Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Особенности реализации прогноза причинно-следственных отношений в немецком языке 10
1.1. Компоненты причинно-следственных отношений 11
1.2. Прогнозирование компонентов причинно-следственных отношений по двум факторам 15
1.2.1 .Прогнозирование компонентов причинно-следственных отношений по лингвистическому фактору 19
1.2.2. Прогнозирование компонентов причинно-следственных отношений по экстралингвистическому фактору 28
Выводы по первой главе 51
Глава II. Соотносительные параметры компонентов причинно-следственных отношений при реализации прогностических потенций языковых средств 53
2.1. Семантическая адекватность/неадекватность компонентов причинно-следственных отношений при реализации прогностических потенций языковых средств 53
2.1.1 .Семантическая адекватность компонентов причинно-следственных отношений при реализации прогностических потенций языковых средств 54
2.1.2. Семантическая неадекватность компонентов причинно-следственных отношений при реализации прогностических потенций языковых средств 62
2.2. Позиционная адекватность компонентов причинно-следственных отношений при реализации прогностических потенций языковых средств 68
2.2.1. Контактная позиция компонентов причинно-следственных отношений при реализации прогностических потенций языковых средств 68
2.2.2. Дистантная позиция компонентов причинно-следственных отношений при реализации прогностических потенций языковых средств 74
Выводы по второй главе 82
Глава III. Систематизация языковых средств прогнозирования компонентов причинно-следственных отношений в немецком дискурсе 83
3.1. Уровневая организация языковых средств прогнозирования компонентов причинно-следственных отношений 83
3.2. Экспликация и импликация причинно-следственных отношений при реализации прогностических потенций языковых средств 102
3.3. Функционально-семантический спектр языковых средств с прогностическими потенциями в реализации компонентов причинно-следственных отношений 120
Выводы по третьей главе 144
Заключение 146
Библиография 150
- Компоненты причинно-следственных отношений
- Прогнозирование компонентов причинно-следственных отношений по двум факторам
- Семантическая адекватность/неадекватность компонентов причинно-следственных отношений при реализации прогностических потенций языковых средств
- Уровневая организация языковых средств прогнозирования компонентов причинно-следственных отношений
Введение к работе
В последнее время научный интерес лингвистов к процессу прогнозирования значительно усилился. Вопросы прогнозирования освещаются в психолингвистических исследованиях (И.Н. Горелов, А.А. Залевская, И.А. Зимняя, А.А. Леонтьев, К.Ф. Седов, P.M. Фрумкина), в языковедческих изысканиях (В.Г. Байков, А.А. Кретов, В.Н. Мигирин), а также накоплен богатый экспериментальный фонд, подтверждающий представления о том, что человек владеет вероятностными закономерностями речи и применяет имеющиеся у него сведения для оптимизации стратегии речевого поведения. Использование данного подхода способствует корректной идентификации языковых сущностей через призму их прогностических потенций.
Объективация лингвистического прогнозирования, в целом, и в пространстве иностранного языке, в частности, вызвана необходимостью оптимизировать процессы понимания и взаимопонимания за счет извлечения максимума информации из высказывания. Взаимодействие языкового и социопсихологического пространств обеспечивает прогноз языковых сущностей, которые способны актуализировать разные моменты действительности. Реализация прогностических потенций языковых средств в речевом потоке регулируется отбором аргументационных языковых фактов и подсознательным коммуникативным опытом.
Актуальность исследования обусловлена необходимостью и возможностью получения максимальной информации в минимальном языковом пространстве за счет использования вероятностного прогнозирования смысловой картины как механизма формирования реального знания через привлечение потенциального. Обращение к причинно-следственным отношениям (далее - ПСО) диктуется тем фактом, что актуальный смысл порождается не только соответствующими формальными средствами языка, но и прогностическими потенциями иных языковых сущностей.
Объектом исследования являются разноуровневые языковые средства, реализующие свой прогностический потенциал в отношении компонентов каузальной зависимости.
Цель диссертации заключается в экспликации прогностических потенций языковых средств в реализации компонентов ПСО на материале современного немецкого языка. Цель исследования определила следующие задачи:
обнаружение прогностических потенций языковых средств в реализации компонентов ПСО по лингвистическому фактору;
выявление значимости экстралингвистического фактора для прогнозирования компонентов ПСО через расширение сферы функционирования языковых средств;
рассмотрение соотносительных параметров элементов каузальной цепи через обращение к прогностическому потенциалу языковых средств;
уровневая стратификация актуализаторов прогноза компонентов ПСО; ^ : ,-г . , - ,
унификация языковых средств, реализующих прогноз компонентов ПСО, на функциональной основе, с определением центральных и периферийных конституентов поля.
