Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Нормативно-правовая основа отношений несостоятельности
1.1. Несостоятельные должники в истории права 14
1.2. Правовое регулирование несостоятельности юридических лиц в Российской Федерации 24
Глава 2. Правосубъектность несостоятельных должников - юридических лиц
2.1. Общие положения о правосубъектности юридических лиц 52
2.2. Право дееспособность несостоятельного должника. 59
2.3. Правовой статус арбитражных управляющих 77
Глава 3. Участие несостоятельных должников - юридических лиц в гражданско-правовых сделках
3.1. Сделкоспособность несостоятельного должника на стадиях наблюдения и внешнего управления 107
3.2. Сделки несостоятельного должника, направленные на восстановление его платежеспособности 127
3.3. Недействительность сделок несостоятельного должника 143
Заключение 181
Библиографический список 184
- Несостоятельные должники в истории права
- Общие положения о правосубъектности юридических лиц
- Сделкоспособность несостоятельного должника на стадиях наблюдения и внешнего управления
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В условиях рыночного развития экономики хозяйствующие субъекты периодически сталкиваются с финансовыми затруднениями, часть из них становится неплатежеспособными, а некоторые при определенных условиях признаются банкротами. В связи с этим в любом развитом государстве существует правовой механизм регулирования отношений несостоятельности.
В последнее десятилетие в России происходят сложнейшие процессы, обусловленные переходом экономической системы страны к рыночной модели хозяйствования. Необходимость правового урегулирования отношений, связанных с несостоятельностью участников гражданского оборота, стала очевидной. Изучение законодательства о несостоятельности, действовавшего в царской России, положений зарубежных правовых систем, регулирующих эти вопросы, имели результатом принятие первого Федерального Закона Российской Федерации «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» от 19 ноября 1992 года. В результате систематического анализа судебно-арбитражной практики были выявлены крупные недостатки этого закона. Позднее на основе накопленного практического опыта была осуществлена реформа российского законодательства о несостоятельности, выразившаяся в принятии нового Федерального Закона Российской Федерации «О несостоятельности (банкротстве)» от 8 января 1998 года (далее - закон о несостоятельности).
Правовой институт несостоятельности сформировался как институт комплексный, включающий нормы гражданского права, гражданского и арбитражного процессов, трудового, административного, уголовного права. Тема несостоятельности сама по себе достаточно широка и может быть рассмотрена в различных ракурсах.
Должники, находящиеся в тяжелом финансовом положении - это, как правило, юридические лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность. Изучение гражданско-правового статуса этих лиц и его особенностей, обусловленных возбуждением в отношении них дела о несостоятельности, вызывает значительный интерес. Некоторые современные авторы затрагивали в своих работах те или иные аспекты этой темы (например, М.В. Телюкина, О.А. Никитина и др.), но комплексному исследованию в отечественной научной литературе эти вопросы еще не подвергались. Между тем отсутствие решения ряда теоретических и практических проблем регулирования отношений несостоятельности на стыке положений Гражданского кодекса РФ и законодательства о несостоятельности может негативно сказаться (и сказывается) на правоприменительной практике, усложняя процесс рассмотрения и разрешения арбитражными судами дел о несостоятельности.
Степень научной разработанности темы и использование источников. Основными источниками отечественной правовой науки по этому вопросу являются труды дореволюционных авторов. Теоретическая основа исследования сформировалась в процессе изучения и использования работ дореволюционных ученых-цивилистов: Бардзкого А.Э., Башилова А.П., Гальперина СИ., Гольмстена А.Х., Карницкого И.И.,
Малышева К.И., Мателля К., Нефедьева Е.А., Федорова В. Г., Шершеневича Г.Ф. Среди исследований проблем несостоятельности можно назвать научный труд Розенберга А.Е. и публицистические статьи Рындзюнского К.
В отечественном законодательстве советского периода его развития регулированию отношений несостоятельности не придавалось практически никакого значения.
В современной российской юридической литературе общим вопросам несостоятельности уделяется большее внимание. Они достаточно подробно изложены в работах Васильева Е.А., в совместном труде Гришаева СП. и Аленичевой Т.Д, в книге Степанова В.И. Большой вклад в научную разработку темы внесли российские правоведы: Витрянский В.В., Жилинский С.Э., Никитина О.А., Суханов Е.А., Телюкина М.В., Яковлев В.Ф. и др. Все это отражено в диссертационной работе.
