Электронная библиотека диссертаций и авторефератов России
dslib.net
Библиотека диссертаций
Навигация
Каталог диссертаций России
Англоязычные диссертации
Диссертации бесплатно
Предстоящие защиты
Рецензии на автореферат
Отчисления авторам
Мой кабинет
Заказы: забрать, оплатить
Мой личный счет
Мой профиль
Мой авторский профиль
Подписки на рассылки



расширенный поиск

Чабыргах как жанр якутского фольклора Ноговицын Василий Андреевич

Чабыргах как жанр якутского фольклора
<
Чабыргах как жанр якутского фольклора Чабыргах как жанр якутского фольклора Чабыргах как жанр якутского фольклора Чабыргах как жанр якутского фольклора Чабыргах как жанр якутского фольклора Чабыргах как жанр якутского фольклора Чабыргах как жанр якутского фольклора Чабыргах как жанр якутского фольклора Чабыргах как жанр якутского фольклора
>

Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут, круглосуточно, без выходных и праздников

Автореферат - бесплатно, доставка 10 минут, круглосуточно, без выходных и праздников

Ноговицын Василий Андреевич. Чабыргах как жанр якутского фольклора : диссертация ... кандидата филологических наук : 10.01.09. - Якутск, 2005. - 158 с. РГБ ОД,

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Жанровая характеристика Чабыргаха 22

1.1. Определение жанра 22

1.2. Классификация жанра 44

1.3. Складки глухого Петра 71

Глава II. Традиция и инновации в жанре Чабыргах .87

2.1. Общие и особенные художественные характеристики Чабыргаха 87

2.2. Якутская литература и Чабыргах 105

2.3. Чабыргах и художественная самодеятельность 116

Заключение 131

Список источников 139

Список литературы 142

Приложение 149

Список сокращений

Введение к работе

Актуальность темы. В якутском устном народном творчестве особое место занимает жанр чабыргаха. В прошлом чабыргах как жанр сатиры и юмора был одним из популярных и любимых жанров фольклора якутского народа. В художественной самодеятельности и профессиональном искусстве и в настоящее время он пользуется особым успехом. Тем не менее, чабыргах как жанр устного народного поэтического творчества саха (якутов), еще не был объектом специального исследования.

В связи с тем, что в якутской фольклористике нет специального монографического исследования по данной теме, диссертант остановил свой выбор на изучение чабыргаха как жанра якутского устного народного творчества

Исходя из этого, возникла необходимость идентифицировать традиционные и современные чабыргахи по содержанию и структуре, тем самым добиться более глубокого определения и понимания одного из малых жанров якутского фольклора - чабыргаха.

В работе впервые предпринята попытка перевода иносказательных слов чабыргаха на русский язык.

В основном мы придерживались научного перевода. Но в разделах,

где не' возможно перевести художественный текст, мы предпочтение отдали буквальному переводу и в примечаниях к этим текстам старались дать научный вариант перевода с опорой на генезис текстов (понятий).

С 1985 года общественная жизнь строится по принципу демократизации и гуманизации. В последние годы была разработана "Концепция обновления и развития национальных школ в Республике Саха (Якутия)", направленная на возрождение обучения на родном языке.

Есть учителя-энтузиасты, работники культуры, добившиеся немалых успехов в пропаганде якутского фольклора и в том числе чабыргаха. В 1990 году был успешно проведен республиканский конкурс чабыргахсытов, в котором активное участие приняли самодеятельные коллективы из многих улусов. Были выявлены авторы многих текстов чабыргахов на современную тему - Герасимова М.А., Матахова М.Н., Местникова Е.К., и др. Изданы сборники чабыргахов вышеназванных авторов, в которых содержание текстов, их композиционное строение в форме сатирических стихотворений-скороговорок показывает, с одной стороны, популярность и востребованность, а с другой - недопонимание художественной особенности данного жанра, его скрытость, иносказание и заумь. Таким образом, актуальность темы предлагаемой работы вызвана возросшим интересом народа к устному народному творчеству вообще и, в частности, к жанру чабыргаха.

Цели и задачи исследования. Диссертант считает, что традиционная жанровая особенность чабыргаха - иносказательность, заумь, игра слов, поэтика жанра и т.д. и пути развития жанра в современной якутской фольклористике все еще остаются до конца неисследованными и требуют специального монографического изучения. В связи с этим целью диссертационной работы является определение роли и места чабыргаха в системе жанров якутского устного народного творчества, пути его развития и функционального значения в современных условиях, т.е. вне традиционной фольклорной среды.

Для достижения данной цели ставятся следующие конкретные задачи:

изучение первоосновы и эволюции жанра;

структурный анализ и классификация чабыргахов;

анализ поэтики и семантики традиционных и современных форм чабыргаха;

- изучение его развития и современного бытования в условиях нового времени.

Объектом исследования является традиционный жанр якутского устного народного творчества - чабыргах и его место в современной действительности.

Предмет исследования - история сбора и исследования чабыргаха, степень распространенности, определение и классификация, поэтика и развитие жанра.

Методика и методология исследования.

В работе использованы описательный, типологический, сравнительно-исторический методы, а также принцип системности и семантический анализ. Теоретическая база предлагаемой работы основывается на ранних исследованиях известных фольклористов, литературоведов и лингвистов, связанных с изучением проблемы жанровой классификации фольклорных произведений, стихотворного анализа, поэтики фольклора и литературы (В.М. Жирмунский, 1974; В.П. Пропп, 1976; А.Е. Кулаковский, 1957, 1978, 1979; А.И. Софронов (Кыайыгыйап), 1926; П.А. Ойунский, 1959, 1993; Г.М. Васильев, 1940, 1965, 1973; Н.Н. Тобуроков, 1985; Н.В Покатилова, 1999, и другие).

Хронологические рамки. Вторая половина Х1Х-го в. - ХХ-й век.

Степень изученности темы. Сбор и исследование материалов якутского устного народного творчества начались с первой половины XVIII века. Так, ранние исследователи, Г. Миллер, И. Гмелин, Я. Линденау (1733-1743 гг. II Камчатская экспедиция), основываясь на материалах исторических преданий, сделали первые предположения о предках якутов, происхождении якутского языка. В 1842-1845 гг. академик А.Ф. Миддендорф собирал тексты песен, олонхо, сведения о "круговом танце". Известно также, что в 1847 году А.Я. Уваровский включил загадки и текст олонхо в свои "Воспоминания". Р.К. Мааком в 1854-1855 гг. во время

экспедиции по Вилюйскому округу записаны тексты двух олонхо и загадки.

У первых путешественников, изучавших историю и быт якутского народа, нет наблюдений о чабыргахе. Первые сведения о чабыргахе имеются в работе известного русского фольклориста, политссыльного И А Худякова (1842-1875 гг.) "Краткое описание Верхоянского округа".

Замечания и отдельные заметки об этом жанре якутского фольклора встречаются в работах В.Л. Серошевского [Якуты, 1993]. Участник Сибиряковской экпедиции, политссыльный Э.К. Пекарский в своем знаменитом "Словаре якутского языка" [1959, т. III. стлб. 3545] определил чабыргах как игру слов и значений.

С.А. Новгородов в 1914 г., будучи студентом Петербургского университета, был командирован Русским комитетом по изучению Средней и Восточной Азии в Якутию с целью сбора фольклорных материалов. Во время своей экспедиции С.А. Новгородов записал два чабыргаха [Новгородов 1991, 77-78]. Он в двух своих статьях отметил чабыргах как особый самостоятельный жанр якутского фольклора [Новгородов 1991, с.19; 1997, с.68].

