Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. РАЗВИТИЕ ЕГИПТА В КОНЦЕ XVIII - НАЧАЛЕ XIX ВЕКОВ 18
1.1. Последствия похода Наполеона в Египет 18
1.2. Внутренняя политика Мухаммеда Али 30
1.3. Внешняя политика Мухаммеда Али первой четверти XIX века как начальный этап
борьбы за независимость 44
1.4. Оценки в русской общественной мысли социально-политических и экономических процессов в Египте в начале XIX века 54
ГЛАВА II. КОНФЛИКТ МЕЖДУ ТУРЦИЕЙ И ЕГИПТОМ 1831-1833 ГОДОВ 71
2.1. Первая сирийская кампания 71
2.2. Позиция России в конфликте начала 30-х годов и подписание Ункяр-Искелессийского договора 82
2.3. Отношение русского общества к первому турецко-египетскому кризису и роли России в его урегулировании 92
ГЛАВА III. ВТОРОЙ ТУРЕЦКО-ЕГИПЕТСКИЙ КРИЗИС И ЕГО УРЕГУЛИРОВАНИЕ 112
3.1. Международные отношения во второй половине 30-х годов XIX века, назревание нового конфликта на Востоке 112
3.2. Вторая сирийская кампания и итоги турецко-египетского столкновения 129
3.3. Восприятие русским обществом второго турецко-египетского кризиса и его итогов 147
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 167
ЛИТЕРАТУРА 172
- Последствия похода Наполеона в Египет
- Первая сирийская кампания
- Международные отношения во второй половине 30-х годов XIX века, назревание нового конфликта на Востоке
Введение к работе
Сторонники различных направлений общественно-политической мысли оценивали конфликт в Османской империи применительно к его последствиям, затрагивающим жизненно важные интересы России.
Анализ опыта взаимодействия правительства и общества в XIX веке дает возможность извлечь уроки и предотвратить возможные ошибки в аналогичных ситуациях в современной российской обстановке. В настоящий период, когда русское государство переживает трудности внутреннего и внешнего порядка, связанные с экономическими, политическими и социальными проблемами, как нельзя остро стоит вопрос отношений России со странами Ближнего Востока. Не последнюю роль в выработке стратегии общения с ними должна сыграть позиция широких слоев современного российского общества. Кроме того, рассмотренные в диссертации тенденции развития, как Египта, так и России, оказали и продолжают оказывать огромное влияние на многие современные реалии обеих стран.
Цель диссертации изучить «Египетский кризис» в Османской империи, анализ расстановки этнических и социально-политических сил в ходе «Египетского кризиса» и отношение к нему различных кругов русского общества в контексте формирования внешнеполитического курса России.
В соответствии с указанной целью автор поставил перед собой следующие задачи:
1. Дать анализ внутренней и внешней политике Мухаммеда Али1 в первой половине XIX века в связи с борьбой за вывод Египта из состава Османской империи в 30-40-х годах XIX века; 1 Мухаммед Али - албанец, родился в 1769 году в македонском городе Кавалла. В качестве рядового члена отряда ополченцев - арнаутов (албанцев) в 1801 году он впервые появился в Египте. Уже через два года он получил пост командира четырехтысячного отряда албанцев - одного из наиболее дееспособных воинских формирований в Египте.
Охарактеризовать сущность, ход и итоги противоречий между Египтом и Турцией;
Рассмотреть и сравнить различные позиции и оценки отечественной прессы и общественно-политических деятелей относительно характера преобразований в Египте и кризиса в Османской империи;
Подвести итоги борьбы Мухаммеда Али и восприятия «Египетского кризиса» в России.
Научная новизна диссертационного исследования определяется своеобразием избранного ракурса темы. В востоковедении отдельные аспекты развития Египта в первой половине XIX века и его борьбы с Портой освещались в трудах видных арабистов. Однако данная тема не стала предметом комплексного исследования. Поэтому представляется важным восполнить этот пробел и проанализировать характер отношений Турции и Египта, рассматривая их связи, начиная с конца XVIII века. Исследование материала, собранного на страницах российской печати XIX века по данной проблеме, остается в отечественной ориенталистике недостаточным. В настоящей работе впервые предпринята попытка исследовать и сопоставить отношение к событиям на Ближнем Востоке 30-х годов как официальных деятелей России, которые, фактически стали проводниками русской политики в регионе, так и выразителей неофициальных взглядов: путешественников и интеллигенции. Научная новизна диссертации определяется также вводом в ] научный оборот новых данных и материалов, переосмыслением как уже известных, так и малоизвестных фактов.
