Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Доктринальные обоснования публичной ответственности организаций как субъектов правоотношений 11
1. Место и роль легальных организаций в социальной структуре современного общества: системный подход 11
2. Организации как субъект правовых отношений и юридической ответственности 25
3. Преступность легальных организаций: проблемы ее ограничения и регулирования в современных российских условиях 45
Глава 2. Уголовная ответственность легальных организаций в международном праве и законодательстве зарубежных стран. Публичная (административная) ответственность легальных организаций в России 58
1. Международно-правовые аспекты проблемы уголовной ответственности легальных организаций 58
2. Легальные организации как субъект уголовной ответственности по законодательству зарубежных стран 78
3. Опыт публично-правовой ответственности легальных организаций в России 104
Глава 3. Проблемы законодательного закрепления уголовной ответственности легальных организаций в России 121
1. Проблемы введения института уголовной ответственности легальных организаций 121
2. Основание уголовной ответственности и общие условия уголовной ответственности легальных организаций: проблемы законодательного определения 144
3. Введение уголовной ответственности легальных организаций и эволюция системы уголовных наказаний в России 173
Заключение 193
Литература 200
Приложения 221
- Место и роль легальных организаций в социальной структуре современного общества: системный подход
- Организации как субъект правовых отношений и юридической ответственности
- Международно-правовые аспекты проблемы уголовной ответственности легальных организаций
- Проблемы введения института уголовной ответственности легальных организаций
Введение к работе
В связи с постоянным ростом спортивных результатов, повышением нагрузок и остротой соревновательной борьбы в современном спорте встают новые проблемы перед спортивной педагогикой, решение которых требует привлечение более эффективных средств и методов в процессе совершенствования спортивного мастерства. Многие исследователи связывают разрешение этих проблем с выявлением факторов, обеспечивающих достижение наивысших результатов в конкретном виде спорта. Выявление таких факторов зависит от правильности выбора критериев оценки различных сторон подготовленности спортсменов в соответствии со специфическими особенностями и требованиями соревновательной деятельности в том или ином виде спорта.
Совершенствование технического мастерства, физическая и техническая подготовленность - тесно взаимосвязанные и взаимообусловленные составляющие многолетней системы подготовки спортсменов к соревнованиям.
Как правило, успех сопутствует тем спортсменам, которые выполняют элементы наивысшей трудности на высоком техническом уровне. В групповой акробатике качество выполнения соревновательных комбинаций и их сложность являются теми системообразующими элементами мастерства спортсменов, которые связывают в единое целое всю систему подготовки от новичка до мастера высшей квалификации.
Качественное выполнение элементов наивысшей трудности требует от спортсменов мобилизации не только физических, но и психических сил.
Таким образом, выявление факторов, значимых для спортсменов в избранном виде спорта, наличие у тренера моделей состояния занимающихся, адекватных средств и методов, необходимых для реализации планируемого результата, обеспечивают успешное управление подготовкой.
Цель исследования - усовершенствовать систему подготовки высококвалифицированных акробатов в мужских групповых упражнениях гщтём применения научно обоснованных средств и методов педагогического контроля в процессе формирования технического мастерства спортсменов.
Гипотеза работы заключалась в том, что применение комплекса научно обоснованных средств подготовки, с учётом специализации акробатов в групповых упражнениях, и организация эффективного контроля за физической и технической подготовленностью позволят индивидуализировать тренировочный процесс и повысят мастерство спортсменов.
Результаты проведённых экспериментов вносят новые положения в методику совершенствования спортивного мастерства высококвалифицированных акробатов в групповых упражнениях:
определены комплексы контрольных упражнений^. адекватно характеризующие физическую и техническую подготовленность акробатов в зависимости от специализации в группе;
разработаны шкалы относительных оценок результатов тестирования;
найдены критерии оценки физической и технической подготовленности акробатов в групповых упражнениях;
разработаны модельные характеристики акробатов высокой квалификации в зависимости от их амплуа в группе.
Полученные результаты исследований могут быть использованы для индивидуализации тренировочного процесса, осуществления педагогического контроля за уровнем физической, технической и психологической подготовленности акробатов в мужских групповых упражнениях .
Выводы и практические рекомендации, полученные в результате исследований, позволяют повысить эффективность подготовки акробатов к соревнованиям.
