Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Мировая юстиция Томской губернии 51
1.1 Организация мировой юстиции как воплощение интересов государства и отношение к ней сибирского общества 51
1.2 Деятельность мировых судей 73
Глава 2 Окружные суды Томской губернии 97
2.1 Деятельность уголовных отделений окружных судов 97
2.2 Деятельность гражданских отделений окружных судов 115
Глава 3 Органы обвинения и адвокатура на территории Томской губернии ... 136
3.1 Стадия предварительного расследования и прокурорский надзор 136
3.2 Развитие адвокатуры 152
Заключение 178
Список использованных источников и литературы 182
Приложение 201
Список принятых сокращений 294
- Деятельность мировых судей
- Деятельность гражданских отделений окружных судов
- Стадия предварительного расследования и прокурорский надзор
- Развитие адвокатуры
Деятельность мировых судей
Одним из важных периодов в истории нашего Отечества является середина XIX в., когда была осуществлена судебная реформа 1864 г., значение которой на сегоднящний день трудно переоценить. К настоящему времени сложилось множество точек зрения на это явление, собран и обобщен значительный материал по проблеме. Однако в этой кипе знаний региональный материал занимает незначительное место. Исключением из этого правила не стал и такой обширный регион, как Сибирь.
Первые попытки дать оценку судебной реформе делались современниками. Мировой суд, благодаря близости к населению, стал первым объектом изучения. Господствующей методологией исследований середины XIX в. являлся позитивизм. В духе раннего позитивизма первые работы основывались на эмпирическом материале, которые собирался в ходе непосредственного наблюдения за деятельностью судебных учреждений. А.Е. Нос лично посещал камеры мировых судей, записывал происходившие разбирательства, а впоследствии публиковал свои наблюдения в виде очерков. Цель своей работы он формулировал следующим образом: «... я старался ознакомить общество с тем как осуществлялась на деле введение нового установления». Использование формулировки «на самом деле» превращала исследование в хронику, своеобразный отчет, описывающий последовательность действий участников судебного процесса. Отсутствие оценочных суждений, личного восприятия происходившего, были принесены в жертву истине в позитивистском смысле, потому что персональные наблюдения вступали в противоречие с объективной реальностью.
Последующие работы утратили ознакомительный характер, изменились цели исследований. Ученых и практиков стало интересовать не только конкретное воплощение реформы, но и ее результаты. На основе философского позитивизма в исследованиях, посвященных государственным институтам, сложилось два направления; первое - юридический позитивизм или аналитическая юриспруденция, второе - социальный позитивизм. Юридический позитивизм стремился рассматривать право как самодовлеющую форму, в отрыве от содержания и сводил наблюдаемые явления к текстам (законам). Из проблематики историко-юридической науки были исключены не только сущностные и аксиологические аспекты права, но и его социальная обусловленность.
Юридический позитивизм был вызван развитием законодательства. Но его содержание обуславливалось и предметом исследования. Если гражданское судопроизводство носило формальный характер, то соответственно исследования, посвященные ему, представлялись в виде комментариев к законам. Уголовный процесс, благодаря публичному характеру, акцент делал на понятиях «общество» и «право».
Расцвет юридического позитивизма пришелся на конец XIX в. Определенным прологом к этому явлению стало издание решений Кассационных департаментов Сената, которому в Российской государственности отводилось роль «хранителя» и «толкователя» законов. Длительная практика Сената выявила противоречия в законах, и в их толкованиях. Безусловно, сбор различного материала был преобладающей методикой, но противоречивость законов, решений Сената, приговоров судебных органов увеличивали значение личных суждений. Поэтому значение авторского вклада в развитии этого направления не стоит преуменьшать. Благодаря таким работам, была четко определена компетенция различных судебных учреждений, скрупулезно расписаны отдельные стороны гражданского процесса, выявлена динамика развития законодательства, определена специфика регионов.3 Работы этого направления являются прекрасным справочным материалом для современных ученых.
Отметим, что во второй половине XIX в. у исследователей уголовного процесса интерес также концентрировался вокруг формальной стороны Судебных уставов. С первых дней существования новых судов наметилось определенное расхождение между практикой и соображениями, которые высказывали реформаторы. НА. Буцковский, активный участник составления судебных «проэктов» посвятил этой проблеме несколько очерков. Он признавал, что характер каждого учреждения зависит от общественной среды, но механизм взаимодействия общества и суда автор не показал.4 Под общественной средой он понимал образованную часть населения. Тем не менее, уголовное право, закон также формирует характер некоторых институтов (присяжных заседателей) Признав взаимосвязь между судом и обществом, сенатор НА. Буцковский в дальнейшем не апеллировал к этим понятиям, сконцентрировав внимание на нормах, изложенных в Судебных уставах (суждениях реформаторов).
