Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические предпосылки исследования функциональной категоризации глаголов говорения 11
1. Генезис рассмотрения глаголов говорения в лингвистической литературе 11
2. Язык, речь, речевая деятельность. Психологические основания категоризации глаголов речи 20
3. Сущность категоризации и различные подходы к ее рассмотрению 25
3.1. Системно-парадигматический подход к категоризации 30
3.2. Функциональный (динамический) подход к категоризации 32
3.3. Функционально-семиологический подход к категоризации 34
3.4. Прототипический подход к категоризации 36
3.5. Различные подходы к классификации глагольных предикатов 39
4. Семантика глагола с точки зрения субъектно-предикатно-объектных отношений 45
4.1. Субъект как первый аргумент предиката и его прототипические признаки 46
4.2. Объект как второй аргумент предиката и его прототипические признаки 51
Выводы по главе 1 55
ГЛАВА 2 Функциональная категоризация глаголов говорения 57
1. Лексико-семантическая общность глаголов группы TELL 57
2. Субъектно-ориентированные признаки функциональной категоризации глагола TELL 62
2.1. Признак активности субъекта 62
2.2. Признак волитивности субъекта 65
2.3. Признак контролируемости субъекта 67
3. Объектно-ориентированные признаки функциональной категоризации глагола TELL 69
4. Субъектно-ориентированные признаки функциональной категоризации глаголов группы TELL 73
4.1. Признак активности субъекта 73
4.2. Признак волитивности субъекта 76
4.3. Признак контролируемости субъекта 79
5. Объектно-ориентированные признаки функциональной категоризации глаголов группы TELL 82
6. Системная характеристика глагола SAY 83
7. Субъективно-ориентированные признаки функциональной категоризации глагола SAY 87
7.1. Признак активности субъекта 87
7.2. Признак волитивности субъекта 96
7.3. Признак контролируемости субъекта 98
8. Объектно-ориетированные признаки функциональной категоризации глагола SAY 100
9. Субъектно-ориентированные признаки функциональной категоризации глаголов группы SAY 105
10. Объектно-ориентированные признаки функциональной категоризации глаголов группы SAY 109
11. Системная характеристика глагола SPEAK 114
12. Субъектно-ориентированные признаки функциональной категоризации глагола SPEAK 115
12.1. Признак активности субъекта 116
12.2. Признак волитивности субъекта 120
12.3. Признак контролируемости субъекта 124
13. Объектно - ориентированные признаки функциональной категоризации глагола SPEAK 126
14. Функциональная категоризация глаголов группы SPEAK 130
Выводы по главе 2 136
Заключение 138
Библиография 144
Список словарей 155
Список цитированных источников фактического материала 156
- Генезис рассмотрения глаголов говорения в лингвистической литературе
- Различные подходы к классификации глагольных предикатов
- Объектно-ориентированные признаки функциональной категоризации глагола TELL
- Объектно-ориетированные признаки функциональной категоризации глагола SAY
Введение к работе
Настоящее диссертационное исследование посвящено изучению функциональной категоризации глаголов говорения в современном английском языке.
Глаголы говорения неоднократно являлись объектом лингвистических исследований, в которых изучались их лексическая и категориальная семантика, а также функционирование в различных структурах. В лингвистической литературе достаточно полно описана номенклатура семантической структуры рассматриваемой группы глаголов на системно-парадигматическом уровне, также имеются данные, касающиеся особенностей их функционирования в предложении - высказывании. Однако до сих пор в лингвистике нет работ, рассматривающих функциональную категоризацию глаголов говорения с описанием механизма варьирования их категориального статуса с позиций функционально - семиологического и прототи-пического подходов к формированию категориального значения предикативных единиц.
Актуальность исследования обусловлена необходимостью общетеоретического осмысления процессов функциональной категоризации глаголов говорения, выяснения механизма, детерминирующего особенности функциональной категоризации на формальном (синтаксическом), семантическом и понятийном уровнях, и условий формирования особого лексического и категориального значения названных глаголов в рамках предложения -высказывания.
Актуальность исследования также определяется целями и задачами обучения активному и корректному владению иностранным языком.
