Содержание к диссертации
Введение
1. Теоретические проблемы природопользования 19
1.1. Эволюция представлений о природопользовании 19
1.2. Системный подход к анализу природопользования 31
1.2.1. Функциональный подход к природопользованию 32
1.2.2. Управленческие аттракторы природопользования 34
1.2.3. Сервисные функции геосистем как основа природопользования 38
1.2.4. Системные адаптационные механизмы природопользования 44
1.3. Природопользование и устойчивое развитие территорий 47
1.3.1. Региональные особенности перехода к устойчивому развитию на Севере России 47
1.3.2. Социокультурный анализ устойчивого развития Севера России 49
1.3.3. Концепция устойчивого развития Арктического региона 54
2. Современное природопользование Севера России 58
2.1. Характеристика арены развития природопользования 58
2.1.1. Природные предпосылки развития природопользования и его особенности 58
2.1.2. Социально-экономические условия развития природопользования 91
2.1.3. Исторические этапы развития природопользования 107
2.1.4. Геополитические аспекты развития природопользования в Российской Арктике 118
2.1.5. Современные эколого-экономические проблемы 124
2.1.6. Природопользование в условиях современного изменения климата 135
2.2. Культурно-хозяйственные типы природопользования территории 148
2.2.1. Принципы выделения культурно-хозяйственных типов природопользования 153
2.2.2. Инновационный культурно-хозяйственный тип природопользования 154
2.2.3. Традиционный культурно-хозяйственный тип природопользования 157
2.2.4. Культурно-хозяйственный тип природопользовании будущего 174
2.3. Современная структура и конфликты природопользования региона 176
2.3.1. Структура природопользования 176
2.3.2. Конфликты природопользования 185
2.3.3. Проблемы картографирования природопользования 195
3. Региональный эколого-экономический анализ современного природопользования 211
3.1. Оценка вещественно-энергетического баланса хозяйственно освоенных территорий на примере бассейна оз.Имандра 211
3.1.1. История развития природопользования 212
3.1.2. Динамика производственных площадей и экологического каркаса 216
3.1.3. Первичная оценка вещественно-энергетического баланса 220
3.2. Эколого-экономическая оценка экологических услуг геосистем Севера ЕТР 230
3.2.1. Методика оценки 231
3.2.2. Эколого-экономическая оценка рекреационных территорий и ряда экологических услуг лесов Мурманской области 240
3.2.3. Эколого-экономическая оценка болот Мурманской области 247
3.2.4. Эколого-экономическая оценка геосистем Архангельской области 251
3.2.5. Эколого-экономическая оценка геосистем НАО 257
3.2.6. Эколого-экономическая оценка геосистем Воркутинского района Республики Коми» 261
3.2.7. Эколого-экономическая оценка экологических услуг геосистем Севера ЕТР 265
4. Альтернативные варианты для развития природопользования 270
4.1. Рекреационное природопользование 270
4.1.1. Рекреационное районирование и оценка рекреационного потенциала 273
4.1.2. Инновационные подходы к методическому обеспечению развития рекреации 284
4.2. Традиционное природопользование при переходе к устойчивому развитию 298
4.2.1. Представления аборигенного населения о перспективах традиционного природопользования 299
4.2.2. Инновационные подходы к функциям традиционного природопользования в современный период 303
4 4.3. Природоохранное природопользование: территории природного и культурного наследия 312
Заключение 315
Перспективы развития рационального природопользования в регионе и его принципы 315
Основные выводы 321
Литература 322
Приложения 342
- Управленческие аттракторы природопользования
- Природопользование в условиях современного изменения климата
- Эколого-экономическая оценка рекреационных территорий и ряда экологических услуг лесов Мурманской области
- Инновационные подходы к функциям традиционного природопользования в современный период
Введение к работе
Актуальность темы исследования. К северным территориям России относится 67% ее площади. Россия занимает половину всех северных районов суши земного шара, являющихся ключевыми районами не только для экономического развития в силу огромных запасов топливно-энергетических ресурсов, но и для устойчивого функционирования всей планетарной геосистемы. На этой территории проживает 80% приполярного населения Земли. Территория исследования включает в себя как собственно Арктику, фрагментарно представленную в материковой части Севера России, так и Субарктику, а также северотаежную подзону умеренного пояса. Понятие это утратило во многом свою физико-географическую суть и трактуется в соответствии с социально-экономическими особенностями развития на фоне суровой климатической обстановки. В административном отношении территория исследования охватывает Мурманскую, Архангельскую области, Ненецкий, Ямало-Ненецкий, Долгано-Ненецкий, Чукотский Автономные Округа, северные улусы республики Саха-Якутии и северные районы Республики Коми (Воркутинский район), Красноярского Края (Норильский район), Магаданской обл., Корякского и Эвенкийского АО. Несмотря на то, что перечисленные территориальные административные образования относятся к разным экономическим районам, они образуют определенную целостность, позволяющую проводить их анализ по классической схеме страноведческих исследований Н.Н. Баранского с учетом современных методологических разработок.
Начиная с XX в. Север продолжает оставаться основной ресурсно-сырьевой базой страны, причем интенсивность эксплуатации его ресурсов возрастает быстрыми темпами. Регион постепенно становится постоянной ареной развития острых экологических ситуаций, а существующие меры экономического и правового регулирования в области охраны окружающей среды оказываются малоэффективными.
