Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Мартовская легенда в фольклоре балканских народов . 11
1. Ареал распространения представлений о мартовской старухе с. 11
2. Мартовская легенда у народов Карпато-Балканского региона, Западной Европы и Ближнего Востока: сравнительно-типологический анализ с. 16
З.Легенда о мартовской старухе: между героическим эпосом и карнавалом с. 37
Глава II. Описание времени в этнокультурной традиции балканских народов: дни старухи, или одолженные дни с. 52
1. Номинация дней, связанных с мартовской легендой с. 52
2. Число дней, связанных с мартовской легендой и расположение их в календаре с. 59
3. Обряды и магические практики, связанные с первыми днями весны с. 62
Глава III. Мартовская нить: предметный код в ритуально-мифологическом контексте с. 91
1. Ареал распространения мартовских нитей. с. 91
2. Номинация мартовской нити у различных народов с. 91
3. Временные параметры мартовской нити с. 93
4. Конструктивные параметры мартовской нити с. 97
5.Функциональныс и семантические параметры мартовской нити с. 107
Глава IV. Весеннее очищение пространства и обновление времени: Сорок мучеников и Благовещение с. 124
1. День Сорока мучеников с. 124
2. Благовещение с. 167
Заключение с. 190
Примечания с. 196
Литература
- Мартовская легенда у народов Карпато-Балканского региона, Западной Европы и Ближнего Востока: сравнительно-типологический анализ
- Число дней, связанных с мартовской легендой и расположение их в календаре
- Номинация мартовской нити у различных народов
- Благовещение
Введение к работе
Актуальность исследования связана с необходимостью изучения данных явлений народной календарной обрядности в условиях глобализации, урбанизации и миграции носителей культурных традиций.
Новизна темы
В современных этнологических исследованиях особую роль играет кросскультурное изучение смежных явлений, в которых затрагивается более широкий круг проблем, нежели в узкоспециальных работах. Наше диссертационное исследование проведено именно в таком ключе, чем и обусловлена его новизна.
Данная работа посвящена календарным мифологическим представлениям румын и болгар и их обрядовым действиям в начале весны. Весенние обрядовые циклы румын и болгар сопоставляются между собой и с аналогичными явлениями культуры других народов региона; раскрывается их динамика. Некоторые из рассматриваемых обычаев органично вписались в современную жизнь, в том числе в жизнь урбанизированного общества.
Объект исследования – мартовские легенды и обряды румын, болгар и других народов Карпато-Балканского региона.
Предмет исследования – специфика мартовских обрядовых комплексов и связанных с ними мифологических представлений у румын, болгар и других народов Карпато-Балканского региона.
Основная цель исследования – выявить особенности связанных с началом весны мифологических представлений и обрядовых действий румын и болгар и сопоставить их с аналогичными явлениями культуры других этносов рассматриваемого региона.
В соответствии с поставленной целью в исследовании определяются следующие задачи:
1. Описать максимально полно исследуемый фрагмент культурного пространства, учитывая известные этнографические и фольклорные данные и собственный полевой материал.
2. Выявить общее и особенное в мартовском обрядовом комплексе различных народов Карпато-Балканского региона.
3. Выявить инвариант и трансформы мартовской легенды, бытующей у разных народов региона.
4. Охарактеризовать обрядовую терминологию и ее мотивационную базу, определить ареал распространения отдельных вариантов номинаций.
5. Выявить ареалы распространения отдельных компонентов мартовского обрядового комплекса.
6. Проследить за трансформацией представлений и обрядов мартовского обрядового комплекса со второй половины XIX в. до современного состояния.
Хронологические рамки работы охватывают период со второй половины XIX вплоть до настоящего времени.
