Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Диалог чехословацкой и советской политических элит о советском факторе. Вторая половина 1980-х гг. -декабрь 1992 г.
1. Советская политическая элита и восточноевропейское направление. Вторая половина 1980-х - 1989 гг.
2. Официальный курс ЧССР и требования оппозиции в сфере внешней политики. 1985-1989 гг.
3. Новая политическая элита Чехословакии и курс на «освобождение» от советского влияния. 1990 г. - декабрь 1992 г.
Глава II. Чешская и российская политические элиты о внешнеполитических концепциях. 1993-март 1999 г.
1. Формирование чешской политической элитой внешнеполитической доктрины ЧР.
2. Политическая элита Чешской Республики и процесс интеграции в НАТО. 1993-1999 гг.
3. Позиция российской политической элиты в отношении центральноевропейского региона. 1993-1999 гг.
4. Формирование приоритетов в развитии отношений с ЧР в 1993-1999 гг.
Глава III. Чешская и российская политические элиты. Фактор НАТО. Март 1999 - 2003 гг.
1. Североатлантический (НАТО) вектор развития концепций чешской политической элиты. 1999-2003 гг.
2. Политическая элита России и российско-чешские взаимоотношения в 1999-2003 гг.
Заключение 124-127
Примечания 128-150
Список использованных источников и литературы 151-159
Список сокращений 160-161
- Советская политическая элита и восточноевропейское направление. Вторая половина 1980-х - 1989 гг.
- Формирование чешской политической элитой внешнеполитической доктрины ЧР.
- Североатлантический (НАТО) вектор развития концепций чешской политической элиты. 1999-2003 гг.
Введение к работе
Постановка проблемы. История радикальных реформ, начавшихся в СССР на рубеже 1980-1990-х гг., свидетельствует, что они явились одной из причин появления новых демократических государств в Центральной и Юго-Восточной Европе, образовавших в регионе постсоциалистическое пространство, которое составляло ранее «социалистическое содружество». Указанные изменения оказали определяющее влияние на взаимоотношения этих государств с СССР/Российской Федерацией, причем особый интерес представляют отношения с ЧССР/Чешской Республикой в силу того, что оба государства в ходе демократических трансформаций распались.
В этом плане важен анализ роли российского (ранее советского) фактора, с учетом его позитивных и негативных сторон, значимого для формирования и деятельности политических элит в указанных странах, особенно в ЧССР/ЧР. Коренные социальные изменения в центральноевропейском регионе оказывали воздействие и на советскую, а затем российскую политические элиты, что длительное время не попадало в поле зрения историков. В связи с отмеченным немалый интерес представляет история формирования новой чехословацкой/чешской политической элиты, вышедшей после «бархатной» революции 1989 года из рядов оппозиции, а после «бархатного» же распада единого государства перешедшей из статуса элиты федеративного государства в статус элиты государства унитарного.
Исторический анализ хода событий позволяет более четко уяснить характерные черты первого десятилетия ЧР и своеобразие отношения ее политической элиты к российскому фактору, в частности, перевода этого фактора из доминирующих ингредиентов в ординарные (а по уверениям ряда представителей чешской политической элиты, прямо-таки в
5 маргинальные). Он же объясняет причины безальтернативного
европейского (точнее, евроатлантического) выбора чешского государства.
Изучение глубинных трансформаций, которые в течение 10 лет (1993-2003 гг.) происходили как в странах Центральной Европы, так и в РФ, дает обширный материал для обобщений, помогающих объяснить смену парадигм чешской и российской политических элит, включая отношения лидеров двух государств. Данное обстоятельство делает значимым анализ в историческом аспекте новых направлений и изменившихся приоритетов во взаимодействии ЧР и РФ, давших о себе знать в ходе смены их общественного строя.
Изменение позиций чешской элиты, вызванное активным участием ЧР
в интеграционных процессах (вхождение в НАТО и ЕС), оказывало
ощутимое влияние на формирование связей между ЧР и РФ. При этом в
историю отношений СССР и ЧССР, а также чешского и российского
государств постоянно вносились политически ангажированные
корректировки, а роль России в истории Чехии и на довольно длительных
промежутках их взаимодействия пересматривалась с учетом
исключительно прозападной политики чешских правящих кругов, что было особенно заметно на примере политических заявлений первого президента ЧР. Это не могло не влиять на трансформацию целей и приоритетов лидеров РФ в отношении центральноевропейского региона в целом и ЧР, в частности.
