Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретико-методологические подходы к изучению исторической динамики расселения и численности чувашского этноса
1. Проблематика и ее терминологические аспекты 21
2. Этноисторический контекст темы 47
3. Природно-географический аспект проблемы 67
4. Историография 72
Глава II. Этногенез и ранние расселения чувашей (до середины XVI в.)
1. Проточувашские племена и их расселение (до начала XIII в.) 97
2. Миграции булгаро-чувашей в золотоордынскую эпоху. Этнические процессы начала XIII - первой четверти XV вв 120
3. Особенности расселения и этнических процессов у чувашей в период Казанского ханства и присоединения Чувашского края к России (вторая половина XV - середина XVI вв.) 134
Глава III. Расселение и численность чувашей в Российской империи (вторая половина XVI - начало XX вв.)
1. Формирование этнотерритории чувашей и участие их в колонизации слабозаселенных земель в Поволжье и Приуралье (вторая половина XVI - XVIII вв.) 158
2. Территориальное размещение и динамика численности чувашей в XIX - начале XX вв 191
3. Расселенческие аспекты формирования этнографических, этнотерриториальных и этноконфессиональных групп чувашского народа 219
4. Конфессиональный фактор этнодемографических, миграционных и этноидентификационных процессов у чувашей 241
Глава IV. Расселение и численность чувашского этноса в XX в.
1. Образование и становление Чувашской Республики - автономной национально-администратовной территории чувашского народа 261
2. Численность и территориальная структура чувашей в «метрополии» - Чувашской Республике 293
3. Динамика численности и географии размещения диаспорных групп чувашского этноса в Российской Федерации 322
4. Изменение этнической идентичности чувашей в современных условиях и его влияние на их этнодемографию (на примере
межнациональной брачности и этноязыковых процессов) 358
Заключение 385
Список использованных источников и литературы 407
- Проблематика и ее терминологические аспекты
- Проточувашские племена и их расселение (до начала XIII в.)
- Формирование этнотерритории чувашей и участие их в колонизации слабозаселенных земель в Поволжье и Приуралье (вторая половина XVI - XVIII вв.)
- Образование и становление Чувашской Республики - автономной национально-администратовной территории чувашского народа
Введение к работе
Актуальность темы. Любая, даже крайне сжатая информация о том или ином народе будет неполной, если она не содержит сведений прежде всего о численности и географии его расселения. На историю народа вообще и его этническую историю в частности определенное влияние оказывают численность и особенности территориального размещения.
Данное обстоятельство приобретает особо важное значение при характеристике этнических общностей, населяющих многонациональные государства, где изменения расселенческих и демографических параметров народов нередко становятся решающим фактором этнополитических процессов и приобретают зачастую геополитическое звучание. Смена территории или любое изменение ее внешних и внутренних границ, рост или снижение плотности расселения, сдвиги в этническом окружении, равно как и изменения численности коренного и пришлого населения, влияют, и порой весьма существенно, на этнические процессы консолидации или интеграции [347. С1].
Не случайно одним из основных условий возникновения этноса является, наряду с языком, и общность территории, обычно выступающий затем и в качестве одного из признаков этноса [389. С.86-87]. При этом особенности территориального расселения и характер этнодемографических процессов данного народа, меняющиеся в зависимости от социально-экономических условий, политической ситуации и других причин, выступают одними из важнейших факторов формирования этноса, сплочения и сохранения его целостности.
Изучение изменений численности и ареалов расселения народов России, выявление причин, обуславливающих эти изменения, - важное направление современной этнологической науки и смежных с ней научных дисциплин -этнической демографии и этнической географии. Как отмечает известный российский историк-демограф В. М. Кабузан, в последнее время в нашей стране и за рубежом наблюдается повышение интереса к проблемам народо-
населения, и в частности к исторической демографии и географии населения [277. С.З]. К сожалению, в России исследованиям особенностей расселения народов, формирования их этнотерриторий, а также изменений их этнодемо-графических параметров в разные исторические периоды до сих пор уделялось явно недостаточно внимания. В этом плане анализ динамики численности и ареалов расселения чувашей — пятого по численности народа России — представляет научную и практическую значимость, тем более, если иметь в виду наличие у них крупных этнотерриториальных групп в ряде регионов страны. Таким образом, проблематика настоящего исследования имеет общероссийское звучание, ибо рассматриваемые в нем вопросы касаются и других народов России, в особенности Волго-Уральского региона. Речь идет не только о важности получения нового, дополнительного, более полного, чем прежде, представления о той или иной этнической общности, но также и о том, чтобы выяснить роль и место расселенческих и этнодемографических факторов в тех процессах, которые переживает народ в своей социально-этнической истории, и которые определяют перспективы его дальнейшего этнонационального развития. Политическая либерализация советского общества ("перестройка"), начавшаяся во второй половине 1980-х гг., вознесла планку национального фактора на новую высоту. "Сегодня все хотят знать изнутри и извне новую и всю правду о жизни национальностей, — подчеркивает М. Н. Губогло, — познакомиться с корнями и кроной истории и культуры каждого народа, узнать все точки и особенности расселения своего народы" [197. С.134].
В связи с распадом СССР и возникновением на его территории новых самостоятельных государств во весь рост встала проблема этнических диаспор. Более того, из-за начавшегося в начале 1990-х гг. процесса "суверенизации" некоторых регионов России в непростой ситуации оказались диаспори-зованные группы самих российских этносов, что приводило к спорадическому усилению в ряде мест межнациональной напряженности. Игнорирование фактора исторических особенностей территориального размещения тех или
иных этносов, невнимание к их компактно расселенным диаспорным группам, а то и насильственные переселения целых народов во времена сталинских репрессий отозвались в последующем, в постперестроечный период, кровавыми событиями в Нагорном Карабахе, Молдавии, Чечне, возникли проблемы с расселением целых этнических групп (напр., турков-месхетинцев и др.).
Таким образом, очевидно, что национальный вопрос был и остается одним из основных и наиболее острых вопросов общественно-политического, социально-экономического и культурного развития полиэтнических государств, в то же время сколько-нибудь глубокое исследование национальных явлений невозможно без длительного анализа изменения количественных параметров взаимодействующих этносов страны. Совершенно справедливо указывает Д. М. Исхаков, что для правильного понимания современной эт-нополитической ситуации исследование лишь сложившегося расселения народов и нынешней их численности явно недостаточно: "к этим факторам всегда надо подходить исторически" [266. С.1]. И тут нельзя не согласиться с В. М. Кабузаном в том, что "в настоящее время злободневными и действительно актуальными являются именно те этно-демографические исследования, в которых изменения в численности и расселении народов анализируется за максимально продолжительные отрезки времени и обязательно доводятся до наших дней. Это позволяет и в прошлом увидеть ростки нового — те факторы, которые особенно остро дают о себе знать в наше время. Однако именно исследования такого рода опубликовать особенно трудно. Почему-то обязательно они должны разделяться на досоветские и советские, и с 1917 г. все должно начинаться с нуля. Следует с грустью признать, что для публикации комплексных, масштабных, охватывающих большие отрезки времени этно-демографических исследований не пришло еще время" [278. С. 47].
