Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Взаимодействие центральной и местной власти в России во второй половине XVII-XVIII вв. как фактор формирования социокультурной ситуации с. 37
1. Институциональное формирование системы управления Малороссией в XVII - начале XVIII вв с. 37
2. Развитие государственно-управленческих структур малороссийской территории в первой четверти XVIII в с. 63
3. Трансформация системы управления Малороссией в 1720-е 1790-е гг с. 82
Глава П. Политическая и правовая культура в процессе формирования и становления национально-культурной самобытности с. 106
1. Войсковое казачье управление: культурные традиции и особенности с. 106
2. Политическая культура казачества и система управления Малороссией с. 127
3. Особенности правовой культуры Малороссии: синтез Магдебургского и
польско-литовского права с. 147
Глава III. Национально-культурная идентичность Малороссии в геополитическом контекстес. 172
1. Влияние европейской политики на государственно-политическое устройство и социокультурное поле Малороссии с. 172
2. Воздействие русско-турецких отношений на сохранение административных структур и развитие социокультурных отношений на малороссийской территории с. 199
Заключение с. 221
Приложение с. 231
- Институциональное формирование системы управления Малороссией в XVII - начале XVIII вв
- Войсковое казачье управление: культурные традиции и особенности
- Влияние европейской политики на государственно-политическое устройство и социокультурное поле Малороссии
Введение к работе
Содержание научной проблемы и ее актуальность. Проблема влияния культурных факторов на особенности протекания различных социальных процессов, на их содержание и характер трансформации, на экономические, политические, правовые и иные социальные феномены является одной из ключевых проблем современного культурологического знания, тем вопросом, разработка которого остро актуализирована многими проблемами современного общества. Среди многих явлений, подлежащих такого рода анализу, несомненно, может быть выделен феномен национально-культурной самобытности, нередко являющийся предметом острых дискуссий, как в рамках современной политической публицистики, так и в философских, правоведческих, политологических исследованиях отечественных и зарубежных авторов. Однако достаточно интенсивная в настоящее время разработка и обсуждение феномена национально-культурной самобытности почти совершенно не затрагивают его культурологический аспект, который включает в себя, прежде всего, выявление и анализ тех культурных факторов, которые выступают как значимые для становления и поддержания самобытности. Важно отметить также, что данный срез проблемы не только дополняет другие дисциплинарные исследования в теоретическом отношении, но и дает возможность более глубокого понимания реальных исторических процессов, так или иначе связанных с проблемой национально-культурной самобытности. В данном диссертационном исследовании акцент сделан на выявление социокультурных факторов, влияющих на становление и поддержание национально-культурной самобытности в конкретном историческом контексте.
Выбор в качестве социокультурного пространства, на примере которого рассматривается исследуемая проблема, Малороссии (так называлась Украина до начала XX в.), был главным образом обусловлен тем обстоятельством, что именно история этого региона XVII-XVIII вв.
дает возможность проследить характер и особенности культурных традиций и различных факторов, определявших влияние этих традиций на изучаемый феномен — становление национально-культурной самобытности украинцев, в условиях политической несамостоятельности региона и отсутствия в нем традиций независимости.
В контексте событий конца XX — начала XXI вв. на территории бывшего Советского Союза можно наблюдать различные стратегии поиска, обретения, сохранения национально-культурной самобытности (национальной идентичности). Проблемы осознания различными народами собственной национально-культурной самобытности очень остры на постсоветском пространстве. В этих условиях происходит обращение новых правящих и интеллектуальных элит к прошлому с целью социокультурной самоидентификации.
На Украине этот процесс происходит особенно остро, поскольку процесс формирования украинской самобытности осуществлялся в условиях политической несамостоятельности, раздробленности региона и пребывания его частей в составе разных государств вплоть до конца XVIII в. Существует мнение о том, что Малороссия для России была объектом политических манипуляций и колонизации. В действительности же малороссийская политика Российского государства, начиная с XVII в., создавала предпосылки и необходимые условия для формирования украинской национально-культурной самобытности. История становления украинской самобытности интересна тем, что решающее воздействие на этот процесс одновременно оказали, как общегосударственная (центральная), так и региональная, системы власти и управления Малороссией.
Хронологические рамки исследования. Настоящее диссертационное исследование охватывает период с 1654 г. по начало 90-х гг. XVIII в. — время, в которое Малороссия (Украина) существовала в качестве единой территориально-административной единицы, и в управлении ею активное
участие принимали местные власти, представлявшие собой элиту казачьего войска. В течение этих лет формировались основы, важнейшие идеологические установки украинской самостийности.
Верхняя хронологическая граница — год, когда часть Украины (вместе с Киевом) официально вошла в состав России.
Нижняя граница — период, в течение которого в сфере общероссийского государственного управления произошло значительное (по сравнению с предшествующими годами) нивелирование Украины в административно-правовом отношении с другими частями Российской империи. В 1780-е - 90-е гг. этот процесс пошел особенно быстрыми темпами: в 1781 г. Малороссия была разделена на три губернии, в 1783 г. произошла реорганизация казачьих полков в полки регулярной армии, а на все украинские земли было распространено крепостное право. Кроме того, вскоре малороссийское дворянство было уравнено в правах с великороссийским, а после разделов Речи Посполитой (последний из них произошел в 1795 г.) были воссоединены все украинские земли.
Объектом исследования являются культурные традиции, определявшие национально-культурную самобытность Малороссии во второй половине XVII-XVIII вв. и являвшиеся ресурсом для ее поддержания.
Предметом исследования являются существенные для становления и сохранения культурных традиций факторы, рассматриваемые на конкретном историческом материале Малороссии второй половины XVII-XVIII вв.
Цель исследования: выявление и анализ факторов, определявших культурные традиции региона, которые в свою очередь способствовали формированию и поддержанию национально-культурной самобытности, в условиях автономного существования Малороссии в составе Российского государства.
Задачи исследования:
реконструировать систему управленческих структур Малороссии и определить ее значение для поддержания национально-культурной самобытности данного региона;
выявить социокультурные аспекты взаимодействия местных и центральных (общероссийских) управленческих структур в Малороссии;
определить роль казачества в процессе формирования малороссийского управления и культурных традиций с середины XVII до конца XVIII вв.;
выявить воздействие особенностей политического устройства на становление культурной самобытности украинцев;
рассмотреть влияние внешнеполитического фактора на преобразования, происходившие в сфере управления Малороссией, и формирование местных культурных традиций;
осуществить комплексный анализ правового положения Малороссии в рассматриваемый период и определить его влияние на социокультурную специфику региона и поддержание национально-культурной самобытности.
Теоретические и методологические основы исследования.
Методологическую основу диссертации составляет комплексное использование нескольких подходов, применяемых при исследовании историко-культурной проблематики: проблемно-хронологический метод, метод исторической реконструкции, методы исторической культурологии, компаративный и системно-структурный подходы.
В диссертационном исследовании понятие культурная традиция является концептообразующим. Под культурной традицией нами понимаются различные культурные установки и достижения, характерные
для того или иного общества, являющиеся наиболее устойчивыми элементами его культуры, передающиеся из поколения в поколение без существенных изменений и составляющие основу национально-культурной самобытности народа.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
— впервые на материале комплексного исследования истории
Украины XVII-XVIII вв. проанализированы культурные традиции в их связи
со спецификой политико-правовой ситуации как ресурс сохранения и
поддержания национально-культурной самобытности региона;
— определена роль казацкого социума как источника и носителя
культурных традиций Малороссии;
— выявлено влияние внешнеполитического фактора на
формирование местных культурных традиций в Малороссийском регионе;
— проанализированы социокультурные аспекты взаимодействия
местных и общероссийских структур управления и влияние их на
формирование национально-культурной самобытности края.
Положения, выносимые па защиту:
Особенностью генезиса украинской национально-культурной самобытности является ключевая роль малороссийской системы власти и управления, сформированная казачеством в XVII-XVIII вв. на основе его социокультурных традиций;
Возникновению и поддержанию определенного социокультурного поля Малороссии и культурных традиций способствовал ряд факторов: государственно-управленческий, административный (автономное образование в составе Российского государства), правовой, геополитический;
Воздействие государственно-управленческого фактора на становление украинской национально-культурной самобытности
проявлялось во внутренней политике казачьих старшин и малороссийской политике Российского государства, формировавших особое социокультурное и политическое пространство края и свои культурные традиции;
Особенность правовой ситуации в регионе заключалась в том, что в Малороссии функционировала собственная правовая система, отличная от системы Московского государства и Российской империи: «казачья демократия» постепенно распространила часть присущих первоначально лишь ей социокультурных и правовых традиций на все группы населения Малороссии;
На социокультурную ситуацию в Малороссии оказывала влияние острота геополитической борьбы между Россией, Османской империей и Речью Посполитой в XVII — середине XVIII вв., что одновременно являлось причиной сохранения автономии Малороссии в составе Московского государства и Российской империи.
Источники исследования. Источниковую базу диссертационной работы составили несколько групп материалов по истории Малороссии второй половины XVII-XVIII вв.: законодательные и актовые материалы, делопроизводственная документация, дипломатические документы, эпические произведения, источники личностного происхождения (авторы которых — государственные деятели, послы, чиновники) — дневники (автокоммуникативные источники), эпистолярные источники (переписка), записки путешественников. Следует отметить, что ценность источников личностного происхождения заключается в изложении фактической стороны описываемых событий, а не в их оценке авторами. В то же время, в них проявляется, как ни в каких других источниках, историческое самосознание личности автора конкретного источника.
