Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Турция и процессы становления пантюркистской идеологии в общественно-политической жизни тюркоязычных стран СНГ стр.29
1. Историческая ретроспектива развития пантюркизма в Турции стр.29
2. Пантюркистские мотивы во внешнеполитической деятельности Турции на постсоветском пространстве стр.35
3. Пантюркистская политика Турции в экономической и культурной сферах и особенности ее отношений с отдельными тюркоязычными государствами стр.55
Глава 2. Пантюркизм в общественно-политической жизни Азербайджана стр.93
1. Историческая ретроспектива развития пантюркистской идеологии в Азербайджане стр.93
2. Тенденции к пантюркизму в правящих кругах Азербайджана в 1990-е годы XX века стр.97
3. Пантюркизм в деятельности политических партий Азербайджана стр.107
Глава 3 Пантюркизм в общественно-политической жизни тюркоязычных государств Центральной Азии стр. 126
1. Историческая ретроспектива развития пантюркизма в Центральной Азии стр. 126
2. Тенденции к пантюркизму в правящих кругах тюркоязычных стран Центральной Азии стр. 128
3. Пантюркизм в деятельности партий центральноазиатских тюркских стран стр. 145
4. Пантюркизм в интеграционных проектах и двухсторонних отношениях тюркоязычных стран Центральной Азии стр. 154
Заключение стр. 162
Список источников и литературы стр. 171
- Историческая ретроспектива развития пантюркизма в Турции
- Историческая ретроспектива развития пантюркистской идеологии в Азербайджане
- Историческая ретроспектива развития пантюркизма в Центральной Азии
Введение к работе
В условиях распада СССР, прекращения существования «биполярной схемы мира, каждый полюс которого руководствовался либо идеалами коммунизма, либо идеалами капитализма, большое и как нам представляется, продолжающее возрастать значение приобретают религиозный и национальный факторы, а также противостояние между тенденциями к глобализации и тенденциями к национальной замкнутости. Помимо этого, возрастающее влияние на мировые процессы оказывает цивилизационный фактор.
Возрастание цивилизационного разобщения, влияние религиозных или националистических идеологий, роли религии и нации в жизни общества прослеживаются практически повсеместно. Религиозные и националистические идеологии оказывают существенное влияние и на процессы, происходящие на просторах СНГ.
Как известно, на территории СНГ наблюдается так называемый «религиозный ренессанс». Не меньшее значение приобретают и националистические идеи. Прослеживается целый ряд этнополитических конфликтов.
Помимо этого, на основе принадлежности к определенным этническим или конфессиональным группам отчасти происходит интеграция и взаимодействие постсоветских государств.
Одним из наиболее значимых на территории СНГ является пространство, состоящее из тюркоязычных государств. Таковыми являются Азербайджан, Казахстан, Киргизия, Узбекистан и Туркмения. В связи с этим представляет большое значение, какие идеологии преобладают в общественно-политической жизни этих стран, как они влияют на их государственную политику, проявляются в межгосударственных отношениях и интеграционных процессах между ними.
Значимой является идеология пантюркизма, оказывающего существенное воздействие на национальное самосознание, межнациональные отно шения народов СНГ и на пути развития постсоветского пространства, что обуславливает необходимость пристального его изучения.
Еще более важным изучение пантюркизма предстает в свете того, что генерацию пантюркистских идей во многом производят националистические круги в Турции. Более того, зачастую пантюркизм непосредственно влияет на турецкую государственную политику. Помимо этого, пантюркистская политика Турции встречает благосклонное отношение США, которые видят в ней возможность воспрепятствовать интеграционным процессам на постсоветском пространстве во главе с Россией.
В конце XX и начале XXI веков пропаганда пантюркизма со стороны Турции существенно возросла. Проявляется пантюркизм и в тюркоязычных странах СНГ, что может при определенных условиях привести к напряженности, противопоставлению тюркской общности славянской, образованию новой геополитической силы, враждебной России, направленной на усиление в ней процессов сепаратизации.
Наиболее актуальным является определение сути идеологии пантюркизма и степени ее выраженности в общественно-политической жизни и межгосударственных отношениях тюркоязычных государств СНГ, для понимания того, какое место он занимает в массовом сознании, политическом спектре, государственной политике тюркоязычных стран. Актуально также изучение пантюркизма в политике Турции, направленной в отношении постсоветских тюркоязычных государств.
Через изучение пантюркизма в общественно-политической жизни тюркоязычных стран СНГ становятся более понятными перспективы развития постсоветского пространства, варианты его возможной интеграции или дезинтеграции.
2. Предмет исследования
Предметом нашего исследования является идеология и практика пантюркизма в общественно-политической жизни, межгосударственных отно шениях тюркоязычных стран СНГ, политике и идеологическом влиянии Турции в отношении этих государств.
Необходимо дать определение пантюркизма и отделить его от тюркизма.
До начала 1990-х годов существовали следующие распространенные определения пантюркизма и тюркизма.
Под тюркизмом понималась политика Мустафы Кемаля Ататюрка, то есть политика турецкого национализма, именуемая иногда ататюркизмом (единство, прежде всего культурное, всех народов, населяющих Турцию). Под пантюркизмом понималась идеология, утверждавшая, что все тюркские народы являются одной нацией и должны под главенством Турции объединиться в одно государство, так называемый «Великий Туран». Как правило, пантюркизм ассоциировался с политической доктриной младотурок и их последователей.
В 1990-х годах происходит обогащение терминологии, которая одновременно становится в определенной степени размытой, особенно в области разграничения тюркизма и пантюркизма.
Так, например, исследователь В.А. Надеин-Раевский1 предложил разграничивать пантюркизм на мировоззренческую и культурную систему взглядов и на политическую программу экспансионистских кругов турецкого шовинизма.
Н.Г.Киреев2 утверждает, что тюркизм в свою очередь имеет два значения. Первым остается турецкий национализм, а вторым полиэтническая, культурная общность тюрок.
Есть точка зрения, что пантюркизм делится на прогрессивный (направленный только на сотрудничество тюркских народов и готовый к диалогу с западным и славянским миром) и реакционный (противопоставляющий тюркский мир западному и славянскому, включающий в себя элементы расизма). Такую точку зрения выдвигает воронежский исследователь Н.П.Горошков1.
