Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Культурный стереотип как способ освоения действительности
1. Гносеологические и психологические корни стереотипизации культурного опыта 16
2. Структура и функции стереотипов 38
3. Факторы формирования и устойчивости стереотипов 58
Глава 2. Межличностный конфликт как столкновение культурных стереотипов
1. Природа, сущность и культурный компонент социальных конфликтов 78
2. Стереотипизация структурных элементов конфликта 100
3. Влияние стереотипов на самоидентичность и ее трансформацию 121
Заключение 139
Литература 144
- Гносеологические и психологические корни стереотипизации культурного опыта
- Структура и функции стереотипов
- Природа, сущность и культурный компонент социальных конфликтов
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В настоящее время культурологическое знание становится все более практическим. Повсеместно социальные и культурные переменные включаются в структуру выработки и реализации решений, касающихся любого из значимых секторов общественной жизни. Результаты изысканий в области наук о культуре помогают человеку в принятии социально значимых решений тем, что позволяют понять, в каком обществе, в каком мире он живет, каковы его возможности в отношениях с окружением. Как показывает практика, знание культурных различий между людьми, странами, этническими и профессиональными группами, и умелое использование этих знаний, повышают эффективность действий более осведомленной стороны.
Термины из области теории культуры, такие как «менталитет», «стереотип», «самоидентичность» сегодня стали достоянием обыденного сознания человека, ориентированного на научное или квазинаучное обоснование своего поведения. Сами по себе они отнюдь не показатель качества знаний о культуре. Большинство людей в этом отношении привыкло руководствоваться личным опытом, включая устный обмен информацией с ближайшим окружением и разрозненные сведения, передаваемые средствами массовых коммуникаций.
Именно здесь в условиях хаотичности информации на основе обобщения личного опыта индивида и нередко предвзятых представлений, распространенных в его среде, формируется такой феномен как стереотип восприятия. Стереотипизация - неотъемлемая характеристика межгрупповых и межличностных контактов. Их изучение входит в проблемные поля целого спектра частных
гуманитарных наук, таких как социология, психология, этика, история, педагогика и др. В наибольшей мере исследованы этнические стереотипы. Социальная культурология и социальная психология, социолингвистика, этнология общения, интеракционизм в коммуникации, этнометодология, в чем-то пересекаясь, а в чем-то дополняя друг друга, изучают то, как члены социума выражают и осознают культурные тождества и различия.
В широком смысле культурный стереотип как часть мировоззрения может рассматриваться как носитель коллективных представлений, как отпечаток властных отношений, как проявление имплицитных знаний, как составляющая мотивации к социальной практике. Его разностороннее изучение актуально, прежде всего, с позиции антропологической версии культурологии, которая, изучая специфику субъекта культурной деятельности, нацелена на обеспечение его прагматическими, адаптационно-целесообразными знаниями.
Другим стимулом к постановке заявленной проблемы послужили размышления об истории потерь и конфликтов нестабильного общества, терроризме и «столкновении цивилизаций», геноциде и массовых уничтожениях второй мировой войны. Культурология XX века научила видеть в этих трагических событиях столкновение не только идей, но и людей, имеющих сформированные их культурами доминанты. Ни одна межкультурная коммуникация не обходится без противоречия в целях, идеалах и ценностях. Устойчивая коммуникация стремится к их позитивному разрешению. Назрела необходимость рассмотрения «идеальной» стороны конфликтной ситуации (когнитивной, эмоциональной, мифологической и т.д.) с точки зрения новой парадигмы, сложившейся в социокультурных науках.
Изучение конфликта, как и рационализация его содержания, позволяет субъектам коммуникации освободиться от автоматического
следования своим бессознательным установкам, обрести более сложную культурную идентификацию. Оказалось, что культурные представления, сколь бы фантастичными и далекими от эмпирической верификации они ни были, составляют элементы реальности для разделяющих их людей. В то же время самые рационально выстроенные и эмпирически проверенные суждения ученых могут встречаться человеком с недоверием и пренебрежением; он может сопротивляться предлагаемому знанию, даже если это приносит ему вред. Соответственно стоят вопросы о том, как формируются, существуют подобные представления, почему люди предпочитают их позитивному знанию.
