Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятие принципа диспозитивности арбитражного процессуального права . 12
Глава 2. Содержание принципа диспозитивности 41
1. Право на обращение в суд за защитой 41
2. Отказ от иска 83
3. Признание иска ответчиком 109
4. Мировое соглашение 117
Список использованных источников 137
- Понятие принципа диспозитивности арбитражного процессуального права
- Право на обращение в суд за защитой
- Отказ от иска
- Признание иска ответчиком
Введение к работе
Тема диссертации, несмотря на то, что есть все основания отнести ее к классической, в настоящее время весьма актуальна. Принцип диспозитивности привлекает внимание исследователей давно по причине большого значения, которое он имеет в арбитражном и гражданском судопроизводстве. Принцип диспозитивности арбитражного процессуального права является началом, отражающим закрепленные в законодательстве на данном этапе развития государства и общества права лиц, участвующих в деле, степень свободы этих лиц в осуществлении принадлежащих им прав, пределы осуществления субъективных прав, степень контроля со стороны государства над осуществлением таких прав, принципиальную возможность и пределы вмешательства государства в осуществление управомоченными лицами своих прав, и, таким образом, является одним из основополагающих принципов арбитражного и гражданского судопроизводства.
Несмотря на постоянный интерес к принципу диспозитивности, ряд важнейших теоретических вопросов, его касающихся, в науке арбитражного и гражданского процессуального права доныне не решен.
В частности, нет единства мнений среди ученых о понятии принципа диспозитивности, а также о правомочиях, охватываемых его содержанием. Сами правомочия, составляющие содержание принципа диспозитивности, трактуются процессуалистами по разному.
Нет согласия в науке по вопросу о природе принципа диспозитивности арбитражного процессуального права: многими учеными принцип процессуальной диспозитивности рассматривается как продолжение диспозитивности материально-правовой, а другими понимается как самостоятельный процессуальный принцип, не зависящий от материального права.
Неоднозначно решается проблема обращения в арбитражный суд прокурора, государственных органов, органов местного самоуправления и иных органов, уполномоченных обращаться в суд в защиту государственных и общественных (публичных) интересов. В науке процесса до настоящего времени не выработано самого понятия государственного и общественного (публичного) интереса, не определены его критерии. Споры ведутся относительно того, кто является истцом по искам, предъявляемым прокурором, государственными органами, органами местного самоуправления и иными органами в защиту публичных интересов.
Имеются разногласия и в отношении возможности обращения прокурора, государственных органов, органов местного самоуправления и иных органов в арбитражный суд в защиту прав организаций и граждан-предпринимателей, являющихся истцами в материально-правовом смысле.
Дискуссионны и другие теоретические вопросы, что показывает актуальность исследования принципа диспозитивности для науки арбитражного процессуального права.
Исследование принципа диспозитивности арбитражного процессуального права актуально и для практической деятельности. Исследование арбитражной практики выявляет нередкие ошибки в применении норм Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ, АПК, Кодекс), являющихся выражением принципа диспозитивности. Так, арбитражные суды нередко отказывают в принятии искового заявления по основаниям, не предусмотренным АПК РФ. В ряде случаев арбитражные суды принимают отказ от иска, признание иска, когда такие действия не могут быть осуществлены сторонами и тем более приняты арбитражным судом, так как противоречат закону или нарушают права и законные интересы других лиц. Имеются факты неправильного толкования и применения норм АПК при заключении мирового соглашения в арбитражном процессе. Серьезной проблемой на практике является пересмотр заключенного лицами, участвующими в деле, и утвержденного арбитражным судом мирового соглашения.
Тема исследования актуальна и для нормотворческой деятельности, для разработки научно обоснованных рекомендаций по совершенствованию арбитражного процессуального законодательства.
Проводящаяся в настоящее время судебная реформа направлена на кардинальное изменение роли судов (как арбитражных, так и общей юрисдикции) в жизни Российского государства и общества, повышение их статуса, наделение их широкими полномочиями и одновременно ограничение их следственных, не свойственных органу правосудия, функций. В ходе судебной реформы, в целях последовательного закрепления права на судебную защиту, его гарантий, совершенствуется и арбитражное процессуальное законодательство.
За последнее десятилетие XX века отечественным законодателем приняты два Арбитражных процессуальных кодекса Российской Федерации. Первый был принят в 1992 г.1 Второй - в 1995 г.2
В июле 2000 г. Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации на рассмотрение Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации внесен проект Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации», по существу представляющий собой проект третьего Арбитражного процессуального кодекса РФ (далее по тексту - Проект АПК, Проект)3, содер-
См.: Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации (далее по тексту - Ведомости СНД и ВС РФ). 1992. № 16. Ст. 836; 1993. № 32. Ст. 1236.
2 См.: Российская газета (далее по тексту - РГ). 1995. 16 мая.
3 Следует согласиться с высказанным в литературе мнением, что предлагаемые к внесению в АПК изменения и
дополнения весьма значительны по содержанию и объему, а изложение Арбитражного процессуального кодек-
5 жащий множество новелл, предлагаемых для внесения в арбитражное процессуальное законодательство и в значительной мере касающихся принципа диспозитивности.
Таким образом, арбитражное процессуальное законодательство постоянно совершенствуется, изменяется и дополняется. При этом нельзя не отметить неуклонное расширение действия принципа диспозитивности, проявляющееся, в частности, в предложенных в Проекте АПК правовых конструкциях примирения сторон, в последовательном ограничении права прокурора и иных государственных органов на обращение в арбитражный суд в защиту прав и интересов организаций и граждан-предпринимателей.
