Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Английский разделительный вопрос в устном диалогическом общении (теоретические основания исследования) 12
1.1. Диалог как основная форма устной речевой коммуникации 13
1.1.1. Понятие диалога 13
1.1.2. Типология диалога 15
1.1.3. Регуляция диалогического общения 20
1.1.4. Лингвистические и экстралингвистические характеристики диалогической речи 23
1.1.5. Диалогическое единство как основная единица диалога 26
1.2. Вопросительные высказывания в устном диалогическом общении 31
1.2.1. Вопрос и вопросительный тип предложения 32
1.2.2. Прагматический подход к описанию вопросительных по форме высказываний 35
1.2.3. Классификации английских вопросительных предложений 44
1.3. Английский разделительный вопрос: формальные и функциональные характеристики 49
1.3.1. О проблеме выбора и унификации существующей терминологии по теории разделительного вопроса 49
1.3.2. Разделительные вопросы как предмет теоретических и практических изысканий 52
1.3.3. Функциональные особенности разделительных вопросов 78
1.3.4. Об интонационных особенностях английских разделительных вопросов 89
Выводы к главе I 101
Глава II. Методика проведения экспериментально-фонетического исследования 104
2.1. Материал, методы, основные этапы и участники эксперимента 104
2.2. Описание эксперимента 112
Выводы к главе II 116
Глава III. Экспериментально-фонетическое исследование интонационных особенностей английских разделительных вопросов (на материале делового и разговорного стилей речи) 117
З.І. Смысловой анализ материала исследования (с привлечением мнения носителей языка) 117
3.2 Лингвистическая характеристика экспериментального материала 120
3.3. Супрасегментиые характеристики исследуемых вопросительных высказываний 134
3.4. Коммуникативные значения разделительных вопросов в интерпретации русских билингвов (на материале письменных
и устных текстов) 185
Выводы к главе III 188
Заключение 191
Список использованной литературы 195
Список использованных словарей 212
Список интернет-источников 213
Список источников примеров 214
- Регуляция диалогического общения
- Лингвистические и экстралингвистические характеристики диалогической речи
- Материал, методы, основные этапы и участники эксперимента
- Смысловой анализ материала исследования (с привлечением мнения носителей языка)
Введение к работе
Данная работа посвящена изучению интонационных особенностей английских разделительных вопросов на материале диалогической речи.
Предлагаемое исследование выполнено в русле одного из основных направлений современного языкознания - лингвистической прагматики. В современном понимании прагматика - это область исследования, в которой изучается использование языка в речи или, другими словами, изучение лингвистических явлений с точки зрения возможностей и процессов их реального употребления (Verschueren 1999).
Социальные, политические и экономические перемены, произошедшие в последние десятилетия, и связанная с ними интеграция России в мировое сообщество, выдвинули на первый план в изучении иностранных языков проблему овладения навыками устного общения, как на уровне восприятия, так и на уровне производства речи. В связи с этим особое значение приобрела задача обучения эффективному использованию фонетических средств для выполнения основных функций языка, а также правильному восприятию разнообразной информации, закодированной в речи.
Данные многих современных исследований свидетельствуют о том, что в различных языках результативный вклад в прагматику звучащей речи вносят мелодические, темпоральные, динамические и фонационные характеристики (Антипова 1979; Светозарова 1982; Петрянкина 1988; Потапова 2003; Надеина 2004 и др.). Просодические характеристики выполняют в речи как лингвистические, так и экстралингвистические функции. Установлено, что на уровне отдельных фраз то или иное значение просодического параметра может вызывать различные реакции у слушателя. Различное интонационное оформление, одного и того же высказывания может характеризовать разные ситуации речевого общения. Изучение речевой предназначенности интонации позволяет утверждать, что она имеет в диалоге несомненную прагматическую значимость, поскольку выражает
коммуникативную определенность и цель высказывания, его ситуативную отнесенность, социальную ориентированность и эмоционально-оценочный подтекст, т. е. служит средством обеспечения действенности высказывания (Буренина 1991; Давыдов, Малюга 2002).
