Введение к работе
Актуальность представленной на защиту книги определяется характером культурно-исторической ситуации, в которой оказалась в настоящее время Россия В постсоветскую эпоху она должна была заново выстраивать свою идентичность, восстанавливая линии преемственности, оборванные или оборвавшиеся в ходе драматических событий февраля и октября 1917 года На протяжении последних полутора — двух десятилетий отечественная наука немало сделала для ликвидации многочисленных «белых пятен» истории и осмысления тех форм русского духовного опыта, которые остались за пределами советской социально-политической модели и представляли собой альтернативу обосновывавшей эту модель идеологии По сути дела россияне заново открыли для себя аккумулировавшую этот опыт сокровищницу русской философской мысли, представленной такими именами, как А С Хомяков, И В Киреевский, Ф М Достоевский, П Д Юркевич, Вл Соловьев, Н А Бердяев, С Н Булгаков, П А. Флоренский, С Н Трубецкой, И А Ильин, В Ф Эрн, С Л Франк, Г П Федотов, Г В Флоровский и др Благодаря этому российская цивилизация предстает перед нами как чрезвычайно многогранное явление, которое потенциально содержит в себе разные траектории развития и которое невозможно понять, оперируя чрезмерно жесткими противопоставлениями по типу «наше - не наше»
На рубеже XX и XXI веков в массовом сознании и в жизни российского социума утверждаются новые ценности, имеющие своим источником как религиозные (в первую очередь православные) традиции, так и либеральные идеи свободы, ответственности, плюрализма Не надо быть особенно проницательным, чтобы увидеть, насколько сильно эти процессы модифицировали сознание и образ жизни россиян В то же время процесс кристаллизации новой российской идентичности отнюдь нельзя считать законченным В целом она все еще остается не достроенной, не достигшей внутренней завершенности Многим ее аспектам до сих пор не удается найти достаточно прочное и адекватное обоснование, в том числе из-за того, что многие пласты русской и российской культуры все еще остаются недостаточно освоенными, а часто и мало известными В конечном итоге это выливается в противоречивость мышления и поведения, чреватую непродуктивными социальными конфликтами
До сих пор во многом нерешенной остается проблема формирования адекватного имиджа постсоветской России за рубежом Преобладающее ныне в мире восприятие Российской федерации как «молодой» и притом достаточно
несовершенной демократии в силу своей абстрактности и формальности ведет к непониманию стоящих перед страной реальных проблем и игнорированию ее социально-исторической креативности Это затрудняет выстраивание отношений с Западом и Востоком по принципу диалога цивилизаций, вызывая у партнеров безосновательное стремление постоянно поучать россиян, «как им жить дальше». Видя прогрессирующее расхождение между своими представлениями о том, чем является и какой должна быть Россия с одной стороны, и реальной жизнью реальной страны с другой западные партнеры часто испытывают неудовлетворенность, опасения и беспокойство Единственный путь, позволяющий снять эту проблему, это познание России, взятой не только в формах ее наличной действительности, но и в формах нераскрывшихся или приоткрывшихся возможностей, заключенных в ее цивилизационном архетипе и русском (российском) менталитете
Значительный интерес как чисто фактического, так и методологического характера, с этой точки зрения, представляет собой изучение судеб российской эмиграции первой волны Ее жизнь в изгнании можно рассматривать как модель социального и духовного самоутверждения, альтернативную одновременно дореволюционной российской, и советской модели Фактически история поставила своего рода масштабный эксперимент не только по «строительству нового общества» она разделила один и тот же народ на две ветви, поместив их в совершенно разные условия И, подвергая судьбы обоих этих ветвей сравнительному анализу, мы можем наглядно выявить и то общее, что свойственно русским и россиянам как таковым, и то особенное, что идет в них от определенной «среды обитания» и меняется вместе с нею Надо сказать, что, оказавшись в крайне трудной