Представляется, что принятие двух кодексов, разработку и обсуждение в Государственной Думе Проекта третьего следует объяснять не только кардинальным изменением экономических условий жизни общества, динамично развивающимся хозяйственным оборотом, принятием первой и второй частей Гражданского кодекса Российской Федерации, это иногда отмечается в литературе1, но и необходимостью дальнейшего совершенствования арбитражного процессуального законодательства, обусловленной достижениями науки арбитражного процессуального права. Анализ Арбитражных процессуальных кодексов РФ, а также Проекта АПК позволяет утверждать, что многие пробелы и противоречия, имевшие место в АПК РФ 1992 г., сохранившиеся в действующем Кодексе, иных нормативных правовых актах, а также в Проекте АПК, объясняются недостаточной теоретической разработкой некоторых вопросов наукой арбитражного процессуального права.
В ряде случаев пробелы законодательства восполнялись, а противоречия устранялись арбитражной практикой. Высший Арбитражный Суд Российской Федерации в целях единообразия судебной практики нередко давал руководящие разъяснения2, что не устраняет не-
са Российской Федерации в предложенной новой редакции по существу есть ни что иное, как новый (третий) кодекс. См.: Шерстюк В.М. Новые положения проекта третьего Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (производство в суде первой инстанции) // Законодательство. 2001. № 4. С. 73.
' См.: Юков М.К. Совершенствование арбитражно-процессуального законодательства//Государство и право на рубеже веков: (Материалы Всероссийской конференции). Гражданское право. Гражданский процесс. М., 2001.
С. 143.
2 При этом случалось, что Высший Арбитражный Суд РФ давал разъяснения, не соответствующие действующему законодательству, но вызываемые потребностями практики. Например, в п. 2 постановления № 11 от 23 июня 1992 года «О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» (Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее - ВВАС). 1992. № 1) Пленум ВАС РФ разъяснил, что приведенный в ст. 36 АПК РФ 1992 г. перечень лиц, которые могут выступать представителями юридических лиц и граждан-предпринимателей в арбитражном суде, не является исчерпывающим. Было указано, что в качестве представителей могут выступать любые наделенные соответствующими полномочиями лица за исключением тех, которые согласно ст. 38 Кодекса не могут быть представителями. Такое разъяснение не соответствовало АПК РФ 1992 г., ст. 36 которого предусматривала ограниченный перечень лиц, могущих выступать представителями в арбитражном суде. На неправильность такого подхода уже обращалось внимание в литературе. См.: Шерстюк В.М. Арбитражный процесс в вопросах и ответах (Комментарии, рекомендации, предложения по применению Арбитражного процессуального законодательства Российской Федерации). М.: Школа бизнеса «Статут», 1996. С. 25-26.
Аналогичная ситуация сложилась с разъяснениями Высшего Арбитражного Суда о возможности отказа истца от иска в суде апелляционной инстанции по АПК РФ 1995 года, что будет освещено далее.
обходимости совершенствования действующего арбитражного процессуального законодател ьства.
Целью диссертации является исследование теоретических проблем принципа диспо-зитивности о его понятии, содержании, выражающем в концентрированном виде метод правового регулирования арбитражного процессуального права, о реализации процессуальных прав, составляющих содержание принципа диспозитивности. Определение тенденций развития принципа диспозитивности арбитражного процесса, разработка предложений по совершенствованию Арбитражного процессуального кодекса, а также практики применения его норм также являются целью диссертации.
Диссертант в настоящем исследовании решает следующие задачи:
сформулировать понятие принципа диспозитивности арбитражного процессуального права, определить его содержание;
исследовать истоки принципа диспозитивности арбитражного процессуального права, его правовую природу, соотнести его с одноименным принципом материального гражданского права;
разрешить проблему включения в понятие и содержание принципа диспозитивности арбитражного процессуального права действий по осуществлению (распоряжению) материальным правом;
рассмотреть основные распорядительные действия, составляющие содержание принципа диспозитивности, сопоставить их с действиями по осуществлению материального права в процессе и оценить правомерность отождествления распорядительных процессуальных действий с осуществлением субъективного материального права в арбитражном процессе;
сформулировать научно обоснованные предложения по внесению изменений в действующий Арбитражный процессуальный кодекс, Проект АПК.
В силу ограниченного объема в диссертации исследованы не все распорядительные действия, традиционно относимые к содержанию принципа диспозитивности, а лишь основные: право на обращение в арбитражный суд за защитой, право истца отказаться от иска, право ответчика признать иск, право на заключение мирового соглашения.
Методологической основой диссертации служат методы сравнительного правоведения, системного анализа, исторический, широко используется формально-логический метод. Результаты проведенного исследования позволяют системно рассмотреть соотношение действий по осуществлению субъективных процессуальных и субъективных материальных прав и прийти к выводам о независимости их друг от друга, об отсутствии однозначной обуслов-
7 ленности между осуществлением одних и других, что объясняется, в том числе, их различной правовой природой.
Степень научной разработанности принципа диспозитивности гражданского процессуального права, который изучается учеными на протяжении не одного столетия, достаточно глубока. В научной литературе по гражданскому процессу детально рассмотрены понятие и многие вопросы содержания принципа диспозитивности. Отдельным проблемам данного принципа посвящено немалое количество монографий и статей. Принцип диспозитивности гражданского процессуального права рассматривался такими советскими и российскими учеными, как Т.Е. Абова, С.Н. Абрамов, Н.И. Авдеенко, М.Г. Авдюков, А.Т. Боннер, Р.Е. Гу-касян, М.А. Гурвич, П.П. Гуреев, А.А. Добровольский, П.Ф. Елисейкин, И.А. Жеруолис, Н.Б. Зейдер, О.В. Иванов, С.А. Иванова, А.Ф. Клейнман, А.Н. Кожухарь, К.И. Комиссаров, СВ. Курылев, А.А. Мельников, Л.Н. Орлова, Г.Л. Осокина, Е.Г. Пушкар, И.М. Пятилетов, В.М. Семенов, В.Ф. Тараненко, М.К. Треушников, Н.В. Ченцов, Н.А. Чечина, В.М. Шерстюк, КС. Юдельсон, М.К. Юков и др.
