Содержание к диссертации
Введение
Глава I - Области и методы экономического моделирования морали . 9
1.1 - Моделирование моральных норм в экспериментальной экономике 14
1.2 - Моделирование моральных норм как механизма компенсации провалов рынка и экономический анализ морального выбора 38
Глава II - Экономический анализ функционирования морально Неоднородного коллектива. 62
2.1 - Соотношение моральных и экономических мотивов в коллективном действии и агентских отнош ениях 63
2.2 - Модель функционирования морально неоднородного коллектива 86
Глава III - Экономика коррумпированных сообществ . 101
3.1 - Экономические аспекты коррупции с учетом моральной составляющей издержек 103
3.2 Коррупционный рынок при групповых нормах морали 118
Библиография
- Моделирование моральных норм в экспериментальной экономике
- Моделирование моральных норм как механизма компенсации провалов рынка и экономический анализ морального выбора
- Соотношение моральных и экономических мотивов в коллективном действии и агентских отнош ениях
- Экономические аспекты коррупции с учетом моральной составляющей издержек
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Тематика данной работы -экономический анализ влияния моральных норм в коллективах на поведение индивидов - представляется актуальной, поскольку реальное экономическое поведение людей испытывает влияние моральных норм значительная часть которых действует на уровне коллективов, сообществ и групп. Вместе с тем действие моральных норм в течение долгого времени было исключено из области применения экономического анализа. Экономическая теория формирования и функционирования этих норм и их влияния на поведение людей в соответствующих группах до сих пор мало разработана.
Экспансия современной экономической науки в предметные области других общественных наук и интеграция их основных идей и результатов на основе единого исследовательского метода стимулирует интерес экономистов к человеческим мотивам, очевидно играющим роль при принятии людьми экономических решений, но ранее не являвшимся предметом теоретических исследований и моделирования. Одним из таких мотивов являются нравственные установки и моральные нормы, которые во многих случаях регулируют поведение человека в экономической области и часто не могут быть сведены к иным мотивам. Цитируя авторов наиболее основательного из существующих сейчас обзоров, посвященных проблемам и разработкам в области пересечения этики и экономической теории, Д. Хаусмана и М. Макферсона, «...нравственные соображения экономических агентов влияют на их поведение и следовательно, на конечные результаты их взаимодействия. Более того, нравственные соображения самих экономистов могут намеренно или ненамеренно влиять на мораль и поведение экономических агентов. Следовательно, поскольку экономистов интересуют конечные результаты взаимодействия экономических агентов, их должна интересовать и мораль» [Hausman, D., McPherson, М., 1993, р.673]. По отношению к ряду проблем - изучению рынков труда, структуры организаций, распределения доходов, производства общественных благ и экстерналий, экономическому анализу права, - моральные нормы очевидно способны обогатить соответствующие экономические модели.
Степень научной разработанности проблемы. Вопрос о соотношении этики и экономической теории, и, в частности, влиянии морали на поведение экономических агентов, достаточно часто привлекал к себе внимание экономистов (в
частности, таких, как К. Эрроу [Arrow, Kenneth J., 1981. "Optimal and Voluntary Income Redistribution." In: Rosenfield, Steven (ed) Economic Welfare and the Economics of Soviet Socialism: Essays in Honor of Abram Bergson, Cambridge: Cambridge University Press.], Г. Беккер [Becker, Gary S., 1974. "A Theory of Social Interactions." Journal of Political Economy 82,1063-1093.], П. Самуэльсон [Samuelson, Paul A., 1993. "Altruism as a Problem Involving Group versus Individual Selection in Economics and Biology." American Economic Review 83, 143-148.], А. Сен [Sen, A., 1995. "Moral Codes and Economic Success", С S. Britten and A. Hamlin (eds.), Market Capitalism and Moral Values, Edward Eldar, Aldershot.]), и к настоящему времени насчитывается достаточно много работ, учитывающих воздействие на поведение экономических агентов моральных норм, и прибегающих к различным методам моделирования этого воздействия. В зарубежной экономической литературе существует несколько обзорных работ, посвященных взаимоотношениям экономики и этики, среди которых можно назвать, например, книги А. Бьюкенена [Buchanan, А., 1985], А.Хэмлина [Hamlin, А., 1986], А. Сена [Sen, А., 1987], Д.Хаусмана и М.Макферсона [Hausman, D., McPherson, М., 2002]. Следует отметить, что эти работы, как правило, носят выраженный методологический характер, и внимание в них уделяется в первую очередь фундаментальным проблемам, как, например, взаимосвязи морали и рациональности, роли морали в экономике благосостояния, концепциям права, свободы, справедливости и равенства в экономической теории, и т.п.. Существующие же разработки в области экономического моделирования морали как фактора, влияющего на поведение индивидов, освещаются в них достаточно скудно. Этот пробел в литературе отчасти восполняет первая глава данного диссертационного исследования. В представленной во второй главе работы модели функционирования морально неоднородного коллектива используются идеи прогнозирования работником поведения коллег с помощью кантианского категорического императива, присутствующие в работах Лаффона и Челля и др. [Laffont, J.-J., 1975; Kjell et al., 2003]. Представленная в третьей главе работы модель коррупционного рынка использует подход, предложенный в работе Андвига и Муне [Andvig, J., Moene, К., 1990].