Методология и методы исследования
Региональная специфика рассматриваемых мифологических представлений и обрядовых действий, а также их динамика были охарактеризованы при помощи сравнительно-исторического метода. При анализе и интерпретации текстов использовался реконструктивный метод М. Элиаде (метод феноменологической редукции, разработанный Э. Гуссерлем и использовавшийся М. Элиаде для изучения явлений духовной культуры традиционных обществ), позволяющий толковать и расшифровывать значения мифов и символов, обрядов и ритуалов (метод реконструирования мира через миф). Весьма важными в методологическом плане для анализа и интерпретации имеющегося материала стали статья Г.И. Кабаковой – «Структура и география легенды о мартовской старухе» (Славянский и балканский фольклор. М., 1994) и монографии А.А. Плотниковой «Этнолингвистическая география Южной Славии» (М., 2004) и О. Хедешан «Лекции о календаре» (Hedean O. Lecii despre calendar. Timioara, 2005). При сборе полевого материала потребовалось применение методических приемов этнографии: непосредственного наблюдения и опроса.
Источниковая база исследования
При написании данной работы использовались монографии и статьи отечественных и зарубежных этнографов, лингвистов и фольклористов, материалы архива Российского Этнографического Музея, а также полевые материалы автора, собранные на территории Южной Бессарабии (южная Молдова и Одесская область Украины), Олтении, Трансильвании и Баната (Румыния) и долины реки Тимок (северо-западная Болгария).
Степень научной разработанности проблемы
Календарная обрядность и мифология народов Карпато-Балканского региона привлекали и привлекают внимание исследователей различных специальностей – этнографов, лингвистов, фольклористов. Однако сопоставление в равной мере и мифологических представлений, и обрядовых действий румын и болгар, связанных с началом весны, с соответствующими явлениями культуры других народов в качестве темы самостоятельного исследования до сих пор не проводилось. Наиболее полно мифологические представления румын, связанные с первыми днями весны, соспоставляются с с аналогичными представлениями других народов в работе Л. Шэйняну «Бабины дни и легенда о Докии» (ineanu L. Zilele Babei i legenda Dochiei / ineanu L. Studii folklorice. Cercetri n domeniul literaturii populare. Bucureti, 1896), и в работе «Структура и география легенды о мартовской старухе» Г.И. Кабаковой (Славянский и балканский фольклор. М., 1994). Среди специальных работ, посвященных праздникам начала весны у болгар и связанным с ними мифологическим представлениям и магическим практикам, нужно упомянуть такие, как «Първомартенска обредност» Л. Микова (София, 1985), «Към проучването на народните мартеници в България» Л. Йордановой (Известия на Етнографиски институт с музей. (София, 1972. Кн. 14), «Първомартенски обичаи у капанците» М. Габровского (Музеи и паметници на културата, 1977. № 1).
Указанные труды Л. Шэйняну и Г.И. Кабаковой посвящены мартовской легенде и мотивированным ею хрононимам. В этих работах рассматривается весь ареал распространения этих явлений, сопоставляются варианты легенды, бытующие у разных народов. В исследованиях болгарских ученых Л. Йордановой, Л. Микова и М. Габровского описан комплекс мифологических представлений и обрядовых действий, который связан у болгар с первыми днями марта. В статье Л. Йордановой «Към проучването на народните мартеници в България» и в монографии Л. Микова «Първомартенска обредност» так или иначе затрагиваются мартовские поверья, легенды и обряды, бытующие в различных областях Болгарии. В статье М. Габровского «Първомартенски обичаи у капанците» описаны поверья и обряды, связанные с первыми днями марта у болгар этнографической группы капанци на северо-востоке Болгарии. Для выяснения региональных особенностей обрядности и мифологических представлений жителей различных регионов Румынии особенно ценным источником является работа А. Фоки «Народные обычаи и ереси конца XIX в.: ответы на вопросники Николае Денсушяну» (Fochi A. Datini i eresuri populare de la sfritul secolului al XIX-lea: rspunsurile la chestionarele lui Nicolae Densuianu. Bucureti, 1976). Проблема трансформации традиционной обрядности в современных условиях, в т.ч. в условиях города, содержатся в монографии Отилии Хедешан «Лекции о календаре» (Hedean O. Lecii despre calendar. Timioara, 2005).
