Содержание к диссертации
Введение
I. Теоретико-методологические основы информационного обеспечения разработки программ социально-экономического развития рекреационныхрегионов 12
1.1. Особенности и проблемы формирования программ социально-экономического развития рекреационных регионов 12
1.2. Специфика субрегиональных программ социально-экономического развития 25
1.3. Использование субрегиональных счетов для информационного обеспечения процесса регионального планирования 34
II. Трансформационная траектория экономики рекреа-ционного субрегиона как объект программирования (на примере г. Сочи) 49
2.1. Экономика сочинского субрегиона: структурные особенности и проблемы 49
2.2. Учет конкурентоспособности продукции рекреационного сектора сочинского субрегиона в интересах социально-экономического программирования 68
2.3. Обоснование перспективных стратегий развития экономики сочинского региона 85
III. Информационное моделирование в формировании программ развития рекреационных регионов 99
3.1. Построение системы региональных счетов и матрицы SAM 99
3.2. Оценка влияний внешних воздействий на региональные экономические системы 111
3.3. Реализация программ развития рекреационных регионов: организационно-информационные аспекты 123
Заключение 136
Литература 141
Приложение
- Специфика субрегиональных программ социально-экономического развития
- Использование субрегиональных счетов для информационного обеспечения процесса регионального планирования
- Учет конкурентоспособности продукции рекреационного сектора сочинского субрегиона в интересах социально-экономического программирования
- Оценка влияний внешних воздействий на региональные экономические системы
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Практическое отсутствие
эффективной, адекватной реалиям системы территориального регулирования (включая и социально-экономическое программирование как его важнейшую составляющую) является в настоящий момент одной из базовых причин углубляющейся дезинтеграции, роста региональной асимметрии, сохраняющейся кризисной ситуации в хозяйственной сфере значительной части субъектов РФ. Актуализированная в данном контексте проблематика разработки и реализации региональных социально-экономических программ особо значима для экономически депрессивных территорий, включая и рекреационные (наподобие сочинского субрегиона) с характерной моноспециализацией и высокой степенью зависимости от межрегиональных трансфертов и ситуации в базовой отрасли. Результативность программирования сопряжена с его адекватным информационным обеспечением, в том числе и с разработкой научно-обоснованного и апробированного в конкретных территориально-локализованных системах мезоуровня механизма моделирования количественных оценок экономических стратегий.
Степень разработанности проблемы Анализ монографической и периодической литературы по проблематике диссертации позволяет вести речь как о наличии исходной её концептуальной базы, так и о существовании определенных теоретических и эмпирико-информационных «пробелов», открывающих простор для самостоятельного научного поиска соискателя.
Так, в частности, весьма значимыми в плане разработки диссертационной тематики являются методология и методы информационного анализа и моделирования экономических структур (представленные в работах Багриновского К., Ведева А., Глазьева С, Гликмана Н., Егоровой Н., Замараева Б., Раглза Р., Уринцова А. И др.), базовые принципы и инструментарий управления экономической сферой (Гайдар Е., Кучин Б., Леонтьев В., Магомедов Ш., Ойкен В. и др.), в том числе и на региональном уровне (Божко В., Гранберг А., Гурман В., Ильин И., Кольцов А., Косарев А., Орлов А., Штуднюк В. Форрестер Дж. И др.), включая и подходы к программированию региональной социально-экономической динамики (Киселышков А., Кистанов В., Комаров И., Майер В., Месхия Я., Сутягин В., Шаккум М. и др.),.
В процессе формирования исследовательской концепции диссертант опирался также на общетеоретические аспекты анализа региональной экономических систем, изложенные в трудах В. Бильчака, В. Бутова, А. Добрынина, В. Захарова, В. Игнатова, Б. Изтелеуова, Н. Кетовой, Ю. Колесникова, В. Лексина, А. Маршаловой, А. Новоселова, В. Селивестрова, В. Овчинникова, М. Шарыгина и др.
Факторы, проблемы, приоритеты и механизмы управления экономикой рекреационных территорий (включая и сочинский субрегион) освещены в работах М.М Амирханова., Ю.А. Веденина, М.С. Мироненко, А.А. Татаринова, А.Д. Трусова и др.
При всем многообразии подходов к раскрытию различных аспектов очерчиваемой в диссертации тематики, само конструирование информационных моделей в интересах программирования социально-экономического развития рекреационных территорий до сих пор фактически оставалось вне поля зрения науки. Данное обстоятельство в сочетании с актуальностью диссертационной проблематики обусловили выбор темы исследования, формулировку её цели и этапных задач.
