Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Технико-морфологический анализ изделий из камня поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP 16
1. Проблемы и принципы классификации каменного инвентаря 16
2. Таксономическое группирование изделий из камня поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP 25
3. Технико-морфологическая характеристика каменной индустрии поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP 68
Глава II. Трасологический анализ изделий из камня поселений эпохи ранней бронзы Окуневского археологического микрорайона 88
1. Метод трасологического анализа 88
2. Трасологическое исследование каменного инвентаря памятников 101
3. Хозяйственная деятельность населения Окуневского AMP по данным трасологического анализа 153
Глава III. Сырьевая база каменного инвентаря поселений эпохи ранней бронзы Окуневского археологического микрорайона 160
1. Сырьевая основа каменной индустрии поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP 160
2. Пути и способы поступления каменного сырья 170
3. Каменная индустрия поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP в аспекте ее зависимости от сырьевой базы 181
Глава IV. Место поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP в системе древних обществ Западной Сибири (по материалам каменной индустрии) 187
1. Поселения Окуневского AMP и «самусьско-ростовкинская» общность 187
2. Феномен каменной индустрии поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP 204
Заключение 214
Источники 220
Литература 223
Сокращения 241
- Таксономическое группирование изделий из камня поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP
- Трасологическое исследование каменного инвентаря памятников
- Каменная индустрия поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP в аспекте ее зависимости от сырьевой базы
- Феномен каменной индустрии поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP
Введение к работе
АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ Эпоха ранней бронзы на сегодняшний день является одним из наиболее слабо изученных периодов в истории Среднего Прииртышья. Во многом сложившаяся ситуация обусловлена тем, что до недавнего времени на этой территории было известно и исследовано не так много памятников данного хронологического периода. Многие вопросы культурной принадлежности и хронологии комплексов эпохи ранней бронзы, производственно-хозяйственная деятельность, направления и характер связей населения на сегодняшний день далеки от разрешения. В поиске ответов представляются перспективными сразу несколько направлений, в первую очередь исследование и введение в научный оборот материалов новых памятников и активное привлечение источников, которым ранее не уделялось достаточного внимания. Одним из таких источников должна стать каменная индустрия.
Значение и информативность изделий из камня как археологического источника для палеолита, мезолита и неолита давно стали общепризнанным фактом. Данные, полученные в ходе их изучения, используются для культурно-хронологических построений, реконструкции хозяйственной деятельности населения и т. д. Однако каменная индустрия не исчезает с появлением орудий из меди и бронзы. На протяжении длительного хронологического периода она сосуществует с изделиями из металла, причем порой в очень развитых формах. К сожалению, в исследованиях по эпохе бронзы изделия из камня редко становятся объектом внимательного и разностороннего анализа и поэтому недостаточно используются в качестве археологического источника.
Другой аспект актуальности предлагаемого исследования состоит в специфике каменной индустрии Среднего Прииртышья. Данная территория практически лишена камня. Постоянно испытываемый недостаток в сырье обусловил экономное и бережное отношение как к нему, так и к самим изделиям. Это стало причиной того, что в коллекциях большинства памятников Среднего Прииртышья, как эпохи камня, так и бронзы, каменные изделия чаще всего немногочисленны, редко встречаются следы обработки и представительные серии орудий. Данные обстоятельства не способствуют проявлению интереса исследователей к каменной индустрии эпохи бронзы Среднего Прииртышья. На наш взгляд, эта особенность - не показатель низкой информативности рассматриваемого источника, а признак его специфики, требующий более внимательного отношения к материалам подобного рода и разработки специального подхода в исследованиях.
В последние полтора десятилетия на территории Окуневского археологического микрорайона (Среднее Прииртышье) исследованы несколько поселений и могильник, предоставившие значительный материал по эпохе ранней бронзы (Матющенко В.И., 1999, с. 91). Существенную долю в их коллекциях составляют находки из камня. Результаты исследований частично опубликованы (Матющенко В.И., 1999; Матющенко В.И., Полеводов А.В., Толпеко И.В., 1997, 1998; Толпеко И.В., 1994а, 19946, 1995а, 19956, 1997а, 19976, 1997в; 1999, 2000, 2001а, 20016; Толпеко И.В., Хвостов В.А., 1999; Болыпаник П.В., Жук А.В., Матющенко В.И. и др., 2001 и др.). Однако в данных изданиях представлена и детально проанализирована только часть находок из камня. Поэтому актуальность работы во многом определяется необходимостью наиболее полного включения в научный оборот новых материалов, которые могут существенно дополнить круг источников для эпохи ранней бронзы Среднего Прииртышья.
На сегодняшний день остро ощутимо отсутствие четких представлений о характерных и особенных чертах каменного инвентаря памятников эпохи ранней бронзы Среднего Прииртышья, в частности для использования их как диагностирующих признаков при определении культурно-хронологической принадлежности памятников.
Металл, кость, дерево и изделия из них в материалах памятников эпохи ранней бронзы Среднего Прииртышья встречаются крайне редко. Поэтому орудия из камня - один из немногочисленных источников, который может и должен быть использован для реконструкции производственно-хозяйственной деятельности населения этой территории.
Специфика данной работы, обуславливающая и одну из сторон ее актуальности, состоит в исследовании материалов достаточно узкого хронологического периода одного локального района, в котором сосредоточено несколько культурно и хронологически близких друг другу археологических памятников.
