Содержание к диссертации
Введение
1. Обзор литературы 10
1.1. Исследования куликов Средней Сибири 10
1.1.1. Изучение куликов во второй половине XVIII -первой половине XX вв 10
1.2.1. Изучение куликов во второй половине XX - начале XXI вв 14
1.2. Территориальные связи куликов региона 23
1.2.1. Кольцевание и мечение на местах зимовки 24
1.2.2. Кольцевание на местах гнездования и путях пролета 29
1.3. Физико-географическая характеристика районов работ 32
1.3.1. Убсу-Нурская и Центрально-Тувинская котловины 33
1.3.2. Южно-Минусинская и Чулымо-Енисейская котловины 37
1.3.3. Красноярская, Канская, Ачинская лесостепи и долина Среднего Енисея 43
1.3.4. Горы и предгорья Западного Саяна 47
2. Материал и методы исследования 50
3. Характеристика видового состава куликов 56
3.1. Аннотированный список. Изменения ареалов и ветре- 56 чаемости отдельных видов
3.2. Фауногенетическое распределение куликов юга Средней Сибири 70
4. Направленность сезонных перемещений куликов 73
4.1. Кольцевание куликов в местах проведения работ 73
4.2. Встречи и находки окольцованных птиц, территориально связанных с Средней Сибирью 74
4.3. Области миграций и сектора основных миграционных потоков куликов на юге Средней Сибири 87
5. Интенсивность перемещений и её динамика 97
5.1. Весенне-летний период миграций 97
5.2. Летне-осенний период миграций 108
5.3. Пространственно-временной анализ сезонных перемещений куликов на юге Средней Сибири 133
5.4. Влияние успешности размножения и экологических условий на путях пролета куликов 138
5.5. Постоянство путей пролета и продолжительность остановок куликов 143
6. Ресурсы куликов и их современное состояние 156
6.1. Кулики, отнесенные к объектам охоты 156
6.2. Ресурсная оценка модельных видов 157
6.2.1. Чибис - Vanellus vanellus (L.) 158
6.2.2. Турухтан - Philomachus pugnax (L.) 162
6.2.3. Фифи - Tringa glareola L. 170
6.2.4. Обыкновенный бекас - Gallinago gallinago (L.) 174
6.2.5. Лесной дупель - Gallinago megala Swinh. 177
6.2.6. Вальдшнеп - Scolopax rusticola L. 181
6.3. Использование куликов как биологического ресурса 186
6.3.1. На зимовках и путях пролета 186
6.3.2. Использование куликов на юге Средней Сибири 189
6.3.3. Лимитирующие факторы: угрозы, причины 193
Выводы 200
- Территориальные связи куликов региона
- Встречи и находки окольцованных птиц, территориально связанных с Средней Сибирью
- Летне-осенний период миграций
- Ресурсная оценка модельных видов
Введение к работе
Актуальность исследований. Кулики относятся к одной из наиболее многочисленных и разнообразных в видовом отношении групп отечественной авифауны, что определяет их существенную роль в функционировании различных биогеоценозов. В частности, представители этой таксономической группы являются неотъемлемой составляющей водно-болотных экосистем юга Средней Сибири. Наиболее продолжительный период жизненного цикла большинства видов куликов посвящен миграциям. Кулики могут играть роль индикаторов изменений окружающей среды, а также служить модельной группой для изучения трансконтинентальных связей и сезонных перемещений птиц (Флинт, 1973; Савченко, 1986 и др.). Прохождение меридиональной зоогеографической границы Палеарктики, разнообразие природно-ландшафтных зон, континентальность климата и его суровость в условиях гор юга Средней Сибири обусловливают сложную картину миграций птиц в целом и куликов в частности.
В настоящее время имеется ряд научных работ, в которых проводится детальная оценка распространения куликов на территории бывшего СССР и сведения о биологии большинства видов (Гладков, Дементьев, 1951; Козлова, 1961, 1962; Tomkovich, 1992), а также публикации, обобщающие обширный фактический материал по представителям ржанкообразных Средней Сибири за период с начала XX в. по 80-е годы XX в. (Тугаринов, Бутурлин, 1911; Янушевич, 1952; Толчин, Пыжьянов, 1980; Савченко, 1986 а,б; Савченко, Чугаев, 1986; Прокофьев, 1987; Рогачева, 1988 и др.). В последние десятилетия заметно возросла степень изученности динамики гнездовых ареалов птиц Российской Арктики (в том числе севера Средней Сибири) (Кищинский, 1988; Лаппо, 1996, 2002; Tomkovich, Soloviev, 1994; Томкович, 1997 и др.) и условий размножения в тундрах и лесотундрах куликов (Птицы Арктики ..., 2000-2003), значительная часть которых пролетает и через юг Средней Сибири.
Рассматриваемый регион обладает целым рядом уникальных водно-болотных угодий (ВБУ), привлекательных для куликов в качестве как мест гнездования, трофических перемещений, так и остановок в миграционный период. В то же время степные и лесостепные районы Красноярского края, Минусинская и Центрально-Тувинская котловины представляют наиболее освоенную часть юга Средней Сибири. В ряде мест наблюдается существенная трансформация водно-болотных угодий, внесенных в перспективный перечень ВБУ международного и национального значений (Водно-болотные угодья России ..., 2000). Значительный ресурсный потенциал водно-болотных ландшафтов, особенно в аридных условиях,
определяет их вовлечение в хозяйственную деятельность, что повышает их уязвимость и степень деградации (Холлис, Холланд и др., 1988).
Многие исследователи отмечают изменение области распространения и численности некоторых видов птиц, в том числе куликов, вследствие трансформации или деградации местообитаний, фактора беспокойства, загрязнения среды и т.д. (Скокова, Виноградов, 1986; Кривенко, 1997; Водно-болотные угодья России, 1998 и др.). В то же время за прошедшее столетие на юге Средней Сибири численность некоторых редких и стенобионтных видов, таких как, например, кулик-сорока, шилоклювка, морской зуек, существенно не изменилась, что, несомненно, представляет не только практический, но и теоретический интерес.
Заметно возросла роль куликов в качестве объектов охоты (особенно в местах остановки на пролете, зимовках). Среди представителей этой таксономической группы ряд видов остается малоизученным, а некоторые кулики отнесены к редким видам, включенным в Красные книги разных уровней (Красная книга Российской Федерации, 2001; Сыроечковский, Рогачева, Савченко и др., 2000; 2004; Красная книга Республики Тыва, 2002; Анюшин, Випшевецкий, Савченко, 2004 и др.). Недостаточность сведений относительно пролетных путей, территориальных связей, мест остановки на пролете, количественной характеристики миграций куликов юга Средней Сибири, а также пространственно-временной дифференциации за последние десятилетия, их значимость для решения проблем охраны и устойчивого использования куликов юга Средней Сибири определили актуальность избранной темы.