Хронологические рамки диссертации определяются периодом 30-начало 40-х годов XIX века, т.е. непосредственно временем «Египетского кризиса». Однако предпосылки для прихода к власти Мухаммеда Али и борьбы Египта за независимость были созданы восточной экспедицией Наполеона, что иногда вынуждало автора обращаться к более ранним событиям. Поскольку конфликт между султаном и пашой нельзя рассматривать в отрыве от последствий для жизни Египта похода Наполеона, от политических, экономических, социальных и культурных реформ Мухаммеда Али, то для более полного анализа проблемы представляется необходимым включить в работу положения, касающиеся внутренней и внешней политики египетского паши в первой трети XIX века.
Объектом изучения являются отношения между Турцией и Египтом в 30-40-х годах XIX века, их влияние на последующие политические, экономические и культурные события истории прошлого столетия, а также реакция русского общественного мнения на означенные процессы и факты.
Предметом исследования является комплекс воззрений русской общественности на столкновение между Портой и Египтом, их влияние на становление программы русского правительства в отношении в Османской империи.
Практическое значение состоит в том, что материалы, выводы и оценки, изложенные в диссертации, могут быть использованы в научно-исследовательской работе, в учебном процессе в высших и средних учебных заведениях, в частности в курсах «Новая история стран Востока», «История международных отношений», «Отечественная история». Они могут вызвать интерес государственных органов, а также политологов, специалистов, занимающихся изучением общественного мнения.
Методологическая основа диссертации. Исследуя турецко-египетский кризис, автор придерживался принципов диалектического материализма, основанного на достижениях лучших, прогрессивных учений прошлого, начиная с античности. Решение поставленных задач достигалось путем комплексного анализа источников.
В качестве базы для изучения проблемы «Египетского кризиса» в Османской империи было использовано несколько групп источников. Во- первых, хроники современников и участников реформ в пашалыке, написанные как сторонниками Мухаммеда Али (Клот-бей, маршал Мармон), так и его противниками (аль-Джабарти). Во-вторых, публикации российской прессы различной политической ориентации. В диссертации были использованы публикации центральных изданий, аккумулировавших в себе идеи, имевшие распространение и на периферии. В-третьих, записки русских путешественников, дипломатов, ученых, посетивших Египет XIX веке. Эти работы позволили отследить реакцию русского общества по поводу кризиса на Ближнем Востоке на протяжении XIX века и получить представление об оценке правительственного курса в целом с точки зрения различных общественно-политических направлений. Поскольку в свидетельства русских очевидцев и в очерки газет и журналов включались фактические данные по вопросу диссертации, то они применялись как в качестве первоисточников, так и литературного материала. В-четвертых, материалы Архива внешней политики России и справочных изданий.
Для оценки событий конца XVIII - первой трети XIX веков огромное значение имеет наследие выдающегося египетского историографа Абд ар-Рахман аль-Джабарти «Удивительная история прошлого в жизнеописаниях и хронике событий», переведенная на русский язык Х.И. Кильберг (4, 6) и И.М. Фильштинским (5). Хроника интересна тем, что жизненный путь самого аль-Джабарти совпал с описываемыми событиями: периодом господства и падения мамлюкских беев, вторжением иностранных войск в Египет и правлением Мухаммеда Али. Автор хроники получил традиционное мусульманское образование и принадлежал к сословию высших мусульманских религиозных кругов. Аль-Джабарти был широко известен в ал-Азхаре как ученый и преподаватель, занимая высокое общественно-политическое положение при Наполеоне и Мухаммеде Али. При написании хроники аль-Джабарти последовательно и подробно излагал события, воспроизводил вехи биографий всех египетских персоналий, не навязывая при этом своей точки зрения. Тем не менее, он сумел выразить свое отношение к происходящему, умело смещая акценты в сторону группировки улама2 по сравнению с другими группами населения. Большое место в хронике отведено описанию взаимоотношений Египта с Портой. Сочинение аль-Джабарти дает возможность рассмотреть политику французских и английских властей, увидеть картину освободительного движения, охватившего Египет, основных участников этого движения и его последствия для развития пашалыка.
Положительные оценки преобразованиям Мухаммеда Али в Египте были даны в мемуарах французского врача, соратника египетского паши, Клот-бея (31). Он являлся не только очевидцем развития и становления нового египетского государства, но и активным участником проводившихся реформ в пашалыке. Участнику экспедиции Бонапарта маршалу Мармону (герцогу Рагузскому) удалось посетить Египет следующий раз в 30-х годах XIX века. Собранный в ходе путешествия по Востоку материал, является результатом личных наблюдений автора. Оценки Клот-бея и маршала Мармона событий в Египте не всегда совпадают с позицией аль-Джабарти, но в их работах содержится много интересных сведений о развитии промышленности и сельского хозяйства, торговле, об организации власти, войска, судебной системы в пашалыке.
