Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основания культурной политики
1. Культурная политика в контексте культурологического анализа 12
2. Специфика государственной культурной политики в регионе 38
Глава 2. Особенности региональной культуры и формирование государственной культурной политики в Республике Бурятия
1. Культурно-историческое своеобразие Бурятии как полиэтнического региона 74
2. Становление и основные этапы эволюции культуры и культурной политики в Бурятии 93
3. Современное состояние, проблемы и тенденции культурной политики государства в Республике Бурятия 116
Заключение 152
Библиография 160
- Культурная политика в контексте культурологического анализа
- Специфика государственной культурной политики в регионе
- Культурно-историческое своеобразие Бурятии как полиэтнического региона
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Признание той роли, которая отводится культуре в модернизации российского общества, актуализирует решение проблем целенаправленного и осмысленного развития этой сферы. В связи с этим особое значение придается комплексу мер по государственному регулированию сферы культуры. Основным инструментом здесь является культурная политика, которая существенно определяет качество духовной жизни общества.
В процессе интеграции Российской Федерации в международное сообщество культурная политика государства все в большей степени коррелируется факторами мирового масштаба. Среди факторов, определяющих развитие культуры в современном мире, выделяются два основных это глобализация и локализация. Глобализация связана с усилением темпов индустриализации, развитием технологий, размыванием языковых, национальных, конфессиональных границ, экспансией западной массовой культуры. Локализация характеризуется стремлением этнических, конфессиональных, региональных и иных сообществ к сохранению своей самобытной культуры. Поэтому государство наряду с решением глобальных должно решать и локальные проблемы, нацеленные на сохранение своей культурной специфики, культурных особенностей малых и больших народов, религиозных сообществ и социальных групп, проживающих на его территории. Решение этого вопроса возможно на уровне региональной культурной политики, учитывающей геополитические, хозяйственно-экономические, историко-культурные и другие факторы. Это особенно важно для полиэтнических регионов России, где сосуществуют и развиваются разные этносы.
Республика Бурятия является уникальным историко-культурным регионом России, где в течение столетий совместно проживают эвенки, буряты, русские, представители других национальностей, где толерант но сосуществуют шаманизм, буддизм, христианство и иные конфессии, где взаимодополняются и развиваются культурные традиции Востока и Запада. Однако переломные события конца XX века, кардинально изменившие изнутри жизнь российского общества, задали новый вектор развития Республики Бурятия. С другой стороны, процессы глобализации, выступающие как внешний фактор, поставили ряд острых проблем по сохранению национального своеобразия. Все это привело к необходимости по-новому взглянуть на культурную политику в республике. Наряду с возрождением и переосмыслением традиций необходимо создание новых социально значимых культурных образцов деятельности. Сложившиеся противоречия между реальным состоянием культурной политики в Республике Бурятия и необходимостью оптимизации развития культуры в новых условиях определили актуальность данного исследования.
Степень изученности проблемы. Тема культурной политики до 80-х годов XX века не являлась предметом специального комплексного исследования в отечественной науке. Отдельные ее вопросы затрагивались в работах общефилософского и социологического характера. Отметим ряд работ Л.Н. Когана1, в которых рассматриваются вопросы взаимодействия политики и культуры. Проблемам государственного управления культурой посвящена монография Т.В. Беловой «Культура и власть»2.
Потребность в научном анализе культурной политики актуализировалась в период становления и формирования новой государственности российского общества. Интенсивно начинают рассматриваться идеологические, правовые, экономические и другие аспекты культурной политики. Необходимость изучения данного феномена стимулировалась и интересом к опыту его развития в зарубежных странах.
Теоретико-методологические аспекты культуры рассматривались в работах С.А. Арутюнова, Л.М. Баткина, М.М. Бахтина, B.C. Библера, В.Е. Давидовича, В. Дильтея, Б.С. Ерасова, Н.С. Злобина, С.Н. Иконниковой, М.С. Кагана, Э. Кассирера, Н.И. Киященко, К. Леви-Строса, Ю.М. Лотмана, Б. Малиновского, Э.С. Маркаряна, В.И. Межуева, Л. Уайта, О. Шпенглера, Т. Элиота, К. Юнга и др.