Актуальность избранной темы исследования обусловлена необходимостью изучения специфики просодии и интонации лингвистических единиц звучащей речи в русле лингвистической прагматики. Исследование супрасегментных характеристик разделительных вопросов представляется особенно актуальным в свете коммуникативных задач овладения иноязычной интонацией в условиях интерференции.
Выбор в качестве объекта исследования английской диалогической речи в ее разговорной и деловой стилистических разновидностях объясняется рядом причин. В отличие от массовой коммуникации, монолога, коммуникации путем письменных текстов и др., диалог представляет собой живой (спонтанный), двусторонний (взаимозависимый), динамичный (что обусловлено механизмом смены говорящего) вид устного общения, в котором особое значение придается ситуации общения, правилам, стратегиям и тактикам речевого поведения коммуникантов, соотношению их социальных ролей. Обращение к разговорному и деловому стилям речи мотивировано тем, что данные стили занимают центральное место в устной речевой коммуникации. Особое значение в связи с предметом исследования приобретает и тот факт, что вопросительные высказывания выступают активнейшим и неотъемлемым элементом именно диалогической речи.
Предметом исследования являются интонационные особенности английских разделительных вопросов.
Регуляция диалогического общения
Поскольку свое подлинное бытие язык обретает в процессе общения людей, в процессе обмена их репликами - высказываниями, т. е. в процессе диалогической речи, то для достижения участниками диалога своих коммуникативных целей от них требуется знание и соблюдение определенных принципов построения диалогической речи (Агапова 2003: 18).
Изучение правил, норм, законов, принципов, постулатов общения обычно в первую очередь связывают с именем Г. П. Грайса, который выдвинул в качестве всеобщего закона (принципа) общения принцип кооперации (принцип сотрудничества) и ряд постулатов (качества, количества, отношения и манеры), соблюдение которых соответствует выполнению этого принципа (Грайс 1985: 222). Принцип кооперации можно назвать основой «неписаного кодекса» речевого этикета. В реальном общении он всегда взаимодействует с речевой тактикой говорящего, типами речевого поведения.
А. Г. Баранов предлагает расширить зону действия принципа кооперации, интерпретируя его как принцип взаимодействия («стремление субъектов через текстовую деятельность к «согласованию» их частично «рассогласованных» когнитивных систем») и дополняя его принципами функционализма («нормы» в различных видах текстовой деятельности), конструктивизма («конструкция» возможных миров автором и их «реконструкция» реципиентом) и вежливости (Баранов 1993:44 - 50).
Если признать, что язык, выполняя функцию общения, служит не только средством максимально эффективной передачи информации, но и способом воздействия на других людей, управления их поведением, то очевидно, что для построения такой формы речевого общения, как диалог, и для успешной коммуникации необходимо учитывать принцип воздействия.
В речевом общении функция воздействия реализуется в коммуникативной программе действий адресанта, материализующей «осознанное намерение отправителя сообщения оказать соответствующее воздействие на получателя» (Наер 1985: 16). Здесь важно исследовать не только то, что говорится, т. е. выбор языковых средств, но и почему, с какой целью и как. Цель же воздействия на собеседника может быть разной: убедить/разубедить; заставить поверить/обмануть; обрадовать/опечалить и т. д. (Степанов 1981: 326).
Помимо указанных принципов выделяют также: - принцип очередности, «выражающийся в том, что каждый раз говорит только один участник» (Плотникова 1998: 61); - принцип опережения, основанный на способности человека некоторым образом предвидеть развитие ситуации общения (он проявляется, в частности, в избыточно-информативных ответах) (Михайлов 1994: 134-146); - принцип коммуникативно-прагматического доминирования, который заключается в преобладании в высказывании некоторого компонента (функционально-прагматической доминанты) — будь то пропозиция, модальный, эмоциональный компонент — доминирование одного из компонентов может происходить как при экспликации других, так и при опущении последних (что говорит о полном доминировании первого) (Михайлов 1994:134-146); - принцип иронии и языковой игры2, суть которого заключается в обыгрывании формы для достижения юмористического эффекта (Агапова 2003: 15).
