Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Политика Великобритании и Японии в отношении Синьцзяна в 1918-1949 гг 29
1.1. Синьцзян во внешнеполитических планах Великобритании в 1918-1935 гг 29
1.2. Политика Великобритании в Синьцзяне в 1936-1949 гг 54
1.3. Место и роль Синьцзяна в планах милитаристской Японии в 1918-1941 гг 69
Глава II. Синьцзян в китайской политике Соединенных Штатов Америки 1918 - 1949 гг 96
2.1 Политика США в отношении Китая и Синьцзяна в 20-30-е гг 96
2.2 Возрастание роли синьцзянского фактора в китайской политике США в годы Второй мировой войны (1939 - 1945 гг.) 122
2.3 Политика США в Синьцзяне в период гражданской войны в Китае (1946- 1949 гг.) 137
Заключение 177
Список сокращений 184
Список источников и литературы 185
Приложение 205
- Синьцзян во внешнеполитических планах Великобритании в 1918-1935 гг
- Политика Великобритании в Синьцзяне в 1936-1949 гг
- Политика США в отношении Китая и Синьцзяна в 20-30-е гг
Введение к работе
История взаимоотношений крупнейших мировых держав: Великобритании, Японии и Соединенных Штатов Америки - с Китайской Республикой постоянно привлекает внимание исследователей. Значительное место в ряду работ, посвященных этой проблематеке, отведено событиям второй четверти XX века. Повышенный интерес историков к этому периоду становится вполне понятным, если учитывать масштабность и значимость процессов, которые развивались в дальневосточном и центральноазиатском регионах в 20-х - 40-х годах, степень влияния этих процессов на судьбы не только народов указанных стран, но и всего мира.
Известный американский исследователь Ф. Даллес замечал по этому поводу, что «Китай всегда был и является ключевым фактором, определяющим соотношение сил в Восточной Азии». Далее он указывал, что, в силу этой и некоторых других причин, правительство США, например, не придерживалось «политики изоляционизма» на Дальнем Востоке, которую оно проводило в Европе в период между двумя мировыми войнами1.
В то же время, несмотря на заметные успехи в разработке означенной темы и большое количество посвященных ей работ, приходится констатировать, что пока здесь остается много спорных вопросов и неразработанных сюжетов. Одной из заметных проблем в этом перечне является региональная политика Великих держав, в частности: Великобритании, Японии и США - в отношении китайской провинции Синьцзян, преобразованной 13 сентября 1955 года в Синьцзян-Уйгурский автономный район Китайской Народной Республики.
Синьцзян, являющийся одним из крупнейших в территориальном и богатейших в природно-сырьевом отношении районов КНР, издревле притягивал к себе взоры китайских богдыханов. Задолго до образования
1 Dalles F.R. American Policy Toward Communist China. Historical Record 1949-1969. -New York. 1972. P. 10-11.
4 Цинской империи (1644 г.) военные силы Китая не раз появлялись в северозападной части Центральной Азии, известной в китайской литературе под названием «Западный край» («Си-юй»). Однако завоевателям так и не удалось закрепиться на центрально-азиатских рубежах на сколько-нибудь продолжительное время. Эпизодически вторгавшиеся в эти районы китайские войска творили насилие над местным населением, грабили его и уходили назад за Великую китайскую стену '. Синьцзян был завоеван и присоединен к Китайской империи только в XVIII веке, а статус провинции получил лишь в 1884 году, являясь на протяжении более чем столетия наместничеством.
Новая провинция стала в Китае одной из наиболее многонациональных, так как в ней проживало более десяти неханьских национальностей: уйгуры, казахи, киргизы, дунгане, монголы, татары, узбеки, таджики, сибо, маньчжуры, солоны, русские и другие . При этом между собственно Китаем и Синьцзяном сразу же и на долгие десятилетия возникли весьма сложные отношения, которые были обусловлены несколькими причинами.
Во-первых, неханьские народы в провинции подвергались жесточайшей эксплуатации со стороны китайских завоевателей, национальному унижению и религиозной дискриминации. Достаточно сказать, что даже уйгурские беки могли разговаривать с маньчжурскими или китайскими чиновниками не иначе, как стоя на коленях3.
Во-вторых, коренные жители Синьцзяна в своей массе резко отличались от ханьцев по языку, культуре, религии, традициям и обычаям.4 Это делало невозможным естественное вхождение этого района в сложившееся в Китайской империи монокультурное поле.
Туревич Б.П. Великоханьский шовинизм и некоторые вопросы истории народов Центральной Азии в XVIII
XIX веках // Вопросы истории. 1974. № 9. С. 74.
2Богословский В.А., Москалев A.M. Национальный вопрос в Китае (1911-1949). - М., 1984. С. 32.
3Сулейменов Р.Б., Моисеев В.А. Чокан Валиханов - востоковед. - Алма-Ата, 1985. С. 89.
"Богословский В.А., Москалев A.M. Указ. соч. с 32.
И, наконец, в-третьих, Синьцзян был оторван от центральных провинций Китая тысячами километров труднопреодолимого пространства, но в то же время граничил со среднеазиатскими государствами и Российской империей, которые были населены этнически близкими народами, имевшими с ним давно сложившиеся взаимовыгодные экономические связи, что объективно способствовало его сближению с соседями.
Последнее обстоятельство обусловило особые отношения России и Синьцзяна и в период царизма, и после Октябрьской революции 1917 года. При этом надо отметить, что политика России в Синьцзяне строилась с непременным учетом фактора противостояния коренных народов и китайских властей1.
Экономическое влияние России в Синьцзяне особенно возросло во второй половине XIX века. Сложившиеся к этому времени формы производства и обмена делали весьма выгодными торговые связи между сопредельными сторонами и во многом определяли благосостояние
1 Белов Е.А. Россия и Китай в начале XX века. Русско-китайские противоречия в 1911-1915 гг. - М., 1997; Валиханов Ч.Ч. Собр. соч.: в 5-ти т. Т. 4. - Алма-Ата, 1985; Воскресенский А.Д. Современные концепции русско-китайских отношений и погранично-территориальных проблем в России и Китае (80-90 гг. XIX в.) // Научные доклады. Вып. 23. - М., 1994; Гуревич Б.П. Великоханьский шовинизм и некоторые вопросы истории народов Центральной Азии в XVIII-XIX веках // Вопросы истории. 1974. № 9; Международные отношения в Центральной Азии. - М., 1979; Дубровская Д.В. Судьба Синьцзяна. - М., 1998; Думан Л.И. Завоевание Цинской империей Джунгарии и Восточного Туркестана // Маньчжурское владычество в Китае. - М., 1966; Кузнецов B.C. Экономическая политика цинского правительства в Синьцзяне в первой половине XIX в. - М., 1973; Златкин И.Я. История Джунгарского ханства. - М., 1983; Исиев Д.А. Уйгурское государство Йэттишар. - M., 1981; Моисеев СВ. Исламский фактор в русско-кашгарских отношениях в 60 -70-е гг. XIX. // Востоковедные исследования на Алтае. Выпуск IV. - Барнаул, 2004; Моисеев В.А. Россия и Китай в Центральной Азии. - Барнаул, 2003; Мясников B.C., Шепелева Н.В. Империя Цин и Россия в XVII -начале XX в. // Китай и соседи в новое и новейшее время. - М., 1982; Русско-китайские отношения 1689 -1916. Официальные документы. - M., 1958; Тихвинский С.Л. Взаимоотношения Китая с соседними странами в новое и новейшее время и современная китайская историография // Китай и соседи в новое и новейшее время. - М., 1982; Тихонов Д.И. Восстание 1864 г. в Восточном Туркестане // Советское востоковедение. 1948. T.V.; Характер народно-освободительных движений в Синьцзяне в XIX и первой четверти XX в. // Советское китаеведение. 1949. Т. VI.; Шан Юэ, Ли Жужань, Сунь Цзесянь и др. Очерки истории Китая с древности до опиумных войн. (Перевод с китайского). - M., 1959; Синьцзян Э Су шанье маои данъань шиляою. Синьцзян женьминь чубаньше. - Урумчи, 1994. (Историко-архивные материалы о торгово-экономических отношениях Синьцзяна с Россией и СССР 1896-1949 гг.) - Урумчи, 1994; Ли Шен. Синьцзян Э Су маои Ши 1600-1900. - Урумчи, 1994. (История торговых отношений Синьцзяна с Россией в 1600 - 1900 годах). - Урумчи, 1994; Chen J. The Sinkiang Story. - New York, London. 1977; Grousset R. The Empire of the Steppes. A History of Central Asia. - Rutgers University Press. 1970; Hopkirc. P. The Great Game. The Straggle for Empire in Central Asia. - New York, Tokyo, London. 1994; Lattimore O. Pivot of Asia. Sinkiang and the Inner Asian Frontiers of China and Russia. - Boston. 1950. и другие.
проживавших здесь народов. Уже в конце XIX - начале XX веков на долю России приходилось свыше 75% внешнеторгового оборота провинции '.