В связи с тем, что автор рассматривает вопросы несостоятельности через призму общей части гражданского права, им изучены и использованы монографии и коллективные труды таких видных ученых-юристов, как Агаркова М.М., Андреева В.К., Братуся С.Н., Веберса Я.Р., Бенедиктова А.В., Иоффе О.С., Невзгодиной Е.Л., Нерсесова Н.О., Рабинович Н.В., Рясенцева В.А., Сергеева А.П., Толстого Ю.К., посвященные исследованию в рамках гражданского права вопросов представительства, правосубъектности, недействительности сделок.
В диссертационной работе отражены некоторые положения законов США, Франции, Германии, Англии о несостоятельности. В основном это касается сравнительно-правового анализа норм отечественного и зарубежного законодательства по данному вопросу.
Основные цели диссертации. Цель исследования - на основе
максимально полного и комплексного изучения проблем, связанных с
регулированием отношений несостоятельности юридических лиц, выявить
особенности правового положения этих лиц с учетом того, что они
являются субъектами гражданского права, но в отношении них возбуждено
дело о несостоятельности; определить специфику построения гражданских
правоотношений должниками - юридическими лицами с другими
субъектами гражданского права; на основе проделанного анализа
предложить пути совершенствования механизмов правового
регулирования отношений, связанных с несостоятельностью, выработать
рекомендации по применению положений законодательства,
регулирующего эти вопросы.
Задачи настоящей работы. Поставленные цели достигаются на основе решения комплексных исследовательских задач:
аналитического осмысления правовой сущности понятия «несостоятельность» применительно к различным категориям несостоятельных должников - юридических лиц путем определения признаков и критериев их несостоятельности;
изучения сферы применения закона о несостоятельности;
выявления возможных коллизий между общегражданским законодательством и законом о несостоятельности, пробелов в правовых актах, регулирующих вопросы несостоятельности;
изучения правовой природы статуса арбитражных управляющих на различных стадиях признания несостоятельности;
определения содержания праводееспособности несостоятельных должников - юридических лиц, пределов осуществления ими гражданских прав и специфики исполнения гражданских обязанностей;
исследования особенностей совершения несостоятельными должниками - юридическими лицами гражданско-правовых сделок;
изучения особенностей признания сделок должника недействительными.
Объектом исследования являются правовой статус юридических лиц, в отношении которых возбуждено дело о несостоятельности, их правоотношения с другими участниками гражданского оборота, а также с арбитражными управляющими.
Предмет исследования составляют теоретические и практические аспекты правового регулирования участия юридических лиц в гражданском обороте с учетом возбуждения в отношении них дела о несостоятельности.
Методологическая основа исследования. Рассмотрение вопросов, связанных с несостоятельностью юридических лиц, основано на применении комплекса научных методов познания. Диалектико-материалистический подход к проблемам государства и права позволил применить различные методы анализа и толкования нормативных актов: логический метод исследования использован при сопоставлении положений закона о несостоятельности, Гражданского кодекса Российской Федерации, других гражданско-правовых законов; сравнительно-правовой метод незаменим при рассмотрении современного российского и зарубежного законодательства; конкретно-исторический - при анализе исторического развития института несостоятельности; для формирования
рекомендаций по конкретным вопросам совершенствования и применения законов был взят теоретико-прогностический метод.
Научная новизна исследования определяется тем, что в диссертации на основе изучения институтов общей части гражданского права, анализа особенностей применения их к правоотношениям, возникающим между несостоятельными должниками и другими субъектами гражданского права выявлены общие закономерности происходящих в гражданско-правовом статусе юридического лица изменений в связи с возбуждением в отношении него дела о несостоятельности.
Данная диссертационная работа является целостным монографическим исследованием особенностей гражданско-правового положения юридических лиц, обусловленных возбуждением в отношении них дела о несостоятельности (банкротстве).
