Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ФЕНОМЕНА ДЕТСТВА 14
1.1. Понятие детства в философии культуры 14
1.2. Способы инкультурации ребенка: проблемы исторической изменчивости
1.3. Антропологическое конституирование детства 54
ГЛАВА 2. ЛОКАЛИЗАЦИЯ ДЕТСТВА В ПРОСТРАНСТВЕ ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ 72
2.1. Скрытый дискурс мифа «рождения» человека 72
2.2. Бинарный образ детства в христианской европейской культуре 91
2.3. Мировоззренческий перелом в культуре Западной Европы конца XIX - начала XX вв 112
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 129
ЛИТЕРАТУРА
- Понятие детства в философии культуры
- Способы инкультурации ребенка: проблемы исторической изменчивости
- Скрытый дискурс мифа «рождения» человека
Введение к работе
Диссертация посвящена анализу феномена детства как важнейшему явлению социально-антропологической действительности европейской культуры, отражающему динамику дискурсивного бытия человека, самоопределяющего, свои ранние возрастные периоды в различных парадигмах научного знания.
Актуальность темы исследования обусловлена поиском решений важнейших антропологических проблем в контексте культуры, задающей ценностно-смысловое измерение феноменов, влияющих на переживание и осмысление человеком важнейших событий своей жизни, среди которых на первое место выступают рождение и смерть, детство и старость.
Вопросы о том, что есть детство в сравнении с взрослостью, или, когда начинается и заканчивается детство, может ли человек воспринимать себя «вечным ребенком» следует отнести к числу тех, которые имеют разный ответ в зависимости от исторических, психологических, социальных и прочих условий. Если в архаической культуре человек рождался в акте инициации, чем доказывал свое право на социальное существование в определенном тендерном статусе, то в этот исторический период детство следует понимать как феномен потустороннего бытия, а именно, того мира, в котором еще нет человека. И, напротив, в контексте европейской рациональности антропологический план бытия культуры сфокусирован на детстве как судьбоносном начале человеческой истории, преобразующей окружающий мир в соответствии с потребностями разума и воли. Здесь детство оказывается важнейшим атрибутом социокультурного измерения личности, а затем трансформируется в культурный идеал, опредмеченный в разветвленной инфраструктуре детства.
Ребенок является творением культуры взрослых людей, и в тоже время, он приспосабливает и подчиняет окружающих, т.е. изменяет уже сложившиеся культурные образцы, нормы отношений к себе, выступая
4 полноправным субъектом культуры. Вовлеченность ребенка и взрослого в символический обмен приводит к становлению общего коммуникативного поля культуры, в призме которого и осмысляется феномен детства, подверженный тем же изменениям, кризисам или расцветам, что и культура.
Актуальность исследования феномена детства в пространстве европейской культуры, таким образом, обусловлена не только логикой развития бытия культуры как целого, но и антропологической ценностью ребенка, реализующего себя в культуре «здесь» и «сейчас», согласно замыслу творения культуры взрослого человека. Характер отношений к детству — свидетельство способности взрослого оправдать свое историческое и личностное назначение по отношению к идущему поколению. Смещение акцентов в осознании степени социальной самореализованности от периода детства к эпохе зрелости приводит к замедлению темпов культурной динамики: общество стремиться исправить ошибки на ходу, корректируя поведение взрослого человека и призывая его менять сложившиеся стереотипы, вместо того чтобы вовлечь ребенка в диалог культурного сотворчества идеалов, ценностей, смыслов. Поэтому понимание пространственно-временного контекста, в котором проявляется бытие ребенка, имеет значение не только для актуального момента в развитии культуры, но и влияет на ее будущее.
