Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретические основы исследования мимезиса 14
1.1 Мимезис как явление языка и речи: к рабочему определению понятия 14
1.2 Мимезис как коммуникативно-диалогический феномен 19
1.3 Мимезис, цитата и аллюзия 25
1.4 Диалогическая сущность мимезиса 31
1.5 Психолингвистические основы приема мимезиса 35
1.6 Прагмалингвистические основы приема мимезиса 44
1.7 Роль и функции мимезиса в художественном тексте 53
Выводы к Главе 1 63
ГЛАВА 2. Структурные модификации при мимезисе 66
2.1 Границы мимезиса. Роль мимезиса в создании конфликтного диалога 66
2.2 Миметические девиации: фонетический уровень 70
2.3 Миметические девиации: лексический уровень 80
2.4 Миметические девиации: синтаксический уровень 86
2.5 Уровневый синкретизм мимезиса 97
Выводы к Главе 2 105
ГЛАВА 3. Когнитивное моделирование функциональных миметических манифестаций в драматургическом дискурсе 107
3.1 Когнитивная специфика художественного текста и художественного дискурса в драматургическом воплощении 107
3.2 Когнитивная модель реализации конфликтогенного мимезиса в драматургическом дискурсе 118
3.3 Когнитивная модель реализации иронического мимезиса в драматургическом дискурсе 127
3.3.1 Когнитивная модель реализации каламбурного мимезиса в драматургическом дискурсе 128
3.3.2 Когнитивная модель реализации полисемантического мимезиса в драматургическом дискурсе 130
3.4 Когнитивная модель реализации вопросительного мимезиса в драматургическом дискурсе 133
3.4.1 Когнитивная модель реализации риторического мимезиса в драматургическом дискурсе 134
3.4.2 Когнитивная модель реализации «мерцающего» мимезиса (вопрос-переспрос) в драматургическом дискурсе 138
3.5 Когнитивная модель реализации корректирующего мимезиса в драматургическом дискурсе 142
3.6 Когнитивная модель реализации итерационного мимезиса в драматургическом дискурсе 148
3.7 Когнитивная модель реализации апеллирующего мимезиса в драматургическом дискурсе 153
Выводы к Главе 3 161
Заключение 164
Библиографический список 169
- Мимезис как коммуникативно-диалогический феномен
- Миметические девиации: лексический уровень
- Когнитивная модель реализации конфликтогенного мимезиса в драматургическом дискурсе
- Когнитивная модель реализации риторического мимезиса в драматургическом дискурсе
Мимезис как коммуникативно-диалогический феномен
В рассматриваемом примере мимезис инициирует просодическую трансформацию исходной реплики, на что указывает авторская ремарка imitating – «пародируя», а также использование кавычек, свидетельствующее о произносительной девиации. Мимезирующему коммуниканту неприятна по каким-либо причинам затронутая тема разговора, в связи с чем во избежание конфликтного течения диалога второй репликант пытается ее сменить.
Одной из сложностей, вытекающих из лингвистических воззрений на вопрос об объективном и всестороннем содержании феномена мимезиса, является его неопределенность и отсутствие единообразия в терминировании. Так, в целом нерешенной, противоречивой и открытой остается проблема лингвистического статуса мимезиса, поскольку в разных научных изысканиях изучению подвергались отдельные аспекты комплексного понятия «мимезис». Этим, помимо прочего, обусловлена и настоящая попытка решения проблематики, связанной с коммуникативной природой и сущностью объекта исследования. Ранее лингвистические описания мимезиса, средств его выражения, его структуры были осуществлены в отечественной науке преимущественно на материале современного русского языка (наиболее полное исследование подобного рода см. в работе: Ширина Е.В. «Мимезис как особый вид повтора чужой речи», 1990).
