Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1 Методологические предпосылки анализа развития экономических отношений 14
1.1 Ведущие познавательные (когнитивные) модели экономики 14
1.1.1 Выделение ведущих познавательных (когнитивных) моделей экономики 14
1.1.2 Базовые характеристики ведущих познавательных (когнитивных) моделей экономики: классической, неоклассической, институциональной 29
1.2 Методологические понятия и принципы институционального анализа экономики 44
1.2.1 Институциональный анализ экономики 44
1.2.2 Социальная система и социальное хозяйство как объект и предмет экономических исследований 52
1.2.3 Проблемы единого пространства и предмета экономических исследований 61
1.2.4 Трансакционные инструменты институционального анализа экономики 65
Заключение по первой главе 71
ГЛАВА 2 Технологические аспекты развития экономических отношений на рынке труда 72
2.1 Базисные структуры экономики 72
2.1.1 Основные подходы к понятию и свойствам структур общества 72
2.1.2 Выделение базисных структур экономики 78
2.1.3 Взаимодействие технологических, институциональных и профессиональных структур как базисных структур экономики 86
2.2 Рынок труда и человеческий потенциал экономики 94
2.2.1 Технологические характеристики рынка труда 94
2.2.2 Технологическое воспроизводство человеческого потенциала экономики 103
2.2.3 Профессия как специфическая форма человеческого потенциала экономики 111 Заключение по второй главе 116
ГЛАВА 3 Институциональные аспекты развития экономических отношений на рынке труда 118
3.1 Регулирование экономических отношений на рынке труда 118
3.1.1 Институциональные характеристики рынка труда 118
3.1.2 Воспроизводство экономических отношений и институтов как социальное воспроизводство человеческого потенциала экономики 129
3.2 Система базисных экономических отношений и институтов на рынке труда 136
3.2.1. Базисные экономические отношения и институты на рынке труда, определяющие воспроизводство человеческого потенциала экономики 136
3.2.2 Собственность в составе базисных экономических отношений и институтов на рынке труда, определяющих воспроизводство человеческого потенциала экономики 145
Заключение по третьей главе 159
ГЛАВА 4 Историческая трансформация экономических отношений на рынке труда в условиях реформирования и модернизации экономики 160
4.1 Ретроспектива развития экономических отношений на рынке труда в условиях модернизации российской экономики 160
4.1.1 Специфика российского феодализма 160
4.1.2 Развитие экономических отношений на рынке труда в условиях первой модернизации российской экономики (реформы XVIII столетия) 162
4.1.3 Развитие экономических отношений на рынке труда в условиях второй модернизации российской экономики (реформы XIX столетия) 164
4.1.4 Развитие экономических отношений на рынке труда в условиях третьей модернизации российской экономики (реформы первой половины XX столетия) 171
4.1.5 Развитие экономических отношений на рынке труда в условиях четвертой модернизации российской экономики (реформы второй половины XX столетия) 177
4.2 Предпосылки развития экономических отношений на рынке труда в условиях новой модернизации российской экономики 181
4.2.1 Историко-институциональные предпосылки развития экономических отношений на рынке труда в условиях новой (пятой) модернизации российской экономики 181
4.2.2 Технологические предпосылки развития экономических отношений на рынке труда в условиях новой (пятой) модернизации российской экономики 191
Заключение по четвертой главе 218
ГЛАВА 5. Развитие экономических отношений на рынке труда в постиндустриальной экономике 220
5.1 Постиндустриальная экономика: сценарии развития 220
5.1.1 Выделение крайних сценариев развития постиндустриальной экономики 220
5.1.2 Экономические отношения на рынке труда при неблагоприятном сценарии развития экономики
5.1.3 Экономические отношения на рынке труда при благоприятном сценарии развития экономики
5.2 Экономические отношения и институты на рынке труда в постиндустриальной экономике
5.2.1 Тенденции развития базисных экономических отношений и институтов на рынке труда в постиндустриальной экономике при благоприятном сценарии развития
5.2.2 Основные закономерности развития базисных экономических отношений и 239 институтов на рынке труда в постиндустриальной экономике 259 Заключение по пятой главе
ГЛАВА 6. Развитие экономических отношений на рынке труда в россии в условиях перехода к постиндустриальной экономике 267
6.1. Деформированность экономических отношений на рынке труда как фактор торможения инновационного развития российской экономики
6.1.1 Проблемы развития экономических отношений на рынке труда в современной российской экономике
6.1.2 Барьеры модернизации и инновационного развития социально-трудовой сферы современной российской экономики
6.2 Концептуальные основы государственного управления развитием экономических отношений на рынке труда в России в условиях новой модернизации и перехода к постиндустриальной экономике
6.2.1 Принципы управления развитием экономических отношений на рынке труда в условиях новой модернизации российской экономики и перехода ее к постиндустриальной стадии
6.2.2 Первоочередные меры по модернизации управления развитием экономических отношений на рынке труда в рамках государственной стратегии перевода российской экономики на инновационный путь развития и повышения инновационной активности бизнеса 293 Заключение по шестой главе 303
Заключение 305
Библиография
- Базовые характеристики ведущих познавательных (когнитивных) моделей экономики: классической, неоклассической, институциональной
- Взаимодействие технологических, институциональных и профессиональных структур как базисных структур экономики
- Базисные экономические отношения и институты на рынке труда, определяющие воспроизводство человеческого потенциала экономики
- Экономические отношения на рынке труда при благоприятном сценарии развития экономики
Введение к работе
Актуальность исследования. Актуальность рассмотренных в работе проблем продиктована постепенным переходом экономики к новой, постиндустриальной стадии, основанной на резко возросшей роли знаний и технологий, новых форм занятости и общественного капитала. Теоретическое исследование данной тенденции, на методологической базе институционального анализа, является актуальной задачей, для того чтобы практические вопросы государственной социально-экономической политики в сфере воспроизводства профессиональных, интеллектуальных ресурсов общества рассматривались комплексно, на системной основе, что особенно важно для отечественной экономической науки и хозяйственной практики.
Актуальность поставленных в работе вопросов также определена возникшими в ходе осуществления социально-экономических реформ в российской экономике проблемами и диспропорциями в сфере воспроизводства человеческого потенциала, регулирования занятости и экономических отношений на рынке труда, в том числе социально-трудовых отношений, функционирования институтов инновационного развития, профессионального образования, интеллектуальной собственности. Практика подтвердила позицию ведущих отечественных ученых, согласно которой вероятность спонтанного возникновения хозяйственного порядка, при котором эффективное использование интеллектуальных ресурсов общества, оптимальная подготовка высококвалифицированных кадров, защита прав интеллектуальной собственности, исполнение трудовых контрактов станет в России повседневной нормой экономической жизни, весьма мала. Поэтому без целенаправленной, научно обоснованной государственной политики управления развитием экономических отношений на рынке труда не обойтись.
Базисными экономическими отношениями на рынке труда являются социально-трудовые отношения, связанные с формированием, распределением и исполнением профессиональных функций в общественном производстве, и отношения собственности, связанные с распределением и присвоением условий и результатов общественного производства. Уровень развития и взаимодействия этих отношений, в исторически изменчивых формах, определяет не только функционирование рынка труда, но и является определяющим в воспроизводстве общего потенциала развития экономики как функционально специализированной части социальной системы, в том числе человеческого потенциала общества.
