Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Институционально-эволюционное развитие НТО (на примере Калмыкии в 1917-1930-х гг.) 10стр.
1.1. Теоретическая модель формирования институтов национально- автономного типа в период революционных потрясений и гражданской войны 10 стр.
1.2 Институциональный механизм становления национальной государственности и ее среднесрочные экономические эффекты 42 стр.
Глава 2. Специфика институционально-экономического развития НТО Северо-Кавказского региона в 1917-30-х гг 85стр.
2.1. Формирование автономных государственных образований на территории Северного Кавказа 85 стр.
2.2. Экономические эффекты институционального становления национальных автономий Северного Кавказа 120 стр.
Заключение 151 стр.
Библиография 155 стр.
- Теоретическая модель формирования институтов национально- автономного типа в период революционных потрясений и гражданской войны
- Институциональный механизм становления национальной государственности и ее среднесрочные экономические эффекты
- Формирование автономных государственных образований на территории Северного Кавказа
- Экономические эффекты институционального становления национальных автономий Северного Кавказа
Введение к работе
Важность и своевременность изучения исторического поиска оптимальных механизмов государственного регулирования национально-территориальных образований (НТО) в составе многонациональной общественно-хозяйственной системы обусловлена сложившейся ситуацией в этнорегионах РФ, относящихся к категории экономически депрессивных и политически «взрывоопасных». Неэффективность институционального механизма взаимодействия федерального центра с национальными республиками наглядно демонстрируют длящиеся второе десятилетие деструктивные процессы на Северном Кавказе с их очагами на территории Чечни, Ингушетии и, частично, Дагестана. Поэтому исторический опыт использования институциональных («административных») ресурсов для экономического подъема отсталых в хозяйственном отношении окраинных территорий, разрешения социальных проблем и противоречий закономерно обретает все большее значение.
Степень изученности проблемы. Закономерности и этапы формирования институциональной структуры и экономического базиса национальной автономии Калмыкии рассматривались в работах Бадмаева СБ., Бадмаева Н.Х., Василенко Н.В., Максимова К.Н., Саврушевой К.Ц., Тава-нец С.Д. и др. Причины возникновения, тенденции и эффекты установления формальных институтов и значимых нормативно-правовых актов (декретов, законов и др.) изучались Буровым А.Н., Ивановым М.П., Наберухи-ным А.И., Оглаевым Ю.О., Убушаевым В.Б. и другими исследователями. Формы осуществления национальной политики советской власти в республике, а также проблемы обретения национального суверенитета освещены в трудах Иванова М.П., Лепешкина А.И., Наберухина А.И. Шевцова B.C. и др.
Исторические особенности и экономические последствия формирования институтов национально-автономного типа в регионах Северного Кавказа представлены в работах Алиева У .Д., Бербекова Х.М., Бутова В.И., Даниялова Г.-А.Д., Дзидзоева В.Д., Игнатова В.Г., Казанбиева М.А., Летифова А.Л., Петрова В.П., Потокова Н.Н., Тотоева М.С., Улигова У.А., Черноуса В.В., Эбзеевой С.Э. и др.
В выработке авторской позиции о структуре институциональной подсистемы этнорегиональной экономики особую роль сыграли работы Иншакова О.В., Лебедевой Н.Н., Ломовцевой О.А., Фролова Д.П., посвященные определению соотношений между основными понятиями институционально-экономической теории. Основные методологические подходы к исследованию регионального хозяйства были почерпнуты в трудах Гранберга А.Г., Новоселова А.С. и Минакира П.А.
Целью исследования является комплексный анализ хода и результатов, проблем и противоречий становления институтов государственной власти в советских НТО (на примере Калмыкии и Северного Кавказа) в 1917-1930-х гг.
