Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретико-методологические основы становления и функционирования стратегических альянсов в мировом хозяйстве 11
1.1. Сущностьипредпосылки возникновениястратегических альянсоввмировой практике 11
1.1.1. Подходы к определению и классификации стратегических альянсов 14
1.1.2. Стратегические альянсы в свете концепции «созидательного разрушения» й. Шумпетера 27
1.1.3. Стратегические альянсы в свете теории трансакционных издержек 32
1.2. Характеристики стратегических альянсов как формыведениямеждународного бизнеса 34
1.2.1. Доверие как основа создания и функционирования стратегического альянса 43
1.2.2. Стратегические альянсы как форма управления знаниями 51
1.2.3. Значение риска в деятельности стратегических альянсов 53
1.3. Рольиместостратегических альянсоввмеждународномбизнесе 58
ГЛАВА 2. Современные стратегические альянсы как элемент стратегии международных корпораций 65
2.1.Стратегические альянсыимеждународное инновационное сотрудничество 66
2.2. Инвестиционное отрудничествоврамкахмеждународныхстратегических альянсов 73
2.3. Особенности развитиясратегических альянсов:страновой подход 83
2.3.1. Источники национальной конкурентоспособности бизнеса 84
2.3.2. Фактор культуры в деятельности международных стратегических альянсов 94
2.3.3. Принципы государственного регулирования стратегических альянсов (опыт сша, европейского союза, японии и России) 100
ГЛАВА 3. Стратегический альянс в практике предпринимательской деятельности renault – nissan – автоваз 111
3.1. Особенностистратегических альянсоввавтомобильнойотрасли 111
3.2. Предпосылки созданияипринципыфункционированиястратегического альянсаrenault-nissan-автоваз 119
3.3. Перспективыразвития стратегическогоальянсаrenault-nissan-автоваз 144
Заключение 152
Список использованной литературы
- Стратегические альянсы в свете теории трансакционных издержек
- Значение риска в деятельности стратегических альянсов
- Особенности развитиясратегических альянсов:страновой подход
- Предпосылки созданияипринципыфункционированиястратегического альянсаrenault-nissan-автоваз
Стратегические альянсы в свете теории трансакционных издержек
С 80-х годов 20 века главным предметом исследований и обсуждений стала глобализация как «современный этап развития международной взаимозависимости хозяйствующих субъектов, корпораций, стран и регионов»8. Глобализация предполагает максимально открытое мировое пространство, освобожденное от экономических и социальных барьеров. Негативной стороной этого процесса является то, что «на базе идеи образования глобального рынка возник глобальный нерегулируемый капитализм»9. В связи с этим, вместо развития на мировых рынках принципов свободной конкуренции, возникла обратная ситуация – усиление сегментации и входных барьеров в пользу развитых стран. «Свободная конкуренция является в значительной степени теоретической абстракцией, так как в современной экономике, в том числе экономике промышленно развитых стран, воздействие государства на цены и доходы весьма значительно»10.
Каждая фирма, независимо от ее размеров, разрабатывая стратегию и мобилизуя ресурсы, мечтает об успехе. Й. Шумпетер рассматривал конкуренцию, основанную на открытии нового типа товара, новой технологии, нового источника сырья, нового типа организации (например, крупнейших фирм). Обеспечивая одним сокращение затрат или повышение качества, эта конкуренция приводит другие фирмы не просто к сокращению прибыли и выпуска, а к полному банкротству. В условиях глобализации среди факторов, определяющих успешность фирмы, выделяют соответствие стандартам качества товаров и услуг, как основную составляющую цепочки: освоение новых
Г. Хамел и С. Прахалад в 1994 году отмечали11, что компании должны уметь переходить в новое состояние, а для этого надо думать по-новому. «Думать по-новому» значит принимать во внимание факторы, оказывающие влияние на фирму будущего: новые технологии, человеческий капитал, внешняя среда бизнеса. Этими обстоятельствами объясняет современную «революцию альянсов»12 прежде всего в высокотехнологичных отраслях Б. Гомеш-Кассерес, а стратегические альянсы рассматриваются им как основа «коллективной конкуренции», как возможность консолидации в обход традиционной антимонопольной политики. Эффективные модели конкуренции возникают при заключении на определенный срок сетей для быстрого выведения компаний на новые рыночные и технологические рубежи, когда каждый из партнеров жертвует собственным конкурентным преимуществом, взамен получая выгоду от увеличения масштабов сети. Создавая сети компаний с совпадающими стратегическими интересами, можно влиять на механизм межфирменной конкуренции. По мнению Б. Гомеш-Кассереса современные партнерские межфирменные отношения создают новую модель конкуренции, перестраивая отрасли и меняя их границы, генерируя более сложные формы их соперничества.
