Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Современное состояние и перспективы развития энергетического баланса стран восточной Азии
1. Рынок энергоресурсов в Восточной Азии
2. Прогноз динамики спроса и предложения на энергоресурсы в Восточной Азии
3. Специфика развития энергобаланса отдельных стран Восточной Азии
Глава II. Нефтегазовый комплекс стран восточной Азии
1. Страны Северо-Восточной Азии
2. Страны Юго-Восточной Азии
3. Региональное сотрудничество в области нефти и газа в Восточной Азии
Глава III. Экспортно-импортные операции стран восточной Азии с нефтью и газом
1. Страны Восточной Азии как экспортёры нефти и газа
2. Импорт нефти и газа в страны Восточной Азии
3. Россия и страны Восточной Азии: возможности взаимовыгодного сотрудничества в нефтегазовой сфере
Заключение
Использованные источники и литература
Приложения
1. Список опубликованных работ по теме диссертации
2. Сокращения
3. Таблицы
- Рынок энергоресурсов в Восточной Азии
- Прогноз динамики спроса и предложения на энергоресурсы в Восточной Азии
- Страны Северо-Восточной Азии
- Страны Восточной Азии как экспортёры нефти и газа
Введение к работе
Актуальность представленного к защите исследования определяется в первую очередь необходимостью содействовать решению ряда практических задач, стоящих перед российской нефтегазовой промышленностью и затрагивающих национальные государственные интересы нашей страны.
Одной из главных причин того, что вопросы диверсификации не только российского нефтегазового экспорта решаются не так скоро, как того требует быстро меняющаяся обстановка на мировых рынках этих товаров, является, по нашему мнению, недостаточное знание реалий тех новых сегментов мировых рынков нефти и газа, в которых предстоит работать российскому нефтегазовому бизнесу, и придётся (и уже приходится) обеспечивать геополитические и геоэкономические интересы России российским официальным структурам.
Учитывая то, что результат деятельности российских частных и государственных структур при освоении новых сегментов мировых рынков нефти и газа может быть оптимальным лишь при наличии хорошо выверенных, согласованных позиций, желательно, чтобы оба участника этого процесса могли опираться на объективные научные исследования упомянутых сегментов, учитывающие не только текущую конъюнктуру, но и более длительные явления в развитии новых для России рынков.
Цель, объект и предмет диссертации. Главной целью диссертации является анализ современного состояния и перспектив развития одного из наиболее малоизученных в России и за рубежом региональных сегментов мирового нефтегазового рынка — рынка Восточной Азии, на территории на которой проживает свыше 2,1 млрд. чел., и протекают весьма динамичные социально-политические и экономические процессы.
Объектом исследования нами определена система поддержания странами Восточной Азии энергетического баланса за счёт использования внутренних и внешних ресурсов, а его предметом — тенденции функционирования этой системы на протяжении последнего десятилетия и на перспективу — по возможности примерно до 2020 г.
Для достижения цели диссертации были определены следующие основные задачи:
? определить основные угрозы мировой энергетической безопасности, наиболее значимые для Восточной Азии в настоящее время и в ближайшие 10-15 лет, обнаружить те из них, которые считаются в регионе наиболее опасными именно для развития нефтегазового комплекса; оценить эти угрозы с точки зрения российских интересов;
? дать характеристику современного состояния и перспектив развития регионального энергетического баланса Восточной Азии; выявить основные проблемы в энергетической сфере, которые ведущим странам этого региона приходится решать в настоящее время и предстоит решать в предстоящие 10-15 лет; уточнить роль импорта энергоносителей как балансирующего фактора, значение которого предположительно растёт;
? раскрыть роль, которую может сыграть в решении этих проблем "внутренний" фактор1 — национальный нефтегазовый комплекс, ориентирующийся на собственные наличные и гипотетические возможности; установить региональные параметры нефтегазового комплекса Восточной Азии и выявить основные страны региона, которые могут представить первоочередной интерес для российского нефтегазового экспорта, а также наших потенциальных конкурентов из числе государств этого региона;
? дать анализ современного состояния регионального сотрудничества в нефтегазовой сфере и оценить его возможности в плане решения энергетических проблем стран Восточной Азии, а также целесообразности участия в нём России;
? очертить положение стран Восточной Азии на мировом рынке в качестве экспортёров и импортёров нефти и газа, уделив главное внимание тенденциям импорта нефти и газа в этот регион;
? определить основные направления, масштабы и перспективы сотрудничества России со странами Восточной Азии в нефтегазовой сфере в настоящее время и его перспективы.