Целью работы является экономический анализ влияния моральных норм на поведение экономических агентов в коллективах. Достижение указанной цели предполагает решение следующих задач:
Систематизация и анализ существующих разработок в области экономического моделирования морали.
Выявление существующих подходов к формализации моральных норм в экономических моделях, их сфер применения, преимуществ и недостатков.
Разработка экономической модели, позволяющей исследовать влияние моральных норм на функционирование морально-неоднородного коллектива, работающего в условиях асимметричной информации и неполных контрактов.
Анализ влияния коллективных моральных норм на девиантное поведение на примере коррупции в государственном секторе.
Объектом исследования является морально-обусловленное поведение индивидов в коллективах, под которыми понимается широкий круг социально-экономических сообществ с идентифицируемыми границами - трудовые коллективы, профессиональные ассоциации, этнические и религиозные сообщества и т.д..
Предметом исследования являются влияние моральных норм на поведение отдельных индивидов и функционирование коллектива в целом, взаимосвязь между индивидуальными и коллективными моральными нормами, и влияние моральных норм на девиантное поведение, в частности, коррупцию.
Теоретической и методологической основой диссертационной работы послужили преимущественно исследования отечественных и зарубежных ученых (В.М. Полтерович, М.И. Левин, Г.А. Сатаров, Е.В. Покатович, М. Рэбин, Э. Фер, К.Шмидт, У.Фишбахер, К. Нюборг и др.) по проблемам экономического анализа моральных норм в коллективах. При решении поставленных в диссертационной работе задач применены методы математического моделирования экономических процессов, а также методы кластерного анализа.
Научная новизна исследования. Предлагаемое диссертационное исследование в целом относится к области, мало разработанной в экономической литературе. Конкретные элементы научной новизны работы состоят в следующем:
В работе представлен аналитический обзор современных подходов к моделированию моральных норм и областей их применения, проанализированы их достоинства и недостатки.
В модели морально неоднородного коллектива, функционирующего в условиях асимметричной информации и неполных контрактов, представлена новая в литературе трактовка морали как чувства личной ответственности за выполнение
коллективного обязательства, предложен алгоритм трансформации этого обязательства в чувство личного долга сотрудника.
Предложен многомерный подход к оценке моральных факторов издержек девиантного поведения. Разработано обобщение модели рынка коррупционных услуг, представляющее этот рынок как совокупность коалиций взяткодателей и взяткополучателей с близкими моральными нормами.
На основе методов кластерного анализа предложен подход к прогнозированию возможной сегментации рынка коррупционных услуг (образования потенциальных коррупционных коалиций). В диссертации приведен модельный пример построения таких групп.
Теоретическая и прикладная значимость диссертационного исследования. Основные материалы и выводы диссертации в определенной мере заполняют пробел в литературе, посвященной современным подходам и методам моделирования моральных норм. Предлагаемые в работе новые методы моделирования моральных норм в коллективах могут послужить основой для новых разработок в области теории организаций, экономики благосостояния, экономического анализа права, в том числе имеющих практическое значение для формулировки государственной политики и политики организаций. Материалы диссертации применяются в учебном курсе «Экономика коррупции», при проведении семинаров по курсу «Микроэкономический анализ и рынки», при разработке анкет для исследования коррупции и теневой экономики в фонде «ИНДЕМ», а также могут быть использованы при преподавании курсов прикладной микроэкономики, экономического анализа права, институциональной экономики.
