Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Ономасиологические аспекты неофициальных именований лица 14
1.1. Статус неофициальных именований лица 15
1.2. Функции неофициальных именований лица 33
1.2.1. Номинативная и коммуникативная функции 38
1.2.2. Идентифицирующая функция и ее разновидности 39
1.2.3. Характеризующая функция 47
1.2.3. Социально-различительная функция неофициальных именований лица 51
1.2.4. Побудительная функция 54
1.2.5. Экспрессивно-оценочная функция 58
1.3. Разновидности, мотивы и особенности неофициальной номинации лица 64
1.4. Мотивированность неофициальных именований лица 104
ГЛАВА II. Способы образования неофициальных именований лица 118
2.1. Основные словообразовательные модели и способы их формирования 119
2.2. Образование неофициальных именований лица на основе личных имен и фамилий денотата 130
2.2.1. Образование неофициальных именований лица путем присоединения к имени денотата различных детерминантов 131
2.2.2. Образование прозвищных именований лица путем модификации официального имени денотата 142
2.3. Использование при неофициальных именованиях лица "чужих" имен 148
2.4. Окказиональные способы образования неофициальных именований лица 168
ГЛАВА III. Семантическая характеристика неофициальных именований лица 183
3.1. Особенности смысловой структуры неофициальных именований лица 184
3.2. Типы семантических отношений и их отражение в семантической структуре неофициальных именований лица 198
3.3. Семантические признаки в смысловой структуре неофициальных именований лица 226
3.4. Оценочность в семантической структуре неофициальных именований лица 238
3.5. Коннотация как макрокомпонент семантики неофициальных именований лица 248
ГЛАВА IV. Экстралингвистическая обусловленность неофициальных именований лица 267
4.1. Социальная детерминированность неофициальных именований лица и ее проявление 269
4.2. Национально-культурный компонент и его отражение в неофициальных именованиях лица 282
4.3. Проявление тендерного фактора в структуре неофициальных именований лица 301
4.4. Речевая вербализация узуального концепта как отражение индивидуального знания 309
4.5. Эмоции как внеязыковой феномен и их картирование в языке 318
Выводы 330
Заключение 332
Литература 347
- Идентифицирующая функция и ее разновидности
- Основные словообразовательные модели и способы их формирования
- Образование прозвищных именований лица путем модификации официального имени денотата
- Типы семантических отношений и их отражение в семантической структуре неофициальных именований лица
Введение к работе
В русле антропоцентрической| парадигмы филологической науки антропонимические сущности все чаще становятся предметом изучения российских и зарубежных лингвистов. Базисную основу для них создают фундаментальные положения по ономастике, содержащиеся в трудах А.В. Суперанской (Суперанская 1969, 1973, 1978, 2001, 2003), В.А. Никонова (Никонов, 1970, 1974), A.M. Селищева (Селищев 1968), В.Д. Бондалетова (Бондалетов 1983), Н.В. Подольской (1990, 2003), А. Гардинера (Gardiner 1954), О. Есперсена (Есперсен 1958) и других ученых. Исследованию коллоквиальных аспектов неофициальных именований лица способствуют значительные достижения в разработке теоретических проблем разговорной речи, содержащиеся в научных трудах В.Д. Девкина (Девкин 1965, 1974, 1979, 2000), Е.А. Земской, М.В. Китайгородской, Е.Н. Ширяева (Земская, Китайгородская, Ширяев 1981) и других ученых.
Несмотря на появившиеся в последние годы работы |в области имени собственного на базе иностранных языков таких исследователей, как А.Н.Антышев (Антышев 2000), М.Я.Блох, Т.Н. Семенова (Блох, Семенова 2001), Л.О. Чернейко (Чернейко 1997), А.Е. Бижкенова (Бижкенова 2003), И.Н. Заверюха (Заверюха 2000), такой именной класс, как неофициальные именования лица (НИЛ), остается до сих пор недостаточно изученным, в том числе на основе неофициального имянаречения в немецкоязычном ареале. Автору данного исследования неизвестны работы российских ономатологов, которые в прямой постановке были бы посвящены описанию неофициальных именований лица в немецком языке. В то же время немецкие лингвисты все активнее обращаются к исследованию этого антропонимического подвида.
Авторами наиболее значительных исследований по названной теме являются в Германии X. Науманн (Naumann 1975, 1979), Ф. Кинер, X. Ничке (Kiener, Nitschke 1993), Г. Косе (Koss 1972, 1993), П. Браун (P. Braun 1997), В. Зайбике (W. Seibicke 1982), В. Кани (Капу 1992, 1993).* Последнего по праву следует отнести к ведущим ономатологам ФРГ, занимающимся исследованиями в сфере неофициальных личных имен. По оценке В. Кани, данная проблематика рассматривается многими немецкими учеными преимущественно в рамках общих исследований по антропонимике или ономастике (Капу 1992, 1).