Хронологические рамки исследования — 1993-2003 гг. — представляются соискателю достаточно репрезентативными, тем более, что они позволяют избежать искажений, связанных с воздействием оказавшегося достаточно краткосрочным фактора — так называемого азиатского финансового кризиса 1997-1998 гг., затронувшего в первую очередь страны Восточной Азии. В диссертации использованы в основном различные статистические методы работы с информацией (типологические, структурные, факторные группировки), реже — метод экспертных оценок (исходные и сводные аналитические таблицы размещены в приложении 3).
Информационная база работы представлена статистическими источниками, научной литературой отечественных и зарубежных авторов, периодикой и онлайновыми публикациями сети Интернет (подробнее см. список использованных источников и литературы)..
Теоретической и методологической основой диссертации являются труды отечественных и зарубежных учёных, занимающихся анализом внешнеэкономических связей и мировой экономики, в частности, мирового нефтегазового рынка, а также энергетической дипломатией.
При анализе внешнеэкономических аспектов рассматриваемой проблемы и особенно при изучении вопросов участия России в международных экономических отношениях существенную помощь соискателю оказали труды И. С. Королёва, В. С. Загашвили, В. А. Орешкина, Н. А. Симония, А. Н. Спартака. При рассмотрении многих отраслевых проблем диссертант полагался на мнение признанных отечественных специалистов по нефти и газу — С. М. Богданчикова, С. Васильева, Ю. А. Ершова, С. 3. Жизнина, С. А. Землянского, А. А. Конопляника, Л. К. Линник, А. М. Мастепанова, В. Г. Санеева, В. С. Суркова, Е. А. Телегиной, Н. А. Цветкова, а также работы иностранных учёных, преимущественно экономистов и геологов — С. J. Campbell, , S. Fletcher, Manouchehr Takin, Samsam Bahtiari, P. Wells, B. Williams.
В изучении экономической ситуации в Восточной Азии в целом и, в частности, энергетических проблем этого региона соискателю помогли труды отечественных учёных-востоковедов: В. И. Иванова, М. А. Маковской, Н. В. Миронова, Л. М. Охотниковой, А. А. Рогожина, А. А. Симония, С. С. Суслиной, А. Н. Федоровского, В. Б. Якубовского.
Труды зарубежных исследователей непосредственно по теме диссертации крайне немногочисленны: — наиболее полезными для соискателя оказались работы западных специалистов J. Banner, К. Е. Calder, Н. Caldwell, G. Christoffersen, CI. Mandil, К. Schneider, а также их коллег из Восточной Азии — Bok-Jae Lee, Xavier Chen, Heung Bog Lee, M. Hirono, Jinwoo Kim, Kenji Matsuo, Masayoshi Soga, Norio Ehara, B. N. Okogu, Nobuki Higashi, Sang Yuk Shim, Tad Onashi, Те Duong Тага.
Научная новизна исследования. Основные результаты, составляющие научную новизну, состоят в следующем:
определены угрозы региональной энергетической безопасности, возникшие в нынешнем веке, нарастающие стремительно и представляющие наибольшую опасность для стран Восточной Азии; установлено, что именно эти угрозы в значительной мере способствуют повышению интереса стран Восточной Азии, особенно крупных потребителей, к российской нефти и газу, а также к инвестициям в нефтегазовую отрасль России;
рассчитаны ключевые параметры рынка энергоресурсов Восточной Азии, проанализированы общерегиональные тенденции развития потребления энергоресурсов, их видовая, субрегиональная и страновая структура; дан прогноз развития энергобалансов Восточной Азии на период до 2020 г. и определена субрегиональная и страновая концентрация спроса на энергоносители; определена ключевая роль импорта в регулировании энергобалансов стран региона с учётом их специфики и динамики развития на среднесрочную перспективу; дана оценка современного состояния и перспектив развития энергобалансов стран Восточной Азии — фактических и наиболее вероятных партнёров России по сотрудничеству в нефтегазовой сфере — Китая, Японии и Республики Кореи;
определены изменения региональных параметров нефтегазового комплекса Восточной Азии в рассматриваемый период, дана оценка современного состояния, анализ основных проблем и перспектив развития национальных нефтегазовых комплексов, обнаружены страны региона, представляющие собой перспективные рынки сбыта российской нефти и газа, а также государства — потенциальные конкуренты России; выявлена мотивация регионального сотрудничества в нефтегазовой сфере в Восточной Азии, его основные направления, факторы, препятствующие и содействующие его развитию, а также весьма существенные субрегиональные различия форм и результатов; дан анализ наиболее значимых объектов регионального сотрудничества в нефтегазовой сфере и сделан вывод о необходимости участия в нём России — в первую очередь в Северо-Восточной Азии;
? уточнено положение стран Восточной Азии на мировом рынке нефти и газа и отслежены изменения, имевшие в нём в рассматриваемый период; расчетными данными подтверждено, что практически все страны этого региона, в том числе и экспортирующие нефть на мировом рынке, вынуждены во всё большей мере полагаться на её импорт, что открывает широкие возможности для российских нефтеэкспортёров; установлено, что рост объема потребления газ практически во всех странах Восточной Азии, особенно в странах-нетто импортёрах, формирует обширный рынок сбыта для российского газа, как сетевого так и в форме СПГ; обосновано предложение необходимости предотвратить возможную конкуренция со странами региона, экспортирующими СПГ, и принять превентивные меры, имеющие целью координацию действий с упомянутыми странами — в первую очередь на региональном рынке СПГ;
? проанализированы возможности сотрудничества России со странами Восточной Азии в нефтегазовой сфере с учётом как реального российского потенциала, так и намерений наших региональных партнёров; уточнены цели, объёмы и сферы сотрудничества России со странами Восточной Азии в нефтегазовой области, а также возможные объекты такого сотрудничества на ближайшие 10-15 лет. Практическая значимость диссертации. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы государственными и частными структурами, заинтересованными в развитии экспорта российской нефти и газа в страны Восточной Азии, расширении сотрудничества с этими странами в энергетической сфере и при принятии соответствующих решений —научно обоснованных и ориентированных на длительную перспективу, учитывающих как частные, так и общегосударственные интересы.