Апробация результатов исследования. Основные положения и идеи диссертации неоднократно докладывались и обсуждались на заседаниях научного семинара кафедры микроэкономического анализа ГУ-ВШЭ. По материалам работы автором был сделан доклад на общемосковском научном семинаре "Математические методы анализа решений в экономике, бизнесе и политике". Часть материалов исследования применялась в учебном процессе при преподавании курса «Микроэкономический анализ и рынки» в бакалавриате ГУ-ВШЭ.
Публикации. Основные положения диссертации изложены в 3 научных публикациях объемом 5,6 п.л.
Структура диссертационного исследования определена целью и задачами исследования и отражает его логику. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и перечня использованных источников из 135 наименований.
В первой главе настоящего исследования впервые в русскоязычной экономической литературе дается описание и классификация попыток формального моделирования морали как элемента индивидуальной мотивации, выделяются основные экономические проблемы, применительно к которым изучается влияние морали, и методы ее моделирования. Проведенный анализ существующих экономических моделей, включающих мораль как одну из детерминант индивидуального поведения, свидетельствует о значительной фрагментированности данной области экономических исследований с точки зрения как предмета, так и метода анализа.
Во второй главе разрабатывается теоретическая модель, позволяющая исследовать влияние моральных норм на взаимодействие принципала и нескольких агентов в морально-неоднородном коллективе, функционирующем в условиях асимметричной информации и неполных контрактов. Особенностью модели является новая в литературе трактовка морали как чувства личной ответственности за коллективное обязательство, а также механизм трансформации коллективного обязательства в чувство личного долга сотрудника коллектива. Анализ предложенной модели позволяет сделать некоторые выводы о зависимости устойчивости коллектива от управленческой стратегии руководителя и его моральной однородности.
В третьей главе, посвященной теоретическому анализу влияния моральных норм на распространенность девиантного поведения, разрабатывается многомерный подход к оценке моральных факторов применительно к рынку коррупционных услуг. Предлагается гипотеза о распределении сообщества потенциальных коррупционеров (взяточников и взяткодателей) на группы (коррупционные коалиции), объединяемые близкими моральными нормами в отношении коррупции. Причиной образования таких коалиций служит снижение трансакционных издержек коррупционного взаимодействия, обусловленное повышенной предсказуемостью поведения партнеров. На основе указанной гипотезы, трактовки моральной нормы как векторной характеристики агента или группы, и базовой модели рынка коррупционных услуг Андвига-Муне предложена обобщенная модель рынка
коррупционных услуг, представляющая этот рынок как совокупность коалиций взяткодателей и взяткополучателей с близкими моральными нормами.
Моделирование моральных норм в экспериментальной экономике
К основным играм, результаты которых свидетельствуют о влиянии на поведение участников соображений справедливости и честности, следует отнести игры «Ультиматум», «Дарообмен», «Доверие», «Диктатор», а также игры с добровольным финансированием общественных благ.
Вероятно, наиболее известной из перечисленных является игра «Ультиматум». В ходе этой игры игрок А предлагает Б пропорцию, в которой между ними будет разделена некоторая сумма денег. Б может согласиться, и получить предложенную ему долю, или не согласиться, и тогда А и Б не получат ничего. Классическая теория игр предсказывает, что А будет предлагать наименьшую положительную сумму, а Б - соглашаться на предложение. Однако, результаты многочисленных экспериментов показывают, что с вероятностью от 0,4 до 0,6 игроки Б отвергают предложения меньше 20% общей суммы, и чем больше предложенная доля, тем меньше вероятность того, что предложение будет отвергнуто [Giith et al., 1982, Camerer, С, Thaler, R., 1995]. Отказ принимать маленькие, но все равно выгодные предложения может быть истолкован как то, что игроки считают такие предложения «несправедливыми». В одном из экспериментов было показано, что модальная доля, предлагаемая А партнеру, примерно максимизирует его собственный ожидаемый доход - т.е., игроки А прогнозируют не соответствующую предпосылке рационального эгоизма реакцию партнеров [Roth et al.].
Игра «Диктатор» является вариантом предыдущей с той разницей, что в ней Б не имеет возможности отказаться от предложения А. В этой ситуации стандартная теория игр предсказывала бы, что Б не получит ничего. Однако экспериментальные результаты показывают, что в среднем игроки А предлагают Б отличную от нуля сумму, хотя и значительно меньшую, чем в игре «Ультиматум» [Forsythe et al., 1994].