В целях сохранения биологического и генетического разнообразия, принятия срочных наиболее действенных мер в Красную книгу Красноярского края занесены 76 видов птиц, из них 14 видов куликов. Ряд видов, в том числе и охотничьих, включены в её Приложение. Однако следует констатировать, что биология целого ряда видов региона изучена крайне слабо, а сведения по численности и их пространственному распределению недостаточны для принятия взвешенных управленческих и правовых решений.
Связь работы с научными программами, темами. Работа выполнена в соответствии с научно-исследовательскими тематиками биологического факультета Красноярского государственного университета в период 1996-2004 гг. Предлагаемая работа является составной частью многолетних исследований, посвященных изучению биологического разнообразия юга Средней Сибири, в частности авифауны региона. Полученные сведения необходимы для рационального использования ресурсов куликов, эффективной разработки региональной системы особо охраняемых природных территорий и включения важнейших мест размножения,
остановки птиц на юге Средней Сибири в единую сеть охраняемых резерватов Азии.
Цель работы. Изучить динамику численности куликов, пространственно-временное распределение и факторы, оказывающие влияние на их обилие в условиях юга Средней Сибири, для разработки мер по охране и устойчивому использованию птиц данной группы.
Для достижения поставленной цели в процессе проведения исследований решали следующие задачи:
установить видовой состав и охарактеризовать фауногенетическое распределение куликов региона;
провести комплексный анализ пространственно-временной дифференциации куликов юга Средней Сибири;
рассмотреть сезонную и межгодовую динамику интенсивности миграции куликов;
изучить направленность сезонных перемещений куликов и их территориальные связи;
выявить факторы, определяющие обилие куликов в традиционных местах остановок на юге Средней Сибири;
дать оценку куликов как биологического ресурса, рассмотреть вопросы, связанные с их охраной и рациональным использованием.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являлись кулики, юга Средней Сибири. Их изучение проводилось на протяжении длительного отрезка времени на территории Енисейской равнины, Центральной и Южной групп районов Красноярского края, Республик Хакасии и Тывы. Автором, помимо материала, собранного в период полевых работ 1996-2004 гг., на основе унификации количественных показателей предыдущих исследований сформирована уникальная база данных по куликам региона более чем за 20-летний цикл работ. Это позволило не только уточнить отдельные характеристики, но и провести анализ на принципиально иной основе с использованием современных технических возможностей.
Научная новизна. В результате исследований составлен полный аннотированный список куликов юга Средней Сибири, приведены сведения по их распространению и обилию. Впервые дана количественная характеристика сезонных перемещений куликов на основе сформированной базы данных более чем за 20-летний период исследований. На основе результатов кольцевания птиц в регионе и анализа их повторных встреч впервые систематизированы и обобщены сведения о территориальных связях. Показано воздействие разных факторов, определяю-
щих обилие куликов в местах традиционных остановок на юге региона. Составлено уравнение регрессии, позволяющее прогнозировать их обилие на путях пролета. Впервые на основе методического комплекса сделана ресурсная оценка видов, отнесенных к объектам охоты. Проанализировано современное использование и лимитирующие воздействия. Намечены пути охраны, выявлены ключевые участки пролетных путей. Рассмотрены вероятные угрозы и причины, их обусловливающие.
Практическая значимость. Материалы диссертации стали существенной частью работ по охране и устойчивому использованию куликов, в том числе и видов, отнесенных к объектам охоты. Так, результаты исследований вошли в Красные книги Красноярского края и Хакасии, Приложение к Красной книге Красноярского края, а также нашли отражение при подготовке Перечня животных, отнесенных к объектам охоты на территории Красноярского края (2001). Данные по ресурсной оценке охотничьих видов используются в практической работе Управления по охране, контролю и регулированию использования охотничьих животных Красноярского края (Савченко, Емельянов, Карпова и др., 2003).
Материалы о местах концентрации куликов и ключевых участках их миграционных путей учитывались при подготовке Постановления Администрации Красноярского края «О схеме развития и размещения особо охраняемых природных территорий в Красноярском крае до 2005 года» от 12.02.98 г. № 86-п.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
Видовой состав и характер пребывания куликов на юге Средней Сибири в XX в. не претерпели существенных изменений, несмотря на антропогенные воздействия. На протяжении столетия сохраняются локальные поселения узкоареаль-ных и стенобионтных видов, таких как Charadrius alexandrinus alexandrinus, Recur-virostra avosetta, Haematopus ostralegus longipes Buturlin.
Преимущественно за счет большего долевого участия представителей монгольского типа фауны значительным разнообразием гнездящихся видов характеризуется Убсу-Нурская котловина, которая отличается и наиболее высокими показателями интенсивности перемещений редких и малочисленных видов. Состав куликов Минусинской котловины более динамичен, что находит отражение в сравнительно высокой доле залетных форм.
Водно-болотные угодья юга Средней Сибири играют важную роль для пролета ряда трансконтинентальных видов куликов, обилие которых в местах остановок зависит не только от успешности размножения в тундрах Палеарктики, но и от экологических условий водоемов.
5. Современные ресурсы куликов региона значительны, но в основном они используются на зимовках и путях пролета. Для решения задач по сохранению биологического разнообразия птиц рассматриваемой группы, рационального использования ресурсов необходимо учитывать их территориальные связи и пространственное размещение.
Личный вклад соискателя. Сформирована уникальная база данных, охватывающая более чем 20-летний период наблюдений, позволяющая в оперативном режиме сопоставлять и анализировать различные по объему массивы как количественных учетов, так и результатов кольцевания и мечения птиц в регионе. Материалы, положенные в основу диссертации, обработаны и проанализированы непосредственно автором. Соискатель принял активное участие в полевых исследованиях в 1996-2003 гг. Проведена значительная работа по инвентаризации сборов куликов региональных коллекций, совершенствованию методики сбора первичных данных по видам, отнесенным к объектам охоты.
По теме диссертации опубликовано 26 работы, из которых 1 монография (в соавторстве) и 1 учебное пособие, 12 научных статей, 12 тезисов и материалов конференций различного уровня.
Апробация результатов диссертации. Результаты исследований были представлены на четырех международных конференциях: "Безопасность жизнедеятельности в Сибири и на Крайнем Севере" (Тюмень, 1997); "Современные проблемы орнитологии Сибири и Центральной Азии" (Улан-Удэ, 2000); "Экология Южной Сибири" (Абакан, 2001); "Экология Южной Сибири и сопредельных тер-риторий"( Абакан, 2004); на Всероссийской научно-практической конференции с международным участием "Достижения науки и техники - развитию сибирских регионов (Красноярск, 1999); на 1-й межрегиональной научно-практической конференции "Проблемы сохранения биологического разнообразия Южной Сибири" (Кемерово, 1997); на 1-й межрегиональной научно-практической конференции по сохранению биологического разнообразия Средней Сибири (Красноярск, 2000).
