Введение к работе
Актуальность исследования. Логика конца XIX - начала XX столетий претерпела существенные изменения, которые можно оценить даже как революционные. Прежде всего я имею а виду становление в этот период символической логики. Термин «символическая логика» следует трактовать как одно из названий современного этапа в развитии формальной логики, и если в тридцатых годах XX века эта точка зрения встречала критическое отношение, то сегодня благодаря работам Я. Лукасевича, а также исследованиям Т. Котарбиньского, М. Бохеньского, Р. Фейса, Г. Шольца и др., она является общепринятой даже ft кругах традиционных философов. Указанные события вызвали необходимость теоретической рефлексии над философскими основаниями новой логики, что, в свою очередь, привело к формированию такого относительно самостоятельного направления в рамках философии науки как философия символической логики. Данная область философии науки и служит пространством настоящего исследования.
Следует уточнить также, что, говоря о философии логики, мы имеем в
виду прежде всего (и даже исключительно) философию дедуктивной
символической логики. Эту специфику философии логики в XX столетии
определяют два предположения, принятые в данной области исследований.
Первое предположение касается тождества философии логики и философии
символической логики, принятие которого связано, прежде всего, с влиянием
Львовско-Варшавской школы и в особенности с работами Я. Лукасевича.
Следует заметить, что данкый подход к философии логики, который
прослеживается, например, в работах В. Куайна, Я. Лукасевича, Т.
Котарбиньского, X. Патнема и многих других, выстраивая ряд: античная
логика -> схоластическая логика -> современная (символическая) логика,
сознательно исключает из области философии логики логико-философские
исследования таких мыслителей XIX века, как X. Знгварт, Я. Грот, Т. Л и пне.
А.И. Введенский, Б. Эрдманн и др., относя их к области теории познания.
Второе предположение касается признания того, что только философия
дедуктивной логики претендует на статус некоторого самостоятельного
направления в рамках философии логики1; этому предположению
общепринятый характер придал, как мне представляется,
"Логико-философский трактат" Л. Витгенштейна.
Актуальность выбранной темы обусловлена возрастающим интересом к исследованиям в рамках символической логики широкого круга неклассических логических систем. С середины сороковых годов существенно изменились направления' исследований в логике: произошел переход от исследований классической логики предикатов и связанных с ней тем, а также вопросов формализации тех или иных областей математики средствами классической логики предикатов, к исследованиям различного рода модальных логик и связанных с ними семантических теорий. Интерес логиков переместился от анализа математических рассуждений к анализу рассуждений в гуманитарных и естественных науках, а также обыденных рассуждений, к анализу интенсиональных контекстов и связанных с ними различного рода неклассических семантических систем. Появилось множество логических систем, призванных прояснить некоторые философские проблемы связанные, например, с понятиями необходимости, возможных миров, а также понятием ментальных установок.
Появление множества несводимых друг к другу логических систем, которые конструируются как дополнения и усовершенствования классической
1 См. об этом: Quine W. Philosophy of logic. Prentice-Hall, 1970.
логики и при этом таким образом, чтопсззволяют фиксировать рассуждения, не относящиеся к математическим и потому несправедливо забытые классической логикой, ставит вопрос о совместимости философских оснований этих систем с основаниями классической логики, на фундаменте которой они так или иначе строятся, а также вопрос о том, насколько изменения, вызванные спецификой решаемых проблем, совместимы с основными исходными предпосылками логической теории. Г. Крайзель, например, считает, что дальнейшее развитие логики как систематической науки требует отказа от прежних философских установок и принятия новых (экстраординарных - в терминологии Г. КраДзеля) философских концепций предмета логического исследования1. Ситуация усложняется тем, что мы не можем говорить о единой системе оснований даже для классической логики.
Следует также отметить, что значительное число современных логических исследований строится на обращении к работам философов, математиков и логиков, стоявших у истоков развития символической логики — работам Г. Фреге, Л. Витгенштейна, Б. Рассела, Н.А. Васильева, Дж.С. Милля, Д. Гильберта и др., причем не только в целях исторического исследования, но и как к источнику некоторых фундаментальных концепций и-проблем современной логики. Подобное рассмотрение проблем паранепротиворечивой логики, индуктивных теорий, ситуационной семантики и т.д., безусловно, с учетом их исторической перспективы, предпринимается в работах В.В. Аносовой, О.М. Аншакова, А. Арруды, В.А. Бажанова, Й.М. Бохеньского, В.Л. Васюкова, Б. Вольневича, Р. Вуйцицкого, У. Гольдфарба, М. Даммита, В.И. Маркина, Г. Санду, Я. Саноцкого, В.А. Смирнова, Р. Сушко, Б.И. Федорова, Ж. Хейенорта, Я. Хинтикки, Ю.Ю. Черноскутова и многих других авторов. Однако подобное заимствование логико-философских концепций ставит вопрос об их совместимости с философскими основаниями принятых в наше время методов логического исследования.