Поставленной целью были обусловлены основные задачи работы:
раскрыть сущность и противоречивость становления в Калмыкии институтов национально-автономного типа и их смены государственными институтами в контексте экономических эффектов;
дать институциональную характеристику процессов становления НТО на территории Северного Кавказа;
разработать периодизацию институционально-экономического развития Калмыкии и Северного Кавказа на этапе становления государственности (в принятых хронологических рамках);
выявить типичные ошибки и просчеты, допущенные на начальном этапе институционального строительства государственности в этнорегио-нах России;
- сформулировать исторические институциональные причины современных деструктивных процессов в национальных образованиях РФ.
Предмет исследования - процессы институционально-экономического и административно-территориального становления этно-регионов России.
Объект исследования - совокупность экономических отношений, связанных с взаимодействием населения НТО и государственных структур по поводу изменения институциональной структуры этноэкономики.
Теоретическая и методологическая база исследования включает классические и современные работы экономистов-теоретиков и историков хозяйства. Методология исследования основана на конструктивном сочетании общесистемного и институционально-эволюционного подходов посредством использования методов исторического, логического, многофакторного, сопоставительного и статистического анализа.
Информационная база работы представлена материалами партийных съездов, конференций и пленумов различного уровня; документами и протоколами заседаний органов государственной власти регионального уровня; данными, используемыми в периодической научной печати, материалами государственных архивов.
Наиболее существенные результаты, полученные автором и выносимые на защиту:
1. Институциональная структура НТО включает институциональные «базис» и «надстройку», т.е. относительно постоянные и переменные компоненты, динамично взаимодействующие между собой и, в совокупности, с материально-техническим базисом экономики. Механизм институционально-экономического развития НТО определен как способ разрешения накапливающихся и обостряющихся противоречий внутри институциональной структуры (между ее «базисом» и «надстройкой»), а также между
«надстройкой» в целом (институциональной структурой) и материально-техническим «базисом» этноэкономики.
Автономные НТО (округа, области, республики) формировались из российских губерний с новым административным центром и функцией развития производственной и социальной инфраструктуры (дорожное сообщение, связь, почта и др.). Имело место параллельное функционирование общегосударственного и национального языков, последний использовался в делопроизводстве, образовании, СМИ. В отличие от русских губерний НТО имели тенденцию к повышению своего административного статуса: автономная область —> автономный округ —» республика. Переход к более высокой административной форме носил не экономический, а политический характер, обеспечивая НТО представительство в центральных органах власти и возможность получения дополнительных дотаций. Повышение административного статуса НТО выражалось определенными институциональными показателями, прежде всего, уровнем бюджетных расходов на управление.
Выявлены два основных варианта развития НТО: интеграционный (Калмыкия), связанный с постепенным повышением административного статуса на базе объединения в рамках территориальной целостности; дифференцированный (Северный Кавказ), основанный на непрерывном переделе территориальных границ и компетенций в соответствии с клановыми интересами и меняющимися стратегическими приоритетами, результатом чего было параллельное, но слабо скоординированное развитие множества НТО в рамках одного территориального региона. В 1936 г. институциональные изменения завершились, началась унификация и организационные изменения на отраслевом уровне.
Определены основные этапы институционально-экономического развития Калмыкии в рассматриваемый период. К ним отнесены: этап тотальной централизации функций и институтов управления, обусловившей
накопление центробежного потенциала в национальных институтах (предреволюционный период); этап институциональной неопределенности, связанной с возникновением двух институциональных альтернатив:
а) развитие земских институтов с перспективой получения статуса
национальной автономии в составе многонационального государства
б) объединение с казачьими территориями под непосредственным
управлением из Центра в рамках конституционно-монархического строя
(период правления Временного правительства); революционный переход к
модели автономного развития национальных институтов с делегированием
им большинства функций управления (1917 - сер. 1920 г.); этап обретения
и конституционного закрепления государственности, определивший нача
ло нового витка тотальной централизации и государственной монополиза
ции с реальным ущемлением формального суверенитета Калмыцкой рес
публики в составе РСФСР (1920-1937 гг.).