В каменном инвентаре проявляются в разных соотношениях черты, связанные с природной обстановкой, экономикой общества и т.д. И нередко признаки, сложившиеся под влиянием природных факторов и экономики, закрепляются традицией и превращаются в культурообразующие. Основная составляющая каменной индустрии - конкретное изделие. Но ни конкретное изделие, ни даже один из типологических рядов, пусть и самый выдающийся и бросающийся в глаза, не могут характеризовать весь каменный инвентарь в целом. Суть и специфику последнего определяют все изделия в качестве «единого организма и особые специфические черты, присущие этому организму как таковому» (Массой В.М., 1972, с. 5). Именно такой подход позволяет выявить локальные различия каменных индустрии, которые являются не категориями служебного характера, а «проявлением подлинной исторической действительности, материальным выражением особенностей развития отдельных обособленных групп древнейшего населения. Изучение этих локальных различий, их историческая интерпретация, открывают путь к воссозданию древнейшей истории населения той или иной области» (Любин В.П., 1972а, с. 15). Локальные различия каменных индустрии представляют собой результат «взаимодействия разных по природе, масштабу и значимости факторов, главные из которых — социальный, природный и функциональный (хозяйственно-производственный)» (Там же, с. 16). Особенно важны в этом плане исследования и историческая интерпретация групп однокультурных памятников (Любин В.П., 19726, с. 26).
Обоснование же выделения локального варианта сейчас уже нельзя проводить только с точки зрения технико-морфологического анализа. Необходимость основываться в этом случае на комплексе признаков была высказана уже давно (функциональное назначение орудий, экологическая обстановка, влияние первичного материала на происхождение формы и качества каменных орудий, полнота представленного материала, характер стоянки) (Ранов В.А., 1972, с. 33 -34). Это особенно актуально для каменной индустрии эпохи ранней бронзы Среднего Прииртышья в силу присущих данному источнику специфических черт, определяющих в ряде случаев его низкую информативность в качестве археологического источника.
Объект проведенных исследований - каменная индустрия эпохи ранней бронзы.
Предметом исследований в первую очередь стали свойства и признаки изделий из камня эпохи ранней бронзы и их познавательные возможности.
ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Целью работы является характеристика и интерпретация каменной индустрии поселений эпохи ранней бронзы Окуневского археологического микрорайона, выявление ее реальных познавательных возможностей и места среди синхронных комплексов.
Цель исследования определила следующие задачи: 1. Выполнить таксономическую группировку изделий из камня поселенческих памятников исследуемого района на основе технико-морфологического анализа.
2. Провести трасологический анализ всех изделий из камня; выявить особенности применения их в качестве орудий; реконструировать хозяйственную деятельность населения Окуневского AMP на основе полученных результатов.
3. Охарактеризовать сырье, возможные источники, пути и способы его поступления.
4. Выявить зависимость между использовавшимся сырьем, технико-морфологическими характеристиками и применением каменных орудий.
5. Раскрыть реальные возможности использования изделий из камня эпохи ранней бронзы Среднего Прииртышья в качестве культурно-диагностирующего и датирующего признака.
6. Определить характерные и особенные черты каменной индустрии поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP и место рассматриваемых памятников в системе древних обществ Западной Сибири.
ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ И ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ РАМКИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Территориальные рамки исследования ограничены пределами Окуневского археологического микрорайона, расположенного в низовьях реки Тары (правый приток Иртыша) (рис. 1, 2). Основанием для их определения стало, с одной стороны, наличие на небольшой территории целого ряда культурно близких памятников, с другой - их достаточно хорошая изученность.
Окуневский археологический микрорайон расположен вблизи деревни Окунево Муромцевского района Омской области, на левом берегу реки Тары (рис. 1, 2). О первых находках из этих мест стало известно еще в конце 1930-х годов (Матющенко В.И., Полеводов А.В., 1994, с. 3). На сегодняшний день здесь зафиксировано свыше тридцати памятников различной культурно-хронологической принадлежности (рис. 3). Первые раскопки были начаты в конце 1970-х годов. С 1985 года и по настоящее время (с некоторыми перерывами) в Окуневском археологическом микрорайоне работают экспедиции под руководством В.И. Матющенко (1985, 1987, 1988, 1989, 1990, 1991, 1992, 1993, 1998, 1999, 2003) и И.В. Толпеко (1994, 1995, 1997, 1998 гг.).
Природно-географическая ситуация на данной территории весьма благоприятна для жизнедеятельности человека (Болыпаник П.В., Жук А.В.,
Матющенко В.И. и др., 2001, с. 77-78). Обнаруженные археологические памятники свидетельствуют о том, что заселение этих мест началось с позднего неолита и к периоду ранней - развитой бронзы они были уже хорошо освоены. В этой местности лесостепь, соседствующая с южной тайгой, и река Тара с ее старичными озерами, позволяли заниматься любым видом хозяйственной деятельности - охотой, рыболовством, собирательством, а также земледелием и скотоводством. В то же время р. Тара и близость Иртыша, сравнительно небольшая заболоченность с южной и юго-западной стороны, близость лесостепи, несомненно, играли большую роль для контактов, развития обменных и торговых отношений.
Окуневский археологический микрорайон входит в состав обширного Нижнетарского археологического микрорайона, который занимает правобережное Прииртышье от д. Артын до д. Усть-Тары по р. Иртышу и от с. Бергамак до д. Усть-Тары по р. Таре (Нижнетарский археологический микрорайон, 2001, с. 79, рис. 8).
В ходе работы также были проанализированы опубликованные материалы и каменный инвентарь памятников первой половины эпохи бронзы с сопредельных территорий Среднего Прииртышья, севера и юга Западной Сибири, Восточной Сибири и Зауралья.
Хронологические рамки исследования - эпоха ранней бронзы, под которой мы понимаем для Среднего Прииртышья конец III - первую треть II тыс. до н.э.
