Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Сербия и сербский вопрос в конце XVIII -начале XIX веков С. 17
1. Сербские земли Белградского пашалыка на рубеже XVIII - XIX веков С. 17
2. Реформы Селима III и политическая обстановка в Белградском пашалыке накануне Первого сербского восстания С.26
3. Балканская политика Великобритании, Франции и Австрии в конце XVIII- начале XIX веков С.З8
4. Балканская политика России в XVIII- начале XIX веков С.54
Глава II. Матия Ненадович и его время С.69
Глава III. Внутриполитическая деятельность Матий Ненадовича С.79
1. Матия Ненадович как организатор восстания в Западной Сербии С.79
2. Матия Ненадович во главе Правительствующего Совета Сербского С.96
Глава IV. Дипломатическая деятельность Матий Ненадовича С. 116
1. Матия Ненадович и сербско-австрийские отношения в 1804 году С. 116
2. Роль Матий Ненадовича в установлении связей между сербскими повстанцами и Россией. Сербские депутации в Россию в 1804 году и в Австрию в 1806 году С Л 26
Заключение С. 151
Список источников и литературы С. 156
Приложения С. 171
- Сербские земли Белградского пашалыка на рубеже XVIII - XIX веков
- Матия Ненадович как организатор восстания в Западной Сербии
- Матия Ненадович и сербско-австрийские отношения в 1804 году
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В 2004 году отмечается двухсотлетний юбилей с начала Первого сербского восстания, явившегося отправной точкой возрождения сербского национального государства. За истекшие годы о восстании написаны сотни научных работ, однако исследовательский интерес к столь значимому событию сербского прошлого не ослабевает и в настоящее время, а многие вопросы, связанные с историей сербского национально-освободительного движения в начале XIX века, продолжают оставаться дискуссионными.
К числу важнейших направлений в изучении заявленной тематики относится вопрос о роли личностного фактора в восстании. Уже долгие годы не утихает полемика вокруг деятельности верховного вождя Карагеоргия, русского посланника в Сербии К.К. Родофиникина, белградского митрополита Леонтия, Младена Миловановича и других известных личностей той эпохи. В этой связи большое внимание привлекает фигура одного из главных организаторов повстанческого движения протоиерея Матий Ненадовича - человека, бесспорно, выдающегося, успевшего побывать в годы восстания воеводой, участником дипломатических миссий, законодателем, руководителем Правительствующего Совета Сербского, а впоследствии проявившего себя и в качестве талантливого мемуариста. Вместе с тем приходится констатировать, что многогранная деятельность Матий Ненадовича пока еще не получила должного освещения в историографии. Указанное обстоятельство, учитывая масштаб самой личности протоиерея, заставляет обратиться к внимательному и всестороннему изучению его роли в событиях Первого сербского восстания.
Объектом настоящего исследования является общественно-политическая деятельность Матий Ненадовича в эпоху Первого сербского восстания, когда он выступал в качестве одного из главных зачинателей и руководителей повстанческого движения.
Предметом исследования стали «Мемуары» М. Ненадовича в сочетании с другими источниками, характеризующими его роль в политической истории Первого сербского восстания.
Хронологические рамки диссертации главным образом охватывают период с 1804 по 1806 годы, однако в некоторых местах работы в зависимости от исследовательских задач, поставленных в той или иной главе, нижняя граница хронологических рамок расширяется до XVIII века, а верхняя - до середины XIX века.
Территориальные рамки исследования ограничены сербскими землями, входившими в состав Османской империи. Наряду с этим, отдельные события, связанные с дипломатической деятельностью М. Ненадовича, происходили на территории России, Австрии, Валахии и Молдавии.
Историография проблемы. Эпоха сербских восстаний начала XIX века дала целую плеяду выдающихся руководителей сербского национально-освободительного движения. Жизнь и деятельность многих из этих людей получила достаточно широкое освещение в общих трудах по истории Сербии и в специальных исследованиях о роли того или иного деятеля в сербском национально-освободительном движении. Фигура М. Ненадовича также не раз привлекала внимание историков, причем богатый фактический материал они брали в основном из «Мемуаров» самого протоиерея.
Первая серьезная работа о М. Ненадовиче принадлежит Милану Джури-чичу.1 Его труд печатался в нескольких номерах российского журнала «Странник» за 1881 год, а вскоре был опубликован отдельной брошюрой. Автор высоко оценивает роль М. Ненадовича в деле организации повстанческого движения, называет протоиерея «главным виновником» возникновения Правительствующего Совета. По мнению М. Джуричича, создание этого властного учреж-дения принесло Сербии огромную пользу. Менее восторженные оценки дают-
1 Джуричич, М. Сербский протоиерей Матфей Ненадович / М. Джуричич - Санкт-Петербург, 1881.
2 Он же. Сербский протоиерей Матфей Ненадович. Странник. 1881, № 2. -С. 281
ся автором по поводу дипломатической деятельности М. Ненадовича. Рассуждая об итогах сербской депутации в Россию в 1804 году, в которой активное участие принимал протоиерей, М. Джуричич приходит к заключению, что особо важных результатов для Сербии посольство не имело, так как депутаты не добились от российского правительства помощи войсками и оружием.1
В дальнейшем было написано еще несколько очерков с изложением ос-новных фактов биографии протоиерея. Их авторы, как и Джуричич, пользовались ограниченным кругом источников. Содержащиеся в этих исследованиях оценки политической деятельности М. Ненадовича во многом совпадают. В частности отмечается большой вклад протоиерея в создание государственного аппарата в повстанческой Сербии, указывается его важная роль в дипломатических миссиях, выделяются такие черты личности М. Ненадовича, проявившиеся в годы восстания, как организаторский талант, смелость и патриотизм.
