Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Истребование имущества из чужого незаконного владения в римском частном праве и гражданском праве России
1. Сравнительно -правовой анализ института виндикации в римском частном праве и дореволюционном гражданском законодательстве 11 -33
2. Истребование имущества из чужого незаконного владения по советскому праву и современному гражданскому праву (вопросы соотношения) 34-58
Глава 2. Истребование имущества из чужого незаконного владения и его соотношение с другими смежными институтами
1. Соотношение истребования имущества из чужого незаконного владения и требований о признании сделки недействительной 59-84
2. Исчисление сроков исковой давности при рассмотрении виндикационных и реституционных требований 85-99
3. Ограничение виндикационных требований 100-118
4. Истребование имущества при отчуждении его посредством публичных торгов 119-137
5. Проблема применения иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения в случае удержания имущества 138-158
6.Расчеты при истребовании имущества из чужого незаконного владения 159-172
Заключение 173-177
Список использованной литературы 178-194
- Сравнительно -правовой анализ института виндикации в римском частном праве и дореволюционном гражданском законодательстве
- Соотношение истребования имущества из чужого незаконного владения и требований о признании сделки недействительной
- Истребование имущества при отчуждении его посредством публичных торгов
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Собственность является
материальной основой жизнедеятельности общества. Коренные изменения в
структуре отношений собственности, имевшие место в Российской
Федерации в начале 90-х годов XX века, были законодательно закреплены
фундаментальными нормативными актами: Конституцией РФ и
Гражданским Кодексом РФ. Переход к новым экономическим условиям потребовал переосмысления сложившихся подходов к гражданско-правовой защите имущественных прав. Продолжительный период отрицания права частной собственности привел к перевороту в правосознании: очевидно стремление законодателя предоставить собственнику максимальный объем защиты и гарантий его права.
Иск об истребовании имущества из чужого незаконного владения (виндикационный иск) традиционно является одним из вещно-правовых способов защиты права собственности. В последние годы возросло число судебных споров, так или иначе связанных с защитой права собственности, в связи с чем правоприменитель столкнулся с проблемами, требующими в первую очередь теоретического осмысления и проработки. Несогласованность законодательных актов между собой и противоречивая судебная практика делают особенно актуальным вопросы, связанные с защитой нарушенных прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота.
Вопросы о конкуренции между виндикационными и реституционными требованиями, возникающей при рассмотрении исков, связанных с возвратом имущества, выбывшего из законного владения собственника в результате одной или последовательной цепочки недействительных сделок, об исчислении сроков исковой давности в таких ситуациях требуют более глубокого и детального их изучения. Постановления, принятые по данному вопросу высшими судебными инстанциями (Конституционным Судом Российской Федерации, Высшим Арбитражным Судом Российской
Федерации), внесли некоторые коррективы в сложившуюся судебную практику, но до конца не разрешили указанной проблемы. Остается нерешенным вопрос об основаниях права собственности, возникающего у добросовестного приобретателя имущества. Нуждаются в своем разрешении и правовые коллизии, имеющие место при истребовании имущества, приобретенного на публичных торгах, а также связанные с расчетами при возврате имущества собственнику.
В работе не ставится задача определения и разрешения всех проблем, связанных с институтом истребования имущества из чужого незаконного владения, учитывая их многогранность. В диссертации рассмотрены вопросы, наиболее значимые с точки зрения судебной практики арбитражных судов и судов общей юрисдикции, а также те, которые при рассмотрении виндикационного иска в научной литературе обычно не затрагиваются.
Цель и задачи исследования. Целью данной работы является разработка теоретических основ и практических рекомендаций, направленных на более эффективное использование виндикационного способа защиты права собственности, а также внесение предложений по совершенствованию действующего гражданского законодательства.