В исследовательской литературе только межнациональные конфликты принято обозначать как конфликты культур, как результат различного понимания, различного отношения к жизненным реалиям и их толкования. А между тем все эти различия в понимании присутствуют также и в отношениях полов, поколений, профессиональных и конфессиональных групп, которые, следовательно, эвристично рассматривать именно в качестве конфликта культур. Необходимо так же кроме социальной и психологической структуры конфликта выделить ценностно-креативную и культурно-поведенческую стороны.
Проблематика конфликтов является недостаточно исследованной в отечественной теории культуры, как с точки зрения концептуального анализа, так и с эмпирической точки зрения. Объективной необходимостью становится изучение причин и мотивов возникновения конфликтов на разных уровнях культуры, а также роли культурных стереотипов и моделей поведения в их развитии.
Степень разработанности проблемы. В широком смысле эмпирические наблюдения за особенностями поведения, жизненными
привычками и «предрассудками» соседних народов насчитывают такую же историю, как и сами межкультурные контакты. Еще в трудах Геродота и Фукидида, Ксенофонта, Тацита, Плиния, Иосифа Флавия и др. можно встретить описание особенностей и странностей, как других народов, так и отдельных субкультур. Философы, начиная с Платона и Аристотеля, постигающие человеческую природу и различные формы мышления, также не прошли мимо того, что обусловлено в субъекте именно культурой. Однако возникновение подлинно научного интереса к проблеме норм и стандартов поведения у различных народов можно отнести к XVIII веку, когда появляются работы Ш.Монтескье, Ж.Бюффона, Дж. Вико, И.Г.Гердера и др. В 1859 году Х.Штейнталь и М.Лацарус ставят задачу создания новой науки — «психологии народов», составной частью которой были вопросы, рассматривающие культурные шаблоны поведения. Они исходили из концепции «народного духа», предложенной еще Гердером и получившей особенное развитие в романтических историософских спекуляциях. Эта единая «особая природа» каждого народа оказывает влияние на принятие различных правил поведения и создает неповторимый колорит культуры. Их идеи развивались в Германии В.Вундтом, а в России - Г.Шпетом.
Идея коллективной ментальности, впервые возникшая у А.де Токвиля (1835), получает развитие и углубление в XX веке в трудах Л.Февра, М.Блока, продолжатели которых Ж. Ле Гофф, Ж.Дюби, а также Й.Хейзинга, Ж.-П.Вернан, Э.Панофски пытались воссоздать ментальность разных культурных эпох. Под ней понималась общая духовная настроенность, совокупность навыков духа, задающих картину мира и культурные традиции.
К интересующим нас аспектам организации культуры с учетом принципа культурного релятивизма обращались представители английской и американской этнологии и культурантропологии
Р.Бенедикт, М.Мид, Р.Метро, Л.Уайт, К.Клакхон, А.Радклифф-Браун, Р.Линтон, М.Херсковиц и др.
В контексте изучения социокультурной динамики проблемы, близкие к исследованиям стереотипов, рассматривались в трудах М.Вебера, А.Вебера, Т.Парсонса, Э.Гидденса, Н.Лумана, Ю.Хабермаса, К.Манхейма, В.Парето, А.Тоффлера, а в отечественной культурологии -А.Я.Гуревича, Л.Г.Ионина, Ю.М.Лотмана, С.В.Лурье, К.М.Кантора, В.М.Межуева, А.С.Панарина, Л.М.Баткина, Г.С.Кнабе, Г.Гачева.
Большой вклад в изучение стереотипного поведения, равно как и разнообразных межличностных социальных конфликтов, внесли представители психоаналитической культурологии З.Фрейд, К.Г.Юнг, Э.Фромм, К.Хорни, Э.Эриксон, Д.Рисмен, Ж.Лакан, Дж.Хендерсон и др.
Собственно стереотипы начинают целенаправленно исследоваться в сфере социологии и социальной психологии в связи с изучением процессов массового общества. В работах У.Липпмана, О.Клайнберга, Г.Мерфи, Г.Боденхаузена, М.Лихтенштейна, Дж.Форгаса, М.Снайдера рассмотрены способы порождения стереотипов и факторы, влияющие на их приятие социальным субъектом. Механизмы, способствующие устойчивости стереотипов, привлекали внимание таких ученых как Р.Нисбет, Л.Росс, К.Андерсон, К.Макколи, К.Стит, М.Сегал.
