Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Основные причины ливанского кризиса Начало и ход гражданской войны 16
1.1. Основные причины ливанского кризиса 16
1.2. Начало и ход гражданской войны 35
Глава 2. Ввод сирийских войск в Ливан и роль Сирии в прекращении гражданской войны (1976—1990 гг.)
Таифские соглашения 53
2.1. Действия Сирии по прекращению гражданской войны в Ливане 53
2.2. Таифские соглашения (1989 г.) 83
Глава 3. Посткризисный период развития Ливана (1990—2005 гг.) «Кедровая революция» и вывод сирийских войск (1990—2005 г.) Деятельность Специального трибунала по Ливану 90
3.1. Посткризисный период развития Ливана 90
3.2 .«Кедровая революция» и вывод сирийских войск (2005 г.) 108
3.3. Деятельность Специального трибунала по Ливану 126
Заключение 137
Библиография 143
- Начало и ход гражданской войны
- Действия Сирии по прекращению гражданской войны в Ливане
- Таифские соглашения (1989 г.)
- .«Кедровая революция» и вывод сирийских войск (2005 г.)
Начало и ход гражданской войны
Кризис, охвативший Ливан и приведший к кровопролитной гражданской войне (1975—1990 гг.), имел внутренние и внешние причины.
Особенностью общественно-политического устройства Ливана является конфессиональная система, основанная на строгом соблюдении в соответствии с Национальным пактом принципа представительства религиозных общин. Национальный пакт — устное соглашение о главных принципах государственного устройства суверенного Ливана был заключен в 1943 г. между первым президентом страны Бишаром Аль-Хури (маронитом) и первым премьер-министром Риадом Сольхом (суннитом). Создавая ливанское государство на основе Национального пакта, христиане отказались от покровительства Франции и признавали «арабский характер» Ливана, а мусульмане — от планов присоединения Ливана к Сирии.
Согласно пакту религиозным общинам предоставлялась доля политического влияния пропорционально их численности. В соответствии с этим принципом были распределены все государственные посты и места в парламенте. Так, за маронитами был закреплен президентский пост, сунниты получили пост премьер-министра, а шииты — председателя парламента. Пактом было закреплено преимущественное положение христианского населения, в первую очередь маронитов, являвшихся во времена турецкого, а затем французского господства, наиболее многочисленной ливанской общиной.
Община маронитов — одна из основных конфликтующих этноконфессиональных групп, участвовавшая в гражданской войне (1975— 90 гг.), появилась в Ливане во второй половине VI в. Ряд ученых считают, что в этническом плане они являются потомками арабских племен, прибывших на территорию Сирии с юга Аравийского полуострова. Многие же ливанские марониты утверждают, что они ведут свой род от древних финикийцев, живших в 4—2 тыс. до н.э. на побережье Средиземного моря. Свое название марониты получили от имени лидера общины Маруна и представляли собой одну из христианских общин, возникших в результате споров о природе Христа. К IX в. маронитская община переместилась в северную часть Горного Ливана, а в начале XV в. марониты начали расселяться по всей территории современного Ливана. В 1736 г. они заключили унию с римско-католической церковью и наладили экономическое и военно-политическое сотрудничество со странами Европы, особенно с Францией.
Благодаря своим географическим особенностям Ливан являлся безопасным местом для прибежища различных этнических и религиозных групп. Наряду с маронитами здесь обосновались общины иудеев, греков, армян — ортодоксов и греко-католиков. С приходом ислама в Ливане возникли общины суннитов, друзов и шиитов. Благодаря различному происхождению и различным условиям жизни религиозные общины в Ливане формировались как особые группы, каждая со своим специфическим общественным характером. Вот как описывает характерные черты маронитов ливанский историк Камаль Салиби: «Марониты — прямые и резкие. Присущая им неосторожность составляла резкий контраст со сдержанностью друзов. Марониты, своевольные индивидуалисты, намного превосходили друзов в экономическом и культурном отношении, но индивидуализм маронитов имел и отрицательную сторону — он ослаблял солидарность общины, благоприятствовал развитию ограниченности и слишком часто подчинял общее благо личным интересам» .
Важным аспектом политической деятельности маронитов стала разработка на рубеже XIX—XX вв. идеологии «ливанского национализма», который способствовал достижению Ливаном независимости и закреплению в нем господства маронитской общины.