Научная новизна работы состоит в том, что рассмотрение прогностического потенциала языковых сущностей относительно компонентов ПСО осуществляется с позиций взаимосвязи категорий возможности и действительности с опорой иа когнитивно-дискурсивную парадигму, включающую скрытые смыслы, подлежащие дешифровке. Вопрос прогнозирования ПСО дискутировался еще философами Нового времени (И. Кантом, П. Лапласом, Д. Юмом). Проблемы предсказания в языковедческих изысканиях были ориентированы на прогнозирование развития как отдельных подсистем языка, так и языка в целом (опыт построения классификаций, прогнозирующих развитие местоимений и
словообразовательных парадигм В.Н. Мигирина; оправданный прогноз И.А. Бодуэна де Куртенэ об уменьшении числа гласных различителей и увеличении согласных в русском языке). Исследованием вероятностного прогнозирования в речи занимались со второй половины прошлого века (А.П. Василевич, И.А. Зимняя, Дж. Миллер, P.M. Фрумкина, К. Шеннон и другие). Но попытка описать прогностические потенции средств немецкого языка в реализации компонентов ПСО предпринимается впервые.
Концептуальной базой диссертации послужили естественнонаучные исследования Аристотеля, Б. Рассела, Д. Юма, лингвистические работы в области семантики, лингвистики текста, теории синтаксиса, функциональной грамматики Н.Д. Арутюновой, В.Г. Байкова, А.В. Бондарко, Л.М. Владимирской, Е.В. Гулыги, А.П. Комарова, М. Пфютце, Ч. Филлмора, Е.И. Щендельс, семиотической теории Ю.С. Степанова, М.В. Никитина, психо- и социолингвистические исследования И.Н. Горелова, А.А. Залевской, И.А. Зимней, В.И. Карасика, В.В. Красных, А.А. Леонтьева, Ю.Е. Прохорова, К.Ф. Седова, P.M. Фрумкиной.
Материалом исследования послужили 4 тысячи примеров актуализации прогноза компонентов ПСО, отобранных методом сплошной выборки из немецкой художественной литературы.
Методика исследования складывается из контекстуального анализа, описательного метода, метода трансформации, перефразирования, метода дистрибутивного анализа.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что она вносит определенный вклад в разработку теоретических положений по лингвистическому прогнозированию с целью декодирования скрытых смыслов высказывания/текста. Попытка интеграции функционал ьного, когнитивного и прагматического подходов к описанию средств, обладающих прогностическими потенциями для актуализации ПСО, осуществленная в работе, также представляется теоретически значимой.
Практическая значимость заключается в применении данных научного исследования в преподавании курса теоретической грамматики, психолингвистики, социолингвистики и теории коммуникации. Результаты диссертации имеют прикладное значение для обучения аналитическому чтению на немецком языке.
Положения, выносимые на защиту:
Языковые средства обладают прогностическими потенциями в реализации компонентов ПСО по лингвистическому фактору, когда осуществляется предсказание языкового поведения по существующим в немецком языке внутрисистемным закономерностям реализации каузальной связи.
Реализация прогноза компонентов ПСО обеспечивается также экстралингвистическим фактором, предполагающим наличие знаний субъекта логики каузальной зависимости явлений мира, природы, социума.
Семантическая адекватность компонентов ПСО коррелирует с положительным и отрицательным свойством прогноза. Семантическая неадекватность соотносится исключительно с отрицательной реализацией прогностических потенций языковых средств.
В контактной позиции компонентов ПСО прогностические потенции языковых средств актуализируют формально-грамматический аспект предложения-высказывания и обнаруживают тенденцию к экспликации каузальной связи. При дистантной позиции компонентов ПСО усиливается прагматический эффект ожидания и оптимизируется когерентность текста.
8
5. Сила прогностических потенций языковых знаков зависит от
степени эксплицитности каузального признака в прогнозирующем компоненте. Апробация работы. Материалы и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры иностранных языков Алтайской академии экономики и права и на аспирантских семинарах. Основные положения работы были представлены на международной конференции «Славянская филология: история и современность» (Барнаул, 2004 г.) и изложены в восьми публикациях.
Структура диссертации определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, снабженных выводами, заключения, библиографии, списка использованных словарей, списка источников иллюстративного материала.
Во введении обосновываются актуальность темы диссертации, ее научная новизна, проводится краткий обзор работ, посвященных изучению затрагиваемых проблем, вычленяется объект, формулируются цель и задачи настоящей диссертации, определяется ее научная и практическая значимость, перечисляются методы исследования, использованные в работе.
