Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Философский аспект научных оснований квантового подхода к проблеме сознания 10
1.1 Целостность квантовых систем 10
1.2 Пространственно-временная нелокальность квантовых систем 27
1.3 Основные подходы к проблеме квантового описания сознания 35
Глава 2. Взаимоотношение функционального и феноменального в сознании 51
2.1 Основные положения функционального подхода к проблеме сознания 51
2.2 Проблема эмерджентности сознания 65
2.3 Вычислимый и невычислимый аспекты в сознании 77
Глава 3. Предпосылки сопоставления квантовых свойств материи и свойств сознания 94
3.1 Структура и целостность сознания в контексте квантового подхода .94
3.2 Квантовая интерпретация феномена индивидуальности 100
3.3 Сознание в контексте представлений о квантовом компьютере 109
Заключение 128
Библиография 133
- Целостность квантовых систем
- Пространственно-временная нелокальность квантовых систем
- Основные положения функционального подхода к проблеме сознания
- Структура и целостность сознания в контексте квантового подхода
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Проблема сознания человека всегда была в числе наиболее значимых в философии, продолжая оставаться таковой и по сей день. Вместе с тем, в настоящее время все более выраженной является взаимосвязь философии и конкретно-научного знания. В результате происходит активный диалог, «обмен мнениями» между научными направлениями и философией. Этот процесс не мог не затронуть также и проблему сознания.
В последние десятилетия на стыке таких направлений в исследовании сознания как физиология высшей нервной деятельности, психология, нейрофизиология, квантовая физика и, разумеется, философия произошло возникновение подхода, ныне становящегося все более популярным, согласно которому мозг представляет собой некое квантово-физическое устройство, которое функционирует на основе принципов действия так называемого «квантового компьютера».
Исследования нейрофизиологов и психологов показывают, что сознание тесно связано с деятельностью мозга: незначительные нарушения в функционировании основных структур мозга часто приводят к необратимым процессам в сознании и, наоборот, воздействуя на участки коры головного мозга электрическими импульсами, можно получить целый спектр специфических субъективных феноменов, присущих сознанию. Кроме того, не подлежит сомнению значительное превосходство мозга над классическими компьютерами в части анализа сенсорной информации; квантовые же системы обладают потенциалом существенного увеличения производительности вычислений при решении определенного круга задач. К тому же очень многие исследователи сходятся во мнении, что феноменальные свойства сознания, такие как целостность, «чувственное
4 качество», «самость» можно объяснить, привлекая теоретический аппарат квантовой физики.
Все эти соображения во многом актуализируют необходимость философского осмысления использования квантового подхода к проблеме сознания.
Однако, учитывая сложность проблемы сознания, а также остроту споров, возникающих внутри квантового подхода, одного лишь формального сопоставления свойств психики со свойствами квантовых систем недостаточно, необходим более глубокий анализ с целью выявления общефилософских аспектов данного вопроса.
Степень разработанности проблемы. В области естественных наук попытки применить открытия квантовой механики к объяснению тех или иных особенностей человеческой субъективности возникали еще на заре развития квантовой теории. Так, например, еще Н. Бор [184] отмечал возможность применения принципа дополнительности для описания психических состояний.
По-видимому, начало поисков квантовых оснований сознания в
систематизированной форме стоит отнести к 1970 году, когда была
опубликована статья Е.Уолкера «Природа сознания» [265]. Тем не менее,
лишь в самое последнее время исследования в данной области приобрели
достаточный размах для того, чтобы говорить о сформировавшемся явно
междисциплинарном направлении в исследовании вопросов сознания,
возникшем на стыке нейрофизиологии, биологии, психологии, квантовой
физики и философии. Основа такого подхода была заложена в работах
Д.Серла, Д.Бома, Р.Пенроуза, С.Хамероффа, Г.Степпа
[ 182,183,238,239,214,215,256,257], а также Х.Умезавы, Д.Сарфатти, Я.Томсона, М.Питканена, Г.Глобуса, Д.Деннета, Д.Армстронга, Н.Малкольма, Т.Нагеля, Н.Максвелла [244,240,208,197,173,232-234]и других.
Необходимо подчеркнуть, что работы в данном направлении ведутся не только в смысле абстрактного сопоставления свойств сознания со свойствами квантовых объектов; весьма обширен также спектр работ, посвященных поиску конкретной физической реализации квантового подхода к пониманию «механизма» деятельности мозга человека (Е.А.Либерман, Х.Фрелих, М.Джибу, Д.Нанопулос, А.Кайварайнен и некоторые другие [206,207,220]). Здесь особо стоит отметить теорию «совместно-упорядоченной объективной редукции» Хамероффа-Пенроуза [215], во многом раскрывающую концепцию «эмерджентного сознания».
