Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Речевой жанр «жалоба» как вариативный феномен дискурса
1.1. Речевой жанр в системе дискурса
а) определение дискурса, его типы и категории 8-21
б) определение речевого жанра 21-36
1.2. Конститутивные признаки речевого действия «жалоба»
а) подходы к изучению речевых актов 36-47
б) жалоба как прямой и косвенный речевой акт 47-60
1.3. Типология коммуникативных ходов в развертывании речевого акта «жалоба» 60-69
Выводы к главе 1 70-73
Глава 2. Способы и средства выражения речевого жанра «жалоба» в различных типах дискурса в английском языке
2.1. Речевой жанр «жалоба» в бытовом дискурсе
2.1.1. Жалоба - просьба о помощи 74-87
2.1.2. Жалоба - просьба об утешении 88-98
2.1.3. Жалоба - просьба о понимании 98-113
2.1.4. Жалоба - просьба о наказании 113-118
2.2. Речевой жанр «жалоба» в институциональном дискурсе
2.2.1. Речевой жанр «жалоба» в медицинском дискурсе 119-131
2.2.2. Речевой жанр «жалоба» в деловом дискурсе 131-139
2.2.3. Речевой жанр «жалоба» в юридическом дискурсе 140-145
Выводы к главе 2 146-149
Заключение 150-153
Список литературы 154-177
Список лексикографических источников 178
Список художественной литературы 179-180
Список использованных сокращений 181
- Речевой жанр в системе дискурса
- Конститутивные признаки речевого действия «жалоба»
- Речевой жанр «жалоба» в бытовом дискурсе
- Речевой жанр «жалоба» в институциональном дискурсе
Введение к работе
Данная диссертация выполнена в русле жанроведческих исследований.
Объектом диссертации является речевой жанр «жалоба», представленная в различных типах дискурса. Предмет исследования — общие и специфические прагматические и языковые характеристики жанра «жалоба» в английском языке.
Актуальность изучения речевых жанров в различных видах дискурса продиктована следующими причинами:
Теория речевых жанров является одним из наиболее активно развивающихся направлений языкознания, однако специфика жанровой модификации применительно к типу дискурса еще не освещена в научной литературе.
Речевой жанр «жалоба» относится к числу сложных речевых действий, весьма частотен в речи, обладает значительной этикетной спецификой в разных языках.
Изучение речевого жанра «жалоба» представляется важным для адекватного понимания общения на английском языке как иностранном.
Жалоба — особый речевой жанр, направленный на достижение пер-локутивного эффекта. Он реализуется как в ходе бытового общения, где отсутствуют ограничения по форме речи и ее содержанию, так и в институциональном общении (в медицинском, деловом, юридическом дискурсах), где степень ритуальности выше.
В основу работы была положена следующая гипотеза: речевой жанр «жалоба» обладает набором конститутивных признаков, отличающих его от смежных речевых жанров, представляет собой неоднородное образование, распадается на определенные типы, выражается разноуровневыми языковыми единицами.
Цель исследования — охарактеризовать речевой жанр «жалоба» в английской лингвокультуре.
Поставленная цель достигается с помощью решения следующих задач:
установить конститутивные признаки речевого жанра «жалоба»;
построить классификацию речевого жанра «жалоба» в английской лингвокультуре;
систематизировать языковые средства выражения речевого жанра «жалоба» в английском коммуникативном поведении;
описать функционирование речевого жанра «жалоба» в различных типах дискурса на английском языке.
Научная новизна диссертации заключается в определении основных и сопутствующих характеристик речевого жанра «жалоба» в английской лингвокультуре, в выделении разновидностей этого жанра, в описании ансамбля языковых единиц, обозначающих и выражающих данный жанр и в характеристике жанра «жалоба» в бытовом, медицинском, деловом и юридическом дискурсе на английском языке.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что она вносит определенный вклад в развитие прагмалингвистики, речеведения, теории речевых жанров, лингвокультурологии, характеризуя речевой жанр в его вариативном дискурсивном воплощении.
Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее результаты могут быть использованы в вузовских лекционных курсах общего языкознания, лексикологии и стилистики английского языка, в спецкурсах по прагмалингвистике, теории речевых жанров, лингвокультурологии, а также в преподавании английского языка как иностранного.
В диссертации использовались методы понятийного, интроспективного, компонентного, интерпретативного анализа.
Материалом исследования послужили тексты художественных произведений английских, американских и австралийских авторов XIX, XX веков. В качестве единицы исследования рассматривается текстовый фрагмент, обозначающий и выражающий речевой жанр «жалоба». Общий объем проанализированного материала — 3000 примеров.
Диссертация базируется на следующих тезисах, доказанных в лингвистической литературе.
Языковая реальность представлена в виде речевых жанров, распадающихся на первичные и вторичные; основу первичных речевых жанров составляют речевые акты (М.М. Бахтин; А. Вежбицкая; В.В. Дементьев; К.Ф. Седов; В.Е. Гольдин; О.Б. Сиротинина; Т.В. Шмелева; М.Ю. Федо-сюк; Дж. Остин; Дж. Серль).
Речевое общение реализуется в дискурсе, для понимания которого требуется учет характеристик участников общения и коммуникативной ситуации (Н.Д. Арутюнова; Т.Н. Астафурова; В.З. Демьянков; В.И. Карасик; В.В. Красных, М.Л. Макаров; П. Серио; Е.И. Шейгал).
Языковые единицы, являющиеся ключевыми для речевого жанра, образуют семантическое поле (Ю.Д. Апресян; А.Г. Баранов; В.В. Богданов М.Я. Гловинская; Л.П. Крысин; В.А. Кухаренко).
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Конститутивными признаками речевого жанра «жалоба» являются следующие характеристики: а) осознание говорящим своего плохого положения; б) интенция говорящего сообщить об этом адресату; в) эмоциональная просьба говорящего к адресату; г) установка говорящего на сочувствие либо помощь со стороны адресата. Сопутствующими характеристиками данного жанра являются следующие: а) стремление говорящего наказать силами адресата того, по чьей вине у говорящего сложилось плохое положение; б) стремление говорящего добиться большего внимания к себе
со стороны адресата; в) подчеркивание говорящим крайне тяжелой степени своего плохого положения (интенсификация).
В основе речевого жанра «жалоба» лежит речевой акт «жалоба», который распадается в прямом и косвенном выражении на следующие разновидности: а) просьба о помощи; б) просьба о сочувствии; в) просьба о понимании; г) просьба о наказании того, кто виноват в плохом положении говорящего либо третьего лица.
Выделяются варианты речевого жанра «жалоба» в бытовом, медицинском, деловом и юридическом типах дискурса; различия между этими вариантами обусловлены характеристиками соответствующих типов дискурса, при этом важнейшими различительными признаками выступают статус коммуникантов, цели и стратегии жалобы. В конкретном общении различия между вариантами речевого жанра могут нейтрализоваться.
Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на конференциях Астраханского государственного университета (2002, 2003, 2004 гг.), а также на заседаниях кафедры английской филологии и современных технологий обучения Астраханского государственного университета. Общее содержание работы отражено в 6 публикациях, в том числе в 5 статьях и тезисах 1 доклада.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и лексикографических источников.
Речевой жанр в системе дискурса
Уже несколько десятилетий в центре внимания многих гуманитарных дисциплин стоит проблема дискурса, его определения, функционирования, структуры, выражения.
Понятие «дискурс» является одним из наиболее многозначных, получающих множество различных интерпретаций в современных структурно-семиотических исследованиях.
Термин «дискурс» (франц. discours, англ. discourse) первоначально употреблялся в значении, близком к тому, в каком в русской лингвистике бытовал термин «функциональный стиль» (речи или языка). В русской традиции (особенно укрепившейся в этом отношении с трудами академика В.В. Виноградова и Г.О. Винокура) «функциональный стиль» означал, прежде всего, особый тип текстов — разговорных, газетных, деловых и т.д., а также и соответствующую каждому типу лексическую систему, и свою грамматику. С точки зрения многих зарубежных исследователей, как справедливо замечает Ю.С. Степанов, дискурс означал «данность текста», то есть сами тексты. Значительно позже зарубежные лингвисты приходят к осознанию того, что «дискурс» - это не только «данность текста», но и некая система, стоящая за этой данностью, прежде всего грамматика (Степанов, 1995:37).