Основная цель работы состоит в выявлении факторов и условий, детерминирующих процесс функциональной категоризации языковой картины мира, а также в определении специфики функциональной категоризации трёх групп глаголов соответственно с прототипами TELL, SAY и SPEAK.
Поставленная цель диктует следующие задачи исследования:
Определение и описание механизмов и условий функциональной категоризации глаголов говорения.
Выявление критериев и условий, при которых возможно синкретичное изменение категориального и лексического значения исследуемых глаголов.
Сопоставление системно-парадигматического и функционального уровней анализа глаголов говорения.
Уточнение номенклатуры прототипических акциональных и неакциональных характеристик глаголов говорения.
Установление степени зависимости категориального статуса предиката от его субъектно-объектных отношений в структурной схеме предложение-высказывания.
Определение набора наиболее рекуррентных лексических единиц, способных передавать значения однонаправленного/неоднонаправленного говорения.
Научная новизна работы заключается не только в постановке проблемы и предлагаемых путях исследования глаголов говорения, но и в полученных результатах анализа, осуществленного в рамках функционально-семиологического и прототипического подходов к формированию категориального значения предикативных единиц.
Теоретической базой исследования послужили положения, разрабатываемые в следующих областях лингвистики:
в рамках логико-семантической и концептуальной теории смысла предложения, содержащихся в работах Ю.С.Степанова, Н.Д.Арутюновой, С.Д.Кацнельсона, А.А.Уфимцевой, В.А.Михайлова и др.;
в теории семантического синтаксиса, развиваемой Г.Г.Сильницким, У.Чейфом, Ч.Филлмором, А.Вежбицкой и др.;
в теории семиологической и функционально - семиологической грамматики, разрабатываемой в трудах Е.С.Кубряковой,
7
Ю.С.Степанова, Н.А.Кобриной, Н.Н.Болдырева,
О.Н.Прохоровой и др.;
в теории семантической структуры слова, представленной в работах И.В.Арнольд, М.В.Никитина, А.А.Уфимцевой и др.;
в теории общей и когнитивной психологии, нашедшей отражение в работах Л.С.Выготского, А.Н.Леонтьева, Э.Рош, С.В.Зимней и др.
Диссертация написана на материале 4000 ситуативных примеров, полученных методом сплошной выборки из художественных и публицистических произведений английских и американских авторов XX века.
Исследование фактического материала проводится на основе комплексного использования различных методов, включающих в качестве основных лингвистическое наблюдение и описание синтагматики и парадигматики исследуемых глаголов, метод трансформации, перефраз и субституции, структурно - семантический, а также метод компонентного анализа.
Объем и структура диссертации.
Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения, списка литературы, включающего 145 наименования, в том числе 44 на иностранных языках, списка используемых словарей и списка цитируемых источников фактического материала.
Во введении дается общая характеристика работы, определяются цели, задачи, методы, положения, выносимые на защиту, излагается структура диссертации, отмечается новизна, актуальность, теоретическая и практическая значимость работы, даются сведения об апробации положений диссертации.
Первая глава «Теоретические предпосылки исследования функциональной категоризации глаголов говорения» посвящена рассмотрению теоретической платформы, предопределившей возможность изучения функциональной категоризации глаголов говорения. Дается краткий обзор исследования глаголов говорения в современном отечественном и зарубежном языко-
8 знании, рассматриваются различные направления в изучении психологической природы процесса говорения, освещаются существующие подходы к категоризации языковых единиц, определяется зависимость категориального значения глагола от характера субъектно-объектных отношений и выявляется номенклатура наиболее значимых акциональных категориальных признаков глагола.
Во второй главе «Функциональная категоризация глаголов говорения» непосредственно рассматривается процесс функциональной категоризации глаголов говорения, а также описывается категориальный статус данных глаголов в зависимости от принадлежности их к той или иной группе по признаку активности / инактивности субъектов, устанавливаются условия и механизмы процесса перекатегоризации названных глаголов на функциональном уровне.
В заключении в обобщенной и концептуализированной форме излагаются результаты исследования.