Вместе с тем достаточно очевидна актуальность самостоятельного исследования неофициальных именований лица, обусловленная рядом бесспорных обстоятельств.
Основными из ниху как нам представляется, являются следующие:
неофициальные именования лица составляют значительный лексический пласт антропонимов, находящийся на периферии лексикографической теории и практики. В.Д. Девкин абсолютно прав, отмечая, что переименования, куда входят и вторичные неофициальные именования лица, "совершенно неоправданно продолжают оставаться за бортом языкознания" (2001, 31);
неофициальные именования лица обладают рядом особенностей семиологического, коммуникативного, ономасиологического, словообразовательного, семасиологического и эмотивно-стилистического характера, выявление и описание которых способствует всестороннему изучению стилистически сниженной лексики и имеет в этой связи общетеоретическую и практическую значимость.
* Среди работ, которые данным автором готовятся к изданию, следует назвать: Капу W. Rechts und links kann man nicht verwechseln. Eine Untersuchung ueber Schuelerspitznamen; Капу W. Der duenne Mann. Spitznamen als literarische Chiffren; Капу W. Einmal Grizzlybaer immer Grizzlybaer? Ueber die Stabilitaet inoffiziellen Personennamen und Beziehungen.
В семиологическом плане речь идет о выявлении и описании неофициальных именований как особых языковых знаков, имеющих свои специфические особенности.
В коммуникативном отношении исследование образований, относящихся к сфере неофициального общения, позволяет поставить в центр лингвистического исследования менее изученную сферу приложения языка, имеющую свои "правила игры", и ликвидировать или по меньшей мере уменьшить лакуны, существующие в этой сфере.
В ономасиологическом ракурсе актуальность темы обусловливается тем, что центральным пунктом исследования является такое исключительно сложное явление, как речевая номинация лица, уяснение сущности которой связано с решением целого комплекса различных проблем. Корпус неофициальных и прозвищных имен - это к тому же не "данные" в языке единицы (Телия 1996, 81), а образования, порождаемые актом коммуникации, и лексикографически, как правило, не фиксируемые. Сложность изучения таких номинаций связана и с тем, что их номинаторы находятся за пределами известности.
В словообразовательном плане актуальность настоящего исследования объясняется не только значительной ролью окказионального словотворчества, ожидающего своего изучения, но и существенным влиянием на образование неофициальных именований используемого лексического материала, заимствованного из других языковых систем и подсистем: территориальной лексики, просторечия, диалектов, коллоквиализмов, заимствованных слов и т.д., что также существенно для понимания процессов, характерных для современного немецкого разговорного языка. Описываемый в работе словообразовательный инвентарь, формирующий неофициальные именования лица, обладает несомненной практической ценностью для процесса обучения немецкому языку, для теоретической языковой подготовки филологов-германистов,
поскольку позволяет понять, как создаются такие имена, то есть вникнуть в сам механизм актуализации знаков.
В семасиологическом отношении актуальность проводимого исследования предопределяется семантическим переосмыслением многих неофициальных и прозвищных именований лица, их образностью, а также актуализацией значительного ряда лексических значений, типичных только для разговорной речи. Последнее явление можно рассматривать как семантическую инновацию, основанную на семантическом расширении лексем, учет которых несомненно способствует более полной инвентаризации разговорной лексики и ее лексикографическому описанию.
Номинация в сфере неофициальных личных имен и прозвищ характеризуется ярко выраженной прагматической направленностью, проявляющейся, прежде всего, в эмотивности таких номинативных знаков, т.е. в их способности отражать в своей структуре эмоциональное отношение субъекта номинации к обозначаемому объекту. Внелингвистическая природа неофициальных именований обусловливает их исследование в рамках зарождающейся в науках гуманитарного цикла антропоцентрической! парадигмы, в соответствии с которой, по определению В.Н. Телии (1996, 9), в центр лингвистических штудий перемещается человеческий фактор в языке vs языковой фактор в человеке. Описание семиотических, словообразовательных, эмотивно-оценочных и экстралингвистических особенностей неофициальных именований лица в современном немецком языке, составивших предмет предпринятого исследования, свидетельствует о научной новизне работы. Рассмотрение образований через призму лингвопсихологического подхода, к которому автор периодически прибегает в ходе исследования, расширяет границы чисто лингвистического исследования, выводя его на междисциплинарный уровень, что также подтверждает новизну работы. Попытка распространения на неофициальные именования лица антропо центрической 'парадигмы, смещения вектора исследования в сторону человеческого фактора в языке, большего учета
когнитивных и экстралингвистических факторов, предпринятая в четвертой главе, также свидетельствует о вышесказанном.