Необходимо отметить, что результатом слабой изученности периода ранней и развитой бронзы Западной Сибири стала несогласованность терминов, как используемых непосредственно для их обозначения, так и для выделяемых внутри этапов. С 1960-х годов для начала эпохи бронзы достаточно часто использовалось понятие «ранний металл» - «очень неточное, неопределенное, внесшее немало путаницы в понимание хода археологических процессов в том или ином регионе» (Матющенко В.И., 1999, с. 11). В зависимости от обстоятельств и точки зрения исследователей на проблемы периодизации и культурной принадлежности памятников эпохи ранней и развитой бронзы Западной Сибири в публикациях можно встретить такие определения как энеолит, ранняя бронза, развитая бронза, первая половина эпохи бронзы, начальные этапы эпохи бронзы, предандроновский или доандроновский период, сейминско-турбинский или самусьско-ростовкинский хронологический горизонт и т. д. При этом одни и те же памятники или комплексы могут соотноситься с совершенно разными эпохами. Так, сейминско-турбинский или самусьско-ростовкинский горизонт одними исследователями относится к эпохе поздней бронзы (Членова Н.Л., 1972, с. 138), другими - к эпохе развитой бронзы (Молодин В.И., 1985, с. 106), а некоторыми — к эпохе ранней бронзы (Кирюшин Ю.Ф., 2002, с. 75-81). Анализ публикаций показывает, что в настоящее время среди ученых не сложилось единой точки зрения на периодизацию эпохи бронзы Западной Сибири (Трушин СП., 2002, с. 84-87).
Различия во взглядах исследователей по поводу выделения эпохи ранней бронзы и вычленения внутри ее отдельных этапов, культур, культурных типов и горизонтов на сегодняшний день носят объективный характер. Одной из основных причин этого, на наш взгляд, является неодинаковая степень изученности различных районов Западной Сибири.
Неопределенность ситуации осложнена и отсутствием какого-то общего мнения среди исследователей как по поводу хронологических границ для этого периода, так и по времени и последовательности существования в его рамках тех или иных культур и типов памятников в Среднем Прииртышье и на сопредельных территориях Западной Сибири.
В результате многие ученые для первой половины эпохи бронзы, в которую включается и ранняя бронза, используют определяющие, но не ограничивающие термины: «Пока же из-за малого количества источников раннебронзового периода, датируемого обычно первой третью II тыс. до н.э., иногда с конца III тыс. до н.э., по-видимому, целесообразно рассматривать их вместе с материалами периода средней бронзы (XVIII - XIV вв. до н.э.) в
рамках одной эпохи, которую по возможности можно обозначить как предандроновскую или доандроновскую» (Корочкова О.Н., Стефанов В.И., СтефановаШС., 1991, с. 71).
Нам данное предложение представляется достаточно спорным. На территории Среднего Прииртышья средняя (или развитая) бронза представлена, в частности, памятниками кротовской культуры. По мнению Ю.Ф. Кирюшина (2002, с. 104-105), с которым мы полностью согласны, кротовская культура в северных районах Обь-Иртышского междуречья развивалась одновременно с андроновской. Соответственно время ее существования не может быть объединено с эпохой ранней бронзы Среднего Прииртышья в границах доандроновской эпохи.
По нашему мнению, для определения периода, нижней границей которого является энеолит (или поздний неолит для ряда районов Сибири, в том числе и Среднего Прииртышья), а верхней - развитая бронза, наиболее корректно использование термина «эпоха ранней бронзы». Употребление в данной работе иной терминологии для обозначения этого периода допускается нами при привлечении опубликованных материалов и мнений различных исследователей. Вносить свои изменения в указанных случаях нам представляется недопустимым, так как это может исказить авторские точки зрения.
ИСТОЧНИКИ. Основная источниковая база включает в себя материалы трех поселений с полностью изученным каменным инвентарем - Окунево-VI (OM-VI), Окунево-Х (ОМ-Х), Окунево-XV (OM-XV).
Окунево-VI (рис. 3). Многослойное поселение. Находится в 2 км к западу-северо-западу от д. Окунево на мысу высотой 4 - 8 м. Общая площадь памятника около 2500 кв. м. Открыто в 1968 г. В.А. Могильниковым. В 1976 г. вторично обследовано А.И. Петровым. Раскапывалось А.И. Петровым, В.И. Матющенко и автором. Общая площадь вскрытий -около 600 кв. м. (рис. 4). Находки представлены фрагментами керамики, изделиями из камня, кости, бронзы. Исследовано жилище и несколько погребений. В полученных материалах вычленяются комплексы разных этапов эпохи бронзы, раннего железного века, эпохи средневековья (Болыпаник П.В., Жук А.В., Матющенко В.И. и др., 2001, с. 82; Здор М.Ю., Татауров С.Ф., Тихомиров К.Н., 2000, с. 54-55; Матющенко В.И., Полеводов А.В., 1994, с. 3-4; Толпеко И.В., 2001, с. 43-49).
Окунево-Х (рис. 3). Поселение. Находится в 1,5 км к западу-северо-западу от д. Окунево на мысу коренной террасы р. Тара высотой 6 - 9 м. Общая площадь памятника около 2000 кв. м. Обнаружен в 1988 г. В.И. Матющенко. Исследовался сплошной площадью В.И. Матющенко и автором. Общая площадь раскопов составила около 1300 кв. м. (рис. 5). Многочисленный комплекс материалов представлен фрагментами керамики, изделиями из камня, бронзы и железа, костями животных. Зафиксированы рабочие площадки и остатки легких наземных жилищ. Находки можно разделить на два культурно-хронологических горизонта - эпохи ранней бронзы и периода раннего средневековья (Болыпаник П.В., Жук А.В., Матющенко В.И. и др., 2001, с. 82-83; Здор М.Ю., Татауров С.Ф., Тихомиров К.Н., 2000, с. 58-62; Матющенко В.И., Полеводов А.В., 1994, с. 3, 5; Толпеко И.В., Хвостов В.А., 1999, с. 129-142).