Проведенное исследование позволяет вынести на защиту следующие положения:
Концептуальное поле ГОВОРЕНИЕ представлено в системе английского языка в количественном и качественном отношении разнородной лекси-ко-семантической группой глаголов говорения, конституирующей категориальный континуум с акциональным прототипом, представленным глаголом TELL, остающимся устойчивым на категориальном уровне, и глаголами SAY и SPEAK, категориальный статус которых в определенных случаях подвергается перекатегоризации.
Формирование категориального значения глагола детерминируется характером субъектно-объектных отношений, заложенных в структурной схеме предложения-высказывания. В соответствии с этим формирование категориального значения глагола говорения предопределяется двумя группами категориальных признаков: субъектно-ориентированных (одушевленность, активность, волитивность, контролируемость субъек-
9 та) и объектно-ориентированных (наличие/отсутствие объекта, распространенность/нераспространенность, конкретность/абстрактность, то есть выраженность конкретным/абстрактным существительным).
Признак активности субъекта и соответствующий ему признак акцио-нальности предиката имеет градуированный характер, позволяющий говорить об изменении категориального значения глагола говорения в терминах повышения/понижения его акциональности.
Глагол SAY является глаголом широкой семантики, т.к. он наряду с ин-герентным значением акциональности способен актуализировать также и неакциональные значения на функциональном уровне, т.е. подвергаться перекатегоризации, которая, как правило, сопровождается изменением его лексического значения. По сравнению с глаголом SAY, глагол TELL является глаголом более лимитированной семантики, что детерминирует относительную устойчивость его системного акционального категориального значения на функциональном уровне.
Теоретическая значимость работы определяется вкладом данного исследования в разработку проблемы функциональной категоризации глаголов с позиций функционально - семиологического и прототипического подходов к формированию категориального значения предикативных единиц, в результате чего представлено континуальное строение категориального и смыслового пространства глаголов, номинирующих концептуальное поле ГОВОРЕНИЕ.
Практическая ценность диссертации определяется тем, что полученные результаты могут использоваться при описании языкового материала в учебных целях - для написания учебных пособий и сборников упражнений по нормативной грамматике, а также в курсе теоретической грамматики, в подготовке спецкурсов по лексической и синтаксической семантике.
10 Апробация работы.
Основные положения и выводы исследования изложены в докладах и выступлениях на научных конференциях в г. Белгороде в 1999, 2000, 2001 г.г.; на международной научно-практической конференции в г. Запорожье, 2003 г.; на заседании кафедры английского языка в ноябре 2002 г.; а также в
Генезис рассмотрения глаголов говорения в лингвистической литературе
Глаголы говорения, несомненно, являлись объектом рассмотрения семантических классификаций глагольной лексики. Однако границы данного класса до сих пор четко не определены. В связи с этим необходимо рассмотреть, как названная группа представлена и исследована в работах предшественников.
Прежде всего, можно выделить ряд работ, где представлена номенклатура глаголов говорения, а лексическое значение глагола, выступает в качестве ведущего критерия выделения данного класса (Т.М. Недялкова, 1961; И.П. Бондарь, 1969 и др.). Так, И.П.Бондарь относит к глаголам говорения только те, которые обозначают собственно процесс речи (его основные функции: вопрос, ответ, сообщение и т.д.), противопоставляя их тем глаголам, которые обозначают какое-либо другое действие, реализуемое в процессе речи (Бондарь, 1969). Т.Н.Недялкова отмечает, что речевая ситуация часто реализуется глаголами, не являющимися исконно глаголами говорения. В предложенной ею концепции речь идет о метафоризации глаголов, обозначающих: а) крики животных; б) шум, грохот, журчание и т.п.; в) движение и механические действия.
Долгое время объектом анализа служили лишь глаголы, обозначающие процесс речи в его чистом виде. Глаголы же, реализующие некую деятельность в акте речи, исключались из круга рассматриваемых.
Некоторые авторы связывают определенные грамматические признаки с собственно семантическим признаком (И.П.Бондарь, 1969). Среди таких грамматических признаков можно отметить следующие: указание на субъект действия (глаголы, употребляющиеся при существительных, называющих лицо); указание на адресат действия (глаголы, сочетающиеся с дополнением, обозначающим адресата); указание на содержание речи, сочетаемость с одной из типовых синтаксических конструкций, раскрывающих содержание речи.