Вместе с тем, уже в первой половине XIX века в Синьцзян начинается активное проникновение Великобритании, а с последней трети этого столетия он попадает в зону пристального интереса набирающей силу после революции Мэйдзи Японии2. В то же время, если дипломатическое представительство Японии здесь в силу ряда причин так и не было открыто, то английское консульство начало действовать на территории Кашгарии уже в 1890 году3. Появление этих государств в провинции обуславливалось рядом политических и экономических факторов.
В первой четверти XIX века Великобритания закончила колониальный захват Индии, что позволило ей выйти на границы Тибета и Синьцзяна. Именно отсюда началось проникновение Британской империи в Китайский Туркестан. Синьцзян представлял для Великобритании особый интерес. Богатая природными ресурсами провинция могла стать как плацдармом для расширения Британского влияния в Центральной Азии, так и буфером между Британской Индией и Российской империей, продвижения которой к границам своих колониальных владений Великобритания опасалась всегда 4.
Что касается Японии, то в конце XIX века в руководящих кругах этой страны появляется и начинает оформляться концепция Великой Японской
1 Вихляев М.А. Торговля СССР с китайской провинцией Синьцзян 1917-1934 гг. // Научные и культурные
связи библиотеки Академии Наук СССР со странами зарубежного Востока. Сборник докладов. - М.- Л.,
1957. См. также: Ростовский С.Н. Царская Россия и Синь-Цзян в XIX -XX вв. // Историк-марксист. Кн. 3.
1936; Баранова Ю.Г. К характеристике русско-китайской торговли в Синьцзяне // АН РК. Серия
общественных наук. - Алматы, 1994.
2 Анваров А. История изучения Восточного Туркестана английскими и индийскими путешественниками.
1812-1900. Автореф. канд. дисс. - СПб., 1992; Ахметжанов А. Агрессивные устремления английского
капитализма в Западном Китае в 60-х - 70-х гг. XIX в. // Ученые записки Алма-Атинского педагогического
института им. Абая. - Алма-Ата, 1956. Т. XI/1; Политика великих держав в связи с событиями в Западном
Китае в 60-80-е годы XIX в. Автореф. канд. дисс. - М., 1952; Байкова Н.Б. Англо-кашгарский торговый
договор 1874 г. Автореф кан. дисс. - Ташкент, 1950; Кляшторный С.Г., Колесников А.А., Басханов M.K.
Восточный Туркестан глазами европейских путешественников. - Алма-Ата, 1991; Нарочницкий А.Л.
Колониальная политика капиталистических держав на дальнем Востоке 1860-1895. - М., 1956; Fairbank J.K.
China's Foreign Policy in Historical Perspective. - New York. 1969; Hudson G. Europe and China. - London. 1951;
Lattimore O. Inner Asian Frontiers of China. - New York. 1940; Rossaby M. China and Inner Asia From 1368 to the
Present Day. - London. 1975; Enoki Kazue. History of Central Asian Studies in Japan. "A.A.", Vol. 41, 1981.
3 Шивашанкара Менон К.П. Древней тропою. - М., 1958. - 112 с.
4Терентьев М.А. Россия и Англия в Средней Азии. - СПб., 1875; Щукина H.M. Как создавалась карта Центральной Азии. - М., 1955.
7 Империи. Именно военно-дипломатическая подготовка к реализации этой концепции во многом способствовала появлению Страны Восходящего Солнца в Синьцзяне \ Нельзя сказать, что провинция занимала центральное место в захватнических планах Японии. Тем не менее, существовал ряд факторов, которые создавали определённую заинтересованность Японии в Синьцзяне.
Во-первых, уже упомянутые богатые природные ресурсы провинции, которыми Япония была всегда бедна, во-вторых, как и Великобритания, Япония была заинтересована в Синьцзяне, как в плацдарме, с которого можно было распространить своё влияние на граничащие с ним регионы. Однако особую активность Япония начала проявлять здесь только после Японо-китайской 1894 - 1895 гг. и Русско - японской 1904 - 1905гг., войн. Именно в это время Япония в полной мере ощутила свою силу и заявила о себе как о мировой державе.
Нарастание активности Великобритании и Японии в провинции стало особенно заметным после начала первой мировой войны, когда экономическое и политическое присутствие Российской империи в провинции сначала ослабло, а в ходе революции и гражданской войны сошло почти на нет. Воспользовавшись возникшим своеобразным политическим и экономическим вакуумом в провинции, его попытались заполнить Великобритания и Япония, а несколько позже и США.
Кроме этих государств, некоторую активность, прежде всего экономическую, в Синьцзяне проявляла Германия. Однако ее усилия здесь нельзя было назвать ни настойчивыми, ни постоянными. С одной стороны, это объяснялось тем, что после поражения в Первой мировой войне и потери своих владений в Китае Германия оказалась лишена возможности на равных соперничать с другими державами. А с другой - тем, что в 30-х гг. союзнические отношения Германии с Японией строились, среди прочего, на
1 Кутаков Л.Н. Внешняя политика и дипломатия Японии. - М., 1964; Японский милитаризм: (военно-историческое исследование). - М., 1972.
8 разграничении сфер влияния. Китай по этому разграничению должен был стать жертвой Японии, и это подразумевало невмешательство в развивавшиеся здесь события со стороны Германии. Сколько-нибудь заметного присутствия Франции и Италии в провинции вообще не отмечалось, если не считать эпизодов, связанных с кратким пребыванием здесь французских и итальянских путешественников и ученых.
Эти обстоятельства определили то, что при исследовании вопроса политики держав в отношении Синьцзяна во второй четверти XX века, говорить приходится, прежде всего, о Великобритании, Японии и Соединенных Штатах Америки.
Отношения именно между этими странами и Синьцзяном наполнены событиями, недостаточная степень изученности которых, собственно, и определила необходимость появления настоящей работы.
Актуальность представленной темы определяется как собственно научными, так и общественно-политическими факторами.
Во-первых, до настоящего момента весьма сложный и важный сюжет, связанный с политикой Великих держав в отношении крупнейшей провинции Китая Синьцзяна в период 20-х - 40-х гг., не подвергался специальному изучению. Это обстоятельство является, в свою очередь, одной из причин, которые не позволяют до настоящего времени воссоздать целостную картину взаимоотношений Великих держав и Китая во второй четверти XX века.
Во-вторых, означенная тема приобретает особую актуальность в условиях, когда, распад Советского Союза и возникновение на постсоветском пространстве целой группы независимых государств, в том числе и в Центральной Азии, явились своеобразным стимулом для нового подъема национального самосознания коренных народов Синьцзяна. В этих условиях обращение к истории помогает лучше понять истоки, мотивы и задачи национальных движений, уровень и степень возможного воздействия на них посторонних сил; избежать прежних недоразумений и ошибок в
9 межгосударственных отношениях при решении связанных с этим явлением проблем.
В-третьих, на территории Центральной Азии сегодня действуют радикальные мусульманские группировки, которые вновь ставят своей целью создание независимого исламского государства, «мусульманского халифата». Существующие свидетельства о возможной связи этих группировок с националистическими элементами мусульманского населения Синьцзяна заставляют обратиться к анализу прошлых событий, дабы извлечь из них необходимые уроки.
Объектом исследования является региональная политика Великих держав в отношении Китая во второй половине XX века.
Предметом исследования является формирование и проведение в жизнь политики Великих держав в отношении Синьцзяна в 1918-1949 гг.
Цель работы заключается в том, чтобы определить роль, место и значение синьцзянского фактора во внешней политике Великих держав, восстановить целостную картину всего спектра взаимоотношений Синьцзяна с указанными странами в 1918-1949 гг.
Объект, предмет и цель работы определили необходимость решения следующих задач:
Выявить побудительные мотивы, определившие рост экономической и политической активности Великобритании, Японии и США в Синьцзяне после Первой мировой войны и Октябрьской революции в России;
Проследить воплощение политических решений руководства этих стран в отношении Синьцзяна на практике;
Исследовать внутриполитические события, происходившие в Синьцзяне, и определить степень и характер их влияния на взаимоотношения великих держав и Китая в указанный период;
Выявить и показать причины провала планов Великобритании, Японии и США в отношении Синьцзяна.
Хронологические рамки исследования определены его целью и задачами. Они ограничиваются завершением Первой мировой войны и Октябрьской революцией в России, радикально изменивших геополитическую картину мира, и провозглашением Китайской Народной Республики в 1949 году, когда политика держав в отношении Китая обрела совершенно иное содержание и качество.
Методологической основой работы явились общенаучные принципы историзма, которые исключают модернизацию исторических событий и процессов, однако позволяют в то же время видеть их в реальном развитии и взаимосвязи; объективного взгляда на историю, ориентирующего исследователя на непредвзятый анализ и оценку фактов, относящихся к исследуемой теме в их полноте и совокупности. Автор опирался также на общенаучные гносеологические принципы и методы познания и их конкретизацию в трудах по методологии исторического исследования.
Кроме того, в работе была использована концепция многофакторного равновесия, суть которой в том, что «система» состоит из независимых политических единиц, а именно национальных государств (наций-государств). Эта система находится в неупорядоченном равновесии, но только в том смысле, что над ней нет контролирующего политического органа (мирового правительства), который мог бы обеспечить установление универсального порядка и обладал бы верховной политической властью и полномочиями. Соответственно, государства, как правило, поддерживают равновесие между собой1.