Основную группу источников составляют законодательные материалы. Для разработки темы исследования важны как законодательные
документы, которые были созданы в самой Малороссии, так и исходившие от структур центральных органов управления и сопредельных государств. Очень важное значение для данной работы имеют статуты — кодексы феодального права, действовавшие в Речи Посполитой и перенятые малороссийским городовым казачеством, которое напрямую подчинялось гетману1. Следование малороссийской администрации содержащимся в этих кодексах правовым нормам влияло на характер управления всей Малороссией и на систему власти в ней, оказывало существенное воздействие на оформление самобытности малороссов посредством формирования особого культурно-правового поля в данном регионе. Правовые нормы, содержащиеся в статутах, продолжали действовать в Малороссии и в XVII, и в XVIII вв., и даже, в некоторых ее районах, в XIX в.
Законодательные акты русского государства второй половины XVI — первой половины XVII вв. важны для данного исследования тем, что позволяют реконструировать социально-политическую ситуацию в украинских землях в конкретный исторический период и получить представление о причинах, приведших к отделению Малороссии от Польши. Кроме того, в законодательных документах имеются сведения о первых контактах правительства России с казачьими формированиями и властями в малороссийском регионе.
Анализ корпуса законодательных документов и материалов позволяет определить соотношение норм русских правовых источников и правовых материалов иностранного происхождения (Речи Посполитой, Крымского ханства), действовавших на территории Малороссии в изучаемый период.
Комплекс законодательных материалов периода правления Петра I3 содержит редакции и проекты законов, заметки, доклады, «доношения» или донесения, челобитные и иностранные источники. Особый интерес для изучения темы представляют документы, отражающие переломные события
малороссийской истории первой четверти XVIII в., которые повлекли за собой глобальные изменения в жизни этого края4.
В XIX в. началась публикация документов, касающихся истории взаимоотношений Малороссии с другими государствами. В их числе была представлена и дипломатическая документация. Издательством Московского университета в 1847 г. был выпущен сборник документов «Переписка и другие бумаги шведского короля Карла XII, польского Станислава Лещинского, татарского хана, турецкого султана, генерального писаря Ф. Орлика и киевского воеводы Иосифа Потоцкого»5. В издании содержатся документы на турецком, польском и украинском языках. Из числа украиноязычных документов для данного диссертационного исследования значительный интерес представляют письма Ф. Орлика европейским правителям и крымскому хану6. По этим материалам можно определить предпочтения части малороссийской казачьей старшины относительно государственного и общественного устройства страны и их политическую ориентацию, а также предпочтения в вопросах выбора союзников.
В «Собрании трактатов и конвенций, заключенных Ррссиею с иностранными державами», издание которого было осуществлено в 1883 г. Ф. Мартенсом7 по поручению и под эгидой министерства иностранных дел, содержатся не только тексты соответствующих документов по истории международных отношений, но и включены рассуждения автора-составителя сборника об основных движущих силах российской внешней политики на протяжении значительного временного периода. Естественно, здесь представлено и участие Малороссии в международных отношениях, что позволяет проследить последствия и степень внешнего влияния на внутреннюю организацию малороссийской территории, причины ее медленной, постепенной интеграции в состав Российской империи. Из материалов становится понятным, что на этот процесс, безусловно, оказывал значительное влияние геополитический фактор.
Формы и последствия воздействия геополитического фактора на положение Малороссии в системе международных отношений и в Российском государстве заметно отражены в международных договорах, как в имеющих отношение непосредственно к Малороссии, так и касающихся изменений в положении государств сильно влияющих на нее8.
Для изучения темы важными источниками являются документы, касающиеся воссоединения Украины с Россией. В их числе такие публично-правовые акты как «Решение Земского собора о воссоединении Украины с Россией» от 1 октября 1653 г., «Жалованная грамота царя Алексея Михайловича гетману Богдану Хмельницкому и всему Войску Запорожскому о сохранении их прав и вольностей»10 от 27 марта 1654 г. Особый интерес представляют частно-публичные документы, такие как письма11 Богдана Хмельницкого царю Алексею Михайловичу с просьбой о воссоединении с Россией и с благодарностью за воссоединение. Дипломатическая и делопроизводственная переписка между государственными деятелями России и Малороссии, представлена в публикациях документов, осуществленных к 300-летнему юбилею воссоединения Украины с Россией12. Материалы публикаций позволяют конкретизировать отдельные моменты истории вхождения Малороссии в состав Российского государства.
Значительный объем документов по малороссийской истории опубликован в работах историков XIX - первой половины XX вв. А. Скальковского, Д. Яворницкого, Н. Костомарова, С. Соловьева, М. Грушевского.13
Массовая публикация документов по истории Украины и Малороссии начала осуществляться украинскими исследователями с 90-х гг. XX в. В этот период вышли собрания документов с комментариями по истории Запорожской Сечи и истории Украины-Гетманщины14.
Из комплекса документов «Архів Коша Нової Запорозькой Січи» («Архив Войска Новой Запорожской Сечи») в диссертационном
исследовании использовались материалы дипломатической переписки между государственными деятелями Малороссии, Крымского ханства, России и Польши. Кроме того, в указанном сборнике содержатся делопроизводственные материалы различных административных инстанций, переписка между ними и доклады представителей отдельных территорий. В него включены «доношения» об общей ситуации на границе Малороссии с соседними государствами и о приграничных конфликтах, распоряжения украинских органов власти; судебно-следственная документация — жалобы иностранных подданных малороссийским и русским властям на действия казаков и разбирательства по этому поводу и
др.
В сборнике «Політична історія Гетьманщині XVIII ст.»15 широко представлено законодательство, инструктивные и распорядительные материалы и переписка между высшими российскими и высшими украинскими (малороссийскими) органами власти. Анализ данного корпуса законодательной и делопроизводственной документации позволяет лучше понять, как регулировалась смена гетманов, и какова была роль центральной власти в подобных политических событиях, определить объем полномочий местных властей.
Изучение делопроизводственных материалов, характеризующих отдельные аспекты переселенческой политики русского государства в пределах его малороссийских владений16, (данные документы относятся к середине XVIII в.) дает дополнительную информацию о степени участия иностранного фактора в формировании национально-культурной самобытности Малороссии, а также позволяет детально реконструировать этапы заселения отдельных малороссийских территорий выходцами из европейских государств.
Значительный интерес для работы представляет также делопроизводственная документация, отражающая разведывательную деятельность, которая осуществлялась казачеством в пользу России17.
Поскольку казаки не только производили разведку в сопредельных с малороссийской территорией землях, но и совершали на них грабительские набеги, угоняя у тамошнего населения скот и забирая имущество, среди документации, относящейся к периоду существования Малороссии, присутствует большой блок судебно-следственных материалов, включающий жалобы потерпевшей стороны, а также касающийся выяснения обстоятельств этих набегов и санкций за них, запретов осуществлять набеги в дальнейшем. Такого рода инциденты бывали, как правило, взаимными: и поляки, и крымские татары тоже нападали на малороссийские земли. Организация отпора агрессии на территорию края была одной из важнейших задач, стоящих перед малороссийскими и русскими властями. Данная ситуация нашла свое отражение в российском законодательстве, и в частности, в «Указе императрицы Анны Иоановны гетману Даниилу Апостолу о принятии мер против нападений поляков и захвата ими земель, отошедших согласно «вечному миру 1686 года к России» , в «Чолобитної гетьмана Данила Апостола від 11 листопада 1728 р. Колегії іноземних справ про прискорення вирішення питання про захоплення поляками ґрунтів, пасік, лісов та ін у мешканців прикордонних поселень»19 («Челобитной гетмана Даниила Апостола от 11 ноября 1728 г. Коллегии иностранных дел об ускорении завершения разбирательства по делу о захвате поляками земель, пасек, лесов и прочего у жителей приграничных поселений»), «Ордері Генеральної військової канцелярії від 18 січня 1751 р. про заборону запорожцям нападати на польські та турецькі землі»20 («Ордер Генеральной войсковой канцелярии от 18 января 1751 г. о запрещении запорожцам нападать на польские и турецкие земли»).
При выявлении истоков самобытности украинского народа нельзя не обратить внимание на украинский эпос, имеющий форму цикла песен, получивших название «думы»21 и отличающихся непосредственной связью с исторической действительностью. В них отображены трагические
картины опустошительных турецких и татарских набегов на украинские (малороссийские) земли, угон мирных жителей в рабство, подвиги и предательства казачьих вождей и другие события и картины жизни Украины XV-XVII вв. Герои украинского эпоса зачастую имеют своих исторических прототипов, имена которых упоминаются в летописях и хрониках22. Изучение эпических произведений позволяет выявить народную оценку и интерпретацию событий и исторических личностей вышеуказанного периода. Поскольку большинство дум отражает реальные исторические события, содержание этих произведений устного творчества дает возможность понять, что волновало народ Украины (Малороссии) в эпоху становления его национально-культурной самобытности, и в каких условиях оно происходило, понять, что могло послужить катализатором данного процесса.
Историография проблемы. Диссертационное исследование является междисциплинарным по своему характеру, так как разрабатывается на стыке культурологии, истории культуры, истории политической культуры, региональной истории, микроистории. Л Следовательно, в историографии можно выделить группы работ, посвященные исследованию культурных традиций, самобытности, политической культуре, истории Малороссии и региональной истории.
Отечественная наука трактует традицию как «элементы социального и культурного наследия, передающиеся от поколения к поколению и сохраняющиеся в определенных обществах, классах и социальных группах в течение длительного времени. В качестве традиций выступают определенные общественные установления, нормы поведения, ценности, идеи, обычаи, обряды и т. д. Те или иные традиции действуют в любом обществе и во всех областях общественной жизни»23. Традиции служат сохранению сложившихся общественных и культурных форм и наряду с
этим способствуют развитию творческих начал в общественных отношениях и культуре.