Диссертант сформулировал и выносит на защиту следующие основные положения:
1. Обосновывается необходимость распространения закона о несостоятельности на общественные, религиозные, автономные некоммерческие организации, некоммерческие партнерства и негосударственные учреждения в связи с их возможной несостоятельностью при осуществлении предпринимательской деятельности. Признаки, характеризующие гражданско-правовой статус любой из этих форм некоммерческих организаций, аналогичны признакам, свойственным или фондам или потребительским кооперативам, которые, в свою очередь, подпадают под действие закона. Учитывая общесоциальную направленность деятельности
вышеперечисленных некоммерческих организаций, предлагается рассматривать их как особые категории должников. Делается вывод о том, что арбитражные управляющие на каждой стадии признания несостоятельности обладают с точки зрения гражданского права различным статусом. Участие временного управляющего в совершении должником сделок заключается в юридическом соучастии, обладающем лишь некоторыми чертами представительства. В связи с этим по отношению к временному управляющему частично могут применяться положения ГК РФ о представительстве. Внешний управляющий, осуществляя свои полномочия от имени должника, является его законным представителем, поскольку обладает этим статусом на основании прямого указания закона. Действующий от своего имени конкурсный управляющий является самостоятельным субъектом права, близким по правовому положению к доверительному управляющему. Аргументируется мнение о наличии в статусе арбитражных управляющих черт публично-правового характера, что обязательно должно учитываться при построении правоотношений между ними и другими субъектами права. Публичность их деятельности проявляется, в частности, в порядке назначения и отстранения управляющих от исполнения своих обязанностей, в необходимости предоставлять арбитражному суду отчеты о своей деятельности, в выполнении этими субъектами целей поддержания и оздоровления экономики. Предлагается различать юридическую сущность установленных законом о несостоятельности ограничений юридического лица на участие в гражданских правоотношениях. Когда должник не может
воспользоваться конкретным гражданским правом или исполнить возложенную на него гражданско-правовую обязанность, и при этом указанные юридические действия не могут быть по закону осуществлены и арбитражным управляющим, имеет место ограничение правоспособности юридического лица. В случаях, когда для осуществления сделок или принятия решений органы должника должны получать согласие временного управляющего, а внешний управляющий - согласие кредиторов, имеет место ограничение дееспособности несостоятельного юридического лица. Сделки несостоятельного должника - юридического лица, в основе которых лежат противоправные решения его органов, являются ничтожными, поскольку законом о несостоятельности не установлено иное. Сделки, указанные в пп. 2,3,4 ст. 78 закона о несостоятельности (сделки с заинтересованными лицами, отдельными кредиторами или связанные с выплатой пая), являются оспоримыми, поскольку это вытекает из смысла данной статьи.
Основанием недействительности сделок несостоятельного должника, совершенных без согласия временного управляющего, а также сделок внешнего управляющего, совершенных без согласия кредиторов, является отсутствие требуемого по закону согласия третьих лиц. По отношению к таким сделкам по аналогии может быть применен п. 1 ст. 175 ГК РФ, которым предусмотрено, что сделки несовершеннолетних, совершенные без согласия родителей и опекунов, оспоримы. Делается вывод о том, что при доказанном юридическим лицом факте достаточности принадлежащего ему имущества для удовлетворения требований кредиторов, оно не может быть признано банкротом,
поскольку в соответствии с законом под несостоятельностью понимается признанная судом неспособность в полном объеме удовлетворить требования кредиторов.
8. Аргументируется мнение о том, что в случае установления факта превышения стоимости имущества над стоимостью долгов несостоятельного должника - юридического лица по окончании процедуры наблюдения в обязательном порядке должно вводиться внешнее управление. Если это обстоятельство установлено по окончании внешнего управления, его срок должен продлеваться в пределах, установленных законом. Практическое значение диссертации состоит в том, что
обоснованные в настоящей работе положения могут быть использованы в
процессе совершенствования законодательства о несостоятельности с
целью устранения в нем недостатков и пробелов, а также в практике его
применения.
Основываясь на результатах настоящей научно-исследовательской
работы, в действующее законодательство предлагается внести следующие
изменения:
распространить действие закона о несостоятельности на общественные, религиозные, автономные некоммерческие организации, некоммерческие партнерства, негосударственные учреждения, предусмотрев особенности признания их несостоятельности как особых категорий должников;
в законе о несостоятельности предусмотреть возможность установления иными федеральными законами не только особенностей
процедур банкротства, но и признаков несостоятельности отдельных категорий должников;
в качестве еще одного основания для отстранения арбитражного управляющего от своих полномочий предусмотреть следующее: наступление после самого назначения препятствующих такому назначению обстоятельств;
законодательно определить правовой статус арбитражных управляющих, на уровне подзаконного акта принять соответствующее положение;
на стадии наблюдения запретить не только принятие решения о выплате дивидендов, но и саму их выплату;
в закон о несостоятельности в отношении сделок АО и ООО с заинтересованными лицами включить норму, отсылающую к положениям законов об АО и ООО; в отношении сделок с заинтересованными, совершаемыми другими юридическими лицами, круг заинтересованных расширить путем включения в него лиц, имеющих возможность оказывать влияние на управление (например, в отношении унитарного предприятия в круг заинтересованных лиц включить руководителя уполномоченного государственного органа, чьим решением оно было создано);
предоставить должнику возможность отказываться от исполнения договоров не только на стадии внешнего управления, но и в период проведения наблюдения;
предусмотреть законодательный механизм акционирования долгов несостоятельных АО и ООО путем размещения дополнительных акций
(долей участия в капитале) с возможной их оплатой зачетом встречного требования кредитора к должнику.