Соискатель считает, что материалы диссертации могут быть использованы в педагогическом процессе разного уровня и форм, направленном на подготовку специалистов внешнеэкономического профиля и повышение квалификации специалистов нефтегазовой сферы. Автор, надеется, что его работа привлечёт внимание профессорско-преподавательского состава кафедр международных экономических отношений и мировой экономики и курсов повышения квалификации оперативного состава российских нефтегазовых компаний.
Апробация результатов исследования имела место в форме сообщений и докладов соискателя в 2002-2004 гг. на научных конференциях в Институте мировой экономики и международных отношений РАН, Институте востоковедения РАН, а также в МГИМО(У) МИД РФ:
1) доклад "Рынок газа Азии и российские экономические интересы в регионе" в рамках Круглого стола "Развитие России сквозь призму глобализации и геополитики" (Центр проблем развития и модернизации Института мировой экономики и международных отношений РАН, 20 ноября 2002 г.)
2) сообщение "Энергетические проблемы КНР" в рамках Круглого стола "Перспективы политического и экономического развития Китая в свете решений XVI-ro съезда КПК" (МГИМО(у), 10 декабря 2002 г.)
3) доклад "Сотрудничество стран АТР в области энергетики" на научной конференции "Международное экономическое сотрудничество в АТР: тенденции и перспективы" (Центр азиатско-тихоокеанских исследований Института мировой экономики и международных отношений РАН, 16 декабря 2003 г.)
4) сообщение "Нефтегазовый бизнес в ЮВА — опыт сотрудничества с иностранным частным капиталом и российские реалии" на ежегодной межинститутской научной конференции "Юго-Восточная Азия в 2002 г.: тенденции и перспективы социально-экономического и политического развития" (Институт востоковедения РАН, 5 марта 2003 г.) — резюме доклада опубликовано в журнале "Восток" — Москва, РАН, МАИК "НАУКА/ИНТЕРПЕРИОДИКА — 2003. —М4.— С. 175. 5) сообщение "Нефтегазовый рынок ЮВА" на ежегодной межинститутской научной конференции "Юго-Восточная Азия в 2003 г." (Институт востоковедения РАН, 18 марта 2004 г.) — резюме доклада опубликовано в журнале "Восток" — Москва, РАН, МАИК "НА УКА/ИНТЕРПЕРИОДИКА "—2004. —№4. — С. 159-160.
По теме диссертации соискателем опубликовано 6 статей общим объёмом 2,7 а. л. (см. приложение 1).
Результаты исследований, полученные автором, использовались при подготовке инвестиционных проектов в российских компаниях "ПетроАльянс" и "Гео-Спектрум", некоторые из опубликованных работ рекомендованы в качестве обязательной литературы к лекциям по мировому нефтегазовому рынку в Международном институте топливно-энергетического комплекса МГИМО (У) МИД РФ.
Рынок энергоресурсов в Восточной Азии
По объёму потребления первичных энергоносителей Восточная Азия прочно занимает третье место среди регионов мира: в 2003 г., согласно нашим расчётам, её удельный вес в мировом потреблении достиг 23,7% (см. таблицу 1 в приложении 3), почти вдвое превышая аналогичный показатель для Южной и Центральной Америки, Ближнего и Среднего Востока, а также Африки вместе взятых. По объёму потребления первичных энергоносителей Восточная Азия уступает лишь двум регионам — Европе/Евразии (29,9%)23 и Северной Америке (28,0%)24.
Доля Восточной Азии в мировом потреблении первичных энергоносителей за последнее десятилетие увеличилась с 19,4% в 1993 г. до 22,7% в 2002 г., и, судя по итогам 2003 г. и предварительным оценкам на 2004 г., этот процесс стабильно развивается в том же направлении.
