Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ВЗГЛЯДЫ П.Н. МИЛЮКОВА
1. Основные проблемы отечественной культурологии в оценке П.Н. Милюкова 14
2. Сущность культуры в культурологической концепции П.Н. Милюкова 37
3. Преломление идей развития «всемирной истории» и «национального организма» в теории и истории культуры П.Н. Милюкова 57
ГЛАВА II. КОНЦЕПЦИЯ «КУЛЬТУРНОЙ ЭВОЛЮЦИИ» П.Н. МИЛЮКОВА КАК ВЫРАЖЕНИЕ ФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИХ ПРОБЛЕМ РАЗВИТИЯ РОССИИ
1 . Понимание сущности «культурной эволюции» П.Н.Милюковым в контексте развития философско-культурологической мысли 80
2. «Параллелизм» как основа многофакторной концепции социально-культурной эволюции 105
3. «Культурная история» России в культурологическом анализе и прогнозах П.Н. Милюкова 128
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 147
БИБЛИОГРАФИЯ
- Основные проблемы отечественной культурологии в оценке П.Н. Милюкова
- Понимание сущности «культурной эволюции» П.Н.Милюковым в контексте развития философско-культурологической мысли
- «Параллелизм» как основа многофакторной концепции социально-культурной эволюции
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Обращение к проблемам культурно-исторической идентичности характерно для отечественной культурологической мысли, поскольку она в первую очередь ставит вопросы осмысления качественной специфики национальной культуры, национальных традиций, исторического существования России и постижения ее миссии в контексте всемирной истории.
В условиях современной России, зачастую определяемых как период «кризиса идентичности», настойчиво звучит тема распада целостности русской культуры, разрушения ее защитных механизмов и потери культурной идентичности. Поэтому стремление народа найти и сохранить жизненно-ценностные ориентиры вполне сообразуется с желанием восстановить нарушенную в немалой степени культурную преемственность, обрести свои корни. В связи с этим возрастает потребность глубокого и всестороннего исследования идей и концепций крупнейших представителей отечественной философской мысли ХІХ-ХХ вв. Именно здесь впервые получает свое обоснование тема места и роли России и русской культуры в мировом культурно-цивилизационном пространстве, освещаются вопросы ее цивилизационной принадлежности и национального своеобразия, осмысляются проблемы историко-культурной динамики, взаимодействия культур.
Эти и другие идеи, над которыми размышляли крупнейшие представители отечественной философско-культурологической мысли прошлых столетий (П.Я. Чаадаев, B.C. Соловьев, Н.А. Бердяев, Н.С. Трубецкой, Л.Н. Гумилев и др.), не потеряли своей актуальности и сегодня. Поэтому одной из насущных задач, стоящих перед современными исследователями судеб русской культуры, становится выявление, всесторонний анализ и оценка вклада отечественных философов, ученых, деятелей культуры и просвещения в
развитие мировой культурологической мысли, раскрытие их роли в формировании культурологии как особой системы знания.
В связи с этим закономерным видится обращение к творческому наследию крупнейшего представителя общественно-философской мысли начала XX в., известного историка, общественного и политического деятеля, публициста Павла Николаевича Милюкова (1859-1943). Он одним из первых заострил внимание на многих важных для современной философии и культурологии проблемах идентичности русской культуры, культурного взаимодействия с учетом проведенного им анализа отечественного философского наследия и поставил освещение этих вопросов на высокий научный уровень. Особенно актуальным в современной историко-культурной ситуации является опыт предпринятого ученым синтеза культурологического осмысления прошлого России с культурно-историческим прогнозом ее развития в условиях глубокого осмысления закономерностей и противоречий переломного времени, что нашло свое выражение в созданной им концепции «культурной эволюции».
Следует подчеркнуть, что значительное количество научных трудов, посвященных изучению творческого наследия П.Н. Милюкова, в основном носит историографический характер, либо затрагивает проблемы политических сторон его деятельности. На наш взгляд, еще не получили должной научной разработки собственно культурологические аспекты его научных воззрений.
Степень разработанности проблемы. Становление зарубежной и отечественной культурологии как научной отрасли знания шло параллельно с философским осмыслением культуры как полноценного, самостоятельного феномена. Благодаря усилиям представителей не только философской мысли, но и таких областей знания, как история, социология, этнография, антропология, филология, религиоведение, искусствознание был создан огромный пласт информации о сущности культуры, динамике и закономерностях ее развития и функционирования, разработана система научного поиска и изысканий. В ходе исследования автором был осуществлен
анализ трудов предшественников и современников П.Н. Милюкова, представителей различных научных направлений, которые оказали заметное влияние на формирование его социокультурных взглядов и в полемике с которыми оттачивались его научные принципы (И.Г. Гердер, Г.В.Ф. Гегель, О. Конт, Г. Спенсер, П.Я. Чаадаев, Н.Я. Данилевский, К.Н. Леонтьев, О. Шпенглер, Н.С. Трубецкой и др.). Помимо общетеоретических вопросов культурологического характера, особое место в трудах этих ученых занимала проблема взаимодействия культур, различных влияний и заимствований. А для представителей отечественной научной мысли приоритетным становилось осмысление хода российского культурно-исторического процесса.