По данным Всероссийской переписи 2002 г., население Российской Федерации составило 145,2 млн. чел. (по переписи 1989 г. - 147 млн. чел.). Многообразен его этнический состав: 79,8% составляют русские, 19,2% -
представители других народов, а также 1,0% лица, не указавшие свою национальную принадлежность. Самые крупные народы, насчитывающие более миллиона человек - русские, татары, украинцы, башкиры, чуваши, чеченцы и армяне. Вместе они составляют около 90% населения страны. В зависимости от исторически сложившегося территориального размещения отдельных национальностей одни из них имеют свои республики, другие - автономные области, национальные округа. Вместе с тем, следует заметить, что если национальностей в РФ насчитывается около 140, то число национально-административных образований (республик, округов и областей) составляет лишь 32. В 1989 г. представители нерусских национальностей в России составили 27,2 млн. чел., т.е. 18,3% от всего населения, в 2002 г. - 29,3 млн. чел., т.е. 20,2%, и только 9,7 млн. чел. из них, т.е. 48,5%, проживали на территориях своих национально-территориальных образований. В настоящее время (2002 г.) 21 республика в России занимает 28,6% территории Федерации и где проживает 24 млн. чел. разных национальностей, т.е. 16,6% всего населения страны. По мнению В. Ф. Тишкова, в России этнический аспект демографии является наиболее чувствительным не только из-за самого факта культурного многообразия, сколько по причине длительного опыта огосударствления этничности. "Здесь политические спекуляции неимоверны, а в суждениях ученых господствует старая схоластика. В стране сохраняется практика жесткого и официального деления граждан на народы, или национальности, и поэтому этническая статистика играет политическую роль, точно так же, как и существующая расовая статистика в США" [422. С. 188-189].
Этническая пестрота национального расселения, наличие значительного числа национально-смешанных поселений особенно характерны для Поволжья и Приуралья, что является результатом сложной истории края. Основные национальности Волго-Уралья вообще отличает высокая степень территориальной рассредоточенности. В большой мере сконцентрированы на территории своих республик только башкиры (59,6% в 1989 г. и 73%-2002 г.) и удмурты (соответственно 66,5% и 72,3%о), в то время как этот показа-
тель заметно ниже у чувашей (49,2% и 54,3%), марийцев (48,3% и 51,7%), мордвы (27,2% и 33,7%) и татар (26,5% и 36%).
Таким образом, значительные, а нередко и преобладающие части народов Волго-Уральского региона находятся в известном территориально-административном и хозяйственно-культурном отрыве от своих основных этнических ядер и исторических территорий, т.е. соответствующих национальных республик. Эти этноареальные группы поволжских этносов живут в инонациональной, а нередко - многонациональной культурной и языковой среде, что, конечно же, сказывается на характере, направленности и темпах этнических процессов среди них. Имеющиеся исследования данных групп выявляют другую характерную деталь, а именно - сохранение, а порою и бытование архаических языковых, культурно-бытовых явлений, подчас более древних и канонических по форме, чем на территории основного расселения этноса [314. С.27]. Изучение особенностей этих процессов также неотложная задача.
Вопросы расселения и динамики численности чувашского народа в их совокупности и в достаточно длительный исторический период не были предметом специального и обобщающего исследования. Между тем среди российских народов чувашский этнос выделяется рядом весьма специфических расселенческих и этнодемографических характеристик, которые являются результатом длительного исторического развития. Необходимо отметить прежде всего следующие особенности:
1. Чуваши - один из крупных этносов страны. По данным переписи
1989 г., их численность на территории СССР составляла 1842,3 тыс. чел., в
том числе в Российской Федерации - 1773,6 тыс. чел. В ряду множества на
родов СССР чуваши по численности занимали 16-е место, а по России - 4-е
(после русских, украинцев и татар) места. Согласно переписи 2002 г., они пе
реместились по данному показателю на 5-е место, составив 1637,2 тыс.чел.
2. Чуваши - один из наиболее дисперсно расселенных народов: 45,7%
всего их числа проживает вне Чувашской Республики в других республиках, краях и областях страны, причем довольно значительными группами. Если переписью 1989 г. чуваши были учтены в 63 регионах России и во всех 15 республиках СССР, то в 2002 г. они впервые были зафиксированы во всех субъектах Федерации, причем в 57 из них числом 1000 и более чел. Вне Чувашии наиболее крупные и компактные в плане территориального размещения массивы чувашского населения находятся в Поволжье (78,3% всего их числа), на Урале (10,2%), а также в Западной Сибири (4,0%). По данным 1989 г., за пределами Российской Федерации чуваши расселены в основном в Казахстане (22,3 тыс.), на Украине (20,3 тыс.), в Узбекистане (10,1 тыс.) и Белоруссии (3,2 тыс.).
Чуваши являются одним из более чем весомо представленных в своей республике титульных этносов (кроме чеченцев и ингушей) и составляют абсолютное большинство ее населения (67,7%), преобладают они и в составе городского населения.
Чувашский народ, пожалуй, один из наиболее "спорных" этносов в науке. До сих пор ведутся ожесточенные дискуссии по вопросу его происхождения, соотношения в его языке и культуре тюркских, булгарских и финно-угорских начал. Много еще неясного и в связи со сравнительно поздним (нач. XVI в.) появлением в письменных источниках этнонима "чуваш", размытостью границ этнотерритории и т.д.
Среди чувашского населения ряда регионов страны наблюдается достаточно активная национально-культурная деятельность, которая требует внимания со стороны соответствующих государственных органов и общественных объединений как "метрополии", т.е. Чувашской Республики, так и соответствующих субъектов Российской Федерации. Для правильного определения приоритетов при проведении государственной национальной политики как в республике, так и по отношению к диаспорным группам чувашей, выработки реалистических и обоснованных решений в этой сфере важно иметь как можно более полную и конкретную информацию о чувашском населении
всех регионов страны, об изменениях его численности и особенностях расселения в городах и сельской местности. Особую остроту приобрел сегодня дефицит сведений о состоянии и характере этнических и социально-демографических процессов, переживаемых на протяжении последних десятилетий отдельными локально-территориальными группами этноса.