Обращает на себя внимание увеличение объёма потребления энергоресурсов в упомянутом регионе в 1993-2003 гг. почти на 45% (см. таблицу 2), что почти в 2,4 раза выше соответствующего среднемирового-показателя (18,7%) и почти наивысший показатель по отношению к другим регионам (44,5%). Незначительно выше прирост объёма потребления энергоресурсов только на Ближнем и Среднем Востоке, что связано, однако, не столько с ускорением экономического роста в этом регионе в целом, сколько с бурным развитием нефте- и газоперабатывающих мощностей. Прирост же энергопотребления в Восточной Азии носит качественно иной характер, поскольку является результатом достаточно длительной повышательной тенденцией в экономическом развитии стран данного региона.
Как показали наши расчёты (см. таблицуЗ в приложении 3)ь существенно негативно повлиять на развитие этой тенденции не смог и так называемый азиатский валютно-финансовый кризис 1997-1998 гг. — как в целом (в масштабах всего региона потребление энергоресурсов несколько сократилось в 1998-1999 гг., однако уже с 2000 г. оно вновь начало расти), так и в частности, в отдельных странах. Ситуация в странах региона складывалась по-разному, но. нигде не носила радикально отрицательного характера.
Так, в частности, в Малайзии в момент кризиса потребление энергоресурсов практически не снизилось, на Филиппинах — незначительно возросло, в Сингапуре — существенно не изменилось. В большинстве стран Восточной Азии потребление первичных источников энергии начало восстанавливаться на докризисном уровне уже в 1999-2000 гг., а затем начался его рост.
Вопреки достаточно распространенному мнению о том, что азиатский кризис 1997-1998 гг. мало затронул китайскую экономику, статистические данные о потреблении энергоресурсов в КНР свидетельствуют об её уязвимости в энергетической сфере. Материалы таблицы 3 в приложении 3 свидетельствуют о том, что в 1998 г. произошло резкое падение уровня потребления первичных источников энергии в этой стране, которое длилось долее, чем в других странах Восточной Азии — до 2000 г. включительно, но и в 2001 г. Китаю не удалось выйти на докризисные параметры потребления (это произошло только в 2002 г.).
Примечательно, что прирост потребления энергоресурсов в Восточной Азии, составлявший в 1993-2003 гг. в среднем по региону 3,4%, резко варьировался по странам региона. Также вопреки распространённому мнению о том, что азиатский кризис в наибольшей мере способствовал длительному сокращению спроса на энергоносители в странах, пострадавших от него в наибольшей степени (Малайзия, Таиланд, Республика Корея и Индонезия), по итогам одиннадцати лет можно сделать вывод о том, что именно эти страны, действительно пережив временный спад потребления энергоносителей на протяжении двух-трёх лет, в целом по исследуемому периоду, напротив, лидируют относительно других стран Восточной Азии. Среднегодовой прирост потребления энергоресурсов в них в 1993-2003 гг. составлял от 4,6 до 6,6%.
Явно особняком в регионе стоит Япония, где упомянутый показатель составлял всего 0,8% — естественный результат двух объективных тенденций: 1) стагнации, которая характерна для японской экономики уже второе десятилетие и, соответственно, предопределяющей вялый спрос на энергоносители, и 2) успехов этой страны на пути активной реализации материале- и энергосберегающей модели хозяйствования и быта в этой стране.
Согласно нашим расчётам (см. таблиц 4 в приложении 3), основанным для корректности на совокупности данных за 1993-2003 гг., основная доля потребления первичных источников энергии в Восточной Азии в. исследуемый период приходилась на страны СВА — 87,3%; а на страны ЮВА — лишь 12,7%. Основными потребителями энергоресурсов в регионе были всего три страны: Китай, Япония и Республика Корея (83,2%), что свидетельствуют о масштабах проблем обеспечения столь высокого уровня потребления, особенно если учесть, что в этой тройке лидеров только Китай обладает относительно адекватной собственной ресурсной базой энергоносителей. Однако на более длительную перспективу (свыше 10 лет) и в ЮВА вполне возможно появление крупных потребителей энергоресурсов. Скорее всего этот статус обретут страны, в которых будут наиболее тесно сочетаться быстрый экономический рост с ростом демографическим — Индонезия и Таиланд.
Пока же, согласно последним опубликованным данным в 2003 г. (см. таблицу 5 в приложении 3), на страны СВА пришлось 87% потребления энергоресурсов, а на ЮВА — 13%, то есть имело место сохранение в принципе тенденций всего предшествовавшего десятилетия равно как и состава группы стран-лидеров по уровню потребления (Китай, Япония и Республика Корея).