Выигранные гранты. В 1999-2000 гг. исследования по теме диссертации были поддержаны грантом Красноярского краевого фонда науки № 1 М 0014 (проект "Изучение современного состояния орнитофауны водно-болотных угодий юга Средней Сибири"), а также стипендией для молодых ученых того же фонда. В 2003 г. в составе творческого коллектива выигран грант Администрации Красноярского края № 808-003 «Сбор первичной информации о состоянии охотничьих ресурсов Красноярского края и анализ их распределения по районам». Следует отметить, что ресурсная часть настоящей работы, кроме личных исследований автора, представляет комплексную оценку сведений, полученную путем анализа
учетных материалов, поступивших от охотпользователей, Крайохотуправления, баз данных КЦУ и ПОР и кафедры охотничьего ресурсоведения и заповедного дела КрасГУ. В этом смысле она является логическим продолжением серии ресур-соведческих работ, выполненных на основе интеграции научного потенциала края, практической работы Крайохотуправления и районных служб охотнадзора.
Наряду с личными полевыми исследованиями, автор проделал значительную по объему работу, проанализировав как опубликованные ранее источники, так и материалы, поступившие от охотников и охотпользователей. В сборе данных, кроме автора, принимали участие научные сотрудники, преподаватели, аспиранты КрасГУ: В.В. Лаптенок, А.Н. Байкалов, А.В. Беляков, А.В. Кутянина, О.А. Ти-мошкина, В.Б. Тимошкин, А.С. Золотых, Н.И. Мальцев, К.А. Репин, Е.В. Хохряков и др. За оказанное содействие в выполнении работ автор благодарит начальника Крайохотуправления В.В. Луцкого и ведущих специалистов этой организации А.В. Янгулову и А.В. Магзинского; за материалы, предоставленные по фитопланктону, зообентосу - к.б.н. Г.Н.Скопцову, Т.Н. Ануфриеву, Т.Б. Горбаневу, за помощь оказанную при геоботаническом описании отдельных водно-болотных угодий - к.б.н. Н.В. Степанова.
Считаю своим долгом выразить особую благодарность за критические замечания, высказанные при обсуждении результатов исследования, д.б.н. М.Н. Смирнову, д.б.н. Г.А Соколову, д.б.н. Д.В. Владышевскому, профессору А.А. Баранову. Особо хочется поблагодарить научного руководителя настоящей работы профессора КрасГУ А.П. Савченко, а также к.б.н. В.И. Емельянова как за предоставленные ранее не опубликованные сведения о куликах региона, так и за постоянную помощь и поддержку при проведении исследований.
Территориальные связи куликов региона
Зимовки куликов, обитающих на территории Сибири, располагаются за ее пределами и часто значительно удалены от гнездового ареала. В связи с чем значительная часть жизненного цикла большинства птиц этой группы связана с трансконтинентальными перемещениями. Благополучие всех мигрирующих птиц зависит от обеспечения охраны пернатых и их местообитаний в пределах всего годового цикла: на местах гнездования, остановках на пролете в пределах миграционных трасс и зимовках. В Евразии мигрирующие птицы имеют в самом общем виде три основных направления миграций: западное - зимовки в Европе и Западной Африке; южное -зимовки в Центральной и Восточной Африке, на Среднем Востоке, Индии, во внутренних районах Китая, в других странах Южной и Юго-Восточной Азии; восточное - зимовки в Тихоокеанском регионе - Америке, Японии, на побережьях Китая и Кореи (Рогачева, Сыроечковский, 2000). Понятно, что эта схема отражает лишь самое общее распределение миграционных потоков на континентах и в реалии более сложна. Для изучения куликов и выработке рекомендаций по устойчивому использованию ресурсов этой группы птиц необходимы накопление и обмен информацией, а также осуществление международных действий по охране куликов. Сведения о пролетных путях сибирских куликов базируются, в первую очередь, на результатах кольцевания и мечения птиц в пределах нашей страны и ряда зарубежных государств. Кольцевание куликов на территории бывшего СССР долгое время имело случайный характер. С 1925 по 1954 гг. было помечено 3088 различных куликов, аза последующие пять лет (с 1955 по 1959 гг. включительно) - более 6354 особей. Возросло и количество добытых окольцованных куликов - с 33 особей, поступивших до 1955 г., до 156 - в последующие годы (Лебедева, 1965). В середине 60-х годов XX в. значительно возрос объем кольцевание птиц в зарубежных странах. Соответственно, увеличилось и число колец, поступающих из других государств. М.И. Лебедева (1974) отмечает, что кольцевание куликов в Сибири проводилось в небольших масштабах. Лишь во второй половине прошлого столетия в Центр кольцевания АН СССР все чаще стали поступать сведения об иностранных кольцах, снятых охотниками с сибирских куликов. 1.2.1. Кольцевание и мечение куликов на местах зимовки В 1960-1970-х гг. в разных странах мира начался широкомасштабный отлов куликов для кольцевания вследствие развития методов массового отлова птиц (паутинные, ракетные и пушечные сети) (Буре, 2002). С 1964-1965 гг. осуществлялось массовое мечение птиц в Индии, Иране, а также в странах Юго-Восточной Азии: в Японии, Малайзии, Таиланде, на Филиппинских островах. В то же время кольцевание птиц проводилось и в странах Африки. В 1963-1965 гг. к этой деятельности подключились новые африканские государства, такие как Кения, Нигерия и др.