И.Я. Фойницкий в противоположность Н.А. Буцковскому подчеркивал тесную зависимость уголовного судопроизводства от государственного строя.5 Его точка зрения была более последовательной. На первое место И.Я. Фойницкий ставил юридическое, а не политическое или социальное значение того или иного судебного учреждения. Например, процессуальные преимущества присяжных заседателей оценивались им высоко, а недостатки этого института объяснялись неудовлетворительным состоянием законов.
Деятельность гражданских отделений окружных судов
Своеобразный синтез теории разделения властей и гражданского общества был непоследовательным и противоречивым. Так, например, Государственный совет первой половины XIX в. наделялся им законодательными полномочия.
Останавливаясь на значение судебной практики для законотворчества, он своими рассуждениями перечеркивает объективный характер предпосылок реформы суда. При анализе развития судебной власти с конца ХУЛІ в. М.А. Филиппов теряет краеугольный камень своей теории - общество, а в дальнейшем оно подменяется общественностью и общественным мнением. Исследователь, решая те или иные задачи, ссылается на данные французской практики.10 Непосредственная критика содержания Судебных уставов 1864 г. проводилась с позиции его теории. Например, он предполагал передачу функций прокурора из ведомства юстиции в Министерство внутренний дел.
Представители социального позитивизма опирались на идеи свободы, либерализма, практику европейских институгов, всеобщих ценностей, которые выработала западная философия. При этом западные формы государственности воспринимались как ориентир развития, достижимый идеал. С 80-х гг. XIX в. интерес к судебной реформе значительно возрос. Непосредственным поводом к проблеме стала политика государства во время правления Александра III. Изменился характер исследования. Появилось много работ и статей не научного, а публицистического характера. Проблемы, связанные с судебной реформой, стала носить политический характер.
Наиболее последовательно либеральный лагерь представлял известный адвокат, публицист Г.А. Джаншиев. В его работе центральное место занимает «освободительное гуманное движение 60-х годов». В этой связи история судебных учреждений второй половины XIX в. делится на два периода. Первый период - это славная преобразовательная эпоха, которая совпадает с началом проведенім судебных реформ. Второй период - время реакции, в котором определяется «живучестью застарелых крепостнических вкусов, приемов и мировоззрений». Более того, 70-80-е гг. рассматриваются как «тормоз общественного развития».11 Г.А. Джаншиева в определенной мере можно считать родоначальником теории контрреформ в России. Термин «контрреформа» ввел в научный оборот О. Лихтенштард, который трактовал его как отход от независимости суда, основанной на научных принципах. 2. Г.А. Джаншиев эту дефиницию не использовал, но его идея о том, что преобразования во время царствования Александра III представляли интересы привилегированного меньшинства, предвосхищает главный тезис советской историографии.
Работы Г.А. Джаншиева идеализировали Судебные уставы 1864 г. Любые изменения, которые проводило правительство, воспринимались им как отступление от «духа» судебной реформы. Основной источник анализа - мнение современников, которые представляли образованные слои общества. Невзирая на положение в провинции, особенно в сельских местностях, автор описал всеобщую «любовь», которую заслужил институт мировых судей. Практика и деятельность судебных органов в работе не отражена. Заметим, что интерес Г.А. Джанщиева концентрировался только на времени проведения реформы. Поэтому отказ от синхронного анализа является существенным недостатком работы.
К.К. Арсеньев, анализируя русское судоустройство, ссылался на Европейские доктрины, в которых различные формы самоуправления не знали соединения администрации и суда.13 Объединение властей, по К.К. Арсеньеву, - это возврат к темным, мрачным сторонам дореформенного строя. Признав, что история мировых посредников, в которых соединялись судебные и административные полномочия, не изучена, он, следуя своей интуиции, заверял об упадке этого института в течение двух лет. Не менее проблематична его уверенность о проникновении в сознание российского населения понятия права. Заметим, что для большинства либералов характерна вера в особую миссию просвещения. По их мнению, демократические институты воспитывают в широких слоях населения чувство гражданина, стремление к законности и праву. Конечно, современная наука показывает, что основы правового государства зреют внутри общества, но это длительный и противоречивый процесс. В XIX в. часть ученых считала, что за одно-два десятилетия население полностью способно переосмысливать свои ценности. Обратим внимание, что идеи просвещения и объективные процессы развития вступали в определенное противоречие, но исследователи обходили этот вопрос стороной.