Об Египте сообщал и Л. Корансез (171), французский консул в Алеппо. В составе группы ученых он принимал участие в экспедиции Наполеона, а затем жил в Алеппо.
Особое место среди европейских путешественников занимает И. Буркхарт (167). Путешествие в Хиджаз этого швейцарца, являвшегося британским подданным, совпало по времени с египетской экспедицией в Аравию. И. 2 Улама - наставники и преподаватели высших религиозных учебных заведений, хранители религиозных традиций.
Буркхард собрал обширные сведения об Аравии, которые позволяют глубже понять сущность, методы и ход борьбы ваххабитов с армией Мухаммеда Али.
Ведущие позиции в России при освещении турецко-египетского кризиса занимала пресса. В официальных органах печати николаевского времени содержится материал, посвященный подготовке к войне обеих сторон, ходу боевых действий и итогам политической и военной борьбы всех государств, участвующих в конфликте. К таким изданиям относятся газета «Северная пчела», журнал «Сын Отечества», которые выпускались под руководством Ф.В. Булгарина и Н.И. Греча; газета «Московские ведомости», редактируемая П.И. Шаликовым; газета «Русский инвалид или военные ведомости», редактором которой с 1822 по 1840 годы являлся А.Ф. Воейков; «Военный журнал», издаваемый военно-ученым комитетом. Сообщения, публикуемые в любом из этих изданий, положительно характеризовали политику российского правительства, проводимую на Востоке. Органом русской интеллигенции в период с 1831 по 1836 годы стал журнал «Телескоп», издаваемый русским критиком, этнографом, историком Н.И. Надеждиным. Заметки в основном были посвящены устройству и состоянию египетской армии в период ее становления и активных действий. Явлением в литературной жизни России
Ваххабиты - ваххабитское учение названо по имени его основоположника -Мухаммеда ибн Абд аль-Ваххаба. Важнейшая идея учения - возвращение к изначальным истокам ислама времен Мухаммеда и праведных халифов. Особое отношение было у ваххабитов к Мухаммеду, пророку и основателю ислама. Они почитали его человеком, которого Аллах выбрал для пророческой миссии. Но его нельзя было обожествлять, ему не следовало поклоняться, у него ничего нельзя просить. Места, связанные с жизнью Мухаммеда нельзя делать объектом поклонения. Ваххабизм имел антитурецкую направленность, конечная цель - изгнание турок, освобождение и объединение арабских стран под знаменем «чистого» ислама. стал выпуск в 1839 году «Отечественных записок» под редакцией А.А. Краевского. А.А. Краевский выступал против Ф.В. Булгарина и Н.И. Греча и критиковал порядки в России. Издатель стоял на либерально-демократических позициях и стремился помещать на страницах «Отечественных записок» интересные материалы о событиях как внутренней, так и международной жизни. Сотрудникам журнала в период «цензурного террора» (40 - первая половина 50-х годов) приходилось лавировать между требованиями общества и давлением правительственных служб. В аналогичном положении оказался «Современник», который с 1847 года выпускался под редакцией прозаика и журналиста И.И. Панаева.
Вторая половина 50-х годов XIX века ознаменовалась появлением большого количества газет и журналов. В 1856 году начал выходить «Русский вестник» М.Н. Каткова. Этот печатный орган западно-либерального направления активно включился в освещение восточной тематики.
Война 1877-1878 годов способствовала началу новой дискуссии относительно турецко-египетского кризиса 30-х годов, в которой приняли участие известные общественно-политические деятели прошлого столетия. Журналы «Исторический вестник» (редактор - консервативно настроенный русский историк С.Н. Шубинский), «Беседа» (редактор - сторонник славянофилов С.А. Юрьев), «Историческая библиотека» (редактор П.В. Полежаев, придерживающийся буржуазно-либеральных воззрений), «Вестник Европы» (либеральный орган, редактируемый М.М. Стасюлевичем) стояли на разных идейных позициях и помещали статьи западников, славянофилов, представителей официальных кругов. Крупные исторические издания: «Русская старина» (редактор - М.И. Семевский), «Русский архив» (редактор -близкий к славянофилам библиограф П.И. Бартенев), «Древняя и новая Россия» (редактор - С.Н. Шубинский) использовали доступные архивные материалы, которые положительно характеризовали внешнеполитическую деятельность
Николая I.
В диссертации привлекались собрания Хмыровской коллекции, хранящиеся в фонде основного книгохранилища ГПИБ. Книжная коллекция, охватывающая период с 1755 по 1865 годы, была собранна историком Михаилом Дмитриевичем Хмыровым (I. IX. 1830 - 27. XI. 1872). Она легла в основу библиотеки Государственного исторического музея. М.Д. Хмыров создал ценную для XIX столетия литературно-справочную библиотеку, в которой возможно было отыскать все, что писалось в иностранных и русских периодических изданиях по тому или иному вопросу.