В отечественной исследовательской литературе необходимо отметить работы В.А.Ядова, П.Н.Шихирева, В.С.Агеева, Р.М.Грановской, Е.В.Коневой, Т.Е.Васильевой, С.А.Мурадяна, Е.В.Орловой. Работы последнего десятилетия в области межкультурной коммуникации, лингвострановедения и имагологии также содержат разделы, посвященные культурным стереотипам: М.Беннет, Э.Мэнерт, Р.Водак, А.Вежбицкая, В.В.Красных, О.А.Леонтович, К.Ситарам, Г.Когделл и др.
Ученые разных стран много сделали для того, чтобы раскрыть общую природу социального конфликта, исследовать его роль и значение в общественной жизни. В их работах широко представлена разнообразная методология, содержатся многочисленные определения самого понятия, накоплен опыт типологии и классификации конфликтов, даны характеристики их социальных функций. Это, прежде всего, работы западных ученых таких, как Дж.Бернард, Р.Бейли, К.Боулдинг, Д.Бухер, Дж.Льюк, Л.Козер, Л.Крисберг, Д.Лэндис, Р.Макк, А.Рапопорт, Р.Стагнер (США); Т.Боттомер, Дж.Рекс (Англия); Г.Бутуль, М.Крозье, А.Турен, А.Филип, Ж.Фройнд (Франция); Р.Дарендорф (Германия); Я.Муха, Я.Штумски (Польша).
Отечественная конфликтология представлена именами
А.Г.Здравомыслова, Ю.Г.Запрудского, А.Я.Анцупова, А.И.Шипилова, Е.И.Степанова, чьи работы носят социологический, либо обзорно-аналитический характер. В области социальной психологии конфликты исследовали: Н.В.Гришина, Д.Шапиро, Н.В.Крогиус, Т.Шибутани, Э.Берн, Д.Брэсс, К.Баттерфилд, Б.Скэггс и другие. Однако, до сих пор изучение именно культурных стереотипов (объединяющих коллективное и индивидуальное поведение) в межличностных конфликтах с позиций современной культурологии, как теории междисциплинарных исследований, не было проведено.
Объект исследования: социокультурная составляющая стереотипов сознания и поведения.
Предмет исследования: влияние феномена стереотипизации на конфликтное развитие межличностной коммуникации.
Выбор предмета и объекта продиктован необходимостью более глубокого исследования проблем идентичности (в связи с провозглашенным постмодернизмом отказом от нее), типов и форм реакции на процессы унификации в культуре, изучения взаимодействия
массовой культуры и личностного самоопределения. Мы полагаем, что наиболее «эвристично для познания культуры рассматривать человека внутри современных хозяйственных, институциональных, межличностных связей и в этом контексте прослеживать его представления о своих потребностях и проблемах, которые побуждают его поддерживать, нарушать и создавать элементы собственной социокультурной реальности»1.
Цель работы состоит в исследовании закономерностей функционирования культурных стереотипов и их трансформации при конфликтном развитии коммуникации. Выбор цели обусловлен тем, что до сих пор массовые стереотипы исследовались, как правило, в статике, т.е. как устойчивые, всегда себе равные упрощенные схемы восприятия и поведения.
Чтобы изучить динамику стереотипа как культурного феномена предполагается решить следующие задачи:
• Проанализировать современные концепции стереотипизации массового и индивидуального поведения и сознания;
• Исследовать структурные и функциональные особенности культурных стереотипов, формы и технологии их трансляции;
• Определить статус культурных стереотипов в структуре самоидентификации личности;
• Исследовать культурные параметры ситуации конфликта как необходимой стадии межличностного взаимодействия;
• Рассмотреть влияние культурных стереотипов на изменение самоидентичности в процессе конфликта. Методологическая основа. Методологической основой
исследования являются принципы системности в исследовании феномена культуры, а также положения, предлагаемые социологией
1 Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию. - М., 1994. - С. 16. культуры и теорией менталитета. Широко используются элементы структурно-функционального, интерпретативного, компоративного и типологического методов анализа. Важным идейным источником работы является философско-методологическое наследие Г.Г.Шпета и М.М.Бахтина в части обоснования ими онтологии культуры и мировоззренческой установки философии диалога на постижение «правды взаимоотношений» (М.Бахтин).
