Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Опыт общемировых преобразований экономики развитых рыночных стран 14
1.1. Магистральные направления структурных сдвигов во второй половине XX века под влиянием НТР 14
1.2. Структурный кризис и его роль в перестройке экономики 30
1.3. Особенности инвестиционных процессов, приоритетов и неинвестиционных факторов современного этапа переструктурирования, их влияние на дальнейшую модернизацию 61
Глава 2. Структурные аспекты в экономическом кризисе России 90-х годов и попытках его пре одоления 103
2.1. Проблема институциональной природы отечественного кризиса и ее специфика 103
2.2. Кризис и реформы 90-х годов, их воздействие на экономическую структуру и инвестиции . 128
2.3. Структурные аспекты в государственной стратегии реформ и их влияние на экономику города Омска и Омской области 153
Заключение 190
Приложение 195
Список литературы 2 07
- Магистральные направления структурных сдвигов во второй половине XX века под влиянием НТР
- Структурный кризис и его роль в перестройке экономики
- Проблема институциональной природы отечественного кризиса и ее специфика
- Кризис и реформы 90-х годов, их воздействие на экономическую структуру и инвестиции
Введение к работе
Радикальные реформы 90-х годов, продолжающиеся уже более шести лет на фоне кризиса, явились практическим воплощением результатов предшествующего анализа исследователями проблем отечественной экономики и её структуры. Однако дискуссии вокруг структурных аспектов кризиса и реформ не прекратились и даже усилились, став ещё более актуальными.
Актуальность проблемы. Длительность и глубина общего спада, возникшего в экономике России после провала попыток роста ее наукоемкости как тенденции общемировой модернизации, говорят о господстве в нем структурных основ. Однако завершение за спадом агонии командно-административной системы управления привело к власти радикальных реформаторов, противопоставивших по главенству институциональные причины кризиса структурным. Концепции реформ 90-х годов сузили трактовку модернизации до внутрироссийских проблем существования частной собственности и рынка как институтов капитализма, отождествив их с эффективной саморегуляцией в экономике, а взгляд реформаторов на спад как на обычную фазу цикла нанес вред хозяйству рецептами "чем хуже - тем лучше" (чем глубже кризис - тем активнее обновление). Простое открытие экономики для мирового рынка и вздутие в реформах цен на топливо до общемирового уровня усилило спад, показав слабый анализ реформаторами связи кризиса с событиями в мировой экономике и переплетения в нем структурных и циклических аспектов. Между тем эта связь с общемировой модернизацией прочна и важна не только из-за участия СССР в мировых кризисах 70-80-х годов на стороне развивающихся стран-экспортёров нефти и после
дующего начала предкризисных явлений в экономике СССР с падения цен на мировом рынке нефти в 198 5 году, но и в силу наличия двух стагфляционных "шоков" в ходе общемирового (1974 и 1980 годы) и российского (1992 и 1998 годы) кризисов. А если учесть движение современной России из прошлых основ экономики СССР, не сводимых к институтам формальной плановости, то данная связь может оказаться во многом решающей.
Степень изученности темы. Комплексный анализ хода общемировых сдвигов проявился лишь после относительного завершения структурного кризиса в развитых странах. Н.В. Волков, Л. П. Ночевкина, Г. Пирогов, P.M. Энтов, В. Р. Евстигнеев и ряд других ученых исследовали ход структурной перестройки, его связь с инвестиционным процессом и синхронизацией кризисной фазы цикла в странах, природу структурного кризиса и моменты его переплетения с циклическим. Их работы внесли весомый вклад, в том числе и применением в труде "Марксизм - ленинизм и реалии конца XX столетия" под редакцией Б.И. Коваля схем системного подхода, в познание модернизации экономики развитых стран. Однако узкопроизводственный принцип методологии советской политэкономии помешал дальнейшей систематизации анализа и дал в середине 8 0-х годов ошибочный вектор развитию экономики СССР в виде концепции "ускорения", которая из-за неадекватного отражения связи общемировых сдвигов с потребностями немо-дернизированной советской экономики была провалена на практике. Причина этого провала в том, что структурные сдвиги в отечественном хозяйстве оказались не исследованы по взаимосвязям, хотя их результат по наличию и росту диспропорций отмечен в работах В. Логинова, Д. Львова, В. Фальцмана и многих других ученых. Учет кор
рекции действия в СССР планового управления экономикой наличием неформально-теневой рыночно-подобной среды стал изучаться лишь в 90-е годы. Так, структурному состоянию рынка в СССР и его связи с современностью посвящена работа П. Ореховского, а концепция В. Найшуля о бюрократическом (административном) рынке повышает свою актуальность из-за провала радикальных реформ 90-х годов. Господство негативных структурных сдвигов как результат реформ в 90-е годы отражено в работах Н.И. Суслова, Ю. Яковца, С. Глазьева, Л. Резникова и других ученых. Однако связь отечественного кризиса с общемировыми процессами не поднималась в их исследованиях.