Игра «Дарообмен» является экспериментальным переложением классических взаимоотношений принципала и агента. Принципал предлагает агенту некую сумму wefew], которую тот может принять или не принять. Если агент отвергает платеж, оба не получают ничего. Если агент принимает платеж, ему предлагают выбрать «уровень усилий» ее[е,е],е 0. Выигрыши принципала и агента равны, соответственно хр =ve-w и хА =w-c(e), где v - предельная доходность усилия для принципала, а с(е) - выпуклая возрастающая функция издержек агента. При стандартных предпосылках агент будет соглашаться на любую w и выбирать самый низкий уровень усилий е. Принципал, следовательно, будет выбирать w = w.
Экспериментальные результаты свидетельствуют о поляризации группы Агентов: для примерно 40-50% агентов средний размер усилий коррелирует с w, остальные преследуют свой собственный интерес - либо последовательно, либо со случайными отклонениями [Fehr et al., 1993,1998; Chamess, G., 2000, Fehr, E., Falk, A. 1999, Gachter, S., Falk A. 1999]. В результате зависимость среднего усилия от w достаточно сильна, чтобы Принципалам было выгодно предлагать высокие w [Fehr et al., 1993].
В игре «Доверие» игрок А получает от экспериментатора сумму у, и может отдать часть ее, z, игроку Б, причем экспериментатор передает игроку Б 3z, утроенную сумму, предложенную А. В ответ игрок Б может вернуть А некоторую часть полученных денег. В экспериментах многие игроки А передавали Б ненулевое z, и возвращаемая им в ответ сумма коррелировала с величиной z [Fahr, R., Irlenbusch, В. 2000, Cox, J., 2000]
Финансирование общественных благ является очень популярным предметом исследований в экспериментальной экономике, и анализу этих игр посвящено множество статей (за обзором можно обратиться, например, к работам Ледьярда [Ledyard, J., 1995] или Доуса и Талера [Dawes, R., Thaler, R. 1988]). Типичная игра с добровольным финансированием общественного блага разыгрывается между п участниками, одновременно решающими, какую долю своего первоначального запаса пустить на финансирование общественного блага. Выигрыш игрока / равен xi =У Si +mYj8j, где у - первоначальный запас, g - вклад в финансирование
общественного блага, am- денежный эквивалент единицы предоставляемого общественного блага, т 1 пт. Доминирующей стратегией было бы не финансировать общественное благо вообще, хотя общий выигрыш максимизируется, если каждый участник полностью отдает свой первоначальный запас на финансирование общественного блага. В большинстве экспериментов игра ведется 10 периодов, в каждом из которых состав группы случайным образом меняется. Если ограничить внимание поведением в последнем периоде игры (абстрагируясь от повторяющихся игр и обучения в процессе игры), оказывается, что 75% игроков не финансируют общественное благо, а оставшиеся дают очень мало. Однако, если в игру вводится возможность наказания, ситуация меняется драматически [Fehr, Е., Gachter, S. 2000]. При возможности наказания, после каждого раунда игры игрок, зная размер вклада каждого из партнеров в общественное благо, может наказать любого партнера на сумму до 10 очков. Каждое очко наказания снижает доход наказываемого на 3 единицы, но связано для наказывающего с издержками, описываемыми возрастающей выпуклой функцией. Таким образом, игрок-эгоист воздержался бы от наказания, и все игроки, зная это, не вкладывали бы ничего в финансирование общественного блага. Однако экспериментальные результаты показывают, что к последнему периоду все участники группы отдают примерно 75% своих первоначальных запасов на финансирование общественного блага.
При том, что перечисленные закономерности поведения участников в играх «Ультиматум», «Дарообмен», «Доверие» и играх с добровольным финансированием общественных благ были подтверждены многочисленными экспериментами, нельзя трактовать их как исключительно проявления соображений честности или справедливости у игроков - естественной альтернативной гипотезой было бы, например, то что ставки недостаточно высоки. Однако, при попытках проверить это объяснение, увеличив ставки вплоть до размеров среднего дохода игроков за несколько месяцев, поведение игроков менялось незначительно [Hoffman et al., 1996; Fehr et al., 2002; Slonim, R., Roth, A. 1997, Cameron, L., 1999].