Исходя из цели работы, диссертантом ставились следующие задачи диссертационного исследования:
— проведение сравнительного анализа института истребования имущества из чужого незаконного владения в римском частном, российском дореволюционном, советском и современном гражданском праве, выявление преемственности;
~ изучение проблемы конкуренции между требованиями о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности сделки и требований об истребовании имущества из чужого незаконного владения;
~ исследование вопроса об ограничении виндикации в пользу добросовестного приобретателя, о моменте перехода права собственности к добросовестному приобретателю;
~ рассмотрение проблемы ограничения виндикации имущества при приобретении его в порядке, установленном для исполнения судебных решений, т.е. с публичных торгов;
~ изучение возможности предъявления исков об истребовании имущества из чужого незаконного владения в правоотношениях, связанных с удержанием как способом обеспечения исполнения обязательства;
~ исследование вопросов, связанных с расчетами при возврате имущества из чужого незаконного владения;
~ анализ судебной практики по основным проблемам, рассмотренным в диссертационном исследовании;
—разработка предложений по совершенствованию законодательства.
Предмет и объект исследования. Объектом исследования является совокупность правоотношений, возникающих при истребовании имущества из чужого незаконного владения.
Предметом исследования является вещно-правовой способ защиты права собственности и его производных прав в римском частном праве, российском праве, теоретические подходы к пониманию виндикационных притязаний, правоприменительная практика, пути совершенствования гражданского законодательства о виндикации.
Методологическую основу данного исследования составляют как общенаучные методы (исторический, генетический, системного анализа и др.), так и специально-юридические методы (догматический, сравнительно-правовой, технико-юридический и др.).
Теоретическую основу диссертации составили труды
дореволюционных, советских и современных российских цивилистов, в
частности М.М.Агаркова, Г.Н.Амфитеатрова, В.С.Анохина,
М.И.Брагинского, Е.В.Васьковского, А.В.Бенедиктова, В.В.Витрянского,
Д.М.Генкина, В.П.Грибанова, Р.Е.Гукасян, Д.В.Дождева, В.А.Дозорцева,
Н.Д.Егорова, А.А.Ерошенко, С.А.Зинченко, Т.Н. Илларионовой, О.С. Иоффе,
А.В.Коновалова, А.Ю. Кабалкина, В.А. Лапача, О.Г. Ломидзе, М.Г. Масевич,
В.Ф.Маслова, Д.И.Мейера, В.П.Мозолина, И.Б.Новицкого,
И.С.Перетерского, Л.И.Петражицкого, К.П.Победоносцева,
И.А.Покровского, Г. Пухты, Н.В. Рабинович, В.К. Райхера В.А. Рахмиловича, О.Н.Садикова, А.П.Сергеева, К.И.Скловского, Е.А.Суханова, Ю.К.Толстого, Д.О.Тузова, И.Н.Трепицына, Р.О.Халфиной, В.М.Хвостова, С.А.Хохлова, Б.Б.Черепахина, Г.Ф.Шершеневича, Н.Д.Шестаковой, Л.В.Щенниковой, В.Ф.Яковлева и др.
Нормативной основой исследования явились положения действующего гражданского законодательства. Использованы законы Российской империи, советское гражданское законодательство, а также иностранное законодательство. Значительное внимание уделено источникам римского частного права, другим памятникам юридической мысли.
Эмпирическую основу исследования составили результаты анализа опубликованной и неопубликованной практики арбитражных судов и судов общей юрисдикции. В частности, в работе были проанализированы решения Арбитражного суда Ростовской области, постановления Федерального суда Северо-Кавказского округа, а также практика и разъяснения Высшего Арбитражного суда Российской Федерации.
Научная новизна исследования. В работе расширено научное понимание института истребования имущества из чужого незаконного владения. В ходе анализа установлено соотношение виндикационных и иных способов защиты права собственности, предложено внести изменения и дополнения в ст. ст. 223, 302, 303, 359 ГК РФ, призванные обеспечить более эффективную защиту интересов собственника.
Основные полодісения, выносимые на защиту: 1. В случае истребования собственником имущества, выбывшего из
владения последнего в результате ряда ничтожных сделок,
виндикационные и реституционные требования являются взаимосвязанными и должны рассматриваться вместе по следующей причине. В указанной ситуации невозможно удовлетворить виндикационные требования, не дав правовую оценку свершившимся сделкам, не признав недействительным зарегистрированного права на недвижимое имущество (если оно является предметом спора), равно как невозможно удовлетворить реституционные требования, не учтя добросовестности приобретателя.