В первой главе описываются компоненты ПСО, предлагается видение прогнозирования языковых знаков и речевого поведения субъекта. Языковые средства рассматриваются как носители прогностических потенций в отношении «себе подобных», а также как сфера для реализации прогноза компонентов ПСО по экстралингвистическому фактору с опорой на конгломерат фоновых знаний, прошлого опыта и интуиции.
Во второй главе исследуются соотносительные параметры
компонентов ПСО при реализации прогностических потенций языковых
сущностей в аспекте семантической и позиционной адекватности,
рассматриваются корреляции качества прогноза
(положительное/отрицательное) и семантического соответствия компонентов ПСО. Устанавливается, что в прогностический потенциал языковых средств
9 при реализации контактного положения компонентов ПСО входит способность предсказывать формально-грамматические признаки формируемого предложения-высказывания. Прагматический эффект ожидания достигается оптимальным образом при реализации дистантной позиции компонентов каузальных отношений.
В третьей главе осуществляется систематизация средств прогнозирования компонентов ПСО в немецком языке. Актуализаторы прогноза элементов причинной зависимости распределяются по языковым уровням; описываются компоненты причинных отношений по характеру их связи (эксплицитность/имплицитность) при реализации прогностических потенций языковых единиц; формируется полевая структура актуализаторов прогноза звеньев каузальной цепи.
В заключении обобщаются основные результаты исследования, их соотношение с общей целью и конкретными задачами, поставленными во введении, а также намечаются перспективы дальнейшего изучения рассматриваемых в работе проблем.
После основного текста приводятся библиография и список источников фактического материала.
Компоненты причинно-следственных отношений
Всякое изменение в мире понимается как результат взаимодействия объектов действительности. Этими объектами могут выступать не только материальные сущности, но и абстрактные субстанции, как, например, значения, намерения, действия, в том числе и речевые. Отношения, в которых находятся между собой конкретные явления, процессы и предметы, многогранны. Причинная связь направлена на раскрытие оснований, по которым происходят перемены в природе и обществе. Причина мыслится обычно как явление (процесс), действие которого неизбежно производит, вызывает другое явление (процесс), именуемое следствием. Присутствие двух компонентов в каузальной цепи наделяет ее свойством прогнозируемое, то есть по наличию одного из них можно судить о вероятности появления другого. Прогнозируемость ПСО отмечается многими учеными, и это свойство эксплицировалось еще до становления философской науки. В условиях естественного выживания человек пытался направить силы природы на свои нужды с помощью колдовства, которое основано на признании принципа причинности, сущность которого заключается в том, что при одних и тех же заданных условиях будут одни и те же результаты.
Традиции научно-философского понимания причинного отношения были заложены древними греками. Мыслителей того времени волновали вопросы духа и материи, свободы и необходимости, хаоса и порядка, причины и следствия. Находящаяся у истоков интерпретации каузальной связи теория причинности Аристотеля трактует объяснение сущности как раскрытие целевой причины (Аристотель, 1939). Аристотель назвал одно из основных свойств ПСО - временную асимметрию (причина предшествует следствию).
В философии нового времени толкование причинности включает две важные посылки: 1) отказ от телеологии (идеалистическое учение о цели и целесообразности) в изучении природы (природа должна быть объяснена из самой себя, тогда как понятие цели подразумевает внешний по отношению к ней замысел); 2) объяснению подлежит не сущность, а явление. Задачей являлось установить, как одно явление (причина) приводит к появлению другого (следствию). При такой интерпретации каузальной связи ее важными свойствами выступали универсальный характер (каждое явление имеет свою причину) и необходимость (при данном комплексе условий одни и те же причины приводят к одним и тем же следствиям).
Наиболее радикальный подход к закону причинно-следственной связи отмечается в концепции П. Лапласа. Его идея заключается в том, что «всякое явление в мире может быть точно предсказано благодаря универсальным вычислительным процедурам, основанным на знании всех начальных условий» (Новая философская энциклопедия, 2001: 353).