Научно-практическая значимость исследования
Результаты данного исследования могут быть использованы для
разработки спецкурсов по этнографии Карпато-Балканского региона для высших и средних учебных заведений, а также для дальнейшей научно-исследовательской и музейной экспозиционно-выставочной работы.
Апробация темы
Основные положения диссертации нашли отражение в ряде публикаций и прошли обсуждение на республиканских и международных научных конференциях (см. список публикаций в конце автореферата).
Объем и структура работы
Мартовская легенда у народов Карпато-Балканского региона, Западной Европы и Ближнего Востока: сравнительно-типологический анализ
Основной сюжетообразующий мотив балканских вариантов мартовской легенды - уход старухи-пастушки в горы с овцами и / или козами в начале весны, гибель от холода и превращение в камень ее и всех ее животных. Этот мотив (с незначительными вариациями) присутствует во множестве фольклорных текстов из Карпато-Балканского региона: он встречается у жителей всех провинций Румынии, у арумын, у болгар, у македонцев, у сербов, у албанцев, у греков. Западноевропейские варианты мартовской легенды имеют много общего с балканскими, однако между ними существуют и определенные различия, о которых речь пойдет ниже.
Итак, главной героиней большинства мартовских легенд является старуха. В начале весны она отправляется на летнее пастбище со стадом овец или коз. Если говорить о румынских вариантах легенды, то мартовская старуха пасет коз в вариантах из Олтении (жудецы Горж, Вылча, Мехединць), Мунтении (жудецы Телеорман, Олт, Мусчел, Прахова, Бузэу, Яломица, Брэила), Молдовы (жудецы Нямц, Бакэу, Тутова), Трансильвании (жудецы Сибиу, Брашов, Муреш), Баната (жудец Караш-Северин), Северной Добруджи (жудец Констанца) или овец - в вариантах из Марамуреша (жудец Сату-Маре), Северной Буковины (жудец Сучава), а также в некоторых молдавских (жудец Васлуй), мунтянских (жудец Прахова), олтянских (жудецы Долж, Горж), добруджанских (жудец Констанца) и банатских (жудец Караш-Северин)50. В отдельных текстах из Олтении (жудец Горж), Мунтении (жудец Прахова), Трансильвании (жудец Сибиу) и Баната речь может идти о стаде овец и коз . В арумынских текстах, известных автору, старуха уходит в горы с козами3 . В греческих текстах также обычно говорится о старухе - владелице коз . Согласно большинству болгарских текстов, старуха пасет коз или, согласно отдельным вариантам, коз и овец54. В западноевропейских вариантах мартовской легенды речь чаще идет об овцах . В отдельных версиях легенды, происходящих из равнинных районов юга Франции (Лангедок, Прованс) говорится не о мелком рогатом скоте, а о коровах5. В ряде вариантов легенды особое внимание уделяется одежде старухи. Так, согласно большинству румынских текстов, Баба Докия отправляется в путь, надев несколько кожухов - чаще всего девять (такой вариант встречается в Олтении, Мунтении, Добрудже, Трансильвании, изредка - в Банате и Молдове), или двенадцать (в Молдове, на Буковине, в Марамуреше, в Банате), однако, из-за жары или дождя, сбрасывает каждый день по одному кожуху . Когда Докия остается в одной рубашке, снова наступают холода, и она погибает и превращается в камень вместе со своими животными. Число кожухов мартовской старухи обычно бывает равно числу дней, посвященных этому персонажу, которые, согласно поверьям, должны быть непогожими (или с переменчивой погодой) и, зачастую, несчастливыми. Этот мотив иногда встречается и у других народов Карпато-Балканского региона. Так, согласно варианту легенды из Болеваца (Сербия), старуха также отправилась в путь, одетая в несколько кожухов, и каждый день сбрасывала по кожуху, пока не осталась раздетой . Этот мотив мы находим и у поляков Галиции (семьдесят семь кожухов св.Евдохи)5 . У болгар существуют представления, согласно которым мартовская старуха (Баба Марта) также одета в кожух, однако в данном случае эта подробность не превращается в сюжетообразующий мотив легенды . Мотив шубы или пальто как символа зимнего холода довольно часто встречается в поговорках западнороманских народов, посвященных марту. Такова, например, итальянская поговорка, бытующая в Тоскане: Marzo ha comparata la pelliccia a sua madre e tre giorni dopo e7 ha venduta [Март купил шубу своей матушке, а через три дня продал]61.
