Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Эвфемистическая субституция в политическом дискурсе 11
1.1. Социолингвистический аспект эвфемии 11
1.1.1. Социальная обусловленность эвфемистического переименования 12
1.1.2. Прагматический аспект эвфемии 16
1.1.3. Собственно лингвистический аспект эвфемии 18
1.2. Классификации эвфемизмов 32
1.2.1. Тематическая классификация эвфемистических единиц 32
1.2.2. Классификация эвфемизмов в функционально-прагматическом аспекте 34
1.2.3. Лексико-грамматическая классификация эвфемизмов 39
1.3. Истинностный аспект политического дискурса 40
1.4. Политическая эвфемия как разновидность референциальной манипуляции 50
1.4.1. Основные сферы использования эвфемистической лексики в политическом дискурсе 53
1.4.2. Признаки политических эвфемизмов 60
1.4.3. Способы и средства эвфемизации в политическом дискурсе 72
Выводы к главе 1 81
Глава 2. Семантика и прагматика эвфемистических переименований в современном англоязычном политическом дискурсе (на материале выступлений Б. Обамы) 84
2.1. Экономические эвфемизмы 86
2.2. Дипломатические эвфемизмы 101
2.3. Политкорректные эвфемизмы 116
2.4. Военные эвфемизмы 132
Выводы к главе 2 148
Заключение 151
Библиографический список 156
Приложение 1 175
Приложение 2 176
- Собственно лингвистический аспект эвфемии
- Признаки политических эвфемизмов
- Дипломатические эвфемизмы
- Военные эвфемизмы
Введение к работе
з
В современном мире политический дискурс является одной из важных сфер коммуникации. Политик как языковая личность, функционирующая в этой сфере, должен искусно владеть своей речью, так как речь для политика - это инструмент его профессиональной деятельности. Он должен уметь правильно построить свое выступление с точки зрения заданных целей, речевых стратегий и тактик, коммуникативной ситуации, выбранных языковых средств. Следовательно, политик должен четко продумывать и представлять, что, когда, как и с какой целью он говорит.
В настоящее время эффективная политическая коммуникация все чаще подразумевает камуфлирование объективной реальности, смягчение, а порой и подмену тех или иных понятий и терминов, «маскировку» существующих проблем. Поэтому в выступлениях современных политиков наблюдается явная тенденция к использованию таких средств, которые позволяют завуалировать негативные стороны явлений действительности, последствия неприглядных политических и экономических мер и, таким образом, осуществить имплицитное воздействие на массового адресата. Таким средством являются политические эвфемизмы, которые в настоящем диссертационном исследовании понимаются как средства реализации речевой стратегии уклонения от истины.
Явление эвфемистической субституции явилось предметом синхронических и диахронических исследований на материале разных языков. Проблеме эвфемизмов посвящены многочисленные исследования в Европе, изданы монографии и словари эвфемизмов в Англии, США. В русистике эвфемизмы рассматривались в историческом аспекте в связи с древними табу (Л. А. Булаховский 1953; Б. А. Ларин 1961; А. А. Реформатский 2005).
Лингвистами изучались социолингвистические и собственно лингвистические параметры эвфемизмов (А. М. Кацев 1977; Н. М. Бердова
4 1981; S. Luchtenberg 1985; E. E. Тюрина 1998; Л. В. Артюшкина 2002), их функциональные особенности (Л. С. Турганбаева 1989), связь эвфемии и политкорректности (Е. Н. Торопцева 2000), прагмалингвистический аспект эвфемии (Н. Ю. Линевич 2001; М. S. McGlone, J. A. Batchelor 2003). Описанием средств и целей эвфемизации в русском языке занимались такие ученые, как Н. И. Формановская (1989); Л. П. Крысин (1994; 1996); Т. Л. Павленко (1996); В. П. Москвин (1998; 1999; 2007); В. 3. Санников (1999); Е. П. Сеничкина (2006) и др. В последнее время наметилась тенденция рассматривать эвфемию в личной (А. А. Андреева 1999; А. С. Карпова 2001; Е. Ю. Голованова 2005 и др.) и социальной (Л. К. Граудина 1993; А. Д. Васильев 1999 и др.) сферах, в различных типах текста (О. В. Обвинцева 2003; Е. И. Шейгал 1997; 2000; Т. В. Бойко 2006; Н. М. Потапова 2008). Исследуется манипулятивный потенциал эвфемистических переименований в языке СМИ (Е. В. Кипрская 2005; Ю. С. Баскова 2006; Н. В. Прядильникова 2007; М. Л. Ковшова 2009 и др.).