Возможно, до него записью текстов чабыргахов занимался

основоположник якутской литературы, большой знаток и собиратель

якутского фольклора А.Е. Кулаковский. Он в 1912 г. написал

литературный чабыргах. Это произведение было напечатано в его

сборнике 1925 года:

Оллур-боллур Невповад-неритмично

Экир-букур Вкривь-вкось

Юнкюлээхтээн, Танцуемка-ка,

Эрии-буруу Размашисто-несуразно

Тайбаахайдаан, Помашемте-ка,

Эгэй-догой Эгэй-огой 7

Ыллаамахтаан, Попоемка-ка,

Исиэхэйин эрэ, догор! Давайте-же, друзья!

[Кулаковский 1957, с. 151] (Здесь и далее, перевод автора - В.Н.) В архиве ЯНЦ хранится чабыргах, который был записан М. Наумовским в 1945 году:

Иэхэй-чуохай ыллаамахтаан, Раскатисто-громко распевайте-ка,

Иэйэн-туойан ытаамахтаан, Душевно, с причитаниями

поплачьте-ка,

Иэхэй-маахай дайбаахайдаан, Радостно-размашисто помашите-

ка,

Эгий-догуй юнкюлээхтээн... С возгласами эгэй-огой

потанцуйте-ка... [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр. 658 а, л.1]

Во вступительной части обоих текстов есть грамматический и смысловой повтор. В архивных и опубликованных материалах аналогичного текста нет. А временная разница между первым (1912 г.) и вторым (1945 г.) вариантами 33 года. Поэтому можно допустить, что некогда распространенный текст этого чабыргаха был забыт или не привлекался исполнителями. Несомненно, что А.Е. Кулаковский в своем произведении использовал мотив чабыргаха известного в народе в начале XX века. Можно сказать, что он зафиксировал архаичный, ныне забытый текст одного из традиционных якутских чабыргахов

Подтверждением нашей догадки послужило то, что в своем письме к Э.К. Пекарскому А.Е. Кулаковский писал о том, что для развития письменной якутской литературы он собирал фольклорные материалы и привел список собранных материалов. В этот список, наряду с произведениями других жанров, был включен и чабыргах [Тобуроков и др. 1993, с.94].

В 1926 году один из основоположников якутской литературы А.И. Софронов в статье "Чабыргах", изданной в журнале "Чолбон" (№2) высказал мысль о возможности развития чабыргаха как литературного жанра. Также в статье он предпринял попытку дать определение чабыргаха как жанра. А.И. Софронов попытался выявить "настоящий чабыргах" и в

качестве примера привел чабыргах Дьюлэй Дьаакыпа "Итэгэ-тэтэгэ". По примечанию А.И. Софронова, настоящее имя этого чабыргахсыта Яков Васильевич Титов (1833-1916), но в народе он был известен и как Дьюлэй Бюкээни, т.е. Глухой Петр (здесь и далее Дьюлэй Бюкээни или Глухой Петр - В.Н.). Он был уроженцем Бахсытского наслега б. Мегинского улуса [Новгородов 1991, с. 108].

В этой же статье А.И. Софронов пришел к интересному выводу о том, что авторские "Складки об увиденном и услышанном" Дьюлэй Бюкээнэ не могут быть признаны настоящими чабыргахами. Для нас очевидно, что А.И. Софронов собирал и анализировал тексты чабыргахов. Ценно то, что он первым обратил внимание на существование народного и литературного (авторского) текстов якутского чабыргаха [Кыайыгыйап 1926, с.29-30].

В 1999 году был издан сборник легендарного чабыргахсыта Глухого Петра "Складки об увиденном и услышанном: Скороговорки". В сборнике все тексты размещены по хронологическому принципу [Титов 1999, с. 121]. Как предполагает составитель сборника Г.В. Попова/первые тексты "Улуу тунуй дьахтарга", и "Дьёсёгёйтен тёлкелях" записаны в 1926 году Е.Е. Макаровым [Титов 1999, с.121, 125]. К сожалению, в текстах Е.Е. Макаровым не было указано ни данных об информаторе, ни места фиксации указанных текстов.

В 1927 году, 14 сентября в деревне Чапчылган Амгинского улуса от Т. Тойуктааха был зафиксирован еще один текст "Сахалыы чабыргах". По примечанию Г.В. Попова, эта запись была обнаружена в материалах участника комплексной экспедиции Академии Наук СССР по изучению производительных сил Якутской АССР в 1925-27 годах И.П. Сойконена [Титов 1999, с. 126].

Таким образом, записи Е.Е. Макарова и И.П. Сойконена положили начало фиксации чабыргаха в советское время.

В изданной Е.И. Коркиной книге "Олонхо, песни, этнографические заметки" имеется переписка Г.У. Эргиса с М.Н. Андросовой-Ионовой. В одном из писем М.Н. Андросова-Ионова сообщает: "Написала несколько чабыргахов, когда приедете, - я покажу их Вам" [Андросова-Ионова 1993, с.353]. В названную книгу включен один из этих текстов.

В 1938 году под руководством СИ. Боло и А А. Саввина была организована фольклорно-диалектологическая экспедиция в Вилюйскую группу районов Якутии. В целях более полного охвата обширной территории этой группы районов, экспедиция работала по двум маршрутам. Судя по паспортизации материалов, в работе экспедиции собиратели опирались на записи учителей и учащихся сельских школ. Наряду с записями текстов олонхо, исторических преданий, народных песен, загадок, пословиц и поговорок, особое внимание было уделено сбору чабыргахов.

Анализ записей чабыргаха показывает, что больше всего текстов было собрано А.А. Саввиным. В одном Вилюйском районе им был зафиксирован 41 текст: из наслега Кыргыдай - 14, Югюлэт - 9, Тогус - 5, из наслегов Халбаакы и Хампа по 4, Борогонцов - 3, II Кюлэт - 2.

От 79 летней жительницы Н.М. Александровой из села Кугдар Нюрбинского района было записано 5 текстов. Участники экспедиции от 73 летнего И.Г. Кытахова, жителя села Аллын Сунтарского улуса, записали 13 чабыргахов. В селе Сунтар - 6, Тюбэй Джархане - 8. И еще 9 текстов были записаны школьниками. Все эти тексты в настоящее время хранятся в архиве ЯНЦ СО РАН.

Кроме этих районов, экспедиция работала в двух наслегах Кобяйского улуса, где в селе II Лючюн от Г.Кычикинова и в наслеге II Ситтэ со слов П.Г. Колмогорова были записаны по одному тексту. Таким образом, экспедиция под руководством А.А. Саввина обогатила архивный материал 84 текстами чабыргахов.

В эти годы в архив Института языка и культуры поступили чабыргахи И.Г. Иванова (запись С.И.Боло). Со слов жителя села Куочуй Кобяйского района Д.Г. Павлова был записан текст, приписываемый Глухому Петру "Онойоркоон айахтанан". Так же от жителя этого же района И.Т. Софронова П.П. Макаров записал текст "Танара чабыргага".

В 1939 году в фонд архива указанного института продолжали поступать тексты чабыргахов от собирателей-корреспондентов. В наслегах Кобяйского района II Ситтэ и Куокуй П.П. Макаров записал по одному чабыргаху. В Чурапчинском районе Е.Е. Лукиным были записаны два текста "Кэпсэлгэ киирбит" и "Дыргыйдаан-дургуйдаан". Им же со слов В.Д. Лукина, жителя села Хаптагай Мегино-Кангаласского района был записан текст "Сып-сап".

В 1939-1941 гг. Институтом языка и культуры была организована экспедиция в северные районы Якутии, руководили которой СИ. Боло и А.А. Савин. Она работала по двум маршрутам. Чабыргахи в основном были собраны в Момском районе под руководством СИ. Боло и Абыйском районе под руководством А.А. Саввина.