Принцип диспозитивности затронут и в трудах русских процессуалистов Е.В. Вась-ковского, Г.Л. Вербловского, В.М. Гордона, Е.А. Нефедьева, В.А. Рязановского и иных, труды которых использованы при проведении настоящего исследования.
В отличие от принципа диспозитивности гражданского процессуального права, принцип диспозитивности арбитражного процессуального права еще не был предметом детального теоретического исследования, хотя проблематика диспозитивности применительно к деятельности государственного арбитража рассматривалась в работах Т.Е. Абовой, В.Ф. Тараненко, М.С. Шакарян, К.С. Юдельсона и некоторых других авторов. Подавляющее большинство имеющихся в этом направлении работ относится к 70-80-м годам двадцатого столетия, то есть к периоду, когда арбитражи являлись по существу органами исполнительной власти государства1 и их деятельность по разрешению споров не являлась осуществлением правосудия.
Последнее десятилетие двадцатого столетия, отмеченное созданием в Российской Федерации системы арбитражных судов, принятием двух Арбитражных процессуальных кодексов, разработкой Проекта третьего, не сопровождалось, однако, теоретическими разработками в области арбитражного процессуального права. Сейчас начали появляться отдельные работы, посвященные арбитражному процессу, в которых иногда затрагиваются и вопросы принципа диспозитивности. Однако данные работы в основном касаются практического
' См.: Абова Т.Е., Тадевосян B.C. Разрешение хозяйственных споров. М.: Юридическая литература, 1968. С. 7-
10.
применения норм АПК, в то время как вопросы теоретического порядка, как правило, остаются без рассмотрения.
Настоящее исследование является первым, посвященным теоретической разработке принципа диспозитивности арбитражного процессуального права.
В результате исследования понятия принципа диспозитивности арбитражного процессуального права автор приходит к выводу, что все определения понятия принципа диспозитивности, даваемые в литературе, так или иначе можно свести к двум основным, отражающим различные взгляды на сущность данного принципа. Эти определения являются результатом многолетнего изучения принципа диспозитивности различными школами ученых-процессуалистов.
На основании проведенного исследования автор приходит к выводу, что обычно противопоставляемые в литературе определения принципа диспозитивности нельзя рассматривать изолированно друг от друга, поскольку они характеризуют принцип диспозитивности с различных сторон. По этой причине диссертант предлагает объединить различные определения и понимать принцип диспозитивности одновременно и как возможность распоряжения процессуальными правами, и как двигательное начало арбитражного (и гражданского) процесса.
В работе делается вывод об отсутствии однозначной обусловленности принципа диспозитивности арбитражного процессуального права одноименным принципом гражданского права и приводятся новые аргументы в подтверждение данного вывода.
Диссертантом исследуется еще не рассмотренный подробно в отечественной литературе вопрос о материальном истце по искам, предъявляемым прокурором, государственными органами, органами местного самоуправления в защиту государственных или общественных (публичных) интересов.
В работе с теоретических позиций рассматриваются основные распорядительные действия, составляющие содержание принципа диспозитивности, а также показывается связь осуществления процессуальных распорядительных действий с осуществлением субъективных материальных прав. Автор приходит к выводу о неправомерности отождествления процессуальных и материальных действий, приводит свои аргументы в подтверждение этой позиции.
Исследуется вопрос о понятии и сущности мирового соглашения, правомерности оформления его определением арбитражного суда. С теоретических позиций рассматривается возможность обжалования мирового соглашения, расторжения его, признания его недействительным. Впервые в науке арбитражного процессуального права эти проблемы рассматриваются применительно к производству по делам о несостоятельности (банкротстве).
В диссертации рассматриваются и вопросы теории арбитражного процессуального права, зачастую имеющие большое значение и для теории гражданского процессуального права, и вопросы совершенствования арбитражного процессуального законодательства, имеющие практический характер. На основе сделанных теоретических выводов даются практические рекомендации по внесению изменений и дополнений в АПК РФ.
По результатам проведенного исследования на защиту диссертантом выносятся следующие положения:
Под принципом диспозитивности арбитражного процессуального права следует понимать закрепленное арбитражным процессуальным законом руководящее положение, в силу которого лицам, участвующим в деле, предоставляется возможность свободно (своей волей и в своем интересе) осуществлять принадлежащие им процессуальные права, преимущественно связанные с движением процесса и определением предмета судебной защиты. Осуществление в арбитражном процессе субъективных материальных прав не охватывается содержанием принципа диспозитивности.
Возможность обращения в арбитражный суд субъективно заинтересованных лиц, права и интересы которых в действительности не нарушены или не оспариваются, обусловлена объективным характером интереса в судебной защите, опосредствуемого процессуальным правом на обращение в арбитражный суд за защитой, и возможностью его осознания управомоченным, а также другими лицами, как уполномоченными в силу закона обращаться в арбитражный суд в защиту прав и интересов других лиц, так и не уполномоченными законом на это.