Современное состояние историко-культурных исследований представлено в теоретических работах А.И. Арнольдова, А.С. Ахиезера, А.Я. Гуревича, П.С. Гуревича, Б.С. Ерасова, М.С. Кагана, В.К. Кантора, И.В. Кондакова, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, Э.С. Маркаряна, В.М. Межуева, Э.А. Орловой, А.Я. Флиера, А.И. Шендрика и др. Значительное место в их работах уделено разработке методологии, совершенствованию понятийного аппарата культурологической науки, проблемам описания, классификации и типологизации многообразных форм организации культуры, что особенно важно для более полного понимания социально-культурного развития1. Выявление реальных тенденций этого процесса невозможно без учета наработанного исторического опыта, а это, в свою очередь, требует изучения и сопоставления различных идей, концепций и подходов к проблемам культуры, созданных представителями гуманитарных наук.
К началу XX века было создано немало фундаментальных исследований по истории России. Среди них особое место занимают «Очерки по истории русской культуры» (1896-1903) П.Н.Милюкова. Значимость этого исследования для осмысления проблем отечественного исторического
См.: Межу ев В.М. Культура и история. (Проблема культуры в философско-исторической теории марксизма). М. 1977. С. 88.
6 развития признавали уже современники . Подчеркивалось, что впервые в России появилась работа, в которой научно обоснованно, аргументированно предлагались к рассмотрению не только специалистам, но и широкому кругу читателей жизненно важные вопросы современности. К написанию этого произведения ученый подошел, будучи уже весьма известным в научных кругах историком, автором ряда значительных работ в области русской истории и историографии2, что обусловило признание его заслуг при жизни и достаточно пристальное внимание в последующие годы. В дальнейшем «Очерки» неоднократно переиздавались и не теряли своей научной привлекательности, в том числе и потому, что постоянно перерабатывались автором, дополнялись новыми материалами. В результате, из первоначально научно-популярной работы «Очерки» превратились в объемное фундаментальное научное исследование. Значительное место в изучении научной деятельности П.Н. Милюкова занимает литература преимущественно историографического характера3. Позиция П.Н. Милюкова как ученого
См.: Кизеветтер А.А. П.Н.Милюков. М. 1917; Мякотин В.А. Курс русской истории П.Н.Милюкова // Русское богатство. 1896. № 11. Отд. 2.; Павлов-Сильванский Н.Г. Феодализм в древней Руси. Петроград. 1924; Пресняков А.В. Первый опыт истории русского самосознания. (П.Н. Милюков. Очерки по истории русской культуры. Часть третья. Национализм и общественное мнение. Выпуск первый. СПб. 1901) / Изв. отдел, русского языка и словесности имп. академии наук. 1901. Т. VI. Кн. 3; Струве П.Б. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. СПб. 1896 // Новое слово. 1897. № 1; и др.
2 См.: Милюков П.Н. Главные течения русской исторической мысли. Изд. третье. СПб. 1913;
Милюков П.Н. Государственное хозяйство России первой четверти XVIII столетия и реформа
Петра Великого. Вт. изд. СПб. 1905; Милюков П.Н. Из истории русской интеллигенции.
Сборник статей и этюдов. СПб. 1902; Милюков П.Н. Исконные начала и требования жизни в
русском государственном строе. Ростов Н/Д. 1905; Милюков П.Н. Историософия г. Кареева //
Русская мысль. 1887. Кн. XI; Милюков П.Н. История второй русской революции. Вып. 2.
София. 1921; Милюков П.Н. Новый вариант славянофильской политической доктрины //
Русское богатство. СПб. 1905. № 4; Милюков П.Н. Россия на переломе (большевистский
период в русской революции). Т.1. Париж. 1927; Милюков П.Н. Юридическая школа в
русской историографии // Русская мысль. М. 1886. № VI; и др.
3 См.: Гутнов Д.А. Опыт применения контент-анализа в историографическом исследовании
(на примере книги П.Н.Милюкова «Очерки по истории русской культуры»). С. 173-183 //
Математические методы и ЭВМ в историко-типологических исследованиях. М. 1989.; Корзун
В.П. Концепция истории исторической мысли П.Н. Милюкова как выражение
методологических поисков русской либерально-буржуазной историографии. С. 231-242 /
Вопросы историографии всеобщей истории: Сб. статей / Под ред. Б.Г. Могильницкого,
оценивалась весьма неоднозначно. В советский период исторической науки его теоретические взгляды были объявлены отражением кризиса буржуазной науки и подверглись жесткой критике. В дальнейшем вырабатывается тенденция более объективного подхода к анализу его творчества с учетом постановки новых вопросов и расширения источниковой базы исследований.
Интерес к личности и творчеству П.Н. Милюкова не исчерпывался вниманием к его научным изысканиям в области собственно истории России и культурной истории в частности. Он, как известно, имел репутацию весьма серьезного и авторитетного политика, чья деятельность дооктябрьского и эмигрантского периодов также нашла свое отражение в достаточно большом количестве публикаций дореволюционного и советского времени как в нашей стране, так и за рубежом.