При постановке проблем автор опирался на работы отечественных культурологов Д.С.Лихачева, Ю.М.Лотмана, А.Я.Флиера, Л.Г.Ионина, П.С.Гуревича, В.М.Розина, Т.Ф.Кузнецовой, А.И.Пигалева, Л.В.Щегловой. При определении социокультурной специфики конфликтной коммуникации использованы идеи классиков и ведущих представителей теоретической социологии (М.Вебер, Э.Дюркгейм, П.Сорокин, Т.Парсонс, Р.Мертон, Э.Гидденс) в особенности ее гуманистической парадигмы, которая ориентирована на познание и понимание локальных сообществ, специфики меньшинств, микроанализа социокультурной практики (Г.Зиммель, Дж.Мид, М.Серто, А.Турен, К.Гирц, Г.Когделл и др.).
Проблематика конфликтов требует интегративного объяснения, комплексного исследования. Поэтому в процессе научного обобщения использовался принцип плюралистической дополнительности, когда отдельные исследовательские задачи решены путем использования различных познавательных процедур. Так, данные, полученные с помощью включенного наблюдения, подвергались экспериментальной проверке с целью выявления ценностных компонентов межличностного конфликта.
Исследование культурных стереотипов в настоящей работе опирается на теоретические и эмпирические источники. К первым относятся работы отечественных и зарубежных авторов, посвященные изучаемой проблематике; ко вторым — результаты социологических исследований, личные наблюдения, материалы публикаций средств массовой информации.
Научная новизна исследования. В диссертации всесторонне на основе методологии современного культурологического знания тематизируется ситуация межличностного конфликта. В рамках предлагаемой методологии:
• проанализированы гносеологические и психологические корни культурных стереотипов, определены основные их функции;
• представлена полевая структура стереотипа, в которой выделены ядро, периферия и ассоциативный контекст, обеспечивающий их связь с другими стереотипами того же рода;
• раскрыто место культурных стереотипов в структуре самоидентичности субъекта культуры;
• выявлены основания для выбора стереотипов из культурного тезауруса; доказано, что селекция происходит в соответствии с антропологическим идеалом или собственным типом личности;
• уточнены и обоснованы принципы культурологического анализа закономерностей возникновения и развития межличностного конфликта, как потенциальной стадии любого социального взаимодействия.
Основные положения, выносимые на защиту:
• Культурный стереотип есть представление, отражающее обыденный уровень концептуализации культурной специфики и оказывающее при первичном контакте сильное влияние на взаимные ожидания партнёров. В процессе стереотипизации субъект в значительной мере деиндивидуализирован и бессознательно становится проводником массовых представлений и привычек.
• Гносеологическими корнями стереотипизации являются процессы категоризации и экономии мышления посредством упрощения и схематизации. К психологическим корням мы относим связь стереотипизации с защитой групповых ценностей и с адаптацией к сложному миру. Имея отношение к глубинным пластам сознания, стереотип в образах и поведенческих моделях формирует определённую субкультуру в качестве особенного способа выживания, то есть энергетического, вещественного и информационного обмена со средой.
• Стереотип имеет полевую структуру: в нём может быть выделено ядро — ведущий принцип или концепт - и периферия — неизменно сопровождающие ядерное понятие- образ атрибуции и суждения. Стереотип сопровождается ассоциативным контекстом, который обеспечивает связь с другими стереотипами того же рода. К социальным и идеологическим функциям культурных стереотипов относятся: аффективная, дифференцирующая, интегрирующая, редуцирующая, адаптирующая и селективная.
• Межличностный конфликт, рассмотренный с позиций теории культуры, представляет собой такую форму человеческого взаимодействия, где в соприкосновение приходят индивидуальные культурные миры, индивидуальные образы мира, то есть особую форму межкультурной коммуникации. Предлагается изучение межличностного конфликта как конфликта культур, в котором каждая из сторон рассматривается оппонентом как продукт определённой тендерной, этнической, субкультурной, профессиональной, конфессиональной, политической и всякой иной идентификации.