Поскольку традиция проявляет себя в разных сферах и формах, стали привычными словосочетания «научная традиция», «философская традиция», «культурная традиция», «художественная традиция» и др. Нередко понятие «традиция» относят ко всем сферам жизнедеятельности этноса и выделяют производственную, семейную, национальную, научную, ритуальную, фольклорную и другие традиции24. Кроме того, предлагается рассматривать традицию в качестве одной из «форм наследования культуры»; как «социальную память»; как «культурную преемственность»25 Если традиции институциализируются, то их следует понимать как «механизм воспроизводства социальных институтов и норм, когда необходимость сохранения этих норм оправдывается самим фактом их существования в прошлом»26.
В массовой культуре понятие «традиция» обычно ассоциируется с такими способами культурного наследования как миф, фольклор, религия, бытовые обряды. Среди ученых нередко возникали споры о том, следует ли понимать термин «традиция» в широком значении или разумнее относить его только к обычаям и обрядам. Большая часть исследователей склонна видеть в традиции общественное наследие, считать традиции составной частью психологического склада нации, «"ядром" идентичности того или иного этноса» . «корнями» людей, к которым те обращаются в
поисках психологической опоры . При таком подходе используется широкое значение слова традиция, оно фактически становится синонимом
29 т-«
слова «культура» . В этом случае «культура предстает как «совокупность общественных традиций» . Однако, термин «культура» обозначает сам феномен, а «традиция» — механизм его функционирования.»31 В то же время традиция выполняет ряд культурных функций: «а) устанавливает преемственность культуры, б) служит каналом хранения и передачи информации и ценностей от поколения к поколению, в) выступают
механизмом социализации и инкультурации людей, г) выполняют селективную функцию отбора подобающих образцов поведения и ценностей» . Традиция — это «механизм самосохранения, воспроизводства и регенерации этнической культуры как системы. Традиции включают в себя... сгусток социально-исторического опыта людей»33 и является одним из механизмов изменения общества.
По мнению Андронаки Г.Д. и Васильевой В.В., традиция (базовое понятие в фольклористике и культурологии) может пониматься «и как один из механизмов культуры, «сеть связей настоящего с прошлым»34, и как «система представлений и ценностей».35 С точки зрения Слепцова П.А, терминами «традиция», «традиционная культура» следует обозначать «компоненты культуры исторически более ранние, наиболее стабильные, устойчивые, несущие основную этническую нагрузку и составляющие как бы ее каркас»36.
Достаточно емкое определение понятия «культурная традиция» было предложено Э.С. Маркаряном. По его определению, «культурная традиция — это выраженный в социально-организованных стереотипах групповой опыт, который путем пространственно-временной трансмиссии аккумулируется и воспроизводится в различных человеческих коллективах» . Другими словами, традиция — это сеть (система) связей настоящего с прошлым. При ее помощи совершается накопление, отбор и главное стереотипизация и передача опыта этноса. Для того чтобы функционировать, каждое человеческое общество должно иметь сложившуюся систему культуры, отстоявшиеся традиции. Такое определение «культурной традиции» подчеркивает ее фундаментальный характер. И в этом плане, как «родовое» понятие традиция включает в себя на уровне «вида» такие категории как «обычай», «обряд», «ритуал».
По мнению Лурье С, традиция теснейшим образом связана с менталитетом. С ее точки зрения, понятие «менталитет» «подразумевает подвижность, соотнесенность как с прошлым, так и с настоящим,
возможность сколь угодно глубоких внутренних противоречий» . В этом смысле «традиция выражается в менталитете народа, или точнее: менталитет — нематериализуемая составляющая традиции»39 и ее актуализированная составляющая. Действительно, особенности мировосприятия и самосознания играют в истории того или иного народа, того или иного государства заметную роль. На них и на традициях основывается самобытность народа, этноса.
Вторую группу исследований составляют работы, рассматривающие проблему самобытности40. Процесс осознания национальной, национально-культурной самобытности является реальностью и современного общества и одним из факторов, направляющих его развитие. Во многом это связано с попыткой целых народов по-новому осмыслить свое духовное наследие, а также свою роль и место в мире. Определение «национальная самобытность» позволяет конкретизировать, что речь идет о самобытности целого народа, а не какой-либо отдельной личности. Национальная самобытность есть бытие, ограниченное историческими рамками отдельно взятого народа. Она предполагает наличие неких компонентов культурного достояния общества, которые постоянно проявляются и оказываются функционально необходимыми на новых этапах его существования, обеспечивая его самосохранение при всех изменениях, происходящих внутри и во вне его41. Национальная самобытность является основой сохранения исторического этноса42. Осознание ее посредством изучения явлений прошлого позволяет лучше понять явления и процессы, происходящие в современном обществе. Понятие «самобытность» тесно связано с политическими, понятиями «независимость» и «суверенитет». Самобытность — существенное и постоянное проявление тех компонентов культурного достояния общества, которые оказываются функционально необходимыми на новых этапах его существования, обеспечивая его самосохранение и идентичность при всех изменениях в нормативно ценностной и смысловой сферах43.
Самобытность можно определить и как способность поддержания присущих данному обществу принципов социокультурной регуляции в различных ситуациях.
На формирование малороссийской (украинской) самобытности весьма существенное влияние оказала система власти и управления, действовавшая в Малороссии, а также те практики управления, которые функционировали в этом регионе во второй половине XVII-XVIII вв. Для анализа этого фактора привлекается концепция политической культуры и исследования по данной проблеме.
Термин «политическая культура» был предложен американским политологом Г. Алмондом в 1950-е - 1960-е гг. В современной политической науке распространены две группы базовых концепций политической культуры. Первая группа вслед за Алмондом видит в политической культуре «специфические политические ориентации — установки по отношению к политической системе и ее различным частям и установки по отношению к собственной роли в системе...»44. Ко второй группе относятся исследователи, которые включают в политическую культуру еще и образцы политического поведения.
С 80-х годов XX в. термин «политическая культура» в своих исследованиях начали широко использовать историки (сначала западные историки-русисты, а затем и отечественные исследователи). При этом их понимание политической культуры было ближе ко второй группе политологических концепций. Перспективность использования концепции политической культуры в историко-культурных исследованиях была недавно отмечена М.М. Кромом45. Он предложил в качестве базового определение политической культуры определение В. Кивельсон: «зона пересечения между политическими практиками и структурами — и культурными ожиданиями, нормами и ценностями»46.
Политическая культура не является простой составляющей культуры того или иного общества. Она формируется на пересечении общих культурных установок и системы политических институтов. Таким образом, взаимосвязь между культурными традициями социума и его политической культурой достаточно сложна и отношения между ними носят двусторонний характер. В этом смысле можно говорить о
возможности как прямой, так и обратной связи между двумя этими феноменами.
Следует принимать во внимание, что политическая культура не монолитна, а обладает сложной внутренней структурой, включающие подсистемы политических ориентации, отличающиеся от политической культуры в целом — политические субкультуры.
Наряду с понятием «политическая культура», в политологии одним
из центральных, дающим ключ к пониманию политических институтов, политических движений и самой политики, является понятие «власть». Существует достаточно большое количество определений термина «власть»: бихевиористские, телеологические, инструменталистские, структуралистские и др.47
Современная политическая наука считает, что «"власть есть волевое отношение между людьми", фактор, необходимый доля поддержания целостности и единства любого общества и для организации общественного производства; власть — это способность и возможность оказывать определенное воздействие на деятельность, поведение людей с помощью каких-либо средств: воли, авторитета, права, насилия5 власть есть осуществление влияния на процессы, происходящие внутри системы» . Считается, что класс, группа или индивид обладают властью, если они имеют реальную возможность и способность проводить свою волю, выраженную в политике и реализовывать свои цели49.
Власть присутствует во всех отношениях между людьми. К орудиям власти относят государство, политическую организацию общества, средства управления, методы управления (принуждение, убеждение, насилие). Иногда власть можно отождествлять с ее орудиями и «рассматривать как политическое господство и как систему государственных органов»50.
Однако власть есть не только сила направляющая, но и сама «порождается общественными силами, т.е. в известном смысле им подчинена и без их поддержки не может существовать»51, т. е. власть
является следствием психической природы человека. Чаще всего проявлениям власти присущ общественный характер, и главной целью власти становится создание и поддержание необходимого носителям власти порядка. В Малороссии способность власти оказывать формирующее воздействие на общество привела к тому, что возглавившее регион казачество оказывало влияние на все малороссийское общество наделяя его своими чертами. В итоге черты казачьей корпоративной культуры были перенесены на все население Малороссии и легли в основу национально-культурной самобытности украинского народа.
Отдельную группу работ при разработке темы диссертации составили исследования по истории и истории культуры Украины. Изучение малороссийской (украинской) истории началось в XIX в. Тогда же формируются основные направления украинской историографии. Дифференциация историографии была обусловлена следующими обстоятельствами. Часть ученых, занимавшихся историей Украины, придерживалась националистических взглядов и негативно относилась к самому факту воссоединения Украины с Россией в 1654 году и к его последствиям (первая четверть XIX в, «История руссов или Малой России»52). Другая часть историков данное событие оценивала положительно (Соловьев СМ. «История России с древнейших времен»53). В рамках двух направлений существовали, как крайние, так и умеренные взгляды на исторические события изучаемого временного периода.
Советское время внесло определенную корректировку в подходы к изучению истории Малороссии и Украины. В работах советских историков воссоединение Украины с Россией преподносилось исключительно как положительный факт, противоположные суждения по этому вопросу нередко расценивались как фальсификация истории. В XX в. значительное количество работ и исследований по украинской истории, включая ее малороссийский период, было создано российскими эмигрантами за рубежом. В них можно встретить самые разные (как и в отечественной
историографии) оценки событий малороссийского и украинского прошлого.