Специфика воспроизводства человеческого потенциала общества, в отличие от воспроизводства иных форм национального богатства, заключается в том, что в данном типе воспроизводства, во-первых, возобновляются рабочая сила и профессиональные качества человека как производителя и потребителя общественного продукта. Во-вторых, возобновляются качества человека как активного носителя знаний и технологий. В-третьих, возобновляются качества человека как субъекта определенных экономических (производственных) отношений, в том числе социально-трудовых отношений и соответствующих общественных институтов. Отсюда важнейшей, актуальной проблемой выступает решение задачи комплексного, взаимоувязанного управления развитием экономических отношений на рынке труда, направленного на эффективное воспроизводство человеческого потенциала в условиях модернизации российской экономики и перехода ее к постиндустриальной стадии развития, сопряженного с воспроизводством знаний и технологий, рабочих мест и условий труда.
Анализ отечественных и зарубежных публикаций показывает, что теоретическое обоснование перспектив развития экономических отношений на рынке труда, в том числе социально-трудовых отношений и отношений собственности, в условиях модернизации российской экономики и перехода ее к постиндустриальной стадии развития, остается предметом острых дискуссий в среде исследователей. Несовместимость методологических подходов различных авторов не только осложняет теоретическое рассмотрение отдельных аспектов поставленной проблематики, но и отражается на противоречивых оценках современного состояния российского общества и прогнозах его будущего развития.
Степень разработанности проблемы.
Существенный вклад в решение проблем формирования постиндустриальной экономики, экономики знаний, человеческого потенциала и человеческого капитала внесли труды Дж.Александера, Д.Белла, Г.Беккера, М.Блауга, А.Бузгалина, П.Бурдьё, С.Валентея, А.Варшавского, Т.Гатауллина, Д.К.Гэлбрэйта, А.Добрынина, С.Дятлова, П.Друкера, М.Ефимовой, В.Иноземцева, С.Кадомцевой, Р.Капелюшникова, Г.Клейнера, А.Колганова, Д.Львова, В.Маевского, В.Макарова, К.Маркаряна, Б.Мильнера, А.Пороховского, У.Ростоу, Р.Сегеня, Р.Солоу, О.Тоффлера, Дж.Ходжсона, Т.Шульца, В.Эйтингона, К.Эрроу и др.
В исследованиях, посвященных стратегическим вопросам инновационного развития, модернизации и институциональных преобразований российской экономики, видное место занимают работы Л.Абалкина, А.Анисимова, В.Афанасьева, А.Аузана, О.Богомолова, Л.Варшавского, С.Глазьева, Р.Дзарасова, Б.Денисова, В.Дементьева, А.Зарнадзе, Б.Ерзнкяна, В.Зотова, Р.Качалова, В.Лившица, А.Мудрецова, Ю.Овсиенко, А.Олейника, Л.Ольштынского, Н.Петракова, В.Полтеровича, В.Попова, В.Преснякова, О.Сухарева, В.Тамбовцева, С.Толкачева, С.Фалько, Е.Хрусталева, В.Цветкова, В.Уколова, Е.Устюжаниной и др.
Проблемы развития и регулирования экономических отношений на рынке труда, в том числе социально-трудовых отношений, воспроизводства человеческого и трудового потенциала, совершенствования системы профессионального образования раскрыты в работах А.Белкина, В.Белкина, Д.Берто, В.Бобкова, Д.Валового, Н.Волгина, П.Дерингера, Т.Заславской, Г.Зборовского, А.Кибанова, И.Кисилева, Т.Клячко, В.Князева, Р.Колосовой, А.Коровкина, Э.Короткова, Л.Костина, Д.Марковича, Г.Мальцева, Э.Маркаряна, И.Мацкуляка, Ю.Остапенко, Дж.Пассерона, А.Пацулы, Э.Протесея, Т.Разумовой, Б.Райзберга, Б.Ракитского, Г.Ракитской, Г.Рудыка, Н.Савкина, Г.Силласте, Л.Смирных, Г.Соколовой, Ж.Тощенко, А.Филиппова, В.Филиппова, О.Шкаратана, Е.Шуклиной и др.
Предпосылки институционального анализа экономики были заложены в трудах представителей классической и историко-этических школ в экономической теории, исторической и цивилистической школ права, классической социологии Н.Алексеева, Э.Бернштейна, К.Бюхера, М.Вебера, Т.Веблена, Ю.Гедемана, К.Каутского, М.Ковалевского, П.Лафарга, Ф.Листа, К.Маркса, Д.Менделеева, П.Новгородцева, Н.Рожкова, В.Рошера, П.Савицкого, Ф.Савиньи, С.Солнцева, П.Сорокина, Л.Таля, М.Туган-Барановского, Р.Штаммлера, Ф.Энгельса и др. В дальнейшем они получили развитие в работах представителей институциональной экономической теории и экономической социологии М.Алле, В.Быченкова, Дж.Бьюкенена, Э.Гидденса, В.Гребенникова, Дж.К.Гэлбрейта, Дж.Коммонса, Р.Коуза, Н.Лумана, Р.Мертона, А.Нестеренко, Д.Норта, А.Оноре, Т.Парсонса, М.Поланьи, В.Радаева, О.Уильямсона, Дж.Ходжсона и др.
Анализ теоретических положений и методологических аспектов работ представленных авторов показывает, что, несмотря на многообразие исследований проблематики формирования постиндустриальной экономики, развития и регулирования экономических отношений на рынке труда, воспроизводства человеческого потенциала, тем не менее:
- остаются размытыми, имеющими чрезмерно широкое толкование, понятия модернизации и постиндустриальной экономики (сводимой сегодня исследователями к информационной экономике, новой экономике, экономике знаний, инновационной экономике);
- по-прежнему не утихают дискуссии по поводу корректности приравнивания человеческих способностей к капиталу и использования понятия человеческого капитала как новой формы общественного капитала, нового хозяйственного ресурса на современном этапе развития экономики;
- в отдельных дисциплинах практически отсутствует взаимосвязанная обобщенная теория развития и регулирования экономических отношений на макроуровне, в том числе на рынке труда. Так, в экономической теории сегодня основное внимание уделяется государственному регулированию экономики, управлению отраслями и комплексами, в менеджменте – управлению социальной сферой, в социологии – социальному регулированию на уровне отдельных социальных факторов, в правоведении – правовому регулированию экономических отношений;
- до сих пор не сложилось четкого понимания социально-трудовых отношений (в составе экономических отношений на рынке труда) как экономической категории на макроуровне. Предпочтение отдается трудовым правоотношениям в рамках трудового права; социальным отношениям в рамках социологии труда; конкретным трудовым отношениям на микроуровне, уровне отдельных предприятий в рамках экономики труда. Автор не оспаривает данные подходы, но считает, что социально-трудовым отношениям (в составе экономических отношений на рынке труда) необходимо уделить большее внимание именно на макроэкономическом уровне, где институциональный аспект проявляется во всей полноте;
- нет ясности в том, что понимать под институциональным анализом экономики; до сих пор не получила должного освещения методология его проведения. При этом в исследованиях наблюдается разноголосица мнений относительно как самого предмета институциональной экономической теории, так и понимания сущности и функций ее базовой категории – общественных институтов;
Все вышесказанное обуславливает необходимость совершенствования методологии управления развитием экономических отношений, в том числе на рынке труда, направленной на эффективное воспроизводство человеческого потенциала общества. Эта направленность исследования существенно отличает диссертацию от работ других авторов по институциональной и инновационной тематике и определяет выбор темы, объекта, предмета исследования, постановку его целей и задач.
Цель диссертационного исследования состоит в теоретико-методологическом обосновании концептуальных основ комплексного управления развитием экономических отношений на рынке труда в условиях модернизации российской экономики и перехода ее к постиндустриальной стадии.