Первоначально, как писали в 1988 г. Т.А. ван Дейк и В. Кинч, теоретические предположения, основанные на том, что грамматика должна объяснять системно-языковые структуры целого текста, превращаясь, таким образом, в грамматику текста, оставались декларативными и по-прежнему слишком близкими по своему духу генеративной парадигме. Однако векоре и грамматика текста, и лингвистические исследования дискурса разработали более независимую парадигму, которая была принята в Европе и в США (ван Дейк и Кинч, 1988: 154).
Однако в этой работе двух авторов по-прежнему доминирует чисто «текстовый» подход - на тексты смотрят, в общем, как на «речевые произведения, которых великое множество, может быть множество неисчислимое, и которые поэтому требуют выработки лишь общих принципов для своего понимания (для «своей грамматики, но не реальных конкретных грамматик разных типов дискурса») (там же, 154).
В современной лингвистике дискурс трактуется неоднозначно. Можно выделить несколько подходов к определению дискурса:
1) коммуникативный (функциональный) подход даёт функциональное определение дискурса как «всякого употребления языка»: «the analysis of discourse, is necessarily, the analysis of language in use» (Brown, Yule, 1983: 1). Этот подход предполагает обусловленность анализа функций дискурса изучением функций языка в широком социокультурном контексте;
2) структурно-синтаксический подход, осуществляемый с позиции формально-ориентированной лингвистики, определяет дискурс просто как «язык выше уровня предложения или словосочетания» - «language above the sentence or above the clause» (Stubbs, 1983: 1). Под дискурсом понимаются два или несколько предложений, находящихся друг с другом в смысловой связи (сверхфразовое единство, сложное синтаксическое целое, абзац), при этом связность рассматривается как один из основных признаков дискурса (Звегинцев, 1976:170);
3) структурно-стилистический подход: дискурс рассматривается как нетекстовая организация разговорной речи, характеризующаяся нечётким делением на части, господством ассоциативных связей, спонтанностью и высокой контекстностью (Сиротинина, 1994: 122);
4) социально-прагматический подход: дискурс как текст, погруженный в ситуацию общения, в жизнь (Арутюнова, 19906: 136-137), либо как социально или идеологически ограниченный тип высказываний, например, феминистский дискурс (Серио, 1999: 26-27), либо как «язык в языке», но представленный в виде особой социальной данности, имеющий свои тексты. «В мире всякого дискурса действуют свои правила синонимических замен, свои правила истинности, свой этикет. Это — «возможный (альтернативный) мир» (Степанов, 1995: 38). Каждый дискурс — это один из «возможных миров». Само явление дискурса, его возможность, и есть доказательство тезиса «Язык — дом духа», и в известной мере тезиса «Язык - дом бытия»» (там же).
Выделенные подходы отчасти взаимно противоречивы. Понятие «дискурс» осмысливается в связи с понятиями «речь» и «текст». Дискурс как коммуникативное явление - это промежуточное звено между речью как вербальным общением как деятельностью, с одной стороны, и конкретным текстом, зафиксированным в ходе общения, с другой стороны. В более простом противопоставлении дискурс следует понимать как «когнитивный процесс, связанный с реальным речепроизводством, со знанием речевого произведения, а текст - как конечный результат процесса речевой деятельности, выливающийся в определённую законченную форму» (Куб-рякова, Александрова, 1997: 19). Такое противопоставление реального говорения его результату приводит к осознанию того, что текст может трактоваться как дискурс только тогда, когда он реально воспринимается и попадает в текущее сознание воспринимающего его индивида. Г. Видоусен предпринял попытку дифференцировать понятия «текст» и «дискурс» с помощью включения в данную пару категории «ситуация». Так дискурс им рассматривается как «текст + ситуация», в то время текст он определяет как «дискурс - ситуация» (Widdowson, 1973).