Ю.Г.Барсегов2 и А.А.Сваранц3 рассматривают пантюркизм как агрессивную, крайне националистическую идеологию и политическую доктрину современной Турции, направленную на поэтапное создание союза тюркоя-зычных государств под эгидой Турции, считают пантюркизм крайне враждебным России. По мнению Сваранца тюркизм является первой стадией пантюркизма, направлен на создание в Турции моноэтничного тюркского общества.
Западный ученый Я.Ландау полагает, что ирредентизм (стремление к объединению родственных государств или стремление одного государства объединить всех членов родственной этнической группы) является основным признаком, отличающим пантюркизм от тюркизма. Ему свойственно трактовать экономические, культурные, политические сближающие контакты между тюркоязычными народами и государствами как проявления экономического, культурного или политического пантюркизма. Следовательно, по его мнению, даже если отсутствует стремление к достижению единства политического, но присутствует стремление к достижению единства культурного или экономического, все равно это является пантюркизмом. Ландау склонен считать, что политический ирредентизм в современном пантюркизме перестал играть ведущую роль, и основным стало стремление к культурному и экономическому объединению тюркских народов. Политический пантюркизм, по мнению Ландау, является агрессивным пантюркизмом. Современный пантюркизм, с точки зрения исследователя, в большей мере направлен на провозглашение солидарности тюркоязычных народов и стран и их сотрудничество.
С нашей точки зрения, пантюркизм всегда стремится к объединению тюркоязычных народов и государств в экономической, политической или культурных сферах. Стремление к юридическому или, по крайней мере, фактическому объединению тюркоязычных государств является его отличительной чертой. Помимо этого, крайне важное место в пантюркистской идеологии занимает констатация этнического родства тюрок, их языкового, культурного, исторического, отчасти религиозного и ментального единства. Следовательно, пантюркизм можно разделить на теоретическую, мировоззренческую часть и практическую, проявляющуюся в виде политической доктрины, нацеленной на реальное объединение тюркских народов и тюркоязычных стран. В совокупности эти две составляющих выступают цельным явлением идеологии и практики пантюркизма. Если отсутствует стремление к конкретному объединению тюрок, то речь уже идет о тюркизме, локализующемся в культурной и идейных сферах без выхода в плоскость практических сближающих действий, в сферу политической практики. Именно то, что теоретическая часть пантюркизма, его идеологическая составляющаяся практически совпадает с явлением тюркизма, на наш взгляд, обуславливает частое смешение этих двух понятий. Кроме того, очень часто идеологи и практики пантюркизма именуют его тюркизмом, так как пантюркизм зачастую ассоциируется с тенденциозной и отчасти зловещей политикой младотурок и вызывает опасения государств, включающих в себя тюркские народы. В связи с этим, необходимо отнести все действия, направленные на сближение и тем более объединение тюрок, пантюркизмом, вне зависимости от того, как они именуются рядом исследователей, а также общественных и политических деятелей. Немыслим пантюркизм и без идеологического обоснования единства тюрок.
3. Цель и задачи исследования
Целью исследования является изучение пантюркизма в общественно-политической жизни тюркоязычных стран СНГ и в политике Турции в отношении этих государств.
Задачами исследования являются:
1) изучение генезиса и развития пантюркистской идеологии на тюркоязычных территориях бывшего СССР
2) исследование политики Турции, направленной на реализацию доктрин пантюркизма, ее идеологического влияния на Азербайджан и тюркоязычные страны СНГ
3) анализ пантюркистских партий, действующих в тюркоязычных странах СНГ, определение их роли в общественно-политической жизни этих республик.
4) изучение пантюркизма на уровне верховной политической власти в постсоветских тюркоязычных республиках
5) выявление тенденций к пантюркизму в интеграционных процессах между центральноазиатскими тюркоязычными государствами
4. Степень изученности темы
Ни в отечественной историографии и историографии стран СНГ, ни в западной историографии, монографических трудов, непосредственно посвященных изучаемой нами проблематике, нами не выявлено.
Как нам представляется, это связано главным образом с двумя обстоятельствами. Во-первых, с относительной новизной изучаемого явления, так как независимые тюркоязычные республики СНГ появились только в конце 1991 года. Во-вторых, большинство исследователей интересуются либо идеологией пантюркизма, либо только проявлениями пантюркизма во внешней политике Турции. Ряд авторов уделяют внимание изучению пантюркизма в общественно-политической жизни тюркоязычных государств СНГ, но за трагивают этот вопрос крайне кратко, в основном опять же сосредотачиваясь на Турции.
Обратимся к отечественной историографии изучаемой проблемы.
Прежде всего, обратимся к анализу работ, старающихся провести комплексное исследование явления пантюркизма.
Здесь в первую очередь необходимо отметить работу Ю.Г.Барсегова «Геополитическая угроза России с Юга».1 Барсегов полагает, что пантюркизм является государственной политической доктриной Турции, направленной на объединение тюркоязычного пространства СНГ и установления над ним своего протектората. Он обращает внимание, что, эта доктрина рассчитана на длительные сроки и должна реализовываться постепенно, двигаясь к более тесным формам общетюркского политического объединения, хотя, по мнению автора, учитывая национализм тюркских народов СНГ, турки не ставят задачу объединения их в одно государство, рассчитывая скорее на создание союза тюркоязычных государств.
Ю.Г.Барсегову вторит А.А.Сваранц в своей объемной монографической работе «Пантюркизм в геостратегии Турции на Кавказе».2 Несмотря на то, что Сваранц, несомненно, практически полностью опирается на концепцию Барсегова, его несомненной заслугой является расширение объема исследования, привлечения значительной источниковой и историографической базы. Так, он говорит не только о сущности идеологии турецкого пантюркизма и общих чертах турецкой политики в отношении новых независимых тюркоязычных государств, но и приводит богатый фактический материал по зарождению и развитию пантюркизма в Турции и Азербайджане, отношениям Турции и Азербайджана на современном этапе. Систематизация и анализ деятельности пантюркистских организаций Турции и Азербайджана на протяжении всего XX века является одним из самых сильных мест работы А. Сваранца.
Он полагает, что пантюркизм носит агрессивный наступательный характер, угрожает интересам России в южных регионах СНГ и ее территориальной целостности.
Сваранц подчеркивает, что именно пантюркизм является мощной идеологической и политической базой интеграционных процессов среди тюркоязычных стран и народов. С его точки зрения к настоящему времени пантюркизм превратился в мощную силу, выступающую как антирусский и антихристианский этнорелигиозный национационализм.