Результаты исследования также могут быть использованы в процессе преподавания на кафедрах гражданского и хозяйственного права, при подготовке методических пособий в высших юридических учебных заведениях. Сделанные в диссертации выводы помогут и в правоприменительной практике при разрешении конкретных дел, и в работе судов по толкованию законодательства о несостоятельности.
Апробация результатов исследования. Представленные в диссертации материал и выводы положены в основу разработанного диссертантом специального учебного курса «Проблемы правового регулирования несостоятельности (банкротства)» на кафедре правового обеспечения рыночной экономики Российской академии государственной службы при Президенте РФ. Основные положения настоящего исследования отражены в ряде статей, опубликованных автором.
Структура исследования. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, разделенных на восемь параграфов, заключения и библиографического списка использованной литературы.
Несостоятельные должники в истории права
Было время, когда право разрешало казнить несостоятельного должника. Его приравнивали к вору, надевали на него ошейник и помещали у позорного столба. Несостоятельность ассоциировалась с позором. В те далекие времена взыскание кредиторов всегда поражало личность должника, так как "... в неразвитом быту древних народов обеспечением долга служило не имущество должника, а он сам"1. Личность должника являлась обеспечением долга и по суровому законодательству Ману, и у египтян, и по раннему римскому праву. «Невозможность уплаты долга приводила к долговому рабству. ...в числе законных способов побудить к уплате долга назывались задержание жены должника, его сына, животных, а также постоянное ожидание у дверей дома должника (осада должника)». Законы Ману (II до н.э.) разрешали кредитору силой добиваться уплаты долга: кредитор имел право захватить должника, привести его в свой дом и морить голодом, пока тот не вернет долг.2 Должник отвечал перед кредиторами не своими имущественными правами, а в первую очередь личными неимущественными правами (его могли продать в рабство, убить, разделив тело между кредиторами). В распределении имущества или выручки из имущества, принадлежащего должнику, участвовали все кредиторы (действовал принцип «стечения» кредиторов).
Однако, как показывала практика, даже самые жестокие санкции, налагаемые на несостоятельных должников, не могли предотвратить новых банкротств. Постепенно объективные законы зарождающего рыночного хозяйства, участники которого были заинтересованы в удовлетворении своих имущественных интересов, а не в личности должника, вытесняют уголовно-правовые нормы законодательства о несостоятельности, меняя его направленность в цивилистическую сторону. «Поэтому в случае наступления неплатежеспособности стала применяться в первую очередь имущественная ответственность».
В средние века развитие товаро-денежных отношений, активизация торговли неизбежно приводили к разорению отдельных торговцев. Чаще всего разорения случались в торговле, поэтому именно купцы становились несостоятельными. Поскольку купцы в те времена главным образом были индивидуальными предпринимателями, то субъектами законодательства о несостоятельности являлись физические лица, занимавшиеся торговлей.
Промышленная революция, произошедшая в наиболее развитых странах европейского региона и в США в середине-конце XIX века вызвала бурный рост производства и торговли. Именно в период бурного развития капитализма действие законодательства о несостоятельности начинает выходить за пределы торговых отношений и применяться к физическим и юридическим лицам, не занимающимся торговой деятельностью.
До настоящего времени вопрос о круге субъектов несостоятельности в разных странах решается неодинаково. Так, в Германии дело о несостоятельности может быть возбуждено как в отношении физических, так и юридических лиц независимо от предмета их деятельности и статуса, оказавшихся «неспособными платить долги».6 Под действие Конкурсного Устава подпадают не только юридические лица, но и коммандитные и торговые товарищества, общества по гражданскому праву, европейский экономический концерн, за которыми не признается самостоятельная правосубъектность.7 Производство о несостоятельности не допускается относительно имущества федерации или земли (как административно-территориальной единицы), юридического лица публичного права. Французский Закон № 85-98 устанавливает, что процедура восстановления или ликвидации в связи с несостоятельностью по решению суда могут быть применены к любому коммерсанту, ремесленнику, лицу, занятому в сельском хозяйстве, а также к любому юридическому лицу частного права. По сравнению с законодательством 1967 года произошло расширение круга субъектов несостоятельности за счет включения в их перечень ремесленников.