Помимо неблагоприятных экологических последствий освоения, для
современного Севера России характерен целый спектр сложных экономи
ческих и социальных проблем. Среди них: более глубокий и затяжной
кризис перестроечного времени, резкие различия в уровне жизни населе
ния внутри региона, с преобладанием низкого уровня, вынужденная высо
кая миграционная подвижность населения, наличие «избыточного» насе
ления (безработные, пенсионеры). Продолжает ухудшаться демографиче
ская ситуация, остается острым вопрос защиты прав аборигенного насе
ления на сохранение традиционного природопользоваши-и традиционно-
п.обриажш.ш. | ^ГГ!і
*т г*
Принимаемые для решения обозначенных проблем меры не затрагивают проблем природопользования. Вместе с тем в северных регионах России налицо системный кризис природопользования, а существующие экологические, экономические и социальные проблемы являются его следствиями. Разработка путей трансформации природно-ресурсного потенциала в социальный, инфраструктурный и финансовый настоящего и будущего поколений выдвигает на первый план интегральный географический анализ. Впервые признается необходимость «нордификации» хозяйства Севера, что нацеливает на научный поиск способов обживання северного пространства, соответствующих концепции устойчивого развития.
Радикализация инструментального подхода к анализу природно-антропогенных процессов, сопутствовавшая научно-технической революции середины XX века, способствовала некоторому отдалению естественно- и общественно-географических исследований, порочность которого становилась все более очевидной в попытках решения комплексных проблем природопользования, которое и не рассматривалось с системных позиций. На рубеже столетий страноведческие подходы, олицетворявшие географический синтез, оказались вновь востребованными, однако их акценты переместились. Новая роль появилась у гуманитарных географических исследований.
Актуальность темы исследования заключается и в развитии географических аспектов теории природопользования - новой синтетической области знания, значимость которого резко возросла в последние десятилетия.
Объектом исследования является современное природопользование на Севере России.
Предмет исследования - географические аспекты взаимосвязей в системе «природа-населейие-хозяйство», определяющие характер природопользования.
Цель исследования состоит в системном анализе природопользования на Севере России для поиска путей его оптимизации.
Системный анализ современного природопользования на Севере России включает в себя следующие задачи:
разработка концептуальных географических основ природопользования;
характеристика современной структуры природопользования на Севере России, его основных культурно-хозяйственных типов, создание карт природопользования территории;
выявление причин появления территориальных конфликтов природопользования и разработка методологии их прогноза;
обоснование возможности создания сбалансированной территориальной структуры природопользования с использованием эко-
лого-экономических, геоэкологических оценок и социокультурных подходов;
определение принципов развития рационального природопользо
вания в регионе и обоснование значения сохранения природного
и культурного наследия для этих целей.
Основные защищаемые положения сводятся к следующим:
природопользование представляет собой социокультурный процесс пользования природными ресурсами и экологическими средообра-зующими услугами геосистем, отличающихся пространственным и временным разнообразием («функциональный подход»);
конфликт природопользования является проявлением кризиса в социоприродной системе, который выражается в нерациональном расходовании природного капитала, геоэкологической и социальной дестабилизации;
применимость предлагаемых эколого-экономических, геоэкологических и социокультурных подходов для оптимизации структуры природопользования.
Методы исследования определяются гетерогенным характером структуры системы «природа-население-хозяйство» и включают в себя следующие: системного анализа, эколого-экономические, геоэкологические, культурной (гуманитарной) географии, историко-географические, социологические, этнокультурные, геоинформационные.
Научная новизна работы состоит в следующем:
обосновании функционального подхода к природопользованию, позволившему четко определить предмет его исследования как науки;
разработке теории конфликтов природопользования и методов их анализа и прогноза;
обосновании роли социокультурного анализа природопользования и развитии эколого-экономических, геоэкологических подходов в создании сбалансированной территориальной структуры природопользования;
разработке приемов картографирования природопользования и создании карт природопользования Севера России и его регионов с их использованием.
Практическая значимость работы заключается в разработке теории и методологии для формирования сбалансированной территориальной структуры природопользования на Севере России, а также в определении места природопользования в системе географических наук.
Исходные материалы. Настоящая работа основана на многолетних исследованиях Севера России в рамках программы по созданию сети мониторинга окружающей среды в Арктике Госкомгидромета СССР (1985-
1991), экспортирования проектов хозяйственного освоения северных районов России по линии Госплана СССР, Минприроды РФ, Федерального Собрания РФ, грантов РГНФ «Разработка ГИС для оценки рекреационного потенциала Севера России» (1996-1998), RSS (Фонд Дж.Сороса) «Sustainable development model for a small northern city (exemplified by Kirovsk, Murmansk Region) based on subpolar cities of Russia and Scandinavia patterns» (1997-1998), РФФИ «Изучение динамики границ лесной зоны под воздействием естественных и антропогенных факторов в Субарктике Европы» (1998-2000), «Анализ современных конфликтов природопользования на Европейском Севере России» (2002-2004), проектов НПД «Арктика» Минэкономразвития РФ (1999-2002), Американской Ассоциации поддержки науки (AAAS) «Применение интерактивной интегрированной оценки и моделирование стратегии устойчивого развития для Арктических водосборов» (2001-2002), программы по созданию Экологического атласа Мурманской области (1997-1999), исследований по темам «Взаимодействие человека и окружающей среды, рациональное природопользование в целях устойчивого развития» и «Культурный ландшафт» Географического факультета МГУ и др. работах, в которых автор принимал участие в качестве руководителя и исполнителя. Для ее подготовки также использовались опубликованные результаты геоэкологических, физико-географических, социально-экономических исследований, региональные статистические, картографические материалы, исторические, этнографические описания, новейшие разработки в области системного анализа основ устойчивого развития, геоинформационные технологии и т. д.