Значимыми для нашего исследования явились труды, посвященные социально-философским и социологическим аспектам развития культуры. Следует выделить работы Н.А. Аитова, В.Г. Афанасьева, Т.И. Заславской, А.В. Каменец, Э.А. Орловой, Ж.Т. Тощенко, А.К. Уледова, СВ. Шишкина, Т.П. Щедровицкого, В.А. Ядова и др.
Существенное значение в обосновании теоретико-методологических и прикладных основ развития культурной политики, формировании основных позиций нашего диссертационного исследования имеют труды И.А. Бутенко, Т.М. Дридзе, И.В. Жежко, О.И. Карпухина, Ю.А. Лукина, К.Э. Разлогова, В. Розина, Т.В. Томко, А.Я. Флиера, В.Б. Чурбанова и ДР Некоторые аспекты культурного процесса, культурной политики в Республике Бурятия рассматривались в работах ученых А.В. Абаевой, Р.Д. Бадмаевой, Г.И. Балханова, И.Г. Балханова, Н.П. Егунова, Е.М. Зал-кинда, В.И. Затеева, В.Л. Кургузова, Т.М. Михайлова, З.П. Морохоевой, СБ. Найдановой, С.Д. Намсараева, А.П. Окладникова, Ю.Б. Рандалова, Е.Г. Санжиевой, И.С. Урбанаевой, А.З. Хамарханова, М.Н. Хангалова, Е.Г. Хилтухиной, Л.Е. Янгутова и др. Однако специальных работ, где в комплексе рассматривались бы проблемы генезиса, формирования и современного состояния культурной политики государства в Республике Бурятия, практически нет, что и определило выбор направления данного исследования.
Источниковую базу исследования составили материалы социологических исследований и данные Госкомстата РБ. Ценные сведения почерпнуты из публикаций периодической печати центральных и местных издательств. Особо следует выделить публикации реферативных сборников и обзоров, выпускаемых специальными отделами ИНИОН РАН РФ, а также материалы НИИ «Информкультура» РГБ. Полезная информация получена из изданий ГИВЦ МК РФ «Ориентиры культурной политики».
Культурная политика России. История и современность. Два взгляда на одну проблему. - М., 1998 В ходе выявления историко-культурного своеобразия Республики Бурятия были привлечены археологические, исторические, этнографические и другие документы. Для анализа современной социокультурной ситуации в Республике Бурятия изучались информационные сборники Министерства культуры и массовых коммуникаций РБ.
Объект диссертационного исследования - государственная региональная культурная политика.
Предмет - генезис и современные тенденции развития государственной культурной политики в полиэтническом регионе.
Целью данной работы является культурологический анализ культурной политики государства в Республике Бурятия. Данная цель обусловила постановку и решение ряда актуальных задач:
-определить сущность культурной политики как социокультурного феномена;
-проанализировать специфику культурной политики государства в полиэтническом регионе;
-изучить культурно-исторические и полиэтнические особенности Республики Бурятия;
- осуществить ретроспективный анализ процессов становления культуры и культурной политики в Бурятии;
- охарактеризовать современное состояние, проблемы и тенденции развития культурной политики государства в Республике Бурятия.
Методологическая основа исследования. Исходной методологической позицией стало понимание культуры как системообразующей основы общества (В.Е. Давидович, Ю.А. Жданов, М.С. Каган, Э.С. Марка-рян, З.И. Файнбург и др.). Значительное внимание было уделено аксиологической парадигме культуры как определяющего условия становления и реализации созидательного потенциала личности, гуманизации общества (А.И. Арнольдов, П.С. Гуревич, ЮН, Давыдов, Н.С. Злобин, С.Н. Иконникова, В.Л. Кургузов, В.М. Межуев и др.). Социальный аспект такого понимания культуры предполагает управление, координацию, регулирование этими процессами со стороны государства, то есть государственную культурную политику. Культурологический анализ обеспечил выявление ценностной специфики культурной политики, ее гуманистический характер (Г.М. Бирженюк, Л.Е. Востряков, И.И. Горлова, B.C. Жидков и К.Б. Соколов, А.В. Каменец, О.И. Карпухин и др.).
В контексте системного подхода применен структурно-функциональный анализ. Это способствовало выявлению структуры, функции, содержания культурной политики. Применение синергетических методов позволило рассмотреть культурную политику как саморазвивающуюся систему, в становлении которой большую роль играет фактор случайности.
