Содержание к диссертации
Введение
1.Глава I. Теоретические предпосылки исследования английских глаголов с семантикой принудительного воздействия
1.1 .Специфика глагола как объекта лингвистического исследования 11
1,2.Категориальное значение глагола 15
1.3 . Глаголы принуждения в системе английского языка (обзор классификаций глагольной лексики) 20
ІААктуальность изучения глагола с позиций когнитивного подхода
1.4.1 .Обращение к ключевым понятиям и положениям когнитивной лингвистики в целях исследования 28
1.4.2.Форматы представления знаний 32
1.4.3 .Концепт как основа формирования значения 3 5
1.4.4.0сновные положения теории фреймов 39
1.5.Экстралингвистическая и лингвистическая трактовки категории "принуждение" 44
1.6. Структура фрейма принуждение 49
1.7. Процедура отбора глаголов, активизирующих фрейм принуждение 51
1.8.Выводы по Главе I 54
2.Глава П. Функционально-семантические и парадигматические характеристики глаголов принуждения
2.1. Прототипический глагол to force
2.1.1.Роль обязательных компонентов фрейма в процессе реализации глаголом to force значения принуждения 56
2.1.2. Репрезентация факультативных компонентов фреймовой структурой глагола to force 83
2.2. Околоядерные и периферийные глаголы, номинирующие принуждение в наиболее общем смысле
2.2.1. Глаголы to compel, constrain, oblige, coerce, bludgeon, dragoon 88
2.2.2. Глаголы to make, have, get
2.3. Субфрейм "получение [посредством принуждения]" l|il
2.4. Субфрейм "авторитетно обусловленное принуждение" И 8
2.5. Субфрейм "принуждение [посредством угроз/запугивания]" 135
2.6.Субфрейм "персуазивное принуждение" 142
2.7. Роль формально-морфологических показателей в процессе активизации фрейма Принуждение 153
2.8. Выводы по Главе II 159
Заключение 163
Список использованной литературы 167
Список использованных словарей и принятых сокращений 184
Список источников иллюстративного материала 186
Приложение 188
- Глаголы принуждения в системе английского языка (обзор классификаций глагольной лексики)
- Процедура отбора глаголов, активизирующих фрейм принуждение
- Репрезентация факультативных компонентов фреймовой структурой глагола to force
- Субфрейм "принуждение [посредством угроз/запугивания]"
Введение к работе
Растущий интерес к ментальной деятельности человека, к процессам восприятия и мышления обусловливает актуальность изучения языковых явлений в их соотношении с внутренними когнитивными структурами. При исследовании механизмов актуализации и модификации языковых значений важно учитывать тот факт, что в языке материализуется некий ментальный субстрат или система знаний о мире, которая формируется в сознании человека в результате его когнитивной деятельности. Именно в сознании, как составляющей инфраструктуры мозга, сосредоточен весь ментальный опыт человека, отражающий накопленные человеком "впечатления, ощущения, представления и образы в виде смыслов, или концептов единой концептуальной системы" [Кубрякова 2004: 13 - 14]. Концепты являются содержательными единицами знания, базовыми единицами мыслительного кода человека, которыми он оперирует в процессе мышления и речемыслительной деятельности.
В настоящей диссертационной работе исследуется многочисленный подкласс английских глаголов, с разной степенью эксплицитности выражающих один из важнейших для любого социума концептов — концепт ПРИНУЖДЕНИЕ. Принуждение является сложным и многоаспектным феноменом и составляет неотъемлемую часть общественной коммуникации. Распространенность этого явления, регулирующего взаимоотношения людей в самых различных ситуациях и на разных социальных уровнях, обусловливает необходимость изучения языковых средств его выражения. Наиболее интересным представляется исследование глагольных репрезентантов концепта. Глаголы образуют множественность разнообразных способов передачи более или менее близкого содержания и выступают наилучшим средством реализации всевозможных коммуникативных намерений. Изучение глаголов принуждения с когнитивных позиций позволяет выявить степень и специфику проявления концепта ПРИНУЖДЕНИЕ в их семантике и
5 рассмотреть роль ментальной деятельности в формировании конкретного значения и его модификации.
Актуальность исследования обусловлена социальной и коммуникативно-прагматической значимостью самого явления принуждения, стремительным развитием когнитивного направления в современной лингвистике, а также отсутствием специальных исследований глаголов принуждения на материале английского языка.
