Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Историография темы 15
Глава II. Вступление Турции в Корейскую войну 47
2.1. Обсуждение в Турции вопроса об оказании помощи Южной Корее (25 июня-14 июля 1950 г.) 47
2.2. Процесс принятия правительством Мендереса решения об отправке войсквКорею (15 июля-25 июля 1950 г.) 67
2.3. Реакция в обществе и политических кругах на решение о посылке турецкого контингента на Корейский полуостров (25 июля-11 декабря 1950 г.) 79
Глава III. Корейский фактор в процессе вступления Турции в Североатлантический блок (25 июня 1950—18 февраля 1952 г.) 119
3.1. Принятие Турции в ассоциированные члены НАТО (25 июня-сентябрь 1950 г.) 120
3.2. Предоставление Турции полного членства в Североатлантическом альянсе (октябрь 1950 г.—18 февраля 1952 г.) 143
Заключение 171
Список использованных источников и литературы
- Обсуждение в Турции вопроса об оказании помощи Южной Корее (25 июня-14 июля 1950 г.)
- Процесс принятия правительством Мендереса решения об отправке войсквКорею (15 июля-25 июля 1950 г.)
- Принятие Турции в ассоциированные члены НАТО (25 июня-сентябрь 1950 г.)
- Предоставление Турции полного членства в Североатлантическом альянсе (октябрь 1950 г.—18 февраля 1952 г.)
Обсуждение в Турции вопроса об оказании помощи Южной Корее (25 июня-14 июля 1950 г.)
Проблематика предлагаемого диссертационного исследования изучается в работах, затрагивающих вопросы истории Корейской войны, и монографиях по внешней политике Турции. До недавнего времени Корейская война не была предметом пристального внимания отечественных историков, которые кратко рассматривали это событие в контексте международных отношений начального периода «холодной войны», а также внешней политики отдельных стран в Азии после Второй мировой войны. Соответственно, и исследователи турецкой дипломатии не всегда вспоминали об этом эпизоде. Однако материал, содержащийся в работах советских историков, говорит о наличии в советской исторической науке устоявшейся трактовки событий корейского конфликта.
В турецкой историографии участие Турции в Корейской войне затронуто в общих работах по истории страны и в исследованиях по ее внешней и внутренней политике. В середине 50-х гг. вышел ряд публикаций, посвященных деятельности премьер-министра А. Мендереса. Так, в коллективной работе турецких авторов «Аднан Мендерес. Политическая история и выступления»28 это событие упоминалось как одно из достижений политической деятельности премьер-министра, доказавшее искренность турецко-американских отношений и равенство Турции с европейскими странами29. В работе «Премьер-министр»30 о политической деятельности А. Мендереса его личный переводчик Назым Берксан выразил согласие с решением премьер-министра об отправке войск в Корею, которое позволило Турции получить признание со стороны стран-членов ООН" 1. Н. Берксан считал, что ведение коротких войн способствовало развитию армии любой страны. При этом он обращал внимание на то, что Турция вступила в НАТО не из материальных, а из моральных побуждений" . Проправительственная позиция авторов не удивительна: работы были написаны в период правления правительства А. Мен-дереса, и поэтому вряд ли можно было ожидать от них иного мнения.
В 60-е гг. появился ряд исследований, в которых турецкое участие в Корейской войне рассматривалось в рамках международно-правового аспекта и сотрудничества Турции с ООН. Следует отметить работы историка Мехмета Гёнлюбола, посвященные истории международных отношений Турции. В его монографиях «Международная политическая организация. Историческое развитие международных организаций и ООН»33 и «Участие Турции в ООН»3 1 уделено внимание рассмотрению Корейского вопроса в Совете Безопасности Организации Объединенных Наций в июне-июле 1950 г., его резолюций, а также процессу начала формирования Объединенного командования войск ООН. М. Гёнлюбол привел важные для нашего исследования телеграммы генерального секретаря ООН в адрес турецкого правительства в контексте рассмотрения вопроса об оказании военной помощи Корее. Вопрос об отправке войск на Корейский полуостров с точки зрения международно-правового аспекта отношений Турции и ООН освещен в работе Эдипа Челика35. Он привел тексты ряда статей турецкой конституции и Устава ООН, в которых указывалось на то, что решение об отправке войск в Корею не было юридически обоснованным ввиду отсутствия соглашения между Турцией и ООН о предоставлении контингентов.
Общие аспекты турецкого участия в Корейской войне и оценки действий бригад даны в коллективной работе Фахри Язгына и Нериман Сердарлар «История Турецкой Республики, 1918—1955 гг.», а также трудах Энвер Зия Карала,37 Акдес Нимет Курата,38 Орала Сандера39. Авторы подчеркивали зна 32 Ibidem. S.316.