Конститутивные признаки речевого действия «жалоба»
В начале 70-х гг. XX века в зарубежном языкознании произошли изменения, результатом которых стало изучение языка как средства коммуникативного взаимодействия, осуществляющегося в социальном контексте. С этими изменениями непосредственным образом связано и становление лингвистической прагматики.
Основным принципом, характеризующим прагматический подход к наблюдению языковых явлений, является принцип деятельности. «Изучение языка в действии, то есть не как некое образование, лишенное какой бы то ни было функции, а как одно из важнейших орудий, которое человек использует в своей деятельности, является основополагающим принципом прагматики» (Почепцов, 1986: 54-72).
Таким образом, прагматика ориентируется на факторы, которые обеспечивают субъекту успешное использование языка для достижения коммуникативных целей.
Представляется закономерным, что реальность языкового общения, обозначенная М.М. Бахтиным понятием «речевого жанра», оказалась основным объектом исследований лингвистической прагматики и одного из её направлений — теории речевых актов. Существенным положением теории речевых актов является представление о том, что минимальной единицей речевого общения считаются «осуществляемые с помощью языковых средств определённого вида акты, такие как констатация, вопрос, приказание, объяснение, извинение, благодарность и т.д.» (Серль, 1986: 170-194).
В основу теории речевых актов легли идеи, зародившиеся в 1930-х гг. и позже изложенные английским логиком Дж. Остином в 12 лекциях, прочитанных в 1955 году в Гарвардском университете (США) и опубликованных семь лет спустя под названием How То Do Things With Words (Austin, 1962; см. Остин, 1986). Дальнейшее развитие теория речевых актов получила в монографии Speech Acts Дж. Серля (Searle, 1969) и ряде статей (Серль, 1986; Серль, Вандервекен, 1986). В обсуждении вопросов теории речевых актов принял участие известный английский учёный П.Ф. Стро-сон. Позже появились многочисленные работы американских, европейских и отечественных учёных. (Сусов, 1980; Романов, 1988; Богданов, 1990; Wunderlich, 1976; Sadock, 1974; Cole, 1978; Searle, 1986; Wierzbicka, 1985 и ДР-) В целом речевой акт рассматривается как процесс, состоящий в произнесении говорящим предложения в ситуации непосредственного общения со слушающим.
Д. Вундерлих считает понятие речевого акта одним из наиболее плодотворных понятий современной лингвистической теории, ориентирующим лингвистические исследования на изучение функционирования языка в коммуникации (Безменова, Герасимов, 1984: 152). И.М. Кобозева, Е.А. Земская, Т.В. Шмелёва, Н.Д. Арутюнова, А. Вежбицкая рассматривают речевой акт как аналог речевого жанра. Между тем при всём сходстве этих явлений они далеко не тождественны. РА представляет собой короткое, однофразовое высказывание, а РЖ — это более развёрнутое и сложное речевое построение, состоящее из нескольких РА.
Анализ параметров РА и РЖ позволяет утверждать, что теория М.М. Бахтина концентрирует своё внимание на типах текстов, а не действий, как это делает ТРА, которая обращается к рассмотрению таких факторов, как искренность или неискренность говорящего (Федосюк, 1997). Немаловажно и то, что, по справедливому наблюдению А. Вежбицкой, именно ТРЖ последовательно выходит за рамки исследования языка «в самом себе и для себя» и обращается к анализу не предложения, а реальных единиц речевого общения.
В теории РА, как и в концепции М.М. Бахтина, исследуется высказывание (Безменова, Герасимов, 1984: 152-153) и за исходное принимается положение: в речи посредством высказываний реализуются разнообразные коммуникативные задачи.
Главная особенность ТРА заключается в том, что модель речевого акта в ТРА наряду с такими компонентами, как говорящий, слушающий, высказывание, обстоятельства, включает в себя также цель и результат речевого акта.