Коллективная конкуренция рассматривается как экономическое поведение хозяйствующих субъектов, состоящих более чем из одной фирмы. Эффективность и конкурентоспособность фирмы в этих условиях определяются не только ее собственными ресурсами, но и поведением партнеров и характером связей с ними, а также числом участников альянса, их целевыми ориентирами.
Стратегические альянсы определяются как конкуренция в новой форме. Вступающие в альянс преследуют четко выраженные цели, однако это вовсе не означает полной гармонии в отношениях, так как сотрудничество в альянсе имеет пределы. Компании из высокотехнологичных отраслей выстраивают
Можно с достаточной долей уверенности сказать, что на данный момент в научной, деловой и учебной литературе нет универсального определения стратегических альянсов. Зачастую в альянсах видят лишь межорганизационные соглашения, допуская наличие конкуренции между партнерами по альянсу, тогда как альянсы предполагают не только контракты и соглашения, но и последующее развитие основанных на них взаимосоглашений, имеющих в основе своей деловую стратегию. Попытки определить альянсы в свете традиционных экономических теорий сталкиваются с трудностями. Так Б. Гомеш-Кассерес отмечает, что существующие теории полезны в понимании элементов коллективной конкуренции, но всеобъемлющей модели для объяснения альянсов пока нет, не говоря уже о сложном взаимодействии между альянсами и конкуренцией15.
Вступление в альянс дает возможность более эффективно осуществлять совместную деятельность при эффективном использовании задействованных ресурсов. Чтобы успешно конкурировать в создавшихся условиях фирмы University Press. 1996. Paperback reprint. 1998. P.10. вынуждены одновременно участвовать в глобальной гонке за присутствие на мировых рынках и в технологической гонке современной технологической и информационной революции, из чего следует, что фирмам, стремящимся конкурировать на глобальном уровне, есть прямая выгода и сотрудничать на таком же уровне. Б. Гомеш-Кассерес отмечает: «Глобализация создает мощные стимулы для формирования альянсов»16.
Наряду с существованием актуальности проблемы, связанной с формированием стратегических альянсов, стоит отметить существование проблемы, связанной со значительным разбросом мнений в определении самого этого явления. Классификацию подходов к определению стратегических альянсов можно выстроить17 по следующим параметрам:
Различные подходы к пониманию стратегических альянсов не противоречат друг другу, а дополняют и раскрывают сущность стратегических альянсов как целостной модели. Определение стратегических альянсов у приверженцев первого подхода базируется на традиционных концепциях рынка и конкуренции. Отсюда понятие стратегических альянсов как промежуточных межфирменных отношений более развитых, чем случайные рыночные сделки, но менее развитых, чем поглощения и слияния. М. Портер рассматривает18 межфирменные отношения «квазиинтеграции», выделяя коалиции, которые «идут дальше обычных торговых операций, но не доводят дело до слияния фирм»19.
Значение риска в деятельности стратегических альянсов
Значительная часть научных работ в области стратегических альянсов посвящена механизмам их создания, принципам их дальнейшего функционирования, а также выявлению последствий их деятельности. Но исследования86 демонстрируют, что успех альянса гораздо больше зависит от тех факторов, которые включают в себя присутствие такой характеристики, как доверие между партнерами, и меньше – от характеристик имущественных отношений. Изучению доверия отводится незначительное внимание, тем не менее оно способно оказать влияние не только на деятельность стратегического альянса, но даже на саму возможность его построения.