Объектом исследования являются глаголы to force, compel, constrain, oblige, coerce, make (somebody do something), get, have, bludgeon, dragoon, bully, bulldoze, intimidate, browbeat, cow, extort, extract, screw, squeeze, wring, drag, command, order, bid, dictate, direct, tell, prescribe, enjoin, decree, impose, demand, exact, press, require, induce, coax, cajole, wheedle, con, worm и др., репрезентирующие концепт ПРИНУЖДЕЬШЕ на языковом уровне.
Предмет исследования составляют лексико-семантические,
комбинаторные, прагматические и морфологические свойства глаголов с общим значением принудительного воздействия.
Цель работы - изучение функционально-семантических особенностей глаголов выделенного подкласса в процессе объективации ими фрейма ПРИНУЖДЕНИЕ; определение основных факторов, обеспечивающих актуализацию и модификацию значений у данных глаголов; исследование морфологических характеристик глаголов принуждения.
Для достижения поставленной цели требуется решение ряда задач:
изучить экстралингвистические трактовки феномена принуждения с целью определить содержание концепта ПРИНУЖДЕНИЕ;
выявить структуру фрейма ПРИНУЖДЕНИЕ, его обязательные и факультативные компоненты, с целью установить зависимость реализации глаголами их функционально-семантических свойств от характера актуализации компонентов фрейма;
определить критерии отнесения глагольных единиц к подклассу глаголов принуждения, выявить центральные и периферийные единицы подкласса;
построить синонимические ряды периферийных глаголов (субфреймы) на основе выражения ими того или иного вида принуждения; определить их интегральные и дифференциальные признаки;
рассмотреть и систематизировать синтаксические конструкции с глаголами принуждения',
выявить парадигматические свойства изучаемых глаголов. Исследование фактического материала проводится в работе с
использованием комплекса различных методов, включающих метод концептуального анализа с привлечением данных неязыковых наук, метод фреймовой семантики, позволяющий выявить одновременно семантические и синтагматические особенности глаголов, элементы компонентного анализа и метод лингвистического наблюдения.
Материалом исследования послужили примеры из произведений современной английской и американской художественной литературы (конца IXX - XXI вв.), англоязычных газет и словарей, полученные методом сплошной выборки. Общее число отобранных примеров составило более 2600.
Научная новизна работы определяется тем, что подкласс английских глаголов со значением принуждения впервые рассматривается в совокупности, с учётом центральных и периферийных единиц, и с использованием основных положений и методов фреймовой семантики.
Теоретической базой настоящего исследования послужили положения, разрабатываемые в следующих отраслях лингвистической науки: когнитивная лингвистика (работы Е.Г. Беляевской, Н.Н. Болдырева, Н.А. Кобриной, Е.С. Кубряковой, М.В. Никитина, З.Д. Поповой; Ch. Fillmore, G. Fauconnier, R. Jackendoff, Ph.N. Johnson-Laird, R.W. Langacker и др.); логико-семантическая теория смысла предложения (Н.Д. Арутюнова, Г.Г. Сильницкий, В.П. Недялков, С.Д. Кацнельсон; M.Shibatani, L.Talmy и др.);
7 семантический и функциональный синтаксис (В.Г. Адмони, А.В. Бондарко, В.В. Богданов, В.Б. Касевич, B.C. Храковский; Т. Givon, R.H. Wojcik и др.); семантическая теория структуры слова (В.М. Аринштейн, М.В. Никитин, Г.Г. Сильницкий, А.П. Чудинов, А.А. Уфимцева, Л.М. Васильев, Е.Е. Корди; А. Wierzbicka, L. Karttunen и др.); прагмалингвистика, теория речевых актов (работы А. Вежбицкой, Дж.Р. Сёрля, 3. Вендлера, А.В. Дорошенко, М.Я. Гловинской, О.В. Ивановой и др.).
Теоретическая значимость работы состоит в том, что она представляет собой системно-функциональное исследование объёмного пласта лексических единиц, не выделявшихся ранее в отдельный подкласс в английском языке и не подвергавшихся всестороннему анализу. Полученные результаты являются определённым вкладом в разработку глагольной проблематики в русле когнитивного подхода, углубляя представление о специфике фрейма как единицы знания и особенностях его языковой репрезентации.
Практическая ценность проведённого исследования заключается в возможности использовать полученные результаты при изучении языковых механизмов репрезентации других ментальных пространств, при функционально-семантическом анализе глаголов иных подклассов (на материале английского и других языков).