В изучении культурно-исторического своеобразия региона использовались исторические методы анализа: диахронический, синхронический, сравнительно-типологический, на основе которых выявлены пространственно-временные закономерности развития культурной политики, соотношение исторических событий с культурным контекстом.
Общенаучные методы исследования - анализ и синтез, сопоставление и сравнение - позволили глубже изучить противоречия и проблемы в развитии культуры, выявить основные тенденции и направления культурной политики в современной Бурятии.
В ходе исследования были применены принципы научной объективности, целостности, плюрализма и толерантности.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:
- осуществлен теоретический анализ культурной политики как социокультурного феномена; - показана специфика культурной политики государства в регионе, сделана попытка выявления ее природы и морфологии;
- даны историко-культурные характеристики Республики Бурятия как полиэтнического региона;
- впервые применен историко-культурный метод в исследовании культурной политики Бурятии, показан ее генезис и становление;
- изучены современное состояние и основные тенденции развития культурной политики в Республике Бурятия.
Теоретическая ценность работы заключается в том, что изучение культурной политики дает возможность значительно расширить представление об исторических, современных и предполагаемых аспектах развития культуры в региональном масштабе. Результаты исследования могут быть использованы при формировании концептуальных подходов к культурной политике, стратегии и тактики развития культуры с учетом специфики и историко-культурного своеобразия региона. Теоретические выводы данной работы могут выступать основой для более широких комплексных исследований в области культурной политики.
Практическая значимость исследования заключается в использовании полученных результатов в разработке и реализации социокультурных проектов и программ развития культуры, в деятельности учреждений культуры и искусства в Республике Бурятия. Возможно применение выводов диссертационного исследования в учебном процессе, в подготовке и переподготовке кадров культуры, повышении квалификации специалистов и управленцев среднего и высшего звена.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. На основе культурологического подхода к содержанию понятия «культурная политика» сделан вывод о том, что она должна быть неотъемлемой частью социальной политики, вместе с тем она может сущест вовать как самостоятельное направление деятельности государства, связанное с развитием отрасли культуры и искусства.
2. Специфика государственной культурной политики в регионе определяется его культурно-историческим своеобразием: этническими, конфессиональными, региональными традициями, доминирующим видом хозяйственной деятельности.
3. Генезис и становление культуры и культурной политики в Республике Бурятия определяется богатыми историческими традициями народов, проживающих на ее территории; взаимодействием между культурами бурят, русских и других этносов; толерантным сосуществованием шаманизма, буддизма, христианства и других религий.
4. В настоящее время в Республике Бурятия при формировании и реализации региональной культурной политики необходимо учитывать ряд принципиальных требований: сохранение и развитие культурного многообразия и обеспечение равного доступа всех национальных групп к ценностям культуры; оптимальное соотношение общероссийских и региональных интересов в области культуры; эффективное использование потенциала и ресурсов всех уровней власти для развития культуры; оптимизация межэтнических отношений в условиях поликультурного региона; укрепление межрегиональных связей в области культуры, способствующих сохранению баланса регионального и федерального компонентов.
Апробация результатов отдельных положений нашла отражение в докладах и сообщениях на Республиканской научно-практической конференции «Сельская школа: опыт, проблемы, перспективы» (12-13 апреля 2001 г., г. Улан-Удэ); Межрегиональной научно-практической конференции «Бурятское население Иркутской области (губернии) и Усть-Ордынского Бурятского автономного округа в XX веке» (7-8 июня 2001 г., Г. Иркутск); II научно-практической конференции «Будущее глазами молодежи» (11 апреля 2002 г., г. Улан-Удэ).
Основные результаты и выводы по теме диссертации изложены в 8 публикациях общим объемом 3,2 п.л.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих пять параграфов, заключения, библиографии.
Культурная политика в контексте культурологического анализа
Кардинальные изменения в государственном устройстве Российской Федерации актуализировали проблему культурной политики. Данному вопрсу в нашей стране широкое внимание стало уделяться с начала 90-х годов XX века. Это связано с тем, что в ходе перестройки общественно-государственного устройства были утеряны прежние духовно-этические ценности и идеи, отсутствовала новая национально-государственная концепция развития российского государства. Волна повышенного внимания к проблемам культуры вызвана пониманием роли научно обоснованной культурной политики в выходе из кризисного положения.