С его точки зрения, ряд достаточно влиятельных партий Азербайджана непосредственно руководствуются идеологией пантюркизма и нацелены на объединение или, по крайней мере, союз с Турцией на этнической основе, являются ее союзниками в распространении пантюркизма на постсоветском пространстве.
С нашей точки зрения, автор склонен преувеличивать пантюркистскую составляющую во внешней политике современной Турции, а также степень вероятности реализации идей пантюркизма в обозримой исторической перспективе. Тем не менее, работа А.А.Сваранца пока является единственной отечественной монографической работой, уделяющей пристальное внимание отдельным аспектам интересующей нас тематики.
Воронежский исследователь Н.П.Горошков выпустил брошюру «Великий Туран»1 и написал диссертацию на соискание ученой степени кандидата наук « Процесс становления и развития пантюркизма».2
По его мнению, в начале 1990х годов тюркоязычные страны СНГ имели политическую и экономическую заинтересованность в установлении контактов с Турцией, в связи, с чем факторы языковой и культурно-психологической общности с ней имели для них большое, особое значение.
Горошков полагает, что стремление тюрок к интеграции может усилиться, если возникнет противостояние со славянской общностью и утвер ждает, что консолидация тюркских народов начинается тогда, когда они чувствуют угрозу со стороны славянства. То есть в отличие от Ю.Г.Барсегова и А.А.Сваранца Н.П.Горошков склонен полагать, что пантюркизм носит преимущественно оборонительный характер. Более того, он говорит о созидательном потенциале пантюркизма, который не направлен против кого-либо, является миротворческой силой, призванной вызвать сотрудничество братских тюркских народов во имя их развития и процветания. Исследователю свойственно несколько преувеличивать гуманитарный потенциал пантюркизма.
Еще дальше в идеализации и даже апологетике пантюркизма идет статья С.М.Червонной1, которой свойственно, несомненно, с евразийских позиций рассматривать пантюркизм как положительный фактор для российской государственности и призывать к единению славянской общности с тюркской.
Группу исследований составляют работы авторов, обращающих основное внимание на конкретные шаги Турции по интеграции тюркоязычных стран СНГ, на ее взаимоотношения с этими странами, на препятствующие и способствующие ей факторы.
К этим исследованиям следует отнести работы В. Данилова", Н.Киреева3, В.Надеина-Раевского4, И.Ивановой5, С.Лунева6, Н.Дьяковой7, Ю.Ли8, Д.Трофимова9, Е.Уразовой10, Р.Авакова11, Ш.Султанова12, В.Белокреницкого1, А.Малашенко2, Р.Сафронова3, Д.Малышевой4, А.Расизаде5.
Естественно, практически каждый из этих исследователей рассматривает интересующие нас вопросы под своим углом и выдвигает свои точки зрения.
Так, В.И.Данилов основное внимание обращает на непосредственные контакты Турции с тюркоязычными странами СНГ в политической, экономической и культурных сферах. Он полагает, что по всем этим направлениям Турция добилась определенных успехов, особенно в области создания единого культурного пространства. В тоже время он отмечает значительные проблемы Турции в политической сфере, в связи, с чем считает маловероятным создание общетюркского политического пространства или тем более государственного образования. Рассматривая работу В.Данилова необходимо учитывать, что автор полагает, что политика Турции в отношении тюркоя-зычных стран СНГ определяется непосредственно идеологией пантюркизма.
Н.Г. Киреев сосредотачивается на стратегиях сотрудничества Турции с тюркоязычными странами бывшего СССР и полагает, что пантюркизм является проявлением турецкого евразийства, в основу которого положена идея тюркской самобытности, граничащей с исключительностью и строится на родовом, этническом и религиозном единстве, на противопоставлении тюрок-мусульман остальным народам Евразии. Также как и Данилов он полагает, что создать союз тюркоязычных государств Турции вряд ли удастся. В тоже время в отличие от В.И.Данилова, Ю.Г.Барсегова и А.А.Сваранца, Н.Г.Киреев полагает, что пантюркизм является хоть и важной, но не единственной геополитической стратегией Турции и представляет собой составную часть турецкого евразийства. Исследователю свойственно тщательно аргу ментировать свою точку зрения, обращаясь как к отечественной и зарубежной историографии, так и к различного рода источникам.
В.А. Надеин-Раевский обращает значительное внимание, прежде всего на изучение способствующих и препятствующих факторов для Анкары в деле объединения под своей эгидой тюркоязычного евразийского пространства. Он отмечает, что все тюркоязычные страны СНГ проводят активную политику сближения с Турцией, но следует учитывать, что в статье автора, вышедшей в 1994 году, отражаются реалии только первой половины 1990-х годов. В его исследовании присутствует анализ программных целей пантюркист-ских организаций на территории СНГ, хоть и представленный в достаточно сжатом виде. Несомненно, сильным моментом его аргументации выступает обращение, прежде всего к объективным и устойчивым факторам, способствующим и препятствующим пантюркистской политике Турции. Отличительной особенностью является то, что исследователь избегает окончательных выводов по степени реализуемости идей пантюркизма. С.И.Лунев полагает, что Турция добилась определенных успехов только в развитии двухсторонних отношений с тюркоязычными странами СНГ. В отличие от вышеперечисленных исследователей он обращает внимание на то, что Узбекистан сам претендует на роль лидера Центральной Азии, тем самым, выступая альтернативным центром возможного притяжения для тюркских народов СНГ.
Исследование Ю.Ли представляет собой наиболее полное изучение аспектов сотрудничества тюркских народов в области культуры и образования. Она полагает, что неправомерно рассматривать все культурные и образовательные контакты между тюркоязычными республиками только как проявления пантюркизма. Ли считает, что зачастую происходит просто изучение родственными народами друг друга, обмен достижениями в областях культуры и образования. Автору свойственно несколько недооценивать пантюрки-стские мотивы во внешней политики Турции. Е. Уразова в свою очередь проводит наиболее полный анализ экономического сотрудничества Турции с тюркоязычными государствами СНГ. При этом ее интересуют непосредственно экономические контакты Турции с этими странами, а не явление пантюркизма. Но, несомненно, данная работа дает богатый фактический материал для исследования экономической политики Турции в отношении постсоветских тюркоязычных государств. Представляет немалый интерес работа З.И.Левина «Общественная мысль на Востоке»1, обращающаяся непосредственно к общественно-политической жизни Турции и тюркоязычных постсоветских государств.