Цель настоящей работы состоит в выяснении особенностей и тенденций современного развития народного хозяйства России на основе анализа наиболее общих закономерностей становления постиндустриальной структуры мировой экономики в условиях второго этапа научно-технической революции.
При анализе модернизационных процессов возникли следующие основные задачи исследования:
1. Выяснить наиболее значимые факторы структурных сдвигов в экономике развитых стран времен первого этапа НТР, восстановив ход изменений в 50-60-е годы и оценив его с позиции интенсификации сдвигов в кризисный период 70-80-х годов.
2. Проанализировать природу возникшего в 7 0-е годы структурного кризиса и последствия его переплетения с циклическими аспектами; выявить экономические характеристики кризиса, соотношение в нем внутринациональных и общемировых характеристик, роль синхронизации входа стран в кризисную фазу цикла, а также проследить дальнейшие структурные изменения и результат модернизации
экономики развитых стран.
3. Исследовать институциональные причины- отечественного кризиса, описать воздействие кризиса и радикальных реформ на состояние экономической структуры и инвестиционной её сферы.
4. На основе изученного попытаться оценить концепцию радикальных реформ по модернизации российской экономики и её воплощение в постстабилизационной программе по структурной перестройке, проанализировать имеющиеся в литературе рациональные альтернативы реформационного процесса и пояснить предложения по необходимой корректировке структурной политики государства.
5. На примере города Омска и Омской области исследовать влияние реформ на экономику регионов и структурные сдвиги в ней, оценить принимаемые местной властью стабилизационные меры и пояснить предложения по росту их эффективности.
Первая глава диссертации посвящена выявлению взаимосвязей в структурных процессах движения экономики к постиндустриальному состоянию и появлению нового его информационно-интеллектуального содержания, роли в этом научно-технической революции (НТР) и структурного кризиса, специфике переплетения последнего с циклическим кризисом, тенденциям к глобализации хозяйственных связей и к дифференциации подходов в структурной политике государств для роста конкурентоспособности их экономики .
Вторая глава диссертации представляет собой анализ формирования кризиса в экономике России, структурных сдвигов на этапе радикальных реформ и современных направлений государственного регулирования структурных аспектов кризиса, а также характеристику особенностей
состояния и сдвигов в экономической структуре города Омска и Омской области.
Таким образом, если объектом исследования выступает реальная экономическая структура России и развитых рыночных стран, то предметом исследования являются те изменения (сдвиги) в структуре, которые выражают процессы модернизации её макросостояния либо показывают перегруппировку связей и элементов в структуре при формировании постиндустриальных её основ.
Отсутствие целостной концепции по необходимым в отечественной экономике структурно-модернизационным процессам не случайно, поскольку, как отмечает Н.В. Волков, такая концепция не сложилась и по уже произошедшим в развитых странах изменениям, причем отчасти это связано с неразработанностью вопроса о содержании экономической структуры /33, с. 4/. Настоящая работа опирается на двойственную трактовку структуры, данную Ф. Перру /16, с. 192/ и характеризующую её как пропорции между элементами, а также как устанавливаемые отношения между ними и между рассматриваемой целой единицей и другими экономическими единицами. Подобный подход имеется и в статистике. Так, мнение В. В. Коссова о целесообразности другого подхода к структуре и её изменениям /90, с. 73-92/ поддержал А. Ванинский, предложив рассматривать их «...как показатели развития системы, её качественного изменения, отличая их от показателей роста, отражающих изменения количественного характера» /25, с. 71/.
В зарубежной экономической литературе сложился ещё один подход, ставящий знак равенства между ней и организацией: Т. Парсонс и Н. Смелсер определяют проблему структурных изменений как институциональных, выражающих структурную дифференциацию через усложнение организации
растущим разнообразием функций /69, с. 48/. Однако из этого неправомерна логика подмены Е. Гайдаром всей широкой гаммы необходимых структурных сдвигов приватизационными изменениями /38, с. 15/.