ситуации, без Родины и, часто, без средств к существованию, русские люди и другие россияне проявили незаурядную жизнестойкость, патриотизм, стремление сохранить свои духовные корни и, что составляет их особую, специфическую черту, совершенно выдающуюся креативность в области интеллектуальной деятельности и творчества По мысли Св Иоанна Шанхайского, усилиями русских эмигрантов за пределами Родины была создана своего рода страна без собственной территории -«Зарубежная Русь», которая сути дела представляла собой антитезу большевистской и питалась иными духовными источниками Уже в те годы сменовеховцы, евразийцы и национал-большевики думали об интеграции расщепленного историей национального бытия в рамках какого-то нового синтеза, включающего в себя элементы различных, в том числе внешне противостоящих друг другу его форм Вероятно, время для осуществления такого философско-исторического проекта настало или уже настает Было бы
жаль, если в том симфоническом образе российской идентичности, который на наших глазах вырабатывается сегодня, наряду с элементами, которые национальная гордость черпает в основном в эпохах государственного величия, не зазвучит и «человеческая» мелодия русской эмиграции эпохи великого исхода Разумеется, в ее активе по вполне понятным объективным причинам нет и не может быть многого того, что заслуженно составляло гордость Российской империи, а позже СССР - блестящих военных побед, изощренной дипломатии, научно-технических достижений Но в сфере художественного и вообще духовного творчества ее вклад в культуру сопоставим со вкладом любой отдельно взятой крупной европейской страны
Для россиян всестороннее изучение и усвоение себе этого вклада это проблема почноты их духовной саморепрезентации Что же касается образа России как он видится «со стороны», то это в значительной мере проблема своего рода практической социокультурной герменевтики Ведь русская эмиграция 20-х - 30-х годов - это не только самостоятельная ветвь русской (российской) культуры и истории, но и часть истории французской, немецкой и некоторых других европейских культур, поэтому аутентичным носителям этих последних через ее понимание легче объективно, без каких бы то ни было привходящих моментов, связанных с политической конъюнктурой, понять то, что де Голль когда-то называл «la Russie eternelle»
Литература, посвященная духовным поискам «белой» эмиграции, очень обширна. Немалая часть этой литературы так или иначе освещает вопросы, связанные с эстетикой и искусством В методологическом плане диссертация опирается на идеи русских мыслителей - современников революции 1917 г и «великого исхода», глубоко разработавших проблематику «русского миросозерцания» и философии культуры В первую очередь надо назвать в этой связи философские труды, а также воспоминания Н А Бердяева, С Н Булгакова, И А Ильина, П Н Савицкого, Н С Трубецкого, П А Флоренского, Г В Флоровского, С Л Франка, Г П Федотова и др1
Ценными источниками, без которых невозможно почувствовать атмосферу, в которой рождалась и жила «красота в изгнании», является
'См Н А Бердяев Судьба России М , 1990, СН Булгаков Автобиографические заметки Париж, 1949,И А. Ильин Религия революции и гибель культуры Париж, 1987, П Савицкий Континент Евразия М, 1997, Н СТрубецкой К проблеме русского самопознания Трубецкой Париж, 1927, П А. Флоренский Воспоминания М , 1992, Г В Флоровский Русская философия как задача // Путь, 1994, № б, СЛ Франк Духовные основы общества М, 1992, Г П Федотов Письма о русской культуре // Русская идея М , 1992 и др