Указанные выше обстоятельства определяют актуальность задачи экспликации первоначальных (исходных) логических установок, лежащих к основании современной формальной логики, а также задачи построения спектра подобных установок.
Развитие символической логики, ее применение к исследованию оснований философии математики, методологии науки, вычислительной техники, программированию, информатике и логическому анализу естественных языков привели к возникновению логических систем различного типа. Однако становление и развитие теорий, находящихся на стыке логики и других наук — математики, философии, психологии, лингвистики, информатики — индуцирует необходимость философского анализа границ и сферы применимости логики, природы методов логического анализа.
Проблема корректности и возможности применения метода символической логики, представляющего, по сути, процесс логической формализации, становится наиболее заметной, когда область этих применений расширяется и выходит за пределы математики. Т. С. Элиот так описывает этот переход: "Те философы-студенты, кто не пришел в философию и:< математики, делали все возможное, чтобы стать имитацией математиков - по крайней мере, до степени знакомства с аппаратом символической логики. {Я помню одного восторженного современника, кто изобрел Символическую
' См.: Крайзель Г. Какие данные нужны для структурной теории доказательств? // Крайзель Г. Исследования по теории доказательств. М., 1981.
Этику, для которой он был должен изобрести несколько символов, которые не входили в Principia Mathematica)"1. Разумеется, в течение последующих сорока лет работы А. Андерсона, Р. Баркак-Маркус, Г. фон Вригта, Р. Карнапа, С. Крипке, Я. Лукасевича, К. И. Льюиса2, А. Прайора, Р. Фейса, Я. Хинтикки и др. показали возможность и продуктивность применения методов логики при анализе не-математическнх проблем; однако, постоянно расширяющаяся область применений логического метода (метода формализации) также ставит вопрос о границах возможного применения средств логики. Согласно, например, Д. Жаке (D. Jacquette) логика формальна и сама по себе не имеет никакого содержания, а злоупотребление логикой происходит тогда, когда делаются попытки извлечь из ее бессодержательных структур внелогические положения метафизических, нормативных или эмпирических теорий. Но утверждение о бессодержательности логических утверждений не является общепризнанным: существуют исследования, интерпретирующие логические положения как онтологические или гносеологические . Следует признать, что четкое соблюдение пределов сферы применимости логики позволяло бы избегать злоупотреблений, которые имеют место тогда, когда мы игнорируем границы применимости логики и пробуем заставить ее делать то, что по своему определению логика не в состоянии сделать, что, в свою очередь, исключало бы возможность излишне критического, а нередко подозрительного и настороженного отношения к различным исследованиям в области формальной этики, феноменологии, онтологии и т.п.
Все вышеотмеченное позволяет признать актуальность теоретического исследования такой общей проблемы, как проблема соотношения и взаимосвязи концепций предметной области (предметного основания) логики и допустимых методов логического анализа. Данная проблема, в свою очередь, определяет актуальность более частного исследования: анализа взаимосвязи предикативной концепции логического анализа (предикативность концепции означает, что только предложения » ней рассматриваются как имеющие самостоятельное значение), двухплоскостной семантики в логике и программы построения «чистой логики», в особенности ее антипсихологистского аспекта. Именно этот аспект оказал значительное влияние на формирование концепции предметной области в период становления символической логики, поскольку выступил в роли своеобразного регулятивного принципа при формировании концепции предметного основания символической логики.
Такого рода анализ заставляет обратиться к логико-философским
работам, относящимся к периоду становления символической логики —
работам Г. Фреге, Б. Рассела, представителей Львовско-Варшавской школы
(К. Твардовского, Я. Лукасевича, А. Тарского, С. Лесневского), а также
работам, оказавшим влияние на становление этой школы — произведениям
Ф. Брентано, Б. Больцано), но в первую очередь, конечно, к
''Логико-философскому трактату" Л. Витгенштейна и "Логическим
исследованиям" Э. Гуссерля.
Выбор данных работ и персоналий объясняется одной особенностью в
' Eliot Т. S., цит. noD. Jacquette Formalization in philosophical logic. //Monist, July, 1994, Vol. 77. Issue 3. P. 358.