Моментом сложности анализа выступает соотношение структуры и системы экономического целого. В этой связи весьма важно данное Р. Гусейновым и В. Себешевым определение структуры системы как подсистемы её отношений применительно к изучению состояния экономической структуры /55, с. 83/, а в рамках её изменения можно опираться на заимствованный из теории систем принцип модификации структуры открытой системы путем включения ограничений, задаваемых внешней средой более высокого уровня охвата объектов (единиц, элементов), во внутри-структурные звенья.
В работе учитывается важнейшее следствие охвата структурой новых звеньев , состоящее в смене структурных соподчиненностей элементов в их взаимосвязи и развитии. Такие эффекты в экономике наиболее наглядно проявились именно в ходе модернизации при формировании постиндустриальной структуры и отмечены как в зарубежной теории интернализации - в превращении внешних связей фирм во внутренние, с особой ролью в нем трансакционных издержек, так и в данной работе при характеристике превращения автоматизацией машины из средства воздействия в систему (в мини-подобие технологии) и других подобных структурно-экономических процессов. В этом ярко видны моменты взаимопереходов, исследованные как постоянство превращений капитализма еще К. Марксом /118, с. 11/ и возникшие затем при переплетении структурного кризиса с циклическим. Вслед за французским экономистом Р. Барром /16, с. 195/ следует также отметить принципиальное не
совпадение изучаемой структуры экономического целого и структуры модели функционирования, в том числе и той, которую порой принимают за модернизацию сторонники проводимых в 90-е годы радикальных реформ.
Неоднозначно трактуется в литературе и возникший в 7 0-8 0-е годы структурный кризис. Изначально это понятие сформулировано по отличию от классических коротких циклов (волн) конъюнктуры в их фазе общего спада в экономике. Под структурным здесь понимают развертывающийся в одной отрасли (отраслевой кризис) или в их взаимосвязанной группе кризис как нециклический из-за отсутствия (выпадения) или недостаточной выраженности отдельных фаз короткого цикла при неопределенно-длительной затягивающейся фазе депрессии. Последняя трактовка ближе к современному пониманию встроенности структурного кризиса в механизм длинных циклов ("волн Кондратьева"), хотя выявление его устойчивой связи с инновацией, структурными дефицитом и перепроизводством осложнено переплетением в кризисе множества структурных диспропорций межотраслевых, продуктовых, факторных и связанных с образованием издержек (ценообразованием) и их структуры. Поэтому предпочтительнее выглядит такая трактовка структурного кризиса, которая охватывает его как взрыв устойчиво возраставшей диспропорциональности развития большинства отраслей в макроэкономической структуре, связанный с кризисом в структуре факторов производства как взаимозависимых составляющих факторов экономического роста и находящий свое всеобщее проявление в резком перекосе структуры внутрифирменных издержек в пользу одного или нескольких компонентов.
На особую структурную роль таких издержек, как обосновывается в диссертации, в кризисе 70-80-х годов
выдвинулись трансакционные издержки. Они имеют не только данную автором понятия (Р. Коузом) микроэкономическую характеристику как издержек на поиск и обработку информации в процессе заключения рыночных сделок контрагентов (их контрактации), но и весьма существенную долю отражения в них трудностей поиска контрагентов из-за наличия издержек взаимодействия между собой отраслей и производств в экономике в целом. Подобные издержки "трения" в рыночном механизме позволяют рассматривать трансакционные издержки и в качестве обобщающей макроосновы организационных издержек по взаимодействию агентов в экономике в целом, что предусматривал, хотя и не обосновывая, сам. автор терминологии.
Методологической основой диссертации являются труды отечественных и зарубежных экономистов, особенно работы Р. Коуза, Д. Норта, К. Эрроу и Д. Старка, описывающие роль институтов и трансакционных издержек. Большое значение имеет методология исследования структурных сдвигов в экономике, характерная для советской школы политэкономии, диалектика взаимопереходов явлений, изложенная в трудах К. Маркса, взгляды Дж. М. Кейнса и М. Фридмана в части выхода их на структурные аспекты соотношения государства и рынка в экономике.
В диссертации использовались следующие методы исследования: метод системного анализа процессов и статистических данных, методы сравнения, группировок, классификаций, методы восхождения от абстрактного к конкретному, единства исторического и логического, а также метод научного наблюдения.