Сочетание и комплексное использование историко-системного,
сравнительно-исторического, историко-генетического, проблемно-
хронологического и ряда других методов позволяют в процессе исследования конструировать собственное «измерение» исторического процесса. В частности, в рамках сравнительно-исторического подхода значительное внимание уделялось выяснению целей и задач, которые ставили
1 Воскресенский А.Д. Россия и Китай: теория и история межгосударственных отношений. - М., 1999. - 17с.
правительства мировых держав при определении основных принципов политики в Синьцзяне соответственно в 20-х, 30-х и 40-х гг. XX в. В то же время историко-системный подход позволил автору проследить становление национального самосознания коренных народов Синьцзяна и влияние этого процесса на методы и формы их борьбы за национальную независимость.
Историография темы
При несомненных общих успехах как отечественного, так и зарубежного китаеведения, история взаимоотношений Великобритании, Японии и США с Синьцзяном в 1918-1949 гг. до настоящего времени не являлась темой самостоятельного монографического изучения. Это обстоятельство создавало определенную сложность в ходе работы по поиску как историографического, так и источникового материала.
Если вопросам политики Советского Союза в Синьцзяне, даже с учетом трудностей объективного и субъективного характера, уделялось внимание в советской историографии уже с начала 20-х гг. (см. работы И.И. Палюкайтиса, М. Немченко, О. Букштейна, А. Афанасьева-Казанского, П. Фесенко и др.),1 то политика Великобритнии, Японии и, в меньшей степени, США в этом регионе начала привлекать к себе интерес советских и западных историков только с середины 30-х гг.
В то же время публикации, появлявшиеся в этот период и ранее на страницах советской периодики и затрагивавшие означенную проблему, не претендовали на аналитику и глубину осмысления, отличались тенденциозностью и идеологизацией вопроса. Примером этого могут служить работы А.Азизова, Г. Мирзы, Н Тереньтьева и ряд других2. Интересной особенностью этих публикаций являлось и то, что довольно
1 Палюкайтис И.И. Торговля СССР с Западным Китаем // Торговля СССР с Востоком. Сборник статей и
материалов. - М. - Л., 1927; Немченко. М. Колониальный режим и аграрные отношения в Синьцзяне //
проблемы Китая. 1931. № 8-9; Букштейн О. Торговля СССР с Синьцзянской провинцией // Новый Восток.
1928. № 20-21; Афанасьев-Казанский А. Экономическое положение Западного Китая // Новый Восток. 1923.
№ 3; Фесенко П.И. История Синь-Цзяна. - М., 1935.
2 А. Азизов. События в Синьцзяне // На зарубежном Востоке. 1933. № 3-4; Гулам Мирза. Наступление
английского империализма в Тибете и Западном Китае // На зарубежном Востоке. 1933. № 5; Терентьев H.
Американо-Японские противоречия // Фронт науки и техники. 1932. №6. и другие.
12 часто они печатались как редакционные материалы, не имея конкретного авторства1.
Своеобразный характер событий, разворачивавшихся в Синьцзяне во второй половине 30-х и 40-х гг., в которых самое активное участие принимали спецслужбы, а также неоднозначная роль Советского Союза в этих событиях исключили в этот период всякую возможность научной разработки. Тем более, открытые публикации исследований по проблемам, связанным с истинным местом и ролью Синьцзяна в международных отношениях, были невозможны. В этот период работы, посвященные Синьцзяну, практически, исчезли со страниц научных изданий.
Указанные обстоятельства обусловили то, что первые по-настоящему серьезные исследования, включающие в себя сюжеты, связанные с рассматриваемой темой, появляются только в 50-х 60-х годах. В эти годы ученые, пытаясь реконструировать раннюю историю отношений Советской России и Советского Союза с Синьцзяном, начали уделять внимание и некоторым аспектам политики Великих держав в провинции. Среди авторов этих работ можно назвать А.П. Савицкого, А.Н. Хейфеца, Б.П. Гуревича, А.Г. Яковлева, М.И. Сладковского и некоторых других . Однако выйти на более широкий уровень исследовательской деятельности и осмысления проблемы историкам в означенный период не удалось. Этому мешала как плотная стена секретности, воздвигнутая государством в собственных архивах, так и недоступность зарубежных материалов.
См. например: Провозглашение и независимость правительства в английской «сфере влияния» Синьцзяна // На зарубежном Востоке. № 2; Англия и Япония на границах Советского Союза // На зарубежном Востоке. 1933. № 3-4; США и Япония в дальневосточном конфликте. Опасность Японо-Американской войны // Иностранная книга. 1932. №10(14).
2Савицкий А.П. Синьцзян и гражданская война в Средней Азии // Труды Среднеазиатского государственного университета им. В.И. Ленина. История стран Востока. Новая серия, выпуск XCIV. Исторические науки, книга, 14. - Ташкент, 1957; Хейфец А.Н. Советская Россия и сопредельные страны Востока в годы гражданской войны (1918 - 1920). - М., 1964; Гуревич Б.П. Взаимоотношения советских республик с провинцией Синьцзян в 1918-1921 годах // Советское китаеведение. 1958. №. 2; Яковлев А.Г. К вопросу о национально-освободительном движении народов Синьцзяна в 1944-1949 гг. // Учен. зап. Института востоковедения АН СССР. Китайский сборник. Т. XI. - М., 1955; СССР и борьба китайского народа против японской агрессии (1931-1935 гг.) // Ленинская политика СССР в отношении Китая. - М., 1968; Сладковский М.И. Очерки экономических отношений СССР с Китаем. - М., 1957.
В последующие годы периодически появлялись публикации советских ученых, в той или иной мере затрагивающие означенную тему. Однако, учитывая сохранявшееся положение с источниковой базой, авторы этих работ уделяли основное внимание аспектам экономической помощи СССР Китайской Республике и в ее рамках Синьцзяну, а также вопросам национально-освободительного движения народов провинции против китайских колониальных властей. Сюжеты, касавшиеся политики Великих держав в отношении провинции, чаще всего включали в себя элементы экономического соперничества или ограничивались фактом констатации корыстного интереса Японии, Великобритании и США к этому региону и, как следствие этого, поддержкой ими консервативных сил в среде повстанцев.
Примером могут служить работы A.M. Дубинского, М.И. Сладков-ского, Н.Н. Мингулова, М. Кутлукова, Э. Пунцага, А.А. Хакимбаева, З.Т. Таипова1. В то же время следует отметить, что исследования указанных авторов содержат большой фактический материал и охватывают широкий спектр вопросов, связанных с содержанием и развитием внутриполитических процессов, происходивших в провинции в 30-х - 40-х годах XX века.
Интересный материал был опубликован в работах В.Н. Вартанова, Б.А. Бородина, Ю.В. Чудодеева, Г.В. Астафьева, раскрывающих объемы, формы и способы помощи советского государства Китаю в ходе японо-китайской
'Дубинский A.M. Советско-китайские отношения в период японо-китайской войны 1937-1945 гг. - М., 1980; Сладковский М.И. История торгово-экономических отношений СССР с Китаем (1917-1974). - М., 1977; Мингулов Н.Н. Национально-освободительное движение народов Синьцзяна, как составная часть общекитайской революции (1944-1949 гг.) // Труды Института истории, археологии и этнографии им. 4.4. Валиханова АН КазССР. T.15. - Алма-Ата, 1962; Кутлуков М. О характере и движущих силах национально-освободительного движения народов Синьцзяна в 1944-1945 гг. // Научные работы и сообщения. Отделение общественных наук АН УзССР. Кн. 5. - Ташкент, 1962; Пунцаг Э. К вопросу об оценке восстания 30-х годов в Синьцзяне // Проблемы Китая (Материалы международной конференции по новейшей истории Китая. Апрель 1977г.). Ч. I. - М., 1978; Хакимбаев А.А. Национально-освободительное движение коренного населения Синьцзяна в 30-х - 40-х годах XX века. // Институт востоковедения АН СССР. Специальный бюллетень №4 (120). - М., 1971; Национально-освободительное движение в Синьцзяне в 1931-1949 гг. В 2-х частях. - М., 1974; Попытка создания Исламской республики в Синьцзяне в 1933 г. // XII научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. Ч. III. - М., 1981; Таипов З.Т. В борьбе за свободу. - M., 1974; Бедняк И.Я. Японская агрессия в Китае и позиция США (1937-1939). - М., 1957; Кутаков Л.Н. Внешняя политика и дипломатия Японии. - М., 1964.
14 войны 1937-1945гг.1. Приведенные в них факты дают возможность сделать определенные сравнения относительно объемов помощи Китаю со стороны СССР, США и Великобритании.
Изменения, произошедшие в общественно-политической жизни нашей страны в конце 80-х - начале 90-х гг. сняли с исторической науки жесткие тиски цензуры, что позволило исследователям подходить к оценке роли и места Синьцзяна в международных отношениях 20-х — 40-х гг. в более широком контексте. Этому способствовало и то, что был открыт доступ к засекреченным ранее архивным материалам и документам.