Д. Юм относит понятие причинности к сфере опыта. «Никакое исследование данного явления, как бы внимательно и тонко оно ни производилось, не может дать нам уверенности в том, что это явление есть причина других явлений, если только мы не знаем этого из опыта. ... Итак, разум на основании одних логических умозаключений, то есть путем чисто интуитивным, не может объяснить нам идеи причинности. Остается обратиться к опыту; но всякая опытная идея для того, чтобы стать действительной идеей, должна быть копией какого-либо впечатления; путем же наблюдения мы убеждаемся в том, что причина - сила, производящая явление, сама по себе не производит на нас никакого впечатления; оно получается лишь тогда, когда эта причина вызывает известное следствие; таким образом, мы получаем идею опытного следования, то есть понятие о том, что та или другая причина вызвала известное явление, произведшее на пас известное впечатление» (цит. по: Сократ. Платон. Аристотель. Юм. Шопенгауэр, 1995: 284). Д, Юм называет представление о причинно-следственной связи привычкой наблюдать одинаковые или похожие между собой события и оставляет за ней возможность появления нечто непредвиденного. «Ввиду того что привычка принуждает нас переносить прошлое на будущее во всех наших заключениях, мы с полной уверенностью, не оставляя места для каких-либо противоположных предположений, ожидаем события там, где прошлое было вполне правильным и единообразным. Но если различные действия вытекали из причин, которые с виду в точности похожи друг на друга, то все эти различные действия должны прийти на ум при перенесении прошлого на будущее и мы должны принимать их в расчет, когда определяем вероятность события. Хотя мы отдаем предпочтение тому действию, которое было самым обычным, и верим, что произойдет именно оно, но обязаны признать наличие определенного веса и силы у каждого из них пропорционально тому, насколько часто мы с ним встречались» (Юм, 1965: 60-61). Д. Юм дает психологическое объяснение возникновения в опыте каузальных отношений. Причинность объясняется через ассоциацию и эксплицирует свои прогностические потенции, но не стопроцентно.
И. Кант критикует Д. Юма и считает, что понятие причинности у него не может быть получено из опыта. Он рассматривает данное понятие как принцип познания (цит. по: Рассел, 1998: 363). Характеристиками причинно-следственной связи при таком понимании являются всеобщность и необходимость, поскольку все явления не мыслимы вне сферы причинно-следственной зависимости, а принцип причинности подразумевает всегда строгое их следование одного из другого. Познание явлений подразумевает их конструирование по заданным рассудком правилам. Принцип причинности создает такую модель, при которой следствие оказывается необходимым образом выводимо из причины. Однако Кант указал на ограниченность действия закона причинно-следственной связи. Он осуществляется лишь в мире явлений и не распространяется на умопостигаемую сферу.
Материалистская философия признавала универсальный характер, всеобщность и временную асимметрию причинно-следственного отношения.
Однако это философское течение вносит некоторые изменения в интерпретацию взаимодействия причины и следствия. Материалисты видят следствие не пассивным звеном причинно-следственной цепи, а активным участником выражаемых отношений. Оно способно воздействовать на причину, и может само стать причиной для другого следствия. Еще более важно то,,,что само взаимодействие этих компонентов индуцирует последующие процессы.
В отличие от идеализма философский материализм считает, что причинность - это не проявление какого-либо духа или сознания, а то, что существует объективно, как атрибутивное свойство материи. Причина и действие последовательны во времени, но это не является основанием считать отношения между явлениями причинно-следственными. Нельзя отождествлять их последовательность во времени с каузальной связью (Маркс, 1975; 1977).
Таким образом, отношения, в которых находятся между собой объективно существующие явления, процессы и предметы, интересовали людей уже в седой древности. С развитием человеческого мышления и в зависимости от культурно-исторических событий интерпретация каузальной зависимости претерпевала изменения. Рост научных знаний также определял подход к объяснению причинности. Актуальность вопроса о генетической связи между объектами действительности во все времена не вызывает сомнения. Значимость причинного подхода определяется его свойством не только вскрывать реальные и материальные и духовные факторы тех или иных процессов, но и моделировать их взаимодействия на разных уровнях организации природы, общества и человеческого бытия.