Основными положениями, выносимыми на защиту, являются:
методика оценки уровня развития физических качеств у спортсменов высокой квалификации в групповой акробатике;
методика оценки уровня технической подготовленности акробатов в зависимости от специализации в группе;
научно обоснованные комплексы упражнений для воспитания физических качеств и дальнейшего развития уровня технической подготовленности акробатов в групповых упражнениях.
Диссертационная работа включает 5 глав, общим объёмом 188 страниц, 19 таблиц, б рисунков, II приложений. Библиография составлена из 207 литературных источников, из них - 199 на русском языке и 8 - на иностранном.
В работе использовались следующие сокращения и условные обозначения:
Н, ПС, ВС, В - соответственно нижние, первые средние, вторые средние, верхние акробаты.
ГУ - групповые упражнения, выполняемые вчетвером.
ВГ - высшие группы (статические и вольтижные элементы оцениваются в спортивной акробатике по таблицам сложности в группах: Ш группа, П группа, I группа, высшая группа).
BKC - высококвалифицированные спортсмены.
Голеноетопн.упр. СП) - умение первых средних управлять суставным углом в голеностопе.
Балансировка (ІУ) на опоре - количество заметных колебаний частей тела верхнего при выполнении стойки на одной руке в течение 10 с на жёсткой опоре.
К ел. - соотношение сложности.
К ел. = с^л КТ с/л - коэффициент трудности
КТ б/л элемента, выполняемого
с лонжей;
КТ б/л - коэффициент трудности элемента, выполняемого без лонжи.
Колебания "Пирамиды" за 10 с - количество заметных колебаний частей тела всех членов группы при выполнении пирамиды-колонны на плечах со стойкой верхнего на одной руке в течение 10 с.
Вертикальность ІУ - вертикальность прихода верхнего на "решётку".
10. І, П, Ш, ІУ - соответственно нижние, первые средние,
вторые средние, верхние.
П. (Рш ь Рту) кг - разница в весе второго среднего и верхнего.
(Рт - Рп) кг - разница в весе нижнего и первого среднего.
Pjy - вес верхнего.
(I)00 - балансировка нижних с открытыми глазами.
(I)" - то же, с закрытыми глазами.
Автор выражает искреннюю признательность за оказание творческой поддержки и помощи в процессе работы на диссертацией кандидату психологических наук доценту Лысенко Ю.Н.
Место и роль легальных организаций в социальной структуре современного общества: системный подход
Как известно, дееспособный человек, относящийся к жизненным потребностям как к возможностям, способен блокировать их "необходимость". Так, необходимость в пище безусловна, но эта безусловность определяется биологически, а не духовно. В человеческой духовности потребность в пище предстает как возможность в ряду других возможностей. Иначе потребность в пище, безусловно, подавляла бы все другие возможности (потребности); выбор в пользу ее удовлетворения был бы всегда предопределен: ради потребности в пище человек был бы готов изменить любым ценностям. По выражению Н. Аббаньяно, "возможности человека становятся сразу же потребностями, т.е. действительным или возможным использованием вещей мира как инструмента" .
Одновременно, вопреки повсеместно господствующей сейчас идее об индивидуальной самодостаточности каждого отдельного человека, духовность и ценностный опыт человека формируются и определяются "корпоративной" духовностью, в которую он "погружен". Легальная организация, обладающая коллективным духом, духовной общностью, создает определенную степень "изоляции" от внешнего контроля и в состоянии оказать определяющее влияние на индивидуальные установки и мотивацию. Даже собственную самооценку человек формирует прежде всего через восприятие суждений о самом себе со стороны членов его коллектива, что подтверждается многими исследованиями".
Сознание человека всегда было обусловлено духовностью сообщества, членом которого OEI является: первобытные общества, ранние христианские общины, средневековые гильдии и цеха, масонские ложи и т.п. Принципиальным отличием первобытных обществ от последующих сообществ, является обособленность и самодостаточность первобытных общин. Они подчинялись исклю-ЧИТЄЛЬЕІО собственным нормам. Последующие сообщества существуют уже в рамках более широких сообществ (государств) и вынуждены сообразовывать свою жизнь одновременно с двумя системами норм и правил поведения - с собственно "корпоративной" и общегосударственной. Для члена организации первичными являются локальные нормы. Позитивное право по отношению к "корпоративным" правилам - это объективная необходимость, но его законы всегда остаются для организации "внешними".
Чем более замкнуто сообщество людей, тем более крепки существующие в ней нормы и меньше пространства для индивидуализма. Это означает, что в пределах одной организации расхождения в поведении людей и в их взглядах минимальны, а значит, минимальны и нарушения существующих в них правил.
