Содержание к диссертации
Введение
Глава I. ХАРАКТЕРИСТИКА ПАМЯТНИКОВ ШУЛАВЕРИ-ШОМУТЕПИНСКОЙ КУЛЬТУРЫ 8
Глава II. ТИПОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗУЧЕНИЕ ИНДУСТРИИ ПАШТНЖОВ КВЕМО-КАРТЛИ УІ-ІУ тыс. до н.э 32
ГЛАВА III. ФУНКВДОНАЛЬНАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ ИНДУСТРИИ ПАМЯТ НИКОВ КВЕМО-КАРТЛИ 137
ГЛАВА ІУ. ХОЗЯЙСТВО И ПРОИЗВОДСТВА ШУЛАВЕРИ-ШОМУТЕПИН-СКОЙ КУЛЬТУРЫ 198
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 219
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 223
ИЛЛЮСТРАЦИИ . 234
- ХАРАКТЕРИСТИКА ПАМЯТНИКОВ ШУЛАВЕРИ-ШОМУТЕПИНСКОЙ КУЛЬТУРЫ
- ТИПОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗУЧЕНИЕ ИНДУСТРИИ ПАШТНЖОВ КВЕМО-КАРТЛИ УІ-ІУ тыс. до н.э
- ФУНКВДОНАЛЬНАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ ИНДУСТРИИ ПАМЯТ НИКОВ КВЕМО-КАРТЛИ
Введение к работе
Последние два десятилетия для археологии Кавказа ознаменовались открытием многочисленных поселений раннеземледельческо-скотоводческих племен. Исследование этих памятников наряду с констатацией общих фактов становления производящей экономики ЕЫЯВИЛО ряд региональных особенностей. В значительной степени это относится к орудиям труда древнего человека и способу производства материальных благ, которые, являясь основными критериями уровня развития общества, дают важную информацию о культурной принадлежности поселений, хронологии, генетических связях, хозяйстве и т.д. Из основных памятников кавказского центра раннеземледельческой культуры отметим: Кюль-тепе (нижние слои), Шо-му-тепе, Иланлы-тепе, Гаргалар-тепе, Аликемек-тепеси, Рус-тепе-си, Тойре-тепе, Бабадервиш (Азербайджан); Техут и Хатунарх (Армения); Гинчи (Дагестан); Шулаверис-гора, ймирис-гора, Дангреу-ли-гора, Гадачрили-гора, Храмис Диди-гора, Арухло I, П, Ш, Цо-пи (Восточная Грузия - Квемо Картли).
Большой вклад в изучение перечисленных памятников внесли А.А.Иессен, О.А.Абибуллаев, И.Г.Нариманов, А.й.Джавахишвили, О.М.Джапаридзе, Т.Н.Чубинишвили, К.Х.Кушнарева, Р.М.кунчаев, Г.Ф.Коробкова, Л.Д.Бебиеридзе, Т.В.Кигурадзе, Р.М.Торосян и др. Их публикации, посвященные как частньм вопросам археологических исследований, так и общим проблемам раннеземледельческой культуры, представляют большой научный интерес. Вместе с тем ряд проблем во многом остается дискуссионным. Так, в определении культурной принадлежности рассматриваемых памятников нет единого мнения. Одни разделяют их на две группы, которые соответствуют двум культурам - шомутепинской и кюльтепинской (Нариманов, Чу-бинишвили, Массой). Другие видят в них две локально-хронологические группы одной земледельческо-скотоводческой культуры, где ранний этап представлен памятниками шомутепинского типа, а поздний - поселениями типа Аликемек-тепеси, Кюль-тепе I и др. (Куш-нарева, «іунчаев). Третьи склонны выделить два локальных варианта (шулаверский и шомутепинский) одной культуры - шулавери-шому-тепинской (Джапаридзе, Джавахишвили, Иессен), хотя поставлен вопрос о возможном выделении и третьего локального варианта шу-лавери-шомутепинской культуры на территории Араратской долины (Кигурадзе). В последние годы появилась еце одна гипотеза, которая относит рассматриваемые памятники к двум самостоятельным культурам - шулавери-шомутепинской и кюльтепинской - со специфическим для каждой комплексом находок (Коробкова).