В первой четверти XIX в. (точная дата неизвестна) вышла знаменитая «История русов или Малой России»54 (ее автор также неизвестен) — первое масштабное произведение по украинской истории, на страницах которого предпринята попытка дать полную картину всей истории украинского народа. «История русов» не признает существования единого русского народа, говорит об исконной обособленности украинцев от великороссов, Малороссия преподносится как изначально казачье государство. Появление «Истории русов» «подхлестнуло» интерес образованных кругов Российской империи к изучению украинского прошлого. Она оказала влияние на творчество многих писателей и историков XIX в. В их числе А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, К.Ф. Рылеев, Н.И. Костомаров и др.
К числу первых крупных исследователей истории Украины относятся Д.Н. Бантыш-Каменский, A.M. Лазаревский, Н.И. Костомаров, А.О. Скальковский, Д.И. Яворницкий. В XIX в. главная роль в исторической науке отводилась изучению российской истории в целом, а не истории других народов страны. Важной заслугой этих ученых можно считать то, что они первыми в отечественной исторической науке обратились к изучению истории Малороссии, хотя и рассматривали ее как неотъемлемую часть Российской империи. Они видели эту территорию как некую самобытную культурную единицу, признавали наличие здесь определенного пласта историко-культурных традиций и выделяли множество особенностей.
В работах вышеперечисленных историков была представлена и история вхождения Малороссии в состав Российского государства. Кроме того, ими было собрано много фактического материала, иллюстрировавшего прошлое как Малороссии в целом, так и Запорожской Сечи. В их исследованиях можно найти подробное описание внутреннего
устройства Малороссии в Различные хронологические периоды. Они также содержат немало информации касающейся аспектов местного самоуправления в данном регионе, а также управления им из центра. Особенно детально эти аспекты малороссийской истории представлены в работах Н.И. Костомарова5 и Д.И. Яворницкого. Следует отметить, что первый ученый исследовал Малороссию в целом, тогда как труды другого историка посвящены в основном прошлому Запорожской Сечи, и им создано фундаментальное сочинение «История запорожских Козаков»56.
В работах Д.Н. Бантыш-Каменского57 украинская история рассматривается, как правило, в тесной связи с историей всей России, хотя и отмечается значительная самостоятельность Малороссии периода ее автономного существования в границах Российского государства. Независимость Малороссии от центральной власти всегда была тесно связана с внешнеполитической активностью ее лидеров, с наличием у них возможности свободно, не оглядываясь на Россию выстраивать собственную внешнюю политику. Для освещения данного аспекта малороссийской истории, очень большое значение имеет многотомный труд Д.Н. Бантыш-Каменского «Обзор внешних сношений России (по
1800 год)» . Особый интерес представляют те разделы, в которых речь идет о российско-польских и российско-турецких отношениях, так как в них украинский вопрос нередко являлся ключевым.
Крупным исследователем истории Запорожской Сечи и Новороссийского края является А.О. Скальковский. Среди его работ одно из первых мест занимает «Історія Нової Січи, або останнього Коша Запорозького»59. Этот научный труд посвящен истории запорожского казачества и описанию положения малороссийского казачества в целом, в том числе речь в нем идет о системе казачьего управления Войска Запорожского, оказавшей сильное влияние на все внутреннее управление Малороссией и на формирование в ней особых черт национальной
самобытности, сделавших ее в восприятии многих современников «казачьей страной».
К началу XX в. в Киеве сложилась школа украинских историков-экономистов, основателем и идейным вдохновителем которой был М.В. Довнар-Запольский. С этим научным обществом связано начало деятельности М.С. Грушевского, которого обычно называют «патриархом украинской исторической науки и по совместительству творцом украинской государственности»60. Основным его сочинением явилась «История Украины-Руси»61, впервые изданная в 1913 г. В связи с возникновением целой плеяды украинских историков, представлявших данную научную школу, появилась точка зрения, что революционные события начала XX в. «были периодом становления Украины и периодом первых попыток осознания своей истории именно на народном, а не элитарном уровне»62.
Многие историки, занимавшиеся изучением прошлого Украины, как в XIX, так и в XX вв., большое внимание уделяли роли и значению иностранного фактора на данной территории. Иностранное влияние в истории края и в формировании малороссийской национально-культурной самобытности было велико, поскольку малороссийский регион занимал приграничное положение и постоянно находился в сфере геополитических интересов трех государств — России, Речи Посполитой и Крымского ханства. Шел процесс переселения в Россию представителей многих государств и народов (особенно славян, спасавшихся от турецкого или польского угнетения), и большинство их оседало именно в малороссийских землях. Подобная непрерывная этнокультурная интеграция влияла на формирование самобытных черт малороссийского (украинского) населения, а также требовала от властей особого подхода к организации управления данной территорией. В ряду работ, отражающих этот аспекта украинской истории, следует отметить «Шведьско-Український союз 1708р.»63 М.С.Грушевского. В пору первого выхода
книги в свет, считалось, что факт украинско-шведского союза очень трудно доказать. Дело в том, что большинство документов, проливающих свет на обстоятельства переговоров малороссийских владык со шведами, были утрачены в ходе русско-шведской войны в первой четверти XVIII в. Однако, Грушевский смог подробно представить весьма сложный и запутанный момент истории Малороссии, когда влияние иностранного фактора на нее ощущалось весьма сильно. Впоследствии тема украинско-шведских связей была раскрыта Грушевским более глубоко в его «Истории Украины-Руси», первые тома которой вышли во Львове еще в 1905 г. В первой четверти XX в. «История Украины-Руси» вышла полностью, в одиннадцати томах, и в дальнейшем неоднократно переиздавалась как в нашей стране, так и за рубежом.
Участие Малороссии в международных отношениях и иностранное влияние на ее культуру и национальную самобытность нашло отражение в работах, посвященных изучению общероссийской истории. Например, в работе СМ. Соловьева «История России с древнейших времен»64.
Новый этап в изучении малороссийской и украинской истории начался после Октябрьской революции 1917 года. Новая власть провозгласила идею интернационализма. На этой волне началось изучение истории и культуры отдельных народов России (а значит и украинского), а впоследствии - народов Советского Союза. Первоначально основное внимание уделялось исследованию их новейшей истории, т.е. периода революции и Гражданской войны. Перед историками ставилась задача, отказаться от царистского прошлого.
В 1930-е годы из-за значительных изменений в международной обстановке, появилась необходимость укреплять патриотизм народа и улучшать межнациональные отношения. На государственном уровне началось возрождение интереса к досоветской отечественной истории. Была выдвинута идея солидарности славянских народов, их единения против общего врага. Центром такого славянского единства, по мнению
властей, должна была стать Россия. Таким образом изучение истории славянских народов постепенно приобрело политическую значимость. Тем не менее, несмотря на возникший, казалось бы, интерес к славянской тематике, каких-либо масштабных, значимых работ по истории Малороссии XVII-XVIII вв. в довоенное время создано не было. Однако, следует отметить, посвященный опять же общероссийской истории, труд Ю.В. Готье «История областного управления в России от Петра I до Екатерины П.» К сожалению, был издан только один том, который называется «Органы надзора. Чрезвычайные и временные областные учреждения. Развитие мысли о преобразовании областного управления. Упразднение учреждений. 1727»65. В этом исследовании уделено внимание вопросу развития системы управления Малороссией, но представлены лишь центральные органы управления этим регионом.
Значительная масса трудов по малороссийской и украинской истории была создана на протяжении XX в. за рубежом, исследователями-эмигрантами. Представителей эмигрантского сообщества многие из своих работ посвятили исследованию взаимоотношений малороссиян и украинцев с другими народами в разные времена. Интерес историков к данной тематике вероятно, был обусловлен тем, что начинали разработку подобных тем, оказавшись за границей, почувствовав местную среду и, не желая «раствориться» в ней, искали духовную опору в прошлом своей страны. Среди эмигрантских работ имеются как откровенно антироссийские (И. Борщак, Р. Мортель «Иван Мазепа: Життя й пориви великого гетьмана»66; «Діярій гетьмана Пилипа Орлика»7; Бирчак «Карпатська Україна: Споміни й пережівання: Нація в походи» ; и др.), так и такие, авторы которых пытались разобраться в сущности событий малороссийского и украинского прошлого, не делая акцент именно на негативных аспектах российского влияния (М. Антонович «История Украины»69).
В эмиграции создала многие из своих работ Н. Полонская-Василенко. Следует отметить ее работу по истории Украины, в которой при описании каждого периода украинской истории автор выделила особые разделы, где рассмотрела развитие органов управления Малороссией в отдельные периоды, картины развития права и правовых отношений в малороссийском регионе. В связи с этим вышеуказанная работа Н. Полонской-Василенко представляется очень важной для разработки темы данного диссертационного исследования.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией в СССР вышел ряд монографий и сборников статей, посвященных проблемам взаимоотношений украинского и русского народов (например, «Великая дружба. Сборник, посвященный трехсотлетию воссоединения Украины с
Россией» , изданный в 1954 г.). Большинство их были посвящены теме освободительной борьбы украинского народа за независимость, причем многие авторы были сосредоточены не столько на фактологической стороне вопроса, сколько на эмоциональной: практически во всех исследованиях превозносилась дружба народов.