Прогнозирование компонентов причинно-следственных отношений по двум факторам
По словам А.А. Леонтьева, «языковые знаки - это условные раздражители, создаваемые обществом, обладающие системным характером, намеренно и сознательно употребляемые каждым членом социального коллектива, выполняющие не только сигнальную, но и сигнификативную функцию, являющуюся средством обобщенного концептуального отражения действительности и служащие целям коммуникации - сознательной передачи людьми информации друг другу» (Леонтьев, 1962: 143). Такое понимание языкового знака актуализирует обращение к лингвистическому прогнозированию как к способу комплексного исследования фактов содержания и фактов порождения высказывания через определенную знаковую систему. Знаковым средствам, как всем природным сущностям, присуща связанность экстраорганических и интерорганических процессов. Наличие корреляционных отношений между знаками внутри единой системы создает предпосылки для постулирования прогнозов. «Если w ожидает х при наличии у, a z при наличии х, то взаимосвязанность этих двух вероятностей делает весьма естественным для w ожидать z при наличии у. Благодаря взаимосвязанности явлений, с одной стороны, и взаимосвязанности действий - с другой, знаки становятся взаимосвязанными, и возникает система знаков» (Моррис, 2001: 55). В языке и языковом сознании можно обнаружить знаки и символы, которые «способны создать стройную картину относительно причины и следствия их использования» (Три направления..., 2006: 13). Большое значение для процесса прогнозирования имеет повторяемость факта/события, которая структурирует прошлый языковой и внеязыковой опыт индивида. Функционирование знака в системе значимостей предопределяет наличие вероятностных зависимостей одной составляющей от другой. Знаки естественных языков способны актуализировать предрасположенность к появлению некой языковой сущности в различных аспектах. С одной стороны, языковой знак обладает свойством предсказывать поведение последующей языковой единицы. Так, реализация компонента ПСО в предложении-высказывании прогнозируется по грамматическим формам словесных знаков, по их семантике, по наличию определенных синтаксических структур. С другой стороны, языковые знаки представляют собой основу для прогнозирования элементов каузальной связи на основании содержания текста. Языковой знак воспринимается как целостное явление, из которого извлекается большой фонд разнообразных сведений. Функционируя в речи, он вступает во все естественные связи (причинно-следственные, временные, пространственные и так далее) актуального предметного мира, ментальным отражением которых является импликация. Особенность импликаций состоит в том, что они представляют собой выводное знание, вероятностные заключения из конкретных ситуаций употребления знаков. Речь инкорпорирует как кодифицированную знаковую информацию, так и базу некодифицированных данных. Первая составляющая вытекает из знания языка, вторая усваивается из знания мира, людей, знаковой деятельности и импликационных зависимостей речевых фактов. Импликационные связи речевых фактов делают возможным прогнозирование одной сущности нал основании другой, с ней связанной. Выдвижение гипотезы всегда осуществляется с учетом экстраполяции прошлого опыта, которую обеспечивают когнитивные и прагматические структуры знаний.
Необходимость вероятностного прогнозирования в лингвистике определяется оптимизацией процесса понимания. А.А. Залевская апеллирует к выводному знанию, которое позволяет слушающему/читающему заполнить пробелы в воспринимаемом тексте через референционалы-гую соотнесенность, осуществить прагматическую интерпретацию текста, установить причинно-следственные связи между воспринимаемым предложением и предшествующим текстом, а также квалифицировать логический вывод. Путь к успешной коммуникации автор видит в идентификации слова как средства доступа к единому информационному тезаурусу человека при использовании выводного знания (Залевская, 1999: 267-283).
В последнее время уделяется достаточное внимание прогнозированию в диапазоне психо лингвистических исследований (И.Н. Горелов, А.А. Залевская, И.А. Зимняя, А.А. Леонтьев, К.Ф. Седов, P.M. Фрумкина). Вопрос лингвистического прогнозирования раскрывается В.Г. Байковым, А.А. Кретовым, В.Н. Мигириным на базе русского языка, а также положено начало в исследовании некоторых направлений лингвистического прогнозирования в свете немецкого языка (Л.М. Владимирская, Е. В. Кульнина, М. Пфютце).
О реализации прогностических потенций языковых средств в различных аспектах говорят некоторые ученые (например, И.Н. Горелов, К Ф. Седов). Они рассматривают данное явление с трех сторон. Реципиент прогнозирует «во-первых, некоторое событие, «стоящее за текстом» (содержание текста), во-вторых, - конкретную лексику как средство описания этого события, в-третьих, - грамматические формы лексических единиц и целостные структуры» (Горелов, 1997: 96).
Д. Болинджер и Р. Лакофф подчеркивают необходимость комплексного подхода к процессу прогнозирования, предполагающему как базу лингвистических знаний, так и выход в континуум социального контекста: «Для того, чтобы правильно предсказать применение тех или иных грамматических правил, мы должны быть в состоянии учитывать социальный контекст высказывания, равно как и другие скрытые допущения, которые делаются участниками коммуникации в разговоре» (Болинджер, 1987:30).
