Содержание к диссертации
Введение I
Глава 1. Сфера применения Конвенции и отражение в Конвенции требований к форме и содержанию арбитражного соглашения.
1. Сфера применения Конвенции. 14
A. Критерии отнесения арбитражного решения к сфере применения Конвенции. 14
Б. Partial Awards 19
B. Решения институциональных арбитражей и арбитражей ad hoc, 19
Г. Оговорки при ратификации. 20
2. Арбитражное соглашение: форма и оценка действительности. 22
A. Ограничение пределов вмешательства государственных судов в разрешение споров, по
которым существует арбитражное соглашение. 22
Б. Направление государственным судом сторон в арбитраж в соответствии с нормами
Европейской Конвенции и Типового закона ЮНСИТРАЛ. 28
B. Форма арбитражного соглашения. 36
Г. Оценка правового характера документа, содержащего арбитражное соглашение. 42
Д. Право, на основании которого оценивается действительность арбитражного
соглашения . 45
Е. Оценка полномочий представителей сторон по заключению арбитражного соглашения.
Заключение арбитражного соглашения в порядке цессии. 50
Ж. Недействительность, утрата силы и неисполнимость арбитражного соглашения как
обстоятельства, препятствующие передаче спора на рассмотрение арбитража. 57
3. Право, применимое при решении вопроса об арбитрабильности предмета спора. 67
И. Органы, полномочные решать вопрос о возможности рассмотрения спора в арбитраже.
К, Действительность арбитражного соглашения, содержащего условия об альтернативной
юрисдикции по рассмотрению спора. 79
Л. Варианты вмешательства государственного суда в спор, в отношении которого
существует арбитражное соглашение, в соответствии со ст. II Конвенции. 82
Глава 2. Порядок признания и приведения в исполнение арбитражных решений в
соответствии с Конвенцией.
1. Процедурные вопросы признания и приведения в исполнение иностранных
арбитражных решений. 92
А. Процедура признания и приведения в исполнение иностранных арбитражных
решений. 92
Б. Проолема определения юрисдикции российского государственного суда,
компетентного приводить в исполнение иностранные арбитражные решения в
соответствии с Конвенцией. 103
В. Документы, представляемые для приведения в исполнение иностранного
арбитражного решения. 108
Г. Влияние оспаривания арбитражного решения в государственном суде страны, где оно
было вынесено, на возможность приведения его в исполнение за рубежом. 112
2. Соотношение Конвенция е национальным законодательством и
многосторонними и двусторонними соглашениями, регулирующими вопросы
признания и приведения в исполнение арбитражных решений. 114
А. Правило "более выгодной нормы" 114
Б. Вопросы, связанные с соотношением норм Киевского Соглашения с нормами
Конвенции. 116
Глава 3. Основания отказа в признании и приведении в исполнение арбитражного решения в соответствии с Конвенцией.
1. Отказ в признании и приведении в исполнение арбитражного решения по
причинам, связанным с недостатками арбитражного соглашения и проведения
арбитражного разбирательства. 124
A. Общие подходы. 124
Б. Основания отказа в признании и приведении в исполнение арбитражного решения,
связанные с оспариванием юрисдикции арбитража. 125
B. Основания отказа в признании и приведении в исполнение арбитражного решения,
связанные с процессуальными недостатками при проведении арбитражного
разбирательства 138
Г. Основания отказа в признании и приведении в исполнение арбитражного решения,
связанные с оспариванием арбитражного решения. 144
Д. Подход национального законодательства к вопросу .о возможности пересмотра
решения международного коммерческого арбитража по существу и о возможности отказа
в приведении в исполнение иностранного арбитражного решения. 151
2. Отказ в признании и приведении в исполнение арбитражного решения по причинам, связанным е проблемами арбитрабнльности и публичного порядка. 156
A. Право суда рассматривать вопросы арбитрабильности и публичного порядка по
собственной инициативе. 156
Б. Основания отказа в признании и приведении в исполнение арбитражного решения,
связанные с проблемами арбитрабильности. 161
B. Основания отказа в признании и приведении в исполнение арбитражного решения,
связанные с проблемами публичного порядка. 174
Заключение 189
Библиография
Введение к работе
Со времени вступления в силу Нью-Йоркской Конвенции 1958 года "'О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений" (далее - Конвенция) прошло более сорока лет. В настоящее время в ней участвует 126 государств, и количество дел, рассматриваемых международными третейскими судами, увеличивается год от года. С момента перехода России к рыночной экономике и отказа от монополии внешней торговли количество арбитражных споров с участием российских компаний непрерывно возрастает, причем не только арбитры и коммерсанты, но и судьи в Российской Федерации все чаще встают перед необходимостью применения Конвенции и проблемами, связанными с толкованием ее норм.