Что касается отечественных исследователей, то здесь, прежде всего, стоит отметить работу И.З.Цехмистро «Поиски квантовой концепции физических оснований сознания» (1981 г.) [159]. Начиная указанную работу с анализа взглядов Ж. Пиаже, он обращает внимание на целостность и обратимость мыслительных операций человеческого мышления и одновременную необратимость реальности вокруг нас. В результате, опираясь на собственные исследования в области анализа соотношений между единичным и множественным в природе, он делает вывод о том, что только на квантовом уровне организации материи можно усмотреть аналог целостности сознания. В этом контексте квантовая механика неопровержимо доказывает, что наш мир представляет собой одно неделимое целое.
Вообще говоря, для российских исследователей, как правило, характерен функциональный подход, в той или иной мере предполагающий использование «компьютерной метафоры». Различные точки зрения на этот счет можно найти у Д.И.Дубровского [46-49], В.В.Налимова [99-101], М.К.Мамардашвили [85], А.М.Иваницкого [54-56], В.А.Лекторского [74,75], Н.О.Лосского [82], Е.Д.Хомской [155], В.В.Чавчанидзе [162], Л.Г.Антипенко [1], А.Ф.Зотова [53], О.В.Панова [ПО], М.А.Холодной [152-154], Н.М.Смирновой [135] и других. Кроме того, в связи с вопросами, связанными с проблематикой понимания человеческого познания в целом,
6 необходимо выделить работы Л.А.Микешиной [92,93], М.Ю.Опенкова [93], В.Л.Макарова [84], А.П.Огурцова [106]. Стоит отметить работы М.Б.Менского [88-91], посвященные анализу проблемы редукции волнового пакета в квантовой физике. В своих исследованиях он приходит к важному выводу о том, что сам процесс измерения можно рассматривать на трех уровнях обобщения; именно на третьем (наиболее фундаментальном, затрагивающем проблему самого «механизма» выбора альтернативы в момент измерения) уровне он предложил отождествить сознание с непосредственным процессом выбора одной из альтернатив, тем самым указав на важное соответствие между явлениями квантового мира и явлениями сферы человеческой субъективности.
Однако, несмотря на определенные успехи в данной области, пока рано говорить о какой-то общепризнанной «квантовой теории сознания»: речь идет лишь о концепциях формального сопоставления свойств квантового и субъективного миров, а также о принципиальной возможности существования макроскопического когерентного квантового состояния, которое могло бы послужить основанием «квантового сознания».
Объект исследования: философские аспекты понимания природы сознания.
Предмет исследования: концепция сознания, основанная на идеях квантовой физики и метафоре квантового компьютера.
Цель исследования: анализ квантовой концепции сознания с точки зрения выявления эпистемологических оснований квантового подхода к проблеме сознания, определения его перспективности и возможных путей развития.
Для достижения данной цели потребовалось решить следующие задачи:
- рассмотреть основные положения квантовой теории с точки зрения
философских оснований понимания сознания;
проанализировать основные положения функционального подхода, как методологического основания квантовой концепции сознания;
выявить внутренние проблемы функционального подхода и определить возможные пути их решения;
обосновать возможности взаимоотношения феноменального и функционального в субъективной сфере человека;
выделить и проанализировать предпосылки сопоставления квантовых свойств материи с наиболее общими формальными свойствами сферы сознания.
Методология исследования определяется спецификой его объекта и предмета, а также характером поставленных задач. Для анализа структуры сферы сознания применяется, в первую очередь, функциональный метод. В то же время приходится констатировать факт того, что при рассмотрении такого сложного явления как человеческое сознание исключительно функциональный подход оказывается недостаточен, необходимо также привлечение принципов соотношения биологических и физических систем (Д.Серл, Н.Максвелл [134,248,249,232-234]).