В данной диссертации предпринимается попытка создания по возможности предельно адекватной, целостной и последовательной концепции фе 6 номена мимезиса, основанной на постулатах психолингвистики, прагмалинг-вистики, теории речевых актов, теории референции и теории моделирования, лингвистики текста и когнитологии. Мимезис рассматривается как психологически и прагматически оправданный, маркируемый разноуровневыми девиациями, многоаспектный прием, используемый, помимо прочего, в организации драматургического англоязычного текста. В работе сделан акцент на диалогической доминанте мимезиса, чем и оправдан выбор материала исследования – текстов пьес, предназначенных для публичных театральных постановок и представлений. Жанровая специфика драмы состоит в том, что ее язык является отраженным, имитируемым, вторичным, пропущенным через сознание автора и созданным этим автором. Однако восприятие художественного произведения, несомненно, зависит от соотношения его языка с языком живым, т.е. разговорным, со всеми типологическими чертами последнего.
Драматургический диалог призван характеризовать персонажей посредством сознательного, творческого выстраивания речевой специфики каждого из них и способствовать развитию конфликта. Мимезис экстрагируется драматургом из естественного спонтанного диалога, после чего трансформируется и используется с определенными интенциями в тексте пьесы. Так, мимезис предельно динамично и закономерно способствует выявлению и заострению упомянутого конфликта.
Все вышесказанное, а также высокая степень представленности рассматриваемого явления в современном англоязычном драматургическом дискурсе, определяют актуальность настоящей работы.
Объектом исследования является феномен мимезиса, реализуемый в англоязычном художественном (драматургическом) тексте, выступающем в ряду важнейших средств организации этого текста.
Предметом исследования выступают коммуникативно функциональная и стилистическая специфики мимезиса, проявляемые в диа 7 логическом пространстве современного англоязычного художественного (драматургического) текста.
Материалом исследования послужил корпус англоязычных текстов драматургических произведений британских и американских авторов второй половины XX – начала XXI вв. Весь изученный корпус составил 1507 стандартных страниц (1 стр. равна 1800 печатных знаков с пробелами), включающих около 700 случаев проявления мимезиса. Жанровая специфика драмы (особого художественного текста, состоящего по большей части из диалогов) предопределяет и оправдывает выбор иллюстративного материала. Поскольку основное действие в драме развивается посредством конфликта идей, то столкновение этих идей нередко формируется с помощью вербального средства – мимезиса, реализуемого в виде конфликтной, «раздражающей» реите-рации.
Показывая постепенное и нарастающее раскрытие и самораскрытие характеров, драматург «вводит» ключевые конфронтации, основанные на ми-мезировании и, благодаря последнему, создающие предельную интенсивность переживаний, мощное, неодолимое противоборство чувств, выливаемое во взаимное раздражение, обоюдные упреки и беспредельную ненависть. Инкорпорирование мимезиса в ткань драматургического текста позволяет достичь редкой психологической глубины произведения литературы.
Комплексная цель настоящего исследования заключается в интегра-тивном изучении и моделировании структурно-содержательной природы мимезиса как своеобразной дискурсивной стратегии, характеризуемой определенными системными изменениями, тяготеющими по своей языковой природе к уровневому синкретизму.
Миметические девиации: лексический уровень
В приведенном диалогическом фрагменте ремарки отражают следующие авторские интенции: они вводят реплику персонажа с помощью глагола речи (parodying – «пародируя»); сопровождают реплики персонажей, акцентируя внимание на его эмоциональном состоянии, сопутствующем мимезису (losing his temper – «теряя контроль над собой»; bitterly «ожесточенно»; disdainfully– «с негодованием») или на его речевой характеристике (scornfully – «презрительно»; cynically– «цинично»); демонстрируют неречевое поведение персонажей, заключающее в себе реакцию на сказанное (a spasm of pain crosses his face – «его лицо искажает гримаса боли»).
«Особенности персонажа проявляются в тексте через речевое выражение его намерений, действий, высказываний, состояния, восприятия, интерпретации событий» (Мицуси 1994, 15). Соответственно, в драме, где сюжет разворачивается в диалоге и посредством диалога (авторское присутствие сведено здесь к минимуму), диалог выполняет доминантную функцию. «Он формирует особый тип текста, функции которого – характеристика персонажей, развитие действия, информация о мотивах поведения действующих лиц. Являясь отражением естественного языка, диалог в художественном тексте как форма вторичной коммуникации становится значимым средством реализации эстетической функции» (Хисамова 2009, 200).