Конвенция представляет собой не первую попытку закрепления в международном договоре правил, направленных на разрешение коммерческих споров, осложненных иностранным элементом. У нее были предшественники. Прежде всего, это Женевский Протокол 1923 года об арбитражных оговорках. У этого Протокола бьшо две цели: вьщелить арбитраж с участием сторон, относящихся к различным странам, из числа обыкновенных споров, рассматриваемых национальными судами, и обеспечить исполнение соответствующих арбитражных решений на территории государств, где они были вынесены. Участниками этого Протокола были 13 европейских стран, Бразилия. Индия, Япония, Таиланд и Новая Зеландия,
Однако в связи с расширением международной торговли вскоре после принятия Протокола возникла необходимость в дальнейшем развитии механизмов международного арбитража. Уже в 1927 году под эгидой Лиги Наций была согласована и подписана Женевская Конвенция об исполнении иностранных арбитражных решений. Основной ее целью бьшо расширить применение Женевского Протокола 1923 года и обеспечить приведение в исполнение арбитражных решений, вынесенных по спорам, охваченным этим Протоколом, за пределами государств, на чьей территории выносились соответствующие решения. При этом Женевская Конвенция содержала указание о том. что сторонами спора, разрешаемого международным коммерческим арбитражем, должны были быть только лица, домицилированные в различных странах - таким образом, предприятия с иностранными инвестициями не могли передавать свои споры с другими лицами, домицилированными в том же государстве, на рассмотрение международного коммерческого арбитража. Другим важным принципом, положенным в основание Женевской Конвенции 1927 года, был принцип "двойной экзекватуры", в соответствии с которым для приведения в исполнение международного арбитражного решения было необходимо сперва получить экзекватуру в государственном суде по месту его вынесения.
и лишь потом - в государственном суде по месту- его исполнения (т.е. в государственном суде по месту нахождения ответчика или его имущества). Участниками Женейской Конвенции 1927 года стало большинство государств, присоединившихся к Протоколу 1923 года.
Однако положения Женевских Протокола и Конвенции в недостаточной степени соответствовали требованиям международного коммерческого оборота, получившего бурное развитие после Второй Мировой войны. В 1953 году Международная Торговая Палата (ICC) подготовила проект конвенции о признании и приведении в исполнение международных арбитражных решений, и направила его на рассмотрение в Экономический и Социальный Совет ООН (ЭКОСОС/ECOSOC). Однако этот проект показался слишком радикальным, и ЭКОСОС в 1955 году преобразовал его в проект конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений и вынес его на рассмотрение Конференции, которая состоялась в 1958 году в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке.
Эта историческая Конференция проделшіа поистине титаническую работу. Из множества предложений и пожеланий она смогла отобрать и согласовать именно те, которые позволили Конвенции сделать радикальный шаг вперед по сравнению с положениями Женевских Протокола 1923 года и Конвенции 1927 года. Прежде всего. Конференция отказалась от архаичного принципа "двойной экзекватуры", значительно удлинявшего и усложнявшего приведение в исполнение арбитражного решения. Кроме того, ей удалось сформулировать исчерпывающий перечень оснований, по которым в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения может быть отказано судом государства, на чьей территории испрашивается такое признание и приведение в исполнение. Наконец, Конференция сумела соединить в едином документе правила и о форме арбитражного соглашения, и об исполнении решений иностранных арбитражей, которые первоначально планировалось закрепить в двух параллельных документах, по образцу Женевских Протокола 1923 года и Конвенции 1927 года .