Применение исковой давности при рассмотрении взаимосвязанных реституционных и виндикационных требований возможно только для виндикационных требований. Круг возможных реституционных требований в этом случае ограничивается лишь ничтожными сделками, не порождающими никаких правовых последствий, кроме тех, которые связаны с их недействительностью.
По общему правилу приобретатель имущества, если к нему предъявлен виндикационный иск, должен доказывать свою добросовестность. Представляется, что в случае, когда имущество приобретается с публичных торгов, добросовестность покупателя является очевидной и не требует дополнительных доказательств. Поэтому необходимо внесение соответствующих изменений в ГК РФ и дополнение ст. 302 пунктом 4, ограничивающим виндикацию имущества у лиц, приобретших его с публичных торгов, проводимых в порядке, установленном для исполнения судебных решений. У добросовестного приобретателя вещи от неуправомоченного отчуждателя возникает право собственности на приобретенное имущество. В указанном случае возникает именно право собственности, а не владение для давности, поскольку в течение установленного для приобретения по давности промежутка времени действует презумпция, что собственник может появиться и заявить свои права на вещь. В описанной ситуации притязания собственника не
могут быть удовлетворены в соответствии с п.1 ст. 302 ГК РФ. Основанием возникновения права собственности у добросовестного приобретателя вещи от неуправомоченного отчуждателя является сложный юридический состав, что в настоящее время не закреплено ГК РФ. Включение правовой нормы о том, что у добросовестного приобретателя право на недвижимое имущество возникает с момента государственной регистрации в ст. 223 «Момент возникновения права собственности у приобретателя по договору» является некорректным, поскольку получается, что основанием возникновения права собственности является ничтожная сделка.
Необходимо выделить норму права, установленную абз.2 п.2 ст. 223 ГК РФ, в отдельную статью ст.223.1 «Момент приобретения права собственности добросовестным приобретателем имущества», в которой определить также момент возникновения у добросовестного приобретателя права собственности на движимые вещи, сформулировав его следующим образом: «Движимое имущество признается принадлежащим добросовестному приобретателю fпункт 1 статьи 302) на праве собственности с момента его передачи в фактическое владение последнего, за исключением предусмотренных статьей 302 настоящего Кодекса случаев, когда собственник вправе истребовать такое имущество от добросовестного приобретателя». Законодательно установить срок, по истечении которого право удержания должно прекратиться. Суть ограничения удержания определенным сроком состоит в том, что владение кредитора по окончании этого срока утратит законный характер, и должник получит возможность истребовать имущество с помощью виндикационного иска. Сроком, которым будет ограничено право удержания, станет срок исковой давности по основному обязательству. Хотя право удержания может возникнуть у кредитора ранее, чем окончится срок действия основного обязательства, но незаконным владение кредитора станет
лишь после того, как истечет и срок действия договора, на основании которого возникло обязательство между сторонами, и срок исковой давности по нему.
Право кредитора на удержание должно распространяться только на те вещи, которые являются собственностью должника. Только в этом случае владение кредитора будет законным. Предлагается дополнить ПС РФ статьей 359.1 «Предмет удержания», в которой установить, что предметом удержания являются вещи, принадлежащие должнику на праве собственности.
Дополнить п. 1 ст. 303 ГК РФ легальным определением необходимых затрат на имущество, в соответствии с которым таковыми будут признаваться расходы, без которых вещь погибнет или претерпит существенные ухудшения или утратит свои свойства настолько, что не сможет быть использована по своему прямому хозяйственному назначению.
Научно-теоретическая значимость проделанной работы состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы в ходе дальнейшего исследования института истребования имущества из чужого незаконного владения.
Практическая значимость диссертационного исследования. Сформулированные в работе предложения по совершенствованию гражданского законодательства интересны для правотворческой деятельности. Приведенная автором теоретическая разработка отдельных проблем истребования имущества из чужого незаконного владения отвечает запросам судебно-арбитражной практики, а изложенные в работе выводы могут применяться при разрешении конкретных судебных споров.
