Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Системный анализ формирования нравственных идей Л.Н. Толстого .
1.1. Субъективные и объективные факторы как система диалектического взаимодействия: философские, психологические и генетические основания религиозно-нравственного учения Л.Н. Толстого 13
1.2. Социально-исторические предпосылки нравственно-философских взглядов Л.Н. Толстого 41
1.3. Аристократизм и народность в мировоззрении Л.Н. Толстого 74
Глава 2. Религиозно-нравственная эволюция миросозерцания Л.Н. Толстого
2.1. Основные этапы формирования религиозно-нравственных идей Л.Н. Толстого 86
2.2. Религиозно-нравственное учение Л.Н. Толстого в свете диалектики объективных и субъективных факторов 99
2.3. Синтетический характер учения Л.Н. Толстого о ненасилии 117
Заключение 132
Библиография 136
- Субъективные и объективные факторы как система диалектического взаимодействия: философские, психологические и генетические основания религиозно-нравственного учения Л.Н. Толстого
- Социально-исторические предпосылки нравственно-философских взглядов Л.Н. Толстого
- Основные этапы формирования религиозно-нравственных идей Л.Н. Толстого
- Религиозно-нравственное учение Л.Н. Толстого в свете диалектики объективных и субъективных факторов
Введение к работе
Актуальность исследования: В последние десятилетия XX века произошло резкое изменение ценностных ориентиров в жизни российского общества. Эти изменения накладываются на общую ситуацию в мире в целом. Несмотря на развитие науки и техники, человечество по-прежнему беззащитно перед болезнями, войнами, экономическими кризисами. Это порой повергает людей в отчаяние и приводит к негативным явлениям. В общественной и индивидуальной жизни пьянство, наркомания, воровство и насилие являются следствием бездуховности. Отсутствие веры в высшую справедливость лишает людей силы сопротивляться злу. Один из возможных выходов из сложившегося круга противоречий предложил миру великий мыслитель Лев Толстой: исполнить волю Бога - любить друг друга, считая, что следование идеалу Любви и Добра будет способствовать установлению «такого строя жизни, при котором царствующий теперь раздор, обман и насилие будут заменены свободным согласием, правдой и братской любовью людей между собою»1. Этот путь, воплощенный в экзистенциальном опыте и нравственно-религиозном учении великого русского мыслителя, стал способом духовно-нравственной самореализации яркой самобытной личности на фоне бурной, наполненной противоречиями эпохи. В подобном контексте обращение к творческому наследию Л.Н. Толстого как результату взаимодействия личностных особенностей и основных социокультурных факторов современной ему действительности представляется нам весьма своевременным и актуальным в исследовательском плане.
Обоснование темы. Нравственное учение Толстого раскрывает возможные способы формирования моральных основ общества, предполагая, что этот процесс невозможен без коренного духовного преображения личности. В этом смысле творчество Толстого представляет
1 Толстой Л.Н. Собр. соч. в XXII т. - Т. XVII. - М.: Худож. лит., 1984. - С. 206.
собой результат постоянного поиска путей обновления нравственных устоев социума через духовные усилия самосовершенствования. Мировоззрение мыслителя и его религиозно-нравственное учение формировалось в процессе напряженных духовных нравственно-религиозных исканий. Поэтому большой интерес представляет сам процесс формирования мировоззрения Л.Н. Толстого приведший к созданию целостного философско-религиозного учения. Настоящее диссертационное исследование предполагает анализ малоизученного материала раскрывающего влияние психологических особенностей личности мыслителя на развитие его нравственных взглядов. Категоричные взгляды некоторых исследователей по этому вопросу стали отправной точкой предпринятой нами реконструкции и анализа соотношения субъективных и объективных факторов, повлиявших на формирование основных положений нравственно-религиозного учения Л.Н. Толстого. В связи с этим мы используем понятия «объективизм» и «субъективизм» как основополагающие, диалектические категории, по своей природе, которые помогают найти и охарактеризовать причины и основания его мировоззрения, развившиеся в неординарные взгляды и утопические идеи, в частности идею непротивления. Под объективными факторами мы понимаем влияние на Л.Н. Толстого предшествующих философских систем, религиозных учений, общественно-политической атмосферы в России в XIX веке, литературно-критической среды, народной жизни и культуры, русской природы. Субъективными являются генетические психологические факторы (талант, темперамент, физиология, национальные особенности характера, альтруизм, увлеченность разными занятиями, азарт, неспособность к долговременным учебным занятиям, анархистские черты, желание самоутверждения, дух противоречия, который был определяющим для его характера, унаследованный от непоследовательных в своем поведении отца и деда) и приобретенные психологические факторы (навыки
воспитания, аристократизм, религиозность, чувственность, жалостливость, и т.д.)
Цель и задачи исследования. Целью данного диссертационного исследования является реконструкция и анализ системы субъективных и объективных факторов повлиявших на формирование философско-религиозного учения Л.Н. Толстого. Для достижения поставленной цели в ходе исследования решаются следующие задачи:
установление и осмысление общественно-исторических влияний как объективных факторов, способствовавших созданию философско-религиозного учения Л.Н. Толстого;
определение значения психологических особенностей личности Л.Н. Толстого для творчества мыслителя;
- выявление противоречий мировоззрения и творчества писателя и
анализ причин их возникновения;
раскрытие этического содержания толстовской концепции «всемирной любви»;
- выяснение сущности религиозно-нравственного учения Л.Н.
Толстого и его практической значимости;
- обоснование диалектической связи субъективных (психологических)
и объективных (социальных) факторов повлиявших на развитие
нравственной концепции Толстого.