Что касается структуры потребления энергоресурсов странами Восточной Азии по видам, то в настоящее время она складывается следующим образом (см. таблицу 6 в приложении 3): в целом по региону лидерство принадлежит углю (45,1%), далее следуют нефть и газ (36,8 и 9,5% соответственно), атомная (4,4%) и гидроэнергия (4,2%). Однако эти показатели носят, на наш взгляд, скорее справочный характер, поскольку не могут отразить разнообразие реальной структуры потребления энергоносителей в странах региона. Поэтому для её характеристики предпочтительнее пострановое рассмотрение в порядке ранга каждого потребителя по состоянию на конец 2003 г.
Прогноз динамики спроса и предложения на энергоресурсы в Восточной Азии
Первые попытки оценить и перспективы развития энергетического баланса стран Восточной Азии в сопоставимом формате были предприняты были предприняты в конце прошлого века Научно-исследовательским центром по проблемам энергетики в Азиатско-Тихоокеанском регионе (APERC, Asia Pacific Energy Research Centre), под эгидой АТЭС — международной экономической организации Азиатско-тихоокеанское экономическое сотрудничество (АРЕС, Asia Pacific Economic Cooperation).
Первым крупным проектом APERC стал "Прогноз спроса и предложения в области энергетики для стран-членов АРЕС 1998 г."25 К сожалению, этот документ, в подготовке которого приняли участие десятки экспертов из всех стран-членов АРЕС, ждала сложная судьба. Пик работы над ним пришёлся на 1997 год, причём именно на вторую его половину, когда в регионе разразился валютно-финансовый кризис, последствия которого, с одной стороны, во многом радикально изменили экономическую ситуацию в целом, с другой — в крайней степени осложнили прогнозирование собственно энергетических параметров, состоящих в достаточно жёсткой зависимости от динамики макроэкономических показателей, достаточно внезапно сделавшейся предельно неустойчивой.
Эксперты APERC предприняли немалые усилия для того, чтобы, во-первых, скорректировать в свете кризисных явлений свои оценки текущей конъюнктуры и, во-вторых, пересмотреть перспективы развития энергобалансов стран Восточной Азии. В сентябре 1998 г. "Прогноз спроса и предложения в области энергетики для стран-членов АРЕС 1998 г.", хотя и большим опозданием, всё же вышел.
Впоследствии его авторы были вынуждены признать, что этот документ создавался в значительной степени под воздействием алармистских настроений, господствовавших в 1997-1998 гг., и готовился на базе далеко не всегда достоверной информации, которую предоставили некоторые страны, пострадавшие в период упомянутого кризиса, и поэтому недостаточно корректен. В частности, экспертам APERC не удалось составить достаточно полный и достоверный комплект страновых энергобалансов, что значительно снизило достоверность проведённых расчётов.
Руководство APERC позднее также официально признало этот факт, поручив своим экспертам подготовить новый вариант прогноза с привлечением специалистов Международного энергетического агентства, Агентства энергетической информации США, а также ряда японских министерств и ведомств . В новом варианте учтены коррективы, высказанные участниками двух специально созванных в середине 2001 г. и в начале 2002 г. рабочих совещаний по проблеме прогнозирования энергобалансов стран-членов АРЕС, в состав которых входили не только учёные, но и представители правительств (в частности, министры энергетики) и деловых кругов этих стран.
Кроме того, как подчёркивается в "Прогнозе спроса и предложения в области энергетики для стран-членов АРЕС 2002 г." (далее по тексту — Прогноз 2002) , в нём учтены изменения в экономической ситуации в регионе, происшедшие после сентября 1998 г. Примечательно и то, что Прогноз 2002 основывается на полном комплекте энергобалансов по всем странам-членам АРЕС, которые авторы доклада приводят в отдельном статистическом сборнике. Таким образом, в распоряжении исследователей впервые оказался документ, содержащий, во-первых, самую полную базу исходных данных, позволяющих оценить современное состояние и перспективы развития энергобалансов всех стран-членов АРЕС.
Во-вторых, в Прогнозе 2002 предложена вполне приемлемая, на наш взгляд, методика прогнозирования, несовершенство которой связано прежде всего с недостаточно полной статистической и фактологической базой по некоторым странам. В-третьих, Прогноз 2002 впервые позволил оперировать сопоставимыми данными по всем странам-объектам исследования.
Разумеется, соискатель, используя статистическую базу и методологию Прогноза 2002, внёс некоторые ограничения и коррективы. Во-первых, были привлечены, материалы Прогноза 2002 по отдельным странам Восточной Азии и двум субрегионам — Северо-Восточной Азии (СВА) и Юго-Восточной Азии (ЮВА). Во-вторых, опираясь на достаточно достоверные статистические показатели, лёгшие в основу Прогноза 2002, соискатель в ряде случаев не будучи согласен с интерпретацией авторами доклада этих показателей и даёт свою трактовку. Отчасти это связано с тем, что Прогноз 2002 готовился в основном японскими специалистами, что не могла не сказаться на направленности (если не сказать предвзятости) отдельных положений прогноза, в частности, содержащих анализ макроэкономических параметров некоторых развивающихся стран региона и особенно — их экономической и энергетической политики.