достаточно обширная мемуарная литература, в том числе воспоминания тех, кто так или иначе участвовал в художественной жизни интересующей нас эпохи или близко знал его участников Важные наблюдения и обобщения, касающиеся менталитета русской эмиграции первой волны, способов ее социальной самоорганизации, а также механизмов и факторов воспроизводства русской культуры в инокультурной среде, содержатся в работах отечественных, зарубежных и эмигрантских историков -НА Струве, Г В Адамовича, А А Аронова, Е И Тимонина, М Йовановича, М Раева, П Е Ковалевского, М Гленни и Р Стоуна и др 3 Вместе с тем надо отметить, что основным полем исследовательской работы, посвященной культуре русского зарубежья, традиционно являются история философии и история литературы Эти области к настоящему времени уже достаточно хорошо изучены Вопросы же «материальной» эстетики, воплощаемой в предметных формах изобразительного и прикладного искусства, а отчасти также в кино, затрагивались в имеющейся научной литературе лишь спорадически Нам известны лишь две обобщающие работы такого рода Что же касается вклада русских эмигрантов в развитие эстетики и индустрии моды, поставившего их в 20-е - 30-е годы на один уровень с такими признанными мэтрами «от кутюр», как П Пуаро и Г Шанель, то эта тема вообще остается почти не изученной Автору книги пришлось самому восстанавливать «историю вопроса», используя отзывы, публиковавшиеся в старой эмигрантской и иноязычной
2 См , в частности Русские на Босфоре Стамбул, 1928, Н А. Тэффи Воспоминания Париж, 1932, В Зеелер
Русские во Франции Париж, 1946, Л Леонидов Рампа и жизнь Париж, 1955, Ишеев П П Осколки прошлого
Воспоминания 1889 —1959 Нью-Йорк, 1959,3 Жемчужная Пути изгнания Воспоминания Нью-Джерси, 1987,
А Вертинский Записки русского Пьеро Нью-Йорк, 1982, Н Березов Жизнь и балет Лондон, 1983, М К
Тенишева Впечатления моей жизни Л , 1991,М Кшесинская Воспоминания М, 1992, СМ Лифарь Дягилев
М,1994, Р Lieven The Birth of Ballets-Russes L, 1936, Erte Things I Remember An Autobiography L,1975,
Marevna Memoirs d"une nomade P, 1979, F Youssoupoff Memoirs P, 1990, S S Belosselsky-Belozersky
Memoirs P, 1994
3 См Г В Адамович Вклад русской эмиграции в мировую культуру Париж, 1961, М Раев Россия за рубежом
История культуры русской эмиграции 1919-1939 М, 1994, ПЕ Ковалевский Зарубежная Россия история и
культурно-просветительная деятельность русского зарубежья за полвека 1920 -1970 Париж, 1971, М
Йованович Россия в изгнании границы, масштабы и основные проблемы исследования // Русская эмиграция в
Югославии М , 1996, Е.И Тимонин Национальная культура русского зарубежья (1920 -1930) Омск, 1997, А.А
Аронов Вклад России в мировую культуру Биографический энциклопедический словарь. М, 2002, М Glenny,
N Stone The Other Russia The Experience of Exile L, 1990
* См Д. Севрюхин Русская художественная эмиграция 1917-1939 СПб, 2003, А В Толстой Художники русской эмиграции М, 2005
периодике5, материалы интервью, взятых им в разные годы у отдельных еще доживавших свой век свидетелей интересующей его эпохи, а также письма Кроме того, автор книги опирался в своих выводах на сохранившиеся в различных зарубежных музеях образцы творчества известных русских художников и модельеров и на собранную им собственную коллекцию изделий русских ателье и домов моды 20-х - 30-х годов
Методологическую основу проведенного в книге исследования составляют фундаментальные положения и принципы философии культуры, социологии культуры, эстетики, социальной психологии и семиотики, раскрывающие механизмы генезиса культурных форм и стилеобразования, общую природу «языков культуры» и психосемантику культурных смыслов, характеризующие коммуникативную сущность моды и ее роль в «массовом» обществе В этом плане автор книги опирался как на философскую и философско-эстетическую классику (Г В Ф Гегель, И В Ф Шеллинг, Г Зиммель, Г Земпер, Э. Кассирер, С Лангер, М Шелер, X Ортега-и-Гассет, Ж П Сартр, М Хайдеггер и др), так и на «философское» искусствоведение, стремящееся выявить в налично данных нам артефактах и художественных стилях некую связующую их духовную сущность (Г Вельфлин, А Ригль, М Дворжак, Э Панофский, А Хаузер и др ) Существенную роль в формировании использовавшейся автором книги методологии сыграло учение о коллективном бессознательном (К Юнг), а также современная семиотика культуры, основы которой заложены работами Н С Трубецкого, Р О Якобсона, К Леви-Стросса, Р. Барта, Ю М Лотмана, У Эко и др Надо отметить в данной связи также обобщающие работы по истории моды и одежды, в особенности — придворного и русского народного костюма (Дж Ричардсон, Ю Кэмпбелл, М Бигелоу, Дж Маршнера и Н Арча, А Б Гофмана, П Сосшшой и Н. Шангиной, К А Степановой, Р М Тарабукина и др