Цель и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является формирование в рамках общей системы информационного обеспечения регионального социально-экономического программирования ft
механизма моделирования количественных оценок экономических стратегий на рекреационных территориях.
Алгоритм достижения поставленной цели предусматривает решение ряда этапных задач: теоретико-методологическое исследование вопросов программирования региональных и субрегиональных социально-экономических систем рекреационной специализации, функционирующих в рыночно трансформационной среде;
- теоретический анализ возможностей конструирования механизма количественных оценок экономических стратегий на основе системы региональных счетов;
- в контексте разработки программно-целевых ориентиров для сочинского субрегиона выявление особенностей и проблем его структурно воспроизводственной динамики, проведение анализа конкурентоспособности продукции рекреационного сектора;
формирование концептуальной версии и инструментария информационного моделирования программ социально-экономического развития рекреационных территорий, включая построение системы региональных счетов и матрицы SAM (social accounting matrix).;
- оценка в соответствии с предложенным информационно-прогнозным инструментарием влияния внешнего фактора на функционирование и развитие субрегиональной экономической системы;
конкретизация и апробация предлагаемого механизма информационного моделирования в действующих программах развития рекреационных регионов.
Объект исследования. Объектом исследования выступает Сочинский субрегион как особая территориально-локализованная экономическая система рекреационной специализации. Предметом исследования является адаптированная к рыночным условиям и принципам управления региональными процессами инструментальная модель информационного обеспечения социально-экономического программирования рекреационного субрегиона.
Методологической и теоретической основой диссертационного
исследования послужили системно-функциональный подход и базирующиеся на нем концептуальные положения, представленные и обоснованные в научных трудах по теории управления экономическими системами, экономико-математического моделирования, региональной экономике и экономике рекреационной сферы, а также программно-прогнозные разработки, законодательные и нормативные документы государственных органов Российской Федерации и структур муниципального (г. Сочи) уровня.
Поставленные в работе задачи реализуются автором на основе применения в рамках общего системно-функционального подхода к исследованию проблемы монографического, сравнительного и статистико-экономического методов.
Информационно-эмпирическая база исследования формировалась на основе официальных данных органов Госкомстата, материалов монографических исследований отечественных и зарубежных ученых, а также обширного массива собранных непосредственно соискателем в ходе специально проведенных в 1993 -1995 гг. полевых работ обобщенных, проанализированных и впервые вовлеченных в научный оборот первичных экономико-статистических данных предприятий и организаций г. Сочи. Репрезентативная совокупность использованных статистических данных, обеспечила достоверность результатов исследования и аргументированную обоснованность теоретических выводов и практических рекомендаций. Положения диссертации, выносимые на защиту:
1. Трансформационные изменения (включая и многоаспектную регионализацию), сопровождаемые децентрализацией, дезинтеграцией и ростом региональной асимметрии - предполагают особый акцент на формировании эффективных системных подходов и механизмов территориального регулирования, включая и разработку инструментария социально-экономического программирования с адекватным информационным обеспечением.
2. Методология программно-целевых подходов для территориально локализованных экономических систем мезоуровня должна основываться на признании факта открытости региональной системы, её относительной автономности в рамках национальной экономики, учёте феномена межрегиональной конкуренции, акценте на ситуацию в секторе специализации (для рекреационных субрегионов существенно, в частности, не «замыкание» программирования на каком-либо градообразующем предприятии, а напротив, анализ общей ситуации во всей рекреационной отрасли, региональной среды в целом). Основополагающим моментом программирования призвана явиться разработка инвестиционных проектов, обеспечивающих достижение общих, отраслевых и межотраслевых характеристик региона, задаваемых генеральной целью программы при соответствующем факторном обеспечении.
Установление соотношения между ожидаемыми следствиями реализации ключевых проектов и планируемыми изменениями всего регионального комплекса достигается за счёт формирования оценочных параметров программы.
3. Важной составляющей в системе социально-экономического программирования является механизм регионального моделирования, включая и инструментарий SAM, опирающейся на методологию межотраслевого баланса и являющейся наиболее приемлемой (благодаря трансформируемое™ в модели, взаимным балансировкам и др.) формой записи общественных счетов. Адаптированная для экономической системы субрегионального уровня схема ведения счетов заключается в первичном отражении финансовых потоков в матрице SAM, её последующей трансформацией в регистровую форму записи Т - счетов движения с одновременной увязкой со счетами запасов. Реализуемый в рамках программных задач поиск потенциальной траектории региональной экономики может базироваться на односекторной модели равновесного роста (отражающей взаимодействие инвестиционной функции, функции сбережений и производственной функции), позволяющей оценить эффективность альтернативных проектов.