Особый интерес к изучению миграций птиц отмечен в странах Западной Европы (Лебедева, 1974). В августе 1959 г. в Англии была организована группа по кольцеванию куликов в зал. Уош, которая позднее из региональной (группы по изучению куликов зал. Уош - Wash Wader Ringing Group (WWRG) становится Международной группой по изучению куликов - Wader Study Group (WSG). К 2000 г. эта организация насчитывала в своих рядах около 600 членов из 70 государств (Буре, 2002). К 2002 г. данной рабочей группой окольцовано в общей сложности около 250 тыс. куликов и приблизительно 40 тыс. отловлено повторно. Рекорды WWRG связаны с находками куликов более чем через 30 лет после их кольцевания (Брэнсон, 2002). Еще в 1934 г. группа чешских энтузиастов, интересующихся куликами, начала кольцевать птиц. В 1957 г. в Чехословакию впервые поступили из Японии сети для отлова птиц, что позволило резко интенсифицировать кольцевание пролетных куликов. В октябре 1970 г. этот коллектив организуется в группу по изучению и кольцеванию куликов в Чехословакии. К 1997 г. в этой деятельности участвовали более 500 профессиональных зоологов и любителей. За двадцати пятилетний период работ по отлову и мечению куликов члены рабочей группы окольцевали более 45100 особей 36 видов. Среди полученных от куликов колец имеется 21 возврат с территории бывшего СССР на восток вплоть до Иркутской области (Ждя-рек, 1997). Коллективная монография «Миграции птиц Восточной Европы и Северной Азии: Журавлеобразные -ржанкообразные» (1985) явилась аналитическим обзором сведений о миграциях 26 видов куликов, установленных, главным образом, в результате кольцевания птиц на территории бывшего СССР и в других государствах Европы. Самые ранние работы по кольцеванию птиц в Южном полушарии начали осуществляться в 1948 г. Отделом демографии птиц (Avian Demography Unit) при факультете Статистических наук университета г. Кейптауна. Одно из приоритетных направлений их деятельности - кольцевание куликов. С 1950 г. были окольцованы 61848 палеарктических куликов 23 видов и получены 290 возвратов от 17 видов, причем с территории бывшего СССР - 65 возвратов. Численно в отловах доминирует краснозобик: от 24308 окольцованных особей получено 100 возвратов, из которых 19 - с территории бывшего СССР (Лаппо, Сыроечковский - мл., 1994). Начиная с 1990-1991 гг., в связи с интенсификацией исследований по куликам на Таймыре, в Средиземноморье и в Южной Африке намечено усилить кольцевание куликов на зимовках в расчете на увеличение числа возвратов. В результате уже в июле 1990 г. была получена информация о первой находке птицы с африканским кольцом на севере Красноярского края: на п-ове Таймыр добыта песчанка с кольцом из окрестностей Кейптауна (Информация рабочей группы ..., 1992). На пересечении пролетных путей между Европой, Азией и Африкой расположен Израиль. Наиболее южная часть этого государства (Эйлат) находится в сирийско-африканской рифтовой долине, на северо-восточном крае 2000-километрового пояса пустынь Сахель, Сахара, Синай и имеет стратегическое значение для птиц-мигрантов.
Станция кольцевания, организованная Международным центром по наблюдению и изучению птиц в Эйлате (International Birding and Research Center in Eilat, IBRCE), - единственная долгосрочная станция такого рода на Ближнем Востоке. С 1984 г. окольцовано свыше 140 тыс. птиц 131 вида. Основное внимание было уделено воробьиным и хищным птицам, кольцевание куликов носило случайный характер. На этой станции куликов специально отлавливали в 1990-1992 и 1999-2001 гг. Проект отловов в 1989-1991 гг. происходил под руководством Герарда Буре и голландской организации WIWO, позднее мечение осуществлялось IBRCE. Интересно отметить, что один из наиболее многочисленных пролетных куликов в Эй-лате - кулик-воробей, который, естественно, доминирует и в отловах. За 1984-2001 гг. окольцованы 5196 куликов-воробьев, что составило 60,5% всех куликов, отловленных в Эйлате. Это превышает число особей данного вида, помеченных где-либо еще (Ward R.M., 2001, цит. по: Иосеф, 2002). В 1980-х гг. в Персидском заливе кольцевание куликов проводилось лишь изредка. В начале 1990-х гг. в ряде государств региона начали осуществляться более обширные программы мечения куликов: в Бахрейне, Саудовской Аравии - с 1991 г., в Объединенных Арабских Эмиратах - с 1994 г. Один из дальних возвратов, свидетельствующий о связи региона с севером Красноярского края, - отлов в месте гнездования на п-ове Таймыр кулика-воробья, окольцованного в Саудовской Аравии. Поздней осенью и в начале зимы 1991 и 1992 гг. при мониторинге влияния нефтяного загрязнения, произошедшего во время Персидской войны, было помечено около 2,5 тыс. куликов. Свыше 3 тыс. куликов окольцовано в осенний период по проектам 1991-1994 гг. в Бахрейне (Хиршфелд, Сименс, 1995). В Индии Бомбейское общество естественной истории (Bombay Natural History Society) осуществляет кольцевание более 30 лет, но интенсивно эти работы выполнялись лишь в 1980-х гг., когда в 35 пунктах были окольцованы более 183 тыс. птиц 545 видов, среди которых 55 видов куликов. Большинство дальних возвратов получено с территории бывшего СССР. Доля возвратов от числа меченых птиц составила 0,58% для турухтана (60 из 10328), 0,20% - для краснозобика (34 из 16887) и 0,06% - для кулика-воробья (29 из 42810) (Информационные материалы рабочей группы..., 1994). Впервые сообщение о находке кулика-воробья с индийским кольцом (ноябрь 1987 г., Калимер) из сибирской части гнездового ареала вида поступило в 1988 г.: в июле этого года на Гыданском п-ове был добыт самец кулика-воробья (Жуков, 1992). Всего в 1970-1980-е гг. было отловлено более 20 тыс. куликов-воробьев на зимовках в Африке, Индии и на пролете в Европе и Казахстане. На территории Китая Национальный Центр кольцевания птиц (National Bird Banding Centre) был организован в 1983 г. Кольцевание птиц в этом государстве началось с экспедиционных работ в окрестностях оз. Кукунор (Цинхай). С этого времени программа кольцевания в пределах государства развивалась быстрыми темпами: к 1985 г. были созданы 35 станций кольцевания (A Directory of Asian ..., 1989). Основные места концентрации куликов расположены на побережье Китая, где их и легче отлавливать. С 1984 по 1997 гг. кольцеванием активно занимались 13 станций, большинство из которых располагались на восточном побережье Китая.
Встречи и находки окольцованных птиц, территориально связанных с Средней Сибирью
В работе особое внимание уделено территориальным связям тех видов куликов, для которых в настоящее время имеются сведения о встречах окольцованных птиц (находки и возвраты колец) на территории Средней Сибири. Изложенные материалы базируются на отловах птиц и информации, полученной из Центра кольцевания (г. Москва), а также на уже ранее опубликованных данных по рассматриваемому региону (Миграции птиц Восточной Европы и Северной Азии ..., 1985; Лебедева, 1974; Banding Round-Up 1992, 1995, 1996; Rogacheva, 1992). Кулики, места размножения которых расположены в Сибирском регионе, имеют довольно широкий веер разлета и зимуют на разных континентах. Тулесы, малые веретенники, хрустаны зимуют в Западной Европе, турухтаны, кулик-воробей - в Центральной и Южной Африке, острохвостый песочник - в Австралии, средний кроншнеп, фифи, лесной дупель - в Южной Азии, на островах Малайского архипелага и в Индии. Для всех этих птиц свойственны дальние миграции, протяженность которых составляет порой (у турухтана, кулика-воробья и острохвостого песочника) не менее 10-12 тыс. км (Лебедева, 1974). М.И. Лебедева выделяет для сибирских куликов несколько основных направлений пролетных путей. Кулики, гнездящиеся в тундрах Западной Сибири до Таймыра включительно, осенью мигрируют в западном направлении через северные районы европейской территории нашей страны и скандинавские страны к атлантическому побережью Западной Европы. Данный пролетный путь характерен для тулеса, малого веретенника, а также для хрустана, обитающего в Восточной Сибири, включая бассейны рек Лены и Енисея. Кулики, гнездящиеся на арктическом побережье Восточной Сибири или в глубине ее тундр (камнешарка, острохвостый песочник, лесной дупель, средний кроншнеп), осенью летят вдоль тихоокеанского побережья нашей страны через Камчатскую и Сахалинскую области к островам Японии, вдоль восточных берегов Китая до островов Малайского архипелага и в некоторых случаях достигают западной части Австралии. С Таймыра разные виды песочников летят на зимовки в Европу, Африку, Азию, Австралию и даже Америку (Томкович, 1997). Несмотря на наличие общей схемы распределения миграционных потоков, места зимовок и пути пролета куликов Средней Сибири остаются изученными крайне недостаточно. К настоящему времени мы располагаем сведениями лишь о 28 находках колец, полученных от 12 видов куликов, обитающих или встречающихся на пролете в Красноярском крае, Хакасии и Туве. Двадцать куликов с зарубежными кольцами (Западная Европа, Африка, Индия, Австралия, Филиппинские о-ва) обнаружены в рассматриваемом регионе, и восемь были окольцованы в его пределах, а зарегистрированы повторно в Кемеровской области, Якутии и других соседних областях, а также в Казахстане, Израиле и Австралии. Вполне понятно, что вероятность получения сведений о находках окольцованных птиц заметно возрастает при единовременном массовом их отлове в разных точках миграционных путей и на зимовках.
