Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Феномен быта в традиционной и современной культурах 19
1 . Концептуальный статус понятия "быт" в методологии исследования 19
2. Разобщенность быта и производства как проблема современной культуры 34
3. Сравнительные характеристики быта и производственной деятельности в традиционных условиях Крайнего Севера 49
4. Проблема целостности жизнедеятельности и мироотношения в первобытной и современной культурах 66
Глава 2. Становление нового северного быта как форма совместимости собственно культурного и цивилизационного аспекта бытия 85
1 . Решение экономической совместимости культуры и цивилизации 85
2. Экология и проблема образа жизни северян 100
3. Этнокультурное и религиозное взаимодействие в развитии Тюменского Севера 115
4. Международная практика взаимодействия переселенческих культур с культурами коренных народов и отечественные тенденции 132
Заключение. 145
Библиография 156
- . Концептуальный статус понятия "быт" в методологии исследования
- Разобщенность быта и производства как проблема современной культуры
- . Решение экономической совместимости культуры и цивилизации
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В настоящее время Север Российской Федерации переживает напряженное время. И несмотря на то, что именно здесь расположены два региона-донора, обеспечивающие весьма значительную часть государственного бюджета налогами от продажи сырья - нефти и газа, утверждать, что положение здесь безоблачно, нельзя.
Проблемы современного Севера напрямую связаны с историей его колонизации, которая практически отсутствовала на всем протяжении монархической истории России и в первые десятилетия советской власти. Кроме малочисленного местного населения, на крайнем Севере жили немногие ссыльные, промысловики, "миссионеры" и прочие, приехавшие сюда по своим нуждам люди. Российское государство не стремилось осваивать эту часть своих владений, и для этого были весьма серьезные основания. Скудная северная природа может прокормить ограниченное количество людей, а обеспечивать население поставкой товаров из остальной части России было экономически нецелесообразно.
Это очевидное основание было проигнорировано в период развертывания передовых строек социализма, когда экономическая целесообразность была отброшена в пользу политической. К тому же на Севере нашли нефть и газ, природные ископаемые, жизненно необходимые не только отечественной, но и мировой индустрии. Разведка и разработка месторождений позволила занять большое число рабочих рук и построить многочисленные города, все обеспечение которых было полностью зависимо от разработки этих месторождений.
В Север активно вкладывались финансовые и человеческие ресурсы, поскольку это давало хорошую отдачу, что для советской экономики, в последнее время переживающей одни только провалы, значило достаточно много. При этом никаких прогнозов о том, что будет с этим населением и
этими городами после того, как месторождения нефти и газа будут исчерпаны, всерьез не делалось. Вплоть до самого крушения советской власти Север рассматривался как одна из наиболее удачных строек за всю историю советского общества.
После перехода нашего государства к рыночной экономике оценка перспективности освоения Севера, рассчитанная с точки зрения экономической целесообразности, сильно изменилась. Итогом стало существенное перераспределение переселенцев. Можно выделить два значительных потока мигрантов. С одной стороны, идет переезд довольно крупного числа людей из бесперспективных в плане разработки нефти и газа районов в более перспективные. С другой стороны, большая масса людей уезжает с Севера, и дело касается не только лиц пенсионного возраста, желающих жить в более благоприятных климатически регионах России, но и тех, кто оказывается выдавлен с Севера наплывом рабочих, работающих вахтовым методом.
В данный момент все эти процессы достаточно приглушенны, так как на Севере продолжает сохраняться традиционно высокий в последние годы уровень жизни, обеспеченный высокими прибылями добывающих отраслей, но это не обеспечит нам безмятежного будущего. Положение, когда после истощения природных ресурсов Севера местное населения окажется в ситуации необходимости обеспечивать себя местными ресурсами с ограниченными перспективами экспорта в другие регионы России, вполне реально в обозримой перспективе.
В связи с этим важным становится изучение сложной динамики взаимоотношений традиционного быта коренных малочисленных народов Севера, приспособленного к местному климату и ограниченности биологических ресурсов, и переселенческого быта, сформированного в период освоения Севера и обеспеченного экономически нефтегазодобычей. Традиционный быт северных народов претерпел
значительные изменения в процессе колонизации и в настоящее время практически утратил свое мирообразующее значение для коренных народов, они оказались втянуты в урбанизированный быт переселенцев. В то же время нельзя игнорировать того факта, что именно быт коренных малочисленных народов Севера был наиболее приспособлен к условиям местной природы, к местному климату, что позволяло им обеспечить собственное выживание.