С момента принятия Конвенции мировая практика ее применения, отслеживаемая многочисленными специальными изданиями (прежде всего - изданиями International Council for Commercial Arbitration), выработала устоявшиеся подходы к толкованию ее положений, в развитых странах Запада сложились достаточно единообразные правила применения правовых механизмов, регламентированных Конвенцией, причем эта практика продолжает развиваться и совершенствоваться. В развитие Конвенции приняты
Sanders, P., The making of the Convention. Enforcing Arbitration Awards under the New York Convention. Experience and Prospects. United Nations, N.Y. 1999, p.3.
международные договоры (прежде всего - Европейская Конвенция 1961 года 4'0 внешнеторговом арбитраже" (далее - Европейская Конвенция) и рекомендован к принятию национальными правовыми системами Типовой закон ЮНСИТРАЛ 1985 года "О международном коммерческом арбитраже" (далее - Типовой закон ЮНСИТРАЛ). Эти акты еще больше расширили применение института международного коммерческого арбитража при рассмотрении споров, осложненных иностранным элементом, регламентировали порядок приведения в исполнение международных арбитражных решений в государстве, на чьей территории они были вынесены, и пошли еше дальше по пути ограничения пределов вмешательства государственных судов в спор, уже разрешенный или предполагающийся к разрешению международным арбитражем.
Механизмы, предусмотренные Конвенцией - такие, как обязательность арбитражного соглашения, ограничение пределов вмешательства государственных судов в спор, в отношении которого существует арбитражное соглашение, закрепление исчерпывающего перечня документов, необходимых для признания и приведения в исполнение иностранных арбитражных решений, и исчерпывающего перечня оснований для отказа в признании и приведении в исполнение таких решений, принцип отказа от «двойной экзекватуры» - также получили широкое признание и воплощение в различных национальных законодательных актах, принятых после Конвенции во многих странах. Однако в данных актах эти принципы не просто заимствованы из Конвенции - они тоже получили дальнейшее развитие, что породило потребность в изучении соотношения и взаимодействия норм таких актов с нормами Конвенции.
Более того, механизмы, предусмотренные Конвенцией для исполнения решений иностранных арбитражей по делам, осложненным иностранным элементом, стати основой для развития национального законодательства, регламентирующего приведение в исполнение решений внутренних третейских судов. Наконец, механизмы международного арбитража, предназначенные для разрешения споров между частными лицами, разработанные на основе норм Конвенции, в настоящее время все чаще используются для разрешения споров с участием субъектов публичного права, в том числе суверенных государств и их правительств.
Кроме того, в связи с постоянным развитием средств коммуникаций и возникновением новых форм ведения бизнеса и сфер коммерческого оборота в постоянном развитии находятся такие базовые понятия, как «арбитражное соглашение» и «письменная форма», используемые Конвенцией при формулировании нормы об обязательности арбитражного соглашения, являющейся одним из ключевых механизмов ее действия. Новый смысл получают и давно известные институты международного
4 частного права, использованные в Конвенции, такие как публичный порядок и «арбитрабильность», без понимания которых невозможно правильное и единообразное применение норм Конвенции об ограничении оснований отказа в признании и приведении в исполнение решений иностранных арбитражей.