2 Так, с выходом в свет работы К. Льюиса и К. Лангфорда (Lewis С. I., ^angford С. Н. Symbolic Logic. N. Y. 1932) можно связывать начало интенсивного зазвития неклассических логик в XX веке.
'См., например: Кюнг Г. Онтология и логический анализ языка. М., 1999. iochenski J.M. Logische-philosophische Studien. Freiburg, 1959, и др.
развитии философии логики в первые три четверти XX века: мне представляется, что этот период можно разделить на два этапа. На первом этапе складывается представление о логике как об универсальном средстве (universal medium), а на втором — как об исчислении (calculus), различение двух подходов к логике (логики как universal medium и логики как calculus) было проведено в работе Ван Хейенорта1. Отметим, что переход от первого представления ко второму по времени совпадает с отказом в логике от двухплоскостной семантики и переходом к трехплоскостной семантике; если в двухплоскостной семантике устанавливается непосредственное отношение между знаком и представляемой им реальностью, то в трехплоскостной семантике добавляется еще область смыслов (объективных понятий)2. К первому этапу можно отнести работы Г. Фреге, ранние работы Б. Рассела, "Логико-философский трактат" Л. Витгенштейна, "Логические исследования" Э. Гуссерля (1 том); ко второму — работы Р. Карнапа, Н. Гудмена, У. Куайна, Я. Лукасевича, С. Крипке и др. Если на втором этапе акцент делается на исследования, посвященные философским основаниям выбора того или иного логического исчисления, анализу онтологических и гносеологических предпосылок логических систем, то на первом этапе большее внимание в логико-философских исследованиях уделяется общим вопросам соотношения логики и языка, проблеме определения логики и отделения логики от других наук, установления ее предметной области. Этим объясняется привлечение в данном диссертационном исследовании логико-философских работ, относящихся к указанному первому этапу: поскольку, как уже отмечалось, в центре нашего внимания находятся проблемы становления символической логики. Наибольшее внимание в диссертационном исследовании уделяется "Логико-философскому Трактату" Л. Витгенштейна и "Логическим исследованиям" Э. Гуссерля, поскольку именно эти две работы являются классическими — содержат в себе наиболее общие и принципиальные установки, характерные для логико-философских исследований первого этапа. В этой связи значимость обращения к программе построения "чистой логики" немецкого философа Э. Гуссерля обусловливается следующими двумя моментами. Первое, что следует отметить — эта программа представляет собой обоснование логики на иных, в сравнении с преобладавшими на момент ее создания психологистскими, философских предпосылках. Заметим, что и для самого Э. Гуссерля разработка этой программы была связана с критикой его собственных прежних убеждений. Разумеется, у психологизма в логике всегда были оппоненты (Б. Больцано, У. Гамильтон, и др.), но все же его решительное и при этом наиболее обстоятельное устранение проводится Э. Гуссерлем. В этом отношении подход, предложенный Э. Гуссерлем к пониманию предмета логики, можно оценить как репрезентативный. Э. Гуссерль указывает на необходимость принятия антипсихологистской и антиэмпирической установки в логике как на обусловленную самой природой предмета логического исследования. Такая установка разделялась большинством ученых, стоявших у истоков символической логики, и поэтому она легла в основание всего зданизі современной логики. Необходимо отметить также влияние "Логических исследований" Э. Гуссерля на взгляды философов и логиков Львовско-Варшавской школы и, прежде всего, основателя этой школы К. Твардовского. Второй момент, который необходимо иметь в виду, связан с тем, что анализ "чистой логики" Э. Гуссерля позволяет
' Heijenoort J. Logic as Language and Logic as Calculus, Synthese, 17, (1967). pp. 324-30. J См. об этом Кюнг Г. Онтология и логический анализ языка. М., 1999.