Принцип вежливости, несмотря на то значение, которое ему придается в лингвистической литературе, по мнению С. Г. Агаповой, является достаточно важным, но не основным, поскольку ситуативно обусловленное общение может быть вполне успешным и без его использования (2003: 22). Соблюдение принципа вежливости в речевом общении способствует
2 Языковая игра — феномен речевого общения, содержанием которого выступает установка на форму речи, ее «украшательство», которое обычно носит характер остроты, балагурства, каламбура, шутки и т. д. (Горелов, Седов 2001: 180). регулированию межличностных отношений коммуникантов с точки зрения учета их общественно-человеческих потребностей.
«Вежливость по своей сути есть проявление уважения к другому человеку», - пишет В. И. Карасик (2002: 76).
В основе теоретической концепции П. Браун и С. Левинсона лежит понятие общественного лица как самоуважения индивида ("public self-image face") (Brown, Levinson 1978). Существуют два основных желания, связанных с самоуважением (сохранением лица): 1) желание не испытывать помех в своих действиях и 2) желание получить одобрение. Эти желания определяют общие поведенческие стратегии смягчения угрозы самоуважению человека, а именно: негативную и позитивную вежливость. Негативная вежливость связана с предоставлением свободы человеку, позитивная вежливость — с демонстрацией единства и солидарности.
С. А. Ремизова отмечает (2001: 39), что помимо принципов речевое общение регулируется волей конкретных коммуникантов, их целями, статусными ролями. Такое регулирование осуществляется с помощью различных схем речевого поведения, которые принято называть речевыми стратегиями.
Речевая стратегия - это «комплексное речевое воздействие, которое осуществляет говорящий для «обработки» партнера» (Иссерс 1997: 58). «Речевая стратегия обусловливает определенную последовательность действий говорящего в соответствии с планом (в случае волевого поведения) или с установкой (в случае импульсивного поведения). На структуру речевой стратегии влияют системы ценностей, убеждений, социальных норм и конвенций, составляющие в совокупности диспозицию личности» (Сухих, Зеленская 1998:16).
А. А. Романов определяет коммуникативную стратегию как «тип поведения одного из партнеров в ситуации диалогического общения, который обусловлен и соотносится с планом достижения глобальной и локальных коммуникативных целей в рамках типового сценария функционально-семантической репрезентации интерактивного типа» (1988: 103). Стратегические или глобальные цели образуют вершину эпизода цели, им подчиняются тактические или локальные цели, соответствующие отдельным этапам, частным фазам целого коммуникативного события (Макаров 2003: 193).
«Коммуникативная стратегия всегда отличается гибкостью и динамикой, ведь в ходе общения она подвергается постоянной корректировке, непосредственно зависит от речевых действий оппонента и от постоянно пополняющегося и изменяющегося контекста дискурса. Динамика соотношения осуществляемого в данный момент хода с предшествующим, а также их влияние на последующие - один из главных признаков стратегии» (Макаров 2003: 194).
Что касается слушающего, он может в полной или не в полной мере осознавать, на что направлена стратегия говорящего, и принимать или не принимать его стратегию, то есть вести кооперативную или некооперативную стратегию, что будет проявляться в кооперативности или некооперативности его действий.
Лингвистические и экстралингвистические характеристики диалогической речи
К характеристикам диалогической речи относятся: 1. Специфическая речевая организация, представленная реактивностью и диалогической когерентностью. Под реактивностью понимается «закономерная смена реплик в диалоге» (Баделина 1997: 44). Авторами диалогического текста являются сразу оба собеседника, но в то же время диалог — это единое целое. Сущность диалогического общения состоит в том, что субъекты, меняясь коммуникативными ролями, совместно создают текст (Иванова 1997). Таким образом, диалог — это «единый текст особого рода, принадлежащий не одному лицу» (Валюсинская 1979:311).
Целостность текста, создаваемую коммуникативными, смысловыми и структурными факторами, называют диалогической когерентностью (Кутянина 1998:124). Термин «когерентность» охватывает помимо формально-грамматических аспектов связи высказываний семантико-прагматические (тематические и функциональные в том числе) аспекты смысловой и деятельностной (интерактивной) связности дискурса, как локальной, так и глобальной. Когерентность проявляется во взаимодействии стратегий в «удачно разыгранном» диалоге, в котором все ходы участников соответствуют их общим, глобальным целям (Макаров 2003:197-196).