Выбор темы продиктован необходимостью углубленного
исторического анализа динамики отношений СССР/ЧССР и РФ/ЧР в ракурсе смены ориентации их трансформирующихся политических элит, особенно попыток сведения к минимуму в течение первого десятилетия истории ЧР значения российского фактора в политике ее элиты. После ухода в 2003 г. с президентского поста В. Гавела данный фактор стал оцениваться более взвешенно новыми лидерами ЧР. Результаты этого
анализа значимы не только в академическом плане, с практико-политической точки зрения они позволяют точнее разработать прогноз развития чешско-российских и российско-чешских отношений с учетом вхождения ЧР в ЕС.
При исследовании взаимоотношений чешской и российской политических элит и влияния их программных установок на формирование чешско-российских отношений возникает ряд вопросов, в том числе:
- насколько внутриполитические процессы, происходившие в СССР в
середине 1980-х гг., детерминировали поляризационные процессы в старой
(коммунистической) политической элите ЧССР, а также обусловили
формирование новой чехо-словацкой, а затем чешской политических элит
и радикальное изменение их приоритетов в начале 1990-х гг.;
- каким образом ориентация политической элиты Чехии на
западноевропейскую парадигму развития чешского государства повлияла
на характер ее отношений с РФ;
насколько приемлемым для лидеров РФ явился процесс интеграции ЧР в западноевропейские институты (НАТО и ЕС);
какова динамика развития отношений между чешской и российской политическими элитами.
На эти вопросы нельзя получить ответы, не подвергнув анализу с позиции историка нелинейную динамику формирования чехословацкой (1989-1992 гг.) и чешской (1993-2003 гг.) политических элит, а также меняющихся характера и роли советского, а затем российского фактора в их политических программах и установках. Особое внимание обращено на причины трансформации курса чешской политической элиты в отношении России и изменения вектора предпочтений чешского государства; показана неизбежность сближения позиций двух государств в начале XXI в. по одним направлениям, даже с учетом расхождения по другим.
7 Данное исследование ориентировано на анализ тех событий внутри- и
внешнеполитической жизни ЧР, которые оказали прямое воздействие на
изменение целей и приоритетов политической элиты, а также повлияли на
формирование, развитие и реализацию ее концепций относительно роли
российского фактора в указанных событиях. Особое внимание уделено
процессам усиления западноевропейской (евроатлантической) ориентации
чешской политической элиты за счет минимизации значения в сознании
этой элиты российского фактора.
Новизна темы исследования. В диссертации впервые предпринята попытка исторического анализа эволюции чешской политической элиты с учетом резкого и во многом искусственного ограничения значения и роли российского фактора, а также начавшихся в начале нового тысячелетия поисков оптимальной сбалансированности отношений двух государств.
Практическая значимость диссертации заключается в том, что ее материалы и выводы могут быть использованы в научно-исследовательской и преподавательской деятельности, а также в работе соответствующих подразделений МИДа.
Предметом исследования является деятельность чешской политической элиты (государственные и политические деятели ЧР) в отношении России, а также руководства РФ в отношении Чехии; влияние концептуальных и программных установок политических элит ЧР и РФ на эволюцию чешско-российских отношений, а также динамика отношений Чехии и России в течение первых десяти лет самостоятельного существования чешского государства.
Хронологические рамки исследования.
Работа охватывает десятилетний период функционирования Чешской Республики в качестве самостоятельного государства (1993-2003 гг.). Именно в это десятилетие упрочились позиции чешской политической элиты, которая целенаправленно шла к реализации новой
8 внешнеполитической парадигмы: маргинализации российского фактора
вплоть до почти полного отрицания его воздействия и максимального
разворота страны в сторону западноевропейского региона. Это
проявлялось как в концепциях политической элиты ЧР, так и реальных
практических шагах лидеров Чехии по присоединению своего
государства к европейских структурам. Лишь с уходом в 2003 г. с
президентского поста В. Гавела тенденции более сбалансированного и
взвешенного подхода к России стали превращаться в стабильный и
неотъемлемый компонент стратегии и тактики чешской политической
элиты.
Степень научной разработанности проблемы. В работе над диссертацией автор опирался на уже существующую историографическую базу, которая, учитывая относительную новизну проблемы, избранной в качестве темы исследования, достаточно ограничена. Ее составляют работы российских, чешских и западных ученых.