Все это находится в русле современного подхода к языку. "Сама природа естественного языка такова, - отмечает А. Вежбицкая, - что он не отличает экстралингвистической реальности от психологической и от социального мира носителей языка" (Wierzbicka 1991, 16). Важность предпринятого исследования на материале немецкого языка обусловливается еще и тем, что каждый язык изначально задает своим носителям определенную картину мира, причем каждый данный язык - свою.
Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что описание неофициальных именований лица как системы выявило их релевантные особенности в номинативной, словообразовательной, семантической и стилистической сферах, что позволило внести определенный вклад в теорию немецкой разговорной речи, словообразования и номинации, а также расширить в русле антропоцентрического подхода в лингвистике исследовательское пространство идеографического поле «лицо».
Практическая ценность исследования заключается в возможности использовать полученные результаты в курсах лексикологии, стилистики, немецкого языка, в теории и практике перевода, в спецкурсах по проблемам коллоквиалистики, теории коммуникации и лингвистической прагматики, а также в практике преподавания немецкого языка как иностранного. Учитывая то обстоятельство, что исследуемые именования в значительной степени хранятся лишь в памяти носителей языка, систематизированный в диссертации материал может стать основой для его дальнейшего описания в лексикографических источниках.
Основная цель состояла в исследовании способов и выявлении особенностей формирования и функционирования современной немецкой неофициальной антропонимии. В соответствии с обозначенной целью решались следующие исследовательские задачи:
определение семиологической общности и различий между официальными и неофициальными именованиями лица, а также характера парадигматических и синтагматических отношений в неофициальном антропонимиконе немецкого языка;
установление ономасиологических категорий, позволяющих объединять официальные и неофициальные имена лица в один антропонимических класс, и выявление дифференциальных признаков этих двух разрядов именной лексики;
выявление и описание словообразовательных констант и особенностей формирования неофициальных и прозвищных именований лица;
изучение семасиологических особенностей исследуемых номинативных единиц;
выявление влияния психологического и социального факторов, связанных с формированием неофициальных номинативных единиц.
Сформулированные задачи определили структуру работы, состоящую из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы, включающего порядка 500 научных работ.
Методика исследования основывалась на комплексном подходе к анализу лексических единиц, сочетающего применение различных приемов и методов:
инвентаризации и систематизации исследуемых именований;
ономасиологического подхода, на основе которого анализировались способы образования вторичной номинации лица;
трансформационного метода, по результатам которого описывались характер и степень мотивированности образований;
функционального приема, позволившего определить и описать предназначение номинантов;
семиотического подхода, цель которого состояла в выявлении и описании именований как языковых знаков;
семного анализа, использованного для выявления и манифестации семантической структуры образований;
сопоставительного анализа, использованного для установления стилистико-разговорной маркированности номинантов;
когнитивно-психологического подхода, позволившего описать иллокутивное воздействие именований на участников коммуникативного акта;
антропоцентрического подхода к изучению "дома бытия" (М. Хайдеггер) и соответственно человека, его построившего и в нем проживающего.
Материалом исследования послужили более 10 000 неофициальных и прозвищных именований лица, полученных^, из новейших лексикографических источников, периодической печати, информации носителей немецкого языка, а также из зарубежных публикаций по исследуемой теме. Работа в отдельных ее фрагментах и составных частях прошла апробацию в процессе выступлений на Международных научных конференциях в период с 1995 по 2003 гг. в Ярославле, Воронеже, Костроме, Вологде, Махачкале, конференциях Германской службы академических обменов (ДААД) в Москве (1994), Ярославле, Тамбове (1996), на Академичкеской конференции преподавателей немецкого языка Европейского Союза в Германии (май 2000), во время научных стажировок в университетах ФРГ (Кассель, 1991), (Бохум, 1995, 1996), Геттинген (1999), Билефельд (2000, 2001, 2002, 2003), в «Чтениях Ушинского» и Всероссийских межвузовских конференциях в 1994, 1998, 2000, 2002, 2003 годах в Ярославле.