2. Спонтанность, неподготовленность: именно этим свойством диалога (неподготовленностью) обусловлены такие качества диалогического текста как композиционная простота (Якубинский 1986: 36), изобилие всевозможных «отступлений», «отклонений» от правил традиционной грамматики и норм литературно-письменной речи (Бузаров 1997: 13), повторов, нечетких формулировок, не всегда логичной смены темы и возврата к уже обсуждавшейся теме, а также корректировок собственного высказывания (Жалагина 1988).
3. Ситуативность — свойство дискурса вообще и диалога в частности. Диалог происходит в определенной ситуации, он неразрывно связан с нею: «При диалогическом общении ... обстановка есть один из факторов восприятия речи, один из моментов, имеющий сообщающее значение» (Якубинский 1986:49).
В понятие «ситуация» включаются такие компоненты как (Ремизова 2001:44-45): 1) место и время, в которое происходит диалог, тема (предмет) диалога, предшествующие диалогу события (включая речевую и неречевую деятельность собеседников);
2) собеседники: их статусные роли, их цель (цели) и интересы, психологическое состояние, фонд общих знаний, языковая компетенция, степень осведомленности собеседников о предмете разговора, а также друг о друге, их предшествующий опыт совместного общения вообще и их диалоги на эту тему в частности;
3) зрительное восприятие собеседниками друг друга (за исключением таких форм диалога, как диалог по телефону, диалог в сети Internet (chat) и т. п.), следствием которого является широкое применение мимики и жеста, дополняющее, а иногда и заменяющее вербальные компоненты общения (Бырдина 1992: 10). Мимика и жесты настолько важны в диалоге, настолько «срослись» с ним, что они часто осуществляются даже при разговоре по телефону (Якубинский 1986: 28), а в системах сети Интернет типа chat/ чат существуют письменные маркеры мимики (например, знаки S,:) и:-) обозначают улыбку) (Ремизова 2001:46).
Ситуация имеет огромное значение, с одной стороны, для экономии языковых средств при передаче информации, а с другой — для восприятия и правильного понимания этой информации. Именно этим объясняется тот факт, что «для постороннего конкретное содержание диалога не всегда доступно, так как говорящие до минимума могут сократить языковую часть информации, компенсируя это невербальными, дейктическими и другими средствами» (Михайлов 1994: 133-134).
От ситуации общения, в частности, от таких ее компонентов, как степень осведомленности собеседников друг о друге и о предмете разговора, опыт общения, зависит также понимание косвенных смыслов высказывания, подтекста. С ситуативностью также связаны такие свойства диалога как шаблонность и речевой автоматизм. Спонтанность и непредсказуемость диалога вызваны тем, что в диалоге пересекаются цели, интересы, представления двух личностей; диалог напоминает своеобразную «игру». Тактика «игроков» зачастую непредсказуема, но отдельные «ходы» и даже группы «ходов» шаблонизируются и зависят в большей степени от ситуации, чем от тактики говорящего (Ремизова 2001: 45).
Прежде чем перейти к проблеме членения диалога необходимо обратиться к факторам, в соответствии с которыми выделяют единицы диалога. Таких факторов существует два - структурный и тематический.
Динамика диалога состоит в развитии, с одной стороны, по линии «коммуникативных схем действования» (Сухих, Зеленская 1998:31), и, с другой стороны, по линии развертывания тематического содержания.
Коммуникативная схема — это обусловленный языковыми, коммуникативными и поведенческими нормами диапазон возможных (ожидаемых) речевых и неречевых реакций на определенное речевое воздействие в определенной ситуации (Ремизова 2001: 52).
Примерами элементарных коммуникативных схем могут служить: вопрос - (прямой) ответ, предложение - отказ (+ объяснение причины отказа) / принятие предложения, сообщение - комментарий, побуждение к действию - выполнение этого действия / отказ (+ объяснение причины отказа) и пр.
Следование коммуникативным схемам в диалоге свидетельствует о слаженности диалога, о соблюдении принципов и правил речевого общения; реплики-реакции в таком диалоге называют унисонными. Отклонение от общепринятых коммуникативных схем, напротив, может говорить о неслаженности речевого взаимодействия, отклонении от речевых правил, принципов и т.п. и часто приводит к коммуникативным провалам. Это речевые диссонансы.