Для реализации поставленной цели в работе были поставлены следующие взаимосвязанные задачи:
сформулировать методологические принципы и понятия институционального анализа экономики, необходимые для достижения цели исследования;
раскрыть специфику экономических отношений на рынке труда, в том числе социально-трудовых отношений и отношений собственности;
обосновать роль экономических отношений на рынке труда и соответствующих структур и институтов в процессе воспроизводства человеческого потенциала общества;
раскрыть и проанализировать фундаментальные взаимосвязи указанных отношений, структур, институтов в их исторической эволюции, включая постиндустриальную стадию развития экономики;
обосновать принципы управления развитием экономических отношений на рынке труда в условиях модернизации российской экономики и перехода ее к постиндустриальной стадии;
проанализировать отечественный исторический опыт регулирования экономических отношений на рынке труда в контексте реформирования и модернизации российской экономики;
выявить признаки и причины деформированности экономических отношений на рынке труда, снижающих уровень развития человеческого потенциала, в современной российской экономике;
специфицировать базовые изменения в экономических отношениях на рынке труда в постиндустриальной экономике.
Объектом исследования является процесс развития экономических отношений на рынке труда (в теории, методологии, практике).
Предметом исследования является система экономических отношений на рынке труда в условиях модернизации российской экономики и перехода ее к постиндустриальной стадии.
Методологическая, теоретическая и эмпирическая база исследования.
Методология исследования основана на институциональном подходе к изучению социально-экономических систем и процессов.
Методической базой послужили методы логического, комплексного, системно-структурного, историко-генетического, сравнительного, статистического видов анализа.
Теоретическую базу исследования составили положения и выводы, сформулированные в работах ведущих отечественных и зарубежных ученых по развитию экономических отношений, инноватике, экономике знаний, и образования, экономике труда, институциональной экономической теории.
Эмпирическую базу исследования составили законодательные и нормативные акты российской правовой системы в сфере инновационного развития трудового права, профессионального образования; информационно-аналитические материалы Федеральной службы государственной статистики; методические разработки и отчетность Минэкономразвития РФ, Минобрнауки РФ, Минздравсоцразвития РФ; исторические разработки отечественных и зарубежных авторов и организаций; архивные данные.
Научная новизна результатов исследования заключается в совершенствовании методологии комплексного управления развитием системы экономических отношений на рынке труда, направленного на эффективное воспроизводство человеческого потенциала страны, в условиях модернизации российской экономики и перехода ее к постиндустриальной стадии.
Научная новизна выполненного исследования раскрывается через следующие основные научные результаты, выносимые на защиту:
1. Уточнены методологические принципы институционального анализа экономики в социальном аспекте, в отличие от ресурсно-технологического аспекта, в первую очередь принципы институтоцентризма (первичности институтов по отношению к мотивам и установкам индивидов), методологического коллективизма (противоположного принципу методологического индивидуализма и учитывающего эмерджентность социально-экономических систем), структурализма (раскрывающего сетевой и кластерный характер социально-экономических систем). Обосновано применение данных принципов к анализу формирования и развития системы экономических отношений и соответствующих структур и институтов, определяющих воспроизводственные процессы в экономике.
2. Концептуально обоснованы принципы управления развитием экономических отношений на рынке труда в условиях новой модернизации российской экономики и перехода ее к постиндустриальной стадии. Среди них особо выделены принципы, учитывающие многоаспектность процесса управления (не только его технологический, технический, психологический аспектов, но и социального аспекта); исторический опыт регулирования экономических отношений на рынке труда в российской экономике в условиях предыдущих модернизаций; крайние сценарии развития постиндустриальной экономики (благоприятного – сценария «прогресса знаний», «экономики знаний», и неблагоприятного – сценария «деквалификация работников»); закономерности развития экономических отношений на рынке труда в современных условиях, заключающихся в их расширяющейся институционализации, социализации, профессиональной кластеризации; направленность на эффективное воспроизводство человеческого потенциала. В результате анализа исторического отечественного опыта модернизации обосновано, что, в целом, предыдущие модернизации российской экономики XVIII - XX столетий, в том числе рынка труда были запаздывающими, вынужденными из-за внешних и внутренних причин, имели догоняющий характер.
3. Выявлено экономическое и организационное содержание новых форм экономических отношений на рынке труда в современных условиях, условиях перехода ряда стран к постиндустриальной экономике. К новым формам данных отношений, в первую очередь, отнесены атипичных форм занятости и заключения соответствующих трудовых контрактов (в том числе договоров лизинга рабочей силы, с заемными работниками, с группой работников, «разделения работы», предоставления труда в условиях подряда), отнесенных в работе к неоклассическим и имплицитным (отношенческим) контрактам согласно экономической теории контрактов. Обосновано, что традиционные двухсторонние экономические отношения на рынке труда постепенно сменяются многосторонними отношениями, в том числе в силу эволюции трудовых контрактов от традиционной классической формы к все более расширяющемуся разнообразию атипичных форм. Показано, что особую роль в постиндустриальной экономике будут играть самоуправляемые профессиональные сообщества, имеющие исторические корни в цеховой системе, а организация данных сообществ будет принимать, помимо традиционных форм, все более сетевой и кластерный характер.
4. Раскрыты функциональные взаимосвязи между базисными институтами и экономическими отношениями на рынке труда как долгосрочными факторами воспроизводства человеческого потенциала экономики в современных условиях, в первую очередь социально-трудовых отношений, отношений собственности, профессионального образования и профессии, общественного здоровья. Обосновано, что данный тип воспроизводства является сегодня наиболее динамично развивающимся в современной экономике; именно в нем просматриваются наиболее ощутимые импульсы к синхронному, взаимно согласованному обновлению рассматриваемых отношений и институтов.
5. Определены специфика и функции воспроизводства экономических отношений на рынке труда как социального воспроизводства человеческого потенциала в составе общественного воспроизводства. Расширено пространство понятия человеческого потенциала, раскрывающего не только его технологический, но и институциональный (социальный) аспект, отражающий степень развития системы экономических отношений на рынке труда. Отсюда воспроизводство человеческого потенциала представлено в работе, во-первых, как технологическое воспроизводство, во-вторых, как воспроизводство человека - биологического и социального существа с общественным, трудовым образом жизни и активного носителя знаний и технологий, в-третьих, как социальное воспроизводство.
6. Обосновано, что основополагающими экономическими отношениями в системе экономических отношений на рынке труда, определяющих воспроизводство человеческого потенциала, являются социально-трудовые отношения, раскрываемые в работе, помимо традиционных подходов, через отношения экономических агентов с определенными, однотипными социальными и профессиональными функциями, диспозициями, ролями, первоначально в рамках социальных профессиональных групп (кластеров), а впоследствии профессиональных сообществ. Показано, что в социально-трудовых отношениях (при методологическом отделении их от «трудовых отношений») в процессе социализации указанных отношений появляется третья сторона, в том числе государство, связанная с процессом социального регулирования и контроля.
7. Обоснованы функциональные взаимосвязи развития технологических и институциональных структур экономики, и, соответственно, складывающихся технологических и хозяйственных укладов в условиях модернизации российской экономики. Определено, что областью взаимного пересечения технологических и институциональных структур выступают профессиональные структуры экономики с соответствующими экономическими отношениями на рынке труда. Доказано, что главным препятствием на пути роста новых технологических укладов в российской истории являлась неадекватность существующих хозяйственных укладов, институциональных и профессиональных структур возможностям технологического развития. Институты, начиная от системы подготовки кадров и заканчивая методами планирования государственной научно-технической политики, были настроены на воспроизводство предыдущего технологического уклада и не отвечали требованиям и возможностям развития нового. Это неизбежно приводило в российской экономике к многослойности воспроизводственных структур, замедлению социально-экономического развития общества, снижению социальной мобильности, усилению социальных противоречий, ослаблению внешнеполитических позиций, диспропорциям и растущему технологическому отставанию от передовых стран, становлению отдельных элементов новых укладов, что способствовало углублению технологической и хозяйственной многоукладности экономики страны.