В этой связи следует отметить, что несколько неожиданным для нас оказалось отсутствие прямых возвратов от птиц, отлавливаемых в значительных количествах на территории Казахстана. Ниже дана повидовая характеристика территориальных связей куликов. Подсемейство Calidritinae. Турухтан - Philomachus pugnax (L.) Зимовки турухтанов Сибири, как показали встречи окольцованных птиц, простираются от Западной Европы до Восточной Африки и Индии (рис. 4). Однако, по данным индийского орнитолога Салим Али (цит. по: Миграции птиц Восточной Европы..., 1985), в сентябре и почти до ноября турухтаны летят на запад в сторону Пакистана, к январю и началу февраля численность их в Индии резко сокращается. Это подтверждает мнение о том, что окольцованные в Индии кулики были преимущественно пролетными. Особи этого вида, гнездящиеся на Таймыре, обычно зимуют в экваториальной и субэкваториальной Африке. Миграционные перемещения в Центральной Сибири не до конца изучены. Большая часть птиц, вероятно, летит на юго-запад к северной Индии и в Восточную Африку (рис. 4). Одна птица, окольцованная 6 апреля 1968 г. у оз. Накуру в Кении, была добыта во время второй половины мая того же года, т.е. через 55 дней, в Пйровском районе Красноярского края (57 40 с.ш.). Два других сообщения относятся к птицам, окольцованным в Индии весной и добытым в Красноярском крае: один турухтан - в Северо-Енисейском районе, (59-61 с.ш.), другой - 8 июня 1967 г. у г. Норильска (69 25 с.ш.) (Лебедева, 1974; Rogacheva, 1992). Часть популяции перемещается через Северную Европу вдоль Атлантического пролетного пути к зимовкам в Западной Африке (Лебедева, 1974). Турухтаны, добытые в Якутии и Западной Сибири, были окольцованы в Финляндии, Швеции и Дании. Птицы, окольцованные в Западной Европе, отмечены также в Тюменской области и Якутии, но в Якутии найдена и особь, отловленная в августе на территории Ирака. В мае-июне в Предбайкалье и Якутии встречаются турухтаны, зимующие в ЮАР. От птиц, окольцованных в Индии, в первую весну после отлова (май) получено 25 возвратов из Якутии: р. Вилюй, междуречья Лены, Алдана и Амги. Миграция продолжается далее в северо-восточном направлении, птиц регистрировали в низовьях Яны, верхнем течении Колымы и в Чаунской низменности у пос. Певек (Миграции птиц Восточной Европы ...,1985; Мельников, 1999). Ю.И.Мельников (1999) указывает на наличие пролетного пути в устье Иркута (южное направление миграций в Предбайкалье), который отмечен для ряда вида куликов, в том числе турухтана. Птицы, останавливающиеся в Минусинской котловине, очевидно, следуют этим же направлением. Так, молодая самка турухтана, окольцеванная нами в сентябре 1990 г. в урочище «Трехозерки» (Хакасия), была добыта через два года в Вилюйском районе у с. Илбенге. Зимовки турухтанов, гнездящихся на севере Красноярского края и в Якутии, очевидно, располагаются в центральной части Африки. В долину Среднего Енисея турухтаны прилетают не с юга, а с юго-запада, запада и промежуточным пунктом их остановки служат не водоемы Тувинской котловины, а озера Барабинской низменности.
На террритории последней эти кулики летят с зимовок, расположенных в Центральной Африке, о чем свидетельствует находка птицы в Камеруне. Кулик-воробей - Calidris minuta (LeisL). Зимовки западно-сибирских и центрально-сибирских куликов-воробьев, вероятно, располагаются на юге африканского континента, куда песочники, как и турухтаны, мигрируют через Индию. Находки птиц, пролетающих через бассейны Оби и Иртыша, на южноафриканских зимовках подтверждены кольцеванием. Два других песочника с индийскими кольцами были встречены в бассейне Или и в междуречье Ишима и Иртыша. С западной части Таймыра песочники мигрируют на юго-запад. Недавно получено документальное свидетельство, подтверждающее это. Кулик-воробей, отловленный на гнезде 30 июня 2000 г. в заливе Медуза на северо-западе Таймыра и помеченный цветной меткой, был встречен 7 сентября 2000 г. в долине Хулы на севере Израиля (наблюдение Талей Орон). За 51 день с 18 июля, когда птица потеряла кладку, она преодолела расстояние в 5138 км (Харитонов, 2002; Иосеф, 2002). Для юга Средней Сибири в настоящее время имеется лишь одна находка кулика-воробья с кольцом «Бомбей»: он был отловлен 7 августа 1985 г. в паутинную сеть на оз. Беле (Хакасия) (рис.5). Мигрирующие птицы пролетают, вероятно, главным образом, через Казахстан, где вид доминирует среди представителей p. Calidris. Значительно более слабая миграция идет через Туву и Монголию (Савченко, 1986), которую наблюдали исследователи и в первой половине XX в., например, в долине Толы (район г. Улан-Батор) (Козлова, 1930; Козлов, 1949). Места зимовок кулика-воробья изучены недостаточно, к тому же имеются большие различия в численности птиц на разных зимовках. Так, на берегу Средиземного моря они немногочисленны, в Турции отмечены скопления не более 200 особей (Prater, 1976), но на атлантических берегах Северной Африки они зимуют в больших количествах. Сотни куликов-воробьев проводят зиму в Ираке, но главные африканские зимовки находятся к югу от Сахары (Middlemis, 1961). Песочник-красношейка - Calidris ruficollis (PalU) Самый многочисленный и широко распространенный мигрирующий кулик Восточного Азиатско-Австралазийского пролетного пути с популяционнйй численностью в его пределах 471 тыс. особей (Watkins, 1993). Приблизительно 75% популяции зимует в Австралии. Взрослые особи, в основном, достигают Австралийского континента в сентябре и не покидают ее до апреля. Перелет через Азию проходит преимущественно в апреле - мае и августе -сентябре (Higgins и Davies, 1996). Песочник - красношейка является одним из наиболее часто кольцуемых куликов в Австралии (Baker et al., 1995) и, вероятно, на данном пролетном пути (Minton, 1996). Массовый пролет сибирских песочни-ков-красношеек проходит восточнее юга Средней Сибири. Значительное число свидетельств о существовании пролетных путей песоч-ников-красношеек между Россией и Австралией поступает с Северо-Восточной Сибири и Дальнего Востока: Читинская область, Якутия, окрестности Владивостока, Южный Сахалин (Minton, 1996;BandingRound-Up ..., 1992,1995,1996). За весь период многолетних исследований мы располагаем сведениями об одной находке птицы, окольцованной на юге Средней Сибири.