Современное состояние исследований по основной проблематике работы. В существующей отечественной и зарубежной историко-философской литературе нет обобщающих специальных трудов рассматривающих развитие нравственных идей Л.Н. Толстого в системном единстве субъективных и объективных факторов их формирования. Это связано с тем, что долгое время в отечественном и зарубежном толстоведении господствовали односторонние подходы к оценке нравственно-религиозного учения Толстого. В результате имело место
истолкование становления мировоззрения мыслителя либо с преимущественно субъективистских, либо с объективистских позиций.
Задача данного исследования заключалась в последовательном рассмотрении субъективных и объективных факторов, прослеживании их взаимосвязи и представлении в диалектическом единстве, что восполняет определенный пробел в современном понимании творчества Л.Н. Толстого.
Комплексный междисциплинарный характер темы диссертации, включающей в себя этические, общефилософские, историко-философские, культурологические, психологические вопросы, потребовал освоения широкого круга источников. Значительное внимание к объективным факторам формирования нравственных идей Л.Н. Толстого характерно как для дореволюционной (Н.Г. Чернышевский Н.К. Михайловский, A.M. Скабичевский, Г.В. Плеханов, Н.А. Бердяев, Л.И. Шестов) так и послереволюционной марксистской (В.И. Ленин, А.В. Луначарский) критики толстовского учения.1 Позднее, этой проблеме уделяли внимание В.Ф. Асмус, К.Н. Ломунов, А.А. Гусейнов, Е.Д. Мелешко, Г.Я. Галаган, Д.Ю.Квитко, И.В. Чуприн, Г.Н. Ищук2.
Одной из немногих работ посвященных исследованию субъективных факторов философского творчества Толстого является монография Г.И. Щетининой.3 В данной работе рассмотрены взгляды великого гуманиста о войне, о революционном и правительственном терроре, его рассуждения о
' См.: Чернышевский Н.Г. Поли, собр.соч., т. 4. - М: 1948; Михайловский Н.К. Поли. собр. соч., t.VI. -СПб.: 1896; Скабичевский A.M. Соч., т. 2. - СПб.: 1903; Плеханов Г.В. Искусство и литература. - М.: ГИХЛ, 1948; Бердяев НА. Субъетивизм и индивидуализм в общественной философии: критич. этюд о Н.К. Михайловском. (История философии в памятниках). - М: 1999; Шестов Л.И. Добро в учении гр. Толстого и Ф. Ницше. //Шестов Л. Избранные сочинения. - М.: Наука, 1993.; Ленин В.И. Поли. собр. соч., т.т. 12, 17, 19, 20, 55; Луначарский А.В. Статьи о литературе. - М.: 1957; Асмус В.Ф. Избранные философские труды. Т.1. - М.: Изд.-во Московского Ун-та, 1969; Ломунов К.Н. Лев Толстой в современном мире. -М.: Современник, 1975.
2 См.: Асмус В.Ф. Избранные философские труды. Т.1. - М.: Изд.-во Московского Ун-та, 1969; Ломунов
К.Н. Лев Толстой в современном мире. - М.: Современник, 1975; Гусейнов А.А. Понятие веры, бога и
ненасилия в учении Л.Н. Толстого // Разум и экзистенция. СПб., 1999 и др.; Мелешко Е.Д. Философия
непротивления Л.Н. Толстого: Систематическое учение и духовный опыт. Тула, 1999 и др.; Галаган Г.Я.
Л.Н. Толстой. Художественно-этические искания. - Л.: Наука, 1981; Квитко Д/О.Философия
Толстого./Изд-е 2-е,, доп. - M.: Коммунист. Акад. Ин-т философии, 1930; Чуприна И.В. Нравственно-
философские искания Л. Толстого в 60-е и 70-е гг. - Саратов: Изд. Саратовского ун-та, 1974; Ищук Г.Н.
Проблемы эстетики позднего Л.Н. Толстого. Ростов - на - Дону: Кн. Изд-во.,1967.
3 См.: Щетинина Г.И. Л.Н. Толстой как социальный реформатор. Основные идеи и последователи. Конец
XIX- начало XX века. -М.: Рос. Академ. Наук, Ин-т Рос. Истории, 1995.
жизни и смерти, оригинальное видение женского вопроса. Помимо оценки объективных факторов автор рассматривает также, в единстве с ними, и субъективные факторы приведшие к формированию данной позиции Толстого, а именно: влияние психологических и генетических факторов на мировоззрение мыслителя.
К проблемам формирования религиозных взглядов Л.Н. Толстого, обращена работа Л.З. Немировской «Религия в духовном поиске Толстого»,1 в которой также наряду с глубокой оценкой объективных факторов определяющих гуманистические идеи мыслителя, определенное место уделяется факторам субъективным.
Значительный теоретико-методологический интерес представляет исследование Г.Я. Галаган,2 в котором проведен анализ художественно-этических исканий Толстого. Глубокие замечания автора, связанные с ранними годами становления мировоззрения писателя, дают возможность понять субъективную основу генезиса его взглядов.
Проблемы субъективных психологических факторов в развитии
нравственной концепции писателя и его художественном творчестве были
затронуты в работе A.M. Евлахова.3 Этот труд был создан в 30-е годы,
после чего исследований, опровергающих или подтверждающих
истинность его выводов практически не существует. Работа A.M. Евлахова
отличается резкостью, излишней эмоциональностью, даже
категоричностью в вопросе о правильном подходе Л.Н. Толстого к объективной действительности. Несколько шокирующее изложение A.M. Евлаховым фактов из жизни мыслителя подтолкнуло нас обратиться к трудам А. Бергсона, Э. Фромма, С.Л. Франка, К.Г. Юнга, Р. Левонтина, В.П. Эфроимсона, В.И. Говалло.4 Эти работы не посвящены специальному
1 См.: Немировская Л.З. Религия в духовном поиске Толстого. //Серия " Культура и религия". - М.:
Знание, 1992.