В 1941 году фольклорно-диалектологическая экспедиция института работала в Амгинском, Горном и Кобяйском районах. Е.Е. Лукин, участник этой экспедиции, в Амгинском районе от жителей села Алтанцы собрал 2, от жителей сел Абага, Соморсун, Эмис, Омоллон было собрано по одному чабыргаху. В этом же году в Чурапчинском районе от жительницы Алагарского наслега Лыткиной СИ. было записано 4 чабыргаха. А также в наслегах II Ситтэ, Кокуй Кобяйского района и с II Атамай Горного района было зафиксировано по одному тексту.

Кроме экспедиционных материалов в эти годы в архив указанного института продолжали поступать записи чабыргахов от его корреспондентов.

Институтом языка и культуры в период с 1938 по 1941 г.г. была широко развернута работа по сбору фольклорных материалов. За эти годы было собрано около 150 текстов чабыргаха.

В первые годы войны в 1941-1943 гг. по понятным причинам сбор фольклорных материалов временно был прекращен. В 1944 году фонд архива пополнился еще 10 текстами. В этом же году со слов знаменитого народного певца С.А. Зверева из Сунтарского района Якутии и от жителя Мегино-Кангаласского района, знаменитого шамана Абрамова-Алаадьы были записаны тексты чабыргахов. Также из Абыйского, Мегино-Кангаласского, Сунтарского и Чурапчинского районов Якутии в фонд архива поступили несколько чабыргахов.

Больше 10 текстов было записано в 1945 году. А в период с 1946 по 1947 год фонд архива пополнился более десяти текстов чабыргахов. Они были записаны в Усть-Алданском, Вилюйском, Сунтарском и Орджоникидзевском (ныне Кангаласский улус - В.Н) районах собирателями-корреспондентами.

В архивном фонде ЯНЦ СО РАН хранятся тексты чабыргахов, записанные со слов знаменитого олонхосута Таттинского района Е.Д. Кулаковского-Уот Хойостоона и от жителя Момы Р.П. Уваровского. Есть еще запись 1949 года чабыргаха-складки "Об увиденном и услышанном" от 80 летнего жителя Татты А.С. Тоторботова. В архив также поступили чабыргахи, собранные школьниками литературного кружка Мархинской школы Нюрбинского района.

В 1951, 1956-1958 годах из Вилюйского района со слов И.Лебедкина, Нюрбинского района со слов П.С. Спиридонова, И.М. Харитонова, Момского района со слов Р.П. Уваровского, Верхоянского района от А.Е. Горохова, Н.Ф. Горохова были записаны и сданы в архив несколько чабыргахов.

Таким образом, можно утверждать, что сбор фольклорных материалов по исследуемому нами жанру в основном проводился в 30-х и ' 40-х годах.

Плодотворную работу по сбору чабыргахов провела фольклорная экспедиция, работавшая в 1960 году в Нюрбинском районе Якутии. Были зафиксированы 2 текста в наслеге Мегежек, по одному в наслегах Чукар, I Кангалас и в районном центре Нюрбы записано несколько текстов.

В этом же году Е.И. Коркина, П.С. Данилова, П.Е. Ефремов в Таттинском районе со слов Н.П. Джорготова, Усть-Майском районе со слов И.П. Адамова, С.Н. Атласова, Д.Г. Ивановой и Т.К. Кочеласова записали несколько чабыргахов.

В 1962, 1965, 1966 годах по одному чабыргаху поступило из Таттинского и Мегино-Кангаласского районов. В 1972 году чабыргах-загадку зафиксировал П.Н. Дмитриев в Орджоникидзевском районе. Шесть текстов "Алтан атыырдаах", "Тююн-тююн тёреебют", "Чуо-чуо чолбон", "Килиэтин килю", "Мюччю кетютэн" и "Куогай-иэгэй" были записаны П.Н. Дмитриевым от 70 летнего исполнителя Павла Иннокентьевича Заморщикова.

В 1972 году в городе Якутске был проведен республиканский фольклорный фестиваль. Было исполнено множество чабыргахов. В ходе фестиваля были выявлены и сданы в архив ранее незаписанные тексты У чабыргахов: 2 от исполнителей Таттинского района и 4 текста от А. Романова из Мегино-Кангаласского района.

В архив ЯНЦ СО РАН в 1973 году были сданы тексты чабыргахов народного певца, олонхосута из Усть-Алданского района Р.П. Алексеева.

В архиве имеется также текст чабыргаха Г.С. Семенова-Дырбыкы Хабырыыс, записанный В.П. Еремеевым в 1974 году. В 1986 году фонд архива пополнился текстами нескольких чабыргахов, ранее записанных со слов Конона Сергеева в Нюрбинском районе.

Таким образом, первые записи чабыргахов были произведены еще до Октябрьской революции, но целенаправленный сбор материалов проводился в 1938-1941 годах Богатый материал был собран фольклорными и диалектологическими экспедициями Института ЯЛИ Большинство текстов были собраны СИ. Боло, А.А. Саввиным, Е.Е. Лукиным, П.П. Макаровым, И.П. Пахомовым.

Судя по паспорту записей, чабыргахи собраны с большей части территории республики. Чабыргахи не собирались в колымской группе улусов, в некоторых северных и южных улусах, где не проводились экспедиционные работы.

Сгруппировав тексты чабыргахов, записанные в разных улусах и хранящиеся в архиве ЯНЦ СО РАН, мы получили такую картину:

  1. Вилюйский - 47;

  2. Сунтарский - 32;

  3. Нюрбинский-19;

  4. Мегино-Кангаласский - 16;

  5. Алексеевский (ныне Таттинский улус) - 14;

  6. Момскийи Абыйский-по 12;

  7. Амгинский, Орджоникидзевский (ныне Кангаласский улус), Чурапчинский, Усть-Алданский, Кобяйский - по 9;

  8. Усть-Майский - 4;

  9. Намский-2;

10. Томпонский, Янский, Верхне-Вилюйский - по одному тексту.
Итак, в архиве ЯНЦ СО РАН на сегодняшний день хранится более

двухсот текстов, записанных от 90 исполнителей из 17 улусов. Около ста текстов было записано в Вилюйской группе улусов, 58 в центральной группе улусов, из северных групп - 39. Эти данные свидетельствуют о том, что чабыргах распространен повсеместно и является любимым жанром якутского народа.

Интересен факт, что в сравнении с Вилюйской группой улусов в центральных улусах было записано меньшее количество чабыргахов. Как известно, именно в этих улусах родились и жили большинство знаменитых олонхосутов, певцов и знатоков старины. Е Д Андросов, автор научно-популярного очерка в двух частях "Олонхосуты и певцы Татты", пишет: "все известные олонхосуты Таттинского улуса, так же были и искусными чабыргахсытами" [Андросов 1993].

На наш взгляд, этот вопрос можно объяснить следующими обстоятельствами: во-первых, сбор и изучение устного народного творчества центрального округа Якутии были начаты и более или менее полно проведены еще до Октябрьской революции. Именно в этом округе работала знаменитая Сибиряковская экспедиция (1894-1896 гг.), участниками которой были политические ссыльные, хорошо знакомые с якутским бытом, вполне сносно владеющие якутским языком; во-вторых, первые исследователи и энтузиасты-собиратели якутского фольклора в большинстве своем вышли из центральных улусов Видимо в Институте языка и культуры посчитали, что в центральных улусах дело по сбору фольклорных материалов обстоит более-менее благополучно. Поэтому^, основное внимание решили обратить на охват отдаленных улусов республики. В связи с этим, первых профессионально подготовленных фольклористов СИ. Боло и А.А. Саввина командировали в вилюйские и северные улусы.

В результате в Момском и Абыйском улусах было записано больше текстов чабыргаха, чем в некоторых центральных улусах, где с древних времен устное народное творчество было развито сильнее, чем в перифериях Якутии, в частности, таких центральных улусах, как Амгинский, Кангаласский и Усть-Алданский.