Научная новизна исследования заключается в следующем:
расширена трактовка термина «сознание» в контексте квантовой концепции; под термином «сознание» понимается вся сфера человеческого субъективного; такая трактовка сознания шире, чем смысл слова «мышление», так как может включать в себя бессознательное;
обоснована смысловая нагрузка функционального подхода к проблеме сознания в аспекте квантовой концепции; функциональный подход в этом контексте может трактоваться в двух аспектах: онтологическом и формально-структурном;
показано, что основная проблема функционального подхода к решению психофизического взаимодействия состоит в том, что внутренние свойства функции сознания не зависят от формы ее реализации;
проанализировано понимание корреляции между квантовыми свойствами материи и субъективными свойствами сознания за счет введения в рассмотрение интегративных свойств сознания (дополнительность целостности и нецелостности сознания наблюдателя);
рассмотрены возможности экстраполяции квантовых подходов к сознанию на проблему построение «искусственного интеллекта»;
обоснована возможность построения модели «сознания как такового» и невозможность адекватного построения индивидуального сознания. Теоретическая значимость диссертации связана с разработкой с
позиций философии науки квантово-физических оснований сознания, а также возможностей экстраполяции этой концепции на проблему понимания искусственного интеллекта.
Практическая значимость диссертации. Положения и выводы, полученные в ходе исследования, могут быть использованы в учебном процессе в рамках курсов «Концепции современного естествознания» и «Философия» при изучении вопросов, связанных с онтологической проблематикой сознания, а также в рамках проведения спецкурса, посвященного философским концепциям сознания.
Апробация исследования. Основные положения диссертации изложены в научных публикациях автора, а также в выступлениях на научных конференциях, среди них: IV Российский философский конгресс «Философия и будущее цивилизации» (Москва, 2005) и ежегодные конференции по итогам научно-исследовательской работы в МПГУ (Москва 2004, 2005, 2006).
9 Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
Целостность квантовых систем
Квантовый подход к проблеме соотношения «материя-сознание», так называемой «психофизической» проблеме, строится на стыке множества дисциплин, к числу которых относятся квантовая механика, психология, физиология высшей нервной деятельности, теория алгоритмов и, разумеется, эпистемология. Концепции этих дисциплин образуют некоторую систему понятий, на основе которой и строится квантовый подход.
С учетом этого представляется важным рассмотрение основных положений квантового описания реальности, а также некоторых данных психологии.
Стоит, однако, отметить, что положения квантовой теории достаточно хорошо и полно описаны в специализированной литературе, поэтому считаем необходимым подробно остановиться только на некоторых из них: 1. вероятность и индетерминизм в квантовой теории; 2. проблема измерения; 3. целостность квантовых явлений.
Особо стоит отметить, что сам термин «сознание» является крайне перегруженным. Однако чаще всего под «сознанием» подразумевается «осознание» как понимание и «самоосознание» как необходимый аспект рефлексии, в особенности для того, чтобы подчеркнуть разницу с бессознательным. Кроме того, термином «сознание» часто обозначают мышление. С учетом этого представляется необходимым рассмотрение некоторой «сферы сознания», включающей в себя формально все перечисленные аспекты человеческой психики, за исключением бессознательного. В этом смысле рассматриваемый термин «сознание» близок к англоязычному «consciousness», в числе значений которого имеется также «бодрствование», как пребывание «в сознании».
Любой предмет при взаимодействии с окружающем миром проявляет лишь малую часть своих свойств или возможностей, определенных его структурой. Подход классической физики предполагает, что все эти свойства являются потенциально «исчерпаемыми»: их все можно объяснить полностью, если познать свойства элементов, составляющих этот предмет, в их взаимодействии между собой. Последовательно спускаясь на все более и более глубокий уровень такого описания, мы в конце концов должны прийти к некоторому простейшему объекту, который проявляет только свои динамические свойства.
В классической механике таким объектом является материальная точка - объект очень малого размера, не имеющий никакой внутренней структуры. Единственное, чем обладает такой объект - это его масса, положение в пространстве и реакция на внешние взаимодействия в соответствии со вторым законом Ньютона.
Следует отметить, что измерение и взаимодействие частицы с прибором - это объективно протекающие процессы. Поэтому в «классическом случае» измерение базируется на том, что частица находится в постоянной имплицитной информационной связи с окружающим миром, но эта связь при этом никак не нарушает динамических свойств частицы. Именно эти характеристики и связывают с объектами макромира.
Однако открытие квантовой механики показало, что для частиц микромира исходное предположение о сосуществовании координаты и импульса частицы оказалось неверным.
В основе квантовой механики лежит принципиально иной подход к процессу измерения, и стало быть к информационному взаимодействию частицы с предметами макромира. Дело в том, что сам процесс измерения, который, вроде бы, должен допускать предельно малый обмен энергии между частицей и прибором, тем не менее, оказывает существенное влияние на динамику микрочастицы. Каждое из измерений существенно меняет (в «классической» терминологии) состояние микрочастицы, поэтому повторное измерение может относиться только к новому состоянию. Прежнее же состояние оказывается нарушенным самим измерением.
К решению данной проблемы в квантовой механике есть два подхода. Первый напрашивается сам собой, как наиболее тривиальный, и заключается в том, что если каждое измерение что-то разрушает, то закономерность можно уловить только благодаря проведению множества аналогичных экспериментов. При этом каждое отдельное измерение может давать несколько отличные от других измерений результаты, и только усредненные статистические результаты могут выявить закономерность. Разница между таким подходом и макроскопическим описанием здесь заключается в том, что последнее допускает решение динамического уравнения с минимальной энтропией благодаря возможности повторного измерения без нарушения состояния частицы, в то время как в микромире разрушение состояния происходит при любом измерении.
Таким образом, квантовая механика утверждает, что квантовая частица при взаимодействии с макроприбором проявляет себя как «случайный» объект, требующий вероятностного описания.
Однако если учесть, что макроприбор представляет собой классическую систему, то возникает вопрос о соотношении между классическим и квантовым описанием физических процессов.
Пространственно-временная нелокальность квантовых систем
Рассмотрим здесь квантово-физический эксперимент «с отсроченным выбором» [32,156,195]. Этот эксперимент может быть поставлен следующим образом: в экспериментальной установке луч лазера направляется первоначально на светоделитель, а затем, полученные два луча, после того как они прошли некоторый путь раздельно, соединяются с помощью системы зеркал и направляются на детектор. Установка сконструирована таким образом, что не позволяет определить, по какому из двух возможных путей от светоделителя к детектору прошел тот или иной зарегистрированный на выходе фотон. В результате каждый фотон идет сразу по обоим путям, что приводит к возникновению интерференционной картины на детекторе.
Затем на одном из путей устанавливается ячейка Поккельса, которая устроена таким образом, что когда она включена, она направляет фотон к вспомогательному детектору и это позволяет определить по какому из путей после светоделителя прошел фотон, попавший в детектор. Включение ячейки Поккельса приводит к разрушению интерференционной картины.
Далее, в схему эксперимента вводится генератор случайных сигналов, который случайным образом включает или выключает ячейку Поккельса уже после того, как фотон прошел светоделитель, но до того, как он дошел до ячейки. Включение генератора в схему эксперимента не привело к изменению результата: интерференционная картина возникала или исчезала в зависимости от того, включена или выключена ячейка Поккельса. При этом во всех экспериментах всегда срабатывал только один детектор - либо основной, либо вспомогательный.
Как можно понять результат этого эксперимента? Пусть ячейка Поккельса включилась в момент, когда один из волновых пакетов, описывающих движение фотона, находится на середине пути от светоделителя до ячейки Поккельса, а второй, прошел такое же расстояние по альтернативному пути (на котором ячейка не установлена). Предположим, что в конце этого эксперимента сработал вспомогательный детектор. В этом случае должен был иметь место второй фотон, который двигался по второму пути к основному детектору. Но он не обнаруживается. Одно из возможных объяснений заключается в том, что фотон, уже в момент, когда он попадает в светоделитель, заранее «предвидит» будет ли включена ячейка Поккельса и в зависимости от этого либо движется по одной траектории (если ячейка включена), либо (в противном случае) движется по двум траекториям сразу -что приводит к возникновению интерференционной картины на основном детекторе. Другое объяснение заключается в том, что, дойдя до ячейки, фотон, в случае если она включена, возвращается назад во времени в исходную точку (в светоделитель) и начинает движение заново по одному из альтернативных путей. В обоих случаях имеет место парадоксальное воздействие будущего на прошедшее, некий контакт «через время». Можно, конечно, предположить, что волновой пакет, движущийся по альтернативному пути, мгновенно разрушается (редуцируется) в момент срабатывания одного из детекторов. Но в этом случае нарушаются принципы теории относительности, исключающие мгновенную передачу информации из одной точки пространства в другую удаленную точку, т.е. этот процесс «редукции» также нельзя рассматривать как некий действительный физический процесс, происходящий в пространстве и времени.