Ярким дополнением прессы стали мемуары, личная переписка российских путешественников, политических деятелей, которые оказались свидетелями реформ Мухаммеда Али и кризиса между Портой и Египтом. На протяжение всего XIX столетия Египет посетили писатели и востоковеды А.С. Норов, О.И. Сенковский, Е. Ковалевский, В.А. Соллогуб, историк и дипломат А.Н. Муравьев, врач А.А. Рафалович, офицер Н. Адленберг и многие другие. Путевые впечатления русских очевидцев дают богатый материал для воссоздания картины внутренней общественно-политической жизни пашалыка. Работы государственных деятелей, принимавших участие в составе русской дипломатической миссии, Н.Н. Муравьева (41, 42) и А.О. Дюгамеля (26) посвящены первому турецко-египетскому кризису и событиям, связанным с подписанием Ункяр-Искелессийского договора. Несмотря на то, что Н.Н. Муравьев и А.О. Дюгамель являлись проводниками политики русского кабинета, в их записках содержится ряд критических замечаний в отношении дипломатии Николая I. Мемуары русского консула в Бейруте К.М. Базили (9, 10), книги соратников начальника в Дунайских Княжествах графа П.Д. Киселева (27) и наместника в Польше князя И.Ф. Паскевича (75) относятся ко второму кризису в Османской империи и его результатам.
Свое отношение к событиям на Востоке выражали русские политические деятели, лично не задействованные в разрешении кризиса. В «Архиве князя Воронцова» отражена переписка посланника России в Константинополе А.П. Бутенева, посла в Лондоне до 1834 года князя Ливена, П.Д. Киселева с новороссийским генерал-губернатором и бессарабским наместником М.С. Воронцовым.
Представители неофициального лагеря уделяли турецко-египетскому столкновению недостаточно внимания. Специальных исследований по этой проблеме практически нет. Однако в ряде работ сторонники западно-либерального и славянофильского течений обращаются к событиям на Востоке первой половины XIX века (13, 20, 24, 36, 51, 65, 72).
В отечественной литературе теме «Египетского кризиса» в Османской империи и истории правления Мухаммеда Али обращались многие видные египтологи. Среди них, исследованием социально-политических вопросов жизни Египта занималась Ф.М. Ацамба. В ряде работ (77, 78, 79, 80, 81, 82) историк охарактеризовала структуру институтов власти провинции, указав на их неоднородность. Ф.М. Ацамба выделила несколько групп господствующего класса, отличающихся «друг от друга не только функционально, но и по своему этническому происхождению» (79, с. 204). Ф.М. Ацамба рассмотрела проблему отношений турецкой администрации и мамлюков4, сконцентрировавших управление в пашалыке в конце XVIII века в своих руках, а также взаимодействие светской и религиозной ветвей власти.
Анализу роли и места ислама в Египте в первой трети XIX века посвящены работы С.А. Кириллиной (117, 118, 119, 120). Исследователь проследила положение мусульманских авторитетов от «золотого века» (конец XVIII - 4 Мамлюки - в средние века солдаты и командиры гвардии египетских султанов, которая формировалась из захваченных в плен или купленных на невольничьих рынках рабов. Мамлюком никогда не мог стать египетский араб. начало XIX веков) до конца правления египетского паши.
Ученые не могли не коснуться вопроса аграрно-налоговых отношений в пашалыке при Мухаммеде Али, поскольку эта проблема затронула практически все слои населения. Наряду с С.А. Кирилиной, которая рассмотрела влияние реформы на корпус улама, подробно сущность аграрной политики египетского паши отразили Н.А. Иванов (111, 112), В.Б. Луцкий (126, 127). Востоковеды изучили ход проведения аграрно-налоговых преобразований и их последствия для населения Египта. Ученые выделили в качестве причин недовольства народа ухудшение положения египтян и, зачастую, их полное разорение вследствие налогообложения.
В трудах видного отечественного арабиста И.М. Филыптинского (160, 161) о каирских восстаниях, которые проходили в период вторжения французов и англичан в Египет, даются основные положения о причинах, ходе и итогах выступлений народа против оккупантов.
Проблема турецко-египетского столкновения изучалась еще в XIX веке. Исследователи освещали этот вопрос с позиций российского государства. Русский историк С.С. Татищев на основе собрания документов из частных архивов, богатого фактического материала выпустил книгу «Внешняя политика императора Николая I. Введение в историю внешних сношений России в эпоху Севастопольской войны». Автор возвеличивает русского самодержца и в неудачах России обвиняет государственных деятелей того периода. С.С. Татищев подчеркивал ослабление влияния России на Ближнем Востоке после 1840 года. Против его концепции выступили С. Жигарев (109), С. Горяинов (93), Б. Нольде (134). Историки признавали необходимость закрытия проливов для военных судов всех стран, включая Россию. В целом, представители историографии XIX века отрицали завоевательные планы Николая I, объясняя проникновение России на Восток желанием обезопасить южные рубежи государства.
