Введение к работе
Актуальность исследования. Шаманизм как часть традиционной культуры бурят, представляющая собой внутренне организованное целое, имеющее устойчивую, хотя и исторически меняющуюся структуру с развитой обрядовой системой, рядом социальных функций, которые детерминируют ее, и изменение которых характеризует его внутреннюю эволюцию, не раз был объектом исследования отечественных этнографов и этнологов. При этом исторически шаманизм у локальных групп бурят, наряду с общностью имел и свои специфические черты.
В постсоветский период, на фоне масштабных программ национально-культурного возрождения у всех народов России, происходит процесс возрождения традиционных религиозных верований, усиления публичного значения религии. Началом возрождения бурятского шаманизма можно считать 1993 г., когда в Республике Бурятия (РБ) была зарегистрирована первая шаманская организация – ассоциация шаманов «Хэсэ хэнгэрэг», в 1999 г. - Эхирит-Булагатская религиозная организация шаманистов «Сахилгаан» (п. Усть-Ордынский Иркутской области), в 2003 г. – МРОШ (Местная религиозная организация шаманов) «Тэнгэри» (г. Улан-Удэ РБ). Наиболее активные из числа бурятских шаманов в это время делают попытки составить свод положений по бурятскому шаманизму. Стали практиковаться ежегодные шаманские съезды на о. Ольхон. Произошедшие изменения – оформление внутренней организации, шаманские «съезды», разработка «догматики», общественная и политическая активность шаманов, официальное признание шаманизма в качестве национальной религии, можно в определенной степени оценивать в качестве тенденции бурятского шаманизма к институциональному оформлению. В этой связи внимание привлекает то, что формирование шаманских организаций у бурят происходило как по этническому принципу (родоплеменной общности), так и по территориальной общности в рамках административных подразделений. Так, «Хэсэ хэнгэрэг» объединял шаманов Кабанского района РБ, «Сахилгаан» - родоплеменных объединений Эхиритов и Булагатов в Предбайкалье (Иркутская область).
Все эти процессы позволяют нам говорить о том, что феномен возрождения шаманизма у бурят, происходивший с начала 1990-х гг. имеет специфические для локально-территориальных групп черты.
В широком смысле актуальность данного исследования связана с насущной необходимостью характеристики современного состояния шаманизма и оценки его роли в жизни бурят, который все более ощутим на фоне растущего влияния религии на жизнь общества в начале ХХI в.
С более конкретных точек зрения актуальность нашей работы обуславливается необходимостью изучения бурятского шаманизма в его локальных вариантах. В этой связи обращение к специфике возрождения шаманизма у бурят Предбайкалья, в ряде историко-этнографических исследований, называемых «западными»*, представляет несомненный научный интерес, т.к. именно эта часть бурятского этноса, в отличие от бурят-буддистов Забайкалья, преимущественно является шаманистами.
Полагаем, что данное исследование позволит восполнить существующий в отечественной этнографии и этнологии пробел в области исследования возрождения традиционных верований не только бурят, но и других народов Сибири.
Тема диссертационного исследования «Шаманизм бурят Предбайкалья в постсоветский период (социальные функции, традиции и новации)» продиктована во многом вышеуказанными обстоятельствами и процессами, происходящими в среде шаманов и западных бурят в настоящее время.
Степень изученности проблемы. Бурятский шаманизм издавна привлекал внимание путешественников и исследователей. Первые этнографические сведения о бурятском шаманизме появились в дореволюционный период. В описаниях служилых людей XVII-XVIII вв. встречаются хотя и эпизодические, но ценные сведения о шаманистской религии бурят. В этнографо-географических работах русских путешественников, послов и исследователей суть шаманизма сводилась к дуализму добрых и злых духов, требующих постоянных подношений.
Другую группу дореволюционных трудов, посвященных бурятскому шаманизму, представляют работы собственно бурятских ученых, таких как Д. Банзаров, М.Н. Хангалов, П. Баторов, В.А. Михайлов, П. Барадин, Ц.Ж. Жамцарано. Их исследования позволяют увидеть взгляд непосредственных носителей традиции на духовную жизнь бурятского народа. Главные преимущества их работ: достоверность, подробность, систематичность и высокая информативность.