В дальнейшем исследователи стали учитывать взаимосвязь между лек-сико-грамматической сочетаемостью глагола и его лексическим значением (Колшанский, 1990). При соотнесении всех глаголов, нормативно выполняющих функцию речепроизводства, границы данного класса значительно расширяются. В спектр анализируемых глаголов попадают и глаголы, в семантике которых значение речи сочетается со значением оценки, каузации, истинности и т.д. Данный подход широко представлен в работах Михедовой, 1964; Пак, 1975 и др.
Л.М.Васильев, анализируя глаголы говорения на материале русского языка, отмечает, что типичной особенностью глаголов говорения является их функционирование в конструкциях с прямой речью. Однако он считает, что в конструкциях с прямой речью могут сочетаться некоторые глаголы мышления, чувства, восприятия и даже движения, когда глаголы говорения не употребляются в конструкциях с прямой речью. В данном случае он руководствуется двумя критериями: лексическим значением глагола и употреблением с прямой речью. Что касается глаголов со значением взаимонаправленного общения, не допускающих сочетания в конструкциях с прямой речью, то в их окружении сохраняется элемент «содержание речи» (Васильев, 1971: 29).
При классификации глаголов говорения Л.М. Васильев выделяет подклассы «глаголов сообщения», куда входят не только глаголы: говорить, сказать, вещать; но и глаголы: обещать, сулить, рекомендовать, советовать, наставлять и т.д.; «глаголы побуждения к действию с помощью речи»: приказывать, поручать, склонять, приглашать, звать, посылать, запрещать, разрешать и т.д.; «глаголы эмоционального отношения и оценки»: обижать, насмехаться, благодарить, осуждать, порицать, одобрять, хвалить и т.д. (автор проводит исследование на материале глаголов говорения русского языка) (Васильев, 1971). При данной классификации в поле рассмотрения попадают глаголы, в значении которых семантический компонент «речь» может занимать подчиненное положение.
Е.М. Набокина также включает в данный класс глаголы, в значении которых присутствует указание на речь, сочетающееся с указанием на вид деятельности, реализуемой в речи. Она называет данные глаголы «глаголами, характеризующими содержание речи»: to agree, to order, to protest, etc. (Набокина, 1985).
Г.А. Пак вводит в комплекс существующих признаков (лексическое значение слова, способность глагола реализовывать более сложные синтаксические построения) дополнительные критерии (Пак, 1975). Он говорит о типах конфигурации, в которых глагол речи является ядром и особо выделяет лексическую сочетаемость глагола со словами определенных классов. В его концепции особенно акцентируется то, что обязательными элементами семантического окружения глаголов говорения являются: говорящий, слушающий и содержание речи.
Под лексической сочетаемостью глаголов говорения Г.А.Пак подразумевает сочетаемость со словами определенных классов, в частности, с наречиями, характеризующими речевую деятельность, например: вполголоса, невнятно, громко, членораздельно и т.д.
Некоторые исследователи выступают против расширения понимания семантики глаголов говорения, обращая внимание на тот факт, что критерии, расширяющие семантическое поле говорения, не всегда соответствуют речевой доминанте «говорить - сказать» (Мельникова, 1992).
Например, И.П.Бондарь признает, что в значении многих глаголов сочетается значение процесса речи с обозначением других видов деятельности: хвалить, приказывать, просить и т.д. Однако И.П.Бондарь говорит о возможности трансформации «хвалить» — «говорить похвалу», «просить» — «говорить просьбу» (Бондарь, 69: 112). Л.Г. Михедова относит к глаголам говорения все глаголы, способные вводить прямую и косвенную речь. Она настаивает на соблюдении синтеза семантического и синтаксического критериев (значение говорения и оформление микротекста). Стремясь обеспечить семантику функционального единства исследуемого материала, Л.Г. Михедова (Михедова, 1971) при выделении лексического ряда собственно глаголов говорения в английском языке, ограничивается, с одной стороны, только глаголами, способными оформлять микроконтекст, а с другой стороны, только глаголами, которые имеют зарегистрированное словарем значение говорения. Она ведет работу по двум направлениям: 1) выбирая из английской и американской художественной литературы XIX и XX веков случаи употребления различных глаголов с функцией оформления микротекста; 2) производя выборку глаголов, имеющих значения говорения по словарю. И именно те глаголы, которые сочетали в себе значения говорения и семантическую функцию оформления микротекста, и являлись ее основным объектом исследования.