О российской историографии, в той или иной мере затрагивающей проблему трансформации ЧР и РФ в конце XX - начале XXI вв., можно говорить лишь с первой половины 1990-х гг. Для этого периода характерно, с одной стороны, значительное расширение круга рассматривавшихся учеными проблем с привлечением более широкой источниковой базы, а с другой - увеличение хронологического диапазона исследований. Такой сдвиг стал возможен не только вследствие расширения документальной базы, но и благодаря тому, что распад чехословацкой федерации потребовал сфокусировать внимание на исторических корнях этого процесса. Это позволило провести более глубокий и детальный анализ причин разделения страны, а также выявить специфику становления политических элит в чешской и словацкой частях федерации.
9 Подобный подход демонстрируется в основном в работах сотрудников
Института славяноведения РАН, Института международных
экономических и политических исследований РАН, Института Европы
РАН, Института научной и общественной информации РАН и др. В
коллективных1 и индивидуальных2 трудах освещаются процессы
становления новых внутри- и внешнеполитических приоритетов чешской
политической элиты и последующей их реализации.
В последние годы в Институте славяноведения РАН подготовлен и опубликован целый ряд интересных коллективных работ, которые содержат комплексный анализ процессов, протекавших в Центральной и Юго-Восточной Европе после 1989 г. . Их авторы подчеркивают специфический характер посткоммунистических преобразований, которые произошли в обширном регионе, включающем более десятка стран, делают интересные и неординарные выводы, связанные с поиском ЧР своего места в Европе. Различные аспекты многогранного процесса посткоммунистических изменений анализируются в работах Ю.С. Новопашина .
Следует отметить работы Э.А. Позднякова5, А.Г. Арбатова6, А.А. Пионтковского , К.П. Эггерта , Ю.Н. Рахманинова и других российских исследователей10, где дается оценка трансформации внешнеполитического курса Российской Федерации на фоне происходящих в мире геополитических изменений.
Однако вышедшие в России работы, посвященные особенностям трансформации ЧР и РФ, в значительной мере рассматривают данные процессы односторонне, оставляя по существу в стороне проблему роли российского фактора в концепциях, программах и практической деятельности чешской политической элиты. Такой пробел объясняется как ставшим уже хроническим дефицитом в российских научных библиотеках зарубежных изданий, в том числе вышедших в Чехии книг и сборников
10 документов, так и слабой освещенностью событий этого периода чешской
истории в российских периодических изданиях. Именно поэтому эволюция взглядов чешской политической элиты и предпринимаемые ею практические шаги в отношении России, динамика развития чешско-российских отношений нуждаются в серьезном историческом анализе, одна из задач которого - извлечение политическими элитами ЧР и РФ уроков разнородного опыта при формировании целей и приоритетов, а также их учет в дальнейшем развитии сотрудничества между двумя странами.
Чешская историография избранной диссертантом темы не намного шире российской. Из всей совокупности работ и публикаций, начиная с 1993 г., выделяются работы И. Калвода11, М. Мареша, А. Рашека, А. Сверака, М. Колмановой, К. Краткого, Я. Эхлера, Д. Матейки, И. Сука, Р. Йоха, Й. Гонайзера.
И. Сук и И. Гонайзер в работах, посвященных Гражданскому форуму, дают комплексный анализ деятельности этого общественного движения, а затем и возникшей на его базе Гражданской демократической партии.
М. Мареш в своей книге «Чешские политические партии и внешняя политика»14 рассматривает эволюцию взглядов лидеров парламентских политических партий на внешнюю политику в период с 1992 по 1998 гг. через призму вхождения ЧР в НАТО.
А. Рашек , К. Кратки , Я. Комарек , М. Колманова также анализируют внешнеполитическую линию Чехии в процессе ее вхождения в НАТО.
В числе коллективных трудов следует отметить два сборника
статей: «Возможности и перспективы безопасности Чешской
республики»19, в котором рассматриваются политические, военные, экономические аспекты вхождения ЧР в НАТО, и «Чешская Республика
в НАТО» , посвященный внешнеполитической деятельности Чехии после ее вхождения в этот евроатлантический альянс.
В западной литературе, начиная с 1993 г., выходят обобщающие
труды, в которых затрагивается комплекс вопросов, касающихся как
внутриполитических изменений в РФ и центральноевропейском регионе,
так и трансформации внешнеполитического курса политических элит
РФ и стран Центральной Европы. Так, в работах М. Мак Фола и С.
Маркова21, Л. Белина и Р.В. Ортунга22, Т.Ф. Ремингтона23
рассматриваются вопросы создания многопартийной системы в
Российской Федерации, дается краткая информация об основных
российских партиях и их лидерах. В трудах П. Левиса24, Я. Фитзмаурица25,
Т. Костелески , коллективных монографиях В. Шлепентоха, К.