Именно из-за разнородности и разобщенности общества оно объединено в некое единое целое только благодаря внешней силе - государству. Гражданское общество включает в себя как различные организации, так и индивидов-люмпенов, не примыкающих ни к одной из них. В этом существенное различие общества и организации: люмпены есть только в обществе, они естественный его продукт. Чем больше их в обществе, тем выше уровень преступности.
Проблема соотношения легальной организации и общества - это проблема соотношения публичного и частного , соотношения между "корпоративной" нравственЕюстьЕО и моралью личности, между обычаем и позитивным правом, между проступком и преступлением. Исторически, постепенно нравственность как система норм и правил сообщества уступает место моральности индивидуума как его особому внутреннему убеждению, абсолютную самоценность получают природные эгоистические качества человека, стремление любыми способами удовлетворить личные потребности за счет общества.
В этом смысле наилучшее определение предназначения государства дал Р. Иеринг: "основной идеен государства представляется обеспечение общих всем интересов, т.е. интересов общества против угрожающего им частного интереса. Эти охраняемые таким образом интересы общества мы называем правом"4. В этом ключ к верному пониманию сущности преступления: за всяким преступлением непременно стоит частный интерес.
Человек по своей природе — "политическое существо", а потому общее благо как целое выше индивидуального блага, которое является его частью; "справедливое есть то, что полезно как для целого государства, так и вообще для всех его граждан"5.
Для нас бесценно философское учение Н.А. Бердяева (1874-1948), ключевым аспектом которого является различение понятий "личность" и "индивид". Индивид есть категория биологическая и социологическая, а личность — духовная. Именно в качестве личности человек есть микрокосм, а не атом какого-то внешнего целого. В номиналистическом индивидуализме личность разлагается и распадается. "Личность есть свобода и независимость человека в отношении к природе, к обществу, к государству, но она не есть эгоистическое самоутвер-ждевше, а как раз наоборот. Персонализм не означает, подобно индивидуализму, эгоцентрической изоляции. Личность в человеке есть его независимость по отношению к материальному миру, который есть материал для работы духа"6. Но и коллектив, являющийся лишь механическим соединением отдельных людей - "безличный коллектив, лишенный души, оторванный от онтологической основы, несет с собой смерть всякому личному бытию" .
Организации как субъект правовых отношений и юридической ответственности
Практические преимущества установления уголовной ответственности легальных организаций вполне очевидны. Еще в XIX в. Франц фон-Лист отметил, что "признание преступных деяний корпораций, поскольку признаЕіа их дееспособность, и наказание корпораций, поскольку они являются самостоятельными носителями юридических благ, не только возможны, но и вполне целесообразны"1. Но это вовсе не означает, что возникновение данного института обусловлено исключительно причинами прикладного характера.
Еще в античности был осмыслен тот факт, что человек по своей природе — политическое существо. Философия таких авторов, как Аристотель (384 - 322 до н.э.), Луций Анней Сенека (4 до н.э. - 65 н.э.) и др., пронизана идеей о том, что человек нуждается в сотрудничестве с другими людьми, в совместной деятельности, Еіаправленной на общее благо. Необходимость осуществления такой деятельности, направленной на достижение общезначимого результата, обусловлена как духовной стороной человеческой жизни, так и материальЕюй, что доказано в трудах К. Маркса (1818 - 1883), Ф. Энгельса (1820 - 1895).
Развитие человеческого общества, усложнение его социальной оргаЕшзации, экономических отношений и развитие общественного сознания потребовали юридически оформить фактическое участие коллективных субъектов в общественных отношениях. Право, регулируя те или иные отношения, придает им правовую форму. В результате отношения приобретают новое качество, облекаются в юридическую оболочку. С помощью нормативного воздействия государство переводит определенные отношения под свою юрисдикцию, придает им упорядоченность, стабильность и желаемую направленность. Их участЕїики наделяются правосубъектностью, юридическими правами и обязанностями, а отношения становятся подконтрольными и управляемыми. При этом регулируемые отЕюшения не утрачивают своего фактического содержания, а лишь приобретают новое дополнительное свойство. Иначе говоря, правоотношение не отделяется от опосредуемого им реального отношения, не находится где-то рядом или над ним. "Право само по себе ничего не создает, а только саЕікцио-нирует обществеЕШые отношения. ...Законодательство всего лишь протоколи-рует, выражает экономические потребности" . Государство не может при помощи правовых средств произвольно менять изначальный характер тех или иных отношений, а тем более создавать новые. Если бы это было возможно, то решение многих проблем жизни общества было бы легкой задачей. Государство путем издания законов может лишь ускорять развитие отношений и, напротив, сдерживать, вытеснять негативные и отжившие связи и процессы3.