Окунево-XV (рис. 3). Поселение. Расположено в 1,2 км от д. Окунево на высокой террасе (около 14 м) в некотором удалении от берега р. Тара. Выявлено С.С. Тихоновым в 1992 г. Исследовалось С.С. Тихоновым и автором (рис. 6). Выделены два комплекса. Самый значительный из них представлен 92 жилищами эпохи средневековья. Менее представительный комплекс (площадью в несколько десятков кв. м.) относится к эпохе ранней бронзы (Болыпаник П.В., Жук А.В., Матющенко В.И. и др., 2001, с. 83; Здор М.Ю., Татауров С.Ф., Тихомиров К.Н., 2000, с. 62-63; Матющенко В.И., Полеводов А.В., 1994, с. 3, 5; Толпеко И.В., 1997, с. 159-163; 1999, с. 296-298).
Использованные в работе материалы коллекций и полевые отчеты хранятся в Музее археологии и этнографии Омского государственного университета (Матющенко В.И., 1985; 1987; 1988; 1989; 1990; 1991; 1992; 1993; Тихонов С.С., 1992; Толпеко И.В., 1994; 1995; 1996; 1997; 1999).
Источниками для данного исследования стали и опубликованные материалы памятников эпохи ранней бронзы с территории Западной Сибири, а также материалы поселений и могильников из Приуралья, Западной и Восточной Сибири, относимые непосредственно к сейминско-турбинскому культурно-хронологическому горизонту или синхронизируемые с ним. При рассмотрении некоторых вопросов были привлечены данные этнографии.
Отдельную группу источников составляют справочные издания.
МЕТОДОЛОГИЯ И МЕТОДИКА. Методологической основой исследования стали отдельные положения исторического материализма о закономерностях социально-экономического развития общества, о традиционности и преемственности культурных традиций, о роли географической среды в жизни человека. В основу работы положен комплексный подход к изучению археологических материалов.
На первом этапе работы проводился общий анализ археологических коллекций и других материалов для выяснения степени их информативности в последующих исследованиях.
Изучение конкретного материала было выполнено с привлечением следующих методов:
- формально-типологического;
- статистического;
- технико-морфологического;
- трасологического;
- петрографического;
- сравнительно-исторического;
- ретроспективного;
- планиграфического.
Использование статистического, технико-морфологического,
трасологического и петрографического методов в данном исследовании
имело свою специфику, в частности, применение массового анализа изделий
из камня и т. д. Эти особенности приведены и охарактеризованы в соответствующих разделах, предваряющих описание и интерпретацию результатов исследований, полученных в ходе использования каждого из этих методов.
НОВИЗНА работы состоит в том, что в научный оборот вводятся
материалы, позволяющие получить новую информацию по Среднему
Прииртышью в эпоху ранней бронзы. Слабая источниковая база делает
значительным каждый новый выявленный и исследованный комплекс этого
хронологического периода на данной территории.
Впервые при изучении каменного инвентаря эпохи ранней бронзы Среднего Прииртышья использован комплексный подход, позволяющий получить наиболее полную и объективную информацию.
Технико-морфологический анализ значительных коллекций изделий из камня позволил выполнить таксономическое группирование, которое может быть положено в основу разработки классификации для каменного инвентаря эпохи ранней бронзы Среднего Прииртышья.
Ранее для выявления функций орудий из камня рассматриваемой территории практически не применялся трасологическии анализ. Впервые для изучения под микроскопом коллекций каменного инвентаря эпохи бронзы Среднего Прииртышья использован прием массового анализа артефактов.
В работе представлена попытка выявить взаимосвязь между выбором сырья, техникой изготовления, формой и использованием изделий из камня.
Таким образом, впервые предпринята попытка изучения каменной индустрии Среднего Прииртышья в эпоху ранней бронзы как самостоятельного и полноценного археологического источника.
ПРАКТИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ РАБОТЫ. Материалы и результаты исследования могут быть использованы в разработках проблем эпохи бронзы Западной и Восточной Сибири, Зауралья, Алтая и в написании обобщающих работ. Каменная индустрия поселений Окуневского археологического микрорайона и итоги ее изучения существенно расширяют наши представления по эпохе ранней бронзы Среднего Прииртышья. Это позволяет подойти к решению целого ряда таких проблем, как развитие обработки камня в эпоху бронзы, использование каменного инвентаря в качестве культурно-диагностирующего признака в границах рассматриваемого хронологического периода, характеристика хозяйственной деятельности и т. д.
Данная работа является первым опытом детального и разностороннего анализа массового каменного инвентаря для Среднего Прииртышья. Такой подход к этому источнику, как нам представляется, может стать основой для проведения подобных исследований на других памятниках этой территории.
Полная статистическая обработка результатов работы и таксономическое группирование, выполненное на основе технико-морфологического анализа изделий из камня, дают возможность проводить сопоставления с другими памятниками, использовать каменный инвентарь для культурно-хронологической идентификации поселений и могильников Среднего Прииртышья эпохи ранней бронзы.
Полученные данные можно использовать при создании и обновлении общих и специальных курсов по археологии и древней истории Сибири.