Возможно использование теоретических положений, содержащихся в диссертации при разработке учебного материала по курсу «Гражданское право» и дальнейшем исследовании проблем данного института.
Апробация результатов исследования. Научная работа выполнена и обсуждена на кафедре гражданского права юридического факультета Ростовского государственного университета. Основные теоретические выводы и положения нашли отражение в опубликованных статьях. Результаты исследования также обсуждались на Всероссийской IV конференции молодых ученых (г. Самара, апрель 2004 г.) и V Международной конференции молодых ученых (г. Самара, апрель 2005 г.).
Структура работы обусловлена задачами исследования, необходимостью изучения вопросов и проблем, возникающих в процессе рассмотрения виндикационных исков, его соотношения с другими способами защиты гражданских прав, возможной сферы применения виндикации. Диссертация состоит из введения, двух глав, объединяющих восемь параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Сравнительно -правовой анализ института виндикации в римском частном праве и дореволюционном гражданском законодательстве
Исследование проблемы истребования имущества из чужого незаконного владения следует начать с изучения соответствующих институтов, выработанных римским частным правом, которые были заимствованы и существуют во всех законодательных системах в тех или иных вариантах. Российская правовая система не является исключением: современный российский институт истребования имущества из чужого незаконного владения имеет в своей основе виндикационный иск, разработанный римским частным правом.
Важно отметить, что римские юристы различали истребование имущества из чужого незаконного владения посредством применения поссессорной защиты (т.е. защиты владения) либо петиторной защиты (т.е. защиты права собственности).
Наличие в римском праве защиты владения и защиты права было обусловлено исторически. Причиной возникновения петиторной и поссессорной защиты стало деление в римском праве раннего и классического периода вещей на res mancipi (манципируемые вещи) и res пес mancipi (неманципируемые вещи), а также взаимосвязанное с предыдущим возникновение так называемой преторской (или бонитарной) собственности. Деление вещей на манципируемые и неманципируемые в постклассический период было упразднено Юстинианом при проведении кодификации, а соответственно и исчезла разница между квиритской и бонитарной собственностью.
Особенностью поссессорной защиты являлось то, что при защите своего владения ссылки на наличие права на имущество являлись недопустимыми, а положение сторон в процессе было равным - бремя доказывания распределялось поровну, каждая из сторон должна была предоставить доказательства в обоснование своей позиции. В институциях Гая (4.150) установлено следующее: "Когда дается интердикт по поводу земли или зданий, то по приказу претора одерживает верх тот, кто владел во время интердикта, если он ни силою, ни тайно, ни прекарным образом не получал владения от противника; а напротив при интердикте о движимой вещи тот одерживает верх, кто владел ею в течение большей половины последнего года и то не насильно, не тайно, не прекарным образом."1 Кроме того, присуждение вещи «лучшему» владельцу не было окончательным, поскольку против владельца мог быть заявлен виндикационный иск (петиторное средство защиты).
Как отмечает Д.В.Дождев: "Конструкция интердикта связана с характером устанавливаемого права - с лучшей, чем у противника, позицией во владении. Отсюда симметричность положения сторон в процессе: доказательства порочности владения противника должен был представить каждый. Если одна сторона владеет безосновательно, но ее владение не было непосредственно связано с нарушением владения противника ( или получено от него в прекарий), ее положение оказывалось прочнее." 2
Русское гражданское право заимствовало из римского частного права институт защиты владения как факта, независимо от права собственности на вещь.
Основанием защиты владения, как такового, в русском дореволюционном праве составляло предположение права собственности на стороне владельца. Как отмечал К.П.Победоносцев: «Владение есть состояние фактическое, наличное, которое говорит само за себя, которому не требуется доказательств, покуда оно продолжается. На чем оно основано -это владение, и действительно ли оно основано на праве собственности, -вопрос сам собою не возникает, если не объявляется другое лицо,
Основание защиты владения в римском праве. М.: 1996. с. 212-213. объявляющее наличного владельца незаконным и выставляющее свое право на собственность в том же имуществе, стало быть, вопрос этот возбуждается только вследствие иска о собственности. И в этом случае владение предполагается основанным на праве собственности до тех пор, пока противное не будет доказано»3.