проследить взаимосвязь антипсихологистской установки ь логике и определенных составляющих логического атомизма - предикативной концепции логического анализа и концепции двухплоскостной семантики, построенной на отношении отображения, появление которых, прежде всего, связано с "Логико-философским трактатом" Л. Витгенштейна. Актуальность обращения к философским основаниям концепции логического анализа раннего Л. Витгенштейна - предикативной концепции и двухплоскостной семантике - определяется, в свою очередь, во-первых, тем обстоятельством, что двухплоскостная семантика являлась общепризнанной семантической теорией в логике первой половины XX века, да и в наши дни значительное число исследователей придерживается именно этой концепции, тем самым она оказала и оказывает решающее влияние на становление и развитие методов логических исследований; во-вторых, в последнее десятилетие наметилась тенденция на возвращение к логической теории Л. Витгенштейна: значительное внимание сегодня уделяется построению неклассических не-фрегевских логик, в том числе витегнштейнианских, основанных на семантике событий и опирающихся таким образом на предикативную концепцию логического анализа "Логико-философского трактата". Можно сказать, что рассмотрение программы построения "чистой логики" Э. Гуссерля и предикативной концепции логического анализа Л. Витгенштейна позволяет прояснить философские истоки символической логики, что является необходимым условием корректной оценки ее современного состояния и возможных направлений развития.
Степень разработанности проблемы. Литература, посвященная рассмотрению философских оснований становления символической логики, обширна и не поддается исчерпывающему анализу. Работы, в которых рассматриваются общие логико-философские проблемы, связанные со становлением символической логики, условно можно разделить на три группы. К первой группе можно отнести работы Г. Фреге, ранние работы Л. Витгенштейна (прежде всего, «Логико-философский трактат»), Б. Рассела, А. Уайтхеда, К. Твардовского, Я. Лукасевича и «Логические исследования» Э. Гуссерля (с некоторыми оговорками). Эти исследования задают парадигму логики как универсального средства (universal medium) и концепцию двухплоскостной семантики. Нам представляется, что эти работы значимы еще и тем, что определили программу построения "чистой логики", которой так или иначе следовало развитие логики в XX веке. Переход от двухплоскостной к трехплоскостной семантике и от концепции логики как универсального средства к концепции логики как исчисления (calculus) приводит нас ко второй группе работ — исследованиям Г. фон Вригта, Д. Гильберта, Н. Гудмена, Р. Карцапа, С. Крипке, В. Куайна, К.И. Льюиса, X. Патнема, Я. Хинтикки, А. Черча.
Работы Г. Кюнга, М. Даммита, Й.М. Бохеньского, Б.В. Бирюкова, некоторые статьи Я. Хинтикки, Ж. вап Хейенорта, Б. Страуда образуют третью группу. В них предпринимаются попытки критического анализа и сопоставления двух очерченных выше подходов. Из работ перечисленных авторов особо следует выделить работы Ж. ван Хейенорта «Логика как язык и логика как исчисление»1 и Г. Кюнга "Онтология и логический анализ языка" и
1 Heijenoort van J. Logic as Language and Logic as Calculus. II Synthese. v.17, 1967, pp. 324-30.
«Мир как чоз-ма л как референт»' как «епосредственно относящиеся к темь диссертационного исследования, однако в них непосредственно не ставится задача исследования отношения программы построения чистой логики к концепции логического атомизма. Следует также отметить исследования представителей отечественной школы; прежде всіего, работы, посвященные общим проблемам философии логики — работы В.А. Смирнова, Е.Д. Смирновой, Е.Е. Ледникова, В.В. Целищева, В.В. Петрова, а также работы более частного характера, затрагивающие проблемы становления пред?.іетного основания символической логики — исследования А.В. Бессонова, Б.В. Бирюкова, Ю.Г. Гладких, Б.Т. Домбровского, В.И. Маркина, Я. Саноцкого, Г.В. Сориной, Б.И. Федорова, Ю.Ю. Черноскутова и других. Хотя в работах указанных авторов анализ отношения антипсихологизма и двухуровневой семантики и предикативного характера символической логики не является основной целью, проводимые в них исследования позволяют более точно установить контекст исследуемого отношения. Автор также использовал историко-философские работы отечественных исследователей, посвященные анализу философских концепций Л. Витгенштейна и Э. Гуссерля — это работы Бегиашвили, Л.А. Бобровой, А.Ф. Грязнова, М.С. Козловой, Я.А. Слинииа,' З.П. Сокулер, Л. Шестова и др. Хотя произведения указанных авторов, казалось бы, имеют лишь косвенное отношение к теме диссертационного исследования, содержащиеся в них решения проблем частного характера позволяют достичь более четкого понимания интересующей нас проблемы. Отдельно следует упомянуть работу известного филолога Ю.С. Степанова "В трехмерном пространстве языка" , где дается оригинальная и вполне обстоятельная характеристика парадигм анализа языка — синтаксической, прагматической и семантической, что создает методологические основания для рассмотрения "революции в логике" в начале XX века в общем контексте смены языковых парадигм.