В начале 90-х гг. XX столетия в изменившемся историко-политическом пространстве России прежние идеологические ориентиры теряют свою значимость. Все большую актуальность приобретают проблемы культуры как ценностно-смысловой основы мира. Оформление статуса культурологии как гуманитарной науки позволило расширить социокультурное видение мира на демократических принципах, признании общечеловеческих ценностей. Это предопределило обращение к творческому наследию представителей как отечественной, так и зарубежной науки и культуры, переоценку их идей и взглядов в новом контексте.
Именно в этот период переиздаются два значительных произведения П.Н. Милюкова - «Воспоминания» и «Очерки по истории русской культуры»1, положившие начало новому витку научного интереса к его творчеству. Резко возрастает количество работ как научно-монографического, так и
И.Ю. Николаевой. Томск. 1986; Сахаров A.M. Историография истории СССР: Досоветский период. М. 1978.; Цамутали А.Н. П.Н.Милюков. С. 155-204 // Его же. Борьба направлений в русской историографии в период империализма: историографические очерки. М. 1983; Шапиро А.Л. П.Н.Милюков и его попытка нового обоснования государственной теории // Его же. Русская историография в период империализма. Л. 1962; и др.
1 См.: Милюков П.Н. Воспоминания. М. 1991; Его же. Очерки по истории русской культуры. В 3-х тт. М., 1993-95.
публицистического характера (М.Г. Вандалковская, Н.Г. Думова, В.К. Егоров, А.В. Макушин, А.Н. Медушевский, П.А. Трибунский и др.). Если, как отмечает М.А. Бирман, до конца 80-х гг. в СССР была подготовлена лишь единственная диссертационная работа, специально посвященная социально-философским воззрениям П.Н. Милюкова , то за период с 1994 по 2002 гг. их насчитывается уже более десяти (Т.Е. Грязнова, В.Г. Крикун, А.В. Попова, Н.А. Руткевич, П.А. Трибунский и др.).
Однако культурологические воззрения П.Н. Милюкова, в том числе его концепция «культурной эволюции» и такие важнейшие составляющие ее идеи, как «сосуществование» «всемирной истории» и «национального организма», «культурная история», «параллелизм» и теория «заимствования», по-прежнему остаются мало изученными. Не получили специального рассмотрения некоторые категории, занимающие особое место в концепции культурной истории ученого, такие, как «материальная» и «духовная» культура, «культура» и «цивилизация», «европеизм» и «национализм», «евразийство» и «месторазвитие». Отмеченные феномены и понятия в настоящее время обсуждаются в научных дискуссиях, так как имеют большое значение для теории и практики как концептуальные основания культурной политики. За рамками научных исследований остаются и другие проблемы: выявление влияния идей П.Н. Милюкова на современные концепции эволюционного развития культуры, которые предприняты современными исследователями (А.С. Ахиезер, М.С. Каган И.В. Кондаков, А.П. Назаретян, А.Я. Флиер и др.), вопросы искусствоведческого характера, обращение к которым может иметь значение для развития отечественной научной мысли, а также будет способствовать новому прочтению творческого наследия П.Н. Милюкова.
Объектом диссертационного исследования является философско-культурологическое наследие П.Н. Милюкова.
1 См.: Бирман М.А. К истории изучения жизненного и творческого пути П.Н. Милюкова // Отечественная история. 1997. № 1. С.95.
В качестве предмета рассматриваются основные идеи, положенные в основу предложенной П.Н. Милюковым теории культурно-исторического развития России.
Цель диссертационного исследования заключается в раскрытии основных положений концепции «культурной эволюции» П.Н. Милюкова и выявление ее значения для развития философско-культурологического знания. Реализация этой цели привела автора к постановке и решению следующих задач:
обосновать как базовые для философии и культурологии проблемы идентичности русской культуры в интерпретации П.Н. Милюкова; охарактеризовать его представления о культурном взаимодействии в контексте проводимого им анализа отечественного философского и культурологического наследия;
исследовать специфику подхода П.Н. Милюкова к анализу феномена культуры через решение проблемы соотношения «культуры» и «цивилизации» и уточнение вопросов взаимодействия материальных и духовных сторон культуры;
проанализировать «всемирно-историческое» и «культурно-историческое» направление историософской мысли и показать отношение П.Н. Милюкова к идеям развития «всемирной истории» и «национального организма»;
на основе принципов «научной социологии», предложенных П.Н. Милюковым, рассмотреть характер видения им самой проблемы «культурной эволюции»;
с позиции многофакторного подхода определить основные параметры и базовое содержание концепции «культурной эволюции» П.Н. Милюкова;
показать значение предпринятого П.Н. Милюковым синтеза культурологического осмысления прошлого России с культурно-историческим прогнозом ее развития.
Методологические и теоретические основы исследования. В решении поставленных задач автор исходит из междисциплинарного подхода, поскольку
раскрытие темы данного исследования предполагает обращение к смежным культурологии областям гуманитарного знания: философии, социологии, этнографии, истории.