Растущая популярность международного коммерческого арбитража в рамках Конвенции связана со значительными выгодами и преимуществами, которые предоставляет сторонам внешнеэкономических сделок такой способ рассмотрения и урегулирования споров по сравнению с обращением в государственные суды. К таким выгодам и преимуществам относятся следующие обстоятельства:
возможность приведения в исполнение арбитражного решения во всех странах-участницах Конвенции. На фоне небольшого распространения международных договоров о признании и приведении в исполнение решений иностранных государственных судов. Конвенция представляет собой уникальный механизм придания арбитражному решению действительно международного характера;
ограничение возможности вмешательства государственных судов в процедуру арбитражного рассмотрения споров и оспаривания вынесенных арбитражных решений;
3. ограничение возможности отказа в признании и приведении в исполнение
иностранных арбитражных решений;
4. окончательный характер арбитражного решения и достаточно быстрые сроки на
его вынесение (по сравнению с национальньши судебными системами, где дело (особенно
если в нем участвует иностранное лицо) может рассматриваться годами и направляться из
инстанции в инстанцию по многу раз);
5. возможность сторон влиять на состав коллегии арбитров и обеспечить
действительно независимое и компетентное рассмотрение спора;
простой и неформальный характер арбитражного разбирательства, исключающий необходимость изучения и исполнения сложных процессуштьных норм и правил, сопровождающих движение дел в государственных судах, возможность ведения дела на своем языке или на широко известном языке (английском, немецком, французском), а не на государственном языке страны, где происходит рассмотрение спора;
упрощенный (по сравнению с процедурами, предусмотренными в государственных судах) порядок сбора доказательств и представления документов;
8. возможность привлечения к участию в деле экспертов, являющихся ведущими
специалистами в областях, примыкающих к тематике арбитражного спора;
9. широкие возможности, предоставляемые сторонам дела в выборе процедуры и
даже сроков проведения арбитражного разбирательства (что невозможно в
государственных судах), не говоря уже о далеко идущих возможностях сторон по выбору
применимого права (в том числе и процессуального, так как стороны в своем
арбитражном соглашении могут свободно согласовать регламент и место проведения
арбитража, тем самым предопределяя нормы процессуального законодательства, которые
будут использоваться при слушании спора);
10. достаточно конфиденциальный, камерный характер проведения арбитражного
слушания. При этом, разумеется, обстоятельства дела не могут быть сохранены в тайне на
этапе обращения в государственный суд в целях признания и приведения в исполнение
вынесенного арбитражного решения', но в целом арбитражный способ рассмотрения
спора позволяет сторонам больше рассчитывать на сохранение обстоятельств дела в
тайне, нежели обращение в любой государственный суд.
Все эти преимущества снискали арбитражному методу рассмотрения споров с участием сторон, домицилированных в различных государствах, широкую популярность, которая продолжает расти. Особенно важно, что год от года растет число успешно исполняемых иностранных арбитражных решений - по некоторым сведениям их количество доходит до 95%", хотя, несомненно, не существует статистики, претендующий на охват всех международных арбитражных решений, выносимых как институциональными арбитражами, так и арбитражами ad hoc. В России, к сожалению, статистика успешного приведения в исполнение иностранных арбитражных решений значительно ниже - по сообщениям, прозвучавшим на конференции по арбитражу между западными и восточными партнерами, состоявшейся в апреле 2000 года в Москве, только 80% ходатайств о приведении в исполнение иностранных арбитражных решений успешно исполняются в России, а по мнению некоторых юристов-практиков этот процент еще ниже. Существенными препятствиями являются ошибочные представления российских судов об обстоятельствах, относимых к категории публичного порядка, слабое знание норм Конвенции и Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" от 7 июля 1993 года, запрещающих пересмотр арбитражного решения по существу, заблуждения о содержании доктрины автономности арбитражного соглашения.
Непрерывное совершенствование национального законодательства о международном арбитраже, основанного на принципах и механизмах Конвенции,
2 RomanderC, Pettersson L., Confidentiality in Swedish Arbitration Proceeding. 2001-02-07 at
3 Van den Berg, A.. ASA Bulletin 1996, p. 25.
трансформация значения использованных в ней базовых понятий требуют постоянного изучения и обобщения практики ее толкования и применения.
В связи с огромным количеством государств, участвующих в Конвенции, в настоящее время представляется нецелесообразным и даже практически неосуществимым внесение каких-либо изменений или поправок в ее текст - это привело бы к параллельному действию нескольких текстов Конвенции и возникновению различных категорий стран-участниц, что могло бы породить хаос в международном коммерческом обороте. По указанным причинам особое значение придается в настоящее время единообразию применения законодательных актов, принятых в развитие Конвенции, и единообразию толкования терминов, использованных в Конвенции, а также единообразию практики ее применения судами различным государств и арбитрами, рассматривающими споры, решения по которым относятся к сфере применения Конвенции. Только такими средствами можно обеспечить последовательную реализацию на практике норм Конвенции во всех участвующих в ней странах.