Другим примером временной нелокальности квантовых систем может служить так называемый «обратный ЭПР (Эйнштейна-Подольского-Розена) эксперимент» [195]. Схема этого эксперимента такова: два лазера одновременно воздействуют своим излучением на одну мишень таким образом, что испускаемые ими фотоны проходят через два анализатора и возбуждают атомы вещества за счет каскадного перехода с поглощением сразу двух фотонов, испущенных первым и вторым лазером. Затем регистрируется число возбужденных атомов. Как показывают эксперименты, вероятность прохождения фотонов через два анализатора с последующим двухкаскадным возбуждением атома синусоидально зависит от разности углов между оптическими осями анализаторов.
Основные положения функционального подхода к проблеме сознания
Фактически, когда мы говорим о том или ином подходе к описанию индивидуальной деятельности человека, то есть той деятельности, которая тесно связана с его переживаниями, с его «внутренним я», личностным опытом, мы говорим о том, как ментальное, идеальное соотносится с материальным, физическим, телесным. Очевидно, что с одной стороны мозг представляет собой вполне физический объект - его вполне можно изучить как физический объект, используя физические же методы исследования; однако с другой стороны, каждый из нас постоянно сталкивается с проявлением активности нематериальной стороны мозга: наши чувства, переживания, да и сам процесс мышления. Стало быть, имеет место проблема соотношения материального и нематериального в мозге, а точнее так называемая «психофизическая проблема». Любая теория, объясняющая процессы в сознании непременно окажется в рамках означенной дихотомии. Представляется, что такой подход связан прежде всего с нашей способностью разделять все явления и процессы по каким-либо признакам. Если, скажем, перед нами два стакана, один с горячей, а другой с холодной водой, то, последовательно прикоснувшись к ним, мы выделим для себя определенный критерий, в соответствии с которым затем все окружающие предметы сможем представить в терминах «горячее» и «холоднее». И лишь изучив явление более подробно, мы поймем, что в основе «горячего» и «холодного» лежит единый процесс, связанный с относительной скоростью движения молекул. Стало быть, объективно здесь никакой дихотомии нет.
Представляется, что аналогичная ситуация имеет место и в случае с психофизической проблемой. Рассмотрение сознания с точки зрения квантовой теории подразумевает определенную целостность рассматриваемого явления, которую не могут предоставить нам ни так называемые элиминирующие теории, ни чисто физиологический подход («вульгарный материализм»). Анализ литературных источников, проведенный выше показывает, что одним из возможных вариантов выхода из сложившегося противоречия является функциональный подход.
Функциональный подход к решению психофизической проблеме является одним из «позитивных» в ее решении. Это означает, что сознание в рамках данного подхода не отрицается; меняются лишь приоритеты. Такой подход имеет целый ряд достоинств, является наиболее приемлимым в аспекте философского осмысления квантовой концепции сознания.
Функциональный подход оформился в самостоятельное направление, состоящее из ряда течений, таких как «эмерджентный материализм», «информационный подход», «функциональный материализм» и др. [46, 131, 127, 16] сравнительно недавно - в начале 60-х годов под влиянием так называемой «компьютерной метафоры» (уподобления мозга компьютеру, а психической деятельности - выполняемой компьютером программе). Таким образом, это сравнительно новое и, вместе с тем, одно из наиболее популярных направлений решения психофизической проблемы.
Своими корнями функционализм уходит в глубокую древность: подлинным основателем функционального подхода можно считать Аристотеля, который считал, что душа относится к телу точно также, как зрение относится к глазу, то есть как его функция [3].
По Аристотелю душа представляет собой форму тела, при этом не тождественную материи, то есть не являющееся следствием проявления ее структурной организации, упорядоченности и т.д. Душа - это и «принцип» и одновременно «цель» деятельности материи.
Под материей Аристотель (который фактически ввел термин «материя» в философию, как обозначение субстрата, лежащего в основе всего сущего) понимал чистую потенцию быть чем угодно, лишенную каких-либо свойств, качеств, величины и строения. Деятелыюстным началом при этом считалась форма, переводившее потенциальное бытие в действительное, определяющее суть вещей. Стало быть, любая вещь во Вселенной, любой объект исследования представляет собой синтез материи и формы.
Такая аналогия позволяет утверждать, что современный функционализм по своей философской сути представляет собой форму аристотелизма. При этом если учесть, что учение Аристотеля о «формах» во многом основывалось на идеях Платона, напрашивается вывод о том, что функционализм представляет собой современную форму «теории идей» Платона.
Очень часто суть функционального подхода выражают простой формулой: «сознание есть функция мозга». Однако за кажущейся простотой такой интерпретации скрывается достаточно широкий спектр проблем, связанный, как представляется, в первую очередь с понятием «функция».