После поражения Османской империи в Первой мировой войне Франция, получив мандат на управление Сирией и Ливаном, 1 сентября 1920 г. объявила о создании «Великого Ливана», где лидеры маронитской общины заняли руководящие посты в структуре власти. Присоединение к территории «Великого Ливана» районов с преобладающим мусульманским населением создало угрозу для христиан быть поглощенными мусульманской средой. В целях сохранения господствующего положения христиан-маронитов 23 мая 1926 г. при содействии французских властей была принята конституция Ливана, закрепляющая принципы политического конфессионализма. Марониты в основном проживают в восточном Бейруте и его окрестностях, а также в горных районах Кесруана и Шуфа, незначительная часть — в Северном и Южном Ливане.
Второй по численности христианской общиной являются греко-православные — представители древнейшей церкви Ливана — Антиохийской православной церкви, с которой связано распространение христианства в этой части Ближнего Востока.
Действия Сирии по прекращению гражданской войны в Ливане
Как отмечалось выше, ливанский конфликт во многом явился результатом арабо-израильского противоборства, разделив, таким образом, ливанское общество на два противоположных лагеря.
Так, правые силы, главным образом представители маронитской общины, выступали за ликвидацию палестинского военного присутствия в Ливане, дальнейшее сближение с Западом и налаживание отношений с Израилем. Национально-патриотические силы, в большинстве своем представлявшие мусульманскую общину, выступали в поддержку ПДС и установление более тесных связей с арабским миром.
По мере расширения масштабов конфликта и провала попыток его политического урегулирования сирийское руководство все больше склонялось к прямому военному вмешательству в события, происходившие в Ливане. Еще в январе 1976 г. на территорию этой страны были введены формирования просирийской палестинской организации «Ас-Сайка» и подконтрольные сирийцам части Армии освобождения Палестины (АОП)1.
К июню 1976 г. чаша весов в боях отрядов НПС Ливана и поддерживающих их палестинских организаций с вооруженными формированиями правохристианских сил стала склоняться в сторону . первых, что явно не устраивало Дамаск. По мнению сирийского руководства, победа Национально-патриотических сил в союзе с палестинцами могла спровоцировать военное вмешательство Израиля в Ливан, что ставило под угрозу безопасность самой Сирии.
Кроме того, в тот период большинство палестинских организаций, включая «Фатх» и его лидера Я.Арафата, проводили во многом независимый от Дамаска курс; такой же позиции придерживался и лидер НПС К.Джумблат. Таким образом, в случае успеха блока НПС и ПДС в Ливане мог сформироваться режим, не подчинявшийся воле сирийцев.
Усиление же ливанских правохристианских сил привело бы к укреплению позиций США и Израиля в регионе и как результат — умаление роли Дамаска в ближневосточных делах. Поэтому в долгосрочном плане стратегия Сирии в период ливанского кризиса была рассчитана на то, чтобы сохранить свои интересы и влияние в Ливане и не допустить такого изменения в соотношении сил в стране, при котором правохристианские организации или НПС и ПДС получили бы решающий перевес.
В Дамаске всегда считали искусственным и несправедливым разделение Ливана и Сирии в период французского мандата на два отдельных государства. Во время Османской империи Ливан в качестве автономного образования «Горный Ливан», населенный преимущественно христианами-маронитами, входил в состав Сирии. Создание в 1920 г. верховным комиссаром Франции в Бейруте «Великого Ливана», в состав которого помимо Бейрута входили прибрежные города Триполи, Тир и долина Бекаа, отделило его от Сирии. Сирийский президент Хафез Асад в своих публичных высказываниях неоднократно подчеркивал, что «на протяжении всей истории Сирия и Ливан были одной страной, одним народом»1.
«Постоянное вмешательство Сирии в ливанские дела, — отмечал ливанский историк Рашид Халиди, — в глазах арабской общественности в целом оправдано тем, что Сирия все время противостоит Израилю. Имея дело с Израилем и США, равно как и в конфликтах с ООП или ливанскими группировками, сирийцы стараются использовать не прямую силу, а косвенные методы борьбы, включая поддержку различных подставных сил из числа ливанцев или палестинцев...» .
Посредническая миссия в урегулировании ливанского конфликта была поручена заместителю премьер-министра и министру иностранных дел Сирии Абдель Халиму Хаддаму, который 1 сентября 1975 г. прибыл в Бейрут и начал интенсивные переговоры с противоборствующими сторонами. В течение двух дней он сумел добиться соглашения о прекращении огня. Благодаря дипломатическим усилиям сирийского вице-премьера лидер фалангистов П.Жмайель дал согласие сесть за стол переговоров со своими политическими противниками. 24 сентября в Бейруте было объявлено о создании комитета национального диалога, с которым связывались надежды на прекращение кровопролития и восстановление мира и стабильности в стране.