Рекомендации по использованию результатов диссертационного исследования. Полученные результаты исследования могут быть использованы в учебном процессе - на занятиях по лексикологии, теоретической и практической грамматике, при чтении курса по когнитивной лингвистике, а также при написании дипломных и курсовых работ студентами факультетов иностранных языков.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Концепт ПРИНУЖДЕНИЕ является одной из базовых единиц мыслительного кода человека и характеризуется чрезвычайно сложным, объёмным и абстрактным содержанием. Единицы, выражающие данный
8 концепт, не имеют вещного референта в реальном мире и обозначают не наблюдаемые, а ментально конструируемые сущности.
Многокомпонентной структурой знания о принуждении (структурной канвой концепта) выступает фрейм ПРРШУЖДЕНИЕ. К его обязательным компонентам относятся 'субъект', 'объект', 'предикат принуждения', 'каузируемое действие'. Факультативно могут выражаться способ, характеристика способа воздействия, средство/инструмент принуждения, периодичность, продолжительность и обстоятельства принуждения, продолжительность сопротивления каузируемого лица, степень категоричности воздействия. Возможность редуцированного обозначения каузируемого действия, субъекта и объекта принуждения свидетельствует о способности глаголов имплицитно представлять данные компоненты фрейма в своей структуре.
Общий фрейм ПРИНУЖДЕНИЕ способен объективироваться в одном из своих вариантов - в виде субфрейма «(собственно) принуждение», субфрейма «самопринуждение» или субфрейма «вынужденность» в зависимости от семантических особенностей субъекта и объекта принуждения и функциональной реализации глаголами определённых семантико-синтаксических свойств. Самопринуждение выражается в случае референциальной тождественности субъекта и объекта принуждения; в типичной ситуации вынужденности каузатор является неодушевлённой сущностью, и воздействие носит непреднамеренный характер.
4. Концептуальными признаками фрейма, репрезентированными
лексическим значением глаголов принуждения, являются признаки [против
воли принуэгсдаемого], [оказание сопротивления каузируемым лицом],
[категоричность/интенсивность воздействия], [отрицательная оценка
(способа) воздействия]. Профилирование данных признаков в семантике
глагольных единиц служит основанием их включения в подкласс глаголов
принуждения.
5. Глаголы принуждения образуют лексическую категорию с
прототипическим принципом организации. Прототипом выступает глагол to
force, наиболее употребительный полисемантичный и полифункциональный
глагол, номинирующий принуждение в самом общем смысле. Околоядерными
глаголами являются to compel, constrain, oblige, make (somebody do something).
К ближней периферии относятся широкозначные единицы to get, have, coerce,
dragoon, bludgeon, а также глаголы с более конкретными значениями,
эксплицирующими те или иные факультативные компоненты фрейма. Дальняя
периферия включает единицы, которые реализуют значение принуждения
только на функциональном уровне и традиционно рассматриваются в рамках
других лексико-семантических подклассов.
6. Глаголы ближней периферии с более узкими значениями образуют
субфреймы «получение [посредством принуждения]», «авторитетно
обусловленное принуждение», " «принуждение [посредством
угроз/запугивания]», «персуазивное принуждение». В рамках каждого
субфрейма объективируются синонимические ряды глаголов с их общими и
дифференциальными признаками.
7. В плане парадигматики исследуемые глаголы характеризуются
неполнотой видовременных форм (типичными являются формы Past Simple,
Present Perfect и Past Perfect), своеобразием значения форм будущего времени,
в которых они чаще выражают различные прагматические оттенки
(волеизъявление, интенцию, угрозу, вынужденность и т.д.), чем фактическую
отнесённость действия к будущему, ущербностью залоговых значений,
своеобразием форм пассива.
Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены в докладах на межвузовских научных конференциях "Герценовские чтения. Иностранные языки" (Санкт-Петербург, 2005, 2006), на международной научной конференции "Системное и асистемное в языке и речи" (Иркутск, 2007). По материалам исследования имеется 7 публикаций.
Объём и структура диссертации. Диссертация, объёмом 190 печатных страниц, состоит из Введения, двух глав, сопровождаемых выводами, Заключения, списков использованной литературы, словарей, источников иллюстративного материала и Приложения.
Во Введении определяются объект и предмет исследования, обосновывается актуальность и новизна разрабатываемой в диссертации проблематики, определяется цель, перечисляются основные задачи и методы исследования, излагается теоретическая и практическая значимость работы, формулируются положения, выносимые на защиту, определяются объем и структура данного диссертационного исследования.