Настоящим исследованием автор пытается подтвердить следующие положения:
1. Являясь одним из разрядов антропонимов, неофициальные
именования лица характеризуются рядом особенностей семасиологического,
ономасиологического, коммуникативного, словообразовательного,
семантического и эмотивно-оценочного характера, существенно отличающих их от официальных личных имен и фамилий.
Образование неофициальных именований лица происходит как за счет качественных модификаций личных имен и фамилий, так и на основе использования "чужих" имен, чем обусловлено наличие различных антропоформ, отличающихся друг от друга разной степенью референтности.
Формирование неофициальных именований лица детерминировано социальной средой и межличностными отношениями номинатора и денотата, а их выбор - функциональным предназначением, эмпатией номинатора, что свидетельствует об экстралингвистической обусловленности данных образований.
Как одно из средств выражения межличностных отношений неофициальные именования лица обладают способностью эксплицировать широкую гамму эмоционально-экспрессивных оттенков, обладают иллокутивной силой.
Структура работы и краткая характеристика глав
Изучение лексики в системе предполагает одновременное изучение ее
основных подсистем: семиотической, словообразовательной,
лексикосемантической, эмотивно-стилистической, причем не изолированно, а в их тесной взаимосвязи, ибо все они пересекаются во многих точках и взаимообусловливают друг друга. Такой подход к исследованию предопределил структуру работы и содержание ее глав. В первой главе, посвященной ономасиологическим аспектам исследуемых образований, рассматривается статус названных номинантов, их функции и особенности вторичной, неофициальной номинации лица, их мотивированность. Предметом исследования второй главы являются способы образования НИЛ, в том числе окказиональные. Третья глава посвящена описанию семантико-стилистических особенностей неофициальных именований и их оценочности. В рамках четвертой главы неофициальные именования лица исследуются в экстралингвистическом аспекте.
Идентифицирующая функция и ее разновидности
Родство всех антропонимов как индивидуализирующих знаков создает достаточно оснований считать их основной функцией функцию идентификации. Это относится и к неофициальным именованиям лица, однако неоднородность последних (неофициальные личные имена, прозвища) препятствует одинаковому проявлению этой функции у всех подгрупп неофициальных имен. Это обусловлено тем, что у неофициальных личных имен и прозвищ разная степень референтности. Если у первого типа антропонимов она достаточно очевидна, эксплицитна, лежит как бы на поверхности, то у вторых она может быть скрыта, имплицитна, закодирована. Если неофициальные личные имена связаны со своим денотатом "наикратчайшим расстоянием" (Девкин 1971а, 77), то для прозвищ, не содержащих в своей структуре имя денотата, типичным является несколько большая отдаленность имени от его носителя. Вместе с тем две названные подгруппы неофициальных именований лица отличаются одна от другой наличием/отсутствием в их внутренней форме различительного признака, что сказывается на разной степени выполнения номинантами каждой из групп характеризующей функции. В свою очередь идентифицирующая и характеризующая функции тесно связаны друг с другом: любой неофициальный антропоним как идентифицирующий знак в какой-то мере эксплицитно или имплицитно выполняет и характеризующую функцию, что позволяет квалифицировать неофициальные именования лица как бифункциональные образования.
Неодинаковая соотнесенность номинанта с денотатом, а также наличие/отсутствие в структуре именования различительного признака позволяет выделить в функциональном плане из общего класса неофициальных имен три основных типа номинантов: 1) именования, которым свойственна ярко выраженная идентифицирующая функция; 2) именования, которым присуща преимущественно характеризующая функция; 3) образования, выполняющие как идентифицирующую, так и характеризующую функции. Как правило, из всех названных категорий имен лица для идентификации объекта как языковые знаки лучше всего приспособлены неофициальные именования с конкретной референцией типа Lili ( — Ыапё), Lindi ( — Lindenberg), Prinz Klaus (4— Klaus Boelling). Как и официальные антропонимы, они, соотносясь с конкретным денотатом и выделяя его из социума, четче всего идентифицируют индивид, в чем и заключается их основная номинативная функция. По существу, это -монофункциональные знаки (Арутюнова 1998, 4), хотя они и не лишены полностью функции характеристики. Как и любой антропоним, они несут определенную информацию, имплицитно содержащуюся в их семной структуре. К примеру, официальные имена Auguste или Kantorowicz, также как и их неофициальные прототипы Guste и Kantor, характеризуют своих носителей как по принадлежности к классу людей, то есть по родовому признаку, так и по признаку пола - видовому признаку. Более того, семантическая нагрузка имени собственного этим не ограничивается. Объем семантической емкости антропонима зависит от степени осведомленности участников акта коммуникации о лице-носителе имени. Такая информация имплицитна, она стоит как бы за именем, не находя в нем эксплицитного выражения (Салахов 1982, 20). Однако в той степени, насколько участникам коммуникации известно об именуемом лице, происходит актуализация сем, отражающих сферу этой известности: профессиональные черты, свойство характера и т.д. Для носителей языка совершенно ясно, о ком идет речь, когда они слышат или встречают в прессе имена известных людей, например, Schumacher или Kulenkampjf или даже их неофициальные формы именования: Schumi, Kuli. Их обладателями являются известный автогонщик и ведущий популярной телепередачи.
Менее приспособлены к идентифицирующей функции образования, не содержащие в своей структуре имени денотата, - так называемые "нереферентные" имена. Им присуща ярко выраженная характеризующая функция, по определению Н.Д. Арутюновой, "функция предиката" (1998, 348). Семантически такие именования неоднородны. В эту группу входят качественные и оценочные имена типа Kassett (говорит неумолкая), Eisenfuss (классный футболист), основная часть семантического содержания которых, как справедливо замечает А. Вежбицкая, указывает не на объективные признаки лица, известные данному языковому сообществу, а на субъективное мнение номинатора о носителе имени (1982, 239). Подобные номинанты используются не столько для идентификации лица, сколько для его характеристики. Референтность таких именований возможна лишь в рамках ограниченного коллектива, когда участники коммуникации знают, о ком идет речь.
Основные словообразовательные модели и способы их формирования
Анализируя именования исследуемого типа под углом зрения выявленных М.Д.Степановой основных, в значительной степени обобщенных словообразовательных моделей - моделей первой степени обобщения (Степанова 1979, 525), мы обнаружили участие их всех без исключения в образовании интересующих нас номинаций: суффиксальной и префиксальной моделей, модели префиксально-суффиксального словопроизводства, композитной модели, моделей корневых слов и безаффиксного (имплицитного) производства, моделей основ с полу префиксами и полу суффиксами. Однако перечисленным словообразовательным моделям присуща далеко не равная продуктивность. Некоторые из них характеризуются высокой продуктивностью, другие находятся на периферии словообразовательного процесса.
Исключительно высокой продуктивностью характеризуется композитная модель, особенно с антропонимическим компонентом -реальным именем денотата, подробно описанная в (Потапова 1989) и о которой в соответствии с планом настоящего исследования пойдет речь в 2.2. Здесь же в связи с тем, что сложносоставные неофициальные именования лица могут и не содержать ономастического компонента, по данному словообразовательному типу будут высказаны замечания лишь самого общего характера. Нам представляется, что высокая частотность и продуктивность композитного словообразования, с именем денотата детерминированы в значительной степени тем, что такой, словообразовательный тип наилучшим образом обеспечивает выполнение неофициальным антропонимом своей идентифицирующе-характеризующей функции. В словообразовательном отношении коллоквиальные образования данного типа подразделяются на две основные группы: 1) сложные слова, создаваемые путем сложения непосредственно составляющих, когда происходит объединение в единое целое слов (или основ) в синтаксическом отношении непосредственно не связанных, (собственно сложения); 2) сложные слова, образованные путем "соединения в целое некоей синтагматической последовательности слов с сохранением отчетливо просматриваемых синтаксических связей ее компонентов ("слияние") (Журавлев 1982, 82). Такая структурно-генетическая классификация рассматриваемых образований основывается, с одной стороны, на генезисе типов сложных слов, с другой - на структуре их компонентов. Первые из них - собственно сложения - характеризуются членимостью компонентов, имплицитным характером межкомпонентных отношений. Такие сложения составляют абсолютное большинство исследуемых образований. Синтаксическая связь компонентов в словах данного словообразовательного типа морфемно не выражена, хотя многие из таких слов мотивируются словосочетаниями. Это связано с тем, что сам способ словообразования предполагает вывод морфологических показателей за пределы морфемного состава образуемых лексических единиц. Второй способ образования коллоквиальных сложных слов - слияние (сращение) синтагматически связанных лексических единиц с сохранением их синтаксических связей - в большей степени отвечает потребностям разговорной речи, чем кодифицированному литературному языку, хотя и не является частотным. Компоненты таких образований не связаны между собой ни определительными, ни сочинительными отношениями. К коллоквиальным словам данного типа мы относим прежде всего "императивные" и иные сдвигопроизводные образования, представляющие собой субстантивацию синтагматически связанного целого, рассматриваемую как "особый случай имплицитной деривации" (Степанова, Фляйшер 1984, 131). Например: Hans-guck-in-die-Welt, Moechtegern-Caesar, Gerneklug. Согласно Л.Ф. Корниловой такие образования ввиду их структурного своеобразия являются как бы переходной ступенью от раздельнооформленного сочетания к цельнооформленному слову (Корнилова 1963). Н.Д. Миловская, с целью подчеркивания "механики" соединения элементов в нечто целое, называет их "голофрастическими" (греч. holos -целый, frasis - высказывание) (Миловская 1984). К относительно редко встречающимся анализируемым сложным словам следует отнести композиты, первым компонентом которых являются существительные, обозначающие лицо, что подтверждает общую тенденцию наличия в немецком языке определенных ограничений на соединение двух существительных, обозначающих лицо (вместо Vatersmitarbeiter употребляется Mitarbeiter des Vaters) (Степанова, Фляйшер 1984, 84), хотя в отношении коллоквиальных сложных слов, видимо, не следует быть столь категоричным. Есть основания предполагать, что такие ограничения, характерные для кодифицированного литературного языка, по отношению к коллоквиальным образованиям не являются столь жесткими. При коллоквиальном композитообразовании они обусловливаются не столько морфологическими причинами, сколько степенью цельнооформленности композита, его межкомпонентными семантическими отношениями, потребностями эмоционально-оценочного выражения. В разговорной речи, например, сравнительно легко возникают сложения, в которых в роли первых компонентов используются наименования занятия, профессии: (Sammler-Samowke, Besenbinder-Franz, Botaniker-Paul, Poloek-Mueller, Sattler-Sepp), хотя и в них прослеживается определенная морфологическая тавтологичность: семантика суффикса первого компонента дублирует семантику опорного компонента.
Образование прозвищных именований лица путем модификации официального имени денотата
Основные способы такой модификации - субституция, усечение, приращение, сложение, аббревиация или же совмещение нескольких способов (смешанный словообразовательный тип).
На фонемном уровне, где элементами словообразовательного процесса являются фонемы, возможны два основных вида модификации антропонимов: замещение и усечение, хотя не исключаются и другие словообразовательные способы. Модификации могут подвергаться одна или несколько фонем. Модифицируемая фонема может находиться в начальной, срединной или финальной части антропонима. Каждый из названных видов модификации можно интерпретировать следующим образом.
Субституции (замещению) могут подвергаться одна или несколько фонем. На основе фонематической субституции фамильное имя Munster превращается в Monster. На том же основании: Аскегтапп (FN) — Eckermann, Melanie (VN) — Melone. По причине звукового сходства происходит трансформация полной антропонимической формы Citzen Капе в Citzen Ganz. Замена краткого гласного звука на долгий лежит в основе трансформации Richel (FN) в Riechel. Фамилия Wieczoreck оказалась фонетически близка производному Witterschreck, фамильное имя Gauweiler -неофициальному Gauleiter.
Усечение как одна из разновидностей преобразований личных и фамильных имен - явление достаточно частое. У личных имен усечению могут подвергаться начальные, срединные и финальные фонемы: a) Alfred — Alf Kerstin — Kers, Friedrich — Fried; 6) Elisabeth — Lisa, Veronika — Romi, Alexander — Lex; в) Albert — Bert, Alfred — Fred, Rudolf — Dolf Усечению чаще подвергаются безударные фонемы, так что ударный слог оказывается в производном имени: Sander — Alexander, Achim — Joachim, Guste — Auguste, Bille — Sibille, Sanna — Susanna, хотя не исключаются и усечения, образованные от безударных слогов: Fred — Alfred, Nik — Dominik. Элиминируется, как правило, один слог, реже - два слога: 1) Benjamin — Ben, Christine -4 Chris; 2) Oliver — Oli, Alexandra — Ale, Erika — Eri. Маркером аббревиатурного усечения нередко является отсутствие ряда фонем мотивирующего имени в составе мотивированного. Фонемное происхождение имеют усеченные имена: Wawa — Walter Wallmann, Joho — Johannes Hoffmann. Выход таких аббревиатур в устную речь отделяет их от зашифрованного многоэлементного именования и приближает к одноэлементному имени.
Усеченные фамилии образуются чаще всего на основе начальной фонемы (начальных фонем): Mueller — Миє, Roschutz — Rosch, Reissmann — Reiss, Kantorowicz — Kantor, Augenthaler — Auge, Mueggenburg — Muegge.
На морфемном уровне элементами модификации служат морфемы -минимальные значимые части (аффиксы, корневые части, флексии) личных имен и фамилий. Здесь трансформация проявляется преимущественно в замещении, усечении и добавлении морфем или может иметь смешанный характер.