Моделирование моральных норм как механизма компенсации провалов рынка и экономический анализ морального выбора
Работы, рассматриваемые в этом подразделе, объединяет общая проблема теоретического объяснения закономерностей влияния государственной политики на объем частного финансирования общественных благ, в частности - объяснения закономерностей вытеснения государственным финансированием частного.
Челль и др. [Kjell et al., 2003] исследуют взаимосвязь между моральной мотивацией и экономическими стимулами при добровольном финансировании локальных общественных благ. Авторы пытаются объяснить эмпирические данные, свидетельствующие о немонотонном влиянии объема вознаграждения на усилия добровольцев: при увеличении вознаграждения с исходной нулевой величины производительность снижалась, а при увеличении с исходной положительной величины - росла.
В качестве решения предлагается модель, в которой индивиды распределяют свое свободное время между досугом и производством локального общественного блага, стремясь соответствовать эндогенному идеалу «социально ответственного члена сообщества». В модели действуют N индивидов с возрастающими, строго квазивогнутыми функциями полезности Ui = u(xi,litG,Ij), i=l...N, где xt - объем потребления частных благ индивидом /, /, - объем досуга, G - количество общественного блага, а /,- - степень, в которой индивид считает себя социально ответственным. Люди распределяют свободное время между досугом и производством общественного блага: // + е,- = Т. Общественное благо производится за счет труда добровольцев и вложений государства: G = Gp + Zjgj, где gt = у(ви в) соответствует возможностям индивида / производить общественное благо, в -экзогенный параметр, отвечающий за технологические или институциональные условия производства. Предполагается, что у(0, в)= О, уе 0, уее 0 , уо 0, уео 0. Моральная самооценка индивида 7,- рассчитывается как 7/ =f(eit e t) = -a(et - е if, а О, где є і - размер морально безупречного пожертвования. Последний рассчитывается в ходе максимизации функции общественного благосостояния W = и і + ... +UN С дополнительным ограничением е,- = ej, j Ф і, j = 1, ..., N (упрощенная версия Кантианского категорического императива, «как я поступлю в этой ситуации, если все остальные поступят так же»).
Авторы доказывают, что в равновесии по Нэшу общественное благо недопроизводится, и исследуют зависимость объема его производства от параметра в, обнаруживая двойственное влияние в на реальный объем усилий. Возросшая эффективность производства общественного блага стимулирует производить больше (эффект замещения). Однако возросшая эффективность усилий при их неизменном уровне обеспечивает больший выпуск общественного блага, что снижает его предельную полезность - а значит, и идеальный объем усилий (эффект дохода). Авторы утверждают, что в некоторых случаях рост в фактически снижает уровень общественного благосостояния, поскольку с ростом моральных требований к идеальному усилию растет разрыв между ним и фактическим усилием.
Развивая модель, авторы анализируют влияние штрафов и поощрений на добровольное производство общественного блага. Эффект внешних стимулов зависит от восприятия их агентами: если агент считает, что размер штрафа позволяет нанять рабочего, чтобы выполнить его работу, введение штрафа приведет к отказу от добровольного производства общественного блага. Используя данные специальных опросов о переработке бытовых отходов и добровольном участии норвежцев, являющихся членами различных клубов и организаций в работах для нужд этих клубов, авторы не нашли противоречия ни одному из своих выводов.
В качестве критики описанной модели можно отметить жесткость ее требований к когнитивным способностям агентов: расчет стандарта для самооценки на основе «идеального состояния», в котором благосостояние группы было бы максимальным в реальной жизни, при неоднородности предпочтений и ограничений у членов группы, может быть проблематичным.
Как бы учитывая такую критику, более поздняя работа Нюборг и др. [Nyborg et al., 2003], посвященная детерминантам спроса на «экологически чистые» (произведенные без вреда для окружающей среды) блага (например, изделия из слоновой кости, меха, социально ответственные инвестиционные проекты, электроэнергию, произведенную с помощью восстановимых источников и т.п.), использует другой подход к моральной оценке индивидом своих усилий. Авторы предполагают, что (1) покупатели таких товаров воспринимают свое поведение как вклад в производство общественного блага, и в этой связи движимы моральными стимулами, а также (2) на поведение типичного покупателя «экологически чистых» товаров влияет поведение других людей (а не их мнения, оценки, награды или санкции по отношению к нему).