Истцом в материально-правовом смысле по искам, предъявляемым прокурором, государственными органами, органами местного самоуправления и иными органами в защиту государственных или общественных (публичных) интересов, является соответственно государство или общество. Это позволяет утверждать о принципиальной возможности прокурора, государственных органов, органов местного самоуправления и иных органов, обращающихся в суд в защиту государственных или общественных интересов, распоряжаться в арбитражном процессе процессуальными правами.
В соответствии с действующим арбитражным процессуальным законодательством под отказом истца от иска следует понимать процессуальное распорядительное действие, направленное на прекращение производства по делу. Отождествление отказа истца от иска с распоряжением субъективным материальным правом, с отказом управомоченного лица от субъективного материального права, нередко допускаемое в процессуальной литературе, не соответствует действующему материальному и процессуальному законодательству.
В целях разграничения отказа истца от процесса и отказа истца от субъективного материального права, выраженного в процессуальной форме, необходимо ввести в арбитражное процессуальное право России институт отзыва искового заявления, под которым следует понимать заявленный арбитражному суду до вынесения судом решения отказ истца от дальнейшего производства по делу, не сопровождаемый отказом от субъективного материального права. Процессуальным последствием отзыва искового заявления должно быть оставление иска без рассмотрения с сохранением для истца возможности повторного обращения в арбитражный суд с тождественным требованием.
Требование о защите государственного или общественного интереса по иску прокурора, в случаях, когда истцом в материально-правовом смысле выступает соответствующий орган государственной власти или управления, орган местного самоуправления, не обратившийся в суд самостоятельно, подлежит рассмотрению в арбитражном суде даже при отказе такого истца от иска. Поскольку предметом судебной защиты является государственный или общественный (публичный) интерес, постольку отказ от иска в этих случаях не должен приниматься арбитражным судом на основании ч. 4 ст. 37 АПК РФ, так как этот отказ может противоречить закону и нарушать права и охраняемые законом интересы государства или общества.
Мировое соглашение в арбитражном процессе - это процессуальное действие обеих сторон, направленное на прекращение производства по делу в связи с добровольным урегулированием материально-правового спора самими сторонами, а также действие арбитражного суда, утверждающего мировое соглашение и прекращающего производство по делу. Мировое соглашение нельзя отождествлять с гражданско-правовым договором, поскольку помимо собственно урегулирования материально-правового спора для заключения мирового соглашения необходимо обращенное к арбитражному суду взаимное волеизъявление сторон, направленное на прекращение производства по делу, а также оформляемое определением волеизъявление арбитражного суда на утверждение мирового соглашения и прекращение производства по делу.
После прекращения арбитражным судом производства по делу в связи с утверждением мирового соглашения, обязательную для сторон и иных лиц силу приобретает содержащее условия мирового соглашения определение арбитражного суда об утверждении мирового соглашения и прекращении производства по делу. Мировое соглашение не может быть пересмотрено, расторгнуто или признано недействительным, так как пересмотр возможен лишь в отношении определения арбитражного суда о прекращении производства по делу в связи с утверждением мирового соглашения, причем в порядке, установленном АПК РФ. Поэтому ст.ст. 127 и 129 Федерального закона Российской Федерации от 8 января 1998 года №
6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»1 не соответствуют сущности мирового соглашения, противоречат АПК РФ и нуждаются в совершенствовании.
Практическая значимость диссертации. Проведенное исследование позволяет сформулировать ряд важных теоретических выводов, которые могут найти практическое применение в деятельности арбитражных судов, в законопроектной работе, а также в практике преподавания арбитражного процессуального права в юридических вузах.
Положения диссертации могут послужить теоретической базой для дальнейшей научной разработки проблем, связанных с изучением принципов арбитражного процессуального права и, в частности, его принципа диспозитивности.
Результаты исследования могут быть применены при написании учебных пособий по арбитражному процессу, при чтении лекционных и специальных курсов по данной дисциплине в высших учебных заведениях Российской Федерации по юридической специальности.
Апробация результатов исследования. Диссертация выполнена и обсуждена на кафедре гражданского процесса Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова.
Основные положения диссертации нашли отражение в статьях, опубликованных в процессе написания работы. Диссертант участвовал в работе Всероссийской научной конференции «Государство и право на рубеже веков», проходившей в г. Москве 2-4 февраля 2000 г.
Материалы исследования использовались автором при проведении семинарских занятий по курсу «Гражданский процесс».
'См.: РГ. 1998. 20 января.
Понятие принципа диспозитивности арбитражного процессуального права
Объектом настоящего исследования является принцип диспозитивности арбитражного процессуального права. Однако его рассмотрение невозможно без предварительного, хотя бы и краткого, освещения и уточнения используемого понятийного аппарата. Это обусловливается тем обстоятельством, что диспозитивность в праве, в том числе и процессуальном, понимается неоднозначно.
Можно выделить два основных подхода к пониманию диспозитивности1. Во-первых, диспозитивность рассматривается как метод или черта метода правового регулирования (к данному подходу примыкает и понимание диспозитивности как характеристики отдельных правовых норм2), и, во-вторых, как принцип отрасли права3. Тема диссертационного исследования предопределяет рассмотрение диспозитивности лишь в последнем понимании.
Прежде чем рассматривать принцип диспозитивности арбитражного процессуального права необходимо определить само понятие «принцип» и его значение.
Слово «принцип» происходит от латинского «principium» - основа, первоначало4. СИ. Ожегов определял слово «принцип», как: «...основное, исходное положение какой-нибудь теории, учения, науки и т.д.»1.
Понятие принципа неоднозначно. В широком философском смысле - принцип есть начало, исходный пункт становления бытия2. В науке - принцип - теоретическое обобщение наиболее существенного, типичного, составляющего основу какой-либо отрасли знания . В практической деятельности -- принципы - основные требования, которым должна отвечать эта деятельность4.
