Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Сущность ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности 11
1. Понятие и признаки источника повышенной опасности в российском гражданском праве 11
2. Природа обязанности возмещения вреда, причиненного источником повышенной опасности 51
Глава II. Границы ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности 73
1. Условия ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности 73
2. Обстоятельства, освобождающие от ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности 132
Глава III. Квалификация ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности по субъекту и порядку возложения 169
1. Виды и признаки владения источником повышенной опасности 169
2. Возложение ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности на нескольких субъектов 196
Заключение 222
Библиографический список использованной литературы 226
- Понятие и признаки источника повышенной опасности в российском гражданском праве
- Условия ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности
- Виды и признаки владения источником повышенной опасности
Введение к работе
О. А. Красавчиков писал, что «ответственность владельца источника повышенной опасности оказывается тем пробным камнем, на котором проверяется любая теория гражданско-правовой ответственности...» . С принятием нового Гражданского кодекса Российской Федерации появилось заметно большее количество подобных «пробных камней», но и сегодня ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности остается, на наш взгляд, одной из самых интересных и дискуссионных тем цивилистической науки.
Актуальность темы исследования обусловлена бурным развитием техники и естественных наук, и, соответственно, появлением новых видов источников повышенной опасности и сфер осуществления деятельности, создающей повышенную опасность для окружающих. Впрочем, возрастает применение и традиционных источников повышенной опасности. Статистика отмечает увеличение количества транспортных средств на душу населения в России, что является одним из факторов роста количества дорожно-транспортных происшествий, в результате которых, как известно, гражданам и организациям причиняется огромный имущественный и моральный вред. Все это обусловливает большое количество разрешаемых судами споров, случаев применения норм об ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности.
Вопросы, связанные с ответственностью за причинение вреда источником повышенной опасности, исследовались достаточно интенсивно в 50-60 годы (Б. С. Антимонов, А. М. Белякова, О. С. Иоффе, Н. И. Коняев, О. А. Красавчиков, Л. А. Майданик, Т. Б. Мальцман, Н. Ю. Сергеева, А. А. Собчак, Е. А. Флейшиц и др.). После этого вот уже более тридцати
Красавчиков О. А. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. М., 1966. С. 118. лет по данной теме не появлялось специальных монографических (в том числе диссертационных) исследований. Между тем за последнее десятилетие в нашей стране коренным образом изменились политическая, экономическая и правовая системы, проведены две кодификации гражданского законодательства (союзная 1991 г. и российская 1994-1995 гг.). Это свидетельствует о том, что потребность в новом комплексном исследовании вопросов ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности давно назрела.
Проблемы возложения ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности многогранны. Помимо сугубо юридических вопросов они вбирают в себя проблемы философского, психологического и даже экономического характера. Учитывая ограниченность настоящего исследования спецификой рассматриваемого деликта, а также объемом, мы не рассматривали всесторонне многие из затрагиваемых вопросов, большинство из которых заслуживают самостоятельного исследования. Отметим также, что в настоящей работе мы отошли от принятого ранее подхода к изучению проблематики гражданско-правовой ответственности и не ставили себе задачу обосновать тот или иной принцип (начало) гражданско-правовой ответственности, либо объяснить существование безвиновной ответственности в гражданском праве. Уже более ста лет представители правовой науки осуществляют более или менее успешные попытки решить указанные проблемы, выдвигают различные концепции на этот счет. Полагаем, что каждая из них имеет право на существование, вносит свой вклад в раскрытие сущности явления ответственности. Между тем, по нашему мнению, случаи безвиновной ответственности, установленные в гражданском законодательстве, не являются однородными, что, естественно, затрудняет нахождение единой причины их появления. Рамки нашей работы не позволяют заняться исследованием такой причины (причин). Воспринимая правило абз. 1 п. 1 ст. 1079 ГК РФ как данность, мы решили сосредоточиться на выяснении других неясных еще, на наш взгляд, вопросов. При этом мы отдаем себе отчет в том, что в настоящей работе иногда возникает дискуссия со «старыми» концепциями с позиций сегодняшнего времени. Однако мы вовсе не стремились к критическому обзору позиций, потерявших научную и практическую значимость. Несмотря на то, что основные работы по вопросам ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности выполнены уже достаточно давно, многие из высказанных мнений остаются актуальными и по сей день, требуя аргументированной поддержки, либо такой же критики.