2 См.: Галаган Г.Я. Л.Н. Толстой. Художественно-этические искания -Л.: Наука, 1981.
3 См.: Евлахов A.M. Конституциональные особенности психики Л.Н. Толстого. - М.: 1930.
4 См.: Бергсон А. Творческая эволюция: материя и память. - Минск: Харвест, 1999; Франк. С.Л. Русское
мировоззрение. - СПб.: Наука, 1996; Юнг КГ. Психология бессознательного. /История психологии в
памятниках. - М.: Канон, 1994; Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивное. - М.: Республика,
исследованию психологических особенностей Л.Н. Толстого, но являются обобщающими трудами, объясняющими субъективно-эмоциональные всплески и причины неординарных идей великих людей. Истоки таких особенностей, как положительных, так и отрицательных, они усматривают во врожденных задатках личности.
В иностранных источниках субъект-объектное взаимодействие в развитии личности Л.Н. Толстого рассматривается, в основном, в религиозном или экзистенциальном аспектах. Среди подобных работ следует упомянуть исследования таких авторов, как R. Gusstaffson, К. Humburger, Y. Maclean, J. Jahn, M. Doerne, N. Chiaramonte. Встречаются работы историко-философского (R. Quiskamp) и биографического характера (М. Braun, A.N.Wilson), в которых субъект-объектное взаимодействие специально не рассматривается. Тем не менее, в центре этих исследований стоит проблема противоречивого взаимодействия различных субъективных и объективных моментов повлиявших на анархистские и волюнтаристские черты характера Толстого.
Однако все попытки, предпринятые до сих пор в этом направлении, не ставили перед собой задачу оценки творчества Толстого как целостной системы с точки зрения диалектики субъективных и объективных факторов. Некоторые работы рассматривающие основные положения нравственно-религиозного учения Л.Н. Толстого недостаточно ясно показывают их взаимосвязь. Адекватный подход к анализу диалектики субъект-объектных факторов, формировавших нравственную концепцию мыслителя, требует,
1994. Левонтин Р. Человеческая индивидуальность: наследственность и среда. - М.: Мир, 1993; Эфроимсон В.П. Генетика гениальности. - M.: Тайдекс Ко, 2002; Говалло В.И. Почему мы непохожи друг на друга? - М.: Изд-во Знание, 1984.
1 См.: Gusstaffson R. Leo Tolstoy: Resident and stranger. A study in fiction and teologie. - Princeton. New Jersey. 1986; Humburger K. Tolstoi. Gestalt und Problem. - Goettingen: Vanderhock und Ruprecht, 1963; Maclean Y. Tolstoy and Jesus. II California Slavic studies 17 - Berkley; Los Angeles ;London: University of California Press, 1994; Jahn J. Tolstoj and Kant.//New Perspectives on nineteenth - century Russian prose. -Columbus.Ohio, 1982; Doerne M. Tolstoi und Dostojewkij. Zwei christliche Utopien. - Goettingen, 1969; Chiaramonte N. The paradox of history: Stendhal, Tolstoy, Pasternak and others. /Foreword by Joseph Frank. -Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1985; Quiskamp R. Die Beziehungen L.N.Tolstojs zu den Philosophen des deutschen Idealismus. Inaug... - Diss. - Emsdetten (Wesfal.), 1930; Braun M. Tolstoj. Eine literarisch Biographie. - Goettingen: Vandenhock und Rubrecht, 1978; Wilson A.N. Tolstoy. -New York: Fawcett Columbine, 1988.
на наш взгляд, систематичности и выявления ключевых моментов, позволяющих определить соотношение субъективных и объективных факторов в их взаимосвязи и взаимной обусловленности.
Попытка реализации этого подхода через утверждение
системообразующей роли диалектического единства факторов
формировавших нравственную систему толстовского мировоззрения, анализа его как целостного феномена имеет место в диссертационных исследованиях Е.И. Рачина, Е.Д. Мелешко, А.Ю. Каширина, С.А. Меситовой, М.Л. Клюзовой, А.А. Кудишиной.1
Большой интерес представляет диссертационное исследование Е.И. Рачина, посвященное истокам эволюции мировоззрения писателя. В нем автор анализирует развитие нравственных взглядов Л.Н. Толстого, показывает влияние на него западной и восточной философской мысли. В работе Е.И. Рачина представлен целостный анализ основных мотивов и проблем философского творчества Л.Н. Толстого и его религиозно-нравственных исканий. Для Е.И. Рачина, как и А.А. Кудишиной, характерен интерес к этике Толстого с точки зрения истории философии и культуры.
В трудах Е.Д. Мелешко впервые исследуется категория непротивления у Л.Н. Толстого как систематическое, целостное философско-религиозное и нравственное учение, как итог его духовных исканий. Автор предлагает качественно новый подход к анализу учения о непротивлении, выделяет основные периоды в эволюции философии непротивления Толстого, указывая на существенные моменты, обусловливающие целостность непротивленческой доктрины Толстого. К их числу относятся: «...единство религиозно-философских начал,
См.: Рачин Е.И. Истоки и эволюция мировоззрения Л.Н. Толстого. Автореф. дисс... докт. филос. наук. -M.: Изд. М. Ун — та, 1999; Толстой и русская идея. М.: Глобус, 2001; Мелешко Е.Д. Философия ненасилия Л.Н. Толстого. Тула. 1993; Философия непротивления Л.Н. Толстого. Тула. Изд. - во ТГПУ им. Л.Н. Толстого. 1999; Каширин А.Ю. Этика толстовства. Автореф. дисс...канд. филос. наук. - M.: 2002; Меситова С.А. Этическая тонатология Л.Н. Толстого (толстовский опыт переживания смерти и его нравственно - религиозный смысл). Автореф. дисс...филос. наук.-Тула 2003; Клюзова М.Л. Этический рационализм Л.Н. Толстого. Автореф. дисс...канд. филос. наук. - М.: 2000; Кудишина А.А. Философия образования Л.Н. Толстого. Автореф. дисс... канд. филос. наук. - М.: 2000.