В ряде вариантов мартовской легенды, бытующих у восточіюроманских народов (румын и молдаван), а также у сербов и греков; старуха, отправляясь в горы, затыкает прялку за пояс (Трансильвания, Марамуреш, румынская Молдова - Румыния), берет с собой прялку с веретенами (Буковина - Румыния, Арта - Греция), двенадцать мотков льняной кудели (нижнее Поднестровье - Молдова), кудель (Лесковацкая Морава - Сербия) . Связь румынской мартовской старухи - Бабы Докии - с прядением можно усмотреть и в том, что в ее день (дни) в ряде местностей разрешается и даже рекомендуется прясть (Фэгэраш), или устраивать помочи по прядению (Буковина), при том, что на остальные работы может быть наложен запрет . Заметим в скобках, что современный румынский исследователь И. Гиною попытался связать происхождение такого украшения-оберега, как мартовская нить (рум. martisor), с этим фрагментом легенды о мартовской старухе. В одной из его работ встречается утверждение, что Баба Докия якобы пряла нить года (мэрцишор), поднимаясь в гору со стадом, подобно тому как Мойры или Парки прядут нить человеческой жизни 4.
Число дней, связанных с мартовской легендой и расположение их в календаре
В некоторых районах Румынии встречается традиция называть каждую «старуху» именем собственным, например, Докия, Тодора и Тодосия; Докия, Луника (от luni - понедельник), Марцика (от таги - вторник), Мэркурана (от miercuri - среда), Жояна (от joi - четверг), Вирита, Ситица (возможно, эти два имени происходят от диалектных наименований пятницы и субботы), Доминика (от duminica - воскресенье). Другие наименования дней - Докия, Барбура, Сава, Иляна, Косынзяна, Мэриуца, Саломния, Ыие и Афтиние, или Докия, София, Сыя, Лина, Реби, Лучия, Фрэсина, Кэтэлина и Жофика. Баба Докия обычно считается старшей, а также самой безобразной и отвратительной из всех старух Такая традиция, по всей видимости, существовала, в частности, у румын Баната. Подобная ситуация описана в стихотворении «Zdlili Babilor» («Дни старух») современного румынского поэта Ионела Якоба Бенчея, который пишет на банатском диалекте. Девять старух, олицетворяющие первые девять дней марта, имнуются здесь следующим образом: Параские, Вета, Джюла, Ленка, Софи, Сафта, Кета, Руци и Сида. Это стихотворение, впрочем, является в первую очередь политической сатирой .
У румын встречаются и хрононимы других типов, обозначающие дни, связанные с легендой о мартовской старухе. Это, например, хрононим imprumutarili (tmprumutarele) - букв, «заимствования», «одалживания», который встречается в румынском Банате (с. Шопоту-Ноу, жудец Караш-Северин)274, а также такие хрононимы, как vantoasele [ветреные] - в Трансильвании, или cojoacele [кожухи] - на Буковине . Последние два термина, на наш взгляд, можно также условно отнести к типу хрононимов с посессивом «бабин» («старухин»). Термин cojoacele [кожухи], несомненно, мотивирован текстом легенды, согласно которому старуха сбрасывала один кожух за другим во время того, как поднималась в гору (ср. также упоминавшийся выше хрононим «Баба Марта с девятью кожухами» - Baba Marta сеа си поиа cojoace, обозначающий первые дни марта в жудеце Телеорман) . Румынский термин vantoasele [ветреные] можно сопоставить с южнославянскими терминами бабини (х)укови (Сербия), бабини (х)уке (Босния) - «старухины порывы ветра»277. И у румын, и у южных славян этот термин обозначает дни ранней весны, посвященные мартовской старухе, которые часто бывают непогожими.