Периодизация институционально-экономического развития НТО Северного Кавказа включает следующие этапы: активизации институционального самоопределения и стихийной интеграции (февраль 1917 - сер. 1918 г.); институциональной неопределенности в связи с военным противостоянием советской власти и оппозиционных сил (втор. пол. 1918 г. -конец 1919 г.); формирования институтов национально-автономного типа с преобладающим игнорированием институционального «базиса» этноре-гионов в пользу народнохозяйственных интересов (1920 - сер. 1930-х гг.); «вложенный» этап осуществления стратегии ускоренного развития материально-технологического базиса северокавказских этноэкономик (с 1924 г.) с целью компенсации усиливавшихся институциональных противоречий.
К типичным историческим ошибкам институционального строительства в НТО относятся: отсутствие эффективного механизма делегирования функций и компетенций из Центра; периодический запуск механиз-
ма институционального псевдопрогресса, заключающегося в формальном внедрении прогрессивных институтов с реально ограниченными компетенциями; слабый учет противоречий между институциональными «базисом» и «надстройкой» экономики НТО; преобладание принудительных методов формирования институтов в ущерб экономико-мотивационным.
Научная новизна результатов диссертационного исследования состоит в следующем:
введены в научный оборот понятия институционального «базиса» и «надстройки», позволяющие углубить представление о внутреннем строении институциональной структуры НТО;
выявлены общие закономерности и особенности институционально-экономического развития НТО в СССР (на примерах Калмыкии и республик Северного Кавказа);
разработана периодизация процесса становления национальных государственных институтов в советских НТО;
определены типичные противоречия и ошибки институционального строительства в этнических регионах многонационального государства;
Теоретическая и практическая значимость диссертации обусловлена тем, что сформулированные в ней положения и выводы могут оказаться полезными для государственного аппарата управления Южного федерального округа при осуществлении институциональных и административно-территориальных реформ. Материалы диссертационного исследования могут найти применение в учебном процессе при преподавании курсов «Экономическая история России» и «Регионоведение» в учреждениях высшего и среднего профессионального образования.
Апробация работы. Результаты исследования были представлены в докладах на международных, российских и региональных научно-практических конференциях: международная научно-практическая конференция «Вековой поиск модели хозяйственного развития России» (г.
Волжский, 2000-2002гг.), Российская научная конференция «Образование и развитие многонационального государства в России: сущность, формы и значение» (г. Элиста, 2002г.), республиканская научно-практическая конференция «Молодежь и наука: третье тысячелетие» (г. Элиста, 2004г.)
Публикации. По теме диссертации автором опубликовано 8 работ с личным вкладом 2,8 п.л.
Структура диссертации отражает логику исследования в соответствии с целью и задачами. Диссертация состоит из введения, 2 глав, разбитых на 4 параграфа, заключения, списка использованной литературы. Общий объем диссертации - 174страницы.
Теоретическая модель формирования институтов национально- автономного типа в период революционных потрясений и гражданской войны
Политические и социально-экономические потрясения в Российской империи на закате ее существования, особенно отчетливо проявившиеся на рубеже 1916-1917 гг., носили на окраинах государства ярко выраженный национальный оттенок. Многонациональная держава искусственно создавалась на протяжении столетий вокруг славянского ядра из десятков разноязычных, отличных друг от друга в историческом, этнокультурном и религиозном плане территориальных образований с различными формами правления и социально-экономическим уровнем развития.
На протяжении всей истории российского государства, преследуя цели укрепления рубежей Империи по всей их протяженности с северо-запада через юг до северо-востока, увеличения природно-ресурсной базы государства за счет слабо освоенных коренными народностями территорий, монархи и правительства привносили («имплантировали» в терминах современного институционализма) в эти локальные пространства институции и институты государственного устройства во всех их проявлениях и со всеми их положительными и отрицательными для многонациональной державы последствиями. Несмотря на поступательное институциональное давление Центра на национальные окраины, Российская империя в институциональном смысле представляла собой конгломерат с нараставшими центробежными силами. Напряженность институциональной динамики страны на этом переломном этапе характеризовалась периодическим обострением противоречий между формальными институтами и правовыми нормами, с одной стороны, и местными устоями, обычаями, национальными традициями, укладами хозяйствования - с другой.