принципов его учения и духовного опыта непротивления (как самого Толстого, так и толстовского движения)».1
Среди обобщающих исследований нравственных идей Л.Н. Толстого, можно выделить работы следующих отечественных авторов: СВ. Симоновой, И.И. Виноградова, А.Л. Алюшина, И.Ф. Салмановой, В.Н. Назарова, И.А. Балаевой, Б.И. Бермана, М.А. Лукацкого, Э.Г. Бабаева, Е.Ф. Скорика, И.А. Никольской, Н.И. Хагуровой, Н.П. Поперного, Ю.Н. Давыдова, Ли Со Ен, И.Б. Мардова, А.Б. Тарасова и др.2
Среди зарубежных авторов, работы которых также посвящены исследованиям религиозных, философских и нравственных исканий Л.Н. Толстого, можно назвать таких, как: М. Machovec, Н.Е. Davis, Е. Bloch, S.D. Serebriany, D. Redfearn,3
Методологические основания исследования. Методическими основами диссертационной работы, способствовавшими реализации цели и конкретных задач данного исследования, являются: диалектический подход
Мелешко Е.Д. Философия непротивления Л.Н. Толстого. Систематическое учение и духовный опыт. Тула. Изд. - ТГПУ им. Л.Н. Толстого, 1999. С. 6.
2 См.: Симонова СВ. Критический анализ религиозно-нравственного идеала Л.Н. Толстого // Социально — философские аспекты критики религии. - Л.: 1981; Виноградов И.И. Критический анализ религиозно — философских взглядов Л.Н. Толстого. — М.: Знание, 1981. / Новое в жизни, науке, технике. Сер. «Научный
атеизм» № 4; Алюшин А.Л. Идея мира в нравственном учении Л.Н. Толстого //Мир как проблема человека. АН СССР Ин.- т. филос. - М.: 1990; Сагианова И.Ф. Система нравственно-философских и художественных исканий Л.Н. Толстого 80-900-х годов. Автореф. дисс... канд. филол. наук. Томск, 1990; Назаров В.Н. Метафоры непонимания: Л.Н. Толстой и Русская Церковь в современном мире //Вопросы философии. 1991. № 8; Бадаева И.А. Американская философия в контексте духовного наследия Л.Н. Толстого. Автореф. дисс...канд. филос. наук. — Л.: 1995; Берман Б.И. Сокровенный Толстой. - М.: 1992; Лукащий М.А. Проблема взаимоотношений культуры и власти в философии Л.Н. Толстого. Автореф. дисс...канд. филос. наук. - М.: 1995;. Бабаев Э.Г. Толстой об искусстве. - Тула, Приок. кн. изд., 1966;, Очерки эстетики и творчества Л.Н. Толстого. — М.: Изд. — во Моск. Ун.-та, 1981; Скорик Е.Ф. Концепция ненасилия Л.Н. Толстого: (История и современнсть). Автореф. дисс...канд. филос. наук. - М.: 1992; Никольской И.А. Традиции платонизма в русской и английской литературе: (Л. Толстой и А. Мердок -сравнительный анализ.). Автореф. дисс...канд. филос. наук. - М.: 1994; Хагуровой Н.И. Проблема смысла жизни и смерти в философии Л.Н. Толстого. Автореф. дисс...канд. филос. наук. - М.: 1995; Поперный Н.П. К вопросу о системе философии Л. Толстого. - В кн. Проблемы социальной детерминации познания. Труды по философии. XIX. Тарту, 1980; Давыдов Ю.Н. Страх смерти и смысл жизни // Толстой Л.Н. Путь жизни. - М.: 1993; Макс Вебер и Лев Толстой (к проблеме соотношения этики убеждения и этики ответственности) // Вопросы литературы, 1994, №1; Ли Со Ен. Религиозно - философская антропология Л.Н. Толстого. Автореф. дисс...канд. филос. наук. МГУ. - М.: 1996; Мардов И.Б. Некоторые вопросы исполнения учения Льва Толстого // Толстой и религия. Научн. доклад ы Московского толстовского общества. Вып. 5. - М.: 1996; Тарасов А.Б. Что есть истина? Праведники Льва Толстого - М.: Языки славянской культуры, 2001.
3 См.: Machovec М. Marxisten und Christen - Brueder oder Gegner? - Guetersloh, 1978; Davis HE. Tolstoi and Nietzsche. A problem in biogr. Ethics. New York, 1971; Bloh, Ernst. Werkausgabe. Bd.8. — Sujekt-Objekt: Erlaeuterungen zu Hegel. - Ervv. Ausg., 1985; Serebriany S.D. Leo Tolstoy and Sri Ramakrishna. Calcutta, 1987;
к проблеме, сравнительно-системный анализ, метод исторических реконструкций, функциональный и детальный подходы. Сама специфика предмета исследования диктует потребность в комплексном подходе к его изучению, который предполагает творческое сочетание исторических, философских аспектов в решении заявленной проблемы.
Результаты исследования. В ходе данного исследования получены следующие результаты:
выявлены и проанализированы культурно-исторические предпосылки, как объективные факторы формирования философско-религиозного учения мыслителя;
определено значение психологических особенностей личности Толстого для творчества мыслителя;
выяснены противоречия мировоззрения и творчества писателя, проанализированы причины их возникновения;
раскрыто этическое содержание толстовской концепции «всемирной любви»;
проанализирована сущность религиозно-нравственного учения Л.Н. Толстого и его практическая значимость;
обоснована диалектическая связь субъективных (психологических) и объектных (социальных) факторов, повлиявших на развитие нравственной концепции Л.Н. Толстого;
реконструирована система диалектического взаимодействия субъективных и объективных факторов (философские, психологические и генетические основания религиозно-нравствнного учения Л.Н. Толстого).