В тот же день патриотические и левые партии выступили с заявлением, в котором дали высокую оценку посредничеству Дамаска и выразили готовность принять участие в работе комитета и способствовать преодолению кризиса на основе политической реформы.
Однако в ходе заседаний комитета выявились принципиальные расхождения во взглядах его участников на причины конфликта и способы его решения, что привело к возобновлению вооруженного противостояния.
Массовое изгнание палестинцев и мусульман из преимущественно христианских районов Бейрута и начавшаяся в связи с этим поляризация населения по религиозному признаку привело к фактическому расколу страны. Полное бессилие премьер-министра Р.Караме воспрепятствовать участию армии в боях на стороне христианской милиции и добиться прекращения огня побудило его объявить президенту о своем уходе в отставку. По инициативе Р.Караме 19 января 1976 г. состоялась встреча лидеров мусульманской общины, которые обратились к сирийскому президенту Х.Асаду с просьбой принять срочные меры для предотвращения наступления военных отрядов ЛС на Западный Бейрут1.
20 января в Дамаске состоялась встреча председателя НПС К.Джумблата с Х.Асадом. Проинформировав сирийского президента о ситуации в стране, Джумблат попросил о военной поддержке. Х.Асад пообещал свою помощь, но подчеркнул, что Сирия ни при каких обстоятельствах не допустит победы какой-либо из противоборствующих сторон. «Прекращение войны, — сказал он, — подразумевает урегулирование отношений между сторонами конфликта. Если вы принимаете принцип урегулирования, мы готовы вмешаться»2.
В конце января 1976 г. по распоряжению президента Х.Асада палестинская бригада «Ярмук», а также подразделения бригад «Аль-Хиттин» и «Аль-Кадисийя», входивших в состав АОП, пересекли сирийско-ливанскую границу и взяли под свой контроль большую часть долины Бекаа и стратегически важную дорогу Дамаск — Бейрут. Одновременно отряды «Ас-Сайки» и АОП выдвинулись в направлении г.Згорты и вступили там в бой с местной милицией «Марада» и солдатами регулярной ливанской армии.
Таифские соглашения (1989 г.)
Сохранение военного присутствия и влияния на политическое руководство в Ливане имело принципиальное значение для Дамаска в условиях неурегулированности ближневосточного конфликта и нестабильной ситуации в регионе в целом.
Учитывая взаимозависимость конфессиональной и политической ситуации в обеих странах, сирийцы были заинтересованы в исключении возможных рецидивов конфликтов на конфессиональной почве, которые, кроме Ливана, могли бы затронуть и Сирию. Во многом именно этим определялась политика сирийских властей. Ливанское руководство при участии Дамаска формировалось так, чтобы в него могли войти политики, сотрудничающие с сирийцами или зависящие от них.
Сразу же после окончания войны сирийцы активизировали деятельность по ослаблению маронитского лагеря, рассматривая его как основную угрозу своим интересам. В 1994 г. ЛС были распущены и объявлены вне закона, а в 1995 г. их руководитель Самир Джааджаа был приговорен к пожизненному тюремному заключению. Ему было инкриминировано убийство премьер-министра Рашида Караме в 1987 г. и одного из маронитских лидеров Дани Шамуна в 1990 г.1 После ареста С.Джааджаа внутри ЛС началась борьба за власть между фракцией Стриды Джааджаа (супруги и продолжателя линии С.Джааджаа) и более умеренными политиками, настроенными на сотрудничество с просирийским режимом.
В 1997 г., после истечения срока тюремного заключения, был освобожден и вернулся в руководство партии (после войны ЛС, в соответствии с Таифскими соглашениями 1989 г., добровольно сложили оружие и стали политической партией) бывший начальник штаба «Ливанских сил» генерал Фуад Малек. Им при поддержке сирийцев была предпринята попытка полностью захватить контроль над партией. Однако сторонники Стриды Джааджаа взяли верх, обеспечив, таким образом, целостность партии и неизменность ее политического курса. Фракция Ф.Малека оказалась в полной изоляции и самораспустилась.