Апробация результатов исследования проходила в ходе обсуждения докладов по различным его аспектам на многих всероссийских и международных конференциях, важнейшими из которых являются: Всероссийское совещание «Антропогенное воздействие на природу Севера и его экологические последствия» в рамках выездной сессии РАН, Апатиты, 1998; Международная научная конференция «Освоение Севера и проблемы природовосстановления», Сыктывкар, 1998; Межрегиональная конференция северных регионов РФ, Ухта, 2000; XI Съезд РГО, Архангельск, 2000; Всероссийская конференция «Экология северных территорий России. Проблемы, прогноз ситуаций, пути развития», Архангельск, 2002; Юбилейная Всероссийская научная конференция РФФИ, Москва, 2002; 5-й конгресс этнографов и антропологов России «Пространство и кутьтура», Омск, 2003; Международные научные конференции: «Город в Заполярье и окружающая среда», Воркута, 2003; «Интеркарто», Севастополь, 2003, Владивосток, 2004; Всероссийская научная конференция «Стратегия развития северных регионов России», Архангельск, 2003; Международная научная конференция «Экологические проблемы северных
регионов и пути их решения», Апатиты, 2004; Ломоносовские чтения (секция географии), МГУ, Москва, 2004; The First International BASIS Research Conference, St. Petersburg, 1999; AMAP International Symposium on Environmental Pollution of the Arctic, ReykjavHk, 1993, Rovaniemi 2002. Основные положения работы отражены в 58 опубликованных работах, включая монографии, статьи в российских и зарубежных научных журналах (из них 22 статьи в рецензируемых научных журналах) и сборниках, а также в опубликованных докладах на международных и российских научных конференциях.
Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы и приложения. Общий объем работы 337 с, включая 42 рисунка, 53 таблицы, список литературы. Приложение содержит 24 с. В список литературы включено 362 наименования.
Управленческие аттракторы природопользования
Итак, процесс природопользования может осуществляться, благодаря потокам энергии, вещества, информации, продуцируемым в системе «природа-общество». Сложность и разнообразие форм проявления этих потоков создают иллюзию их хаотичности. Однако, рассматривая природопользование как категорию времени, можно заметить, что на каждом этапе исторического развития формирование «порядка из хаоса» контролировал определенный блок системы «природа-население-хозяйство» («управленческий аттрактор»). Общепринято выделение четырех основных стадий взаимоотношений в системе «природа-общество», каждая из которых характеризуется спецификой «управленческого» блока. На стадии присваивающего хозяйства такие функции выполнял природный блок, а именно - природные ресурсы и условия, жёстко контролирующие возможность физического существования человека и его хозяйства. В период господства традиционной аграрной экономики происходила постепенное перераспределение функций управляющего блока от природного к хозяйственному: хозяйственная деятельность всё в большей степени контролировала развитие системы. Хозяйственный управленческий аттрактор стал главенствовать на стадии индустриального общества: развитие природопользования определялось безудержным вовлечением в хозяйственную деятельность все новых природных и трудовых ресурсов условиях господства рыночной экономики. Настоящий период характеризуется сменой управленческих аттракторов природопользования. Экологические и ресурсные проблемы все чаще выступают в качестве препятствия в развитии экономики. С рыночных позиций впервые начинают оцениваться экологические услуги геосистем, имеющие лимитированный объем и принадлежащие не конкретному производителю товаров и услуг, а всем. Бурное развитие испытывает экологическая экономика, подготавливающая смену парадигмы природопользования и экономического развития (Meadows, 1997). Эколого-экономические оценки позволяют соотносить перспективы экономического развития с «несущей ёмкостью» природной среды и стимулируют поиск рычагов управления этим процессом.
На стадии перехода к постиндустриальному развитию началось осуществление смещения управляющих функций к блоку «население», однако, рассматриваемого в его духовно-нравственной ипостаси («гуманитарный аттрактор»). Постепенно начинается поиск нравственных ограничителей экономического роста. Ф.Хайек справедливо заметил, что конечные цели деятельности разумных существ всегда лежат вне экономической сферы «... ибо экономика - это только совокупность факторов, влияющих на наше продвижение к иным целям» (Хаек, 1990, с. 132). Известный американский эколого-экономист Х.Дейли (H.Daly) замечает, что пока мерой человеческого благосостояния -.-остаётся ВНП, на пути перехода к устойчивому развитию существуют огромные препятствия, т.к. рынок видит только эффективность, но не способен чувствовать справедливость или устойчивость. Население, как управленческий аттрактор, очевидно, займет ведущую роль при переходе к ноосферогенезу (Лосев, 2001), обеспечивающему управляемое развитие системы. Объектом такого управления являются уже не только природные, но и общественные процессы, обеспечивающие постоянно поддерживаемое развитие человеческой цивилизации. Переход к ноосферогенезу знаменует собой мировоззренческую революцию от антропоцентрической к биосфероцентрической, в которой человек - разумная часть Универсума.