Результаты работы применяются автором в чтении курсов «Древняя история Сибири» и «История первобытной культуры» на историческом факультете Омского государственного университета.
АПРОБАЦИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЯ. Основные результаты работы были представлены на региональных и всероссийских конференциях в Таре (1994 г.), Омске (1994, 1995, 1997, 1998, 2002 гг.), Новосибирске (1996 г.), Томске (1998 г.), Кемерово (1999 г.), Тюмени (1999 г.), Павлодаре (1999 г.), Челябинске (1999 г.), на международных конференциях в Омске (1997 г.) и Челябинске (Аркаим) (1999 г.).
По теме диссертации опубликованы 25 научных работ, в том числе разделы в двух коллективных монографиях.
Автор выражает большую благодарность за возможность использовать в работе неопубликованные материалы раскопок проф, д.и.н В.И. Матющенко и к.и.н. А.И. Петрову], за консультации в проведении трасологических исследований д.и.н. Ю.Б. Серикову и к.и.н. А.А. Погодину, за консультации в определении минералов и пород к.г.-м.н А.А. Кожухарю и к.г.-м.н. НА. Кулик.
Таксономическое группирование изделий из камня поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP
При характеристике ретуши в данной работе учитывались такие показатели, как способ нанесения, расположение (краевая и на сторонах -покрывающая или заполняющая), дислокация (вентральная, дорсальная,) проксимальная), ориентация относительно осей симметрии изделия (продольная, поперечная, диагональная), протяженность (сплошная и частичная), размеры (равнофасеточная и разнофасеточная) и форма (чешуйчатая, ступенчатая, крутая, плоская, зубчатая (пильчатая)). Помимо этого различается ретушь преднамеренная (нанесенная специально) и утилизационная (появляющаяся в ходе использования орудия). Различия между ними выявляются субъективно (Там же, с. 29). Утилизационная ретушь чаще всего краевая, нерегулярная, разнофасеточная. Однако встречаются и другие варианты. Особые сложности при идентификации возникают в случае наложения одной ретуши на другую. С нашей точки зрения, в решении вопроса о преднамеренности или непреднамеренности ретуши следует опираться на комплексное использование технико-морфологического и трасологического анализов.
Утилизационная (непреднамеренная) ретушь не учитывалась как диагностирующий признак при технико-морфологическом анализе.
В основе таксономического группирования, выполненного нами для поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP, лежит технико-морфологический анализ с учетом предполагаемых функций изделий.
Мы сознательно отказались от выделения в коллекции каменного инвентаря таких блоков, как, например, сырье, орудийный комплекс или отходы производства. В таком разделении всегда присутствуют элементы субъективизма. Так, одна галька может быть сырьем, а другая - орудием. А наличие вторичной обработки не является единственным критерием для определения изделия из камня как орудия.
Основным критерием выделения групп стал комплекс технико-морфологических признаков, определяющих в целом ту или иную форму изделий. Однако при выполнении данного таксономического группирования не удалось отказаться от использования функционального подхода. При изучении каменных индустрии неолита - эпохи бронзы исторически сложилось так, что орудия классифицировались по морфологически выраженному функциональному назначению. Такой подход подразумевает, что каждая операция всякого ручного механического труда требует определенной формы рабочего края орудия и определенного способа соединения орудия с рукой (Клейн Л.С., 1991, с. 355). Создание работоспособной классификационной схемы, основанной на функциональном подходе, возможно при соблюдении следующих условий: - четкого разграничения продуктов первичного расщепления, заготовок, орудий и отходов производства; - хорошо выраженных форм орудий; - наличия на каждом орудии одного рабочего края. Однако в ходе трасологического анализа нам удалось выяснить следующее: - для многих орудий с ретушью определить функциональное назначение без исследования под микроскопом невозможно; - при определении предполагаемой функции исследователи опираются на форму изделия и оформление его рабочего края. Однако последних, как показал анализ изделий из камня с данных поселений, может быть несколько. Например, на одном орудии могут находиться одновременно скребковое и режущее лезвия, а также острие проколки. Функциональный подход подразумевает, что данное изделие либо должно присутствовать сразу в нескольких местах классификационной схемы, либо располагаться отдельно. В первом случае нарушаются основные требования, предъявляемые к классификации и выделению типов. Во втором - созданная структура может получиться очень сложной. С другой стороны, ножом может служить двусторонне обработанное орудие, отщеп с минимальной подработкой, пластина и т. д. Причем выявить действительно выполнявшиеся ими функции можно только в ходе исследования под микроскопом; - как показали трасологические исследования каменного инвентаря памятников, многие изделия использовались в качестве орудий без какой либо вторичной подработки. В классификации, построенной на предполагаемой функции, все они окажутся среди продуктов первичного расщепления или в отходах производства, что в целом не соответствует принципам ее построения. С другой стороны, для каменных индустрии эпохи неолита - ранней бронзы не существует системы описания и понятийного аппарата, основанных только на технико-морфологическом подходе. Создание их не входило в задачи данной работы. Поэтому нам не удалось обойти использование таких определений как «скребок», «нож», «наконечник стрелы». Но в данном таксономическом группировании они не являются функционально-определяющими, а используются как давно устоявшиеся обозначения для некоторых форм изделий. На следующем этапе были выделены типы. Критерием для их выявления стало наличие устойчивого сочетания признаков, характеризующих форму изделия, и разных для каждого типа. Далее изделия, объединенные в рамках типа, на основе незначительных различий в деталях формы были разделены на подтипы и варианты. Такие различия не существенны для выделения типов, однако их выявление необходимо. Детали формы и особенности подработки могут оказаться весьма значимыми при определении культурно-диагностирующих и датирующих признаков каменного инвентаря, особенностей техники изготовления орудий и их функционального назначения. Разнообразие изделий из камня не позволяет определить общие критерии для подтипов и вариантов. В одних случаях необходимо охарактеризовать лезвие, в других насад или острие и т.д. Единые критерии при выделении подтипов и вариантов использованы в рамках групп, объединяющих типы.