4. Рыночное реструктурирование экономики сочинского субрегиона сопровождается глубоким спадом как в отраслях специализации, и прежде всего в рекреации (в середине 90-х, в период максимального проявления кризисных тенденций, наблюдалось почти 5-кратное по сравнению с дореформенным периодом сокращение потока рекреантов и лишь с 1998 г. проявилась позитивная динамика) так и во внутри региональном секторе, испытывающим жёсткое конкурентное давление на местном рынке. Обозначившийся комплекс структурно-воспроизводственных диспропорций и противоречий (между доминантой рекреационной отрасли в структуре экономики субрегиона и низкой конкурентоспособностью рекреационного продукта, между технологической ориентированностью рекреационных предприятий на круглогодичное обслуживание и сезонностью потока отдыхающих, между доминантой внереализационных источников финансирования и сокращающимися его объёмами и др.), предопределяет общую неустойчивость социально-экономической системы города, актуализирует проблематику поиска и обоснования стратегических приоритетов развития субрегиона, в том числе и в рамках программно-целевого подхода. 5. Результативность предлагаемого информационно-аналитического инструментария подтверждается его апробацией как при прогнозировании вариативных реакций субрегиональной экономической системы на одинаковые по величине финансовые воздействия по различным элементам экзогенного вектора, так и в реальном процессе программирования при разработке «Экономической концепции свободной таможенной зоны». Базирующийся на информационном моделировании анализ реалий и оценка альтернатив экономической динамики рекреационного субрегиона позволяет вычленить в качестве основополагающего целевого ориентира достижение опережающих темпов экономического роста за счёт максимизации деятельности сектора специализации.
Научная новизна исследования определяется авторской разработкой апробированных на конкретном региональном материале концептуальной версии и механизма моделирования количественных оценок экономических стратегий в рамках общей системы информационного обеспечения регионального социально-экономического программирования на рекреационных территориях.
В частности, в работе:
- дано теоретическое обоснование действенности механизма региональных счетов как инструмента информационного обеспечения социально-экономического программирования систем субрегионального уровня;
- выявлена и зафиксирована специфичность информационно-аналитических и программно-целевых подходов для рекреационных территорий;
- в связи с определением субрегиональных программно-целевых задач осуществлён сопряжённый анализ трансформационной траектории экономики г. Сочи и её рекреационного сектора с акцентом на фактор внешних » воздействий и конкурентоспособность производимого рекреационного продукта;
- сформулированы, обоснованы и апробированы применительно к сочинскому субрегиону принципы и алгоритм использования методики SAM в интересах управления экономическими системами мезоуровня.
Практическая значимость работы состоит в том, что конструируемая и обосновываемая в диссертации система информационного обеспечения применима при совершенствовании программирования социально-экономической динамики субрегиональных и региональных структур рекреационной специализации. Предлагаемый инструментарий был задействован при конкретизации положения о создании СЭЗ в рамках комплексной программы «Социально-экономическое развитие г. Сочи на период до 2010 г.», при формировании программной версии развития для региона «Теберда - Домбай».
Апробация результатов исследования. Положения и выводы диссертации прошли апробацию в докладах и выступлениях на конференции молодых ученых Краснодарского края (г. Сочи, СИКДиТ, 1994 г.), научно-практическом семинаре «Зимний университет АРГО-97» (г. Сочи, МОНФ, 1998) и научно-практическом семинаре «Прометей 95 (г. Сочи, СНИИЦ РАН, 1995 г.). Основное содержание диссертации и результаты проведенных исследований изложены в трех публикациях объемом 1,8 п.л.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, 9 параграфов, объединенных в 3 главы, заключения, списка использованной литературы, и 8 приложений. Иллюстрацией работе служат 9 рисунков и 16 таблиц. Структура диссертации отражает цель и задачи исследования.
Специфика субрегиональных программ социально-экономического развития
Объектная ориентированность данного исследования (г. Сочи) предполагает акцент на территориальных структурах особого таксономического уровня, получивших в современном регионоведении название «субрегиона».