Если обратиться к анализу гуманитарных аспектов природопользования, необходима его оценка с точки зрения критериев гармонии, характеризующей структурное, динамическое и функциональное совершенство системы (Николаев. 2003). Нам представляется, что оптимальность структуры природопользования обеспечивает функциональную гармоничность системы «природа-население-хозяйство», т.к. определяет качество жизненного пространства территории. Современная структура природопользования в силу разных причин складывалась хаотично. Упорядочивание этой структуры требует синтеза естественнонаучных и гуманитарных знаний.
Соответственно перераспределению управленческих функций между блоками системы ««природа-население-хозяйство»» изменялся характер природопользования: от простых прямых и обратных связей в системе, контролируемых преимущественно природными процессами, до стохастически сложных и слабо контролируемых в эпоху примата экономических процессов регуляции. Переход основных регулирующих функций к блоку «население» выводит сложные структурные связи природопользования в новое контролируемое в определенных пределах состояние. Подобный процесс временных изменений природопользования аппроксимируется логистической кривой (рис. 5). Отметим нелинейный характер временных изменений контроля природопользования: в эпохи социально-экологических кризисов происходит выход системы на качественно новый управленческий уровень.
История развития человеческого общества указывает на неравновесный характер системы ««природа-население-хозяйство»». Ей присущи основные свойства неравновесных систем:
Реакция на внешние воздействия. Например, активное освоение севера Сибири в период малого климатического оптимума.
Приток энергии создает в системе иной порядок. Например, энергия, затраченная на рекультивацию нарушенных земель, способствует восстановлению нормального функционирования геосистем.
Наличие бифуркации. Примеры таких бифуркаций дают экологические кризисы, упоминавшиеся в разделе 1.1. или появление пассионариев в теории эволюции этносов Л.Н.Гумилёва.
Поведение случайно и не зависит от начальных условий, но зависит от предыстории. Например, крупностадное ненецкое оленеводство появилось на Кольском полуострове вследствие распространения эпизоотии в Болыпеземельской и Малоземельской Тундрах и наличия пастбищных угодий на новых территориях.
Когерентность. Территории традиционного природопользования коренных народов Севера являют собой наиболее простой пример такой когерентности: природные ландшафты не только «кормят» аборигенов Арктики, но и являются этнообразующими системами.
Неравновесность системы «природа-население-хозяйство» позволяет ей адаптироваться к внешним условиям путем изменения структуры и связей, в том числе и в природопользовании, контролировать когерентность слагающих структур, эволюционировать, однако в строго определенном диапазоне, определяемом несущей ёмкостью биосферы.
Как уже упоминалось выше, слагающие сверхсложную систему «природа-население-хозяйство» блоки сами представляют собой сложные системы, анализ структуры которых выходит за рамки настоящей работы. Сутью природопользования как функции этой сверхсложной системы является обеспечение адаптации её отдельных блоков, степенью успешности которой и определяется его «рациональный» или «нерациональный» характер. Введение понятия «рациональное природопользование» по сути позволяет качественно описать сверхсложную многомерную систему через небольшое число фундаментальных идей и образов, формируемых общественным сознанием. Такой методологический приём «свёртывания сверхсложного» (Князева. 2000) позволяет, избегая детального анализа множественных промежуточных процессов взаимодействия, сконцентрировать внимание на лишь на основных процессах (связях), обеспечивающих достижение резонанса в развитии природного блока системы с двумя остальными
Природопользование в условиях современного изменения климата
Возможности потребления экологических средообразующих услуг геосистем и различных природных ресурсов в процессе природопользования в значительной мере зависит от климатических условий территории. На настоящий момент в связи с изменениями климата рассматриваются, главным образом, проблемы изменения площадей сельскохозяйственных земель и урожайности сельскохозяйственных культур в условиях повышенных концентраций углекислого газа в атмосфере и подъёма уровня Мирового океана, грозящего затоплением многих густонаселенных районов (Клиге, 2000, Яншин, 2000 и др.). Упоминаются также и проблемы изменения продуктивности пастбищ, биоразнообразия, здоровья населения и др. (Изменение климата, 2003). Ввиду высокой пространственной градиентности всех параметров природной среды Севера, даже незначительные на первый взгляд изменения климата способны в короткие промежутки менять структуру геосистем территории на локальном и региональном уровнях. Палеогеографические данные свидетельствуют о том, что при повышении среднеглобальной температуры на 0,8-1 С происходят существенное повышение термического уровня в высоких широтах (до 2-3 С в климатический оптимум голоцена) с нарастанием температур с запада на восток. Изменения климата сопровождаются и увеличением количества выпадающих осадков на 0,5-1%, которое сопровождается двухпроцентным увеличением облачности, что для северных широт является неблагоприятным фактором в теплый период (Изменение климата..., 2003). В условиях повышения температуры и изменения увлажнения геосистемы начинают перестраиваться, испытывая при этом стресс, определяющий их дестабилизацию. В таких условиях последствия антропогенного воздействия становятся трудно прогнозируемыми, скрытые конфликты природопользования становятся явными, обновляются и обостряются конкурентные отношения за экологические услуги геосистем, приводящие к изменению структуры природопользования.