К глубокому сожалению, статистические материалы по данной проблематике до сих пор оставались известными лишь довольно узкому кругу исследователей, хотя некоторые фрагментарные сведения и появлялись в печати (в частности, о численности и расселении чувашей на территории Башкортостана, Оренбургской и Самарской областей и др.) [457; 470; 399; и др.]. Полная сводная статистика о чувашском населении в отдельных регионах страны, не говоря уже о перечне чувашских селений за пределами Чувашии, не имелась до сегодняшнего времени даже в "профильных" ведомствах республики - министерствах культуры и по делам национальностей, образования, печати и информации. Поэтому и в научном, и в практическом плане представляется крайне важным проследить динамику территориального размещения и численности чувашского этноса в целом за исторически длительный период.
Тема настоящего исследования является одной из проблем этнологии, но вместе с тем она входит в число интересов географии и демографии. В силу специфических задач этнография и этнология имеют более тесные контакты с географией, точнее, с географией населения. Актуальность взаимодействия этих наук возросла особенно во второй половине XX в., когда резко усилилась миграция народов, в т.ч. и в соответствии с плановыми переселениями. Иначе и не могло быть в такой гигантской многонациональной стране, каким являлся СССР. Здесь сами конкретно-исторические условия диктовали развитие в непосредственной связи с изучением современности пограничных с этнографией дисциплин - этнической географии и этнической демографии. Как отмечал Ю.В. Бромлей, становление этих дисциплин было вызвано необходимостью разработки важных в практическом отношении проблем, свя-
занных с определением численности народов, их географическим размещением и территориальными взаимоотношениями, с исследованием сложных демографических и этнодемографических процессов, оказывающих большое влияние на всю современную жизнь народов мира [167. С Л 23].
Можно сказать, что в принципиальном плане в толковании задач новых междисциплинарных направлений этнологической науки у большинства специалистов нет расхождений. Основными задачами этнодемографии являются исследования демографических процессов и динамики численности народов, а этническая география своим предметом считает изучение вопросов географического расселения народов, особенностей их месторазвития, этнических территорий и этнических границ [389. С. 19]. Автор считает необходимым трактовать задачи этнодемографии несколько уже, чем это обычно делается, полагая, что она сама отчасти входит важнейшей составной частью в число интересов этнической географии. В конечном итоге и этнодемография, и этногеография относятся к предметной области географии населения, объектом которой являются территориальные группы людей, часто состоящие из представителей разных этносов. В центре внимания этнографов быт и культура с их национальными различиями, а в центре внимания географов - жизнь и производственная деятельность людей в определенных природных и экономических условиях и связанные с этой деятельностью особенности расселения людей, создания ими населенных пунктов различного типа. Все это определяет взаимоотношения, связи между географическим и этнографическим изучением населения и различия между ними [295. С.27]. Этногеография же должна быть нацелена на выяснение ареалов расселения каждого этноса, его численности, миграционных перемещений, этнического состава населения конкретной территории.
Расселение населения — сложный социально-экономический и историко-культурный процесс, отражающий многие стороны жизни общества. Согласно "Демографическому словарю" (М., 1985), в наиболее широком, социальном понимании "расселение населения " — пространственная форма органи-
зации общества. Поэтому его изучают не только демографы и географы, но и экономисты, политологи, социологи, этнологи, культурологи. В общем плане понятие "расселение" имеет двоякую интерпретацию - в одном значении как процесс распространения, перемещения населения, занятия им каких-либо новых территорий, в другом - как результат этого процесса в виде образовавшейся и существующей в данное время территориальной совокупности населенных мест.
В настоящем исследовании понятие "расселение" трактуется применительно не к населению вообще, а к этносам в смысле их пространственно-территориального размещения, причем как в ареале их компактного расселения, так и в этнически смешанных районах, входящих в этническую территорию, а также за ее пределами в иноэтническом окружении.
Что касается другого базового понятия - "численность", то оно является одним из наиболее общих количественных демографических характеристик. В соответствии с проблематикой исследования "численность этноса" нами рассматривается как число этнофоров, т.е. индивидуальных носителей определенной этнической культуры, представителей какого-либо этноса.
Объект и предмет исследования. В качестве объекта исследования выступает чувашский этнос, изучаемый нами в историко-этногеографичес-ком и этнодемографическом аспектах. Предмет исследования — историческая динамика и региональные особенности территориального расселения и численности чувашского населения России.
Цель и задачи исследования. Целью диссертации является пространственно-временная и численная характеристика чувашского населения России в различные периоды истории. Исходя из этого, в ней ставятся и решаются следующие задачи:
Восполнить существующий пробел в изучении этнической географии и этнической демографии чувашского народа.
Реконструировать характер территориального размещения и изменений численности чувашей в разные исторические эпохи.
Выяснить причины и факторы миграционных перемещений чувашей и формирования их диаспорных групп вне границ этнической территории.
Рассмотреть роль и значение расселенческого фактора в формировании чувашского этноса, его этнографических и этно-территориальных групп.
Выявить, проанализировать и обобщить конкретные статистические материалы, характеризующие изменение численности чувашского населения в регионах Российской Федерации в разрезе административных районов, городских и сельских поселений.
Показать в исторической динамике участие чувашей в процессах межэтнического взаимодействия и выявить роль конфессионального, культурно-языкового и др. факторов в изменении их расселенческих, этнодемографичес-ких и этноидентификационных характеристик.
Разработать карты для наглядного представления о характере расселения чувашей в отдельных регионах России в разные исторические периоды.
В задачу диссертации не входит специальное изучение историко-культурных аспектов формирования этнотерриториальных групп чувашей, характеристика их культурных особенностей, тем более, что данная проблема уже получила достаточное освещение в исследовании Е. А. Ягафовой [472]. Вместе с тем нами сделана попытка рассмотреть роль и значение расселенческого фактора в формировании структуры этноса, его основных этнографических групп (вирьял, анатри, анат енчи), а также крупных территориальных групп (закамские, саратовские, оренбургские, сибирские и т. д.), осознающих свою историко-культурную и административно-географическую общность и отличие от соседних групп.
Хронологические рамки исследования охватывают в целом период, равный I тысячелетию - со времен существования Волжской Булгарии до начала XXI в. Впрочем, в диссертации имеется также исторический экскурс в северо-кавказскую эпоху жизни предков чувашей. Однако при рассмотрении динамики численности этноса и других статистических параметров работа
строится в основном на материалах и сведениях, относящихся к XVII — началу XXI вв.
Территориальные рамки работы предусматривают изучение всего чувашского этноса, т.е. как той его части, что расселена на территории современной Чувашии, так и тех групп, что проживают вне ее границ, в других регионах России. При этом сравнительно большее внимание уделяется Среднему Поволжью и Приуралью, где размещается более чем 3/4 чувашского населения страны.
Теоретико-методологическая основа исследования. Анализ и интерпретация привлеченного круга материалов основаны на принципах историзма и системности. В работе использованы сравнительно-исторический, исто-рико-хронологический, статистический и этносоциологический методы. Главный принцип - объективность, опора на фактический материал.