Отмеченные обстоятельства свидетельствуют о высокой степени актуальности настоящего исследования как с теоретической, так и с практической точки зрения.
Степень разработанности проблемы. В российской специальной литературе уже были исследования, посвященные различной тематике, связанной с применением Конвенции , такой как арбитражное соглашение, компетенция арбитров, правила рассмотрения спора в международном арбитраже. Однако ни одно из них до сих пор не было посвящено Конвенции в целом, учету взаимодействия всех ее институтов и механизмов, как между собой, так и с Европейской Конвенцией и национальным законодательством различных стран, регулирующим вопросы международного арбитража В обширной зарубежной литературе, посвященной Конвенции и ее применению, отсутствуют исследования, посвященные изучению взаимодействия норм Конвенции с нормами российского законодательства - гражданского, процессуального, валютного, об исполнительном производстве - анализирующие практику российских судов по применению Конвенции.
Целью исследования является комплексное изучение Конвенции, ее места и значения в современном международном правовом пространстве. Хотя Конвенция связана со многими сложными институтами и проблемами международного частного права
4 Следует отметить, прежде всего, следующие публикации: Лебедев С.Н. Международный торговый арбитраж, М., 1965; Лебедев С.Н. Международное сотрудничество в области международного коммерческого арбитража. М, 1979; Лебедев С.Н. Международный коммерческий арбитраж: компетенция арбитров и соглашение сторон. М., 1988; Минакое А.И. Арбитражные соглашения и практика рассмотрения внешнеэкономических споров. М„ 1985; Поздняков B.C. Международный коммерческий арбитраж в Российской Федерации. Закон, регламент, комментарии., М. 1996.
I (такими как автономия воли сторон, сочетание публичного и частного интересов, проблема публичного порядка, доктрины «компетенции компетенции» и автономности арбитражного соглашения), она задумана и сформулирована как совокупность достаточно простых правил, соблюдение которых гарантирует проведение международного арбитража в соответствии с процедурой, закрепленной в арбитражном соглашении между сторонами, обязательность и окончательность вынесенного арбитражного решения и возможность его принудительного исполнения.
Нормы Конвенции сконструированы таким образом, что не прекращающиеся между специалистами дискуссии о правовой природе международного арбитража и арбитражного соглашения, допустимых пределах вмешательства государства в международный арбитраж, возможности принуждения стороны к участию в арбитражном разбирательстве практически не влияют на движение дел, обстоятельства которых соответствуют закрепленным в Конвенции четким требованиям относительно формы арбитражного соглашения и справедливого проведения арбитражного разбирательства. В связи с этим особое внимание в работе уделено исследованию основных правовых механизмов действия Конвенции: механизму обязательности направления в арбитраж сторон по спору, в отношении которого существует арбитражное соглашение, и механизму обеспечения обязательности приведения в исполнение иностранного арбитражного решения. Изучается отражение этих механизмов в тексте других законодательных актов и в судебной практике.
Особой целью настоящего исследования является попытка обобщения практики толкования отдельных положений Конвенции с учетом имеющихся существенных расхождений между русским и другими официальными текстами Конвенции, особенно в ее статье II, а также между русским и другими официальными текстами Европейской Конвенции. Другой целью работы стал анализ российского гражданского. процессуального и валютного законодательства, а также законодательства об исполнительном производстве, вступающего во взаимодействие с нормами Конвенции. Европейской Конвенции и Закона, и изучение соответствия российского законодательства в целом и судебной практики в этой области требованиям Конвенции.
Предметом исследования является как собственно текст Конвенции (с учетом толкования его различных положений, подготовленных и опубликованных ЮНСИТРАЛ в последнее время), так и текст различных международных и национальных законодательных актов, чьи нормы вступают во взаимодействие с нормами Конвенции. Особое внимание уделяется судебной практике государственных судов различных стран-участниц Конвенции, прежде всего - России, по признанию и исполнению решений
8 иностранных арбитражей, а также комментариям специалистов, российских и зарубежных, участвовавших в разработке и принятии Конвенции и в обобщении материалов судебной практики, связанной с ее применением.