Апеллируя к отечественному опыту [44, 54, 58, 88 и др.] следует отметить крайне слабую проработанность субрегионального аспекта экономического программирования, что не удивительно. Разумеется, в СССР сложилась определённая (весьма развитая) система программно-аналитических и прогнозно-проектных разработок для региональных образований различных уровней и типов (схемы развития и размещения производительных сил, расселения и т.п. [115]). Однако, в условиях господства централизованно-планового, преимущественно отраслевого подхода к развитию территорий все соответствующие «локальные» программы (а к ним относились и программы административных образований типа области, края и АССР [94]) носили подчиненный характер, поскольку не были подкреплены материально-техническими и финансовыми ресурсами, а их функции сводились к планово-аналитическому документу [62]. Вся нагрузка падала на отраслевые программы, а также территориальные программы макроуровня (типа строительства БАМа и т.п.) и региональные программы, связанные с решением проблем, затрагивающих межобластные интересы в рамках крупного экономического района или ТПК [67]. Только на этом уровне становилось возможным взаимосвязанное управление и планирование на отраслевом, республиканском и местном уровне, ведь даже незначительное увеличение производства предприятием, расположенным на той или иной территории, не было возможно без согласования с соответствующим отраслевым министерством, и так по всему кругу проблем. Здесь сразу же следует оговориться, что вся терминология данного абзаца заимствована из [94] и несколько отличается от общепринятых представлений. Прежде всего это касается термина «локальные», который применен, как сейчас принято говорить, по отношению к субъектам федерации, хотя более правильно было бы его связывать с местным административным уровнем.
Но сути дела это не меняет; смысл в субрегиональных программах терялся сам собой. Достаточной была разработка генеральных планов городов и районов в рамках более высокоуровневой программы. Однако ситуация, как известно, с тех пор изменилась. Из Кремля, во всяком случае формально, даже «Газпрому» и РАО»ЕЭС России» нельзя дать директиву о строительстве в заданном месте заданного объекта. В результате к развитию региона стало возможным подходить как к развитию самостоятельной системы. И именно этот принцип был положен в основу методологии регионального программирования в предыдущем параграфе. Но сначала придется разобраться с наиболее сложным вопросом - что такое регион, выступающий объектом программы?
В современной научной литературе представлен весьма широкий спектр подходов к определению категории «регион» [8, 29. 41, 49, 119 и др.]. С позиций экономического анализа наиболее существенными представляются характеристики региона как особого институционально-экономического образования, системы экономических отношений, складывающихся в процессе использования территориальных факторов производства, как территориальной, экономической, производственной и социальной подсистемы народнохозяйственной целостности, особой воспроизводственной системы [31,49, 80, 89]. Солидаризируясь с вышеизложенным подходом, всё более доминирующим в региональной экономике, науке, изучающей «территориально-функциональные аспекты экономических отношений» [48., с.317], регион можно представить как определенную экономическую систему, функционирующую в рамках хозяйственной суперсистемы страны. Самостоятельного рассмотрения, при этом, заслуживает вопрос о территориальных параметрах региона, иерархии территориальных структур. Апеллируя к теории экономического районирования, в качестве основы для определения региона следует признать систему природа - человек хозяйство, отражаемую понятием природно-хозяйственного территориального комплекса. Кроме этого, базой районирования в отечественной науке традиционно выступали ТПК и ХТК [46], но мы берем в рассмотрение наиболее полный вариант охвата всех взаимосвязей региона. В свою очередь, при данной комплексности, ступенями иерархии экономического районирования страны выступали: страна, район, подрайон, микрорайон, локальный комплекс [46]. Эта система была заложена в сетку Госплана, впервые представленную еще в 20-х гг., и предусматривала деление страны на экономические районы (если говорить о современной России, то речь идет об 11 крупных экономических районов), подрайоны -области, края, автономии (ныне субъекты Федерации) и более мелкие образования, типа центральной зоны Краснодарского края (микрорайон) или п. Красная Поляна (локальный комплекс).
Ту же самую классификационную схему, но уже с употреблением термина регион, можно представить как макрорегион (экономический район), регион (подрайон), мезорегион (микрорайон), микрорегион (локальный комплекс). Наравне с термином мезорегион используется также название субрегион, являющееся более употребимым в практике Госкомстата, а когда-то и Госплана. Именно поэтому в работе в качестве основного используется этот термин, под которым подразумевается территориально определенная экономическая система, функционирующая в пространстве субъекта Федерации. Далее можно отметить, что коль скоро субрегион становится объектом приложения программного подхода, то необходимым условием должно выступать наличие механизма управления и реализации программ.
Здесь возникает несколько важных моментов. Если для глобальных и даже региональных программ всегда допускалось наличие самостоятельной системы управления программой в дополнение существующих органов государственного администрирования, то в условиях субрегиона возможности организации подобного органа в отрыве от общего управления ограничены. Соответственно разработка субрегиональных программ должна привязываться к каким-либо органам местной власти. Эта посылка вносит и некоторые коррективы в определение границ субрегиона. Коль скоро в отечественной хозяйственной практике в силу объективных причин не было смысла в самостоятельных субрегиональных программах, то особых проблем с выделением субрегиона не возникало: в рамках области выделялись тричетыре характерные общности территориального сочетания элементов производительных сил в слабой привязке с административным делением.