Подъем научного интереса к изучению жизни и творчества протоиерея наблюдается во второй половине 70- х годов XX века. Так, в декабре 1978 года в Сербской академии наук проходила конференция «Матая Ненадович и его время», по итогам которой был выпущен сборник статей3, подготовленных историками и филологами из Сербии^ России и Франции. Однако ни в одной из тридцати представленных в сборнике работ не было уделено внимания анализу внутриполитической деятельности М. Ненадовича за годы Первого сербского восстания, и лишь две статьи посвящены рассмотрению событий дипломатической истории, непосредственным участником которых являлся протоиерей. В одной из них известный сербский историк Славко Гаврилович исследует роль М. Ненадовича в развитии сербско-австрийских отношений в 1804 - 1806 годах.4 Используя главным образом «Мемуары» протоиерея, а также источники
1 Джуричич, М. Сербский протоиерей Матфей Ненадович... № 1. С. 54
2 Hnmnajeeiih, Д. Три Ненадовийа / Д. Николаіевий - Београд, 1925; Тюровип, В.Портрети из новще српске ис-
Topnje / В. ЪоровиЙ. - Београд, 1990. - С. 80-124; Баранин, Д. Прота Mareja НенадовиЙ /Д. Баранин. - Београд,
1953; КовачевиЪ, Л. Прота MaTHJa НенадовиЙ / Л. КовачевиЪ // НенадовиЙ, М. Мемоари, Београд - 1893.
3 Прота Матща НенадовиЙ и н»егово доба. - Београд, 1985.
4ГавриловиЙ, С. CpncKO-aycrpHJCKH односи од 1804 до 1806 год и активност Проте Maraje Ненадовийа / С. Гав-риловий // Прота Маттуа НенадовиЙ... С. 443-450
австрийского происхождения, собранные в воеводинских архивах, С. Гаврилович пытается охарактеризовать позицию австрийского руководства по поводу начавшегося в Белградском пашалыке сербского восстания, дает оценку предпринятых М. Ненадовичем усилий по установлению политических контактов между повстанцами и представителями Габсбургского государства. В поле зрения С. Гавриловича попала и сербская депутация в Вену в начале 1806 года, ставшая последней дипломатической миссией М. Ненадовича за время Первого сербского восстания.
В 1979 году в городе Валево состоялась научная конференция, посвященная суду и законодательству в 1804 -1813 годах. Эта конференция была организована по случаю 175-летней годовщины с момента основания по инициативе М. Ненадовича первого суда в повстанческой Сербии.1 В своих статьях Е. Вуйич2, М. Петрович3, Д. Лопичич4 и Ч. Милошевич5 рассматривают различные вопросы, связанные с деятельностью М. Ненадовича как законодателя и устроителя судебной системы на освобожденных в ходе восстания территориях, в том числе обстоятельства созыва скупщины на Рельином поле в мае 1804 года, на которой сербы Валевской нахии одобрили предложение протоиерея учредить новый суд и утвердили составленные им законодательные статьи, вошедшие в сербскую историографию под названием «Законник МНенадовича».
Фигура М. Ненадовича привлекала внимание и ряда российских ученых. Безусловно, наибольший вклад среди них в изучение заявленной проблематики внес В. П. Грачев. Одна из его многочисленных статей о Первом сербском восстании посвящена сербской депутации в Россию в 1804 году.6 Изучив состоя-
1 По итогам конференции выпущен сборник статей: Zbornik radova о sudstvu і zakonitosti u prvom srpskom
ustanku. - Beograd, 1979.
2 VujiC, J. Prilike u Srbiji pri osnivanju prvog ustaniCkog suda I J. VujiC II Zbornik radova о sudstvu і zakonitosti u
prvom srpskom ustanku. - Beograd, 1979. - S. 70-80
PetroviC, M. Izvori zakona prote Matije NenadoviCa IM. PetroviC II Zbornik radova о sudstvu і zakonitosti u prvom srpskom ustanku. - Beograd, 1979. - S. 81-83
4 LopiCiC, D KriviCna dela protiv zivota і tela u zakonima prvog srpskog ustanka ID. LopiCiC// Zbornik radova... S.90-
94
5 Milosevic, C. Osnivanje prvog ustaniCkog suda IС Milosevic II Zbornik radova... S. 95-103
6 Грачев, В.П. Матая Ненадович и первая сербская депутация в Россию в 1804 году. (К 200-летию со дня рож
дения M. Ненадовича) / В.П. Грачев // Прота Матща Ненадовип... С.97 - 124
ниє вопроса в историографии, В.П. Грачев пришел к выводу, что поездка депутации в Россию была практически мало изучена, поскольку сербские исследователи не имели широкого доступа к источникам из русских и советских архивов. В.П. Грачев восполняет данный пробел, привлекая при работе над статьей новые или малоизученные материалы.1 Рассматривая итоги депутации, российский ученый отмечает ее важную роль в развитии восстания. Он подчеркивает, что М. Ненадовичу и другим депутатам удалось добиться поддержки русского правительства в главных требованиях повстанцев по отношению к Османской империи.2 Все это позволяет говорить о некоторой недооценке сербской историографией значения указанной дипломатической миссии в истории Первого сербского восстания. В своих работах В.П. Грачев касается также внутриполитической деятельности М. Ненадовича, в частности, исследует обстоятельства учреждения Правительствующего Совета Сербского и характеризует проводившиеся Советом мероприятия во внутренней жизни Сербии осенью - зимой 1805 года. Признавая демократичность намеченных М. Ненадовичем и его соратниками преобразований и принятых проектов, В.П. Грачев показывает, что их реализации препятствовали разногласия и раздоры среди повстанческого руководства, стремление верховного вождя Карагеоргия и многих воевод к неограниченной власти, неготовность населения воспринимать передовые демократические идеи, поскольку они во многом еще не соответствовали уровню социально-экономического и общественно-политического развития сербского общества того времени.3 Другой российский историк М.В. Белов исследует степень достоверности и полноты освещения в «Мемуарах» М. Ненадовича событий политической истории Первого сербского восстания.4
1 Там же. С. 100
2 Там же. С. 122-124
3 Грачев, В.П. Балканские владения Османской империи на рубеже XVIII-XIX веков. (Внутреннее положение,
предпосылки национально-освободительных движений) / В.П. Грачев. - М, 1990. С. 175-186.
