Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1 Номинация и деятельностный подход :... 15
1.1. Деятельностный подход к ментальноязыковым процессам 15
1.1.1. Виды ментальноязыковой деятельности. Мыслительноязыковая деятельность 15
1.1.2. Мыс лите льноречевая деятельность в свете теории речевой деятельности и теории речевых актов 31
1.1.3. Деятельностный подход в философии, культурологии и лингвистике 36
1.2. Номинативная деятельность человека 53
1.2.1.Основные положения теории номинации 53
1.2.2. Основные этапы становления номинативной деятельности человека. Выводы по главе 1 79
ГЛАВА 2. Косвенная номинация и смежные с ней явления в аспекте мыслительноязыковой деятельности 83
2.1. Косвенная номинация и валентность (номинативные и валентностные характеристики английских существительных) 83
2.1.1. Номинативная деятельность говорящего-индивида. Номинативные характеристики некоторых разрядов английских существительных 83
2.1.2. Валентность существительных: различные подходы и трактовки ... 88
2.1.3. Валентность английских существительных на логико-семантическом и синтаксическом уровнях 94
2.2. Косвенная номинация и текст 111
2.2.1. Проблема выбора имени говорящим-индивидом и ее отражение в тексте 111
2.2.2. Повторные номинации в тексте 113
2.2.3. Событийная номинация в тексте 118
2.2.4. Текстовая номинация в кавычках 126
2.2.5. Цитатная номинация в тексте 129
Выводы по главе 2 130
ГЛАВА 3. Косвенная номинация в аспекте мыслительноречевой деятельности. косвенные номинации в речевых актах называния английского языка 134
3.1. Предварительные замечания 134
3.1.1. Речевые акты именования 135
3.1.2. Речевые акты называния 137
3.2. Косвенные номинации в речевых актах называния, ориентированных на объект 139
3.2.1. Косвенные номинации в речевых актах называния, ориентированных на предметный компонент действительности 139
3.2.2. Косвенные номинации в речевых актах называния, ориентированных на событийный компонент действительности 143
3.3. Косвенные номинации в речевых актах называния, ориентированных на адресата 147
3.4. Косвенные имена в речевых актах называния как маркеры отношения номинанта к номинату 154
3.5. Косвенные имена в речевых актах называния как маркеры взаимоотношений между коммуникантами 158
3.6. Перлокутивный эффект косвенных имен в речевых актах называния 162
3.7. Косвенные номинации с основой - именем собственным в речевых актах называния 1 3.7.1. Проблема имен собственных в отечественной и зарубежной лингвистике 170
3.7.2. Функционирование косвенных номинаций с основой - именем
собственным в речевых актах называния 180
Выводы по главе 3 187
ГЛАВА 4. Функционирование различных типов косвенных номинаций в речевом общении 190
4.1. Семантическая структура слова и её составляющие в свете 190
деятельностного подхода 190
4.2. Косвенные номинации как способ называния 210
объектов реального мира 210
4.3. Способы косвенного называния лица в речевом общении 218
4.4. Косвенные метафорические номинации 237
4.4.1. Различные подходы к изучению метафоры 237
в современной лингвистике 237
4.4.2. Различные виды оценки в метафорических номинациях 239
4.4.3. Метафорические номинации в высказываниях с имплицитной семантикой 242
4.4.4. Антонимические метафорические номинации 246
4.5. Косвенные фразеологические номинации 253
4.5.1. Косвенные фразеологические номинации и оценочная деятельность 253
4.5.2. Роль косвенных фразеологических номинаций в интенсификации/деинтенсификации оценки 258
4.5.3. Ассоциативно-образная основа 261
косвенных фразеологических номинаций 261
4.6. Приблизительная номинация в речевом общении 266
4.6.1. Проблема приблизительности отражения объекта в лингвистике 266
4.6.2. Приблизительная номинация в речевом общении 269
4.6.3. Явления, смежные с приблизительной номинацией 278
4.6.4. Приблизительная номинация как метаязыковая процедура 281
4.7. Способы косвенного называния в актах самооценки 286
4.7.1. Лингвофилософский подход к проблеме самооценки 286
4.7.2. Косвенные способы называния лица в актах самооценки 290
4.7.3. Антонимический способ называния в актах самооценки 295
4.7.4. Акты самооценки в аспекте общей стратегии коммуникантов 299
Выводы по главе 4 306
ГЛАВА 5. Семиотико-культурологический аспект номинации 310
5.1. Основные положения культурологии и лингвокультурологии 310
5.1.1. Культурология в ракурсе деятельностного подхода 310
5.1.2. Современные культурологические концепции 313
5.1.3. Основные положения лингвокультурологии 317
5.2. Основные семиотические направления 319