Паспортные данные 39 текстов чабыргахов, записанных в северных улусах, на первый взгляд, создают впечатление, что чабыргах на севере в

основном был распространен в Моме и Абыйе. Однако, по словам информанта Г.П. Потапова следует, что, хотя чабыргах был зафиксирован в Абыйском улусе, но он бытовал и в Янеком улусе (ныне Верхоянском -В.Н.): "Бу киси Дьааны I Байды киситэ. Ол онно биир кырдьагас эмээхеинтэн ёрэммит дойдутугар эрдэгинэ. 15/IV-40 с." - "Этот человек уроженец из I Байды Янека (видимо Янского улуса - В.Н.) Там он научился у одной престарелой старушки, еще когда был на своей родине" [Архив ЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр.481, л.8].

В 1999 году во время нашей фольклорной экспедиции в селе Дулгалах Верхоянского улуса коренная жительница Васильева Вера Васильевна (1935 года рождения, образование 7 классов) рассказала следующее: "Ийэм чабыргахтыырын истэр буоларым: "Ханкыс-кункус,// Курбуу-дьирбии,// Элэмээт-тэлэмээт,// Эппит-тыыммыт,// Эсиэкэй-дьиэрэнкэй..." бэрт усуннук этээччи да, умнаасбиппин. Мэник кыыс тусунан бысыылаах этэ. "Эриэн даба ырбаахылаах ." энин диэн. "Чорбуонус добуолиэн" нууччалаасыннаах бютэсигэр" - "Слышала скороговорки матери: "Кивки-покачивания,// Вокруг, да около, //Кусочки-лоскутки, // Сказавший-выдохнувший, // Хоровод-припрыжку..." довольно долго исполняла, да я позабыла. Кажется, было о шаловливой девушке "С пестрым платьем..." и т.д. Заканчивала на русском языке (искаженном на якутский лад - В.Н.) "Червонец доволен"".

От жителя с. Дулгалах, Верхоянского улуса Слепцова Гаврила Александровича-Сэбиэскэй Ганя (1932 г.р., образование 7 классов) в том же году была записана следующая информация: "Басыкаан Ааныската (прозвище Васильевой А.Г., родная мать выше названной Васильевой В.В. - В.Н.) кажется, исполняла скороговорки... Помню, в интернате редко, шутя, исполняла скороговорки. В те времена скороговорки были даже в учебниках.

Это было в 1942 году, наверное ... тогда в моем детстве" (село Дулгалах. Местность "Ысыах ыспыт". 21/08-1999 г.).

Во время экспедиции мы ознакомились с шестью традиционными текстами чабыргахов, которые были записаны в селе Сартан Верхоянского района студенткой I курса историко-филологического факультета Якутского государственного университета Слепцовой Ниной Игнатьевной (ныне Филиппова - В.Н.), датированные 1966 годом. Тексты напечатаны на пишущей машинке и хранятся в архивном фонде музея г. Верхоянска "Полюс холода" и у самой собирательницы.

Таким образом, отсутствие записи образцов произведений отдельных жанров в тех или иных улусах не свидетельствует о забвении какого-либо жанра в отдельных улусах, а говорит о неравномерности полевой работы по сбору фольклорных материалов в Якутии.

Нас заинтересовало то, что в трех Колымских улусах, где проводилась фольклорно-диалектологическая экспедиция (1939-1941 гг.), не было зафиксировано ни одного текста чабыргаха. Это можно объяснить следующими причинами: во-первых, большая отдаленность от культурного центра республики, т.е. центральных улусов, не позволила ученым побывать в улусах, когда жанр бытовал; во-вторых, малая заселенность округов не позволяла жанру активно бытовать и послужила причиной угасания, а далее исчезновения из активного обихода, в-третьих, руководитель фольклорно-диалектологической экспедиции СИ Боло, видимо, основное внимание уделил сбору исторических преданий Известно, что есть подготовленная к печати рукопись "Прошлое Севера Якутской АССР", где Сэсэнем Боло, на основе исторических преданий северных якутов, была предпринята попытка исследования истории освоения якутами долин рек Индигирки и Колыма [Винокуров 1993, с.39].

Кроме того, нами установлено, что в период экспедиции в вилюйскую группу районов в 1938-39 годах СИ. Боло зафиксировал лишь

три текста чабыргахов и то только от одного информанта [Ф.5, оп.З,
ед.хр.5, л. 12]. Возможно, это не удовлетворило руководство Института,
поэтому в первом населенном пункте экспедиционного маршрута на
г Север, в Момском районе С.Боло записал 15 текстов чабыргахов. Далее,

наверное, желание изучить историю края взяло вверх, и он переключился только на запись исторических преданий и рассказов. По этой причине, нам кажется, в Колымской группе улусов СИ. Боло не зафиксировал ни одного текста чабыргаха.

Все сказанное позволяет сделать вывод о том, что чабыргах был распространен по всей территории расселения якутов, в том числе и на крайнем северо-востоке, так как сам жанр представляет собой неотъемлемую часть фольклора народа и живет в памяти рапсодов в любых пространственно-временных отношениях на любой территории,

1 которую осваивает кочевник севера - якут-охотник, саха-оленевод и

табунщик.

Итак, в истории исследования и собирания жанра нами выделено четыре этапа: 1) 1870-1911; 2) 1912-1934; 3) 1935-1974; 4) 1989-2001-е годы.

Первый этап дает нам скудные, но первые необходимые сведения о чабыргахе, важные для изучения генезиса его как жанра. Политические ссыльные: русский фольклорист И.А. Худяков, польский писатель, этнограф В.Л. Серошевский, составитель словаря якутского языка академик Э.К. Пекарский считали чабыргах игрой слов, образцом острословия, каламбура, прибаутки. В.Л. Серошевский предположил, что чабыргах берет начало с обрядовой поэзии якутов, непонятной постороннему слушателю.

На втором этапе (1912-1934 гг.), попытки определения жанра и

„ отдельные замечания о специфике и особенностях чабыргаха были

высказаны первой плеядой якутской интеллигенции - А.Е. Кулаковским,

С.А. Новгородовым, А.И. Софроновым и П.А. Ойунским. В это время чабыргах сохранялся в своих традиционных формах и продолжал бытовать, как и в дореволюционное время.

Третий этап (1935-1974 гг.) был периодом расцвета собирательской деятельности при содействии Института языка и культуры при СНК Якутской АССР, открытого в 1935 году (в последующем Институт языка, литературы и истории ЯФ СО АН СССР).

При институте был организован архив, куда было сдано более 200 текстов, которые легли в основу нашего исследования и подверглись детальному анализу.

С 1975 года по 1988 год, по нашим данным, никакой исследовательской работы по сбору и анализу чабыргахов не проводилось. Но в то же время чабыргах как сатирический жанр был востребован для бичевания отдельных недостатков общества и пороков человека, стал популярен в художественной самодеятельности. Это позволило жанру не только выжить, но и получить дальнейшее развитие. Эволюция чабыргаха получила новый импульс: тексты трансформировались, а порой писались заново, т.е. развитие получило вторую авторскую жизнь, можно сказать, новую идеологическую и социальную направленность.

Целенаправленное научное изучение чабыргаха как жанра якутского фольклора началось лишь с конца 90-х гг. XX в Так, в 1989 году была опубликована статья Г.А. Фроловой "Чабыргах" [Фролова 1989, с.96-100]. После нее появились отдельные сборники текстов самодеятельных авторов и статьи в местных газетах и журналах/посвященные чабыргаху. Основное содержание статей сводилось к тому, что жанр жизнестоек и востребован, нуждается в содействии для дальнейшего развития как разговорно-сатирический жанр художественной самодеятельности.

Во вступительных статьях д опубликованных сборников предпринимались попытки выявления особенностей жанра и анализа

мастерства чабыргахсытов Но эти статьи не разрешили спорные вопросы, не дали ничего нового в вопросе определения и классификации жанра. В статьях А.Г. Фроловой, затем в наших был поднят вопрос о том, что "складки об увиденном-услышанном" Глухого Петра не могут быть отнесены к жанру чабыргахов.