В ней автор рассматривает ряд пантюркистских партий Турции и тюркоязычных стран СНГ. По его мнению, на тюркоязычном пространстве СНГ наблюдается лишь спорадическое проявление пантюркистской идеологии. Левин полагает, что для ориентированного на политическое объединение тюркских народов пантюркизма шансов нет, хотя Турция имеет шансы на укрепление своего влияния в Центральной Азии и Азербайджане, опираясь на языковую, этническую, культурную близость. К сожалению, по причине охвата всей общественно-политической жизни Востока, автор лишь кратко освещает интересующие нас вопросы и его работа не может быть отнесена нами к специальному исследованию пантюркизма, в том числе и в общественно-политической жизни тюркоязычных государств СНГ. Исследователь А.А.Мурадян2 сосредотачивается на этническом самосознании тюркских народов Центральной Азии. Он отмечает, что в Центральной Азии идеалы тюркского единства привлекают и народ и интеллигенцию но, прежде всего как культурный фактор, а не как политическая идеология и что национализм собственных наций превышает общетюркский.
Ряд исследователей обращаются к вопросам межгосударственного взаимодействия тюркоязычных стран. Г.В.Милославский рассматривает интеграцию центральноазиатских тюркоязычных государств. С его точки зре ния между ними возможно лишь образование нескольких межгосударственных объединений, но не создание единого союза, или тем более слияния их в одно государство. Он говорит о формировании между ними двух объединений: Казахстан, Киргизия, Узбекистан и Казахстан, Киргизия и полагает, что Турция не имеет в Центральной Азии действительного влияния. Исследователь Р.М.Мукимджанова1 утверждает, что все тюркоязычные страны Центральной Азии отвергают сотрудничество на этнической основе, то есть, по -у сути, отвергают пантюркизм. С.Петросян полагает, что, несмотря на этническую близость, тюркские народы имеют различную историческую судьбу. Г. Демоян3 показывает, что во время конфликта с Арменией Азербайджан не получил поддержки ни то одного тюркоязычного государства СНГ. Г.Демоян полагает, что для всех центральноазиатских государств отношения с Россией важнее, чем этнические и культурно-исторические связи с Турцией.
Мы видим, что практически все упомянутые нами исследователи крайне скептически относятся к возможности практической реализации пантюркизма, аргументируя свою точку зрения нежеланием тюркских народов создавать общетюркский союз, их собственный национализм.
Часть ученых сосредотачивается на общественно-политической жизни тюркоязычных стран СНГ. К ним следует отнести работу Э Измайлова «Власть и оппозиция накануне и в период президентской избирательной кампании в Азербайджане»4, в которой автор приводит краткие характеристики ведущих пантюркистских партий страны и статью Р.Абазова «Политические преобразования в Кыргызстане и эволюция президентской системы»5, говорящей об отсутствии в стране почвы для широкого распространения пантюркизма.
\
Некоторые исследователи сосредотачиваются на идеях пантюркизма в Азербайджане, а также на его отношениях с Турцией. Здесь необходимо упомянуть Э.Ползунова , Г.Салимова . Все они подчеркивают особую значимость Азербайджана для Турции и его стремление к установлению тесных связей с ней. Они полагают, что пантюркизм Эльчибея был неприемлем в качестве государственной политики, послужил одной из причин его падения и уступил место приоритету государственных интересов Азербайджана. Большое значение имеет аналитическая статья К.Мустафаева3 подробнейшим образом рассматривающая отношения Азербайджана и Турции, прежде всего под углом общетюркской солидарности, а также статья Р.Мусабекова «Азербайджанская многопартийность»4, в которой автор проводит анализ пантюр-кистских партий Азербайджана. Необходимо упомянуть биографический очерк об Абульфазе Эльчибее5, касающийся его пантюркистских взглядов и политики.
Можно выделить группу авторов, обращающих основное внимание на Узбекистан. Здесь, прежде всего, необходимо упомянуть известного востоковеда Г.И.Мирского , который полагает, что для узбеков «общетуркестанская» идентичность мало что значит, а отношение к соседним тюркским народам совсем не родственное. Заслуживает внимания А.Халмухамедов , касающийся оппозиционных партий Узбекистана и считающий их приверженными мусульмано-тюркскому единству, идее Туркестана (региональному этнопо-литическому объединению государств Центральной Азии) Представляет ин-терес также статья Е.Трифонова , дающая подробный анализ социального, экономического, общественно-политического положения в Узбекистане.
Значимой является статья Б. Фахритдинова «Гражданские движения и партии в Узбекистане: тенденции развития и проблемы»1. В ней автор показывает генезис и развитие таких симпатизирующих пантюркизму партий как «Бир-лик» и «Эрк». Ш.С.Камолиддин в своем исследовании положительно отзывается об идеях объединения тюркских народов и проводит мысль о важной роли узбеков в тюркском мире.
Российский институт стратегических исследований, комплексно занимающийся процессами на постсоветском пространстве, выпустил двухтомное издание « Узбекистан: обретение нового облика»3, в котором говорится о лидирующей роли Ташкента в интеграции центральноазиатских тюркоязыч-ных государств, о выдвинутой им концепции «Туркестан - наш общий дом», как об идеологическом обосновании интеграционных процессов регионе. С точки зрения исследователей РИСИ Узбекистан пытается утвердить себя в качестве духовного центра тюркского мира, выступить альтернативой Турции. Турция, по мнению сотрудников РИСИ, также руководствуются идеями пантюркизма в отношениях с постсоветскими тюркоязычными странами.
Содержательный анализ процессов, происходящих на постсоветском пространстве, дает московский журнал «Вестник Евразии»4 под редакцией С.А.Панарина и Г.Г.Косача.
Ряд аналитических статей, непосредственно относящихся к теме нашего исследования, содержится в «Независимой газете». Газета выходит с начала 1992 года, практически сразу став трибуной для научных и политических дискуссий по поводу событий и процессов, происходящих на постсоветском пространстве. Газета зачастую одна из первых обращает внимание на различные проблемы, становящиеся позднее крайне актуальными для всех государств СНГ. Одна из первых она обратила внимание и на развитие в тюркоя зычных странах СНГ идей пантюркизма, проникновения в них Турции. Из наиболее важных аналитических работ, опубликованных в «Независимой Газете» можно назвать статьи А.Адамовой и В.Кувалдина1 (приходящих к выводу о малой степени реализации пантюркизма на постсоветском простран-стве), А.Малашенко (известного специалиста по исламу, пришедшего к выводу о наличии пантюркистских и исламистских установок у казахской партии «Алаш»), С.Новопрудского3 (говорящего об активнейшем пантюркист-ском информационном наступлении Турции на постсоветском пространстве), А.Умнова4 (полагающего, что пантюркизм в СНГ не имеет шансов на реализацию по причине противоречий между тюркоязычными государствами), В.Белокреницкого , С.Ивановского , И.Ротаря (проводивших анализ конкретных действий Турции по осуществлению идей пантюркизма).