В появившихся в этот период работах, затрагивающих синьцзянскую проблематику, их авторы вернулись к попыткам раскрыть основные принципы и содержание политики Советского Союза в отношении Синьцзяна. Это можно сказать о работах В.А. Моисеева «Синьцзян в советско-китайских отношениях (1917-1987 гг.)», Р. А. Мировицкой «Советский Союз в стратегии гоминьдана (20-30 годы)», Ю.А. Галеновича «Белые пятна» и «болевые точки» в истории советско-китайских отношений» и ряде статей Б.П. Гуревича. Наконец, в 1998 и 1999 гг. вышли в свет две монографии В.А. Бармина «Советский Союз и Синьцзян 1918-1941 гг. (региональный фактор во внешней политике Советского Союза)» и «Синьцзян в советско-китайских отношениях 1941-1949 гг.», содержание которых в значительной части раскрыло действительную картину экономического и политического влияния СССР в крупнейшей провинции Китая.
Важную роль в изучении истории международных отношений в Центральной Азии играют работы А.Д. Воскресенского и А.Д. Богатурова В трудах данных авторов проблема самого Синьцзяна занимает второстепенную роль, однако новые подходы, которые они используют при
1 Вартанов В.Н. Операция «Z». Советские добровольцы в антияпонской войне китайского народа в 30-40 гг. - М., 1992; Бородин Б.А. Помощь СССР китайскому народу в антияпонской войне. - М., 1980; Чудодев Ю.В. Советские военные советники в Китае (1937-1942). // Проблемы Дальнего Востока. 1988. № 2; Астафьев Г.В. Помощь СССР Китаю в создании антияпонской базы сопротивления в Синьцзяне // Китай и социализм. Актуальные проблемы изучения экономики, политики, истории и культуры Китая. Тезисы докладов I Всесоюзной конференции (Москва, 9-11 октября 1990 г.). 4. II. ИДВ АН СССР. - М., 1990.
15 анализе международных отношений в целом и в Центральной Азии в частности, позволяют воссоздать более чёткую канву исторических событий, происходивших в рассматриваемый период1.
Естественно, что авторы всех этих работ в той или иной степени касались вопросов присутствия в Синьцзяне интересов великих держав. Но и здесь чаще всего материалы даны в виде небольших сюжетов, которые носят вспомогательный характер и не раскрывают существа дела.
Таким образом, несмотря на наличие ряда статей и освещение поставленной нами проблемы в различного рода общих работах, в советской и российской историографии она не нашла должного, глубокого изучения.
В числе авторов, затрагивающих поднятую нами проблему, живущих и работающих в странах ближнего зарубежья, необходимо назвать представителей Казахстана: К.Л. Сыроежкина, К.Т. Талипова, А. Камалова и некоторых других. Ряд монографий и статей, опубликованных в последние годы, представляют интерес, прежде всего, с точки зрения освещения внутриполитического и социально-экномического развития провинции, а затем автономного района в 30-е - 90-е гг. XX века. Существенное место в них уделяется отношениям Синьцзяна с сопредельными государствами на современном этапе, а также исследованиям деятельности некоторых британских и американских дипломатов, работавших в Синьцзяне в 40-х гг. Это касается, например, таких работ К.Л. Сыроежкина, как: «Современный Синьцзян и его место в казахстанско-китайских отношениях», «Мифы и реальность этнического сепаратизма в Китае и безопасность Центральной Азии»; публикаций К. Талипова «Пантюркизм в Восточном Туркестане в 30-40-е годы XX века»; А. Камалова «Американские дипломаты в Восточном Туркестане: Дуглас Саймур Макирнан» и «О поездке американского консула
Воскресенский А.Д. Россия и Китай: теория и история межгосударственных отношений. - М., 1999; Современные концепции русско-китайских отношений и погранично-территориальных проблем в России и Китае (80-90 гг. ХІХв.) РНФ. Научные доклады. Вып.23. - М., 1994; Богатуров А.Д. Великие державы на Тихом океане. История и теория международных отношений в Восточной Азии после второй мировой войны (1945-1995). - М., 1997; Кризис миросистемного регулирования // Международная жизнь. 1993. №7; Самоопределение наций и потенциал международной конфликтности // Международная жизнь. 1992. №2.
16 в Урумчи Дж. Холла Пакстона в Кульджу и Тарбагатай в 1947 г.»1. Однако, в работах К.Л. Сыроежкина и К. Талипова политика держав в отношении Синьцзяна затрагивается скорее как контекст рассматриваемых ими проблем, а А. Камалов не выходит за рамки описания отдельных эпизодов в деятельности указанных дипломатов в 40-х годах.
Несколько более успешно с освещением означенной проблемы обстояли дела в западной историографии. Это объясняется большей открытостью как самого западного общества, так и архивных материалов. Исследования западных авторов основываются на анализе богатых архивных фондов Тайваня, США и Великобритании. Как известно, после прихода коммунистов к власти в Китае гоминьдановцы вывезли на Тайвань большое число архивных документов, которые составляют теперь основу Архивов Тайваня.
Однако и здесь, рассматривая историографию 30-х - 40-х годов, речь можно вести не о специальных работах, посвященных политике Великобритании, Японии и США в отношении Синьцзяна, а об исследованиях, рассматривающих взаимоотношения этих государств с Китаем в целом.
Что касается публикаций по истории самого Синьцзяна, то они в большей степени содержат материалы географического, этнического, социально-экономического и конфессионального характера. В то же время и те, и другие весьма скудно освещают цели, задачи и содержание деятельности держав в провинции. В качестве примера здесь можно назвать работы английского историка и путешественника П.Флеминга «Новости из Татарии: путешествие из Пекина в Кашмир», американских исследователей О.
'Сыроежкин К.Л. Современный Синьцзян и его место в казахстанско-китайских отношениях. - Алматы, 1997; Мифы и реальность этнического сепаратизма в Китае и безопасность Центральной Азии. - Алматы, 2003; Талипов К. Пантюркизм в Восточном Туркестане в 30-е-40-е годы XX века // Исследования по уйгуроведению: филология, история, экономика. К 75-летию известного тюрколога T.T. Талипова. -Алматы, 2000; Камалов А. Американские дипломаты в Восточном Туркестане: Дуглас Саймур Макирнан (1913-1950) // Россия, Сибирь и Центральная Азия: взаимодействие народов и культур. Материалы III Международной научно-практической конференции. - Барнаул, 2001; О поездке американского консула в Урумчи Дж. Холла Пакстона в Кульджу и Тарбагатай в 1947 г. // Вестник Казахского Национального университета им. Аль-Фараби. Серия «Международные отношения и международное право». № 2 (8)6 -Алматы, 2003.
17 Латтимора «Внутренние азиатские границы Китая», Т. Биссона «Дальневосточная политика Америки», Ф. Даллеса «Китай и Америка», С. Хорнбека «Соединенные Штаты и Дальний Восток: основные фундаменты политики», М. Норинса «Ворота в Азию: Синьцзян западная граница Китая» и ряд других1.
В работах, увидевших свет в 50-х - 60-х гг., когда атмосфера «холодной войны» начала накладывать заметный отпечаток на исследовательские работы западных историков, акцент в них стал делаться на изучение политики Советского Союза в отношении Синьцзяна. В результате возобладало устойчивое мнение, нашедшее отражение в многочисленных публикациях, о масштабном вмешательстве советского руководства во внутриполитические дела Синьцзяна в 30-х - 40-х гг., следствием которого должно было стать и стало создание в провинции правительства, ориентированного на Советский Союз, и, как следствие этого, усиление советской доминанты в этом регионе. Правда, все работы западных историков, касавшихся данной темы, строились на доступных им источниках, а отсутствие в их числе российских архивных документов не только обедняло публиковавшиеся исследования, но и снижало уровень их объективности.
Исходя из тезиса об империалистической политике СССР в провинции, авторы публикаций указывали, что державы решали задачу «сдерживания экспансии советов в регионе», и именно это во многом определяло их активность в провинции. Такой точки зрения придерживались Н. Миллер в докторской диссертации «Советский империализм и Синьцзян», американский историк китайского происхождения Ли Чанг в статье «Советский захват Синьцзяна», Д. Даллин в работах «Советская Россия и Дальний Восток» и «Российская дорога в Азию», Г. Виллер в работе
'Fleming P. News from Tartary: A Tourney from Pekin to Kashmir. - London. 1936; Lattimore O. Inner Asian Frontiers of China. - N.Y. 1940; Solution in Asia. - Boston. 1945; Bisson T. America's Far Eastern Policy. - N.Y. 1945; Dulles F. China and America. - Princeton. 1946; Hornbeck S. United States and Far East: Certain Fundamentals of Policy. - Boston. 1942; Norins M. Gareway to Asia: Sinkiang Frontier of the Chinese Far West. -N.Y. 1944.
18 «Синьцзян и Советский Союз», М. Белофф в работе «Внешняя политика Советского Союза в 1929-1941 гг.». и некоторые другие1.
Особняком здесь стоит опубликованная в 1958 году совместная работа известного американского историка и политолога А. Вайтинга и бывшего губернатора Синьцзяна генерала Шен Шицая. Книга вышла под названием «Синьцзян: пешка или фигура?». Совместный труд историка и отставного губернатора состоит из двух частей. Первая принадлежит перу А. Вайтинга и называется «Советская стратегия в Синьцзяне в 1933-1949 гг.», а вторая написана Шен Шицаем, представляет, по сути, его мемуары и озаглавлена «Советский провал в Синьцзяне».