Согласно К. Эрроу, «в сущности, каждая коммерческая транзакция содержит в себе элемент доверия, особенно если она занимает определенный период времени»87. Отношения продавца и покупателя, совместные предприятия, лицензионные и другие соглашения по НИОКР, стратегические альянсы и другие формы межфирменных партнерств предопределяют существенные транзакционные издержки (по поиску и изучению партнеров, заключение соглашений, обеспечение обязательств по контрактам). Закрепление формальных контрактов является необходимым при установлении принципов деятельности в рамках партнерства. Именно они могут обеспечить базис, на основе которого партнеры будут структурировать совместную деятельность на начальных этапах. Однако ситуации, когда подобные контракты будут самодостаточны, встречаются редко. В такой ситуации неформальные принципы, которые основаны на доверии, гораздо чаще проявляют себя в
В научной литературе можно найти разнообразные определения понятия «доверие», которые фокусируются на конкретных аспектах отношений. Ф. Фукуяма, известный социолог, понимает доверие как «возникающее в рамках определенного сообщества ожидание того, что члены данного сообщества будут вести себя более или менее предсказуемо, нормально и честно, проявляя готовность к взаимопомощи в соответствии с общепризнанными нормами»88. О. Уильямсон характеризует доверие как «определенный уровень субъективной вероятности, с которой агент оценивает, что другой агент или группа агентов будут действовать определенным образом»89. Дж. Барни и М. Хэнсен определяют доверие как «взаимную уверенность, что партнеры не будут использовать слабые стороны друг друга при взаимодействии, так как оппортунистическое поведение нарушит ценности, принципы и стандарты поведения, которые были определены при построении отношений»90. Р. Майер, Дж. Дэвис и Ф. Скурман трактуют доверие как «готовность одного партнера быть уязвимым к действиям другого, основанная на ожидании, что другой партнер будет действовать определенным, важным для доверителя, образом, независимо от способности наблюдать или контролировать действия другого партнера»91.
Отмечают, что «доверие в условиях глобализации – одна из центральных проблем как национальных обществ, так и мирового сообщества в целом. Без доверия сложная и высоко дифференцированная мировая социальная система не сможет существовать»92. Вследствие этого категория «доверия» включалась ведущими экономистами в свои исследования уже со времен классической политэкономии.
Первым внимание к моральным аспектам рыночной экономики привлек в 1759 году А. Смит в своей первой книге «Теория нравственных чувств». Согласно А. Смиту, доверие является «естественным чувством индивида … его установка на доверие является базовой и преобладает над сомнением и подозрением»93. Впоследствии, в течение длительного периода экономисты не обращались к социальным характеристикам экономических отношений, акцентируя внимание на «механических»94 параметрах экономики.
Следующим шагом в развитии проблемы доверия стал «Капитал» К. Маркса, в котором пристальное внимание было привлечено к межклассовым отношениям и проблемам неравного распределения. Однако, в отличие от предшественников, К. Маркс утверждал95, что в основе производственных отношений лежит отчуждение и конфликт, а «если и есть доверие труда капиталу, то это лишь в силу неразвитости классового сознания пролетариата, в силу идеологической пропаганды»96. Таким образом, в работах К. Маркса акцент смещался скорее к проблеме недоверия.
Социол. об-во им. М.М. Ковалевского. 2004. С.66. экономических отношений, «руководствующегося в большей мере эгоистическими мотивами»97. Доверие в данном случае представляется само собой разумеющимся элементом – в частности, А. Маршалл отмечал, что «современные методы торговли включают в себя вошедшие в привычку принципы доверия»98. Несмотря на то, что впоследствии Дж. М. Кейнс в рамках своей работы и «приблизил человека экономической теории к реальному человеку»99, он скорее рассматривал доверие исключительно в рамках отношений экономических агентов с государством.
Важным шагом в развитии проблемы доверия в экономической науке стало формирование теории неоинституциональной экономики. Ранее предполагалось, что рыночная система основана на полном исполнении партнерами обязательств. Однако в реальных экономических отношениях между субъектами всегда присутствуют ограниченная рациональность и оппортунистическое поведение – два понятия, ставшие одними из центральных положений новой теории. Таким образом, именно в условиях неопределенности, ассиметричной и неполной информации проблема доверия занимает важное место в отношениях между экономическими агентами. В частности, О. Уильямсон отмечал, что «в ситуации рыночной сделки ее контрагенты не спешат открывать всю доступную им информацию, стараясь получить на этой основе одностороннее преимущество»100. В данном случае речь идет не о личностном доверии, а вводится категория «институционального доверия»101 – возникающего в рамках отношений экономических агентов. Экономические агенты, делая выбор между двумя институтами – фирмой и рынком – имеют своей целью минимизацию издержек взаимодействия, при котором одна из основных ролей будет принадлежать доверию.