Теоретическое значение диссертации заключается в том, что в ней уточняется сущность постиндустриального состояния экономики, имеющего с 50-х годов форму роста
нематериальной сферы производства в целом, а с 7 0-х годов - этап формирования господства информационно-интеллектуального содержания услуг. Выясняется также значение организационных факторов экономического роста. Работа вносит вклад и в разработку концепции развития отечественного хозяйства в рамках господства командно-административной системы управления, рассматривая формальные и неформальные отношения в экономике СССР как структурные элементы единого целого, а также в прояснение причин возникшего кризиса и его углубления в период реформ.
Научная новизна работы состоит в следующем: впервые воздействие мировой экономики в период структурных кризисов 7 0-8 0-х годов показано с точки зрения структурной роли адекватных ей трансакционных издержек. В структурной плоскости анализа рассмотрена появившаяся в 90-е годы концепция смены за период существования СССР административно-командной системы управления экономикой возникшим на её основе . административным (бюрократическим) рынком. Тем самым выявлена дополнительная по отношению к Общемировым процессам причина кризисного деиндустриализационного разрыва во время радикальных реформ 90-х годов в развитии трансакционного и промышленно-производственного секторов экономики, имевшаяся в предшествующий период в виде преимущественного сосредоточения неформально-теневых отношений на обменно-распределительной сфере. Выяснена также её рентно-монопольная основа в структуре собственности (редкость прав на управление производственно-ресурсными объектами) и производства (в виде комплексов, отраслей и видов деятельности, конкурентоспособных на мировой арене) , ставшая источником рентоориентированности пове дения агентов отечественного капитала. Эти же структурные характеристики экономики СССР рассматриваются в работе и как источники скрыто-теневого движения к постиндустриальному господству услуг, предопределившие главенство в них посредническо-перераспределительных моментов .
Практическое значение исследования определяется представленной в нем идеей эффективного восстановления на новой рыночной основе и с помощью косвенного государственного регулирования кооперационного характера производства как традиционного для России XX века преимущества, уменьшающего трансакционные издержки и выступающего особым организационным фактором преодоления инвестиционного кризиса. Возможно и востребование идеи неинфляционного регулирования денежного оборота для расшивки взаимных долгов и проведения взаимозачетов. Положения и выводы исследования могут быть использованы в процессе преподавания курса экономической теории, при разработке спецкурсов по отечественной и зарубежной рыночной экономике, тенденциям развития мирового хозяйства и роли в этом научно-технической революции. Результаты работы могут быть применены и в практике регионального управления, особенно в части формирования его концепции на уровне города Омска, и Омской области.
Апробация работы. Основные результаты исследования отражены в публикациях автора, в том числе в межвузовском сборнике научных трудов, докладывались на двух всероссийских и одной межрегиональной научных конференциях, а также на межвузовской научно-технической конференции. Всего по теме диссертации опубликовано 5 работ общим объемом 1 печатный лист, в том числе 1 работа в соавторстве. Результаты работы применялись автором при
разработке и чтении спецкурса по современной экономике России в СИБЭКО (ИМЭК) при Омском государственном университете путей сообщения.
Магистральные направления структурных сдвигов во второй половине XX века под влиянием НТР
Современные динамичные процессы, развивающиеся в передовых рыночных странах, стали результатом кардинальных структурных сдвигов, произошедших, как отмечает Л. Ночевкина, за полтора десятилетия с середины 70-х годов и позволивших им "...перейти на качественно новый этап экономического и ... цивилизованного развития" /139, с. 28/. Однако итоги, выразившиеся в интенсивных процессах 80-х годов, стали результатом длительных преобразований экономической структуры ещё со времен НТР 50-х годов. Предпосылки информатизации зарождались в недрах переструктурирования макро- и микроэкономики, когда новые научно-технические открытия положили начало росту сферы нематериального производства.
Интенсивное промышленное освоение сделанных ещё в 30-4 0-е годы технических открытий сформировало блок новых быстрорастущих отраслей, ставших основными движущими силами перегруппировки связей в экономике. Производства химической и нефтехимической промышленности, аэрокосмического машиностроения, автомобилестроения, атомной энергетики, электроники и ЭВМ явились источником дальнейшего бурного экстенсивного роста всей экономики в целом. Сами же структурные изменения в экономике оказались менее заметными для исследователей преобразованиями. Так, интенсивность преобразования отраслевой структуры обрабатывающей промышленности, которую можно считать общим критерием периодизации структурных изменений в экономике в целом /7, с. 302/, в 50-60-х годах была в 1,5 раза меньше периода 1937-1950 годов и почти в 2,5 раза меньше, чем в 70-х годах. Но и технологический разрыв между наукоемкими и базовыми отраслями вплоть до 7 0-х годов также оставался незначительным.