Отдельно нужно отметить статью Е.Н. Романовой "Детский фольклор якутов: текст и метатекст", где автор якутские скороговорки рассматривает как ""перворечь" в сакральной традиции" и считает основой возникновения поэтической речи [Романова 1998]. Позже ее гипотеза была поддержана в статье Л.И. Новгородовой и Л.Ф. Рожиной "Чабыргах: текст и метатекст (к проблеме внеобрядовых форм якутского фольклора)" [Новгородова, Рожина2001].

В книге Н.В. Покатиловой "Якутская аллитерационная поэзия" детально рассмотрена конструкция чабыргах; как проявление раннелитературного этапа развития якутского аллитерационного стиха. Ею обозначены поэтические особенности чабыргаха, как архаического жанра якутского устного поэтического творчества [Покатилова' 1999].

Был опубликован также ряд сборников чабыргахов А Д.Скрябиной "Методы обучения чабыргах (скороговорки)". Тексты чабыргахов на современные темы публиковали активные участники художественной самодеятельности М. Матахова, М. Герасимова и т.д.

Таким образом, на четвертом этапе исследования основное внимание было уделено выявлению различия между традиционными и современными чабыргахами, особенностям жанра и его формам, а также анализу творчества чабыргахсытов. Наряду с этим, данный период можно считать периодом возрождения чабыргаха как жанра сатиры в якутском устном народном творчестве.

Источниковая база исследования. Исследование выполнено на следующих группах источников:

архивные, рукописные материалы из фондов АЯНЦ СО РАН;

произведения якутских писателей и тексты современных чабыргахсытов, изданные отдельно, а также опубликованные на страницах республиканских газет и журналов на якутском языке;

полевые материалы диссертанта, собранные в 1993-2003 гг. в Амгинском, Верхоянском, Кангаласском, Мегино-Кангаласском, Олекминском, Усть-Алданском, Чурапчинском улусах Якутии и материалы, собранные студентами Якутского государственного университета и Колледжа Культуры и Искусства Республики Саха (Якутия) во время учебной фольклорной практики под руководством диссертанта.

Новизна работы заключается в том, что в ней впервые систематизирован и дан обобщенный анализ чабыргаха как традиционного жанра якутского фольклора. Впервые на широком фольклорном материале путем комплексного изучения дана интерпретация его генезиса, показана эволюция чабыргаха, раскрываются пути его современного развития.

Теоретическое и практическое значение работы. Исследование, предпринятое в диссертации, вносит вклад в изучение ранее недостаточно исследованного жанра якутского устного народного поэтического творчества, определяет чабыргах как особый жанр, определяет художественно-эстетические возможности жанра, выявляет структурно-семантические особенности, поэтику и специфику якутских скороговорок. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы при подготовке научно-методических пособий, для дальнейшего изучения якутского стихосложения студентами-филологами, учителями и методистами по якутской литературе и фольклору, а также пропагандистами фольклорных традиций народа саха, участниками коллективов художественной самодеятельности, авторами-сочинителями чабыргахов на современные темы. Материалы диссертации могут быть

привлечены для сравнительно-сопоставительного анализа схожих жанров устного народного творчества других народов.

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в
г выступлениях и тезисах на научных конференциях, в том числе

Республиканской научно-практической конференции «С.А.Зверев:
Фольклор и современность» (Якутск, 2000); Республиканской научно-
практической конференции «Христианство в искусстве, фольклоре и
образовании» (Якутск, 2000); III Международном симпозиуме
«Байкальские встречи: Культуры народов Сибири» (Улан-Удэ, 2001);
Республиканской научно-практической конференции «Духовность -
веление времени» (Якутск, 2001); научно-практической конференции
«Софроновские чтения» (Якутск, 2001); Республиканской научно-
практическая- конференции «Актуальные проблемы современной якутской »
1 филологии» (Якутск, 2002); I межрегиональной научной конференции

«Язык. Миф. Этнокультура» (Кемерово, 2003); IV Международном

симпозиуме «Этнокультурное образование: совершенствование ч

подготовки специалистов в области традиционных культур» (Улан-Удэ,

2003). Соискатель выступал также с докладом на Республиканском

научно-практическом семинаре работников культуры «Чабыргах

(скороговорки): традиция и современность» (с. Балыктах, Мегино-

Кангаласский улус, Республика Саха (Якутия), 2002).

Диссертантом ведется спецкурс «Чабыргах как жанр устного народного поэтического творчества» студентам-филологам в Якутском государственном университете, а также учащимся Колледжа культуры и искусства в г. Якутске.

Структура диссертационной работы состоит из введения, двух
глав, заключения, списка источников и использованной литературы,
X приложения.

Определение жанра

Прежде чем приступить к определению жанра мы посчитали нужным сделать попытку выявления генезиса чабыргаха. Определенной гипотезы о происхождении этого жанра в якутской фольклористике нет. Тем не менее, решение вопроса о зарождении и формировании жанров фольклора имеет особое значение. Как пишет С Г. Лазутин, выяснение генезиса и идейно-художественной специфики жанров дает нам "возможность точнее определить их место в современном фольклоре, высказать более реальные соображения о перспективах их дальнейшего развития" [Лазутин 1989, с.З].

Поэтому первостепенное значение имеет освещение вопроса о происхождении чабыргаха - пользующегося интересом как игра слов, и как жанр сатиры и юмора.

Судя по отдельным замечаниям, чабыргахи возникли в глубокой древности. Еще в конце XIX века В.Л. Серошевский заметил, что в детских скороговорках "заключены отрывки старинных заклинаний" [Серошевский 1993,с.515].

Как подметил А.И. Софронов, некоторые слова, используемые в чабыргахе, бывают, непонятны даже самому исполнителю. Они, видимо, являются словами древнего происхождения, не сохранившимися в современной лексике и, истинного их смысла никто сейчас не знает [Кыайыгыйап 1926, с.29].

О древности происхождения жанра есть интересное замечание Г.В. Ксенофонтова в работе "Ураангхай сахалар. Очерки по древней истории якутов" [Указ. соч. т.1. С.338]. Автор приводит две строки детской скороговорки состоящей из парных слов, точный смысл которой, по его словам, им был "не совсем ясен":

"Ангхара-Джангхара Уолбара-Чуолбара..." Как он объяснил, здесь слово "Ангхара" связано с рекой Ангарой, вытекающей из озера Байкал. Г.В. Ксенофонтов при этом привел старинную бурятскую легенду об озере Байкал, где "озеро Байкал -глубокий старик, имеющий много сыновей - рек и речек, которые приносят в родительское лоно свои воды, но. зато у старика одна единственная расточительная дочь, красавица Ангара, которая все нажитые воды отца уносит с собой куда-то на север в качестве приданого добра" и этим разоряет старика Байкала. Это возможно, единственный текст, сохранивший название реки, где, по мнению Г.В. Ксенофонтова, когда-то жили наши предки/знакомые с легендой о красавице Ангаре. В пользу этой версии можно привести пояснение Г.У. Эргиса, что "Дьэнгкэрэ байкал - прозрачноводный Байкал, Ангхара байкал - ангарский Байкал" [Оросин 1947, с.39]. То есть здесь точно указано имя реки Ангара А слово "уолбара" - видоизмененный глагол от "уоллара" (уол - высыхать + пар глагол побудительного залога + а аффикс ед. ч. 3 л.) означающий высушает или осушает. Таким образом, подстрочный перевод данного текста таков: "Ангара-Джангара Высушает-Осушает..." Интересно замечание П.А. Ойунского о том, что "первый древний якутский творец художественного слова, до восхождения к высшей ступени олонхо начал с формы чабыргах..." [Ойунский 1962, с. 104]. Здесь же он приводит пример из олонхо: Иэгэл-куогал ИЬил-тапыл \

Ингкэл-тангхал Иэдээн-куудаан Дословный перевод этого текста на русский невозможен, поэтому приведем подстрочный перевод: Качаясь-изгибаясь// Разбрасываясь туда-сюда// Покачиваясь из стороны в сторону// Пришли горе и беда. Таким образом, П.А. Ойунский считал, что чабыргах является "первой ступенью" олонхо. Следовательно, исторические корни чабыргаха нам следует искать в текстах и образах олонхо.