Популяция состоит из п индивидов, каждый из которых может потреблять либо «экологически чистый» (Xj = 1), либо обычный (JC/ = 0) продукт того же качества. Выбирая первый вариант, он испытывает моральное удовлетворение Sj и создает очень маленькую положительную экстерналию b для всех остальных потребителей, а также несет дополнительные издержки С на каждую единицу «экологически чистого» товара, Ъ С. Поскольку экстерналия мала, индивид не наблюдает реального влияния своих поступков на всю популяцию (Ь(п -1)), но лишь оценивает его (В).
Соотношение моральных и экономических мотивов в коллективном действии и агентских отнош ениях
В данном разделе диссертационного исследования обсуждается потенциальная роль морального фактора в понимании проблемы коллективного действия и проблема вытеснения внутренней (в т.ч. моральной) мотивации внешней (экономическими стимулами, контрактами, и т.д.), рассматривается связь между вытеснением моральных мотивов экономическими и существованием неполных контрактов.
Теоретическому анализу проблемы коллективного действия посвящен чрезвычайно обширный массив экономической литературы. В классической формулировке проблемы коллективного действия, данной М. Олсоном, некоторая группа людей в состоянии произвести неотрицательный объем общественного блага Г, складывающийся из усилий отдельных членов коллектива, у/. Каждый член группы извлекает некоторую полезность Vj(T), Vi (T) 0, У"(Г) 0, из объема произведенного общественного блага и несет издержки, связанные с тягостными для него усилиями и возрастающие с ростом объема общественного блага, производимого другими: Cfyi, Г.і), С І (у І, Г.() 0, Сі"(уі, Г.,) 0,. Указанная полезность для разных членов группы может быть различной. Функция полезности всей группы У(Г) задается как сумма функций полезности ее членов, VfCT). Воспринимая поведение всех остальных
как заданное, каждый индивид выбирает свой уровень усилий так, чтобы предельная полезность общественного блага для него равнялась предельным издержкам собственных усилий.
Однако с точки зрения всей группы такой уровень усилий оказывается субоптимальным, поскольку никто не принимает в расчет того, что произведенный им вклад в производство общественного блага приносит полезность также и всем остальным членам группы.
Ранжируя группы по степени неоднородности предпочтений, М. Олсон [Olson, М., 1965] выделял три типа групп: привилегированные, промежуточные и латентные. В привилегированных группах один из членов, получая очень большую полезность от произведенного общественного блага, вкладывает в его производство значительно больше остальных; тем самым суммарный объем произведенного общественного блага приближается к общественно оптимальному. Промежуточная группа - это команда людей, достаточно маленькая для того, чтобы поведение каждого значительно влияло на полезность других; используя различные институты, поощрения или санкции, участники промежуточной группы потенциально могут договориться между собой о производстве оптимального для группы объема общественного блага. Латентные группы настолько велики, что, во-первых, общественно оптимальный объем объем общественного блага очень сильно отличается от равновесного по Нэшу, а во-вторых, договориться очень сложно.
Очевидно, что проблема безбилетника, возникающая в группе при попытке организовать коллективное действие, объясняет, почему во многих случаях люди отказываются от него и потенциальных выгод, которые оно могло бы принести. Однако, объяснять те более или менее успешные примеры коллективного действия, которые все же наблюдаются в повседневной жизни тем, что все соответствующие группы относятся к «привилегированному» типу, было бы невозможно. Более того, существует достаточно много свидетельств, что объем производимых коллективных благ в этих случаях превышает тот, что наблюдался бы в равновесии по Нэшу для базовой модели Олсона, рассмотренной ранее.8
Существующие подходы к решению проблемы коллективного действия В данном подразделе обсуждаются основные идеи, предложенные для анализа проблемы коллективного действия, и значимость фактора морали для ее понимания. Более подробный обзор можно найти, например, в работе Э. Ройбена [Reuben, Е., 2003. The Evolution of Theories of Collective Action. Tinbergen Institute working paper.], на материалы которой в существенной степени опирается данный раздел.
В существующей литературе, посвященной проблеме коллективного действия, можно выделить шесть принципиальных подходов к объяснению того, почему проблема безбилетника в некоторых случаях успешно преодолевается.