О влиянии участия турецких подразделений в Корейской войне на вступление Турции в НАТО говорилось в работе историка Фахира Армаоглу «Политическая история, 1789-1960 гг.»41. Ф. Армаоглу писал, что «основным препятствием в принятии Турции в Североатлантический альянс было нежелание Норвегии, Дании, Голландии и Бельгии включать эту страну в блок перед лицом советской угрозы»,42 но «благодаря героизму турецких солдат в Корейской войне исчезли все препятствия на пути Турции в НАТО»43. Аналогичное мнение по этому вопросу нам удалось найти также в его более позднем труде «Политическая история XX века, 1914-1995 гг.» 4.
Внимание аспекту вступления Турции в Североатлантический альянс уделено в работе «Турецкая внешняя политика в фактах»45 под редакцией А. Эсмера. Автор подробно рассмотрел процесс вступления страны в блок, но не провел прямой взаимосвязи между этим событием и посылкой войск в Корею. По его словам, «Турция выразила готовность отправить свои воинские подразделения на Корейский полуостров для защиты мира и демократии»46. Однако он не указал на то, что за этим стояла цель добиться включения страны в НАТО. Возможно, в начале 80-х гг. в Турции по некоторым причинам не стремились широко афишировать такую взаимосвязь, в то же время не отрицая ее.
Внутри- и внешеполитические аспекты турецкого участия в Корейской войне, а также корейский фактор в процессе вступления страны в НАТО освещен в работе историка Н. Бехрамоглу «Турецко-американские отношения . (во время правления Демократической партии)» . Автор привел высказывания по этому аспекту представителя оппозиции, лидера Народно-республиканской партии И. Инёню. По словам автора, И. Инёню придавал особое значение месту турецких войск в составе блока, выражая надежду на скорое укрепление мощи национальной армии благодаря членству Турции в НАТО.48 При этом он обращал внимание на то, что оппозиция с правящей партией всегда была единого мнения по вопросу вступления страны в блок .
Корейский аспект вступления Турции в военный блок в общих чертах затронут в работах Д. Авджиоглу «Структура Турции»,50 книге Т. Атаёва «США, НАТО и Турция»,3 опубликованной в СССР в 1973 г., К. Гюрюпа «Международные отношения и внешняя политика Турции (с 1939 года до наших дней)»,32 а также в коллективной работе «Османская империя и современная Турция»33. Авторы сходятся во мнении о том, что страна добилась членства в Североатлантическом альянсе только посредством участия ее воинского контингента в Корейской войне5 1.
Отношения Турции и НАТО проанализированы с критической позиции Али Халилем в его труде «Внешняя политика Ататюрка, НАТО и Турция» 3. А. Халиль подверг критике.вступление Турции в военный блок, высказав тезис о том, что правительство Демократической партии стремилось использовать трагические события Корейской войны для укрепления безопасности своего государства. По его мнению, включение этой страны в блок поставило ее в центр влияния империализма, что подвергло угрозе ее собственную национальную безопасность ь.
Процесс принятия правительством Мендереса решения об отправке войсквКорею (15 июля-25 июля 1950 г.)
В словах турецкой стороны прослеживались опасения по поводу возможной агрессии со стороны СССР, но еще не наблюдалось признаков готовности официальной Анкары противопоставить этому отправку в Корею воинского контингента.
30 июня текст резолюций Совета Безопасности ООН от 25 и 27 июня по Корейской войне был вынесен на обсуждение в меджлис. Ф. Кёпрюлю обратился к депутатам парламента с заявлением о том, что неотъемлемым условием реализации турецкой внешней политики является четкое выполнение Турцией своих обязательств в рамках членства в ООН. Он отметил, что при осуществлении государственной внешней политики нужно действовать в духе ООН, а именно: обеспечивать международную безопасность, противостоять вооруженной агрессии, соблюдать суверенитет и территориальную целостность, содействовать процветанию человечества. Министр подчеркнул, что тесное и искреннее сотрудничество Турции с США обусловили необходимость проведения турецким правительством открытой и прозрачной политики во благо укрепления мира. Ф. Кёпрюлю также заметил, что, если бы ООН не приняла безотлагательных действий по урегулированию ситуации в Корее и решила остаться в стороне, то это создало бы угрозу безопасности не только Корейского полуострова, но и всего мира. По его мнению, все демократические государства обязаны быть готовыми незамедлительно оказывать всеобъемлющую поддержку любым миротворческим действиям правительства США240. По воспоминаниям генерала Т. .Языджи, это заявление министра бы Ibidcm. 1950. June 29. Tel. №346.