В правовой теории - принципы права, по определению ученых, - основные его начала, отправные идеи, нормативные обобщения наиболее высокого уровня, обладающие универсальностью, высшей императивностью и общезначимостью и составляющие самое главное его содержание5.
Принципы процессуального права, следовательно, можно определить как закрепленные в нормах процессуального права руководящие положения, основные начала, определяющие содержание всех институтов и норм данной отрасли права и отражающие особенности последней".
Следует подчеркнуть, что принципы права - это прежде всего его руководящие положения, основные начала, находящие свое выражение в нормах права, а не нормы права лишь с более общим и принципиальным содержанием1. Несомненно, принципы находят свое выражение в нормах права, которые при этом не должны отождествляться с принципами права2.
Принципы права как наиболее общие положения находят свое выражение в конкретных правовых нормах3. Вопрос о необходимости нормативного закрепления правовых принципов неоднократно обсуждался в научной литературе и учеными, как правило, отмечается обязательность нормативного закрепления правовых принципов4. Принцип, не закрепленный в праве, не есть правовой принцип, не есть руководящее начало права. Не имеющее нормативного выражения правило в лучшем случае - начало правосознания, научный вывод, философская идея, но не принцип права1. Следовательно, мы можем говорить о принципах права лишь в том случае, когда они в силу нормативного закрепления, т.е. получив общеобязательный характер, становятся таковыми2.
Нормативное закрепление правовых принципов не должно, однако, влечь обнаружения и выведения принципов из самого права, поскольку из самого права они поняты, по правильному замечанию проф. В.П. Грибанова, быть не могут3. В.П. Грибанов справедливо обратил внимание на два аспекта проблемы принципов права: на выявление (обнаружение) принципов и на их объяснение.
Принципы права существуют объективно и отражают объективные закономерности развития общества4. Выявление принципов является задачей правовой науки, которая должна обнаружить принципы в нормах действующего права и истолковать на их основе действующие правовые нормы. Вместе с тем выявление принципов в нормах действующего права возможно лишь в смысле обнаружения проявления содержания данных принципов. Однако не стоит вслед за К.С. Юдельсоном пытаться путем анализа нормативных актов и практики их применения формулировать принципы5, то есть выводить сами принципы и их содержание из норм права, поскольку, как верно отметила Н.А. Чечина, нормы права не определяют содержание принципов, а как бы раскрывают и фиксируют их сущность. Поэтому не из норм может быть извлечено содержание принципа, а, наоборот, из принципа - содержание норм6.
Объяснение содержания принципов права должно основываться на общественных отношениях и закономерностях, лежащих в его основе7. Нормы права в данном случае будут служить выражением указанного содержания, поскольку именно посредством их раскрывается сущность принципа.
Выведение принципов права из норм действующего законодательства и объяснение их также с точки зрения норм права приводит к тому, что не только понятие и содержание принципов, но даже наличие и состав принципов становятся предметом научных дискуссий1.
Право на обращение в суд за защитой
Первое основополагающее право, которое необходимо рассмотреть, - право на обращение в арбитражный суд за защитой. Рассмотрение субъективного права на обращение в суд за защитой следует начинать с осмысления понятий «защита права», «право на защиту» и «право на судебную защиту».
Защита права представляет собой устранение имеющего место или предполагаемого быть нарушения или оспаривания субъективного материального права или охраняемого законом интереса, при этом она может пониматься в материальном либо процессуальном смысле, причем последний охватывает не все способы защиты1.
В теории различают право на судебную защиту, право на обращение в суд за защитой и право на предъявление иска (подачу заявления)2. При этом не всегда проводится различие между указанными правами3. Думается, о праве на защиту следует говорить как о праве, принадлежащем лицу, право или охраняемый законом интерес которого действительно подлежат защите, то есть при действительном нарушении (угрозе нарушения) принадлежащих лицу права или охраняемого законом интереса.
Право на судебную защиту - более узкое по сравнению с правом на защиту понятие, означающее право на получение защиты лишь от определенного государственного органа. Между тем, это - конституционное право, закрепленное статьей 46 Конституции Российской Федерации и гарантирующее в корреспонденции со статьей 118 Конституции право каждого на судебную защиту его прав и свобод в порядке уголовного, административного, гражданского и конституционного судопроизводства1.
Таким образом, право на судебную защиту - общее право, которое может быть реализовано посредством различных процессуальных форм, с использованием процессуальных средств, присущих конкретной процессуальной форме1. При этом, по нашему мнению, реализация права на судебную защиту возможна не только обращением заинтересованного лица в суд, как считает Е.Г. Пушкар . Право на судебную защиту - это право лица получить защиту от суда вне зависимости от того, обращается ли это лицо в суд или нет3, хотя право на получение защиты подразумевает (включает) и право на обращение за получением этой защиты.
При этом очевидно, что получить защиту от суда можно лишь в процессе, то есть во время состояния с судом, дающим защиту, в определенных (процессуальных) отношениях.
Праву лица получить защиту (своих прав, свобод и охраняемых законом интересов) соответствует обязанность суда дать эту защиту. Двоякому пониманию права на судебную защиту (как права обратиться за защитой и как права собственно получить защиту) соответствует двоякое понимание обязанности суда дать испрашиваемую защиту: с одной стороны, суд обязан рассмотреть и разрешить заявленное ему требование; с другой же стороны, суд должен защитить только действительное и к тому же нарушенное право или интерес4.