5.2.1. Семиотика и семиология: сходство иразличие 319
5.2.2. Основные постулаты московско-тартуской семиотической школы324
5.3. Номинативная деятельность говорящего с позиций семиотико культурологического подхода 328
5.3.1. Имена как маркер взаимодействия культур 328
5.3.2. Имена как маркеры различных семиосфер 342
5.3.3. Роль имен в ситуациях переименования 346
5.3.4. Эвфемия и смежные явления в семиотико-культурологическом аспекте 356
5.3.5. Фоносемантические особенности имен как семиотическая проблема 362
Выводы по главе 5 365
Заключение 368
Список использованной литературы 373
Список использованных словарей 389
И их сокращений 389
Список источников и их сокращений 3
- Деятельностный подход в философии, культурологии и лингвистике
- Валентность существительных: различные подходы и трактовки
- Косвенные номинации в речевых актах называния, ориентированных на предметный компонент действительности
- Метафорические номинации в высказываниях с имплицитной семантикой
Деятельностный подход в философии, культурологии и лингвистике
Иную точку зрения на процессы формирования высказывания находим в концепции Е.С.Кубряковой, согласно которой формирование высказывания начинается с внутреннего слова; иначе говоря, построение коммуникативных единиц начинается с номинационных процессов, что представляется особо важным в соответствии с целью настоящего исследования. Исходя из тезиса, высказанного Л.С.Выготским, относительно того, что "всякая мысль стремится соединить что-то с чем-то" (Выготский 1956: 376), Е.С.Кубрякова полагает, что данный глубинный процесс отражается во внутренней речи в нахождении внутреннего слова или группы слов, выполняющих функции обозначения любого из компонентов подобной мысли. В такой трактовке любое внутреннее слово оказывается опорным, или ключевым, то есть предопределяющим развертывание будущего высказывания. По мнению Е.С.Кубряковой, внутреннее слово представляет собой условную номинацию всей описываемой ситуации (или же ее какой-то части), от которой говорящий переходит к "правильному" слову, к номинации, понятной для другого (Кубрякова 1991: 65). Автор ставит во главу угла номинативный путь распределения смыслов по языковым единицам и категориям, что собственно, и объясняет предложенную автором трактовку порождения высказывания, которое начинается именно с нахождения внутреннего слова. Выбор внутреннего слова и составляет первую стадию вербализации замысла говорящего. Переход к внешнему высказыванию, с психологической точки зрения, может рассматриваться как осознание тех ролей, которые играют в описываемой ситуации обозначенные предметы, а с лингвистической точки зрения данная стадия замысла говорящего представляет собой выбор определенной синтаксической схемы предложения (Кубрякова 1991: 66).
Таким образом, мы видим, что в концепции порождения речи, предложенной Е.С.Кубряковой, находят отражение как номинация, гак и предикация - фундаментальные языковые механизмы, которым придавали особое значение исследователи в области философии языка. Так, Э.Холенштайн подчеркивал, что в то время, как с помощью номинативных механизмов происходит выделение и отличение друг от друга вещей и явлений, предикативные структуры сообщают результатам познания, уже закрепленным с помощью языка, качество интерсубъективности, понятности другим (Holenstein 1987: 51).
Вместе с тем, в соответствии с целями и задачами настоящей работы особый интерес представляют концепции, где во главу угла поставлен номинативный путь реализации замысла говорящего. В этой связи уместно обратиться к психолингвистическим исследованиям проблемам порождения речи. Прежде всего, следует отметить работы по проблемам формирования программы высказывания у детей (Шахнарович 1971, 1979, Исенина 1986 и др.) По мнению А.М.Шахнаровича, развитие предикации в высказываниях ребенка начинается с нерасчленения слова-предложения и ситуации при использовании жестов. Началом формирования высказывания ученый полагает этап смыслового синтаксирования, а более выраженной программой высказывания - соединение отдельных названий элементов ситуации с помощью интонации; завершающим этапом программы высказывания является развернутое грамматически структурированное высказывание (Шахнарович 1971: 155). Как показывают данные психолингвистических исследований, операция смыслового синтаксирования у детей заключается в том, что ребенок выделяет самый значимый для него компонент целостной ситуации, выражая его словом, которое есть рема высказывания, а тема имплицирована в самой ситуации.