Несмотря на ряд спорных представлений, в опубликованных работах отмечается роль Кавказа как центра становления производящей экономики, который, по мнению Н.И.Ьавилова (1965), является одним из древнейших очагов земледелия, родиной важнейших культурных растений: пшеницы, ячменя и ржи, а также большого количества плодовых культур. В этом плане значительный интерес представляют исследования Г.Н.Лисициной и Л.В.Прищепенко (1977), в которых на конкретных палеоботанических материалах рассматривается вопрос о зарождении и путях развития земледелия на Кавказе.
Значительно реже встречаются работы, специально посвященные разбору орудий труда - каменных и костяных (Кигурадзе, 1976; Ис-майлов, 1973; Челидзе, 1979). Указанные авторы при исследовании орудий исходят из их типологических характеристик, которые не всегда раскрывают настоящую функцию этих орудий. Расхождения проявляются наиболее сильно при изучении обсидиановой индустрии, характерной для Кавказа, т.к. обсидиановые орудия не содержат визуальных признаков сработанности рабочих краев. Последние становятся заметными только при микроскопическом исследовании. Сопоставляя следы, наблюдаемые на поверхности древних орудий, со следами на аналогичных орудиях, изготовленных и примененных в современных натурных экспериментах, можно не только выделить классические типы орудий, но и определить их полифункциональность, т.е. многократное использование одного орудия в различных сферах человеческой деятельности.
Экспериментально-трассологический метод или метод микроанализа, предложенный и разработанный С.А.Семеновым (1957), был применен для ряда памятников шулавери-шомутепинской культуры: Шому-тепе, Тойре-тепе, Гаргалар-тепеси, Кюль-тепе I, Мланлы-те-пе, Аликемек-тепеси (Аразова, 1974; Коробкова, 1982), Техут, Ха-тунарх (Коробкова, 1981), Гинчи (Коробкова, Гаджиев, 1981). Из материала поселений Восточной Грузии микроанализу подвергались около 360 обсидиановых предметов Шулаверис-гора (Коробкова, Ки-гурадзе, 1972). Таким образом, ко времени начала настоящей работы оставались открытыми вопросы применения функционального анализа ко всей коллекции орудий и обобщения материалов по отдельным памятникам и целым комплексам. Это, в свою очередь, не позволяло проследить пути синхронизации раннеземледельческих поселений Восточной Грузии с однотипными кавказскими памятниками и вызвало разнобой в определении культурных и генетических связей.
В целях изучения и конкретизации указанных проблем и вопро - б сов нами использованы специальные перспективные методы исследования: технико-морфологический, трассологический и экспериментальный .
Обсидиановая индустрия Цопи, Арухло I, П, Ш и Шулаверис-го-ра (количеством более б тысяч экземпляров) была изучена типологически и функционально, причем типологическая обработка материалов, в отличие от уже имеющейся, проводилась по новой методике (Коробкова, 1979), позволяющей систематизировать орудия по макропризнакам, что значительно уточняет их функцию и облегчает статистический учет. Составление типологических и функциональных типолистов как по каждому памятнику, так и сводных, дает возможность использовать в качестве аналогий однокультурные памятники Азербайджана и Армении и позволяет судить о принадлежности рассматриваемых поселений к одному культурно-хозяйственному типу с близким уровнем развития.
Типологическому и трассологическому исследованиям коллекции обсидиановых и костяных изделий поселений Восточной Грузии предшествовали эксперименты, проведенные автором в экспериментально--трассологических экспедициях ДОйА АН СССР. Целью экспериментов было создание эталонов для идентификации следов износа со следами на орудиях древних ПОСЄЛЄНЦЄЕ. Кроме того, при воспроизведении экспериментальным путем древних операций познавалась технология производственных процессов племен шулавери-шомутепинской культуры.
Высказанные выше предпосылки послужили основой для постановки конкретных задач и общей цели исследований настоящей работы. Было намечено:
- 7 1) дать типологическую и функциональную характеристики орудиям труда, исходя из современных разработок технико-морфологического и трассологического методов;
2) определить набор типов заготовок, вторичной обработки и изделий, типичных для шулавери-шомутепинской культуры;
3) систематизировать материалы, изученные автором и другими исследователями;
4) выявить функциональный набор орудий труда, характерный для памятников шулавери-шомутепинской культуры;
5) на основании анализа СЕОДНЫХ функциональных типолистов установить характер хозяйства ранних земледельцев Восточной Грузии и попытаться выявить локальные хозяйственные различия.