В гражданском и арбитражном процессе право на судебную защиту конкретизируется, в частности, в праве на обращение в суд за защитой5, являющемся, в отличие от права на судебную защиту, субъективным процессуальным (публичным) правом1. Особенность данного права заключается в его объективной принадлежности заинтересованному лицу до возникновения процесса, до действительного обращения лица в суд2, что, однако, не лишает данное право характера процессуального. Право на обращение в суд за защитой, является правом субъекта, предшествующим правам субъекта конкретного процессуального правоотношения. Оно может существовать и существует вне правоотношения3, служа предпосылкой возникновения процессуального правоотношения, процесса.
Последнее обстоятельство позволило некоторым ученым отождествить право на обращение в суд за судебной защитой с гражданской процессуальной правоспособностью4.
Справедливо возникает вопрос о корреспонденции данному праву обязанности других лиц. С.С. Алексеев справедливо отмечает, что право на обращение в суд, прежде всего, -право на собственные активные действия1. Отсюда, однако, не следует, что праву на обращение в суд вовсе не соответствует чья-либо обязанность.
Традиционно право на обращение в суд считается одним из самых главных составляющих содержания принципа диспозитивности процессуального права, поскольку гражданский и арбитражный процесс имеет своей отличительной чертой то обстоятельство, что процесс возникает и движется, как правило, по воле материально (лично) заинтересованного ли Право на обращение в суд, также как и большинство процессуальных прав, - право на односторонние действия, осуществляемое посредством активного действия управомоченно-го субъекта3. Право на обращение в арбитражный суд за защитой реализуется в порядке, предусмотренном АПК РФ, путем подачи искового заявления или, по делам особого производства, заявления4.
Раз возникнув, право на обращение в суд за защитой не ограничивается каким-либо сроком своего существования, то есть это право - бессрочно .
С момента подачи заявления в арбитражный суд у судьи арбитражного суда появляется соответствующая реализованному праву на обращение в суд обязанность принять поданное ему с соблюдением известных требований заявление (ч. 1 ст. 106 АПК РФ)6. Таким образом, конкретная обязанность судьи возникает лишь с момента реализации управомоченным лицом права на обращение в суд. С этого же момента реализации субъект права становится субъектом правоотношения, вступает в правоотношение с судом1.
Думается, применительно к гражданскому и арбитражному процессу, право на судебную защиту охватывает и возможность обращения к суду за защитой, поскольку без предоставления последней первое теряло бы всякий смысл. Таким образом, право на судебную защиту шире по своему содержанию права на обращение в суд за защитой и не должно отождествляться с последним.
В свою очередь право на обращение в арбитражный суд может быть реализовано посредством предъявления искового заявления либо заявления2, и конкретизируется, таким образом, в каждом из возможных порядков его реализации.
Абз. 2 ч. 1 ст. 4 АПК РФ устанавливает, что отказ от права на обращение в суд недействителен. В Кодексе не разъясняется, что понимается под таким отказом и почему он недействителен в силу императивного указания. Думается, норма абз. 2 ч. 1 ст. 4 имеет в виду недействительность отказа субъекта от возможности обращения в суд за защитой как таковой3, поскольку, как уже отмечалось, право на обращение в суд за защитой - право, возникающее у субъекта объективно. Отказ от права на обращение в суд не имеет никакого юридического значения4 поскольку, возникающее объективно, ex officio оно не требует для своего возникновения воли и волеизъявления управомоченного лица5.
Отказаться от права на обращение в суд за защитой нельзя, как, например, нельзя отказаться от права на жизнь, свободу, имя. Можно лишь реализовать право на обращение в суд или не реализовать его, причем вопрос реализации этого права, конечно, решается субъектом самостоятельно в каждом конкретном случае6.
Отказ от иска
Арбитражное процессуальное законодательство предусматривает возможность прекращения производства по делу и без вынесения судебного решения по инициативе лица, заявившего требование в арбитражный суд.
П. 6 ст. 85 АПК РФ предусматривает, что арбитражный суд прекращает производство по делу, если истец отказался от иска, то есть реализовал право, предоставленное ему ч. 1 ст. 37 АПК, и отказ принят арбитражным судом2. Арбитражный суд в соответствии с ч. 4 ст. 37 Кодекса не принимает отказ истца от иска, если отказ от иска противоречит законам и иным нормативным актам или нарушает права и законные интересы других лиц.
Несмотря на имеющиеся в этой области исследования, проблема отказа истца от иска до настоящего времени остается спорной в науке процессуального права. В частности, дискуссионным является вопрос о значении отказа истца от иска: означает ли он отказ от материально-правового требования или же только отказ от судебной защиты требования, от судебной защиты субъективного материального права или охраняемого законом интереса, либо одновременно отказ и от того, и от другого (и от требования, и от судебной защиты)?
В научной литературе наиболее распространено мнение о том, что отказ от иска - отказ от материально-правового требования, отказ от притязания к ответчику и одновременно отказ от защиты требования3 или, что фактически одно и то же, отказ от субъективного материального права, выраженный в процессуальной форме4.
Представляется, что господствующий подход к понятию истца от иска, при всей его научной значимости, не отражает сущности этого явления, поскольку не позволяет ответить на целый ряд концептуальных вопросов и, кроме того, не в полной мере соответствует действующему материальному и процессуальному законодательству.
Первое замечание, относящееся к традиционному пониманию отказа от иска как отказа от субъективного материального права, от материально-правового требования, выраженного в процессуальной форме, касается безосновательного, по нашему мнению, отождествления отказа от субъективного материального права и отказа от судебной защиты данного права.
Как уже отмечалось выше, материально-правовое требование и требование к арбитражному суду о защите субъективного материального права или охраняемого законом интереса в известной степени самостоятельны и не зависят друг от друга. Жесткой обусловленности одного требования другим1, равно как и отказа от любого из требований не наблюдается.