Становление культурной политики как предмета научного исследования началось с конца 60-х годов XX века, а в отечественной науке - только с середины 80-х годов. Это не связано с отсутствием самого явления в жизни, а обусловлено запоздалым осознанием потребности государства в осмысленной культурной политике, затянувшимся развитием культурологии в СССР, в контексте которой и актуализировалась потребность в научной разработке культурной политики.
Способы регулирования сферы культуры интересовали людей с древнейших времен. В любом государстве ее лидеры, государственные деятели, влиятельные люди проводили приемлемую им политику в сфере культуры. Однако только в XX веке проблемы формирования и реализации осознанной культурной политики определили необходимость их научного обоснования и решения. К настоящему моменту учеными, исследующими проблемы культурной политики, создана солидная совокупность работ. Многочисленные труды российских исследователей и специалистов (А.И. Арнольдов, Г.М. Бирженюк, И.И. Горлова, B.C. Жидков и К.Б. Соколов, И. Жежко, О.И. Карпухин, А.И. Кравченко, В. Розин, Е.Н. Соколова, Т.В. Томко, А.В. Фадин, А.Я. Флиер, с.В. Шишкин, В.Б. Чурбанов и др.) посвящены решению как общих теоретических, так и частных прикладных проблем культурной политики.
Анализ отечественной и зарубежной литературы по проблеме культурной политики дает основание полагать, что одной из главных доминант в определении данного явления является исходное представление о культуре, о ее парадигмальных основаниях: аксиологическое, деятельностное, идеационное, антропологическое, информационно-знаковое основания. При этом каждое из них имеет многочисленные вариации.
Изучение феномена культуры началось с возникновения понятия «культура» в Древнем Риме в III веке до н.э. Уже в I веке до н.э. данное понятие приобрело антропологический аспект и характеризовало собой уровень духовности человека. В эпоху Возрождения слово «культура» употреблялось для обозначения результатов деятельности общественного человека и противопоставлялось его природному или естественному состоянию. Только в эпоху Нового времени, с XVIII века, термин «культура» обозначал самостоятельное и специфическое явление. В ходе осуществления широких исследований феномена культуры, формирования и развития различных наук (философии, истории, социологии, антропологии, этнографии и т.д.), предметом изучения которых выступала культура, привели к лавинообразному росту определений культуры. Так, к 1973 году насчитывалось около 400 определений понятия «культура» (105, с.39). Такая ситуация заставила многих исследователей попытаться классифицировать данное понятие по его основным содержательным аспектам.
Анализ множества определений понятия «культура» выявляет два преимущественных подхода в осмыслении ее природы как целостного явления. Первое направление обозначается «аксиологическим», или ценностным, второе - «технологическим», или деятельностным. Ценностная концепция культуры заключается в выявлении той сферы бытия человека, которую можно назвать миром воплощенных идеалов и которая предстает как величественный итог предшествующей деятельности человека, являющий собою сложную иерархию духовных и материальных ценностей. Как отметил Л.Н. Коган, «главная функция культуры состоит в формировании духовного мира человека - его взглядов, знаний и умений, его эмоционального отношения к окружающему, его мировоззрения и мироощущения» (108, с.25).
Деятельностное понимание культуры формируется в отечественной культурологии в 60-х годах прошлого века и развивается по двум направлениям. В первом случае культура рассматривается в контексте личностного становления (А.И. Арнольдов (7), Э.А. Баллер (16), Н.С. Злобин (72, 73), Л.Н. Коган (108 - ПО), В.М. Межуев (159 - 161) и др.). Представители второго направления характеризуют культуру как универсальное свойство общественной жизни (В.Е. Давыдович и Ю.А. Жданов (56), М.С. Каган (89 - 91), Э.С. Маркарян (154 - 157), З.И. Файнбург (261) и др.).
Первое направление деятельностного подхода к культуре заключается в ее раскрытии как творческой деятельности, раскрывающей предпосылки, причину, источник возникновения ценностей. Как утверждает Н.С. Злобин, «культура - это творческая, созидательная деятельность человека - прошлая, (зафиксированная, «опредмеченная» в культурных ценностях) и настоящая (основывающаяся на освоении, «распредмечивании» этих ценностей)» (73, с.61). Такая концепция культуры определяет человеческую деятельность как важнейший фактор возникновения и развития культуры и тем самым включает человека в предметное поле культуры. Позднее данная позиция расширилась. Интересны утверждения В.М. Межуева о том, что «культура существует в беспокойной форме активно проявляющих себя деятельных способностей человека» (161, с.27), «сфера культуры - это сфера творчества» (161, с.ЗО-31), «культура - это специфический способ организации и развития человеческой деятельности, представленный в продуктах материального и духовного труда в системе социальных норм и учреждений, в духовных ценностях, в совокупности отношений людей к природе, между собой и к самим себе» (159, с.240).