Действия сирийцев привели к расколу партии «Катаиб» на две фракции: умеренную, функционирующую в Ливане («Аль-Катаиб Аль-Любнанийя»), возглавляемую Джорджем Сааде, и под руководством А.Жмайеля («Исправительное движение Катаиб»), действовавшую за рубежом и выступавшую против сирийского присутствия в Ливане. В октябре 2001 г. лидером «Аль-Катаиб Аль-Любнанийя» был избран Карим Пакрадуни, который занял лояльную к Дамаску линию поведения, стремясь, таким образом, восстановить позиции партии на ливанской политической арене. (В ноябре 2005 г. противоборствующие фракции «Катаиб» объединились: К.Пакрадуни остался председателем «Катаиб», а А.Жмайель получил пост «Верховного председателя» партии)1.
В сложных для маронитов условиях выразителем интересов общины стала маронитская Церковь в лице патриарха Н.Сфейра, который поддержал Таифские соглашения 1989 г., но был против сирийского контроля над Ливаном. Руководство маронитской Церкви окончательно перешло в оппозицию в 1994 г. в связи с началом судебного процесса по делу С.Джааджаа.
В качестве метода выдавливания христианского истеблишмента из политической жизни страны использовался избирательный закон 1992 г., предусматривавший разделение страны одновременно на крупные избирательные округа (19—28 мест) и мелкие (3—8 мест), причем последние были образованы в районах с преобладающим христианским населением. Таким образом, мусульманские избиратели в гораздо большей степени влияли на выбор депутатов-христиан, и избранные христианские политики зачастую не были выразителями интересов христианского населения конкретного района. Подобная ситуация с незначительными изменениями сохранялась также во время выборов 1996 и 2000 гг. В этих условиях новая маронитская элита, вышедшая из бывшего правохристианского лагеря, теряла свои позиции и была вынуждена следовать либо в фарватере просирийского руководства Ливана, либо перейти в оппозицию.
Важнейшим пунктом борьбы антисирийской оппозиции с правительством был вопрос о ливанских заключенных, находившихся в сирийских тюрьмах. Представители «Ливанских сил» заявляли, что задержанные ливанцы — сторонники оппозиции обвинялись в сотрудничестве с Израилем и других политических преступлениях и направлялись в сирийские тюрьмы.
В 1993 г. была учреждена комиссия, которая должна была выяснить судьбу граждан, пропавших без вести в годы гражданской войны, но под давлением Дамаска работа данной комиссии была приостановлена. Президент и премьер-министр неоднократно заявляли, что в Сирии нет ливанцев, арестованных по политическим соображениям. Однако, идя на уступки требованиям оппозиции, президент И.Харауи объявил, что в сирийских тюрьмах находятся 210 ливанцев — 200 мусульман и 10 христиан. Вскоре был создан «Комитет за освобождение заключенных в Сирии». В результате деятельности этого комитета в марте 1998 г. сирийские власти признали задержание 155 ливанцев и освободили 121 из них. В феврале 2000 г. конференция, на которой должно было быть объявлено о судьбе оставшихся в Сирии ливанских заключенных, была отменена, а ливанские власти снова заявили, что граждан Ливана в сирийских тюрьмах нет. Такое заявление ливанского правительства, явно продиктованное Дамаском, вызвало резко отрицательную реакцию у оппозиции и лишь усилило недовольство ливанцев просирийской политикой Бейрута1.
Значительные изменения на ливанской политической сцене произошли в 2000 г., когда Израиль полностью вывел свои войска с территории Ливана, поставив, таким образом, под сомнение необходимость дальнейшего пребывания там сирийского воинского контингента.
Вывод израильских войск активизировал деятельность ливанской оппозиции, которая требовала ликвидации любого иностранного военного присутствия в стране.
В июне скончался президент Сирии Х.Асад — архитектор ливанской политики Дамаска, проводивший жесткий курс не только в отношении Ливана, но и на Ближнем Востоке в целом. Приход на руководящий пост его сына Башара Асада породил у ливанцев надежды на смягчение сирийского курса. Сразу же после смерти Х.Асада усилилось внешнее давление на Дамаск с требованием вывести войска из Ливана.
Новая политическая ситуация способствовала выходу из подполья ливанской оппозиции. В 2000 г. проходят первые заметные антисирийские акции студенческих организаций — сторонников М. Ауна и «Ливанских сил», которые имели определенный пропагандистский успех .
.«Кедровая революция» и вывод сирийских войск (2005 г.)