Различные подходы к классификации глагольных предикатов
Одна из классификаций "базовых предикатов" была предложена Ю.С. Степановым. В данной классификации глагол представлен следующими категориями: положение-"стоять"; состояние-"находиться в каком-нибудь состоянии; иметь, иметься"; делать, действовать - "копает"; претерпевать, подвергаться действию - "страдать" (Степанов, 1980). В данной классификации указанные глагольные категории сгруппированы по признаку "отношение к действию" вокруг двух основных категорий: действие и состояние. Анализируя данные категории, Ю.С.Степанов приходит к выводу о неопозитивности многих категорий, что влечёт за собой признание "неконтрастного уровня семантики" (Степанов, 1980: 323).
Иной подход к классификации глаголов предложил Г.Г. Сильницкий. В его интерпретации в качестве дифференциального признака выступают связи глаголов в предложении: с прямым дополнением (ПД) и с динамическим обстоятельством места (ДОМ) (Сильницкий, 1986). В данной классификации автор условно распределяет глаголы по трём классам "действия", "движения" и "процесс", наделяя их следующими признаками:
Действие - сочетание с ПД, экстравертированность; Процесс - отсутствие сочетаемости с ПД и ДОМ, интровертирован-ность; Движение - сочетание с ДОМ, отсутствие субъектно-объектной направленности действия. Широкое распространение получило изучение глаголов, способных образовывать конструкции с предикатными актантами (КПА). Так, например, при семантико-синтаксическом анализе предиката И.Б. Долинина выделяет следующие типы предикатов: препозиционные, то есть предикаты, которые констатируют факт действительности и определённые отношения между её участниками; и комментаторные предикаты, которые, фиксируя некоторую первичную денотативную ситуацию, дают ей определённую оценку со стороны некоторого лица, комментируют пропозицию с точки зрения таких параметров, как модальность, фазовость, каузативность и т.д. (Долинина, 1983). Различие между этими двумя типами предикатов заключается в том, что препозиционные предикаты отражают денотативный аспект ситуации, независимый от лица, а комментаторные предикаты дают оценку этой же ситуации или фиксируют реакцию некоторого лица на первичный факт, образуя своеобразную вторичную ситуацию.
В рамках данной классификации И.Б.Долинина делит комментаторские предикаты (в содержательном плане) на оценочные и модусные. Оценочные предикаты определённым образом квалифицируют значение препозиционного предиката с точки зрения внешнего по отношению к ситуации лица, а модусные предикаты не дают никакой оценки действию, а лишь фиксируют факт наличия вторичной ситуации. Их семантика связана с обозначением деятельности, при помощи которой фиксация становится возможной (Долинина, 1983:45).
Модусный характер глаголов говорения и других близких с ними семантических классов глаголов в последнее время неоднократно становился объектом исследования (см работы В.П.Недялковой, 1961; В.С.Храковского, 1974; О.Н.Камшиловой, 1985 и др.).
Иную точку зрения на процесс классификации глаголов развивает Г.Е.Юрченко, который выделяет три класса глаголов: "движение", "действие" и "процесс" или "состояния" (Юрченко, 1985). Основным критерием данной классификации выступают семантика и валентностные характеристики глаголов. Исследовав значения терминов "процесс" и "состояние", автор останавливается на последнем для обозначения рассматриваемого подкласса глаголов, считая его, не смотря на кажущуюся тождественность с понятием "процесс" более однозначным "при его употреблении по отношению к глаголам" (Юрченко, 1985: 115).
На основе многочисленных наблюдений над проявлением валентност-ных свойств глаголов Г.Е.Юрченко делает вывод о разнообразии валентностей глаголов подкласса "процесс" ("состояние") и, в частности, о том, что большинство глаголов указанного подкласса характеризуются обязательной объектной или адвербиальной валентностью.