Для теоретического анализа рассматриваемых в диссертационном исследовании проблем большое значение имеют идеи и концепции таких философов и ученых, как И.Г. Гердер, Г.В.Ф. Гегель, О. Конт, Г. Спенсер, Э.Б. Тайлор, О. Шпенглер, А.Дж. Тойнби, П.Я. Чаадаев, Н.Я. Данилевский, К.Н. Леонтьев, Л.И. Мечников, Н.А. Бердяев, Н.С. Трубецкой, П.Н. Савицкий, Л.Н. Гумилев, и др. Их работы определили методологическую базу данного исследования.
Источниковедческую основу составили научные произведения П.Н. Милюкова (фундаментальный труд «Очерки по истории русской культуры», статья «Интеллигенция и историческая традиция», ряд работ историографического характера: «Главные течения русской исторической мысли», «Из истории русской интеллигенции» и др.), в которых определена его позиция по основным проблемам культурологического характера., а также работы выше названных отечественных и зарубежных философов.
Выявление специфики концепции «культурной эволюции» стало возможным с помощью системного и сравнительно-исторического методов исследования на основе сопоставления теоретических взглядов П.Н. Милюкова с философскими, антропологическими, историческими концепциями отечественных и зарубежных мыслителей XIX и первой трети XX вв.
Новизна исследования заключается в выявлении и изучении культурологического пласта богатейшего творческого и научного наследия П.Н. Милюкова и проведении комплексного анализа его концепции «культурной эволюции».
Основные результаты исследования: показаны взгляды П.Н. Милюкова на такие теоретически значимые проблемы культурологии, как национально-культурная идентичность России, культурное взаимодействие народов, определено исследовательское поле
11 «теории заимствования»; обращено внимание на базовую идею ученого о том, что история народа создается его внутренними силами, и только на пути к сознательной жизнедеятельности становится возможным оценить значение собственных сил;
выявлены особенности подхода П.Н. Милюкова к анализу феномена культуры, вытекающие из его интерпретации проблемы взаимодействия материальных и духовных сторон культуры и соотношения категорий «культура» и «цивилизация»; диссертантом показано, что в вопросе о приоритете материального или духовного в культуре ученый признает роль обеих сторон в формировании и развитии целостного историко-культурного процесса, выделяет идею синтеза культурных форм, в которой каждая сфера испытывает на себе влияние другой, развиваясь при этом параллельными рядами; в исследовании показывается, что понятия «культура» и «цивилизация» П.Н. Милюковым не противополагались друг другу, они рассматривались им как закономерные этапы развития национального и общечеловеческого культурно-исторического процесса;
раскрыты базовые основания его научно-теоретических построений, связанных со своеобразным пониманием закономерностей историко-культурного процесса в рамках анализа идей о «всемирно-историческом» и «культурно-историческом» направлениях развития; в частности, выделены в качестве естественной единицы научного наблюдения субъекты всемирного исторического процесса («национальные организмы»), отмечены, наряду с индивидуальными особенностями, общие, схожие с другими культурами, черты их внутренней эволюции и тем самым установлена определяющая роль идеи закономерности истории, что, в свою очередь, позволило решить вопрос о своеобразии русской культуры и сходстве ее развития с другими;
показана специфика видения П.Н. Милюковым концепции «культурной эволюции» на основе конкретизации принципов «научной социологии» (и тем самым определена ее методологическая база), которая состоит в том, что выявлены в качестве основных как факторы, определяющие своим сочетанием
конкретный ход истории (закономерность, обстановка, личность), так и факторы представляющие собой стороны историко-культурного процесса (экономический, социальный, политический, религиозный и др.); делается вывод о том, что в концепции «культурной эволюции» культура предстает как целостная система, развитие которой определяется субординационными связями составляющих ее элементов;
выявлена идея «параллелизма» развития, согласно которой различные стороны исторического процесса, составляя вместе одно неразрывное целое, тем не менее, развиваются независимо друг от друга, параллельными рядами; отмечена важность данной идеи в формировании многофакторной концепции «культурной эволюции» П.Н. Милюкова и определены основные ее параметры: установлен характер связи и взаимодействия отдельных компонентов социокультурной системы и изучено изменение роли каждого из действующих факторов (на примере «месторазвития» и религии);
уточнены оценки позиции П.Н. Милюкова в отношении понятия «культурная история»; отмечена роль интеллигенции в решении проблемы «национального самосознания» как культуры; показано значение предпринятого ученым синтеза культурологического осмысления прошлого России с культурно-историческим прогнозом ее развития, что в полной мере сообразуется с представленной в диссертационном исследовании трактовкой концепции «культурной эволюции».
Теоретическая значимость исследования. Теоретическая база культурологии расширяется не только за счет поиска новых идей, методов постижения нашей действительности, но также и изучения концепций и положений, которые разрабатывались в предшествующий период. Поэтому осуществленный в работе культурологический анализ базового содержания и основных параметров развития культуры в теории П.Н. Милюкова имеет большое значение для восполнения картины развития русских культурологических концепций.
В этой связи представляется важным углубленное прочтение наследия П.Н. Милюкова, выявление специфики его подхода к вопросу своеобразия русской культуры, определение вклада ученого в разработку основных проблем и идей отечественной культурологической мысли.