В советский период, с началом антирелигиозных кампаний, исследований шаманизма меньше не стало. Наоборот, прикрываясь лозунгами, что для борьбы с религией атеисты должны знать все о своем враге, исследователи продолжали активный сбор материала по шаманизму. Например, Б.Э. Петри в работе «Старая вера бурятского народа» критикует шаманизм, но в то же время с неподдельным интересом рассматривает само явление шаманизма, функции и атрибуты шамана. Г.В. Ксенофонтов приводит интересные материалы по шаманизму аларских бурят, описывает процесс жертвоприношения. Известный бурятский фольклорист и этнограф С.П. Балдаев в 30-40-е гг. ХХ в. собрал ценные полевые материалы о шаманизме бурят в ряде районов Иркутской области.
В советский период исследованием различных проблем бурятского шаманизма занимались также Т.М. Михайлов, Г.Р. Галданова и многие другие. Все они внесли большой вклад в изучение традиционных верований бурятского народа.
Т.М. Михайлов в труде «Бурятский шаманизм: история, структура и социальные функции» описал и проанализировал функции бурятского шаманизма, показал роль и социальный статус шамана в обществе. Особое внимание автор уделил проблеме становления бурятских шаманов, выстроил систему их иерархии, рассмотрел строение и сущность шаманизма, определил его функции, место и роль в общественном организме, показал его влияния на общественную жизнь. Его фундаментальный труд имеет большое значение для дальнейшего изучения социальных функций и роли шаманизма в жизни бурятского общества. Результаты работы Т.М. Михайлова позволяют современным ученым проводить сравнительный анализ, опираясь на его исследование, и тем самым глубже понять изменения, происходящие в бурятском шаманизме.
Помимо изучения традиционного шаманизма, Т.М. Михайлов в своих статьях охарактеризовал состояние шаманизма в советский период. Он отметил, что в 1970-1980-е гг. шаманистские пережитки существуют повсеместно в республике и представляют такое остаточное явление, с наличием которого нельзя не считаться.
В работе Г.Р. Галдановой «Доламаистические верования бурят» осуществлена реконструкция их архаичных представлений о природе и человеке, показано состояние шаманизма в 70-е гг. ХХ в. В монографии дана характеристика шаманизма забайкальских бурят, выделены его особенности. По материалам Тункинского, Закаменского и Баргузинского районов она пришла к выводу о сохранении отдельных религиозных представлений доламаистического характера в ослабленном и трансформированном виде. Автор отметила своеобразие шаманизма забайкальских бурят, обусловленное во многом распространением ламаизма. Данная работа Г.Р. Галдановой важна для осуществления сравнительного анализа шаманизма западных и восточных бурят, выявления отличий между ними, общего и особенного.
Важное значение для изучения бурятского шаманизма, разработки понятийного аппарата по нему имеют словари бурятских шаманистских терминов. В них собраны и систематизированы обширные сведения о бурятском шаманизме, шаманском фольклоре, шаманистских и дошаманистских культах.
С начала 90-х гг. ХХ в. ситуация на религиоведческом поле изменилась. С принятием Закона РСФСР «О свободе вероисповеданий» от 25 октября 1990 г. многие исследователи пересмотрели свои взгляды на шаманизм как отживающее явление. Бурятские историки, этнографы, а также исследователи из центральных научных учреждений, такие как Л.Л. Абаева, Г.Р. Галданова, Н.Б. Дашиева, Д.С. Дугаров, Н.Л. Жуковская, М.Д. Зомонов, Т.Д. Скрынникова, И.С. Урбанаева и др. внесли значительный вклад в изучение бурятского шаманизма.