Тема воссоединения Украины с Россией в канун юбилея данного события не осталась без внимания российских и украинских историков в эмиграции. Отношение к воссоединению Украины с Россией и к их совместному историческому пути среди историков-эмигрантов не было таким восторженным, как в Советском Союзе, нередко звучали негативные оценки данного события. Работы историков эмигрантов, созданные в 1950-е — 60-е гг., содержали главным образом разработку идеологических проблем в области русско-украинских отношений. Зачастую неприятие этими историками советского строя и советской власти как бы переходило в неприятие всяческого российского влияния в Малороссии и на Украине во все исторические периоды. Нередко в их работах присутствовало обращение к темам борьбы отдельных украинских вождей против России.
В 1960-е гг. в Нью-Йорке вышла и вызвала бурную полемику монография Н.И. Ульянова «Происхождение украинского сепаратизма». В ней автор предпринял полномасштабную попытку отойти от националистического подхода к изучению украинского, в т.ч. и малороссийского, прошлого. На страницах своей работы он выразил отрицательное отношение к украинскому «самостийничеству», как к искусственному творению незначительной части украинской интеллигенции. По мнению Н.И. Ульянова, «за все триста лет пребывания в составе Российского государства Малороссия-Украина не была ни колонией, ни «порабощенной народностью»72.
Наряду с работами по общеукраинской истории, за границей в 1950-е — 60-е гг. осуществлялась публикация трудов, посвященных истории казачества. Следует отметить работу Вовка В. , изданную в Мюнхене в 1956 г., и содержащую много сведений и о войсковой структуре и социальном сообществе казачества, о влиянии его на становление малороссийской и украинской культуры. Несколько ранее, в Торонто, вышла работа Б. Болотенко «Козацтво і Україна»74.
В 1960-е — 70-е гг. украинская тема отечественными историками разрабатывалась недостаточно динамично. Большинство появившихся тогда исследований носили обобщенный характер, как «История Украинской ССР» , «История городов и сел УССР». История Малороссии и Украины в них представлена как история революционной борьбы. Сведений о государственном и правовом устройстве украинского региона в вышеназванных работах очень мало, Все сведения по данным вопросам не отличаются какой-либо новизной.
В 1980-е гг. при изучении украинской истории все меньше места отводилось теме освободительной борьбы во всех ее проявлениях. На рассмотрение выносились вопросы, касающихся иных аспектов малороссийского и украинского прошлого. В 1980-е гг. вышли работы А.И. Гуржия «Эволюция феодальных отношений на Левобережной
Украине в первой половине XVIII века» , А.И. Путро «Левобережная Украина в составе Российского государства во второй половине XVIII века»77. В данных сочинениях большое внимание уделено изучению проблем формирования управления малороссийским (украинским) регионом, как из центра, так и на местах. В книге А.И. Путро, кроме того, рассматривается вопрос возникновения и функционирования в Малороссии и на Украине магдебургского права. В данных исследованиях принадлежность этого края к Российскому государству уже не выглядит само собой разумеющимся фактом, вырисовывается идея наличия неких русско-украинских отношений на протяжении всей совместной истории двух народов.
Из зарубежной исторической литературы, вышедшей в 1980-е гг. и принадлежащей перу иностранных авторов, следует отметить работу Ю. Бардаха «История государства и права Польши» , в которой автор значительное внимание уделяет осмыслению польского влияния, как правового, так и политического, в украинских землях. Следует отметить книгу также польских авторов М. Богуцки и Н. Самсоновича «Dzieje miast
I mieszczanstwa w Polsce przedrozbiorowej» («Жизнь городов и городского сословия в Польше до ее разделов»). В ней очень подробно освещено местное самоуправление в землях Короны Польской, магдебургское право Польши. Она позволяет более глубоко понять ту систему, которая оказала серьезное влияние на формирование национально-культурной самобытности малороссийского населения. Многие из применявшихся в Речи Посполитой правовых и законодательных норм были распространены в Малороссии и сделались неотъемлемую частью ее правовой и политической культуры.
После распада Советского Союза, в независимой Украине началась энергичная пропаганда национальной истории собственной страны. Власть активно поддерживала интерес ученых к изучению прошлого украинского народа. В результате, на Украине было переиздано или издано впервые
множество работ по ее истории, относящихся к самым разным периодам и освещавших различные моменты украинской истории. В настоящее времы сложилось два основных подхода: 1 рассмотрение России как врага и угнетателя украинского народа80; 2) попытка видеть в отношениях с Россией конструктивные начала и положительные стороны . Для раскрытия темы данного диссертационного исследования очень большой интерес представляют работы А. Гуржия82, Л. Мельника83, Б. Сушинского . Помимо наличия очень интересного фактического материала, в их работах представлено много документов, касающихся вопросов управления Малороссией XVII-XVIII вв., причем часть из них опубликована впервые. Б. Сушинским проанализирована деятельность болем двухсот исторических деятелей Украины-Гетманщины, в том числе обычно малоизвестных историкам.
Практическая значимость работы. Материалы диссертационного исследования могут быть использованы в дальнейшей научно-исследовательской деятельности и преподавательской работе, при разработке общих и специальных курсов по истории и теории культуры, отечественной истории, истории Украины, краеведению и регионоведению. Отдельные положения диссертации могут быть востребованы в экскурсионно-туристической практике, а также при разработке справочно-энциклопедических изданий.
Апробация выводов, выносимых на защиту.
Отдельные положения и выводы диссертации были изложены в статьях, тезисах и выступлениях на заседаниях методологического семинара молодых ученых в Российском институте культурологии, на научной конференции «Образование в пространстве культуры» (Москва, 2004 г.), на ежегодных конференциях-семинарах молодых ученых «Науки о культуре — шаг в XXI век» (Москва, 2001, 2002, 2003, 2004, 2005 гг.).
Структура диссертации обусловлена задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав и заключения. В приложении приводится список использованных источников и литературы, схема малороссийских органов управления, список малороссийских гетманов, украинский календарь.
Статут Великого княжества Литовского 1588 г II «История Белоруссии IX-XVHI вв. Первоисточники» ; См. Законодательные акты Великого княжества Литовского X-XVI вв. Подготовленные к печати И. Яковниным. Л., 1936.
2 Законодательные акты русского государства 2-ой половины XVI-1-ой половины XVII веков. Л., 1986.
См.: Воскресенский Н.А. Законодательные акты Петра I (редакции и проекты законов, доклады, доношения, челобитья и иностранные источники). М, 1945. 4 Воскресенский Н.А. Законодательные акты Петра I. Сс. 251, 351-361,403,412-413.
Переписка и другие бумаги шведского короля Карла XII, польского Станислава Лещинского, татарского хана, турецкого султана, генерального писаря Ф. Орлика и киевского воеводы Иосифа Потоцкого. М., 1847.
Переписка и другие бумаги шведского короля Карла XII.... С. 8-12.
Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами. С.-Пб., 1883. Т. 2., Т. 6.
Договор между «семибоярщиной» и гетманом С. Желтковским о признании польского королевича Владислава русским царем // Хронос //
.; Бушевский мирный договор 1617 г. между Польшей и Турцией // XIII век //
617/text.htm; Ништадтский мирный договор между Россией и Швецией от 30 августа 1721 г. // History net. Интернет для историков //
.; Кючук-Кайнарджийский мирный договор между Россией и Турцией от 10 июля 1774 г. // History net. Интернет для историков // .
9 Решение Земского собора о воссоединении Украины с Россией от 1 октября 1653 г. //
History net. Интернет для историков // .; См.:
Памятники русского права. М., 1961.
10 Жалованная грамота царя Алексея Михайловича гетману Богдану
Хмельницкому и всему Войску Запорожскому о сохранении их прав и
вольностей от 27 марта 1654 г. // Хронос» //
ml.
Письмо Богдана Хмельницкого из Черкасс царю Алексею Михайловичу с сообщением о победах над польско-шляхетскими войсками и желании украинского народа соединиться с русским народом от 8 июня 1648 г.; Письмо Богдана Хмельницкого из Переяслава царю Алексею Михайловичу с благодарностью за воссоединение Украины с Россией от 8 января 1654 г. // Украинские страницы» // 1 -4.html.
12 Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы. М., 1953.
13 Скальковський А. Історія Нової Січі або останнього Коша Запорозького.
Дніпропетровськ, 1995.; Яворницький Д.І. Історія запорозьких козаків. Київ, 1990;
Костомаров Н.И. Казаки: исторические монографии и исследования. М., 1995 г., и
Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Малороссийский гетман
Зиновий-Богдан Хмельницкий. // .;
Соловьев СМ. История России с древнейших времен. 1995; Грушевський М.С. Історія
України-Русі. II «Изборник» // .
14 Архів Коша Нової Запорозькой Січи. Київ, 1998.
15 Мельник Л.Г. Політична історія Гетьманщині XVIII ст. у документах и матеріалах.
Київ, 1995.
16 Справа по укомплектуванню гусарських полків вихідцями з Югославії, Румунії,
Албанії, Молдавії, Австрії, Прусії які переселялись на Україну під керівництвом майора
Албамеза 1.12 декабря 1724-го — 24 мая 1725 гг. II Держ. исторічн. архів Україні. Ф. 59.
Оп. 22. Д. 75. Лл. 1-6; Дозволенне польським підданим, вихідцям із Правобережної
України на поселення в містах і селах Лівобережної України, в маєтках монастирів і
поміщиків. 1744-1750pp. //Держ. исторічн. архів Україні. Ф. 59. Оп. 1. Д. 1178.
Лл. 1521,1522, 1719-1722.
17 Відомосте командирів Канівського та Любецького форпостів про становище в Польщі
від 9 вересня — 18 жовтня 1746 р // Держ. исторічн. архів Україні. Ф. 59. Оп. 7. Д. 1388-
1399.; Відомості від мешканців України, які повернулися з Туреччини і Криму про
перебування там польського посла. 31 травня — 17 червня 1746 р. //Держ. исторічн.