В.В. Илларионов подчеркнул, что "описание внешнего вида богатырей абасы, удаганок по форме стиха аналогично с чабыргахом, и потому не случайно большинство олонхосутов являются чабыргахсытами" [Илларионов 1990, с.4.].

В хрестоматии "Якутский фольклор" Д.К. Сивцев-Суорун Омоллоон отметил, что мифологические образы устной народной поэзии якутов являются "почвой дальнейшего развития якутского фольклора" [Сивцев 1947, с.17].

По мнению П.А. Ойунского, "частушки этого самого древнего вида народного творчества не содержат ни объекта, ни действия, в них есть лишь субъект со своими качествами" [Ойунский 1993, с.61.]. Вот как богатырь айыы Кюн Дьирибинэ обзывает богатыря Нижнего мира Уот Упутаакы: Буор сирэй Земляная морда, Бургалдьы сото Ярмообразная голень, Хааннаах айах Кровавый рот, Хара тёкюн ... Злой разбойник ... [Ойунский 1959, с.81]. В олонхо "Буура Дохсун" образ богатыря из Нижнего мира Есех Дюксюля (дословно - сгусток крови Добивающий) передается следующими образными словами: Ённээх Селегей, С червивым соком, Буор сирэй, Земляная морда, Бургалдьы сото, Ярмообразная голень, Аргах айах, Берложий рот, Ардьаах тиис... С редкими, большими зубами... [Эрилик Эристиин 1993, с.60] Отрицательные образы любым олонхосутом описываются сатирически, с издевкой. Например, в тексте олонхо "Нюргун Боотур Стремительный" в форме чабыргаха изображены в основном образы удаганок.

Классификация жанра

В 1937 году Г.У. Эргисом была разработана "Программа по собиранию якутского художественного фольклора", где раздел, посвященный собиранию чабыргаха, как бы уже классифицирует его, указывая на внутрижанровую разновидность. Эта классификация была опубликована в методическом пособии Г.У. Эргиса "Спутник якутского фольклориста" (1945) и в его же "Памятке собирателям советского фольклора" (1947). По мнению Г.У. Эргиса, существуют следующие виды чабыргахов: "а) быстро произносимые короткие скороговорки, напр.: этэгэ-тэтэгэ или чуо-чуо чолбон и.т.п. б) складки про виденное и слышанное. в) скороговорки с описательно-образным содержанием..." [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр.З, л.8]. Таким образом, Г.У. Эргис первым предпринял попытку научной классификации чабыргаха. Но, на наш взгляд, данный жанр требует более детального рассмотрения и выделения нескольких видов чабыргаха, так как определение Г.У Эргиса неполностью отражает специфику жанра.

Жанр чабыргах Д.К. Сивцев классифицирует на два вида: с переносным и прямым значениями. Детский же чабыргах он идентицифировал по функциональному значению с русскими скороговорками [Якутский фольклор 1947, с. 144]. Чабыргах как жанр юмора и сатиры по остроте содержания и характеру сочинения, с точки зрения Д.К. Сивцева, близок к русским частушкам. Выводы Д К. Сивцева любопытны, но в них много путаницы. Общность функционального назначения фольклорных произведений разных народов не свидетельствует об их взаимодействии или взаимовлиянии, а говорит лишь об общности задач, которые решает этнос с помощью фольклора. Классификация по типу содержания - на скрытое, завуалированное и не скрытое (прямое), неэффективна для исследования генезиса и сущности чабыргаха. Так, сатира может быть скрытой или конкретной, адресованной к реальному персонажу. Такого рода чабыргахи, конечно, относятся к одному виду чабыргах.

Повторив свои основные выводы о чабыргахе, как особом жанре якутского фольклора, Г.М. Васильев подчеркнул устойчивость жанра и отметил расцвет чабыргаха в художественной самодеятельности [Васильев, 1973, с.167]. Дальнейшее развитие чабыргаха он видел в формировании его как жанра сатиры, что получило ныне свое подтверждение.

Г.М. Васильевым более детально охарактеризованы отличительные особенности жанра и пути его развития. Вместе с тем, Г.М. Васильев не дал четкой классификации данного жанра якутского фольклора.

При классификации чабыргаха, мы исходим из того, что чабыргах в своем функциональном значении (широком смысле) многообразен. Если чабыргах типа "билбит-кербют" - "узнал, услышал" или "сирэйинэн кэпсиир" - от "первого лица" можно отнести к определенной группе, то классификация юмористических или потешных чабыргахов по их назначению представляет определенные трудности, в связи с тем, что разгадать содержание таких чабыргахов в большинстве случаях невозможно.

От Григорьева Капитона Григорьевича (83-лет) из села Ынахсыт Нюрбинского улуса в 1960 году школьниками из Мархинского литературного кружка были записаны три чабыргаха. О чем эти чабыргахи и когда они возникли, он не смог сказать. Объяснил, что. "Раньше, когда я был ребенком, так говорили. Подражая им, мы друг другу сказывали такие чабыргахи". Рассказал, что люди, не понимая о чем речь, смеялись, и друг друга переспрашивали: "Что сказал, что сказал?!" [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.6, д.353, л.7].

Н.В. Емельянов провел классификацию жанра "по общности генезиса, внутреннего содержания и композиционно-структурной организации". Он сгруппировал чабыргахи по их функциональному назначению: "1) детские игровые; 2) потешные или юмористические; 3) сатирические; 4) складки о том, что узнал". Таким образом, Н.В. Емельянов предложил более сложную внутрижанровую классификацию [Там же, с.325-339].

Из поля зрения Н.В. Емельянова выпали наиболее древние формы чабыргаха, такие, как иносказательные, чабыргахи-загадки, а также использование чабыргахов в героическом эпосе.

Н.В. Емельянов пишет, что современные чабыргахсыты исполняют многие чабыргахи лишь по сложившейся традиции. А слушатели воспринимают это как игру слов [Эргис 1974, с.330].

Судя по текстам, многие чабыргахи одновременно содержат в себе элементы юмора, басни, так скажем, "дразнилки", поэтому чрезвычайно сложно отнести каждый из них к какой-либо определенной группе. При анализе чабыргахов мы сочли возможным отнести отдельные их образцы к тому или иному виду, исходя из оценки того, какой из этих элементов в данном чабыргахе преобладает.

Из вышеизложенного следует вывод, что жанр чабыргах был объектом внимания многих исследователей, тем не менее, до сих пор нет полной классификации чабыргаха, остаются недостаточно исследованными вопросы его генезиса, семантики и эволюции в период послеоктябрьской революции.

Все сказанное позволяет заключить, что якутские чабыргахи нужно классифицировать на детские чабыргахи и чабыргахи для всех слушателей - взрослых и детей. Как известно, якуты в прошлом жили в юртах, которые не делились на отдельные комнаты. Трапезы и праздничные застолья были общими для всех членов семьи. Дети присутствовали на всех обрядах, при исполнении олонхо. А чабыргахи исполнялись для общего развлечения.

Детские чабыргахи можно разделить на произведения, целью которых было формирование правильной дикции; развитие образного мышления, познание окружающего мира, сатира. Как выше отмечено, для развития речи детей заставляли исполнять и каламбуры.

Общие и особенные художественные характеристики Чабыргаха

Чабыргах - своеобразный поэтический жанр якутского устного народного творчества. Возможно, чабыргах является начальной стадией якутского аллитерационного стиха [Покатилова 1999].