«Вторичное» моделирование естественной речи, воспроизведение ее устойчивых оборотов и выражений в ткани художественного текста подчинено специальной художественно-изобразительной цели. Автор привлекает в художественный текст основные элементы вербальной и невербальной коммуникации, соответствующие художественному замыслу: краткие реплики, неполные высказывания, жестикуляцию, мимику, интонацию, экспрессивные средства речи, разговорную лексику и т.д.
Среди данного набора разговорных средств особое место занимают текстовые фрагменты с мимезисом. «Частое использование конструкций с мимезисом в художественных произведениях объясняется стремлением их авторов изображать не только и не столько то, над чем и кем, но и как иронизируют и смеются живые люди, персонажи произведений в их неповторимом, неслиянном, индивидуальном своеобразии, желании показать всю бесконечную гамму иронического отношения к словам собеседника – от самой злой насмешки над ним до добродушного поддразнивания. Эти устремления авторов определяют условия, предпосылки и генезис явления, называемого мимезисом, в художественной речи» (Ширина 1990, 187).
Реализация мимезиса в драматургическом диалоге обусловлена стремлением автора передать языковыми средствами напряженность, противоречивость ситуации, усилить экспрессивный драматизм в движении диалогической мысли. В функциональном плане мимезис играет ключевую роль в построении вербальной характеристики героя. Мимезированная речь способствует созданию многоплановости и особой глубины диалогических структур.
Поскольку основным средством описания действующих лиц в драматургическом тексте является их собственная речь (диалоги, реплики) и поступки, которые, по словам Э. Бентли, «вбирают в себя все то наиболее существенное, что могло бы быть рассказано о них в повествовательных жанрах литературы», то возникает «необходимость особой концентрации в отображении» в драме жизненных конфликтов, «особой экономности и остроты в выявлении социальной и индивидуальной природы персонажей, их характеров» (Бентли 2004, 242). Поэтому наиболее органичной для драматического произведения является конфликтная обстановка. Конфликты в драме «могут выражаться как в борьбе между действующими лицами, так и в осмыслении и переживании ими какой-то конфликтной ситуации» (КЛЭ 1964, 177).
Приведенный пример демонстрирует, как с помощью мимезиса завязывается конфликт; прослеживается определенная напряженность. Благодаря мимезису язык драматургического текста максимально проявляет свои возможности, свою динамику и универсальность; наиболее ярко обнажаются межличностные отношения. Комплекс противоречивых чувств явленных в мимезированной речи подчеркивается и анализируется автором в его ремарках: bewildered and impatient – «в замешательстве и с нетерпением», working himself into a deep rage – «вызывая в себе сильный гнев».
Основной признак художественного текста в целом и драматургического текста в частности состоит в том, что он «заключает в себе не только информацию о действительности, а сложный мир чувств, настроений, стремлений человека» (Храпченко 1987, 328). «Жизнь души персонажей полна противоречий, вызываемых самыми разными мотивами и соответственно имеющих различные проявления: это может быть внутренний конфликт эмоций, межличностный эмоциональный конфликт, конфликт персонажа и мира в целом. Конфликтность эмоциональной сферы персонажа отражает общий закон художественного текста» (Бабенко 2003, 141). Данное положение обусловлено тем, что «принцип противоречия – основной движущий механизм поведения литературного героя» (Гинзбург 1979, 103).
Таким образом, драматургический текст представляет собой результат речетворческой деятельности автора, реализующий его концепцию, созданную им картину мира, воплощенную в тексте драмы посредством специально отобранных языковых средств. Соответственно мимезис намеренно помещается автором в текст: с помощью мимезиса создается драматургия художественной ткани. Переносясь из разговорной речи в текст драмы, мимезис наполняет последний эстетической релевантностью. Мимезис выступает в качестве универсального речевого явления, создающего психологические портреты персонажей, вводя в произведение эмоциональную интерпретацию и оценку их поведения, полифонизм эмоциональных тонов, отражающих сложную картину мира чувств, создаваемую драматургом. Помещенный в драматургический текст мимезис выполняет эстетическую функцию – воспроизведение эмоционально-волевых реакций человека, выражающихся в словесно-физических действиях.
Когнитивная модель реализации конфликтогенного мимезиса в драматургическом дискурсе
В первом примере мимезис сигнализирует о том, что в процессе диалогической интеракции сложилась ситуация, в которой один из партнеров желает отказаться от взаимодействия по выбранному сценарию, не хочет продолжать обсуждение в данном тематическом пространстве или его не устраивает организация диалогического взаимодействия. Во втором и третьем примерах мимезированная речь в сочетании с вопросительным либо восклицательным знаками, а также авторскими ремарками, выражающими пренебрежительно-насмешливую интонацию и мимику, передают эмоционально оценочную реакцию на предыдущую реплику. Собеседника не устраивает речевое действие, совершенное вторым репликантом. Налицо несовпадение семантического и вербального наполнения ключевого понятия. Собеседник не желает продолжать общение и намеренно нарушает диалогические отношения. Такая реакция адресата содержит негативный эмоциональный оттенок. При этом в последующей реплике говорящего выражение его презрения и насмешки вербально аргументируется, акцентируется, а повышенная эмоциональность коммуниканта подчеркивается в авторском комментарии.
Итак, мимезис на синтаксическом уровне представляет собой определенную систему, в которой разные по структурно-интонационному построению повторы выполняют различные функции. Реплика-стимул, вызывающая реплику-реакцию, может быть выражена предложением любого структурно-коммуникативного типа: повествовательным, побудительным, вопросительным, восклицательным. Однако ответные реплики характеризуются более широким структурно-функциональным комплексом по сравнению с порождающими их репликами-стимулами.
Рассмотрев миметические девиации на разных языковых уровнях, мы пришли к выводу, что примеры «чистых» девиаций обнаруживаются крайне редко. Гораздо более частотными являются сложные, т.е. синкретичные девиации, поскольку мимезис по своей сути синкретичен. Психологическое воздействие и прагматический вес многократно усиливаются в случае развития многоуровневого синкретизма.
В лингвистике под синкретизмом понимают функциональное объединение разных форм выражения, нейтрализацию противопоставлений (оппозиций) (см. в: Ахманова 2005; Старичонок 2008; Матвеева 2010 и др.).
Иной взгляд на определение понятия «синкретизм» находим у В.В. Бабайцевой: синкретизм – это «совмещение (синтез) дифференциальных структурных и семантических признаков единиц языка (некоторых разрядов слов, значений, предложений, членов предложения и др.), противопоставлен 98 ных друг другу в системе языка и связанных явлениями переходности. Это разного рода гибридные (контаминационные, промежуточные, диффузные) образования» (Бабайцева 2002, 446).
Понимание синкретизма как совмещения свойств включает в себя процесс синтеза. В философии синтез «(от греч. synthesis – соединение, сочетание)» трактуется как «метод научного исследования, состоящий в соединении разнообразных явлений, вещей, качеств, противоположностей или противоречивого множества в единство, в котором противоречия и противоположности сглаживаются или снимаются» (ФЭС 1997, 415). «Результатом синтеза является совершенно новое образование, свойства которого есть не только внешняя сумма свойств компонентов, но также и результат их взаимопроникновения и взаимовлияния» (там же).
Таким образом, манифестируя в единице одновременно несколько признаков, «синкретизм представляет собой форму синтеза, логической основой которого является экономия языковых средств», а доминирующим значением – «слитность, нерасчлененность, совпадение» (Павлюковец 2009, 12).