архів Україні. Ф. 59. Оп. 22. Д. 1401, Лл. 1-Ю; Таємні листі до Колегії іноземних справ
про становище в Кримському ханстві, в Польщі, Франції, Прусії. 14 лютого — 31 березня
1750 р. //Держ. исторічн. архів Україні. Ф. 59. Оп. 22. Д. 1861, Лл. №№ 1-3.
18 Указ императрицы Анны Иоановны гетману Даниилу Апостолу о принятии мер
против нападений поляков и захвата ими земель, отошедших согласно «вечному миру
1686 года к России від 10 лити 1732 p. II Держ. исторічн. архів Україні. Ф. 1407, Оп. 4. Д.23,Л. 1.
19 Чолобитна гетьмана Данила Апостола Колегії іноземних справ про прискорення вирішення питання про захоплення поляками грунтів, пасік, лісов та ін у мешканців прикордонних поселень від 11 листопада 1728 р. //Держ. исторічн. архів Україні. Ф. 51, Оп.З.Д. 1578, Л.№ 2.
Ордер Генеральної військової канцелярії від 18 січня 1751 р. про заборону запорожцям нападати на польські та турецькі землі // Держ. исторічн. архів Україні. Ф. 51, Оп. 7. Д. 10643, Лл. 3-4; 21 Героический эпос народов СССР. Т. 2. М., 1975. С. 5-55,543-545.
См.: думы «Самойло Кошка», «Корсунская победа», «Хмельницкий и Барабаш», «Про Хмельницкого Богдана смерть да про Юрася Хмельниченка и Павла Тетеренка» и др // Героический эпос народов СССР. Т. 2. М., 1975.
Советский энциклопедический словарь / М., 1988. С. 1348.
Пименов В.В. О некоторых закономерностях в развитии национальной культуры // журнал «Советская этнография», № 2.1967. С. 9; Барсегян И.А. О классификации форм культурной традиции // Советская этнография, 1981. № 2. С. 10.
См. Абдуллин А.Р. Культура и символ. Уфа. 1997 г. // http :// .ru/abdullin_ar/kult_simvol/1_ 1 .htm.
26 Кравченко А.И. Культурология: Словарь. М.: Академический проект, 2000. С. 577 // «Библиотека по культурологи» // .
Разлогов К., Орлова Э., Кузьмин Е. Российская культурная политика в контексте глобализации // «Отечественные записки: журнал для медленного чтения» // .
28 Разлогов К. и др. Указ. соч.
29 См. Лурье С. Культурная антропология в России и на Западе: концептуальные
различия // .
30 См. Абдуллин А.Р. Указ. соч.
31 Лурье С. Указ. соч.
32 Кравченко А.И. Указ. соч.
33 Абрамян Э.Г. Инновация и стереотипизация как механизмы развития этнической
культуры // Методологические проблемы этнических культур. Материалы симпозиума.
Ереван, 1978, С. 93.
34 Чистов К.В. Народные традиции и фольклор. Д., 1986. С. 108.
Андронаки Г.Д., Васильева В.В. Опыт лингвокультурологического анализа: песенный текст // Пермский государственный университет // .
Слепцов П.А Светлым божествам Айыы. Традиционный якутский ритуал: классификация, функции, генезис // «ИЛ» // 995/44.htm.
Маркарян Э.С. Узловые точки проблемы теории культурной традиции // журнал «Советская этнография», 1981. №2. С. 80.
Лурье С. Указ. соч.
39 Лурье С. Указ. соч.
40 См. Абдуллин А.Р. Культура и символ. Уфа, 1997; Бондаренко К. О национальной
гордости малороссов // //
; Лукьяненко Е. Наш Кобзарь: к 190-летию Тараса Шевченко // «Завтра» //
; Манекин Р.В. Украина: национальная самобытность и национализм //
;Понарин Э. Историческая действительность и националистическая мифология // «Единая Русь: подлинная история Украины» // ; Самобытность // «Все о высшем образовании» // .; Санкович 10. Пытка самобытностью // // ; Соломатин Ю. Галицкий сепаратизм: миф или реальность? // «Конгресс русских общин Крыма» // ; Ющенко В. Уроки истории // «Сервер "Заграница"» // .
41 Абдуллин А.Р. Указ. соч.
42 Манекин Р.В. Украина: национальная самобытность и национализм //
.
4 Манекин Р.В. Украина: национальная самобытность и национализм // .
Алмонд ГА., Верба С. Гражданская культура и стабильная демократия // Полис: Политические исследования. 1992. № 4. С. 593-594.
См.: Кром М.М. Политическая антропология: новые подходы к изучению феномена власти в истории России // Исторические записки. Вып. 4 (122). М., 2001. С. 370 - 397; Он же. К пониманию московской «политики» XVI в.: дискурс и практика российской
позднесредневековой монархии // Одиссей: Человек в истории. 2005. М., 2005. С. 283-303.
46 Кром М.М. К пониманию московской «политики» XVI в. С. 290.
47 Ксениди И. К концепции властного общества. Моделирование в определении
понятия «власть» // Библиотека философии и религии //
.
См.: Общая и прикладная политология. М., 1997. 49 Ксениди И. Указ. соч.
См.: Общая и прикладная политология... 51 Общая и прикладная политология... С. 13.
Исторія Русовъ или Малой Россіи // «Изборник» // .
53 Соловьев СМ. История России с древнейших времен. М., 1995.
54 Исторія Русовъ или Малой Россіи // «Изборник» //
.
55 Костомаров Н.И. Казаки: исторические монографии и исследования. М., 1995.
Яворницкий Д.И. История запорожских Козаков. В 3-х томах. Киев, 1990. Т. I.
См.: Бантыш-Каменский Д.Н. История Малой России от водворения славян в сей стране до уничтожения гетманства. Киев: Научная мысль, 1993; Подлинные дела малороссийскіе съ 1650 по 1757 г., хранящееся в Московском Архиве Коллепи Иностранныхъ Делъ с 1620 по 1757 год. М., 1893.
Бантыш-Каменский Д.Н. Обзор внешних сношений России (по 1800 год). Ч. 3. М., 1897.319 с.
59 Скальковський А. Історія Нової Січі або останнього Коша Запорозького.
Дніпропетровськ, 1995.
60 Бондаренко К.О национальной гордости малороссов II .
Грушевський М.С. Історія України-Русі. // «Изборник» //
.
Бондаренко К.О. Указ. соч. 63 Грушевський М.С. Шведьско-український союз 1708 р. Львів, 1909.
4 Соловьев СМ. История России с древнейших времен. М., 1995.
5 Готье Ю.В. История областного управления в России от Петра I до Екатерины II.
Т. 2. Органы надзора. Чрезвычайные и временные областные учреждения. Развитие
мысли о преобразовании областного управления. Упразднение учреждений. М.-Л., 1941.
66 Борщак I., Мортель Р. Іван Мазепа: життя й пориви велікого гетьмана. Львів, 1933.
67 Діярій Гетьмана Пилипа Орлика. Варшава, 1936.
68 Бірчак В. Карпатська Україна: Спомини й переживання: Нація в поході. 1939.
69 Антонович М. История Украины. Прага, 1941.
70 Полонська-Василенко Н. Історія України. Соч. в 2-х томах. Киев, 1995.
71 Великая дружба. Ереван, 1954.
72 Ульянов Н.И. Происхождение украинского сепаратизма. М., 1996., С. 3.
73 Вовк В. Козаки. Мюнхен, 1956.
74 Полотенко В. Козацтво і Україна. Торонто, 1950.
75 История Украинской ССР. М., 1967.
Гуржий А.И. Эволюция феодальных отношений на левобережной Украине в 1-ой половине XVIII в. Киев, 1986.
Путро А.И. Левобережная Украина в составе Российского государства во второй половине XVIII в. Киев, 1988.
78 Бардах Ю. История государства и права Польши. М., 1980.
79 См. Bogucka М., Samsonowicz H.Dzieje miast і mieszczanstwa w Polsce
przedrozbiorowej. Wroclaw, 1986.
80 Сушинський Б.І. Всесвітня історія лицарства. Одеса, 2004; Украина в составе
Великого княжества Литовско-Русского. II История Украины. II ; Гончаренко Н., Мельник С Основи історії
Укаїни: Посібник для студентів-україністів. Педагогічний інститут ім. Дьордя
Бенешенеї. Ніредьгаза, 1999.
Мельник Л. Гетьманщина першої чверті XVIII століття. Київ, 1997; Павленко С. О. Міф про Мазепу. Чернігів, 1998; Дикий А. Неизвращенная история Украины-Руси. Т. 1. II «Украинские страницы — история национального движения Украины». // 1 .html.
Гуржій А. Українська козацька держава в другій половини XVII-XVIII ст: кордоні, населення, право. Київ, 1996.
83См.: Мельник Л. Гетьманщина першої чверті XVIII століття. Київ, 1997. 84 Сушинський Б.І. Всесвітня історія лицарства. Одеса, 2004., С 633; Он же. Козацькі вожді України: Історія України в образах її вождів та полководців XV-XIX ст.. Історичні есе у 2-х томах. Одеса, 2004.
Институциональное формирование системы управления Малороссией в XVII - начале XVIII вв
Территория, известная в XVII в. как Малороссия (Малая Россия, Малая Русь, Украина, Украйна) включала юго-западные земли бывшей Киевской Руси. Исследователи не располагают свидетельствами существования какого-либо особого украинского народа в Киевской Руси, а также в княжествах возникших после ее распада. В XIII в. эти земли пришли в запустение после татаро-монгольского нашествия, и их связи с другими районами страны были серьезно нарушены. В XIV в. край попал под господство Великого княжества Литовского. К этому времени в нем вновь начали селиться уцелевшие во время татарских набегов жители лесных районов русских земель. Места их расселения они сами и их современники называли Малой Русью, поскольку центр русских земель - Великая Русь, Великороссия, к тому времени переместился на север1.