Д.С. Дугаров посвятил изучению белого шаманства отдельный труд. Рассмотрев и проанализировав обряд посвящения белого шамана у западных бурят, автор провел сравнение с аналогичным обрядом шанар у хори-бурят, что позволило выявить сходство и особенности обрядов посвящения западной и восточной групп бурят. Работа Д.С. Дугарова оказала влияние на возрождение некоторых бурятских традиций, благодаря описанию древних Ердынских игрищ, в 2000 г. была возрождена традиция проведения Ердынских игр в Ольхонском районе Иркутской области.
Л.Л. Абаева в работе «Культ гор и буддизм в Бурятии представила опыт реконструкции традиционного мировоззрения бурят, верований и культов селенгинских бурят ХVII вв. Автор проследила трансформацию традиционной обрядности селенгинских бурят, дала классификацию их религиозных культов и верований. Изучение шаманизма бурят в локальных вариациях способствует более полному пониманию данного явления, дает возможность проводить сравнительно-исторический анализ шаманизма разных групп бурят.
Г.Р. Галданова в одной из статей охарактеризовала традиционные верования бурят, представляя шаманизм в качестве мировоззрения традиционного общества. Ею рассмотрены истоки шаманизма, что позволяет прослеживать эволюцию и степень трансформации тех или иных шаманистских воззрений в разные исторические периоды. Г.Р. Галданова отметила современную тенденцию «возрождения шаманизма», появление новых шаманов.
Н.Б. Дашиева в исследовании, посвященном бурятским тайлганам, отметила активное возрождение традиционной этнической культуры бурят в последнее десятилетие ХХ в. Родовые тайлганы, по ее мнению, стали для бурят одним из способов возрождения этнического самосознания и этнической культуры.
Одной из первых работ, посвященных процессам возрождения шаманизма в конце ХХ в. явилась статья Н.Л. Жуковской «Неошаманизм в Бурятии». В ней она описала и проанализировала процессы, начавшиеся в бурятском шаманизме в перестроечное и постперестроечное время. Н.Л. Жуковская показала структурные изменения, произошедшие в это время: открытое проведение обрядов, восстановление ранее заброшенных шаманских культовых мест, появление генерации молодых шаманов, шаманских ассоциаций, сотрудничество шаманов с учеными и др.
В постсоветский период был опубликован ряд работ, в которых бурятский шаманизм рассматривался в его локальных проявлениях. Такой подход позволяет увидеть специфику и особенности шаманизма в разных районах этнической Бурятии, осуществлять их сравнительный анализ и в конечном итоге составить характеристику общебурятского шаманизма с учетом общих и локальных особенностей.
З.Ц. Будажапов в диссертационном исследовании выявил факторы культурно-исторической преемственности, новации и инновации в современном шаманизме в Агинском Бурятском автономном округе. Он рассмотрел тенденции возрождения бурятского шаманизма, такие как, прохождение агинскими шаманами обряда посвящения «шанар», использование ими техники транса «вселение онгона», появление неошаманов. Кроме того, автор дал психологическую характеристику и определил социальный статус современного агинского шамана.
В диссертационном исследовании О.А. Шаглановой бурятский шаманизм рассматривается в этнолокальной вариантности Тункинской долины. Автор систематизировала культовые объекты тункинских бурят, определила их функции. Она подробно описала процесс становления тункинского шамана и его функции в социуме, выделила ряд важных функций в их сакральной деятельности. Работа О.А. Шаглановой позволяет увидеть специфику шаманизма тункинских бурят и дополнить картину общебурятского шаманизма.
В диссертационной работе А.С. Баирова проанализирован процесс зарождения бурятского шаманизма в контексте формирования этноса, рассматривается семантика культов и символика бурятского шаманизма. Автор описал специфические особенности современного бурятского шаманизма, такие как, преобладание белого шаманства, появление неошаманов, шаманов, гастролирующих по этнической Бурятии, шарлатанство, отсутствие конфронтации между «западными» и «восточными» шаманами и т.д.
В работе И.А. Арзуманова «Трансформация пространства религиозной культуры Байкальского региона в трансазиатском контексте (ХХ-ХХI вв.)» прослежены изменения в религиозном пространстве указанного региона. Исследователь описал процессы, произошедшие в последнее время в бурятском шаманизме, обозначил его стремление к конфессионализации и институализации. Он отметил, что в перестроечный период бурятский шаманизм вступил в период «неоклассицизма», а формы возрождения шаманизма обрели инновационный характер.