Степень научной разработанности проблемы
Наиболее ранний опыт философской рефлексии детства как иносказательного образа начал бытия отражен в наследии Гераклита, Платона, Аристотеля. Средневековая философская традиция христианского канонического толкования детства сложилась в рамках учения о благочестии человека, достижении им того состояния плотской «безгрешности», которым обладает ребенок, что наиболее ярко описано в сочинениях Аврелия Августина, Пьера Абеляра, Фомы Аквинского. Антропоцентрический характер философии Возрождения повлиял на концептуальный сдвиг в осознании возрастных периодов жизни человека, среди которых детство
5 предстало наиболее значимым для воспитательных, нравоучительных воздействий, приближающих личность к общественному идеалу. Таким был образ детства у Пико дела Мирандолы, М.Монтеня, Эразма Роттердамского. Новое время и Просвещение постулировали необходимость не только воспитания, но и обучения ребенка как потенциального мыслителя, активного преобразователя мира, на что обращали внимание Дж.Локк, Вольтер, Д.Дидро, Ж.-Ж.Русо. Первые научные и философские систематизации учения о детстве принадлежат И.Канту, И.Фихте, Л.Фейербаху, размышления которых актуализировали опыт ранних воспоминаний о собственном детстве как экзистенциальной драме С.Кьеркегора, Ф.Ницше, Ж.-П.Сартра, М.Хайдеггера, Х.Арендт. Продолжили философскую рефлексию детства в призме отношений со взрослым человеком, открывающим впервые мир ребенку, М.Бубер, Ж.Лакан, Э.Левинас, М.Фуко, Х.Шуес. Русская философия в лице Н.Бердяева, С.Н.Булгакова, В.В.Зеньковского, И.А.Илыша, В.В.Розанова и др. развивалась под воздействием православного учения о детстве как предмете родительской заботы, обязанности человека по отношению к замыслу Бога.
Дальнейшие научные и философские систематизации исследований
детства привели к становлению отдельных дисциплин и отраслей
теоретического и практического знания в России и за рубежом. Большой
вклад в понимание детства как социального феномена внесли работы
А.Г.Кислова, Э.А.Куруленко, Е.М.Рыбинского, Д.И.Фельдштейна,
Т.В.Щитцовой, С.Н.Щегловой. Результатом методологического поворота
явилось направление - философия детства, обозначенное А.И.Авериной,
В.В.Гречанным, А.А.Грякаловым, Е.Золотухиной-Аболиной,
А.П.Мозеловым, А.М.Соколовым, Н.С.Юлиной и др. Беспрецедентными по своей культурологической значимости являются работы И.С.Кона, который одним из первых в российской философии культуры преодолел узость психолого-педагогического измерения детства и открыл его в качестве исторической реальности, знаково-символического мира, продукта
социальных отношений, требующего осмысления в категориях самобытности, феноменальности, равноправности. Исследование различных феноменов в контексте хронотопа культур представлено фундаментальными работами М.М.Бахтина, В.С.Библера, А.Я.Гуревича, В.Л.Рабиновича, которые служат основой культурологической теоретизации детства.
Российские этнологи, историки, культурологи заметно обогатили и предметно насытили область педагогической антропологии, утвердив парадигму социокультурной определенности детства как периода повышенной заботы со стороны взрослых, среди них - А.И.Азаров, Т.А.Бернштам, Н.А.Бутинов, С.Д.Домников, О.Е.Кошелева, Л.С.Лаврентьева, Е.В.Ревункова, А.В.Сергеева, Е.С.Соболева, И.И.Шангина и др. В рамках этой традиции появились исследования семиотической образности игры и языка ребенка С.Б.Адоньевой, Е.А.Покровского М.П.Чередниковой, Ю.В.Эккемеевой; культурологических реконструкций детского фольклора А.Ф.Белоусова, В.А.Василенко, Г.С.Виноградова, О.Н.Гречиной, М.В.Осориной, О.И.Капицы.
В зарубежной философии и антропологии культуры классическими образцами исследований детства стали работы Л.Леви-Брюля, Л.Леви-Строса, Б.Малиновского, Э.Б.Тайлора, Дж.Фрезера, открывшие широкие перспективы для этнологических изысканий, М.Мид, предложившей типологию культур в связи с институционализацией отношений к ребенку. Не менее важной в методологическом плане является работа Ф.Арьеса, без анализа которой в настоящее время немыслимо ни одно из культурологических исследований детства, раскрывающих его историко-цивилизационную релевантность. На стыке истории и философии культуры сложилось весьма самобытное направление психоанализа и психоистории детства, у истоков которого стояли Л.Демоз, Э. Нойманн, О. Ранк, З.Фрейд, Э.Фромм, Э.Эриксон, Г.Юнг. Весьма перспективными для компаративных исследований в социологии и культурологии детства являются работы К.Калверт, Л. де Маис, Б.Хакавальт, Д.Херлихи, С.Шахар и др.
Современные трансформации детства стали предметом анализа зарубежных исследователей, в числе которых Л.Бюхнер, Д.Букингэм, М.Дюбуа, Г.-Г.Крогер. Отдельные аспекты индивидуализации детства представлены П.Бюхнер, Х.Цахер, понятие эмансипации детства разработано У.Беком, Х.Попитцем. В контексте кризиса культуры и нивелирования границ между детством и взрослостью представлены исследования М.Виннса, Н.Постмана, Д.Рихтера, Х.Хенгста.