Большую часть жителей Малой Руси составляло крестьянство. В период литовского правления в малорусских землях появилось казачество. Основным занятием и источником существования этой, последней, не подчинявшейся никакой государственной власти социальной группы была война.
Существенное влияние на становление национально-культурной самобытности как украинского народа, так и населения всего малороссийского края оказывал обосновавшийся в этом регионе казачий анклав — Запорожская Сечь. Подробное, содержащее ряд ярких исторических деталей описание расположения Сечи находим у выдающегося российского историка Н.И. Костомарова. Сечь располагалась там, где «по окончании порогов Днепр проходит через гористое ущелье, называемое Волчьим Горлом" (Кичкас), а потом разливается шире и делается уже, хотя судоходен до самого устья, но по всему своему течению разбивается на множество извилистых рукавов, образующих бесчисленные острова и плавни (острова и луга, заливаемые в полноводье и покрытые лесом, кустарником и камышом). Первый из островов, вслед за Волчьим Горлом, есть возвышенный и длинный остров Хортица. За ним — следуют другие острова различной величины и высоты. Острова эти представляли привольное житье для удальцов того времени по чрезвычайному изобилию рыбы, дичины и отличных пастбищ. И вот с половины XVI века этот край, называемый тогда вообще "Низом", стал более и более делаться приютом всех, кому только почему-нибудь было немилым житье на родине, и всех тех, кому по широкой натуре были по вкусу опасности и удалые набеги. Запорожская Сеча установилась, прежде всего, на острове Томаковке, близ впадения в Днепр реки Конки. Против этого острова, на левом берегу рос огромный лес, называемый "Великий Луг". Через несколько времени Сеча переносилась ниже на Микитин Рог (близ нынешнего Никополя), а потом еще несколько ниже и надолго основалась близ нынешнего села Капуловки. Главный центр ее был на одном из островов, до сих пор называемом Сечею»2.
В 1569 г. на Люблинском сейме было принято решение об образовании польско-литовского государства — Речи Посполитой. Тогда же большая часть малороссийских земель, ранее находившихся под властью Великого княжества Литовского, отошла к Короне Польской. Однако, фактически, к середине XVI в. контроль над территорией Малороссии осуществляло казачество, К этому времени оно уже не было социально однородной по своему составу общностью, претерпев процессы социально-экономического расслоения. Выделившаяся группа знатных и богатых казаков - казачья старшина, настолько окрепла, что начала предпринимать попытки упрочить свое положение не только в среде казачества, но и во всей Речи Посполитой. Она неоднократно обращалась к польскому королю с просьбами о признании за своими членами «прав рыцарских», то есть — шляхетских, дворянских, подразумевавших, в частности, закрепление за ними земельных угодий. Так, одно из подобных казачьих посольств, прибыло в Польшу в 1638 г. с поручением «... униженно упадать к ногам его королевской милости», дабы добиться юридического закрепления старинных казачьих "вольностей", то есть прав зажиточных казаков на свои «грунты и достатки» (земли и имущество)»3.
Советский исследователь истории Украины периода Освободительной войны середины XVII в. А.И. Баранович утверждает, что де-факто правительство Речи Посполитой признало «рыцарские права казачьей верхушки, но потребовало, чтобы за это казаки несли военную службу»4; принятые на службу казаки заносились в особый список —реестр, и за ними признавались их земли, они освобождались от налогов и повинностей, им обещали ежегодно выдавать небольшое содержание.
Впрочем, на практике поляки не спешили соблюдать свои договорные обязательства в отношении казаков, даже и реестровых, тем более что от набегов последних нередко страдали окраинные польские земли. Кроме того, в Речи Посполитой к жителям Малороссии относились как к людям второго сорта в сравнении с этническими поляками, даже к малороссийской знати. С тем, что «в Речи Посполитой... украинцы были "унтерменшами"»5 согласны многие историки6. Такое положение во многом было обусловлено разницей вероисповеданий: малороссийское население было православным, тогда как польское исповедовало католичество. Ситуация религиозной дискриминации более всего обращала на себя внимание московской власти; так, в свом послании Земскому Собору 1654 г. царь Алексей Михайлович (1645-1676 гг.), излагая украинский вопрос, прежде всего указывал на «...религиозное притеснение поляками-католиками православных украинцев»7.
Историки располагают многочисленными данными, засвидетельствовавшими факты применения насилия в отношении малороссийского населения. Польские феодалы, земельные владения которых располагались в малороссийском крае, не гнушались самыми жестокими средствами для приведения в состояние покорности местных жителей. Чего стоят только примеры обращения князя Иеремии Вишневецкого «с вольнолюбивыми украинцами ... Он вешал их, сажал на кол, вырывал глаза и приказывал казнить так, чтоб они чувствовали, что умирают»8. Размышляя о причинах польско-казацкой вражды, приведшей к отделению части малороссийской территории от Речи Посполитой, даже некоторые польские дворяне признавали свое сословие виновным в происшедшем: «Не козаки нарушили союз, а мы. Гордость наша виновата. Мы с ними обращались бесчеловечно. Мы не только унижали их перед собою, но пред человечеством. Мы не только лишали их прав, которые были их достоянием, но отнимали у них естественные права. Вот Господь Бог и показал нам, что и они люди, как и другие, и достойно покарал наше высокомерие... Мы ниже их: они сражались с нами за свободу, а мы за бессильное господство!»9.
Результатом деятельности польских феодалов в малороссийских землях стали тяжелые для местного населения последствия религиозного, национального и экономического гнета, часто граничившего с произволом. Такое положение способствовало постоянному присутствию у самых разных социальных групп малороссийского общества недовольства польским привилегированным сословием и государственной властью Речи Посполитой в целом. В середине XVII в. произошло самое большое за всю предшествующую историю народное восстание против польского владычества в Малороссии. В отечественной исторической традиции это восстание получило название Освободительной войны украинского и белорусского народов 1648-1654 гг., их вооруженной борьбы против польской шляхты за воссоединение с Россией.
Последствия войны имели колоссальное значение для всего региона. Они изменили расстановку геополитических сил не только в нем, но и во всей Европе, способствовали резкому усилению России и явились серьезной причиной упадка и последующего распада Речи Посполитой. В ходе РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ БИБЛИОТЕКА обозначенных процессов возникло просуществовавшее почти полтора столетия территориально-политическое, полугосударственное образование — Малороссия , на землях которой происходило становление основ национально-культурной самобытности украинского народа.
Войсковое казачье управление: культурные традиции и особенности
В XVII в. Малороссию современники считали и называли «козацкою землею, а ее народ — козацким народом»1, несмотря на то, что в структуре населения края казачество составляло меньшинство. Первые сведения о казачестве относятся к началу XVI в. В XVII в. казачество считало себя выразителем интересов всего малороссийского населения, недаром польско-ориентированная часть малороссийской политической элиты именовала сторонников более тесной интеграции с Россией «предателями интересов казачества и всей Украины»3. К тому времени казачьи воинские формирования контролировали все украинские земли обеих сторон Днепра; «благодаря своему господствующему положению казаки оказали существенное влияние на формирование самобытной .... культуры будущих украинцев, их специфического национального характера»4. Пребывая с 1654 г. в составе Российского государства, Малороссия обладала широкой автономией, т.е. имела особые органы управления — гетмана, раду, суд казачьей старшины, войско, налоговую систему, т границы и проч. Все перечисленные институты управления Малороссией выросли из системы управления казачества — которое «всегда играло роль орудия, двигавшего механизмом политических интересов страны»5. В целом образ вольного казака представлялся столь привлекательным, что казачьи культурные традиции охотно перенимались представителями различных слоев населения.
Одна из версий происхождения казачества говорит о наличии у него татарских корней; само слово «казак» тюркского происхождения. По мнению историков СВ. Соколовского и С. Кеннана татарская военно-административная система наложила свой отпечаток как на казаков, проживавших на территории Сибири, так и на все казачество в целом , что было естественно, так как в состав казачества входило очень много представителей неславянских народов России, прежде всего — татар. Казачьи формирования, как в Сибири, так и в Малороссии организовывались на схожих принципах. По словам вышеназванных исследователей, имеется большое сходство и в распределении должностных полномочий между татарскими военачальниками и между казачьими старшинами, особенно BXVI-XVIIBB.7
С версией о неславянских, татарских корнях казачества согласен историк И. Солоневич; по его мнению, превращение татар в казаков происходило в силу того, что «татарская степь давила и грабила не только в порядке той государственности, центром которой была Золотая Орда. Отдельные отряды предпринимали свои набеги и независимо от Золотой Орды. Иногда это были феодальные ханы, отколовшиеся от централизованного татарского руководства, и действовавшие на свои риск и страх, иногда это были просто грабительские шайки, иногда, просто орды, которые кочевали поблизости от русских мест и соблазнялись близостью добычи» . Подобные дезорганизованные осколки ордынских войск возможно и являлись предками казаков.