В современных же условиях основным инициатором субрегиональных программ социально-экономического развития выступают именно деиствуюпще органы власти, соответственно и привязка термина субрегион должна происходить с каким-либо административным образованием - районным или городским. Действительно, трудно себе представить программу развития, допустим, южной зоны Краснодарского края (наиболее депрессивной территории), включающей пять районов вне рамок управления субъекта Федерации. Скорее, данная программа, если бы она была создана, могла бы быть только частью региональной программы развития Краснодарского края. И можно высказать предположение, что именно по этой причине - отсутствия общего управляющего органа - все разговоры о приложении программного подхода к развитию данного субрегиона дальше словесных прений не выходят.
Использование субрегиональных счетов для информационного обеспечения процесса регионального планирования
Исследователи, связанные с проблемами анализа экономических систем имеют представление о том, насколько удобным и облегчающим работу инструментом является единый механизм информационного обеспечения [ПО]. Что же касается прогнозирования, то без этого механизма оно просто невозможно, делая его подобным гаданию на кофейной гуще. Это прекрасно осознают и те, кто хоть на миг сталкивался с региональным анализом. Причем не просто инфантильность информационных систем в современных российских условиях, а, можно даже сказать, их эмбриональность, особенно на уровне субрегиона, делает это осознание максимально отчетливым. Поэтому прежде следует остановиться на обобщении достигнутых результатов в области учета региональных хозяйственных взаимосвязей и движения стоимостей.
Как показал мировой опыт последних десятилетий, при создании комплексных схем статистической группировки первичной информации о состоянии экономических систем, полностью оправдал себя подход двойственного отражения информации, заимствованный из бухгалтерского учета [1]. В соответствии с ним, при представлении экономики в виде институциональных единиц (хозяйственные единицы, обладающие автономией в принятии решений), экономические операции отражаются первый раз на счете того сектора, из которого исходит стоимостной поток, второй раз - на счете того сектора, куда этот поток поступает.
В этом плане хорошо зарекомендовала себя система национальных счетов (СНС). Она возникла как реакция на недостатки информационного обеспечения усложнявшегося макроэкономического анализа, все больше и больше использовавшего методы математического моделирования [5]. Впоследствии, СНС в своем унифицированном виде была одобрена Статистическим Комитетом ООН, явившись основой национального счетоводства более чем в 150 странах, постоянно эволюционируя в сторону все большего усложнения, порождая новые свои разновидности, такие, например, как Европейская Система Интегрированных Экономических счетов (ЕСИЭС) [64].
Однако на аналогичном принципе двойной записи базируются и ряд других систем, таких как REFI (real financial) и SAM (social accounting matrix) [64]. Последняя выступала в качестве унификационной базы СНС ООН и являлась, фактически, матричным выражением первой версии СНС ООН. Именно поэтому термины social accounting и national accounting до сих пор во многих ведущих словарях, таких как Collins, трактуются как синонимичные понятия. Тем не менее, последующее эволюционирование СНС позволяет в настоящее время говорить о двух родственных, но самостоятельных системах: СНС и SAM. Для удобства восприятия в дальнейшем счета матрицы SAM будут обзначаться термином "общественные счета", с СНС - "национальные счета".
Действительно, в концептуальном плане рассматриваемые схемы носят схожий характер: обе опираются на принцип двойной записи, обе представляют экономику в виде институциональных единиц, связанных между собой экономическими операциями. Единственное, что их отличает -это отсутствие в системе общественных счетов (то есть счетов матрицы SAM) взаимоувязки запасов (stocks) с потоками (flows), как-то имеет место в СНС [126], из-за отсутствия счетов национального богатства. Источник этой «узости» кроется в методологических различиях построения общественных и национальных счетов, заключающихся в том, что общественные счета строятся матричным способом. В результате естественной и наиболее приемлемой формой записи общественных счетов является матричная форма (social accounting matrix, SAM). Однако также естественно, что в матрице SAM могут быть учтены только потоки (flows), что собственно объясняет и ее второе название, используемое в отечественной литературе [12, 13], - матрица финансовых потоков.
В чем же преимущества матричного способа ведения счетов? Во-первых, это наиболее удобный и дешевый, благодаря взаимным балансировкам, путь систематизации данных из различных источников о производстве, доходах и расходах. Во-вторых, матричные счета элементарно приводятся к виду модели для исследования мультипликативных свойств экономической системы способом, аналогичным такому известному построению как МОБ (межотраслевой баланс), ведь SAM в своей идейной основе опирается на межотраслевой баланс, служа последнему естественным расширением [18]. Именно эта простота и дешевизна ведения общественных счетов и построения на их основе моделей влияния мультипликативного типа делает SAM привлекательным для анализа экономик развивающихся стран. А способность матрицы к построению в условиях неполной первоначальной информационной базы, подмеченной Р.Стоуном [125], стала для SAM-a своеобразным пропуском в жизнь экономической науки и практики.
Учитывая, что для небольших территориальных образований, особенно в современных российских условиях, проблема стоимости комплексного учета производства, потребления и распределения регионального продукта стоит отнюдь не на последнем месте [10], можно предположить целесообразность ведения региональных счетов движения (потоков, flows) именно в рамках матрицы SAM.
В то же время, принимая во внимание потребности современного экономического анализа и моделирования экономических систем в отражении не только изменений, учитываемых на счетах движения (flows), но и значений начального и конечного состояний экономической системы [36, 37], следует признать необходимым ведение в рамках региональной системы счетоводства и счетов состояния, отражающих запасы (stocks). При этом, что бы отвергнуть возможные обвинения в эклектичности предлагаемой схемы регионального счетоводства, необходимо предусмотреть механизм трансформации матричных счетов к стандартам, принятым в национальном счетоводстве. Указанная трансформация не является новшеством в мировой практике, правда следует отметить, что ввиду наличия в большинстве стран, работающих с СНС, эта трансформация носит обратный характер, то есть общественные счета в своей матричной форме строятся на основе СНС.
Таким образом, предлагаемая схема ведения региональных счетов заключается в первичном отражении финансовых потоков в матричной форме через построение соответствующей матрицы SAM, с последующей трансформацией этой матрицы в регистровую форму записи Т-счетов движения и одновременной увязкой со счетами запасов. Эта схема позволяет, во-первых, минимизировать затраты на ведение счетов потоков, во-вторых, анализировать региональную экономическую систему уже на ранних стадиях построения региональных счетов, ведь матрица SAM, как это будет показано ниже, отличается высокой информативностью, и, в-третьих, моделировать как мультипликативную реактивность системы, так и динамику регионального роста, уже с учетом информации, накапливаемой на счетах состояния. Причем простое определение влияний в рамках матрицы SAM вообще не требует дополнительной разработки модели, чего нельзя добиться при «классическом» ведении счетов в стандартах СНС.
Учет конкурентоспособности продукции рекреационного сектора сочинского субрегиона в интересах социально-экономического программирования
Подводя итоги анализа экономики сочинского региона, можно отметить фактическую ее моноспециализированность на производстве рекреационного продукта. Все прочие отрасли, производящие продукцию на вывоз - АПК и лесное хозяйство - не играют существенной роли - 0,6 % от объема сектора специализации. При определении последнего брался только объем реализации предприятий размещения, что, как будет показано ниже, значительно меньше всего рекреационного продукта. Поэтому фактическая значимость других отраслей специализации оказывается еще меньше 0,6 %. Также было зафиксировано кризисное состояние рекреационной сферы и ее несоответствие потребностям внутрирегионального сектора.
Отсюда встает первая проблема, которую необходимо рассмотреть, предворяя разработку программы: каков потенциал существующего сектора специализации для обеспечения ускоренных темпов экономического роста всего региона? От ответа данный вопрос зависит выработка стратегической линии развития системы: сохранение специализации, ее смена, дополнение, сужение системы до пределов специализации или, наоборот, предел ее расширения. Из данных рассуждений применительно к г. Сочи следует необходимость определения возможностей туристического сектора, которые зависят прежде всего от способности продукта, производимого данным сектором, быть проданным. Иными словами речь идет об оценке текущей и перспективной конкурентоспособности рекреационного продукта, что сделать не так-то просто в связи с рядом технологических особенностей рекреационного бизнеса (в данной работе термины рекреационный и туристический выступают синонимами). С точки зрения производства рекреационно-туристический продукт представляет собой совокупность определенного количества и качества товаров и услуг рекреационного характера, подготовленных в данный конкретный момент для реализации потребителям [2]. Для них этот продукт не имеет вещественного выражения. Это потенциальная возможность (абстрактный потребительский продукт, состоящий из благ), источники которой находятся в природе как материальной (туристические товары, услуги, инфраструктура, природно-экологические условия), так и в нематериальной (общественная среда) форме. Объединение всех этих благ в одно понятие является объективной необходимостью, потому что потребитель не может уцовлетворить свои разнообразные потребности только за счет одного вида туристических услуг; необходим их комплекс, и, при этом, в определенной обстановке.
Фактически, сказанное означает, что в производстве единого рекреационно-туристического продукта могут принимать участие целые группы отраслей и предприятий. Действительно, в мире довольно редки случаи, когда одно единственное туристическое предприятие обеспечивает весь комплекс туристических услуг (инфраструктура, транспорт, размещений, питание, развлечения и т.д.); как правило, это бывает характерно для туристических комплексов в развивающихся странах с очень низким уровнем дохода. В этой ситуации одна фирма формирует рекреационный комплекс на значительной территории, автономно функционирующий от отсталой внешней инфраструктуры, что означает активизацию благоприятных факторов (например - климат) и подавление неблагоприятных (например -плохое качество питьевой воды). Но еще раз следует подчеркнуть, что такая ситуация из-за очень высокой капиталоемкости подобных комплексов и повышенного уровня эксплуатационных расходов является скорее исключением из правил [11]. Правилом же выступает эксплуатация одного территориального комплекса множеством независимых предприятий, продукция которых в совокупности и образует туристический продукт. Причем каждое это предприятие преследует целью производство только ему свойственного технологического вида услуг: для гостиницы - это размещение, для ресторана - питание, для сувенирной лавки - товарооборот, для таксиста - пассажирооборот и т.д. Нарушение взаимодействия данных производителей ведет к сбоям в производстве самого рекреационно-туристического продукта. Так пятизвездочный отель вряд ли сможет претендовать на высокую доходность в случае, если район, где он находится, отличается повышенной загрязненностью, низким качеством сопутствующих услуг (опасная для здоровья кухня, таксисты, выполняющие по совместительству роль грабителей, водопровод извергающий непонятную по составу жидкость и т.д.).
Следовательно, говоря о производителе рекреационно-туристического продукта, необходимо иметь в виду, прежде всего, весь территориальный комплекс (фактически территориально-рекреационный комплекс), предприятия которого и производят единый рекреационный продукт. Таким образом, при оценке конкурентоспособности рынка рекреационно-туристического продукта напрашивается подход, предполагающий представление в роли производителя рекреационного продукта не отдельное предприятие, а территориальный комплекс этих предприятий. Иными словами, при анализе рынка рекреационного продукта допустимо использовать элементы регионального анализа, которые в отношении этого вида продукта выглядят более уместными, чем в отношении производства менее абстрактного товара.
В целом, говоря о регионе как едином производителе рекреационно-туристических услуг, следует несколько структуризировать сам механизм производства этих услуг. Итак, особенностью большинства видов услуг, и рекреационно-туристических в частности, является необходимость присутствия их потребителей в месте оказания услуг. Таким образом, ключевым звеном в системе рекреационно-туристического продукта является потребность в приеме и размещении рекреантов, удовлетворение которой берет на себя соответствующая отрасль. Исходя из этого, услуги отрасли размещения (гостиницы, санатории, пансионаты, кемпинги и т.д.) можно признать первичным элементом в едином рекреационно-туристическом продукте. Продукцию остальных отраслей (общественное питание, транспорт и т.д.) в части обслуживания рекреантов можно считать производной от услуг размещения [25], ведь только тогда, когда рекреант обосновался в месте своего временного пребывания, он готов ходить по ресторанам, ездить на такси, совершать экскурсии и покупать сувениры.
Оценка влияний внешних воздействий на региональные экономические системы
Как можно было заметить из анализа модели SAM (формула 1.1), точные оценки изменений региональных экономических индикаторов основываются на мультипликативных свойствах экономических систем. В рамках модели, базирующейся на региональных счетах, это выражается в том, что финансовый приток или отток с экзогенных счетов оказывает влияние на совокупный производственный и конечный спрос, что мотивирует производственный сектор и ведет к подвижкам в объемах выпуска и 4%, если удастся прекратить падение доли добавленной стоимости. В этом виде на основе формулы (1.1) можно довольно просто давать прогнозы таких величин, как валовой региональный продукт, располагаемый доход, накопления и т.д. Особенно это оказывается полезным в случае принятия каких-либо управленческих решений, будь то на уровне городской администрации, федерального правительства или даже на уровне крупного предприятия, играющего значительную роль в деле формирования совокупного фонда оплаты труда, прибыли или выпуска (последнее более актуально для регионов, имеющих гардо- (регионо-) образующие предприятия; в г. Сочи такие предприятия, как их понимает инструкция Минфина, отсутствуют, но определение роли «Жемчужины», «Лазурной», Мясокомбината и т.д. в городском хозяйстве было бы пожалуй небезинтересно).