В диссертации автор опирался на классические труды Э. Гуссерля, Г. Фреге, Б. Рассела, Л. Витгенштейна, К. Твардовского, Ф. Брентапо, привлекаются также работы логиков XIX — XX веков, принадлежавших к психологистскому направлению: X. Зигварта, Дж.С. Милля, А.И. Введенского, Я. Грота и других. Особо значимой является работа X. Зигварта "Логика" (Зигварт X. Логика. Т.1. СПб., 1908.), представляющая взвешенную, продуманную до самого незначительного следствия психологистскую концепцию логики. Необходимо отметить и исследования общего характера, относящиеся к философии науки и направленные на выявление логической структуры научной теории, это работы К. Гемпеля, Т. Куна, И. Лакатоса, К. Поппера и др.
Также следует упомянуть работы, позволяющие оценить направления и результаты развития символической логики в целом. Во-первых, это фундаментальные логические исследования Г. Кейслсра, С.К. Клини, Г. Крайзеля, Е. Расевой, Р. Смаллиана, Г. Такеути, А. Черча, Ч. Чэна и др.; во-вторых, это исследования, посвященные историко-яогическои проблематике, к ним можно отнести работы Б.В. Бирюкова, Н. Бурбаки. В. Книл и М. Книл, Т. Котарбиньского, Я. Лукасевича, А.О. Маковельского, Н.И. Стяжкина.
' Кюнг Г. Мир как ноэма и как референт. С. 302-321. // Аналитическая философия: становление и развитие (антология). М.: ДИК, 1998. С. 302-321. А таюке Кюнг Г. Онтология и логический анализ языка. М.: ДИК, 1999. - 240 с.
2 Степанов Ю. С. В трехмерном пространстве языка. М., 1985.
В добавление к сказанному, нельзя не -отметить
логико-философские исследования философов уральской школы С.Н. Гоншорека, Г.А. Кузнецова, В.О. Лобовикова, А.Г. Кислова и некоторых других авторов, существенным образом определившие область научных интересов диссертанта.
Мель н задачи исследования. Целью работы является анализ философских оснований становления символической логики, выраженных в программе построения "чистой логики" Э. Гуссерля (ее антипсихологистского аспекта), и рассмотрение взаимосвязи данной программы с предикативной концепцией логического анализа и двухплоскостной семантикой Л. Витгенштейна. Эта цель подразумевает решение следующих задач:
S уточнить исходные положения программы "очищения" предметной области логики, и обосновать регулятивный характер понятия "чистой логики", исходя из его соотнесения с фактическими особенностями развития символической логики;
S установить взаимосвязь понятия "чистой логики" с концепциями логики как исчисления и логики как универсального средства путем анализа специфики предметной области "чистой логики";
J подвергнуть анализу и выявить философские основания основных составляющих программы построения чистой логики — антипсихологистской и антиэмпиристской установок, — а также показать их взаимосвязь с предикативной концепцией логического анализа;
J проанализировать различные возможные варианты индивидуации концепции предмета логического исследования, возникшие как корректные реализации программы построения "чистой логики" на этапе становления символической логики;
S обосновать утверждение, что двухплоскостная семантика Л. Витгенштейна, построенная в рамках предикативной концепции, может быть рассмотрена как корректная реализация программы построения "чистой логики", представляя собой индивидуацига концепции предмета логического исследования;
S рассмотреть переход от понятия предмета к концепции объекта в логике Трактата, и установить его связь с "предикативным" характером логического анализа;
Ґ проанализировать концепции формального свойства и формального понятия как инструментов логического анализа и выявить ограничения, накладываемые принятием этих концепций на философскую интерпретацию положений логики.
Теоретические и методологические основания исследования.
Теоретическим основанием данного исследования послужило признание
наличия философских оснований логики, т.е. взаимосвязи логической теории и
определенных философских предпосылок и допущений, что является далеко не
общепризнанным положением. Так, это принцип противоречит, например,
концепции философской нейтральности логики, разрабатываемой Я.
Лукасевичем. И, тем не менее, сегодня все активнее заявляются темы онтологических и гносеологических оснований логики. В данной работе речь пойдет о философско-методологических основаниях логики.
Теоретическим основаниями также являются принцип развития: в данном исследовании мы исходим из того, что символическая логика — результат предшествующего развития логической науки, а значит, характер и результаты данного развития в снятом виде присутствуют и в современной символической логике; мы базируемся также на принципе системного
единства и взаимосвязи логики с другими науками: те трансформации, которые претерпела формальная логика на рубеже предшествующих столетии, оказались следствием такого уровня развития всей европейской науки (в первую очередь математики и естествознания), когда она оказалась готова к критической рефлексии над своими собственными рациональными основаниями с помощью логических средств.