Можно сказать, что попытки решения проблемы типологии РЖ были представлены также в теории речевых актов посредством создания разного рода классификаций. Тот факт, что необходимости классификации речевых актов уделяется такое большое внимание, связан, в первую очередь, с тем, что это в определённой мере способствовало бы решению одной из основных проблем прагматической лингвистики — проблемы выявления возможных способов использования языка.
Таким образом, сравнивая понятия и термины двух рассматриваемых теорий, можно утверждать следующее. Особенности языкового воплощения позволяют адресату определить, к какому жанру принадлежит услышанное им высказывание, то есть он получает информацию не только о том, какое воздействие на него хочет оказать говорящий (эта информация и есть иллокутивная цель высказывания), но обо всем комплексе признаков, который определяет коммуникативные интенции говорящего и именуется иллокутивной силой. Она, в свою очередь, отражает уже упомянутую иллокутивную цель, а также событийное содержание высказывания, представления говорящего о том, каково его отношение к адресату и к передаваемому событийному содержанию, как относится к событийному содержанию адресат (концепции автора и адресата) и, наконец, как данное высказывание соотносится с предшествующим и последующим текстом (факторы коммуникативного прошлого и будущего). Все это позволяет говорящему оказать воздействие на знания, поведение и эмоциональное состояние адресата, то есть добиться определенного перлокутивного эффекта.
Речевой жанр «жалоба» в бытовом дискурсе
Речевой жанр «жалоба» широко представлена в самых разных сферах общения: от неофициального бытового до официального судебного. Хотя само слово не содержит отрицательной оценки, и жалоба в большинстве случаев носит небезосновательный характер, этот жанр является отрицательно-оценочным.
Словарная статья дает следующие значения жалобы complaint: 1. Выражение недовольства, вызванное болью, горем. II. 1. Выражение протеста, возмущения, осуждения чьими-то поступ ками или поведением. 2. Официальное заявление или обвинение против лиц, направленное в суд или официальную организацию. 3. Жалобная, похоронная песнь (некогда популярное стихотворение, в котором сообщается о личном горе, жалком положении, несправедливости). III. 1. Причина или предмет протеста, огорчения. 2. Болезнь, недуг (Webster s Third New International Dictionary of the English language, 464). А. Вежбицкая, применяя метод семантических примитивов, так описывает речевое действие жалоба: I say that something bad is happening to me I feel something bad because of that I say this because I want to cause someone to know about it and to do something because of that that would cause me to feel better (Wierzbicka, 1997: 241). (Я говорю, что произошло или имеет место нечто плохое для меня, мне из-за этого плохо, я говорю это, потому что хочу, чтобы кто-нибудь знал об этом и сделал что-нибудь, чтобы исправить положение (чтобы мне стало лучше)) [Перевод наш — Н.Е.].
Данное значение глагола подразумевает, что цель речевого действия «жалоба» - оказать какое-либо воздействие на адресата или других людей, а именно побудить адресата исправить создавшееся нежелательное положение, найти у него понимание или сочувствие, или дать волю своим чувствам (если нет конкретного адресата). Таким образом, основываясь на интенциях говорящего, можно построить следующую типологию жалоб: 1.. Жалоба - просьба о помощи; 2. Жалоба - просьба об утешении; 3. Жалоба - просьба о понимании;
4. Жалоба - просьба о наказании.
Прагматическая вариативность жалобы обусловлена, прежде всего, интенциональным содержанием РА в плане «как пожаловаться» - устно / письменно, открыто / тайно, в расчете на помощь, поддержку, сочувствие, сострадание. Учет такой пресуппозиции, как «кому пожаловаться», способствует возникновению бытовой и институциональной типов жалобы.
Изменение коммуникативно-интенционального содержания РЖ жалобы связано с иллокутивной силой с точки зрения усиления / снижения интенсивности, которая проявляется как степень категоричности побуждения: жалоба-сетование, жалоба-объяснение, жалоба-упрек, жалоба-донос.