В частности, вполне естественно предположить, что прирост дохода от реализации продукции сектора специализации имеет неодинаковое воздействие на прирост валового регионального продукта, чем увеличение бюджетных вливаний. Отсюда определение значений мультипликаторов по всем видам вливаний просто необходимо при исследовании влияний тенденций развития на экономические индикаторы. Таким образом, первой практической задачей, вставшей перед описываемой информационной системой, выступает создание таблицы мультипликаторов, которая позволила бы даже не прибегая к расчетам оценивать перспективное состояние экономики в контексте различных изменений величин, характеризующих финансовые взаимоотношения региона с внешним миром. Попытаемся ее решить, не выходя за рамки данного параграфа.
Создание такой таблицы вполне реально в рамках матричной формы записи региональных счетов, допуская, при этом, сохранение структуры взаимосвязей последнего отчетного периода. Для этого следует воспользоваться определением реакции экономической системы на одинаковые по величине финансовые воздействия по различным элементам экзогенного вектора, то есть речь идет о своеобразном статическом имитировании. Предположим, что размер этого увеличения составляет 1млрд.р. Исследуем такие варианты, как увеличение производства рекреационного продукта, или другого производства, ориентированного на вывоз, допустим, продукции пищевой промышленности; увеличение внешнего ведомственного финансирования, в том числе и на капитальные вложения; увеличение бюджетного финансирования. Возможности изменений в ходе реального развития сочинской экономики именно этих параметров уже обосновывались во второй главе. Также небезынтересно изучение мультипликативного воздействия изменений элемента, характеризующего частные трансферты, поскольку его экономический смысл в контексте рекреационно-специализированного региона предполагает наличие финансовых расходов рекреантов вне предприятий размещения, описывая, тем самым, косвенно учитываемую часть рекреационного продукта.
Значению Y1 соответствует рост производства рекреационного продукта, в данном случае в санаторной отрасли, хотя при более глубоком анализе полезно будет выявление мультипликативных возможностей всех рекреационных подотраслей; Y2 - рост производства, как реакция на вывоз продукции пищевой промышленности, здесь также в дальнейшем следует анализировать возможности всех отраслей, способных работать на внешних потребителей; Y3 - увеличение частных трансфертов, возможно в форме дополнительных расходов рекреантов; Y4 - не субсидиарное увеличение внешнего финансирования предприятий; Y5 - рост бюджетных субвенций; Y6 - увеличение прямых капитальных трансфертов. Фактически, мы варьируем на одну и ту же величину экзогенный вектор и в рамках модели (1.1) получаем возможность расчета эндогенного вектора валового оборота по счетам [108]. В аналогичном порядке значения элементов этого вектора примут вид, представленный в следующей таблице (табл.14).
Так, ранее было высказано предположение о возможном сокращении внешнего финансирования экономики г. Сочи, компенсировать отрицательный эффект от которого можно только через развитие производства, ориентированного на вывоз продукции или услуг. Из таблицы 3.6 становится видно, что при сокращении ведомственного финансирования на 1р. необходимо увеличить производство рекреационного продукта на 0,46р., с тем, чтобы величина валового регионального продукта не изменилась. Аналогичное соотношение по бюджетному финансированию составит 0,11р., а по прямым капитальным трансфертам - 1,05р. По пищевой промышленности значения будут 0,39р., 0,09р. и 0,92р. соответственно. Это связано с тем, что мультипликативные возможности видов деятельности оказываются выше, чем у бюджетной сферы, и наоборот, в отношении капитальных трансфертов, значительная часть которых в рамках линейных коэффициентов нормальных склонностей трансформируется в конечный спрос в отрасли строительство. В целом подобные соотношения создают благостную картину перспектив сокращения финансовой подкачки региона, даже если учитывать тенденцию на сокращение внутрирегиональной производственной интегрированности и ориентированности конечного спроса. Особенно это касается перспектив урезания бюджетного финансирования.
Однако по чистой добавленной стоимости разрыв мультипликаторов резко сглаживается. Теперь для сохранения прежней величины этого индикатора необходимо при сокращении бюджетного финансирования на 1р. добиться увеличения производства рекреационного продукта на 0,76р., капитальных трансфертов - 1,21р., ведомственного финансирования - 0,52р. (0,65р., 1,04р., 0,45р. по пищевой промышленности). А по доходам населения разрыв просто сглаживается: 1,02р., 1,01р., 0,79р. (0,93р., 0,92р., 0,73р. - по пищевой промышленности). Это вполне естественно, ведь финансовые трансферты в первую очередь влияют непосредственно на доходы населения и только через них мультиплицируются на производство через конечное потребление. В то же время при первоначальном увеличении вывоза (условного вывоза) рост доходов населения происходит только после наращивания производства.