Структура и целостность сознания в контексте квантового подхода
Подход функционализма к проблеме сознания представляется вполне корректным с философской точки зрения, даже несмотря на тот спектр проблем, с которыми он сталкивается. Тем не менее, ввиду того, что сознание, согласно такому подходу, представляет собой фундаментальное свойство материи, для его описания необходимо привлечение наиболее фундаментальной теории. Квантовая теория, как теория, описывающая физическую реальность на наиболее «базовом» уровне, представляется наиболее подходящим кандидатом: материя на этом уровне обладает свойствами целостности и нелокальности, а также двойственной актуально-потенциальной природой, которыми аналогично наделено наше сознание.
Однако, как было сказано в первой главе, квантовая теория оперирует некоторыми «базовыми» элементами - квантовыми частицами. Поэтому для того, чтобы выявление квантовых свойств сферы сознания было корректным, для начала необходимо выявить (или показать, что таковых не существует) аналогичный «базис» в сфере сознания.
Оставаясь на позиции функционального подхода, мы вполне можем утверждать, что сознание имеет определенную внутреннюю структуру: можно выделить как минимум сенсорную и феноменальную составляющую.
Результатом деятельности сенсорной составляющей сознания является формирование представления: умозрительного образа, который по своей сути более или менее подобен сенсорным образам, но может возникать (вернее, вызываться) без обязательного наличия сенсорной стимуляции. Представления - это, согласно «компьютерной метафоре», некоторые «события» мозга, непрерывно сменяющие друг друга и обеспечивающие тем самым временной поток чувственных переживаний.
По степени соответствия между чувственным ментальным образом, которую дает представление, можно говорить о конкретных и абстрактных представлениях, а по степени трансформированное сенсорных образов - о представлениях памяти, в случае попытки построения копии сенсорного образа, и представлениях воображения, в случае рекомбинации, преобразования сенсорных образов.
Ряд психологических данных позволяет утверждать, что при определенных условиях испытуемый может перепутать слабую сенсорную стимуляцию и собственные воображаемые представления [98]. Этот тезис подтверждает идею, высказанную в свое время еще Д.Юмом, о том, что представления представляют собой всего лишь ослабленные чувственные образы [171].
Следует, однако, иметь в виду, что чаще всего мы хорошо себе представляем, с чем имеем дело: с чувственным образом (непосредственным восприятием) или с представлением (фантазией). Это говорит о том, что чувственные образы необходимо рассматривать в тесной связи с предшествующим опытом: фактически все процессы «формального» уровня сознания используют долговременную или кратковременную память. Это значит, что форма переживания чувственного образа зависит от предшествующего опыта, а восприятие, вообще говоря, зависит от «предшествующих» представлений.
Таким образом, представления от чувственных образов отличаются не только интенсивностью, но и своего рода «смысловым наполнением». В противном случае мы бы постоянно путали воображаемые объекты с действительными. Формальный уровень сознания в данном случае играет роль особого «регулятора» представлений: в бессознательном состоянии (то есть в состоянии «не-бодрствования», последнее может быть вызвано не только сном, но и, скажем, наркотическим опьянением) представления, наоборот, выходят на первый план, что проявляется в виде сновидений.
Абстрактные представления отличаются от конкретных отсутствием части чувственных качеств, имеющихся у сенсорных образов и конкретных представлений. Например, можно представить себе яблоко, не имея в виду какое-то конкретное яблоко, то есть, не ограничивая себя рамками конкретных свойств какого-либо яблока - цветом, формой, запахом и т.д. В этом смысле мы вполне можем представить себе некоторое яблоко «вообще». С другой стороны, ряд абстрактных понятий без привлечения чувственных качеств мы представить себе не можем: например понятие дружбы чаще всего будет ассоциироваться с конкретным близким нам человеком, но никакие с группой людей с общими интересами, и при этом не имеющей к нам никакого отношения. Чувственные образы всегда предметны, «вещны», конкретны. Именно поэтому представить себе «фрукт вообще» мы также не можем (при этом в сознании произойдет, скорее всего, формирование образа наиболее близкого нам фрукта, но обязательно конкретного). Кроме того, чувственные образы всегда взаимосвязаны с текущим телесным состоянием. Это может проявляться, например, в том, что при упоминании о «фрукте вообще» в сильную жару, в сознании будет формироваться образ именно того фрукта, который удовлетворят заданным телесностью «граничным условиям»: скажем, более сочный и менее сладкий фрукт.