В современной лингвистике также существуют подходы к классификации глаголов, основанные на видо-временном признаке, то есть на признаке соотнесённости действия, обозначенного глаголом, с осью времени. К числу таких классов можно отнести следующие классификации, разработанные З.Вендлером (Vendler, 1957), Э.Кенни (Kenny, 1963), К.Смит (Smith, 1983), Г.Личем (Leech, 1971).
Так, например, в классификации З.Вендлера глаголы "деятельности" (activity) и глаголы "реализации действия" (accomplishment) различаются по наличию или отсутствию в их структуре категориального значения предела действия. Далее все глаголы "реализации действия (предельные глаголы)" дифференцируются по отношению к оси времени. Те из них, которые занимают отрезок времени (to run a mile), относятся к классу "реализации действия". Глаголы же, занимающие только точку на временной оси (to reach the harbor), З.Вендлер выделяет в отдельный класс глаголов "достижения" (achievement). Между тем, он также выделяет глаголы, представляющие достижение предела, как оторванное от реально протекающего времени события (to watch the movie). Они описывают лишь факт осуществления действия и не "подпадают" под классификацию З.Вендлера, так как не занимают ни отрезка, ни определённой точки во времени.
Для определения принадлежности глаголов к тому или иному классу автор предлагает диагностические синтаксические процедуры, подтверждающие статус каждой из групп (например, с помощью вопросов: How long did it take...? - для глаголов исполнения; At what time (moment)...? - для глаголов достижения; (For) How long...? - для глаголов состояния, но, что важнее всего, эти процедуры отображены в дискурсе, что полностью демонстрирует связь семантики, синтаксиса и прагматики в значении глагола.
Соотнесённость с осью времени является ведущим признаком при выделении различных глагольных категорий и в классификации Э.Кении (Kenny, 1963). Автор разграничивает глаголы по их способности употребляться в длительных временах. Он выделяет три класса глаголов: static verbs - статические глаголы (love, understand, mean, exist, be able, perceive, etc.); performance verbs - глаголы деятельности (discover, learn, find, wash, cut, lift, decide, etc.), activity verbs - глаголы действия (listen to, laugh, weep, enjoy, etc.).
Объектно-ориентированные признаки функциональной категоризации глагола TELL
Поскольку глагол TELL номинирует однонаправленный процесс говорения, то вполне очевидно предположить наличие несколько иных отношений между предикатом и объектом.
Одной из основных характерных особенностей глагола TELL является ярко выраженный признак результативного воздействия на объект, проявляющийся на его функциональном уровне. Например: 50) I was told to satisfy all her possible needs and desires (King: 333). 51) A third man reached the cabin and, after shouting in, was told to enter (Clancy: 382). 52) He turned to his secretary, Larisa Shachtur, a middle-aged brunette dressed smartly in a western-style business suit, and told her to get General Kosigan on the telephone (Collins: 144). 53) They specifically told us to stay out of Eastern Europe, not central Russia (Steel: 217). 54) But when he stepped off the elevator at the entrance a Marine guard told him to wait (Cunningtone: 56). Из вышеперечисленных примеров мы видим, что их очевидным грамматическим актуализатором является переходная конструкция, отражающая события, в которых субъект «действует» на объект, тем самым видоизменяя его. «Действие» в данном случае понимается широко, т.е. имеются ввиду любые действия по отношению к объекту. В примере (52), субъект (he) оказывает воздействие на объект (Larisa Shachtur), побуждая ее к выполнению опре 70 деленного рода действий (to get General Kosigan on the telephone). В примере (54) воздействие субъекта (a Marine guard) на объект (him) фактически прекратило движение последнего: ... told him to wait.. .= stopped, caused to stop. Как видно из приведенных выше примеров (50-54), на все объекты, выраженные прямым дополнением при глаголе TELL, оказывается воздействие. Следует также отметить, что употребление ингерентно акционального глагола, каким является глагол TELL, в формах прошедшего времени (55), перфекта (56) и пассива (57), указывает на реализацию признака результативности, а значит, и признака контролируемости действия со стороны активного субъекта, что в совокупности позволяет говорить об актуализации акционального значения: 55) I told them what the new team had already achieved, what was left to get right (Francis: 31). 