8. Определены специфика и разновидности профессиональных фильтров в экономике, выполняющих функцию профессиональной селекции и стратификации общества, а также их роль в трансакциях человеческого потенциала. Показано, что трудовой контракт, как любой контракт, связанный с обменом ресурсами и правами отражает не только трансакции человеческого потенциала, служит не только каналом передачи прав собственности, как на производимую продукцию, так и на сам человеческий потенциал, но и является своеобразным профессиональным фильтром. К другим основным профессиональным фильтрам в современной экономике отнесены образовательные фильтры (в системе институтов профессионального образования) и социальные фильтры (в системе институтов профессии и общественного здоровья), связанные с доступом к определенному профессиональному сообществу и социальному статусу (рангу) определенной профессии, а также формированием в экономике, помимо внешних рынков труда, внутренних рынков труда на предприятиях и в профессиональных сообществах.
9. Сформулированы концептуальные основы государственного управления развитием экономических отношений на рынке труда в рамках разработанной государственной стратегии перевода российской экономики на инновационный путь развития и повышения инновационной активности бизнеса, отвечающей на технологические и социальные вызовы XXI века. Обосновано, что в современных условиях на передний план выходят проблемы развития человека и инвестиций в человеческий потенциал; главное конкурентное преимущество современной высокоразвитой страны связано с человеческой личностью и теми факторами, которые непосредственно связаны с жизнедеятельностью человека; приоритетными являются не отдельные отрасли и сектора промышленности, а институты, связанные с развитием личности и через человека влияющие на состояние экономики.
Теоретическая и практическая значимость работы заключается в развитии институциональной и эволюционной теории, отраслевых (специализированных) направлений экономической науки: экономики труда, инновационного менеджмента, экономики знаний, экономики образования. Концептуальные выводы представляются значимыми для выработки государственными и муниципальными органами управления согласованных программ социально-экономических преобразований, модернизации и инновационного развития страны.
Полученные в работе результаты и выводы могут послужить научным обоснованием для определения государственных приоритетов в области институциональных и структурных реформ, экспертизы законодательных проектов, посвященных вопросам модернизации и инновационного развития, регулирования рынка труда и соответствующих экономических отношений, совершенствования системы профессионального образования. Разработанные рекомендации могут найти применение при формировании инновационной и социально-экономической политики хозяйствующих субъектов, в практике работы руководителей и специалистов отделов развития и управления персоналом, социальных и кадровых служб предприятий, в учебном процессе систем повышения квалификации и высшего профессионального образования.
Разработанные в диссертационной работе теоретические и практические положения использованы диссертантом при освещении ряда тематических вопросов по дисциплинам «Трудовые отношения», «Управление знаниями», «Политическая экономия и история экономических учений», «Институциональная экономика», «Инновационный менеджмент», «Исследование систем управления», «Экономика и социология труда», в Государственном университете управления. Результаты исследования также могут быть использованы в учебном процессе в дисциплинах «Управление общественными отношениями», «Методология научных исследований», «Методы исследование в менеджменте», «Экономика знаний».
Соответствие диссертации Паспорту научной специальности.
Диссертационная работа соответствует паспорту специальности научных работников ВАК 08.00.01 – Экономическая теория:
п. 1.1. Политическая экономия: структура и закономерности развития экономических отношений; собственность в системе экономических отношений; взаимодействие производительных сил, экономических форм, методов хозяйствования и институциональных структур; закономерности эволюции социально-экономических систем; инновационные факторы социально-экономической трансформации; теория «информационной», «постиндустриальной» экономики и «экономики, основанной на знаниях»; экономика ресурсов (рынка труда);
п. 1.2. Макроэкономическая теория: теория управления экономическими системами;
п. 1.4. Институциональная и эволюционная экономическая теория: теория прав собственности; теория транзакционных издержек; социально-экономические альтернативы; развитие институтов хозяйственного механизма в постиндустриальном обществе;
п. 2.1. Общие тенденции и закономерности экономической истории человечества;
п. 2.4. История опыта и способов трансформации экономических систем;
п. 2.5. История экономических институтов;
п. 3.6. Институционализм и неоинституциализм;
п. 4.2. Эволюция парадигмы экономической теории;
п. 4.3. Междисциплинарные взаимодействия в экономической науке.
Апробация и реализация результатов диссертации. Основные теоретические положения и практические результаты диссертационной работы получили одобрение на заседаниях Ученого совета Института новой экономики и Научно-технического совета Государственного университета управления, международных и всероссийских научных конгрессах, симпозиумах, конференциях, семинарах, круглых столах.
В их числе: Второй Российский экономический конгресс (Суздаль, 2013); конференции «Системный анализ в экономике – 2012» (Москва, 2012), «Человек завтрашнего дня: взгляд с позиции науки, взгляд с позиции искусства» (Иваново, 2012); круглый стол «Меры по переводу российской экономики на инновационный путь развития» (Москва, 2012); 1-я и 2-я Международная конференции «Институциональная экономика: развитие, преподавание, приложения» (Москва, 2009, 2011); 1–4-я конференции «Львовские чтения» (Москва, 2008, 2009, 2010, 2011); 25-26-е, 29-35-е заседания Международной научной школы-семинара «Системное моделирование социально-экономических процессов» им. акад. С.С. Шаталина (Воронеж, 2001; Королев, 2002; Орел, 2005; Воронеж, 2006; Нижний Новгород, 2007; Руза, 2008, Вологда, 2009; Звенигород, 2010; Калининград, 2011; Кострома, 2012); 5-6-я, 8-12-я, 15-17-я Международные научно-практические конференции «Актуальные проблемы управления» (Москва, 2000, 2001, 2003, 2004, 2005, 2006, 2007, 2010, 2011, 2012); 6-й, 8-11-й Всероссийские симпозиумы «Стратегическое планирование и развитие предприятий» (Москва, 2005, 2007, 2008, 2009, 2010); III-й Всероссийский симпозиум по экономической теории (Екатеринбург, 2008); 6-я Всероссийская конференция «Институциональные концепции менеджмента» (Екатеринбург, 2009); 14-я Международная научно-практическая конференция «Устойчивое экономическое развитие: интеграция государства и бизнеса в современном обществе» (Москва, 2009); 6-й Международный Аэрокосмический Конгресс (Москва, 2009); XVI Международные образовательные Рождественские чтения (Москва, 2008); Круглые столы «От экономики конкуренции к экономике партнерства» (Иваново, 2007, 2008); 7-й Международный симпозиум по эволюционной экономике (Пущино, 2007); 1-й Межвузовская научно-практическая конференция «Актуальные проблемы управления и инновационного развития территорий» (Обнинск, 2007); Всероссийская научно-практическая конференция «Формирование стратегии устойчивого социально-экономического развития регионов Российской Федерации» (Саранск, 2005); 2-4-я Молодежные научно-практические конференции «Политика и бизнес в меняющемся мире» (Обнинск, 2000, 2002, 2004) и др.