Л.М. Владимирская расширяет понятие лингвистического прогнозирования, указывая на взаимообратимость процесса антиципации, ставя во главу угла антропологический фактор. Через языковые сущности отправитель прогноза выходит на свойства говорящей личности, его интенции. Психолого-социологический статус прогнозируемого объекта предопределяет арсенал используемых им средств языка. О необходимости учета антропологического фактора при прогнозировании лингвистических и внелингвистичесих компонентов речевой ситуации заявляет также Г.Д. Косых в работе, посвященной метафорическому высказыванию (Косых, 2000). Оперируя понятием выводного знания и актуализируя антропологический дуализм процесса лингвистического прогнозирования, Л.М. Владимирская различает следующие его направления: 1) функционально-семантическое; 2) лингво-психологическое; 3) психолого-лингвистическое (Владимирская, 2004: 45). Первое охватывает выявление парам етральных свойств ФСК и требует определения статуса прогноза по признаку «+»/«-» при установлении истинностного категориального значения. Второе направление имеет место при прогнозировании социолого-психологи ческой картины мира, в основе которой находится говорящая личность. Определенные языковые средства позволяют выйти на некоторые признаки и свойства субъекта, например, возрастной и интеллектуальный уровни, половую принадлежность, социальный статус личности (как пользователя, так и номинанта). Третье направление идентифицирует референциальный блок, включающий интенциональный код высказывания с опорой на позицию автора. В этом ракурсе могут быть спрогнозированы как намерения отправителя акцентировать некоторые аспекты содержательного плана, регулирующие межличностные отношения, так и прагматическая актуальность языковых средств представленности межличностного взаимодействия в ситуации общения.
Семантическая адекватность/неадекватность компонентов причинно-следственных отношений при реализации прогностических потенций языковых средств
Прогностические потенции языковых средств позволяют коммуниканту выдвинуть гипотезу относительно того, что остается в тексте еще непонятым, неизвестным. Языковые сущности в совокупности с факторами внелингвистической широты создают предпосылки для контекстуально обусловленной «готовности организма к воздействию того или иного раздражителя или готовности психических и физических сил индивида к определенной деятельности, или установке» (Зимняя, 2001: 233). Актуализация прогностических потенций языковых средств в дискурсе заключается в том, что один из коммуникативных партнеров судит по наличию одного из компонентов прогностической оппозиции о вероятности появления другого, и результатом данного процесса является либо совпадение предполагаемой информации с выдвинутой версией либо ее расхождение. Верификация прогноза осуществляется через установление аргументационной базы и сравнения ее с фактическим материалом.
Семантическая адекватность причины и следствия понимается как семантическое соответствие элементов каузальной связи, воплощенное в узуальных лексических и грамматических значениях языковых единиц. (1) ... da sie von dem eisigen Wasser ... gam durchkaltet waren, ... (Kranz, 12) Придаточное причины обнаруживает прогностические потенции в реализации компонента ПСО по лингвистическому и экстралингвистическому факторам и обращает их на следственный компонент, содержащийся в главной части предложения. Семантика «холода», актуализованная такими языковыми средствами как прилагательное eisigen и предикатив durchkaltet, позволяют в содержании дальнейшего текстового отрезка соотнесенность с противоположным референтом. В последующей развертке текста представляется адекватное следствие при положительном прогнозировании: ... tat ihnen das schwere Getrank gut... (Kranz, 12). (2) Per Mond ist jetzt hell genus, (Remarque, 48) «Прогностификаторами» ПСО являются формальный коррелят genug, который указывает на структурную сиисемантию предложения, и лексема hell, задающая курс семантического прогноза. Достаточность причины (hell genug) обусловливает появление следственного компонента, а семантический потенциал языковой единицы hell делает возможным релевантное действие типа «увидеть», «найти». Прогноз оказывается оправданным: ... urn ein Glas zu linden, Gottfried (Remarque, 48). (3) Mein Vater war groji, deshalb ... (Richter, 364) Характеристика внешности субъекта (отца) по параметральному признаку величины (groB) и союзное слово deshalb дают основания для прогноза содержательной стороны высказывания. В прилагательном groB присутствует сема, указывающая на количество признака, которое может быть достаточным для совершения некоторого действия, например выполнение тяжелой физической работы. Наречие deshalb, являясь оператором причинно-следственной связи, позволяет осознать предшествующее описание как причину, вызывающую конкретное следствие: ... schickten ihn die Aufseher aufdie Kokospalmen (Richter, 364). В вышеприведенном примере следствие семантически адекватно причине. (4) Ihre Stimme - unci viel mehr noch ihr Blick - warm so kalt, ... (Hohlbein, 314)
Использование в главном предложении коррелята so делает возможным предположение о следствии, актуализуемом в придаточном предложении и вытекающим из слишком высокой степени качественного признака в главном предложении. Характеристика объекта через лексему kalt относит его свойства по параметру позитив/негатив скорее к последнему. Е.В. Рахилина, исследуя направленность процесса метафоризации слова «холодный», указывает на метафорическое употребление слова «холодный» свидетельствует об отсутствии в человеке источников тепла - сердна или души. «Холодный» в значении «бездушный, бессердечный» имеет отрицательную оценку (холодный взгляд) (Рахилина, 2000: 224-225). Метафорическое осмысление «холодного взгляда и голоса», а также коррелят so, свидетельствующий о достаточном для реализации определенного действия количестве признака, актуализуют их способность вызывать определенную реакцию в сфере человеческих отношений. Прогнозируется, что известная мера и характер причинного компонента реализуют соответствующее следствие - в данном случае определенное психологическое воздействие. Ожидания имеют успех: ... йсф Peyton mitten im Schritt stehenblieb und sie erschrocken amah (Hohlbein, 314).