Однако, несмотря на разработанность проблемы эвфемии в лексическом аспекте, необходимо отметить недостаточную изученность явления политической эвфемии в дискурсивном плане. Настоящее диссертационное исследование посвящено рассмотрению теоретических и прагматических аспектов политической эвфемии как дискурсивного средства реализации стратегии уклонения от истины на базе англоязычного политического дискурса. Эвфемия реализуется с помощью речевой тактики насыщения речи эвфемизмами (эвфемизации), которая, в свою очередь, состоит из речевых действий, то есть употребления эвфемизмов в речи. Под эвфемизмами в настоящем исследовании понимаются полифункциональные языковые единицы, которые способны одновременно в рамках одного высказывания выступать средством смягчения номинации и вуалирования смысла языкового выражения.
Актуальность данного исследования обусловлена следующими факторами:
наличием проблем, затрагивающих специфику дискурса и его лингвистический анализ в исследовании современного английского языка; это обусловливает необходимость научного осмысления феномена политической эвфемии, которое возможно при помощи комплексного описания специфики функционирования политических эвфемизмов в англоязычном политическом дискурсе;
стабильным интересом современного общества к официальным устным выступлениям, необходимостью изучения специфики текстов публичных выступлений;
3) социальной значимостью политической эвфемии как дискурсивного
феномена, поскольку политики, представители администрации,
профессиональные переводчики и обычные граждане должны иметь
устойчивые навыки в сфере восприятия речевой коммуникации, для того
чтобы разбираться в том, что на самом деле стоит за тем или иным
высказыванием, чтобы впоследствии не считать себя обманутыми или
дезинформированными.
Объектом исследования в работе является политический дискурс, его стратегии и тактики.
Предметом изучения выступают политические эвфемизмы как языковые средства реализации стратегии уклонения от истины в современном англоязычном политическом дискурсе.
Материалом исследования послужили речи сенатора и президента США Б. Обамы, охватывающие период деятельности с 2002 по 2010 годы, размещенные на официальном сайте главы правительства и на сайте wwwwhitehouse. gov, в сети Интернет. Общий объем выборки составил 544 примера. Общее количество речей составляет 416. Корпус выступлений Б. Обамы сконструирован по хронологии и тематической отнесённости.
Теоретической основой работы послужили результаты исследований эвфемии, представленные в трудах С. Видлака, А. А. Реформатского,
6 A. M. Кацева, Б. А. Ларина, Д. Н. Шмелева, Л. П. Крысина, В. П. Москвина, Е. П. Сеничкиной, К. Allan, К. Burridge, Ch. Капу и др.; учтены результаты исследований ученых в области семантики и прагматики текста (Р. Водак, Т. А. ван Дейк, М. Л. Макаров).
Цель работы состоит в изучении и описании политической эвфемии в качестве дискурсивного средства реализации стратегии уклонения от истины в современном политическом дискурсе.
В соответствии с поставленной целью в работе решаются следующие задачи:
описать признаки и социально-обусловленные мотивы создания и употребления языковых единиц в эвфемистической функции;
рассмотреть системообразующие признаки политического дискурса как среды бытования политических эвфемизмов;
проанализировать лингвистические способы и средства образования политических эвфемизмов;
выявить специфику создания и употребления эвфемистических замен и определить их роль в современном языке политики.
Для решения указанных задач в качестве основного был выбран метод комплексного анализа политических эвфемизмов с элементами семного, этимологического, дескриптивного и когнитивного анализа.
На защиту выносятся следующие положения диссертации:
Искренность в современном политическом дискурсе уступает место соображениям политической выгоды, которые дают установку на сокрытие правды в пользу «полуправды».
Политическая эвфемия - это дискурсивное средство реализации стратегии уклонения от истины, поскольку употребление эвфемистических субститутов в политическом дискурсе всегда стратегически мотивировано. Политическая эвфемия как средство реализации стратегии уклонения от истины широко применима в современном политическом дискурсе для сглаживания острых моментов, вуалирования истинного положения дел в
7 различных сферах социально-политической жизни общества, так как представляет собой видоизменённый способ репрезентации информации с целью достижения того или иного коммуникативного эффекта.
Политические эвфемизмы являются прагматически маркированными языковыми единицами, предназначение которых не столько осуществлять референтную функцию, сколько вуалировать содержание высказывания.
Суть политической эвфемии - результат компромисса между семантикой и прагматикой, поэтому употребление политических эвфемизмов в речи должно осуществляться с учетом лингвистических факторов (различные семантические процессы) и факторов экстралингвистического плана (политическая обстановка, интенции отправителя сообщения, его коммуникативные цели в конкретном высказывании с учетом контекста).
Научная новизна исследования состоит в комплексном изучении лексико-семантического и прагматического потенциала политической эвфемии, что позволяет проследить процессы образования и функционирования политических эвфемизмов в современном английском языке в динамике. Кроме того, впервые предпринимается попытка рассмотреть и проанализировать эвфемизмы, функционирующие в политической речи, на материале публичных выступлений отдельного политика - президента США Барака Обамы.
Теоретическая значимость работы состоит в развитии принципов прагмалингвистического подхода к изучению специфики политических эвфемизмов, выявлении политически и социально значимых сфер, подвергающихся эвфемизации в современном политическом дискурсе.