Хрононимы типа «старухи» и «старухины дни», обозначающие дни, посвященные мартовской старухе, распространены, как уже говорилось, и у других народов. Так, у болгар, живущих в окрестностях Смоляна, Мадана, Ардина, Девина, Асеновграда, а также в Родопах, бытует хрононим бабини дёне [старухины дни]278. Кроме того, на юго-западе Болгарии, в пограничных с Грецией и Македонией районах дни, связанные с легендой о мартовской старухе, обозначаются, в частности, такими терминами, как трите баби [три старухи], пошите баби [дурные, плохие старухи], заетите баби 970 [заимствованные (одолженные) старухи] . Термин трите баби употребляется для обозначения таких дней, в частности, в Кюстендилском округе (Кюстендилска Каменица)280. Существуют у болгар и хрононимы, в которых упоминается имя мартовской старухи - Марта. Так, в некоторых районах Западной Болгарии первые дни марта обозначаются термином
Мартина неделя . Термином Баба Марта или Марта у болгар когда-то обозначался месяц март . В настоящее время, однако, этим термином чаще всего обозначается первый день марта. Так, поздравление с 1 марта, с приходом весны звучит как «Честита Баба Марта!». Эту фразу часто можно увидеть на открытках, к которым прикреплены особые мартовские обереги - мартеници, о которых подробнее будет рассказано в следующей главе.
Хрононимы типа «старухи» и «старухины дни», обозначающие определенные дни в начале весны, бытуют и у других балканских славян. Так, у сербов хрононим бабе [старухи] встречается во Враньском крае и в Косово, хрононимы бабини дни - в западной Сербии и в Лесковацкой Мораве . У жителей Драгачева (западная Сербия) морозные мартовские дни именуются Баба Марта .
У черногорцев племени кучи бытует хрононим бабини и 1)едови дни [бабины и дедовы дни] . Хрононим баби [старухи] бытует у македонцев, живущих в окрестностях Охрида и Велеса . Также у македонцев встречается хрононим баба, обозначающий первый день марта по старому стилю, т.е. 14 марта (с. Пештани, окрестности Охрида) . Термин бабини дни для обозначения определенных дней марта употребляют македонцы Струги и Гевгелии .
Хрононимом типа «старухи» обозначаются соответствующие дни у албанцев - как у гегов в северной части Албании, так и у тосков в южной. В тоскских говорах этот хрононим звучит кж pVakat (с. Лешня краины Скапар, район Чоровода), в гегских - q akat (с. Мухурр краины Дибыр, район Пешкопия) .
Номинация мартовской нити у различных народов
У румын и молдаван мартовская нить почти повсеместно обозначается термином таН щог (мэрцыиюр) . У молдаван, кроме этого названия, встречается также название martiguq (мэрцигуш)539. У арумын Пинда (западная часть греческой Македонии) это украшение-оберег именуется
Болгарские наименования мартовской нити более разнообразны, хотя наиболее часто встречающимся термином является мартеница {мартеничка). Встречаются у болгар также такие термины, как марта (Пиринский край - юго-западная Болгария; ее. Крапец, Българево, Александрия в окрестностях Добрича, Южная Добруджа - северо-восточная Болгария), мартенка (с. Пирин, Пиринский край), мартичка (с. Александрия, Пернишко, западная Болгария), мартеиича (с. Мърчаево, Пернишко, западная Болгария), Баба Марта (с. Шипка в Казанлышко, окрестности Старой Загоры, центральная Болгария), мартишора (с. Пчеларево, окрестности Добрича, Южная Добруджа)ХУ1, китица (с. Грамада, Видинско и некоторые другие населенные пункты на северо-западе Болгарии), китичка (с. Костаденец, Разградско, северо-восточная Болгария, капанци), гадалушка (Лясковец в северной Болгарии и др. населенные пункты в северной и центральной Болгарии), кичилка, байница, тъспих [четки] (южная Болгария, Родопы)54 .
У македонцев мартовская нить может именоваться мартинка, мартинче, марте; в западной Македонии также моьъак, мруъак, млнзак542.