4 Белов, М.В. Еще раз о жанровых особенностях и содержании «Мемуаров» М. Ненадовича / М.В. Белов // Про
блемы историографии и источниковедения: Сборник научных трудов. - Н.Новгород,1999 - С.25-27
Исходя из всего вышеизложенного, следует отметить, что, несмотря на достаточно хорошую проработку в сербской и российской историографии отдельных сторон внутриполитической и дипломатической деятельности М. Не-надовича в годы восстания, до сих пор по существу не было написано итоговой работы, которая подводила бы определенную черту под многолетними изысканиями ученых в данной области. Примером такого рода исследования можно было бы назвать сочинение М. Джуричича. Однако с момента выхода его книги из печати прошло более века. За это время библиотека истории Первого сербского восстания пополнилась большим количеством новых исследований, а в архивах выявлено множество ранее не известных документальных источников. К тому же в своей работе М. Джуричич не ставил сугубо научных целей, желая, прежде всего, познакомить читателей с основными фактами биографии М. Не-надовича. Поэтому, пересказывая «Мемуары» протоиерея, М. Джуричич зачастую воздерживается от собственных оценок в отношении того или иного события. Между тем достижения исторической науки в изучении различных проблем, связанных с историей Первого сербского восстания, а также расширяющаяся источниковая база, позволяют не только углублять исследования в отдельных направлениях обозначенной тематики, но и перейти к комплексному изучению политической деятельности М. Ненадовича в указанный период времени.
Целью исследования является изучение общественно-политической деятельности М. Ненадовича во время Первого сербского восстания.
Достижение цели предполагает решение следующих задач:
рассмотрение деятельности М. Ненадовича по организации повстанческого движения в Сербии;
определение его роли в создании сербских органов власти на освобо-денных в ходе восстания территориях;
характеристика внутриполитических мероприятий, осуществлявшихся М. Ненадовичем во время руководства Правительствующим Советом Сербским;
анализ дипломатической деятельности М. Ненадовича, в частности выявление его роли в установлении связей между сербскими повстанцами и правительствами великих держав.
Методология исследования. Автор диссертации стремится следовать принципам научной объективности и историзма, которые требуют конкретного и всестороннего изучения явления, рассмотрения особенностей его развития в различные периоды времени. Использовались методы источникового анализа: выявление, отбор, критика происхождения и содержания. В диссертации применяются как специально-исторические, так и общенаучные методы: анализ и синтез, индукция и дедукция, сравнительно-исторический, хронологический. Масштабность предмета исследования обусловливает необходимость комплексного применения различных методов его изучения. Таким образом, методологической основой диссертации являются важнейшие принципы и методы научно-исторического познания.
Источниковая база диссертации. Использованные в настоящей работе источники можно разделить на две основные группы.
К первой группе относятся воспоминания и исторические сочинения непосредственных свидетелей и участников Первого сербского восстания. В данном случае это «Мемуары» М. Ненадовича1 и известная работа B.C. Караджича «Правительствующий совет сербский во времена Карагеоргия».
«Мемуары» М. Ненадовича являются одним из самых популярных произведений сербской мемуарной прозы и одновременно считаются важнейшим источником о событиях Первого сербского восстания 1804-1813 годов. Точное время написания «Мемуаров» неизвестно. По некоторым предположениям, М. Ненадович начал работу в конце 20-х - начале 30-х годов XIX века.3 Частично
1 НенадовиП, М. Мемоари / М. Ненадовип. - Београд, 1980.
2 КараииЬ, B.C. Правительствующий Совет Сербский за време Кара1)ор1)иева. / B.C. Kapaunh. - Вена, 1860
3 JepKOBHh, J. Питан>е учешйа Л>убомира П. Ненадовипа у ствараньу «Мемоара» проте MaTHJe Ненадовича у
светлости je3H4KHX особина овог дела / J. Дерковип //Прота Ma-raja НенадовиЙ... С. 376
воспоминания были изданы еще при жизни протоиерея в альманахе «Голубица» в 1843 - 1844 годах под названием «Войны с боснийскими турками».1. Впоследствии они многократно переиздавались на сербском языке, а первый пол-ный вариант «Мемуаров» опубликовал в 1867 году Любомир Ненадович , разделивший их по собственному усмотрению на десять глав. В первых двух главах М. Ненадович, повествуя о своих детских и юношеских впечатлениях, значительное место отводит рассказам о деятельности родного отца — известного кнеза Алексы Ненадовича.. Здесь содержится богатый материал о жизни сербского населения Белградского пашалыка, начиная с событий австро-турецкой войны 1788- 1791 годов и заканчивая периодом янычарской диктатуры 1801 — 1804 годов. Следующие две главы воспоминаний охватывают небольшой, но чрезвычайно важный отрезок в биографии М. Ненадовича - первую половину 1804 года, когда он принимал активное участие в распространении антиянычарского восстания и выработке первых дипломатических решений повстанческого руководства. Пятая и шестая главы содержат обстоятельный рассказ о поездке сербской депутации в Россию осенью — зимой 1804 года, а оставшаяся часть «Мемуаров» посвящена событиям, происходившим в Сербии после возвращения депутатов из России. Дополнительная глава воспоминаний повествует о работе Правительствующего Совета Сербского в первые месяцы после его учреждения. М. Ненадович доводит свои воспоминания до лета 1806 года.