• Конфликт, являясь одной из форм диалога, представляет собой необходимое условие самоидентификации. Без конфликта нет осознания своих границ, разделения на «своё» и «чужое». Именно конфликт приводит к самопознанию, поскольку в нём к субъекту возвращаются результаты его самопроявлений. Идентичность в конфликте сначала формируется и твердеет, а затем в ходе разрешения конфликта она меняется, отчасти за счёт подвижной контекстной идентификации, отчасти за счёт осознанного выбора из тезауруса субъективных ценностей принципов своего поведения.
• Культурные стереотипы в межличностном конфликте играют двоякую роль: защитно-адаптивную и негативно- ограничительную. С развитием конфликта стереотипы частично разрушаются: меняется как стереотипное восприятие Альтер, так и автовосприятие Эго. Результирующая столкновения стереотипов даёт такую картину, которую ни одна из конфликтующих сторон предсказать не могла. При негативном разрешении конфликта, то есть прекращении коммуникации, новые стереотипы сводятся к более простым схемам. При позитивном разрешении — выходе взаимодействия на новый уровень - оценочное суждение и ранее сложившийся образ становятся сложнее, разнообразнее и богаче, но не теряют своей стереотипической природы. Теоретическая значимость работы заключается в том, что изучение влияния культурных стереотипов на развитие межличностных конфликтов вносит вклад в определение возможностей теории культуры в выработке языка разрешения социальных конфликтов. Представленный подход способствует пониманию этничности, гендерности и иной субкультурной определённости не столько как изначально данного, статичного образования, сколько как производного от динамики социокультурных отношений. Ядро содержания субкультурной определённости перемещается в сферу осознания группой своих отличий. Комплексный анализ стереотипизации конфликта способствует становлению нового когнитивно-прагматического подхода, являющегося перспективным для дальнейшего изучения межкультурных взаимодействий.
Практическая ценность работы. Результаты исследования
могут найти применение в преподавании курса культурологии, в курсах практической и теоретической конфликтологии, а также в трудах по этнологии, интерпретативной социоантропологии, в научных исследованиях студентов и аспирантов. Некоторые выводы работы могут быть использованы для практического решения социальных проблем культурной политики в регионах. Для социопсихологов работа может представлять интерес в качестве теоретического введения к практическому тренингу конфликтов и социального посредничества.
Апробация работы. Основные результаты исследования докладывались на заседаниях кафедры теории и истории культуры Волгоградского государственного педагогического университета, представлялись на обсуждение в ходе Региональных конференций студентов и молодых учёных (по секциям «Культурология» и «Философия») (г. Волгоград, 2001, 2002, 2003), на III Международном научном конгрессе «Наука, искусство, образование на пороге III тысячелетия» (г. Волгоград, 2002 г.), на Всероссийских конференциях (г. Казань, 2002, г. Астрахань, 2003 г.), на ежегодных научных конференциях профессорско-преподавательского состава
Волгоградского государственного педагогического университета.
Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.
Гносеологические и психологические корни стереотипизации культурного опыта
Исследование культурных стереотипов, их устойчивости, отбора связано с потребностями современной жизни, с осознанием того факта, что, формируемый разными обстоятельствами, в том числе случайностями, ограниченными знаниями, образ «другого», «другой культуры» в целом, зачастую весьма далекий от реальности, имеет такое же историко-культурное значение, как и сама действительность. Именно этими образами руководствуются многие из нас в своей практической деятельности. Искусственно созданные образы-представления начинают играть активную роль в формировании ментальности современников и возможно последующих поколений.
При всей устойчивости стереотипов и на первый взгляд достаточной изученности, их исследование в каждую новую историческую эпоху является важной научной проблемой, хотя бы потому, что происходит постоянная пульсация напряжения между традиционной установкой и её размыванием, между обогащением новыми историческими фактами и переосмыслением уже известных. Несмотря на достаточное внимание со стороны исследователей к данному феномену, объяснение природы, возникновения и функционирования стереотипов, равно как и понимание самого термина «стереотип» все еще является проблемой.