В данном случае "при отсутствии аллитерации ... метрически ощущается как стих благодаря отчетливому членению на соизмеримые отрезки" [Покатилова 1999, с.31]. По мнению Н.В. Покатиловой этот "вид чабыргаха представляет более раннюю стадию развития аллитерационного стиха ..." [Покатилова 1999, с.31]. Как она пишет, чабыргах — основа "наиболее архаичного стиха... Условно это явление можно обозначить как реликты "доаллитерационной" связанности стиха" [Покатилова 1999, с.35]. Наравне с аллитерацией в структурной организации чабыргаха ощутимую роль играют рифмы. Как известно, в якутской поэзии преобладают глагольные рифмы, т.к. в якутском языке глагол обычно стоит в конце предложения. Спецификой чабыргахов следует признать то, что в них рифмуются, в основном, существительные и определения. Анализ архивных материалов показывает, что такие рифмы встречаются примерно в 80% имеющихся записей чабыргахов. Слова в чабыргахах часто рифмуются при помощи суффиксов типа "лаах" и его вариантов: "лоох", "дээх", "даах" и т.д. Например: Огдьогуркаан оиоолоох, С коротеньким кафтаном, Сагдьакыркаан самыылаах, С худенькими бедрами, Эмтэгийкээн энэрдээх, С коротеньким передником, Бырыкайкаан быардаах, С бедненьким придатком, Бюлтэгиркээн бёрдээх.

Для фольклорных произведений характерны устойчивые, постоянные эпитеты. В якутской устной народной поэзии эпитеты являются излюбленными средствами поэтической характеристики объектов. В чабыргахах эпитеты ярко характеризуют отличительные признаки внешнего вида животных. При этом они описываются в виде перечисления, последовательной характеристики облика животного. Например: Сартаайар таныылаах, С широкими ноздрями, Сандалас харахтаах, С расширенными глазами, Сабаары тюёстээх, С широкой грудью, Даллыгыр кулгаахтаах, С растопыренными ушами, Саллагар бастаах, С большой головой, Кугус моонньулаах, С тонкой шеей, Кёйгёгёр истээх, С большим животом, Сибиэ систээх, С крепкой спиной, Быдагай аргастаах, С высоким гребнем, Чабыдыгас туйахтаах Со стучащими копытами Таба кыыл баар. Есть [животное] олень. [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр.ЮО, л.ЗЗ] Или, изображение коровы: Сытыкан ыыраах, Зловонное копыто, Сылларан тамык, Содранный подколенок, Чороох кутурук, Торчащий хвост, Туруору муос, Прямой рог, Токур сие. Кривая спина. [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр.675, л.98]

При характеристике человека также используются образно-описательные эпитеты в виде ряда определений: Мылаччы бэргэсэ Ёрю ютюлюк Нээтлэ сон Куолайдыыр кээнчэ Сыппакалыыр эмчиирэ Борбуйдуур сыайа Сырыы аатым "Сыгынык" Дьосун аатым "Соппуруонап" Ньыкы аатым "Ньыкылай" [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр.З, л.8] Первые шесть строк перечисляют внешний вид, одежду: Шапка на макушке// Вязаные рукавицы// Изношенное пальто// Онучи на голых ногах// Намокшие торбаза// Натазник до самого коленного сгиба//, последние три строки дают характеристику героя от своего "я": известное имя (т.е. был известным олонхосутом) "Сыгынык"// Достойное имя "Софронов"// Народное имя "Николай". Однородные словосочетания (прилагательное + существительное) служат ритмообразующими элементами в этих чабыргахах.

В чабыргахах используются и эпитеты изобразительного характера, "так называемые картинные слова — особый национальный вид изобразительных эпитетов" [Романова 2002, с.41]. Подобные эпитеты выделяют "признаки внешнего вида, нравов, манер и движений" [Романова 2002, с.41]. В статье "Якутский язык" А. Е. Кулаковский писал: "Якутский язык представляет верх совершенства в отношении описательности внешних форм предмета или лица (формы, фигуры, виды движения и т.д.)..." [Кулаковский 1979, с.385].

Например, образ разгульной, легкомысленной, скандальной женщины создается при помощи эпитетов, характеризующих её манеры (см. с. 81-82).

Эпитеты часто употребляются для изображения внешнего вида животных. Например, в чабыргахе, где описывается конь, использованы следующие слова: Сэнийэтэ сэмэлдьийэ, Подбородки [его] колыхались, Таныыта тарталлыйа, Ноздри [его] подергивались, Тиисэ ырдьаллыйа, Зубы [его] поблескивали, Кэнэриитэ мёлёрюйэ — Переносица [его] скользила турда и т.д. стали и т.д. [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр.44, л.1-3]. Внешний вид коровы в чабыргахе любовно описан следующими эпитетами: Чорогуркаан кутуруктаах, С вертлявеньким хвостом, Хотогоркоон систээх, С прогнутенькой спиной, Хорогоркоон муостаах, С остроконечными рогами, Даллагаркаан муостаах, С растопыренькими ушами, Малтагаркаан сюстээх, С выпукленьким лбом, Чаачыгырас ыыраахтаах. С стучащими развилками на копытах. [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр.ЮО, л.ЗЗ] Анализ эпитетов, используемых в чабыргахах, показывает, что в этих произведениях нет таких развернутых описаний, какие часто встречаются в олонхо. В чабыргахах используются краткие, ставшие практически устойчивыми формулами, эпитеты. Наиболее часто встречаются в чабыргахах эпитеты "дардыр сыарга" - "гремящие сани", "оонньуур багана" - "игривый столб" и т.п. В чабыргахах якутов довольно часто используется прием гиперболизации. Например: Былыты быса сюрбют С облако разрезая бегущим Бырдьа эриэн огустаах, Светло-пестрым быком Халлааны хайа сюрбют С небо раскалывая бегущей Хара саадьагай ынахтаах... Коровой с черным хребтом... [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр. 417, л.6] Гипербола использована и в речи-иносказании охотника о размере добычи: Бэдьилэстээги мэйиитинэн, По макушке непроходимого места, Кылыстаагы кырыытынан, По краю места, поросшего осокой, Ёттээги юрдюнэн, По верху места _ поросшего ивняком Манчаарылаагы басынан, По верховью места, где растет осока [добыл], / Уон ат олбуора, Груз для десяти коней, Биэс ат бэлбиэрэ А поклажу для пяти коней Субурута дьарда, Прямохвостый испоганил, Тонсуруку кирдиэлэс! Клюющий исклевал! [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр. 417, л.14-15] Или: Баллайан-баллайан Вздувшись-раздобрев Балаган сага, Размером с балаган, Юллэйэн-юллэйэн Вздуваясь-вздуваясь Юллюк сага. Размером с медведя. [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр.100, л.13] В данном примере с помощью гиперболы ярко показан облик человека. В якутских чабыргахах иногда используются сравнения. Этот прием чаще встречается в юмористических и сатирических чабыргахах. Например: Киргил кинээс, Князец - дятел, Кукаакы кулуба, Голова - сойка, Сахсырга сарыысса, Царица - муха, Чаччыгыныар чаччыына, Старшина - дрозд, Нэтээки тэрэпиэсинньик, Стряпчий - летучая мышь, Хаххан хаппараал, Капрал - сова, Суор суруксут, Писарь - ворон, Тураах народнай, Народный [заседатель] - ворона, Элиэ этээччи, Доносчик - коршун, Чыычаах тылбаасчыт, Толмач - птичка, Солуон судьуйа, Судья — слон, Анды агабыыт, Поп — турпан, Чёркёй лёчёк, Дьячок - чирок, Аныр аккыырай... Архиерей - цапля... [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр.100, л. 13] Так при помощи сравнений метко охарактеризованы в чабыргахах чиновники царской администрации и служители церкви. Юллюк - выделанная медвежья шкура, используемая как подстилка [ЭКП, т III, стлб 3119]. Одной из особенностей поэтики чабыргаха является использование звукоподражательных слов. Например, слово "лас" — "хлоп": ...лас-лас ... хлоп-хлоп Харана ойуурдаах... С темным лесом... [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр.658, л.1] Это слово иногда используется как концовка чабыргаха: Оллоон буку, лас Ногу на ногу, хлоп Лас-лас-лас! Хлоп-хлоп-хлоп! [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.З, ед.хр.562, л. 13] В чабыргахах встречаются близкие по значению к слову "лас" звукоподражательные слова "лыкы-лыкы лынкыр" - "дон-дон звенящий", "лакы-лакы ланкыр" - "бух-бух гремящий", "лах-лах лачыргыыр" - "хлюп-хлюп хлюпающий" [АЯНЦ СО РАН, ф.5, оп.4, ед.хр.116, л.6].