Практическое значение видится в том, что материалы диссертации могут быть использованы при дальнейшем изучении творческого наследия П.Н. Милюкова, а также, в целом, в научных трудах по культурологии, при подготовке вузовских курсов по истории и теории мировой и отечественной культуры, специальных курсов по философии, культурологии и религиоведению и соответствующих учебников, учебных и методических пособий.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации были представлены в выступлениях на Всероссийской научно-практической конференции (г. Москва, 2001), VI Российской университеско-академической научно-практической конференции (г. Ижевск, 2003), Шестых университетских чтениях (г. Москва, 2004).
Основные идеи диссертации нашли свое отражение в публикациях автора общим объемом 2,0 п.л., а также использовались при разработке курса «Культурология», прочитанного на факультетах Удмуртского государственного университета (г. Ижевск).
Диссертация обсуждена на заседании кафедры теории и практики культуры Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации (Протокол № 11 от 27 мая 2004 г.) и рекомендована к защите на заседании диссертационного совета Д-502.006.07 (Протокол № от 10 июня 2004 г.).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав (каждая по три параграфа), заключения и списка используемой литературы.
Основные проблемы отечественной культурологии в оценке П.Н. Милюкова
Становление отечественной науки о культуре, как известно, приходится на вторую половину XIX века. В этот период оформляются первые культурологические теории, в которых разрабатываются различные вопросы относительно определения понятия культуры и культурного прогресса, освещаются проблемы особенностей культуры в России, исследуются основные аспекты ее формирования и развития, выявляются и анализируются факторы, составляющие культуру, а также решается вопрос о роли и месте русской культуры в мировом культурно-историческом процессе1.
Вместе с тем общепризнанным является тот факт, что в историософской отечественной мысли тема культуры, контуры ее основных идей и проблем, впервые получает серьезное теоретическое осмысление в «Философических писем» П.Я. Чаадаева и развернувшейся полемики вокруг них между славянофилами и западниками. «Русская мысль в течение XIX в., - замечал
H.A. Бердяев, - была более всего занята проблемами философии истории. На построениях философии истории формировалось наше национальное сознание. Не случайно в центре наших духовных интересов стояли споры славянофилов и западников о России и Европе, о Востоке и Западе. Еще Чаадаевым и славянофилами была задана русской мысли тема по философии истории, ибо загадка России и ее исторической судьбы была загадкой философии истории. Построение религиозной философии истории есть, по-видимому, призвание русской общественной мысли»1.
Задача историософского осмысления развития и судьбы русской культуры, которую П.Я. Чаадаев поставил перед собой, включала возможность решения такого важного для отечественной мысли вопроса, как роль и место России «в общем порядке мира». Впоследствии именно эта тема, как отмечалось выше, стала ключевой для славянофильского и западнического направлений в русской культуре. Так с точки зрения П.Я. Чаадаева, в основе разделения мира на «Запад» и «Восток» лежит не только географический фактор, но также, и, прежде всего, фактор духовной природы. Восточные и западные народы в этом отношении самодостаточны. У них есть своя история и традиции, есть свое духовное «наследство» в виде переживаний, идей, очевидных истин, глубоких убеждений. Они обладают своим характером, имеют собственную степень выражения: «Сосредотачиваясь, углубляясь, замыкаясь в самом себе, созидался человеческий ум на Востоке; раскидываясь вовне, излучаясь во все стороны, борясь со всеми препятствиями, развивается он на Западе; тем не менее и в той, и в другой сфере жизнь была сильна и плодотворна; там и здесь человеческий разум не имел недостатка в высоких вдохновениях, глубоких мыслях и возвышенных созданиях». Россия, в отличие от Востока и Запада, еще даже не развила «традиций ни того, ни другого»: «У нас нет ничего индивидуального, на что могла бы опереться наша мысль»2.
Категоричность П.Я. Чаадаева в этом вопросе, по его признанию, во многом объяснялась тем, что в России собственную историю еще никогда не . рассматривали с философской точки зрения: «Ни одно из великих событий нашего национального существования не было должным образом характеризовано, ни один из великих переломов нашей истории не был добросовестно оценен» . Он полагал, что культура не может жить исторической жизнью, не обретя при этом самосознания. Именно отсутствие, по его мнению, в России истинных духовных представителей народа, «мудрецов и мыслителей», которые должны были бы выражать его идеалы и миропонимание, как раз и ставит нас в ранг «незаконнорожденных детей, без наследства, без связи с людьми, которые нам предшествовали».
В дальнейшем именно идеи о связи растущего самосознания с процессом развития национальной культуры получили научное обоснование в «Очерках по истории русской культуры» Павла Николаевича Милюкова, одном из самых значительных культурологических трудов начала XX века2. В частности, ученый определяет культуру через процесс становления национального самосознания. Само же понятие «национальное самосознание» у него практически тождественно общественному самосознанию (или - социально-психическим взаимодействиям определенных групп народа). По П.Н. Милюкову, процесс национального самосознания рождается тогда, когда общество начинает не только сознательно, но и критично, относиться к своим особенностям и отличиям от другого общества. Необходимо отметить, что П.Н. Милюков предельно внимательно, бережно и одновременно критически относился к идеям и концепциям своих предшественников, прежде всего таких, как П.Я. Чаадаев и Н.Я. Данилевский.