Нельзя не отметить работы зарубежных исследователей современного бурятского шаманизма Вирланы Ткач и Кэролайн Хамфри. В книге Вирланы Ткач «Shanar: Dedication Ritual of a Buryat Shaman in Siberia» («Шанар: обряд посвящения бурятского шамана в Сибири») рассмотрен шаманизм агинских бурят. Кэролайн Хамфри посвятила свою работу положению и деятельности бурятских шаманов в городском пространстве на примере г. Улан-Удэ в постсоветский период. Эти исследования также интересны в методологическом плане, т.к. зарубежные авторы используют иные подходы и методы исследования.
Таким образом, за последние двадцать лет появилось много трудов, посвященных проблемам бурятского шаманизма в целом. Бурятскими исследователями изучены различные его аспекты: культы, тайлганы, новации и инновации в современном бурятском шаманизме. Ими отмечены важные изменения, произошедшие в бурятском шаманизме в последнее время. Большое внимание стали уделять изучению бурятского шаманизма в локальном аспекте.
Шаманизмом западных бурят в начале ХХ в. занимались указанные выше М.Н. Хангалов, П.П. Баторов, Б.Э. Петри, С.П. Балдаев, Г.В. Ксенофонтов. Шаманизм Предбайкалья социалистического периода в основном освещался в работах Т.М. Михайлова. В его трудах имеются важные сведения, касающиеся шаманизма западных бурят в советское время. Он отметил, что в 1950-1960-е гг. в ряде районов Иркутской области остались посвященные шаманы, практиковались коллективные и частно-семейные жертвоприношения, сохранялись онгоны, традиции особого захоронения умерших шаманов и пр.
В постсоветское время наблюдается рост интереса к шаманизму предбайкальских бурят. Можно выделить труды С.Г. Жамбаловой, Е.В. Павлова, С.Б. Болхосоева. Большой интерес представляет монография С.Г. Жамбаловой «Профанный и сакральный миры ольхонских бурят». Она рассматрела сакральную сферу ольхонских бурят на протяжении ХIХ – ХХ вв., что позволило ей проследить динамику развития шаманизма на протяжении этого периода, выявить механизмы сохранения традиционной культуры и архаических черт сакрального и профанного миров у ольхонских бурят. С.Г. Жамбалова на основе полевых материалов провела картографирование сакральных объектов Ольхона (бариса, обо, сэргэ). Автор подробно описала наиболее распространенные традиционные культы и обряды в среде ольхонских бурят конца ХХ в., привела сведения об ольхонских шаманах. Таким образом, С.Г. Жамбалова, используя архивные и собственные полевые материалы, дала достаточно обстоятельную характеристику сакрального мира ольхонских бурят.
Е.В. Павлов в диссертационном исследовании «Семантика религиозно-мифологического образа Буха-нойона (к проблеме происхождения культа териоморфного предка булагатов)» и ряде статей рассмотрел семантику мифологических и фольклорных сюжетов и образов, культы предбайкальских бурят Буха-нойона, Хан-Шаргай-нойона, монгол-бурханов, культ западных хатов.
В диссертации С.Б. Болхосоева «Шаманская наследственность «удха» у западных бурят (эхирит-булагатов)» рассмотрена одна из важнейших составляющих бурятского шаманизма – удха (шаманская наследственность). Автор изучил истоки удха, выявил их природу, этническую принадлежность, роль культа шаманской наследственности в формировании бурятского шаманизма.
Л.В. Сахаровская в работе «История и проблемы нижнеудинских бурят» рассмотрела традиционные шаманистские обряды и культы, бытующие у современных нижнеудинских бурят. Она привела эпизоды из жизни некоторых нижнеудинских шаманов, описание тайлгана, отметила наиболее значимые аспекты возрождение общебурятского шаманизма, однако, приходится констатировать, анализ современного состояния шаманизма нижнеудинских бурят в ее работе отсутствует.