«Ливанцы! Инициатива, которая исходила из Дамаска в отношении Ливана, в тот момент, когда в нашей стране разгоралось пламя войны, не была случайностью. С давних времен взор Ливана обращен к братской Сирии, а взор Сирии - к братскому Ливану. Этот взор - теплый, дружественный. Поэтому инициатива президента Хафеза Асада, который выступил движимый братскими чувствами с целью спасти Ливан от трагедии, была лишь благом. Мы живем в условиях свободной демократической системы. В Дамаске нет необходимости знакомиться с тем, что происходит в Ливане, поскольку сущность Ливана ему известна, однако мы считали, что мир должен еще раз узнать и услышать из Дамаска слова о сущности Ливана.
Ливан - независимая, свободная, суверенная арабская страна, которая представляет из себя уникальный образец сосуществования разных конфессий. Она находится на пересечении мировых цивилизаций и достижений человечества, является рупором в мире через голоса ливанцев, проживающих в Ливане, а также эмигрантов.
Братья-арабы должны знать, что Ливан имеет полное право быть суверенным государством, чтобы сохранить своих самых верных братьев. Нет необходимости напоминать палестинцам, что арабский саммит, состоявшийся в Рабате, поручил Ливану выступить в защиту палестинской проблемы в рамках ООН. Ливан выполнил это поручение, поскольку он знает и верит, что Иерусалим - это колыбель христианства и святыня ислама, что палестинская проблема - это проблема справедливости и восстановления прав палестинского народа. Палестинцам надо помнить, что логика палестинской революции и ливанской законности сосуществуют на ограниченной территории Ливана, что это сосуществование требует большого внимания и осторожности, чтобы не было столкновений и взрывов. Ситуация в настоящее время диктует нам придерживаться соглашений и строго их выполнять, особенно, соглашение, заключенное в Каире. Исходя из этого, мы осознаем нашу ответственность перед ливанским народом. Несмотря на все совершенные ошибки, несмотря на пролитую кровь, мы будем стремиться к новой лучшей жизни на основе социальной справедливости и равноправия всех ливанцев, чтобы покончить с угрозами и вернуть спокойствие.
Приняв во внимание точку зрения, которая была затронута нами во время наших консультаций и, отдавая дань демократическим традициям, мы считаем, что необходимо, ради будущего Ливана, укреплять идейные принципы, в которые мы верим.
Мы провозгласили наши основные лозунги в речи по случаю открытия памятника Фахр ад-Дину в Бааклине 23 августа 1975г., после этого мы призвали Совет министров изучить эту речь на открытых заседаниях, срок которых был тогда же определен.
Национальное соглашение - это формула честного, братского сосуществования ливанцев, которая соответствует требованиям независимого развития. Эта формула братского сосуществования останется и будет всегда отвечать чаяниям и воле ливанцев. Она будет изменяться в соответствии с их устремлениями на пути независимости. Конституция, как мы считаем, не есть нечто застывшее. Конституция изменяется в соответствии с условиями жизни. Наша Конституция развивалась на основе практики, она будет действовать до тех пор, пока не воплотиться в жизнь то, к чему мы призываем.
Наша система - это система, которая устраивает нас всех. В рамках этой системы у нас было процветание и спокойствие. Ливанцы должны верить в тот образец Ливана, который будет построен. Ливан существует в равной степени для всех своих сынов. Богатства ливанской земли также принадлежит в равной степени всем ливанцам, каждому в зависимости от его труда и усердия. И тогда все увидят, что согласие, сотрудничество и равенство являются привычными нормами, которые ясны для всех. В таком духе прошла наша встреча в Дамаске, где мы пришли к следующему соглашению: 1) Президент должен быть христианин-маронит, председатель парламента мусульманин-шиит, председатель совета министров мусульманин-суннит. Каждый из них должен представлять всех ливанцев. Депутатские места должны распределяться равномерно между мусульманами и христианами, и, соответственно, между всеми конфессиями; 2) премьер-министр должен был избираться депутатами парламента относительным большинством, он проводит парламентские консультации для формирования министерств. Составление списка министров происходит при согласовании с Президентом республики. Что касается обнародования декретов, то для принятия декрета необходимо, чтобы большинство, то есть две трети парламента, проголосовали за утверждение судьбоносных решений. 55 процентов голосов парламента необходимы для выборов Президента, которые проходят в несколько туров; 3) создается Высший совет, который контролирует деятельность правительства, премьер-министр и министры приносят конституционную присягу перед Президентом республики; все декреты и проекты законов обнародуются после согласования между президентом республики и премьер-министром.