Русские цивилисты исходили из того, что в огромном большинстве случаев владение совпадает с правом собственности. Отсюда чрезвычайно мало шансов ошибиться, если предположить владельца собственником. Если так, то владельцу достаточно отстоять свое владение, не выдвигая своих прав собственности. В значительном числе случаев такое отстаивание владения окажется достаточным для охраны интересов собственника, потому что у противника нет доказательств в пользу защиты его права.
По характеристике известного цивилиста Г.Ф. Шершеневича «Владение, когда оно соединено в одном лице с правом собственности, по мнению нашего закона (т. 10, ч.іст. 513 (Свода законов Российской империи - прим. мое - Е.Б.)) есть существенная часть самого этого права. Но владение может не совпадать с правом собственности, и тогда оно представляет особый институт. Юридическое значение его выражается в том, 1) что оно охраняется законом от посягательств посторонних лиц само по себе, независимо от вопроса о праве собственности (т. 10, ч. 1, ст. 531) и 2) что продолжаясь известное время, оно превращается в право собственности (т. 10, ч.1, ст. 53З)»4.
Соотношение истребования имущества из чужого незаконного владения и требований о признании сделки недействительной
Проблема соотношения реституции и виндикации неоднократно поднималась в научной литературе.
В то же время в литературе и в судебной практике установилось четкое разграничение ситуаций, в которых возможно применение тех или иных способов защиты права собственности и иных вещных прав. В доктрине гражданского права отрицается возможность так называемой конкуренции исков.
Термин «конкуренция исков» появляется в период господства материальной теории иска (18-19 вв.), отождествляющей иск с гражданско-правовым требованием и определяющей его как «процесс развития субъективного гражданского права, отдельный момент в его жизненном процессе, проявляющийся вследствие его нарушения».
Традиционно под конкуренцией исков понимают ситуацию, когда истцу предоставлено право свободного выбора того или иного способа защиты своего нарушенного права. Следствием этого является то, что кредитор получает возможность выбирать то требование к ответчику, которое он вправе предъявить к судебному рассмотрению.
Под реституцией обычно понимают общее последствие недействительности сделок83, которое выражается во взаимной обязанности сторон недействительной сделки возвратить другой все полученное по сделке, а при невозможности возвратить полученное в натуре, возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности не предусмотрены законом (п.2 ст. 167 ГК РФ).
В то же время относительно правовой природы реституции в теории высказываются различные точки зрения.
Традиционно и преимущественно учеными признается самостоятельность юридической природы реституции. Вместе с тем, Ю.К.Толстой отмечал, что если нет основания для применения конфискации (которая являлась основным последствием недействительных сделок по ГК РСФСР 1964г.), то требования о возврате исполненного являются виндикационными, кондикционными или деликтными.84 В настоящее время указанные взгляды разделяются Д.О.Тузовым. По мнению последнего, реституция как самостоятельное охранительное притязание, как самостоятельный способ защиты права не существует. В связи с этим предъявление иска о реституции автоматически влечет за собой использование всех норм, регулирующих порядок либо виндикации, либо неосновательного обогащения.85
По поводу соотношения реституции и виндикации в научной литературе не высказано единого мнения. Одни авторы считают, что реституция и виндикация никак не соотносятся между собой86 и разграничивают их по следующим основаниям.
А) Гражданско-правовая природа виндикации и реституции различна: виндикация как средство защиты права собственности носит абсолютный характер, а реституция - обязательственный, поскольку она является последствием недействительной сделки.87 Как отмечает К.И.Скловский, «основа реституционного требования та же, что и обязательства, - личный характер отношении сторон».