В то же время быт переселенцев сильно зависим от общей экономической ситуации, причем не только в России, но и на мировом уровне. С одной стороны, это оказывается в настоящее время важным фактором роста, обеспечивающим достаточно высокий уровень благосостояния жителям нефтегазодобывающих регионов. Но, с другой стороны, зависимость экономики и всего мироустройства от продажи исчерпаемых ресурсов не может быть признана внушающей оптимизм в перспективе.
В отличие от богатых из-за продажи нефти и газа стран Ближнего Востока, чей жизненный уклад мало изменился в настоящее время, сохранив исходные природосообразные черты, на Тюменском Севере в годы освоения был осуществлен радикальный слом всего устоявшегося быта и создан вместо природосообразного экономикосообразный быт. Были воздвигнуты многочисленные города с населением, которое в настоящее время находится в стадии активного воспроизводства, и перспектива этих городов остается весьма туманной.
Для сравнения следует вспомнить, что ни США, ни Канада не создали такого большого числа многочисленных городов в столь высоких широтах, где обеспечение местного населения продуктами питания местного же происхождения является проблематичным. В этих странах крупные города в северных широтах строились вокруг долгосрочных промыслов, обеспеченных неисчерпаемыми ресурсами, например,
рыболовство, как Анкоридж. При этом даже там не допускалась столь высокая концентрация населения, видимо, с учетом возможной перспективы свертывания данных промыслов ввиду их возможной будущей нецелесообразности.
В настоящее время наряду с дальнейшими процессами роста и развития нефтегазодобычи на Тюменском Севере проявляются в полной мере и процессы частичного оттока населения в более благоприятные климатически и природно регионы России. Особенно явно подобная тенденция проявляется в таких районах, как Красноселькупскии, в котором нефтегазоразведка практически свернута.
Вместе с тем, не все население покидает Север, даже в местностях, где разведка недр и добывающая промышленность постепенно утрачивают свое значение, часть местных жителей, к которым можно отнести и переселенцев, и представителей коренных малочисленных народов, продолжает жить, постепенно формирую совершенно новый быт.
Безусловно, этот быт не может полностью повторять быт коренных малочисленных народов, так как нынешний уровень цивилизованности населения все же подразумевает несколько иной уровень и образ жизни, к которому полностью адаптировались на только переселенцы, но и большая часть коренного населения, но этот быт отличается и от быта первых поселенцев, чей образ жизни во многом обеспечивался потоком ресурсов из других регионов России в обмен на ресурсы энергетические. Происходит, по сути дела, становление новой региональной культуры, которая, в перспективе, должна стать доминирующей на всем пространстве Тюменского Севера, культуры, в которой природная и экономическая сообразность эволюционируют к гармоничному синтезу.
Взаимодействие индустриальных обществ с первобытными культурами происходило и происходит не только в России, аналогичный процесс происходил во время колонизации европейцами Америки и других
регионов мира, но если там он имел негативные последствия в чисто гуманистическом аспекте, так как коренное население было частично уничтожено, ассимилировано или изгнано из мест обитания, то на Севере природные условия диктуют особо трагические последствия в случае продолжения прежней тенденции освоения. Так как при завершении освоения природные условия позволят эффективно существовать только небольшим поселением, вопрос о сохранении быта и промыслов, необходимых для существования этих поселений, становится вопросом о сохранении присутствия на Севере развитого человеческого общества.
Степень разработанности проблемы. В данном исследовании рассматривается проблема взаимодействия и синтеза культур северных переселенцев и коренных малочисленных народов этого региона. Является закономерным то, что в настоящее время это взаимодействие активно исследуется, что находит отражение в литературе и тематике конференций, проводимых в нашей стране. В этом отношении следует выделить два вида исследований. С одной стороны, это преимущественно описательные работы, которые доминировали в отечественной науке до 1991 года, а с другой стороны, это исследования перспективные, в которых не только изучается проблема нынешнего состояния этого взаимодействия, но и предлагаются перспективы ее разрешения.
Наряду с обозначенными выше работами можно выделить значительные труды по теории культуры, психологии и социологии культурных процессов, о философских основаниях исследования быта. В частности, имеет принципиальное значение то обстоятельство, что культуры коренных малочисленных северных народов относились к типу первобытных, а потому их взаимодействие с культурами переселенцев, выросших в индустриальном обществе, можно подвести под общую схему взаимодействия традиционных и современных культур, которая была основательно разработана на примерах европейской колонизации обществ
Азии, Африки, Америки и Австралии, а эти процессы были освещены в зарубежной и отечественной культурологии.