Однако фактический материал показывает, что коррелят so обладает прогностическими потенциями в отношении следственного компонента не всегда. Он может актуализовать также адекватное следственно-причинное отношение. Но степень вероятности положительного прогноза ниже, чем в случае с причинно-следственным отношением. (5) Oder war er vielleicht so ruhig, weil er esftir umnoglich hielt, dafi ihm etwas geschehen konne? (Joho, 131) (6) Richter Klein, rollengerecht als liberaler Faliklempner, nichl ohne Humor, hatte geschlichtet, und schliefilich war Olaf Janssen zu einer Woche Dauerarrest in den Sommerferien verurteilt worden - ... (Degenhardt, 13) Приведенный фрагмент (6) описывает финальный этап судебного разбирательства. Данная ситуация включает социальную роль осужденного. Она манифестирована средствами языка - глаголом verurteilen, употребленным в страдательном залоге. Исполнение данной роли имеет дело с определенными коррелятивными отношениями между фреймом «обвинение» и классами его заполнителей, один из которых предполагает «преступление, проступок», которые могут выступить каузальным началом. Линейная развертка подтверждает ожидания, причинный компонент соответствует следственному: ... und ouch das nur wegen seiner wilden Sprtiche (Degenhardt, 13). T.A. Ван Дейк усматривает прогностические потенции в побудительных речевых актах и комиссивах (Дейк, 1978: 282-285). К семантическому полю побуждения относится несколько областей, такие как приказ, просьба, совет, предупреждение, рекомендация, инструкция. Они отличаются друг от друга различной степенью повелительности. Императивность распределяется по шкале убывания своей силы от приказа до просьбы в мягкой форме и передается различными языковыми средствами. Приказание в меньшей степени предвосхищает акт аргументации, так как доминирующей особенностью ментальное немецкого народа является стремление к порядку. (7) Herbert: Schwore, dafi du nicht schwatzen wirst, wenn wir weggegangen sind ... Der Pope: Ich schwore es (Frisch, 82). В диалогическом единстве приказ актуализован семантикой побуждения глагола schworen и его употреблением в повелительном наклонении. Запрос информации о мотивах и условиях его выполнимости не осуществляется, поскольку релевантным в данной ситуации общения представляется только подчинение, что и подтверждается ответной репликой. Однако выражение приказа, коррелирующего с настоятельной просьбой, в нетипичной ситуации может актуализовать мотивирующий компонент коммуникации.
Уровневая организация языковых средств прогнозирования компонентов причинно-следственных отношений
Как показало предпринятое исследование, языковые средства с прогностическими потенциями в реализации компонентов ПСО относятся к разным уровням языка. В данном разделе предпринимается попытка провести их уровневую стратификацию с целью определения диапазона фонетических, морфологических, синтаксических и лексических средств актуализации прогноза ПСО. Это позволит обнаружить не только квантитативные характеристики языковых знаков, но и их возможности в отношении квалитативной идентификации причинной связи. По фактору качества каузальной зависимости актуальным представляется замечания некоторых исследователей о семантических характеристиках причинных союзов weil и da. X. Бринкман, В. Хартунг, О.Д. Боев, А.П. Комаров и другие рассматривают их различия как тенденцию; союз weil - предметная причина, большая коммуникативная весомость; союз da - логическая причина, меньшая коммуникативная весомость.
Распределение языковых средств по уровням определяет объем средств актуализации прогноза компонентов ПСО и соотносит их потенциал с тенденцией к типу связи и с формально-грамматической стороной высказывания. (1) Wir fahren im Kutschwagen unterhalb der Forsterei bei Dunkelheit einen Weg entlang, der mir ein leises Grauen verursacht (Kramp, 13).