При написании диссертации нами была поставлена цель найти и обосновать решение ряда спорных вопросов, возникших в теории гражданского права и практике применения правовых норм, связанных с возложением ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности. Некоторые из этих вопросов имеют значение для гражданского права в целом, а также для общей теории права. В соответствии с этим предпринята попытка решения следующих основных задач:
1) исследовать сущность ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности, для чего рассмотреть вопросы о понятии и признаках источника повышенной опасности в российском гражданском праве, а также о природе обязанности возмещения вреда, причиненного источником повышенной опасности;
2) обозначить границы ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности с помощью изучения условий возложения ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности и обстоятельств, освобождающих от ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности;
3) рассмотреть отдельные вопросы квалификации ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности, для чего исследовать виды и признаки владения источником повышенной опасности (квалификация ответственности по ее субъекту), а также случаи возложения ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности на нескольких субъектов (квалификация ответственности по порядку ее возложения).
Предметом исследования являются правовые нормы, регулирующие отношения, связанные с возложением гражданско-правовой ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности; проблемы, возникающие при толковании и применении указанных норм, а также судебная практика по соответствующим делам.
Научная новизна исследования заключается в том, что оно осуществлено с учетом современного российского законодательства и сложившейся за последние годы судебной практики, а также проведено с новых1 идеологических позиций. В связи с осуществлением в нашей стране политических реформ стали более доступными работы многих зарубежных и русских дореволюционных ученых (философов и юристов). Вследствие этого расширился диапазон теорий, концепций и мнений, что особенно ценно при исследовании таких вопросов как причинная связь, противоправность, вина, непреодолимая сила. Кроме того, в последнее время появились новые исследования проблем гражданской ответственности. Все это позволило взглянуть на вопросы ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности с позиций, недоступных (или недопустимых) для прежних исследователей.
Структура настоящей диссертации отличается своеобразием. Отдельные аспекты предмета исследования изложены впервые. Так, пред принята попытка проследить историю появления в отечественной цивили-стической доктрине института ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности, в том числе и самого термина «источник повышенной опасности» (в силу идеологических причин в работах советских ученых, как правило, не уделялось место анализу дореволюционного российского законодательства). Рассматриваются признаки деятельности, создающей повышенную опасность для окружающих (отдельно от признаков источника повышенной опасности). В связи с отмеченным раз витием науки и техники на обсуждение научной общественности выносится вопрос о расширении круга традиционных источников повышенной опасности и видов повышенно-опасной деятельности. Так, в качестве источников повышенной опасности предлагается рассматривать так называемые «компьютерные вирусы».
Методология и источники исследования. На основе общенаучного (диалектического) метода в ходе исследования использовались исторический и сравнительно-правовой методы, системный и функциональный подходы, абстрагирование, анализ и синтез, индукция и дедукция. Применялись различные виды толкования правовых норм, аргументы иллюстрировались примерами из судебной практики.
Теоретической основой диссертационного исследования явились труды отечественных ученых-правоведов в области теории права и цивилистики, а также уголовно-правовой науки. Использовались работы (концепции) ряда зарубежных авторов (философов и юристов).
Положения диссертации, выносимые на защиту. На защиту выносятся следующие основные положения и выводы:
1. Термины «источник повышенной опасности» и «деятельность, создающая повышенную опасность для окружающих» обозначают понятия, представляющие собой, соответственно, предмет и процесс. Источник повышенной опасности есть вредоносный объект (предмет материального мира), которому присущи специфические признаки. Повышенно-опасная деятельность представляет собой систему поведенческих актов владельца источника повышенной опасности, также обладающую определенными признаками. В случае причинения вреда вредоносным объектом следует устанавливать наличие как признаков источника повышенной опасности, так и признаков повышенно-опасной деятельности. Только в таком случае деликт квалифицируется по ст. 1079 ГК.
2. Обязанность возмещения вреда, случайно причиненного владельцем источника повышенной опасности, по своей природе является гражданско-правовой ответственностью.