Якутская литература и Чабыргах

Чабыргах как литературный жанр впервые был использован в произведениях основоположниками якутской литературы А.Е. Кулаковским и А.И. Софроновым. Позже к чабыргаху как к жанру сатиры, обращались П.А. Ойунский, В.М. Новиков-Кюннюк Уурастыров, П.Н. Тобуроков и т.д.

Этот чабыргах в монографии "История якутской литературы" оценен как "художественно вполне самостоятельная собственная скороговорка" [Тобуроков1993,с.100]

В статье "Якутский язык" А.Е. Кулаковский писал, что в якутском языке встречаются слова, не имеющие "общей гражданственности и тут же выдумывается говорящим только и единственно для данного случая... Каждое такое слово рисует сразу несколько признаков предмета, выражая в то же время и движение объекта разговора" [Кулаковский 1979, с.385]. Эта гипотеза приемлема и для традиционного чабыргаха. Прием такого словотворчества был очень удачно использован А.Е. Кулаковским в указанном выше произведении: Оллур-боллур, Экир-букур, Эдьэн-ходьон Юнкюлээхтээн Эри-буру Тайбаахыйдаан, Эгэй-догой

Описание "внешних форм предмета или лица" (что характерно для чабыргаха — В.Н.) можно найти во многих произведениях А.Е. Кулаковского. Например, описание образа скупого богача ("Скупой богач", 1907 г.). Как верно заметил И.В. Пухов, анализируя это произведение, А.Е. Кулаковский следует "давней традиции якутской народной поэзии": Спина закрытая, Бок укрытый, Голова иссохшая, Колени костлявые, Глаза водянистые, Лицо плоское, Тело жесткое, Крайне невежественный Ну, и человек! [Пухов 1980, с.55] Перевод, дословный, но, тем не менее, передает образ человека, неинтересующегося происходящим вокруг, невежественного и очень скупого. Этот отрывок можно считать, как образец настоящего чабыргаха. Так же в его стихотворении "Городские девушки" есть немало строк полные тонкого юмора, описательности. Они, как и в чабыргахах, слагаются из звукоподражательных слов, В них кроме звукоподражания, движения можно почувствовать запах: Былаачыйалара тыалырда, Тэллэхтэрэ тэлээрдэ, Бачыынкалара баачыргаата, Курусубалара куугунаата, Дукуулара тунуйда, Памаадалара анкылыйда... [Кулаковский 1957, с.172] Перевод: Платья зашелестели,// Полы их закружились,// Ботинки их заскрипели,// Кружева зашумели,// Духи их запахли,// Помады их запахли... Здесь выражения, придающие запах духов "тунуйда" и запах помад "анкылыйда" слова синонимы, их точно перевести на русский язык очень сложно. При переводе они теряют свою специфику. На якутском языке они окрашены определенным оттенком и очень тонко передают запах. "Тунуйда" - дает приятный, обволакивающий запах духов, а "анкылыйда" - более острый, резкий запах. При этом если перевести точнее, то слово "тунуйда" будет означать смысл постепенного распространения запаха, а "анкылыйда", наоборот, резкий запах, который можно сразу почувствовать при приближении. Таким образом, еще раз можно убедиться в выразительных возможностях якутского языка. Гармония гласных наблюдается в каждой строке. Слова первой строки «былааччыйалара» и «тыалырда» состоят в одной грамматической форме со словами следующей строки «тэллэхтэрэ» (существительное во мн. числе) и «тэлээрдэ» (глагол настоящего времени). Они создают междустрочную звуковую рифму и быстрый ритм чтения. Или: Чоносуйбут-чолосуйбут, Чобугураабыт-чолугураабыт, Чабылайбыт-чалыгыраабыт, Ньуллугураабыт-нууччалаабыт, Ачыкыл аммыт-часыыламмыт... Тыырангнаабыт-тырахачыйбыт. [Кулаковский 1957, с. 165]

В данном примере очень метко описан образ модника того времени, каждое движение, походка, манера поведения, внешний вид, где "одним словом выражается целый картинный ряд представлений" [Кулаковский 1979, с.385]. Этот текст также невозможно дословно перевести, если перевести, то портрет персонажа займет не шесть, а более строк.

Например, выражение "чоносуйбут-чолосуйбут" означает, что он ходит, выпрямившись, играя плечами, притом быстро и в то же время откинув голову назад.

Каждая строка отрывка состоит из двух парных образных глаголов положительной формы. Они разделяют строку на две части, образуя рифмы, которые создают быстрый темп чтения стиха, т.е. по исполнению они идентичны чабыргаху. Эти два отрывка, приведенные из стихотворения А.Е. Кулаковского, можно считать первыми образцами современного литературного сатирического чабыргаха.

Как было указано выше, к жанру чабыргаха или его формам обращался и А.И. Софронов. Можно назвать отдельные стихи этого автора "Кюйгённээх-айдааннаах" [Софронов 1996, с.85], "Олох сюрюгюн доргооно (одон-додон хосоон)" [Там же, с.89-95] и т.д., которые бесспорно можно считать чабыргахами. Но мы, не углубляясь в анализ всего поэтического наследия автора, рассмотрим только два его произведения, которые так и названы "Чабыргах" [Софронов 1976; 1996;].

Как известно, в 1923 году А.И. Софронов написал собственный авторский "Чабыргах", который был напечатан позже в его сборнике стихотворений. Произведение состоит из 28 строк, в каждой из них, как и в традиционном чабыргахе, по четыре слога. Здесь он в форме чабыргаха повествует о событиях, происходивших в годы гражданской войны в Булуне (самый северный улус Якутии): Олох-дьасах, Сэрэх куттал, Сэк-сук, Кистэсии, кэрэсии, Кэтэх кэпсэтии. Дьылыс-мэлис, Дьылга-танха. [Софронов 1976, с.73] Подстрочный перевод: Житье-бытье,// Осторожность-страх,// Боязнь,// Тайны-доносы,// Тайные переговоры.// Исчезновение,// Судьба-гадалка.

Каждая строка чабыргаха в основном сложена из двух существительных (Олох-дьасах, Сэрэх куттал) в именительном падеже, чем достигается краткость стиха. И как выше было отмечено, чабыргах написан "легким художественным языком", где "каждое кажущееся несвязным слово, в самом деле, остро задевает некоторые стороны из быта народа,..." [Кыайыгыйап 1926, с.ЗО]. В данном случае отражены тревожные события гражданской войны в Булуне.

В 1996 году вышел в свет сборник ранее неопубликованных произведений А.И. Софронова "Лебединая песня", где был напечатан второй его "Чабыргах" [Указ. сб., с.80-81]. В примечании книги написано: "Москвага барыан эрэ иннинэ Дьокуускайга, эбэтэр айаннаан исэн суруйбут бадахтаах." (Видимо написано до отъезда в Москву в Якутске или по дороге) [Там же, с.312].

Похожие диссертации на Чабыргах как жанр якутского фольклора