Можно выделить ряд работ краеведческого характера. Их отличает обилие сведений общего характера о шаманизме. Вместе с тем в них имеются определенные материалы о локальных особенностях шаманистских обрядов и практик. Также следует отметить сборник «Бурятское население Иркутской области (губернии) и Усть-Ордынский Бурятский автономный округ в ХХ в.», в котором представлены статьи о шаманизме аларских и осинских бурят.
Итак, выше были рассмотрены основные исследования по изучению шаманизма бурят Предбайкалья. Можно выделить работы Б.Э. Петри, П.П. Баторова, С.П. Балдаева, освещающие состояние шаманизма Предбайкалья в первой половине ХХ в. Шаманизм западных бурят периода социализма изучал в основном Т.М. Михайлов. Он осветил ряд важных аспектов, касающихся генезиса, истории развития и современного состояния шаманизма бурят Предбайкалья.
В постсоветский историографии мало работ, которые акцентировано были бы посвящены современному состоянию шаманизма бурят Предбайкалья в целом. Вместе с тем отдельные аспекты шаманизма западных бурят на современном этапе рассматривались С.Б. Болхосоевым, С.Г. Жамбаловой. Однако целый ряд актуальных и важных вопросов оказались вне поля исследования ученых. Неизученными остались вопросы процесса становления современных шаманов, их деятельность, не выявлены изменения, происходящие в шаманизме бурят Предбайкалья в постсоветский период. Исходя из слабой разработанности заявленной темы, целью диссертационного исследования было поставлено создание целостной характеристики шаманизма бурят Предбайкалья конца ХХ – начала ХХI вв.
Для достижения поставленной цели в работе ставилось решение следующих задач: 1. Осуществить сбор материалов о современных шаманах и шаманствующих личностях в Усть-Ордынском Бурятском округе и Ольхонском районе Иркутской области; 2. Рассмотреть процесс становления современных шаманов у западных бурят; 3. Описать сферу деятельности шаманов Предбайкалья; 4. Разработать классификацию шаманов рассматриваемого региона; 5. Охарактеризовать их социальные функции; 6. Выявить степень сохранности традиций в современном шаманизме предбайкальских бурят; 7. Выделить в нем новации и дать им объяснение; 8. Провести сравнительный анализ современного шаманизма бурят Предбайкалья и Забайкалья.
Объектом диссертационного исследования является бурятский шаманизм, предметом исследования – шаманизм бурят Предбайкалья в постсоветский период, его социальные функции, традиции и новации.
Хронологические рамки диссертации охватывают постсоветский период 90-е гг. ХХ – начало ХХI вв. Территориальные рамки диссертационной работы охватывают Аларский, Баяндаевский и Эхирит-Булагатский районы Усть-Ордынского Бурятского округа и Ольхонский район Иркутской области*. Для сравнительного анализа мы обращались к материалам из ряда районов Республики Бурятия и Забайкальского края.
Научная новизна исследования состоит в том, что в нем введены в научный оборот и систематизированы новые, ранее неизвестные материалы о шаманах бурят Предбайкалья, полученные автором в ходе полевых экспедиционных работ, что позволило дать целостную характеристику шаманизма западных бурят конца ХХ – начала ХХI вв. Автор рассмотрела процесс становления современных шаманов у западных бурят и описала сферу их деятельности, охарактеризовала социальные функции современных шаманов. Проделанная работа позволила разработать классификацию шаманов рассматриваемого региона. Сравнительный анализ результатов исследования с особенностями шаманизма дореволюционного и советского времени позволил выявить с одной стороны, степень сохранности традиций в современном шаманизме западных бурят, а с другой - выделить новации. Проведенный в работе сравнительный анализ шаманизма западных и восточных бурят конца ХХ - начала ХХI вв. показал общие и особенные черты в их характеристике.