В Главе I определяется специфика глагола как объекта исследования, рассматриваются факторы формирования категориального значения глагола, систематизируется имеющийся в лингвистике опыт изучения глаголов принуждения. Далее излагаются основные положения когнитивной лингвистики, приводятся характеристики феномена принуждения с точки зрения неязыковых наук, выявляется содержание и структура фрейма ПРИНУЖДЕНИЕ, определяется состав изучаемого подкласса глаголов.
В Главе II исследуется семантика и комбинаторика выбранных глаголов: определяются факторы формирования и модификации значений глаголов, рассматриваются особенности выражения субъекта и объекта принуждения, влияющие на реализацию глаголами их семантических и синтагматических свойств, выявляются общие и дифференциальные признаки глаголов разных субфреймов, систематизируются синтаксические конструкции с глаголами принуждения. Изучается также прагматический аспект функционирования глаголов, и анализируются их парадигматические характеристики.
В Заключении в обобщённом виде излагаются результаты проведённого исследования.
В Приложении приводится список глаголов, способных выражать принуждение.
Глаголы принуждения в системе английского языка (обзор классификаций глагольной лексики)
В глагольной системе английского языка можно выделить весьма многочисленный подкласс глаголов, с той с той или степенью эксплицитности номинирующих принуждение - to force, compel, constrain, oblige, coerce, bludgeon, dragoon, make (somebody do something), get, have, bully, bulldoze, intimidate, browbeat, cow, extort, extract, squeeze, wring, command, order, bid, dictate, direct, prescribe, enjoin, decree, demand, exact, press, require, impose, induce, coax, cajole, wheedle, con, worm и др. Указанные глаголы не являются синонимами в традиционном смысле, однако они имеют общую основу на глубоком онтологическом уровне и включают общую сему [принудительное воздействие].
Изучение объёмного теоретического материала выявило отсутствие комплексного, всестороннего исследования данных лексем в рамках одного подкласса. В соответствии с целями и задачами каждого конкретного исследования анализу подвергались лишь некоторые единицы и лишь отдельные аспекты их семантики и функционирования.
Обобщив имеющийся в лингвистической литературе опыт изучения функционально-семантических характеристик глаголов принуждения, можно выделить следующие основные подходы к рассмотрению данных единиц:
1) лексико-семантический (учёт особенностей лексической семантики, выявление интегральных и дифференциальных сем с целью построения классификаций глагольной лексики);
2) синтагматический или синтаксический (выявление количества и качества глагольных валентностей, типов объектных, субъектных и предикатных актантов данных глаголов, описание структурных моделей);
3) прагматический - в рамках теории речевых актов. По тематическому и лексико-семантическому признаку2 рассматриваемые глаголы выражают преднамеренное принудительное воздействие, что свидетельствует об общности их концептуальной основы.
Гиперсема {принудительное воздействие ] является интегральным семантическим признаком и одновременно синтаксической валентностью глаголов принуждения. Выражение воздействия одного человека на волю другого с определённой целью подразумевает наличие семы целенаправленной каузации в структуре глаголов. Данный компонент предполагает сочетаемость глагола с одушевлённым субъектом и объектом и появление каузируемого события в структуре предложения. Включение в значение глаголов принуждения семы преднамеренной каузации обеспечивает их традиционное рассмотрение в рамках подкласса глаголов волевого воздействия [Арутюнова 1976; Родионова 1976; Васильев 1990] или, другими словами, в составе подкласса каузативных глаголов [Сильницкий 1966; 1974; Недялков 1988; Болдырев 1994; 1995; Мельникова 1996; Воронова 1998; Фуре 2005; Kastovsky 1973; Shibatani 1976; Wojcik 1976; Givon 1993; Hamawand 2005 и др.].
Исследование категориального значения глаголов принуждения проводится, как правило, с опорой на выявление их семантических свойств, что свидетельствует о существовании тесной взаимосвязи лексического и грамматического (в частности, синтаксического) подходов к анализу глаголов. Функционируя в составе одного лексико-грамматического класса, глаголы принуждения всё же не являются однородными по своему значению. Среди них выделяются глаголы, ингерентно связанные с выражением каузативных значений (to force, compel, coerce и др.) и глаголы, использующиеся в каузативной функции в результате их перекатегоризации (to make, get, have, bludgeon и др.). Каузативная функция первых обусловлена их основным лексическим значением [Болдырев 1994; 1995; Никитин 1996], они реализуют каузативные и акциональные значения в синкретичном виде. Вместе с тем функциональное использование данных глаголов может предполагать различную степень обобщённости выражаемых ими каузативных значений (см. Главу II).