Практическое значение исследования определяется тем, что ее основные положения могут использоваться в преподавании ряда лингвистических дисциплин - теории коммуникации, стилистики, лексикологии, теории и практики перевода, риторики, социолингвистики,
8 дисциплин по выбору. Результаты работы могут представлять интерес для политиков, политологов, специалистов по связям с общественностью.
Апробация работы. Основные теоретические положения и результаты исследования изложены в девяти публикациях (три из них в изданиях, рекомендуемых ВАК) общим объёмом 3,7 п.л. и отражены в докладах, которые были представлены на международной научно-практической конференции «Язык в пространстве современной культуры» (15-16 апреля 2009, г. Краснодар), международной научной конференции «Актуальные проблемы лингвистики XXI века» (8-9 апреля 2010, ВятГГУ), международной научно-практической конференции «Лингвистические чтения - 2010» (27 февраля 2010, г. Пермь), внутривузовской 61-ой, 62-ой научно-практических конференциях преподавателей ВятГГУ (2009, 2010, г. Киров), всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Языки и этнокультуры Европы» (23-24 ноября 2010, г.Глазов).
Структура и объем диссертации определяются спецификой ее цели, задач и методов. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка и двух приложений.
Собственно лингвистический аспект эвфемии
Обратимся к собственно лингвистическому аспекту эвфемизма. Содержание лингвистического понятия эвфемии, как отмечает В. П. Москвин, соотносится с некоторыми постулатами античной эстетики. В соответствии с этими постулатами эвфемия:
1) является свойством души, и лишь вторично - речи;
2) противополагается дурным поступкам и сквернословию («ругани»);
3) является результатом самосовершенствования: учебы и труда над собой, «уединенного созерцания и безмолвия» [Москвин 2007: 11].
В рамках данного исследования под эвфемизмами понимаются как заменители табуированных наименований, так и слова и выражения, которые используются «в определенных условиях для замены нежелательных, невежливых, слишком резких слов» [Шмелев 1979: 402]. Сторонники широкого подхода к восприятию данного явления рассматривают эвфемизмы как частный случай косвенной номинации. При этом эвфемия рассматривается как сознательный выбор непрямого способа номинации для более эффективного достижения целей высказывания. По аналогии с тем, что принято различать прямое (основное, номинативное) значение и непрямые (переносные, косвенные) значения некоторой формальной единицы, мы различаем прямое (основное) средство выражения некоторого значения и непрямые (второстепенные, побочные, косвенные) средства выражения этого значения - косвенные номинации. «Косвенное наименование менее тесно и привычно связано с предметом высказывания, в нем предполагаются побочные ассоциативные связи с иным содержанием» [Кацев 1991]. Следующее определение эвфемизма укладывается в рамки данного подхода: «эвфемизмы есть служащие цели смягчения косвенные наименования того, что в прямом обозначении неприемлемо с точки зрения принятых в обществе норм морали» [Кацев 1988: 14]. Согласно данной дефиниции, в основе эвфемизма лежит моральный фактор, который складывается из двух компонентов: общечеловеческих, нравственных и специфических для отдельных национальностей [Кацев 1987: 96]. Например, часто используемое pest control officer вместо rat-catcher и ambient replenishment assistant вместо supermarket shelf stacker.
При характеристике лингвистической сущности эвфемизмов в качестве ведущих критериев помимо критерия косвенного обозначения стигматизируемого денотата также выдвигаются признаки и условия употребления эвфемизмов в речи [Сеничкина 2006: 6].
Признак косвенности номинации, согласно Е. П. Сеничкиной, является существенным признаком, свойственным большинству эвфемистических замен, и многими лингвистами считается определяющим для эвфемизмов [Сеничкина 2006: 24]. Именно косвенные наименования, характеризующиеся семантическим сдвигом в своей семантической структуре, являются яркими представителями класса эвфемизмов [Москвин 1999]. Например, targets вместо men to make love to (Sheldon); you are not a baby any more вместо you are getting old (Shaw) и др. Данные эвфемистические наименования иносказательно, уклончиво выражают объект речи, в первом случае с помощью метафоры, выполняющей эвфемистические функции, во втором - с помощью перифрастического оборота.
Действительно, значению эвфемизма свойственна семантическая амбивалентность, двуплановость, двуименность (термин В. П. Москвина), то есть одновременная реализация признаков и первичного, и вторичного денотатов [Шейгал 2000: 249]. При этом обязательным условием эвфемии является установление в сознании говорящего ассоциативных связей между денотатом, прямое значение которого табуируется, и денотатом, с которым создается ассоциация [Кацев 1988: 5]. Согласно Е. И. Шейгал, косвенное наименование связывает с первичным «имплицитная пропозиция», входящая в прагматическую зону значения эвфемизма и выражающая отказ отправителя сообщения от прямой номинации. При расшифровке эвфемизма эта импликация «прочитывается» и осознается адресатом, что, по мнению ученого, делает его смысловую структуру относительно прозрачной [Шейгал 2000: 249]. На эту особенность эвфемистики указывает и Р. Лакофф: «Because the forms of euphemisms are shared by members of a culture, such superficially opaque utterances are, as they are intended to be, perfectly well understood, though violations of the maxim of manner» [Lakoff 1995: 6].