Стадия предварительного расследования и прокурорский надзор
В этой связи можно поделить либералов условно на две группы. Первое направление было представлено преимущественно адвокатами, которые пытались придать преобразованиям 60-х гг. XIX в. политический характер. По их мнению, благодаря нажиму общественности царь вынужден был пойти на уступки и ввести буржуазные формы суда. Они настаивали на том, что Судебные уставы отграничили судебную власть от исполнительной, а государственное устройство получило европейский вид. Анализируя политику Российского государства 80-х гг. XIX в., сторонники данного направления пришли к выводу о несовместимости самодержавия и правового государства. Следствием таких взглядов явилось обилие работ, посвященных истории адвокатуры, в которых показана борьба адвокатов против несправедливости, коренившейся в государстве.
Наиболее отчетливо идеи этого направления воплотились в региональных исследованиях. Для большинства окраинных территорий Российской империи была характерна. специфика. Отсутствие либеральных форм суда воспринималось как результат незнания и незнакомства с «бытом края». Н.Н. Розин говорил, что суд присяжных возник «из материалов юридических, из способов доказательства истины в процессе, из обыскных людей послухов».1 По его мнению, население Сибири было готово к учреждению института суда присяжных. В своих рассуждениях Н.Н. Розин апеллировал к материалам особого совещания 1900 г., которое обсуждало возможность введения института присяжных заседателей в губерниях и областях Сибири. Оно склонялось к положительному мнению и подчеркивало достаточное число жителей Томской губернии стоимость имущества которого удовлетворяло условиям ценза присяжных судей Однако достоверность результатов совещания требовала критического осмысления т к ин(пог)маиии в ее материалах была искажена
Вторая группа, ярким представителем которой можно считать А.Ф. Кони, связывала эффективность судебной системы с нравственностью. «Постановка звания судьи, пределы свободы его самодеятельности, обязательные правила его действия и нравственные требования, предъявляемые к нему, дают ясную картину состояния уголовного правосудия».18 Не смотря на внешнюю схожесть с позитивизмом, это направление в большей степени базировалось на религиозных воззрениях. Идеи А.Ф. Кони близки к Л.Н. Толстому. Нравственность определяла внутренне убеждение судьи, его поведение. Отсюда такое внимание к институту несменяемости судей. Первые годы деятельности реформированного суда показали возвышенное духовное настроение у членов магистратуры, которое через пятьдесят лет затемнились, а нравственные задачи ушли на второй план. Не случайно появились работы, которые описывали роль отдельных личностей в развитии правосудия. Издание таких книг являлось своеобразным назиданием для будущих судебных чиновников.
Понятие нравственности распространялось на все общество. Оно не относилось к узко профессиональным категориям. На рубеже XIX-XX вв. особую популярность среди европейских юристов получила антропологическая школа, которая обосновывала необходимость привлечения к правосудию специалистов, а значение присяжного жюри нивелировала. Данное направление не получило поддержки у русских юристов, его критиковали с разных позиций, но прежде всего с моральной. С.КГогель, писал: «... на наказание присяжные смотрят с точки зрения жизненной. Наказание, в их глазах, является нравственной или религиозной карой .. ,»20
Роль нравственности в правосудии сложно переоценить. Однако введение новых институтов всегда вызывает большой энтузиазм у первых деятелей, т.к. на них ложится ответственность за дальнейшее развитие созданных с их участием учреждений. Со временем служебное рвение утихает, учреждения укореняются в сознании масс, становится обыденными. На смену «реформаторам» приходит новое поколение с другими идеалами, которые олицетворяют новые ценности, новый этап развития общества.
Позитивизму противостояли идеи исторической школы правоведения и евразийства. В них подчеркивался приоритет государства над обществом. В исследованиях указывалась специфика Российского государства, его вотчинный характер и особенные правовые воззрения народа (народный дух). Анализируя первые итоги реформы, представители первого течения В.П. Безобразов, К.П. Победоносцев, В.Я. Фукс, увидели пагубность некоторых новых форм судопроизводства.
Развитие адвокатуры
Несмотря на достоинства, в этой работе присутствует ряд недостатков. Во-первых, господствовавшая в тот период теория государства и права отождествляла право с законом. Во-вторых, СВ. Юшков отразил не все этапы развития юстиции России. В-третьих, представление региональной специфики судов изобиловало множеством фактических неточностей и раскрывалось не до конца. Наконец, в-четвертых, автор не оговаривал критерии своих оценочных суждений. Поэтому странно связывать с волокитою дело, разбиравшееся в суде несколько месяцев.