Исследования дословесного периода развития речи у детей показали, что начальный период речевого онтогенеза представляет собой смыс-ло-семантическое образование при переходе от младенческого к раннему возрасту, которое включает протоязык (дословесную систему средств коммуникации: мимио-, кине- и вокознаков) и "первые" номинативные слова ребенка (Исенина 1983, 1986).
Данные экспериментальных нейролингвистических исследований приводят ученых к мысли о том, что построение падежной рамки начинается с нахождения агенса, а завершается выбором имени действия, объединяющего различные семантические роли и выступающего ядром для построения формально-грамматической структуры (Ахутина 1989: 193). Та зо ким образом, можно заключить, что в психолингвистике прочно утвердилось мнение о взаимодействии номинативных и синтаксических механизмов порождения речи. Вместе с тем, во всех упомянутых выше работах номинация, соответствующая в определенной степени понятию внутреннего слова, трактуется как один из важнейших процессов формирования высказывания, что служит еще одним доказательством правомерности широкой трактовки номинативного аспекта речевой деятельности.
В связи с тем, что настоящее исследование базируется на деятельно-стно-процессном подходе, следует особо подчеркнуть динамический характер процессов порождения высказывания. В этой связи следует отметить тот факт, что в отечественной лингвистике конкретные исследования, базирующиеся на понимании языка как динамической структуры, появились еще в начале 80-х г.г. Так, концепция динамизма грамматической формы, предложенная А.И.Варшавской, опирается на положение о том, что понятийным категориям как сущностям мыслительно-языкового плана, соответствуют операции, микропроцессы, или субпроцессы (Варшавская 1984).
Валентность существительных: различные подходы и трактовки
Составляющие номинативный блок, организуемый существительными-партитивами, могут находиться в разных предложениях одного текстового отрезка, соотносясь между собой за счет валентностных характеристик данных слов, в результате чего при восприятии реципиентом текстового отрезка "разорванный" номинативный блок оказывается восстановленным: (15) She came to Greece only a week ago... you know what a low regard they have for woman in this part of the world (Chesterton, 62). Одна из обязательных валентностей существительного part находится в первом предложении данного текстового отрезка и представлена именем собственным Greece. Таким образом, данные предложения оказываются связанными между собой.
Когда говорящему необходимо назвать некоторое количество, он употребляет счетные существительные, или квантификаторы. Можно выделить две группы квантификаторов: а) называющие точное число К (thousand, million, hundred); б) квантификаторы, называющие число в самом общем виде К (number, couple, pair, etc.). Обе группы квантификаторов принимают участие в осуществлении как точной, так и приблизительной квантификации.
Семантическая структура высказываний с квантификаторами первой группы в качестве предиката имеет вид: Р (х). Предикатно-аргументная рамка подобных высказываний такова: миллион г чего? десяток J Логико-семантическая валентность рассматриваемых слов отражается на синтаксическом уровне в обязательной сочетаемости данных слов: они создают структуру Nc +N, где N - имя объекта, выраженного плюрати 100 вом, a Nc - его число: (16) Oh, I ll get a million dollars anyhow (Dreiser, 92). Данные слова могут также участвовать в осуществлении приблизительной квантификации. В таких случаях имеет место метафорическое использование квантификаторов, что на синтаксическом уровне чаще всего представлено структурой Nc + N pi/ N-phrase: (17) Не saw a thousand cloaks and suits (Chesterton, 126).
Использование слов-квантификаторов второй группы приводит к формированию высказываний с семантической структурой Р (х, у), где х -имя объекта, у - точное число данных объектов. Иначе говоря, рассматриваемые существительные обладают двумя обязательными валентностями, что на синтаксическом уровне приводит к образованию трехчленной конструкции (18) The total number of the separate items from our materials mak-ing up the fifteen groups-amounted to only 154 (Quality, 35). Следует подчеркнуть, что в подобных предложениях лексическое значение глагола сведено к минимуму.
Общие имена числа наиболее употребительны в конструкциях, используемых для обозначения приблизительного количества. Высказывания подобного рода имеют валентностные проекции на имя объекта, в результате чего образуется структура Nc +N: (19) We stayed a couple of days (Murdock 1, 131). На уровне предложения описываемые конструкции выступают в качестве единого члена предложения, чаще всего это дополнение или подлежащее.