Апробация исследования. Теоретические положения диссертации излагались в докладах на международных научных конференциях и публикациях в Курске, Туле, Екатеринбурге, Барнауле. Материалы диссертационного исследования использовались при разработке учебных
Redfearn, David. Tolstoy: Principles for a new world order/ David Redfeam. Forew by Anatoly Gorelow -London, 1992.
курсов по этике, философии в Курском филиале Орловского юридического института МВД России. Диссертация апробирована на заседании кафедры философии и культурологии Тульского государственного педагогического университета им. Л.Н. Толстого.
Структура диссертационного исследования. Работа состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения и библиографии.
Субъективные и объективные факторы как система диалектического взаимодействия: философские, психологические и генетические основания религиозно-нравственного учения Л.Н. Толстого
Исследование взаимоотношений субъекта и объекта в природе, истории общества и культуре приводит к необходимости рассматривать их как взаимотрансформирующиеся и взаимодополняющиеся явления. Это обусловлено диалектикой самого объективного мира. Диалектика субъекта и объекта в развитии нравственных идей Толстого помогает найти истоки, причины и основания его мировоззрения, которые постепенно развиваются в неординарные взгляды и утопические идеи.
Гносеологическое истолкование субъект-объектных взаимозависимостей всегда было органически вписано в интерпретацию философией ценностных, этических, эстетических и других отношений человека к миру. Однако коллизия понимания двух этих факторов заключалась, порой, в односторонности выводов. Чаще всего, в соотношение данных элементов вносилась иерархия, неравенство за счет какого-то из них.
Как известно проблема взаимоотношения субъекта и объекта занимала центральное место в философии Г.В.Ф. Гегеля. В своих теоретических трудах он отдавал предпочтение субъективизму. Так, в "Феноменологии духа" философ исследовал восхождение духа (персонифицированного общественного сознания) к высшей форме самопостижения путем полагания объекта (опредмечивания) и снятия его (распредмечивания, узнавания субъектом, сознанием в объекте самого себя) ( в процессе его развития.
В своей философии Гегель понимает субъект как дух. Основанием "духа" являются "определения мыслей", которые реализуются в предметном мире и в истории и которые люди постепенно осознают в законах природы, в законах общества, а впоследствии во всей объективно-идеалистической и диалектической концепции абсолюта.
Гегель считал, что абсолютное начало реальности должно быть родственным характеру нашего мышления. В противном случае, его нельзя зафиксировать мыслью. Им был также разработан тезис о том, что познание является самоосознанием абсолютного начала самой реальности. В характере реальности внутренне содержится и ее родство с нашим познанием. В результате, основой реальности, по Гегелю, являются понятия, "определения мысли", но не субъективные определения мыслей, а объективные. Наиболее четко эта концепция просматривается в "Науке логики".
В "Феноменологии духа" важным моментом было его понимание познания, общества, форм, где общество осознает само себя, а также религии и философии как выражения направленности абсолюта к своему самопознанию. Согласно Гегелю это означает, что абсолют является не только субстанцией, но и субъектом, т.е. источником собственного движения к своему самопознанию. В понятии духа, объективного разума (формами которого выступают искусство, религия, мораль, философия и т.п.) содержится та рациональная мысль, что субъектом познания является общество, формы общественного сознания, а не эмпирический индивид.
Дух как субъект познания в философии Гегеля резко противопоставлен отдельному эмпирическому индивиду. По утверждению мыслителя, познает дух, развивающийся по имманентным, диалектическим законам. Человек же является лишь органом, орудием познания духа. Он практически исключен из исторического процесса познания. Философ тем самым принижал роль индивидов, их познавательные способности, что в итоге фактически исключало аспект чувственности в отношениях между субъектом и объектом.
В целом же, величайшей заслугой Гегеля в понимании субъекта и объекта было определение положения о единстве объективного (право, нравственность, экономика и т.п.) и субъективного духа каждой эпохи. Немецкий философ писал: «Итак, цель всемирной истории состоит в том, чтобы дух достиг знания того, что он есть поистине, и чтобы это знание сделал предметным, претворил его в действительно-существующий мир, чтобы он объективировал себя»1. Это значило, что один и тот же дух выступал в формах объекта и субъекта — и в каждую историческую эпоху по-разному.
Социально-исторические предпосылки нравственно-философских взглядов Л.Н. Толстого
В середине XIX века, когда Лев Толстой вступил на путь литературного и общественного деятеля, Россия была страной, испытывавшей большие трудности в своем развитии. С одной стороны, царское самодержавие было жандармом для всей Европы, подавляло демократию и свободу. С другой стороны, революционно-демократические идеи, почерпнутые с Запада, на русской почве обретали самобытность, требовали изменения социального строя. Если крепостнические отношения в деревне тормозили общественное развитие, то нарождающиеся промышленность и торговля рекрутировали в класс разночинной интеллигенции и студенчество все новые и новые социальные слои, в результате чего оживлялась вся общественная и культурная атмосфера. Творчество молодого Толстого не могло не выразить дух того времени в России. «Противоречия во взглядах Толстого, - писал В.И. Ленин, — не противоречия его только личной мысли, а отражение в высшей степени сложных, противоречивых условий, социальных влияний, исторических традиций, которые определяли психологию различных классов и различных слоев русского общества в пореформенную, но дореволюционную эпоху».1
Мысль Ленина о Толстом как о художнике, выразившим сложные противоречия в развитии пореформенной России XIX века, в целом остается, верной и по сей день - за исключением ее явной идеологической направленности против эксплуататорских классов. Однако по нашему мнению, ее следует понимать сейчас уже иначе. В творчестве Толстого отразились основные черты и особенности нравственно-религиозных и общественно-политических исканий и русской интеллигенции, и русского народного самосознания, высших духовных ценностей и путей национального развития России начиная с 40-х годов XIX века вплоть до Октябрьской революции 1917 года. Через противоречия эпохи и противоречия духовных исканий самого Толстого просматривается сложный и тернистый путь русского народа к высокому идеалу. У Толстого этот путь завершился созданием его синтетического духовного мировоззрения, где личность обретает свободу в единении с обществом и Богом. В понятии Бога у Толстого личность как активно действующий субъект сливается с Богом как высшим идеалом, олицетворяющим собой объективность мира.