Эта работа вызывает несомненный интерес, хотя бы потому, что один из ее авторов являлся не просто участником описываемых событий, а их главным действующим лицом. В контексте рассматриваемой проблемы следует отметить, что Шен Шицай, тратя много усилий на попытки оправдать свои действия в отношениях с Советским Союзом, который, по его мнению, практиковал в Синьцзяне политику «ловли рыбы в темной воде», укоряет западные державы за их пассивность и нерешительность в действиях относительно Синьцзяна. По его мнению, эта пассивность во многом определила роковой и для Синьцзяна, и для всего Китая ход событий2.
Работы, посвященные Синьцзяну, опубликованные в 70-х - 90-х гг., представляются нам более объективными и, что особенно важно, более глубокими и богатыми по содержанию. К числу наиболее фундаментальных исследований этого периода, вне всякого сомнения, необходимо отнести работы известной шведской исследовательницы Л. Бенсон «Илийское восстание. Мусульманский вызов китайской власти в Синьцзяне в 1944 -1949 гг.», английского историка А. Форбеса «Милитаристы и мусульмане в Китайской Центральной Азии. Политическая история республиканского
1 Miller N. Soviet Imperialism and Sinkiang. - University of Mariland. 1951; Chang Li. The Soviet Grip on Sinkiang
II Foreign Affairs. An American Qvarterly Review. Vol. XXXH. .№ 3, April, 1954; Dallin D. Soviet Russian and
the Far East. - New Haven. 1948; The Rise of Russia in Asia. - New Haven. 1949; Wheeler G. Sinkiang and the
Soviet Union II The China Quarterly. 1963. № 16.0ktober-November; Beloff M. The Foreign Policy of Soviet
Russia 1929-1941. Volume II. 1936-1941. - London, New York, Toronto. 1968.
2 Whiting A., and Geheral Sheng Shih-ts'ai. Sinkiang: Pawn or Pivot? - Michigan State University Press. 1958.
19 Синьцзяна 1911-1949 гг.», Г. Чана «Регионализм и центральная власть: Шен Шицай в Синьцзяне 1933-1934 гг.», Ю. Чена «История Синьцзяна», А. Хазиотиса «Советское политическое, экономическое и военное проникновение в Синьцзян в 1928-1949 гг.», переведенную в 1973 году на русский язык работу японского полковника Такусиро Хаттори «Япония в войне 1941-1945 гг.» и ряд других \ Однако и в этих исследованиях, построенных на сравнительно широкой источниковой и историографической базе, политикаВеликобритании, Японии и США в провинции затрагивается скорее попутно, нежели целенаправленно.
Исключение в этом ряду составляют только две работы: объемный труд соотечественника Л. Бенсон, шведа Л.Э. Нимана, «Британские и китайские, российские и японские интересы в Синьцзяне в 1918-1934 гг.». и недавно вышедшая в свет книга австралийского историка китайского происхождения Д. Ванга «Под советской тенью. Ининский инцидент. Этнический конфликт и международное соперничество в Синьцзяне 1944-1949»2. Однако и эти работы не могут удовлетворить требования раскрытия темы. Исследование Л.Э. Нимана хронологически ограничено 1934-м годом и совершенно не затрагивает позиции США в Синьцзяне. А большая часть содержания исследования Д. Ванга посвящена политике Советского Союза. При этом нужно учитывать, что работы западных авторов китайского происхождения обычно излагают события субъективно и во многом совпадают с китайской интерпретацией событий, будь то континентального Китая или Тайваня.
1 Benson L. The Пі Rebellion. The Moslem Challenge to Chinese Authority in Xinjiang 1944-1949, - Armonk, New York, London. 1990; Forbes A. War Lords and Muslims in Chinese Central Asia. A Political History of Republican Sinkiang 1911-1949. - Cambridge. 1986; Chan G. Regionalism and Central Power: Sheng Shih-ts'ai in Sinkiang 1933-1944 II China at the Crossroad: Nationalism and Communism, 1927-1949. - Colorado. 1980; Chen J. The Sinkiang Story. - New York and London. 1977; Hasiotis A. Soviet Political, Economic, and Military Involvement in Sinkiang from 1928-1949. - New York and London. 1987; Хаттори Т. Япония в войне 1941-1945 гг. (перевод с японского) - M., 1973; Khan А.Н. Islam and Muslims in Eastern Turkestan. II Central Asia. - Peshawar. 1992. №30.
2Nyman Lars-Eric. Greate Britain and Chinese, Russian and Japanise Interests in Sinkiang 1918-1934. - Sverige Essetle Studium. Stocholm, Goteborg, Lund, 1997; Wang D. Under the Soviet Shadow. The Ining Incident. Ethnic Conflicts and International Rivalry in Xinjiang 1944-1949. - The Chinese University Press, Hong Kong. 1999.
20 Таким образом, мы можем констатировать, что и в западной историографии вопросы, связанные с целями, содержанием и деятельностью Великих держав в Синьцзяне не получили должного освещения.
Несмотря на ряд очевидных положительных сторон работ западных авторов, большинство из них были необъективны. Последнее было связано как с политическим моментом, так и с недоступностью российских архивных материалов. Поэтому в сегодняшних условиях, когда для исследователей появилась возможность использовать ранее закрытые источники, рассматриваемая нами проблема может быть значительно углублена и обогащена.
Источниковая база
Основную часть документальных источников, привлечённых для решения поставленных в предлагаемом исследовании задач, составили документы и материалы, хранящиеся в центральных архивах России, а также сборники архивных документов внешнеполитических ведомств СССР, Великобритании, США и Китая. Кроме того, были использованы документальные сборники по истории торгово-экономического сотрудничества Синьцзяна и Советского Союза. Эти сборники были подготовлены научно-исследовательскими учреждениями, творческими коллективами и отдельными учёными обеих стран.
Важные сведения по вопросам, связанным с деятельностью Великих Держав в Синьцзяне в 20 - 40-х гг. XX века, содержатся в фондах Архива Внешней политики Российской Федерации (АВП РФ). В этом смысле большую научную значимость и ценность представляют материалы фондов заместителя Комиссара по иностранным делам Л.М. Карахана, заместителей комиссара по иностранным делам и министров иностранных дел СССР С.А. Лозовского и А.Я. Вышинского. Важно то, что они включают в себя не только распоряжения, исходящие из этих ведомств, или официальную переписку, но и большое количество информационных сообщений, аналитических записок, отчетов. Многие из этих докуметов, особенно
21 периода 20-х - начала 30-х гг., содержат авторские оценки событий, выводы, которые не совпадали с официальной партийной и правительственной точкой зрения.
Интересный и содержательный информационный материал по теме исследования помогли выявить документы фондов референтуры по Китаю, и в частности, 2, 100, 0/100-в. Материалы этих фондов содержат донесения уполномоченных Народного Комиссара Иностранных Дел (НКИД) в Туркестане, работников Отдела внешних сношений Туркестана, дипломатических агентов РСФСР в Синьцзяне в период 1918-1922 гг. и консульских работников в этой провинции в период с 1922 по 1949 гг. Особенностью документов, подготовленных дипломатическими агентами РСФСР в Синьцзяне, является то, что их авторы часто совмещали должности дипломатического и торгового представителя. В силу этого сами документы содержат анализ не только политического, но и экономического положения провинции
Большое значение при работе над настоящим исследованием имели сведения, полученные в Российском центре хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ).1 Особенно это касается фонда 17 (Особая папка политбюро ЦК ВКП (б)).
Несомненный интерес, значительную фактологическую насыщенность при сравнительно слабой изученности представляют фонды этого же архива, содержащие материалы и документы Коминтерна. Здесь большой информационный материал включают в себя фонды 62 - материалы Среднеазиатского бюро ЦК РКП (б), 495 и 514 - материалы Восточного секретариата Коминтерна и ряд других.
В Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) особую значимость для работы над исследованием имел фонд Р-9401 с/ч («Особая
1 В 2002 году на базе Российского центра хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ) было создано два самостоятельных архива: Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ) и Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Поэтому в исследовании документы, выявленные в РЦХИДНИ до 2002 года, даются ссылками на фонды этого архива, а после 2002 года на фонды вновь созданных архивов.
22 папка Сталина»). В этом фонде находятся докладные записки, информации, сообщения руководителей НКВД, МВД, МГБ, направленные Сталину в период с 1944 по 1949 гг. и освещавшие все стороны экономического, социального и военно-политического положения в Синьцзяне.
Важное место в политике Великобритании, Японии, США и Советского Союза в отношении Синьцзяна занимало торгово-экономическое сотрудничество с этой провинцией. Вполне понятно, что в силу этого обстоятельства часть источниковой базы, на которой построено предлагаемое исследование, составляют материалы, отражающие состояние дел и развитие именно этого вида связей сторон.
Сегодня эти документы, представляющие собой квартальные и ежегодные отчёты советских торговых представителей в провинции, а также материалы об экспортных и импортных операциях в Западном Китае хранятся в фондах Российского государственного архива экономики и в частности в фонде 5240.