Выбор темы исследования определяет его методологию. Поскольку главной целью настоящей работы является исследование отношения программы построения "чистой логики" Э. Гуссерля к предикативной концепции логического анализа и двухплоскостной семантике как к философским основаниям концепции предметной области логики, постольку важнейшим теоретико-методологическим принципом данного исследования является положение о единстве предмета и метода логического исследования: принятие того или иного метода логического анализа (метода логическом формализации) соотносится с принятием определенной концепции предметной области логики, которая, в свою очередь, опирается на соответствующую онтологическую картину языка. Можно утверждать, что методы логической формализации находятся в зависимости от языковых парадигм (предикативной, именной или прагматической).
Также тема диссертационного исследования требует сопоставления
программы построения "чистой логики" Э. Гуссерля со значимыми
исследованиями психологистского направления. Методологическим
основанием такого сопоставления является сравнительно-исторический метод. Наряду с этим рассмотрение концепции предикативного анализа и связанного с ним понятия формального объекта требует привлечения аналитического метода, значимыми образцами которого являются исследования Б. Рассела, К. Твардовского, Я. Лукасевича, Л. Витгенштейна.
Положения, содержащие новизну и выносимые на зашиту.
S Обосновано положение о том, что концепция "чистой логики" является регулятивной и может быть рассмотрена как совокупность принципов отбора конкурирующих теорий, являющихся следствием общего требования простоты теории.
Показано, что понятие предмета "чистой логики", основывающееся на различении имманентного, не-имманентного предмета и акта суждения, обладает чертами концепции логики как исчисления, а не логики как универсального средства.
S На основании анализа аргументации принятия антипсихологистской и антиэмпиристской установок раскрыта их взаимосвязь с предикативной концепцией логического анализа и двухплоскостной семантикой.
^ Обоснована возможность корректных реализаций программы построения "чистой логики" через анализ онтологии трех миров Г. Фреге и концепции артефактов К. Твардовского.
J Проблема непроизвольного символизма представлена как следствие принятия программы построения "чистой логики", а именно антипсихологистской установки данной программы, в свою очередь двухплоскостная семантика Л. Витгенштейна проинтерпретирована как вариант решения представленной проблемы.
S Показано, что переход от понятия предмета к концепции объекта в логике Трактата является следствием принятия предикативной концепции логического анализа.
S Обосновано положение о том, что принятие концепции «логического предложения», построенной на концепциях формального свойства и
формального понятия, является следствием перехода от понятия предмета к понятию объекта в теории логического анализа Л. Витгенштейна и исключает возможность онтологической интерпретации «логических предложений».
Теоретическая и практическая значимость работы. Теоретическая значимость работы, носящая явно выраженный методологический характер, связана с тем, что, во-первых, концепция "чистой логики" анализируется как совокупность регулятивных принципов, определяющих особенности становления символической логики. Во-вторых, на основе рассмотрения предикативной теории логического анализа выявляется взаимосвязь концепции предметного основания логики и допустимых методов логического анализа. Практическая значимость работы определяется тем, что развитие символической логики на данном :>тапе требует тщательного анализа философских предпосылок и исследовательских программ, лежащих в ее основании: основные идеи и результаты данного исследования в совокупности с другими работами могут быть использованы как для решения вопроса о совместимости философских оснований различного рода неклассических логических систем, связанных, прежде всего, с системами искусственного интеллекта, с основаниями классической логики, на фундаменте которой они строятся, так я для определения границ и возможностей развития символической логики.
Дпробапия результатов исследования. Материалы диссертации легли в основу докладов и выступлений автора на следующих научных конгрессах, конференциях и семинарах: научно-практическая конференция «Уральская философская школа и ее вклад в развитие современной философии» (Екатеринбург, 1996); межвузовская конференция «Методика преподавания философии и социологии» (Екатеринбург, 1998); межвузовский семинар «Эпистемы» (Екатеринбург, 1998); Второй российский философский конгресс «XXI век: будущее России в философском измерении» (Екатеринбург, 1999).
Диссертация обсуждалась на кафедре онтологии и теории познания философского факультета Уральского государственного университета и была рекомендована к защите.
Структура и объем диссертации. Структура диссертации подчинена основной цели исследования и решению поставленных задач. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной в исследовании литературы. Содержание работы изложено на 124 страницах. Библиография состоит из 145 наименований.