Ряд положений диссертации реализован в исследованиях НОЦ «Институциональные инновации в экономическом образовании» при ГУУ и научной школы НШ «Теория эффективности социально-экономического развития в динамике взаимодействия технологических укладов и общественных институтов» (2010-2012 гг.); в проектах Минобрнауки РФ «Возможности повышения инновационной активности российского бизнеса в период глобальных технологических сдвигов и кризисов» (2010-2012 гг.) и «Интеллектуальная экономика – развитие, образование и управление» (2012-2013 гг.) в рамках ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг. (госконтракты № 02.740.11.0589 от 22 марта 2010 г. и № 14.В37.21.0017 от 25 июля 2012 г.); в НИР, финансируемых РГНФ и Правительством Калужской области (проекты №04-03-59008а/Ц (2005-2006 гг.); № 07-03-59307 а/Ц (2007 г.); 09-02-59209а/Ц (2009 г.); №10-02-59217а/Ц, №10-02-59201а/Ц (2010 г.); №12-12-40010а(р) (2012 г.)), что подтверждается соответствующими Актами приемки-передачи выполненных работ. Отдельные результаты работы использованы в учебном процессе в Государственном университете управления, что подтверждается соответствующей справкой о внедрении.
Публикации. Основные положения диссертации отражены в 109 публикациях автора объемом 158,95 п.л. (личный вклад автора 97,24 п.л.), включающих научные статьи, в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК РФ, авторскую монографию, главы в совместных и коллективных монографиях, научные доклады и тезисы научных докладов, учебные пособия.
Базовые характеристики ведущих познавательных (когнитивных) моделей экономики: классической, неоклассической, институциональной
Сложность, острота и непредсказуемость процессов, развертывающихся в современной хозяйственной жизни России и других стран, побуждают ученых к рассмотрению фундаментальных проблем общества и экономики, в том числе проблемы экономического поведения человека как субъекта воспроизводства хозяйственной жизни общества. Экономическая деятельность человека является актуальным вопросом для экономической науки, вызовом «живого бытия рациональному мышлению» [88].
Отличительная особенность исследования указанной проблемы в отечественной экономической науке не так давно характеризовалась определенным перекосом в сторону «обезличивания» субъекта экономической деятельности, попытками рассмотреть экономические категории, в том числе экономические (производственные) отношения без учета носителей этих отношений - преследующих свои интересы людей. При этом человек рассматривался не как фактический субъект, обладающий волей, принимающий конкретные хозяйственные решения, а как пассивный носитель и реализатор той или иной социальной роли, как персонифицированный представитель определенных социальных групп и классов [88]. В настоящее же время в экономической науке можно наблюдать определенный перекос уже в другую сторону, в сторону чрезмерной «персонификации» субъекта экономических отношений, когда порой «отбрасывается» уже все, что связано с выполнением индивидом, группами, организациями определенных социальных ролей в обществе. Иными словами, происходит обесценивание незаслуженно забываемого стратификационного, в том числе классового подхода в экономических исследованиях.
Отсюда можно выделить два противоположных подхода к познанию и исследованию экономического поведения хозяйствующих субъектов: системный и сегментный виды экономического анализа, в основе которых заложены разные методологические принципы -принцип методологического коллективизма и принцип методологического индивидуализма. В настоящее время в пространстве научных дискурсов экономической мысли открывается, во-первых, благоприятная возможность для осуществления синтеза указанных принципов и их интегративного инструментального применения; во-вторых - дальнейшего развития экономической метатеории - теории, по выражению А.Новикова, «анализирующей структуры, методы, свойства и способы построения научных теорий в какой-либо определенной отрасли научного знания» [241].
Принцип методологического коллективизма нашел свое отражение в марксизме, в историко-этических концепциях экономики, традиционном институционализме, советской школе политэкономии . Согласно данному принципу социальная система есть совместная, нормируемая (с помощью определенных институтов) деятельность людей. Как отмечает В.Гребенников, в данном случае «понятие института логически предшествует фигуре неинституированного индивида», в отличие от принципа методологического индивидуализма, где «фигура естественного индивида» (находящегося в «доинституированном состоянии») логически предшествует понятию института [86]. Речь, конечно, здесь не идет о том, что социальные институты предшествуют человеческой деятельности во времени. Это не хронологическая, а логическая последовательность.
Рассматриваемый принцип учитывает в качестве одного из главных свойств социальной системы ее эмерджентность, т.е. несводимостъ свойств социальной системы к свойствам ее элементов. Исходя из этого, «экономические робинзонады» (сегментные варианты анализа) при всей их полезности должны быть дополнены «экономическими улиссами» (системными вариантами анализа)2.
Наряду с этим, заметим, при анализе побудительных мотивов экономического поведения человека, необходимо помнить о нем как о личности со своей неповторимой и творческой индивидуальностью, проживающей на определенной территории в конкретную историческую эпоху. Тема побудительных мотивов экономического поведения индивида сопряжена с проблемой индивидуального выбора. Человек одновременно свободен и не свободен в акте экономического выбора. Разум, чувства, воля и опыт могут диктовать индивиду один вариант выбора, а социальная макро- и микросреда, институты общества - другой вариант.
Социальное влияние на экономические предпочтения трансформирует поведенческую модель субъекта, выступающего агентом экономической деятельности. Это связано с тем, что существуют разные наборы социальных предписаний относительно некоторых, но не всех, предпосылок, которыми должен руководствоваться отдельный человек при осуществлении своего экономического выбора1. Кроме социально обусловленных предпосылок, существуют предпосылки и другого рода, основой которых являются высшая нервная деятельность, темперамент, способности, личностное восприятие, самосознание и мироощущение индивида. Они проявляются и результируются во мнениях, убеждениях и установках, уровне притязаний личности.
С «моделью Робинзона» тесно связана модель «экономического (рационального) человека», отражающая принцип методологического индивидуализма, генезис которого восходит еще к XVIII столетию (периоду классической политэкономии). Позже он был взят на вооружение неоклассиками, неоинституционалистами, новыми институционалистами.
К основным качествам экономического человека принято относить ряд атрибутов: рациональность, суверенность (автономность), хозяйственную самостоятельность, проявляющуюся в способности принимать экономические решения. «Этот рациональный экономический агент должен ... подчинять все чувства и эмоции точному расчету, ... всегда хорошо осознавать свой интерес (предпочтения) и действовать в соответствии с ними» [32]. К данной оценке близко мнение В.Радаева в том, что исходная модель «экономического человека» описывается с помощью четырех предпосылок, в соответствии с которыми он выступает как человек: автономный, эгоистичный, рациональный и компетентный [273].
Одним из первых авторов модели экономического (рационального) человека был А.Смит с его «невидимой рукой рынка». Согласно Смиту, экономика не управляется из единого центра, не подчиняется одному общему замыслу. Тем не менее, она функционирует по определенным правилам, следует известному порядку. Преследуя собственные цели, каждый участник хозяйственной деятельности ищет лишь собственную выгоду. Но, преследуя собственную выгоду, человек в итоге способствует увеличению общественного продукта, росту общественного блага. Каждый в отдельности заботится о себе, но в итоге выигрывает все общество. Смит подчеркивал: «Экономический человек» «часто более действенным образом служит интересам общества, чем тогда, когда сознательно стремится делать это» [21].
Отметим, что «экономический человек» - это абстракция человека западной цивилизации и потому имеет довольно определенные (хотя и очень широкие) границы эффективной применимости [88]. Тем не менее, как и всякая научная абстракция, понятие «экономического человека» характеризует не реального человека, а некую идеализированную конструкцию, аналогичную «репрезентативной фирме» А.Маршалла, позволяющую лучше разобраться в сложных аспектах деятельности реальных индивидов, групп, организаций.
Отметим также, что тема рационального поведения тесно связана (уже в рамках неоклассической и неоинституциональной экономики) с проблемой {не) определенности, а, следовательно, и риска поведения хозяйствующего субъекта вследствие (заметим, и не только) рассеяния и асимметричности информации о внешней среде.