Вандерпула и В. Докторова27, Я. Блондера и М. Фердинанда28
анализируется сложный процесс формирования парламентской системы в
Чешской Республике. П. Шерман29, Р. Канет30, К. Пурсианен31
затрагивают проблему трансформации внешнеполитической линии
Российской Федерации. А. Когтей , Ф. Хайд-Прей дают комплексную
оценку эволюции внешнеполитической линии стран
центральноевропейского региона, делая акцент на согласовании шагов новых демократических государств при вступлении в НАТО.
Следует отметить, что в западных периодических научных и общественно-политических изданиях, публикующих труды по проблемам общественно-политической трансформации, также можно обнаружить исследования, касающиеся взаимоотношений ЧР и РФ. Среди них -работы Д. Мроза34, Д.Слидера, В. Гимпельсона и С. Чугрова35, 3. Бжезинского , Д. Ремниха , Р. Лопеса-Реиса , С.Нунна и А.Н. Сталберга39.
Источниковая база. В работе над диссертацией автор использовал материалы Архива Горбачев-фонда, а именно, документы двух основных
12 фондов: Фонда 1 (Архив М.С. Горбачева) и Фонда 3 (Архив В.В.
Загладина). В них хранятся документы о переговорах высшего советского
руководства в конце 1980-х - начале 1990-х гг. с лидерами
коммунистической Чехословакии, а также с руководителями, пришедшими
к власти в результате "бархатной" революции40. Указанные материалы
дают возможность оценить ситуацию в Чехословакии на пороге
радикальных перемен и сразу после их начала, когда закладывались
основы внутри- и внешнеполитической ориентации новой политической
элиты.
В исследовании использовались материалы апрельского Пленума ЦК КПСС 1985 г., XXVII съезда КПСС, выступления политических деятелей СССРиЧССР(ЧСФР)41.
Поскольку темой данной работы является анализ позиций и деятельности политических элит ЧР и РФ, а также строительство новой системы чешско-российских отношений после 1993 г., внимание автора концентрировалось прежде всего на современных источниках, многие из которых пока не нашли своего места в архивах. Это внутренние материалы Правительства Чешской республики42, Парламента Чешской республики43, МИД Чехии и МИД России44, Государственной Думы Российской Федерации45, выступления лидеров и ведущих политических деятелей обеих стран46, в том числе из состава парламентских чешских и российских политических партий - доклады руководящих органов и лидеров, проекты резолюций, рассматривавшихся участниками съездов и конференций, предвыборные программы и др. Этот корпус документов позволяет судить, с одной стороны, о стратегических приоритетах той или иной партии, а с другой - о ее тактике в реализации внешнеполитических задач на фоне меняющейся геополитической обстановки. Данные материалы были почерпнуты из текущих партийных архивов,
13 размещенных на официальных сайтах чешских и российских политических
партии .
Важным источником в работе над диссертацией служили периодические издания. Это в первую очередь российские общественно-политические издания: «Дипломатический вестник», «За рубежом», «Независимая газета», «Известия», «Правда». Использовалась также
48 49 -1-г
чешская периодика: журналы , газеты и др. Перечисленные издания содержат большое количество материалов, отражающих современную внешнеполитическую ситуацию.
Методологической основой исследования является системный подход, позволяющий изучать программные установки и деятельность чешской политической элиты по отношению к России во взаимосвязи, выявлять в этом контексте наиболее важные элементы, прослеживать их взаимообусловленность. В диссертации использован широко используемый в истории сравнительно-исторический метод.
Особое значение при применении эмпирических методов уделялось проблеме влияния различных факторов на развитие ЧР и РФ, роли политических институтов Чехии и России. Среди этих методов в исследовании использованы следующие: наблюдение, анализ статистических материалов, изучение документов и концептуальный подход.
Основные цели и задачи исследования:
- подвергнуть анализу, с одной стороны, взгляды и деятельность
чешской политической элиты в отношении России, а с другой -
руководства РФ в отношении Чехии;
проанализировать влияние внутриполитической ситуации в ЧР и РФ на формирование отношений между двумя государствами;
рассмотреть трансформацию концепций политических элит ЧР и РФ и реализацию их положений;
14 - раскрыть роль лидеров ЧР и РФ в инициации и осуществлении
двустороннего чешско-российского сотрудничества, выяснить степень
влияния на его ход и итоги первых лиц двух государств.
Цели и задачи диссертационного исследования определили его
структуру. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списков
источников и литературы, списка сокращений.