Уже эмпирический уровень исследования показывает, что иллокутивная цель РЖ жалобы может манифестироваться различными языковыми средствами, а перлокутивный эффект достигаться различными способами. (Wunderlich, 1980). Проблема способов и средств выражения интенции становится особенно актуальной в рамках поставленных задач. Национальная специфика проявляется именно в способах исполнения РА.
По способу реализации в языковой структуре РА «жалоба» может быть прямым и косвенным. Суть прямого способа заключается в том, что говорящий использует такие средства, языковая семантика которых совпадает с иллокутивной целью высказывания (перформативный глагол, выбор соответствия цели синтаксической форме предложения).
Если языковое значение формы не соответствует выполняемой ею функции, мы имеем дело с косвенным способом выражения интенции.
Семантическая структура высказывания может включать элементы, связанные с условиями успешности речевых актов (Searle, 1975; Gordon, Lakoff, 1975).
Но в ряде косвенных высказываний семантическая структура не содержит каких-либо маркеров иллокутивного назначения, здесь адекватная интерпретация возможна при наличии общих фоновых знаний.
Ситуация жалобы — просьбы о помощи характеризуется тем, что субъект жалуется людям, которые находятся в лучшем положении, чем он, поэтому он рассчитывает, что его высказывание побудит их помочь ему. Ее основание может быть как статусным (жалоба - сигнал), так и ситуативным (жалоба-объяснение, плач).
Проведенный анализ показывает, что жалоба - просьба о помощи имплицируется при употреблении таких синтаксических средств, как полные повествовательные и восклицательные предложения, различные повторы, параллельные конструкции, зевгма.
1. Модальные конструкции. 1) "I need your help," I answered firmly and sincerely, aware that I spoke the truth. Gazing at her steadily, I went on. "I m halfway through my investigation, ready to begin the next step, and I m quite wildly excited about it. You know the difficulty I ve had, going on by myself...Oh, I m not complaining, but now for this new phase I must have some assistance. There are tests which I can t possibly manage single-handed. Professor Challis has given me a room." I paused. "Would you... will you work with me?"...
"Oh, Robert, I wish I could. But I can t. Surely you know how it is with me now? My parents... I owe so much to them... they ve built everything on me... I love them... Mother especially... she s the best in the whole world. And they... while they haven t exactly forced me" - she seemed to seek for words to temper the blow- "they don t want me to see you. Even at this moment... I m disobeying them" (Cronin, Shannon s way, 180-181).
В данном контексте жалоба (You know the difficulty I ve had, going on by myself) является продолжением другого речевого акта-просьбы (I need your help). Субъект, обращаясь к адресату за помощью, использует определенную речевую тактику, модальная конструкция в сочетании с инверсией направлена на то, чтобы усилить воздействие на адресата и сделать коммуникативный акт более эффективным. Субъекту важно, чтобы адресат исправил ситуацию (There are tests which I can t possibly manage single-handed), в которой он оказался, а именно взял часть работ на себя. Он объясняет адресату, что эта работа — новый этап его карьеры, от ее результата многое зависит, но его просьба остается неудовлетворенной, поскольку адресат зависит от родителей и не в праве подводить их.
Речевой жанр «жалоба» в институциональном дискурсе
С позиций социолингвистики выделение медицинского дискурса представляется вполне оправданным, поскольку здоровье — высшая ценность человека (согласно английской пословице Health is above wealth), бо-іщі лезни неизбежны и необходима специальная подготовка для их лечения. Участниками медицинского дискурса являются врачи (агенты института) и пациенты (клиенты института). Обстоятельства медицинского общения носят символичный характер: клятва Гиппократа, белые халаты, медицинские инструменты, кабинет врача, личные печати врачей. Стратегии рассматриваемого дискурса вытекают из его цели — оказать помощь больному и сводятся к диагностике, лечению и рекомендации, при этом в зависимо-сти от типа заболевания и требуемой медицинской помощи эти стратегии изменяются: диагностирующая и рекомендуемая вербализуются непременно, лечащая — факультативно, кроме случаев логопедического и психиатрического лечения.
Диагностировать — значит определить болезнь на основании всестороннего обследования больного. Диагностику изучают и другие науки: психология, юриспруденция, лингвистика и т.д. С точки зрения социолингвистики на первый план выходят типовые интенции и речевые действия, выражающие эти интенции — прямые и косвенные.