Специфика глаголов to make, get, have, называемых служебными вспомогательными функционально-грамматическими каузативами
[Сильницкий 1974: 17; Болдырев 1995: 90-95; Kastovsky 1973: 284 и др.] заключается в том, что каузативная функция однозначно не предусмотрена их семантикой. Каузативное значение является результатом их перекатегоризации вследствие регулярного использования в определённых синтаксических контекстах, т.е. в определённых типах каузативных конструкций.
Служебно-каузативные глаголы, согласно Г.Г. Сильницкому, характеризуются следующими признаками: 1) наиболее обобщённым значением; 2) наиболее высокой частотностью употребления; 3) "делексикализированностью" значения; 4) наиболее широким набором порождаемых конструкций [Сильницкий 1974]. Что касается их высокой рекуррентности, то, по-видимому, речь идёт о регулярности передачи их значениями всех типов каузативных отношений в целом.
Помимо ингерентно каузативных и служебных каузативных глаголов, изучаемый подкласс включает глаголы с семой речи (глаголы типа to order, command, persuade и др.). Среди лингвистов нет единого мнения относительно категориального статуса данных глаголов. Одни авторы включают указанные единицы в подкласс глаголов конкретного (волевого) действия и считают их акциональными предикатами [Васильев 1990; Shibatani 1976], другие определяют эти глаголы как инструментальные каузативы, содержащие константу, обозначающую способ каузации — речь [Недялков, Сильницкий 1969; Аринштейн 1985].
А.И. Рейдель в своём исследовании предлагает различать глаголы, способные передавать простую каузативность, при которой субъект только побуждает, а не действует сам, и глаголы, передающие осложнённую каузативность, т.е. выражающие ту мысль, что субъект действует и побуждает объект выполнить действие или вступить в новое состояние [Рейдель 1971: 6-7]. При этом в первую группу автор включает помимо единиц с наиболее широкой семантической структурой (например, to force, cause, make) также единицы to order, command, instruct, не рассматривая последние в качестве каузативов с семой способ воздействия . Глаголы же типа to coax, bully А.И. Рейдель относит ко второй группе, полагая, что они выражают ситуацию, в которой субъект действует сам и побуждает к действию объект.
Важно заметить, что в настоящей диссертационной работе принимается прототипический принцип формирования категорий, а одним из критериев категории каузативности считается характеристика "ориентированность на результат воздействия". Согласно указанному критерию, глаголы с семантикой речевого воздействия формируют переходную зону от акциональности к каузативности, поскольку в этом случае интерпретация характеристики "ориентированность на результат воздействия" является неоднозначной. Другими словами, каузация, передаваемая конструкцией с данными единицами, носит потенциальный характер, так как результативное состояние объекта не выражается [Фуре 2005: 293].
Процедура отбора глаголов, активизирующих фрейм принуждение
Отбор глаголов, репрезентирующих фрейм ПРИНУЖДЕНИЕ, проводился с учётом концептуального содержания рассматриваемого фрейма и включал в себя несколько этапов. На первом этапе были проанализированы словарные толкования глаголов, представленных в словарной статье Compulsion (класс Intersocial volition) идеографического словаря-тезауруса Роже [RT І]. В результате были отобраны единицы, выражающие принуждение наиболее обобщённо, без указания на способ, средство и обстоятельства принуждения {to force, compel, constrain, coerce, oblige). Далее были определены их частичные синонимы, включающие дополнительные семантические признаки и активизирующие один или несколько факультативных компонентов фрейма. С целью выявления синонимов, не зафиксированных в списке глаголов принуждения в тезаурусе Роже, дополнительно привлекались другие словари-тезаурусы, словари синонимов, переводные словари и авторитетные толковые словари современного английского языка (см. библиографический список). С учётом концептуального содержания и структуры фрейма ПРИНУЖДЕНИЕ были установлены следующие критерии отнесения глагольных единиц к подклассу глаголов принуждения: 1) фреймовая структура каждого глагола должна включать указанные выше обязательные компоненты фрейма; 2) хотя бы один из концептуальных признаков фрейма [против воли принуждаемого], [оказание сопротивления каузируемым лицом], [категоричность/ интенсивность воздействия], [отрицательная оценка (способа) воздействия] должен профилироваться в семантике глагола. Компонентный анализ словарных дефиниций отобранных глаголов позволил обнаружить разную степень выражения концепта ПРИНУЖДЕНИЕ в их семантике. В наиболее абстрактной, интегрированной форме концепт ПРИНУЖДЕНИЕ представлен в семантической структуре глагола to force, обладающего самым широким спектром значений (лексико-семантических вариантов), выражающих принуждение. Данный глагол является прототипическим представителем всей лексической категории глаголов принуждения. Он репрезентирует типичную или стереотипную ситуацию принуждения, которая может быть конкретизирована за счёт активизации структурой глагола тех или иных факультативных компонентов фрейма. Околоядерными являются единицы to compel, constrain, oblige, имеющие в словарях значение принуждения не далее, чем на второй ступени идентификации. К ядру концепта следует отнести также глагол to make в каузативном значении, передающем целенаправленное воздействие одного лица на волю другого, отражающий ситуацию принуждения в наиболее генерализованном смысле. В отличие от прототипа, глагол to таке в значении принуждения не обладает такими широкими синтагматическими возможностями и, следовательно, не характеризуется спектром значений, покрывающих все возможные оттенки принуждения.