Методология проведенного исследования базируется на трудах Н. С. Автономовой, А. А. Баталова, Г. Г. Гадамера, А. Я. Гуревича, Э. Гуссерля, П. Рикера, Ф. А. Селиванова, М. Фуко, М. Хайдеггера, Й. Хейзинги, Т. И. Хилла, Л. фон Берталанфи, Ж. Делеза. Именно в этих работах описывается и обосновываются методы, которые вошли в методический аппарат данного исследования.
Философские основания существования общества рассматривали следующие исследователи: С. С. Алексеев, И. Л. Андреев, М. А. Бакунин, А. Бергсон, Г. В. Ф. Гегель, И. Г. Гердер, Т. Гоббс, Л. Н. Гумилев, А. Е. Жарников, Е. А, Маженина, Ф. Ницше, П. Рикер, Ж. - П. Сартр, Б. В. Сергеев, П. А. Сорокин, Л. А. Тихомиров, Ю. А. Тихомиров, Н. С. Трубецкой, Ф. В. Й. Шеллинг. Данные исследования стали основой понимания природы общества и места в нем культуры, заложенных в основание парадигмы данной диссертации.
Разностороннее рассмотрение феномена культуры в духовной жизни человеческого общества было предпринято М. М. Акулич, Е. Б. Андреевой, Р. Арнхеймом, Л. Ф. Балиной, А. П. Барчуговым, В. Д. Бакуловым, М. М. Бахтиным, Э. В. Бурмакиным, Г. Д. Гачевым, И. Б. Гардинаром, В. фон Гумбольдтом, А. Я. Гуревичем, М. С. Колесовым, М. Коулом, Ю. В. Лариным, Ю. В. Линником, К. Манхеймом, А. С. Молчановой, А. В. Павловым, В. Т. Галкиным, В. М. Пивоевым, Б. Раиновым, А. С. Соколовым, В. В. Ткаченко, Н. С. Трубецким, В. П. Тугариновым, И. А. Тэном, Ю. Хабермасом, Й. Хейзингой, Н. Хомским, А. Щвейцером, Л. П. Швец, А. Ф. Шишкиным, К. А. Швацманом, М. Н. Щербининым, У. Эко, В. М. Яковлевым, Е. Н. Ярковой, Ж. Делезом. В некоторых из этих работ анализировались и выдвигались концептуальные основания культуры как феномена духовной жизни человеческого
общества, в других рассматривались важные аспекты его существования, имеющие непосредственное отношение к теме настоящего исследования.
Аспекты взаимодействия культур прорабатывали С. Н. Артановский, В. В. Викторин, Л. Б. Вожева, Е. А. Волжанина, С. Н. Еремин, С. Г, Ларченко, И. С. Карабулатова, Е. Е. Ермакова, Г. И. Зиннатуллина, Д. А. Ольшанский, Н. М. Сыпченко, Ф. С. Файзуллин, В. С. Федорова, К. А. Хвостов, Л. Н. Шабатура. Разработанные ими принципы и механизмы взаимодействия были положены в основу анализа взаимодействия традиционной и переселенческой культур на Тюменском Севере.
Психологические основания культуры и взаимодействия человека в обществе изучали Е. Ю. Артемьева, А. Г. Асмолов, А. А. Бодалев, В. М. Борисов, Ф. Ф. Перченок, А. Б. Рогинский, В. Г. Букин, Л. С. Выготский, Г. Л. Парсонс, А. А. Салиев, В. Н. Самохин, Э. Фромм, Д. Хендерсон, К. Г. Юнг, Э. Нойманн, Т. Ярошевский. На основании этих работ было возможно более обстоятельное понимание предшествующих работ, касающихся культурного взаимодействия.
Огромнейшее значение для настоящей работы имели труды по истории Севера и Л. В. Алексеевой, Н. Ю. Гавриловой, Г. Ш. Мавлютовой, на основании которых появилась возможность реконструировать и исторически объяснить некоторые особенности протекания культурных процессов на Севере, так как эта особенность была непосредственно связана с историей колонизации и освоения. Важное значение имели и труды в целом по истории России: В. О. Ключевского, Н. М. Никольского, так как они позволили более обстоятельно понять отдельные процессы, происходившие в северных регионах в их сравнении и аналогии с другими процессами культурного взаимодействия и культурогенеза, происходившими в других регионах России в другое время.