Проблематика исследования рассматривается автором на историко-ретроспективном и ситуативном уровнях. Историко-ретроспективный уровень позволяет проследить динамику расселения и численности этноса на протяжении того или иного исторического периода и выявить причинную обусловленность сегодняшнего состояния проблемы. Ситуативный уровень представляет собой анализ особенностей современного пространственно-демографического положения этноса на территории Российской Федерации.
Поскольку объектом исследования является этническая общность как совокупность множества людей, то в работе применяются распространенные в науке методы количественного анализа и другие методы обработки и подачи статистических данных. Автором впервые предпринята попытка систематизации собранного материала методом картографирования.
В качестве основного теоретического материала исследования послужили труды Ю.В. Бромлея, В.И. Козлова, В.М. Кабузана, В.Д. Димитриева, В.Ф. Каховского, Р.Г.Кузеева, В.А. Тишкова, В.В. Пименова, М.Н. Губогло и др.
Состояние научной разработанности проблемы. Исследований исторической динамики численности и ареалов расселения народов все же срав-
нительно немного. В основном это работы В.М.Кабузана, С.И.Брука, В.И.Козлова, Д.М.Исхакова и др. Практически не исследованы этнические группы, представляющие на территории РФ народы бывших союзных республик, кроме, пожалуй, армянской диаспоры. Неизученными остаются и так называемые "внутренние диаспоры", представляющие собственно этносы России. Их исследование началось недавно и в большинстве своем первые опыты имеют характер сугубо этнографических работ.
По народам Поволжья и Приуралья данная проблематика изучена далеко не одинаково. Можно отметить, что сравнительно хорошо изучены этногео-графические и этнодемографические проблемы казанских татар, башкир и мордвы [270; 347; 179]. Исследование вопросов расселения и численности чувашей, начавшееся было в 1960-е гг., не получило в последующем своего продолжения [396; 397; 398; 206]. Появившиеся в 1980-1990-х гг. публикации затрагивают лишь отдельные аспекты данной проблематики, освещают в основном процессы и явления ограниченных периодов времени. Они различаются по глубине и кругу разрабатываемых вопросов, методике обработки данных, но при этом почти все имеют локально-территориальный характер. Большинство авторов ограничивались территориальными рамками Чувашской Республики или какой-либо области. Вместе с тем и то верно, что все имеющиеся по чувашам работы весьма добротны в научном плане и являются хорошей основой для реконструкции этнических и расселенческо-демографических процессов, начиная с эпохи формирования этноса [204;317].
Вплоть до второй половины XX в. практически не обращалось внимания на диаспорные группы чувашей, если не считать работ Н.В.Никольского, в которых в общей форме затрагиваются вопросы расселения чувашей и приводятся некоторые статистические сведения на этот счет. Лишь в 1970 — 1980-х гг. появились публикации по данной проблематике, в основу которых были положены материалы комплексных экспедиций Чувашского НИИ языка, литературы, истории и экономики 1961, 1962, 1984, 1987 гг. и др. [322; 457]. Однако в них статистические сведения занимают незначительное ме-
сто. Можно сказать, что до 1980-х гт. не было специальных исследований, за исключением работ П.А.Сидорова и В.Д.Димитриева, посвященных анализу и обобщению материалов по вопросам расселения и демографии чувашей, в том числе частично и тех их групп, что находились вне Чувашии. Практически не изученным остается чувашское городское население республики, не говоря уже о городах в других регионах России. Лишь в 1990-х гг. появился ряд публикаций по вопросам этнического состава населения Чувашии и численности чувашей в некоторых регионах РФ [242; 458; 399].
Источниковой базой для настоящего исследования стали архивные и опубликованные материалы, прежде всего данные 10 ревизий податного населения, осуществленных с 1719 по 1856 гг., сведения переписей населения 1897, 1920, 1926, 1939, 1959, 1970, 1979, 1989 и 2002 гг. Сведения о чувашском населении различных территорий России, в большинстве своем впервые вводимые в научный оборот, в значительной мере были выявлены в текущих архивах 30 региональных статорганов в результате переписки и в ходе специальных выездов автора.
Следующую важную группу источников составили материалы различных официальных органов и учреждений, содержащие оценочные данные по составу населения, карты, схемы, а также опубликованные исчисления и оценки отдельных исследований. Существенное место заняли в работе сведения из различных историко-этнографических (документальных и исследовательских) публикаций, этногеографических описаний, материалы прессы.
В диссертации привлечены материалы крупного статистико-этнографического исследования 1981 - 1982 гг., осуществленного в Чувашии совместно НИИ ЯЛИЭ при Совете Министров ЧАССР (ныне - ЧГИГН) и Институтом этнографии АН СССР под руководством В.В. Пименова, комплексных экспедиций Чувашского НИИ ЯЛИЭ, проведенных в 1980-х гг. в Татарской и Башкирской АССР, Ульяновской, Самарской и Оренбургской областях, а также данные этносоциологических обследований и опросов 1990 - начала 2000-х гг. И, конечно, широко использовались материалы и стати-
стические данные, содержащиеся в работах ведущих исследователей рассматриваемых проблем - В. М. Кабузана, В.Д. Димитриева, Р.Г. Кузеева, Н.В. Никольского, В.И. Козлова, П.А. Сидорова, В.В. Пименова, Е.П. Бусыгина, Д.И. Исхакова, В.Ф. Каховского, СИ. Брука, В. А. Тишкова, М.Н. Гу-богло и др.
Как источники используются в диссертации также различные картографические материалы. Однако применительно к рассматриваемой проблематике их почти что нет, если не считать карт, составленных Джекинсоном, Олеарием, Герритсом и др., поэтому ряд картосхем был составлен автором самостоятельно. Кстати, отсутствие картографического материала по чувашам является одним из слабых мест вообще в исследовании их истории.
Следует иметь в виду, что в отношении ранних периодов истории - XII -XVII вв., частично и XVIII - XIX вв. - некоторые положения и выводы автора могут быть сформулированы только на уровне гипотез, так как сами проблемы, тесно взаимосвязанные с рядом не проясненных до сих пор принципиальных вопросов этнической истории чувашей, очень трудны. Предположительный характер реконструкций объясняется также и состоянием источ-никовой базы.
Научная новизна работы, по мнению автора, заключается прежде всего в том, что она является первым в отечественной этнологической науке обобщающим исследованием по вопросам расселения и численности одной из крупных этнических общностей России - чувашского народа - за период с его формирования до начала XXI в. и включает в себя как систематизацию накопленных конкретно-исторических и статистических данных, так и их анализ.