Материал, методы, основные этапы и участники эксперимента
В фокусе исследования, как отмечалось выше, находятся закономерности интонационного оформления английских разделительных вопросов. Поскольку в нашей работе описываются закономерности интонационного оформления вопроса, существование которого немыслимо вне диалога, за единицу экспериментального исследования было взято не отдельное вопросительное высказывание, а содержащее его диалогическое единство. Использование диалогических единств в экспериментальном исследовании способствовало определению коммуникативной направленности релевантного теме исследования вопросительного высказывания. Корпус экспериментального материала формировался на основе концептуальной базы (см. Глава I) и конкретных задач исследования. Отбор экспериментального материала проводился в два этапа.
На первом этапе был составлен широкий корпус исследования, в который вошли 1870 английских вопросительных разделительных конструкций в составе диалогических единств: -1740 разделительных вопросов, -130 вопросительных разделительных конструкций трех типов: конструкция, состоящая из позитивной основы и тэга eh? (40); конструкция, в состав которой входят императивная основа и тэг will you? (60); конструкция, включающая в свой состав позитивную основу и тэг don tyou think? (ЗО).
Экспериментальный материал был получен методом сплошной выборки из оригинальных бизнес-курсов и курсов английского разговорного языка, изданных как за рубежом, так и у нас в стране. Материал широкого корпуса исследования представлен примерами как из устных источников (аудио- и видеоматериалы), так и из письменных источников (тексты диалогов, в состав которых вошли разделительные вопросительные конструкции)12. Общее время звучания широкого корпуса экспериментального материала составило 8 часов. Общий объем письменных источников составил 2028 страниц. В состав широкого корпуса исследования вошли 350 вопросительных разделительных конструкций, реализующих фатическую функцию, 800 исследуемых единиц, реализующих эмотивную функцию, 510 конструкций, направленных на выражение интеллектуальных установок, 210 вопросительных разделительных конструкций, реализующих интеррогативную функцию.
На данном этапе был проведен смысловой и слуховой анализы материала. Широкий корпус исследования был проанализирован с точки зрения функциональных особенностей и частотности употребления различных типов разделительных вопросов.
На втором этапе на основе широкого корпуса исследуемого материала нами был составлен узкий корпус исследования, в который вошли 187 английских вопросительных разделительных конструкций в составе диалогических единств, озвученных носителями британского варианта английского языка.
Формирование узкого корпуса исследования проходило путем применения метода выборочного наблюдения (Елисеева, Юзбашев 1996). Данный метод позволяет распространить данные, полученные по части совокупности, на всю совокупность. Следует отметить, что данный метод способствует повышению точности данных по сравнению с массовым сплошным наблюдением: уменьшение числа единиц наблюдения в выборке резко снижает ошибки регистрации; помимо этого, обращение к выборкам обеспечивает экономию трудовых ресурсов и времени.
Та совокупность, из которой производится отбор, называется генеральной совокупностью; отобранные данные составляют выборочную совокупность. Данные выборочной совокупности дают основание для суждений о параметрах и свойствах генеральной совокупности. Выборка должна быть репрезентативной, т.е. она должна наиболее полно и адекватно представлять свойства генеральной совокупности.
С целью обеспечения объективности отбора данных мы производили отбор единиц из генеральной совокупности (широкого корпуса исследования) по определенной схеме: вся генеральная совокупность была поделена на страты (критерием деления послужили функциональные особенности исследуемых единиц); коэффициент корреляции был равен 10; таким образом, количество единиц каждой страты мы поделили на 10 и составили узкий корпус исследования. Такая выборка называется стратифицированной.
Озвучивание материала узкого корпуса исследования проходило в несколько этапов. Дикторам было предложено внимательно прочитать диалоги, в состав которых входили английские вопросительные разделительные конструкции, и определить то коммуникативное значение, которое, по их мнению, вопросительное по форме высказывание реализует в данном микродиалоге. Затем проходило озвучивание материала, т.е. запись микродиалогов на аудиопленку. Такая последовательность при озвучивании материала диктовалась соображениями более достоверной верификации данных. Общее время звучания узкого корпуса экспериментального материала составило 37 минут.