Трасологическое исследование каменного инвентаря памятников
Из найденных на поселении семи маленьких галек (размеры - около 2-3 см) у четырех обнаружены следы использования: 1) две недолго служили ретушерами; 2) одна (со сколами, образующими острие) - разверткой средней степени сработанности по кости или дереву. Материал - кварцитовый песчаник, поэтому более точно определить сложно; 3) у одной из галек три плоскости использовались как гладилки по коже - сработаны средне, четвертая - для упора пальца. Из двенадцати галек, обнаруженных на поселении в составе «клада», следы сработанности обнаружены только на одной. На ней присутствуют четыре скола - один был нанесен давно и его грани и поверхность заметно заглажены. Три других скола были сделаны, вероятно, уже на месте. Два из них нанесены рядом по типу ретуши (небольшие), а один отдельно. В результате были образованы два лезвия — вогнутое и выгнутое, на которых присутствуют слабые следы сработанности от работы по дереву. Нуклеусы и продукты их обновления. Из этих изделий, являющихся отходами производства, 80% стали орудиями. Дальнейшее использование осуществлялось без дополнительной подработки. Единственное исключение представлено подкубическим обломком из мягкого камня. На одной из его плоскостей прошлифована неглубокая ложбинка (рис. 7 - 12), в которой прослежены слабые линейные следы. Из других орудий этой группы 12,5% служили проколками по коже (рис. 7 - 17), 12,5% составили ретушеры. Остальные использовались в работе по дереву или кости в качестве сверл, скобельков (рис. 7 - 13), скобелей (рис. 7 -16). Для орудий, выявленных на нуклеусах и продуктах их обновления, характерна слабая степень сработанности (87,5% всех выделенных орудий). Лишь у 12,5% отмечена средняя степень износа. Практически все заготовки, найденные на поселении (как показал трасологический анализ) участвовали в различных трудовых операциях. Заготовки наконечников стрел (из них 46,2% недоделаны, 53,8% недоделаны и сломаны). Все целые стали орудиями, из них 16,6% для этого были незначительно подработаны. Из сломанных наконечников в качестве различных орудий были использованы 71,4%. Больше всего отмечено мясных ножей - 30,7% всех заготовок наконечников стрел. Среди остальных были как орудия для работы по дереву: скобельки (рис. 7 - 1), сверла, скобели (рис. 7 - 3), пилки, так и для работы по коже: скребки (рис. 7 - 2), резчики (рис. 7 - 5), проколки. Каждая категория представлена по 9,9%. Таким образом, 84,6% обнаруженных заготовок наконечников стрел стали орудиями иного назначения. Из них 54,5% сработаны слабо, остальные - средне. Орудия с сильным износом отсутствуют. В целом 63,6% всех орудий на заготовках наконечников стрел использовались для работы по мясу и коже, остальные - для работы по дереву. Нет орудий многофункциональных и с несколькими лезвиями (за единичным исключением - с двумя скобельками). Заготовки скребков. Из них 90% использовались в качестве различных орудий. Среднюю степень износа имеют 44,6% этих изделий, остальные -слабую. Для работы по дереву и кости использовались 44,6% от всех заготовок скребков со следами сработанности (скобели, пилки (рис. 7 - 8)), 55,4% - по мясу и коже (скребки (рис. 7 - 9), мясные ножи). Многолезвийные и многофункциональные орудия составляют 33,3%. Например, орудие по/ дереву - трехлезвийный скобель (рис. 7 - 7). Трасологический анализ продуктов первичного расщепления без ретуши и с краевой ретушью показал, что многие из них использовались как орудия и выполняли самые разнообразные трудовые операции. Результаты были занесены в таблицы (здесь и далее табл. 2, 3). Первичные и вторичные отщепы без ретуши и с краевой ретушью в целом составляют 8,1% всего каменного инвентаря памятника. Из них 1,9% (всего каменного инвентаря памятника) использовались в работе. Причем для применения в качестве орудий труда были отобраны практически все краевые сколы, соответствовавшие ряду параметров, главные из которых: а) качественный камень, б) размер более 2 см, в) наличие хотя бы одного края, пригодного для работы без значительной подработки. Среди неиспользовавшихся почти нет экземпляров, которые могли бы стать орудиями. Многие из отщепов без желвачной корки без ретуши и с краевой ретушью (69,7% всего каменного инвентаря памятника) также использовались в качестве различных орудий. Отбирались они по тем же параметрам, что и первичные или вторичные отщепы. Причем делалось это, как свидетельствуют проведенные исследования, очень тщательно. Так, отщепов без желвачной корки средних размеров (от 3 до 4 см) всего было найдено 32 экз. (0,4% всего каменного инвентаря памятника). Из них лишь 4 экз. (12,5% всех этих отщепов) не имеют ни подработки, ни следов сработанности. Обломки — 3,42% всего каменного инвентаря. Экземпляры до 2 см составили 69,2% всех обломков, до 3 см - 30,1% (всех обломков), до 4 см -0,7% (всех обломков). Таким образом, преобладают экземпляры малых размеров. В силу последнего обстоятельства, а также своей бесформенности, большинство из них не использовались в работе. Для всех орудий, выявленных на продуктах первичного расщепления, характерно незначительное число многофункциональных и многолезвийных орудий: - 8,8% всех первичных и вторичных отщепов с краевой ретушью, использовавшихся в работе; 16,6% всех первичных и вторичных отщепов без ретуши, использовавшихся в работе; - 6,4% всех отщепов без желвачной корки с краевой ретушью, использовавшихся в работе; - 7,8% всех отщепов без желвачной корки без ретуши, использовавшихся в работе; 14,3% всех пластинчатых отщепов с краевой ретушью, использовавшихся в работе; - 2,5% всех пластинчатых отщепов без ретуши, использовавшихся в работе. Только среди обломков их значительно больше - 42,9% от тех, которые использовались в работе. Орудия на продуктах первичного расщепления с краевой ретушью и без подработки охватывают все многообразие функциональных групп, необходимых для осуществления производственных операций, связанных с обработкой мяса, шкур, дерева, кости, камня, керамики. Всего их было выделено 19. В каждом рассматриваемом блоке орудий на продуктах первичного расщепления они представлены по-разному как по числу функциональных групп, так и по количеству изделий в них.