Культуры и быт северных народов были изучены Е. А. Алексеенко, Т. И. Борко, Г. Н. Волковым, В. Ф. Галыгиным, Г. Н. Грачевой, А. Н.
Давыдовым, Н. М. Требихиным, Н. В. Лукиной, Ж. Мал ори, С. М. Молоковым, О. А. Мурашко, А. П. Окладниковым, Н. Е. Петровым, В. А. Роббеком, Р. Д. Санжаевой, Д. А. Степаненко, Е. Г. Сусоем, П. Э. Тульвисте, Е. Г. Федоровой, Н. Г. Хайруллиной, Т. Г. Харамзиным, Л. В. Хомичем. К сожалению, подавляющее большинство их работ носит чисто описательный характер, в то время как проблема существования и развития культур малочисленных народов Тюменского Севера все более становится все более практической. Тем не менее, труды этих исследователей позволяют более наглядно уяснить исследуемый предмет с точки зрения его системного единства. Исследовались различные культуры, не только культуры Севера Тюменской области, что позволило установить некоторое сущностное сходство между ними, которое трудно объяснить чем-либо иным, кроме природного сходства ареала обитания.
В этом отношении большое методологическое значение приобрели классические исследования по культуре и мировоззрению первобытных народов крупнейших мировых культурологов: Л. Леви-Брюля, К. Леви-Строса, Э. Б. Тайлора, Э. Фромма, М. Элиаде. Они позволяют подвести под эмпирические исследования культур северных народов серьезную теоретическую основу для того, чтобы адекватно понять их различие и общность с культурами цивилизованных народов.
Культура русского народа рассматривалась Н. А. Бердяевым, Л. Н. Гумилевым, И. А. Ильиным, К. Д. Кавелиным, С. Г. Кара-Мурзой, К. Касьяновой, В. Н. Морохиным, В. Я Петрухиным, Т. В. Станюковичем, И. И. Шангиной. Именно этими исследователями делалась попытка понять "русский национальный характер" в целом, либо его отдельные стороны, которые позволяют связать особенности русской культуры с бытом русской патриархальной деревни, которая имела много общего с бытом северных народов, вместе с тем и отличаясь от него в принципиальных моментах. В частности, сочетание "общинности" и "индивидуальности" в
быту северных народов носит более уравновешенный характер, чем в традиционной русской деревне, важно понять причины этого различия, исходя из различий климата и мировоззрений этих народов.
Специфика культуры малых поселений была рассмотрена П. П. Великим, А. В. Головневым, Д. Б. Пюрвеевым. Это имеет важное значение, так как именно малые поселения являются главной формой жизни на Севере вне зоны активного северного освоения минеральных месторождений, именно такая форма расселения людей диктуется особенностями северной природы и будет преобладать после истощение запасов минеральных ресурсов в этих регионах.
Исследованию культурных процессов на Севере посвящены труды М. Г. Ганопольского, Ю. В. Казакова, С. А. Кирова, Н. Ф. Новосадова, В. Л. Козловой, В. 3. Колтуна, М. В. Кораблиной, Г. Ф. Куцева, С. П. Литенковой, Е. Г. Молодых-Нагаевой, А. И. Пальцева, И. Т. Цилиной. В частности, ими были рассмотрены процессы видоизменения северной культуры в ходе освоения Севера и замедления этого процесса.
Современные аспекты взаимодействия нашего государства с сообществом, складывающимся на Севере Тюменской области, рассматривали Т. А. Анбрехт, Ю. М. Беспалова, Ю. Б. Вертгейм, Н. А. Власенко, С. В. Никитин, Е. В. Сырых, Л. П. Вэлло, Н. В. Данилова, Р. Р. Ежов, И. В. Ивачев, В. В. Мельник, В. М. Мельников, С. Н. Михеев, Р. Н, Салиева, А. Ю. Солодовников, В. С. Ташкалова, О. А. Алексеенко, В. Н. Турченко, М. М. Траскунова, С. Н. Еремин, Н. Н. Харючи, Г. Н. Чеботарев. В этих работах рассмотрены важные юридические, экономические, социальные и политические аспекты взаимодействия современного российского государства и коренных малочисленных народов Севера, меры по защите их культур, по организации их поддержки и социальной защиты, по попытке учета их интересов в процессе дальнейшего развития
северных месторождений, который по-прежнему продолжает оказывать сильное разрушительное влияние на существование этих культур.