Необходимо упомянуть также коллективную комплексную работу «Постсоветская Центральная Азия»8, рассматривающую не только пантюр-кистскую политику Турции, но и пантюркистские партии Центральной Азии, их место в политическом спектре своих стран, степень их популярности.
Целый ряд статей посвящен интеграции между тюркоязычными странами Центральной Азии. Это работы Д.Трофимова9, Ф.Толитова10, А.Кожанова11, Г.Саидазимовой12, М.Эсенова13, С.Кушкумбаева14, Е.Усубалиева , А.Грозина , А.Таксанова . Практически не затрагивая пантюркизм как таковой, они, тем не менее, на большом фактическом материале анализируют процессы интеграции между тюркоязычными странами СНГ, способствующие и препятствующие этому факторы
Необходимо упомянуть российские вузовские центры, тематика исследований которых весьма близко подходит к изучению этнополитических трансформаций на постсоветском пространстве.
Такие центры существуют во Владимирском государственном педагогическом университете (под руководством Д.А.Макеева4 и при участии Соколовой Н.А.5), Нижегородском государственном университете на факультете международных отношений (под руководством О.А.Колобова и А.А.Корнилова6), Волгоградском государственном университете (под руко-водством С.В.Голунова ). Свой вклад в разработку отдельных интересующих нас вопросов вносят С.А.Бабуркин и А.С.Ходнев , работающие в Ярославском государственном педагогическом университете и Т.И.Нигметзянов10 в Костромском государственном педагогическом университете. Интересующие нас вопросы разрабатываются также в МГИМО (у), Казанском, Чувашском и Омском государственных университетах.
Подводя итог анализа российской историографии и историографии стран СНГ, мы можем сделать вывод, что пантюркизм достаточно редко является центральным объектом исследований. Пантюркизм в общественно-политической жизни тюркоязычных стран СНГ на наш взгляд вообще не стал самостоятельным, центральным предметом исследования, хотя ряд исследователей и обращаются к анализу деятельности пантюркистских парий в тюркоязычных государствах СНГ, к проявлениям пантюркизма на уровне верховной государственной власти в этих странах.
Что касается зарубежной историографии, то здесь в первую очередь необходимо упомянуть монографическую работу американского ученого Я.Ландау «Пантюркизм: от ирредентизма к сотрудничеству»1. В ней проводится исследование развития пантюркизма, обращается большое внимание на понимание этого термина. Ландау изучает, прежде всего, политику Турции, направленную на интеграцию тюркоязычного постсоветского пространства, затрагивая развитие пантюркизма на территории СНГ в крайне малой степени.
Ведущей целью современного пантюркизма ученый считает стремление к усилению культурного ментального единства между всех тюркских народов. Наиболее интересно мнение исследователя о том, что ныне преобладает культурный и экономический пантюркизм, а политический становится побочным. В отличие от таких исследователей как Ю.Барсегов и А.Сваранц он полагает, что пантюркизм на тюркском постсоветском пространстве является не определяющим, а всего лишь одним из идеологических течений, соперничающим с национализмом и исламизмом. Заслуживает упоминания и основательная, продуманная аргументация автора. Без сомнения, данная работа претендует на фундаментальный труд по изучаемой нами проблеме.
Турецкий ученый - международник Б.Араз рассматривает политику Турции в Закавказье. Он заявляет, что влияние Турции в регионе преувеличено и что Турция и Азербайджан - не одно и тоже. Существенным достоинством его работы является исследование различных правительственных и неправительственных организаций, занимающихся связями с тюркоязычными странами СНГ.
Р.Ялчик , другой турецкий исследователь, описывает узбекскую партию «Миллий тикланиш», близкую к идеалам объединения тюркского мира.
М.Айдин3, профессор международных отношений Анкарского университета провел большую работу по изучению самосознания тюркских народов Центральной Азии. Он полагает, что образование отдельных тюркских наций создало практически непреодолимые препятствия для пантюркизма, нацеленного на объединение их в одно государство. С другой стороны он считает идею создания союза тюркоязычных государств очень жизнеспособной, то есть допускает частичную реализацию политических доктрин пантюркизма.
Х.Канвечи4, научный сотрудник Центра по центральноазиатских исследований Технического Анкарского университета провел исследование работ западных авторов, посвященных формированию общетюркского и национального самосознания в Центральной Азии в первой половине XX века. Исследователю свойственно придерживаться точки зрения, что жесткость русского правления привела к формированию в регионе общетюркского самосознания. Б.Бехар5, известный турецкий исследователь тюркских этнопо-литических идеологий, наиболее обстоятельно из всех известных нам исследователей провел анализ развития пантюркистскои идеологии в современном Азербайджане, в целом не слишком высоко оценивая его реальные политиче ские успехи и используя для его оценки термин «романтический пантюркизм»
Д.Ваксман1, специалист по международным отношениям Балтиморского университета провел обстоятельное исследование соотношения ислама и тюркской этнической идентичности в самосознании тюркских народов, опираясь на солидную источниковую и историографическую базу.
Значимой работой выступает статья голландского исследователя Д.Шрика, в которой подробно рассматриваются все пантюркистские азербайджанские партии. Х.Поултон3 провел анализ возникновения и развития пантюркистской идеологии в Турции, ее места в турецкой общественно-политической жизни.
Польский исследователь Т.Свентховский4 уделяет большое внимание формированию тюркской, а затем и пантюркистской идентичности в Азербайджане. Автор сосредотачивает основное внимание не на концептуально-сти, а на описательности процессов формирования и развития пантюркской идеологии в Азербайджане. М.Смит5 также затрагивает вопрос формирования пантюркистской идеологии в Азербайджане, сосредотачиваясь в тоже время преимущественно на роли ислама в жизни азербайджанского общества.