Особенности развитиясратегических альянсов:страновой подход
Выявленные тренды можно объяснить несколькими причинами. Во-первых, европейские компании столкнулись с маленьким размером национальных рынков. Чтобы быть конкурентоспособным в 1960-е и 1970-е годы, они нуждались в том, чтобы получать результат экономии от масштаба, чтобы
180 De Man A.-P. Alliance capability: a comparison of the alliance strength of European and American companies // European Management Journal. 2005. Vol. 23. №3. Р.317. вернуть свои инвестиции в НИОКР. Одним из простейших путей получить доступ к обширным рынкам было вступление в альянсы с компаниями из другой европейской страны. Разделение расходов на НИОКР является первым шагом на пути к этой цели. Американские компании могли реализовывать экономию на масштабе на национальном рынке и не нуждались в формировании многочисленных международных альянсов, чтобы разделить бремя издержек по НИОКР с другими компаниями. Они были в состоянии расти согласованно и через слияния и поглощения внутри США. Зарубежные слияния было сложнее реализовать в Европе, где в ряде случаев на деятельность альянсов накладывались дополнительные ограничения.
Фактор культуры в деятельности международных стратегических альянсов Фирмы, которые выходят на международный уровень деятельности, сталкиваются с необходимостью адаптации управленческих функций и механизмов построения и ведения бизнеса с учетом особенностей представителей других культур. Согласно Г. Хофштеде «культура характеризует не индивида, а группу людей, которые имеют сопоставимый уровень образования и опыт… В отношении культуры трудового коллектива, географического региона или нации, культура отражает коллективное программирование мышления, которое разделяется этими людьми и отличается от мышления других групп, регионов или наций»181.
Истоки корпоративной культуры фирмы и стратегического альянса непосредственно зависят от культурной составляющей и основаны на ее национальных особенностях. Таким образом, подходы к описанию национальных типов менеджмента и деятельности фирмы формируются на базе особенностей культуры стран и регионов мира. Одним из самых распространенных сопоставительных исследований в области формирования корпоративной культуры является подход, разработанный Г. Хофштеде. Причем, важно отметить, что подход Г. Хофштеде применим именно для сравнительной
181 Hofstede G. Culture s Consequences: International Differences in Work-Related Values. Beverly Hills. Ca: Sage Publications. 1980. Р.25, 48. характеристики различных культур, а не для выделения их абсолютных параметров.
Основные положения исследования зафиксированы в двух работах Г. Хофштеде: «Последствия культуры»182 1980 года и «Измерения национальных культур в пятидесяти странах и трех регионах»183 1983 года. В рамках своего исследования Г. Хофштеде определил ряд критериев для изучения практики управления и ведения бизнеса в 64 странах. Данное исследование, которое известно в западной литературе как «исследование ИБМ», было основано на анкетировании 116 000 менеджеров184, а также работников многонациональной корпорации в период с 1967 по 1973 годы. На основе результатов проведенного исследования были выделены пять групп критериев – «пять измерений Хофштеда» – дистанция власти, избежание неопределенности, индивидуализм-коллективизм, женственность-мужественность, долгосрочная-краткосрочная ориентация. Таким образом, выводимые количественные индексы позволяют сопоставлять национальные культуры и объединять их в кластеры.
Первым критерием является дистанция власти (power distance) – показывает неравномерность распределения власти по оценке самого общества. Низкие значения данного критерия характеризуют демократичность общества, а также показывают, что люди обладают равными правами и ценят независимость. При высоких значениях делают вывод об иерархическом устройстве общества – в нем наблюдается централизация власти, а также поддерживают уважительное отношение к тем, кто обладает властью.