Однако следует сказать, что эвфемизмы не всегда образуются при помощи косвенной номинации, поскольку и прямые наименования способны выступать в эвфемистической функции. Сюда можно отнести часть научной лексики {субсидия вместо пособия), некоторые термины {педикулез) и примеры заимствованной лексики {menage a trois — брак втроем). Как отмечает Н. М. Потапова, приведенные единицы объединяет то, что их денотаты не вызывают ассоциаций с другими предметами и явлениями в силу своей специфичности; в их значениях нет дополнительных коннотаций, вследствие чего они обладают семантической редукцией признаков по сравнению с заменяемым словом [Потапова 2008: 28].
В отношении последнего заметим, что семантическая редукция признаков или семантическая неопределенность заменного наименования является одним из основных критериев принадлежности языковых единиц к классу эвфемизмов. На семантическую неопределенность эвфемизмов указывает большинство исследователей (Н. С. Болотнова, А. Д. Васильев, Е. И. Шейгал, Л. П. Крысин и др.). «Семантическая редукция, - пишет Е. П. Сеничкина, - это сокращение доли информации в языковой единице, сокращение числа ее дифференциальных признаков по сравнению с единицей, которая подвергается ситуационной замене» [Сеничкина 2006: 20]. Имеется в виду, что понятийное содержание (сигнификат) эвфемизма обладает низким уровнем конкретности [Потапова 2008: 24]. Семантическая редукция проявляется в родо-видовых корреляциях слов, где каждое следующее слово является гипонимом по отношению к предыдущему и обладает большей семантической редукцией своих признаков, чем последующее: действие - нападение; handle - direct — have power over; romantic involvement - love affair. Например, словосочетание romantic involvement (романтические отношения) выступает в функции эвфемизма, так как является гиперонимом по отношению к гипониму love affair (любовный роман) и имеет широкую неопределенную семантику, то есть является языковой единицей со сниженным уровнем конкретности (повышенной семантической редукцией) [Потапова 2008: 24].
Другим необходимым и обязательным признаком эвфемизма считается обозначение негативного денотата. Как правило, денотат эвфемизма соотносится с предметом или явлением, характеризующимся негативной оценкой или негативной коннотацией. Такой денотат называют стигматичным. Под стигмой, по мнению Н. М. Бердовой, понимается отрицательное качество «предмета» и его способность вызывать негативные эмоции. Стигматичность денотата - понятие изменчивое, оно «связано с исторически сложившимися морально-этическими и эстетическими канонами и критериями общественных норм поведения». Слова сами по себе не несут в себе «отрицательности», они приобретают ее в процессе постоянного соотношения со стигматичным денотатом. Следовательно, когда такие слова приобретают явную ассоциацию с негативным денотатом, возникает потребность в эвфемизме [Бердова 1981]. Иллюстрацией выше сказанного могут послужить следующие политкорректные эвфемизмы: black - coloured - Afro-American; Red Indian - Native American; poor - deprived economically disadvantaged и др. Более того, денотат, требующий замены, может не быть негативным, если его рассматривать вне контекста ситуации, но способен вызывать у адресата негативные эмоции в ситуации общения.
Например, старшего сотрудника, уволенного со службы, называют консультант - consultant, чтобы скрыть факт увольнения [Потапова 2008: 25].
Следующим признаком эвфемизма является его способность улучшать денотат по сравнению с прямым наименованием. «Для того чтобы стать эвфемизмом, новое наименование должно создавать ассоциации в сознании говорящего и слушающего с предметом или явлением более позитивной оценки, чем денотат» [Кацев 1988: 5]. Приведем пример: developing countries - undeveloped countries. Словосочетание developing countries (развивающиеся страны) является эвфемизмом словосочетания undeveloped countries неразвитые, отсталые страны). Связь с отрицательным денотатом не утрачена, улучшение носит формальный характер, но, несомненно, оно обладает мелиоративной функцией: developing (развивающийся) воспринимается намного лучше, чем undeveloped (неразвитый, отсталый).
Итак, улучшение денотата по сравнению с заменяемым словом или выражением является необходимым условием создания эвфемистических замен.
Признаки политических эвфемизмов
Политическая эвфемия является частью общего явления эвфемии, поэтому есть все основания полагать, что политические эвфемизмы обладают всеми присущими эвфемизмам признаками, о которых было сказано выше, однако очевидно, что политическая эвфемия отличается определенным своеобразием.
Исследователи, занимающиеся изучением политической эвфемии (Е. А. Земская, Р. Водак, Л. А. Баркова, Е. И. Шейгал, Р. Бахем, К. Берк и др.), выделяют следующие признаки политических эвфемизмов:
1) мотивированность;
2) наличие определенных ценностных доминант;
3) лозунговость; 4) диалектическая природа эвфемистического преобразования;
5) способность образовывать базовую оппозицию «свой - чужой»;
6) принадлежность к классу агональных знаков [Кипрская 2005: 59]. Рассмотрим специфику данных признаков более подробно. Каждый из вышеперечисленных признаков базируется на ряде факторов употребления политических эвфемизмов.
1. К факторам, которые обусловливают широкое использование политических эвфемизмов в политической коммуникации, Е. А. Вебер, Е. В. Кипрская, Л. П. Крысин, Г. А. Макарова, Е. К. Тембираева, Е. И. Шейгал и др. относят следующие:
а) необходимость соблюдения правил культурной корректности, существующих в современном обществе; стремление говорящего подобрать такие обозначения, которые не просто смягчают те или иные неприемлемые слова или выражения, а маскируют, вуалируют определенные факты действительности. Эвфемизм для субъекта политики служит средством избежать «потери лица» при необходимости обнародовать факты, унизительные для престижа страны (потеря союзников, утрата территорий, международные санкции).
«Потеря лица» неизбежна, по мнению Е. И. Шейгал, когда приходится публично говорить о тех или иных человеческих слабостях политических лидеров. Так, россияне, привыкшие к частому отсутствию президента Б. Ельцина на телеэкранах по причине болезни, понимали, о чем идет речь, когда пресс-секретарь сообщал, что президент работает с документами.
Б. Клинтон в своих публичных выступлениях квалифицировал связь с Моникой Левински как improper relations (неподобающие отношения), а на вопрос о нарушении Конституции признавал, что совершил некоторые неправильные действия:
- Mr. President, do you still maintain that you didn t lie under oath?
-1 have said for a month now that I did something that was wrong [Шейгал 2004: 182]. Эвфемия является способом «спасти лицо» адресата (политического субъекта) с более низким статусом.
Эвфемия в данном случае выступает как своеобразное средство реализации принципа вежливости в политическом дискурсе. Р. Бахем считает, что такие эвфемистические переименования направлены на гуманизацию общества [Bachem 1979: 60].
Межнациональные отношения являются одной из наиболее острых проблем современной политической жизни. В мире постоянно вспыхивают межнациональные конфликты, которые могут быть результатом необдуманных высказываний политических деятелей. Поэтому, вступая в коммуникацию в данной сфере, говорящие должны быть предельно осторожными в своих характеристиках тех или иных национальных образований [Шейгал 2004: 183]. Удачным примером данного подхода, с точки зрения ученого, является использование эвфемизма entity в значении «государственное образование»: These new «entities» - it s significant that the Bosnian peace negotiators were driven to adopt such a fuzzy word — hover in a sort of limbo between nation and state (Newsweek).
Политики могут прибегать к использованию политических эвфемизмов ввиду необходимости соблюдать дипломатический этикет. Например, в ответ на официальное заявление российского представительства о создании нового суперсовременного оружия, администрация Дж. Буша заявила, что «не видит в данной ситуации никакой угрозы для эскалации {escalation) напряженности в отношениях между государствами». При использовании данного эвфемизма снимается негативная коннотация существительного рост (в словосочетании рост напряженности) [Кипрская 2005: 61].
б) стремление предотвратить общественный резонанс, массовое возмущение и др. К числу социальных проблем, в наибольшей степени тревожащих общество, относится все, что связано с экономическим кризисом и ухудшением условий жизни, например, redundancy вместо unemployment, to select out, optimize the labor structure вместо to fire workers, а также проявления социального неравенства, несправедливости, различного рода дискриминации: substandard housing вместо slums и др.
Способ решения социальных проблем с помощью эвфемистических переименований высмеивается Д. Грейбер в следующем высказывании: «Depressions» sound less serious when they are called «recessions». «Poverty», by U.S. Census bureau magic, has been transformed into the more affluent sounding «low-income level». «Poor children» have disappeared, if not from the slums, then at least from the language. First they become «deprived», then «disadvantaged», and finally «culturally disadvantaged», as though they lack nothing more serious than a free pass to Lincoln Center [Graber 1976: 307].
С точки зрения психологии эвфемизмы в данном случае, согласно Р. Водак, выступают своеобразной «нейтрализацией защитной реакции аудитории по отношению к возможной угрозе» [Wodak 1989: 143].
Как правило, наибольшее общественное осуждение вызывает насильственная смерть. Не случайно эвфемизмы, связанные с обозначением военных действий и вооруженных конфликтов, составляют одну из наиболее значимых групп политических эвфемизмов: анти-террористическая операция вместо война в Чечне; collateral damage вместо unintended killing of civilians. Так, во время конфликта в Ираке эвфемизм collateral damage получил широкое распространение, и в одном из заявлений Дж. Буша прозвучало следующее: «Our coalition forces are not to be blamed for some collateral damage» [http://www.whitehouse.com].
«Если говорить о позиции исполнителей подобных акций, - пишет Е. И. Шейгал, - то в какой-то степени именно язык помогает им преодолеть психологический барьер, дает основания для самооправдания. Так, деперсонификация врага, лишение его человеческих черт прекращает войну в обычную работу и психологически облегчает задачу убивать людей» [Шейгал 2004: 181].
Таким образом, мотивы, которыми руководствуются политические деятели при создании и употреблении эвфемистических замен в политическом дискурсе, могут быть разными. У каждого политика есть свой репертуар эвфемизмов, который позволяет аудитории сделать вывод об уровне его культуры и интеллекта, о его политических предпочтениях, о его честности и искренности, агрессивности или склонности к компромиссам.
2. Следующим признаком политических эвфемизмов считается наличие определенных ценностных доминант. Е. И. Шейгал утверждает, что употребление политического эвфемизма позволяет «высветить "антиценности", обозначить координаты социального зла». Таким образом, в политическом дискурсе эвфемизируются наименования таких явлений, о которых напрямую говорить неудобно или стыдно, так как они представляют собой «отход от кодекса ценностей». Образование эвфемистического наименования может быть также мотивировано ценностями, специфическими для определенной национальной культуры [Шейгал 2004: 186].
3. Признак лозунговости заключается в том, что политические эвфемизмы по своей природе являются определенного рода лозунговыми словами (политическими аффективами) (Булыгина, Шмелев (1997), Шейгал (2000), Кипрская (2005) и др.). Например, выражения типа strategic interests, national interests, с одной стороны, аппелируют к безусловным, высшим ценностям, с другой стороны, представляют собой эффективный способ манипулирования, поскольку «мощная аффективная составляющая подобных наименований блокирует рационально-критическое восприятие действительности и препятствует ее адекватному пониманию [Булыгина, Шмелев 1997: 475]
Дипломатические эвфемизмы
В состав данной тематической группы входят эвфемизмы, вуалирующие суть и последствия процессов, происходящих в сфере внутренней и внешней политики США. В настоящем исследовании зафиксировано 163 (30%) дипломатических эвфемизма (См. Приложение 1).
Рассмотрим специфику формирования и функционирования эвфемизмов в выступлениях Б. Обамы, посвященных вопросам внутренних и внешних дел государства. Анализ содержательной стороны эвфемизмов рассматриваемой группы позволил выделить ряд семантических, лексико-грамматических и прагматических особенностей данных выражений. Что касается однословных (лексических) эвфемистических переименований, то они не получили такого широкого распространения как эвфемизмы-словосочетания (11 и 84 % соответственно). Кроме того, немногочисленными с количественной точки зрения являются и примеры предложений (5 %), выполняющих эвфемистическую функцию, в рамках анализируемой тематической группы (См. Приложение 2).
Следует отметить, что наиболее употребительным однословным эвфемизмом в сфере дипломатии является метонимическая замена Washington, с помощью которой Барак Обама эвфемистично намекает на администрацию Дж. Буша, период его нахождения у власти, на неудачи и провалы экс-президента во внешней и внутренней политике. Очевидно, что большинство примеров приходится на период вступления нового президента в должность, поскольку такой подход обеспечивает дополнительную поддержку населения. Кроме того, отрицательно отзываясь о политическом, экономическом, социальном курсе предыдущей администрации, глава государства как бы заверяет электорат, что именно он сможет исправить сложившееся положение, серьезности которого все обязаны только его предшественнику.
Here in Washington, we ve all seen how quickly good intentions can turn into broken promises and wasteful spending (February 2008).
Эвфемистичность вышеприведенного предложения достигается за счет использования метонимической замены Washington (местоположение учреждения и люди, работающие в нем) и описательного перифраза, которое помогает говорящему смягчить категоричность тона. Всем адресантам данного выступления понятно, о чем и о ком идет речь, при этом все же присутствует импликация смысла: good intentions - например, обещание Буша решить проблему зависимости американской экономики от импортируемой нефти; мирно разрешить «Иракский вопрос» и т.д.; broken promises and wasteful spending - результаты политики экс-президента. В этом и проявляется диалектическая природа эвфемизма.
Показательными являются и другие примеры:
But instead of serving as a partner, Washington stood in their way (July 2004).
We want a new course for this country. We want new leadership in Washington (March 2008)
And because of what you said because you decided that change must come to Washington (June 2008).
Если проанализировать рассматриваемые примеры с формальной точки зрения, то в нём присутствует свертывание: administration of the former president — Washington. В данном случае значение сконцентрировано в одном слове, что делает эвфемизм более выразительным и более мощным по воздействию. Метонимическая замена Washington настолько емкая по своей семантике, что использование каких-либо других эвфемизмов, вуалирующих ситуацию в Конгрессе, было бы излишним. Немногословность, но убедительность и яркость выступлений - вот главное «оружие» политического оратора.
В группу однословных дипломатических эвфемизмов также входят существительные с широкой референтной отнесённостью strategy, problem, challenge, issue, step, которые Б. Обама активно использует в механизме эвфемистического переименования с целью создать общее, расплывчатое представление о денотате, поскольку абстракции гораздо менее эффективно воздействуют на сознание, притупляют остроту восприятия. Показательными примерами могут служить следующие предложения:
It s a step that will make families healthier and companies more competitive (February 2009).
Our strategy begins with the number of concerns for all Americans right now (December 2010).
В качестве однословных эвфемизмов продуктивно употребляются числительные, например, эвфемизм-дата 9/11. Несомненно, теракт 11 сентября 2001 года навсегда вошел не только в историю США, но и всего мира. Упоминание о нем вызывает далеко не самые приятные эмоции и воспоминания. Вследствие этого во всех выступлениях Барака Обамы, посвященных этой теме, прямое наименование данного события заменяется на устоявшийся и общепринятый эвфемизм 9/11:
Now, five years after 9/11, the federal government has done virtually nothing to secure these chemical plants (March 2006).
Другой пример:
We ll never forget the awful images of 26/11, including the flames from this hotel that lit up the night sky (November 2010).
Эвфемизм-дата 26/11 по аналогии с 9/11 в данном примере используется для наименования серии террористических актов, совершённых в индийском городе Бомбее с 26 ноября по 28 ноября 2008 года. В процессе эвфемистического переименования act of terror — 26/11 происходит сдвиг прагматического фокуса с самого теракта на момент его совершения. Это влечет за собой снижение интенсивности отрицательной оценки.
Интерес также представляют собой эвфемистические наименования, которые образуются путем соединения двух или более знаменательных слов. Эвфемизмы-словосочетания группы дипломатических эвфемизмов в основном представлены схемами «прилагательное + существительное», «местоимение + существительное» и «причастие + существительное» (См. Приложение 2). Обратимся к анализу конкретных примеров.
В своем выступлении, посвященном проблеме экологической катастрофы в Мексиканском заливе, Барак Обама высказался следующим образом:
We extend to the people of the Gulf the help they need to confront this ordeal (June 2010).
Результирующим наименованием прямой номинации ecological catastrophe является эвфемизм-словосочетание this ordeal. Рассматриваемая замена характеризуется семантической редукцией по сравнению с заменяемой единицей - исключаются семы «необратимости», «масштабности» данной проблемы. Это способствует улучшению денотата по сравнению с прямым наименованием. Улучшение денотата носит формальный характер, так как, принимая во внимание все детали этого «сурового испытания», люди прекрасно понимают, каких оно масштабов, и какие последствия будут иметь эти «испытания». Целью использования данного эвфемизма является попытка избежать обострения и без того напряженной обстановки вокруг этой проблемы, а также стремление скрыть ее остроту, приуменьшить ее. Имплицитность смысла обеспечивается использованием приема градации, а именно сужения объема значения и преуменьшения масштабов плохого. С формальной точки зрения рассматриваемая замена является эквивалентной, так как количество компонентов исходного и результирующего наименований остается неизменным: ecological catastrophe — this ordeal.
Военные эвфемизмы
Тема войны, военных действий, военной агрессии зачастую подлежит эвфемизации в политическом дискурсе, поскольку война как крупнейшая политическая и дипломатическая ошибка всегда вызывает большой общественный резонанс. Косвенно-номинативной замене подвергаются также сами участники конфликтов, террористы и вражеские войска, военнослужащие, защищающие свою родину.
В выступлениях президента США мы обнаружили примеры военных эвфемизмов (54), что свидетельствует о тенденции Б. Обамы уклончиво, завуалировано говорить о вооружённых конфликтах и их последствиях. Согласно результатам проведённого исследования, военные эвфемизмы, функционирующие в дискурсе Б. Обамы, с точки зрения структурной репрезентации представлены в виде словосочетаний (65 %) и предложений (35 %). Примеров однословных военных эвфемизмов не обнаружено (См. Приложение 2).
Наиболее распространённые типы эвфемизмов-словосочетаний, входящих в состав анализируемой тематической группы, - «местоимение + существительное» {this effort; your mission; that action; our presence (in Iraq) и др.) и «прилагательное + существительное» {international effort; American mission; clear mission; delicate situation; current conflict; peacekeeping operation; new approach (in Afghanistan); tough time; substantial rifts; substantial resources и т.п.) (См. Приложение 2).