У греков мартовская нить именуется ои Март , ои Март ; (с. Эратира, округ Козани, западная часть греческой Македонии, северная Греция), m arti (с. КаотШл, Пелопоннес, район Калаврита), то Мартоатоуо (о. Карпатос, южная Греция)543; у албанцев - veror/e (Эльбасан и др.), smilifesh (в частности, с. Мухурр краины Дибыр в северной Албании)544.
Почти все эти термины происходят от названия первого весеннего месяца. Румынское название martisor и болгарские марта и Баба Марта являются не только названиями украшения-оберега, но и народными названиями самого месяца марта545. Албанское название мартовской нити - veror/e - сходно с названием первого дня марта - dita е veres, dita е vers [день лета]5 . Некоторые болгарские названия мартовской нити - китгща, китичка, кичилка - очевидно, являются производными от глагола «украшать», «убирать цветами» (болг. китка - «букет», в некоторых говорах - «цветок»). Появление терминов гадалушка и баятща, очевидно, связано с использованием мартовских нитей для гаданий и магических действий547.
В большинстве случаев датой начала ношения мартовской нити является 1 марта518. Однако, например, у арумын и у македонцев встречается обычай надевать мартовские нити накануне 1 марта, т.е. 28 или 29 февраля5 . Жители некоторых районов Румынии надевали martisoarele в марте, в новолуние .
По мнению румынского исследователя Ивана Евсеева, обычай изготовления и ношения мартовских нитей изначально был связан с лунным календарем и, одновременно, с миром женщин. Исследователь из
Тимишоары считет дополнительным доводом в пользу этой гипотезы тот факт, что румынские мартовские нити очень часто были украшены серебряной или медной монетой с пробитым в ней отверстием для шнура. Серебро и медь являются «фемининными» металлами и связаны с лунной символикой . Время ношения мартовской нити, как и период, посвященный мартовской старухе - «ритуальный сценарий обновления времени в дни весеннего равноденствия» длится, согласно большинству традиций, 9 дней, а 9 является «лунным» числом552. Ион Гиною утверждает, что мартовская старуха, Баба Докия или Баба Марта, является персонажем, связанным с луной, впрочем, как и другие женские мифологические персонажи553. Однако нужно помнить о том, что весеннее равноденствие - явление, связанное с солнцем, а не с луной.
Дни ношения мартовских нитей часто, но не всегда, совпадают с днями, «посвященными» мартовской старухе. У румын и молдаван время ношения мартовских нитей в прошлом могло длиться определенное, регламентированное количество дней, чаще всего совпадающее с числом дней, посвященных мартовской старухе - т.н. babele или zilele Babelor). Так, их могли носить три дня (локальный вариант, распространенный в некоторых районах Олтении и Мунтении); девять дней, двенадцать дней (варианты, имеющие довольно широкое распространение - первый встречается в Мунтении, Добрудже и некоторых районах Молдовы, второй - в Молдове и на Буковине; число дней ношения мартовской нити в этих случаях равно числу дней, в течение которых мартовская старуха, т.е. Баба Докия, поднималась в гору, и / или числу кожухов, которые она надела, отправляясь в путь). Изредка встречаются сообщения, согласно которым мартовские нити носили один день (этот вариант, скорее всего, довольно поздний).
Благовещение
Изготавливали мартовские нити женщины, девушки, изредка - дети. У румын и молдаван таЦ щоаге в прошлом делали матери для детей, девушки и женщины - для самих себя, реже - дети для самих себя651. У румын в конце XIX в. мартовские нити носили главным образом дети (и мальчики, и девочки), а также девушки652, но также и замужние женщины653. Согласно некоторым сведениям, мартовские нити изредка носили и парни654. В конце XIX в. румынскими этнографами были зафиксированы сведения, происходящие из различных регионов Румынии, согласно которым родители должны были давать детям мартовские нити (как правило, сообщается о мартовских нитях с нанизанными на них серебряными монетами) . Изначально martior носили на руке, позже - на шее, затем его стали носить на груди, приколов к одежде. Парни могли носить мартовские нити на шляпах .