Большой вклад в изучение «Египетского кризиса» в Османской империи внесли современные исследователи. Работы Т.В. Еремеевой (105, 106), включают положения о позиции России на Востоке в начале 30-х годов, о планах Мухаммеда Али по отношению к русскому государству.
Важному внешнеполитическому шагу русского кабинета, который признан российскими учеными как вершина политической и дипломатической стратегии - заключению Ункяр-Искелессийского договора с Турцией в 1833 году, посвящены труды Н.С. Киняпиной (115, 116). Историк на основе русских и турецких источников доказала, что инициатива подписания соглашения принадлежала Турции.
Работы В.Н. Виноградова (88, 89) раскрывают причины сближения в конце 30-х годов Англии и России. Исследователь также рассмотрел методы экономической экспансии Великобритании в Турции во второй половине 30-х годов.
Понять причины возникновения второго турецко-египетского кризиса, который разразился в конце 30-х годов, выявить роль европейских государств в разжигании новой борьбы помогает статья А.Д. Новичева «Предпосылки конфликта между султаном Махмудом II и Мухаммедом Али в 1839-1841 годах». А.Д. Новичев указал на возможность иного хода событий, подчеркнув, что в турецких высших кругах не существовало единого мнения в вопросах построения дальнейших отношений с египетским пашой.
Второй турецко-египетский кризис, его ход и итоги, затрагиваются в исследовании В.А. Георгиева «Внешняя политика России на Ближнем Востоке в конце 30 - начале 40-х годов XIX века». В.А. Георгиев рассмотрел весь комплекс международных отношений в регионе в период кризиса. Однако его оценки итогов кризиса носят односторонний характер. По мнению В.А. Георгиева Россия потерпела сокрушительное дипломатическое поражение, оказавшись в полной зависимости от Англии, и утратив влияние в Турции.
Всесторонний анализ событий на Ближнем Востоке в конце 30-х годов дан в коллективной работе «История внешней политики России. Первая половина XIX века (от войн России против Наполеона до Парижского мира 1856 года)». В этом труде ставится под сомнение тезис о поражении дипломатии Николая I, который был очень распространен в 1970-80-е годы в отечественной историографии и являлся опорным в трудах В.А. Георгиева, Н.С. Киняпиной, Н.А. Дулиной.
Российские авторы изучали турецко-египетские отношения в основном с точки зрения русского государства. Они очень много внимания уделили анализу международного положения русского государства, поэтому отношения между Турцией и Египтом в их исследованиях отходят на второй план.
В диссертации привлекались также материалы трудов западных авторов. Характеристика внутренних реформ Мухаммеда Али нашла отражение в работах X. Ривлин (189), английской исследовательницы Марсот Афаф Луфти Сейид (181, 182, 183, 184, 192), Габриэла Баера (166). Турецко-египетский кризис и участие в нем европейских государств Слайд Адолфус описал еще в 1839 году (194). Из современных работ, посвященных этой проблеме, необходимо отметить труды А. Патона (186), Ричарда Хилла (176), Дж. Сабини. Оценка русской дипломатии была дана Ф. Мосели (185), Дж. Дэйли (174). Политику европейских государств исследовали Ф. Родкей (190), Вильям Каргилл (170), X. Темперлей (195), Дж. Марлов (179, 180). Зарубежные историки изучали отношения на Востоке с точки зрения держав Европы, приписывая России только корыстные интересы и подчеркивая благородную позицию Англии, Франции, Австрии.
В отечественной историографии тема о восприятии событий в Османской империи русским обществом оказалась незаслуженно забытой. К некоторым аспектам проблемы уже обращались отдельные исследователи, но имеющиеся публикации по предложенной теме являются фрагментарными. Поэтому можно говорить об отсутствии историографии по проблеме.
Одной из первых стала заметка Гр. Полонского в журнале «Северные записки», появившаяся в 1914 году (145). В ней автор попытался проанализировать, как освещался Восточный вопрос русской прессой в 70-х годах XIX века. Однако, Гр. Полонский ограничился сравнением позиций Ф.М. Достоевского и журнала «Отечественные записки», как представителей славянофильского и западнического направлений.
В 60-70-х годах появился ряд работ Б.М. Данцига (97, 98, 99, 100). Историк опирался на впечатления русских путешественников, участников урегулирования турецко-египетского конфликта и не обращался к материалам периодических изданий.
