Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. История изучения археологических памятников средневековых кочевников степей Приуралья 8
1.1 Накопление археологических материалов по истории средневековых кочевников степей Приуралья
1.2 Основные концепции истории средневековых кочевников степей Приуралья 20
Глава 2. Погребальный обряд кочевников степного Приуралья в IX-XIV вв. н. э 38
2.1 Описание исследуемой выборки погребений и методики обработки данных погребального обряда 38
2.2 Суммарная характеристика погребений IX-XI вв. н. э 43
2.3 Суммарная характеристика погребений XII-XIV вв. н. э 49
2. 4 Сравнительный анализ погребений IX-XI вв. и XII-XIV вв. н. 58
2.5 Взаимовстречаемость признаков погребального обряда средневековых кочевников степей Приуралья и выделение комплексов связанных признаков
2.6 Кластерный анализ комплексов связанных признаков и классификация погребального обряда средневековых кочевников степного Приуралья
Глава 3. Хронология типологических групп погребений средневеко вых кочевников степей Приуралья
Глава 4. Культурные трансформации в степях Приуралья в IX-XIV вв. н. э 154
Заключение
Список использованной литературы
- Основные концепции истории средневековых кочевников степей Приуралья
- Суммарная характеристика погребений IX-XI вв. н. э
- Взаимовстречаемость признаков погребального обряда средневековых кочевников степей Приуралья и выделение комплексов связанных признаков
- Кластерный анализ комплексов связанных признаков и классификация погребального обряда средневековых кочевников степного Приуралья
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Проблемам формирования и составу этнокультурной карты Южного Урала в эпоху средневековья уделяется большое внимание в современных исследованиях. По результатам некоторых из них была выявлена необходимость изучения в отдельности, памятников находящихся в различных физико-географических условиях региона: степной и лесостепной полосе. Накопленные на сегодняшний день археологические материалы, включая новые комплексы, раскопанные в последнее двадцатилетие, создали благоприятные условия для исследования собственно кочевых племен степного Приуралья в эпоху средневековья. Основу источниковедческой базы составляют материалы погребений. Они являются представителями системы погребального обряда, в котором отражена этническая специфика. Возможность выявления комплексов признаков погребального обряда, связанных с этнической составляющей, представляется в результате определения взаимовстречаемости признаков погребений кочевников IX-XIV вв. степей Приуралья.
Цель работы: выявить особенности этнокультурных трансформаций в
степях Приуралья по материалам погребального обряда кочевников IX-XIV
вв. н. э. Для достижения цели были поставлены следующие задачи: 1.
Рассмотреть степень изученности проблемы. 2. Провести статистический
анализ погребального обряда кочевников степей Приуралья IX-XIV вв. н. э. и
выделить типы погребений. 3. Определить культурно-хронологическую
принадлежность выделенных типов погребений и провести их
сопоставление с письменными источниками.
Объект исследования - погребения средневековых кочевников степей Приуралья. Предметом исследования является структура погребального обряда средневековых кочевников степей Приуралья.
Методологическая база и методы исследования. Методологическую базу исследования составляют общенаучные принципа историзма — познание
явления в развитии, и принципа целостности, требующего выяснения причинно-следственных связей. Главными методами исследования стали статистический анализ, а также описательный метод.
Общим философско-методологическим основанием применения статистических (количественных) методов в историческом исследовании является соотношение случайного и необходимого, возможность за частными случаями проследить закономерности всего процесса. С помощью статистических методов можно установить и измерить силу связи между явлениями и тем самым наметить определенные закономерности. Сильной стороной метода является — глубина и точность, возможность проверки выводов (Генинг В.Ф., Бунятян Е.П., Пустовалов С.Ж., Рычков Н.А., 1990, с. 13); Недостатки метода (абстрагирование, отвлечение от частных свойств исследуемых объектов) были компенсированы описательным методом.