Также у румын существует обычай украшать мартовскими нитями домашних животных - ягнят, телят, кур и др. 3 . У болгар мартовские нити носили дети, девушки и молодые замужние L.ZQ женщины, реже - парни и пожилые женщины . В некоторых областях 107 (Ловечский край, большинство сел в северной части Пловдивского края и др.) в последние десятилетия их носят только дети659. Тесная связь мартовской нити с культурой детства у болгар выражается и в обычае, согласно которому на повитуха на Бабинден (8 января) повязывала мартеницу на руку ребенку, которому она помогала появиться на свет (Пловдивский край - села к югу от р. Марица, Белозем, Рогош, Старосело) . Мартеници для детей изготавливали их матери или бабушки. В некоторых районах Болгарии, например, в Асеновградско, девушки делали мартеници для своих возлюбленных . Болгары носили мартовские нити, повязав их на запястье или на палец (обычно на левой руке), на локтевом сгибе (под рубахой), на пальце ноги, на шее, на талии (тоже под рубахой), а также прикалывая их к груди или вплетая в волосы. На шее носили мартовские нити женщины, девушки и дети, на талии - мужчины и парни, в волосах -девочки, девушки, изредка - пожилые женщины, на груди - девушки и женщины, на запястье - женщины, девушки, дети, на пальцах рук и ног -дети 2. Девушки из Михайловградского округа (северо-западная Болгария) носили мартеници на левой стороне груди, а замужние женщины из этого региона - на правой . Дети и девушки в ряде случаев носили более одной мартовской нити. Так, например, дети в в с. Белозем в Пловдивском крае, как уже говорилось, носили мартеници на шее и на обеих руках - «для кукушки», «для аиста» и «для ласточки» и, очевидно, снимали их при появлении соответствующих птиц664. Девушки в некоторых селах Хасковского округа в южной Болгарии носили одну мартовскую пить на шее, а другую - в косах (первую снимали, увидев ласточку, вторую - увидев змею)665.
Жители различных областей Болгарии, а также бессарабские болгары, повязывали мартеншщ ягнятам, телятам, козлятам и жеребятам на уши, на шеи, на ноги или на хвосты666. Кое-где, например, в некоторых селах Пловдивского края (южная Болгария) мартовские нити повязывали не всему молодняку скота, а только тем животным, которые являются первенцами Позже мартовскими нитями стали украшать также котят и щенков .
У болгар известен также обычай украшать 1 марта мартовскими нитями фруктовые деревья, различные орудия труда - прялки, веретена, ткацкие станки, маслобойки, упряжь, а также дверные ручки . Жители многих местностей Болгарии, как уже говорилось, мотивировали необходимость украшать мартовскими нитями плодовые деревья, домашних животных и орудия труда тем, что нужно «встретить Бабу Марту мартеницами»67.
В южных районах Болгарии, где дети 1 марта обходили дома соседей с изображениями ласточек, бело-красными шнурами принято украшать также домики «ласточек»671.
У македонцев мартовские нити носили главным образом дети и молодежь . В Струге (северо-западная Македония) уже в середине XIX в. мартинки носили только дети (на шее, на руках и на ногах - «для здоровья»)673. В с. Галичник (область Дебар) женщины изготавливали накануне 1 марта мартовские нити по числу членов семьи мужского пола, однако носили их только мальчики. Таким образом, ребенок обычно носил не только свой мліьак, но и мліьак своего отца, старшего брата и др. Носили мартовские нити здесь всегда на шее674.
Греки могли носить мартовскую нить (лшрц) на запястье, на шее, на пальце руки или на большом пальце ноги 7\ Уже в 70-е гг. XX в. в Греции мартовские нити носили главным образом дети676.
У греков известен обычай повязывать мартовские нити на шею домашним животным, чтобы их не сглазили, а также украшать ими окна и двери домов, чтобы в дом не вошел плохой человек и не навел порчу .
Греки также украшали красно-белыми шнурами клетки «ласточек», с которыми дети ходили 1 марта по домам соседей, исполняя песни, посвященные возвращению ласточек и приходу весны .