Дальнейшее изложение материала и историко-логический анализ будет основываться на разработанной нами концепции институциональной структуры многонационального хозяйства. В экономической литературе советского периода достаточно активно обсуждались проблемы взаимодействия «базиса» и «надстройки». Эти понятия, развитые в рамках теории исторического материализма, позволяют представить экономическую систему как внутренне неоднородную и динамичную. Под базисом понимались материальные (производственные) отношения, представлявшие собой основание хозяйства, а политические и идеологические отношения рассматривались в качестве надстройки, возводившейся на сложившемся базисе и обусловленную его характеристиками. К надстройке относились и моральные нормы, и традиции, и, по сути, ментальность, и, что особенно важно для нашего исследования, различные учреждения (институты), задающие определенные формы общественного сознания1.
На наш взгляд, «надстройку» можно понимать как совокупность действующих в данном обществе институций, институтов, формальных правил и неформальных норм хозяйствования. «Надстройка» - это институциональная подсистема хозяйства. Представляется необходимым углубить понимание внутреннего строения данной подсистемы, которая включает как относительно стабильные, устойчивые к внешним воздействиям, так и быстро меняющиеся компоненты. Как видно из приведенной схемы, институциональные базис и надстройка взаимодействуют между собой. Например, новые законодательные акты, изменение структуры институтов и органов государственного управления (т.е. изменения в институциональной надстройке) влекут определенные сдвиги в институциональном базисе, могут быть им отторгнуты, например, по религиозным принципам или в силу сложившихся неформальных норм, или восприняты и усилены. Кроме того, институциональная подсистема в целом («надстройка» в понимании советских теоретиков исторического материализма) взаимодействует с материально-техническим базисом хозяйства. В результате разработанная модель позволяет рассматривать экономику как внутренне неоднородную и высоко динамичную систему.
Применим данную концепцию к историко-логическому анализу становления государственности в республиках Калмыкия и Северного Кавказа. Поскольку отечественная экономика по своему содержанию является многонациональной, то можно понимать национальный компонент институциональной подсистемы российской экономики как институциональную надстройку, а государственный компонент - как институциональный базис. Институциональный базис национального хозяйства формируется раньше институциональной надстройки, поскольку народ, этнос всегда возникает раньше государства. Следовательно, с одной стороны, институциональный базис определяет развитие надстройки, а, с другой, - институциональная надстройка может сковывать институциональный базис, определяя накопление противоречий, обострение поиска национальной идентичности, идеи, а также стремление к суверенитету и экономической независимости. Изучение эволюции институтов государственного устройства на уровне национальных республик в фокусе предложенной модели позволяет выявить и научно охарактеризовать многие важные тенденции, сохраняющие актуальность и в современных условиях.
Неоднородность хозяйственного развития регионов огромной по территории и потенциалу страны, внутриклассовые противоречия на местах, регулярные проявления центробежных тенденций во многих, преимущественно окраинных областях империи, наиболее ярко выразились в период ослабления центральной власти, в особенности в период отречения от престола императора Николая II и двух революций 1917 г. Не случайно именно проблеме права наций на самоопределение посвящали свои труды наиболее радикально настроенные политические деятели - В.И. Ленин, И.В. Сталин и др.
Институциональный механизм становления национальной государственности и ее среднесрочные экономические эффекты
В записке Народного Комиссариата по делам национальностей в Совет Труда и Обороны и в Президиум ВЦИК говорилось о том, что основная экономическая отрасль Калмыкии — скотоводство - была разорена почти на 70% . В 1920 г., по сравнению с 1916 г., значительно сократилась площадь посевов. В упадке находилась рыбная - как добывающая, так и перерабатывающая - промышленность8!.