Полагаем, что в современном российском арбитражном процессе возможен отказ как от одного из требований (материально-правового либо к арбитражному суду о защите), так и от двух одновременно, причем жесткой зависимости между данными действиями нет . Рассмотрим материально-правовой аспект проблемы, касающийся отказа от субъективного материального права, от материально-правового требования.
Правообладатель вправе отказаться от субъективного материального права, от права требования3 как до обращения в арбитражный суд, так и после обращения.
В случае отказа от права до обращения в арбитражный суд, данное лицо не имеет более правомочия требовать от другого лица исполнения обязанности, корреспондирующей данному праву, не имеет права требовать устранения нарушения данного права1. De jure отказавшееся от субъективного права, от материально-правового требования лицо, как не являющееся управомоченным, не может обращаться в арбитражный суд за защитой этого права. По этой причине, при условии указания обращающимся в суд лицом на факты его отказа от субъективного материального права либо от требования, судья арбитражного суда вправе возвратить поданное исковое заявление, о чем говорилось выше.
Однако если указанные обстоятельства нельзя выяснить при принятии искового заявления, то нет препятствий для принятия искового заявления. В этом случае юридические факты отказа от субъективного материального права, от материально-правового требования должны доказываться заинтересованными в этом лицами . Доказанность этих обстоятельств повлечет соответствующие процессуальные последствия в виде вынесения арбитражным судом решения об отказе в иске.
Таким образом, процессуальные последствия отказа лица от субъективного материального права, от права требования, когда таковой имел место до возбуждения производства по делу в арбитражном суде, могут быть различны в зависимости от указанных в исковом заявлении обстоятельств, при общности отсутствия у обращающегося в арбитражный суд лица права на такое обращение.
Вместе с тем, поскольку материальные права свободно осуществляются до и вне процесса, отказ от субъективного материального права, от материально-правового требования может иметь место и после возбуждения производства по делу, причем форма выражения такого отказа может быть различной. Отказ от субъективного материального права, от материально-правового требования может быть облечен в форму заявления истца об отказе от права (адресат такого отказа - иное лицо, например, ответчик), но может быть заключен и в объявлении суду о таком отказе (адресат заявления - суд)1.
Когда волеизъявление истца об отказе от материального права выражается вне процесса, отказ от субъективного права непосредственно не влечет каких-либо процессуальных последствий и подлежит самостоятельному доказыванию заинтересованными лицами наряду с другими обстоятельствами по делу. Будучи доказан, такой отказ, как и в случае отказа истца от материального права, свершившегося до возбуждения производства по делу, должен влечь, по нашему мнению, отказ в удовлетворении иска.
Сложнее дело обстоит с процессуальными последствиями отказа истца от субъективного права, выраженного в суде. Представляется, что отказ от субъективного материального права, выраженный в суде (и даже адресованный суду), также должен иметь своим последствием отказ истцу в удовлетворении иска. Дело в том, что отказ от субъективного материального права и отказ от иска являются различными действиями, влекущими соответственно различные правовые последствия. Различие данных действий состоит в направленности волеизъявления управомоченного лица. Отказ управомоченного лица от субъективного материального права направлен на прекращение этого права, на известное умаление своего правового статуса. Отказ же истца от иска направлен на прекращение производства по делу. Поэтому отказ от иска имеет следствием прекращение производства по делу, а отказ от субъективного материального права не может влечь за собой прекращения производства по делу. Вместе с тем отказ лица от субъективного материального права означает устранение обстоятельств, позволяющих удовлетворить заявленные истцом требования, поскольку исчезает сам предмет защиты. Так как лицо перестает быть управомоченным, а требование - обоснованным, то нет оснований для удовлетворения иска. Именно отказ в удовлетворении иска является, следовательно, тем процессуальным последствием, которое влечет за собой отказ от субъективного материального права2.
От вышеуказанных случаев отказа от субъективного материального права, от материально-правового требования необходимо отличать отказ от иска, который в соответствии с действующим арбитражным процессуальным законодательством означает заявленное в арбитражном суде и адресованное этому суду1 волеизъявление истца, то есть лица, обратившегося в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав или охраняемых законом интересов. Это волеизъявление направлено на прекращение производства по делу2 и влечет в случае принятия его арбитражным судом прекращение производства по делу без вынесения решения, без разрешения спора по существу3.
Изложенное показывает, что отказ истца от иска и отказ лица от субъективного материального права являются самостоятельными действиями, имеющими различную целевую направленность и различные процессуальные последствия. Отказ лица от субъективного гражданского права подлежит доказыванию в арбитражном суде и может влечь за собой отказ в удовлетворении иска, в то время как отказ истца от иска всегда влечет прекращение производства по делу. Вместе с тем действующее законодательство Российской Федерации не всегда позволяет провести различие между этими действиями, что усложняет понимание отказа истца от иска и нередкое его отождествление с отказом от субъективного материального права.
Признание иска ответчиком
Признание иска не получило пока должного исследования в литературе. Оно достаточно долго понималось неоднозначно: одни ученые понимали его как доказательство , другие - как распорядительное действие, и соответственно одни видели в нем действие принципа состязательности, другие - принципа диспозитивности. Таким образом, признание рассматривалось в рамках одного института признания, что породило много разногласий среди ученых в определении его процессуального значения .
Лишь в середине 20 века признание как доказательство и признание как распорядительное действие начали разграничивать достаточно четко3. При этом стало видно, что если признание как доказательство касается только фактов, то есть элементов основания иска, то признание как распорядительное действие - всего иска.