Второе направление деятельностного подхода интерпретирует культуру как способ деятельности. Наиболее точно суть этой концепции выразил Э.С. Маркарян, который определил культуру «как общий способ человеческого существования, способ человеческой деятельности и объективированный в различных продуктах (орудиях труда, обычаях, системе представлений о добре и зле, прекрасном и уродливом, средствах коммуникации и т.д.), результат этой деятельности, который может включать в себя как элементы, имеющие положительное значение для функционирования социальной системы, так и отрицательное значение» (156, с.22). В данной трактовке содержание понятия «культура» становится близким к понятию «общество». В связи с этим Э.С. Маркарян предложил ввести понятие «исторически данная культура». По мнению автора, такое различение становится необходимым в силу того, что исторически данная культура не поддается логически однозначному определению.
Специфика государственной культурной политики в регионе
В 1991 году произошел распад единого культурно-политического пространства СССР. Это привело к относительной самостоятельности субъектов-регионов Российской Федерации, децентрализации управления, обеспечившей новые возможности в развитии общенациональной российской культуры.
Традиционно «регион» определяют как административно-территориальную единицу, но в связи с происшедшими переменами в государственном устройстве и с изменениями функций и значимости региона это определение перестало отвечать ее реальному смыслу. В настоящее время чаще используется другое толкование, которое наиболее кратко и полно сформулировано Г.М. Смирновым, который рассматривает регион как «территориальную, экономико-географическую, хозяйственно-экономическую, административную, политическую, этническую и социокультурную единицу» (237, с. 12).
В то же время при рассмотрении понятия «регион» в социокультурном аспекте Ю.А. Веденин, П. Мордюков, В.В. Савельев, с.Я. Сущий и А.Г. Дружинин и другие исследователи используют в своих трудах такие понятия, как «культурное районирование», «культурный ареал», «культурный регион», «культурно-ландшафтное районирование», «геоэтнокультурная система», «духовно-культурная общность».
П. Мордюков посвящает свою работу культурному районированию. Культурное районирование он рассматривает в следующих аспектах: историческом, экономическом, технологическом (уровень грамотности, доля сельского населения, число врачей, тираж газет, длина дорог, структура трудовых ресурсов), демографическом, этническом, социополитическом (169, с. 16, 18). По мнению П. Мордюкова, для более полного определения содержания понятия «регион» наиболее приемлемо заимствование из антропологии концепции «культурного ареала» и переработки ее в концепцию «культурного региона» (169, с. 16).
По определению В.В. Савельева, культурный регион - это пространство, необходимое и достаточное для осуществления и самовоспроизводства человеческой жизнедеятельности, имеющей культурный аспект, представляющее собой целостную ландшафтную систему (включающую взаимодействующие природно-географические, технико-производственные и информационно-коммуникативные компоненты), в которой осуществляется первичная ментальная самоидентификация и духовное самоопределение территориального сообщества (228, с.7).
Ю.А. Веденин разработал концепцию культурно-ландшафтного районирования России. По Ю.А. Веденину, культурный ландшафт - это совокупность территориальных культурно-природных комплексов, образующих взаимосвязанную систему, которая обеспечивает развитие, производство и сохранение объектов традиционной и инновационной культуры (40, с.28). В основу культурно-ландшафтного районирования Ю.А. Ведениным положены следующие составляющие: этническая специфика проживающего там населения, история формирования культурного пространства и тесно связанные с первыми двумя характеристиками, характер культурного наследия и современная хозяйственно-расселенческая, социально-культурная и административно-политическая структура территории (40, с. 6). Предпочтение понятию «ландшафт» автор объясняет его полифоничностью, которая не позволяет рассматривать национальные культуры в отрыве друг от друга, которая изначально ориентирована на взаимодействие этих культур, на разновременность их существования (40, с.30). Характеризуя культурный ландшафт, автор рассматривает его как целостный и взаимосвязанный комплекс веществ, энергии и информации, сформировавшийся в результате взаимодействия человека и природы при доминирующей роли интеллектуально-духовной деятельности человека (40, с.4). Специфика структуры культурного ландшафта заключается в наличии довольно четко выраженного каркаса, состоящего из ядер инновационной и очагов традиционной культуры и системы коммуникационных связей (40, с.6).