Наиболее существенные результаты исследования, характеризующие ее новизну, автор видит в том, что в нем впервые:
1) поставлена сама проблема обобщающего конкретно-исторического исследования расселенческих и этнодемографических характеристик чувашского народа, ранее изученных лишь фрагментарно и в отдельных аспектах;
целостно и в исторической последовательности рассмотрены особенности территориального размещения чувашского населения в различных регионах Российской империи и Российской Федерации;
комплексно рассмотрены исторические, социально-политические, хозяйственные и культурно-психологические причины и факторы расселенче-ских и этнодемографических процессов у чувашей в разные периоды истории, выделены основные этапы этих процессов;
выявлена роль расселенческих факторов в формировании структуры чувашского этноса, его этнографических и этнотерриториальных групп;
в систематизированной форме представлены и проанализированы конкретные сведения о динамике численности и особенностях расселения чувашей в более чем 50 регионах России, составлены подробные списки чувашских селений, находящихся за пределами Чувашской Республики;
разработаны и представлены картосхемы, отражающие географию расселения чувашей и их этнографических и локально-территориальных групп в Чувашии и в регионах России в разные исторические периоды;
7) введены в научный оборот ранее неизвестные материалы и дана новая
трактовка фактов, уже использовавшихся этнологами, демографами и исто
риками.
Практическая значимость работы весьма существенна и связана с решением важных научно-исследовательских, социально-культурных и практических задач. Исследование вопросов расселения и динамики численности чувашского народа в разные исторические периоды является необходимым условием для глубокого понимания и широкого изучения его этнической и гражданской истории и особенностей его историко-культурного взаимодействия с другими этносами. Собранный и систематизированный фактический материал и сделанные на основе их анализа выводы могут послужить базой для создания новых трудов по истории, этнографии, культурологи, географии и демографии чувашей и других народов Волго-Уралья, подготовки и прове-
дения лекционных курсов и семинаров по соответствующим темам для учащихся школ и студентов вузов.
Положения и выводы исследования могут быть использованы в деятельности органов власти как Чувашской Республики, так и других регионов Российской Федерации в процессе выработки и коррекции национальной, демографической и миграционной политики, при разработке региональных программ, направленных на оптимизацию межнациональных отношений и этнокультурных процессов.
Апробация работы. Основные положения диссертации были изложены автором в докладах, представленных на международных конгрессах и всесо-юзных конференциях этнографов и антропологов в Йошкар-Оле (1986), Сухуми (1988), Уфе (1989, 1997), Москве (1999), на всероссийских и региональных конференциях в Уфе (1985, 1989,2001), Омске (1993), Йошкар-Оле (1998), а также в выступлениях на ряде республиканских научных конференций и сессий в Чебоксарах (2001, 2003, 2005).
Часть материалов и выводов диссертации послужили основой для самостоятельной разработки автором по заказу правительства Чувашской Республики проекта "Концепции государственной национальной политики ЧР" и "Программы мероприятий по ее реализации на 1998-2002 гг." (утверждена постановлением Кабинета Министров ЧР от 31.09.1998 г.), а также раздела "Развитие межнационального и межрегионального сотрудничества" Государственной программы ЧР "Сохранение и развитие культуры и искусства ЧР на 1994-2005 гг." (утверждена постановлением Кабинета Министров от 29.06.1994 г.).
Собранные в ходе работы над диссертацией материалы легли в основу прикладного издания автора - этногеографического справочника "Чувашская диаспора" (Чебоксары, 1999), специально предназначенного для работников органов государственной власти и управления, учреждений культуры, активистов национально-культурных объединений различных регионов России. В него вошли статистические материалы, характеризующие динамику числен-
ности и географию расселения чувашей во всех регионах России, где они были учтены переписями XX в.
Основные идеи и положения диссертации нашли отражение в 60 монографиях, брошюрах и статьях автора общим объемом 140 п.л., в т.ч. в энциклопедиях "Народы мира" (М., 1988), "Народы России" (М., 1994), "Народы и религии мира" (М., 1999), "Краткая чувашская энциклопедия" (Чебоксары, 2001), а также в учебных пособиях "Культура родного края" (Чебоксары, 1994) и др.
Диссертация обсуждена на расширенном объединенном заседании отдела этнологии и антропологии Чувашского государственного института гуманитарных наук и кафедры археологии, этнографии и региональной истории Чувашского государственного университета им. И.Н. Ульянова, рекомендована к защите.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения со списком использованных источников и литературы, 5 тематических приложений.
Проблематика и ее терминологические аспекты
В мире, как известно, существует 225 суверенных государств. При этом народов насчитывается от 3 до 5 тыс. Значит, современные государства, как правило, многонациональны. В этом отношении ни СССР (до 1992 г.), ни современная Россия и другие бывшие республики не являются исключением. Точно также не является исключением и ни один из субъектов Российской Федерации. По данным 2002 г., в Чувашской Республике вместе с 889,3 тыс. чувашами, составляющими большинство ее населения (67,7%), живут также 348,5 тыс. русских (26,6% населения), 36,4 тыс. татар (2,8%), 16 тыс. мордвы (1,2%), 6,4 тыс. украинцев (0,5%), 3,5 тыс. марийцев и еще более 13,6 тыс.чел. - люди других национальностей. Таким образом, в Чувашии - маленькой части крупнейшего в мире государства - как в капле воды находит своеобразное отражение, хотя, возможно, и не так пестро, как в некоторых других регионах России, разноцветье национальных языков и культур.
С точки зрения крайней сложности этнического состава своего населения Россия является, без преувеличения, целым континентом. Абсолютное большинство населения страны составляют русские (в 1989 г. - 83,3%, 2002 г. - 79,8%о), которые, в отличие от других народов страны, проживают крупными массивами во всех ее регионах. Второй самой многочисленной этнической общностью России являются татары (в 1989 г. - 5,5 млн. чел., 2002 г. - 5,6 млн. чел.). Помимо Татарстана, где их численность относительно невелика (2,0 млн. чел.), значительная масса татар расселена в Урало-Поволжских республиках и областях, в Западной Сибири. Довольно большими группами проживают в России и украинцы (2,9 млн. чел. в 2002 г.).
В 1989 г. чуваши являлись четвертым по численности народом России (1,8 млн. чел.), к 2002 г. переместились на пятое место после башкир, составив 1,6 млн. чел. В этнографической и этнологической литературе практически нет споров по поводу влияния демографического и территориального факторов на характер и направления этнических процессов на разных этапах истории этнических общностей. "Возрастание численности того или иного народа и соответственно увеличение плотности населения само по себе ведет к усилению контактов между людьми, воздействуя тем самым на этнические процессы. Существенное влияние на этнические процессы оказывает территори альный фактор: изменение прежней территории расселения этноса, миграции отдельных групп его в города и районы, сильно отличающиеся от прежних по своим природным условиям. Весьма значительно и влияние территориального смешения этносов, перемещения их отдельных частей в иноэтни-ческую среду. Особо важную роль при этом играют процессы урбанизации..." [464.С.22].