Методом компонентного анализа лексической единицы verursacht вычленяется сема каузации. Элемент микроситуации-консеквента выражает понятие, относящееся к эмоциональному состоянию психики - ein Grauen. Элемент микроситуации - антецедента характеризуется объектом окружающей действительности. Отношение между внешним стимулом -объектом реальности и вызываемой им психологической реакцией (определенным состоянием человека) представлено в данном предложении эксплицитно, однако указание на свойства объекта, которые стимулировали данную реакцию, отсутствует. В связи с этим ожидается конкретизация причинного компонента согласно заявленному тексту. Предполагается дескрипция каузальных потенций объекта (дороги в темноте) с учетом возможности негативного воздействия на индивида. Обращение к контексту подтверждает прогноз: Denn zur Linken steigt der finstere Wold an, zur Rechten fdllt der Weg steil zum Fltiftchen Kamenz ab (Kramp, 13). (2) Ich habe es nicht mehr im Gefangnis ausgehalten или... (Kramp, 26) Определенная степень семантической свободы прямойаправленного свойства, которой обладает сочетание глагола aushalten и отрицания nicht mehr, требует утвердительного разрешения в последующем отрезке текста. Данная комбинация лексических единиц предполагает прерывание актуального для субъекта действия в силу достижения максимальной предельности описываемого состояния. Употребление союза irad свидетельствует о том, что содержание предыдущей части сказалось на дальнейших действиях субъекта и имело определенные последствия. Иными словами, лексическое значение глагола aushalten, отрицание nicht mehr и союз und актуализируют прогноз следствия (необходимость изменить существующее положение вещей). С учетом сказанного во фрейме «тюрьмы» активизируется слот «побег». Прогноз оказывается оправданным: ... bin, kurz vor der Entlassung, gefliichlet (Kramp, 26). (3) Das Strohdach war stark beschadigt gewesen und... (Neumann, 327) Причастия II beschadigt в предикативной позиции имеет обобщающий элемент, согласно которому у реципиента возникают основания для предсказания, проистекающие из человеческого опыта. Так, употребление слова beschadigt в отношении референта (Dach) открывает доступ к единой информационной базе человека и активизирует механизм «выводного знания». Использование союза und оптимизирует прогнозирование следственного компонента, который должен нести отрицательную семантическую нагрузку (возможность негативных изменений). Линейное развертывание подтверждает высказанную мысль, компонент-следствие релевантен в условиях, заданных предыдущим текстовым фрагментом: ... der Regen bis in die Stube gekommen (Neumann, 327). (4) Aber diese Besuche sindftir uns iebenswichtig, ...(Bredel, 65)
Прилагательное lebenswichtig в предикативной позиции при особых контекстных условиях (уточнение fur uns) воплощает следственный компонент. Осуществляется референция оценки к определенным лицам, оценивание происходит в связи с конкретно происшедшими событиями, что обусловливает смысловое развертывание в отношении причин мнения. Контекст реализует положительный прогноз: ... derm sie fallen ein wenig uns ere Speisekammer (Bredel, 65). (5) Der Vater fuhr grundsatzlich nur drifter Klasse, ... (Becker, 223) Лексема nur в комбинации с порядковым числительным dritter обнаруживает прогностические потенции в каузальном аспекте. Фрейм счета, безусловно, предполагает наличие первого и второго классов. Ограничитель nur имплицирует преимущества избираемого и оптимизирует представление аргументов. В классификации классов в транспортной индустрии оценка «третий класс» характеризуется невысокой стоимостью. Учитывая склонность немецкого народа к экономности, которая является отличительным признаком его ментальное, можно предположить, что именно данное свойство указанного класса послужит причиной выбора. Прогнозирование каузатора осуществляется успешно: ... well man nicht tiber seine Verhalinisse leben diirfe... (Becker, 223). (6) Das sind fast alles Arbeitslose. Die kommen nicht wegen der Kunst. ... (Remarque, 268)
Отрицание наличия одной причины оптимизирует утверждение другой, при этом значительную роль играют лексико-фонетические средства (nicht nur...). Слово Arbeitslose активизирует такие семантические ассоциации, как «отсутствие денег», «отсутствие трудовой деятельности», «свободное время» и тому подобное. Предполагаемым мотиватором их действий может быть фактор, согласующийся с одним из этих ассоциативных «пучков» (в сочетании с лексемой Kunst отрицание требует выбора адекватной ассоциации, а именно «свободное время»). Контекст реализует положительный прогноз адекватного причинного компонента: ... sondern weil sie nichts zn tun haben (Remarque, 268). (7) Die Stimmung war angeregt, nicht durch den Wein allein (Joho, ! 19). Прогнозирование причинного звена возможно благодаря возникшей недоговоренности, созданной отрицанием причинного компонента и лексемой allein. Форма результативного пассива, образованного от эмоционально-каузативного глагола anregen, позволяет увидеть в дополнении, выраженном существительным с предлогом durch, каузатор. Отрицание, стоящее непосредственно перед инструментальным членом предложения, который актуализирует причину вызванного состояния, и коррелирующая с ним единица ограничительного характера allein, поставляют ожидание ликвидации семантической лакуны. Прогнозируется появление другого фактора, представляющего каузальные свойства объекта.