Советская политическая элита и восточноевропейское направление. Вторая половина 1980-х - 1989 гг
Радикальные перемены во внутренней политике СССР, предпринятые реформаторским крылом ЦК КПСС во главе с М.С. Горбачевым, занявшим пост генсека в марте 1985 г., составили основу курса перестройки и оказали значительное влияние на внешнеполитические шаги советского государства. Началом переменам положил Пленум ЦК КПСС 23 апреля 1985 г. В своей программной речи новый генсек выдвинул концепцию радикальных преобразований, направленных на «достижение нового качественного состояния общества»50. Во внешней политике советский лидер ориентировался на достижение военно-стратегического паритета с государствами-членами НАТО, что, впрочем, являлось традиционным для внешней политики СССР. Вместе с тем М.С. Горбачевым на Пленуме были высказаны тезисы, ставшие позднее содержанием политики «нового мышления»51. «Внешняя политика, - подчеркивалось в интервью руководителя советского государства американскому журналу "Тайм" в августе 1985 г. - это продолжение внутренней политики. Раз мы выстраиваем для себя грандиозные планы внутреннего порядка, то в каких внешних условиях мы должны быть заинтересованы?» . Обосновывая изменения внешнеполитического курса страны, М.С. Горбачев подчеркивал в 1987 г.: «В связи с международными отношениями мы употребляем понятие "нового мышления"»53. Надо отметить, что упомянутые изменения в данном ключе сформировались не сразу. О них следует говорить как о составном компоненте нового политического мышления и в его общем контексте54. Что же вкладывалось в понятие «нового мышления» генсеком КПСС применительно к странам «социалистического содружества»? Как показывает анализ советских партийных и государственных документов, на начальном этапе перестройки политика СССР по отношению к социалистическим странам не выходила за рамки установившихся и ставших традиционными принципов сотрудничества.
При этом внимание, в первую очередь, акцентировалось на развитии и совершенствовании этих принципов. Так, выступая на Пленуме ЦК КПСС 23 апреля 1985 г. М.С. Горбачев констатировал: «Все более важной задачей становится всемерное совершенствование и обогащение сотрудничества, развитие всесторонних связей с братскими странами социализма, обеспечение их тесного взаимодействия в политической, экономической, идеологической, оборонной и других областях»55. Поворотным моментом в развитии перестроечной концепции в отношении стран социалистического содружества можно назвать XXVII съезд КПСС, состоявшийся в феврале 1986 г., на котором была провозглашена новая внешнеполитическая доктрина СССР. Одним из ключевых ее моментов стало предложение М.С. Горбачева, направленное на «создание всеобъемлющей системы международной безопасности»56, доминирующим в которой являлся принцип «уважения права каждого народа суверенно избирать пути и формы своего развития»57. Важно заметить, что на съезде поднимались вопросы и о перспективах военно-политических структур Организации Варшавского договора (ОВД) и НАТО. Так, М.С. Горбачев утверждал, что для улучшения и стабилизации международной обстановки «большое значение имеет продление - по единодушному решению его участников - Варшавского договора, который получил как бы второе рождение и без которого трудно представить мировую политику в целом» . По его мнению, «ОВД предстоит и дальше, пока существует блок НАТО, играть важную роль в отстаивании позиций социализма в Европе и мире».59 Из этого высказывания следует, что у партлидера КПСС не было никаких сомнений относительно дальнейшего существования ОВД до тех пор, «пока существует блок НАТО»60. Следует особо подчеркнуть, что данное положение не противоречило позициям глав государств как Запада, так и Востока и полностью в период 1985-начала 1990 гг. ими разделялось61. По оценке М.С. Горбачева, новый подход к взаимодействию с государствами социалистического содружества, провозглашенный на XXVII съезде КПСС, означал «поворот к новым отношениям, отказ от так называемой "доктрины Брежнева" , определявшей суть советской позиции»63. Принципы, провозглашенные на XXVII съезде по отношению к странам социалистического содружества, были одобрены и закреплены в резолюции съезда от 1 марта 1986 г. В ней, в частности, говорилось: «Съезд всецело поддерживает новые позитивные качества, проявляющиеся во взаимоотношениях со странами социалистического содружества, одобряет новый подход (т.е. принцип равноправия) по отношению к социалистическим странам, который отвечает требованию времени и обогащает содержание связей на межгосударственном уровне»64. В резолюции особо отмечалась важность продления срока действия ОВД как «действенного, конструктивного фактора» 5 как европейской, так и мировой политики в целом. Таким образом, руководство СССР во второй половине 1980-х годов выражало убежденность в том, что «принцип невмешательства во внутренние дела других государств и опора на военно-политическую структуру ОВД помогут решить сложные задачи в рамках социалистической системы и послужат стимулом для более активного взаимодействия между странами социалистического содружества»66.