Аналогичный подход в оценке синтеза личностных (субъективных) и общественных (объективных) характеристик, определивших взгляды Л.Н. Толстого, мы встречаем в работе известного советского исследователя В.Ф. Асмуса, который считает, что «...мировоззрение Толстого сложилось, питаясь впечатлениями жизни - общественной и личной... Было бы ошибкой, если бы смелость и беспощадность толстовской критики русского капитализма мы пытались понять, исходя только из личных черт и особенностей характера и гения Толстого».
Процесс формирования нравственно-философских взглядов Л.Н. Толстого происходил в условиях сложной общественно-политической обстановки в России, совпавшей со временем правления Николая I (1825-1855 годы). Годы реакции в правлении императора, наступившие после разгрома декабристов, историки называют «апогеем самодержавия». Главным идеологическим оружием того периода стала «теория официальной народности», утверждавшая в качестве основного политического девиза России формулу «православие — самодержавие — народность». Основоположником этой теории стал министр народного просвещения С.С. Уваров, главной идеей которого было противопоставление России Западной Европе, в которой народы были склонны к реформам и революциям. В духе консервативного русского национализма, направленного против освободительных идей, сторонниками официальной народности были использованы патриотические идеи. Теория панславизма служила обоснованием господства России в славянском мире.
Как мог воспринимать эту официальную идеологию молодой Лев Толстой? Когда была создана эта теория (начало 30-х годов), Толстой был еще ребенком и никак не мог реагировать на нее. Первая реакция на удушливую общественную атмосферу в России могла возникнуть в Толстом лишь в конце 40-х годов: тогда он начал писать свой дневник и стал знакомиться с жизнью общества. Однако дневники молодого Толстого содержат «правила жизни», написанные им для самого себя, попытки анализа «Наказа» Екатерины II — документа, составленного еще в 1766 году, замечания на вторую главу «Характеров» Лабрюйера, «Философические замечания на речи Ж.- Ж. Руссо» и др. Все это мало касается общественных проблем того времени: видимо, Толстой еще просто духовно не созрел тогда до осмысления скрытых общественных тенденций в России того времени. Его же социальный опыт был еще недостаточен. Толстой стремился адаптироваться к жизни, не понимая причин общественного развития. Так, в письме к брату Сергею 13 февраля 1849 года из Петербурга он писал: «Сережа! Я пишу тебе это письмо из Петербурга, где я и намерен остаться навеки... Ежели кто хочет жить и молод, то в России нет другого места, как Петербург; какое бы направление кто ни имел, всему можно удовлетворить, все можно развить и легко, без всякого труда»1. В этом же письме содержится и просьба продать Савин лес, чтобы на вырученные деньги он смог расплатиться с карточными долгами. Как видим, Толстому тогда было не до социальных обобщений и проникновения в суть идей своего времени.
Первую неосознанную реакцию на официальную идеологию можно заметить лишь в ранних произведениях Толстого. В автобиографической трилогии молодой писатель не только живописует характеры людей, но пытается показать и причины, скрытые пружины их формирования и развития. Одним из главных истоков характеров героев ранних произведений Толстого была несомненно природа. Если в «Детстве» от описаний природы Толстой неожиданно переходил к описанию действий, поступков людей, то в «Отрочестве» состояние природы соответствует уже состоянию души: они обе живут, причем природа формирует душу. В главе «Гроза» после описания ее картины Толстой так выражает мироощущение героя: «Я испытываю невыразимо отрадное чувство надежды в жизни, быстро заменяющее мне чувство страха. Душа моя улыбается так же, как и освеженная, повеселевшая природа»1. Душа подростка уже способна ощущать свою сопричастность миру — она чувствует единение с природой, она в природе ищет свою основу и свой исток.
Основные этапы формирования религиозно-нравственных идей Л.Н. Толстого
В жизни каждого человека бывают узловые, определяющие периоды, которые стимулируют последующее раскрытие творческого потенциала. Сам Толстой, рассматривая свою жизнь, выделил в ней четыре периода, проанализировав каждый в соответствии с нравственными требованиями и религиозно-философскими постулатами. Опираясь на представленную им хронологию, мы выбрали два наиболее острых и противоречивых, на наш взгляд, этапа жизни, которые характеризуются влиянием не только объективной действительности, но и субъективных факторов.
Первый этап: 40-е — 50-е годы XIX в. - время становления нравственных взглядов, жадного впитывания знаний, попыток быть оригинальным, стремления к рационалистическим умозаключениям. Молодой Толстой отличался высокой критичностью к общественному политическому устройству России и максимализмом. Он был нигилистически настроен к исторической науке и философии, а также к аристократической культуре. Писатель выделял этот период как самый негативный из четырех и указывал на присущие ему, тогда как личности свойства характера - честолюбие и тщеславие, недостойное поведение, отмеченное грубой распущенностью. Субъективной стороной этого периода также явилось и то, что скромный и стеснительный от природы граф занимался самобичеванием, был неудовлетворен светским обществом и стремился постигнуть суть духовных ценностей, разобраться в противоречиях земного бытия, в его вечных вопросах.