В историографии развернулась дискуссия относительно достоверности и степени полноты освещения в воспоминаниях протоиерея событий политической истории. Некоторые исследователи отмечали большую правдивость его «Мемуаров». В. Дедиер, например, указывает, что М. Ненадович точно рисует картины сербской национально-освободительной революции, несогласие среди ее руководителей, с большой достоверностью повествует о колебаниях среди крестьянства, показывая его боязнь оторваться от своего клочка земли и страх перед османским возмездием. Открыто заявляет мемуарист о своих личных ко-
1 Об издании «Мемуаров» см.: Радевип, М. Издан>а «Мемоара» Проте Maje Ненадовипа / М. Радевип // Збор-
ник HCTopHJCKor My3eja Cp6nje - Београд, 1972. Кн. 8-9, 125-131
2 Ненадовип, М. Мемоари Проте Матщ'е Ненадовипа/ М. Ненадовип. - Београд, 1867. На русский язык «Ме
муары» частично переведены X. Даскаловым: Записки протоиерея Матвея Ненадовича // Русская беседа, 1859.
Кн.1 С. 1-52; Кн.2 С. 1-56. В 1969 году «Мемуары» вышли и на английском языке: Matija Nenadovic, The Mem
oirs of Prota Matija Nenadovic, ed and trans., Lovett F. Edwards. Oxford: Clarendon Press, 1969.
лебаниях и сомнениях, признавая, что не раз в сложных ситуациях вынужден был говорить неправду ради общего дела, использовать святую ложь в борьбе за свободу.1 Сербский исследователь В. Стоянчевич также считает «Мемуары» М. Ненадовича объективным источником.
Другие историки высказывали по этому поводу более скептические мнения. В. Джорович замечает, что в рассказе М. Ненадовича отсутствуют сведения относительно борьбы внутри повстанческого руководства.3 С ним солидарен российский историк М. В. Белов. Он полагает, что М. Ненадович намеренно избегает в «Мемуарах» критических оценок событий и лиц, стараясь обходить молчанием все, что касается противоречий и борьбы в повстанческом руководстве. По мнению М.В. Белова подобный подход М. Ненадовича в изложении событий внутриполитической истории восстания объясняется двумя главными причинами. Во-первых, во время работы над «Мемуарами» протоиерей являлся решительным сторонником и апологетом Карагеоргия, поэтому хотел писать о нем только в положительном ключе, как бы забывая прошлые свои разногласия с верховным вождем. Во-вторых, целью М. Ненадовича была не просто запись воспоминаний, а поучительный рассказ о прошлом родины, то есть он обращается не к будущим историкам, а к потомкам, которые должны сохранить лишь добрую память о предках и их делах. Российский историк считает, что «эпический» подход мемуариста, поэтизирующий и идеализирующий национально-освободительную борьбу сербского народа, оказал заметное влияние на историографию Первого сербского восстания 4.
Приведенные критические замечания в адрес М. Ненадовича как мемуариста заслуживают самого серьезного внимания. Тема внутристарейшинского конфликта в его воспоминаниях, действительно, никак не затрагивается. Лишь изредка в «Мемуарах» встречаются намеки на наличие каких-либо расхождений между Карагеоргием и старейшинами. Однако доподлинно неизвестно, насколько глубоки были разногласия протоиерея с верховным вождем, а следова-
1 Деди)ер, В. «Мемоари» Проте Матще у светское и Haiuoj книжевности / В. Дедщер II Прота MaTHJa...C. 50-60
2 Спуанчевиїі, В. Протини Мемоари у светлости истори|ских догана / В. СкуанчевиЬ // НенадовиЙ М. Мемоа
ри. - Нови-Сад - Београд, 1969 - С. 36-37
"fiopoBHh, В. Портрети из HOBHJe српске HCTopnje / В. ЪоровиН - Београд, 1990 - С. 118-119 4 Белов, М.В. Еще раз о жанровых особенностях и содержании «Мемуаров» М. Ненадовича / М.В. Белов // Проблемы историографии и источниковедения: Сборник научных трудов - Н. Новгород, 1999 - С. 25-27
тельно, и нельзя точно утверждать, о чем конкретно умалчивал М. Ненадович. Сочинения же других свидетелей, описываемых в «Мемуарах» событий, также подвержены влиянию политической конъюктуры. От произведений подобного рода, субъективных по определению, вообще нельзя ожидать только бесстрастной фиксации событий прошлого. В этом заключается один из главных недостатков сочинений мемуарного жанра, если рассматривать их в качестве исторических источников. И все же в целом фактологическую значимость «Мемуаров» М. Ненадовича в настоящее время трудно переоценить. Воспоминания протоиерея позволяют понять многие причины возникновения сербского повстанческого движения, так как автор наглядно показывает сущность политического режима, установленного янычарами в Белградском пашалыке в 1801 -1802 годах. М. Ненадович сообщает ценную информацию о настроениях крестьянства накануне и в начальный период восстания, детально описывает ход переговоров повстанцев с турецкими представителями весной и летом 1804 года и встречи сербских депутатов с российскими дипломатами во время первой поездки сербской депутации в Россию. «Мемуары» также содержат немало интересных сведений о характере сербско-австрийских отношений в изучаемый период. М. Ненадович не упускает из виду и отдельные события внутриполитической истории Сербии в 1804 - 1806 годах, прежде всего те, в которых ему довелось принимать непосредственное участие. Правда, как уже отмечалось выше, зачастую он излагает их весьма поверхностно, не разъясняя сути противоречий, существовавших в среде повстанческого руководства.