Следующий этап в развитии интересующей нас проблемы был связан с критикой взглядов М.Н. Покровского. По мнению Е.А. Мороховцева, знатока крестьянской реформы, основным недостатком работ М.Н. Покровского стало его излишнее внимание к торговле, отрицание вклада народных масс в процесс реформирования, и, наконец, демонстрация зависимости характера хозяйства от размера его землевладения.57 Позже Е.А. Мороховцев совместно с Ш.М. Левиным изложил свою концепцию эпохи реформ. Согласно ей, кризис феодальной формации сопровождался ростом эксплуатации и усилением крестьянских выступлений. Поводом к реформам послужило поражение в Крымской войне и рост недовольства в низах (внешний и внутренний факторы).58 Противоречия между государством, которое выступало как самостоятельная сила низами и господствующим классом позволило авторам последовательно описать революционную ситуацию. Отмена крепостного права повлекла за собой ряд преобразований в сферах суда и управления. В одном из вузовских учебников Е.А. Мороховцев связал вопросы реформирования с экономической сферой.59 Как мы уже отмечали, связь экономики с правосудием опосредована, но Е.А. Мороховцев этого не увидел. В конечном счете, это сблизило его подход с выводами М.Н. Покровского, несмотря на то, что последний отрицал взаимосвязь крестьянской и судебной реформ. В этом случае позиция М.Н. Покровского выглядит более последовательной, иначе выходило, что базис способен измениться за 1-2 года.
Таким образом, в советской историографии 30-40-х гг. обнаружилось два направления. Первое уделяло внимание политическим факторам, второе -экономическим. Несмотря на противоречия, более последовательным выглядит второе направление. «Кризис верхов» и реформа суда наиболее четко изложены у М.А. Чельцова-Бебутова. Он рассмотрел суд как компромисс между либеральным и консервативным дворянством не только на местном уровне (М.Н. Покровский), но и в государственном масштабе.60 Появление таких институтов как присяжная адвокатура и суд присяжных, по его мнению, стало возможным благодаря либералам, заботившимся об интересах купцов и фабрикантов. Автор показал, что судебную реформу готовили дворяне и вслед за С.В.Юшковым разделил ее на два этапа: первый совпадал с периодом подготовки реформы 1861 г; второй начался после отмены крепостного права
М.А. Чельцов-Бебутов, характеризуя судебную реформу, опирался на эволюцию уголовного процесса, который определялся «выбором законодателем того начала, которое кладется в основу доказательств судьями»62. Поэтому его характеристика Устава уголовного судопроизводства совпала с оценкой СВ. Юшкова. Положительной стороной работы М.А. Чельцова-Бебутова является анализ дальнейшей судьбы уголовного процесса. 70-80-е г. XIX в. оцениваются им как период реакции, т.к. восстанавливались некоторые феодальные принципы судопроизводства. В частности, следствие по политическим делам перешло в ведомство внутренних дел; произошло переподчинение следователей прокурорскому надзору; возросла зависимость судей от министра юстиции; восстанавливалась помещичья власть на местах после введения институга земских начальников; расширялась компетенция судебных палат с участием сословных представителей и др.
Эти изменения, часть которых безосновательно была отнесена к феодальным, проводились в интересах консервативного дворянства. Автор не рассматривал причин перехода правительства к реакции в области юстиции. Не менее проблематично появление в его работе комиссии Н.В. Муравьева, деятельность которой была направлена на «извращение Судебных уставов». Дальнейшая история Судебных уставов рассматривалась им в контексте революционной борьбы. Произошло смещение акцентов в характеристике реформы. Суд превратился в карательный орган в период первой русской революции. В этом же русле была оценена реформа местного суда 1912 г., которая увеличила репрессивность по имущественным преступлениям.63 Не до конца он раскрыл значение возрождения «скорого и правого» выборного мирового суда. Не совсем ясен вывод автора о медлительности суда, т.к. ссылки им делаются не на практику а на структуру суда которая якобы должна повлечь за собой волокиту.
М.А. Чельцов-Бебутов показал место русского уголовного права в мировом процессе. На наш взгляд, неудачно объяснен компромисс соединения политического и экономического факторов реформы. При этом в основу характеристики реформы на разных ее этапах были положены разнородные критерии. По существу это выразилось в стремлении подогнать факты под идею, что было неизбежным в условиях командно-административной системы советского государства.
Следующий этап в изучении судебной реформы начинается с середины 50-х гг., который совпадает с началом развенчании культа И.В. Сталина. Предпосылкой к нему стала санкционированная сверху критика теории государства и права А.Я. Вышинского. Первоначально критика носила политический характер и была направлена на реабилитацию классиков марксизма-ленинизма. Появились работы, которые представляли собой перечень цитат по поводу судебной системы царского периода.64 Отсутствие элементарного анализа и пропагандистская направленность делают их малопривлекательными для научного рассмотрения.