Исторически, правовое регулирование отношений и ответственности не только применительно к организациям, но и применительно к физическим лицам, первоначально строилось на частно-правовых принципах, а многие преступные деяния, например кража или даже убийство, рассматривались как частно правовые деликты. Помимо этого, институт правового регулирования статуса организаций пронизывает различные отрасли права. Поэтому вполне обоснованным является обращение в настоящем исследовании к историческому и теоретическому опыту не только уголовного права, но и иных отраслей.
С точки зрения общей теории права, "юридическая ответственность представляет собой возникшее из правонарушения правовое отношение между государством в лице его специальных органов и правонарушителем, на которого возлагается обязанность претерпевать соответствующие лишения и неблагоприятные последствия за совершенное правонарушение"4. Участниками правоотношений являются субъекты права, круг которых изменяется с развитием общества. Далеко не все люди в прошлом признавались субъектами права - так, рабы могли быть лишь объектами права. В обоснование этого Аристотель, например, утверждал, что рабы отличаются от свободных, как тело от души, "...раб... есть часть господина, как некоторая, отдельно от него существующая, одушевленная часть его тела..."5. Это весьма напоминает доводы противников уголовной ответственности организаций. В связи с этим необходимо рассмотреть обстоятельства, свойства, которые позволяют сущностям, не являющимся естественными (данными от природы) физическими лицами, выступать наравне с последними субъектами права.
Различные теории юридического лица достаточно рассмотрены как в трудах по частному праву, в числе которых следует отметить труды Н.С. Суворова6, Г.Ф. Шершеневича7, С.Н. Братуся и др., так и в уголовно-правовых исследованиях А.С. Никифорова и ряда других ученых. И.В. Ситковским, например, изучению и анализу таких теорий отведено весьма значительная часть работы10. Поэтому имеет смысл ограничиться их критически необходимым анализом.
Римское право, определившее основные принципы континентальной системы права, долгое время не знало иных субъектов частного права, кроме физических лиц. Объединения физических лиц, организации рассматривались в качестве субъектов только в праве публичном и выступали носителями властных полномочий. Поэтому в частно-правовых источниках — Институциях Гая и императора Юстиниана, - отсутствуют положения о таких субъектах.
Однако ни римская юридическая жизнь не могла обойтись без признания особого рода субъектов права, не совпадающих с естественными лицами, ни римская юридическая наука не могла игнорировать действительного существования таких субъектов. Для их обозначения римские юристы использовали выражение: "personae vice fungi", или "privatorum loco haberi", желая этим сказать, что нечто, не будучи естественным человеческим лицом, persona, выступает в правоотношениях вместо такового лица, как таковое лицо. Вместе с тем, нет оснований считать, что римские юристы исходили из того, что юридические лица являются чем-то фиктивным. Термины, используемые в римском праве для обозначения таких лиц: "corpus" и "universitas", не подразумевают что-либо воображаемое, в противоположность реальному. Оба термина употреблялись не только применительно к союзам лиц, но и применительно к собирательным вещам, объединенным в одно целое: стадо рабочего скота, табун лошадей, корабль. С этими объединенными в одно целое вещами, римляне прямо сопоставляли объединенную совокупность лиц: народ, легион, войско, сенат. Таким образом, терминология не дает повода полагать, что римляне связывали с umverstates personarum идею фиктивного, не существующего в действительности лица: подобное предположение не более вероятно, чем и то, что с universitates rerum связывалась идея фиктивной, не существующей в действительности вещи.
Международно-правовые аспекты проблемы уголовной ответственности легальных организаций
Последние десятилетия показали, что транснациональные корпорации (далее по тексту - ТНК) научились использовать в своих целях либерализациїо экономики и открытые границы. Корпорации, использующие преступные способы ведения бизнеса, часто извлекают наибольшую выгоду из процесса глобализации. Легитимный бизнес сталкивается со значительными ограничениями, содержащимися в законах и регулирующих нормативных актах в своей стране и за рубежом, А корпорациям - преступникам с помощью коррупции удается использовать в своих целях преимущества открытых рынков и демократии.