Проведенные в работе аналогии с процессами, происходившими в Северной Америке потребовали использования работ П. Бьюкенена, Е. Ф. Гладун, С. И. Жука, Дж. Кипинг, П. С. Онафа, А. де Токвиля. Эти исследования позволили провести параллели между формированием особенной северной культуры и аналогичными процессами культурогенеза, протекавшими в Северной и, частично, Южной Америке в процессе их колонизации европейцами.
Особенно важное значение в этом отношении имеют работы И. Т. Цилиной (в которой обстоятельно рассматривается трансформация культуры переселенцев в процесс их жизни на Севере) и А. И. Пальцева (которым был поднят вопрос о том, что сибиряки составляют собой специфический субэтнос, со всеми его культурными атрибутами). Оба этих исследования впрямую предваряют данную диссертационную работу.
Объект исследования: Культура быта российских северных регионов на современном этапе развития.
Предмет исследования: Формирование нового северного быта в процессе взаимодействия культур коренных малочисленных народов Севера с культурами переселенцев, подразумевающими различные мировоззренческие основания быта.
Цель исследования. Показать механизм формирования нового северного быта в рамках переселенческой культуры в условиях постепенного сворачивания активного освоения Севера, вследствие чего возникает большая зависимость быта от природных рамок его осуществления, и мировоззренческие основания новой культуры взаимодействия с природой, аналогичной культуре северных народов, но тесно связанной с современной цивилизацией.
Задачи исследования:
Рассмотреть онтологический статус быта в рамках культуры, показать взаимосвязь этих явлений духовной жизни.
Показать разрушение синкретичности быта в процессе цивилизационного развития человечества.
Продемонстрировать первобытную синкретичность быта коренных малочисленных народов Севера и его природосообразность.
Исследовать взаимодействие переселенческой и местной культур, в ходе которого происходило разрушение традиционного быта северных народов и трансформация культуры переселенцев.
Обрисовать основные особенности новой хозяйственной деятельности, которая формируется вне рамок промышленного освоения Севера в трансформированной переселенческой культуре.
Выявить различие экологического мышления переселенцев и коренных жителей и показать особенности нового экологического мышления, формирование которого обусловлено новым северным бытом.
Показать этнорелигиозную особенность формирования новой культурной общности в северных регионах.
Провести аналогии в формировании полиэтничных общностей в других регионах мира и рассмотреть специфику местной ситуации.
Методология исследования. В данном диссертационном исследовании были использована совокупность методов различного уровня. Основанием исследования являются метод материалистической диалектики, системный анализ и герменевтика.
Диалектика использовалась для построения общей схемы взаимодействия культур переселенцев и коренных жителей и выведения фаз их взаимного влияния. Системный анализ использовался для того, чтобы представить культуру и быт в качестве системного явления, различные аспекты которого тесно взаимосвязаны и взаимообусловлены. Герменевтика применялась для трактовки представлений, существующих в
культурах разных народов, что было необходимо для сравнения их между собой.
Кроме вышеуказанных общефилософских методов в частных случаях использовались структурализм и постструктурализм (для анализа структуры культурных представлений), феноменология (для представления тех или иных культурных явлений как феноменов духовной жизни), экзистенциализм (для понимания мирочувствования отдельного человека в рамках традиционной и современной культур).
Для проведения анализа исторической эволюции быта, а также сравнения между собой быта и культур разных народов, а так же их осмысления в общественном сознании, были использованы цивилизационный и формационный подходы, принципы социальной эволюции, исторического единства и целостности, сравнительного анализа однотипных процессов, и методы: системный, системно-функциональный, сравнительно исторический, исторического анализа, соотнесения общего и частного.
Для построения модели будущего типа хозяйствования на Севере использовался метод социально-экономического прогнозирования, основанный на выявлении тенденций современного развития и продления их существования в будущем.
В этом отношении принципиальными для данного исследования были концептуальные положения о целостности культур, о природосообразности первобытных культур, их обусловленности реальными условиями хозяйствования. Важнейшее значение имели закономерности экономики и политэкономии, в том числе и международной экономики, состояние которой диктует высокий спрос на минеральные ресурсы, потому и высокий уровень финансового благосостояния на Севере. Использовались и базовые положения
экономической географии, которые связывают природные особенности со спецификой хозяйствования.
В исследовании были использованы выводы современной глобалистики о взаимосвязи всех процессов в мире (невозможности изолированного успешного развития современных обществ в отрыве от остальной цивилизации), и основные положения экологии, показывающие пределы возможного продуктивного вмешательства человека в природу, при преодолении которых наступают разрушительные последствия.