Методологическую основу исследования составляют формально-логический. исторический и системно-правовой методы научного познания, также применен комплексный подход к рассмотрению изучаемых проблем. В отдельных случаях использовался лингвистический метод исследования.
Теоретической основой исследования послужили работы отечественных и зарубежных специалистов, посвященные тематике, связанной с Конвенцией. Это труды таких отечественных авторов, как М.М. Богуславский. Е.А. Виноградова, А.Н. Жильцов. И.С. Зыкин, В.П. Звеков, А.С. Комаров, А.А. Костин, С.Н. Лебедев, Л.А. Лунц. Н.И. Марышева, А.И. Минаков, А.И. Муранов, В.А. Мусин, М.Г. Розенберг, А.А. Рубанов, О.Н. Садиков, А.Г. Светланов, Е.А. Суханов, И.О. Хлестова, Н.А. Шебанова, и ряда других. При подготовке диссертации использовались также работы.таких зарубежных авторов, как А-Я. ван ден Берг, С. Бойд, П. Винклер фон Моренфельс, Р. Давид, X. Кох. В. Лоренс Крейг, Дж. Лью, У. Магнус, М. Мастилл, П. Норт, Дж. Полсон, Л. Раапе. А. Рэдферн, П. Рунеланд, П. Сандерс, М. Хантер, Г. Хендрикс, К. Хобер, Дж. Чешир и других.
Научная новизна. Настоящая работа представляет собой первое в российской юридической литературе комплексное исследование, посвященное изучению Конвенции в целом, а также практике ее толкования и применения. Проведенная работа позволила сформулировать и обосновать следующие основные положения и выводы, выносимые на защиту.
1. При решении вопроса о направлении сторон в арбитраж в соответствии с п. 3 ст. II Конвенции, до вынесения арбитрами окончательного решения по существу спора или по вопросу о наличии у арбитража юрисдикции по его рассмотрению, государственный суд должен принимать во внимание только обстоятельства, которые могут свидетельствовать о ничтожности арбитражного соглашения, или об утрате им силы или неисполнимости такого арбитражного соглашения, но не обстоятельства, которые могут привести к его недействительности. «Ничтожность» как правовое понятие представляет собой категорию значительно более узкого объема, нежели «недействительность». Смысл Конвенции, очевидный из ее официального текста на английском, французском и испанском языках, состоит в том, что на этапе направления сторон в арбитраж государственный суд не должен исследовать все возражения против валидности арбитражного соглашения, и может принять во внимание лишь те из них.
9 которые носят наиболее очевидный характер, то есть свидетельствуют о его ничтожности. Если же одна из сторон полагает, что арбитражное соглашение недействительно, хотя и не ничтожно, она должна представить соответствующие доказательства арбитражу, а не государственному суду, решающему вопрос о направлении сторон в арбитраж на основании ст. II Конвенции. Правильность решения арбитрами данного вопроса может быть проверена государственным судом на этапе признания и приведения в исполнение арбитражного решения, в соответствии с подп. а) п. 1 ст. V Конвенции, когда допускается ссылка не только на ничтожность, но и на недействительность арбитражного соглашения.
2. В российском законодательстве пока отсутствует надлежащий механизм
направления сторон в арбитраж в соответствии с п. 3 ст. II Конвенции — ни норма ст. 87
АПК РФ об оставлении иска без рассмотрения в случае наличия арбитражного
соглашения и своевременного заявления одной из сторон о передаче дела в арбитраж, ни
норма подпункта 6 части 2 ст. 129 ГПК РСФСР об отказе в принятии искового заявления
«...если между сторонами заключен договор о передаче данного спора на разрешение
третейского суда», не соответствуют механизму Конвенции, направленному на то, чтобы
государственный суд. принимающий соответствующее решение, обеспечил бы
неизбежность рассмотрения спора в арбитраже. Гораздо ближе к требованиям Конвенции
сформулировано законодательство стран, в которых государственный суд, столкнувшийся
с такой ситуацией, дает обязательное для сторон указание о проведении арбитража в
соответствии с имеющимся арбитражным соглашением, и. в случае необходимости,
принимает меры к формированию арбитража. Такое решение суда ни в коей мере не
умаляет возможность стороны, оспаривающей действительность арбитражного
соглашения, возражать против юрисдикции арбитров.