Смысл перегруппировки в экономической структуре сводился поэтому не к технико-технологическим процессам, а к её организационно-функциональным сторонам, при которых структурно-долевые изменения являлись отражением направлений сдвигов.
Рост сферы услуг в показателях экономической структуры стал одной из самых ярких сторон преобразований в течении всех 50-60-х годов. Первые проявления его были традиционным продолжением процессов концентрации и централизации в сфере торгово-бытовых услуг, а новым явлением стала лишь явная тенденция к универсализации.
Однако в этих ещё не развитых процессах, никак существенно не отражаемых в макропоказателях отраслевой структуры, выявились основные тенденции, которые затем более ярко проявили себя в 60-е годы. Направление структурных преобразований на рост инфраструктурно-сервисных сфер, повышение производительной роли последних через экономию на транспортировке ресурсов стали яркими качественными показателями дальнейших изменений. В том же векторе сказалось и первое проявление роста электронизации, насытившей потребительскую сферу телекоммуникационными средствами получения информации.
Произошедшие структурные сдвиги в экономике более заметны благодаря применению второго определения структуры (связей-отношений между элементами), нежели в традиционном долевом срезе их экономико-статистического анализа. Их выявлению мешает присутствующая часто терминологическая путаница: в наблюдавшихся изменениях макроструктуры речь, скорее, должна идти о росте не сферы услуг, а нематериального производства в целом.
Так, доля отрасли услуг в ВНП по отраслевой структуре экономики США возросла за 50-60-е годы на 3,1% (с 8,4% в 1950 году до 11,5% в 1970 году), тогда как доля её в общей занятости соответственно на 4,4% (с 10,5% до 14,9%), а опережающий по отношению к привлеченному труду эффект наблюдался только по отрасли "финансы" /7, с. 301/. Гораздо более важным изменением является то, что рост сферы нематериального производства наблюдался на всем протяжении докризисного переструктурирования при одновременном падении доли промышленности и сельского хозяйства /7, с. 300/. Тесное совместное снижение долевых показателей последних весьма примечательно по столь же дружному скачку цен на их ресурсы во время стагфля-ционного структурного кризиса 70-80-х годов.
Дальнейшим изменением в состоянии экономической структуры 50-х годов стало воздействие на неё процесса химизации промышленного производства. Конкуренция химических товаров-заменителей, перетягивая на отрасли химии и нефтехимии межотраслевые связи, формировала отражаемую в структуре конечного продукта депрессивность традиционной материалоемкой текстильной, швейной и обувной промышленности.
Структурный кризис и его роль в перестройке экономики
В экономической литературе возникший структурный кризис рассматривался параллельно с его развертыванием в рыночных странах. Значительный вклад в изучение кризиса внесла концепция структурного перенакопления, упоминаемая в работах P.M. Энтова, С. Аукуционека, Т. Субботиной. В некоторых исследованиях, - например, у Ю.М. Осипова /151, с. 25/,- этот вид перенакопления упоминается и в связи с теоретическими аспектами волновых (циклических) колебаний экономики.
Несомненным вкладом в познание природы структурного кризиса следует считать и выявленный аспект причинно-следственных связей последовавшей в кризисный период ресурсосберегающей модернизации производственного аппарата, обусловленной расточительностью прежней технологической базы производства. Расточительность не только признается в качестве одной из основ развертывания кризиса, через это понятие Л. Ночевкина разделила структурные изменения 70-80-х годов на отдельные этапы.
Важной особенностью анализа стало и рассмотрение общемировых основ возникновения кризиса, хотя идеологические рамки исследований затруднили выяснение причин общемирового проявления кризиса. Кроме того, последовавшие за модернизацией структурные изменения, вызванные распространением новых компьютерно-информационнных технологий, оказались в анализе либо оторванным от . причин возникновения и форм проявления кризиса этапом модерни-зационной перестройки, либо возникшими по завершении кризиса процессами.