Формирование чешской политической элитой внешнеполитической доктрины ЧР.
1 января 1993 г. на европейской карте появилось новое государственное образование - Чешская Республика (ЧР)214, политическое руководство которой встало перед необходимостью выработки внешнеполитической доктрины, отражавшей приоритеты чешского государства.
До 1989 г. внешняя политика определялась ясно очерченной линией конфликта между Востоком и Западом, и являлась, в первую очередь, политикой обеспечения безопасности, которая требовала от западных национальных государств, с одной стороны -укреплять их оборонный союз с НАТО, а с другой - путем переговоров, в рамках Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ) находить пути сотрудничества со странами Центральной Европы. Условия внешней политики значительно изменились после того, как все явственнее начал набирать силу процесс консолидации Европы. После 1989 г. для новых демократических стран центральноевропейского региона объединенная Западная Европа явилась осязаемым символом благосостояния и свободы, а интеграция в западноевропейские институты - правом доступа к ним.
Лидер Чехословакии В. Гавел уже в начале 1990 г. жестко придерживался принципа переориентации страны на Западную Европу. 25 января 1990 г. в Варшаве (Польша) Гавел предложил «сформировать особую группу стран, которая может вместе стремиться присоединиться к Западной Европе»215. В первых числах мая 1990 г. В. Гавелом было принято решение о проведении встречи в Братиславе представителей
Чехословакии, Польши и Венгрии для обсуждения проблемы «возвращения в Европу»21 . Это можно расценивать, как схему, своего рода модель действий, нацеленную на присоединение к ЕС и НАТО. Вскоре она найдет свое воплощение в Вишеградской тройке217, ставшей после распада Чехо-Словакии, четверкой. Спустя всего лишь несколько лет трудности в вопросах интеграции в ЕС вызвали волну разочарования среди политических лидеров стран Центральной Европы. Их взоры устремились в сторону НАТО, которая в будущем могла бы способствовать их интеграции и в ЕС. При этом как ЕС, так и НАТО рассматривались как взаимосвязанные цели, способствовавшие интеграции стран центральноевропейского 01 R региона в западноевропейское сообщество . Напрашивается вывод о том, что вступление в одну из двух основных межгосударственных организаций Запада - военно-политическую, должно означать скорую и столь же полноценную интеграцию ЧР в другую - экономическую.
Идейными «вдохновителями» прозападного курса в ЧР можно считать президента - Вацлава Гавела, главу чешского правительства - Вацлава Клауса и министра иностранных дел - Иозефа Зеленца.
Выступая 23 февраля 1993 г. на заседании Палаты депутатов Парламента Чешской Республики, В. Гавел отмечал: «Чешская Республика, с ее духовными ценностями и политическими традициями, близка к Западной Европе, и, следовательно, внешняя политика Чехии должна быть определенной, неизменной, самостоятельной в том смысле, что она не должна диктоваться Западом, но должна являться его составной частью»219. В Гавел подчеркивал, что ему «хотелось бы содействовать тому, чтобы внешняя политика ЧР отличалась своим интеграционным духом. И это относится не только к Европейскому союзу, но и к НАТО»220. Гавел надеялся, что «ЧР в будущем будет принята в западные экономические и политические структуры»221. Необходимо отметить, что вся чешская политическая элита с большим вниманием следила за формированием внешнеполитической линии ЧР и принимала участие в выработке альтернативных позиций. Так, в программе ЧСДП (лидер партии - Милош Земан) принятой 26 28 февраля 1993 г., отмечалось, что «социал-демократы исходят из реалистического взгляда на развитие чешского общества»222. Среди приоритетов внешней политики (раздел XVI) выделялась необходимость устранить последствия падения коммунизма в регионе, повлекшего за собой распад и многих жизненных структур в самых различных сферах жизни. Стремление их избежать во многом выводилось, согласно установкам чешских социал-демократов, из чрезмерной устремленности на Запад: «социал-демократы будут поддерживать любые усилия, ведущие к включению Чешской Республики в структуры западноевропейских и других всемирных сообществ, которые объединяют демократические государства. Чем раньше Чешской Республике удастся стать членом Европейского сообщества, Западноевропейского союза, а также оборонного союза ведущих европейских государств, США и Канады, т.