Следует упомянуть и о некоторых исходных методологических положениях Прогноза 2002. Хотя при его подготовке авторы стремились создать индивидуальные модели и базы данных для каждой страны, ставшей объектом упомянутого исследования, им пришлось, учитывая огромную дифференциацию этих стран и необходимость представления их в сопоставимых форматах, использовать две классификации: по географическому (региональному) признаку и по уровню экономического развития. стран-объектов (его критерием был избран валовой внутренний продукт (ВВП) в расчёте на душу населения).
Прогноз 2002 относит к СВА Гонконг, Японию, Республику Корея и Тайвань; к ЮВА — Бруней, Индонезию, Малайзию, Филиппины, Сингапур, Таиланд и Вьетнам. КНР, ввиду огромной специфики этой страны, рассматривается отдельно. Что касается группировки стран АРЕС по уровню экономического развития, то в Прогнозе 2002 они определены в три группы — А, В и С — в соответствии с критериями, принятыми в Международном банке реконструкции и развития (МБРР).
Страны Северо-Восточной Азии
Китай.49Видный отечественный китаевед Л. М. Охотникова отмечает две характерных особенности китайской энергетики: 1) в самые сложные периоды китайской экономики топливно-энергетическая промышленность в целом и особенно отдельные ее отрасли развивалась более быстрыми темпами по сравнению с другими отраслями, и она практически всегда была приоритетной; 2) эта отрасль всегда отличалась высоким удельный весом угольного сектора. Она полагает, что упомянутая специфика структуры производства первичной энергии с абсолютным преобладанием угля сохранится на длительную перспективу. Угольная промышленность останется базовой отраслью энергетики."50 Новейшая статистика подтверждает эту тенденцию. Удельный вес нефти в совокупном потреблении энергоносителей Китаем в 2003 г. составлял 24%, газа — 2,4%, а угля — 67,3%.
Соответственно, такая структура энергопотребления беспокоит руководство страны, тем более в условиях, когда запасы нефти в Китае (самые крупные в Восточной Азии) сократились с 1993 г. по 2003 г. почти на 20%. Положение с запасами газа в Китае ещё более напряжённо — 0,35 трлн. куб. м, однако с 1993 г. по 2003 г. они сократились на 66%. Учитывая стремительный прирост потребление этих товаров, расширение их импорта, китайское правительство пытается решить возникающие проблемы пока двумя способами: во-первых, путём развития национального НТК и во-вторых, расширяя участие в операциях по добыче нефти и газа за пределами Китая.
Нефтяная промышленность. Хотя Китай в 2003 г. занимал первое место в В А по добыче нефти (в рассматриваемый период в КНР добывалось от 144 до 169 млн. т. нефти ежегодно), этого явно не хватало для обеспечения бурно развивающегося спроса. В последнее десятилетие в нефтяной промышленности Китая произошли крупные изменения: реорганизация госкомпаний отрасли, централизация управления отраслью (с 2003 г. вся деятельность НТК Китая была поставлена по контроль специально созданной Государственной энергетической администрации) и расширен допуск иностранного капитала.
Однако, вопреки распространённому мнению, объём прямых иностранных инвестиций в НТК Китай невелик. Это связано, во-первых, с относительно малой привлекательностью территорий, предоставляемых для поисков нефти и газа, и, во-вторых, с условиями, на которых вынужден работать в Китае иностранные компании в нефтегазовой отрасли: Они могут быть только миноритарными инвесторами, не имеют права участия в корпоративном управлении, не имеют представительства в совете директоров, и могут работать в стране только в совместных предприятиях с обязательным участием той или иной государственной компании.
Возможно, со временем ситуация изменится как результат членства Китая в ВТО, но пока положение иностранных инвесторов в отрасли незавидное. Большинство из них, представляющих гигантов отрасли (в частности, British Petroleum, ExxonMobil и Shell), пришли в КНР для того, чтобы обозначить своё присутствие и сдерживать конкурентов.
Нефтяная промышленность имеет основную задачу — обеспечить экономику страны нефтью, поскольку с 1993 г. стал нетто-импортёром этого товара, в январе 2004 г. — прекратил экспорт нефти в Японию. 90% нефтяных запасов страны находится на суше. Разрабатываются в основном крупные месторождения, введённые в строй ещё в 60-е годы прошлого века — их производительность стремительно падает. Однако в последние годы правительство стало всемерно поощрять поиски нефти на Западе страны (особенно в провинции Синьцзян), а также на континентальном шельфе (преимущественно в Бохайском заливе).