Избирательные стимулы, реализуемые в рамках группы. В то время как исключение члена группы из пользования произведенным коллективным благом невозможно, можно исключить безбилетника из потребления некоторого, также предоставляемого внутри группы, частного блага (если поведение безбилетников наблюдаемо). Например, профсоюз, договариваясь с работодателями о более высоких ставках оплаты труда для своих членов, тем самым помогает и работникам, не платящим членских взносов. Однако профсоюз может, например, выступать в качестве поручителя за своих работников при получении ими кредита в банке, и отказывать в поручительстве неплательщикам. Использование в качестве стимула санкций потенциально более проблематично, так как издержки их осуществления должны быть распределены между добропорядочными членами группы, что, в свою очередь, порождает проблему безбилетника. Однако, как отмечалось в предыдущей главе, в лабораторных экспериментах люди часто проявляют готовность наказывать оппортунистическое поведение даже с учетом затрат, которые несут сами [Fehr, Е., Gaechter, S., 2000]. Как было показано в предыдущей главе, эти факты возможно объяснить с помощью морали - например, в том виде, в котором это делается в моделях чувства справедливости, использующих реципрокность, основанную на намерениях или типе контрагента.
Интересно также заметить, что сам подход к решению проблемы коллективного действия с помощью поощрений и санкций, действующих на нарушителей, очень напоминает описанную в модели Каплоу и Шэйвелла задачу оптимального регулирования производства экстерналий с помощью моральных санкций и наград. Возможность внушения оптимальной интенсивности чувства вины, или гордости собой применительно к тому или иному поступку в этой модели было осуществимо постольку, поскольку объем внушения выбирал анонимный агент, действующий в интересах всего общества, но независимо от воли какого-либо из его членов. Иными словами, даже если речь идет о моральных стимулах, их оптимальное использование может потребовать диктатуры.
Экономические аспекты коррупции с учетом моральной составляющей издержек
В данном разделе рассматриваются существующие методы моделирования моральных издержек девиантного поведения и обосновывается подход к моделированию морального компонента издержек коррупционного взаимодействия как векторной характеристики экономических агентов, а также излагается базовая модель рынка коррупционных услуг.
По отношению к коррупции моральные нормы, как и законодательные, носят запретительный характер - брать взятки, злоупотребляя служебным положением, и давать взятки и аморально, и противозаконно. Но если в случае с антикоррупционным законодательством и сам запрет, и санкции, следующие за его нарушением, зафиксированы в законе и их теоретическое моделирование не вызывает проблем, то применительно к моральному ограничению методы моделирования как самой формы этого запрета, так и стимулов, обеспечивающих его выполнение, могут быть различны.
В отношении ситуаций, когда нарушение запретительной моральной нормы носит дискретный характер (человек либо нарушает норму, либо нет), моральная норма моделируется исключительно как ограничение на множестве стратегий экономического агента (см. Таблицу I). Относительно формы этого ограничения используются три принципиальных подхода. В рамках первого, используемого преимущественно в эволюционных моделях, интернализированная моральная норма трактуется как безусловное ограничение на множество доступных стратегий, исключающее аморальное поведение, и доминирующее над экономическими стимулами (Frank, 1987; Somanathan, Е., Rubin, Paul Н., 2004. "The evolution of honesty," Journal of Economic Behavior & Organization, Elsevier, vol. 54(1), pages 1-17; Polterovich, Tonis, 2005; Bonnet, I. More Order with less Law. American Political Science Review, Vol.95, №1, March 2001; Bower, A. & Garber, S. & Watson, J. Learning about the population of agents and the evolution of trust and cooperation. International Journal of Industrial Organisation 15 (1996) 165-190.). В большинстве моделей (исключение -Frank, 1987) интернализация моральной нормы не относится к области рационального выбора индивида. Этот подход к моделированию морали является вполне адекватным для исследования эволюционной привлекательности морали как безусловной стратегии, взаимовлияния распространенности «морального признака» в сообществе и различных институтов, и т.п. Применительно к коррупции возможные вопросы для исследования могли бы звучать так - может ли честный чиновник как тип выжить в конкуренции с чиновниками-коррупционерами и как на процесс этой конкуренции влияют внешние условия отбора - то есть, антикоррупционная политика. Однако, поскольку возможность нарушения моральной нормы интернализировавшим ее агентом исключается (мораль - дело принципа), в рамках этого подхода невозможно объяснить, почему один и тот же чиновник ведет себя честно, когда искушение (ожидаемая личная выгода от взятки) невелико, а начиная с некоторой интенсивности искушения становится оппортунистом. Кроме того, моделирование моральной нормы как безусловного запрета также противоречит тому факту, что многие из нас в повседневной жизни испытывают муки совести, чувство вины, или раскаиваются в своих поступках - даже признавая, что поступили рационально. В итоге, в литературе, посвященной экономическому анализу коррупции моделирование морали как безусловного ограничения на множество стратегий практически не используется.