Основной рабочий принцип подобных ТНК состоит в уходе из-под контроля правоохранительных органов. Иностранные юрисдикции становятся территориями, безопасными для занятия преступной деятельностью.
Особенно заметны последствия преступных деяний легальных организаций в России и странах СНГ. В отличие от США и стран Западной Европы, "корпоративная" преступность, возникшая после распада СССР, охватывает весь диапазон деятельности, приносящей прибыль. Организации прибегают к преступным деяниям, а часто и к насилию в качестве главного элемента стратегии бизнеса, поскольку криминал глубоко проник в легальную экономику. Одной из особенностей является внешне легальное оформление в виде юридических лиц, созданных в рамках закона, но осуществляющих при этом деятельность противозаконными способами, включая коррупцию. Поэтому, например, для американских компаний - инвесторов, вложивших свои капиталы на территории бывшего СССР, высокий уровень коррупции стал дополнительной проблемой, поскольку они обязаны соблюдать Закон США о коррупции за рубежом. Этот за- закон объявляет уголовно наказуемым взяточничество, являющееся для наших организаций обычным явлением.
Кроме того, возрастающее влияние ТНК, совершающих преступные деяния, вызывает беспокойство во всем мире- ТНК контролируют активы в миллиарды долларов, их экономическая мощь содействует распространению преступности в отдельных странах и во всем мире, а огромные прибыли, отмываемые на международных финансовых рынках, подрывают безопасность мировой финансовой системы и снижают конкурентоспособность законных предприятий.
Астрономические доходы объясняются тем, что организации-преступники поставляют товары (наркотики, оружие, ядерные материалы и др.) и предоставляют услуги (порнография, нелегальное перемещение людей и т.п.), пользующиеся повышенным спросом, поскольку они для того или иного государства нежелательны по политическим мотивам, из соображений охраны здоровья людей и по причинам соблюдения религиозных, этнических или культурных норм.
Согласно докладу Генсека ООН К. Аннана, "власти правительства и гражданскому обществу в растущей мере угрожают транснациональные преступные сети... Доступ ... к различным институтам, при помощи которых функционирует глобальная рыночная экономика, значительно увеличили потенциал могущества и влияние этих групп, создавая угрозу праву и порядку, а также законным экономическим и политическим институтам"1.
В 2000 г. в г. Палермо (Италия) принята Конвенция ООН по борьбе с транснациональной организованной преступностью, которую в числе 128 стран мира подписала и Россия. Государства взяли на себя обязательство считать преступной деятельностью отмывание ДЄЕІЄГ, коррупцию и препятствование отправлению правосудия. Согласно Конвенции государства обязуются не отказываться от предусмотренных ею действий на основании банковской тайны. Это может оказаться одним из самых действенных компонентов Конвенции, поскольку преступный бизнес во многом теряет привлекательность, если Еіельзя надежно хранить полученные прибыли. Конвенция предусматривает систему конфискации доходов от преступной предпринимательской деятельности.
Ранее в вопросах международно-правовой ответственности господствовали цивилистические концепции. Нормы международного права об ответственности коллективных субъектов права - государств за международные правонарушения, предусматривали единый режим ответственности за любой деликт (независимо от характера, содержания и значения нарушенного обязательства), которая сводилась к возмещению ущерба от правонарушения. В тот период международное право не запрещало агрессивные войны и колониальное ограбление, как обычные явления, перед международным правом ставилась лишь задача урегулирования их последствий.
Позднее получила признание концепция, что среди различных международных деликтов следует выделять категорию международных преступлений, имеющих особую общественную опасность. Уже тогда обнаружилась принципиальная слабость подходов ряда ученых, пытающихся сформулировать понятие международного преступления. Исходя из представления о том, что коллективный субъект не может нести уголовную ответственность, они возлагали всю ответственность на физических лиц. Перечень международных преступлений сужался до группы деликтов, в которых ответственность физических лиц могла быть легко установлена. Это приводило к тому, что общие, довольно правильные определения международных преступлений выхолащивались и в качестве перечня таких преступлений приводились не правонарушения, действительно угрожающие международному правопорядку и безопасности мирового сообщества, а, скорее, преступления международного характера типа подделки денежных знаков.
Проблемы введения института уголовной ответственности легальных организаций
Одной из важнейших проблем, возникших в ходе реформирования уголовного законодательства России, является расширение состава субъектов преступления за счет включения легалышх организаций в число таких субъектов.