Системность языковых явлений и обусловленное ею взаимовлияние сущностей, принадлежащих разным уровням языковых структур, особенно очевидно проявляется в мимезисе. Мимезис тяготеет к уровневому синкретизму, поскольку, проявляясь на всех ярусах языковой структуры (каждый их которых, в свою очередь, имеет ряд специфических свойств), он демонстрирует их взаимосвязи и взаимодействие. Приведем конкретный пример:
Здесь мы наблюдаем синкретизм фонетического, лексического и синтаксического уровней. Так, на фонетическом уровне имеет место артикуля 99 ционная девиация: of редуцируется до o , что свидетельствует о небрежности передразнивания и раскованности речи Энджел. Интонационная девиация отражена в авторской ремарке mockingly – «насмешливо, насмехаясь, с издевкой». На лексическом уровне наделение объекта мимезирования a girl s voice – «голос девушки» коннотацией a sweet thing в значении «что-то милое, приятное» также придает реплике-реакции иронический оттенок. На синтаксическом уровне девиация проявляется во-первых, в изменении типа предложения: утвердительное предложение при мимезировании заменяется риторическим вопросом. Однако, выражая эмоциональную реакцию адресата, вопросительное предложение утрачивает значение вопросительности и становится, по сути, восклицательным. Таким образом, Энджел насмехается над паническим страхом главного героя быть замеченным в своей квартире в обществе девушки. Во-вторых, при воспроизведении реплики-стимула изменяется залог – активный на пассивный. Тем самым ситуация конвертируется, происходит переориентация процесса в противоположную сторону – акцент перемещается на «голос девушки», тогда как в реплике-стимуле на первый план выходит сам факт того, что его кто-то может услышать в это время ночи или утра, свидетельствуя о разном уровне воспитанности коммуникантов.
«Синкретизм признается одним из основных свойств системы разговорной речи» (Шведова 2003, 50). Синкретичные образования «характеризуются способностью разнообразно функционировать в речи вследствие объединения в одной единице свойств противоположных и нередко несовместимых языковых форм, проявляющихся в разноуровневых лингвистических единицах» (Резунова 2004, 11). Для диалогической речи, принадлежащий устно-разговорной сфере, характерен принцип экономии языковых средств. Однако ее информативная лакуна восполняется за счет интонации, мимики, жестов и ситуативной обусловленности. Диалогу присущи экспрессивность, полифункциональность форм и семантический синкретизм.
Когнитивная модель реализации риторического мимезиса в драматургическом дискурсе
Номинация «риторический мимезис» используется нами по аналогии с понятиями «риторический вопрос» и «риторический ответ», поскольку вопрос и ответ, наряду с мимезисом, – естественные составные части диалогической речи.
Прилагательное «риторический» в терминологическом сочетании «риторический мимезис» не должно восприниматься в качестве отсылки к риторике как автономной области прикладной лингвистики. Сочетание «риторический мимезис» апеллирует, скорее, к номинациям «риторический вопрос» и «риторический ответ», естественной коммуникативной средой которых выступает диалогическая речь.
М. Морен и Н. Тетеревникова трактуют риторический вопрос как «высказывание утверждения в вопросительной форме» (Морем, Тетеревникова 1960, 283). О.В. Ахманова риторическим вопросом считает «фигуру речи, состоящую в придании утверждению или отрицанию вопросительной формы для того, чтобы привлечь усиленное внимание, повысить эмоциональный тон» (Ахманова 2005, 85).
Согласно определению И.Р. Гальперина, риторический вопрос является «специфической стилистической фигурой, значение которой состоит в том, что в ней изменено грамматическое значение вопросительного предложения.
В данной ситуации вопросительное предложение перестает быть вопросом и выступает в качестве утверждения в форме вопроса» (Гальперин 1977, 224) при синхронной реализации обоих значений.
Т.Г. Хазагеров и Л.С. Ширина рассматривают риторический вопрос как «грамматический троп, в котором сопоставляемым является утверждение или отрицание, а сопоставляющим – вопрос отношения контраста» (Хазагеров, Ширина 1994, 158).