Хронологические рамки работы составляют IX-XIV вв., так как абсолютное большинство средневековых погребений, исследованных в степях Приуралья, принадлежат к этому периоду. Памятники эпохи раннего средневековья, изученные в степях Приуралья до недавнего времени были представлены единичными комплексами (два подкурганных погребения и одно погребение в пещере) (Засецкая И.П., 1994). В настоящее время к раннему средневековью были отнесены еще несколько десятков комплексов - это курганы с «усами» (Боталов С.Г., Таиров А.Д., Любчанский И.Э., 2006). Определение ритуальной значимости этих памятников и их места в контексте погребального обряда средневековых кочевников степей Приуалья требует дальнейшего изучения и поэтому в данном исследовании их материалы не были учтены.
Таким образом, хронологические рамки работы были определены в соответствии с состоянием источниковой базы по археологии средневековых кочевников степного Приуралья.
Территориальные рамки исследования. В работу были включены памятники, локализующиеся в единой ландшафтной зоне степей Приуралья.
На основании физико-географических характеристик региона к естественным границам степей Приуралья относятся на западе - холмистая гряда Синего сырта, отделяющая регион от степей Низменности Заволжья и лесной массив Бузулукского бора; на юге - полупустынная область Прикаспийской низменности; на востоке - верховья Тобола; на севере — южные отроги Бугульминско-Белебеевской возвышенности, представляющую собой лесостепь (Географический атлас Оренбургской области, 1999).
Административно территория исследования включает Оренбургскую область, за исключением северо-западных районов, южные районы Челябинской области, юго-восточные степные районы современной Республики Башкортостан, а также северные районы Западно-Казахстанской и Актюбинской областей Республики Казахстан.
Источники. В работе были использованы архивные материалы из фондов* архивов Москвы (архив ИА РАН): отчеты о раскопках Э.А. Федоровой-Давыдовой, К.Ф. Смирнова, М.Г. Мошковой, С.А. Попова, Н.А. Мажитова; Н.Г. РуттОі Б.Б. Агеева, Ю.А. Морозова, В.А. Кригера, А.Х. Пшеничнюка, B.C. Горбунова, Л.Н., Коряковой, С.Н. Заседателевой, О.Ф. Бытковского; из фондов архива Уфимского Национального Центра РАН: отчеты о раскопках В.А. Иванова; из фондов архива археологической лаборатории Оренбургского государственного педагогического университета - отчеты о раскопках - Н.Л. Моргуновой, О.И. Пороховой, М.А. Турецкого, Л.Т. Яблонского.
Для проведения историко-культурных параллелей автор использовал материалы отчетов и публикаций о раскопках В.А. Кригера, В.И. Мамонтова, хранящиеся в фондах Волгоградского Областного Краеведческого музея.
Кроме того, использовались публикации материалов археологических раскопок: работы Р.Г. Игнатьева, Ф.Д. Нефедова; И.А. Кастанье, А.Л. Аниховского; О.А. Кривцовой-Граковой; Б.Н. Гракова; П.С. Рыкова; И.А. Зарецкого, И.В. Синицына, Т.Н. Сениговой, Б.Ф. Железчикова и В.А.
Кригера, В.А. Кригера, Н.Л: Моргуновой, В:А. Иванова, В.П. Костюкова, СЮ. Гуцалова; А.А. Бисембаева; И.Э. Любчанского.
В общей сложности в работе были проанализированы материалы 319 погребений, что составляет более половины фонда археологических памятников средневековых кочевников степей Приуралья, изученных в регионе.
Научная новизна. Впервые были выделены комплексы связанных признаков погребального обряда средневековых кочевников степей Приуралья, которые и положены в основу типологии погребений.
По результатам сравнения приуральских типов погребений и погребений кочевников степей Евразии было подтверждено, что место и способ захоронения коня, а также характер надмогильного сооружения имеют датирующее и этнографическое значение.
Научно-практическая значимость работы состоит в том, что материалы исследования могут послужить основой для лекционных курсов, созданию спецкурса по средневековой истории региона, а также при дальнейшем изучении проблем взаимодействия и контактов кочевого населения степей Евразии. В целом, проведенное исследование способствуют созданию эффективной методики изучения археологических памятников, которая может быть использована при изучении погребального обряда средневековых кочевников других регионов степей Евразии.
Апробация результатов работы. Основные положения
диссертационного исследования нашли отражение в восьми научных публикациях и изложены в качестве докладов: в Москве - доклад в ИА РАН на секторе средневековья (Москва, 2002), на Уральском Археологическом Совещании (Пермь, 2003), на конференции «Этнические взаимодействия на Южном Урале (Челябинск, 2004), на I Нижневолжской археологической конференции (Волгоград, 2004), на конференции «Проблемы археологии степного и лесостепного Поволжья и Приуралья», посвященной? 30-летию Оренбургской археологической экспедиции (Оренбург, 2007).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и источников. В приложение входят карты, таблицы, иллюстрации погребений.
Основные концепции истории средневековых кочевников степей Приуралья
Интерес к истории средневековых кочевников Южного Урала появился вместе с раскопками средневековых памятников. Первые исследователи на основе сопоставления с письменными источниками, устными преданиями и легендами связывали средневековые памятники степей Приуралья с монгольским народом, ногаями, чудью, хазарами, башкирами, болгарами, татарами, киргизами (Нефедов Ф.Д., 1899, с. 15; Рычков П.И.,1999, с. 133-134; Попов А.В., 1906, с. 16-40; Попов А.В., Кастанье И.А., 1907, с. 206-211; Кастанье И.А., 1911, с. 22). Благодаря этим публикациям значительный археологический материал, изученный в XVIII и XIX веках, был сохранен. Кроме этого, некоторые из этих работ содержали подробнейший анализ средневековых погребальных памятников степей Приуралья и были приведены ближайшие с ним в культурно-хронологическом отношении аналогии. Так, в опубликованном докладе А.В. Попова содержится целая подборка описаний развалин мечетей и мавзолеев, зафиксированных П.-С. Палласом, Р.Г. Игнатьевым и другими, включая материалы раскопок А.Л. Аниховского. А.В, Попов провел аналогии этим материалам (сравнивал качество и размеры кирпичей, приемы кладки стен, использование голубой глазури) с постройками среднеазиатской и переднеазиатской городской культуры, попытался провести также их сопоставление и по датировке (Попов В.А., 1906, с. 18-25). Таким образом, исследователь связал постройку мавзолеев в открытой Приуральской степи с влиянием культуры мусульманских городов Средней Азии, что было подтверждено в работах последующих исследователей мавзолеев (Боталов С.Г., Гарустович Г.Н., Яминов Я.Ф., 1995, с. 148-165; Моргунова Н.Л., Краева Л.А., Матюшко И.В., 2005, с. 27).
Большого внимания заслуживают работы И.А. Кастанье. В них содержится богатый иллюстративный материал, редкие этнографические данные о погребальных обрядах кочевников евразийских степей, включая степи Приуралья (И.А. Кастанье, 1905, с. 178-187; И.А. Кастанье, 1911, с. 3-197). Сведения, собранные И.А. Кастанье, активно используются в современных исследованиях (Бисембаев А.А., 2003, с. 191-192; Матюшко И.В.,2008,с.153).
Сравнительный анализ средневековых погребений степного Пруралья с многочисленными археологическими материалами южнорусских степей был проведен в работе О.А. Кривцовой-Граковой (Кривцовой-Граковой О.А., 1928, с. 288-298). На основе сопоставления исследователь связала погребения, раскопанные ей в Оренбургском районе, с торками (Кривцова-Гракова О.А., 1928, с. 297). Таким образом, исследователь впервые провела параллели между археологическими материалами степей Приуралья и памятниками южнорусских степей.
С середины XX в. и до конца 70-х годов специальных публикаций, посвященных изучению средневековых погребальных памятников степей Приуралья, не выходило. Вместе с тем, в обобщающем исследовании Г.А. Федорова-Давыдова, посвященном исследованию средневековых кочевников Восточной Европы, несколько подкурганных захоронений Южного Урала были включены в классификацию погребального обряда в контексте с погребениями кочевников других регионов восточноевропейской степи (Г.А. Федоров-Давыдов, 1966)
В основу выделения типов по отделам Г.А. Федоровым-Давыдовым были положены такие признаки, как ориентировка человека, наличие или отсутствие костей коня. В зависимости от формы могильной ямы внутри каждого отдела были выделены типы (Г.А. Федоров-Давыдов, 1966; с. 124-128). Эта типология погребального обряда долгое время успешно использовалась для характеристики погребений средневековых кочевников степей Евразии. В то же время специфика археологических памятников южноуральского региона: преобладание здесь в отличие от западных регионов степей Евразии каменных надмогильных конструкций, привела исследователей к необходимости корреляции типов погребений, выделенных Г.А. Федоровым-Давыдовым с типом надмогильного сооружения. Разделение всего массива памятников на каменные и земляные курганы впервые было проведено в исследовании курганов кыпчакского времени Южного Урала, проведенным В.А. Ивановым и В.А. Кригером (Иванов В.А., Кригер В.А., 1988). Эта работа ознаменовала следующий этап классификации погребального обряда средневековых кочевников степей Приуралья. Изучение связей между признаками, проведенное в рамках нашего исследования привело к созданию классификации на статистически выверенных типах. Необходимость такого подхода к выделению типов была подчеркнута еще в работах Г.А. Федорова-Давыдова (Федоров-Давыдов Г.А., 1987, с. 199).
Таким образом, труды Г.А. Федорова-Давыдова оказали большое виляние на разработку методической базы исследований средневековых памятников Южного Урала и Приуралья, в частности на активное применение статистических методов. Это прослеживается по целому ряду работ, вышедших позднее, в том числе и на современном этапе. Исключением, пожалуй, являются только первые работы Н.А. Мажитова.
Суммарная характеристика погребений IX-XI вв. н. э
Суммарная характеристика погребального обряда периода IX-XI вв. проводилась на основе анализа 41 погребения. При таком количестве погребений, участвующих в статистическом подсчете, процентные показатели признаков могут считаться представительными со степенью вероятности 0, 95, если они больше 6 % ((Генинг В.В., Бунятян Е.П., Пуставалов С.Ж., Рычков Н.А., 1990, с. 64). Таким образом, признаки, имеющие процентный показатель меньше 6 %, не являются значимыми для анализируемого количества погребений, но они были показаны для того, чтобы получить представление о количественном представительстве каждого признака и тем самым охарактеризовать полную картину погребального обряда кочевников IX-XI. За 100 % была принята сумма частоты встречаемости признака в каждой совокупности. Процентные показатели содержания признаков были округлены до десятых (таблица 4).
Совокупность признаков 1. Характеристика надмогильных сооружений.
Погребения кочевников степного Приуралья IX-XI вв. н. э. находятся, в большинстве случаев под земляными курганами (75 %). Реже были зафиксированы земляные насыпи, под которыми на уровне древней поверхности были выложены кольца из камней (10 %) или же сверху земляная насыпь была обложена камнями (5 %). О структуренасыпи ничего неизвестно в 10 % случаев. Не было зафиксировано случаев, когда раннесредневековые погребения находились под каменными или сырцовыми оградками, сооруженными на древней дневной поверхности, а также отсутствуют случаи обнаружения грунтовых раннесредневековых МОГИЛЬНИКОВІ
Совокупность признаков 2. Артефакты, обнаруженные в насыпи.
К дополнительным конструкциям надмогильных сооружений погребений степного развитого средневековья Приуралья относятся: ровики, возведенные вокруг насыпей курганов (20 % случаев), деревянные сооружения, конструкции которых не удалось восстановить (20 %). Не зафиксировано случаев установки на насыпи каменного изваяния или обнаружения в насыпи фрагментов керамики.
Остатки тризн представлены в надмогильных сооружениях остатками кострищ (10% случаев) или отдельными углями (20 %). Были зафиксированы остатки поминальных тризн в виде костей животных (около 30 %).
Совокупность признаков 3. Количество и характер погребений в погребальном сооружении.
Погребения развитого средневековья представлены, как правило, впускными захоронениями (90% случаев). Два и более захоронений под одной насыпью встречаются редко (5%). Основные погребения также редкие (5%).
Совокупность признаков 4. Форма могильной ямы.
Зафиксированы разнообразные формы могильных ям и виды внутримогильных конструкций. В общей сложности учтено 17 признаков, характеризующих формы могильных ям и особенности внутримогильных конструкций средневековых курганов степного Приуралья.
Преобладающей формой могильной ямы погребений IX-XI вв. является простая форма ямы (40 %). Также характерны ямы со ступенькой слева от человека (20 %) или ямы с подбоями без уступов (20 %), реже были зафиксированы подбои с уступом (10 %) или ямы со ступеньками вдоль всех стенок (10 %).
Совокупность признаков 5. Дополнительные конструкции в могиле.
Дополнительные конструкции в погребениях IX-XI вв. представлены, как правило, деревянными перекрытиями. Их точное расположение и конструкции в половине случаев неизвестны (50 %). Были зафиксированы перекрытия, которые крепились на заплечиках (30 %) или ступеньке (20 %).
Погребение коня вместе с человеком — яркий элемент погребального обряда кочевников ГХ-ХІ вв. степей Приуралья. Совокупность признаков 6. Захоронение коня.
В большинстве случаев (70 %) зафиксировано черепа и ног коня слева от человека. Также имеются варианты расположения частей коня в засыпи погребения (10 %), на перекрытии (10 %). В 10 % случаев из-за ограбления местоположение коня не было установлено. Размещение целого остова коня не было зафиксировано в погребениях IX-XI вв. Совокупность признаков 7. Расположение целого остова коня. В погребениях ГХ-ХІ вв. ни разу не было зафиксировано целого остова коня. Совокупность признаков 8. Ориентировка коня. Обычно ориентировка коня соответствует человеку (80 %), Все же нужно отметить, что в большом количестве случаев (20),ориентировка коня не была установлена.
Взаимовстречаемость признаков погребального обряда средневековых кочевников степей Приуралья и выделение комплексов связанных признаков
Так, как при- суммарной характеристике исследователь, работает с отдельными? признаками то, этот метод исследования не дает археологу сведений о том, как признаки соотносятся между собой, в какой они находятся взаимосвязи. Их внутренняя динамика- скрыта и требует применения специальных методов. Одним из разработанных методов, который позволяет обнаружить закономерные связи между признаками и проследить стандарты погребальных обрядов является вычисление взаимосвязей признаков погребений (Генинг В.В., Бунятян Е.П., Пуставалов С.Ж., Рычков Н.А., 1990, с. 94-105).
В процедуре определения взаимовстречаемости были использованы те признаки, погребального обряда, по которым проводилась их суммарная характеристика. Нумерация признаков была сохранена и соответствует нумерации в перечне (см. перечень).
Основой для определения встречаемости признаков послужила таблица первичного учета погребальных памятников степей Приуралья IX-XI вв. н. э.
Для вычисления коэффициента взаимовстречаемости признаков погребального обряда средневековых кочевников степей Приуралья была написана компьютерная программа в среде программирования DELPHI. При расчетах была использована следующая формула определения вероятности взаимовстречаемости двух явлений: К= (a6)/N 100%, где N — общее количество погребений в базе данных, (аб) — количество сочетаний (случаев взаимовтсречаемости) обоих признаков. Дополнительно расчеты были проверены в программе MathCAD. Так были получены абсолютные показатели взаимовстречаемости каждого признака с каждым .
Следует отметить, что абсолютные показатели взаимовстречаемости не дают оснований для оценки степени сопряженности признаков, поскольку различные признаки встречаются в анализируемой базе данных неравномерно — одни больше, другие меньше. Диапазон их изменчивости варьирует в пределах от «О» - до числа единиц исследования. В связи с этим, необходимо было оценить силу связи между признаками, что и стало следующим этапом нашей работы. Для оценки силы связи между признаками была использована простая формула определения коэффициента вероятности взаимовстречаемости двух явлений (Генинг В.В., Бунятян Е.П., Пуставалов С.Ж., Рычков Н.А., 1990, с. 98) К= (501, А Б где А - общее количество одного признака в выборке, Б - общее количество другого признака в базе данных, (аб) — количество сочетаний (случаев взаимовтсречаемости) обоих признаков. Коэффициент принимает значения от 0 до 1,0. Полное отсутствие взаимовстречаемости — 0,0, полное совпадение- 1,0.
Таким образом, были определены коэффициенты взаимовстречаемости признаков, учитывая силу их связей. Результаты, полученные при расчетах, были экспортированы в таблицу Microsoft Excel для визуализации. В таблице взаимовстречаемости по вертикали и горизонтали в одинаковой последовательности располагаются признаки, взаимовстречаемость которых и фиксируется в месте их пересечения (таблица 5). Номера признаков в таблице соответствуют номерам в перечне (см. перечень).
Затем было проведено ранжирование связей: методом простой последовательной группировки (Федоров-Давыдов Г.А., 1987, с. 152). Вначале были выделены те признаки погребального обряда, коэффициенты связей которых принимали значение от 0, 61 - до 0, 22. Это были пары признаков, которые не образовывали комплексов. Анализ признаков, имеющих коэффициенты связей значением от 0, 61 до 0, 09 позволил выделить несколько комплексов признаков. Признаки, имеющие коэффициенты связей ниже значения 0, 09, очень многочисленны, при этом очень трудно выделить из комплексы признаков. Так было установлено, что наилучшим для анализируемого материала порогом показателя силы связи является коэффициент 0, 09. Установив критерий значимости, из таблицы взаимовстречаемости были исключеньь все те связи, значения которых ниже порогового. Очень сильными связями были определены те, коэффициенты которых варьируют от 0, 61 до 0, 22, сильные связи принимают значения от 0, 21 до 0, 16, а слабые связи имеют значения от 0, 15 до 0, 09.
Затем были построены графы, отражающие наглядно комплексы связанных признаков, образующих устойчивые сочетания (рис. 2-4). Под устойчивым сочетанием признаков мы понимаем, вслед за Г.А. Федоровым-Давыдовым, такое сочетание, в которых значения признаков связаны закономерно значимыми, сильными связями (Федоров-Давыдов Г.А., 1987, с. 199).
Каждая вершина графа - признак (в центре круга записано содержание признака). Линия, соединяющая вершины, - связь. Цифры вдоль линий являются показателями силы связи. Построенные графы выявляют устойчивые сочетания элементов погребального обряда, обозначенные как комплексы связанных признаков. При этом комплексы показывают преобладающие тенденции объединения признаков, тогда как само многообразие реальных взаимосвязей между признаками гораздо шире.
Кластерный анализ комплексов связанных признаков и классификация погребального обряда средневековых кочевников степного Приуралья
К этому типу относится одно погребение - Лебедевка VIII, курган VI, погребение 1. Все элементы погребального обряда полностью совпадают с погребениями предыдущего типа (Г I). Отличается только структура надмогильной насыпи: земляная насыпь сверху была обложена камнями по периметру кургана (рис. 26-27).
В комплексе сочетаются типы вещей, более характерные для домонгольского времени с типами вещей имеющими широкий хронологический диапазон. Так, стремена с узкой закругленной книзу подножкой, наконечники стрел ромбической- формы находились вместе с сильноизогнутой саблей (рис. 27,11) Сабля была длиной около 90 см (клинок - 76 см, рукоять — 14 см) и шириной около 5 см с брусковидным перекрестием и изогнутой в сторону лезвия рукоятью. Она находилась в деревянных ножнах, от которых сохранились бронзовый наконечник, обоймы и оковки с петлями для подвешивания. На рукояти было круглое навершие. Сабли такого типа имели широкое распространение в X-XIV вв. (Федоров-Давыдов Г.А., 1966, с. 23).
Большинство железных наконечников относятся к типу ромбических плоских в сечении. Этот тип наконечников (В III) является более характерным для домонгольского времени. Один наконечник был узкий ланцетовидной формы четырехгранный в сечении с округленными гранями.
Подобные четырехгранные бипирамидальные наконечники с короткой верхней частью (тип Б II), были широко распространены в XI-XIV вв. (Федоров-Давыдов Г.А.,1966, с. 28; Худяков Ю. С, 1991, с. 119).
От лука в погребении сохранилась срединная фронтальная накладка (рис. 27, 14, 17-18) . Она была длинная и узкая- без расширения на концах. Подобные срединные фронтальные накладки использовались в луках тюрок VI-X вв. Горного Алтая (Худяков Ю.Є., 1993, с. 124, рис. 12, 15).
Также в погребении был обнаружен железный кинжал с костяной рукоятью, украшенной концентрическим орнаментом и железный прямой нож. Эти предметы бытовали на всем протяжении средневековья (Федоров-Давыдов Г. А., 1966,с. 24, 84).
Таким образом, погребение с частями коня, расположенными на ступеньке справа от человека с противоположной ориентировкой под земляной насыпью, сверху которой была зафиксирована выкладка из камней, датируется XII - началом XIII вв.
К этому же периоду относится неординарное Шумаевское погребение кочевника, останки которого были забальзамированы с помощью ртути (рис.28-32): Погребение сопровождалось захоронением частей двух коней, которые находились справа от человека, но были ориентированы в соответствии с ориентировкой человека. Другие элементы погребального обряда имеют преемственность в материалах погребений с частями коня, уложенными справа (Г I и Г II): восточная ориентировка головы погребенного человека, позы вытянутая на спине, с вытянутыми вдоль тела руками, присутствие мела в могиле, сочетание в одном, комплексе, характерных вещей домонгольского и золотоордынского времени. В комплекс конского снаряжения входили стремена, удила, седло,, султан. Все они находились вместе с частями коней.
Удила были железные, кольчатые, двусоставные, без псалиев: Диаметр колец около 4 см, в сечении они круглые (рис. 32, 2, 3). Такие удила были широко распространены у кочевников степей Евразии в XI-XIV вв. (Федоров-Давыдов Г. А., 1966, с.20).
Два стремени железные, арочной формы с узкой плоской подножкой. Такой тип стремян являлся более характерным для домонгольского времени (рис. 32, 7, 5).
Султан представлен в виде прямоугольной- железной- пластины, плоской в сечении, с полым стержнем, круглым в диаметре. Крепился он с помощью бронзовых заклепок (рис. 32, 4).
Обычай украшения сбруи боевого коня султаном не имеет широкого распространения в древностях восточноевропейских кочевников, он прослеживается по материалам кочевников восточных регионов степей Евразии (Кызласов И.Л., 1980, с.82). В погребальных комплексах Южного Урала султаны иногда встречаются в комплексах золотоордынского времени (Иванов В.А., Кригер В.А., 1988; рис.13, 26).
По- материалам живописи Пёджикента известно, что только конь предводителя украшался султаном (Распопова В.И:, 1980; с. 101). Высокая передняя деревянная лука седла была окована листами серебра (рис. 32,2). Также от седла сохранились, кожа и шерстяная ткань. В комплексе вооружения сочетались дротики, наконечники стрел, лук, палаш, топор, кольчуга.
Два дротика с железными наконечниками. Один наконечник был сильно коррозирован, другой был «втоковидным» и представлял собой свернутый из железного листа конус (рис. 32, 5). Наконечники дротиков были насажены на древки округлые в сечении. Одно древко было украшено тонким листом серебряной фольги длиной 8, 9 см (рис. 32, б). Длина каждого дротика была около 125 см.