С.Я. Сущий и А.Г. Дружинин оперируют понятием «геоэтнокультурная система», под которым понимают особую культурно-территориальную общность, формирующуюся в процессе соразвития территории и соответствующего ей этнически организованного и, следовательно, своеобразного в культурном отношении населения (248, с.19).
Культурно-историческое своеобразие Бурятии как полиэтнического региона
С начала перестройки и провозглашения демократического курса развития Российской Федерации в ней происходят преобразования, касающиеся всех сфер жизни. В сфере культуры преобразования проявляются в формировании и развитии ее научно-теоретической базы, разнообразных подходов и методов познания, в переоценке ценностей, в новом осмыслении прошлого, поиске путей оптимального развития данной сферы. В контексте переосмысления прошлого стали возрождаться и восстанавливаться национальные культуры: языки, обычаи, традиции и другие компоненты. Названные процессы становятся особенно актуальными в связи с процессом глобализации, с экспансией массовой культуры, стирающей границы и своеобразие национальных культур.
В связи с тем, что культура - это совокупность ценностей народов во всех областях материальной, духовной, художественной жизни, она всегда конкретно содержательна и в своем становлении этноконфессиональна. Уместно вспомнить, что каждый народ вносит в общую сокровищницу человечества свою самобытную, неповторимую долю. Национальная культура неразрывно связана с окружающей природной средой, с историей народа, отражает его интересы и потребности. Это потребовало в рассмотрении специфики государственной культурной политики выявления ее культурно-исторического своеобразия.
Следует отметить, что современная территория Российской Федерации, которая занимает более 10% суши земного шара, характеризуется полиэтничностью, поликультурностью, то есть многонародностью. Как известно, в Российской Федерации проживают представители более 100 национальностей. Логично предположить, что все многообразие ее народностей проживает в ее субъектах - регионах, которые также характеризуются множественностью наций и народностей, населяющих их территорию, за исключением некоторых моноэтнических регионов, где основное население состоит в основном из одной нации.
Рассматриваемый нами регион - Республика Бурятия - также является полиэтничным. Прежде чем охарактеризовать культурно историческое своеобразие Бурятии как полиэтнического региона, отметим, что только в 1937 году была обозначены ее современные территориальные границы. В какой-то мере ареал проживания местного населения может быть определен границами Байкальского региона. Но и границы Байкальского региона точно не определены, однако предположительно он включает современные территории Бурятии, Иркутской, Читинской областей, частично южные районы Красноярского края, Республики Саха (Якутия), а также западную часть Амурского края. Отметим также, что территория Байкальского региона является составной частью Центрально азиатской историко-культурной области. Население рассматриваемого региона прямо или косвенно участвовало во всех его крупных культурно политических событиях и процессах, что обусловлено тесными географическими, климатическими, торгово-экономическими, социальными, этническими, историческими, культурными и другими связями и взаимоотношениями как древнего, так и современного его населения.
Культурно-историческое своеобразие Бурятии как части Байкальского региона изучалось представителями различных наук. Для отражения более полной картины исторического процесса древнего периода ученые кроме археологических, антропологических, петрографических, летописных и других письменных источников и сведений привлекали данные этнографии, лингвистики, топонимики, устного народного творчества народов и племен не только Байкальского региона, но и их соседей. Методы интеграции, взаимоисключения, дополнения, сопоставления данных из указанных источников позволяют выявлять наиболее достоверную и научно объективную картину историко-этнического процесса на территории современной Бурятии.
История культуры древнего народа Бурятии начинается с эпохи первобытнообщинного строя, с появлением его носителя - человека на ее территории. Появление первых людей в рассматриваемом регионе, точнее в Приангарье, из многочисленных археологических материалов и находок датируется до 150 тысяч и более лет назад. Наиболее изучены древние следы появления человека в Забайкалье, которые датируются временем позднего плейстоцена (каргинским и сартанским периодами) или 35-40 тысячами лет назад. Более поздние предметы материальной культуры датируются 25-40 тысячами лет назад на основании памятников Санный Мыс на р. Уде, Варварина гора на р. Брянке 25-15 тысячами лет назад по известным стоянкам Мальта и Буреть.