Существительные-измерители (Nm) используются в высказываниях в тех случаях, когда говорящему надо обозначить расстояние, площадь, объем или вес объекта. Это прежде всего такие существительные современного английского языка, как metre, kilometre, centimetre, milimetre, litre, mililitre, centilitre, gram, kilogram, miligram etc .
Семантическую структуру высказываний с данными существительными можно записать так: Р (х, у), где Р - существительное-измеритель, х - имя объекта, у - его количественная характеристика. Предикатно 101 аргументная рамка подобных высказываний имеет следующий вид: килограмм л чего (имя объекта) литр у/ j сколько (число) тонна метр Описываемые существительные можно рассматривать как слова, обладающие двумя обязательными валентностями, реализация которых приводит к образованию синтаксических конструкций, представляющих собой номинативные блоки для обозначения той или иной меры. Структура подобных блоков имеет, как правило, следующий вид: Num + Nm + (of) + N/N-phrase. В предложении они выступают как единый член предложения, чаще всего, как дополнение или подлежащее: (20) Mix 250 gm sugar with half a cup of fresh lime juice (Burman, 37); (21) To remove rust stains, boil a cup of rice in about two litres of water (Burman, 20).
Валентностные особенности такого высокочастотного разряда существительных современного английского языка, как параметрические существительные также обусловлены их семантико-номинативными свойствами. Вообще говоря, данные слова представляют собой родовые существительные, через которые актуализируются такие категориальные существительные, как количество, качество и которые, в свою очередь, уточняются через конкретный признак, конкретное качество или параметр. Семантическая структура высказываний с параметрическим существительным-предикатом имеет вид: Р (х, у), где Р - имя отношения (количественный или качественный параметр); х - имя объекта, у - его количественная/качественная характеристика. Предикатно-аргументная рамка, образуемая данными словами, может быть представлена так:
Косвенные номинации в речевых актах называния, ориентированных на предметный компонент действительности
Выделение подмножества из множества имеет место не только в случае называния конкретных предметов - как в (100), но и тогда, когда в качестве номината выступает отвлеченное понятие: (101) Out of what he might call an "enlightened" curiosity (Murdock 2, 307). Здесь называние также осуществляется с помощью косвенной номинации, представленной атрибутивным словосочетанием, в котором с помощью адъективированного причастия происходит сужение класса/множества до подкласса/подмножества, иначе говоря, имеет место отношение деления класса, логической основой чего служит логическая операция деления объема понятия (Варшавская 1991: 49).
Б. К вышеизложенному тесно примыкают случаи включения единичного объекта в класс/множество. В подобных речевых актах номинат представлен двумя именами, первое из которых есть имя класса, к которому относится номинат (это, как правило, имя нарицательное), а второе называет конкретный объект с помощью имени собственного: (102) There s а pub called The Castle (Murdock 2, 169). Имя 1 pub есть имя класса, к которому относится номинат и которое известно не только говорящему, но и слушающему, а имя 2, представленное именем собственным, выполняет индивидуализирующую функцию. Использование двух имен помогает адресату соотносить имя 1 и имя 2 при рецепции сообщаемой информации, что определяет коммуникативную успешность данного речевого акта называния. Отношение между именем 1 и именем 2 можно охарактеризовать в терминологии математической логики и теории множеств как "быть членом класса/множества", которое рассматривается как подтип классификационного отношения включения (Варшавская 1991: 50).
Ситуация называния единичного объекта возможна не только путем включения его в определенное множество/класс, но и путем отнесения его к некоторому подмножеству, отличительный признак которого характерен и для называемого объекта: (103) You are a learned man ..what is called a polymath... (Murdock 2, 314). Здесь номинант включает называемый объект (им является адресат: Н=А) в определенное подмножество людей на основании отличительного признака, выраженного прилагательным learned. Представляется, что предложение, отражающее данный речевой акт, можно рассматривать как предложение двойного тождества. Подобная трактовка объясняется следующим образом. Главное предложение, безусловно, является предложением тождества (подробнее см.: Супрун 1977), в котором глагол-связка выражает идею тождественности, устанавливающуюся между наименованиями адресата, представленными соответственно личным местоимением и атрибутивным словосочетанием (расчлененная номинация в типологии В. Г. Гака (1977) или несколькословная номинация в терминологии Е. С. Кубряковой (1986)). Заметим, что первое из указанных наименований (имя 1) используется в идентифицирующей функции и соотносится с конкретным референтом, которому приписываются классификационные признаки, а послесвязочное имя (имя 2) употреблено в нереферентном значении и осуществляет предицирование классифицирующих свойств конкретному объекту (в данном случае адресату). С другой стороны, послесвязочное имя, являющееся именем подмножества, в которое включается номинат, оказывается тождественным нереферентному имени (имя 3), занимающему позицию предикатива в придаточном положении. Следовательно, именуемый объект (адресат данного речевого акта) относится не только к подклассу learned man, но и, с другой стороны, к классу polymath, что существенно расширяет диапазон классификационных признаков номината: имя 1 = имя 2 = имя 3.