Образовавшееся предметное поле исследования феномена детства имеет многочисленные лакуны, одна из которых появилась в результате нивелирования антропологического идеала, определенного ценностно-смысловым своеобразием европейской культуры, стремящейся закрепить личностное начало человека в его детстве, постулировать взрослого исходя из особенностей его ранней истории жизни. Рефлексивное возвращение к детству конституирует социокультурную сущность личности в различных дискурсах о ребенке как особом типе человека.
Объектом исследования является дискурсивная опосредованность образа человека европейской культуры.
Предмет исследования - способы описания детства как периода социокультурного становления личности в западно-европейской антропологической традиции.
Цель и задачи исследования
Цель исследования заключается в выявлении антропологической предметности дискурсов, отражающих изменчивость, подвижность, историческую и социальную обусловленность феномена детства в пространстве европейской культуры.
В соответствии с целью в диссертации ставятся и решаются следующие задачи:
- выявление адекватности смысла и значения понятий,
концептуализирующих детство в философских интерпретациях
культуры;
определение моделей отношения к детству на примере различных стилей инкультурации ребенка;
установление конституирующих признаков культурантропологического дискурса детства;
описание специфики знаково-символической образности детства как переходного состояния в обретении человеческой идентичности;
обоснование двойственности христианской церковной и народной традиций описания границ детства;
проблематизация предпосылок развития научных исследований детства в западно-европейской культуре рубежа XIX-XX вв.
Гипотеза исследования
Способы описания детства как феномена культуры отражают изменчивость рефлексивного опыта человека в определении начала и смысла жизни на различных этапах развития западно-европейской гуманитарной мысли. В условиях современных темпов социализации и инкультурации личности детство подвергается усиленной экспансии со стороны норм, ценностей, идеалов культуры, регулирующих отношения взрослых людей, что приводит к вытеснению дискурса детства и утрате им символической реальности.
Методологическая база исследования основана на фундаментальных положениях философской и культурологической науки, определяющих смысловой контекст описания и объяснения детства как феномена культуры. Междисциплинарный характер диссертационного исследования, тематизирующего детство в дискурсах философии, культурологии, антропологии и религиоведения обусловливает выбор соответствующих методов познания, ведущих к пониманию закономерностей и связей культурных явлений, влияющих на конституирование исторически изменчивого образа ребенка.
В качестве методологического регулятива использовались принципы историзма, системно-структурного анализа, теоретической реконструкции и
9 моделирования социальных процессов в культуре. Общенаучные методы -синхронный, диахронный и др. применялись в связи с описанием и объяснением образов детства в контексте западно-европейской философской и научной гуманитарной мысли. Историко-ретроспективные аспекты исследования детства обусловили генерализацию методов исследования хронотопа культуры М.М.Бахтина, диалогики культур В.С.Библера, исторической антропологии А.Я.Гуревича. Обращение к источникам по этнологии, фольклористике, семиотике, психоанализу определило выбор методов, апробированных в зарубежных исследованиях: Ф.Арьеса, М.Мид, Л.Демоза, З.Фрейда, К.Юнга, в работах российских специалистов: И.С.Кона, А.Г.Кислова, Е.М.Рыбинского, С.Н.Щегловой.
Научная новизна исследования определяется следующими результатами:
классифицированы философские категории, определяющие культурологический смысл феномена детства;
выделены основополагающие принципы отношения к детству на различных стадиях социокультурогенеза;
выявлены предпосылки развития дискурса детства в контексте диалога культур ребенка и взрослого;
представлен архаический тип культуры, определяющий пространственно-временную «переходность» детства;
раскрыт механизм удвоения смыслов детства в европейской христианской и народной культуре;
установлен мировоззренческий перелом в осмыслении феномена детства в западно-европейской культуре рубежа XIX-XX вв., отразившийся на инверсии дискурса детства.
Положения, выносимые на защиту 1. Понятие детства приобретает философский смысл одновременно с идеей начала бытия человека в культуре как творца своей жизни, определенной границами рождения и смерти. Ответственность
10 человека за собственное детство ставится в зависимость от стремления личности актуализировать смысл жизни и передать накопленный опыт следующим поколениям, обусловив, таким образом, развитие культуры. Осознание важности детства как потенциального ресурса прогресса культуры определило философское содержание теорий социализации и инкультурации личности, способствующих закреплению аксиологического смысла детства.