В конце 1980-х годов Е.П. Кудрявцева на основе статей газеты «Санкт-Петербургские ведомости», журнала «Сын Отечества», «Военного журнала» написала очерк о том, как русская пресса первой трети XIX века отзывалась на русскую экспедицию в Босфор. Однако она не использовала материалы печатных органов, оппозиционных правительственным.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения.
Апробация работы. Результаты исследования были отражены в опубликованных автором работах (139, 140, 141, 142). Диссертация обсуждалась на заседании кафедры новой и новейшей истории стран Запада и Востока МПГУ.
Последствия похода Наполеона в Египет
Конец XVIII века ознаменовался обострением сложных дипломатических, военно-политических и экономических отношений среди европейских стран. В этот период борьба между государствами за сферы влияния переместилась к берегам Сирии, Египта, Балканского полуострова. В частности, Франция, которая соперничала с Англией, рассматривала зону Средиземноморья как плацдарм для нанесения удара по могуществу своей конкурентки, как базу для совершения походов в Индию. Британскому кабинету было бы сложно удержаться в Индии, если бы укрепились позиции Франции на Ближнем Востоке. С другой стороны, Франция, в случае неудачи на мировой периферии, понесла бы меньшие потери, чем, если бы оба государства столкнулись один на один в Европе. Египет находился на пересечении торговых путей европейских государств со странами бассейна Индийского океана. Наполеон рассматривал его в качестве базы для создания угрозы торговым конкурентам и для развития французских колоний на севере Африки. Командующий французской армией главную цель готовящейся экспедиции на Восток видел в уничтожении английского могущества. «С берегов Нила должна была отправиться армия, дабы дать новое назначение Индиям. Египет заменил бы Сент-Доминг и Антильские острова; свобода черных соединилась бы с выгодою наших мануфактур; покорение этой провинции влекло за собою погибель всех Английских заведений в Африке и на полуострове Гангеса. Французы, завладев Итальянскими гаванями, Корфу, Мальты и Александрии могли бы считать Средиземное море своим озером» (131, с. 172-173). Укрепление в регионе Франции создавало бы угрозу Османской империи. Наполеон указывал на взаимовыгоду завоевания для европейского и африканского государств. По мнению Бонапарта, в Египте увеличилось бы население, он был бы источником для французских мануфактур, которые были бы способны «...в скором времени ... удовлетворить всем нуждам жителей Африканских степей, Абиссинии, Аравии и большей части Сирии. Франция же со своей стороны получала бы из Египта хлеб, сарачинское пшено, сахар, натрон и вообще все произведения Африки и Азии» (131, с. 69). Командующий надеялся, что он будет идти во главе многомиллионной армии освобождения народов, в которую войдут восставшие арабы, греки, персы, индийцы. В качестве официальных версий вторжения были выдвинуты следующие. Во-первых, защита интересов французских подданных; а во-вторых, - охрана османов от произвола мамлюков. В самом начале своей экспедиции Наполеон I говорил, что «французы во все времена были истинными друзьями его величества турецкого султана и врагами его врагов» (5, с. 55), скрывая от турецкого правительства и населения действительную цель похода - превращение Египта во французскую колонию. Планы Бонапарта поддерживались французским министром иностранный дел Талейраном. Кризис, который испытывала Османская империя на протяжении ХУШ века и противоречия между египетским пашалыком и Высокой Портой, были теми причинами, которые ориентировали правительство Директории на захват севера Африки.
После многомесячной подготовки 19 мая 1798 года французская армия вышла из Тулона. Уже 1 июля началась высадка войск Бонапарта в районе Александрии. Египтяне не ожидали французов и потому были неподготовлены к отражению иноземного оружия. И, тем не менее, когда 2 июля 1798 года Бонапарт начал штурм Александрии, защитить город вышло все боеспособное население. К концу дня французская армия вступила в Александрию. С этого времени началось шествие наполеоновской армии по Египту, сопровождавшееся захватом крупных городов пашалыка (были завоеваны Абукир, Розетта, Каир, Мануф, Махаллат ал-Кубра и другие).
Политика Бонапарта в Египте была направлена на создание благоприятных условий для политического и экономического захвата этого пашалыка. С самого начала Наполеон взял курс на сохранение традиционных для Египта институтов власти и хотел заручиться поддержкой местного населения. В одном из первых воззваний Бонапарта - манифесте, датированном 14 мессидора VI года (2 июля 1798 года) указывалось, что «...при могущественном содействии всевышнего отныне и впредь всякий житель Египта сможет занимать высшие должности и добиваться высших почестей» (5, с. 55). При мамлюках такое было невозможно, так как последние узурпировали все посты власти. 25 июля 1798 года Наполеон отдал приказ о формировании каирского дивана5. В системе управления эти органы, как местные, так и центральный не могли принять решений, идущих вразрез с интересами оккупационных властей. Наряду с укреплением французов в политической сфере, представители корпуса улама стали оттеснять мамлюков в системе управления.