е. НАТО, тем раньше мы будем считать нашу безопасность гарантированной» . При этом ЧСДП отмечалось, что «стабилизация в Центральной и Восточной Европе исходит из нормализованных отношений не только со Словакией, но и с Германией, странами бывшего Советского Союза. Исходя из этого конкретизируются и задачи сохранения внешней безопасности государства (раздел XVII) с акцентом на включенности в НАТО» . Таким образом, социал-демократы выступали за вхождение ЧР в НАТО, не забывая и о необходимости поддерживать добрососедские отношения со странами бывшего СССР, в том числе - с Россией. Свое четкое оформление Концепция приобрела 20 апреля 1993 г. Ее положения были озвучены министром иностранных дел И. Зеленцем на 8-м заседании депутатов Парламента ЧР. В выступлении Зеленец отмечал, что «внешняя политика является важным орудием, обеспечивающим внутренние условия для свободной жизни граждан и их безопасности, а также процветания государства»225. При этом, по его мнению, «необходимой предпосылкой для успешной внешней политики является ее целостная концепция, которая будет отражать не только интересы граждан чешского государства, но и учитывать силу и возможности Чехии. Поэтому главным во внешнеполитической концепции ЧР является определение целей государства и вытекающих из них задач и приоритетов»226. В числе главных целей внешней политики Праги весной 1993 г. Й. Зеленец назвал следующие: «обеспечение и защиту жизненных интересов граждан ЧР; сохранение стабильности, безопасности и экономического процветания ЧР; укрепление особого положения ЧР в 227 общей семье европейских демократических государств» .
Североатлантический (НАТО) вектор развития концепций чешской политической элиты. 1999-2003 гг
марта 1999 г. первые лица Чехии, Польши и Венгрии подписали ратификационные протоколы, позволившие бывшим участникам Варшавского договора стать новыми членами НАТО. Гавел назвал это событие «поистине историческим». «Отныне эффективно гарантирована наша безопасность», - заявил он 81.
23-24 апреля 1999 г. на Вашингтонском саммите состоялась
официальная церемония чествования руководителей трех стран, вступивших в Североатлантический альянс. В своем выступлении Гавел отметил, что на протяжении своей истории ЧР «несколько раз на собственном горьком опыте убеждалась в том, как важно иметь хороших союзников. Для ЧР членство в НАТО - это, прежде всего, вопрос участия в альянсе. Полагаю, некоторые могут рассматривать союз как возможность объединения силы двух или нескольких стран. Такого рода альянс может связывать государства с очень разными политическими системами. Однако такой союз, как НАТО, должен быть чем-то иным, более значительным. Это должен быть союз, призванный защищать не только власть той или иной страны, но и ценности, на службу которой поставлена эта власть. К числу этих ценностей относятся, в частности, уважение прав человека, верховенство закона, свобода слова и рыночная экономика. Такой союз защищает не государственный суверенитет или чьи-то геополитические интересы, а определенный тип человеческой культуры и цивилизации. Иными словами, членство в НАТО означает не 101 просто обеспечение безопасности. Членство в НАТО представляет собой проявление определенного духа любви и свободы, солидарности, готовности вместе защищать общее культурное богатство»382. Важно отметить, что после вступления ЧР в НАТО, ее внимание к РФ не уменьшилось. В частности, выступая на заседании парламента Канады 29 апреля 1999 г., Гавел отметил, что «расширение НАТО стало реальностью лишь через 10 лет после фактического конца двухполюсного разделения мира. Одной из многих причин того, что это происходило так непросто, стало сопротивление РФ, которая недоуменно и обеспокоено вопрошала, почему Запад так стремительно приближается к ее границам» .