1840-е годы характеризуются для юного мыслителя крайним субъективизмом. Письма и дневники Толстого свидетельствуют о том, что он субъективно выхватывал отдельные мысли, взгляды, факты, что говорит об эклектическом подходе к различного рода вопросам, в том числе и нравственным. По нашему мнению, это свойство было вполне естественным для его формирующегося мировоззрения. Его ранний эклектизм не являлся чем-то особенным и универсальным, но он влиял и на постепенное развитие его нравственных взглядов.
Из биографии Толстого известно, что еще в годы учебы в Казанском университете на способного молодого человека обратил внимание профессор Мейер и поручил ему написать работу, в которой было бы сравнение «Наказа» Екатерины» с «Духом законов» Монтескье. Безусловно, такой выбор неслучаен. Уже в ранние годы Толстого отличала гибкость ума и склонность к глубокому анализу. Взявшись за это дело, он 18 марта 1847 года сделал запись в дневнике о том, что, читая всякое серьезное сочинение, взял за правило обдумывать и выписывать из него замечательные мысли.
Работая над «Наказом», Толстой открыл в себе склонность к наукам и назвал это страстью. А страсть, как известно, есть сильно выраженное чувство, которое подчиняет все мысли, другие чувства и желания, что делает человека несвободным. Гегель, например, называл страсть субъективной стороной энергии воления и деятельности. Он, считал, что ничто великое не совершалось без страсти и не может свершаться без нее. Исходя из этого, мы можем сделать вывод, что Толстому, с одной стороны, импонировал и был глубоко симпатичен рационалистический научный подход к рассматриваемым проблемам; с другой стороны, стремление «к образованию ума и наполнению памяти»1 было вызвано субъективным фактором — крайним увлечением молодого человека заинтересовавшей его проблемой.
На наш взгляд, важно определить, на какую ценность (более низкую или более высокую) была направлена научная страсть молодого Толстого в период развития нравственных идей в 1845 — 50-е годы.
Размышляя о предмете неограниченной власти монарха, главным образом, о его неограниченном праве наказывать и создавать законы, Толстой в «Наказе» Екатерины» указал на свое несогласие с исключительной обязанностью монарха как представителя государства выражать совокупность частных, свободных воль граждан. Тем самым Толстой подтвердил свое отношение к праву каждого отдельного человека на собственную свободу и волеизъявление.
Вторым и весьма важным моментом разбора «Наказа» мы считаем вопрос о земле и торговле. Здесь Толстой обратил свое внимание на достаточно прогрессивные мысли Екатерины II о пагубной роли рабства в отечестве,следствием чего является неизбежное отставание страны в области земледелия и торговли «... ибо человек, подвластный другому, -отмечает он, - не только не может быть уверен постоянно владеть своею собственностью, но даже не может быть уверен в своей собственной участи».1 Похоже, юному мыслителю импонировала и фраза императрицы о поощрении искусных земледельцев: «По моему мнению, - продолжает он, — в государстве равно необходимо наказывать зло, как и вознаграждать добро» . И тут же продолжает: «Недостаточно отвращать людей от зла, нужно еще их поощрять к добру»3. Отсюда мы можем заключить, что Лев Толстой эпохи 1840-х годов был убежден в необходимости пресечения зла. Вероятно, нравственный закон Ветхого Завета «око за око, зуб за зуб» был для него естественен, и приемлем на тот период жизни. Толстой осознавал обязательность его практического применения, может быть, потому, что он был общепризнан и, соответственно, вряд ли мог породить сомнение в молодом графе. Но здесь же на первый план выступает и другой нравственный закон — закон Добра, который был близок Толстому от природы и который всегда присутствовал в комплексе его эмоциональных переживаний.
Религиозно-нравственное учение Л.Н. Толстого в свете диалектики объективных и субъективных факторов
Мировая общественная мысль, признавшая Л.Н. Толстого величайшим мастером слова, писателем-гуманистом и общественным деятелем, до сегодняшнего дня осталась озадаченной по поводу своего отношения к его религиозным взглядам.
Человек, для которого церковь перестала быть убедительной, но при этом не оставивший веры и не превратившийся в атеиста, человек, написавший свое «Евангелие» и предложивший пять правил поведения людей в обществе, создавший учение о ненасилии на основе заповедей Христа, не вошел ни в одно из религиозно-философских направлений.
Нравственно-религиозное отношение к миру проявилось в нем при попытке понять собственную жизнь, постичь основы религиозных учений. Как известно, центральной идеей Толстого была идея любви. Она заключала в себе моральные критерии добра, совести, аскетизма, свободы, достоинства и естественности личности, человечности. Казалось бы, что нового внес Толстой в мировую этическую мысль, и была ли необходимость в создании им своей концепции? Ведь существуют проверенные веками твердые религиозные догматы, в основе которых лежат слова Христа: «Сия есть заповедь Моя: да любите друг друга». Здесь важно понять, что Толстой не был первооткрывателем истины любви, но он согласился с этой истиной и сделал ее главной идеей в земном, реальном, чувственном мире. Одну из заповедей Священного писания он превратил в свою центральную идею. Мало это или много? Вспомним, сколько выдающихся умов человечества брали прямо противоположные идеи, доказывая миру убогость христианского учения. Одним из них был Фридрих Ницше (1844-1900 гг.). Его труды стали попыткой переоценки всех ценностей, а его философия была определенной формой уже намечающегося в культуре нигилизма. Борясь против христианства, Ницше утверждал, что продуктом его является «рабская мораль». Ему был известен лишь инфантильный, поэтический образ Христа, наделенный сентиментальной мягкостью и пассивностью. Это — основной лейтмотив концепции Ф. Ницше, заставляющий более тщательно рассмотреть толстовскую идею любви, но не как нечто абстрактное и безжизненное, а как естественное и обязательное состояние человека.