На начальном этапе восстановления экономики Калмыцкой автономной области остро ощущался дефицит квалифицированной рабочей силы (человеческий фактор производства), транспортных средств (техниче-ский фактор), а также сырья (природный фактор) .
Вся совокупность факторов хозяйства Калмыкии после потрясений, связанных с революциями 1917 г. и военными действиями на территории области в период гражданской войны, деградировала до опасной зоны суженного воспроизводства. Новая система институтов административно-хозяйственного управления находилась лишь на этапе формирования и не вносила ощутимого вклада в создание валового продукта Калмыкии. Экономическое пространство области балансировало на грани дезинтеграции и коллапса.
В связи со сложившейся экономической ситуацией в Калмыкии постановлением СНК РСФСР от 26 ноября 1920 г. было решено выделить на нужды Калмыцкой области сверхсметный кредит в размере 300 млн. рублей . На открывшемся 22 декабря 1920 г. VIII Всероссийском съезде Советов были определены основные задачи восстановления и развития экономики Советской республики. На съезде был рассмотрен и одобрен план электрификации России - план ГОЭЛРО, что должно было обеспечить создание материально-технической базы государства. Механизм государственной централизации позволил перераспределить ограниченные ресурсы Советского государства для целей восстановления хозяйства НТО.
В дальнейшем по линии РКП (б) была выработана программа постепенного перехода населявших окраинные территории народов к социалистическому строю, о чем свидетельствуют резолюции X и XII партийных съездов. В них, в частности, были выдвинуты две основные задачи. Первая предусматривала уничтожение национального угнетения через преодоление неравенства в сфере народного хозяйства, его подъема до уровня экономически развитых регионов. Вторая задача вытекала из первой и предусматривала отделение основной массы трудящихся от представителей бывших политических, экономических и религиозных верхов84. Происходило по сути повышение статуса социальных низов через их обособление.
Реализация данных задач должна была осуществляться в политическом, социально-экономическом и культурно-просветительном направлениях. В политической сфере предусматривалось развитие социалистической государственности в тех формах, которые соответствовали бы национальным условиям народов и народностей. В экономической сфере намечался подъем обрабатывающих отраслей промышленности с целью превращения данных территорий из аграрно-сырьевого придатка центральных районов в индустриально развитые регионы. Планировались преобразования аграрной сферы. Акцентировалось внимание на необходимости подготовки кадрового состава из числа местного населения и одновременно, как способствующий фактор, полная ликвидация неграмотности.
Руководство восстановлением экономики Калмыкии осуществляла областная партийная организация. На I областной конференции РКП (б), открывшейся 18 февраля 1921 г. в поселке Калмыцкий Базар, была принята резолюция «О задачах партийной организации в хозяйственном строительстве». На конференции было подтверждено решение I общекалмыцкого съезда о переводе населения к оседлости, причем это было объявлено чрезвычайно важной задачей, что увязывалось также с разорением кочевых и полукочевых скотоводческих хозяйств в период сменивших друг друга войн . Делегатами конференции был избран первый областной комитет РКП (б), который, в свою очередь, избрал президиум и контрольную комиссию .
Также в начале 1921 г. состоялись улусные и аймачные съезды Советов, партийные собрания ячеек, на которых, в соответствии с решениями VIII Всероссийского съезда Советов, был намечен ряд мероприятий по восстановлению народного хозяйства Калмыцкой автономии, прежде всего в сфере животноводства и земледелия88. Партия на рассматриваемом этапе выступала институтом централизованной мобилизации ограниченных ресурсов и повышения интенсивности использования дефицитных факторов производства с целью хозяйственного подъема.
После окончания гражданской войны встала необходимость изменения курса внутренней экономической политики, основанной на принципах военного коммунизма. Продразверстка, изъятие излишков продовольствия и трудовые мобилизации населения в условиях мирного времени не соответствовали задаче мотивации трудового населения. Постановление X Съезда РКП (б) «О замене продразверстки натуральным налогом» значительно облегчило положение крестьянства, поскольку налог был меньше разверстки, что привело к образованию в каждом отдельно взятом хозяйстве излишка произведенной продукции.