3. Под противоправностью в сфере ответственности за причинение вреда следует понимать объективное свойство нарушения субъективных гражданских прав (прежде всего абсолютных прав-требований). Противоправным является всякое причинение вреда, вследствие чего противоправность не имеет значения условия ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности, наличие которого нужно устанавливать.
4. При установлении причинной связи — условия ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности следует различать причины и условия возникновения вреда, а не дифференцировать причины на значимые и незначимые. Причиной является то необходимое условие, которое наиболее полным образом проявляет себя в причинном механизме. Негражданская (административная, трудовая и др.) противоправность не может признаваться индикатором каузальности бездействия. Критерием причинной связи при бездействии может выступать реальный характер опасности (возможности причинения вреда), созданной владельцем источника повышенной опасности.
5. Умышленное причинение вреда не может квалифицироваться по ст. 1079 ГК, действие которой предлагается ограничить лишь случаями неосторожного и случайного причинения вреда.
6. Определение невиновности, содержащееся в абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК РФ, не в полной мере применимо к деликтным обязательствам (в том числе возникающим вследствие причинения вреда источником повышенной опасности), к тому же не может быть использовано для раскрытия содержания гражданской вины (особенно умысла).
7. Отдельные социальные явления (военные действия, гражданские волнения и т. п.) допустимо квалифицировать в качестве непреодолимой силы — обстоятельства, освобождающего владельца источника повышенной опасности от ответственности за причинение вреда.
8. Вред признается обусловленным грубой неосторожностью потерпевшего, когда потерпевший предвидел возможность возникновения вреда вследствие своего поведения, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывал на предотвращение вреда. Не признается виновным потерпевший, который хотя и предвидел возможность возникновения вреда, но его действия были вызваны противоправным поведением причини-теля вреда либо третьих лиц, экстремальной обстановкой или болезненным состоянием (психическим состоянием).
9. Все случаи управомоченности на причинение вреда (абз. 2 п. 3 ст. 1064, ст. 1066, 1067 ГК и др.), обычно выступающие в качестве обстоятельств, исключающих ответственность за причинение вреда, не могут служить таковыми для владельца источника повышенной опасности.
10. Формулировка абз. 2 п. 1 ст. 1079 ГК, согласно которой под титулом владения источником повышенной опасности понимается доверенность на право управления транспортным средством является некорректной, а мнение о необходимости возложения ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности на владельца транспортного средства, передавшего управление этим средством другому лицу без письменного оформления, представляется ошибочным.
11. Для возложения ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности на незаконного владельца источника по п. 2 ст. 1079 ГК необязательно устанавливать факты перехода владения источником повышенной опасности против воли законного владельца или недобросовестности со стороны незаконного владельца. Возникновение незаконного владения источником повышенной опасности возможно вследствие незаконного отчуждения источника добросовестному приобретателю законным владельцем, в результате признания сделки по передаче владения источником недействительной. Напротив, нарушение специальных правил по передаче и эксплуатации источника повышенной опасности не превращает новое владение источником в незаконное.
12. Для возложения солидарной ответственности (по ч. 1 ст. 1080 ГК) на владельца источника повышенной опасности и другого субъекта, отвечающего на иных основаниях, либо долевой ответственности (по ч. 2 ст. 1080 ГК) в случае причинения вреда в результате взаимодействия источников повышенной опасности следует установить в действиях причи-нителей вреда признак совместного причинения вреда. Таким признаком является общее намерение (цель), делинквентов на совершение действий, причинивших вред (но не обязательно на само причинение вреда — вина сопричинителей вреда может и отсутствовать).
Практическая значимость исследования заключается в том, что содержащиеся в нем выводы могут быть использованы для совершенствования действующего законодательства; в правоприменительной деятельности, а также иной деятельности по защите прав граждан и организаций; для преподавания гражданского права, а также специального курса, посвященного деликтным обязательствам.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре гражданского права и процесса факультета гражданского и предпринимательского права Иркутской государственной экономической академии, где проведено ее рецензирование и обсуждение. На основе проведенного исследования сделано несколько докладов на научно- практических конференциях. Результаты исследования использовались нами для чтения лекций по особенной части гражданского права и спецкурсу «деликтные обязательства», отдельные положения (структура) которых закреплены в опубликованных автором методических указаниях для студентов по каждому из указанных предметов. Основные положения диссертации также нашли отражение в публикациях, осуществленных автором в научных изданиях. .