Предметом нашего рассмотрения является признание как распорядительное действие. Однако для четкого уяснения его сущности и разграничения его от признания как доказательства необходимо вкратце рассмотреть последнее.
Признание как доказательство означает признание лицом, участвующим в деле, фактов4 и являет собой действие принципа процессуальной состязательности. Субъектом признания может быть любое лицо, участвующее в деле, в том числе, естественно, и стороны, как ищущая, так и отвечающая по иску.
В литературе отмечается, что признание стороной фактов не влечет каких-либо преимуществ для другой стороны, так как признание подлежит исследованию и оценке наряду с другими доказательствами5. Вместе с тем, по мнению проф. В.А. Рязановского, признание не требует дальнейших доказательств и освобождает другую сторону от дальнейшего доказывания своих требований и возражений, но, поскольку оно не устраняет предыдущих, постольку подлежит оценке наряду с другими доказательствами по делу6. Данное положение закреплено в действующем гражданском процессуальном законодательстве (ч. 2 ст. 60 ГПК РСФСР). Арбитражное процессуальное законодательство не регулирует данный вопрос .
Действующее гражданское и арбитражное процессуальное законодательства предусматривают оценку судом признания наряду с другими доказательствами, однако, между регулированием признания как доказательства в гражданском и арбитражном процессе имеется существенное различие, заключающееся в следующем: ГПК РСФСР предусматривает освобождение стороны от дальнейшего доказывания признанных другой стороной фактов. Непринятие судом признания возможно только в случаях наличия у суда сомнения в том, не было ли сделано признание с целью скрыть действительные обстоятельства дела либо под влиянием обмана, насилия, угрозы или заблуждения (ч. 2 ст. 60). Таким образом, ГПК обязывает суд принять признание, за отдельными исключениями. АПК же, напротив, предоставляет арбитражному суду право принять признание. Сопоставление ч.ч. 2 и 3 ст. 70 АПК РФ позволяет говорить о праве арбитражного суда не принять признание и в случае отсутствия у арбитражного суда сомнений в том, что признание соответствует обстоятельствам дела и не совершено под влиянием обмана, насилия, угрозы, заблуждения или с целью сокрытия истины2. Без труда можно увидеть, что закрепленная в Кодексах различная правовая регламентация признания как доказательства отражает разные взгляды на этот вопрос, имеющиеся в теории, хотя такое различие в правовом регулировании признания как доказательства в гражданском и арбитражном процессе вряд ли оправданно3.
Признание иска как распорядительное действие существенно отличается от признания как доказательства. Первое требующее внимания обстоятельство - то, что признание иска относится к действию принципа диспозитивности арбитражного процессуального права. Таким образом, признание иска и признание факта - процессуальные явления, обусловленные различными началами, что уже не позволяет их отождествлять.
Спорным в теории процессуального права является вопрос сущности признания иска как распорядительного действия. Как правило, отмечается, что признание иска - это согласие ответчика полностью или в части удовлетворить исковые требования истца. Между тем, определение сущности признания может быть отличным в зависимости от воззрения на понятие иска .
В литературе справедливо отмечается, что признание иска является односторонним действием и корреспондирует праву истца отказаться от иска. Выше показано, что отказ от иска является адресованным арбитражному суду распорядительным действием, означающим отказ истца от средств судебной защиты. Односторонность такого действия, в частности, означает, что для его осуществления не требуется волеизъявления других лиц .
Признание иска, представляется, необходимо рассматривать с таких же позиций.
Признание иска ответчиком является распорядительным процессуальным действием ответчика, свободным от воли суда3 и иных лиц, участвующих в деле, прежде всего истца. Признание иска ответчиком по существу является односторонним волеизъявлением ответчика об его отказе от предоставленных ему средств судебной защиты. Думается, признание иска ответчиком является в первую очередь процессуальным действием и имеет больше процессуальное, нежели материально-правовое значение.
Субъектом признания иска может быть исключительно ответчик по делу4, а не любое лицо, участвующее в деле, как при признании фактов5. Адресатом же признания иска ответчиком может быть только арбитражный суд.
В литературе встречаются мнения, что ответчик, признающий иск, распоряжается своим материальным правом, то есть сознательно отказывается от своего права, от имущества, и, таким образом, признание иска рассматривается как акт распоряжения материальным правом1, как юридическая сделка .
Для проверки правильности приведенного тезиса необходимо обратить внимание на сущность процессуальных правоотношений. Наибольшее распространение имеет являющаяся, на наш взгляд, правильной точка зрения, согласно которой арбитражные процессуальные правоотношения имеются у каждого из участников процесса исключительно с арбитражным судом. Таким образом, между истцом и ответчиком не существует процессуальных правоотношений, их связывают только предполагаемые материально-правовые узы. Следовательно, и истец, и ответчик связаны с судом процессуальными правоотношениями, ответчик же и истец являются предполагаемыми субъектами непроцессуальных отношений, материально-правовых3. Процессуальные и материальные правоотношения очень разнородны, что не позволяет их смешивать.
Процессуально-правовая связь ответчика по делу исключительно с арбитражным судом с неизбежностью приводит к выводу о том, что все процессуальные права, принадлежащие ответчику, могут осуществляться только в отношении суда, равно как и все процессуальные действия ответчика могут быть адресованы исключительно суду. Значит, признание иска ответчиком означает действие последнего в адрес арбитражного суда4, а не истца.
Признание иска не следует, наверное, рассматривать как акт распоряжения материальным правом, как юридическую сделку. Процесс организован таким образом, что все действия могут быть осуществляемы только через посредство арбитражного суда.