Археологические находки свидетельствуют, что в суббореальный период голоцена, отличавшегося большой изменчивостью, в рассматриваемом регионе формировались разнообразные формы хозяйственной деятельности (рыболовство, охота, оленеводство) и зарождалось «маятниковое» использования территории. Мы проанализировали изменение структуры и характера природопользования на фоне изменения климата на примерах бассейна оз.Имандра (центр Кольского полуострова) и Архангельской области, хозяйственное освоение которых ведется на протяжении не менее 8 -10тыс. лет , используя палеоклиматические и исторические данные, что позволило схематично воспроизвести его картину (табл.15, 16). Данные таблиц 15 и 16, а также многочисленные исторические документы подтверждают тезис, что вариабильность климатических, а вслед за ними и ландшафтных условий, способствовали формированию полиструктурного природопользования динамичного в пространстве и времени на ранних этапах хозяйственного освоения территории.
Наиболее существенные ожидаемые изменения климата на Севере России связывают с глобальным потеплением, которое, однако, оказалось не столь существенным, как обещали многочисленные прогнозы. В последние 1,5 века подъем температуры составил в среднем всего 0,3-0,6С. Другим фактом, заслуживающим внимания в связи с рассматриваемой проблемой, является межрегиональная и внутрирегиональная метахронность таких изменений вследствие естественных и антропогенных причин (Евсеев и др., 2002, Krasovskaya et al.,2003). В первую очередь реакция геосистем на потепление определяется изменениями биоты, а также сокращением ареала многолетнемерзлых пород (Евсеев и др., 1999, Красовская, 2000, Горшков, 2000). Для рассматриваемого региона в масштабах времени в десятки-сотни лет между биотой и климатическим режимом могут существовать сильные связи регионального масштаба, причём наиболее ярко это проявляется в ландшафтном экотоне лесотундр (Красовская, 1997, Красовская 2000, Кислов, 2001, Krasovskaya et al., 2003).
Более сложным, чем на первый взгляд, является взаимосвязь потепления и разрушения многолетнемёрзлых пород, т.к. процессы формирования мерзлотных геосистем полифакторны. В условиях ожидаемого потепления климата наибольшие изменения ожидают геосистемы хорошо теплообеспеченных склонов, вершинных поверхностей, пойм, сформировавшиеся на рыхлых породах (Горшков, 2000, Лисе и др., 2001). Наибольшие перемены также затронут лесотундровый экотон за счет процессов аллохтонного заболачивания с типичным для этого процесса ростом болот вширь (Лисе и др., 2001). Для этой зоны типичны процессы антропогенного разрушения многолетнемёрзлых пород, сопряженные с заболачиванием территории около населенных пунктов и производственных площадок.
Детальная характеристики последствий изменения климата для рассматриваемого региона представляет собой особую исследовательскую задачу. Поэтому ограничимся рассмотрением наиболее существенных из них, влияющих на развитие природопользования на Севере России. К ним относятся:
Изменение северной границы леса.
Сокращение ареала многолетне-мерзлых пород.
Изменение северной границы леса будет сопровождаться увеличением зонального спектра природопользования, соотношения различных видов природопользования в территориальной структуре хозяйственного освоения и его роли в создании ВРП. С сокращением ареала многолетне-мёрзлых пород в результате климатических изменений различного генезиса, напротив, можно ожидать сокращение спектра различных видов природопользования за счет интенсивного заболачивания территорий, наиболее пригодной для очагового использования. По существующим оценкам (Кислов, 2001) при ожидаемом глобальном потеплении климата скорость продвижения границы леса к северу составит 100-200 м/год, а перемещения границы криолитозоны 1-1,5 км/год для Западной Сибири и 3 км/год для Восточной Сибири. Как уже отмечалось выше, эти изменения очень различны во времени и пространстве северных территорий, что позволяет предположить, что дробность территориальной структуры природопользования в ближайшие годы на них возрастет, либо процессы деградации природной среды, вследствие несоответствия природопользования новым условиям, усилятся
Рассмотрим возможные последствия изменения положения северной границы леса для природопользования на примере Русской и Финской Лапландии. Последние сценарии изменения климата в этом регионе неоднозначны для определения направления движения границы леса. Мы попытались оценить климатически зависимые подвижки северной границы леса для Мурманской области. Оказалось, что потепление климата в этом секторе шло до конца 60-х годов весьма быстрыми темпами, что и привело к максимальному в этом веке продвижению границы леса к северу, наблюдаемому сейчас. Однако, начиная с 70-х годов, вслед за изменившимся типом атмосферной циркуляции в Арктике, происходит пока незначительно выраженное снижение температур воздуха, составляющее 0,004 С в год. Более того, прогнозируемое увеличение содержания углекислого газа в атмосфере, не будет сопровождаться заметным потеплением за счет летних температур, стимулирующих продвижение леса, на фоне их высокой межгодовой изменчивости. Однако в эти прогнозы существенные изменения на локальном уровне способен внести антропогенный фактор, оценка которого вызывает пока большие сложности.
Рассматриваемая граница представляет собой экотон высокого ранга, составными частями которого являются северотаёжные и тундровые геосистемы. Особенностью современного состояния этого экотона является существенная роль антропогенного фактора в поддержании его существования. В импактных районах рассматриваемой территории можно говорить о формировании техногенных экотонов (Красовская, 1987, 1999). Значительная роль техногенной составляющей в формировании таких экотонов придает им специфические свойства. Современные техногенные экотоны Субарктики России являются молодыми образованиями. Возраст самых древних из них не превышает 200-300 лет. Природные экотоны, например, полоса северной границы леса имеет возраст на порядок выше. Техногенные экотоны находятся в состоянии относительно быстрой (по отношению к естественным процессам) смены стадий развития, региональные векторы которого различаются в зависимости от интегрального эффекта местных техногенно- и природно- обусловленных факторов экотонизации. Так, более высокая энергетическая составляющая природных процессов стимулирует сукцессионную смену растительного покрова, хотя и в нарушенной форме, которая, однако не завершается достижением климаксной формации.