На наш взгляд, важно проанализировать два момента: что есть любовь божественная и насколько толстовское понимание любви ему соответствует? Любовь божественная требует ненасилия, добра, в соответствии с этим уничтожает зло, примиряет враждующих, уравнивает всех в отношениях с бесконечной природой. Рассматривая толстовское понимание любви, Лев Шестов в принципах любви и добра русского писателя видел «обязанность служить добру как добру»1. Это похоже на кантовское долженствование. По Шестову получалось, что, служа добру, или Богу, человек убивает любовь к Богу, которая основана на чувстве и свободном полете души. Автор указывал на мотивы, приведшие Толстого к его учению. Это желание через проповедь удовлетворить свой интеллектуальный эгоизм и доказать миру позитивность, истинность своего откровения добра. В связи с этим, возникал вопрос: какова степень правомерности учения Толстого с моральной точки зрения?
Его позиция выглядит сложнее и масштабнее. Например, он не только делит мир на вещи и идеи, это деление наблюдается и в человеке: он делится даже на три природы - животную, разумную и духовную. Мыслитель стремится соединить дух и тело, дать телу благо, лежащее в духе, тем самым призывает к разумной любви, к добру, или высшему Благу. Мы считаем, что ошибка Толстого не в том, что он зовет к отказу от телесных потребностей в пользу духовных, к отказу от животных черт человеческой натуры, а в том, что он гипертрофировал этот отказ, не смог точно определить границу этого отказа и, в сущности, призвал людей отказаться от вещной среды их бытия в пользу отказа от насилия. В итоге он отвергает не только низменную животную мораль, но решительно требует только разумной любви и ненасильственных действий как высшего идеала добра. Получается, что толстовский человек должен отрицать свою вещно-телесную природу и стать абстрактно-морализующим существом. Его ошибка была и в том, что он не учел человеческий фактор. Земной индивид даже при длительной эволюции нравственного сознания не сможет избавиться от материальных влечений, потребностей и ценностей мира. Толстой также сознательно обошел тот факт, что жизнь духа возможна только в теле живущего человека. Толстой понимал значение естественного начала в человеке и слияния его с природой, но он попытался путем лишь рационального синтеза создать идеального человека с идеальной моралью. Вполне понятно включение критерия гуманности в концепцию любви, но как это соотносится с включенностью человека в нормальный мировой жизненный процесс? Есть ли где-нибудь в Библии подтверждение слов Иисуса Христа, на которого так тщательно ссылается Толстой, которые говорили бы нам о любви к Богу, требующей от нас телесного отрешения и уничтожения в себе божественных дуновений радости, наполняющих земную жизнь. Выходит, что писатель, опирающийся на основные законы христианского учения, усомнился в рациональном замысле божественного творения всего сущего.
Можно согласиться с мнением Л.З. Немировской: «В учении Толстого трудно разделить религию и гражданственность, демократизм, гуманизм. Обобщения, советы, размышления русского мыслителя ценны, разумеется, не их религиозностью, а общечеловеческим содержанием. «Гражданин мира», ощущая себя человеком Вселенной, частью целого (стран, сообществ, религий) более всего ценил, как он выражался, «радость творчества жизни». Радость творчества жизни — главное. Именно это желал
Толстой каждому человеку, творящему свою жизнь»1. Но Л.З. Немировская, делая акцент на предполагающуюся несвободу религии, как и любой идеологии, обходит вопрос о такой же предполагающейся несвободе в учении о ненасилии Толстого. Она утверждает, что в трактате «Что такое религия и в чем сущность ее?» Толстой высказал свое понимание религии: «Толстой никогда не относился к ней как к самоценности, - пишет она, - а только как к средству гуманизации человеческих отношений»2.
Русский философ И.А. Ильин, критикуя Толстого за морализаторство, объявил его сентиментальным моралистом, считая, что «в его настроениях существенен не внешний, «любимый» им предмет, а он сам, «любящий» субъект» . Размышляя о созданной абстрактной, душещипательной морали, «Толстой, — по мнению Ильина, — то утешает себя космической идиллией, то бежит от мира, представляя его своей судьбе»4.
На наш взгляд, мнение Ильина, как и высказывание Шестова, слишком категорично по отношению к учению Толстого. Мы считаем, что вряд ли можно было бы обвинить выдающегося русского писателя в интеллектуальном или моральном нарциссизме. Он, как мы уже говорили во 2-м параграфе 2-й главы, «остановился» потому, что совесть и сомнение искали выход из неразрешимой проблемы: «в чем смысл жизни?». Ведь именно в этот период жизни у Толстого было все, о чем только мог мечтать нормальный человек: семья, литературная слава, почет, уважение, деньги. Потребность в проповеднической деятельности была вызвана строем его душевно-психологического состояния, желанием изменить несовершенного человека и такое же несовершенное общество. Да, о создании новой религии он стал задумываться рано, но о создании религии не ради самой религии и не ради своей славы как философа-публициста и удовлетворения болезненного самолюбия, а для радостной, светлой жизни человека в материальном мире. Пожалуй, субъективным фактором, подталкивающим Толстого к обдумыванию и оформлению своей нравственно-религиозной концепции, было эмоционально-интуитивное ощущение в себе пророка и мысль о создании новой религии. Например, в дневнике 1855 года он записал: «Нынче я причащался. Вчера разговор о божественном и вере навел меня на великую и громадную мысль, осуществлению которой я чувствую себя способным посвятить жизнь.