Известный американский исследователь А.Коэн рассматривает геополитическое положение тюркоязычных стран СНГ и их взаимодействие с Турцией, что позволяет пролить свет на ряд интересующих нас вопросов.
Американская ученая М.Олкотт в ходе изучения современного Казахстана, уделяет незначительное внимание и казахской пантюркистскои партии «Алаш».
Итак, пантюркизм в общественно-политической жизни тюркоязычных государств СНГ в западной историографии, как правило, не является специальным объектом исследований, что зачастую обуславливает недостаточность анализа интересующего нас круга вопросов.
Подводя итог обзору степени изученности проблемы, мы полагаем, что, несмотря на наличие определенного количества работ по идеологии пантюркизма, политике Турции по интеграции тюркоязычных стран СНГ, отдельным аспектам проявления пантюркизма в общественно-политической жизни этих стран, пантюркизм в общественно-политической жизни тюркоязычных государств СНГ не стал отдельным, центральным объектом исследования. Заслуживает дополнительного изучения и пантюркистская политика Турции.
5. Источниковая база диссертации
Использованные нами источники могут быть разделены на три группы. Первую и как нам представляется, наиболее важную группу источников составляют речи, интервью и сочинения лидеров тюркоязычных государств СНГ, а также государственные документы.
В рамках этого блока источников нами были привлечены мемуары бывшего президента Киргизии Аскара Акаева «Трудная дорога к демократии»2, его статья «Чудесный древний оазис шелкового пути»3 и его речь на международном конгрессе «Место и роль тюркских цивилизаций срели мировых цивилизаций»4, сборник выступлений президента Туркмении Сапар-мурата Ниязова «Внешняя политика нейтрального Туркмениста 1 7
на» ,материалы его Internet-сайта , статья президента Казахстана Нурсултана Назарбаева «Двенадцать шагов по направлению к вечности»3, его интервью «Политическая свобода немыслима без свободы духовной»4 и «Я с большим оптимизмом смотрю в будущее»5, материалы его сайта6. Также нами был привлечен Internet-сайт президента Узбекистана Ислама Каримова7, его интервью8 и интервью Гейдара Алиева9.
Помимо этого мы использовали интервью министра иностранных дел Казахстана Касымжомарта Токаева «Внешняя политика Казахстана не приемлет асимметрии10. Очень важными источниками выступают интервью бывшего президента Азербайджана и одновременно лидера Народного Фронта Азербайджана Абульфаза Эльчибея «Отныне все будет по закону»11, «СНГ: это колхоз без устава» и «Нефть не надо смешивать с политикой». Помимо этого были привлечены интервью первого президента Азербайджана Аяза Муталибова14, посла Азербайджана в России Рамиза Ризаева15 и первого вице-премьера Азербайджана Аббаса Аббасова16.
Эти источники оказали неоценимую помощь для понимания нами степени проявления идей пантюркизма на высшем государственном уровне в тюркоязычных странах СНГ, отношения лидеров этих стран к Турции.
В тоже время мы старались учитывать, что большая часть использованных нами интервью и выступлений лидеров тюркоязычных стран СНГ по большей частью произнесены для аудитории, с симпатией относящихся к идеям сближения и объединения тюркских народов.
Кроме вышеуказанных источников мы использовали интервью турецких государственных деятелей. Здесь следует отметить интервью бывшего президента Турции Сулеймана Демиреля1, министра иностранных дел Турции Хикмета Четина2, посла Турции в России Волкана Вурала3. Эти интервью ценны тем, что в них практически содержится пропаганда Турцией идей единства тюркского мира, необходимости его объединения и ориентации тюркских народов СНГ на Турцию.
Такой вид источника как интервью использовался нами преднамеренно, так как в нем государственные лица тюркоязычных стран в более свободной манере, чем во время официальных выступлений излагали свои взгляды на предмет объединения и сотрудничества тюркоязычных государств и тюркских народов.
Из государственных документов нами был использован Договор о создании единого экономического пространства между Казахстаном, Киргизией и Узбекистаном4
Вторую группу источников составляют документы партий и общественных организаций и интервью общественных и партийных деятелей тюркоязычных стран СНГ.
Здесь мы использовали такие источники, как программа киргизской партии «Асаба»5, интервью с лидером казахской партией «Алаш» Атабеком6, лидером «реформаторского» крыла азербайджанской партии ПНФА Али Ке римовым , главой азербайджанской партии «Мусават» Исой Гамбаром , лидером азербайджанской Эволюционной партии Махиром Джавадовым3, лидером талышского национального движения Фахраддином Аббасовым4. Помимо этого мы привлекли статью лидера узбекской партии «Эрк» Мухамма-да Салиха5.
Кроме того, нашему анализу подверглись программные документы ТЮРКСОИ (Международной организации по совместному развитию тюркской культуры и искусства)6, выступающие важным первоисточником по непосредственной сближающей деятельности между тюркскими народами в культурной сфере.
Важным источником выступают материалы Международного объединения тюркской молодежи7, несомненно, являющиеся документами пантюр-кистского характера.
Третьей и самой многочисленной группой источников выступают материалы прессы.
Здесь, прежде всего нами использовались журналистские репортажи и заметки, посвященные межгосударственным отношениям тюркоязычных стран, деятельности партий пантюркистской направленности, саммитам глав тюркоязычных стран, интеграции Казахстана, Киргизии и Узбекистана, интерпретации заявлений партийных и государственных деятелей Турции и тюркоязычных стран СНГ. Они оказали неоценимую помощь в получении информации об интеграционных процессах между этими странами, программах партий, взглядов руководителей интересующих нас государств, состоянии отношений между интересующими нас странами, востребованности
идеалов пантюркизма. Здесь необходимо, прежде всего, упомянуть «Независимую газету». Также стоит отметить азербайджанские Интернет-газеты «Эхо» , «Бакинские страницы» , узбекскую «Узлэнд» , периодически освещающие отношения между тюркоязычными странами, а в случае с азербай- джанскими приводящие сведения о деятельности пантюркистских партий.
При этом их материалы на наш взгляд носят достаточно объективный характер.
б.Хронологические рамки работы
Диссертация охватывает период с начала 1992 года, (с момента окончательной суверенизации тюркоязычных республик СССР) до начала XXI века. Основное внимание нами было уделено 1992-2001 годам, как периоду наибольшего проявления пантюркистских идей в политике Турции, деятельности партий; времени интенсивного развития центральноазиатской интегра- f ции.