На X съезде РКП (б) было также принято постановление «Об очередных задачах партии в национальном вопросе», где акцентировалось внимание на недопустимости антипартийных уклонов в национальном вопросе и пресечении великодержавного шовинизма и местного национализма. Была также намечена программа практических мероприятий по оказанию помощи народам в строительстве их государственности и подъеме их экономики89.
Обсуждение закона о замене продразверстки натуральным налогом состоялось на II съезде Советов Калмыцкой автономной области в июне 1921 г. и на II областной партийной конференции в августе 1921 г., где было отмечено, что замена разверстки продналогом оказывала положительное влияние на развитие сельского хозяйства. На съезде было принято решение о переводе части сотрудников из областного и улусных аппаратов в низовые органы власти, а также об организации краткосрочных курсов для подготовки и переподготовки квалифицированного кадрового состава для улусных и аймачных органов90. Это решение стало основой формирования агентской базы «низовых» институциональных структур Калмыкии из коренного населения.
Формирование автономных государственных образований на территории Северного Кавказа
В настоящее время при определении направлений социально-экономического развития российских регионов важен учет институциональной, этноэкономической и национальной специфики. Это, в свою очередь, предполагает продуктивную интеграцию принципов федеративного устройства и федерализма в целом с укреплением институциональной инфраструктуры общенационального рынка как совокупности региональных рыночных структур. Другой немаловажный аспект - применение дифференцированного научного подхода к выбору форм и инструментов, методов и сроков проведения административно-территориальных и институциональных преобразований с акцентом на сложившийся институциональный «базис» этнорегионов и учетом неоднородности их экономического пространства. В этом смысле полезным является историко-логический анализ реформаторского опыта в Северо-Кавказском регионе в период государственно-монополистического капитализма, особенно на длительном этапе становления институтов советской власти.
Этнополитическая стабильность в Северокавказском регионе в значительной степени была подорвана наследием и последствиями советской национальной политики, что выразилось в :
1. создании этнотерриториальных образований для неродственных этносов (к примеру, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия) в противовес разделению по различным республикам этнически близких народностей;
2. неэффективном многократном изменении границ при создании административно-территориальных образований, хозяйственном районировании региона, производившемся без учета исторической специфики взаимоотношений и традиций населявших данные территории народностей;
3. масштабных репрессиях, массовых депортациях народов, населявших территорию Северного Кавказа.
На сегодняшний момент в Северокавказском регионе насчитывается около 30 территориальных взаимопритязаний, что дополнительно препятствует экономической, политической и культурной консолидации населения, препятствует ликвидации очага напряженности209.
Стабильно сохраняется рост дифференциации региональных рынков труда. В 39 регионах РФ, прежде всего в Дагестане, Ингушетии, Калмыкии, рост безработицы на начало 2000-х гг. превышал среднероссийский показатель в 4-5 раз .
По показателю напряженности, т.е. по количеству зарегистрированных безработных, приходящихся на 1 вакансию, заявленную в органы службы занятости, что ярко характеризует состояние регионального рынка труда, северокавказские республики и Калмыкии также находятся «в лидерах» относительно общероссийских статистических данных, как и по удельному весу в составе безработных лиц, состоящих на учете более года. Кроме того, для Калмыкии, Дагестана, Ингушетии и Чечни характерно сочетание высокого коэффициента воспроизводства населения с высоким уровнем безработицы .
Таким образом, комплекс исследуемых на современном этапе региональных институциональных, социально-экономических, социально-политических, административно-территориальных проблем и вопросов необходимо рассматривать в их тесной взаимосвязи и неразрывно от исторических процессов, происходивших под воздействием внешних и внутренних системных факторов в различные периоды существования многонационального государственного образования.