В настоящее время в научной мысли отсутствует единое мнение относительно его содержания. Термин «стереотип» можно встретить в различных контекстах, где он трактуется неоднозначно: стандарт поведения, образ группы или человека, предрассудок, штамп, «чувствительность» к культурным различиям и т.д. Первоначально термин стереотип служил для обозначения металлической пластины, использующейся в полиграфии для изготовления последующих копий. Сегодня под стереотипом в общих чертах понимается относительно устойчивый и упрощенный образ социального объекта, группы, человека, события, явления и т.п., складывающийся в условиях дефицита информации как результат обобщения личного опыта индивида и зачастую предвзятых представлений, принятых в обществе.
При этом стереотипы нередко отождествляют с традициями, обычаями, мифами, ритуалами. Несмотря на безусловное сходство стереотипов с традициями и обычаями следует отметить, что стереотипы в значительной степени отличаются от них по своей психологической основе. Функциональное поле стереотипов лежит, главным образом, в сфере психических структур, тогда как культурные традиции, обычаи и мифы являются объективированными результатами их формирования, закрепляемого рационализированными (идеологическими, политическими, концептуальными) или иррационализированными (художественно-поэтическими, мистически -религиозными) способами и средствами, в которых заинтересованно (либо не заинтересованно) общество1.
Иными словами, традиции и обычаи отличает их объективированная общезначимость, открытость для других, тогда как стереотипы являются продуктом скрытых субъективных умонастроений индивида. Миф же, как извечный способ упорядочивания реальности, является продуктом коллективного верования и выступает чрезвычайно успешным механизмом эмоциональной консолидации общества.
Сам автор термина Уолтер Липпман понимал под стереотипами: «...предвзятые мнения, которые решительно управляют всеми процессами восприятия. Они маркируют определенные объекты, как знакомые, так и не знакомые, что едва знакомые кажутся хорошо известными, а незнакомые - глубоко чуждыми»1. У.Липпман объяснял функционирование стереотипов через анализ социально-психологических аспектов деятельности людей и считал стереотипы мыслительным материалом, на котором базируется общественное сознание в целом. Стереотипы, по мнению ученого, упорядочивают мир и облегчают процесс мышления людей, благодаря им человек чувствует себя уверенно. Ученый выделил две основные причины, которые оказывают влияние на возникновение стереотипов.
Первая причина - использование принципа экономии усилий, характерного для повседневного человеческого мышления и выражающегося в том, что люди стремятся не реагировать каждый раз по - новому на новые факты и явления, а стараются подводить их под уже имеющиеся категории. Отказ от экономии внимания в пользу чистого опытного подхода подорвал бы человеческое существование. Таким образом, процессу стереотипизации всегда предшествует процесс категоризации, как один из способов познания человеком окружающей действительности.
Вторая причина образования стереотипов — это защита существующих групповых ценностей. Липпман называл стереотипы крепостью, которая защищает наши традиции и указывал на то, что любое посягательство на наши стереотипы расценивается нами как покушение на основы нашего мировоззрения. Устойчивость, ригидность, консерватизм — вот основные характеристики стереотипов по У.Липпману. Стереотип исследовался им в системе тех факторов, которые вызывают его возникновение и детерминируют его функционирование.
Структура и функции стереотипов
В предыдущем параграфе мы рассмотрели гносеологические и психологические корни стереотипов. С ними тесно связаны их социальные функции. Содержание стереотипа является коллективным представлением, оно принимается на веру и никем по-настоящему не оспоривается. Однако главная причина его устойчивости в качестве структуры индивидуального сознания состоит в том, что ему соответствуют усвоенные с детства стратегии выживания, принятые в той или иной культуре. Именно они сохраняют от развала всякую локальную цивилизацию. Например, России свойственна собственная историческая логика, которая соответствует ее стратегии выживания, не известной американской или западноевропейской культуре. Имея отношение к глубинным пластам сознания, стереотип в образах и поведенческих моделях формирует определенную субкультуру именно как особенный способ выживания, т.е. энергетического, вещественного и информационного обмена со средой.