Медицинская диагностика включает личное знакомство врача с пациентом, внешний осмотр больного, ознакомление с жалобами пациента, сбор анамнеза, а также данных, касающихся состояния здоровья пациента.
Диагностирующая стратегия медицинского дискурса реализуется по-разному. Наиболее типичным является диалог между врачом и пациентом, в ходе которого врач стремится получить максимум информации, относящейся к делу. Возможны три варианта диалога: 1) врач задает вопросы и получает четкие ответы; 2) врач задает вопросы и получает неопределенные ответы; 3) врач задает вопросы и получает ответы, не относящиеся к Делу.
Лечащая стратегия в медицинском дискурсе не всегда получает вербальное выражение, по сути, это последовательность директивов, (Open your mouth!, Breathe in deeply!), призывов (Don t be afraid!), комментариев щ (You shouldn t have given him that medicine...), оценок (Good!), а также речевых действий врача по отношению к ассистентам или медсестрам (Scalpel!, Clamp!).
Для медицинского дискурса характерна высокая степень суггестивности, врач должен внушать пациенту доверие и формировать установки, способствующие успешному лечению.
Рекомендующая стратегия в рассматриваемом дискурсе представляет собой развернутое речевое действие «директив» и выражается как совет, рекомендация, инструкция, приказ.
Говоря о рекомендующей стратегии медицинского дискурса, мы имеем в виду, что типовая схема этого дискурса «диагноз - лечение - рекомендации» в конкретном диалоге врача и пациента может модифицироваться (в случае консультационного обращения к врачу).
Вслед за Л.С. Бейлинсон (2001), в медицинском дискурсе мы выделяем следующие устные и письменные жанры: 1) диагностирующая кон-сультация; 2) жалоба пациента; 3) карта анамнеза; 4) справки объективной медицинской экспертизы (расшифровка кардиограммы, анализ крови и т.д.); 5) медицинский консилиум; 6) вербальное лечение; 7) медицинская рекомендация; 8) рецепт; 9) медицинская справка (больничный лист); 10) эпикриз. Эти жанры выделяются с учетом следующих критериев: 1) устный либо письменный способ общения; 2) документальность; 3) ситуативная инициатива участников общения; 4) количество агентов дискурса; 5) временная направленность; 6) фактуальная фиксация.
В медицинском дискурсе разговор врача и пациента представляет собой общение, насыщенное фатикой, так как здесь особенно необходимо установить доверительные отношения с больным. Причем врачу как агенту института принадлежит ведущая роль в регулировании коммуникативного баланса общения.
В ситуации врач — пациент активизируются верификативные вопросы. Здесь сказывается действие профессионально-тематического и ситуативного факторов. Во время общения с больным врачу нужно многое видеть и напряженно думать, обобщая наблюдение, ставить диагноз, принимать важное решение о способе лечения, понимать ход болезни. Поэтому обычно вопросы врача очень кратки; это нераспространенные эллиптические высказывания, часто стереотипные, потому что врач думает, смотрит, слушает и говорит одновременно. Отсюда исходит и обращение к верифи-кативным вопросам, требующим краткого отрицания или подтверждения.
В последние десятилетия диалог врач / пациент находится в центре внимания не только социологов, врачей-терапевтов, но и лингвистов. Основная проблема, с которой сталкиваются лингвисты при изучении этого вида общения, заключается в том, что отсутствует концептуальная модель, учитывающая различные факторы, от которых зависит успех / провал общения. Среди причин коммуникативной неудачи называют следующие: 1) один из коммуникантов не слышит другого или не понимает значения слов; 2) собеседники понимают каждое произнесенное ими слово, но значения слов для обоих коммуникантов могут не совпадать. Иногда причиной коммуникативного провала может стать употребление одним из коммуникантов жаргонной лексики, сложных грамматических структур, необычные формулировки и т.д.; 3) врач и пациент являются сторонниками разных религиозных конфессий.