Так, например, по мнению П.Н. Милюкова, П.Я. Чаадаев, шедший от теории, а не от изучения фактов, не стал искать доказательства всемирно-исторического предназначения России в ее прошедшем, которое не создало «формы, характеризующие народную личность резкими, неизгладимыми чертами». Для П.Я. Чаадаева «решительное и безусловное отрицание всего русского прошлого во имя русского будущего было ... легко, потому что в прошлом он видел только «белый лист бумаги»». Выход из создавшегося положения виделся ему в присоединении России к всемирно-историческому развитию христианской цивилизации1. В этом вопросе «обличитель русского настоящего и отрицатель русского прошлого» П.Я. Чаадаев показал себя глубоким религиозным мыслителем. П.Н. Милюков отмечал следующие важные составляющие концепции П.Я. Чаадаева: единство веры, всемирную церковь, как средство осуществления христианского идеала, являвшегося, в свою очередь, последней целью исторического процесса.
В связи такой постановкой проблемы следовало признать, что положение России в ряду явлений всемирной истории «должно определяться той долей участия, какую она принимала в общей работе человечества над осуществлением христианского идеала». Не случайно, в «Апологии сумасшедшего», как нам представляется, уже достаточно отчетливо начинает звучать идея пророческого мессианизма России в будущем. «Я считаю наше положение крайне счастливым, - писал П.Я. Чаадаева, - если только мы сумеем правильно оценить его; я думаю, что большое преимущество - иметь возможность созерцать и судить мир со всей высоты мысли, свободной от необузданных страстей и жалких корыстей, которые в других местах мутят взор человека и извращают его суждения. Больше того: у меня есть глубокое убеждение, что мы призваны решить большую часть проблем социального порядка, завершить большую часть идей, возникших в старых обществах, ответить на важнейшие вопросы, какие занимают человечество. Я часто говорил и охотно повторяю: мы, так сказать, самой природой вещей предназначены быть настоящим совестным судом по многим тяжбам, которые ведутся перед великим трибуналом человеческого духа и человеческого общества» .
Понимание сущности «культурной эволюции» П.Н.Милюковым в контексте развития философско-культурологической мысли
Определяя предметную область истории и теории русской культуры, П.Н. Милюков преследовал цель исследовать ее на основе предельно строгой научной методологии. И такой методологией у него оказывается «научная социология». Ее принципы были изложены им во «Введении» к «Очеркам по истории русской культуры».
Согласно первому тезису П.Н. Милюкова понятия закономерности и эволюции необходимо распространить из области естественных наук в область наук гуманитарных. Из этого следует, что при изучении истории культуры необходимо учитывать социологическую точку зрения, которая объясняет историю исходя из закономерности явлений. Для раскрытия этой закономерности, по мнению ученого, используются методы наблюдения и сравнения разных стран и народов, а равно и разных эпох. За «повествовательной историей» (или иначе - истории «событий», истории «случившегося»), которая заключает в себе элемент «случайного», признается функция подготовительного подбора фактов1.
«Научный синтез в социологии, - формулировал П.Н. Милюков второй тезис, - снимает противоположение духовного и материального начала». При решении данного вопроса, он отталкивался от того положения, что все в жизни человеческого общества подчинено законам: детерминизм всевластен - как в области процессов духа, так и в области процессов материальных. Между этими двумя сторонами явлений, как он считает, «не следует пытаться устанавливать непосредственной причинной зависимости или сводить одно начала к другому»1.
Согласно следующему его положению, социологическая методология отодвигает на второй план идею всемирной истории и принимает в качестве единицы исследования «национальный организм»2. При таком подходе, признавал П.Н. Милюков, теологический, мифологический и метафизический контекст в характеристике идеи всемирной истории становится устаревшим и ненаучным. При изучении историко-культурного процесса необходимо было отойти от идеалистических, универсальных и абстрактных моделей бытия человечества и все внимание сосредоточить на анализе конкретных областей -экономической, социальной, духовной и т.д., которые составляют внутреннюю сторону жизни общества.
Из этого, по его мнению, следует четвертый принцип: утверждение необходимости признания эволюции каждого отдельного национального организма, который не есть неподвижное целое, но находится в постоянном движении3. При этом следует учитывать и те черты, которые придают эволюции одного национальному организму сходство с другими.
Далее, в пятом положении он писал: «Научная социология выделяет общие черты эволюции национальных организмов в закономерные социологические ряды и старается определить взаимную зависимость между этими рядами»4. В этом тезисе П.Н. Милюков предлагал проследить эволюцию (от становления до современного состояния) отдельных составляющих национального организма: этносы, религиозные идеи, экономику, государственное устройство, общественное сознание и т.д. Так, следуя принципу выведения «социологических рядов», предложенному Г. Спенсером и получившему развитие у историков, этнографов и экономистов разных направлений, П.Н. Милюков, по собственному признанию, вносит «серьезную поправку в общее направление социологических учений» своих предшественников.