Так, например, в статье «Черты первобытного примитивизма воровской речи» Д.С.Лихачев, отмечая схожесть воровских языков всех стран (однотипность словообразования, когда одни и те же понятия замещают друг друга), утверждал, что воровскую среду разных народов отличает один и тот же тип мышления, стереотипное отношение к окружающему миру. В этом мышлении господствуют «общие представления», которые Л.Леви-Брюль считал характерным признаком пралогического мышления. Массовому сознанию современного человека в том, что касается коллективных представлений, во многом свойственны черты деиндивидуализирующего, первобытного мышления. Во-первых, оно исключительно эмоционально. Стереотип, внедряясь в сознание, властно воздействует именно на эмоции, а не на интеллект, и легко закрепляется коллективными переживаниями. «Индивидуальное, личное отношение к предмету никогда не выражается в этой экспрессивной форме. Эта эмоция передает исключительно групповое, коллективное отношение»1.
Мы называем это аффективной функцией стереотипов, которая порождается социализированностью человеческих эмоций в больших группах. Концепты, выражающие к примеру этнические отрицательные оценки («жид», «москаль» и т.д.), вызывают определенные сильные эмоции. Но экспрессия эта качественно бедна, не глубока, чрезвычайно однообразна. Распространенный в американских анекдотах концепт «блондинка» (существо глупое и сексуальное), выступая в качестве стереотипа и подкрепляясь культурными паттернами, вызывает эмоцию недифференцированную, но яркую. Эмоция тесно связана с телесной моторикой и подкрепляется жестикуляцией. «Моторный тип мышления... создает положение, при котором слово действует не только на кору головного мозга, но и на мускульную систему человека»2. Связь стереотипных образов и поведенческих реакций не только с психической, но и с физиологической природой человека хорошо исследована и применяется в практике психотерапии, в которой пытаются найти и изменить устойчивые эмоциональные связи одних явлений с другими. Человека учат относиться к затверженным связям как к пристрастиям или дурным привычкам, которые поддаются разрушению с помощью осознания и специальных тренингов. Так, например, Луиза Хей писала, что у человека существует множество разных пристрастий. «В том числе — пристрастие к созданию определенных стереотипов мышления и поведения. Мы используем их для того, чтобы отгородиться от жизни. Если мы не хотим задуматься о своем будущем или взглянуть в глаза правде о настоящем, то обращаемся за помощью к стереотипам, которые удерживают нас от соприкосновения с реальностью. Некоторые люди в трудных ситуациях очень много едят. Другие - принимают лекарства. Вполне возможно, что в прогрессировании алкоголизма немалую роль играет генетическая наследственность. Однако выбор все равно остается за конкретным человеком. Часто «дурная наследственность» представляет собой лишь принятие ребенком родительских методов управления страхом»1.
Конечно, базовые эмоции — универсальный культурный феномен. Однако, по данным психолингвистики и культурологической лингвистики существуют национальные различия в эмоциях, сталкиваясь с которыми в ситуации межкультурного контакта, индивид может испытать то, что называют «культурным шоком», вызванным несовпадением ожиданий. Внутри культуры привычки обычно не рефлексируются. В иной культуре есть вероятность встречи с эмоциональными особенностями, отличными от наших собственных.
Эмоциональная структура личности формируется в раннем возрасте, и далее, когда культурой задаются стереотипы, воспроизводится эта первичная ситуация повышенной внушаемости. В первую очередь процесс стереотипизации захватывает легковнушаемых людей. «Внушаемость создает благоприятные условия для внедрения традиционных обычаев и верований» . Замкнутые традиционные культуры, живущие догмой обычая, требуют от человека не индивидуализации, а ассимиляции. С коллективными представлениями, свойственными каждой локальной культуре, мы связываем дифференцирующую и интегрирующую функции стереотипов, т.е. первичное разделение всего в мире на «свое» и «чужое».
Свойственное детскому и первобытному сознанию описание мира посредством системы бинарных оппозиций («плохой — хороший», «теплый - холодный», «день - ночь», «свет - мрак», «верх - низ» и т.д.) без наблюдения градаций и оттенков, участвует в формировании первоначальных моральных установок, но не столько в виде оппозиции «добро — зло», сколько в виде базового противопоставления «мы/свои» и «они/чужие». «Свои», как правило, воспринимаются с положительными эмоциями, им отдается предпочтение перед «чужими». При этом, как отмечают психологи, наблюдаются следующие когнитивные последствия: 1) считается, что все «чужие» похожи друг на друга и отличны от «своих»; 2) среди «своих» наблюдается больше разнообразия, нежели среди «чужих»; 3) оценки «чужих» тяготеют к крайностям: они, как правило, бывают либо очень позитивными, либо очень негативными1.