Последнее уже ярко противоречит перемещению в середине 8 0-х годов структурного кризиса перенакопления в добывающие отрасли и продолжению даже в условиях циклического кризиса 90-х годов обновления производства. Оно также сводит проблему природы структурного кризиса к "шоковому" вздутию топливно-сырьевых цен, отождествляя структурные аспекты с циклическими как источниками возникновения общемировых циклов в 70-80-е годы.
Как показывает прошедший развитыми странами этап перестройки экономики, действительный смысл роста устойчивости комплексов отраслей по линии "добыча-переработка-конечный продукт" связан с возникшей их функциональной однотипностью друг к другу, как комплексов традиционных видов производства, в противополож-ность формирующейся по критерию наукоемкости устойчивости новых видов производственно-технологических процессов .
По мере сближения наукоемких отраслей формировался довольно узкий комплекс взаимосвязанных и сопряженных новыми принципами ресурсоемких производств, решающую роль в котором стало играть появление в 197 0 году преддверия кардинальных инноваций очередного этапа НТР -микропроцессора. Поэтому развертывание так называемой "микропроцессорной революции" вызвано комплексом широкого поля инновационных идей промышленно-технического применения микроэлементной базы ЭВМ с принципиально иным уровнем производительности и структурой издержек производства новой техники, отсутствие возможностей для которых, на наш взгляд, и привело к структурному кризису.
Особенности производства микропроцессоров, а также деятельности трудового фактора и технологической базы на их основе как бы воплощают на микроуровне противоречие развернувшегося глобального структурного кризиса в рамках всей мировой экономики, поскольку в структуре издержек на их производство выражена принципиальная противоположность минимизации доли природно-механических ресурсов при максимизации издержек интеллектуального труда.
Одновременно роль кардинального новшества микропроцессоров выявилась в более широком кризисе производительности во всей традиционной экономике по отношению к потенциальной производительности наукоемкого сектора (по способностям его продукции для скачкообразного роста производительности), близкого по своей структуре издержек к микропроцессорному производству% Поэтому более логичной выглядит трактовка приведшего к кризису противоречия не только с позиции ресурсорасточительной технико-технологической базы традиционного сектора экономики, но прежде всего физико-механического использования массовых ресурсов труда, несоответствующего новой производительной силе интеллекта и будущих его технологий. Последнее и выражает тот глобальный длительный кризис в производительности труда, который находит свое разрешение через высокую наукоемкость формирующегося комплекса передовых производств.
Преобладание интеллектуального труда в новом технологическом укладе, по нашему мнению, более адекватно, чем кризис ресурсоемкости, отражает "не-наукоемкость" традиционного сектора экономики и отмечаемые И. Усвиц-ким последующие массовые перемещения трудового фактора в сферы услуг и интеллектуальной деятельности /198, с. 62/. Экстенсивный же ресурсоемкий путь развития не исчез с ресурсосберегающей модернизацией, а переместился в сферу интеллектуальной деятельности с появившейся затем новой компьютерной технологией, в сферу "разбухания" информационных потоков /54, с. 60; 17 4, с. 287.
Проблема институциональной природы отечественного кризиса и ее специфика
Разрушительный экономический кризис, потрясший современную Россию и сравниваемый порою в отечественных исследованиях с масштабной "Великой депрессией" 192 9-1933 годов в США /192, с. 158/, первоначально оценивался как связанный со структурными причинами, вытекающими из состояния производственной сферы. Кризис начался не с реформ 90-х годов, ставших лишь ускорителем спада. И даже по официальной статистике его относят к рубежу 8 0-90-х годов, хотя истоки лежат в более раннем лавинообразном росте структурных диспропорций. Выделим среди общеупоминавшихся структурных основ кризиса представлявшие наиболее главные. 1. Преобладание производства средств производства в ущерб производству товаров народного потребления (ТНП) , неразвитость сферы услуг и инфраструктуры, а также низкая доля потребления в использовании национального дохода. 2. "Утяжеленность" в промышленной части структуры в виде чрезмерной доли добывающих отраслей и первичной переработки ресурсов по сравнению с развитием в целом обрабатывающей промышленности. 3. Господство продукции военно-промышленного ком плекса (ВПК) в выпуске обрабатывающей промышленности, с 7 0-процентной милитаризацией индустрии, что характери зует ВПК как ядро всей советской экономики /172, с. 23; 173, с. 22/. 