В XVIII в. мы находим отголоски существования тесной связи между татарами и малороссийскими казаками, о ней свидетельствуют многочисленные контакты казаков и крымских татар. Казаки, стремившиеся обычно к сохранению собственного суверенитета, шли на признание над собой чужой власти только в тех случаях, когда имелась угроза самому существованию казачества, и оно было слишком слабо, чтобы полностью отказаться от опоры на более сильных союзников или покровителей. В некоторых случаях с Крымским ханством казакам удавалось договариваться легче, чем с Речью Посполитой или Россией, несмотря на все сложности их взаимоотношений с Крымом. Там казаки в любой момент могли найти для себя политическое убежище, и тогда взаимоотношения Войска Запорожского с соседними государствами регулировал Бахчисарай, назначая в Войско ханских представителей (по типу малороссийской коллегии) в целях осуществления контроля над внешнеполитической деятельностью войсковой старшины. Во внутриполитической сфере ханские представители наделялись отдельными правами высшей судебной инстанции. В XVIII в. одним из наиболее масштабных был переход запорожцев, поддержавших гетмана Мазепу, после его провала под власть крымского хана, где они основали новую Сечь. Сохранился до нашего времени ряд ханских указов, адресованных запорожским казакам, где хан называет их своими подданными, хотя и упрекает в разбое и противодействии крымским властям. В «Ярлыке Войску о запрещении запорожским казакам осуществлять наезды на польскую территорию и установлении наказаний за нарушение приказа», датируемом 1713-1716 гг. или 1730-1734 гг., хан обращается к «атаману кошовому, и всемъ атаманамъ куренимъ, старикамъ и посполитому Войска Запрожскаго Низового и вернимъ нашимъ подданимъ...»9. Войсковое руководство не было сколько-нибудь постоянным, в противном случае, обращение в документе было бы адресовано конкретному лицу или лицам, а не просто определенной должности. Далее в документе разбираются польско-казацкие взаимные претензии: «Многокротно раз лядская сторона за великие кривди, от Войска вашего починенные, васъ до нас, панства Кримского, позивала. И прежних часовъ стоячи за вами, сами на себе срамъ перенимаючи, васъ покривали. Яко же и теперь, позиваючи васъ ляхи, семсотъ кесей за шляхтичовъ, за жидовъ и за хрестиянских людей, от сторони полской коней и товару, займанного злодейским способом и худобъ разбоемъ розграбленних, хотели от васъ Войска плати. А еднакъ же ми Войско ваше и васъ всех милуючи, семьсот кесей платит лядской стороне не попустили». В конце ярлыка хан приказывает казакам «... тихо, мирно по закону своему хрестианскому жити, кошового, якъ вамъ есть панъ, суддю и всехъ атамановъ куренних и стариковъ чтити и не чинить, якъ прежде есте чинили великую непостоянность, розумеючи тое, же ми будто месулмане вашего нрава и поведениа не знаемъ. Але и последнейший в нас тое, ходячи с вами от колколетъ по войскових походам, что ви противний и непостоянние люди, знають. Якой противности чинити вамъ крепко приказую перестать и тихо под нами, панствомъ Кримскимъ, сидети грозно приказуєм... »10. Кроме того, приведенные ханские ярлыки, подтверждают факт, что казаки часто были неверны Крыму, являлись дестабилизирующим внутреннюю жизнь страны фактором (как и в Польше, и в России), а казачий образ жизни и татарские власти, и население воспринимали как разбойничий.
Наличие значительного восточного элемента в таком явлении как казачество ставит под вопрос представление о данной социальной группе, как носителе передовых западных демократических веяний в Малороссии и Южной Руси вообще. Вероятно, взгляд на казаков, как на защитников русских земель и православной веры, сложился преимущественно во второй половине XVII-XVIII вв., в период, когда ситуация в малороссийском и других окраинных районах, где была значительной доля казачьего населения, стабилизировалась, и они стали жить в том же ритме, что и другие владения Российского государства.
Влияние европейской политики на государственно-политическое устройство и социокультурное поле Малороссии
Малороссийская культура испытывала на себе значительное иностранное нероссийское влияние и правящие круги региона являлись вольным или невольным посредником, но весьма активным, по распространению зарубежных веяний на весь украинский регион. Малороссийская самобытность, формировавшаяся под сильным влиянием казачьей идентичности, испытывала сильное влияние крымско-татарской и польской культуры, а также культуры некоторых других европейских государств в основном, через польское и крымское посредничество. На протяжении второй половины XVII в. Малороссия активно пыталась найти себе покровителя в лице какой-либо державы, имеющей большой вес в мире. Ее вожди — представители казачества предполагали, что такой покровитель должен будет избавить казаков от религиозного притеснения, разрешить им самостоятельно избирать гетмана и старшину, не закрепощать, не обременять их налогами и участием в военных походах. Если бы польские власти, которые длительное время контролировали украинскую территорию, не ущемляли казаков в данных вопросах, тех вполне бы устроило пребывание Малороссии в составе Речи Посполитой. Однако положение всех без исключения малороссийских сословий в этом государстве постоянно и планомерно ухудшалось. Тем не менее, даже в эпоху Хмельнитчины Польша все еще виделась казакам, в случае ее согласия на уступки им, серьезным претендентом в покровители. Наряду с ней, в данной роли представлялись (примерно с равной степенью предпочтения) Османская империя, Россия и Швеция. Следствием такой политики казацкой старшины стало обострение борьбы великих держав за Малороссию в XVII в.
Ища помощи в войне с поляками, Богдан Хмельницкий обращался сразу к нескольким странам, но в тайне от каждой из них. Так, проводя переговоры с царем Алексеем Михайловичем, гетман параллельно пытался заключить антипольский союз со Швецией. Он избрал Швецию союзницей не только из-за ее могущества. Дело в том, что у последней имелись очень тесные связи с хорошо знакомой казакам Польшей, причем на протяжении второй половины XVII в. в отношениях между этими государствами велика была доля враждебности, уходившей своими корнями в события конца XVI в. В 1587 г. королем Речи Посполитой был избран шведский принц Жигимонт Ваза, который, затем, правил Польшей под именем Сигизмунда III. Возглавив это большое и могущественное государство, он, тем не менее, не отказался от намерения «вернуть себе шведскую корону, поэтому втягивал Речь Посполитую в любые военные конфликты и политические противостояния, если ему казалось, что в результате он окажется на шведском престоле»1, В 1592 г. ему удалось реализовать свои планы — он сделался королем Швеции. Но одновременно с этим остался польским королем. Таким образом, в 1590-е гг. двумя могущественными европейскими королевствами правил один и тот же человек. Однако, в 1599 г. он вынужден был сложить с себя шведскую корону, проиграв в политической борьбе своим противникам.
Сразу же Сигизмунд III начал претендовать на русский престол для себя или сына своего Владислава. Пытаясь достичь поставленной цели, он принял деятельное участие в русской Смуте начала XVII века: поддержал Лжедмитрия I, предпринял интервенцию в Россию. Представители московского боярства направили Сигизмунду письменное обращение в котором «бита челом к великому государю к Жигимонту королю Польскому и великому князю Литовскому, и к сыну его к королевичу ко Владиславу Жигимонтовичу, чтоб великий государь Жигимонт король пожаловал, дал на Владимирское и Московское и на все великие государства Российского царства сына своего Владислава королевича; о чем святейший Ермоген патриарх Московский и всея Руссии, и весь освященный собор Бога молят, и Владислава королевича на Российское государство хотят с радостию. ... А мы все бояре и дворяне, и дьяки думные, и приказные люди, и торговые люди, и стрельцы, и казаки, и всех чинов служилые люди Московского государства великому государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу и детям его целовали святой животворящий крест Господень на том, что нам ему вовеки служити, как прежним прирожденным государям»2. С 1632 г., став королем Речи Посполитой, Владислав IV (правил он до 1648 г.) все еще продолжал включать в свой титул наименование «Божией милостью ... Выборный Великий Царь Московский»3; только в 1634 г. он окончательно отказался от претензий на московский престол.
С начала XVII в., со времени правления Сигизмунда III, внешняя политика Речи Посполитой отличалась активностью, и уже к концу указанного столетия привела к истощению внутренних сил и ресурсов государства. Польша почти непрерывно воевала со своими соседями (с Россией, со Швецией, с Крымом и Турцией и др.). Поэтому для государства Польского важное стратегическое значение имел малороссийский регион его, ибо дестабилизация обстановки в южных и восточных землях королевства (в основном они являлись территорией Малороссии) требовала снижения интенсивности военных действий на других фронтах, что существенно влияло на исход войн, которые вели поляки.
Поскольку особую роль в жизни Малороссии и сохранении устойчивой внутриполитической ситуации в крае играло казачество, достижение консенсуса с ним сделалось одной из первоочередных задач правительства. С одной стороны, казачество своими антиправительственными выступлениями легко могло менять соотношение сил на юго-востоке Речи Посполитой не в ее пользу; с другой стороны — помощь казаков правительственным войскам нередко способствовала военным успехам последних. Примером успешных совместных действий казаков и польских войск является оборона крепости Хотин (располагалась на берегу Днестра, в современном Черновицком районе Украины) летом 1621 г., в ходе одной из польско-турецких войн первой половины XVII в. Оборону возглавлял коронный гетман Ходкевич. В сражении за крепость деятельное участие приняли запорожские казаки (по некоторым данным до тридцати тысяч человек) во главе со своим гетманом Петром Кононовичем Сагайдачным, выступившие на польской стороне. Сагайдачный получил смертельное ранение во время описываемых событий. У Хотина турецкая армия понесла столь значительные потери, что была вынуждена вернуться во владения Османской империи. В гетманство Сагайдачного польское правительство, с целью добиться лояльности казачества государственной власти, простило казакам их вину за крупные восстания середины 1590-х гг. и в 1617 г. и даже согласилось пойти на некоторые уступки им. Самыми значительными их них были предоставление независимости от унии и права свободного выбора гетмана и старшины4. Однако, сейм не утвердил эти уступки, а с 1622 г. (смерть Сагайдачного), и сама королевская власть отказалась от них.