К примеру, именно фактор расселения и географического распространения народов является одним из оснований теории диффузионизма. Как известно, это научное направление предполагало признание главным содержанием исторического процесса диффузию, контакт, заимствование, перенос и взаимодействие культур через пере-селение, торговлю, завоевание, смешение расовых типов и пр. [374.С.8-9; 389. С.39]. В 1970-е гг., главным образом в связи с исследованием этнических процессов, стала разрабатываться классификация народов по видам их этнических территорий и особенностям расселения [302.С.11]. Компактность территории и сравнительная плотность заселения ее одним и тем же народом, подобно языковой монолитности, во многом способствует его этнической целостности. Редкое расселение (например, при кочевом скотоводстве или охотничьем типе хозяйства) тормозит процесс укрепления этнических связей и национальную консолидацию; утрата целостности территории, смешение с другими этническими общностями и особенно полный территориальный отрыв групп людей от основного этнического ядра, превращение их в этнические меньшинства, подобно двуязычию и перемене языка (с которыми эти процессы часто сопрягаются), почти неизбежно приводит со временем к этнической ассимиляции этих групп.
Многонациональный состав населения Российская Федерация унаследовала от прежней Российской империи, история формирования которой исчисляется столетиями. Современная картина размещения этносов по территории страны сложилась в значительной степени в результате миграционных процессов. До настоящего времени сохраняется в силе положение В.О.Ключевского, емко сформулированное им в самом начале XX в.: "История Рос сии есть история страны, которая колонизуется. Область колонизации в ней расширялась вместе с государственной ее территорией. То падая, то поднимаясь, это вековое движение продолжается до наших дней" [31.6. С.114].
Практически все бывшие союзные и в особенности автономные советские республики изначально формировались как территории со смешанным составом населения, нередко в их границы включались значительные районы с численно преобладающим инонациональным населением. "Такое включение диктовалось, прежде всего, экономической и административной целесообразностью; без него границы многих национальных образований приобрели бы очень причудливый вид и нарушили бы уже сложившиеся или складывающиеся хозяйственные связи. В спорных случаях предпочтение, как правило, отдавалось народам, менее развитым в социально-экономическом отношении; включение в состав таких республик экономически более развитых районов, даже если в них преобладало инонациональное (чаще всего русское) население, должно было обеспечить более быстрое и гармоничное развитие этих республик" [464. С. 108].
Проточувашские племена и их расселение (до начала XIII в.)
Современная этнографическая карта, отражающая расселение народов Евразии, - это результат многовековых этногенетических и миграционных процессов. На основании уже осуществленных исследований в науке утвердилось мнение, что наиболее вероятной прародиной древнейших предков чувашских племен является Центральная Азия [198; 288. С.105-187; 263; 405; 294; и др.]. Более близкой этнической общностью, из которой вышли древние болгары (булгары) , исследователи считают огуро-оногуров, в составе которых были, возможно, племена билу (пулу), бугу (бугур), чеши и пулей, обитавшие по северным склонам отрогов Тянь-Шаня и в верховьях Иртыша и известные еще в III-II вв. до н. э. В бассейне верхнего Иртыша размещались также ираноязычные сабиры (савиры, сувары).
Исторические данные свидетельствуют, что прототюркские племена впервые появились в Центральной Азии в окружении монгольской, древнекитайской, маньчжуро-тунгусской и угорской этнической среды, следы влияния которой сохранились прежде всего в языке, а также в материальной и духовной культуре тюркских народов. Отсюда становится понятным происхождение древнемонгольских, китайских и угорских заимствований в чувашском языке, а также наличие в культуре и быту чувашей элементов культуры восточных народов [288. С. 105]. По всей видимости, чувашский язык сохранил древнейшие слова, употреблявшиеся при слабой обособленности тюркских и монгольских языков. По утверждению выдающегося тюрколога В.В.Бартольда, "исторические факты заставляют полагать, что если чувашский язык представляет остаток более ранней стадии развития тюркского языка, то на этой стадии находится язык хуннов, который, следовательно, не был тюркским в том смысле, как теперь обыкновенно понимают это слово, т.е. не тем языком, на котором говорят теперь тюркские народности, кроме якутов и чувашей ... Предки чувашей пришли в Европу до прибытия настоящих тюрков, т. е. тюрков VI в. При таких условиях, возможно, что языком хуннов ... был тот язык, от которого происходит чувашский" [161. С.38, 198].
В то же время нельзя не отметить, что ряд узловых аспектов этнических параллелей чувашей и народов алтайского культурного круга остается все еще до конца не проясненным и содержит немало серьезных противоречий, что, конечно же, порождает новые дискуссии. Несомненно, нужны новые специальные исследования.
В период конца Ш-начала II вв. до н.э. происходило движение хуннских племен на запад. В первую очередь они оттеснили на запад ираноязычных юэчжей, саков и другие племена этого культурного круга [294. С.54]. В начале нашей эры огуро-оногурские (праболгары) и савирские (сабирские, сувар-ские) племена мигрировали в западном направлении обособленно от собственно западных хуннов, зигзагообразно кочуя с юга на север (весной) и с севера на юг (осенью) через земли североиранских племен. "Основная часть огуров на рубеже новой эры из Центральной Азии откочевала на запад, в юго-восточные районы Казахстана и, отчасти, на северо-запад - в Саяно-Алтайское нагорье... Во II в. н. э. огурские племена, образовавшие оногур-скую конфедерацию в районе Семиречья, под аллоэтнонимом восточноиран-ского происхождения сабир (букв, "наездник", "всадник") попадают в анналы историков..." [229. С.204]. В III в. огуро-оногуро-болгарские племена продвигаются по Сырдарье дальше, на запад, в районы Приуралья, и кочуют в степях Средней Азии и Казахстана. Обитавшие в этом обширном регионе восточные ираноязычные племена {саки, масагеты, усуни и др.) покорялись ими, и в ходе этногенетического взаимодействия их с пришлыми центрально азиатскими тюрками происходило формирование новых этнических общностей. Как подчеркивают исследователи, "среднеазиатские и казахстанские степи в I тыс. н.э. были очагом постоянных языковых и культурных контактов иранских, угорских (приуральских) и "алтайских" племен. Однако, вероятно, лишь после начавшегося на рубеже н.э. движения на запад гуннских племен в степной зоне Средней Азии начинают складываться тюркоязычные общности" [294. с.54].