Научная новизна исследования. Она заключается в следующем:
В работе быт рассматривается как выражение сложного социоприродного бытия человека, он отражает целостность его "второй природы", его культурного бытия, надстроенного над природным бытием и составляющим с ним сложное взаимосвязанное явление, в котором культура и природа приводятся к гармонии в рамках быта.
Культуры северных народов рассматриваются в плане их соответствия природосообразному быту, который формирует универсальные формы быта для всех человеческих общностей, которые по тем или иным причинам обитают в таких условиях.
Период активного освоения Севера рассматривается не как окончательная данность, которая определенным образом влияет на культуры и образ жизни северных народов и переселенцев, а как временное явление, обусловленное потребностями мировой экономики, что означает его историческую ограниченность, после окончания чего местное сообщество окажется перед необходимостью обеспечивать хозяйственное воспроизводство собственными усилиями.
Переселенческая и местная культуры рассматриваются в рамках цивилизационной парадигмы как различные культурные традиции, органически несовместимые в своих изначальных основах, но способные взаимодействовать в порождении нового северного быта.
Основные положения, выносимые на защиту. В общем и целом можно сформулировать следующие основные положения, которые выражают собой итог предпринятого исследования:
Первобытное состояние общества характеризуется соединением в рамках быта всей культуры общества в ее многообразных проявлениях, подобное положение было характерно для культур коренных малочисленных народов Севера, все культурные проявления которых не выходили за рамки быта.
Быт коренных малочисленных народов базировался на особом восприятии мира, в котором природа была предметом "возделывания" и заботы, входила в состав освоенного человеком мира, то есть мировоззрение этих народов было изначально экологично.
В культуре цивилизованных народов большая часть человеческой деятельности вынесена за рамки быта, быт сводится к голому потреблению, откуда восприятие мира и природы как объекта потребления, в этом случае быт выступает основанием потребительской мировоззренческой позиции в культуре.
Для периода освоения Севера было характерно столкновение этих исходных жизненных установок, противоречие образов мира привело к частичному разрушению культур малочисленных народов Севера, но сами поселенческие культуры частично переняли исходные мировоззренческие установки традиционной культуры. Это было обусловлено тем, что городской индустриальный быт не охватывал всю массу переселенцев, некоторая их часть была вынуждена обеспечивать свою жизнь промыслом, что привело к формированию природосообразного быта.
Сейчас на Севере по мере сокращения добычи происходит постепенное вовлечение все большей массы населения в новый быт, характеризуемый натуральным промысловым хозяйством, экологичным
отношением к природе, совмещением традиционного мирочувствования с достижениями современной цивилизации.
Практическая значимость работы. Данное исследование имеет практическую значимость, обусловленную тем фактом, что формирование нового северного быта происходит в сложных условиях продолжающейся добычи минеральных ресурсов, в то время как уже сейчас понятно, что в будущем северное общество будет вынуждено перейти к эксплуатации возобновимых ресурсов данного региона, само существование которых может быть поставлено под угрозу при бездумном освоении.
В этом отношении понятно, что результаты данного исследования могут быть использованы при разработке и проведении целенаправленной политики охраны природы, целью которой будет максимальное сохранение в процессе продолжающейся разработки месторождений промысловых ресурсов Севера, так как сохранение этих ресурсов необходимо не только для выживания коренных малочисленных народов Севера, но и для выживания всего северного населения после истощения разрабатываемых недр.
На основании выводов данного исследования можно судить о необходимых формах и масштабах цивилизационного воздействия на северные территории, для предотвращения будущего быстрого регресса малых поселений, для чего необходим определенный уровень усвоения ими продуктов современной цивилизации.
Определенные общетеоретические выводы, полученные в результате исследования, могут быть использованы для построения модели сходных явлений, на основании которой возможно станет осуществлять прогнозы.
Апробация работы. Основные положения диссертации и ее выводы обсуждались на кафедре философии Тюменского государственного университета.
На их основании был написан ряд тезисов, представленных на нескольких практических конференциях, посвященных проблемам региональной культуры и культурам коренных малочисленных народов Севера, проводимых в области.
Выводы исследования используются автором в его деятельности на посту заместителя главы администрации муниципального образования "Красноселькупский район" ЯНАО по социальным вопросам.
Структура и объем диссертации: Данная диссертация состоит из введения, двух глав (восьми параграфов), заключения и библиографии. Исследование изложено на} 176 страницах, а список литературы включает 205 источников.