Таким образом, личностные и общественные предпосылки индивидуального выбора отражаются на экономическом поведении людей, и, следовательно, на экономических отношениях между ними. Можно ли им институционально управлять посредством согласования рациональных и нерациональных переменных? Для ответа на указанный вопрос важно опираться как на принципы системного, так и сегментного анализа, на принципы методологического коллективизма и индивидуализма. Добавим, что С.Солнцев в свое время отмечал, что в основе развития экономической методологии всегда лежала дихотомия по линиям эмпиризма - теоризма, индивидуализма - коллективизма, рационализма -нерационализма. [305]
Не так давно биолог А.Огурцов ввел понятие так называемых познавательных моделей [когнитивных моделей, моделей знаний - авт.] для обозначения приемов упорядочения и истолкования разнообразного материала сообществом ученых. По его предложению познавательная модель - есть «набор приемов и утверждений, которые данному ученому (ученым) настолько наглядны и очевидны, что через них принято объяснять (к ним сводить, ими моделировать) все основные факты и понятия» [359]. Иными словами, познавательную модель можно сопоставить с некой «базисной метафорой», близкой к «научной парадигме» Т.Куна [183].
Взаимодействие технологических, институциональных и профессиональных структур как базисных структур экономики
Отметим, что идеи представителей системного анализа возникли не на базе идей функционалистов и структуралистов, а имеют собственную историю. Так, еще Монтескье считал, что внутри отдельной формы общественной жизни существуют взаимосвязи и взаимозависимости (обозначаемые позже О.Контом отношениями солидарности [287]). Теорию Монтескье иногда называют первой теорией целостной социальной системы, в которой все черты общественной жизни образуют единое целое: политическое устройство, экономическая жизнь, религия, климат, численность населения, манеры, обычаи, «общий дух». Эти идеи впоследствии получили развитие в рамках теории социальных систем, где единицей социальной структуры является личность, рассматриваемая с точки зрения позиции, занимаемой в социальной структуре. Поэтому, «...когда мы имеем дело со структурированной системой, мы изучаем систему социальных позиций...» [287].
Общественные отношения, сеть которых обусловливает социальную структуру общества, представляют собой не случайные соединения индивидов. Любые отношения характеризуются тем, что поведение людей при взаимодействии друг с другом регулируется общественными институтами. Соотношение институтов с социальной структурой двойственное. С одной стороны, есть социальные структуры, устойчивость которых обеспечивается нормативами институтов; с другой стороны, есть группы, где норма обретает устойчивость как следствие общего признания того, что она предписывает правильное поведение [287]. Таким образом, институты, если понимать под этим термином упорядочивание обществом взаимодействия людей в рамках общественных отношений, образуют двоякую связь: как с «доинституциональными» отношениями в структуре, где институты функционируют, и с отношениями, регламентированными институтами.
Отдельно коснемся достаточно интересной позиции Г.Щедровицкого, у которого понятие «система» основано на различении и противопоставлении «связи» и «отношения» [370]. Отношение может быть установлено практически между любыми качественно однородными объектами за счет отнесения к объемлющей их системе (среде). Связь же, по его мнению, всегда результат анализа-синтеза (реального или мыслимого). Она - результат операции, «обратной» разложению некоторого целого на элементы, и вводится для восстановления утраченной исходной целостности. Совокупность модально однородных связей целого образует «структуру» объекта (или предмета), а то в них, что объединяется структурой как особой формой, или то, что остается, если абстрагироваться от структуры, есть «организация» объекта. В свою очередь, «система» [по Щедровицкому представление объекта как системы - авт.] предполагает, что объект является композицией организованных структур - процессуальной, функциональной, морфологической. Такого типа представления, как отмечает данный исследователь, «и получили название системно-структурных» [370]. Сам Щедровицкий говорил, что сегодня «... много пишут о системах и системном подходе. При этом употребляются самые разные выражения и термины...» [371]. В их числе системная революция (Р.Акофф), системный подход (И.Блауберг, Э.Юдин), общая теория систем как научная методология (Л.Берталанфи, А.Раппопорт, А.Уемов и др.), общая теория систем как метатеория (В.Садовский), системный анализ операций (Э.Квейд) (Б.Юдин) и т.д. Но, «...если вдруг окажется, что мы имеем дело со всеми названными выше образованиями, то нам придется как-то соотносить и связывать их друг с другом, чтобы получить объективную и конкретную картину происходящего» [371].
Как говорилось в первой главе, сегодня категория «рациональность» обретает более широкий смысл. Представляется достаточно продуктивным в основу классификации познавательных моделей экономики и типов экономического поведения вместо традиционных принципов «рациональность - нерациональность», «индивидуализм - коллективизм» положить методологические принципы анализа системно-структурных свойств общества. Так, классической познавательной модели соответствуют принципы структурализма (в том числе по линии «часть - целое»), неоклассической модели - принципы структурно-функционального анализа (в том числе по линии «система - внешняя среда»), институциональной модели -принципы системного анализа (в том числе в рамках «парадигмы саморегулирующихся/самореферентных систем» [197]).
Экономический процесс можно рассматривать в единстве двух взаимосвязанных сторон: ресурсно-технологического и институционального. С ресурсно-технологической стороны экономика выступает как система способов соединения ресурсов для производства благ и услуг. Институциональный аспект экономики - механизм социального упорядочивания экономических действий. Способность к согласованному действию в экономической плоскости, по его мнению - есть главный ресурс, «производимый» институциональной структурой экономики [86]. Взаимосвязь ресурсно-технологического и институционального аспектов воспроизводства следует понимать как взаимное влияние, взаимный отбор технологических условий воспроизводства благ и услуг, с одной стороны, и социальных условий воспроизводства способности к согласованному действию, с другой стороны.
В соответствии с этим, на базе структуралистского подхода, мы выделяем технологическую и институциональную структуры экономики, находящиеся между собой в определенных взаимосвязях [313]. При этом, областью взаимного пересечения этих структур является профессиональная структура экономики, опосредующая процесс воспроизводства и передачи технологий (знаний, информации, умений, навыков, опыта, объединяемых сегодня понятием компетенций) между экономическими агентами. Таким образом, экономический процесс в рамках определенного экономического пространства, ограничивающего деятельность и взаимосвязи экономических субъектов, можно рассматривать в единстве трех взаимосвязанных аспектов (по Н.Луману - «функциональных областей» [197]): ресурсно-технологического, институционального (институционально-правового), профессионального.
Отметим, что в социологии выделяют социально-классовую, социально-демографическую, социально-профессиональную, национальную, территориальную и т.п. образующие подструктуры социальной структуры общества. [301]
В нашем случае, во-первых, мы берем только экономическую сферу жизни общества; во-вторых, мы исходим из верхнего уровня системы абстракций в социально-экономических исследованиях Гидденса [71], к которой он относит «элементы/оси структурации ... или структуральные свойства как институционализированные характеристики социальных систем, растянутые во времени и пространстве». Добавим, что к более нижним уровням абстрации Гидденс относит структурные множества (структуры) как совокупность правил и ресурсов, используемых в процессе институциональной артикуляции воспроизводства социальных систем, и структуральные принципы как принципы организации социетальных общностей.