Автор считает необходимым выразить глубокую признательность доктору исторических наук Т.Н.Чубинишвили, кандидатам исторических наук Л.Д.Небиеридзе и Т.В.Кигурадзе за любезное предоставление материалов, постоянную поддержку и ценные советы. Особенную благодарность автор выражает научному руководителю, доктору исторических наук Г.Ф.Коробковой, а также сотрудникам экспери-ментально-трассологической лаборатории ЛОИА АН СССР, кандидатам исторических наук А.Е.Матгохину, В.Е.Щелинскому и К.Н.Скакун, чью постоянную помощь испытывал в процессе выполнения и написания настоящей работы.
Характеристика памятников шулавери-шомутепинской культуры
Как уже отмечалось ранее, памятники УІ-ІУ тыс. до н.э., составляющие Кавказский центр раннеземледельческой культуры, служат объектом изучения вот уже около двух десятков лет. Легко представить всю объемность проведенных работ, включающих характеристику поселений, керамических изделий, строительной техники, палеоботанических и палеозоологических исследований и т.д. Ограниченные рамки данной диссертации требуют краткости изложения, поэтому подробнее мы затронем вопросы изучения только тех памятников, материалы которых явились предметом нашего исследования. Остальные поселения будут рассмотрены в том плане, который представляется нам необходимым для проведения аналогий и освещения вопросов их культурной принадлежности.
Характерной особенностью всех памятников шулавери-шомутепинской культуры является их концентрация в виде древних жилых холмов, расположенных преимущественно на речных равнинах. В частности, на Квемо-Картлийской равнине селища данной культуры представлены четырьмя компактными группами: Квемо-шулаверской, которая в свою очередь состоит из четырех холмов; Арухлинской, в которую входят четыре памятника; Цители-сопельской - из пяти холмов; Качаганской - из четырех или пяти памятников. Все перечисленные группы отдалены друг от друга на 10-15 км, и такая компактность показательна не только для Закавказья, но и для большинства переднеазиатских центров (Мерперт, Ійунчаев, 1971).
Поселение Квемо-шулаверской группы - Шулаверис-гора расположено на равнине по правому берегу р.Храми в 2,5 км юго-западнее с.Имири Ыарнеульского района ГССР. Несмотря на сильное повреждение памятника, размеры сохранившегося холма внушительны: площадь поперечника (100 х 40) кв.м, высота - 2 м (первоначальная высота равнялась около 6,5 м).
В результате полевых исследований вскрыто 252 кв.м площади в центре холма. Зафиксировано 9 строительных горизонтов, обнаружены 32 круглопланово-купольных строения, дворики, остатки флоры, фауны, керамика, каменные и костяные изделия. В качестве строительного материала использована исключительно глина - сырцовый кирпич, глинобит, глиняный раствор. Все строения по размерам подразделяются на три группы: жилые и хозяйственные помещения, резервуары для воды (Джапаридзе, Джавахишвили, 1975).
Керамика немногочислена. Она представлена грубыми, ручной лепки, сосудами из глины с примесью песка, толченного обсидиана, базальта, реже - соломы. Стенки сосудов неравномерные, шероховатые. Форма - баночная и бочкообразная с высокой пяткой. На некоторых изделиях сохранились отпечатки ткани. Посуда украшена шишкообразными налепами, волнистыми жгутами, резным орнаментом, образующим елочку, треугольные шевроны. Единично встречается тонкостенная, хорошо обожженная керамика с легкой залощенностью. Она яйцевидной формы, плоскодонная, типичная для южного круга памятников (Джапаридзе, Джавахишвили, 1971; Джавахишвили, 1973).