Рассмотрим примеры военных эвфемизмов, камуфлирующих вооруженные конфликты, в которые вовлечены США. Предпринимаемые этой страной военные действия в Ираке, в Афганистане могут угрожать имиджу США как оплоту демократии в современном мире. Использование идеологически невыдержанных с этой точки зрения выражений может привести к формированию образа страны-агрессора. Поэтому идеологическими табу для этого общества являются слова, семантика которых прямо указывает на угрозу жизни, жесткость, насильственный и незаконный характер предпринимаемых действий. В связи с тем, что избежать освещения этих событий невозможно, используются вуалирующие суть явления эвфемизмы. В ходе исследования было установлено, что президент Б. Обама старается говорить на данную тему завулированно, с помощью косвенных наименований, в то время как для сенатора Б. Обамы более характерно использование прямой номинации war. Это можно объяснить стремлением кандидата в президенты на тот момент завоевать доверие электората во время предвыборной гонки. Ни для кого не секрет, что война в Ираке приобрела затяжной характер, количество жертв и погибших растет с каждым днем, равно как и количество недовольных, поэтому в своих предвыборных выступлениях Б. Обама часто обращается к данной проблеме, обещая вывести войска из зоны конфликта, при этом всячески подчеркивая и разоблачая недальновидную политику Дж. Буша:
When it comes to the war in Iraq, the time for promises and assurances, for waiting and patience is over (January 2007).
Вот как президент Обама в одном из своих выступлений называет военные действия в Афганистане:
/ want to speak to you tonight about our effort in Afghanistan (December 2009).
Семантическая неопределенность данной замены очевидна, так как редуцируются все релевантные семы заменяемой единицы речи: «война», «вооруженные действия», «напряженность», «конфликт». Смысловая неопределенность заменного наименования (попытка может быть связана с каким-нибудь положительным явлением) полностью нейтрализует отрицательную оценку. С формальной точки зрения данную эвфемистическую замену можно отнести к типу развёртвания: war - our effort. Если проанализировать рассматриваемый пример с содержательной точки зрения, то следует отметить, что данная замена приводит к увеличению смысловой неопределенности. Эвфемистический эффект достигается при помощи использования приема «распыления» смыслового содержания (генерализации). Нежелательное прямое наименование war в данном случае заменяется словом широкой семантики effort. Использование эвфемистического наименования в данном контексте мотивировано отраженной в нем ценностной доминантой, что война - это зло.
При описании военного конфликта в Ираке, Б. Обама также зачастую прибегает к использованию существительного с широкой референтной отнесённостью effort:
Our effort in Iraq is just an unbelievable logistic task (January 2006).
В данном случае Барак Обама всем предложением камуфлирует суть проблемы в Ираке, пытаясь подменить понятия: военные действия превратились в попытку, стремление добиться чего-то посредством применения колоссальных усилий. Вопрос в том, чего так хотели достигнуть США и какими средствами.
Сознательное употребление слов широкой семантики effort, mission, operation для обозначения военных действий в Ираке и Афганистане опирается на сопряжение психологического и идеологического воздействия, которые дают установку на сокрытие правды в пользу «полуправды». Эвфемизация выступает в качестве манипулятивного средства и обусловлена манипулятивными целями - попыткой имплицитно сформировать соответствующее эмоционально-оценочное отношение к репрезентируемому событию. Акцентируя внимание на второстепенных деталях и отодвигая основное на второй план, слова широкой семантики способствуют передаче неполной, неверной или искаженной информации.
Около 35 (65%) исследуемых эвфемистических субститутов рассматриваемой тематически группы представляют собой эвфемистические словосочетания, образованные главным образом на основе перифраза как описательные выражения (См. Приложение 2). Таким образом, перефразирование представляет собой один из наиболее распространенных семантических способов эвфемизации в сфере военных действий и вооруженных конфликтов. Обратимся к конкретным примерам:
United States Armed Forces, with the assistance of numerous international partners, continue to conduct the U.S. campaign to pursue al-Qa ida terrorists and to eliminate support to al-Qa ida (December 2009).
В данном примере президент Обама использует косвенную номинацию для обозначения войны и военных действий и прямо, неприкрыто называет врага США - терроризм. В первом случае существительное partners не имеет негативного денотата, если его рассматривать вне контекста ситуации, но в данной ситуации оно может вызвать у адресата негативные эмоции, так как речь идет о вооруженном конфликте, и партнерами в данном случае являются военные союзники. Помимо косвенности номинации, данная языковая единица обладает семантической неопределенностью и редукцией признаков по сравнению с заменяемой фразой military allies. В процессе эвфемистического переименования происходит референциальный сдвиг, который приводит к переключению оценочного знака. Имеет место улучшение денотата, так как слово партнеры воспринимается лучше, чем союзники (союзники в борьбе против чего-то; борьба всегда имеет негативные последствия для той или иной стороны). Из контекста непонятно, какое содействие или поддержку оказывают многочисленные международные партнёры и с какой целью они это делают. По характеру семантических преобразований и результирующему смысловому эффекту это замена, приводящая к снижению категоричности констатации неприятного факта. В значении результирующего наименования отсутствуют компоненты прагматического фокуса, мотивирующие отрицательную оценку, за счёт использование описательного перифраза. Мотив заключается в стремлении с помощью эвфемистического преобразования завуалировать суть понятия.