По концепции А.П. Окладникова (187, с. 122), заселение Центральной Азии к концу нижнего палеолита происходило из двух ареалов: с юга, юго-востока и юго-запада Азии. Таким образом, Центральная Азия являлась ареной контактов носителей обеих традиций обработки камня.
По мнению В.П. Алексеева (3, с.161-162), процесс образования рас завершился к концу среднего палеолита. Территория Монголии и прилегающая к ней южная часть Сибири входили в область континентального очага расообразования североазиатских монголоидов. В этом очаге складывается физический тип популяций, которые были палеолитическими предками современных азиатских монголов. Достаточно полно изучены в науке палеолитические стоянки Мальта и Буреть. По мнению археологов и антропологов М.М. Герасимова (47), АЛ. Окладникова (184-189), Г.Ф. Дебеца (59), М.Г. Левина (142), их населением были монголоиды. Генетическую и культурную связь населения Мальты и Бурети с современными бурятами доказывают расположение их юрт, ориентированность входа жилища на юг, убранство и другие черты их жилища. По мнению Н.П. Егунова, совпадение характерных черт бытовой культуры обитателей палеолита Мальты и западных бурят неслучайно. Оно отражает генетическую связь монголоязычных бурят с древним протобурятским населением Предбайкалья (63, с. 114). Данное положение Н.П. Егунов (63, с. 115) подтверждает анализом этнографических материалов, данными языка, базовая лексика которой отличается стабильностью и большой устойчивостью, содержанием преданий и легенд. Результаты анализа приводят его к выводу, что мальтийцы эпохи верхнего палеолита являлись протобурятами (63, с. 115).
Важные перемены произошли в период позднего палеолита около 15 - 10 тысяч лет назад. Это обусловлено прежде всего изменениями климатических и природных условий, которые в свою очередь послужили причиной хозяйственных, бытовых, демографических изменений. Увеличилась численность населения, возросло количество поселений. Так, племена, обитающие в Байкальском регионе, по мнению А.П. Окладникова, составили «...особую культурно-этническую область, где историческое развитие шло едиными путями на основе тесных взаимных связей и при этом в одних и тех же темпах» (187, с. 158).
В эпоху неолита географический ландшафт, состав животного и растительного мира приобрели современный вид. В это же время в Прибайкалье и Западном Забайкалье наблюдается увеличение культурного, хозяйственно-бытового разнообразия у населения. Н.П. Егунов связывает это с формированием локальных культур. Культура Юго-Восточного Забайкалья ненамного изменилась с эпохи палеолита, чем культура Прибайкальского и Западного Забайкалья.
Образование локальных культур некоторые ученые связывают с формированием древнеэтнических групп, неоднородностью этнического состава населения, хотя в то же время Г.Ф. Дебец из анализа накопленного антропологического и другого материала заключил, что население Прибайкалья эпохи неолита относится к монголоидным типам (59 С. 19). Неоднородность этнического состава населения подтверждает разнообразный характер погребений.
Наряду с этим Г.Н. Румянцев (225, с.39-45) из данных анималистической терминологии самодийцев, эвенков и бурят выдвинул тезис о существовании в неолитическое время в Прибайкалье племен, представлявших тунгусскую, самодийскую и монголоязычную общности. Данный тезис подкрепляется анализом топонимики. По мнению Н.П. Егунова, «приведенные лексические параллели в монгольском (бурятском), самодийском и эвенкийском языках не случайны. Они свидетельствуют, что связи и общение между бурятскими, самодийскими и тунгусскими племенами установились еще в эпоху мезолита и неолита, когда эти племена, находясь в дремучей тайге Прибайкалья, занимались охотой, рыболовством, собирательством и не имели никаких других домашних животных, кроме собак. Вместе с тем несовпадения в названиях собаки, волка, несхожесть и других слов в тюркских и монгольских языках и, наоборот, совпадения в наименованиях домашних животных и терминах скотоводческого хозяйства в этих языках свидетельствуют, что общение и связи между монгольскими и тюркскими племенами установились на более поздних стадиях эволюции, в период развития скотоводства» (63, с.128-129).