Необходимость создания эффективного механизма ответственности легальных организаций не вызывает у нас сомнений, однако, для законодательного закрепления их уголовной ответственности необходимо теоретическое решение данной проблемы. В российской науке присутствуют противоположные позиции по этому дискуссионному вопросу. С одной стороны имеется группа ученых, полностью отвергающих возможность внесения подобных изменений в уголовный закон, с другой - сторонники коренной перестройки уголовного законодательства. Возможный, с точки зрения практической реализации, вариант установления уголовной ответственности организаций не разработан.
Аргументы противников подобного реформирования уголовного права практически неизменны, и их недостатки рассмотрены в научной литературе1. Воззрения противников публичной ответственности организаций исходят из советского правосознания. Показательно, что и апеллируют они к таким источникам, как, например, Курс советского уголовного права под редакцией А.А. Пионтковского, цитируя советскую точку зрения о том, что "совершенное от имени юридического лица то или иное преступление не делает его субъектом преступления. Юридическое лицо не может нести уголовную ответствен-ЕЮСТЬ за совершенное деяние. Субъектом преступления и здесь остаются те фи-зические лица, которые его фактически совершили" .
В советский период вопрос об уголовной ответственности юридических лиц не был актуален по той простой причине, что все средства производства находились в собственности государства, а соответственно и все организации были "продолжением" его органов власти и управления. Наиболее четко это сформулировано в разработанной СИ. Аскназием теории юридического лица, которая основывалась на том, что за каждым государственным предприятием стоит собственник его имущества — само государство. Государственное юридическое лицо - это само государство, действующее на определенном участке системы хозяйственных отношений . Легальные организации фактически отсутствовали в структуре общества как самостоятельный субъект отношений.
Отрицательное отношение к институту уголовной ответственности легальных организаций в советской науке уголовного права было обусловлено также тем, что он существовал и развивался в капиталистических странах. В США, например, этот институт с 50-х гг. XX в. весьма активно использовался для уголовного преследования коммунистической партии, профсоюзного движения и иных общественных организаций, например, женской организации против абортов4. Подобные факты предоставляли советским ученым возможность рассматривать отрицание отечественным уголовным правом способности организаций быть субъектом преступления в качестве признака более прогрессивного характера советского уголовнюго права (УК РСФСР 1922, 1926 и 1960 г.5).
С проведением кардинальных преобразований государства и общества в России государство утратило монопольное право собственности на средства производства. Это подразумевает переход от тотального контроля государства над всеми организациями к государственному регулированию их деятельности на основе демократических принципов. Но предоставление им широкой.свободы предполагает и наличие самостоятельной ответственности, адекватной вредным последствиям возможных противоправных деяний организаций.
В настоящее время легальные организации как объединения отдельных лиц активно участвуют в экономической, политической и духовной сферах жизни общества и государства, н их деятельность зачастую противоречит публичным интересам общества. "Сложилась новая система общественных отношений: "государство - юридические лица (организации) - граждане", а система права продолжает действовать еще прежняя: "государство - гражданин"6.
До настоящего времени в основе уголовной ответственности в нашей правовой системе лежит структурная модель, включающая простые преступления -насильственные индивидуальные преступления, причинение ущерба собственности индивидом, а также другие действия индивидов. Сложившийся механизм законодательства утрачивает свою эффективность, когда речь идет о коллективном деянии. Реальный объект контроля (коллективный правонарушитель) не рассматривается в качестве виновного за результаты своей деятельности. «Стоимость» преступления «возлагается» на потерпевших либо на государство.
В таких условиях отсутствие уголовной ответственности организаций приводит к парадоксальной ситуации, когда "корпорации не только имеют намного больше прав, чем физические лица, но и несут гораздо меньшую ответственность"7. С другой стороны, введение такого института как уголовная ответст-венность легальных организаций потребует серьезного изменения российского уголовного закона, поэтому необходимо рассматривать не только положительные, но и отрицательные аспекты подобного реформирования.
Научная позиция противников уголовной ответственности организаций, к числу которых относятся М.И. Бажанов, Л.Д. Ермакова, П.П. Иванцов, Н.Ф. Кузнецова, Т.В. Кондрашова, А.Г. Корчагин, С.Ф. Милюков, Л.К. Савюк, Б.А. Спасенников и др., показывает полную рецепцию советской доктрины. Они убеждены в полном противоречии данного института принципам уголовного права и основывают аргументы на следующих исходных посылках: 1. Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина .
