Содержание к диссертации
Введение
Г л а в а I История полевых исследований и формирования источникового фонда петроглифов Забайкалья
1 Начало создания источниковой базы по забайкальским писаницам в дореволюционный период (30-ые гг. XVIII в. - 1917 г.) 17
2 Вклад исследователей 1920-1960-ых гг. в формирование источни кового фонда петроглифов Забайкалья 22
3 Формирование источниковой базы петроглифов Забайкалья в 1970-2000-ых годах 40
Г л а в а II Разработка периодизации петроглифов Забайкалья и эволюция представлений об их историческом содержании 68
1 Выделение петроглифов каменного века и решение вопросов их интерпретации 69
2 Выделение петроглифов бронзового и раннего железного веков и решение вопросов их интерпретации 85
3 Выделение петроглифов эпохи средневековья и решение вопросов их интерпретации 174
Заключение 189
Приложения 195
Примечания 196
Источники и литература 215
Материалы государственных
архивных учреждений 230
Список сокращений 232
Таблицы 234
Иллюстрации
- Начало создания источниковой базы по забайкальским писаницам в дореволюционный период (30-ые гг. XVIII в. - 1917 г.)
- Вклад исследователей 1920-1960-ых гг. в формирование источни кового фонда петроглифов
- Выделение петроглифов каменного века и решение вопросов их интерпретации
- Выделение петроглифов эпохи средневековья и решение вопросов их интерпретации
Введение к работе
Актуальность темы
Наскальные изображения - петроглифы - один из древнейших видов искусства, появившийся в далекие времена дописьменной истории человечества. В наши дни они представляют собой один из важных видов археологических памятников. Петроглифы отражают мировоззрение древнего человека, являются одной из форм отражения его общественного сознания, формировавшегося и изменявшегося на протяжении длительного периода от палеолита до наших дней. В них отразились экономические и общественные отношения минувших эпох. Наскальные рисунки помогают понять духовный мир древнего человека, его верования, реконструировать экономическую и социальную жизнь человеческого общества отдаленных от нас эпох. Исследование этих памятников дает материалы и для изучения этнокультурной истории отдельных территорий. Таким образом, для исследователей петроглифы - неоценимый источник сведений об экономических, социальных и этнических процессах, а также о мифологии и искусстве.
Наскальное искусство является всемирным феноменом. Его памятники распространены на территории всех обитаемых континентов. Ученые уже давно обратили внимание на петроглифические памятники, однако «формирование представлений о наскальном искусстве как общемировом феномене относится к последней трети XX в., когда очерчиваются основные регионы наскального искусства, выделяются хронологические пласты, стили, доминирующие сюжеты, характеризуются региональные традиции»1. В наши дни наскальные изображения включены ЮНЕСКО в Список Всемирного культурного и природного наследия. Их изучением, сохранением и использованием во многих странах мира занято достаточно большое количество специалистов и любителей. Столь пристальное внимание к петроглифам обусловлено не толь-
4 ко их высоким духовно-информационным потенциалом и значительным количеством открытых памятников, но и существенным числом их утрат. Для постижения заложенной в них информации необходимо иметь достоверные сведения об этих памятниках, о проблемах их изучения, охраны и использования.
На территории Российской Федерации выявлено значительное количество наскальных изображений, относящихся к разным историческим эпохам. Их местонахождения образуют целые ареалы наскального искусства, связанные с определенными природными зонами и археологическими культурами. Одним из таких ареалов является Забайкалье. В Забайкалье памятники наскального искусства выполнены в различной технике: минеральной краской на основе охры, выбивкой, гравировкой, прошлифовкой. Изображения, нанесенные краской, принято называть росписями, а путем нанесения углублений на скальную поверхность - петроглифами . Однако в практике забайкальской археологии с давних пор для обозначения наскальных рисунков, различающихся способом нанесения на каменную плоскость, в качестве равнозначных понятий используют термины «писаницы», «петроглифы» и реже - «росписи». В данной работе мы придерживаемся этой традиции и указанные термины используем в качестве синонимов.
Изучение памятников наскального искусства Забайкалья включает в себя два основных аспекта: историю формирования источниковоЙ базы (т.е. историю открытий и фиксации этих памятников) и историю научной интерпретации содержащейся в них информации (т.е. историю формирования идей и подходов к решению проблем, связанных с ними). Эти два направления в исследовании петроглифов Забайкалья рассматривались в небольших вводных разделах монографий, посвященных публикации материалов по этим памятникам, их анализу и интерпретации. Но первые разрозненные отрывочные сведения об истории исследований петроглифов Забайкалья содержались в статьях А.П. Окладникова конца 1940-50-ых гг. В них приводились фрагментарные данные о первооткрывателях отдельных местонахождений наскального искусства3. В 1958 г. Н.Н. Диков во вводном разделе своей монографии «Бронзовый век За-
байкалья» кратко рассмотрел историю изучения памятников бронзового века Забайкалья, в том числе писаниц4. Он упомянул о сообщениях Г.Ф. Миллера о петроглифах по рекам Джида и Темник в Западном Забайкалье, отметил исследования АЛ. Окладникова 1950-ых гг. в долинах Селенги, Джиды и Агинских степях и выделение им петроглифов бронзового века5. В 1964 г. А.П. Окладников в книге «Олень Золотые рога» описал отдельные эпизоды открытий памятников наскального искусства в Забайкалье и сопредельных районах Северной Монголии возглавляемой им экспедицией, отметил вклад Г.Л. Ленхо-боева в изучение забайкальских писаниц6.
В целом содержание работ 1940-60-ых гг. свидетельствует об определенном интересе их авторов к истории изучения и историографии петроглифов Забайкалья. Но, тем не менее, приходится констатировать, что ни один из них не ставил перед собой цели специального обращения к данному аспекту исследования. Это объясняется, по-видимому, тем, что в те годы сам процесс изучения петроглифов рассматриваемого региона только начинал становиться на планомерную систематическую основу, а различные аспекты их источниковедческого анализа и культурно-исторической интерпретации в находились на начальной стадии своей разработки. Вероятно по этой причине А.П. Окладников и Н.Н. Диков в своих работах больше внимания уделяли истории открытия забайкальских писаниц, а не истории развития аналитических материалов по ним. В то же время А.П. Окладников в конце 1940 - начале 1950-ых гг. начинал активно разрабатывать вопросы датировки, семантики, культурной принадлежности наскальных рисунков Забайкалья7. Некоторые аспекты анализа и интерпретации петроглифов Забайкалья рассмотрел в своей монографии и Н.Н. Диков8. В результате мы можем констатировать, что процесс накопления материалов собственно историографического характера в эти годы действительно только начинался.
Впервые краткий обзор истории открытий писаниц Забайкалья и первых попыток интерпретации их материалов дал А.П. Окладников во вводной главе фундаментальной монографии «Петроглифы Забайкалья»9. Он достаточно
подробно рассмотрел ход изучения наскальных изображений от появления первых сведений о них с 30-ых гг. XVIII в. до начала систематических полевых исследований в 1920-40-ых гг. и осветил попытки осмысления их содержания и научной оценки. Исследователь указал, что первые данные о забайкальских писаницах содержались в работах Г.Ф. Миллера и Э. Лаксмана. При этом было замечено, что данные Э. Лаксмана вряд ли можно было считать достоверными10. В XIX - начале XX вв., по мнению А.П. Окладникова, появляются исследователи, подходившие к изучению этих памятников уже с научных позиций: Н.В. Кириллов, В.А. Обручев и А.К. Кузнецов, которые впервые предприняли попытки их публикации и интерпретации11.
Начало относительно регулярных научных исследований забайкальских петроглифов А.П. Окладников связал с деятельностью Бурят-Монгольского научного общества им. Доржи Банзарова в 1920-ые гг., ученым секретарем Общества В.В. Поповым . Для 1930-ых г.г. А.П. Окладников выделил работы Г.П. Сергеева на р. Уде и Э.Р. Рыгдылона в долине р. Кудары. Они, указывалось, пытались связать открытые ими петроглифы хронологически и топографически с находившимися по соседству плиточными могилами и могильниками поздних кочевников13. А.П. Окладников также дал оценку работам П.П. Хороших в конце 1940-ых гг. по учету наскальных рисунков Забайкалья и их сравнительной характеристике с другими писаницами Сибири14.
Систематические исследования петроглифов Забайкалья начали проводиться, по справедливому мнению А.П. Окладникова, с организацией работ БМАЭ 1947-1958 гг. Автор отметил широкомасштабный характер исследований этой экспедиции и значительный количественный состав ее членов . Он дал высокую оценку краеведческим работам Г.Л. Ленхобоева, носившим самостоятельный характер, и его вкладу в обследование местонахождений писаниц в бассейне р. Селенги. Автор особо отметил попытки этого краеведа интерпретировать петроглифы в свете местной фольклорной традиции .
А.П. Окладников также охарактеризовал экспедиционные работы БМАЭ и ИИФФ СО АН СССР конца 50-60-ых гг. XX в. и состав их участников: В.Д.
7 Запорожскую, З.А. Абрамову, А.Д. Столяра, Е.А. Хамзину, Н.Н. Дикова, Н.Н. Мамонову, Р.Ф. Тугутова, П.И. Хадалова, М.Ф. Косарева, П.Н. Рябова, Я.Я. Роменского, Н.Н. Соболевскую, Е.И. Деревянко, В.А. Тимохина, С.Н. Глинского, Ю.А. Полумискова, Г.Л. Ленхобоева, отметил их вклад в фиксацию петроглифических памятников Забайкалья17. А.П. Окладников также привел краткие сведения об исследованиях наскальных рисунков в Восточном Забай-
1 Q
калье, в верховьях Амура и на Шилке .
Таким образом вводная глава монографии А.П. Окладникова и В.Д. Запорожской явилась, по существу, первой работой, освещавшей историю исследований петроглифов Забайкалья с начала XVIII в. до конца 60-ых гг. XX в. В целом авторам удалось показать ход их изучения на протяжении указанного периода времени. Вместе с тем следует отметить, что А.П. Окладников не уделил достаточного внимания своим работам по петроглифам Забайкалья, опубликованным в течение 1940-60-ых гг., не смотря на то, что именно его работы на тот период времени являлись основными по анализу и интерпретации забайкальских писаниц. Он ограничился лишь небольшим замечанием о том, что общая историко-культурная характеристика и интерпретация идейного содержания этих памятников была дана им в книге «Олень Золотые рога» и статьях 1950-ых гг.19 Отчасти такую позицию А.П. Окладникова к своим работам можно объяснить тем, что в целом монография была посвящена не только публикации открытых Второй БМАЭ петроглифов, но и разработке проблем их классификации, датировки и исторической интерпретации полученной информации, что блестяще было осуществлено А.П. Окладниковым и В.Д. Запорожской в их двухтомной монографии.
После выхода статей, книги научно-популярного характера А.П. Окладникова и особенно его совместной с В.Д. Запорожской монографии произошло существенное пополнение материалов историографического характера по забайкальским писаницам. Это обстоятельство не замедлило отразиться на содержании монографий Ю.С. Гришина, А.И. Мазина и А.В. Тиваненко середины 1970 - начала 1990-ых гг.
В монографиях 1975 и 1981 гг. Ю.С. Гришин достаточно подробно остановился на освещении истории открытий и изучения памятников бронзового и раннего железного веков Восточного Забайкалья, в т.ч. и наскальных изо-бражений . Охарактеризовав работы А.К. Кузнецова, Г.П. Сергеева и Э.Р. Ры-гдылона в 1920 - середине 30-ых гг. XX в., автор особо отметил вклад А.П. Окладникова в изучение забайкальских писаниц в 1940-50-ых гг. Он отметил решение А.П. Окладниковым вопросов датировки этих памятников скифо-тагарским временем21. Ю.С Гришин также остановил внимание на вкладе Н.Н. Дикова в разработку проблемы хронологии забайкальских петроглифов, который датировал их несколько по-иному - «в рамках карасук-шиверского и ски-фо-тагарского времени» . Крупным событием в изучении наскального искусства Забайкалья, по мнению Ю.С. Гришина, был выход монографии А.П. Окладникова и В.Д. Запорожской «Петроглифы Забайкалья», в которой рассмат: ривались проблемы духовной культуры древних племен региона, давалась историко-культурная интерпретация, решались вопросы хронологии, выделялись локальные группы писаниц, была дана классификация сюжетов и предпринята попытка раскрыть идейное содержание петроглифов23.
В монографии 1981 г. Ю.С. Гришин предложил периодизацию истории изучения памятников Забайкалья эпох неолита, бронзы и раннего железа. Он выделил три периода, в рамки которых укладывал и историю изучения петроглифов региона. Первый период он датировал XVII/XVIII вв. - концом первой четверти XX века. Второй период начинался после 1917 г. и продолжался до середины 1950-ых гг. Третий период он ограничил рамками примерно с конца 1950-ых гг. до начала 1980-ых гг.24
С конца 1970-ых до середины 1990-ых гг. А.В. Тиваненко в статьях и монографии, посвященных изучению петроглифов Забайкалья, привел краткие разрозненные сведения об истории открытия памятников наскального искусства с XVIII в. до последних десятилетий XX в. Он отметил некоторых исследователей, которые оказались вне поля зрения А.П. Окладникова: A.M. Каст-рена , П.А. Кропоткина, М.Н. Хангалова, Р.А. Иванова, Г.Ц. Цыбикова . Од-
9 нако систематического изложения истории изучения забайкальских петроглифов в этих публикациях А,В. Тиваненко не содержалось.
В монографии 1989 г. А.В. Тиваненко в контексте изучения истории исследования древних святилищ Восточной Сибири привел сведения об открытиях петроглифических памятников Забайкалья и попытках осмысления их материалов. В данной работе он дал периодизацию истории изучения древних святилищ Восточной Сибири эпохи камня и бронзы, составной частью которых считал петроглифы. Изучение петроглифов автор укладывал в выделенные им три периода истории исследований восточносибирских святилищ указанных эпох: дооктябрьский, датированный с конца XVII в. до 1917 г., периоды с 1917 г. по 1960г. и с 1960 г. по 1980 г.27 Характеризуя первый период, А.В. Тиваненко привел сведения о фактах открытия петроглифов Забайкалья исследователями, о которых писал ранее . Для периода 1917-60-ых гг. была отмечена активизация полевых исследований петроглифов, но при этом очень кратко охарактеризованы работы Второй БМАЭ 1947-58 гт. под руководством А.П. Окладникова29. Для периода 1960-80-ых гг., по мнению А.В. Тиваненко, характерно углубленное изучение археологических памятников. В частности он отметил публикацию двухтомной монографии А.П. Окладникова и В.Д. Запорожской. К сожалению какой-либо оценки вклада данного труда в изучение писаниц региона, кроме того, что она «... до сих пор является фундаменталь-ным исследованием данного типа памятников» , А.В, Тиваненко не дал. Возможно этого не было сделано по причине направленности монографии на изучение древних святилищ. Но в то же время исследователь отметил собственные успехи в открытии около 100 новых писаниц в Забайкалье, Прибайкалье и Восточных Саянах31.
Таким образом, в работе А.В. Тиваненко история исследования петроглифов Забайкалья, являвшихся составной частью древних святилищ, была затронута весьма поверхностно и чрезмерно кратко, если не сказать, что петроглифы были лишь упомянуты.
10 В 1990 г. А.В. Тиваненко опубликовал специальную монографию по пет-роглифам Забайкалья «Древнее наскальное искусство Бурятии» . Характер книги предполагал наличие в ней раздела или главы, посвященной историографии темы исследования, К сожалению приходится констатировать их отсутствие в монографии А.В. Тиваненко. Вместо них лишь в небольшом введении объемом в две страницы исследователь дал очень отрывочные сведения об истории изучения петроглифов Забайкалья . Во введении А.В. Тиваненко даже не обозначил спектра проблем изучения петроглифов Забайкалья, которые получили решение в монографии А.П. Окладникова и В.Д. Запорожской, хотя, как показывает содержание аналитической части книги А.В. Тиваненко, все основные аспекты изучения открытых им памятников (датировка, семантика) исследователь рассмотрел в рамках предложенных А.П. Окладниковым решений . Следует отметить, что ко времени публикации монографии А.В. Тиваненко накопился достаточно представительный объем материалов историографического характера. В частности исследователь не учел ряда опубликованных к началу 1990-ых гг. работ, которые внесли существенный вклад в изучение этих памятников Забайкалья, в частности статьи, монографию и автореферат докторской диссертации А.И. Мазина.
Определенные сведения по истории открытий и научного осмысления забайкальских писаниц содержатся в монографиях А.И. Мазина, посвященных результатам исследования открытых им памятников наскального искусства в верховьях Амура и Восточном Забайкалье . Автор не останавливался специально на вопросах изучения истории исследования петроглифов Забайкалья, а рассматривал их попутно в контексте основной тематики своих работ. Поэтому сведения об открытиях отдельных памятников наскального искусства и подходах к их интерпретации разбросаны по тексту монографий. В работах 1986 и 1994 гг. эти сведения можно почерпнуть из глав, посвященных истории изучения, проблемам датировки наскальных рисунков Приамурья и сопредельных территорий, общей характеристики стилистических особенностей петроглифов и жертвенных мест у их подножий36.
А.И. Мазин привел сведения о работах по рекам Ингоде, Онону, Шилке и Амуру отряда ДВАЭ под руководством А.П. Окладникова в 1954 г., в состав которого входили В.Е. Ларичев, Ю.А. Завитухин и Э.В. Шавкунов . В монографии содержатся данные о вкладе Н.Н, Дикова в изучение писаниц Забайкалья, в частности их датировку38. А.И. Мазин привел сведения о работах А.П. Окладникова 1960 - начала 1970-ых гг. по обследованию и фиксации писаниц на территории Восточного Забайкалья: Кирочей, Токтуя и Судуктуя в бассейне р. Онона и Бараун-Кондуя в верховьях р. Урулюнгуй . Особо было отмечено выделение А.П. Окладниковым «таежной» группы писаниц и решение вопроса об их датировке40. В целом А.И. Мазин подчеркнул большой вклад А.П. Окладникова в полевые исследования петроглифов Забайкалья и в разработку основных проблем их изучения: постановку и решение вопросов датировки, методики изучения и типологии писаниц, классификации их сюжетов41.
В монографии 1986 г. А.И. Мазин выделил два периода в истории изучения наскальной живописи Восточной Сибири (в состав которой входит Забайкалье) и Дальнего Востока. Первый период он охарактеризовал как время накопления материалов и частичного их описания и ограничил с XVIII в. до середины 1950-ых гг. Второй период с середины 1950-ых годов до наших дней характеризовался систематическим изучением наскальных рисунков экспедициями под руководством академика А.П. Окладникова. Итогом этого периода было введение в научный оборот и обобщение большого фактического материала по писаницам Восточной Сибири и Дальнего Востока42.
Таким образом, обзор имеющейся литературы по петроглифам Забайкалья позволяет сделать вывод о том, что первые попытки систематического изложения истории их открытий и научного осмысления были предприняты исследователями лишь во второй половине XX столетия. Впервые это осуществил А.П. Окладников. Он дал исчерпывающий обзор истории исследования этих памятников с XVIII в. до конца 60-ых гг. XX века.
Определенный вклад в разработку вопросов истории изучения наскальных изображений Забайкалья внесли Ю.С. Гришин, А.И. Мазин и А.В. Тиваненко.
12 Касаясь общей оценки вклада этих исследователей в освещение историографии петроглифов Забайкалья необходимо отметить следующие основные моменты. В работах Ю.С. Гришина и А.В. Тиваненко была создана трехчленная периодизация истории изучения петроглифов региона. А.И. Мазин предложил, в отличие от Ю.С. Гришина и А.В. Тиваненко, иную двухчленную периодизацию истории исследования петроглифических памятников Восточной Сибири и Дальнего Востока. Таким образом на сегодняшний день имеется два варианта периодизации истории изучения памятников наскального искусства Забайкалья.
Вместе с тем нельзя не обратить внимания на сравнительно небольшие объемы введений и глав историографического плана в монографиях А.И. Ма-зина и, особенно, А.В. Тиваненко, а также на достаточно четко прослеживающуюся региональную направленность их работ, А.И. Мазин в основном обратил внимание на историю изучения петроглифов Восточного Забайкалья, а А.В. Тиваненко - Западного Забайкалья. При этом они ограничивались чисто хронологическим перечнем наиболее значительных открытий и крупных изданий, связанных с данной тематикой.
Таким образом можно констатировать, что в существующей на сегодняшний день литературе по археологии Забайкалья не имеется специальных работ, направленных на решение задачи создания целостной картины осуществления экспедиционных работ на территории края, в ходе которых происходило создание источниковой базы по петроглифам региона, и формирования представлений по различным аспектам их изучения. Не умаляя значения работ А.И. Мазина, А.В. Тиваненко и других исследователей, все же отметим, что указанные выше направления в их трудах освещены в недостаточно полном объеме. Объясняется это, вероятно, не тем, что значение историографических разделов недооценивалось этими авторами, а тем, что они ставили перед собой иные задачи - публикацию материалов открытых и исследованных ими петроглифов, разработку вопросов их хронологии и культурной принадлежности, выяснение семантической нагрузки и т.д. Становится очевидным, что в настоящее время
13 назрела необходимость в создании специальной работы, посвященной историографическим проблемам изучения петроглифов Забайкалья.
Исходя из выше сказанного, можно сформулировать цель нашей диссертационной работы. Она будет заключаться в освещении процесса изучения петроглифов Забайкалья. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
выявить всю совокупность имеющейся на сегодняшний день литературы и архивных материалов, которые составят источниковую основу диссертации;
осветить историю полевых исследований и формирования источнико-вой базы по петроглифам Забайкалья;
рассмотреть историю создания хронологии петроглифов Забайкалья;
проследить эволюцию взглядов исследователей по различным аспектам исторической интерпретации содержания петроглифов Забайкалья (семантика, культурная и этническая принадлежность), оценить вклад каждого из исследователей в изучение петроглифов Забайкалья, высказать свое отношение к решению некоторых аспектов изучения забайкальских писаниц;
выделить основные этапы исследования петроглифов Забайкалья.
Объектом исследования диссертации является история изучения петроглифы Забайкалья. Предметом исследования является процесс создания ис-точниковой базы и формирования научных представлений о памятниках наскального искусства Забайкалья.
Хронологические рамки диссертации охватывают период с 30-ых гг. XVIII столетия до наших дней, т.е. от появления первых сведений о петроглифах Забайкалья в дореволюционной исторической литературе до выхода фундаментальных научных работ по различным аспектам их изучения в конце 60-ых гг. XX в. - начале XXI в.
Территориальные рамки исследования включают Западное и Восточное Забайкалье от восточного побережья оз. Байкал до слияния рек Шилки и
14 Аргуни, а также прилегающие районы Северной Монголии. Это связано с тем, что на этих территориях распространены петроглифы определенных типов, характерные именно для данных областей Сибири. Северная Монголия включена по причине наличия там петроглифов этих же типов.
Источниковую базу диссертационного исследования составили опубликованные и неопубликованные материалы по истории изучения петроглифов Забайкалья. Они представлены двумя группами: опубликованными и хранящимися в архивах ИА РАН, ИИМК РАН, Музее истории Бурятии и личных архивах некоторых исследователей.
Первую группу источников составляют опубликованные научные работы информационного и теоретико-аналитического характера; монографии, статьи, материалы и тезисы докладов научных и научно-практических конференций, авторефераты диссертаций. Вторая группа источников представлена архивными материалами: полевыми отчетами, дневниками и письмами исследователей. В частности, нами были использованы полевые отчеты Э.Р. Рыгдылона за 1935-1936 гг. (архив ИИМК РАН), А.П. Окладникова за 1950, 1954 гг. (архив ИА РАН), А.В. Тиваненко за 1978-1979 гг. (архив ИА РАН), А.К. Конопацкого за 1977 г. (архив ИА РАН), полевой дневник А.Д. Цыбиктарова за 1998 г. (личный архив А.Д. Цыбиктарова), письмо В.В. Попова за 1927 г. (архив ИИМК РАН).
Методы исследования. В качестве методической основы диссертационного исследования использованы следующие методологические принципы. Принцип историзма, который не допускает модернизации исторических процессов и событий, предполагает рассмотрение явлений и процессов применительно к условиям конкретной исторической обстановки, позволяет рассматривать и оценивать явления и процессы в их взаимосвязи и развитии. Применительно к объекту и предмету диссертации он предполагает изучение истории исследования петроглифов Забайкалья исходя из особенностей состояния археологической науки на определенных этапах ее развития, выявление периодов формирования источниковой базы изучения петроглифов Забайкалья и
складывания целостной научной концепции их понимания. Принцип всесторонности и комплексности дал возможность подвергнуть тщательному анализу факты истории исследования забайкальских петроглифов и правильно оценить их значение. Факты истории изучения писаниц Забайкалья рассматривались нами не в отрыве друг от друга, а в общей их совокупности. Из исторических методов в диссертации использован сравнительно-исторический метод. Он позволил рассмотреть историю исследований забайкальских писаниц в хронологической последовательности в течение периода времени с 30-ых гг. XVIII в. до наших дней и показать в какой последовательности и как происходило формирование источниковой базы, научных представлений об этих памятниках и, в конечном итоге, проследить эволюцию взглядов на разные стороны их исследования во времени. Данный метод также дал возможность сопоставить результаты деятельности ученых по изучению наскальных изображений рассматриваемого региона в разные исторические периоды, объективно оценить вклад отдельных исследователей в изучение рассматриваемых памятников, позволил выявить общее и особенное в их взглядах на различные проблемы, связанные с осмыслением содержания и значения петроглифов как исторических источников, и, в конечном итоге, выделить этапы исследования забайкальских писаниц. Нами использованы методы статистической и компьютерной обработки информации, позволившие проанализировать динамику полевых исследований петроглифов Забайкалья, оценить вклад каждого ученого в формирование источниковой базы изучения наскальных рисунков, проследить количественное распределение петроглифических памятников по долинам забайкальских рек, и тем самым более доказательно сформулировать основные выводы.
Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые изучен и систематизирован значительный объем материалов по истории формирования источниковой базы изучения наскальных рисунков Забайкалья и осмысления проблем, связанных с анализом и интерпретацией этих памятников. Предпринята попытка представить целостную картину истории полевых и каме-
ральных исследований этих петроглифов на протяжении почти 300 лет - с 30-х гг. XVIII столетия до начала XXI века. Вниманию исследователей предлагается периодизация истории изучения забайкальских писаниц и оценка достижений каждого из периодов, прослежена динамика полевых изысканий, дается оценка вклада каждого из исследователей в разработку проблематики этих памятников.
Практическая значимость. Материалы и выводы исследования могут быть использованы при написании обобщающих научных работ, учебников и учебных пособий, научно-популярных изданий, разработке специальных курсов по археологии и истории наскального искусства Сибири и сопредельных территорий, паспортизации и создании свода петроглифов Забайкалья, а также их музеефикации
Апробация работы. Содержание и основные положения диссертационного исследования излагались на региональных конференциях в Чите (1999 г.), Новосибирске (2000 г.), Барнауле (2001 г.), Томске (2003 г.), Улан-Удэ (2004 г.). Результаты и отдельные аспекты исследования отражены автором в 13 научных публикациях.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы, сокращений и приложения.
Начало создания источниковой базы по забайкальским писаницам в дореволюционный период (30-ые гг. XVIII в. - 1917 г.)
Территория Забайкалья богата разнообразными археологическими памятниками, относящимися к разным историческим эпохам от палеолита до средневековья. Они представлены поселениями разных типов, могильниками, жертвенниками, святилищами, древними горными выработками и т.д, Среди этого многообразия памятников выделяются петроглифы - изображения на скалах, стенах пещер, камнях, выполненные краской, в технике выбивки и граффити. Одна из особенностей петроглифов Забайкалья заключается в том, что большая их часть нанесена на поверхность скал минеральной краской на основе охры разных цветов, преимущественно красных оттенков. Они как бы выписаны на скальных поверхностях. Поэтому в литературе их нередко называют писаницами.
Писаницы Забайкалья привлекли внимание исследователей еще в дореволюционной России. Начало их изучения связано с деятельностью Великих академических экспедиций XVIII в. Впервые на наличие писаных камней в забайкальских степях указал руководитель первой из них Г.Ф. Миллер, путешествовавший по Забайкалью с конца марта по середину сентября 1735 г. В его статье «О древних памятниках в уездах Селенгинском и Нерчинском» имеются сведения о том, что на скалах по берегам Кемника (вероятно, современный Темник - В.Ц.) и Джиды имеются «изображения животных и иные фигуры», аналогичные рисункам из других местонахождений. Г.Ф. Миллером было высказано сожаление по поводу того, что ему не удалось лично осмотреть эти памятники. Однако достоверность этих сведений, по мнению Г.Ф. Миллера, несомненна, т.к. они были сообщены «человеком, заслуживающим доверия»1.
Не смотря на то, что Г.Ф. Миллеру не удалось лично осмотреть забайкальские писаные камни, он считал, что такие памятники имеют важное значение для научного исследования. Это нашло отражение в рукописной инструкции, составленной Миллером для адъютанта Фишера: «19. Не следует оставлять без внимания ни изображений, ни письмен столь древнего происхождения. Какими маловажными они бы не казались, но с них необходимо делать снимки, чтобы со временем можно было сопоставить все древности такого рода и вывести из них заключение... 21. Хотя я и слышал, что в селенгинском крае в степи между реками Джидой и Кемником на скалах и камнях разные фигуры, но мне не известны ближайшие обстоятельства, т.к. ни мне, ни кому-либо из наших спутников не привелось быть в тех местах.» . В Приложении 2 «О рисунках» он отмечал: «9. Если бы представился случай посетить местности по рекам Джиде и Кемнику в Селенгинском крае, то следовало бы снять рисунки с вырезанных там на камнях фигур, о которых говорится в 21 пункте главы «О древностях» . По-видимому, Г.Ф. Миллер полагал, что Фишер должен был специально заняться изучением этих памятников, чего, к сожалению, не произошло.
В дальнейшем на наличие писаниц по берегам р. Джиды в юго-западной части Забайкальской области указывал известный ученый-натуралист, академик Э. Лаксман4. После этого до конца XVIII в. писаными камнями Забайкалья никто не интересовался. Лишь в конце 90-ых гг. XVIII в. горный инженер П.К. Фролов, находившийся на службе в Забайкалье, по пути из Нерчинска в Барнаул зарисовал писаницы, древние письмена и знаки5.
Дальнейшие исследования памятников наскального искусства Забайкалья продолжились уже в XIX в. В 1848 г. финский исследователь, этнограф и лингвист М.А. Кастрен посетил одну из крупнейших писаниц Забайкалья - Хото гой-ыхабсагай. Он также записал легенды, связанные с этой скалой6. Немного позже, в конце 50-ых гг. того же столетия на данном памятнике побывал смотритель училищ Верхнеудинского округа Д.П. Давыдов. Как и М.А. Кастрен, он записал легенды, связанные с этим местонахождением7.
К середине XIX в. относятся сведения об изучении наскальных рисунков долины р. Селенги, осуществленном ссыльным декабристом НА. Бестужевым. Он исследовал петроглифы в окрестностях их усадьбы недалеко от Селенгин-ского острога. Имеются данные о том, что Н.А. Бестужев написал две статьи, посвященные писаницам долины р. Селенги - «О наскальных изображениях вблизи Селенгинска» и «Несколько надписей на Селенге». К сожалению рукописи этих работ до сих пор не обнаружены8.
В 1865 г. во время экспедиции в Восточные Саяны П.А. Кропоткин обнаружил таинственные рисунки на утесе Монгольджин, находившемся в 4 км от казачьего караула (в районе современного аэропорта Ока - В.Ц.). Эти фигуры впоследствии были выделены в особый вид наскальных изображений - пикто-графы. Рисунки представляли собой так называемые «ракетки» и были выполнены красной и малиновой краской. В верхней части они пересекались поперечной линией, ниже которой была нарисована точка. Всего было найдено пять таких рисунков. Очевидно в это же время были зафиксированы подобные рисунки на левом берегу минерального источника Малый Аршан. В 1912 г. эти изображения были сфотографированы Р.А. Ивановым .
В 1895 г. А.П. Мостиц, член ТКО ПО ИРГО, учитель из с. Усть-Кяхта, во время обследования долины р. Селенги на участке от вышеуказанного села до Верхнеудинска обнаружил в устье р. Темник писаницу, получившую название Усть-Темник10. В конце XIX в. известный для своего времени забайкальский краевед Н.В. Кириллов осмотрел два местонахождения с писаницами. Одно из них находилось на скале в Хайцагаре в 21 версте от с. Бичура на правом берегу р. Хилок. Изображения были нанесены на восточной стороне утеса. Исследователь отметил плохую сохранность рисунков: «...рисунок бледный, лучше видимый при смачивании (в дождливую погоду)». Основываясь на собствен ных наблюдениях и свидетельствах местных жителей, Н.В. Кириллов писал, что на скале «киноварью (или суриком)» были изображены «люди с луками и стрелами» и «черточки»11. В это же время он обследовал писаницу в пади Малый Гутай, располагавшуюся в 15 верстах от с. Бичура. На скальной плоскости красной охрой были нанесены друг над другом три фигуры птиц. По свидетельству местных жителей на скале имелись и другие фигуры, которые к моменту посещения писаницы Н.В. Кирилловым уже были утрачены. Исследователь отмечал, что осмотренные писаницы представляют большой интерес, хотя и считал, что нанесены они были не более двух веков назад12.
Н.В. Кириллов писал, что подобные изображения могут быть встречены и в других «...местах округа около более замечательных, легендарных ключей, гор». Среди возможных местонахождений он указывал Омулевку, окрестности с. Ключи Барыкинские, д. Харитоновой, с. Кулей, пещеру Ара-Киреть. В тоже время Н.В. Кириллов предостерегал о возможности ошибочного принятия ламаистских надписей за древние рисунки. В качестве примеров он привел надписи у с. Подлопатки в долине Хилка и на «звонком» камне, находящимся между селами Хамнигадай и Тамир в среднем течении р. Чикой на его притоке Кударинке13.
В это же время геологом В.А. Обручевым, впоследствии ставшим академиком и всемирно известным ученым, была обнаружена писаница на прибрежных скалах Селенги в 4 верстах ниже д. Ганзурино. Он отмечал, что рисунки схожи с хойцегорскими изображениями
Вклад исследователей 1920-1960-ых гг. в формирование источни кового фонда петроглифов
В советское время к изучению забайкальских памятников наскального искусства вернулись в середине 1920-ых гг. Во всяком случае нам не известны какие-либо публикации, датирующиеся концом 1910 - началом 1920-ых гг. Это объясняется, по-видимому, тяжелой ситуацией в России и крае, сложившейся в годы революции и гражданской войны. Об этом, в частности, свидетельствуют данные о деятельности забайкальских музеев в этот период времени, одним из которых был Кяхтинский краеведческий музей, основанный в 1890 г. группой местных краеведов19. Ситуация стала выправляться с середины 1920-ых гг., когда в печати начали появляться работы по древней истории Забайкалья, написанные местными краеведами, сотрудниками музеев и зарождавшихся научных учреждений. Это было связано с принципиальными изменениями в развитии исторической науки, происходившими в послереволюционной России, когда в 1922 г. был образован СССР. Как отмечают исследователи «связано это было, прежде всего, со становлением молодой советской исторической науки и изменением ее отношения к истории национальных окраин бывшей царской России. В частности, была поставлена задача изучения истории народов Сибири в древние времена и их этногенеза. Поэтому, по сравнению с до революционным периодом, изучение археологии различных районов Сибири стало уже делом не отдельных представителей интеллигенции (Ю.Д. Талько-Грынцевич, А.К. Кузнецов, АЛ. Мостиц, П.С. Михно, Я.С. Смолев и др.) и общественных организаций (ТКО ПО РГО, Читинское отделение ПО ИРГО, музеи), а делом государственного значения. Изучением археологии Бурятии стали заниматься академические научные учреждения страны (Институт истории материальной культуры, ныне Институт археологии РАН) и республики (Бурятский ученый комитет, Научное общество им. Д. Банзарова, Научно-исследовательский институт культуры и др.). В результате археологическое изучение края было поставлено на планомерную систематическую основу с использованием новейших достижений археологической науки того времени. Следствием стал значительный рост объема археологических исследований на территории республики» .
В 1925 г. А.К. Кузнецов, директор Читинского областного краеведческого музея, опубликовал результаты своих исследований Кондуйского городка и памятников его окрестностей, в числе которых имелись и писаницы. Петроглифы были обнаружены им в четырех верстах от поселка Хутор в пади Меха-чиниха. Изображения были выполнены красной охрой и представляли собой фигуры человечков и медведя. Исследователь отмечал, что с этой писаницей местное население не связывало никаких легенд и преданий21.
В июле-августе 1925 г. В.В. Попов, ученый секретарь Бурят-Монгольского научного общества им. Д. Банзарова, проводил разведочные работы в Троицкосавском аймаке Бурятии. В долине р. Джиды около д. Баян-ыхасун он обнаружил высеченную на скале надпись «ом-ма-ни-пад-ме-ыхум» (чудо, рожденное в лотосе - В.Ц.). От местных жителей В.В. Попов выяснил, что с этой скалой связана легенда, согласно которой здесь был зарыт клад . В октябре того же года он обследовал Мухоршибирскую писаницу, находящуюся в 44 км от Верхнеудинска (совр. г. Улан-Удэ - В.Ц.) и в 7 км от д. Онохой по Читинскому тракту. Рисунки были сфотографированы и зарисованы в натуральную величину. Кальки с рисунками он передал на хранение в Верхнеудинский краевой музей. Весной и летом 1927 г. В.В. Попов предполагал обследовать две писаницы в Верхнеудинском уезде и Хоринском аймаке (Чингисов камень). Эти работы должны были быть проведены в рамках его проекта по составлению археологической карты Бурятии, о чем он сообщал в письме в отдел музеев Главнауки РСФСР от 23 марта 1927 г.23
В конце апреля 1927 г. в ходе разведочных работ в окрестностях с. Кабан-ска Бурят-Монгольской АССР А.П. Окладников, впоследствии академик, ученый с мировым именем, крупнейший исследователь древней истории Сибири, Дальнего Востока, Центральной и Восточной Азии, зафиксировал писаницу, известную среди местного населения под названием «Шаханский бог». Петроглиф находился на южном обрывистом склоне Фофановской горы. Рисунки были представлены фигурами человечка красного цвета и змея, выполненного синевато-черной краской. А.П. Окладников отмечал, что в недавнем времени писаница являлась священным местом для бурят, однако после того, как «поп Симиен» освятил скалу и нарисовал на ней крест, место «потеряло свою притягательную силу»24.
В 1927 г. В.В. Попов выявил еще два памятника наскального искусства в долине р. Тугнуя и в Хоринском аймаке Бурятии - Гол-Тологой и Зальтира. Рисунки на скале Гол-Тологой, нанесенные красной краской, были представлены изображениями птиц, человека, животных, кружочками, высеченным знаком «О». Рисунки были скалькированы. На петроглифах со скалы на р. Зальтире имелись фигуры лося, птиц, человека и кружочки. Они также были нанесены красной краской и располагались на южной стороне скалы. Как и в Гол-Тологое, В.В. Попов скалькировал рисунки и сделал общий фотоснимок скалы с изображениями
Выделение петроглифов каменного века и решение вопросов их интерпретации
Памятники наскального искусства Забайкалья относятся к разным историческим периодам, в том числе к эпохе камня (рис. 1). Однако изучение наскальных рисунков каменного века началось не с наиболее ранних из них - палеолитических, а самых поздних - неолитических. При этом и неолитические писаницы, в свою очередь, в количественном отношении на протяжении длительного времени вплоть до сегодняшних дней остаются весьма незначительными по сравнению с петроглифами последующих эпох, особенно бронзового и раннего железного веков.
Впервые на наличие петроглифов эпохи камня указал А.П. Окладников в монографии «Петроглифы Забайкалья». Он отмечал, что к неолитическим петроглифам можно отнести местонахождение Баин-Хара и выделил такой сюжет, как фигуры лосей. Основанием для датировки послужило стилистическое и сюжетное сопоставление с петроглифами этого же времени таежной зоны Сибири. Относительно семантики было отмечено, что они служили целям охотничьей магии1. Таким образом А.П. Окладников в конце 1960-ых гг. положил начало изучению писаниц каменного века Забайкалья.
После работ А.П. Окладникова до середины 80-ых гг. XX в. не удавалось обнаружить новых памятников данной эпохи. Лишь А.В. Тиваненко в инфор мационных статьях 1978-79 гг. отмечал, что в ряде случаев при шурфовках у подножий петроглифов фиксируются материалы, свидетельствующие о почитании этих писаниц еще с неолитического времени. Такие случаи он зафиксировал в Воронково, Душелане, Гульмакте, Нижнеангарске. Однако автор не рискнул датировать эти памятники неолитической эпохой . Такую же ситуацию А.В. Тиваненко отметил в статье, посвященной проблемам изучения древних святилищ Забайкалья, по материалам раскопок жертвенника у подно-жия петроглифа в местонахождении Додогол .
В 1981 г. Ю.С. Гришин высказался в поддержку мнения А.П. Окладникова о неолитическом возрасте писаницы Баин-Хара4. Касательно семантики памятника исследователь также согласился с точкой зрения А.П. Окладникова -они служили целям охотничьей магии5.
В начале 1980-ых гг. в восточной части Забайкалья А.И. Мазиным были сделаны открытия, которые коренным образом изменили существующие в то время представления о начальных этапах формирования наскального искусства в крае. Этот исследователь обнаружил петроглифы эпохи палеолита и мезолита. Петроглифы древнекаменного века впервые были выделены А.И. Мазиным в 1985 г. в предварительной публикации6. К ним он отнес наскальные изображения из местонахождения Бырка. Хотя автор высказал мнение, что открытие подобного памятника «не было неожиданностью для Восточного Забайкалья», поскольку такие памятники были известны на территории Монго-лии, Прибайкалья и Южной Якутии , но, тем не менее, для забайкальского региона оно имело исключительно важное значение. Наскальные рисунки палеолитического возраста на несколько тысячелетий удревняли время появления петроглифических памятников и истоки их генезиса.
Несколько позже А.И. Мазин опубликовал материалы открытых им петроглифов всех трех периодов каменного века и результаты их исследования в двух монографиях и автореферате докторской диссертации8. В них он подробно осветил разные аспекты изучения памятников наскального искусства каменного века. Относительно Быркинской палеолитической писаницы исследо ватель охарактеризовал особенности ее топографического расположения на местности, отметив, что она привязана к гранитному останцу9. По наблюдениям А.И. Мазина палеолитические рисунки были немногочисленны и занимали всего две плоскости. Он определил технику исполнения петроглифов как крас-ковую и отметил, что сами рисунки имеют контурные очертания. Исследователь осуществил классификацию сюжетов писаницы и выделил изображения бизонов, носорогов, оленя, круги, пятна, линии, зооантропоморфные и антропоморфные фигурки10. Автор выделил по стилистическим особенностям шесть стилистико-хронологических групп рисунков Бырки. В целом для них были характерны схематизм, динамичность, манера нанесения изображений контурными линиями или заливкой по контуру, животные изображались в профиль. При этом исследователь достаточно обстоятельно охарактеризовал особенности каждой группы11. Вопросы семантики этих петроглифов в публикации 1985 г. А.И. Мазиным не рассматривались, но автор отметил, что все они являются отражением охотничьей магии12.
Опираясь на анализ стилистических особенностей рисунков и оттенков охры, он выделил разновременные группы изображений. При этом в работах 1985, 1986, 1988 гг. автор отмечал меньшее количество групп рисунков, чем в монографии 1994 г.13 К первой группе он отнес изображения бизонов, ко второй - носорогов, к третьей - оленя, кругов, пятен и линий, к четвертой - животных, зооантропоморфных и антропоморфных фигурок, пятен и линий, к пятой - сплошных линий, аморфных пятен с отростками, окружностей, антропоморфных фигурок и животных с параболоидными головами, к шестой -аморфных пятен, сплошных линий, окружностей, антропоморфных фигурок, птиц и животных14. Определение их возраста А.И. Мазин осуществил на основе сравнительного анализа стилистических особенностей и тематики сюжетов этого памятника и Нюкжинской писаницы из Южной Якутии.
Выделение петроглифов эпохи средневековья и решение вопросов их интерпретации
Среди петроглифов Забайкалья имеются наскальные рисунки средневекового времени (рис. 3). Как новый для Забайкалья тип писаниц, отличающийся от петроглифов селенгинского типа бронзового и раннего железного веков, впервые они были выделены А.П. Окладниковым в 1951 г. в обобщающей статье информационного плана о результатах археологических исследований в Бурят-Монголии в 1947-1950 гг. Он указал, что средневековые петроглифы были открыты В.Д. Запорожской в 1949 г. на р. Джиде в местности Сарбадуй, и дал их краткую характеристику. Относительно техники нанесения этих писаниц А.П. Окладников отмечал, что они, как и ПСТ, выполнены красной краской, но, по его мнению, стилистически были исполнены в совершенно другой манере - реалистической. Исследователь выделил сюжеты этих писаниц - изображения всадников на богато украшенных лошадях. Специально на вопросах культурно-исторической интерпретации данных наскальных рисунков А.П. Окладников не заострил внимания, однако отметил, что по своему облику они слегка напоминают курыканские рисунки лошадей и всадников на Шишкинских скалах Лены430. Вместе с тем конкретных выводов из этого наблюдения сделано не было, что, впрочем, не являлось целью данной статьи. В ней исследователь также упомянул о рисунках отпечатков человеческих ладоней на писанице с изображениями всадников с р. Джиды и привел им аналогии с палеолитических памятников Западной Европы и поздних мусульманских культовых рисунков Средней Азии431, но от какой-либо интерпретации сюжету ладоней воздержался.
Затем в изучении средневековых писаниц Забайкалья наступил длительный перерыв. А.П. Окладников вернулся к их рассмотрению уже в обобщающей двухтомной монографии по забайкальским петроглифам. Во втором томе он подробно рассмотрел проблемы, связанные со средневековыми наскальными рисунками Забайкалья432. К этому времени, по данным исследователя, было выявлено гораздо большее количество памятников наскального искусства средневековой эпохи. Он упомянул такие местонахождения как Сарбадуй, отдельные композиции из Бага-Зари, Табангутского обо, Хана-Шуллуна из долины Селенги в районе с. Усть-Кяхта433. Таким образом проведенные к тому времени исследования А.П. Окладникова расширили как источниковую базу, так и территорию распространения средневековых петроглифов, хотя, как справедливо считал и сам исследователь, в целом их количество было все же незначительно434. Но, как и прежде, они были выявлены на территории только западной части Забайкалья и локализовались в двух районах: в среднем течении Джиды и на Селенге в окрестностях указанного выше села (рис. 3). В Восточном Забайкалье, не смотря на многолетние работы экспедиций А.П. Окладникова в этом регионе, наскальных рисунков средневекового времени за 1950-1960-ые гг. обнаружено не было.
В целом всю совокупность указанных выше памятников А.П. Окладников выделил в самостоятельную группу средневековых писаниц Забайкалья. Опираясь на новые материалы, исследователь дал развернутую, в рамках ис-точниковых возможностей памятников, характеристику и историко-культурный анализ данной группе петроглифов. Техника нанесения рисунков была определена как красковая (желтой охрой) и графитти (резная линейная)435. В соответствии с техникой исполнения А.П. Окладников осуществил работу по классификации сюжетов средневековых петроглифов. Для красковых писаниц Сарбадуя в долине Джиды он выделил сюжеты воинов-всадников на лошадях, верблюдов, оградок с обрамлением из бахромы, пятен, антропоморфных фигур, окаймленных снизу дугой из пятен, оттисков ладоней в натуральную величину, солярных кругов, лошадей . Петроглифы, выполненные в технике графитти, характеризовались сюжетами лошадей, везущих повозку, верблюдов, всадников на лошадях, повозок, солнечных кругов, козлов, оленей, сетей, решеток, изображений елочек, «метелок», знаков, похожих на имитацию рунических письмен, человечков437. На рисунках, процарапанных лезвием ножа, были изображены двухъярусные строения буддийского храма, а также фигура божества, сходного с бодхисатвой438.
Разная техника исполнения петроглифов объяснялась, по мнению А.П. Окладникова, хронологическими различиями. Для решения вопроса о датировке и этнической принадлежности красковых сарбадуйских петроглифов исследователь провел их сравнительный анализ с курыканскими наскальными изображениями с Верхней и Средней Лены, петроглифами Тувы, Ангары, Со-гда (Средняя Азия) и привлек сведения письменных источников. Результаты исследования позволили ему придти к выводу о том, что петроглифы Сарбадуя датируются ранним средневековьем, до 840 г. н.э., и связаны с тюркоязычны-ми уйгурами439. Вместе с тем А.П. Окладников отметил, что культура уйгуров на Джиде в свете новых данных является более сложной, чем представлялось ранее. К этому выводу его привел сравнительный анализ некоторых сюжетов. Так антропоморфные фигуры с окаймлением в виде дуги из пятен внизу находили аналогии в символике манихейцев440. Анализ изображений оградок и пятен указывал, по его мнению, о том, что их можно «рассматривать только как свидетельство какой-то преемственной связи и с селенгинскими писаницами, свидетельство того, что в них представлены черты, унаследованные от древнейшей культуры Забайкалья» . Таким образом, полагал А.П. Окладников, в культуре уйгуров на Джиде причудливо переплетались аборигенные и заимст вованные элементы культуры .