Значительная часть документальных источников, касающихся вопросов политики великих держав в отношении Синьцзяна, содержится в Российском государственном военном архиве (РГВА). Это, прежде всего, донесения советской резидентуры и агентуры, работавшей в Синьцзяне, разведывательные сводки НКВД по Синьцзяну, переписка НКВД, ГПУ и IV Управления РККА, оперативные сводки генштаба САВО, записки командования РККА и отчеты консулов в Синьцзяне, направляемые в IV Управление РККА.. Материалы фондов 127 и 879 этого архива позволили осветить разведывательную и диверсионную деятельность иностранных держав в провинции в период с 1920 по 1939 гг.
Большое количество документов по деятельности Коминтерна в Синьцзяне хранится в Российском Государственном архиве Социально-политической истории. Для нас большую значимость здесь представлял фонд 532.
Существенную помощь в работе над исследованием автору оказали опубликованные в разные годы у нас в стране и за рубежом сборники документов Министерств иностранных дел, личных архивов политических деятелей, документов по проблемам международных отношений и внешней политики СССР.
Что касается архивных материалов, хранящихся в США и Великобритании, они представлены документами дипломатических миссий этих стран в Синьцзяне. Документы американского консульства в Урумчи хранятся в основном в Архиве Государственного Департамента США (Колледж Парк, Мэриленд). Прежде всего, это многотомное издание документов внешнеполитического ведомства США «Foreign Relations of the United States»1. В нём содержатся исключительные по важности и информативной насыщенности материалы переписки со своим руководством американских послов и консулов, работавших в Китае. Особый интерес представляют доклады, аналитические записки, отчёты американских консулов в Синьцзяне после учреждения здесь в 1943 году консульства США. Именно эти документы во многом помогли определить значение, которое правящие круги США придавали провинции в своих внешнеполитических и внешнеэкономических планах синьцзянскому фактору в деле нормализации советско-китайских отношений в годы Второй мировой войны. Они способствовали также более всестороннему освещению планов, которые вынашивались в Вашингтоне относительно этой провинции после завершения Второй мировой войны.
Важными и интересными для воссоздания истории политических событий в Китайской Центральной Азии 1940-х годов являются документы британских дипломатов. Британская дипломатическая миссия в Восточном Туркестане имеет более длительную историю, чем американская. Первая дипломатическая миссия англичан начала работать в Кашгарии ещё в конце
1 Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers. Volume V-IX. United States Government Printing Office. - Washington. 1965, 1967, 1972, 1973, 1974.
24 XIX века, в период обострения англо-российской борьбы за господство в Центральной Азии, известной как «Большая игра». Позже, в 1943 году одновременно с американцами англичане открыли второе консульство в административном центре провинции - городе Урумчи. Британское консульство в Урумчи было призвано наблюдать за политическими событиями, происходившими в северной части провинции. Рапорты британских консулов о ситуации в провинции в настоящее время хранятся в двух хранилищах Лондона: в Британской Библиотеке (Собрание Индиа Офис) и главном Архиве Паблик Рекорд Офис1.
Наиболее информативные материалы по Синьцзяну сосредоточены в сборниках документов МИДа Великобритании «British Documents on Foreign Affairs: Reports and Papers from the Foreign Office Confidental Print» .
Появившись в Синьцзяне, Англия сразу же стала здесь одной из постоянных соперниц Царской России, а потом Советского Союза в борьбе за право влияния в регионе. Это обстоятельство заставляло английских дипломатов не только тщательно отслеживать развитие ситуации в провинции, но и лично участвовать в организации и проведении мероприятий, которые были направлены на сдерживание «экспансии советов» в регионе. Материалы переписки консульских работников Великобритании предоставляют возможность проследить эволюцию политической линии Британии в отношении Синьцзяна в 20 - 40-х гг., раскрыть формы и методы работы с населением провинции, определить место и значение этого региона во внешней политике государства. Весьма важно и то, что американские и английские источники дают возможность более основательно разобраться в вопросах политики Японии в провинции. К сожалению, документы Японского МИДа по Синьцзяну автору, в силу объективных причин, оказались недоступны.
Камалов А.К. Британский дипломат о Восточно-Туркестанской Республике, htt: // www. analitika. org. article, php? story. P. 2.
2 British Documents on Foreign Affairs: Reports and Papers from the Foreign Office Confidental Print. Part II. From the First to Second World War. Series E. Asia, 1914-1939. China. Volume 20-27. - Washington. 1994.
Достаточно интересный источниковый материал представлен в сборниках документов и материалов, подготовленных и опубликованных учёными Китайской Народной Республики. В их числе следует отметить «Историко-Архивные материалы о торгово-экономических отношениях Синьцзяна с Россией и СССР в 1896-1949 гг.», документы, включенные в работу профессором Синьцзянского университета Ли Шеном «История торговых отношений Синьцзяна с Россией в 1600 - 1990 годах»., а также сборник документов, подготовленный профессором Академии Общественных наук КНР Сюе Сянтяяом «Сборник материалов и документов по истории советско-китайских отношений 1945-1949 гг.)»1.
Из аналогичных публикаций, предпринятых в нашей стране, материалы которых автор использовал при работе над настоящим исследованием, необходимо назвать сборник «Русско-китайские отношения 1689-1916, Официальные документы», который помог документально иллюстрировать необходимые обращения к истории политики Великих держав в Синьцзяне,2 многотомник «Документы внешней политики СССР» и сборник документов «Советско-китайские отношения 1917-1957»3. Большую помощь при работе автору оказал только что увидевший свет 4-й том многотомного сборника документов «Русско-китайские отношения в XX веке»4. Эти издания содержат систематизированные в хронологическом порядке документы официальной переписки руководства двух государств и важнейшие документальные акты межгосударственных отношений.
Существенное значение для уточнения позиции советского правительства по синьцзянскому вопросу в переговорах с руководством КПК в конце 40-х годов имели документы, опубликованные в работе советского
'Синьцзян Э Су шанье маои данъань шиляою. СиньЦзян женьминь чубаньше. - Урумчи, 1994. (Историко-архивные материалы о торгово-экономических отношениях Синьцзяна с Россией и СССР 1896-1949 гг.). -Урумчи, 1994; Ли Шен. Синьцзян Э Су маои ши 1600-1900. - Урумчи, 1994. (История торговых отношений Синьцзяна с Россией в 1600-1900 годах). - Урумчи, 1994; Сюе Сянтян. Чжун Сулянь гоцзя гуаньси ши цзыляо хуй бянь 1945-1949. - Пекин, 1996. (Сборник материалов и документов по истории советско -китайских отношений 1945-1949 гг.) - Пекин, 1996.
2 Русско-китайские отношения 1689-1916. Официальные документы. - М., 1958.
3 Советско-китайские отношения 1957-1957. Сб. док. - М> 1959.
4 Русско-китайские отношения 1689-1916. Официальные документы. - М., 1958.
26 дипломата A.M. Дедовского «СССР и Сталин в Судьбах Китая. Документы и свидетельства участника событий 1937-1952»1.
Важное место в перечне использованных автором источников занимают работы мемуарного характера. Свидетельства очевидцев событий, особенно тех, кто сам играл в них значительную роль, помогли восстановить детали и сюжеты общего исторического полотна, которые невозможно было реконструировать с помощью других источников. Особенно интересный фактический материал при работе с этим видом источников удалось получить в мемуарах советских дипломатов, учёных китаеведов, военачальников, долгое время работавших и служивших в Китае или собственно Синьцзяне, а также ряда политических деятелей самого Китая и Синьцзяна: М.И. Сладковского, А.С. Панюшкина, В.И. Иваненко, С.Л. Тихвинского, М.С. Капицы, В.И. Чуйкова, А.Я. Калягина, Ф.П. Полынина, А.Г. Крымова (Го Шаотан), Я. Гриценко, С.А. Далина, A.M. Дедовского, А.И. Черепанова, губернатора Синьцзяна в 1933-1944 гг. генерала Шен Шицая, председателя провинциального правительства Синьцзяна в 1944-1955 гг. Бурхана Шахиди, одного из руководителей Национальной армии Восточно-Туркестанской республики в 1944-1949 гг. 3. Таипова, участника боевых действий частей Красной Армии в Синьцзяне в 1933-1934 гг. Я. Гриценко, члена семьи белоэмигрантов В.И. Петрова, индийского дипломата Шиваншкара Менона и некоторых других 2. Важно в этих работах то, что их авторы являлись непосредственными участниками описываемых событий, в том числе и тех, которые касались вопросов взаимоотношений держав с Китаем и мероприятий Великобритании, Японии и США в Синьцзяне в 1944-1949 гг. В то же время следует учитывать, что эти авторы, многие из
1 Ледовский A.M. СССР и Сталин в Судьбах Китая. Документы и свидетельства участника событий 1937 -
1952.-M., 1999.
2 Сладковский М.И. Знакомство с Китаем и Китайцами. - М., 1984; Панюшкин А.С. Записки посла: Китай
1939-1944. - M., 1981; Иваненко В.И. ...Выполняя свой долг: из записок дипломата. - М., 1990; Тихвинский
С.Л. Китай в моей жизни. - М., 1992; Капица М.С. На разных параллелях. Записки дипломата. - М., 1996;
Чуйков В.И. Миссия в Китае. - М., 1981; Калягин А.Я. По незнакомым дорогам. - М., 1979; Полынин Ф.П.