56) That afternoon she had been so distracted that she had told an American tourist Irene Adler had lived in St. John s Wood Terrance and her royal lover had been the King of Serbia (Rendell: 68). 57) I have been told that Pompeius will get land for his men over my dead body! (McCullough: 617). Глагол TELL также может употребляться абсолютивно. Однако в семантике данного глагола содержится указание на объект, так как глагол TELL выражает однонаправленное действие передачи информации и его нельзя просто произносить, а тем более, однонаправленно осуществлять коммуникацию. Можно говорить кому-то о чем-то. Поэтому в случае абсолютивного употребления глагола TELL объект можно восстановить при обращении к контексту. Например: 58) And there had been another burglary in her house in the Crescent; two in fact, one of them only next door, as she told (King: 119). 59) As I have already told (Smith: 19). Так, при помощи контекстуальной реконструкции можно определить опущенный объект в предложении (58). Им является местоимение she-(her house). В последнем же примере (59) лексический контекст настолько ограничен, что приходится прибегать к более широкому контексту :She has managed to save all of you. But she is dead. As I have already told. She is dead. Данное употребление глагола TELL является весьма нетипичным. Здесь, очевидно, внимание фокусируется на самом действии и результате этого действия, выраженного в Present Perfect. Важно заметить, что каковы бы не были причины абсолютивного употребления глагола TELL, его категориальный статус определяется также степенью прототипичности субъекта в значении видо-временной формы глагола. Так, в данных примерах (56, 57) глагол TELL сохраняет свое акциональное значение, так как субъект, выявленный путем реконструкции либо путем использования контекста, обозначает конкретного исполнителя действия, а глагол в примере (58) употреблен в Past Indefinite, а в примере (59) - в Present Perfect. Глагол TELL сохраняет свое акциональное значение также и в случае кореферентной представленности агенса и пациенса одним лицом, т.е. при его рефлексивном употреблении (данный пример рефлексивного употребления глагола TELL был обнаружен нами как единичный случай, что скорее говорит об исключении из правил, нежели о закономерности): 60) And we will tell ourselves, and the more we learn, the more it will echo (Davis: 170). В приведенном примере (60) и субъект, и объект имеют одну и ту же денотативную соотнесенность, а сам глагол обозначает возвратное действие. Это, а также активный характер субъекта, выраженный конкретным исполнителем действия, позволяет отнести TELL к категории акциональных глаголов. Обычно изменение статуса транзитивности глагола, как уже отмечалось, приводит к его функциональной перекатегоризции. Изменение статуса транзитивности глагола TELL мы понимаем в широком смысле, т.е. не только употребление исходно непереходного глагола в прямопереходной конструк 72 ции, но и употребление глагола с косвенным дополнением вместо привычного прямого, и наоборот и т.д. Так, глагол TELL, главным образом, используется как прямопереходный. В функции обстоятельства цели могут встречаться и различные инфинитивы в функции обстоятельства цели: 61) In spite of the fact that I m the only one to tell you the news, I m not the first already (King: 49). 62) They expected me to tell the truth (Francis: 114). 63) I would like to be the first to tell you this, not to be misunderstood (Dickens: 301). 64) He expected me to tell her the data on Zodiac, to prevent the Committee from firing her (Steel: 40).
Объектно-ориетированные признаки функциональной категоризации глагола SAY
Продолжая рассматривать категорию объекта, следует отметить, что с одной стороны, объект детерминирован предикатом, а с другой - сам оказывает влияние на формирование категориального значения предиката. Основным категориальным признаком объекта является его "пассивность". Из признака "пассивности" выводятся все объектно-ориентированные прототи-пические признаки предиката: инактивность, конкретно-результативный характер воздействия на объект и связанная с ним высокая степень прототипичное переходных конструкций. Типичным примером категории объекта является прямое дополнение.