Субституция морфем имеет широкое хождение в фамильных именах: Vollmar — Vollmilch, Wasner — Wdsserkopf Staumann — Strohmann, Rothemund — Rothmaul, Schreckenberger — Schnekenberger. Важную роль при таких заменах имеет фактор звукового сходства заменяемых компонентов, а также сочетаемость нового компонента с остаточной частью. Данное обстоятельство приводит к тому, что субституция "морфема — морфема" нередко не имеет четко выраженных морфемных очертаний и смещается к формуле: "морфема — сегмент слова, не совпадающий с морфемой". Внутренне такая замена оказывается часто немотивированной, ибо новое образование возникает на основе замены несинонимичных морфем. Усечению чаще всего подвергаются финальные морфемы: Mueggenberger (FN) — Muegge, Uhlemann (FN) — Uhle, Himmelreich (FN) — Himmel, Schellenburg (FN) — Schelle, Eibisch (FN) — Eibi. Добавление на морфемном уровне носит, как правило, суффиксальный характер: Sandmann (FN) — Sandmaennchen, Meier (FN) — Meierle, Wilk (FN) - Wilkene, Beyer (FN) — Beyerlein, Berger (FN) — Bergerline, Kohl (FN) — Kohlchen, Ernst (FN) — Ernstchen, Weiss (FN) — Weissl, Johann (VN) — Johannimann. При лексемной модификации производящей основой чаще всего бывают фамильные имена, а сама модификация касается, как правило, плана содержания. Она может выражаться в лексемной замене, в связи с чем различают синонимические, антонимические и тематически однородные лексические замены. Синонимическая лексемная замена на основе сходства или близости значений, приводящая к переходу официальных именований лица в разряд неофициальных, может быть проиллюстрирована следующими примерами: Fiedler (FN) — Geiger, Rothemund (FN) — Rotmaul, Schwarz-Schilling (FN) — Black Penny, Herzfelde (FN) — Heartfield. Два последних примера свидетельствуют о возможности выхода при лексемных модификациях и за границы немецкого вокабуляра. Лнтонимичные замены, основанные на фигурах противоположности, предусматривают использование противоположных по значению слов для неофициальных именований лица: Schwarze (FN) — Herr Rote, Sauer (FN) — Suess. На основе лексемной субституции в рамках одного тематического поля фамильные антропонимы апеллятивного происхождения (например, Hirsch (олень), Fichtel {Fichte - ель) приводят к образованию неофициальных именований лица: Elch (лось) и, соответственно, Таппе (пихта). Фамилия Schubert может послужить основанием для прозвища Mozart, фамильное имя Fischer (рыбак) трансформируется в Graetrich (костлявый), официальное имя Delphina превращается в Flipper. Смысловые ассоциативные связи могут быть и более отдаленными: человек по фамилии Gerber в связи с тем, что так называется также один из сортов швейцарского сыра, получает прозвищное именование Kaese, женщина по имени Ыапе — Blume. Лексемная замена может касаться и одного компонента сложного или составного именования. Так, двойное имя Fritz-Aurel на основе звукового сходства первого имени с титулом Prinz превращается в Prinz Лиг el, полный антропоним (личное имя и фамилия) Xaver Unsinn из-за несвойственности личного имени немецкой антропонимической системе трансформируется в Reiner Unsinn. Фамилия Platte путем присоединения к ней дополнительных лексем превращается в неофициальное именование Langspielplatte, фамильные имена Байт и Brandt приобретают форму Feigenbaum и, соответственно, Weinbrandt.
Типы семантических отношений и их отражение в семантической структуре неофициальных именований лица
Семантика исследуемых образований вторичной номинации есть семантика производного слова, под которым мы вслед за Е.С. Кубряковой понимаем "любую вторичную единицу деривации, обладающую статусом слова и обусловленную другими единицами языка, принимаемыми за исходные" (Кубрякова 1980, 87). Исследование семантики слов как производных лексических единиц позволяет вскрыть системные связи, складывающиеся в языке и речи между лексическими единицами разных уровней, глубже понять на этой основе важные для речевой деятельности механизмы и закономерности создания вторичных средств именования лица, составляющих значительный пласт в корпусе номинативной лексики.