3. Российский государственный суд, в который поступил иск по делу, в отношении
которого имеется арбитражное соглашение, а также своевременно (до первого заявления
соответствующей стороны по существу спора) было подано заявление о направлении
сторон в арбитраж в соответствии с п. 3 ст. II Конвенции, обязан руководствоваться,
помимо общих норм Конвенции об обязательности арбитражного соглашения,
следующими правилами, предписанными Европейской Конвенцией и Законом в развитие
норм Конвенции:
А. Если иск поступил после возбуждения арбитражного разбирательства то суд обязан отложить решение вопроса о напнчии у арбитров юрисдикции по рассмотрению данного дела до тех пор, пока этот вопрос не будет решен арбитрами (п. 3 ст. VI Европейской Конвенции). Исключением из этого правила
10 может быть признан случай, когда суду будут предъявлены веские доказательства отсутствия арбитражного соглашения или его ничтожности ab initio.
Б. Суд не может изучать вопросы арбитрабильности предмета спора или включения предмета спора в объем арбитражного соглашения и обязан ограничиться изучением вопроса действительности, сохранения силы и исполнимости арбитражного соглашения (п. 1 ст. 8 Закона), если только он не сочтет, в соответствии с п. 3 ст. VI Европейской Конвенции, что в данном споре проблемы арбитрабильности или объема арбитражного соглашения являются «достаточно существенными основаниями», препятствующими возможности разрешения спора арбитражем.
В. Суд, в котором обжалуется решение арбитража, вынесенное на территории РФ, о наличии у него юрисдикции по рассмотрению спора, в отношении которого существует арбитражное соглашение, может рассматривать такую жалобу только в том случае, если она была подана в течение 30 дней после уведомления стороны-заявителя о таком решении арбитража, а решение, которое такой суд примет по данной жалобе, не будет подлежать обжалованию (п. 3 ст. 16 Закона).
4. Арбитражное соглашение может содержаться не только в договоре,
охватывающем все права и обязательства сторон по сделке, или в отдельном документе
(eompromis, submission agreement), регулирующем исключительно вопросы арбитражного
рассмотрения споров, но также может включаться и в состав любых других документов.
фиксируемых сторонами в письменной форме. Конвенция не связывает вопрос о
действительности арбитражного соглашения с правовой природой документа в котором
оно закреплено: так, в частности, арбитражное соглашение может включаться в
учредительные документы хозяйственных обществ - например, в их уставы.
Признание и приведение в исполнение решения международного арбитража не относится к сфере международной правовой помощи, а Конвенция не относится к категории договоров о международной правовой помощи, так как международный арбитраж, являющийся по своей природе третейским судом, не входит в правовую систему какого-либо государства и, как следствие, не является субъектом международной правовой помощи.
Признание и приведение в исполнение решения иностранного арбитража не относится к категории экономических споров и вообще не является спором о праве. В соответствии с Конвенцией (а равно и Законом, если речь идет о России) государственный суд, рассматривающий ходатайство о признании и приведении в исполнение арбитражного решения не может касаться существа спора, он имеет право
проанализировать лишь узкий крут особых вопросов, которые могут быть связаны с одним из оснований для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения согласно ст. V Конвенции, причем значительную часть этих вопросов он даже не может поднять по собственной инициативе. Кроме того, такой суд не имеет права пересматривать арбитражное решение по существу или отменять его по мотивам ошибочности выводов арбитров, как это могут делать вышестоящие суды в отношении решений нижестоящих судов. Все это свидетельствует о том, что рассмотрение ходатайства о признании и приведении в исполнение решения иностранного арбитража является процессуальным действием sui generis, а не рассмотрением экономического спора.