В Англии законодательство о банкротстве в течение нескольких веков применялось только к физическим лицам, занимавшимся предпринимательской деятельностью, и только с 1861 года стало применяться ко всем физическим лицам независимо от характера деятельности. Компании не могли быть объявлены банкротами и над их имуществом не мог учреждаться конкурс в той же форме, как над имуществом физических лиц, а проблемы урегулирования долгов неплатежеспособной компании регулировались законодательством о компаниях, в соответствии с которым неплатежеспособность компании являлась одним из оснований ее прекращения.9 В результате проведенной в 1985-86 годах реформы английского законодательства был принят Закон о неплатежеспособности 1986 года, который в настоящее время является основным источником правового регулирования вопросов несостоятельности.
Общие положения о правосубъектности юридических лиц
Категория «правосубъектность», не нашедшая соответствующего термина в законодательстве, тем не менее прочно установилась в правовой теории. Однако до сего времени юридическая наука так и не сумела выработать бесспорную точку зрения по ряду вопросов, касающихся ее содержания. Так, Матузов Н.М. полагал, что лучше бы вообще не вводить термин правосубъектность, поскольку это осложняет и без того сложные вопросы и ведет к новым излишним спорам и дискуссиям.91 Категорически отрицали возможность использования понятия правосубъектность в гражданском праве Чечина Н.А. и Корецкий В.И.92 В то же время, находя доводы этих авторов не достаточно убедительными, Вебере Я.Р. считает, что обогащение правовой науки таким термином как правосубъектность целесообразно, отмечая при этом, при условии «...если он не адекватен какому-либо другому понятию». Отрицательное отношение к категории правосубъектности основано на том тезисе, что правосубъектность является лишь условно принятым обозначением какой-либо другой категории. Так, Венедиктов А.В. рассматривал правосубъектность как понятие идентичное правоспособности. Вслед за ним Братусь С.Н. подчеркивал, что правосубъектность и правоспособность - равнозначные понятия по отношению ко всем субъектам гражданского права.95 Аналогичной позиции придерживались и другие авторы, в частности, Александров Н.Г., Потюков А.Г., Мицкевич А.В.96 Необычную позицию в этом вопросе занимал Кечекьян С.Ф. По его мнению правосубъектность идентична правоспособности, а дееспособность является особым видом правоспособности.
Согласно принципиально другой, широко принятой в российской правовой науке (Венедиктов А.В., Иоффе О.С. и др.) концепции правосубъектность рассматривается как обобщающее понятие, составными элементами которого являются правоспособность и дееспособность в своем единстве. Правоспособность рассматривается как способность к обладанию правами и обязанностями вообще, как общая предпосылка для обладания ими, а не как способность к приобретению и осуществлению прав и обязанностей своими действиями, что охватывается понятием гражданской дееспособности. Дееспособность является категорией собирательной, включающей в себя и способность к совершению правомерных юридических действий (сделкоспособность) , и способность к ответственности за правонарушение (деликтоспособность).
Венедиктов А.В. в своих более поздних работах склонялся к позиции о слиянии правоспособности и дееспособности в единую категорию правосубъектность.100 Однако окончательно такая концепция была сформулирована Иоффе О.С. И хотя понятие правосубъектности, определяемое посредством простого объединения правоспособности и дееспособности, весьма критически оценивалось в литературе102, оно получило широкое распространение в советской юридической науке как в области обшей теории права, так и в конкретных отраслях права.
По мнению Веберса Я.Р. уязвимость такой концепции понимания правосубъектности заключается в том, что согласно ей происходит как бы отождествление, с одной стороны, правосубъектности и, с другой стороны, правоспособности и дееспособности, т.е. правосубъектность выступает синонимом понятия праводееспособность. Не соглашаясь с таким подходом к определению понятия правосубъектности, Вебере Я.Р. приводит следующее высказыване Флейшиц Е.А. «способность становится субъектом гражданских прав и обязанностей есть не синоним правосубъектности, а следствие ее или лучше может быть, один из ее атрибутов».103 Следовательно, соотношение указанных категорий выражается в том, что правосубъектность базируется на правоспособности и дееспособности, они как бы предопределяют правосубъектность участника правоотношений.