7.Методологическая основа работы
В основу работы нами был положен принцип историзма, то есть изучение явлений в их генетической связи, в развитии, с учетом их временной специфики.
Также широко использовался историко-сравнительныи метод, когда нами проводилось сравнение интересующего нас явления пантюркизма по странам и регионам.
Кроме того, была сделана попытка применить и системный метод, то -\ есть изучать явление в совокупности всех содержащихся в нем частных мо ментов, их взаимосвязей.
8. Структура работы
В основу структуры нашей работы положен страноведческий принцип.
В первой части нашей работы мы рассмотрим политику Турции, направленную на пропаганду пантюркизма и интеграцию тюркоязычного пространства СНГ, ее влияние на процессы становления тюркского этнополити-ческого сознания в странах СНГ. Без этого невозможно понять источники формирования и взглядов большинства движений пантюркистской ориентации на территории СНГ, да и саму идеологию пантюркизма в целом. Практически все исследователи и наблюдатели рассматривают Турцию как основной источник пантюркистских идей и как основного инициатора создания союза тюркоязычных государств, прилагающего к этому реальные и немалые усилия. Это обстоятельство обязует нас выделить пантюркистскую политику Турции в самостоятельный объект исследования.
Во второй части мы рассмотрим проявления пантюркизма в общественно-политической жизни Азербайджана. Третья часть будет посвящена изучению пантюркизма в общественно-политической жизни и межгосударственных отношениях тюркоязычных государств Центральной Азии
В заключении мы попытаемся подвести итог проведенному нами исследованию, постараемся ответить на поставленную цель и задачи.
Историческая ретроспектива развития пантюркизма в Турции
Отправной точкой развития пантюркизма в Турции, в тот период еще Османской империи, можно считать появление в середине XIX века «Общества новых османов», которые вводят в обиход понятие «ватан» («родина»). Этот термин предполагал не ассоциацию с конкретным местом на земле, а «эмоциональную связь с предками. И, тем не менее, такое употребление слова «родина» уже имело националистический оттенок»1.
Идеолог «новых османов» Али Суави говорил, что средством сплочения мусульман Османской империи является турецкий язык, а тюрок Центральной Азии называл своими братьями. В эпоху султана Абдул-Хамида II понятие «быть тюрком» начало внедряться в сознание подданных, но в то время « оно имело скорее культурный, чем психологический оттенок»2.
С началом XX века начинает свои изыскания в области идей единства тюркского мира поэт Зия Гек Альп, в основном занимавшийся в тот период изысканиями в области культурно-исторического единства тюрок3 и Юсуф Акчура. Он впервые призвал к политическому объединению тюркских народов во главе с Турцией, знаменовав переход пантюркизма «от культурно-просветительного... к политическому движению»4, а также делал упор не на культурном и языковом, а на этническом единстве тюркских народов.
С приходом к власти в 1908 году комитета «Союз и прогресс», состоящего из так называемых «младотурок», Османская империя начинает ориентироваться на пантюркистские идеи. Прежде всего, это проявилось в стремлении «младотурок» превратить Османскую империю в однородное государство путем «туркизации».
Во время Первой мировой войны, пантюркизм по сути становится официальной государственной доктриной. Османская империя начинает рассматриваться «младотурками» не как империя мусульман, а как мировая держава тюрков, «Младотурки» придали пантюркизму политический характер, наметив «национальный идеал» турок: создать «огромное тюркское государство, в состав которого вошли бы все тюркские народы».1 В соответствии с этой целью «младотурки» направили на Кавказ и в Центральную Азию своих агентов и эмиссаров для пропаганды идей пантюркизма.
В самой Османской империи пантюркистская политика проявилась в сфере образования. Турецкий язык стал обязателен для изучения в школах, а преподавание в средних и высших учебных заведениях велось только на турецком языке. При приеме на государственную службу предпочтение отдавалось туркам.
Наиболее печальным результатом политики «младотурок» был геноцид армянского населения Османской империи, унесший не менее 200 тысяч жизней.
В это время начинается и формирование теоретической и идеолого-культурной базы пантюркистских идей. Основную работу в этом направлении вела организация «Тюрк оджагы» («Турецкие очаги»). Теоретики организации «считали возможным создание «Великого Турана» ценой войны»2, выступая выразителями радикального политического пантюркизма.
Триумфом турецкого пантюркизма можно назвать 1918 год, когда турецкие войска вошли в Азербайджан. Но в том же году Османская империя терпит поражение в войне с Антантой и, вместо образования мировой державы тюрков ее собственные территории подверглись оккупации. С приходом к власти в 1922 году Мустафы Кемаля Ататюрка пантюркизм как государственная идеология заменяется тюркизмом, который представлял собой анатолийский национализм, то есть национализм антиимперский, с изоляционистским уклоном. Национализм Ататюрка «был более близок к культурному национализму Гекальпа, чем к этническому национализму Акчуры»1 Естественными границами для турецкой нации Ататюрк считал те, в которых можно было обеспечить ее защиту. Таковыми границами он видел территорию Анатолии. При Ататюрке складывается так называемый «Национальный обет», который утверждал, что турецкий национализм должен ограничиваться границами Анатолии и ни в коем случае не распространяться дальше, ибо это поставит под угрозу существование Турции.
Очень важно разграничивать идеи пантюркизма и тюркизма в кемалев-ском понимании. С 1920-х годов и по сей день именно кемализм (или тюркизм, ататюркизм) является официальной государственной идеологией Турции.
Пантюркизм был, отвергнут не только по вышеуказанным причинам, Существенным обстоятельством категорического неприятия пантюркизма Ататюрком явилось образование СССР, включившего в себя все тюркоязыч-ные народы Российской империи. Соответственно не могло быть и речи об открытых претензиях Турции на эти территории. Более того, пропаганда пантюркизма даже на неофициальном уровне могла серьезно осложнить отношения Турции с могущественным северным соседом.
Историческая ретроспектива развития пантюркистской идеологии в Азербайджане
За исключением короткого периода 1918-20 годов и современного этапа, Азербайджан не имел своей государственности. До начала XIX века территория современного Азербайджана входила в состав Персии. В начале XIX века азербайджанцы, или как их называли до начала XX века кавказские татары, были разделены на северных, вошедших в состав Российской империи и южных, оставшихся под контролем Персии.