Первая сирийская кампания
К концу 20-х годов у Египта установились достаточно прочные дипломатические и экономические отношения с Францией. Французы преследовали в регионе как политические, так и экономические цели. С одной стороны, они надеялись, что тесное сотрудничество с Мухаммедом Али позволит потеснить англичан и установить свое господство в регионе. С другой - парижский кабинет был заинтересован в странах Ближнего Востока как в сырьевом придатке и осуществлял экспорт в Египет, Сирию, Ливан, Палестину. Французы не оставляли планов по завоеванию Северной Африки, пытаясь проникнуть в Марокко со стороны Алжира. Египетские военные силы способствовали бы осуществлению намеченных задач. Парижские дипломаты, общественные деятели, среди которых был, например, главный издатель газеты Quotidienne Г. Мишо, прибывали к «Паше Египетскому с поручением уговорить его к завоеванию Алжиром и прибрежной области в 400 миль, при пособии Французской эскадры...» (56, 1830, № 3), делая заманчивые предложения по овладению Туниса и Триполи. К этому времени Мухаммед Али был также не против завладеть Магрибом. Реализация общих целей обоих государств могла стать причиной крупной войны в Северной Африке, в которую были бы вовлечены силы многих европейских государств. Однако, не достигнув согласия с французской стороной по количеству войска и захваченным территориям, египетский паша устремил взоры на соседние Сирию и Палестину.
Территории этих государств имели важное стратегическое и экономическое значение для Египта. Они обеспечивали безопасность границ пашалыка, являясь естественной преградой с востока. Кроме того, Сирия и Палестина могли стать благодарным рынком для египетской промышленности. Оттуда привозились оливковое масло, шелк-сырец, пшеница, шерсть. Египетский пашалык к началу 30-х годов был на порядок выше в экономическом отношении, чем Порта. Османская империя в конце ХУНТ -начале XIX веков переживала глубокий кризис. После неудачной для Турции войны с Россией 1828 - 1829 годов Порта, по условиям Адрианопольского мира, вынуждена была уступить весь берег Черного моря от устья Кубани до пристани Св. Николая, отказаться в пользу России от претензий на земли в Закавказье; возвратить Сербии шесть округов; предоставить Греции широкую автономию. На оставшихся в составе Османской империи землях власть турецких феодалов держалась исключительно на военной силе. Турецкая экономика носила застойный характер.
Тяжелым положением Константинополя решил воспользоваться Мухаммед Али для реализации своих планов по завоеванию независимости. Началу экспансии способствовала политическая слабость Махмуда II, нестабильное положение в турецком государстве и возраставшая военная и экономическая мощь Египта. По существу, причины конфликта коренились в неравномерности социально-экономического развития отдельных частей Османской империи. Для реализации великих планов египетского паши было очень удобное время. Европа была занята решением внутренних конфликтов и не опасалась вмешательства России в противоречия на Ближнем Востоке. Турецкий султан постепенно стал терять поддержку населения Османской империи (15, 1834, № 6, с. 93). Внешне выражая преданность султану, Мухаммед Али несколько лет не платил дани Порте и ждал удобного случая объявить о независимости пашалыка. К началу 30-х годов египетский паша уже мало скрывал свои намерения. Он позволял себе отправлять назад пустыми турецкие корабли, присланные из Константинополя, в Александрию для снабжения столицы рисом и другими продуктами питания. В 1831 году около шести тысяч египетских феллахов бежали в соседнюю Акку, спасаясь от рекрутских наборов. Аккский паша Абдаллах, аргументируя отказ возвратить их египетскому паше, сообщил, что, так как все они подданные одного султана, то могут жить в любой части Османской империи. В ответ Мухаммед Али начал военные действия против аккского паши, которого рассматривал как соперника в борьбе за власть. Это был повод для начала крупного конфликта, вылившегося впоследствии в открытое столкновение между Турцией и Египтом.
Известие о вторжении в Сирию армии Мухаммеда Али, которую возглавил способный военачальник сын Мухаммеда Али Ибрагим-паша, вызвало в Константинополе ужас. Ослабевшая после войны с Россией Порта, делая вид, что это конфликт между двумя пашалыками, требовала объяснений причины вражды. В то же время турецкое правительство понимало, что возможно скорое начало войны с грозным соперником, которого сложно будет устрашить или заставить изменить свои намерения. Поэтому кабинет Махмуда II исключительное внимание стал уделять окончанию строительства своих огромных сухопутных и морских сооружений. Для того, что, чтобы лишить Мухаммеда Али поддержки населения Турция пыталась настроить умы всех мусульман против него.