Выполняя интернациональный долг. В небе Китая 1937-1940. - М., 1980; Петров В.И. «Мятежное «сердце»
Азии: Синьцзян: краткая история народных движений и воспоминания. - М., 2003; Шиваншкар Менон.
Древней тропою. - М., 1958.
27 которых были непосредственными участниками рассматриваемых нами исторических сюжетов, не могли дать по разным причинам в своих воспоминаниях полную и реальную картину описываемых событий, хотя, несомненно, владели нужной информацией и могли оперировать большим количеством фактического материала.
Сформулированная в диссертации цель всесторонней реконструкции политики Великобритании, Японии и Соединенных Штатов Америки в отношении Синьцзяна обусловила обращение диссертанта не только к приведенным выше группам источников, но и к целому ряду отдельных архивных и опубликованных материалов, обнаруженных в различных собраниях и библиотеках. В их числе можно назвать мемуары президента США в 1920-1933 гг. Г. Гувера, ряд газет, выходивших в Синьцзяне в 30-е -40-е годы и содержащие материалы по событиям в провинции, воспоминания неизвестного автора «10 лет в Синьцзяне (1931-1941 гг.) и другие1.
Таким образом, в совокупности привлеченные источники дают возможность решить поставленные задачи.
Новизна работы состоит в том, что впервые предпринята реконструкция политики Великих держав в отношении Синьцзяна в 1918 -1949 гг. В диссертации раскрыты и показаны мотивы, которыми руководствовались правящие круги держав в синьцзянской политике в рассматриваемый период, роль и значение этой провинции в их отношениях с Китаем. Кроме того, на базе широкого круга разнородных источников, значительная часть которых введена в научный оборот, автором сделана попытка показать причины провала политики держав в Синьцзяне.
Практическая значимость настоящей работы заключается в том, что ее материалы могут быть использованы в научных трудах и учебных пособиях по всеобщей истории новейшего времени, по истории международных отношений в их региональном компоненте. Отдельные
1 Hoover Н. Memoirs: The Cabinet and Presedency, 1920-1933. - N.Y.; Азад шарки Туркестан. 1945-1948; Синьцзян газети. 1939-1948; Синыдзяндаун жил (1931 - 1941).-Урумчи, 1957. (Мемуары неизвестного автора. 10 лет в Синьцзяне (1931-1941).)-Урумчи, 1957.
28 положения исследования могут быть использованы при создании справочно-библиографических и энциклопедических изданий, быть полезными в практике современных международных отношений.
Апробация диссертационной работы осуществлялась в соответствии с этапами работы. Основные идеи и положения диссертации были доложены и получили одобрение на трёх международных (Новосибирск 2002г.; Барнаул 2004г.; Барнаул 2005г.), пяти региональных (Барнаул 1999 г.; Барнаул 2003 г.; Барнаул 2003 г.; Барнаул 2003 г.; Барнаул 2005 г.) и межвузовской конференции (Барнаул 2001 г.), а также на Зимней школе по международным отношениям (Томск 2000 г.) и Методологическом институте по международным отношениям (Воронеж 2004г.). По теме диссертации опубликована серия статей в региональных и местных изданиях1.
Структура работы определена общим замыслом исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения, списка сокращений, библиографии на русском, английском и китайском языках и приложения.
Бармин К.В. Некоторые вопросы усиления влияния Соединённых Штатов Америки в китайской провинции Синьцзян в 1943 - 1945 гг. // Россия, Сибирь и Центральная Азия (взаимодействие народов и культур). Материалы II региональной конференции 26 октября 1999 г. - Барнаул, 1999; Политика Соединённых Штатов Америки в Отношении Синьцзяна в 1941 - 1949 гг. // Молодые международники Сибири: Доклады на «Зимней школе по проблемам международных отношений». - Томск, 2000; Роль американского фактора в развитии внутриполитической ситуации в Синьцзяне в 1943 - 1944 гг. // Материалы межвузовской научно - практической конференции «Молодёжь Барнаулу». - Барнаул, 2001; Политика руководства Синьцзяна в отношении СССР после отставки губернатора Шэн Шицая в 1944 г. // Материалы XL Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс»: Востоковедение. Новосиб. гос. университет. - Новосибирск, 2002; Роль американского фактора в смене правительства Синьцзяна в 1944г. // Востоковедные исследования на Алтае. Выпуск III. Сборник научных статей. - Барнаул, 2002; Позиция США в отношении политики Советского Союза в Синьцзяне в 1944 году.// Материалы по всеобщей и отечественной истории: Сборник. - Барнаул, 2004; Некоторые вопросы политики СССР и США в Синьцзяне в американской историографии Центральная Азия и Сибирь. Первые научные чтения памяти Е.М.Залкинда: Материалы конференции. - Барнаул, 2003; К вопросу об оценке деятельности Оспан-батыра в Синьцзяне в 1944-1946 гг. Исторический опыт хозяйственного и культурного освоения Западной Сибири. Четвертые научные чтения памяти профессора А.П.Бородавкина. -Барнаул, 2003; Анализ документов архивов внешней политики Англии и Америки // Россия, Сибирь и Центральная Азия: взаимодействие народов и культур. - Барнаул, 2003; К вопросу о планах Японии в отношении Синьцзяна в 20-х - 30-х гг. XX века. // Востоковедные исследования на Алтае. Выпуск IV. Сборник научных статей. - Барнаул, 2004; К вопросу о политике Японии в Синьцзяне в первой четверти XX века // Сибирь, Центральная Азия и Дальний Восток: взаимодействие народов и культур. Вторые научные чтения памяти Е.М. Залкинда: Материалы конференции. - Барнаул, 2005; Политика Германии в отношении Синьцзяна в 20-х - первой половине 30-х гг. XX в. // Россия, Сибирь и Центральная Азия: взаимодействие народов и культур. Материалы пятой международной научно-практической конференции. - Барнаул, 2005.
Синьцзян во внешнеполитических планах Великобритании в 1918-1935 гг
Со второй половины XIX в. обширный Центрально-Азиатский регион становится ареной ожесточённого политического и торгово-экономического противоборства Великобритании и России. В сфере борьбы за рынки сбыта / товаров, источники сырья, политическое влияние в странах Среднего Востока и Центральной Азии оказался и Восточный Туркестан.
Огромная по территории провинция Синьцзян, (1/6 часть территории Китая), обладающая богатейшими залежами каменного угля, мощными нефтеносными месторождениями, богатыми запасами железных, медных и свинцово-серебряных руд, золота, берилия, вольфрама, молибдена и других редкоземельных металлов, а также представляющая довольно ёмкий рынок для сбыта промышленных товаров и закупки сырья, все более привлекала внимание иностранных монополий, которые стремились установить здесь, наряду со своим экономическим господством, также и политическое влияние.
О том, что в Лондоне имели довольно хорошее представление о природных богатствах провинции уже в первой четверти XX века, говорят, среди прочего, отчёты британского генерального консула в Синьцзяне, Эссертона. Многие из них содержат насыщенную информацию о содержании недр провинции и районах наиболее богатых природными ископаемыми. Так, в 1921 году консул сообщал в своём донесении, что: «... в Кучарском районе, в 24-часовом переходе к северо-востоку ведутся попытки добычи минеральных ресурсов в промышленных масштабах. Китайцы заявляют, что осознают потенциал этой провинции и скрытый запас богатств, который она содержит в себе. Многочисленные залежи минералов и железных руд разбросаны по всему Туркестану: уголь, железо, золото, серебро, медь, олово, свинец и также озокерит или минеральный воск. Минеральные богатства сейчас недоступны и не могут разрабатываться, пока не будут созданы пути для подвода необходимой техники...»1.
Помимо экономического фактора, провинция представляла для Великобритании интерес и как плацдарм, с которого она могла, в случае необходимости, осуществлять военные операции во Внутреннем Китае, Тибете, Монголии, Средней Азии и Семиречье . Последнее обстоятельство было особенно важно, поскольку Синьцзян имел почти 800 километровую границу с Индией.
Активное знакомство англичан с Восточным Туркестаном началось ещё в начале XIX века. В 1812 году суперинтендант Ост-Индской компании Муркрофт отправил в Кашгар, Коканд, и Бухару своего подчинённого Мир Иззет Алаха для сбора сведений о политике и состоянии торговли этих стран. В 1852 году по тому же маршруту проследовал пандит (британский агент из числа местных национальностей) Ахмед Шах Накшабанди, который разыскивал пропавшую миссию британского лейтенанта Уайбеда. В период с 1854 по 1857 года южную часть Кашгарии посетил путешественник и исследователь А. Шлагинтвейт. В 50 - 60-е годы здесь тайно появляются британские военные географы, топографы и инженеры, которые занимаются сбором сведений политического, экономического и военного характера3.
В 1864 году на территории южного Синьцзяна начинается антицинское восстание коренного населения провинции, которое приводит к созданию нескольких феодально-теократических государств. Наиболее сильным и жизнеспособным из них являлось государство Йэттишар, возглавляемое выходцем из Коканда Якуб-беком 4. Англичане, пытаясь установить свой контроль над Синьцзяном, предпринимали серьезные попытки усиления влияния на правителя Йэттишара1. Однако военная экспедиция китайской армии, приведшая к разгрому государства Якуб-бека в 1877, свела на нет все попытки Англии закрепиться в этом регионе2.