Понятие и признаки источника повышенной опасности в российском гражданском праве
Термин «источник повышенной опасности», обозначающий рассматриваемое нами понятие, появилось в результате первой советской кодификации гражданского законодательства. Несмотря на то, что данная правовая категория практически не существует в зарубежном праве", отдельные признаки деликта, урегулированного в настоящее время нормами ст. 1079 ГК, появились в цивилистике уже достаточно давно.
Известно, что попытки разрешения проблем, связанных с причинением вреда в результате создания «повышенной опасности», обусловлены началом бурного развития научно-технического прогресса во второй половине XIX века. Эти процессы, наряду с другими факторами, обусловили тенденцию девальвации вины в гражданском праве как условия ответственности . Повышенная ответственность за причинение вреда владельцами «опасных предприятий» (прежде всего железнодорожных) была предусмотрена уже в Австрийском законе от 5 марта 1869 г., Германском законе от 7 июня 1871 г., Швейцарском законе от 1 июля 1875 г. и др..
«Идея повышения опасностей», как некоторое «этическое оправдание для привлечения к ответственности того, кто оказался лишь случайной и невольной причиной вреда»5, была предложена немецким юристом
М. Рюмелином: тот, кто своей деятельностью повышает опасности для окружающих свыше обычного уровня, должен нести на себе и ответственность за это повышение6. Для обоснования возложения подобной ответственности использовалась также «идея риска», выдвинутая французской юриспруденцией: всякий, кто действует, должен нести на себе риск за все случайные последствия своей деятельности7. Цивилисты и по сей день продолжают задаваться вопросами по поводу функций и сущности безвиновной ответственности, в том числе ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности8.
В законодательстве Российской Империи исследуемый нами специальный деликт появляется в конце XIX века. Нормы — прототипы соответствующих конструкций советских кодексов, содержащие признаки ответственности за причинение вреда повышенно опасной деятельностью (предметами), можно заметить в ст. 683 Свода законов гражданских, ст. 92 Общего устава российских железных дорог, приложениях к ст. 15619-15624 Устава о промышленности и др.
В соответствии со ст. 683 Свода законов гражданских (в ред. Закона от 4 июня 1912 г.) владельцы железнодорожных и пароходных предприятий отвечали за вред, причиненный жизни или здоровью граждан, если не доказывали, что несчастье произошло: а) не по вине управления предприятием и его агентов или б) вследствие воздействия непреодолимой силы. Ст. 688 Свода законов гражданских предусматривала возложение ответственности за причинение вреда на держателей «диких и других опасных животных»; однако согласно этой статье (в отличие, например, от 833 Германского гражданского уложения) владелец дикого животного отвечал на началах вины. В книге пятой проекта Гражданского уложения, представленной в Государственную думу в 1913 г., возложение повышенной ответственности предусматривалось ст. 2621 и 2622. Ст. 2621 проекта устанавливала ответственность за причинение смерти или телесное повреждение «вследствие опасностей, сопряженных с железнодорожным движением». Основаниями освобождения владельца железной дороги (под которой понимался «всякий рельсовый путь, независимо от рода двигательной силы») являлись: а) непреодолимая сила, б) «непредотвратимое деяние лиц, не принадлежащих к составу служащих или рабочих железной дороги» и в) «злой умысел или грубая неосторожность самого погибшего или пострадавшего». Ст. 2622 говорила об ответственности в случае причинения кому-либо смерти или телесного повреждения «на фабрике, заводе или горном промысле вследствие действия машин или других орудий или вследствие каких-либо опасных для жизни и здоровья условий данного производства, а равно в случае причинения кому-либо смерти или телесного повреждения при особо опасных строительных предприятиях, как-то: при сооружении туннелей, мостов, портов и т. п.». Условия ответственности «владельца предприятия» были те же, что и в ст. 2621.