Летне-осенний период миграций
Долина Среднего Енисея и Ачинская лесостепь. В первой декаде августа отмечены крайне незначительные по интенсивности перемещения двух видов: Ph. lobatus (0,1 особи/км ч) и N. arquata (0,1). Ко второй декаде августа суммарная интенсивность перемещений представителей п/отр. Charadrii увеличивается по сравнению с предыдущей декадой, но остается невысокой - 0,7 особей /км ч. В этот период отмечены с ПНП перемещения трех новых видов: перевозчика Actitis hypoleucos (0,1), малого зуйка Charadrius dubius (0,2) и чибиса Vanellus vanellus (0,2). В южных районах Средней Сибири больше всего малых зуйков отлавливали в последней декаде июля-первой декаде августа. Кроме этого, по изменению численности другого вида - Vanellus vanellus, отлет начинается со второй-третьей декад июля, и ко второй половине августа большая часть птиц отлетает (Савченко, Сидоркин, Беляков, 2001). Значительно увеличение показателя общей интенсивности миграции куликов (до 4,4 особей/км ч), а также числа зарегистрированных видов (14) наблюдалось в третьей декаде августа. Индекс Шеннона-Уивера имел максимальное значение и равнялся 3,0 (рис. 15). Доля улитов в суммарном потоке мигрирующих куликов составляет 38,6 % (1,7 особей/км ч). Из представителей этой таксономической группы, в соответствии с результатами отлова птиц на острове Травяном, отмечены щеголь Т. erythropus, черныш Т. ochropus, фифи Т. glareola и поручейник Т. stagnatilis. Из песочников (p. Calidris) встречены как в отловах, так и с ПНП песчанка Calidris alba (0,2 особи/км ч) и чернозобик Calidris alpina (0,3 особи/км ч). Новые виды, перемещения которых были зарегистрированы с ПНП в данную декаду: камнешарка Arenaria interpres (0,7 особей/км ч), бурокрылая ржанка Pluvialis fulva и тулес Pluvialis squatarola (0,2 особи/км ч), а также обыкновенный бекас (0,1 особей/км ч). Из крупных по размеру куликов зарегистрированы два вида: большой кроншнеп Numenius arquata (1,1 особей/км ч) и крайне незначительные перемещения большого веретенника Limosa limosa. В первой декаде сентябре с ПНП зарегистрировано пять видов: чернозобик, бурокрылая ржанка, тулес, щеголь и турухтан. Значительную долю в суммарном потоке пролетающих куликов составляют два вида: бурокрылая ржанка и тупее -3,6 особей/км ч (87,8%). Во второй декаде сентября наблюдалось максимальное значение суммарной интенсивности пролета куликов (15,6 особей/км ч) в связи с резким увеличением интенсивности пролета трех видов куликов: чернозобика (4,1), тулеса (6,8) и бу-рокрылой ржанки (4,6 особей/км ч). Несмотря на высокий показатель общей интенсивности миграции куликов, зарегистрированы лишь три вида, что определило небольшое значение индекса видового разнообразия Шеннона-Уивера -1,5В третьей декаде сентября суммарная интенсивность пролета куликов снизилась до 9,1 особей/км ч, и были отмечены те же три вида, что и во второй декаде сентября - чернозобик (2,3), тулес (2,3) и бурокрылая ржанка (4,5). В начале первой декады октября при учетах с ПНП на острове Травяном наблюдалось всего два вида: бурокрылая ржанка и тулес, суммарная интенсивность пролета этих куликов равна 1,5 особей/км ч. Индекс Шеннона-Уивера имел минимальное значение 0,3 (рис. 15). В Ачинской лесостепи картина осеннего пролета сходна с таковой в долине Енисея как по интенсивности перемещений, так и по видовому составу (табл. 13).