Свыше 1500 предметов составляют изделия из камня, кости, рога. Среди них первое место занимают изделия из обсидиана (98,5 %), который встречается разных видов - плотный, прозрачный, дымчатый, очень редко - с красными вкраплениями. Нуклеусы конусовидные, с них скалывались длинные пластинки и отщепы. Коллекция обсидиановых изделий частично (около 360 экз.) просмотрена и изучена с помощью трассологического метода (Коробкова, Кигурадзе, 1972). Из орудий встречаются четырехугольные вкладыши жатвенных ножей и серпов, резцы, скребла, стамескообразные орудия. Орудия из камня представлены главным образом камнями зернотерок, сферическими курантами, терочниками, ступками, грузилами для копалки, шлифованными топорами и теслами. Множество специально подобранных сферических галечников средних размеров (Кигурадзе, Джавахишвили, 1973). Изделия из кости малочис-лены, особенно в нижних слоях. Количество костяных и роговых изделий возрастает по горизонтам снизу вверх. Наиболее распространенными орудиями являются шилья и мотыги, менее распространены лощила.
Костные остатки принадлежат домашним и диким особям. Встречаются остатки хлебных злаков, семена сорняков и полевых культур, частично съедобных.
Типологическое изучение индустрии Паштнжов квемо-картли VІ-ІV тыс. до н.э
При изучении археологических памятников большую роль играет методика, по которой определяется их хозяйственно-культурная принадлежность. До недавнего прошлого критерием служило исследование керамического материала, однако, со временем все большее внимание стало уделяться каменной и костяной индустрии. Во-первых, это объясняется большим количеством инвентаря, извлекаемого во время раскопок, во-вторых, и это главное, технической традиционностью и иновациями орудий труда. Специфика обработки и применения костяных и каменных орудий позволяет не только отнести памятники к той или иной культуре, но и открывает широкие возможности для проведения параллелей с хронологически близкими комплексами и для выделения локальных вариантов культур.
Как в зарубежной, так и в отечественной литературе опубликовано много работ, посвященных методике и методологии типологического анализа индустрии палеолита (Коробкова, Мансуров, 1972; Щелинский, 1974; Любин, 1975, 1977). В меньшей степени изучены в этом плане материалы эпохи мезолита и неолита. Заслуживают внимания работы Д.А.Крайнова (I960), Н.О.Бадера (1965), Р.Б.Ара-зовой (1974). Попытка использования статистического метода отражена в публикации М.К.Габуния, посвященной материалам Эдзани и Гварджилас Клде (1974).
Несмотря на указанные работы, в археологической литературе до сегодняшнего дня не разработана единая технико-морфологическая классификация индустрии той или иной эпохи. Недостатком большийства существующих классификаций является ограниченный характер самого исследования, замыкающегося на рассмотрении только типов изделий. Такой подход не учитывает ни вторичную обработку, ни технику расщепления. Тем самым из поля зрения исследователя выпадает важная составная часть индустрии, имеющая такое же решающее значение, как и сами орудия труда, что в конце концов приводит к неверной типологической оценке памятника. Серьезность указанных упущений можно представить, если учесть, что даже для ряда неолитических и энеолитических культур, не говоря уже о палеолите, каменный и костяной материалы часто являются единственным источником для решения общих и конкретных исторических задач (Ранов, Коробкова, 1971).
Используя опыт других исследователей, занимающихся разработками технико-морфологического анализа орудий труда, и исходя из сущностного содержания самой индустрии, Г.Ф.Коробкова составила типологическую классификацию каменного инвентаря с пластинчатой техникой расщепления для среднеазиатского региона (1968, 1972, 1975, 1975 а). Такая классификация в настоящее время успешно применяется к пластинчатым индустриям Кавказа (Аразова, 1974), Украины (Заец, 1975; Смольянинова, I960) и Средней Азии (Лоллекова, 1979). Была попытка применить классификацию к памятнику Шулаверис -гора (Коробкова, Кигурадзе, 1974), но малочисленность обработанного материала не позволила полностью раскрыть ее возможности.