Природа, сущность и культурный компонент социальных конфликтов
Долгое время понятия «общество» и «культура» использовались как практически синонимичные в работах XIX - XX веков, где под ними понимались биологически ненаследуемые аспекты совместного существования людей. Как известно, одна из главных идей Т.Парсонса состояла в обосновании самостоятельности культуры по отношению к обществу. Констелляции культуры, как они определялись Парсонсом, включали в себя три главных компонента: системы идей и убеждений, где преобладают познавательные интересы; системы экспрессивных символов, где эксплицируются желания и нежелания; системы ценностных ориентации, где преобладают интересы оценки альтернатив действия. Таким образом, культура рассматривалась как подсистема социального действия.
Анализируя исторический материал, Парсонс выделял в качестве символических систем, обусловливающих поведение и результаты деятельности людей, три области: религию (включая философию), искусство и науку. Под понятием «общество» он рассматривал структуры отношений между индивидами и коллективами. И даже нравственность им в большей степени связывалась не столько с культурой, сколько с интегрирующими функциями социальной системы.
Поэтому преимущественно в сфере социологии стали изучаться формы межличностных и межгрупповых отношений, значимые с точки зрения поддержания и разрушения «ткани» социальности (кооперация, конфликт, интеграция, диссипация и др.) и механизмы их целенаправленного регулирования, т.е. институты и нормы в их структурно-функциональном, но не конкретно-содержательном плане. Культурология (в американском варианте — культурная антропология) сосредоточила свои усилия на изучении содержания совместной жизни и деятельности людей: сходных и специфичных для разных человеческих сообществ способов адаптации к природному окружению, друг к другу, технологий жизнеобеспечения и взаимодействия, символических систем и оценочных критериев. Различие между дисциплинами по формулировке Л.Уайта состоит в следующем: «Социология - наука о взаимодействии человеческих индивидов и обществ, формируемых этим взаимодействием. Культурология же изучает взаимодействие не человеческих индивидов, а элементов культуры (обычаев, институтов, кодов, технологий, идеологий и др.)»1. Таким образом, культурология имеет собственный предмет исследования — содержание общественной жизни.
В этой связи становится понятным, почему в российской конфликтологии до самого последнего времени принимали во внимание данные свыше десяти различных наук, от искусствоведения до военного дела, среди которых культурология, однако, не упоминается , ибо ее проблемное поле перекрывается этнологией, психологией, социологией и историей, синтезом которых в принципе и призвано быть культурологическое знание.
Современная культурология рассматривает социальные отношения лишь как часть более широкой целостности — культуры. Поэтому для нашего исследования релевантным будет рассмотрение конфликта как такой формы человеческого взаимодействия, где в соприкосновение приходят индивидуальные культурные миры, индивидуальные образы мира, т.е. как формы межкультурной коммуникации. В определенном смысле для нас вышеописанное разграничение социального и культурного не является валидным, снова утрачивает актуальность, ибо все процессы человеческих взаимодействий описываются в настоящее время как социокультурные. «Там, где было общество, стала культура»1. Социальность в чистом виде мы будем понимать скорее как психологический фактор, имеющий отношение к вопросу о природе человека с точки зрения соотношения коллективного и индивидуального.
Изучение конфликта более ста лет является приоритетной областью социологии и социальной психологии, начиная от провозглашенного Г.Зиммелем анализа «чистых форм» социального общения и взаимодействия. Среди устойчивых форм социального взаимодействия, как авторитет, договор, подчинение, сотрудничество и т.д. конфликт рассматривался как важная форма общественной жизни, которая способствует социальной интеграции и дифференциации. Г.Зиммель оценивал конфликт как нормальную форму социальных отношений, способствующую укреплению принципов и норм организации социальных институтов.
Следующая в русле его идей чикагская школа в социологии рассматривала весь социальный процесс как четыре взаимосвязанных типа взаимодействия: соревнование, конфликт, приспособление, ассимиляция. Здесь конфликты занимали центральное место, поскольку рассматривались как способ перехода от соревнования к приспособлению и ассимиляции, а также как важнейший источник социальных перемен.