Второй критерий характеризует избежание неопределенности (uncertainty avoidance) – степень, с которой люди в обществе стремятся или нет к ситуациям с предопределенными и четкими правилами, причем это могут быть как формальные правила, так и быть основанными на традициях. Общества, в которых люди избегают ситуации неопределенности, будут характеризоваться
Третий критерий – индивидуализм-коллективизм (individualism collectivism) – демонстрирует социальные связи и отношения в обществе. Слабый характер связей будет демонстрировать замкнутость людей на себе, членах своей семьи. Сильные, развитые связи будут свидетельствовать о развитости групп и отношений между группами. В данном случае предполагается, что эти группы будут проявлять заботу о людях, требуя взамен лояльное отношение к установленным внутри группы нормам.
В рамках четвертого критерия – мужественность-женственность
(masculinity-femininity) – анализируется ролевые функции, которые доминируют в обществе. К мужским ценностям традиционно относят настойчивость, самоуверенность, успех, стремление к поглощению финансовых ресурсов; к женским относят такие параметры, как стремление к равноправию, забота, комфорт. Таким образом общества можно условно разделить на мужественные, женственные и умеренные.
Пятый критерий – долгосрочная-краткосрочная ориентация (longerm/shorterm orientation) – включает в себя оценку степени, с которой люди в обществе нацелены на будущие результаты, на развитие ситуации в будущем. На формирование данного критерия также оказывают влияние такие параметры как склонность к сбережениям, выполнение обязательств, особенности проводимой инвестиционной политики, а также сроки и масштаб стратегических целей. Стоит отметить, что данный критерий не включается в общие исследования страны или группы стран в связи с его более поздним, по сравнению с остальными критериями, введением в 1988 году. Пятый критерий сначала был назван «конфуцианский динамизм», так как ценности, отраженные в нем, обсуждались в работах Конфуция.
Таким образом, на основе предложенных критериев высчитывается значение индекса для каждой страны и для регионов. Как видно из Таблицы 10, большинство стран вписываются в предложенные кластеры, сформированные на основе схожих ценностных и поведенческих параметров. Так, высокий статус властных отношений характерен для стран Юго-Восточной Азии и Арабского мира, что можно объяснить установившимся в данных обществах традициями, которые продолжают оказывать большое влияние на поведенческие характеристики, в том числе при ведении бизнеса. Низкий статус характерен региону Австралии и Новой Зеландии, скандинавским странам и в целом европейским.
Критерий неопределенности характеризуется высокими значениями в Японии, Франции, Мексике, в то время как принятие неопределенности характерно таким странам, как Швеция, Великобритания, Китай. Высокая степень индивидуализма характерна США, Великобритании, Австралии и Новой Зеландии, в то время как коллективизм характерен странам Юго-Восточной Азии и Латинской Америки. В отношении России наблюдаются сложности в ее отнесении к какой-либо группе в силу ее многонациональности и разнородности.
Применительно к вышеуказанным критериям представляется интересным исследование185, проведенное консультационной фирмой PriceWaterhouse совместно с английской школой бизнеса Cranfield, в ходе которого было подтверждено влияние критериев Г. Хофштеде на проводимую политику управления. В частности, в результате анкетирования менеджмента фирм во Франции, Германии, Финляндии, Ирландии, Норвегии, Великобритании, Испании, Португалии и Нидерландов была выявлена зависимость между типом культуры и формами организации и оплаты труда – в случае низких показателей критерия «дистанция власти» уровень вознаграждения сотрудников в значительной мере связан с качеством их работы, что стимулирует высокие индивидуальные результаты и, как следствие, их участие в акционерном капитале; исходя из этого, в данных странах превалируют формы организаций с гибкими структурами.
Предпосылки созданияипринципыфункционированиястратегического альянсаrenault-nissan-автоваз
Примечательно, что нет отдельной такой Команды для Северной Америки. Это обусловлено более давним присутствием Nissan в этом регионе.
Философия Renault в стиле безусловно трансформировала внешний вид совсем новых моделей Nissan от традиционного классического стиля к более агрессивному и инновационному, а новые процедуры качества автомобилей Nissan были внедрены в Renault.