Эколого-экономическая оценка рекреационных территорий и ряда экологических услуг лесов Мурманской области
Как будет показано далее (см. 4.1.) Мурманская область является одной из наиболее перспективных для развития рекреационного природопользования. Однако только в последние годы рекреация стала предметом ограниченного экономического анализа, нацеленного, главным образом, на составление бизнес-планов развития въездного (из Скандинавских стран) туризма. Отсутствие экономического обоснования целесообразности развития рекреационного природопользования является существенным препятствием на пути оптимизации его территориальной структуры в регионе. Примечательно, что в недавно опубликованном фундаментальном труде, посвященном тенденциям экономического и социального развития Мурманской области на рубеже тысячелетий (2001 г.), подготовленном Институтом экономических проблем Кольского научного центра РАН, рекреация вообще не рассматривается как перспективная отрасль развития экономики региона, хотя ещё 10 лет назад чл.-корр. РАН Г.П.Лузин (в ту пору — директор упомянутого института) обратил внимание на то, что стоимость средозащитных и рекреационных функций лесов Мурманской области в 2 раза превышает стоимость заготовок древесины.
Активному развитию рекреации как особой отрасли экономики препятствует и ограниченное определение категории рекреационных территорий Земельным кодексом Российской Федерации. Согласно этому документу (ст.92), к территориям рекреационного назначения отнесены выделенные в установленном порядке земли, используемые для организации массового отдыха и туризма: территории учреждений отдыха, туристических лагерей и станций, пригородных зеленых зон, маркированных туристических маршрутов. Садово-огороднические территории отнесены к категории сельскохозяйственных земель, которые вряд ли можно рассматривать таковыми в Мурманской области, а вот рекреационными территориями они могут считаться, т.к. являются местом отдыха большей части населения. Земли, пригодные для развития промыслового туризма, этнотуризма и т.д. в качестве рекреационных не рассматриваются вообще. Подобная структуризация земельного фонда слабо отражает сложившуюся картину рекреационной деятельности. Упускается из виду тот факт, что рекреационное природопользование часто накладывается на прочие виды хозяйственного использования территорий, либо органично сочетаясь, либо конфликтуя с ними.
Для обоснования перспективности развития рекреационного природопользования в аспекте стратегического регионального территориального планирования в Мурманской области нами предпринята попытка проведения эколого-экономической оценки экологических услуг геосистем существующих в настоящее время и потенциальных рекреационных территорий Мурманской области. Сейчас эти земли относятся как к категории собственно рекреационных (меньшая часть), так и к землям лесного фонда (вне зон лесозаготовок), сельскохозяйственным землям (садово-огороднические товарищества, оленьи пастбища), землям резерва и т.д. Рекреационное использование этих земель выступает, главным образом, в качестве «наложенного» вида хозяйственной деятельности. Геосистемы всех упомянутых территорий оказывают определенные экологические услуги: способствуют сохранению региональных макро- и микроклиматических условий, достаточно высокого (по отношению к промьшшенным и селитебным территориям) качество воздуха и воды, дают определенные объемы биологической продукции (промысловые животные и дикоросы), стабилизируют обмен СОг, обладают определенной эстетической и этнокультурной ценностью (сохранение традиционной среды проживания коренных народов, «традиционного пейзажа»), сокращают вероятность неблагоприятных и опасных явлений природы (НОЯ), в частности - ураганных ветров, рассматриваемых в настоящей работе и т.д. (табл. 31).
В разработках Всемирного банка, рассмотренных выше, приведена методика оценки биологических ресурсов, частично входящих в рекреационные. В наших расчетах мы попытались оценить не только прямые, но и косвенные экологические услуги геосистем рекреационных территорий, либо территорий с «наложенным» рекреационным использованием, что необходимо для определения их экономической ценности (Евсеев, Красовская, 2002, Красовская, 2003). Заметим, что осмысление важности результатов расчетов требует определенной «мировоззренческой революции» (Красовская, 2000).
Оценка экологических услуг геосистем проводилась путём следующих расчетов:
прямой экономической стоимости биологических ресурсов области (охотничье-промысловые и рыбные ресурсы пресноводных водоемов, ресурсы ягодных дикоросов);
доходов от рекреационных территорий Земельного кадастра. Существование таких территорий косвенно отражает стоимость благоприятных для рекреации природных условий;
величины предотвращенного ущерба от неблагоприятных и опасных явлений природы, характерных для области на основе оценок объёмов возможного ущерба МЧС;
стоимости косвенного использования малоизмененных хозяйственной деятельностью территорий (участие в обмене СОг, водоочистные функции болот, оздоровительный эффект рекреации);
стоимости «неиспользования» для оценки эстетических и этнокультурных и природосберегающих экологических услуг.
Биологические ресурсы
1. Охотничьи ресурсы. Оценивалась стоимость охотничьих трофеев на основании данных лицензионного отстрела бурого медведя, лося, дикого оленя (от 500 до 3000 долл/шт.) и стоимости 1 кг мяса дичи .