. Концептуальный статус понятия "быт" в методологии исследования
Исследование феномена быта прежде всего подразумевает формальное определение природы этого явления, которая значительно усложнена расхожими обыденными трактовками, запутывающими наше восприятие. "Быт" в традиционном понимании принято этимологически связывать с термином "обыденность", а под обыденностью понимать нормальное протекание жизни, в соответствии с тем, как она и должна протекать. Обыденное, вместе с тем, скорее негативная, чем позитивная характеристика. Обыденная жизнь значит жизнь, лишенная творческого порыва, одаренности, жизнь, в которой отсутствует стремление к прекрасному.
Жизнь В. А. Моцарта мы не назовем обыденной, даже если она и была у него сравнительно монотонна, даже если для него самого каждодневный творческий труд и был нормальным явлением. Человека, который грезит путешествиями и осуществляет их в течение всей своей жизни, мы тоже не назовем "обыденный человек". Значит, говоря о нормальности как признаке обыденности, мы понимаем нормальность не в отношении к самому тому, что мы характеризуем как обыденное, а по отношению к более широкому кругу сходных явлений, полная совокупность которых и дает нам понятие о норме.
Обыденная жизнь — это жизнь посредственного, среднестатистического человека, человека, ничего собой не представляющего, жизнь того, кто не желает больших свершений, а хочет просто жить, жить тихо и незаметно. Именно в массе таких людей и вырабатывается понимание о "нормальной жизни", под которой зачастую понимают жизнь статичную, связанную с преобладанием рутины над творчеством и повторения над прогрессом.
Жизнь В. А. Моцарта, как и жизнь великого путешественника, при всем своем постоянстве все же не была рутинна и повторяема, ибо каждый следующий день одного из них означал новое творчество, а каждое следующего путешествие второго не есть повторение предшествующего. Рутинная жизнь обычного человека, принятая им в качестве нормы, подразумевает, что львиную часть времени каждый день он посвящает совершению одних и тех же действий, которые если и претерпевают изменения, то не благодаря замыслу самого совершающего, но вопреки ему, так как сам действующий изменяется помимо своей воли, и это изменение и привносит трансформацию в его повседневную жизнь.
Образ повседневного серого человека был выведен в романе французского писателя П. Даниноса "Некий господин Бло", где показан человек, жизнь которого полностью лишена чего бы то ни было выходящего за пределы повседневности и обыденности, она состоит из всего лишь постоянного повторения неких действий, обеспечивающих его жизнебытие на некотором среднем уровне, существующем в данном обществе.
"Серость" человека - скорее негативная характеристика, нежели позитивная, а так как способ его жизнебытия и носит наименование "обыденность", то принято и сам термин "обыденность" трактовать как нечто негативное. Отсюда становится понятно, что не следует превращать прямую параллель между несомненно этимологически связанными словами "обыденность" и "быт" в параллель смысловую, ибо на самом деле эти понятия имеют несколько иную смысловую нагруженность, и преимущественная негативность одного из них не дает нам повода столь же негативно характеризовать другую.
Разобщенность быта и производства как проблема современной культуры
Первобытное миросозерцание было синкретично и гармонично именно потому, что, с одной стороны, было полностью укоренено в быте, а, с другой стороны, сам этот быт был выработан путем своеобразного естественно-социального отбора, когда на протяжении большого числа поколений вырабатывалась правильная совокупность действий, должная обеспечить эффективную адаптацию человека в мире. Образ мира выстраивался на основании образа жизни, а образ жизни явился обобщением общественной практики, синтезированной в быте. Мифологическое представление в целом давало верное практическое истолкование действительности, верное, в смысле его прагматической целесообразности, теоретическое же объяснение соответствовало возможностям понимания, доступным обществу на той ступени развития, на которой это понимание достигалось. И не напрасно Л. Леви-Брюль утверждал, что первобытное мышление было непроницаемо к опыту (48, 52), то есть не могло быть опровергнуто при помощи фактов, эту особенность нельзя, конечно, "вменять в вину" первобытному мышлению, ибо в исторической перспективе оно оказывалось как раз право. Отдельный опыт может опровергнуть отдельное представление, которому он противоречит только в том случае, когда это опровергаемое представление мыслится как отдельное, в то время как внутри первобытного миросозерцания в принципе не существовало отдельных представлений, факт в этом случае сталкивался со всей универсальной тотальностью социального опыта группы и, как следствие, ничего не мог ей противопоставить ввиду своей малозначимости. Гибкая система мифологического мышления тут же находила этому факту сверхъестественное объяснения.