1. Технологическая структура экономики складывается из технологических совокупностей различного функционального назначения и уровня переработки ресурсов, которые могут объединяться в сопряженные группы технологических совокупностей. Среди них С.Глазьев выделяет следующие типы совокупностей: совокупности, выпускающие преимущественно продукцию непроизводственного потребления; совокупности, производящие универсальное оборудование для производственного потребления; совокупности, изготавливающие конструкционные материалы; совокупности, производящие сырье для производственного потребления; электроэнергетика; добыча и переработка первичных энергоносителей; строительство; транспорт; системы связи; подготовка кадров; производство вооружений и др. Прочность связей между производствами, входящими в одну технологическую совокупность, обусловлена требованиями качественного соответствия сопряженных технологических процессов. Отсюда технологическая совокупность есть совокупность технологически сопряженных производств . [73]
Базисные экономические отношения и институты на рынке труда, определяющие воспроизводство человеческого потенциала экономики
Приведем интересный подход Т.А.Стюарта, рассматривающего понятие интеллектуального капитала [309], расширяющего границы человеческого капитала на микроуровне В состав интеллектуального капитала сегодня включают: человеческий капитал (способен уйти из организации), образовательный капитал (не уходит из организации), потребительский капитал (понятие, введенное Х.Сент-Онли - стоимость франшизы -долговременных привилегированных отношений с потребителями продукции). Сам интеллектуальный капитал (в разных трактовках) - это «совместные знания работников организации, которые могут быть использованы для получения конкурентного преимущества» (по Х.Макдональдсу), «совокупность патентов, технических описаний, деловых навыков, технологии, информации о поставщиках и заказчиках, а также доброго опыта» (сам Стюарт критикует данное определение; по его мнению - это иллюстрация, а не определение), «интеллектуальный материал, который формализован, зафиксирован и используется для производства более ценного актива» (по Клейну), «узнаваемые полезные знания». При этом интеллектуальный капитал - это «дерево... отдельные люди - живой сок, стимулятор роста» [309].
На макроэкономическом уровне объем человеческого капитала, включаемый в национальное богатство наряду с воспроизводимым и природным капиталом по методике Всемирного банка посредством соизмерения элементов этих видов капитала в долларах США по паритету покупательной способности валют. В таблице 14 представлена количественная оценка размеров национального богатства с учетом оценки человеческого капитала в ряде стран и мировом хозяйстве в целом на основании расчетов экспертов Всемирного банка, дополненных расчетами отечественных специалистов для России [56].
Как видно из таблицы, в начале нынешнего столетия, 64% мирового богатства заключено в человеческом капитале, большую часть которого составляют знания и интеллектуальные способности работников; а величина национального богатства России соответствует аналогичным его запасам в странах семерки, что обеспечивается в основном запасами человеческого и природного капитала.
Ряд исследователей в качестве дополнения, необходимого для оптимального функционирования физического и человеческого капитала, предлагают использовать понятие социального капитала. Понятие социального капитала - как потенциала взаимного доверия и взаимопомощи, целерационально формируемого в межличностном пространстве, получило свое развитие у Дж.Коулмена и Р.Патнэма [257]. Патнэм считал, что по аналогии с физическим и человеческим капиталом, воплощенных в орудиях труда и обучении, повышающих индивидуальную производительность, «социальный капитал содержится в таких элементах общественной организации, как социальные сети, социальные нормы и доверие, создающих условия для координации и кооперации ради взаимной выгоды» [257]. Поэтому социальный капитал признают главным элементом гражданского общества. Вместе с тем, социальный капитал, если под ним понимать включенность в экономические отношения, обеспечивающие доступ к каким-либо ресурсам членов какой-либо социальной группы, может способствовать углублению как экономического, так и социального неравенства в обществе.
Отсюда, объем социального капитала можно измерить по степени доверия в обществе и участию людей в общественных объединениях, в том числе (сегодня) в социальных сетях. При этом, считается, что в отличие от обычного - социальный капитал по мере расходования только возрастает, поскольку, чем интенсивней практика кооперации и взаимовыручки, тем прочней и эффективней сети солидарности и больше масса взаимного доверия.
Социальный капитал в трактовке Бурдье предстает как совокупность реальных или потенциальных ресурсов, связанных с обладанием устойчивой сетью более или менее институционализированных отношений взаимного знакомства и признания - иными словами, с членством в группе. Последняя дает своим членам опору в виде коллективного капитала, «репутации», позволяющей им получать кредиты во всех смыслах этого слова. Эти отношения могут существовать только в практическом состоянии, в форме материального и (или) символического обмена, который способствует их поддержанию [50].
При материальном обмене (в том числе при экономической и социальной формах обмена) происходит постоянный обмен (перелив) указанных форм капитала (физического, человеческого, социального). При символическом обмене происходит обмен так называемого символического капитала - в трактовке Бурдье как «капитала в любой его форме, представляемой (то есть, воспринимаемой) символически в связи с неким знанием или, точнее, узнаванием или неузнаванием, что предполагает влияние габитуса как социально сконструированной когнитивной способности» [50].
В составе социального капитала сегодня выделяют культурный капитал, под которым можно понимать, исходя из определения культуры Е.Устюжаниной [345], систему «ценностей и ограничений, разделяемых большинством членов определенного социума». Методика определения стоимости данного капитала пока до конца не ясна, но работы в этом направлении ведутся, как на микро- (например, при оценке уровня организационной культуры, степени капитализации нематериальных активов, стоимости культурных образцов и т.д.), так и на макроуровне (в рамках идей импорта и экспорта институтов).
Вместе с тем в экономической теории никогда не утихали споры по поводу корректности приравнивания человеческих способностей к капиталу. Так, хотя А.Маршалл и допускал, что оценки капитализированной стоимости человека могут быть полезными, но считал понятие человеческого капитала «нереалистическим», поскольку человеческие существа не продаются на рынке. Поэтому, по мнению М.Блауга, человеческий капитал есть «приведенная стоимость прямых инвестиций в навыки людей, а не ценность людей сама по себе» [40]. Кроме того, Маршалл утверждал [215], что производство богатства является всего лишь средством поддержания жизни человека, удовлетворения его потребностей и развития физических, умственных и нравственных сил. Сам человек служит не только главным средством производства этого богатства, но и конечной целью богатства.
Мы присоединяемся к данным словам. Поэтому, в воспроизводственном аспекте более корректно вместо категории «человеческий капитал» (которое, в конечном счете, придает человеческим способностям все же больше технологическую окраску) использовать выражение «человеческий потенциал» (придающее человеческим способностям больше социальную, институциональную окраску). В целом, под человеческим потенциалом понимают совокупность основополагающих прав, способностей и возможностей потенциальных работников, территориальных общностей и профессиональных сообществ, уровень развития и реализации которых может повышать (или снижать) продуктивность жизнедеятельности общества. Таким образом, человеческий потенциал раскрывается системной совокупностью способностей отдельных людей, социальных групп, общества в целом к действиям, взаимодействиям и отношениям, обеспечивающих их жизнедеятельность и воспроизводство.
Тем не менее, использование понятия «человеческий капитал» в ряде случаев вполне допустимо. Так, в инвестиционном аспекте можно считать, что при определенных обстоятельствах названные формы человеческого потенциала способны превращаться (конвертироваться) в различные формы капитала. При определенных обстоятельствах, социальных и рыночных условиях человеческий потенциал «как возможность», еще раз подчеркнем - в инвестиционном, а не в воспроизводственном смысле, способен превращаться (конвертироваться) в человеческий капитал. Человеческий капитал, как часть капитала вообще, трактуемый выше как совокупность знаний, практических навыков и творческих способностей работников, приложенных к выполнению текущих задач, представляет уже рыночную, денежную оценку, причем, краткосрочную, «реализованного» человеческого потенциала (при этом капитализируются и нематериальные ценности хозяйства, включая культуру труда).
Истоки теории человеческого потенциала были заложены в начале XX столетия психологом и философом У.Джеймсом (США). Идеи У.Джеймса продолжили впоследствии Г.Отто, А.Маслоу, К.Роджерс. Так Маслоу [217], полагал, что все или, по меньшей мере, почти все младенцы рождаются с потенциалом психологического роста и соответствующей потребностью. По его мнению, большинство людей, если не все, имеют потребность в самоактуализации, и стремление к самоактуализации [данный вопрос более подробно раскрыт в пятой главе работы - авт.]. Данные идеи также получили развитие у Э.Фромма, Ч.Рейча, Е.Шумахера, Т.Шанина.