Перейдем к рассмотрению речевых актов называния, где выбор имени так же, как и в предыдущих иллюстрациях, детерминирован ориентацией на обозначаемый объект. Отличительной чертой данных высказываний служит наличие двух имен, принадлежащих разным номинантам, одним из которых является говорящий: (103) ...the dog began to run, running up towards the little headland - they called it headland, but it was really a hillock... (Murdock 2, 465). Здесь номинат получает два имени. Имя headland принадлежит номинанту 1, который представлен в рассматриваемом отрезке текста с помощью детерминанта, выраженного личным местоимением they и отсылающего читателя/реципиента к предтексту; при этом Н/Т. Имя 2, представленное, как и имя 1, конкретным существительным, но репрезентирующим уже другой класс (headland), принадлежит другому номинанту, он же и является говорящим этого речевого акта, то есть Н2 = Г. Цель, которую преследует Н2, заключается в корректировке имени называемого объекта, что представляется важным для целей высказывания. В результате данного речевого акта называния имя 2 перечеркивает имя 1: имя 1 имя 2, или hillock headland.
В ряде случаев говорящий-номинант2 эксплицирует свое несогласие с выбором имени, предложенным номинантомі, настаивая на более корректном (с точки зрения говорящего) назывании данного объекта: (104) ...and don t call it mullen, call it pitchiola - that s its right name when it s in a prison (Twain, 494). Данный речевой акт (содержащий три формальных маркера РА называния: глагол call, употребленный дважды, и родовое существительное name) теснейшим образом связан с предшествующими речевыми актами. Так, анализируемое предложение содержит местоимения it, its, отсылающие реципиента/читателя к предтексту, а имя 1 mullen, принадлежащее номинанту 1, в роли которого выступает в данном случае адресат, является буквальным повтором, способствующим созданию текста. Иллокутивная сила данного речевого акта направлена на присвоение но-минату адекватного имени, которое получает убедительную мотивировку в данном речевом акте.
Метафорические номинации в высказываниях с имплицитной семантикой
Формальные и содержательные понятия использовались С.Д.Кацнельсоном при разработке вопроса о соотношении концептуального ядра лексического значения с понятием. Формальным понятием учёный называет тот минимум наиболее общих и в то же время наиболее характерных отличительных признаков, которые необходимы для выделения и распознания предмета; содержательное понятие, полагает автор, идёт дальше формального и охватывает всё новые связи, стороны предмета, его свойства и связи с другими предметами (Кацнельсон 1986: 20). В свете сказанного вопрос о том, чему соответствует понятийное ядро значения, находит следующее решение: значение слова в своём концептуальном содержании соответствует формальному понятию. В значение слова как единицы языковой системы, указывал С.Д. Кацнельсон, входят только основные признаки предмета, необходимые для его опознания и для правильного употребления слова, его имени (Кацнельсон 1986: 21).
Развивая данную мысль, учёный отмечал, что в сознании человека понятия хранятся в двояком виде: как содержательные понятия, охватывающие всю сумму знаний человека о данном предмете, и как их формальные дубликаты, тесно связанные со значениями слов. Причём, подчёркивает автор, содержательные понятия хранятся в "свёрнутом виде"; при обычных условиях достаточно оперировать словом как носителем формального понятия (Кацнельсон 1986: 34). Содержательные понятия С.Д.Кацнельсон соотносит с "дальнейшими значениями" Потебни. Полемизируя с А.А.Потебнёй относительно того, что содержательные понятия носят "личный" характер, С.Д.Кацнельсон отмечал, что все понятия "личны" в том смысле, что мышление реально существует только как развивающееся мышление бесчисленных индивидов прошлого, настоящего и будущего, и все понятия социальны, так как они возникают и развиваются в обществе, будучи обусловлены практической деятельностью общественно-организованных людей, в то время как формальные понятия образуют содержание слов, имеющих интерсубъективную значимость (Кацнельсон 1986:24).