Данный факт указывает на то, что депутаты положительно восприняли предложение министра оказывать помощь в борьбе с любой агрессией. С одной стороны, нет ничего удивительного в том, что депутаты единодушно поддержали призыв министра. С другой стороны, не следует забывать, что в парламенте присутствовали депутаты как правящей, так и оппозиционных партий. Это свидетельствует о том, что на тот момент между представителями различных политических сил не наблюдалось никаких явных разногласий относительно необходимости оказания поддержки Южной Корее.
Далее Ф. Кёпрюлю зачитал депутатам текст известных резолюций Совета Безопасности по корейскому конфликту и ответ на них турецкого правительства в адрес генерального секретаря ООН Трюгве Ли, где говорилось, что «Турция готова выполнить волю Генерального секретаря»242. В своем ответе министр сообщил о намерении турецкого руководства активно содействовать укреплению мира и всеобщей безопасности для обеспечения защиты суверенных прав государств, ставших объектом открытой угрозы, а также о готовности Турции к исполнению своих обязательств в рамках членства в ООН2 13. Примечательно, что ответ был общим и достаточно сдержанным. При этом в нем не содержалось признаков военного характера предполагаемой помощи, но четко указывалось на приверженность Турции принципам ООН244. Однако здесь прослеживался и скрытый подтекст: заявление правительства Турции о готовности «выполнять свои обязательства перед ООН» можно также толковать, как заявление о готовности поддерживать действия США. Это подтверждается также циркулярной телеграммой американского госсекретаря Дина Ачесона от того же дня, когда Ф. Кёпрюлю зачитал ответ перед парламентом. Анализируя реакцию на вторую резолюцию в странах ООН, Д. Ачесон выра 241 Yazici Т. Op. cit. S. 28. После выступления министра все депутаты под продолжительные аплодисменты приняли предложение депутата от Измира Экрема Хайри Устюнда-га и его соратников поддержать решение своего правительства и признать, что оно полностью соответствовало духу ООН246. По мнению Метина Токера, меджлис продемонстрировал национальное единство по вопросу внешней политики, но «в тот момент никто не мог допустить мысли о том, что дело дойдет до отправки в Корею воинского контингента»2 7.
В своей работе А. Узмез отмечал, что ответ турецкого руководства получил широкую поддержку в печати. Он обратил внимание на то, что правая и левая пресса единодушно поддержали решение правительства248. Главный редактор проправительственной газеты «Джумхуриет» Н. Нади в своих комментариях к ответу министра/говорил, что «те страны, которые стремятся к установлению демократии во всем мире, должны обязательно сами приложить к этому свои усилия» . А. Узмез заметил, что С. Симави из газеты «Хюрри-ет» призывал к необходимости дать адекватную оценку событиям Корейской войны и не допустить ее разрастания» . Несмотря на то, что вышеуказанные заявления не содержали какого-либо призыва к принятию конкретных мер, они имели различный оттенок. Более агрессивный характер носило высказывание Н. Нади, где требование «к установлению демократии... приложить руку» можно расценить также как призыв к применению силы в отношении КНДР. Возможно, что последующие заявления и действия США начали подталкивать турецкое правительство на военный путь установления такой «демократии». Как мы увидели выше, попытка Турции следовать принципам ООН оказалась почти тождественной стремлению турецкого руководства сле
Принятие Турции в ассоциированные члены НАТО (25 июня-сентябрь 1950 г.)
Нади подверг критике позицию И. Инёню. Он сомневался в том, что Турция смогла бы занять авторитетную позицию среди стран-членов ООН по отношению к корейскому вопросу, если бы не приняла оперативного решения об отправке войск в Корею без консультаций с меджлисом414. В этом можно согласиться с Ы. Нади, поскольку созыв чрезвычайной сессии меджлиса во время парламентских каникул вряд ли удалось бы осуществить достаточно быстро. Более того, этот вопрос мог вызвать споры между различными партиями, что затянуло бы принятие окончательного решения.
Главный редактор газеты «Сон Поста» Селим Рагып Эмеч также выступил в поддержку позиции Демократической партии. В своей статье от 28 июля он писал, что «нельзя считать действия правительства ошибкой только из-за того, что оно не смогло объяснить цель отправки воинского контингента на Дальний Восток»4 5. При этом С. Эмеч придавал большое значение проявлению турецким руководством готовности предоставить военную помощь, отметив, что «раз такое решение было принято, то значит так было нужно»416.