К ближней периферии относятся малоупотребительные единицы с обобщённым значением принуждения — to coerce, dragoon, bludgeon, широкозначные глаголы to get, have, выражающие широкий диапазон каузативных отношений, но не являющиеся типичными в плане передачи чисто принудительного воздействия. Ближняя периферия представлена также глаголами с более конкретными значениями, эксплицирующими те или иные факультативные компоненты фрейма (to extort, extract, squeeze, wring; bully, bulldoze, intimidate, browbeat, cow; command, order, prescribe, enjoin, decree, impose, demand, exact; coax, cajole, wheedle, con, inveigle, beguile, trick и др.).
Дальняя периферия включает лексемы, которые не способны номинировать принуждение вне определённого контекста, т.е. единицы, реализующие значение принуждения на функциональном уровне и традиционно изучаемые в рамках других лексико-семантических подклассов (см. Главу II).
Таким образом, периферию образуют единицы, обладающие большим или меньшим количеством прототипических черт, но обязательно "с некомплектным числом этих признаков, то есть с отсутствием одного или нескольких из них, или при их изменённой интенсивности, и с факультативным наличием других признаков" [Адмони 1964: 49]. Необходимо заметить, что список лексем дальней периферии является открытым для пополнения, поскольку границы категорий, организованных по прототипическому принципу, имеют нежёсткий характер, допуская пересечение со смежными категориями. 1.8. Выводы по Главе I
В глагольной системе современного английского языка можно выделить подкласс глаголов, в разном объёме и с разной степенью эксплицитности номинирующих принуждение - to force, compel, constrain, oblige, coerce, bludgeon, dragoon, make (somebody do something), get, have, bully, bulldoze, intimidate, browbeat, cow, extort, extract, squeeze, wring, screw, drag, command, order, dictate, direct, tell, prescribe, enjoin, decree, demand, exact, press, require, impose, induce, coax, cajole, wheedle, con, worm, и др. Как видно из приведённого списка, в данный подкласс входят как единицы со значением речевого воздействия, так и единицы с потенциальной семой речи, ингерентно каузативные глаголы, каузативные глаголы, выполняющие эту функцию в результате их перекатегоризации, и каузативно-акциональные глаголы, не имплицирующие результативное воздействие, а потому формирующие переходную зону от каузативности к акциональности.
Исследовательский интерес к глагольным репрезентантам концепта обусловлен как спецификой глагола в целом (его особыми номинативными функциями и способностью интегрировать в своем значении категориальный смысл всего предложения), так и глаголов принуждения в частности — широтой их семантики и комбинаторного потенциала, сложностью систематизации и субкатегоризации.