Ее он сформулирова в шестом положении: «Если сопоставление ряда национальных процессов вскрывает сходные черты, закономерно повторяющиеся в их эволюции, то изучение условий окружающей среды, в которой неизбежно протекает каждый данный процесс, объясняет так же закономерно, его своеобразие»1. Иначе говоря, «научная социология» П.Н. Милюкова предполагал включать социологические ряды в реальные условия природной среды - географические, климатические, почвенные, биогеографические. Идея «месторазвития» культуры, выдвинутая евразийцами (Н.С. Трубецкой, П.Н. Савицкий), таким образом, получила в его лице свою первую научную, а не политико-публицистическую разработку.
Седьмым тезисом П.Н. Милюков допускал возможность научного, закономерного объяснения исторической роли личности, хотя бы практически ее осуществление представлялось чрезвычайно трудным . Он полагал, что влияние личности, ее психология определяют «индивидуальную физиономию» того или иного явления, события, факта. Но при этом проводил четкое различие между «невольным», непреднамеренным и сознательным, целеустремленным действием личности. По мнению П.Н. Милюкова, общественно целесообразные поступки деятелей, которым история присвоила название «великих», наглядно показывали, насколько увеличивается социальная сила личности, если она действует в одном направлении с развитием исторического процесса. «Личность, как выразитель или исполнитель потребности времени, становится. всемогущей, - писал он, - отсюда и вытекает тот обман зрения, который принимает исторический процесс за создание личных усилий героев».
Все перечисленные выше принципы «научной социологии» легли в основу целостного фундаментального исследования по основным проблемам культуры России. И необходимо подчеркнуть, что определяющей идеей «Очерков по истории русской культуры» становится концепция «культурной эволюции».
Следует заметить, что эволюция культуры - проблема столь же древняя, как сама культура. Все религиозные системы, философские школы, великие мыслители прямо или косвенно выдвигали свою картину мира и его развития. Но, на наш взгляд, в качестве целостного универсального мировосприятия эта идея все же была, в большей степени, представлена в западно-христианских теологических и научных разработках .
Так, с момента формирования христианской религии ведущей идеей становится вера в грядущее спасение всего человечества. Блаженный Августин в «Граде Божьем» говорил, что все государства земные, держащиеся на дурных страстях, разрушатся и погибнут, торжествовать будет лишь одно государство -церковь, объединяющая святых на небе и верующих на земле, во главе которой Иисус Христос. Таким образом, христианство выдвигается в качестве движущей силы всех человеческих начинаний. Источником всякого усовершенствования мира и человека была признана Божья воля.
«Параллелизм» как основа многофакторной концепции социально-культурной эволюции
В «Очерках по истории русской культуры» П.Н. Милюков представил свою общую концепцию отечественного исторического процесса. Суть ее и главная заслуга автора состоит в том, что история рассматривалась им не в традиционно сложившемся понимании, как «повествовательная», «внешняя» (или политическая); он характеризовал ее прежде всего как «культурную историю». Объясняется такой подход тем, что термин «культурная история» позволяет охватить гораздо больше сторон исторической жизни человеческого общества, и, кроме того, дает возможность более свободного выбора и изложения многообразного исторического материала. «История культуры», -пояснял П.Н. Милюков, - вправе сделать то, чего не может сделать повествовательная история: оставить в стороне случайный, а отчасти и индивидуальный характер исторических «событий»1.
Для начала, по мнению П.Н. Милюкова, необходимо было уточнить, что, собственно, представляет собой культурная история. В России на рубеже XIX-XX вв. данный вопрос был открытым. Связано это было с тем, что сам термин «культура» в этот период еще не получил устойчивого научного обоснования, так как лишь сравнительно недавно он вошел в общественно-исторический и философский лексикон . Термин «культура», как уже говорилось, нередко противопоставляли понятию «цивилизация». В этом смысле культура означала первоначальное, самобытное зерно народного духа и потому ее связывали с эмоциональной стороной человеческой натуры - источником всякой оригинальности, в то время как цивилизацию выводили из области интеллекта и понимали под этим «внешние формы образованности, заимствованные от других народов».
Но чаще всего культура была сопоставима с термином «быт» : «внутренний быт», «духовный быт». В этом смысле «быт» обозначал уклад и способ человеческой жизни (индивидуума или сообщества людей), выражающий своеобразное единство материально-вещественного и эмоционально-нравственного аспектов.
Сам термин «культурная история» в науке того времени также вызывал немало споров. Одни исследователи предмет культурной истории видели в развитии государства, другие - в социальных отношениях, третьи - в экономическом развитии, четвертые суживали это понятие до явлений духовной сферы - умственной, нравственной, религиозной, этнической и т.д.
В Энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона отношение к «культуре» и «культурной истории» определяется следующим образом: «Говоря о культурной истории, имеют в виду культуру в смысле быта вообще. В этом отношении культуру разделяют на материальную (жилище, одежда, орудие, вооружение, украшения и т.п.), духовную (язык, обычаи и нравы, верования, знания, литература и т.п.) и общественную (государственные и общественные формы, законы и т.п.). ... Культурную историю противополагают или истории политической, как внутреннюю внешней, или истории специальной, как историю духовной стороны исторического быта истории общественного строя»2.