Могла ли администрация А. Мендереса в день последнего заседания меджлиса 11 июля 1950 г. знать или хотя бы предвидеть скорую необходимость созыва парламента для обсуждения целесообразности посылки войск в Корею? В случае положительного ответа возникает другой вопрос: почему в таком случае правительство не поспешило вынести решение на обсуждение парламента до 11 июля, и могло, ли оно нарочно использовать парламентские каникулы для обоснования в дальнейшем своего решения без консультаций с меджлисом? С одной стороны, первые споры в парламенте относительно выбора формы оказания поддержки Республике Корея дали турецкому руководству понять, что вариант предоставления военной помощи мог вызвать возражения со стороны некоторых членов оппозиции. Следовательно, существовал риск отклонения этого решения на голосовании в меджлисе из-за недостаточной поддержки со стороны депутатов парламента.
С другой стороны, к 11 июля правительство еще не склонялось к принятию такого решения, а, напротив, оттягивало предоставление окончательного ответа генеральному секретарю ООН. Оно еще недостаточно осознавало целесообразность такого шага и, возможно, пыталось найти другие способы решения проблемы до получения в середине июля телеграммы от Т. Ли с призывом направить в Корею национальные контингенты. Это вынудило Турцию окончательно склониться к оказанию помощи военного характера, но администрация А. Мендереса также стремилась извлечь свою выгоду из сложившейся ситуации. Наиболее рациональным в данном контексте виделась попытка использовать согласие направить в Корею воинские подразделения как предмет торга с США. Целью такого торга было добиться получения от Соединенных Штатов военных преференций и оказания содействия включению Турции в Североатлантический альянс. С этой целью турецкое руководство фактически стремилось предложить свою помощь в ответ не на призыв генерального секретаря ООН, а на просьбу со стороны США. Таким образом, решение о посылке контингента было сделано в период парламентских каникул не столько по причине того, что правительство, действуя в рамках отношений «турецкое правительство — меджлис», старалось избежать возможного провала в ходе голосования в парламенте из-за противоречий с оппозиционными партиями, сколько в силу внешнеполитических причин в рамках отношений «турецкое правительство - США».
В качестве одного из аргументов оппозиции мы уже указывали то, что для обсуждения вопроса отправки войск в Корею в период парламентских каникул кабинет министров был обязан созвать экстренное заседание меджлиса. В рамках данного аспекта попытаемся изучить юридическую обоснованность этого довода с целью выяснить, почему правительство не стало выносить свое решение на обсуждение в парламент.
Заметим, что по вопросу посылки контингента без одобрения меджлиса среди турецких правоведов также не было единого мнения. В своих мемуарах генерал Т. Языджи привел высказывание профессора Али Фуат Башгиля, чле на всетурецкого общества юристов, на страницах газеты «Зафер». В качестве примера для оправдания действия турецкого правительства А.Ф. Башгиль указал Францию, где без консультаций с парламентом было принято решение об отправке в Корею нескольких военных кораблей417. По нашему мнению, такой аргумент не является достаточно веским: посылку нескольких военных кораблей нельзя рассматривать как вступление в войну, что, в свою очередь, не требует обязательного одобрения со стороны парламента.
Ссылаясь на статью 43 Устава ООН, предписывающую заключение особых соглашений между ООН и ее членами о предоставлении контингентов с целью оказания военной помощи для отражения вооруженной агрессии, А. Мендерес обращал внимание на то, что эта статья «предусматривает необходимость предоставления вооруженных сил по приказу ООН в целях сохранения мира и международной безопасности» 418 . Также премьер-министр напомнил, что «положения Устава ООН ратифицированы и приняты в полном соответствии с законодательством Турции», а «выполнение этих обязательств возложено, главным образом, на правительство, а не на меджлис» . Статьей 43 также предусматривалась ратификация принятых решений о посылке контингентов в соответствии с национальным законодательством. Однако, согласно 26-й статье Конституции Турецкой Республики от 1924 г., наличие одобрения меджлиса в силу..политической необходимости было обязательным условием для решений, связанных с отправкой национальных вооруженных сил для участия в войне за пределами своего государства420. Как следует из заявлений премьер-министра, А. Мендерес рассматривал ратифицированный меджлисом Устав ООН как согласие парламента со всеми решениями правительства, на которые распространялись положения Устава, и поэтому не считал необходимым получать одобрение парламента при рассмотрении подобных вопросов.
Предоставление Турции полного членства в Североатлантическом альянсе (октябрь 1950 г.—18 февраля 1952 г.)