Репрезентация факультативных компонентов фреймовой структурой глагола to force
Стереотипная ситуация принуждения, включающая информацию о цели принуждающего, объекте и субъекте каузации, может конкретизироваться заполнением факультативных "ячеек" фрейма. Ими являются способ , характеристика способа воздействия , средство/инструмент принуждения , периодичность , продолжительность и обстоятельства принуждения , продолжительность сопротивления каузируемого лица , степень категоричности воздействия . В связи с тем, что фрейм представляет собой структуру открытого характера, приведённый список факультативных компонентов не является закрытым. Как уже было отмечено, реализация прототипическим глаголом to force признака [каузативностъ] предполагает выражение значения каузации синкретично с импликацией конкретных действий одушевлённого субъекта [Болдырев 1994; 1995]. Можно предположить, что обобщённая представленность способов принуждения в семантике глагола обусловлена некоторой комплексностью значения принуждения, определяемой ментальностью человека. Рассмотрим те случаи, когда факультативные компоненты фрейма, имплицируемые семантикой глагола, актуализируются в зависимости от конкретных условий.
Поскольку "при любом глаголе воздействия возможно в принципе указание на орудие или средство, с помощью которого достигнут эффект" [Кацнельсон 1987: 27], фреймовой структурой глагола может актуализироваться компонент инструмент воздействия . Факультативный компонент инструмент воздействия , реализующийся в обстоятельстве образа действия, способствует экспликации физического способа принуждения:
And Pizarro forced the broken Inca people into the mines with whips [Steinbeck, http://www.homeenglish.ru].
Как отмечает Л.А. Фуре [Фуре 2005: 294], семантическая роль инструмента в каузативных конструкциях подчёркивает значение реализации побуждения объекта к определённому действию или изменению состояния вопреки его собственной воле.
Каузирующее событие может конкретизироваться под влиянием семантики глагола конкретного физического воздействия, сопутствующего глаголу to force. Семантика приведённых ниже конструкций выражает физическое воздействие и сам акт принуждения синкретично: субъект, используя физическую силу, каузирует таким образом другое лицо совершить определённое действие:
The thieves tied me up and forced me to lie on the floor [LLA 2000: 516] (помимо применения физической силы отображаемая ситуация не исключает использование субъектом принуждения угроз, запугивания); He leaned over her and, lifting her face, forced her to look at him [Maugham, http://www.ldn - knigi.narod.ru].
Помимо физического способа воздействия, глагол to force может выражать психологическое давление различного характера - угрозы, шантаж, настоятельное требование или настойчивую просьбу, персуазивность и пр. Наличие в значении to force потенциальной семы речи подтверждается словарными дефинициями глагола: to force someone to do something by trying hard and continuously to persuade them, so that it is very difficult for them to refuse1 [LLA : 516]; to compel by pressure or threats [RII: 394].
В ряде примеров на импликацию именно вербальных действий каузатора указывают семантические особенности субъекта принуждения и семантика сопутствующего предикату to force глагола (большую роль в интерпретации каузирующего события играет неязыковой опыт интерпретатора, его "фоновые знания" о положении дел в окружающем мире):
I had never thought of buying an insurance policy, and I wasn t going to allow myself to be forced into it now by some young salesman [LLA : 516];
My mother rang up at 8.30 in the morning last August Bank Holiday and forced me to promise to go [Fielding, http://www.multikulti.ru].
Уточнение каузирующего события может обусловливаться также более широким контекстом:
It was blackmail, and in the end Nedry had been forced to eat his overages on Jurassic Park and to make the changes that Hammond wanted [Crichton, http://www.multikulti.ru];
There were other times when he started out with the resolve of confessing nothing, when every word had to be forced out of him between gasps of pain ... [Orwell, http://www.homeenglish.ru] (принуждение физической силой, пытками).
Согласно В.П. Недялкову и Г.Г. Сильницкому, глагол to force выражает "фактитивную дистантную каузацию", при которой имеет место "опосредствованная связь между каузирующим субъектом и каузируемым состоянием" и актуализируется большая или меньшая самостоятельность объекта-агенса в принятии решения относительно совершения/несовершения действия [Недялков, Сильницкий 1969: 28]. Эта опосредствованность часто проявляется в наличии определённого временного интервала между каузирующим и каузируемым состояниями. Именно данный временной интервал, или раздельное, расщеплённое представление двух событий часто связаны с актуализацией различных способов осуществления каузации (принуждения) [см. также: Арутюнова 1976: 173-174].
В целом, используемые способы принуждения очень многообразны, поскольку интенцией принуждающего является "добиться ... выполнения нужного действия любой ценой" (подчёркнуто мною -О.Р.) [Астафурова 2001: 19]. При этом указание на способ действия каузатора может вообще отсутствовать, может включать множество разнообразных, трудно учитываемых компонентов, определяемых близким или далёким, предшествующим или последующим контекстом.