7. Государственный суд, рассматривающий ходатайство о признании и приведении
в исполнение решения международного арбитража, не вправе по своей инициативе
устанавливать содержание иностранного права, применимого при решении вопросов о
наличии и действительности арбитражного соглашения, и о правоспособности стороны
такого соглашения: сведения о таком праве должны быть сообщены суду стороной,
возражающей против признания и приведения в исполнение такого арбитражного
решения (п. 1 ст. V Конвенции). Участие российского суда в установлении содержания
иностранного права через механизмы международной правовой помощи и применение lex
fori (российского права, если такое ходатайство рассматривается российским судом) в
случае, если содержание иностранного права установить не удалось, предусмотренное ст.
157 Основ гражданского законодательства Союза ССР и ст. 12 АПК РФ, будет в данном
ситуации противоречить Конвенции. Если заинтересованная сторона не смогла в
надлежащей форме доказать содержание иностранного права на которое она ссылается,
ее возражения против признания и приведения в исполнение решения иностранного
арбитража должны быть признаны безосновательными.
8. При решении вопроса о том, может ли объект спора быть предметом
арбитражного разбирательства (п. 1 ст. II Конвенции), государственный суд не должен
изучать вопрос о том, возможен ли будет в будущем отказ в признании и приведении в
исполнение решения, которое может быть вынесено арбитражем по данному делу, по
мотивам неарбитрабильности или противоречия публичному порядку (п. 2 ст. V
Конвенции), На этапе направления сторон в арбитраж, до вынесения окончательного
арбитражного решения по спору, вопрос об арбитрабильности его предмета вообще не
должен рассматриваться как относящийся к проблеме публичного порядка, так как самый
факт рассмотрения спора в арбитраже до вынесения арбитражного решения никак не
может противоречить публичному порядку. На этапе же признания и приведения в
исполнение окончательного арбитражного решения вопрос об арбитрабильности предмета спора должен рассматриваться как проблема, непосредственно связанная с публичным порядком, и отказ в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения по мотивам неарбитрабильности предмета спора должен выноситься государственным судом только в том случае, если исполнение данного арбитражного решения приведет к последствиям, несовместимым с основами правопорядка этой страны.
9. Нормы подпунктов 3 и 4 ст. 212 АПК Российской Федерации должны толковаться как нормы об установлении суда, компетентного (в рамках единой системы государственных арбитражных судов РФ) рассматривать споры, перечисленные в этой статье, а не как запрет на передачу этих споров на рассмотрение третейских судов. Смысл данных норм состоит не в законодательном закреплении неарбитрабильного характера таких споров, а в исключении договорной подсудности (если речь идет об предметах недвижимости), в соответствии с которой этот иск мог бы быть подан в государственный арбитражный суд другой местности, что вызвало бы затруднения в установлении прав на соответствующий предмет недвижимости, и в облегчении определения места подачи иска, связанного с перевозками, так как орган транспортной организации может находиться в одном месте, а договор на перевозку может заключаться и исполняться в другом.
Практическая значимость исследования. Сделанные в работе выводы и рекомендации могут быть применены при совершенствовании действующего российского законодательства, особенно в связи с назревшей необходимостью закрепления в нем специальной процедуры рассмотрения ходатайств о признании и приведении в исполнение решений международных арбитражей. В исследовании указывается на противоречие Конвенции отдельных статей различных российских законодательных актов и на необходимость применения п. 4 ст. 15 Конституции РФ для разрешения таких коллизий. Кроме того, материалы диссертации могут использоваться российскими судами и третейскими судами при разрешении вопросов, связанных с направлением сторон в арбитраж в соответствии со ст. II Конвенции и с признанием и приведением в исполнение решений иностранных арбитражей в соответствии со ст. V Конвенции, при преподавании курсов международного частного права и договорного права в юридических высших учебных заведениях.
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена на заседании отдела международного частного права Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ. Основные положения диссертации отражены в публикациях в «Экономика и жизнь - Юрист», «Право и экономика» и «Журнале
российского права». Отдельные ее материалы использованы при чтении различных лекционных курсов в Академии Народного Хозяйства при Правительстве РФ.
Структура и содержание работы определяются целями и задачами исследования. необходимостью следования структуре Конвенции при изложении материалов работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих 6 параграфов, заключения и библиографии.