Одним из первых исследователей культурной истории, на наш взгляд, по праву можно считать Н.Я. Данилевского. В его книге «Россия и Европа» было представлено учение о культурно-исторических типах, согласно которому культурная история, в отличие от всеобщей истории, предстает как смена цивилизаций. Лишь внутри культурно-исторических типов (или, иначе цивилизаций), отмечал он, «можно отличать те формы исторического движения, которые обозначаются словами древняя, средняя и новая история. Это деление есть только подчиненное, главное же должно состоять в отличении культурно-исторических типов, так сказать, самостоятельных, своеобразных планов религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного, одним словом, исторического развития»1. По существу, согласно Н.Я. Данилевскому, культурная история уже включает в себя повествовательную историю, иначе говоря, «поглощает» ее.
Однако такой взгляд на культурную историю, и на это обращал особое внимание П.Н. Милюков, имел как свои преимущества, так и недостатки. С одной стороны, становилось возможным увидеть в развитии отдельной цивилизации все богатство ее внутреннего содержания, с другой -Н.Я. Данилевский говорил о необходимости выделять «по преимуществу» те признаки этого содержания, которые собственно и составляют специфику уникального в своем роде культурно-исторического типа. По этой причине лишь немногие культурно-исторические типы представляют интерес для исследования их самобытности, в то время как остальные народы в массе своей относятся к разряду «этнографического материала».
Н.Я. Данилевский писал об «особенностях в культурном направлении», которые проявляются в четырех видах деятельности: религиозной, собственно культурной, политической, общественно-экономической. Так, если еврейский культурно-исторический тип можно назвать исключительно религиозным, то тип эллинский был типом преимущественно художественно-культурным: «В отношении идеи красоты греческий мир дошел, можно сказать, до крайнего предела совершенства. .. . Греческое искусство сделалось достоянием всего человечества, собственностью последующих цивилизаций, но именно только собственностью, то есть тем, чем они могут пользоваться, наслаждаться, что они могут понимать, но не приобретать вновь, как приобрели его греки, а тем более идти в том же направлении дальше»1.
В связи с этим именно в те годы в науке была поставлена актуальная и сегодня проблема приоритетов: какую из сторон внутренней (то есть культурной) истории считать определяющей, а что вообще оставить за рамками изучения; каким должен быть критерий отбора факторов культурно-исторического процесса? Расплывчатость термина «культурная история» позволял исследователю оставлять за собой право построения собственной концепции с подчинением ей эмпирического материала.
Исходя из этого положения, М.М. Ковалевский, например, полагал, что это понятие является чисто субъективным: «Одни желают внести в историю культуры этику, другие ее туда не вносят; одни вводят в нее международное право, другие - историю литературы, художественного развития и пластики. Другими словами, культур-история - конгломерат, в который, по желанию, можно ввести и историю языка, и историю мод, и все, что заблагорассудится. Это наводит нас на мысль, что культур-история - та же история, но лишь больше обращающая внимание на внутренний быт народов. Мы можем изучить отдельно различные стороны этого быта и получим ряд отдельных наук: историю религии, права, искусства и т.п., но все эти конкретные науки будут иметь между собою общего только то, что они интересуются данными явлениями с точки зрения причинной связи и последовательности, существующей между ними. Эти науки, конечно, могут установить лишь некоторые чисто эмпирические обобщения» . Поэтому он считал существующее в науке состояние разработки культурной истории неудовлетворительным.
К тому же собственно история, по мнению М.М. Ковалевского изображает лишь в прагматической связи ход событий, из которых слагается жизнь наций или всего человечества. И чтобы возможно вернее передавать прошлое, ей «необходимо считаться с конкретными фактами, все равно влияют ли они на изменение общего уклада или не влияют, сказывается ли их влияние в смысле поступательной эволюции общества или, наоборот, они тормозят ее».
Свое видение культурной истории (как истории цивилизации) он, как отмечал П.Н. Милюков, представил в социологическом разрезе. При этом социология понималась М.М. Ковалевским как наука «о порядке и прогрессе или, точнее организации и эволюции» человеческих обществ. И в отличие от истории, социология «необходимо отвлекается от массы конкретных фактов и указывает лишь общую их тенденцию, никогда не теряя из виду основ своей задачи - раскрытия причин покоя и движения человеческих обществ, устойчивости и развития порядка в разные эпохи и в их преемственной и причинной связи между собой»1.
Этой точки зрения отчасти придерживался и П.Н. Милюков. Он также считал, что существуют различные подходы к изучению истории: одни характеризуются стремлением выявить причинную связь явлений, закономерность исторического процесса, другие - пытаются раскрыть смысл явлений, то есть целесообразность этого процесса. Но, как уже отмечалось выше, поиски смысла истории, истолкование исторического процесса с точки зрения его целесообразности, он относил к области «философии истории», которая сыграла свою роль - роль предшественницы современной научной социологии - и теперь должна прекратить свое существование. Ее место должно занять социологическое объяснение истории.