Субфрейм "принуждение [посредством угроз/запугивания]"
Встречаются ситуации, в которых субъект не наделён правом требовать от другого лица выполнения того или иного действия, и он осознаёт, что объект вряд ли добровольно выполнит требуемое. В этих случаях субъект может применить тактику убеждения, уговоров, увещевания и т.п., либо сразу (или при оказании объектом сопротивления) прибегнуть к жёсткому, даже жестокому, воздействию посредством "устрашающих" мер. Такое воздействие передаётся в английском языке единицами to intimidate, bully, bulldoze, browbeat, cow, threaten и др. Они относятся к одному субфрейму на основании наличия в их семантической структуре гиперсемы запугивая, заставить кого-либо вести себя определённым образом против его воли . Для полного представления семантической структуры рассматриваемых глаголов приведём их словарные дефиниции:
То intimidate — to frighten, especially in order to force (somebody into doing something) [OALDCE: 447];
To bulldoze - to coerce or intimidate, as with threats [WEUDEL: 275] (третье значение);
To bully — If someone bullies you into something, they make you do it by using force or threats [CCED: 196] (второе значение);
To browbeat - to intimidate (someone) typically into doing something, with stern or abusive words [NODE: 232];
To cow — to make someone behave in the way you want them to by using violence or threats [LDCE: 314];
To threaten - If a person threatens to do something unpleasant to you, or if they threaten you, they say or imply that they will do something unpleasant to you, especially if you do not do what they want [CCED: 1627].
Обязательные компоненты субъект и объект являются одушевлёнными сущностями, агенсами-антропонимами (единичными и коллективными, как у глагола-прототипа):
"Jenny, if you re so convinced I m a loser, why did you bulldoze me into buying you coffee?" [Segal, http://frank.deutschesprache.ru];
In 1972 his neighbours intimidated his family into leaving [BBC: 611].
Отдельные примеры, однако, свидетельствуют о способности рассматриваемых глаголов к семантическому варьированию, что отражается в сочетании с неодушевлённым субъектом:
Fear of unemployment has cowed the workers into acceptance of the company s plans [CID: 317].
В таком случае глагол передаёт обобщённое воздействие (в приведённом выше примере - воздействие внутреннего детерминирующего фактора), утрачивает сему речевое категорическое воздействие и концептуальные признаки действия [менталъность, целенаправленность, контролируемость].
Наличие подобных примеров позволяет предположить, что сема речевое принуждение (принуждение угрозами) содержится в структуре всех перечисленных выше глаголов, однако широта семантики некоторых единиц обусловливает её потенциальный характер. В частности, когда значение глагола имплицирует не только угрозы, оскорбления и т.п., но и физический способ принуждения — using force/violence , сема речи может не актуализироваться в структуре глагола.
Помимо общего интегрального признака принуждение запугиванием/угрозами , данные глаголы реализуют различные дифференциальные семы. Так, глаголы to intimidate и to cow подразумевают, что субъект применяет насилие или угрозу насилия и тем самым каузирует объект испытывать страх, проявлять покладистость. Особенностью глагола to cow является наличие семы утрата воли или способности к действию и подчинение как результат запугивания . Семантика глагола to bulldoze имплицирует использование каузатором таких средств запугивания, как шантаж, угрозы, настойчивые требования. Глагол to bully означает запугивать, тиранить кого-либо, вести себя надменно или издеваться над другим , предполагая применение субъектом физической силы и крайне интенсивного давления. Принуждение посредством оскорбительного обращения с элементами помыкания, издевательства имплицируется семантикой глагола to browbeat, что сближает его с to bully, а импликация подавления воли объекта в результате воздействия говорит о том, что данный глагол близок по значению к глаголу to cow. Что касается глагола to threaten, то вслед за другими исследователями следует отметить сложность его концептуальной организации. Глагол to threaten отражает коммуникативную ситуацию, в которой говорящий сообщает собеседнику о возможных неприятных для того последствиях, используя эту информацию в качестве аргумента и способа эмоционально-психического воздействия с целью принудить слушающего совершить требуемое действие [см.: Елисеева 1996; Воронова 1998].
Таким образом, общим у этих глаголов является импликация игнорирования субъектом желаний другого лица и каузирование негативных эмоций или состояния объекта с целью добиться от него совершения нужного действия. Наиболее отчётливо выражение данного значения просматривается при образовании глаголами типичной для них каузативной конструкции verb + somebody into something/doing something :