Газовая промышленность. В 2003 г. КНР занимала второе место в ВА по добыче газа. В рассматриваемый период в Китае добывалось от 16 до 53 млрд. куб. м газа ежегодно. Повышенное внимание к газовому сектору НТК стало проявляться только в наступившем веке, что было продиктовано в первую очередь обострением экологической проблемы в Китае. Ранее газ использовался для производства удобрений, сейчас же в стране реализуется программа перевода электростанций на газ. Основные месторождения газа были обнаружены в удалённых и труднодоступных районах на западе и в центре страны. Добываемый газ будет транспортироваться по магистральному газопроводу "Запад-Восток" (из провинции Синьцзян в район Шанхая). Газ добывается также на континентальном шельфе, однако совокупный объём его добычи явно недостаточен, и Китай вынужден готовиться к импорту СПГ, который будет поступать в прибрежные провинции Гуандун и Фудзянь. Соответствующие терминалы будут введены в строй уже в конце 2005 г. СПГ будет поступать из Австралии и Индонезии.
Подводя итоги рассмотрения положения в НТК Китая в пределах национальной территории, можно обнаружить, ряд слабых мест национального НТК: 1) наличие истощающейся ресурсной базы (как по нефти, так и по газу; 2) недостаточность усилий по организации современно организованной разведки нефтегазовых ресурсов; 3) нерешённость проблем транспортировки нефти и газа, особенно в случаях удалённости месторождений от традиционных центров переработки или потребления; значительное технологическое отставание нефтегазовой отрасли в целом.
Гораздо более серьёзными, на взгляд автора, являются две проблемы — ускорения перестройки структуры потребления энергоресурсов более высокими темпами и усиления финансирования отрасли, в том числе путём привлечения иностранного частного капитала.
Разумеется, слабости национального НТК хорошо известны китайскому руководству, однако пока мы не располагаем достаточной информацией, дающей основание считать, что их преодоление идёт достаточно быстро. Однако очевидно, что только собственными силами Китаю решить упомянутые выше, достаточно сложные проблемы. И речь идёт не только, и, возможно, не столько о финансовых ресурсах.
Страны Восточной Азии как экспортёры нефти и газа
Разумеется, учитывая цель исследования, наибольший интерес для нас представляет состояние импорта нефти и газа в страны Восточной Азии. Однако, во-первых, нельзя сбрасывать со счетов, что некоторые из них являются экспортёрами этих товаров и при определённых условиях могут выступать в перспективе в качестве конкурентов российским поставщикам нефти и газа в ВА. В особенности это относится к экспорту из региона СПГ, который поставляется преимущественно на рынки Восточной Азии, то есть в ту же сбытовую зону, на которую ориентированы планируемые поставки сахалинского СПГ.
Во-вторых, состояние экспорта в немалой степени симптоматично для оценки перспектив развития импорта — например, сокращение экспорта нефти может сигнализировать о возможном изменении статуса как в ситуации с Индонезией, которая в течение нескольких лет изменила свой статус, превратившись из нетто-экспортёра нефти в её нетто-импортёра.
Доля ВА в мировом нефтяном экспорте на протяжении рассматриваемого десятилетия постоянно падала как в абсолютных, так и относительных показателях (см. таблицу 25). В 2002 г. по сравнению с 1993 г. она упала с 1,8 до 1,1%, а по физическом объёму — почти на 1/4. Среди регионов мира — это наиболее низкий показатель: вся Восточная Азия экспортирует нефти в два раза меньше, чем США.
Напротив, в мировом импорте нефти Восточная Азия, хотя и удерживает свои позиции — на протяжении десятилетия её доля возросла незначительно, колеблясь в диапазоне от 8,7 до 9,7%, но значительно, более чем на четверть, увеличился физический объём импорта нефти.в регион.
Рассчитанный нами сводный баланс экспортно-импортных операций с нефтью (см. таблицу 26) убедительно свидетельствует о том, что на протяжении рассматриваемого десятилетия отрицательное сальдо операций с нефтью для региона возросло почти на 38% по физическому объёму, а в стоимостном выражении — удвоилось. Всего за десятилетие совокупное отрицательное сальдо по операциям с нефтью составило для стран Восточной Азии более 627 млрд. долл. Всё это позволяет сделать вывод о том, что зависимость региона от мирового нефтяного рынка в 1993-2002 гг. существенно возросла.
Материалы таблиц 27 и 28 позволяют сделать вывод о том. что в 1993-2002 г. существенных сдвигов в номенклатуре стран-экспортёров нефти в Восточной Азии не произошло: стабильно лидировала Индонезия, за которой с большим отрывом следовали Малайзия, КНР и Бруней. Однако они свидетельствуют о весьма тревожном явлении: в эти же годы происходило постоянное снижение физического объёма экспорта нефти из региона — он сократился более чем на треть.