4. Разбалансированность по структуре агропромышленного комплекса (АПК), преобладание в нем свойственной слаборазвитым странам избыточной доли сельского хозяйства при неразвитости переработки и производственной инфраструктуры хранения и сбыта, с высокими потерями при доведении продукции до потребителей и переносом структуры инвестиций в пользу роста их доли, идущей на АПК с низкой производительностью /126, с. 13/. 5. Преобладание нового строительства в структуре инвестиций при росте незавершенного строительства, устаревания производственного аппарата действующих мощностей и значительной технологической отсталости экономики. Коэффициент выбытия основных фондов снизился "...с 2,3% в 1970 г. до _ . . . 1,9% в 1990 г., а коэффициент ввода новых фондов ... с 10,5% ... до 5,9%" /104, с. 9/. 6. Чрезмерная замкнутость производственных взаимо связей предприятий на специализацию и разделение труда в межреспубликанских и локально-региональных межстрано вых кооперационных связях по линии внеэкономической "социалистической ориентации". Она предопределила сла бую конкурентоспособность экономики на мировой арене. В итоге российская экономика имела в структуре мирового разделения труда чрезвычайно ограниченные и падающие с развалом СЭВ и СССР потенции участия. От них остались отдельные узкие виды продукции ВПК при преимущественно сырьевой, в основном, топливно-энергетической, ориента ции экспорта. Одновременно Россия накопила неэффектив ную по малой перспективности возврата массу долга раз вивающихся стран, да ещё сбалансировав её собственным долгом развитым странам.
7. Гипертрофия масштабов, концентрации и специализации предприятий, способствовавшая высокой степени монополизации в экономике. Этот перекос возник благодаря почти полному государственному регулированию хозяйственной деятельности в ущерб возможностям самореализации, её огосударствлению как основному причинно-следственному источнику развития и упрочения монополизма государства.
8. Венец структурных проблем - отсутствие явных рыночных информационных рычагов-импульсов обратной связи для обеспечения эффективности, "неполноценность" денег, структурная разбалансированность ценообразования, преобладание количественных ресурсных источников роста в ущерб качественным, высокая энерго- и материалоемкость продукции, затратный характер экономики и почти абсолютная инерционность, невосприимчивость к НТП и изменениям.
Подобные перекосы в экономической структуре отмечаются в работах В. Фальцмана, М. Барабанова, С. Никитина и М. Гельвановского, А. Мартынова и А. Федотова, Л. Лыковой /199, с. 16-20; 15, с. 55-57; 133, с. 30-31; 121, с. 24-25; 107, с. 22-24/. Однако не они сформировали структурный кризис в СССР, будучи лишь его истоками, а первоначально казавшийся внешним и никак не связанным процесс общемирового структурного кризиса в развитых странах. Обстоятельства экстернального порядка по влиянию шоковых эффектов от изменений мировых цен на нефть, сформировавших кризис плановой советской системы хозяйствования, подмечает в критике развития государственности СССР сам Е. Гайдар /37, с. 34-35/ - экономист, чья деятельность во главе правительства ассоциируется с иной причинно-следственной трактовкой кризиса как теоретической базы реформ.
Дело в том, что в литературе конца 8 0-х годов первоначально верный подход к критике административно-командной системы, анализировавший её монополизм, был отделен от структурно-производственных аспектов, а затем и полностью изолирован в теорию системно-функционального перехода как выхода страны из кризиса.
Кризис и реформы 90-х годов, их воздействие на экономическую структуру и инвестиции
Возникший на рубеже 8 0-90-х годов экономический спад ускорил процесс распада государственности СССР, совместив его с потребительским "кризисом пустых прилавков". Дефицит времени на взаимодействие экономической науки с политикой привел к радикализму в реформаторских действиях власти. В итоге вместо осмысленной концепции реформ в их основу была положена зарубежная идея поэтапного перехода к росту, в которой условие роста в виде структурной перестройки выступает как второй этап по завершении финансовой стабилизации.
Условием первого этапа реформ стало превращение нестабильности (стагфляционнои гиперинфляции) из скрытой за дефицитностью в открыто-ценовую форму через процесс либерализации цен, а также внутренних и внешних хозяйственных связей. Сам же начальный этап подразумевал господство монетарных принципов сжатия совокупного спроса через ограничение денежной массы в сочетании с самоотказом государства от основных своих регулирующих функций и передачей их на саморегулирование абстрактному, складывающемуся в развитии реформ макроэкономическому состоянию рынка (совокупного спроса). Для открытия рынка вместо теневой приватизации 80-х годов вводились институты акционирования и приватизации большинства предприятий страны-с намерением в дальнейшем запустить процедуру банкротств. Последнее по замыслу реформаторов и означало структурную перестройку путем избавления экономики от неэффективных структурных единиц промышленности, завершавшую обуздание инфляции как условие для роста.