Доминантная группа во многом зависит от условий года и экологических условий водоема. При этом обращает на себя внимание тот факт, что доля видов, отнесенных к объектам охоты, составляет более 60,0%. В основном она определяется пролетом Ph. pugnax и представителями p. Tringa. Сравнительно обычны на этих участках кулики подсемейства Scolopacinae. Чулымо-Енисейская котловина. На оз. Беле при учетах с ПНП в третьей декаде июля зарегистрированы восемь видов: четыре представителя p. Calidris (С. ferruginea, С. minuta, С. temminckii, С. subminuta), суммарная интенсивность пролета которых составила 6,8 особей/км ч и один улит - Т. totanus (3,6). N. arquata (0,6), V. vanellus (0,5) и Philomachus pugnax (0,4) были немногочисленны. Доминировали в общем потоке мигрирующих куликов С. temminckii (38,7%) и Т. totanus (30,2%). Начало осенней миграции белохвостых песочников связано с появленим взрослых птиц, тогда как у травника на водоемах встречаются уже и сеголетки. Состав куликов на оз. Интиколь был сходным, а их обилие по годам изменялось в зависимости от трофических условий. В 1999 г. отмечали перемещения С. subminuta,T. ochropus и Т. stagnatilis (5,9 особей/км ч), в 1990 г. доминировал С. ferruginea (35% при плотности обилия 6,5 особей/км ч), был довольно обычен С. minuta (3,5). По среднемноголетним данным в это время заметное место в суммарном потоке занимают улиты (5,4 особи/км ч). Стайки сеголетков Т. stagnatilis наблюдали в середине июля. Подвижки Т. totanus начинаются во второй половине июля, и уже с конца второй декады июля в отловах присутствовали молодые особи (Карпова и др., 1997). На оз. Салбат преобладали Т. totanus, Т. stagnatilis, V. vanellus, а из песочников - С. subminuta. В середине июля на юге Средней Сибири наблюдается довольно оживленный обратный пролет взрослых длиннопалый пе- В третьей декаде июля на оз. Горькое отмечены перемещения Т. totanus (1,6 особей/км ч), V. vanellus (1,2), Т. stagnatilis (0,6), Calidris ruficollis HN. arquata. В последние дни июля регистрировали перемещения С. temminckii, Т. glareola, X. cinereus и Ch. dubius. В первой декаде августа из куликов, учтенных с ПНП, на оз. Беле оставался доминирующим С. temminckii (22,6%), средняя интенсивность перемещений которого была 4,9 особей/км ч. У улитов активны перемещения травника (3,7), далее по следуют фифи (2,7), поручейник (1,3), перевозчик (0,5) и мородунка (0,2). Суммарная интенсивность пролета в эту декаду представителей p. Calidris составила 10,1 ±2,3, аудитов - 8,4±1,8 особи/км ч. На оз. Интиколь отмечен максимальный показатель суммарной интенсивности пролета куликов - 27 особей/км ч. Индекс видового разнообразия Шеннона-Уивера составил 2,5 (рис. 16). Интенсивность миграции куликов в первой декаде августа возросла в 4,6 раза. Доминировали Т. ochropus (13,6 особей/км ч) и G. gallinago (3,8), их доля в общем потоке пролетающих куликов была 50,4% и 14,1% соответственно. Обилие Т. ochropus увеличилось по сравнению с предыдущей декадой в 5 раз, С. subminuta - в 4 раза (2 особи/км ч). Из улитов больше стало Т. glareola (2,7), в целом по ре- Из бекасовых, кроме G. gallinago, встречены G. megala (0,2) и G. stenura) (0,5).
Известно, что в южных районах края рост численности обыкновенного бекаса происходит с начала августа, достигая своего пика во второй декаде месяца. Вне области гнездования азиатского бекаса отлавливали в небольшом числе в первой декаде августа на оз. Интиколь (Савченко, Емельянов, Карпова и др, 2003). На оз. Горькое в первой декаде августа в разные годы значение средней интенсивности перемещений куликов в окрестностях оз. Горькое по годам различалось существенно: в 1999 г. -35,5 особей/км ч, в 2000 г. -7,5. В оба года доминировал Ph. lobatus (10,2 и 2,8), были обычны С. minuta (5,4 и 1,2), Ph. pugnax (4,2 и 1,2), С. ferruginea (3,83±0,35) и С. temminckii (2,5 и 0,95). Кроме этих видов, в первую декаду августа регистрировали перемещения Ch. dubius (0,72±0,25 осо-бей/км ч), G. gallinago (0,71±0,15),N. arquata (0,25±0,02), V. vanellus (1,1 ±0,5) и А. interpres (0,1). Во второй декаде августа на оз. Беле отмечено максимальное число видов -16. Интенсивности пролета куликов была 40 особей/км ч, что в 1,8 выше, чем в первой декаде месяца. Основную долю в суммарном потоке летящих куликов составляли C.ferruginea (37,2% или 14, 9 особей/км ч), из улитов - Т. glareola (13,7% и 5,5). Плотность пролета песочников (24,8) в 2 раза, чем интенсивность перемещений улитов (11,9 особей/км ч) во второй декаде августа. По сравнению с предыдущей декадой отмечены незначительные перемещения таких видов, как Arenaria interpres (0,8), Phalaropus lobatus (0,1) и Charadrius hiaticula (0,1). Ha оз. Интиколь уменьшилась суммарная интенсивность пролета куликов (16,6), что было связано, в первую очередь, с уменьшением активности перемещений Т. ochropus (2,1) и G. galiinago (0,9). Из новых видов отмечен Limosa limosa (0,5), продолжался пролет С. temminckii (0,3), за счет подлета сеголетков больше стало Ph. pugnax (2,7). На водоемах Чулымо-Енисейской котловины во вторую декаду августа возрастает обилие С. minuta (7,3 особей/км ч), который являлся доминирующим видом (44,0 - 48,0%). Нарастание пролета вида начинается с миграцией молодых птиц и идет во второй-третьей декадах августа (прил. 1 б). Суммарная интенсивность пролета С. minuta, С. subminuta и С. temminckii (8,2 особей/км ч) в 3,3 раза превосходила перемещенияТ. glareola, Т. ochropus. Увеличилась актиность пролета N. arquata(l,8). Во второй декаде августа на оз. Горькое интенсивность перемещений куликов за сезон наблюдений была максимальной в 1999 (110,2 особей/км ч) и 2000 гг. (23,2). По сравнению с предыдущей декадой этот показатель возрос в среднем в 3 раза. Перемещения Ph. lobatus и представителей p. Calidris отличались наибольшей интенсивностью, составляя в 1999 г. более 95% суммарного потока всех учтенных с ПНП куликов.
Ресурсная оценка модельных видов
В качестве модельных нами, прежде всего, взяты те виды куликов, которые в современных условиях Средней Сибири имеют не только ресурсное значение благодаря высокой численности, но и в силу сложившихся традиций, действительно, могут привлекать потенциального охотника.. Чибис - Vanellus vanellus (L.). Плотность и её динамика, ресурсы. На Енисее гнездится к северу по крайней мере до 60 30 с.ш. по всей южной тайге и, предположительно, до южной средней тайги (Рогачева, 1988). Но доказательства гнездования чибисов в енисейской средней тайге отсутствуют. Для среднетаежного Енисея характерны многочисленные регулярные весенние залеты чибисов, повторяющиеся практически ежегодно (Рогачева, 1988; Rogacheva, 1992). На севере Енисейской равнины обы-чен на гнездовании на верховых болотах (3-4 особи/км ), редок по берегам рек, что отмечено для средней тайги и Л.Г. Вартапетовым (1984). В прирусловой части Сыма мы отмечали лишь одиночных птиц. По В.Е. Стрелкову (1973), для верховых болот бассейна Тыма в период гнездования плотность составляла 3-6 особей/км2. Гнездование чибиса на верховых сфагновых болотах в Прикетье отмечает С.С. Москвитин и др. (1977). На южнотаежном Енисее (59-60 с.ш.) на пойменных сенокосах в гнездовое время плотность составляет 5-9, реже 1 особь/км2 (Бурский, Вахрушев, 1983). В южной тайге и подтайге чибис отмечен нами на низинных болотах в сочетании с лугами и покосами (3-7), более обычен (10) на переувлажненных луговинах, часто используемых под выпас скота. А.В. Кудрявцев и др. (2002) считают, что в мае-июле 1996-1999 гг. чибис был обычен на пойменных лугах (до 5 особей/км2) и пойменных озерах (3 особи/10 км береговой линии), на берегах Чулыма и в полузаброшенных приречных поселках (0,05). В подтайге в весенний период чибисы встречаются особенно широко, когда их можно увидеть не только в типичных для вида биотопах, но и среди полей в низинах, заполненных талыми водами, на разливах, а также вдоль дорог у канав с водой. По мере высыхания временных водоемов чибисы из этих мест, как правило, исчезают.