Большинство ученых сходятся во мнении, что формальные и содержательные характеристики риторического вопроса находятся в асимметрии. Так, являясь вопросительным предложением по форме, риторический вопрос выступает в роли косвенного утверждения или отрицания. Иными словами, вопросительное значение, отступая в нем на задний план, служит фоном для некоего иного значения.
Как утверждают Т.Г. Хазагеров и Л.С. Ширина, «основная функция риторического вопроса состоит в том, что он изображает сомнения или раздумья говорящего и одновременно сообщает о результатах этого раздумья или хотя бы намекает на них» (там же). Опираясь на облигаторную асимметричность риторического вопроса, мимезис приобретает повышенную экспрессивность. Риторический мимезис, отличаясь своей мягкостью, ненавязчивостью, имплицитностью, в то же время выступает в роли средства выражения протеста, возмущения, раздражения, укора или же скрытой манипуляции. Прибегнув к риторическому мимезису путем выдвижения значимого с точки зрения адресанта отрезка, репликант неявно побуждает адресата к рефлексии над своим высказыванием. Однако инициатором мимезирования движут ловко завуалированные оппозиционные цели.
Анализируемый фрагмент демонстрирует принципиальное идеологическое расхождение во взглядах коммуникантов. Ник считает высказывание Констанции о невозможности вступления в брак без любви неадекватным. Данная фраза опровергается дважды: эксплицитно при помощи мимезиса и имплицитно при помощи риторического вопроса. Контаминация мимезиро-вания с риторическим высказыванием значительно усиливает желаемый эффект. Из реплики героини вычленяется именно та часть с элиминированным подлежащим, которая спровоцировала негативную эмоциональную реакцию – Can t marry unless you re in love – «Не можешь выйти замуж, если ты не влюблена». Риторический вопрос в данном случае представляет собой утверждение, подчеркивающее очевидность несоответствия представлений Констанции о браке реальной действительности – What do you think the rest of us did? – «А как ты думаешь поступили все остальные?» Риторическое высказывание вкупе с мимезированием выражают несогласие с инициирующей репликой, о чем свидетельствует ирония. Далее следует аргументация этой позиции – I was in love with you. I ve never been in love again – «Я был влюблен в тебя. Я никогда не влюблялся вновь». Большой жизненный опыт дает главному герою право вразумить собеседницу, переломить ее отношение к реальности.
Мимезис является интенсификатором риторического высказывания, входящего в состав реплики-реакции. В свою очередь, придавая мимезиро-ванной реплике риторическую форму, коммуникант усиливает ее экспрессивность. Мимезис актуализирует вторичную функцию риторического вопроса – наделение высказывания большей выразительностью, категоричностью, неопровержимостью.
В зависимости от коммуникативного намерения адресанта, риторический мимезис реализует то или иное оценочное значение, заключенное в насыщенном спектре изучаемого феномена. Так, например, заставив посредством риторического мимезиса взглянуть на ситуацию со своей точки зрения, тем самым демонстрируя ее неадекватность, передразнивающий «ставит на место» своего собеседника, заставляет его признать свое поражение. В иных случаях инициатор риторического мимезирования побуждает собеседника изменить собственную точку зрения на точку зрения инициатора передразнивания. Риторический мимезис также маркирует полное неприятие жизненной позиции собеседника, которое может быть спрятано под маской иронии.
Повышенная экспрессивность рассматриваемого отрывка обусловлена желанием второго коммуниканта воздействовать на своего собеседника, доказать ему его неправоту. Очевидно, что Невелсон не согласна с собеседником и прибегает к риторическому вопросу с целью демонстрации неадекватности его точки зрения. В данном случае в риторическом вопросе Невелсон не запрашивает информацию, а, наоборот, утверждает, побуждая адресата к самостоятельному переосмыслению своей реплики. Рефлексия над происходящим предполагает немедленную вербальную реакцию. Невелсон имплицитно опровергает мнение собеседника о ней, перенаправляя его в иное русло и блокируя возможные отрицательные альтернативы развития сценария.
Похожие диссертации на Мимезис в современном англоязычном драматургическом тексте: коммуникативно-функциональный и стилистический аспекты