С начала XIX столетия начинается формирование азербайджанской интеллигенции. Главными направлениями ее деятельности становятся просветительство, секуляризм, а также литературная деятельность. Именно она проложила дорогу к созданию тюркской идентичности, так как литературная деятельность осуществлялась не на персидском языке, а на языке простых людей, которых поэт Ахунзаде именовал «тюрки». Именно он вводит понятие «ветен» (родина) для обозначения территории, населенной азербайджанцами, как в составе Российской империи, так и в составе Ирана, прокладывая дорогу азербайджанской, а в более широком смысле и тюркской самоинде-тификации1. В 1875 году Бакинский учитель Зардаби идентифицирует азербайджанский язык с турецким, заявив, что «оттоманский язык не тот же самый, что наш, но разница не столь существенная, чтобы требовался перевод с одного на другой»2. Затем журнал «Кешкюль» предложил ввести термин «азербайджанские тюрки» для обозначения народа, живущего по обе сторо-ны ирано-российской границы , тем самым, связав тюркскую и азербайджанскую идентичности.
Первым к политической области перешел Али-бей Гусейнзаде. После революции 1905 года он заявил, что «мы...тюрки, и поэтому надеемся на прогресс, процветание и счастье всех тюрок мира»1, а также формирует лозунг «тюркификация, исламизация, европеизация».
Гасан-бей Агаев стремился к независимости Азербайджана и его единстве с тюркскими народами. Он заявлял, что «свободный Азербайджан - это идеал, который живет в сердцах всех тюркских людей»2
Мощным толчком для развития пантюркизма в Азербайджане становится младотурецкая революция 1908 года в Османской империи. После нее пантюркизм начинает доминировать в азербайджанской общественно-политической мысли. С 1911 года значимой фигурой становится Расулзаде, создавший партию «Мусават» («Равенство»). Он описывает понятие «милли-ет», говоря, что оно «относится к сообществам, основывающимся на общем языке, культуре, территории и истории, равно как и религии, но при этом последняя выступает в качестве только одного из создающих миллиет элементов» . Здесь, по сути, Расулзаде выдвигает ряд основных идеологических постулатов пантюркизма.
В это же время разворачивается литературный спор о национальной идентичности азербайджанцев. С одной стороны существовал азербайджанский язык и литература, с другой широко распространилось мнение о принадлежности азербайджанцев к тюркской нации. Одни были приверженцами выделения азербайджанцев в качестве особой нации, другие утверждали, что азербайджанцы и турки по сути одно и тоже. Сторонники второго направления прямо говорили о своем желании объединить Азербайджан с Османской империей. Следовательно, уже в начале XX века в Азербайджане четко был поставлен вопрос об ориентации на Турцию с позиций пантюркизма. После революции 1917 года ведущей пантюркистской силой получившего независимость Азербайджана становится «Мусават». Партия отрицала возможность создания объединенного тюркского государства, но ратовала за освободительную борьбу тюркских народов и за установление активных контактов между ними. Пантюркизм в видении лидеров «Мусавата» являлся не политическим, а научно-философско-эстетическим движением, нацеленным на культурную унификацию тюркских наций. В политическом плане «Мусават» был нацелен на создание национального азербайджанского государства, в культурном на единение всех тюрок. Партия признавала, что азербайджанцы являлись частью большой семьи тюркских народов, но рассматривала их отдельной нацией.
После того, как 28 мая 1918 года Азербайджан стал независимым государством, «Мусават» оказался во главе страны. После этого мусаватистское правительство приняло постановление, что обучение в школах должно было вестись на оттоманском диалекте. Были приняты шаги по привлечению учителей из Турции, рассматривался вопрос о латинизации алфавита.
Историческая ретроспектива развития пантюркизма в Центральной Азии
Тюркское самосознание начало развиваться в Центральной Азии еще в XIX веке. Ряд турецких и западных исследователей склонны рассматривать зарождение идей пантюркизма в Центральной Азии как реакцию на политику русских властей, говоря, что «изначально начавшись как результат колониальной политики царского режима, тюрко-мусульманское движения сопротивления принимали различные формы»1. С точки зрения турецких авторов экспроприация русскими переселенцами пахотных земель и политика дискриминации заставляли местное население оказывать сопротивление2.
Современные отечественные исследователи3 выделяют отправной точкой развития тюркского самосознания в Центральной Азии джадидизм. Движение получило название от имени Юсуфа Джадида, стремившегося реформировать образование в регионе. Его девизом было «достижение единства в языке, действии и разуме». Наиболее деятельным аспектом джадидизма стало открытие школ с новой методикой преподавания. Первая такая школа была открыта в 1900 году в Бухаре и учиться в ней могли только узбеки. Это свидетельствует о зарождении в регионе уже не исламского, а этнического, тюркского самосознания.
Но наиболее ярко зарождающиеся идеи тюркского единства проявились в массовом отказе населения Центральной Азии принимать участие в войне против Германии, так как она являлась союзницей Османской империи.
Политический пантюркизм появился в регионе после революции и выражался, прежде всего, в деятельности «Алаш-орды» и движения басмачества.
Серьезный удар по пантюркизму нанесло создание национальных тюр-коязычных республик в 1920е годы. По мнению ряда турецких исследователей, это положило конец «всякой надежде...унифицировать всех тюрок Центральной Азии»1. По их мнению «существование региона, названного Турки-стан...было наиболее вопиющей демонстрацией Великого тюркского духа, которая должна была быть стерта из советской терминологии» . Разделение Туркистана на отдельные республики, естественно, резко снизило генерацию идей пантюркизма, одновременно ускорив процесс образования тюркских наций и обретения ими, хоть и с существенными оговорками своей государственности. Несмотря на это, западный исследователь С.Акинер полагает, что все тюркские нации были «различными частями более большой нации, представлявшей из себя тюрко-мусульманское население Центральной Азии»3. По мнению В.Коларжа, так как все народности Центральной Азии, кроме таджиков, являются тюркоязычными, «образование центральноазиат-ской федерации, было бы, поэтому вполне логичным и вероятно, соответствовало бы желаниям людей»4.
Так или иначе, но образование национальных республик привело к развитию, прежде всего национального, а не суперэтнического самосознания. Это подтверждается и тем, что за исключением деятельности казахского писателя Олжаса Сулейменова, написавшего поэму «Аз и я» и узбекского писателя Мамадали Махмудова, писавших о едином Туркестане, в Центральной Азии до перестройки не было никакого общественно-политического движения, исповедующего пантюркизм.