Общие платформы (B и C) Renault и Nissan были разработаны для получения максимальной экономии. Платформа B: это была первая общая платформа, запущенная Nissan в марте 2002 года для моделей March, Micra, Cube, Note, Tiida и Tiida Latio. В мае 2004 года Renault запустил Modus, первую модель Renault с использованием платформы B, затем пошел Clio III в сентябре 2005 года. Logan, разработанный под марками Dacia и Renault, и, выпущенный в сентябре 2004 года, также был произведен на платформе B. Платформа С: это была вторая совместная платформа, запущенная Renault в конце 2002 года для его Mgane нового поколения. Nissan использовал платформу B в производстве нового минивэна Lafesta в декабре 2004 года и минивэна Serena в мае 2005 года277.
Совместное использование и развитие производственных мощностей –
двигателей и коробок передач – внутри Альянса ускоряется огромными темпами. двигателя, один дизельный двигатель и одна коробка передач были совместно разработаны Renault и Nissan278. Что касается исследований, развития и дизайна, похоже, что Renault выиграло от позиции Nissan в технологии гибридных автомобилей, даже если Nissan далек от того, чтобы быть среди лидеров, и отстает от Toyota и Honda, и в технологиях, связанных с разумной системой транспортировки.
По данным279 Renault по итогам 2005 года можно выделить шесть основных достижений в совместном производстве: - совместное производство двигателей, коробок передач и деталей; - использование возможностей Nissan для производства моделей Renault: сборка Scenic на заводе Nissan Cuernavaca и Clio в Aguascallientes и разработка дизайна Platina на базе Clio; - использование базы Nissan Teana для моделей SМ7 и SМ5, производимых Samsung Motors в Корее и другой платформы Nissan для SМ3; - совместное производство с General Motors в Латоне (Великобритания) с 2001 года и с Nissan в Барселоне (Испания) с 2003 года панельного грузовика Trafic/Primaster/Vivaro для Renault, Opel/Vauxhall и брендов Nissan; - совместная сборка легковых коммерческих автомобилей на заводе Renault в Сан Хосе дос Пиньас в Парана (Бразилия): Renault Master, пикап Nissan Frontier, Nissan Xterra, который также продается в Аргентине.
Рыночные комплементарности, перечисленные выше, в принципе очевидны. Но, несомненно, пройдет немало времени, прежде чем они принесут реальный объем возможностей: - в Северной Америке активен только Nissan, а Renault пока еще не имеет плана для возвращения на этот сложный рынок, где компания уже дважды терпела поражение в прошлом; - в Европе Nissan уже получил прибыль через воспроизведение и рационализацию местных представительств, но он уже проявлял активность до партнерства; в Азии: Renault все еще остается мелким игроком в Японии и Китае. Продажи Nissan замедлились и пока невелики в Японии, также как и в
Европе. Не все происходит как по мановению волшебной палочки, существуют сложности в получении доли рынка и у альянса. В действительности, с 1999 года наиболее существенным достижением Nissan было его замечательное возвращение на рынок Северной Америки. Данные показывают, что рост в объеме производства альянса является заслугой восстановления деятельности Nissan в США.
Возврат в США, произошел вследствие производства моделей Nissan, благодаря влиянию концепции стиля Renault, достигнув наивысших продаж. Возвращение Nissan в Северную Америку произошло вследствие плана Возрождения К. Гона. Но важным моментом является и то, что Renault обязан своим возвращением в Мексику Nissan.
С 2008 года благодаря сотрудничеству с АвтоВАЗом Альянс Renault-Nissan получил доступ к огромному потребительскому рынку, а также возможность учитывать продажи АвтоВАЗа в общем объеме продаж Альянса вместе с Renault и Nissan. Процесс включения АвтоВАЗа в структуру альянса представляет из себя достаточно сложный процесс. На начальном этапе осуществлялся общий аудит компании, оценка ее производственных мощностей, оценка финансового положения АвтоВАЗа, а также была утверждена долгосрочная «Программа развития компании до 2020 года».
К 2012 году АвтоВАЗ уже без государственной поддержки начал наращивать производство, чему во многом способствовал запуск первого совместного проекта альянса Renault-Nissan-АвтоВАЗ – в Тольятти была открыта первая линия B0 по производству автомобилей под маркой всех трех брендов. Следующей ступенью на пути инкорпорирования АвтоВАЗа в структуру альянса стало подписание соглашения о создании совместного предприятия Alliance Rostec Auto B.V., к которому перешел контроль над АвтоВАЗом (Рис. 13).