Тут практика в качестве критерия истинности опыта не срабатывала и не могла сработать, так как практика в первобытном обществе уже была выстроена наиболее целесообразным для данной местности образом, а потому привязанные к ней теоретически-сверхъестественные обоснования и не могли ей противоречить ввиду того, что были сформированы на ее основании. Отдельные необычные практические случаи игнорировались представлениями, будучи списаны на происки злых сил или на магические неудачи, это оказалось возможным ввиду того, что устойчивость социального опыта и неизменность практики, быта и образа жизни были столь велики, что эти отдельные случаи не представляли серьезной угрозы роду, и наоборот, более целесообразно было игнорировать их, чем усложнять свою социальную практику.
Первобытное мышление, таким образом, является следующей ступенью в усложнении социального поведения после инстинкта. В отличие от инстинкта поведение первобытного человека более гибко и восприимчиво к изменениям внешней среды, изменение быта способно произойти быстрее, нежели изменение генотипа, а потому на этой ступени эволюции оказывается возможным приспосабливаться к более быстрым изменениям окружающей среды, нежели это могут делать животные.
И, вместе с тем, первобытное мышление столь же целостно, как и инстинктивный опыт, в нем отсутствует механизм обратной связи во взаимодействии представления и практики, факт, выбивающийся из колеи привычного объяснения, не может быть адаптирован к мировоззрению, как, впрочем, и быстрые изменения внешней среды. Именно ускорение жизни, превосходящее те темпы, которые может адаптировать и воспринять первобытный бессознательный опыт, вызывает дальнейшее усложнение человеческой культуры и ее переход на следующий этап развития.
. Решение экономической совместимости культуры и цивилизации
Идея противопоставления культуры и цивилизации принадлежит немецкой философской школе, откуда эта схема была распространена на культурологические исследования. В данной парадигме выстраивали свои модели исторического бытия людей И. Г. Гердер (54, 122 - 134), Г. Ф. В. Гегель (49, 62 - 75), Ф. Ницше (119, 43 - 56), но наиболее наглядно она была выражена О. Шпенглером в его историческом труде "Закат Европы" (192,67-80).
Схематично идею противопоставления культуры и цивилизации можно генетически свести к имманентно присутствующему в европейской философии со времен Средневековья противопоставлению материального и духовного бытия людей. Восходящая к христианству, эта мысль была наиболее удачно выражена св. Аврелием Августином в его концепции Града человеческого и Града Божьего. Для христианства духовное и плотское диаметрально противопоставлены друг другу, что находит выражение в средневековых представлениях об "устройстве" человека, которого в те времена "подразделяли" на дух, душу и тело. Источником духовности человека был дух, связующее звено между человеком и богом, посредством которого происходило приобщение человека к творцу. Именно дух является источником всего лучшего в человеке, и только через его посредство возможно внутреннее понимание правильного. Духовными интересом человека является праведная жизнь, за которую ему будет дарована награда в виде спасения и вечной жизни.
В свою очередь, тело связывает человека с падшим миром, в котором правит зло, а потому плотские потребности и интересы не приближают человека к богу, а только отдаляют его от него. И чем больше человек следует удовлетворению своих плотских интересов, тем сильнее он отступается от духовной жизни и сбивается с пути истины, тем сильнее он погружается во зло.
Вот между двумя этими побудительными внутренними интенциями и колеблется человеческая душа, выражение индивидуальности, которой присуща свобода воли. Именно в этой индивидуальной свободе воли, выбирающей между добром и злом, и заключено подобие человека богу, не определенного заранее, но определяющего свою судьбу, выбирающего между смертью и жизнью вечною.
Град человеческий для Августина - это совокупность людей, исходящих из плотских интересов, а Град Божий составляют те, кто следуют интересам духовным. В исторической перспективе, конечно, ни Град человеческий, ни Град Божий не могут актуально реализоваться. Град Божий недостижим из-за первородного греха, который испортил человеческую природу, Град человеческий же - потому, что остаются люди, которые не отступили от истины и продолжают стремиться к тому, чтобы следовать по пути, предначертанному всевышним.
Два этих града существуют как социальные и духовные проекты, происходит конфликт в процессе их осуществления, и этот конфликт между сторонниками добра и зла и составляет суть человеческой истории, которая должна быть завершена победой Града Божьего, но обеспечит эту победу не усилия человеческого рода, но милость божья, которая будет явлена праведным.