Сторонники второго подхода объясняют стремление людей соблюдать моральный запрет желанием избежать ожидаемых санкций - чувства вины, и порицания окружающих, которые не зависят от обстоятельств нарушения. В таких моделях мораль переносится на один и тот же уровень с традиционными экономическими соображениями издержек и выгод - таким образом, возникает возможность искушения, а если оно окажется достаточно большим - нарушения моральной нормы, и связанных с ним угрызений совести и чувства вины. При этом размер упомянутых санкций часто индивидуален (кто-то более стоек к искушению, кто-то менее). В теоретических экономических исследованиях морали этот подход используется редко, так как из интересных особенностей воздействия моральных норм на поведение людей с его помощью можно воспроизвести лишь неизбежность моральных санкций и различную чувствительность к ним. Применительно же к моделям коррупции, такой подход используется в работах Люи (Lui, F.,1986) и Андвига и Муне [Andvig, J.C., Моепе, К., 1990], учитывающих влияние моральных издержек на распространенность коррупции, динамику ее уровня, сочетание распространенности коррупции и размера взяток. При этом у названных авторов неоднородное распределение в популяции моральных издержек обеспечивает непрерывность зависимостей модели, но почти не используется в анализе. Хаук и Марти в работе, объясняющей долгосрочные закономерности динамики уровня коррупции (Hauk, Е., Marti, M.S., 2002), также моделируют моральный запрет как фиксированные и не зависящие от обстоятельств издержки, однако более детально описывают механизм интернализации моральных норм. В их модели перекрывающихся поколений родители вкладывают некоторые усилия, пытаясь внушить своим детям ту моральную норму, которую исповедуют сами (честность или оппортунизм). Чем выше уровень этих усилий, тем больше вероятность успешной передачи моральной нормы - однако в случае неудачи ребенок случайно перенимает один их двух типов поведения, с вероятностями, пропорциональными их распространенности в экономике на тот момент.
В рамках третьего подхода размер моральных издержек эндогенизируется, допускается влияние на интенсивность переживаемого нарушителем чувства вины различных психологических и социальных факторов. Таким фактором может быть, например, привычка - адаптация человеком, вынужденным постоянно нарушать моральную норму, собственных предпочтений, в результате которой первоначально высокие моральные издержки снижаются; срабатывает психологический механизм самозащиты (Покатович, 2006). В случае, когда девиантное поведение происходит в условиях персонализированного взаимодействия, важным фактором, определяющим размер моральных издержек нарушителя, может оказаться доверие его «жертвы». Эта предпосылка используется в работе Хуанга и By (Huang, Wu, 1994), где уровень коррупции определяется как равновесие в психологической игре нескольких агентов-чиновников и принципала, их начальника. Моральные издержки чиновника от коррупционного поведения зависят от его веры относительно веры его начальника о распространенности коррупции - то есть, угрызения совести чиновника, обманывающего своего принципала, тем выше, чем больше, по мнению чиновника, принципал ему доверял. Наконец моральные издержки индивидуального нарушителя нормы могут зависеть от того, насколько «обычным», или распространенным, является нарушение моральной нормы в его сообществе. Самооправдывающий довод нарушителя моральной нормы при такой трактовке природы моральных издержек может звучать как «так поступают все». Влияние распространенности нарушения на моральные издержки потенциального нарушителя моральной нормы задействуется, например, в модели ограничения курения Нюборг и Реге (Nyborg, Rege, 2003).
Представляется, что для более глубокого понимания влияния моральных норм на коррупцию при исследовании этой проблемы методом теоретического моделирования наиболее перспективно использовать третий подход; то есть, формализацию сдерживающего эффекта морали на поведение потенциальных нарушителей посредством моральных издержек, определяемых эндогенно. Такой подход к моделированию морального ограничения не создает противоречия между коррупцией как очевидным проявлением рационального преследования чиновником собственных интересов и моральным поведением в иных обстоятельствах, попутно допуская возможность людей реально переживать угрызения совести.