Международные отношения во второй половине 30-х годов XIX века, назревание нового конфликта на Востоке
После заключения Ункяр-Искелессийского договора отношения России с европейскими государствами стали натянутыми. Великие державы не признавали нового русско-турецкого соглашения, усматривая в нем угрозу своему положению на Ближнем Востоке за счет усиления позиций России. Англия и Франция были вынуждены забыть о взаимных разногласиях и сплотиться в антирусский блок. Державы поставили перед собой задачу добиться отмены Ункяр-Искелессийского договора. С этой целью в сентябре 1833 года они направили в Петербург ноту протеста против русско-турецкого соглашения. Совместный документ объявлял договор недействительным с точки зрения международной дипломатии и оговаривал, что «если условия этого акта вызовут впоследствии вооруженное вмешательство России во внутренние дела Турции, то английское и французское правительства почтут себя совершенно вправе поступать так, как если бы упомянутого трактата не существовало» (101, Т. III, с. 506). Для того чтобы усилить впечатление на императорский кабинет Англия и Франция предприняли военно-морскую демонстрацию у турецких берегов. Ведущие европейские государства пытались привлечь к своему блоку и Австрию, которая была не довольна сложившейся обстановкой вокруг проливов. Однако венский кабинет занял выжидательную позицию. С одной стороны, он нуждался в помощи Петербурга для стабилизации положения внутри государства (продолжались брожения после Польского восстания 1830 - 1831 годов), а с другой - усиление России на Ближнем Востоке также угрожало интересам Австрии.
Необходимо отметить, что в руководящих кругах Франции бытовали и иные позиции по поводу новых русско-турецких отношений. На заседании французской палаты депутатов министр иностранных дел заявил, что поскольку Ункяр-Искелессийский договор «просто оборонительный; он ни кому не дает новых прав ... и потому вся разница между прежним положением вещей состоит в том, что прежде Россия могла отказать в пособии, а ныне не может» (62, Т. XLL, № III, с. 215). Министр доказывал коллегам, что соглашения не стоит бояться.
Напротив английское правительство целеустремленно добивалось уничтожения Ункяр-Искелессийского договора, замены его другим трактатом, который бы допускал коллективное вмешательство в дела Турции. Для решения этого вопроса министр иностранных дел Англии лорд Пальмерстон привлек британское общественное мнение, используя газеты «Morning Chronicl» и «Observer», в которых оставался постоянным сотрудником. В парламенте требовали разрыва отношений с Россией после англо-русского инцидента со шхуной «Виксен», которая везла оружие для непокорных горцев (34, с. 2 - 3). Наиболее удобным поводом являлось столкновение по турецкому вопросу.
Фактически, Россия оказалась в политической изоляции после заключения Ункяр-Искелессийского соглашения. Для выхода из сложной ситуации Николай I пытался привлечь в качестве союзника канцлера Меттерниха. Ближайшее окружение русского императора поддержало мысль о русско-австрийском сближении. 30 августа (10 сентября) 1833 года начались первые встречи между двумя сторонами в Мюнхенгреце, небольшом городке в Восточной Чехии. Русское и австрийское правительства, соглашаясь на встречу монархов, преследовали различные цели. Николай I надеялся закрепить в союзе с Австрией успехи, достигнутые Россией русско-турецким соглашением 1833 года. Австрийский кабинет старался не допустить единоличного влияния в Турции. Меттерних желал парализовать свободу действий России в отношении Порты. При наличии соглашения петербургский двор лишался возможности что-либо предпринимать на Востоке без ведома Вены. В беседах императоры обоих государств планировали выяснить единство интересов России и Австрии по отношению к Турции, найти положения, по которым они будут действовать сообща, не нарушая своих жизненных выгод. Россия и Австрия решили совместно бороться против опасности, которая исходила от Египта. Обе державы согласились закрепить этот принцип специальным договором. Для этого от Петербурга были уполномочены министр иностранных дел К.В. Нессельроде, посланник в Вене Д. Татищев, граф А.О. Орлов, от Вены -Меттерних и австрийский генерал и политический деятель - Фикельмон. 6/18 сентября 1833 года между Россией и Австрией была подписана конвенция о подержании существования Османской империи и совместных действиях обоих государств в случае угрозы верховной власти Турции. Документ держался в тайне от всех европейских государств, кроме Пруссии, которая принимала активное участие в реформах, проводимых в Порте. Фактически Мюнхенгрецкая конвенция стала дополнением Ункяр-Искелессийского договора (127, с. 94) и могла вызвать взрыв негодования Великих держав. К трем гласным статьям соглашения были приложены две секретные. В первой оговаривалось, что обе стороны должны будут помешать египетскому паше распространить свою власть на европейские части Турции.