«Мемуары» заслуживают высокой оценки и с художественной точки зрения. Многие отрывки воспоминаний являются настоящим украшением сербской прозы. Исследователи обращают внимание на оригинальный, ни с чем не сравнимый стиль повествования, в котором поэтическая входновенность, образность и певучесть фразы соединяются с незамысловатой манерой изложения, похожей на устный народный рассказ.1 В. Джорович и С. Колевич восхи-
1 Беляева, Ю.Д. Сербская мемуарная проза конца XVIII - XIX веков / Ю. Д. Беляева // Развитие прозаических жанров в литературах стран Центральной и Юго Восточной Европы. - М., 1991 - С. 118-119.0 «Природном красноречии» и «сильной литературной основе» «Мемуаров» говорит и Р. Самарджич: Самардцип, Р. «Мемоа-ри» Проте MaTHJe Ненадовипа у историографии српске револуцще / Р. Самардцип // Прота Maraja Ненадо-вий... С. 26
щаются незаурядным чувством юмора, с которым пересказывает свою жизнь М. Ненадович.1 Все это наделяет «Мемуары» большой притягательной силой не только для историков, изучающих Первое сербское восстание и деятельность протоиерея, но и для любого ценителя яркого художественного слова.
Главная историческая работа другого очевидца Первого сербского восстания B.C. Караджича «Правительствующий Совет» была опубликована в Вене в 1860 году. Некоторое время B.C. Караджич служил писарем в Совете, а в дальнейшем собирал записи рассказов о восстании, беседуя с его участниками. В своем сочинении он излагает историю Правительствующего Совета, обстоятельства создания этого учреждения, пишет о борьбе за власть различных группировок внутри повстанческого руководства. Однако, некоторые изложенные в книге факты расходятся со свидетельствами других участников событий, в том числе с воспоминаниями М. Ненадовича. Поэтому сразу после выхода из печати работа B.C. Караджича получила множество весьма нелестных отзывов. «Это самое неудовлетворительное сочинение Караджича, - писал тогда российский историк Н.А. Попов, - оно содержит в себе преимущественно историю отношений Карагеоргия к некоторым из тогдашних старейшин и мало касается собственной деятельности Совета. Оно возбудило сильную полемику против себя во всех сербских периодических изданиях, как издаваемых в княжестве, так и в Австрии; против него писали люди всех партий...»3 Обвинения B.C. Караджича в пристрастности оценок продолжались в сербской историографии и в последующее время.4
Ко второй группе источников относятся различные документы эпохи Первого сербского восстания, выявленные, в основном в архивах Сербии и России и опубликованные в ряде изданий.5 Особо следует отметить совместную
1 Ъоровип, В. Портрета... С. 122; Кол>евип, С. Хумор - поклон живота - о «Мемоарима» Проте Maraje Нена-
довиГіа I С. КолевиЬ // Прота Manga Ненадовип.... С. 247 - 256
2 Белов М.В. Первое сербское восстание 1804 - 1813 годов и Россия. События, документы, историография:
учебное пособие / М.В. Белов - Н.Новгород, 1999. - С. 98
5 Попов, Н.А. Россия и Сербия / Н.А. Попов. - М., 1869 - T.I. - С. 483
4 Белов, М.В. Первое сербское... С. 99
5 Ивип, А. Списи бечских архива о првом српском устанку. Кн. I. / А. Ивип - Београд, 1935; Перовип, Р. Први
српски устанак. Акта и писма на српском je3HKy. Кн. I. 1804 - 1808 / Р. Перовип, - Београд, 1977; Внешняя по
литика России XIX - начала XX века (ВПР) Сер. 1 - М., 1961 - 1963. - T.I - II; Ненадовип, М. Акта и писма.
Приредио В.Б. Савип. - Горн>и Милановац, 1984. Подробнее об издании источников см.: Крупнова, Е.И. Пуб
ликации источников по истории Первого сербского восстания 1803 - 1814 гг. / Е.И. Крупнова // Актуальные
советско-югославскую публикацию «Первое сербское восстание 1804 - 1813 годов и Россия» , явившуюся результатом многолетней работы, которая велась Институтом славяноведения и балканистики АН СССР и Историческим отделением Сербской Академии наук и искусств в соответствии с заключенным в 1967 году соглашением. В этот сборник вошли: донесения русских дипломатических представителей в Константинополе, Яссах, Бухаресте, докладные записки и внутренняя переписка русских министров, инструкции МИД России дипломатам в вышеназванных городах, донесения русских генерал-губернаторов, письма и проекты частных лиц, обращения и письма вождей и депутатов сербского народа к русским властям и правительству, частная переписка членов первой сербской депутации в Россию, их расписки и другие официальные документы.
Многие из перечисленных документов относится ко времени первой сербской депутации в Россию в 1804 году, ставшей ключевым событием в дипломатической деятельности М. Ненадовича. Благодаря введению в научный оборот указанных материалов появилась возможность обстоятельно рассмотреть отношение России к начавшемуся движению сербов, мероприятия русского правительства по разработке плана помощи сербским повстанцам, значительно расширить представление о характере просходивших во время поездки переговоров сербских депутатов с российскими представителями. Это полнее раскрывает работу сербской дипломатии в начальный период восстания и М. Ненадовича как ее крупнейшего представителя.
Научная новизна диссертации заключается в том, что изучение общественно-политической и дипломатической деятельности М. Ненадовича в годы Первого сербского восстания впервые берется в качестве объекта исследования. Отдельные заявленные в работе вопросы ранее в отечественной историографии вообще не рассматривались. Это, в частности, такие вопросы, как характеристика предпринятых М. Ненадовичем усилий по организации повстанческого движения в Сербии, выявление его роли в отношениях между сербскими пов-
вопросы теории, методики и истории публикации исторических документов: Межвузовский сборник научных
трудов.-М., 1991.-С. 121-128
1 Первое сербское восстание 1804 - 1813 годов и Россия. - М. 1980 - 1983. - Кн. 1-2
станцами и представителями Австрийской монархии в начальный период восстания и т.д. Автором осуществлялся комплексный научный подход к анализу политической деятельности протоиерея. При этом использовался широкий круг источников документального происхождения, а также труды непосредственных участников событий.
Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее материалы могут быть использованы при подготовке новых обобщающих трудов по истории Первого сербского восстания и работ, посвященных отдельным направлениям заявленной тематики. Использование материалов диссертации также возможно при разработке учебных пособий, специальных и лекционных курсов по истории Сербии в начале XIX века и развитии русско-сербских отношений в это время.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
В первые месяцы восстания М. Ненадович выступил одним из главных зачинателей и идеологов повстанческого движения. Во многом благодаря умелой пропаганде восстания, которую осуществлял М. Ненадович, янычары были разгромлены в Западной Сербии в 1804 году.
М. Ненадович сыграл важную роль в создании государственного аппарата в повстанческой Сербии, выступив наряду с Б., Груйовичем инициатором учреждения одного из главных органов власти — Правительствующего Совета Сербского.
Намеченные М. Ненадовичем и его соратниками преобразования во внутренней жизни Сербии в 1805 году были по своему духу демократичными, однако их практической реализации препятствовали борьба за власть и противоречия среди повстанческого руководства, а также неготовность населения воспринимать декларированные Советом идеи, поскольку они не соответствовали социально-экономическому и политическому уровню развития сербского общества того времени.
М. Ненадовичу и другим руководителям повстанцев не удалось добиться широкой поддержки со стороны австрийского правительства, так как
Австрия проводила в отношении Османской империи дружественную политику.
5. М. Ненадович сыграл ключевую роль в развитии русско-сербских отношений в начальный период Первого Сербского восстания. Итоги сербской депутации в Россию в 1804 году были в целом благоприятными для повстанцев. Россия стала их главным покровителем и союзником.
Апробация работы. Автор диссертации принимал участие в работе конференций «Западная Европа: античность, средние века, новое время» (г. Арзамас, 2004 год) и «Сербская государственность в XIX-XX веках» (г. Москва, 2004 год), а также в конференциях, проходивших в рамках «Недель науки» Арзамасского пединститута (2002-2004 годы), где были изложены основные положения диссертации.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, а также приложений.
Сербские земли Белградского пашалыка на рубеже XVIII - XIX веков
К началу XIX века сербы в основном населяли территории, входившие в состав Османской империи и Австрии. В государстве Габсбургов насчитыва-лось около 700 тысяч сербов, еще более 1 миллиона проживало в Турции. Сербские земли внутри Османской империи были разделены на несколько административно-территориальных единиц. Ключевое место среди них занимал Белградский пашалык, ставший впоследствии главным очагом национально-освободительного движения.
Рассмотрение этно-демографической и социально-экономической ситуации в пашалыке позволяет определить важные тенденции развития сербских земель к югу от Дуная на рубеже XVIII - XIX веков, то есть накануне Первого сербского восстания 1804-1813 годов.
Белградский пашалык был невелик по площади (24 тысячи квадратных километров ), однако занимал исключительное стратегическое положение, поскольку по Саве и Дунаю граничил с Австрией и через его территорию проходили торговые пути, связывавшие Балканский полуостров с Центральной Европой. Земли Белградского пашалыка составляли три крупных региона: Западная Сербия (Шабацкая, Сокольская, Ужицкая нахии), Центральная Сербия или Шумадия (Белградская, Грочанская, Смедеревская, Рудникская, Крагуевацкая, Ягодинская, Пожегская нахии) и Восточная Сербия (Пожаревацкая, Чуприй-ская и Поречская нахии). 14 нахий1 в свою очередь делились на 32 кнежины.Турецкие чиновники имелись лишь в нахиях. Это были судьи - кадии и их помощники — муселимы. Они судили местное население согласно Корану, зачастую не зная сербских обычаев и нравов. В кнежинах власть находилась в руках представителей местного самоуправления — кнезов, а в селах - у сельских старост - кметов. Кнезы поддерживали порядок, судили по мелким делам, выступали как доверенные лица турецких землевладельцев, следили за распорядком работ на их землях, за сбором налогов в султанскую казну. Должность кнеза формально не являлась наследственной, но обычно переходила от отца к сыну. Турецкие власти были вынуждены считаться с кнезами, прислушиваться к их требованиям.3
Местное самоуправление, существовавшее в Белградском пашалыке, базировалось на стойком сохранении там территориальных общин с очень прочными патриархальными порядками. Патриархально-демократический строй жизни сельского населения выражался, в частности, в существовании народных сборов, или скупщин, в кнежинах и селах, на которых собирались кнезы и кме-ты, главы задруг, влиятельные и уважаемые люди, для решения общественных дел и раскладки налогов. На скупщинах выбирались и кнезы.4
Специфической особенностью сербской общины являлось то, что она состояла не из индивидуальных хозяйств, а из коллективных, трудовых союзов — задруг, включавших в себя по несколько брачных пар. Для задруг были характерны коллективное владение землей и имуществом, а также коллективное потребление.1 Можно выделить несколько основных факторов, способствовавших сохранению задруг. Во первых, в сербских селах велось в основном натуральное хозяйство с примитивной техникой, а в таких условиях наличие рабочих рук было одним из решающих факторов успеха хозяйства. Во вторых, налоги обычно взимались со всего хозяйства в целом, независимо от количества входивших в него семей, то есть бремя налогов оказывалось значительно тяжелее для индивидуальных хозяйств. В третьих, жизнь в большом сплоченном коллективе считалась более безопасной и лучше защищала от посягательств врагов, что имело важное значение в условиях османского господства и борьбы за освобождение. Для членов задруги было характерно ощущение единства своего коллектива, солидарность в действиях, готовность прийти на помощь друг дру-гу. Это особенно ярко проявлялось в периоды каких-либо невзгод.