Методология исследования: при написании диссертационного исследования были использованы принципы историзма и объективности. Принцип историзма позволил рассмотреть процессы, происходящие в шаманизме западных бурят в развитии и взаимосвязи, в контексте социально-экономических изменений, происходивших в российском обществе в постсоветское время. Принцип объективности дал возможность беспристрастно и всесторонне проанализировать фактический материал и обеспечил достоверность сделанных выводов.
В работе были использованы описательный, сравнительно-исторический и структурно-функциональный методы. В ходе сбора полевых материалов были использованы социологические методы: метод включенного наблюдения, опроса, биографический метод, который предполагает интервью, беседы.
Источниковая база диссертации представлена как опубликованными, так и неопубликованными материалами, которые можно разделить на несколько групп источников:
1. Материалы полевых сборов автора по шаманам Усть-Ордынского Бурятского округа и Ольхонского района Иркутской области. Автор в диссертационном исследовании привела сведения, полученные от 21 информатора, 16 из которых являются шаманами. Они включают в себя данные о биографии, процессе становления и деятельности современных шаманов западных бурят.
2. Архивные материалы из фондов Национального архива Республики Бурятия, Центра восточных рукописей и ксилографов ИМБТ СО РАН, содержащие сведения о шаманстве бурят Иркутской области в 20-30-х гг. ХХ в., а также рукописи диссертаций, посвященные различным аспектам бурятского шаманизма.
3. Нормативно-правовые акты, представленные федеральными и местными законопроектами, касающимися религиозной деятельности на территории Российской Федерации и Республики Бурятия, а также уставами религиозных шаманских организаций «Сахилгаан» и «Тэнгэри», в которых содержатся сведения о целях, задачах и принципах организаций, направлении их деятельности и пр.
4. Кроме нормативно-правовых актов, в диссертации были применены и иные официальные документы, такие как, письмо Управления Федеральной регистрационной службы по Иркутской области о регистрации религиозных организаций шаманистов на запрос Дархановой А.И., Решение областной конференции «Возрождение бурятских духовных традиций как условие морального оздоровления общества» от 16 мая 2008 года «О создании Совета шаманских общин Прибайкалья», Протокол собраний Эхирит-Булагатской религиозной организации шаманистов «Сахилгаан» за 2008 г. Эти документы являются источниками информации о деятельности современных шаманов и шаманских организаций на территории Предбайкалья.
5. Статистические данные. В исследовании использовались данные Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. содержащие сведения о вероисповедании бурят Иркутской губернии в конце XIX в. (Иркутская губерния и Забайкальская область), итоги Всероссийской переписи населения 2002 г. по Иркутской области о численности современного бурятского населения, проживающего в ряде районов Иркутской области.
6. Материалы периодической печати содержат информацию о деятельности бурятских шаманов и шаманских организаций, в частности интервью с известными шаманами.
7. Работы, написанные самими предбайкальскими шаманами явились важными источниками информации (Балюева Г.А. «Эхэрэд-Булгадай баабай (Отец Эхирит Булагата)», Хагдаев В.В. «Шаманизм и мировые религии»). Ценность этих работ заключается в том, что они позволяют получить сведения об истории, культуре и нравственных традициях бурятского шаманизма непосредственно от носителей шаманистского мировоззрения.
Практическая значимость диссертации. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы при написании учебных пособий, спецкурсов и обобщающих трудов по этнографии и традиционной культуре, религиоведению и истории бурят, при разработке политики межэтнических и конфессиональных отношений на территории ряда субъектов Российской Федерации: Иркутской области, Республики Бурятия и Забайкальского края, а также в музейной и просветительской работе.
Апробация работы: основные положения и выводы диссертации обсуждались на заседаниях кафедры Всеобщей истории Бурятского государственного университета, кафедры истории, археологии и этнографии стран Востока, были изложены на конференциях «Егуновские чтения», «Монгольский мир в научном и образовательном дискурсах», «Филологическое образование в школе: приоритеты и перспективы», опубликованы в 8 статьях (в том числе 5 реферируемых журналах).
Структура диссертации: диссертация состоит из введения, 3 глав, заключения, библиографии, списка информаторов, 9 приложений.