В своей работе Н. Балта привела ряд статей из газеты «Миллиет», в которой освещались мнения правительства и общества относительно задержки предоставления их государству членства в Североатлантическом альянсе. В своей статье от 17 сентября 1950 г. А.Н. Караджан высказал критику в адрес государств, выступавших против принятия Турции в блок. Он считал, что «у Турции больше не осталось «сторонников» ее вступления в НАТО», заявив, что «отказ в предоставлении членства чреват ее превращением из друга во врага» . Тщетность усилий турецкого руководства добиться включения страны в военный блок А.Н. Караджан рассматривал как следствие не ошибочного курса внешней политики Демократической партии, а недальновидности великих держав. Он аргументировал это тем, что отказать в принятии в блок государству, находящемуся под боком СССР, означало оставить его наедине с опасностью. При этом А.Н. Караджан отметил, что со своей стороны Демократическая партия сделала возможное для выполнения возложенной на
15 сентября 1950 г. в ходе своего визита в Страсбург в составе Комитета министров Совета Европы Ф. Кёпрюлю отметил, что «НАТО нельзя считать полноценной организацией без участия в ней Турции», и что «Североатлантический блок не должен оставлять вне поля зрения такой стратегически важный регион, как Восточное Средиземноморье»590. На заседании 5-й сессии Совета НАТО, состоявшемся 15-26 сентября 1950 г. в Нью-Йорке, Турции и Греции было предложено принять участие в разработке плана обороны Средиземноморья, на что был получен положительный ответ591. При этом госсекретарь США Д. Ачесон сообщил в Госдепартамент о том, что «в Совете НАТО хорошо известно о турецкой приверженности принципам ООН, и что там осознают ее роль в обеспечении стабильности Восточного Средиземно BaltaN.Op.ck.S. 36.
Еще в августе 1950 г. в турецких общественно-политических кругах стали задумываться о том, не станет ли оборона Турции в связи с принятием ее в НАТО обузой для стран-членов ООН594. Ответ на этот вопрос стал очевидным после отклонения турецкой заявки: проблема имела не столько финансово-экономические, сколько политические корни. 22 сентября главный редактор газеты «Сон Поста» С. Р. Эмеч призвал в очередной раз задуматься над истинной причиной нежелания европейских стран видеть Турцию в Североатлантическом блоке . По его мнению, причина заключалась, прежде всего, в опасении вызвать недовольство Советского Союза. Нежелание Великобритании, Швеции, Норвегии, Дании, Бельгии поддержать вступление Турции в НАТО СР. Эмеч объяснял тем, что их правительства считали такой шаг равносильным войне с СССР596.
Свое недовольство очередным отказом в предоставлении полного членства в блоке также выразил турецкий журналист Седат Семави в газете «Хюр-риет». Он отметил, что «НАТО без Турции не сможет обеспечить безопасность Европы»,597 тем самым стараясь представить свою страну ключевым элементом в структуре безопасности Запада. На наш взгляд, его заявление было несколько преувеличено, поскольку Турцию нельзя считать центральным элементом в оборонительной системе Запада. Однако в обороне его юго-восточных рубежей это государство, несомненно, играло очень важную роль. По этому поводу в своей статье К. Браун из газеты «Вашингтон Стар» отмстил, что «отклонение кандидатуры Турции вызывает у нас большое сожаление» . Из этого комментария становится понятно, что решение об от 59?. 593
Тем не менее, 24 сентября 1950 года в прессе было опубликовано решение о предоставлении Турции Советом НАТО гарантий безопасности. От имени госсекретаря Д. Ачесона турецкое посольство в Вашингтоне было извещено о том, что «администрация США не считает нужным предоставлять Турции полное членство в Североатлантическом блоке», но «страны альянса приняли решение предоставить ей ассоциированное членство» . 4 октября посол Ф. Эркин вручил госсекретарю Д. Ачесону ноту о согласии своего государства принять предложение стать ассоциированным членом НАТО600. На заседании парламентской группы от Демократігческой партии Ф. Кёпрюлю отметил заметное укрепление политических отношений между двумя странами, подчеркнув, что правительство Турции не отступит от цели стать полноправным членом Североатлантического альянса601.
Таким образом, начало войны на Корейском полуострове обозначило новый этап в истории турецко-американских отношений в контексте обеспечения безопасности Турции. Правительство Демократической партии, пришедшее к власти в мае 1950 г., рассматривало призыв Совета Безопасности ООН оказать помощь Южной Корее как возможность для реализации своей основной внешнеполитической цели — включения своей страны в НАТО.