Смысловой анализ материала исследования (с привлечением мнения носителей языка)
Носителям британского варианта английского языка, не имеющим специальной лингвистической подготовки, но обладающим общей языковой компетенцией, был предъявлен экспериментальный материал узкого корпуса исследования (167 озвученных микродиалогов). Перед ними стояли следующие задачи: оценить аутентичность предъявленных микродиалогов и определить их коммуникативную направленность и стилевую принадлежност ь.
По данным таблицы № 1 большинство микродиалогов (65%) отнесено информантами к деловому стилю. Второе место принадлежит разговорному стилю (25%). Небольшое количество микродиалогов (10%), по мнению информантов, могут быть отнесены как к деловому, так и к разговорному стилю. При распределении микродиалогов по стилям информанты оценивали, в первую очередь, характер лексического состава (наличие профессиональной терминологии, присутствие этикетных формул и выражений) озвученного материала, степень официальности/неофициальности речи, синтаксические особенности предложений (степень полноты структуры разделительной конструкции). Отдельные информанты отмечали также степень эмоциональности при произнесении фраз и на этом основании относили микродиалоги к тому или иному стилю речи.
Тот факт, что 10% микродиалогов, по мнению информантов, могут быть отнесены как к деловому, так и к разговорному стилям, свидетельствует о том, что общение в сфере бизнеса испытывает большое влияние со стороны разговорного стиля речи. Наибольшее влияние разговорного стиля обнаруживается в ситуациях неофициального делового общения. Подобная тактика ведения переговоров нередко способствует успешности деловой коммуникации - заключению сделок, проведению финансовых операций и т. п.
Таким образом, материал узкого корпуса исследования было целесообразно поделить на две группы: - 42 микродиалога (в состав которых вошли 48 вопросительных разделительных конструкций: 46 разделительных вопросов, 1 конструкция с тэгом eh? и одна конструкция с тэгом will you?), функционирующих в разговорной речи; - 125 микродиалогов16 (в состав которых вошли 140 вопросительных разделительных конструкций: 128 разделительных вопросов, 5 конструкций с тэгом will you?, 3 конструкции с тэгом don t you think?, 3 конструкции с тэгом eh?), функционирующих в бизнес-общении.
На втором этапе анализа информантам было предложено определить коммуникативную направленность исследуемых высказываний. В результате анализа были получены следующие данные: 39% фраз реализуют эмотивную функцию, 33% - функцию выражения интеллектуальных установок, 18% -фатическую функцию, 10% - функцию запроса информации.
Изучение литературы по теме исследования позволило сделать следующий вывод: большинство исследователей рассматривает английские разделительные вопросы как средство смягчения категоричности высказывания. Однако отдельные ученые полагают, что в высказываниях, нацеленных на выражение отрицательных эмоций, тэг выполняет роль интенсификатора, то есть усиливает негативную перлокутивную силу (Морозов 1998; Курбатова 2002). В целях подтверждения данного положения на следующем этапе анализа информантам-носителям британского варианта английского языка был предъявлен вопросник. Вопросник был использован для установления влияния тэгов на перлокутивную силу высказывания, а также степень психологического воздействия всего высказывания в речевых актах, нацеленных на выражение отрицательных эмоций.
Количество информантов составило 7 человек. Возраст данной категории варьировался от двадцати до сорока лет. Это - магистры, бакалавры, а также студенты колледжей, университетов Великобритании.
Участникам предлагалось оценить степень потенциальной «грубости», «неприятности» следующих высказываний: You can t help, can you?; You can t help, eh?; You can t help!; Can t you help?; Can you help?
Большинство участников отметило, что предложение You can t help, can you? звучит более неприятно для слушающего, чем You can t help!
Результаты анализа ответов информантов свидетельствуют о том, что в высказываниях, нацеленных на выражение отрицательных эмоций, тэг действительно не смягчает негативную перлокутивную силу высказывания, а, наоборот, усиливает ее.
Согласно результатам ответов наименее грубым является высказывание "Can you help? ". Вопросительное по форме высказывание "Can t you help? " было охарактеризовано большинством участников как самое грубое.