2. Продукция оленеводства. Оценивалась по средней стоимости произведенного продукта (мяса, шкур, рогов) - 3,5 тыс. р.(Клоков,2003), получаемого от одного оленя, с территорий с «наложенным» рекреационным использованием.
3. Рыболовные ресурсы. Оценивались по объёму любительского лицензионного вылова рыбы в пресноводных водоёмах. Разделялась стоимость лососёвых и прочих видов (соответственно 1 и 3 долл./кг).
4. Заготовка дикоросов. Оценивалась по стоимости заготовок брусники, черники, морошки в зеленых зонах городов области, где идёт основной их сбор (средняя стоимость 1,5 долл./кг, средняя урожайность -24 кг/га).
5. Доходы от рекреационных территорий. Оценивались по стоимости пребывания одного российского туриста (76,2 тыс. чел.) и интуриста (22 тыс. чел.) в учреждении отдыха (гостинице, турбазе) и стоимости проезда (из провинции Финмарк Норвегии - для интуристов и Москвы и Санкт-Петербурга —как наиболее значимых центров притока туристов), проезда к садово-огородным участкам местных жителей: в среднем по 5 р. (2001 г.)на ПО тыс. человек - садоводов и членов их семей в течение «уикендов» летнего сезона.
Стоимость косвенного использования
6. Стоимость неиспользования. Оценивалась по сумме, которую готов платить каждый житель за сохранение природной среды в «первозданном виде» по данным А.В.Стеценко (1999) для района Мончегорска, принятым значимыми для всей области (1 долл/чел в год для работающего населения — 651 тыс. чел. и пенсионеров - 218 тыс. чел.). Эта сумма верифицирована нами в рамках социологического опроса, проведенного в Кировске летом 2002 г.
7. Водоочистные функции болот. Оценивалась путём сравнения фильтрующей способности верховых, переходных и низинных болот (пропускная способность соответственно 479,5 и 137 м /га/сут., общая площадь - 56,6 тыс. км ) с фильтрующей способностью промышленной очистной установки (1500 м /сутки), стоимость которой известна (50 тыс. долл.) при сроке работы 50 лет. (Диксон и др., 2000). Принимается, что свои очистные функции болота в рассматриваемых климатических условиях исполняют в среднем в течение 4-х месяцев в году. Заметим, что современные затраты на очистку воды в области в среднем составляют 5 р./м стоков, причем только 6% загрязненных вод очищаются до нормативного уровня перед сбросом.
8. Оздоровительный эффект рекреации. Оценивался по сокращению дней временной нетрудоспособности в зависимости от длительности пребывания «на природе»: 3,5 дня на каждые 20 дней отдыха «на природе» (Каменкова и др., 1995) при учете численности работающего населения (651 тыс.) и средней месячной заработной платы (3750 р. в 2000 г.). В действительности пребывание «на природе» по нашим наблюдениям превышает расчетную длительность примерно на треть, однако число отдыхающего таким образом работающего населения, видимо, меньше.
Инновационные подходы к функциям традиционного природопользования в современный период
Переход России к рыночной экономике отрицательно сказался на развитии традиционного природопользования: значительно сократились его территории и число занятых в нём, увеличилась эксплуатационная нагрузка на оставшиеся земли, резко снизился выход товарной продукции, упала рентабельность отрасли. Северное оленеводство, являющееся основной отраслью традиционного природопользования, находится в кризисном состоянии Традиционное рыболовство, охота и промысел морского зверя также встречают большие трудности адаптации к рыночной экономике.
Следует заметить, что в условиях рыночной экономики традиционное природопользование вряд ли сможет конкурировать с промьппленным по доли в объеме создаваемого ВРП в качестве товаропроизводящей отрасли. С этих позиций сохранение традиционного природопользования представляется во многом гуманитарной акцией. Однако можно и по-иному осмыслить современные функции традиционного природопользования в его классическом («неистощающем») варианте. Такие инновационные подходы базируются на эколого-экономических оценках сервисных функций геосистем территорий традиционного природопользования и современной интерпретации традиционных знаний аборигенного населения по принципам его организации в условиях Севера.
Эколого-экономическая оценка средосберегающих функций территорий традиционного природопользования
Необходимость сохранения экологического ассимиляционного потенциала территории в условиях развития промышленного, селитебного и др. видов природопользования, создающих основную нагрузку на него, требует обеспечения достаточных площадей экологического каркаса территории со средовоспроизводягцими сервисными функциями геосистем. При рациональном региональном планировании звеньями такого каркаса могли бы стать территории развития традиционного природопользования, лишь ограниченно эксплуатирующего средообразующие сервисные функции геосистем. Ранее (см.3.2.) нами были приведены эколого-экономические оценки средовоспроизводящих функций ряда северных территорий. Воспользовавшись изложенной выше методикой, мы оценили совокупную экономическую ценность прямых и косвенных экологических услуг геосистем для территории Эвенкии с целью продемонстрировать реальную ценность «продукции», обеспечиваемой территориями традиционного природопользования. (Карпов, Красовская, 2004).