Неудачи не обескуражили британское правительство, и оно не теряло надежды добиться поставленной цели. Для этого британские эмиссары продолжали вести подготовительную работу. В Синьцзян стали направляться одна за другой «научные» и «охотничьи» экспедиции. В 1890 году в Кашгаре было открыто консульство Великобритании, которое стало своеобразной базой для британских разведчиков, работавших в провинции. Уже в 1891 году английский разведчик, гвардейский капитан Юнгхезбенд (в другой транскрипции Юнхасбенд) посетил, якобы с научными целями, китайский и русский Памир, а в 1899 он обследовал Юг Синьцзяна, побывав в Кашгаре .
В начале 90 годов XIX века Великобритания захватывает граничащую с Кашмиром область Канжут. Область состояла из двух княжеств, Хунзы и Нагара, враждовавших между собой и находившихся в вассальной зависимости от Китая. Китайский даотай (губернатор) Кашгарского округа заявил протест против захвата Великобританией Канжута, на что британское правительство ответило, что действует «в интересах Китая» с целью поддержки его на случай столкновения с Россией. Со стороны России эти действия Великобритании вызвали контрмеры, выразившиеся в посылке на Памир военной экспедиции полковника Ионова4.
Политика Великобритании в Синьцзяне в 1936-1949 гг
Несмотря на очевидные неудачи, которыми закончились старания Великобритании установить свой контроль над Синьцзяном в 20-х - первой половине 30-х годов, Лондон не оставлял попыток дестабилизировать политическую и социально-экономическую ситуацию в провинции с тем, чтобы восстановить здесь утраченные позиции и вернуться к реализации своих планов. Упрочение положения Шен Шицая и его сближение с СССР вызвали в Британии болезненную реакцию. В английских газетах стали появляться статьи, обвиняющие Советский Союз в том, что он навязывает Синьцзяну свою политическую систему и превращает его «в еще одну Монголию». Английские средства массовой информации запугивали китайскую общественность, сообщая, что «...Синьцзян почти целиком в руках русских и в скором времени... будет аннексирован СССР, если Китай не обратит внимания на положение дел в этой провинции»1.
Эти обвинения вскоре приобрели вид целой международной пропагандистской компании, причем источником для формирования подобного мнения служили внешнеполитические ведомства держав и, прежде всего, Великобритании и Японии. Так в 1935 году британский консул в Кашгаре Г. Берлоу в своем докладе ставил Министерство иностранных дел в известность об усиливающемся влиянии советов на положение дел в провинции и, главное, «на население Синьцзяна» 2. В результате всей этой кампании китайское правительство вынуждено было направить в Синьцзян специальную комиссию, которая должна была определить «уровень состояния присутствия там СССР» и опасность «советизации» провинции. Комиссия пришла к выводу, что «Советская поддержка носит дружественный характер» и что она «сходна с помощью, оказывавшейся ранее Советским Союзом Кантону» . После этого власти Синьцзяна, правительства Китая и Советского Союза выступили со специальными заявлениями по поводу ложности развернутой кампании. 15 октября 1935 года генерал Шен Шицай разослал специальную циркулярную телеграмму в крупнейшие информационные агентства мира, в которой в категорической форме опровергал слухи о «большевизации Синьцзяна» и заявлял, что «синьцзянское правительство со времени последней реорганизации в апреле 1934 года поддерживает в интересах национального единства Китая центральные власти в Нанкине»1.
Провал пропагандистской кампании не обескуражил английское руководство. Продолжая использовать в качестве прикрытия свое консульство, Интеллидженс сервис начала предпринимать значительные усилия для создания в Синьцзяне новой оппозиции, теперь уже правительству Шен Шицая. В 1936 году британскими спецслужбами была предпринята очередная попытка отторжения Синьцзяна от Китая. Советская разведка в Урумчи вскрыла подготовку заговора панисламистской организации, ставившей целью свергнуть правительство Шен Шицая и создать «независимое государство». При этом в руках советских спецслужб оказался документ английской разведки, в котором ставилась главная задача деятельности панисламистской организации в регионе: подчинить Синьцзян Великобритании и отсюда направить основной удар по СССР. Благодаря этой информации китайцам удалось ликвидировать этот заговор 2.
В 1937 году английские дипломаты и разведчики приняли активное участие в провоцировании и организации крупного мятежа в вооруженных силах, подчинявшихся правительству Синьцзяна. Руководителем мятежа являлся бывший командир 6-й уйгурской дивизии Мамут Сиджан, не веривший в помощь уйгурам со стороны СССР («Москва помогает только китайцам, а не уйгурам!») и неудовлетворенный своим бесперспективным, как ему казалось, положением среди других военачальников.
Политика США в отношении Китая и Синьцзяна в 20-30-е гг
Начало XX века было «переломным» периодом в американской внешней политике на Дальнем Востоке. США перешли ...от традиционного «антиколониализма» в отношениях со странами этого района к классическим формам колониализма и империализма1. В этих условиях стали быстро меняться формы и методы, которые прежде использовались Соединенными Штатами для проникновения и укрепления своего влияния в той или иной стране дальневосточного региона и, прежде всего, в Китае. И хотя большинство американских историков и политологов отстаивают точку зрения об «особом характере внешней политики США вообще и на Востоке, в частности», подчеркивая «особую демократичность» деятельности дипломатического ведомства, на деле она мало чем отличалась от колониальной политики «старых» держав. Известный американский историк Г. Моргентау писал, что «по существу американская концепция миссионерства превратилась в концепцию крестового похода, когда США, как крестоносцы, предлагали свою помощь остальному миру, а если от этой помощи отказывались, она навязывалась огнем и мечом»2.
Однако новые принципы и цели внешней политики США почти сразу же столкнулись с серьезными проблемами в ходе их реализации. Несмотря на то, что Америка вышла из Первой мировой войны самым мощным в экономическом отношении государством мира и являлась кредитором почти всех своих союзников по Антанте, это еще не означало автоматического признания политического лидерства США. Негативная оценка американскими политическими кругами и общественностью результатов участия президента Вильсона в работе Парижской мирной конференции 1919 г. является тому убедительным свидетельством. Одной из серьезнейших неудач президента на конференции в Париже его оппоненты видели в «отсутствии успехов в решении китайского вопроса» и, в частности, уступках Японии, настоявшей на передаче ей бывших германских владений в Китае, в том числе концессий на полуострове Шаньдунь, фактический контроль над городом-крепостью Циндао и пр.
Правда, уже в 1922 году, на Вашингтонской конференции американская дипломатия вынудила подписать своих партнеров по переговорам, включая и Японию, «договор девяти держав» относительно политики в Китае. Это было большим успехом Белого дома, поскольку все страны, подписавшие этот договор, обязывались не только уважать суверенитет, независимость и неприкосновенность Китая, но и соблюдать в Китае принцип «открытых дверей» «для торговли и промышленности всех наций»1. Признание принципа «открытых дверей» соответствовало интересам американского капитала, так как США получили свободный доступ на китайский рынок. Обладая мощной экономикой, американский бизнес рассчитывал быстро вытеснить своих конкурентов с этого крупнейшего в мире рынка и занять здесь монопольное положение. В контексте этих событий и приведенного выше замечания Г. Моргентау, кажется вполне справедливым мнение отечественного историка А.А. Фурсенко, что «Поддержание «открытых дверей» призвано было... обеспечить для США неофициальные колонии» .
Однако формальное право США свободно конкурировать в экономической сфере с Японией, Великобританией и другими державами, полученное в результате признания доктрины «открытых дверей», столкнулось с мощным препятствием в лице разворачивавшейся в Китае революции.
В начале 1920-х гг. в стране начал нарастать революционный подъем. Новое усиление экспансии иностранных монополий стало ощутимо тормозить развитие китайской национальной промышленности. Это явление, а также крушение надежд, связанных с Вашингтонской конференцией 1921 -1922 гг., привело к возникновению революционных настроений у значительной части национальной буржуазии. Революционное движение возглавила партия Гоминьдан, созданная демократом, политиком, пользующимся в широких массах огромной популярностью, Сунь Ятсеном. Вскоре к этому движению примкнула молодая коммунистическая партия Китая. Лидеры революционных масс ставили своей целью объединение раздираемой милитаристскими кликами страны, создание буржуазно-демократической республики и избавление от полуколониальной зависимости со стороны держав.
В феврале 1923 года Сунь Ятсен возглавил правительство Южного Китая в г. Гуанчжоу (так называемое Кантонское правительство). В июне этого же года III съезд компартии Китая принял решение о создании с Гоминьданом единого национально - революционного фронта и о вступлении компартии в Гоминьдан при сохранении политической и организационной самостоятельности. Прошедший в 1924 году первый съезд Гоминьдана принял манифест, в котором излагалась программа борьбы против империализма и феодализма, содержалась новая трактовка трех народных принципов Сунь Ятсена. Были выдвинуты три основные политические установки: союз с Советской Россией, союз с КПК, поддержка крестьян и рабочих.