Условия ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности
Ответственность за причинение вреда как гражданско-правовая обязанность входит в содержание деликтного обязательства, основанием возникновения которого согласно подп. 6 п. 1 ст. 8 ГК является причинение вреда. Термин «причинение вреда» обозначает в данном случае юридический факт — правонарушение, который в сфере гражданско-правовой вне-договорной ответственности принято также называть «деликтом». Следовательно, основанием ответственности является факт причинения вреда — деликт. Однако для того, чтобы подобное действие повлекло за собой возложение юридической ответственности, необходимо наличие определенных условий. Традиционно общими условиями гражданско-правовой ответственности считаются вред, противоправное поведение (противоправность), причинная связь между первым и вторым, вина делинквента.
В литературе указанные условия иногда рассматриваются в ином аспекте. Так, М. М. Агарков считает вред, противоправность, причинную связь и вину юридическими фактами, являющимися элементами фактиче-ского состава " . На наш взгляд, квалифицировать указанные условия как юридические факты (действия или события) вряд ли правильно. Как верно указывают В. Т. Смирнов и А. А. Собчак, они являются теми нормативными требованиями, «которым в каждом конкретном случае должно отвечать основание (юридический факт) и при отсутствии которых не могут возникнуть или подвергнуться изменению соответствующие правоотношения, поскольку соответствующий факт не приобретает юридического значения (не становится юридическим фактом)» . Существует также мнение, согласно которому условия гражданско-правовой ответственности отождествляются с элементами юридического факта — основания ответственности159. При этом, соответственно, без наличия какого-либо из необходимых элементов факт возникновения вреда не может стать основанием гражданско-правовой ответственности. Система указанных субъективных и объективных элементов получила в литературе название «состава гражданского правонарушения». Практического значения данный термин в цивилистике не имеет. Гражданское законодательство его не знает. Некоторые авторы считают его привнесенным из науки уголовного права и чуждым цивилистике160. И тем не менее данное понятие стало традиционным в литературе, часто употребляется при раскрытии содержания общего и сингулярных деликтов. Полагаем, что отказ от него обеднило бы категориальный аппарат гражданско-правовой науки. Мы под термином «состав гражданского правонарушения (деликта)» будем понимать систему (структурированное содержание) гражданского правонарушения (деликта), которое имеет значение для квалификации деликта и адекватного возложения ответственности за причинение вреда.
Существуют разные подходы к исследованию содержания (состава) гражданского правонарушения, из которых следует выделить два основных. Согласно первому (по аналогии с составом преступления) исследуются следующие четыре элемента: субъект, объект (норма права и регулируемые ей общественные отношения), субъективная и объективная стороны161. Объективная сторона в свою очередь состоит из трех элементов (признаков): противоправного действия (бездействия), вреда и причинной связи между первым и вторым. При этом под «противоправным действием» понимается не вид волевого юридического факта — «правонарушение», а лишь один из его признаков, причина возникновения вреда. Согласно второму подходу выделяются следующие четыре элемента состава: вред, противоправность (противоправное поведение), причинная связь и вина162. Они же считаются условиями гражданско-правовой ответственности.
Последний подход представляется-нам более подходящим для гражданского права — исследование объекта гражданского правонарушения (нарушенных общественных отношений) вполне может заменить характеристика причиненного вреда; субъект гражданского правонарушения, на наш взгляд, не может иметь значение условия возложения ответственности за причинение вреда. В свое время С. С. Алексеев отмечал, что значение условий гражданской ответственности имеют не сами субъекты как таковые (граждане или организации), а «лишь их определенные правовые свойства, специфика их правового положения (деликтоспособность, участие в соответствующих правоотношениях и т. д.)»--. При этом такие свойства субъекта как вменяемость, деликтоспособность рассматривались им, по-видимому, в качестве предпосылки для исследования наличия вины.