На протяжении практически всего прошлого столетия и до сих пор это -малоосвоенная территория. Промьппленное и селитебное природопользование на ней практически не развиты, а главными отраслями хозяйства являются пушной и рыбный промыслы, звероводство, оленеводство, т.е. отрасли традиционной экономики, относительно соответствующие несущей ёмкости природной среды. Благодаря огромной территории (767,7 тыс. км ) со слабо измененными природными ландшафтами, Эвенкия является регионом-донором экологических ресурсов и услуг (регуляция газового состава атмосферы, качества вод, адсорбирование загрязняющих веществ, поступающих с дальним атмосферным переносом, поддержание биоразнообразия и т.д.) не только для примыкающих промышленно-развитых территорий, но и весьма удаленных районов земного шара. По ряду параметров средовоспроизводящие функции региона поддаются оценке. Кроме того, традиционное хозяйство даёт определенную товарную продукцию, формирующую прямую стоимость использования биологических ресурсов (охотничьих, дикоросов), а также оленеводства.
Расчеты проведены К.Л.Карповым при участии автора с использованием областных статистических и справочных материалов, некоторых научных изданий (биологическая продуктивность, обмен СОг и т.д.), данных МЧС, МПР и др. (Карпов, Красовская, 2004).
Прямая стоимость использования Охота. Территория охотничьих угодий Эвенкийского АО составляет 598,3 тыс. км Наиболее ценные из них расположены в подзоне средней тайги в Байкитском районе округа. Ведущее значение в Эвенкии имеет промысел соболя. По удельному весу в общей сумме заготовок промысловой пушнины на долю шкурок соболей приходится до 96%. Это составляет примерно 16 % от всех общероссийских заготовок. Промысловый запас соболя в Эвенкии колеблется от 90 до 130 тыс. особей. Средняя закупочная цена в округе составляет 1000 руб. Соответственно стоимость потенциального промыслового ресурса соболя можно оценить в 90-130 млн р.
Из прочих промысловых пушных зверей в округе обитает белка, горностай, ондатра, росомаха, рысь, белый песец. Промысловое значение их невелико и добываются они только попутно. Характерно то, что численность белки снижается в связи с высоким прессом хищника - соболя. Заготовки шкурок белки в пятидесятые годы достигали 700 тысяч штук, а в настоящее время не превышают 10-15 тысяч. Совокупную стоимость промысловых пушных зверей (кроме соболя) можно экспертно оценить в минимальную сумму 100 тыс. р.
Популяция лося, по данным авиаучета, в округе достигает 28 тысяч. Считая объем промыслового запаса равным 12000 особей, стоимость 1 кг мяса = 70 руб., (1 особь 250 кг), с учетом стоимости рогов и шкур можно посчитать ценность данного ресурса -210000 тыс. р.
Диких северных оленей местной лесной популяции насчитывается около 60 тысяч. Современная норма изъятия составляет порядка 30 000 оленей. Аналогичные предыдущим расчеты см.3.2.5.) показывают совокупную стоимость данного ресурса равную 105 000 тыс. р.
За последние двадцать лет на территории округа значительно выросла численность таких хищных животных, как бурый медведь, волк сибирский и полярный. Численность медведя достигает 2500 особей, волка - до 4000 особей и постоянно растет за счет миграции таймырского полярного волка, который движется за стадами дикого северного оленя. Совокупная ценность данных ресурсов составляет 330 тыс. руб. Итоговая оценка стоимости охотничьих ресурсов приведена в таблице 47.
Дикоросы. Из ягодных растений на территории округа преобладают брусника, голубика, клюква, морошка, черника. Общие запасы оценены в 180 млн т (Сколько..., 2001). Из них экспертно доступно для сбора не более 5%, т.е. 9 млн т. При средней цене 60 руб. за 1 кг их совокупная стоимость составила 540 млн р. (18 млн долл.) Ценность разных видов лесных орехов и лекарственного сырья не поддается пока оценке.
Продукция оленеводства. Согласно статистическим данным, производство мяса оленей составляет около 100 т (2000 г.). При цене 70 р. за 1 кг, общая стоимость произведенной продукции составляет 7000 тыс рублей. Согласно подсчетам К.Б.Клокова (Клоков, 2003), за счет стоимости от реализации субпродуктов, шкур, рогов, пантов, камусов эта цифра может быть увеличена в 1,5 раза, т.е. составит 105 млн рублей (3,5 млн долл.).
Средообразующие функции геосистем (косвенная стоимость использования).
Среди средообразующих функций геосистем территории на основании имеющихся данных подсчитано депонирование углерода лесными и болотными геосистемами, а также определена стоимость водоочистных функций болот. Депонирование углерода Лесные геосистемы.
Расчеты проведены объемно-конверсионным методом (Замолодчиков и др., 1998, Бобылев и др., 1999) на основе данных Государственного учета лесов на 01.01.93. Дифференциация по возрастному составу не проводилась.
Болота
Болота занимают значительную часть территории Эвенкии - 87600 км2. В основном это - верховые и переходные болота. Средняя скорость депонирования углерода для болот -43,7 гС/м2/год (Васильев, Перегон, 2001). Таким образом, величина депонирования равна 3 828 120 тв год.
Основываясь на стоимости 1 т углерода (см. гл.З), общая стоимость годового депонирования СОг лесными и болотными геосистемами Эвенкии составила 417 263 430 долл.
Водоочистные функции болот.
Средняя пропускная способность болот Эвенкии равна 365 м3/сутки/га (Васильев, Перегон, 2001, Bleuten W et al., 2001). Время эксплуатации водоочистных услуг ограничивается ежегодно тремя месяцами. Стоимость косвенного использования водоочистных функций болот (см.3.2.3.) составила 525 млн долл.