Далее, Гавел заметил, что сотрудничество между Западом, в лице НАТО, и Россией возможно только в том случае, если Россия полностью идентифицирует себя. «Но с этим, - по словам Гавела, - у России в ее истории дело всегда обстояло довольно трудно и трудность эту она, по-видимому, несет с собой и в современном мире, где уже не так существенно то, где начинается и кончается то или иное национальное государство, но важно, где начинается и кончается та или иная область цивилизации или региона. России очень важно, чтобы она воспринималась как нечто значительное, с кем и обращаться стоит подобающим образом, т.е. как мировая держава»384. Гавел полагал, что России необходимо учиться «самоопределению». А это, по его мнению, «означает не только то, что она не может вечно заменять естественную уверенность в своих силах манией величия или простым самолюбованием, но также и то, что ей придется осознать, где она 385 начинается и где заканчивается» . Чехия, как, впрочем, Польша и Венгрия, надеялась на то, что празднование 50-летнего юбилея НАТО в Вашингтоне пройдет под 102 знаком ее вступления в этот альянс. В апреле 1999 г. Гавел признался в том, что «граждане ЧР знали, что сулило им членство в НАТО. Членство в НАТО означает то, что отныне мы должны разделять все решения НАТО и принимать участие во всех его вооруженных операциях» .В то же время, Гавел согласился с тем, что операция НАТО 1999 г. в Югославии «непростая и непопулярная, и можно по-разному относиться к ее стратегии и тактике»387. В итоге социал-демократическое правительство Чехии, после мучительных колебаний поддержало военные удары НАТО, разрешив дозаправку участвовавших в налетах военных самолетов в местных аэропортах и транзит войск НАТО388. Итогом событий в Югославии явились наметившиеся в чешском обществе тенденции неприятия НАТО и осуждения методов ее действий. В чешской прессе стали появляться осторожные оценки, смысл которых сводился к следующему: события в Косово «могут привести к тому, что чешская дипломатия и чешское общество станут реагировать менее сдержанно на действия НАТО, чем до вступления в военной блок»389. Вместе с тем после вступления в НАТО перед ЧР появился ряд проблем, в числе которых проблема финансирования занимала первое место. Так, расходы Чехии, связанные со вступлением в НАТО, составляли в 1999 г. 174 млрд. долларов США. И это при том, что только одни США выделили на данную операцию 278 млрд. долларов390. Проблема заключалась и в том, что Чехии предстояло ежегодно увеличивать свои расходы, связанные с реформированием армии и ее перевооружением. В этой связи в чешской прессе отмечалось, что «вооруженные силы столкнулись с рядом финансовых проблем в области реформирования - одна из них - финансирование переоснащения военно-воздушных сил ЧР» . Тот факт, что ЧР не могла достигнуть 103 западных стандартов ни в оснащении вооруженных сил, ни в их ТОТ военной подготовке, был очевидным . Медленное проведение реформы вооруженных сил ЧР тормозило совершенствование военного потенциала НАТО393. Вторая проблема - т.н. «синдром новичка». В чешской прессе звучали осторожные нарекания в адрес НАТО: «Мы не хотим, чтобы к нам относились как к новичкам. НАТО постоянно напоминает нам о нашем неумении быстро мобилизироваться, о недостаточной военной подготовке, о незнании языка. Все это говорит нам о нашем неполноправии в НАТО»394. Все эти моменты в свете посткосовских событий, как представляется, повлияли на изменение задач и целей во внешней политике Чехии, которые нашли свое отражение в новой Концепции внешней политики ЧР. Концепция была принята 9 июня 1999 г. Палатой депутатов парламента ЧР. Данный документ является видоизмененной программой прежней Концепции от 12 августа 1998 г. В разделе, посвященном взаимоотношениям Чехии и НАТО, отмечалось, что «полноправное членство в НАТО - успех Чехии в сфере международной политики. С точки зрения истории, геополитического положения, экономического потенциала, характера социально политической системы Чехии лучшим методом сохранения государственного суверенитета является членство в НАТО»395. В то же время лидеров ЧР волновал вопрос о том, какие «выгоды» будет иметь Чехия в НАТО, как и насколько будет возможным в рамках НАТО проводить в жизнь свои национальные интересы. Поэтому на первый план выходит гармонизация чешской внешней политики с политикой, проводимой НАТО. Следовательно, для ЧР необходимо было искать путь решения этого вопроса в рамках НАТО, принимая во внимание интересы стран-членов альянса39 . 104 В новой концепции неизменным осталось отношение ЧР к сотрудничеству с Россией. Как и в прежней Концепции от 1998 г., отмечено, что «установление дружественных отношений между Россией и ЧР является основой на европейском континенте»397.
Данная позиция получила свое отражение в «Докладе о внешней политике ЧР за 1998-1999 гг.», подготовленном Министерством иностранных дел ЧР. В документе отмечалось, что «во взаимоотношениях с РФ ЧР стоит на таких же принципах, как и со странами НАТО и ЕС. Прежде всего речь идет о сотрудничестве и партнерстве с РФ, которые являются условием безопасности и стабильности в Европе. Это подтвердилось в развитии отношений как в политической, так и экономической сферах» 8. Кроме того, в Докладе говорилось о том, что «взаимоотношения с РФ во внешнеполитической сфере. являются важнейшим элементом чешской внешней политики»399.