Данные о численности сербского населения Белградского пашалыка, встречающиеся в исторической литературе, крайне противоречивы — от 100 3 до 200 4 тысяч человек. В некоторых исследованиях эта цифра увеличивается до 300 и даже 400 6 тысяч. Цифру 100 тысяч указывали сами сербы в обращении от 3 мая 1804 года к русскому посланнику в Константинополе А.Я. Италийскому.7 Еще одно важное свидетельство оставил карловацкий митрополит Стеван Стратимирович. По его данным, в Белградском пашалыке к началу восстания насчитывалось 27-28 тысяч домов. Если на каждый дом приходилось в среднем по 7 лиц, то все население составляло около 190 тысяч человек8: 100 тысяч сербов, 40 тысяч турок и 50 тысяч представителей других этнических групп. Слабая заселенность Белградского пашалыка объяснялась эпидемиями чумы (в 1774 и 1793-1795 годах), гибелью людей во время военных действий, а также массовыми миграциями в Австрию. Только во время австро-турецкой войны 1788-1791 годов из Сербии и Боснии переселилось около 45-50 тысяч человек.
Матия Ненадович как организатор восстания в Западной Сербии
В настоящее время исследователи располагают достаточно узким кругом документальных источников о первых месяцах восстания. Часть из них была безвозвратно потеряна в результате поражения восстания, в ходе войн и во время пожаров. Многие участники и свидетели тех далеких событий, чьи воспоминания могли бы стать ценными историческими источниками, были неграмотны и попросту не могли их записать1, а некоторые затем погибли в ходе сражений или по причине внутренних интриг. Поэтому в настоящее время трудно переоценить фактологическую значимость трудов М. Ненадовича - одного из самых активных организаторов Первого сербского восстания.
Надо отметить, что М. Ненадович наряду с «сечей кнезов» и последовавшими за ней событиями, обстоятельно описал развитие Белградского пашалыка в течение десяти лет после австро-турецкой войны 1788 - 1791 годов, а также в годы янычарской диктатуры, которые хорошо представлял по собственным наблюдениям и рассказам своего отца. Этот отрывок «Мемуаров» позволяет понять многие причины возникновения и быстрого развития восстания, его изначальный импульс и направленность. Поэтому прежде чем приступить к рассмотрению деятельности протоиерея в первые месяцы 1804 года, необходимо коротко охарактеризовать и предшествующий период так, как его видел и осмысливал автор «Мемуаров».
М. Ненадович вспоминает, что после бедствий и страданий сербского населения во время австро-турецкой войны турки облегчили положение христиан Белградского пашалыка, и народ в целом жил спокойно. Сербам разрешалось свободно продавать и покупать товары по той цене, которую они сами определяли; началось восстановление монастырей и церквей. Назначаемые султаном управляющие Белградского пашалыка обычно стремились наладить добрые отношения с сербскими кнезами, представлявшими местное самоуправление. Особенно тепло М. Ненадович отзывается о Мустафе-Паше, убитом янычарами 27 декабря 1801 года: «С волостными головами обходился он как с сыновьями своими: когда они приходили к нему, после обычного поклона, заставлял только немного постоять ради турецкого обычая, потом приказывал садиться. Им подавался кофе и, как сказывал мне отец, паша разговаривал с ними, как с родными детьми, а народ жил в довольствии и спокойствии», - заключает автор «Мемуаров».1
При Мустафе-паше сербские кнезы могли с успехом защищать интересы крестьян в турецких судах, так как судьи - кадии, их помощники - муселимы, находились под жестким контролем Белграда и, в случае жалобы на несправедливое отношение к простым людям, могли лишиться своих должностей. Доходы чиновников во многом складывались за счет взысканий с населения, поэтому часто они назначали огромные штрафы даже за самые мелкие нарушения. Когда алчность очередного судьи становилась уже совершенно нетерпимой, следовало обращение в Белград. М. Ненадович рассказывает, что за все время после австро-турецкой войны в Валевской нахии по просьбе сербских кнезов и уважаемых турок белградские паши сменили восемнадцать неправедных кадиев и муселимов. Отец протоиерея Алекса Ненадович отстаивал перед турецкими судебными властями как сербов, так и миролюбивых мусульман, поэтому и у тех, и у других считался главным заступником, пользовался уважением и непререкаемым авторитетом.2
С возвращением в пашалык янычар и установлением дахийской диктатуры, отношение к сербам, по мнению М. Ненадовича, коренным образом изменилось. Эксплуатируя население Белградского пашалыка в целях личного обогащения, янычарские главари абсолютно перестали считаться с кнезами. Более того, они пытались использовать их в своих отношениях с Константинополем. Так, еще в 1799 году дахии составили оправдательное обращение в Константинополь, под которым заставили подписаться сербских кнезов. В прошении говорилось, что, якобы Мустафа-Паша притеснял и грабил простой народ, вынуждая райю переселяться в Австрию, а они, янычары, наоброт, всячески помогали бедным крестьянам: давали им деньги, продукты, сельскохозяйственный инвентарь и т.п. Кнезы поставили свои подписи под этим лицемерным документом, поскольку «не до разговоров было с такими четырьмя львами» (четырьмя янычарскими главарями — А.Б.). «Бог знает, сколько человек еще подписали прошение, только чтобы отделаться», - объясняет позицию сербских представителей М. Ненадович.1
Иногда кнезы по распоряжению дахиев вынуждены были участвовать в военных акциях янычар, проливая кровь за чуждые сербам интересы.2 Кнезы находились в постоянном страхе за свою жизнь. Малейшее подозрение в отсутствии лояльности дахиям могло стать поводом для янычарского гнева и террора. Одним из самых неблагонадежных старейшин янычары считали Алексу Не-надовича, поскольку, как пишет М. Ненадович, первая попытка ликвидации его отца была предпринята еще до «сечи кнезов». Во время разговора в Белграде с дахием Мулла-Юсуфом сербскому кнезу была подана чашка кофе с ядом. Только благодаря счастливому стечению обстоятельств да с помощью врачеб-ного искусства «жида аптекаря» отец протоирея остался в живых. Эта попытка являлась своеобразной репетицией последовавшего вскоре массового уничтожения старейшин.