"Ваучерный" вариант приватизации, однако, положил начало открытому глобальному переделу собственности, гипертрофировав трансакционные мотивы перераспределения созданного в ущерб интересам производственной эффективности как разумной основе приватизации. Вместо дележа собственного государства с агентами экономики по принципу взаимного роста доходов возникло господство "передельных" монопольно-рентных отношений дележа с обесценением критериев социальной справедливости в обществе, завершившее указанную нами ранее смену структурных соподчиненностей.
Итоги влияния подобной радикальности реформ крайне отрицательно сказались на состоянии экономической структуры России. Сохранение и упрочение в реформах рентоориентированности в поведении агентов, связанной не только с ценовой либерализацией, как считает А. Ос-лунд /152, с. 105/, но и с наличием монополизма рентного происхождения и частной собственности "на процесс" как его основы, привело к господству переприватизационного присвоения ренты в качестве основного и постоянно действующего фактора влияния на сдвиги в экономической структуре. В части использования рентных источников доходов через ценовое давление на контрагентов такое негативное воздействие на экономическую структуру Н.И. Суслов прослеживает в анализе динамики индексов физического объема производства в промышленности, показывающей меньший спад в отраслях топливно-энергетического комплекса и первичных переделов сырья /190, с.4/.
В. Нусратуллин исследует не только гонку отраслей за присвоение ренты, но и ускорение рентопередела самим государством, результатом чего становится инициирование убыточными предприятиями поиска "политической" ренты (дотаций/ льгот и так далее), а также рост дотационно-сти и убыточности в экономике /141, с. 132/. В ходе такой структурной перестройки "убыточностью" страна, по мнению Н. Шмелева, может потерять до 65-70% своего промышленного потенциала, причем около 20-25% официально признается обреченными /210, с. 30/. Аналогия с опытом деиндустриализации в развитых странах неправомерна здесь не только из-за нетождественности депрессивности отраслей, слабоконкурентных даже для внутреннего спроса, разрушению большинства промышленности под воздействием искусственно создаваемой неплатежеспособности либо применяемых мнимо-единственных критериев эффективности в виде соответствия мировым стандартам. Подобное сравнение неверно и в связи с произошедшей в развитых странах параллельной "реиндустриализацией" компьютерным технико-технологическим оборудованием с ростом отраслей её обеспечения.
Среди первых процессов с примитивным, сугубо функциональным подходом к структурным проблемам можно назвать воплощение реформаторами идеи "превращения общего спада в структурный" ради экономии ресурсов путем сознательного подталкивания цен (через регулируемые базовые цены на топливно-энергетическое сырье) до уровня общемировых, имевшее противоположный эффект роста за 1991-1994 годы удельного расхода топлива на переработку тонны нефти на 20%, на тонну проката черных металлов -на 18,5%, на добычу тонны нефти - на 22,6% /190, с. 7/. Вторым подобным "шоковым самоистязанием" стало движение экономики в обратную общемировым тенденциям перехода к наукоемким производствам (от трудо- и капиталоемких /203, с. 79/) сторону резкого падения наукоемкости в ней. Игнорирование значимости промышленного потенциала означает и сужение поля внедрения инноваций наукоемкого сектора постиндустриального пространства, формируя ускоренное самоистощение производительного интеллектуального потенциала экономического роста.
На тенденции к интеллектуальной деградации сказалось как банкротство государства в финансировании науки, снизившего за 1991-1993 годы общие расходы на НИОКР с 9,6 до 5,9 млрд. долларов /98, с. 56/, так и неэффективная концепция конверсии в военно-промышленном комплексе, имевшем подавляющую часть научно-интеллектуального потенциала и передовых технологий страны. Не подкрепленная ни инвестиционно, ни институционально, конверсия не дала и ожидаемой компенсации ростом конверсионных товаров народного потребления. Так, при сокращении объема ВВП за годы реформ вдвое производство военной продукции уменьшилось почти в десять раз, а в целом по оборонному комплексу - почти в пять раз, причем с 1994 года спад в выпуске комплексом гражданской продукции ускорился /195/ с. 111/.