Мы начинаем анализ с начала переломного в жизни всех населявших Россию народов 1917 г., когда Северный Кавказ в административном аспекте представлял собой совокупность четырех областей (Область Войска Донского, Дагестанская, Кубанская и Терская), внутренняя структура которых включала отделы (казачье население) и округа (коренные народы), а также двух губерний - Ставропольской и Черноморской, делившихся, соответственно, на уезды и округа.
Первые попытки создания самостоятельных государственных образований с местными органами самоуправления, но в рамках российского институционально-правового поля, были отмечены именно на Северном Кавказе. Уже 6 марта 1917 г. был основан «Союз объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана». Параллельно были сформированы первичные органы местной власти - исполнительные комитеты по областям и округам. Во Владикавказе в мае 1917 г. прошел первый съезд народов Сектам же. С. 121-123. верного Кавказа и Дагестана, на котором была принята Конституция «Союза объединенных горцев», а также политическая программа, в которой акцентировалось внимание на необходимости установления в России федеративной формы правления . Как видим, ликвидация жесткого «пресса» имперских ограничителей, игнорировавших специфику институционального «базиса» исследуемого региона, привела к активизации институциональной самоорганизации населявших его народов, отражавшей их стремление к закреплению необходимых атрибутов относительного политического суверенитета. Следует заметить, что Временное правительство придерживалось умеренно-консервативных позиций в «национальном вопросе» и на данном этапе не определилась со своей позицией по вопросу установления нового государственного строя России, в особенности, в отношении перспектив федеративного устройства. Поэтому возник достаточно мощный поток институциональных инициатив «снизу».
Так, в сентябре 1917 г. в «Союз объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана» вступила Абхазия, но уже 20 октября 1917 г. сам Союз влился в «Юго-Восточный Союз», объединявший донское, кубанское, терское и астраханское казачество. Представители Ставропольской и Черноморской губерний не приняли участия в новом союзе. В составленном «Союзном договоре» провозглашалась главная цель - учредить Российскую Демократическую Федеративную республику. При этом члены Союза должны были быть провозглашены отдельными штатами в рамках Федерации.
Экономические эффекты институционального становления национальных автономий Северного Кавказа
На начальном периоде восстановления народного хозяйства РСФСР состояние экономики Северо-Кавказского региона находилось на чрезвычайно низком уровне. При этом значительная часть населения сохраняла патриархально-родовой быт и ориентировались на кочевое скотоводческое хозяйство.
На феодальном и полуфеодальном уровнях развития, основанных на экстенсивном земледельческом и животноводческом способе производства, северокавказские народности продолжали оставаться вплоть до установления автономности и внедрения первичных институтов государственности на территории Северного Кавказа. Прежде всего слаборазвитой являлась фабрично-заводская промышленность, при этом большая часть на-селения оставалась неграмотной . Согласно переписи 1920 г. в Карачаево-Черкесии грамотных насчитывалось 16,3%, в Северной Осетии - 14,7%, в Адыгее - 11,5%, в Кабардино-Балкарии - 7%, в Ингушетии - 3%, в Чечне - 0,9%. Следовательно, человеческий фактор выступал тормозом экономического прогресса в регионе, что усугублялось негативным действием традиционных хозяйственных институций, не отвечавшим задачам интенсификации воспроизводственного процесса.
В сложившейся ситуации, помимо политических преобразований, идеологической переориентации населения на новый уклад жизнедеятельности, т.е. изменений в институциональной «надстройке», важное значение имело формирование эффективного материально-технологического базиса экономики, устранение деструктивной дифференциации локальных экономических пространств, выравнивание уровня хозяйственного развития автономий с последующим подъемом жизненного уровня населения.