Все более усиливавшаяся эксплуатация населения Белградского пашалыка со стороны янычар заставила представителей сербского народа и белградских спахиев (феодалов) в начале 1803 года направить султану совместное прошение, в котором они жаловались на противозаконную деятельность и жестокость янычар и просили разрешения использовать военную силу для отстранения дахиев от власти. Очевидно, понимая всякую бесперспективность мирного убеждения янычар, Селим III в ноябре 1803 года дает согласие на эту акцию. Собравшимся в местечке Орашац сербским кнезам под большим секретом было объявлено, что мятежные янычары «стали поперек горла» султану, и он одобрил задуманный спахиями и сербскими кнезами план насильственного свержения узурпаторов. На этой же скупщине было решено начать восстание против дахиев весной 1804 года . Однако, янычары из разных источников узнали о заговоре и стали готовить расправу с сербскими кнезами.1
Матия Ненадович и сербско-австрийские отношения в 1804 году
В первые месяцы восстания сербы возлагали особые надежды на военную и дипломатическую поддержку со стороны Австрийской монархии, поскольку в прежние годы они всегда активно откликались на призывы венского двора о помощи. Примером такого отношения может служить и последняя австро-турецкая война 1788 — 1791 годов, когда основная тяжесть сражений с османами на Балканском полуострове выпала на долю сербских добровольческих формирований (фрайкоров) и повстанческих отрядов. Кроме того, в регулярной австрийской армии служило немалое количество сербов-граничар, проливавших кровь за Габсбургов по всей Европе.1 Учитывая приведенные выше обстоятельства, восставшие вправе были надеяться на то, что Австрия не отвернется от сербского народа в трудную для него минуту и окажет всяческое внимание и помощь.
М. Ненадовичу предстояло сыграть важнейшую роль в установлении разнообразных контактов с представителями австрийского военного командования, политическим руководством, а также с высшим православным духовенством на территории монархии и с сербскими торговцами, жившими в Воеводине.
Самой большой проблемой, возникшей перед сербами в первые недели восстания, являлась острая нехватка оружия и боеприпасов, которые в необходимых количествах можно было приобрести только в австрийских владениях на левом берегу Савы и Дуная. М. Ненадович вспоминает, что после первых сборов сербского войска в Валевской нахии 15-16 февраля ему было поручено отправиться в Воеводину для доставки пороха. Планируя ответственную миссию, протоиерей решил сначала посетить торговый городок Земун, расположенный напротив Белграда, и встретиться здесь с давним другом семьи Ненадовичей граничарским майором Митезером.1
Утром 18 февраля М. Ненадович явился к Митезеру и попросил его помочь в снабжении повстанцев порохом. Майор ответил, что австрийское правительство не может предоставить сербам ни пороха, ни оружия, но доверительно посоветовал найти какого-нибудь купца, который продавал бы сербам порох контрабандным путем, а в качестве подходящей фигуры назвал местного тор-говца Стефана Живковича. Как видно, результаты первой встречи с австрийским представителем не были особенно обнадеживающими и в то же время не совсем обескураживали.
Благодаря своей предприимчивости и личным связям М. Ненадович сумел в довольно короткий срок наладить доставку пороха в повстанческие отряды Западной Сербии. Впоследствии Стефана Живковича как главного снабженца валевских сербов заменил другой известный торговец Димитрие Пуле-вич.
О позиции австрийских официальных властей относительно вспыхнувшего восстания наглядно свидетельствует распоряжение командующего Славон-ско-Сремской границей генерала Женейна, направленное 21 марта 1804 года полковнику Андрийи Стойковичу в Сремску-Митровицу. Ему предписывалось соблюдать строгий нейтралитет и не вмешиваться в сербско-турецкие отношения. Ввиду просьб о закупке пороха и свинца Женейн советовал не разрешать ничего официально, однако не запрещать торговцам без посредничества и влияния военных властей в небольших количествах продавать восставшим указанные товары под видом частных торговых спекуляций.1
Надо заметить, что австрийская помощь сербам в начальный период восстания не могла противоречить союзу Габсбургов с Османской империей, так как в первые месяцы вооруженной борьбы сербские руководители еще не выдвигали открыто лозунга полного освобождения от османского владычества. Главной целью на данном этапе являлось свержение янычарской диктатуры, одинаково ненавистной и сербам и значительной части турецкого населения Белградского пашалыка.
М. Ненадович рассказывает, что уже в конце февраля 1804 года он стал задумываться по поводу обращения в высокие правительственные инстанции Австрийской монархии. И вот однажды, ведя приятельскую беседу с австрийским обер-лейтенантом, М. Ненадович спросил, к кому можно было бы обратиться с просьбами о помощи. Обер-лейтенант («римского вероисповедания, но, несмотря на то, исполненный человеколюбия») посоветовал написать митрополиту Стевану Стратимировичу как главе сербского народа в Австрии, а также к начальнику всех войск империи эрцгерцогу Карлу или в главный штаб в Варадин. Автор «Мемуаров» откровенно признается, что не знал тогда, как нужно писать к таким высоким особам, не умея употреблять и писать политических названий, титулов и т.п. Кроме того, в конце февраля Матия и его дядя Яков еще не имели прямых контактов с Карагеоргием, поднимавшим восстание в центральных районах Белградского пашалыка. Если Карагеоргий уже написал в Австрию, то расхождение сведений в письмах могло сильно повредить общему делу. Австрийский офицер в обоих случаях успокоил М. Ненадовича, заверив, что, по его сведениям, никаких писем через границу еще не направлялось, а простой язык прошений будет с пониманием воспринят эрцгерцогом Карлом и тем более карловацким митрополитом.1
В своих письмах протоиерей пересказал все угнетения, которые сербы терпели от янычар, особо отметив при этом, что многие убитые во время «сечи кнезов» старейшины, воевали на стороне Австрии против турок в 1788-1791 годах. «Я просил, - пишет Ненадович, - чтобы империя Австрийская подала нам руку помощи и сыскала какие угодно средства спасти невинный народ от окончательной гибели. Затем я попросил, чтобы дали нам снаряды, пушки и офицеров».2