Кроме того, К.И. Скловский в обоснование данной позиции приводит следующий аргумент: реституция содержит «сильный публично-правовой элемент», который проявляется в том, что реституция направлена на внешнее восстановление прежнего положения, защищает фактическую принадлежность имущества. Считается, что реституционное требование не имеет вещного характера, оно строго личное, относительное, т.е. относится только к сторонам недействительной сделки и не исчезает при утрате вещи, не следует за вещью, а просто преобразуется в требование о денежной компенсации.90
Представляется возможным не согласиться с таким строгим разграничением реституции и виндикации по следующей причине. Требования о виндикации вещи всегда направлены к конкретному лицу, а не абстрактному кругу лиц - этот факт свидетельствует о том, что правоотношения, связанные с истребованием имущества из чужого незаконного владения, также как и правоотношения, возникающие по поводу применения последствий недействительности сделки, представляют собой относительные правоотношения, на что неоднократно обращалось внимание ученых-цивилистов. Так, Д.О.Тузов отмечал, что виндикационное притязание становится из абсолютного относительным, поскольку направлено против одного известного лица - владельца имущества, т.к. «вещь может находиться только у одного обязанного лица, а не у «всех и каждого».91 Л.В.Щенникова справедливо полагает, что «конструкция абсолютного правоотношения как правоотношения, в котором собственнику противостоит множество нарушителей его права, есть плод искусственного теоретизирования, причем пустого. ... Когда появляется нарушитель права вещного, тогда возникает уже конкретная правовая связь, вызванная данным правонарушением ».
Б.Б.Черепахин по этому поводу отмечал, что отличие (между вещным правом и обязательственным - прим. авт.) заключается в том, что «вещное право увязывает собственника с неопределенным кругом обязанных субъектов. С этой точки зрения мы различаем абсолютные и относительные правоотношения. Но в момент нарушения эта существенная разница сводится практически на нет (курсив мой - Е.Б.), потому что с момента нарушения, когда право собственности нарушено, появляется конкретно обязанный субъект. Следовательно, здесь, в конце концов, мы имеем совершенно конкретную обязанность, а не только ту потенциальную обязанность, которая лежит на всяком и каждом». Это положение отнюдь не исключает тех потенциальных правопритязаний, которые и при наличии данного, конкретного правонарушения, и в дальнейшем остаются у собственника против всякого и каждого. Таким образом, абсолютное субъективное право не превращается в целом в относительное, хотя и выделяет из себя относительные правомочия».94 Необходимо отметить, что в научной литературе, при рассмотрении данного вопроса, часто отмечается отсутствие достаточной ясности в вопросах о месте абсолютного элемента в
9 Черепахин Б.Б. Спорные вопросы понятия и действия исковой давности// Советское государство и право, 1957, №7. С. 67 относительном правоотношении и относительного - в абсолютном, о механизме их взаимодействия.95
В связи с изложенным выше представляется неверной точка зрения Д.А.Малиновского о том, что нарушитель вещного права выделяется из общей массы лиц, противостоящих обладателю права только тогда, когда вещь утратила свою индивидуальную определенность в результате действий правонарушителя (уничтожена или испорчена).96 Связь нарушителя права собственности с собственником столь же конкретна, как и связь должника и кредитора в обязательстве, и возникает она с момента нарушения права, а не с момента утраты вещью ее индивидуальных качеств.
Истребование имущества при отчуждении его посредством публичных торгов
Необходимо отметить, что термин «публичные торги» в научной литературе понимается сразу в трех качествах: как механизм заключения договора (специальный случай возникновения договорного обязательства); как процедура выявления победителя; как гражданско-правовой институт.214
В соответствии со ст.447 ГК РФ заключение договора на торгах является одним из способов заключения гражданско-правовых договоров. На торгах может быть заключен любой договор, за исключением тех, чьей правовой природе противоречит такой способ (например, договор дарения не может быть заключен посредством публичных торгов).
Необходимо отметить, что законодательством установлены случаи, когда договор может быть заключен только путем проведения публичных торгов. Предметом договора, заключаемого на торгах, может быть как вещь, так и имущественное право. Организатором публичных торгов в соответствии с п. 2 ст. 447 ГК РФ может выступать собственник вещи или обладатель имущественного права либо специализированная организация.