Так, по мнению Т. Гивона, прототипичным объектом переходного глагола является конкретный пациенс, испытывающий на себе воздействие агенса (Givon, 1993: 106). 172) I said words I had to say (Mac: 11). 173) I placidly said sentences, without looking at the parcel (Smith: 314). 174) I was hardly able to speak, but I managed to say the reason, surprised as my flat voice change to commands when I was saying it (Foreman: 370). 175) I said the things, hardly controlling my emotions (Davis: 106). Рассматривая данные примеры, можно сделать вывод о том, что изменения структурной схемы предложения (использования глагола SAY в качестве непереходного, т.е. без объекта) указывает на изменения его категориального статуса, что обусловливает переход из категории акциональных глаголов в категорию неакциональных глаголов. Как мы видим из вышеприведенных примеров, объект говорения, на которое направлено внимание субъекта, остается абсолютно не подверженным влиянию или воздействию с его стороны. В данном случае мы имеем дело с прямопереходной конструкцией с прямым дополнением, выраженным как конкретными, так и абстрактными существительными words, sentences, reasons, things. Данная конструкция обладает низкой степенью переходности, однако, употребление глагола SAY в такого типа конструкциях носит изначально акциональный характер, который и имплицируется в глубинной структуре (говорит ЧТО?). Однако, если мы говорим о том, что объект не претерпевает никаких изменений со стороны субъекта, мы не можем не заметить, что то, что говорится субъектом, оказывает большое влияние на состояние и поведение субъекта в целом. Тем самым мы хотим подчеркнуть актуализацию признака экст-равертированного действия, так как действие направлено на объект (в процессе говорения изменение происходит с самим субъектом и затрагивает его состояние и поведение). Необходимо обратить внимание на употребление глагола SAY в предложениях (173-175). В примере (173) контекст (содержание) говорения оказывал на субъект умиротворяющее действие (...placidly said...), когда в примере (174) в процессе говорения с субъектом (его состоянием и поведением) происходят сильные изменения (от flat voice до commands). Наречия образа действия (placidly) и сама ситуация (.. .from flat voice ... to commands ..., ... hardly controlling my emotions ...), «заряда» энергии, заложенного в объект воздействующий на субъект, изначально лишь подтверждает акциональный характер глагола SAY в употреблении в подобных конструкциях. Другим признаком акциональности глагола SAY является результативность. Например: 176) Не was said to bring the ladder and the plan (Mills: 130). 177) He has been said it three times (Davis: 30). 178) Santana will have been said the result by the time you change the password (Davis: 89). Как видно из примеров выше (176-178), глагол SAY довольно легко употребляется в пассивных формах, что позволяет отнести его к результати-вам, что, в свою очередь, указывает на актуализацию признака, референтного воздействия на объект. Следовательно, объект должен быть как-нибудь изменен субъектом или, по крайней мере, испытывать на себе какое-нибудь воздействие, исходящее от субъекта. Однако в предложении (178) (Passive Perfect) объект при глаголе SAY не испытывает на себе никакого воздействия со стороны субъекта, что и подчеркивается контекстом. Любопытно также отметить, что в конструкциях Complex subject глаголами говорения номинируются два типа субъектов: 1) формальный субъект, который абсолютно пассивен и на самом деле трансформируется в логический объект; 2) семантический субъект, выступающий в активной роли и имплицитно подразумевающийся. Например: 179) Не is said to be the best (Oakland, 39). 180) She is said to know (Chubin, 41). Как в примере (179), так и в примере (180) мы наблюдаем признаки пассивности субъекта. Данная конструкция по типу совпадает с конструкцией They say ... либо it is said... (говорят), где номинируется бытующее мнение (there is an opinion). В вышеприведенных примерах, активный субъект - это тот, кто говорит, кто лишь подразумевается. Данная трактовка дает нам право говорить о том, что мы имеем дело с «предикатами двойной ориентации» (Кобрина, 1993), выступающими в роли различных субъектных групп, где категориальный статус глагола SAY не выражен акционально. В данном случае это позволяет нам говорить и о возможности интерпретировать глагол SAY в подобных конструкциях (Complex Subject) как неакциональный = there is an opinion, и с другой стороны - как акциональный = it is told, it is narrated.