Б настоящей работе при типологическом описании индустрии памятников Квемо-Картли использовалась именно эта классификация, поэтому остановимся на ней подробнее. Для этого приведем понятие самой индустрии, использованное нами, а именно - совокупность устойчиво повторяющихся типов заготовок (техника расщепления), типов вторичной обработки продуктов расщепления (техника ретуширования) и типов изделий (набор типов форм). Проведя количественную оценку обрабатываемого инвентаря по этим трем компонентам, можно выявить реально существующие сходства и различия между отдельными комплексами или группами комплексов, что лежит в основе выделения археологических культур. При этом важно выяснить не только общий состав видов заготовок, ретуши и форм изделий, но и выделить основные или ведущие типы данной индустрии, определяемые по их процентньм соотношениям в пределах выделенных типов изделий. Для техники расщепления введены такие понятия заготовок как очень крупные (макропластины) шириной больше 2.5 см, крупные - больше 1.5 см, но меньше 2.5 см; средние - больше 0.7, но меньше 1.5 см и мелкие (микропластины) - не больше 0.7 см. Учитывается также такой признак, как профиль изделия. При определении пластин с прямым профилем имеются в виду изделия, у которых поверхность брюшка строго параллельна продольной оси изделия; с изогнутым профилем - образцы с отклонением поверхности брюшка от оси. В коллекциях, в том числе и закавказских, часто встречается понятие - сечение пластин. Под сечениями понимаются поперечные средние отрезки пластин.
Функвдональная классификация индустрии памятников квемо-картли
Трассологический метод достаточно хорошо известен в археологической литературе и мы не будем рассматривать подробно его специфических особенностей. Отметим только, что, давая возможность реконструировать производственные процессы, в которых участвовали те или иные орудия, трассологический метод позволяет выделить функциональные группы, связанные с конкретным производством или отраслью хозяйства.
Первым энеолитическим памятником Закавказья, который был исследован трассологически, является шулаверис-гора (Коробкова, Кигурадзе, 1972). Было рассмотрено небольшое количество материала (360 экз.), в то время как коллекция памятника составляет около 2000 экз.
Б последующие годы нами были подробно изучены обсидиановые, каменные и костяные орудия Цопи, Арухло І, П, Ш и Шулаверис-гора, составлены функциональные типолисты по отдельным памятникам и сводный типолист, включающие в себя функциональную градацию орудий по определенным признакам в классы, группы и типы. Классом считали совокупность всех орудий, связанных с хозяйством или домашним производством; группу составляли орудия, объединенные близостью конкретных производств или отраслей хозяйства; тип -это орудие, которое связано с определенной производственной операцией.
3 данных такой классификации учитывается процентное соотношение комплекса орудий по отдельным производственньм процессам и отраслям хозяйства. Б результате анализа сводного типолиста хорошо видны общности и различия между памятниками.
Б наших исследованиях, кроме всего прочего, использовались для аналогии материалы известных памятников шулавери-шомутепин-ской культуры: Шому-тепе, Аликемек-тепеси и Техут, инвентарь которых был подвергнут микроанализу Г.Ф.Коробковой в эксперимен-тально-трассологической лаборатории ЛОМ АН СССР.
Трассологический анализ и функциональная классификация каменной индустрии изученных нами памятников дают возможность говорить о высоком проценте орудий труда, характерных для ранне-земледельческо-скотоводческих комплексов. Трассологический метод выявил значительно больший процент орудий, пополнив их за счет отщепов и пластин, не имеющих следов вторичной обработки. При рассмотрении орудий бросается в глаза значительное число комбинированных инструментов, которые для полноты характеристики изделий и их статистической обработки необходимо учитывать раздельно в соответствии с той или иной выполняемой функцией. Так, орудия с функциями скребла и серпа должны быть отнесены и к группе скребков, и к группе серпов. Таким образом, с учетом составных элементов полифункциональных орудий число рабочих инструментов сильно возрастает. Правомочность этого представления вытекает из особенностей используемого метода и предложенной классификации, поскольку само по себе интересно не абсолютное число экземпляров орудий, а количество выполняющих определенную функцию. Только такое определение даст наиболее полную и вероятную картину хозяйственной деятельности древних поселенцев.
В зависимости от процентных соотношений тех или иных функциональных групп следует различать основные, второстепенные, малозначимые, случайные группы. Основные - это орудия, которые представлены в индустрии количеством свыше 20%; характерные - больше 10%, но меньше 20%; второстепенные - больше 5%, но меньше 10%; малозначимые - больше 1%, но меньше 5%; случайные - меньше 1%. В таком же соответствии различаются и функциональные типы, процентное соотношение которых устанавливается от числа орудий (с учетом комбинированных) в пределах одной группы.