Информация по отдельным странам-экспортёрам подтверждает, что падение физического объёма экспорта нефти имело место во всех странах-экспортёрах, за исключением Брунея, но особенно заметным было это явление в КНР, Малайзии и Индонезии. Стоимостные показатели несколько маскируют ситуацию — ценовой фактор как бы нивелирует её. Однако негативная тенденция очевидна, и она, по нашему мнению, вызвана сочетанием нескольких факторов.
Во-первых, прирост добычи нефти в Индонезии, Малайзии и КНР оказался недостаточным для поддержания достаточного уровня экспортных ресурсов. Во-вторых, от экспорта нефти пришлось частично отказаться для того, чтобы удовлетворить резко возросший внутренний спрос — это в первую очередь относится к Китаю, переживающему в последние десять лет экономический бум, в значительной мере основанный на интенсивной эксплуатации ресурсной базы страны.
Данные таблицы 29 позволяют сделать несколько неожиданный вывод, противоречащий широко распространённому мнению о том, что между странами Восточной Азии ускоренно развивается процесс сближения в во всех сферах, процесс интеграционного типа. К сожалению, положение с экспортом нефти из региона свидетельствует об обратном. Действительно, доля Восточной Азии в экспорте нефти из стран-нефтеэкспортёров этого региона остаётся высокой: в 2002 г. она колебалась в диапазоне от 73% у Брунея и 85% — у КНР. Однако в рассматриваемом периоде у всех этих стран, за исключением КНР, имело место сокращение доли основных покупателей из Восточной Азии (Японии и Республики Кореи). Скорее всего это связано со стремлением региональных экспортёров диверсифицировать поставки нефти и смягчить ценовой диктат, который, как известно, особенно свойственен китайским и корейским покупателям.
Даже краткий статистический анализ данных об экспорте нефти из региона свидетельствует о том, что практически все страны Восточной Азии, в том числе и экспортирующие нефть на мировом рынке, вынуждены во всё большей мере полагаться на её импорт. Поскольку это сочетается с их попытками укрепить собственную энергетическую безопасность путём диверсификации источников обеспечения этим товаров, в первую очередь путём сокращения импорта нефти из стран Ближнего и Среднего Востока, можно предположить, что перед Россией открываются определенные возможности для развития взаимовыгодного сотрудничества со странами Восточной Азии в нефтяной и, в несколько меньшей мере, в газовой промышленности — как на территории нашей страны, так, со временем, и в самих странах рассматриваемого региона.
Несколько иначе для стран Восточной Азии складывалась ситуация на мировом рынке СПГ (см. таблицу 30), но аналогичный баланс для данного
рынка составить невозможно, поскольку в Восточной Азии образовалась, с одной стороны, тройка влиятельных экспортёров СПГ — в целом трём восточноазиатским странам-экспортёрам этого товара (Индонезия, Малайзия, Бруней) в 1993-2002 гг. удавалось удержать лидирующие позиции на мировом рынке этого товара: Индонезия постоянно лидировала в группе стран-производителей СПГ, Малайзия стабильно занимала третье место, а Бруней — шестое-восьмое. В среднем на долю упомянутой тройки стран приходилось порядка 40-42% мирового экспорта, значительная часть которого реализовывалась в других странах и территориях Восточной Азии (Японии, Республике Корея, на Тайване).
Доля стран Восточной Азии в мировой торговле сжиженным природным газом в рассматриваемый период, как демонстрируют данные таблицы 30, сократилась, причём как в экспорте, так и в импорте этого товара. В экспорте этот показатель уменьшился в 1993-2003 гг. с 61,7 до 40,7%, в импорте, соответственно с 75,4 до 67,2%. И физический, и стоимостной объём экспорта СПГ из стран Восточной Азии увеличился за рассматриваемое десятилетие довольно скромно — менее, чем на 16% (см. таблицы 31 и 32), что связано, по нашему мнению, в первую очередь с резкими колебаниями спроса на этот товар, и особенно резко проявилось в небывалом падении объёма экспорта в период так называемого азиатского финансового кризиса (1997-1999 гг.).
В посткризисный период ситуация стала постепенно улучшаться, что, как нам кажется, связано не столько с преодолением последствий кризиса в странах импортёрах, сколько отражением стремительно нарастающего с конца прошлого века мирового спроса именно на СПГ как альтернативу нефти, углю и в некоторой степени и в отдельных регионах и странах — и сетевому газу. СПГ в наступившем веке стал рассматриваться и как дополнительный ресурс, способный повысить уровень энергетической безопасности стран, в первую очередь развитых.