В соответствии с существующими в логике отношениями между понятиями: равнозначность, исключение, контрадикторность, подчинение и пересечение (Горский 1963, 54), под углом зрения которых семантические процессы в языке и речи рассматриваются многими лингвистами (Гак 1998, 470; Ольшанский 1982, 81; Рябова 1979, 81-90 и др.), а также с учетом парадигматических и синтагматических лексико-семантических отношений в вокабуляре немецкого языка, семантической специфики и стилистической маркированности исследуемых образований - нам представляется обоснованным рассмотрение семантики неофициальных именований лица под углом зрения следующих отношений: 1) стилистической синонимии (номинативной дублетности); 2) лексико-семантической синонимии (равнозначности); 3) семантической преемственности; 4) семантического включения (расширения или сужения значений); 5) пересечения значений; 6) внеположенности (смещения) значений; 7) контрадикторности значений. Отношению стилистической синонимии (Левковская 1968; Антышев 2001, 43) соответствует номинативная дублетность. А.В. Суперанская пишет по этому поводу: "Имена, категориально похожие, близкие, соотносящиеся с одним и тем же именуемым лицом, называются номинативными дублетами" (Суперанская 1973, 301). Номинативная дублетность выражается в вариативности имен, обусловленной отношением говорящего к носителю имени, социальными факторами. А.Н. Антышев замечает в этой связи: "Выбираемые при этом антроподублеты из числа возможных личных онимов свидетельствуют о степени нейтральности или эмоциональности, близости или отчужденности, теплоты или холодности, ласкательности или строгости, любовности или равнодушия, уважительности или презрения, язвительности или шутливости, снисходительности или верноподданичества и т.п. в отношении автора высказывания к носителям имен" (Антышев 2001, 50).
Основой дублетных именований является единство их денотативной соотнесенности, обозначение разными стилистически равноправными вариантами имени одного и того же индивида. Употребление одного имени вместо другого бывает продиктовано средой, эпохой, обстановкой, характером людей, вступающих в речевую ситуацию и т.п. (Суперанская 1973, 300). Поскольку неофициальные личные имена как составная часть антропонимикона являются социально обусловленными языковыми знаками (Никонов 1974, 12), то смена личных имен может быть связана с изменением разнонаправленных во времени специальных факторов, определяющих жизнь и деятельность человека в этноязыковом социуме (Антышев 2001, 49).
Временная детерминированность именования обусловливает наличие в корпусе неофициальных именований лица личных имен, свойственных основным возрастным категориям: детскому, дошкольному, юношескому, среднему и пожилому возрасту. Свои антроподублеты порождает и социальная сфера. Говоря о сменности личных имен, обусловленной возрастными и социальными факторами, В.Д. Девкин замечает: "Переименованный объект остается в основном прежним, изменяются лишь некоторые его отношения с окружающим миром. Так, для антропонимов смена имени может быть связана с изменением возраста, семейного положения или социальной роли. В раннем детстве человека сюсюкающе могли назвать Юка, затем Юра, Юрочка, в школе - Юрка, Юрик, в университете - Георгий, Жора, впоследствии при официальности отношений - Георгий Иванович" (Девкин 1984, 4). Такое же социально варьирующее именование личности разными дублетными формами имени его носителя (Антышев 2001, 50) характерно и для антропонимикона немецкоязычного этноса. В официальных ситуациях типичными являются такие именования, как Herr Meyer, Professor Meyer, Doktor Meyer, Frau Huber, Helga Huber и т.д. В неофициальных ситуациях варьирование личным именем характеризуется более широким диапазоном. Например, женское имя Elisabeth имеет согласно энциклопедическому словарю {Kleine Enzyklopaedie. Deutsche Sprache) следующие дублеты: Elsbeth, Elise, Else, Elsi, Ella, Elly, Li(e)sbeth, Li(e)sa, Li(e)se, Liesel, Lissi, Lia, Li, Lilly, Lilli, Betti, Bettina, Sissy, перечень которых вполне очевидно нельзя рассматривать как закрытый.
"Сосуществование" человека в различных именных "ипостасях" детерминируется окружающей его социальной средой. В кругу семьи, среди сверстников и друзей, при общении с коллегами на работе индивида именуют совсем не так, как это записано в паспорте или свидетельстве о рождении. Стилистическая синонимия присуща и именованиям, образованным посредством усечения по аббревиатурному принципу, в частности, конечного усечения (апокопа): Sozialarbeiter — Sozi, Lumpenkerl — Lump, Provokateur — Provo, Sacramenter — Sacra.
Отношению равнозначности соответствует лексико-семантическая синонимия (Гак 1998, 470), при которой между исходным и производным значением устанавливаются отношения смысловой тождественности. Такие образования отражают в своей структуре семантическую равнозначность при внешней различительности, то есть, когда существует в главном тождество плана содержания и различие плана выражения.