Каменная индустрия поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP в аспекте ее зависимости от сырьевой базы
Население Среднего Прииртышья в период камня - ранней бронзы существовало в условиях господства присваивающей экономики. Для освоения территории, формирования и функционирования устойчивого хозяйственно-культурного комплекса необходимо было взаимодействие многих факторов. В целом они зависели, с одной стороны, от знаний и навыков населения, а с другой - от возможностей экологической ниши, в условиях которой оно проживало. Исследования в Окуневском археологическом микрорайоне показали, что его территория в эпоху ранней бронзы была хорошо освоена. Здесь, в разных местах, в пределах одной небольшой экологической ниши, оставлено несколько различных культурно-хозяйственных комплексов этого хронологического горизонта.
Развитие микрорайона на территории Среднего Прииртышья в условиях присваивающей экономики имело свои характерные особенности. Природа в этих местах могла удовлетворить потребности населения в пище, одежде, домостроительстве. Но одной из основ функционирования хозяйственного комплекса в период камня - ранней бронзы была каменная индустрия. В соседних регионах (Алтай, Казахстан, Урал, Восточная Сибирь) в это время экологическая ниша (вкупе с прилегающими территориями) обеспечивала все потребности в сложении и развитии комплекса как присваивающего, так и производящего хозяйства. Население Среднего Прииртышья было поставлено в жесткие условия практически полного отсутствия каменного сырья. Мелкий галечник плохого качества с р. Иртыша и Тары и болотная руда (лимонит) использовались, но даже частично не могли решить эту проблему. Подобная ситуация, несомненно, должна была влиять на сложение и функционирование микрорайона в рассматриваемый период. Свою роль играла и значительная удаленность территории Среднего Прииртышья от возможных источников сырья.
В сложившейся ситуации населению микрорайона было необходимо поддерживать устойчивые связи с соседями, проживавшими на пути доставки каменного сырья. В случае если соседи выступали в роли посредников, зависимость подобного рода вполне понятна. Но и при условии самодоставки требуемого материала проход по территории с дружественно настроенным населением был более благоприятен.
Необходимостью, видимо, являлось и поддержание устойчивых контактов с населением отдаленных территорий, тех, где добывалось нужное сырье. Потребность в этом была даже при посреднической доставке камня. Жизнь общества зависела от устойчивого функционирования сложившегося культурно-хозяйственного комплекса, который находился в прямой зависимости от регулярных поставок сырья. Нарушение последних по каким-либо причинам через довольно незначительный промежуток времени поставило бы население в экстремальную ситуацию. С другой стороны, утрата старых связей создавала необходимость для установления других культурно-хозяйственных контактов, и тем самым создавала условия для продолжения существования в пределах уже освоенной территории. Невозможность получить доступ к другому сырьевому источнику могла, на наш взгляд, послужить одним из мотивов для ухода с места обитания.
Смена источника сырья была не желательна и по другой причине. Изготовление изделий определенного функционального назначения продиктовано потребностью общества в орудиях труда. А они, в свою очередь, должны отвечать сложившимся технологиям соответствующих производств. Однако мы знаем, что одна и та же трудовая операция в разных обществах могла выполняться орудиями, совершенно различными по форме, технике изготовления и материалу. Например, на определенной стадии обработки кожи должно применяться скребковое лезвие, отвечающее заданному технологией стандарту. В остальном же форма изделия зависит от используемого сырья, от традиций, сложившихся в технике обработки камня, от выработанных для конкретных типов орудий стандартов. Все это требовало от мастера очень хорошего знания всех свойств материала, с которым он работал, а так же большого мастерства и сохранения традиций. Эти сведения и навыки накапливались длительное время и передавались от поколения к поколению. Нарушение связей с источником сырья и появление материала с иными первичными свойствами стали бы причиной нарушения сложившейся технологической цепочки. Изменившиеся условия могли полностью или частично разрушить механизм действия традиции. В качестве примера такого развития событий можно привести большемысскую культуру, каменная индустрия которой первоначально базировалась на высококачественном сырье и отличалась высоким уровнем расщепления камня. После переселения в предгорья Алтая и Салаира население этой культуры не только лишилось своей традиционной сырьевой базы, но и оказалось в условиях дефицита поделочного камня. Помимо этого им пришлось перейти на использование новых пород, худшего качества и с совершенно иной структурой. Это внесло существенные коррективы в дальнейшее развитие каменной индустрии болынемысцев (Кирюшин Ю.Ф., Шмидт А.В., 2001, с. 34). Для населения Омского Прииртышья периода камня - ранней бронзы поддержание устойчивых контактов являлось насущной необходимостью, так как в прямой зависимости от этого находилось традиционное производство каменных орудий. Пространственная протяженность таких связей была достаточно велика. Об этом мы можем судить по камню, использовавшемуся для изготовления орудий, по находкам нефритовых колец.