Иррациональное соотношение хозяйственных укладов в экономической системе Северо-Кавказского региона, где присутствовали и переплетались элементы патриархальных, полуфеодальных, феодальных, докапиталистических и раннекапиталистических отношений, значительно осложняло стратегическую задачу формирования мощного материально-технологического базиса в сжатые сроки. Многоукладность хозяйства порождала высокие трансакционные издержки механистических институциональных преобразований, связанных с примитивным внедрением базовых институтов советской власти без учета национальной специфики, и развития трансформационных факторов региона, сдерживая его хозяйственное развитие.
В районах Балкарии, Дагестана, Карачая, Чечни и других НТО, преимущественно на территориях гористого ландшафта, использовались наиболее отсталые технологии и организационные формы ведения хозяйства. В свою очередь, в равнинных районах в предреволюционный период активно развивались и постепенно укоренялись капиталистические отношения и институты.
Сырьевая направленность производства на Северном Кавказе предопределила ориентацию представителей российских предпринимательских кругов на данный регион, принимая во внимание, в первую очередь, развитие аграрно-сырьевого сектора. Регион рассматривался, прежде всего, в качестве поставщика дешевого сырья для частичной загрузки производственных мощностей и одной из экспортных линий. Основную заинтересованность российские, а также иностранные предприниматели проявляли к освоению и эксплуатации нефтяных промыслов на территории Чечни, а также залежей серебра, свинца и цинка в Карачае и Северной Осетии. Таким образом, уникальная совокупность природных факторов производства являлась конкурентным преимуществом северокавказских этнорегионов.
Отдельные «очаги» возникновения промышленного производства в северо-Кавказском регионе, возникшие в дореволюционный период, отличались локальностью и характеризовались национальным принципом комплектации кадрового состава предприятий. Подавляющее большинство не только руководящих должностей различного звена, но и специалистов и рабочих, составляли русские. Вовлечение в производство аллохтонных человеческих ресурсов позволяло компенсировать слабое развитие коренного населения.
Вместе с тем, развитие индустриального производства капиталистического типа в районе г. Грозный, на руднике «Эльбрус», на Садонских рудниках происходило под влиянием внешних инвестиций, обусловивших формирование первоначально незначительного по масштабам национального класса предпринимателей.
Местная, национальная промышленность, базировавшаяся на внутрирегиональных производственных факторах, была представлена преимущественно мелкими кустарными предприятиями, ориентированными на переработку продукции аграрного сектора народного хозяйства, а также на выпуск строительных материалов. Такие предприятия были ориентированы на использование простых (примитивных) технологий и не могли обеспечить массового внедрения технически сложных инноваций.
Слабая материально-техническая оснащенность предприятий мелкой обрабатывающей промышленности региона, деградация основных фондов, дефицит оборотных фондов для укрупнения и диверсификации производства не способствовали развитию внутренней конкурентной среды. В совокупности с низким жизненным уровнем и, соответственно, низкой покупательной способностью местного населения, не происходило расширение емкости внутреннего рынка, имел место ограниченный масштаб производства, а низкий профессиональный уровень человеческого фактора не содействовал созданию и укреплению конкурентоспособности выпускаемой продукции на соседних рынках (за пределами края).
В соответствии с основными принципами царской колониальной политики, часть населения северокавказских народностей была переселена с равнинной, достаточно плодородной территории вглубь гористой местности. Изъятые земельные площади были переданы первоначально в царскую казну, а некоторое время спустя в пользование казачьему сословию.
Коренное население было рассредоточено на 15%-ом (от всей равнинной территории края) участке279. В свою очередь, Терскому казачьему войску, составлявшему около 20% населения Терской области, было отведено 60% плодородной земли. Налицо было ущемление прав коренного народа на использование своего экономического пространства, что порождало эффект ущемленного национального самолюбия.
В среднем, терской казак имел в своем распоряжении приблизительно 11 десятин земли. Для сравнения, на душу населения Чечни приходилось 0,4 десятины плодородной земли, Ингушетии - 0,2 десятины, Осетии - 0,3 десятины и жителя Адыгеи - 1,4-3,1 десятин плодородной почвы.