Виды и признаки владения источником повышенной опасности
Нормами ст. 1079 ГК предусмотрено два вида субъектов ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности. В качестве таковых выступают законный и незаконный владельцы. источника повышенной опасности. В связи с этим процесс юридической квалификации и применения норм ст. 1079 ГК заключается не только в установлении владельца источника повышенной опасности, но и в выборе субъекта ответственности между указанными видами возможных владельцев. Следует также заметить, что проблемы выбора субъекта ответственности могут возникнуть и в рамках законного владения источником повышенной опасности, основания которого также дифференцированы законом. Для решения вопросов квалификации ответственности по ее субъекту нужно исследовать признаки владения источником повышенной опасности. Однако прежде чем подвергнуть анализу различные виды владения источником повышенной опасности необходимо, на наш взгляд, ответить на следующий вопрос. Что законодатель в ст. 1079 ГК понимает под владением?
Представляется, что оба вида владения источником повышенной опасности (законное и незаконное) содержат в себе общие признаки гражданско-правового владения. В гражданском праве под владением понимается либо факт — «фактическое господство над вещью», либо право — вид прав на собственные действия, одно из правомочий собственника (которое, впрочем, он может передать иным лицам). Подобный дуализм владения давно подмечен в литературе387. Уже в Древнем Риме институт юридического владения {possessio) был внутренне противоречив, объединяя в себе правовой и фактический аспекты. Русская цивилистическая доктрина всегда была верна римской традиции, и институт владения не является в этом смысле исключением . Есть ли основания утверждать, что для целей ответственности закон понимает владение как-то иначе, чем обычно? На этот вопрос следует, на наш взгляд, ответить отрицательно. Поэтому источник повышенной опасности и не может являться деятельностью, так как деятельностью, как известно, владеть нельзя.
Следует заметить, что в выборе между правом и фактом нормы ст. 1079 ГК явно отдают предпочтение последнему. Фактическое обладание, материальная связь лица с вещью, то что в римском праве называлось corpus possessionis (тело владения)390, имеет в деле квалификации субъекта ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности значительно большее значение, нежели право владения (ius possidendi), юридическая (идеальная) связь с вещью. Так, незаконный владелец источника повышенной опасности самостоятельно отвечает за причинение им вреда, а законный владелец наоборот от ответственности освобождается, хотя и продолжает оставаться обладателем права на вредоносный предмет (п. 2 ст. 1079 ГК). Вместе с тем право владения, обычно, носит характер квалифицирующего признака, а в отдельных случаях может даже «перевесить» фактический элемент, о чем мы скажем особо.
Абз. 2 п. 1 ст. 1079 ГК приводит перечень оснований законного владения источником повышенной опасности. Этот перечень не является закрытым (законодатель при его изложении использует выражение «и т. п.»). Указано, что обязанность возмещения вреда возлагается на лицо, которое владеет источником повышенной опасности на: 1) праве собственности, 2) праве хозяйственного ведения, 3) праве оперативного управления и 4) ином законном основании. Первые три права являются гражданскими вещными правами, что же касается иных законных оснований, то под ними прежде всего понимаются гражданские обязательства. В качестве оснований возникновения обязательственного владения источником повышенной опасности закон называет договор аренды и доверенность на право управления транспортным средством.
Договор аренды является традиционным титулом законного владения источником повышенной опасности. Между тем существует исключение из правила п. 1 ст. 1079 ТК об ответственности арендатора за вред, причиненный арендуемым источником повышенной опасности. Согласно ст. 640 ГК, при причинении вреда транспортным средством, переданным в аренду с экипажем ответственность за вред несет арендодатель. Законодатель учел в данном случае замечания цивилистов о том, что любая передача источника повышенной опасности одним лицом в пользование другому влечет смену владельца только в том случае, когда источник передается без обслуживающего персонала391. При аренде транспортного средства с экипажем арендодатель вместе с передачей своего имущества во временное владение и пользование оказывает арендатору своими силами услуги по управлению транспортным средством и по его технической эксплуатации (ст. 632 ГК). Поэтому в данном случае арендодатель (через своих работников) продолжает осуществлять фактическое господство над источником повышенной опасности, только его поведение может стать непосредственной причиной вреда. Однако следует заметить, что исключение, установленное ст. 640 ГК действует только в случае причинения вреда третьим лицам, т. е. не участникам договора аренды. Значит при причинении вреда самому арендатору (например, когда он во время аварии сидел в кабине арендованной им автомашины) арендодатель не несет ответственности, так как вред причинен не третьим лицам.