Феномен каменной индустрии поселений эпохи ранней бронзы Окуневского AMP
Отдельно нам хотелось бы остановиться на феномене каменной индустрии поселений Окуневского AMP в контексте изучения памятников и культур периода камня и ранней - развитой бронзы Среднего Прииртышья. На протяжении многих тысячелетий население этой территории осуществляло свою хозяйственную деятельность в условиях жесткой зависимости от поступлений каменного сырья. Данное обстоятельство наложило свой отпечаток на развитие каменной индустрии региона, придав ей определенное своеобразие: - изделия из камня на памятниках немногочисленны; - орудия встречаются редко и не образуют типологических серий; - почти нет заготовок и нуклеусов, мало отщепов, что не позволяет проследить этапы первичной и вторичной обработки; - практически отсутствует необработанное сырье и краевые сколы, это чрезвычайно затрудняет петрографические определения; - орудия использовались максимально долго с неоднократной подправкой, порой до полной утилизации, в ход шли даже сломанные изделия и их обломки. В результате большинство исследователей не обращают внимания на каменную индустрию и ограничиваются только упоминанием изделий из камня или самой общей характеристикой. Культурно-хронологические построения выполняются на керамическом материале. Логика исторического развития предполагает, что на первых этапах эпохи бронзы ситуация в каменной индустрии рассматриваемого региона должна была еще больше ухудшиться. Однако памятники Окуневского AMP демонстрируют совершенно обратное. Производство каменных орудий теперь базируется на значительном по объему и разнообразном сырье (халцедон, кремнистые породы, кварциты и т. д.). Появляются следы первичной обработки, хотя их по-прежнему мало, что объясняется объективными причинами. Доставка из отдаленных месторождений необработанной породы не эффективна - более рентабельно перемещать заготовки. Вторичная же обработка, изготовление орудий, происходили теперь непосредственно на поселениях и масштабы этого производства впечатляют. Налицо прекрасное знание населением всевозможных пород камня и их свойств. Хорошо фиксируется сортировка сырья применительно к изготовлению орудий различных типов и назначения. В производстве изделий из камня находят широкое применение как отщеповая техника, так и развитая техника призматических пластин. Последняя представлена большим количеством преимущественно правильных пластин средних размеров. Сечение - треугольное или трапециевидное. Есть как довольно длинные целые пластины, так и различные сечения. Большинство использовалось как в качестве самостоятельных орудий, так и вкладышей с минимальной краевой подработкой или совсем без ретуши. Ярко выраженная пластинчатая индустрия предполагает задуматься о наличии в составе каменного инвентаря памятников материалов разных эпох. Однако подобная гипотеза не имеет под собой никаких оснований, кроме того, что техника призматических пластин характерна для мезолита и неолита. Принадлежность этих изделий к основному комплексу памятников не вызывает сомнений и обоснована целям рядом показателей: - планиграфическими и стратиграфическими наблюдениями; - идентичностью сырья, отдельные разности которого не использовались на территории Среднего Прииртышья в предшествующие периоды; - одними приемами вторичной обработки и т. д. Кроме того, есть еще одно существенное отличие от пластин мезолита и неолита - там они служили заготовками для изготовления орудий (наконечников стрел, скребков, резцов, перфораторов). В данном случае пластины — это готовые орудия, которые в большинстве случаев использовались без подработки или с минимальным краевым ретушированием. Изделия и на пластинах и на отщепах демонстрируют разнообразие технологических приемов обработки: различные типы ретуши (краевая, покрывающая, заполняющая, равнофасеточная и разнофасеточная, чешуйчатая, пильчатая, конвергентная и полуконвергентная и т.д.), отделка не только со спинки, но и с брюшка и др. Каменная индустрия памятников своеобразна по технико-морфологическим характеристикам. Хорошо выраженными формами представлены только наконечники стрел, ножи и скребки, другие - единичны и не составляют серий. Подавляющее большинство стрел, ножей и скребков делится на устойчивые типы. Стереотипизация их форм доведена до совершенства.
Отдельно хотелось бы остановиться на памятниках Окунево-Х и Окунево-VI, материалы которых с полным основанием позволяют охарактеризовать их не только как поселения, но и как мастерские по обработке камня. Комплексы подобного рода - редкость в центральной части Западной Сибири и представляют большую исследовательскую ценность.
Камнеобрабатывающие мастерские являют собой совершенно особый тип археологических памятников, анализ материала которых позволяет ставить и решать вопросы производственных отношений, например: степень и характер разделения труда, распределение продукции производства, характер первобытного обмена и взаимоотношений древних племен и т. д. (Крижевская Л.Я., 1960, с. 239).
На сегодняшний день нет точного определения мастерской, что создает определенные трудности в идентификации этого типа памятников. «Этим термином одинаково обозначаются весьма различные этапы производства орудий, начиная от пункта добычи сырья до рабочего места, где первобытный человек изготовлял орудия из нуклеусов или кусков кремня и осуществлял их обработку» (Гурина Н.Н., 1976, с. 4). Однако многие исследователи, как за рубежом, так и в нашей стране, занимались выделением, изучением и классификацией мастерских в каменном веке (Кулаков С.А., 1993, с. 3-12).