Связано ли такое пребывание с гнездованием и последующей потерей кладок, нами не установлено, но по прилету птицы явно разбиваются на пары и их присутствие сопровождается брачными воздушными играми. В Емельяновском районе, в пойме Енисея чибис встречается регулярно, но плотность в 2003 г., по нашим наблюдениям, была невысокой (0,29). В пойме Чулыма (Болыпеулуйский район) 29 сентября 1991 г. учтено 0,33 особи/10 км маршрута. В Чулымо-Енисейской котловине чибис был обычен, а местами даже многочислен. На оз. Интиколь 10 июля (1991 г.) плотность составила 22 особи/10 км маршрута, 28 июля (1999 г.) - 28 особей, 19 сентября (1991 г.) на озере держалось 25 чибисов. На оз. Салбат с 22 по 25 августа 1991 г. регистрировали от 4 до 38 особей/10 км маршрута; с 6 по 14 сентября 1991 г. - от 10 до 15; на оз. Малое - 10 (16 сентября 1991 г.), на оз. Белое - от 0,91 до 9 (22-23 июля 1991 г.); 2,8 (10 сентября 1991 г.). На полях в бассейне Поймы (56 15 с.ш. 97 в.д.) обилие составило 4 особи/км2 (Равкин и др., 1988), вдоль р. Чуны, в низовьях Ангары (5730 с.ш. 97 в.д.) в конце июля - начале августа - 0,6-1,0 особи/км2. В пойме Кана (22 июля 1991 г.), по нашим данным, чибис был довольно обычен (3,64); на Ношинском пруду и оз. Улюколь 15-25 августа 1991 г. плотность варьировала в пределах 2,9-76,7 (в среднем 28,3) особи/10 км маршрута. На водоемах правобережья Минусинской котловины (озера Татарское, Круглое, Пресное, Джойка, Тубинский залив) 9-23 июля 1991 г. обилие чибиса было высоким: от 3,5 до 213,3 (в среднем 54,5) особей/10 км маршрута. Данные о летних встречах чибиса в Усинской и Гагульской котловинах немногочисленны. В 1975 г. 25 августа 4 чибиса были отмечены в Усинской котловине и 27-29 августа 4 стайки из 8-15 особей были встречены на оз. Гагуль (Сыроечковский, Безбородое, 1987). В Гагульской котловине (Ермаковский район) 15 июля 1990 г. чибис был малочислен (0,67 особей/10 км маршрута). Доля чибиса в отловах по мере продвижения на юг не увеличивается, а уменьшается: Красноярский край - 6,7%; Хакасия - 4,2%; Центральная Тува -1,2%, что также указывает на отсутствие меридиональной направленности миграций. Ресурсы чибиса в 2003 г. составили в весенний период 72950 осбей, в осенний - 103760, может быть рекомендовано к изъятию 25050 (Савченко, Емельянов, Карпова и др., 2003). Сложность расчетов по виду заключается не в получении показателей плотности, они представлены достаточно широко и отражают как зональное, так и биотопическое распределение, а в определении площадей экстраполяции, поскольку места гнездования чибиса крайне мозаичны и зависят от целого ряда абиотических и биотических факторов. Сезонные перемещения. В местах гнездования чибисы появляются раньше всех других куликов. Птицы держатся около снеговых луж или на мокрых, начинающих оттаивать вспаханных с осени полях, по окраинам болот, залитым участкам речных долин и т. п. После спада вод они переселяются на гнездовые стации. Под Красноярск чибисы прилетают в первой декаде апреля, на южном участке Енисейской равнины у с. Таловка, Бобровка, Черняевка первые особи зарегистрированы не ранее 24,29 апреля, а в отдельные годы - даже 4, 5 мая. Но севернее, у с. Макрушинское и пос. Галанино, чибисов отмечали 9,10 и 12 апреля. В южной тайге в окрестностях с. Мотыгино средняя дата прилета - 22 апреля (Прокофьев, 2000). На среднетаежном Енисее (окрестности п. Мирный) чибисов отмечали 14-26 апреля (Сыроечковский и др., 1987). По мнению Э.В. Рогачевой (1992), появление чибисов в окрестностях п. Мирный уже в середине апреля связано с тем, что птицы летят с юга Западной Сибири, где они отмечались даже в более ранние сроки, чем у Красноярска. Так, у г. Томска чибисов регистрировали 4-9 апреля (Гын-газов, Миловидов, 1977). Средняя дата (17 апреля) появления чибисов в Минусинской котловине (окрестности оз. Шира) приходится на более позднее время (СМ. Прокофьев, 2000; наши данные), что также указывает на широтную направленность пролета. Отлет чибисов с Енисейской равнины в направлении бассейна Оби, если судить по изменению их численности, начинается со второй-третьей декад июля, и ко второй половине августа большая часть птиц покидает её пределы.
Миграция чибисов, пишут А.Я. Тугаринов и С.А. Бутурлин (1911), идет постепенно, но «не случалось в Красноярском уезде видеть их позднее середины августа». Поздний пролет этих птиц отмечен нами лишь на юге Тувы, где чибисов можно регистрировать до второй декады октября (рис. 30), хотя отдельные небольшие группы птиц держатся до середины сентября в Чулымо-Енисейской и Минусинской котловинах. Данные визуально-оптических наблюдений и кольцевания подтверждают преимущественно широтное направление сезонных перемещений чибисов в Красноярском крае. Птицы, помеченные в Бельгии и ФРГ, были встречены в окрестностях Омска, Томска, Красноярска. Один возврат получен и с территории Енисейского района. Фактическое отсутствие миграции чибисов вдоль Енисея не только определяет нетипичную картину их появления в различных районах Прие-нисейской Сибири, но и приводит к тому, что вид, обычный на гнездовье, не выделяется на общем фоне мигрантов. Лимитирующие факторы, охотничье изъятие, уязвимость ресурса. Основным лимитирующим фактором обилия чибиса на территории края, как и большинства широко гнездящихся околоводных птиц, является разнообразная хозяйственная деятельность человека, приводящая к деградации водно-болотных угодий. Из-за биотических особенностей гнездования в обычных условиях в период размножения птицы очень страдают от выпаса скота по лугам и поймам рек. Т. Pakkala и др. (1997) указывают на основные причины популяционного спада в пределах не только Европы, но и всего ареала вида: осушение, чрезвычайно интенсивное использование лугов и сельскохозяйственных химикатов. Осушение снижает пригодность влажных мест обитания, необходимых для выживания птенцов.