В этой связи следует подчеркнуть, что С.Д.Кацнельсон говорит о том, что мы теперь называем общеязыковой, словарной семантикой, рассматривая лексические значения как своего рода умственные "концентраты", сгустки человеческих знаний об определённых фрагментах и сторонах окружающей нас действительности, покоящиеся на обобщении и абстракции. Вместе с тем, учёный вплотную подошёл к специфике лексического значения в речи. Он писал, что, выражая формальное понятие, слово, вместе с тем, выделяет и его содержательный аналог, но в одном случае оно вызывает в сознании все общие черты и признаки предмета, исчерпывающие содержание понятия, а в другом случае - содержание понятия только предполагается, и для воспроизведения того, что скрывается в глубине, требуется определённый контекст.
В тесной связи со сказанным выше находится и обсуждение проблемы значения и обозначения. Учёный указывал, что в функции обозначения слово выступает как диакритический знак, способствующий выделению и фиксации понятий. Вместе с тем, С.Д.Кацнельсон подчёркивал, что возможности обозначения, вытекающие из логических отношений между понятиями-множествами, заметно влияют на распределение значений между единицами словаря и являются одним из важнейших источников наблюдающейся в языке асимметрии между планами содержания и звукового выражения (Кацнельсон 1986: 67). Процесс обозначения обусловлен не только количеством сопряжённых понятий, но и характером их сопряжения, причём количество знаковых элементов может существенно отклоняться от числа обозначаемых понятий. Важно подчеркнуть, что учёный усматривал зависимость состава лексических значений от возможностей их обозначения, именно способ обозначения понятия и детерминирует тот факт, что данное понятие оказывается представленным в языке в виде лексического значения. Таким образом, можно сказать, что хотя С.Д.Кацнельсон не занимался проблемами семасиологии речи, он достаточно близко подошёл к ним и, как представляется, заложил определённый теоретический фундамент, на котором впоследствии возник целый ряд исследований, развивающих теорию значения слова. Здесь, прежде всего, следует указать выдвинутое С.Д.Кацнельсоном положение о том, что между лексическими и семантическими единицами нет прямой корреляции. Отмечая, что лексические значения своеобразно, противоречиво и неполно отражают предметы и отношения, открывающиеся людям в процессе познания объективной действительности, учёный подчёркивал, что хотя содержание значений обусловлено свойствами самой объективной действительности и уровнем развития познавательной мысли, оно может быть модифицировано под влиянием формальных факторов и обратного воздействия форм языка на их содержание.
Принципиальное значение для решения задач коммуникативной семантики имеет высказанная С.Д.Кацнельсоном мысль о том, что содержание мышления, детерминированного историко-материальными условиями общественной жизни и развитием практической деятельности людей, не исчерпывается совокупностью семантических единиц языка. Система языка и её содержательная сторона являются лишь необходимой предпосылкой для накопления и хранения мыслительных элементов, их умственной переработки и упорядочения, актуализации мысли и передачи её в акте коммуникации. Непосредственным проявлением мысли является не система языка, а конкретный речевой акт и его продукт, - определённый отрезок речи (текст) (Кацнельсон 1986: 84).
Представляется, что тот факт, что проблема соотношения языка и мышления исследовались С.Д.Кацнельсоном, в частности, и на материале лексики, в немалой степени способствовал дальнейшей разработке актуальных вопросов современной семасиологии. В этой связи следует, прежде всего, указать вероятностный подход к значению, предложенный М.В.Никитиным. По мнению учёного, семантическая структура слова может быть представлена в двух аспектах: с одной стороны, как совокупность узуальных значений слов, связанных отношениями семантической деривации, а с другой - как представление о потенциальной возможности семантического варьирования слова с данным исходным значением. Структура лексического значения, по М.В.Никитину, состоит из интенсио-нала и импликационала. В интенсионале, который представляет собой содержательное и стабильное ядро значения, автор выделяет гиперсему, или архисему и гипосему, или дифференциальный признак. Импликационал есть открытая вероятностная структура неконечного множества признаков, или другими словами, периферия семантических признаков, среди которых различаются сильные, слабые и отрицательные (Никитин 1988: 61).