В современной исторической научной традиции укрепилось мнение, что главной отличительной всех тюркоязычных племен и народов является наличие монголоидных черт в их расовом типе. Однако последние исследования в этой области показали, что древние хунны и тюрки по своему расовому типу были неоднородными, и монгольские признаки преобладали только среди тюркоязычных племен Восточной Азии. Что касается западных тюрков, то для них был характерен европеоидный тип с незначительной монголоидной примесью. Кочевые племена, оставившие так называемую "сакскую культуру", имели в своем составе значительный монголоидный элемент, из чего следует, что не все они были ирано- язычными, и какая-то их часть определенно была тюркоязычной; "уже у приуральских ираноязычных саков антропологи фиксируют монголоидную примесь. Именно "алтайские" племена были носителями монголоидного физического типа" [279. С.300].
Таким образом, по всей видимости, протоболгарская этническая общность сформировалась в результате взаимной ассимиляции огуро-оногуро-сабирских племен "бугу" (пугур) и ираноязычных усуней в среднеазиатско-казахстанских степях. Как утверждают С.Г. Кляшторный и Т.Н. Султанов, именно здесь, в Средней Азии и Казахстане, "консолидируются так называемые огурские племена, самым крупным из которых стали в V в. болгары. Они говорили на одном из архаичных тюркских языков. По отдельным словам и грамматическим формам, сохранившимся в письменных памятниках и отразившим язык волжских и дунайских болгар (до славянизации последних), установлено, что болгарское наречие было историческим предшественником современного чувашского языка; его элементы сохранены также у татар Поволжья, гагаузов, кумыков и некоторых других тюркоязычных народностей" [294. С.54].
В III - начале IV вв. оногуро-болгарские и сабирские (савирские) племена начинают расселяться на правом берегу нижней Волги, постепенно занимая значительные территории Северного Кавказа, Приазовья [152. С.69]. По-видимому, сабирские (савирские) племена появились здесь несколько позже оногуро-болгар, после того, как в конце IV в. степи между Волгой и Днепром были заняты вторгшимися с востока кочевыми племенами во главе с хун-нами, подчинившими своей власти обосновавшихся здесь еще ранее оногу-ров и угров, а также ираноязычных сарматов и аланов. Вместе с хуннской массой в северокавказский регион проникают также и угро-мадьяры - предки венгров.
Со временем практически все обитавшие в рассматриваемом регионе тюркские (прежде всего оногуро-болгары и савиры) и ираноязычные племена и угры вошли в Гуннскую федерацию (или союз). Неудивительно, что очень часто в источниках они почти все упоминаются под именем гуннов. Держава гуннов, центр которой к середине V в. утвердился на Среднем Дунае, после смерти хана Атиллы (453 г.) распалась, после чего одна часть гуннов расселилась в северных районах современной Дунайской Болгарии, другая -в Приазовье и на Северном Кавказе.
Формирование этнотерритории чувашей и участие их в колонизации слабозаселенных земель в Поволжье и Приуралье (вторая половина XVI - XVIII вв.)
Присоединение Средневолжского региона к России в середине XVI в. стало, с одной стороны, преддверием ее дальнейшего продвижения на восток и одним из важнейших источников ее доходов, и, с другой - началом становления России многонациональным по составу населения евразийским государством. Так что именно со второй половины XVI в., по существу с присоединения Чувашского края и последовавшего затем покорения Казанского ханства, и начинается эпоха российской многонациональной и поликонфессиональной государственности, а "заодно и новый опыт военно-политической, социально-экономической и т.п. интеграции евразийского пространства - русско-тюркского (XVI - XX вв.), вместо прежнего монголо-тюркского (XIII -XV вв.)" [294. С.233].
Для управления Казанской землей и другими вновь присоединенными территориями в Поволжье в Москве был создан Приказ Казанского дворца. Территория современной Чувашии в течение второй половины XVI -XVII вв. полностью находилась в ведении данного государственного органа. Царское правительство во второй половине XVI в. возвело на Горной стороне новые административные и военно-опорные пункты, первоначально исключительно с русским населением: города-крепости Чебоксары (1555 г.), Алатырь (1555 г.), Кокшайск (1574 г.), Козьмодемьянск (1583 г.), Цивильск (1589 г.), Ядрин (1590 г.), которые стали центрами одноименных уездов Чувашского края - Чебоксарского, Цивильского, Ядринского, Козьмодемьян-ского, Курмышского, Свияжского, Кокшайского, Алатырского. Причем, в составе Свияжского уезда находилась почти треть территории Чувашии. Чуваши, проживавшие в юго-восточных регионах края, входили в Симбирский уезд, а чуваши левобережной части Среднего Поволжья находились в составе Казанского уезда. По данным писцовых переписей Казанского уезда второй половины XVI - начала XVII вв. установлено, что в левобережье появилось около 200 чувашских селений. В Чувашии в XVI - XVII вв. числилось около 300 материнских селений [215.С.88].
По губернской реформе Петра I (1708 г.) территория современной Чувашии вошла в состав Казанской губернии, затем часть ее отошла к Нижегородской губернии, выделенной из Казанской в 1714 г. В 1719 г. губернии были подразделены на провинции, включавшие несколько уездов (последние делились на волости и станы). В результате губернской реформы 1775-1785 гг. народы Волго-Уральского региона, находившиеся до этого преимущественно в Казанской и Оренбургской губерниях, были расчленены между Казанской, Вятской, Симбирской, Самарской, Нижегородской, Пензенской, Тамбовской, Уфимской, Оренбургской, Екатеринбургской, Саратовской губерниями, а внутри них - уездами, которые в свою очередь делились на волости. Данная губернская реформа разделила нынешнюю территорию Чувашии на две части, и она оказалась в составе двух губерний - Казанской и Симбирской, были изменены границы прежних уездов, созданы новые, а некоторые ликвидированы. Но к этому времени некоторая часть чувашского этноса находилась также и на землях Самарской, Уфимской, Оренбургской и Саратовской губерний.
После присоединения регионов Поволжья и Приуралья к России царское правительство приняло ряд мер по ограждению территории страны от набегов отрядов ордынских, ногайских, калмыцких князьков. Кроме того, крымский хан, за спиной которого стояла Турция, настойчиво стремился отторгнуть от России Поволжье. На русские земли он систематически совершал грабительские набеги. Все это требовало постоянного контроля за степью. В 1571 году состоялся боярский приговор о сторожевой и станичной службе.
На южной и юго-восточной окраинах государства были поставлены 67 сторож [350.С.127;327. С.15].
Началось сооружение засечных черт, состоящих из цепочек лесных укреплений (засек) и полевых укреплений (валов, рвов, острогов). В третьей четверти XVI в. были построены Кубнинская засечная черта, в 1648 — 1654 гг. -Симбирская укрепленная линия (Симбирск — Саранск - Тамбов), в конце 70-начале 80-х гг. - укрепленная линия Тетюши - Алатырь — Темников. После того, как были сооружены на юге Чувашии Карлинская укрепленная черта, на востоке - Тетюшская, на западе - Алатырская засеки, южные районы Чувашского края стали безопасными для оседлого земледелия .