И правоспособность, и дееспособность, по мнению Веберса Я.Р., в принципе необходимы для возникновения и нормального существования правосубъектности. Причем в одних случаях для этого достаточно обладать только правоспособностью (когда возможно восполнение отсутствующей дееспособности). В других случаях правосубъектность возникает лишь при наличии как правоспособности, так и дееспособности (когда отсутствие дееспособности исключает возможность возникновения правосубъектности).
Сделкоспособность несостоятельного должника на стадиях наблюдения и внешнего управления
Одной из целей введения процедуры наблюдения является обеспечение сохранности имущества должника. Именно этим продиктовано установление в законе о несостоятельности особого порядка совершения сделок. Так, только с согласия временного управляющего руководство должника имеет право совершать сделки:
связанные с передачей недвижимого имущества в аренду, залог, с внесением указанного имущества в качестве вклада в уставный (складочный) капитал хозяйственных товариществ и обществ или с распоряжением таким имуществом иным образом;
связанные с распоряжением иным имуществом должника, балансовая стоимость которого составляет более 10 % балансовой стоимости его активов;
связанные с получением и выдачей займов (кредитов), выдачей поручительств и гарантий, уступкой прав требований, переводом долга, а также с учреждением доверительного управления имуществом.
Согласования с временным управляющим требует также принятие решений об участии должника в ассоциациях, союзах и иных объединениях юридических лиц. Кроме того, в ходе процедуры наблюдения органы управления не вправе принимать решения:
о реорганизации и ликвидации должника;
о создании юридических лиц или об участии в иных юридических лицах;
о создании филиалов и представительств;
о выплате дивидендов;
о размещении должником облигаций и иных эмиссионных ценных бумаг;
о выходе из состава участников должника, о приобретении у акционеров ранее выпущенных акций.
Обращает на себя внимание то, что, с одной стороны, закон о несостоятельности требует согласования сделок, связанных с внесением вклада в уставный капитал, с другой, в ходе наблюдения органам управления вообще запрещено принимать решения о создании юридических лиц или об участии в юридических лицах. По всей вероятности, законодатель имел в виду следующее. Дело в том, что принятие решения о создании юридического лица и само внесение вклада в его уставный капитал могут быть разорваны во времени. Так, в соответствии со статьей 16 Федерального Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» от 8 февраля 1998 года201 (далее закон об ООО) каждый учредитель общества должен полностью внести вклад в уставный капитал общества в течение срока, который определен учредительным договором и который не может превышать одного года с момента государственной регистрации общества. Аналогично решается этот вопрос и при создании акционерного общества. В соответствии со статьей 34 Федерального Закона «Об акционерных обществах»202 (далее закон об АО) акции при учреждении общества должны быть оплачены полностью в течение срока, определенного уставом общества, при этом не менее 50% должно быть оплачено к моменту регистрации, а оставшаяся часть в течение года с момента регистрации. Таким образом, норму закона о несостоятельности относительно принятия решения о создании юридического лица и внесения вклада в уставный капитал, на мой взгляд, следует понимать так: если решение о создании юридического лица принято до возбуждения в отношении должника дела о несостоятельности, а внесение вклада осуществляется в период, когда дело о несостоятельности уже возбуждено, сделка по внесению вклада в уставный капитал должна быть согласована с временным управляющим. Если этот порядок будет нарушен, такая сделка может быть признана недействительной по заявлению самого временного управляющего. Если же временный управляющий не даст своего согласия на внесение вклада, по прошествии 1 года с момента регистрации общества подписанный учредительный договор, вероятно, будет расторгнут в связи с неисполнением стороной-должником своего обязательства по внесению вклада. Если в результате этого у сторон договора о создании юридического лица возникнут убытки, они становятся конкурсными кредиторами, которые смогут получить удовлетворение своих требований из конкурсной массы.
Поскольку формально закон о несостоятельности в период наблюдения запрещает принимать решение о выплате дивидендов, в отношении выплаты дивидендов возможно возникновение следующей ситуации: решение о выплате было принято до возбуждения в отношении должника дела о несостоятельности (соответственно, не требовалось какого-либо согласования), однако, сама выплата не была произведена, и перечисление денежных средств на счет акционера в оплату начисленных дивидендов проходится уже на период наблюдения. Встает вопрос: возможна ли в период наблюдения выплата дивидендов вообще, а если возможна, то не является ли это сделкой, требующей согласования с временным управляющим? Поскольку запрет установлен именно на принятие решений о выплате дивидендов можно было бы сделать вывод, что сама выплата дивиденда в принципе возможна, а если размер дивиденда конкретного акционера составляет более 10% балансовой стоимости активов должника, требуется согласование выплаты с временным управляющим.