В обязательном порядке публичные торги проводятся в том случае, когда реализуется имущество, подлежащее продаже в порядке исполнительного производства. Также реализации с публичных торгов подлежит согласно ст.350 ГК РФ заложенное имущество, если законодательством не предусмотрен иной порядок его реализации. Путем проведения публичных торгов удовлетворяются и имущественные интересы кредиторов, прибегнувших к такому способу обеспечения исполнения обязательства, как удержание, если должник не исполняет свои обязанности. В этом случае организатором торгов выступает специализированная организация, осуществляющая продажу имущества в порядке, предусмотренном законодательством. При заключении договора купли-продажи вещи на публичных торгах собственник не является стороной указанного договора. Согласно п. 5 ст. 448 ГК РФ между лицом, выигравшим торги, и организатором торгов подписывается протокол о результатах торгов, который имеет силу договора.
Чаще всего спорные ситуации возникают при реализации имущества с публичных торгов, проведенных в порядке, установленном для исполнения судебных актов и актов других органов, указанных в ст. 1 ФЗ от 21.07.1997 г. «Об исполнительном производстве» № 119-ФЗ. 215
Важно отметить, что переход права собственности в таком случае имеет определенную специфику. Как справедливо отмечается в литературе, в действующем законодательстве имеются некоторые противоречия, и оно в недостаточной степени регулирует, во-первых, такие вопросы гражданского права в исполнительном производстве, как прекращение права собственности, возникновение этого права у нового приобретателя, момент перехода права собственности, и, во-вторых, возникающие в таких случаях отношения процессуального характера.216
По изложенной причине приобретатель имущества с публичных торгов в этом случае может столкнуться с проблемой возможного истребования имущества по следующим основаниям.
Согласно ст. 449 ГК РФ торги, проведенные с нарушением правил, могут быть признаны недействительными по иску любого заинтересованного лица. Признание торгов в судебном порядке недействительными влечет недействительность и договора, заключенного на торгах. Собственник имущества, хотя и не является в данном случае стороной сделки (договора, заключенного на публичных торгах) тем не менее, как заинтересованное лицо вправе потребовать признания ее недействительной в силу ст. 449 ГК РФ. При этом важно отметить, что хотя согласно п.2 ст. 449 ГК РФ признание торгов недействительными влечет недействительность договора, заключенного с лицом, выигравшим торги, для применения последствий недействительности ничтожной сделки, заключенной в результате торгов, нет необходимости признавать недействительными торги, на которых она была совершена. Применение последствий недействительности ничтожной сделки в этом случае не ставится в прямую зависимость от признания недействительными торгов. Такой подход был закреплен судебной практикой. Так в постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 2 июля 2001 г. по делу № А53-7950/00 -С4-41/32. в котором суд кассационной инстанции, констатируя ошибочность выводов апелляционной инстанции, в частности, указал: при ничтожности следки применение последствий ее недействительности не связано с вопросом о признании недействительными торгов, в результате которых сделка совершена.217
Важно отметить, что для признания сделки, заключенной на публичных торгах, недействительной по причине нарушения судебным приставом-исполнителем установленного законом порядка реализации имущества не является обязательным обжаловать действия судебного пристава-исполнителя в порядке ст. 90 ФЗ «Об исполнительном производстве», хотя в судебной практике встречается и иной подход.
Указанный подход заключается в том, что суд, рассматривающий дело, исходит из того, что нарушение судебным приставом-исполнителем порядка реализации имущества как факт может быть установлено только в ходе рассмотрения жалобы, подаваемой в суд в соответствии со ст. 90 ФЗ «Об исполнительном производстве». Указанная точка зрения поддерживается и рядом авторов, которые, в частности, указывают на то, что по истечении 10 дней, установленных ФЗ «Об исполнительном производстве» на обжалование действий судебного пристава-исполнителя, необжалованное действие должно считаться надлежащим и суд не вправе оценивать законность действий судебного пристава-исполнителя в последующем, например, при рассмотрении иска должника либо взыскателя о признании торгов недействительными.