Создание сети крепостных сооружений от Окско-Волжского междуречья до Южного Урала и Зауралья заняло без малого 200 лет (с середины XVI в. до 40-х гг. XVIII в.). Крепости и крепостные линии в научной литературе нередко называются "оборонительными", "укрепленными", "пограничными". Они действительно выполняли такие функции, ограждая население от набегов степных кочевников - ногайцев, калмыков, казахов, башкир, отмечает Р.Г. Кузеев. Однако сам факт продвижения крепостных сооружений и линий от Волги до Урала указывает на их наступательное назначение [316. С Л18]. С укреплением восточных границ Русского государства в Среднем Поволжье установилась мирная обстановка, крайне необходимая для нормального хозяйственного развития. Сложились благоприятные условия для вторичного освоения "дикого поля" на юго-востоке Чувашского края, которое до этого почти полностью было заброшено. Лишь земли, расположенные близ лесных массивов, обрабатывались чувашами наездами, и то лишь в перерывах между набегами кочевников с юга [288. С.377].
Образование и становление Чувашской Республики - автономной национально-администратовной территории чувашского народа
Осуществленная в 1897 г. Всеобщая перепись населения Российской империи показала, что в 8 смежных Поволжско-Приуральских губерниях -Казанской, Симбирской, Самарской, Саратовской, Пензенской, Уфимской, Нижегородской и Вятской - проживало свыше 17 млн. чел. более десяти национальностей (см. табл. 26). Из 75 уездов этих 8 губерний более 40% населения составляли русские в 62 уездах, татары - в 4, башкиры - в 2 (но и во всей Уфимской губернии), чуваши - в 5, мари - в 1 (только в Царевококшай-ском), удмурты - только в 1 (Глазовском), а мордва не преобладала ни в одном уезде, но по размещению каждая из этих национальностей охватывала намного большее количество уездов [320. СП]. Русские проживали во всех 75 уездах, татары - тоже, мордва - в 67, чуваши - в 56, мари - в 51 и удмурты в 26 уездах. Совершенно ясно, что при таком характере территориального размещения коренных этносов Волго-Уралья обязательно должны были возникнуть большие трудности в их "размежовке" в ходе национально-государственного строительства в первые годы советской власти. К тому же следует учесть, что не только в губернских, но и в уездных городах местное нерусское население, кроме татар, занимало ничтожную долю [321. С. 193].
Что касается чувашей, то этническая территория чувашей неоднократно подвергалась переделу: в начале XX в. 64% чувашей европейской части Российской империи проживало в Казанской, 18% - Симбирской и 11% - Самарской губерниях, а остальные 7% этноса находились на территориях других губерний. Кроме того, весьма причудливый вид имела конфигурация основных ареалов обитания чувашей в Волго-Уральском регионе: в них имелось множество инонациональных включений, во многих местах они разры вались на отдельные компактные массивы. Понятно, что даже уже в силу указанных географических особенностей размещения чувашей процесс зарождения и становления самой идеи территориального самоопределения этноса происходил очень непросто.
Во всех Поволжско-Приуральских губерниях русские и татары проживали значительными группами. Более или менее кучно размещались татары в Казанской, Симбирской и Уфимской губерниях, однако в последней абсолютно преобладали башкиры. Более компактную массу представляли чуваши Казанской и Симбирской, чуваши же Самарской и Уфимской губерний находились далеко в отрыве от основной массы. Удмурты проживали в основном в Вятской губернии. Основная часть марийцев находилась в Вятской и Казанской губерниях; уфимские марийцы жили удаленно. Особенно дисперсно расселена была мордва.
На рубеже XIX - XX вв. чуваши вступили в процессы национальной консолидации и подъема этнического самосознания, укрепления культурно-языковой общности. Этому содействовало получившее среди них во второй половине XIX в. значительный размах школьное образование, подготовка национальных учительских кадров в Симбирской центральной учительской школе, основанной в 1868 г. просветителем И.Я.Яковлевым, и в Казанской инородческой учительской семинарии, разработка И.Я.Яковлевым в начале 1870-х гг. новой чувашской письменности на основе русской графики, создание учебников для чувашских школ, издание разнообразной литературы на родном языке (до 1917 г. было издано более 700 названий книг), что привело к формированию единого для всех чувашей литературного языка [364. С. 199; и др.].
Таким образом, последняя четверть XIX в. была начальным этапом национальной консолидации чувашей, приобщения их к просвещению и культуре, когда появились у них первые, правда, еще единичные, представители интеллигенции, закладывались зачатки профессиональных форм культуры.
В годы революции 1905-1907 гг. возникли первые чувашские национально-демократические организации (Чувашская организация партии эсеров, Чувашский профсоюз учителей и деятелей просвещения и др.), начала издаваться первая легальная национальная газета "Хыпар" (Весть), которая сыграла значительную роль в распространении идей национального объединения чувашей.
В силу известных особенностей этнической истории и культурно-конфессиональных ориентации процессы национальной консолидации и этнической мобилизации у народов региона в конце XIX - начале XX вв. протекали неравномерно, сравнительно выраженный характер они имели лишь у татар. Ко времени революционных событий 1917 г. национально-освободительные устремления у немусульманских нерусских народов Волго-Камья не выходили за рамки требований установления национально-культурной автономии, т. е. национально-языкового равноправия. Образованные чуваши в конце XIX в. (а миссионеры - вплоть до Октябрьской революции) считали, что у чувашей нет будущего. "Нам, чувашам, не суждено играть в истории самостоятельной роли. Мы, рано или поздно, должны слиться с русскими", - писал, например, И. Я. Яковлев в письме к своему бывшему ученику А. С. Михайлову 23 января 1914 г. [473. С.235].
Февральская революция 1917 г., уничтожив строй царского самодержавия, зародила в нерусских народах надежду на национальное освобождение и возрождение. Конечно, у зачинателей национальных движений в Волго-Камском регионе не было программ действий. Они формировались уже в ходе буржуазно-демократической революции. В начальный ее период главнейшей задачей представлялась ликвидация языкового неравноправия, т. е. издание газет и журналов, использование родного языка в школах, в суде и церковной службе в местностях проживания данного этноса, прекращение дискриминации национальных меньшинств при обучении в неполных средних и средних учебных заведениях уездных центров и т. д. С углублением национально-освободительного движения определились требования политического характера, в том числе всегда раздражавший великодержавных чиновников вопрос о национально-пропорциональном представительстве нерусских народов в правительственных органах, в общественных и других организациях (в советах, земствах и т.д.) в местностях с многонациональным населением. Именно в период революционных событий начала XX в., приведших к кардинальному изменению политического строя в России, у чувашской народности рельефно проступают основные черты формирующейся нации.