Экономические отношения на рынке труда при благоприятном сценарии развития экономики
Оппонентами теории естественного права также выступали представители исторической школы права, считавшие, что собственность имеет не естественный (неизменный), а исторический характер, продиктованный эволюцией национального хозяйства и народного/национального духа. В этом они были близки к Гегелю, и в какой-то мере к Марксу, отвергая в то же время его принцип исторического материализма, так как собственность, по их мнению, это более правовая (нормативная), нежели чем хозяйственная, категория.
К пониманию собственности историческим правом близки идеи евразийцев. Так, П.Савицкий отмечал, что, несмотря на все старания императорских университетов, римское право в России не привилось, его принципы были слишком чужды духу русского правосознания. Поэтому исследователи отмечали, что у русского народа отсутствует западная идея собственности [289]. По мнению Савицкого, в России собственность всегда рассматривалась с точки зрения государства, понимаемого религиозно-этически. «Понятие собственности строится не индивидуалистически, не из индивидуума, которому потом аналогизируется государство, но политически» [289]. В то же время представители евразийской мысли продолжили ряд положений естественной теории. Например, объектом собственности у них выступает не любая вещь, но такая, которая в природе встречается ограниченно, то есть, связана с недостаточностью, экономической скудностью. Частная собственность является продолжением личности. «Вначале я сам, мои способности, мое тело и моя душа, затем -объекты, предметы, «продолжающие» мое тело (орудия, одежда и т. п.)» [289].
Во второй половине XX столетия в рамках институциональной экономики появляется и постепенно набирает популярность экономическая теория прав собственности, в разработке и развитии которой приняли участие А.Алжан, Л. де Алесси, Й.Барцель, Г.Демсец, Р.Коуз, Д.Норт, Оноре, Р.Познер, С.Пейович, О.Уилъямсон и др. Данная теория предстает «в качестве методологической и общетеоретической основы ... экономики права, новой экономической истории и теории экономических организаций...» [152]. В ней было провозглашено равноправие между правовыми и экономическими отношениями собственности. Объектом собственности в данной теории выступает пучок прав по использованию ресурсов (благ). Полным (исключительным) собственником признается тот, кто обладает всеми 11 -ю элементами этого пучка. При этом, чем шире набор закрепленных правомочий, тем выше ценность ресурсов. Заметим, что истоки данной идеи прослеживаются и в римском праве с его тремя элементами права собственности, и у историков и евразийцев с их относительными правами собственности.
Права собственности в рассматриваемой теории могут санкционироваться не только государством, но и обществом - в виде обычаев, моральных установок, религиозных заповедей.
Они охватывают как физические объекты, так и объекты бестелесные (например, результаты интеллектуальной деятельности). С общественной точки зрения права собственности выступают как «правила игры», которые упорядочивают отношения между отдельными агентами; с индивидуальной точки зрения они предстают указанными «пучками правомочий». Права собственности имеют поведенческое значение: одни действия они поощряют, другие -подавляют (через запреты и высокие трансакционные издержки), влияя в этом качестве на экономический выбор.
По мнению институционалистов феномен собственности раскрывается через ее институциональную составляющую, в том числе через определенную правовую форму отношений собственности, «внешними в их применении» [145]. При этом институт собственности всегда «предстает особой исторической формой отношений к условиям общественной трудовой деятельности, владения ими» [93].
Логическим продолжением экономической теории прав собственности стала экономическая теория контрактов, согласно которой любой добровольный акт обмена есть обмен «пучками прав собственности». Каналом, по которому они передаются, служит контракт, фиксирующий передаваемые правомочия и условия их передачи. Контракт тем сложнее, чем специфичнее трансакции и вовлеченные в обмен блага. По мнению О.Уильямсона, трансакции различаются по трем главным признакам - степени их специфичности, повторяемости и неопределенности [204]. Заметим, что разделение ресурсов на общие и специальные (специфические) восходит к работам Г.Беккера [26]. Согласно Уильямсону, специальным может быть как физический, так и человеческий капитал.
В теориях прав собственности и контрактов особое место занимают вопросы спецификации прав, поставленных еще в древности, когда перед людьми встал вопрос, кому принадлежит готовая продукция по завершении производства? В Римском праве способы приобретения права собственности разделялись на первоначальные, когда право собственности приобретателя не основывалось на праве другого лица; и производные, когда это право (покупка вещи, получение вещи в наследство) основывались на праве другого лица (продавца, наследователя) [115]. К первичным способам относили завладение вещи, не имеющей хозяина (оккупацию), находку клада, приобретение плодов, переработку чужого материала (спецификацию), соединение (смешивание) вещей, давность. Право собственности не могло быть приобретено иначе, как одним из указанных способов. Но возникала неясность: к какому способу относится приобретение собственности на вещи, изготовленные промышленным предприятием? Это не приобретение плодов (предприятие не физическая вещь), не оккупация (это вещи новые, которые еще никому не принадлежали, не имели собственника), не спецификация (это переработка чужого материала, но промышленное предприятие перерабатывает материал, принадлежащий собственнику). Ответом на это было решение, что собственником готовой продукции является собственник предприятия (средств производства).
Как считают современные институционалисты, спецификация» прав собственности является необходимым условием эффективной работы рынка, так как чем яснее определены и надежнее защищены права собственности, тем теснее связь между действиями экономических агентов и их благосостоянием, и экономическими (социальными) последствиями их решений [332].
Подчеркнем, что собственность - это форма, «ключевой код» (дихотомия «лицо-вещь» в институциональной структуре экономики) для широкого круга социальных, в том числе экономических отношений; многоцелевая и многофакторная функция; своего рода «клубок» нитей-взаимосвязей, соединяющих человека с обществом и внешней средой. Воздействие всего лишь на одну из нитей (например, на связку «собственность - отношение к труду») без учета всего комплекса отношений собственности может не дать ожидаемого результата или привести к отрицательным результатам и негативным последствиям.
Отметим, что в собственности можно выделить ее внутреннее и внешнее (институциональное) содержание, так как собственность, как и прочие социально-экономические явления, связана с индивидуальными и социальными интересами и с социальными нормами. Собственность неизменно предполагает присвоение человеком предметов внешнего мира, то есть деятельное (активное) отношение человека к внешне-предметному миру, в котором он воспроизводит себя, свой потенциал. Вместе с тем, она связывает воедино действия и интересы отдельных хозяйствующих субъектов, от решения которых зависит ресурсное обеспечение, инвестирование и развитие отдельных сторон и видов хозяйственной деятельности. Поэтому собственность предполагает не только определенные права по отношению к объектам собственности, но и определенную социальную ответственность собственников, инвесторов и пользователей.
Собственность наряду с другими отношениями и институтами формирует человеческий потенциал экономики. Исходя из выделенных нами компонентов человеческого капитала, можно говорить о технологическом, хозяйственном (трудовом), социальном потенциале отношений и института собственности. Хозяйственный (трудовой) потенциал отношений собственности заключается в их способности обеспечивать инвестиции в человеческий потенциал и последующее эффективное его использование. Этот потенциал характеризует степень склонности субъектов хозяйственной деятельности (отдельных физических лиц, в том числе самих владельцев человеческого потенциала, представителей бизнеса (юридических лиц), социальных групп и классов, государств и межгосударственных структур) участвовать в процессе формирования человеческого потенциала, в частности инвестировать средства в соответствующие отрасли общественного производства. Социальный потенциал отношений собственности способствует формированию механизмов социальной справедливости в обществе и экономике.