Объектом представленного в книге исследования является процесс творческой самореализация русской эмиграции первой волны в сфере искусства и моды Предметом исследования выступает анализ и оценка «русского вклада» в «практическую эстетику» и в художественную жизнь тех стран, которые
5 «Жар-птица», «Театр и жизнь» (Берлин), «Рубеж» (Харбин), «Современная женщина» (Шанхай), «Иллюстрированная Россия», «Русская мысль» (Париж), «L"art et la mode», «L"art vivant», «Art, Gout, Beaute», «Vogue», «Femina» (Париж), «Harper"s Bazar» (Нью-Йорк) и др
приняли после 1917 г основные потоки «великого исхода» из большевистской России
Цель проделанной диссертантом работы заключается в развернутой историко-эстетической характеристике художественной жизни русского зарубежья в период между двумя мировыми войнами, в анализе наиболее значительных творческих проектов и достижений послеоктябрьской эмиграции Особый акцент сделан на исследование механизмов воспроизводства русских художественных традиций вне России, а также на характеристике взаимодействия русских художников, модельеров, арт-менеджеров с представителями художественной элиты Запада и их взаимном влиянии друг на друга
В книге развивается новый подход к культурно-историческому наследию русской послеоктябрьской эмиграции, в соответствии с которым она рассматривается как креативная социокультурная среда, способная к самостоятельному генерированию эстетических ценностей По существу впервые дается культурное, развернутое «панорамное» описание деятельности русской послеоктябрьской эмиграции в сфере искусства и моды, включая как собственно творческий момент этой деятельности, так и организационно-коммерческие аспекты В этой связи проводится сравнительный анализ творческой атмосферы, организационно-творческих возможностей и эстетических установок, доминировавших в основных центрах сосредоточения потоков эмиграции Детально освещается эстетический феномен «моды на русское», получившей распространение в Европе в 20-е - 30-е годы Рассматривается малоизученный вопрос об утверждении русских (российских) традиций в таких сферах творческой деятельности, в которых Россия до того времени самостоятельной роли не играла (индустрия моды) В книге содержится большое количество выявленных автором ранее практически неизвестных и не введенных в научный оборот фактов, характеризующих деятельность представителей русской эмиграции в сфере художественного предпринимательства
1 Русское зарубежье первых послеоктябрьских лет сознательно и целенаправленно продолжала в искусстве и моде национальные художественные традиции, составившие совершенно особый поток в
жизни принимавших ее зарубежных стран, особенно европейских В этом плане она представляет собой особую линию развития русского искусства, духовно связанного с отечественной культурно-исторической традицией, но одновременно интегрированную в нероссийские социокультурные контексты
2 Российская послеоктябрьская («белая») эмиграция сформировала
внутри себя в креативную среду, способную к созданию новых форм
красоты
Творческие поиски представителей русского зарубежья с одной стороны способствовали возникновению и распространению на Западе увлечения «русским стилем», с другой же стороны оказали серьезное влияние на прикладное искусство и искусство моды, включая наиболее прославленных его законодателей
Специфической особенностью многих русских арт-проектов было противоречие между художественно-эстетическим и коммерческим аспектами их деятельности, что приводило, в частности, к относительной недолговечности многих очень интересных в творческом отношении русских домов моды.
Включение русской эмиграции в художественную жизнь Запада способствовало ряду ее важных социокультурных трансформаций, в том числе повышению социального статуса ряда профессий, связанных с искусством и индустрией моды
Материалы книги могут найти применение в курсах эстетики и культурологии, а также составить основу для сценариев научно-популярных радио- и телепередач Возможно их использование для исторической атрибутики модной одежды и аксессуаров
Книга обсуждалась на заседании кафедры эстетики философского факультета МГУ им М В Ломоносова