Феномен детства в культуре подвержен воздействию господствующих установок, стереотипов его восприятия как этапа подготовки человека к взрослой жизни, включенного или исключенного из символической реальности существующих дискурсов. Отсутствие детства как смыслозначимого явления культуры опосредует неразвитость представлений о нем, нивелирование детского языка как уникальной семиотической системы, санкционированность детского насилия вплоть до инфантицида. Проявление детства в социкультурной жизни обусловливает становление дискурса, определяющего его ценностно-смысловое место и положение в иерархии связей с другими субъектами культуры, закрепляет за ним совокупность прав, легализующих жизнь и свободу ребенка.
Инкорпорирование ребенка в мир культуры осуществляется при непосредственном участии взрослых как медиаторов и трансляторов норм, способов и средств вживания в культуру, адекватных их представлению о сущности детства. В становлении детства как феномена культуры ведущую роль играет доминирующий идеал человека, в соответствии с которым развитие личности приобретает целенаправленный характер. Антропологическое измерение детства гипостезирует его равенство как субъекта культуры среди других участников культурных процессов.
Пограничность детства в пределах бытия и небытия культуры характерна для архаических представлений о «рождении» человека в
качестве члена социального целого посредством обретения им атрибутов индивидуальности в ходе возрастных инициации. Переход из одного мира в другой, в мир норм и правил культуры людей символизировал изменение статуса, приобретение права иметь собственное имя и распоряжаться им. Рождение человека, происходившее в результате символической смерти, обесценивало его дородовую жизнь, что исключало детство из числа значимых периодов.
Повышенное внимание к детству как периоду подготовки человека к взрослой жизни обнаруживается в христианстве, которое открывает этот феномен в связи с культом Иисуса-Младенца. Ниспровержение природной сущности человека как греховного существа возвышает наиболее ранний возраст, когда разрушительное воздействие физических привязанностей еще не привело к духовно-душевной смерти личности. В интерпретациях народной, низовой культуры христианский образ замещается стереотипом «неполноценности» человека в детстве, его физической, умственной и душевной ограниченности, на фоне чего возрастает значение зрелости как периода наивысшего развития личности.
Культура модерна фокусирует детство в измерении необходимых человеку социальных качеств, приобретаемых им в процессе социальных взаимодействий, и превращает его в феномен повышенной заботы старшего поколения о младшем, что отражается на изменениях в языке ребенка и взрослого. Дальнейшие стремления подчинить детство существующим нормам, ценностям, идеалам культуры с целью опережения возрастных темпов социальной и культурной адаптации ребенка вызвали смещение границ детства, его эмансипацию и суверенизацию в статусе полноправного субъекта социокультурных взаимодействий. Коренной перелом в осмыслении детства как важнейшего периода развития личности, обусловливающего- любые
12 изменения в культуре, произошел в западно-европейской науке к концу XIX - началу XX вв.
Теоретическая значимость исследования состоит в
культурологическом анализе исторически изменчивых способов описания детства на основе рефлексивного опыта человека о смысле бытия, имеющего начало в реальном или символическом акте рождения. Выявлены особенности феномена детства в европейской культуре, отражающие динамику отношений различных возрастных категорий лиц, наделенных обязанностью передавать опыт предшествующих поколений в овладении окружающей реальностью с целью сохранения непрерывности культурных процессов и обеспечения условий для развития личности в культуре. Определена доминирующая установка социокультурной актуализации личности, выразившаяся в понимании детства как подготовительного этапа жизни человека, обусловливающего успешность его дальнейшего развития как субъекта культуры.
Практическая значимость: полученные в результате исследования выводы и предложенный аналитический материал могут быть использованы при разработке учебных курсов и составлении учебных пособий по теории и истории культуры, философии культуры, педагогической антропологии, антропологии детства.
Апробация исследования. Основные идеи и результаты диссертационной работы изложены в публикациях автора. Положения и выводы обсуждались на кафедре философии Таганрогского государственного педагогического института, на секторе языков культуры в Российском институте культурологии.
Ключевые проблемы и способы их решения неоднократно представлялись в докладах и выступлениях на научных конференциях различного уровня: Всероссийской научно-практической конференции «Теоретические и прикладные проблемы детской антропологии» (Ставрополь, 2003); Международной конференции «Информация,
13 коммуникация, общество» (Санкт-Петербург, 2004); IV Российском философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации» (Москва, 2005); Научной конференции в рамках Дней петербургской философии «Мужское и женское в культуре» (Санкт-Петербург, 2005); Первом Российском культурологическом конгрессе (Санкт-Петербург, 2006); Всероссийской научно-практической конференции «Неклассическое общество: векторы развития» (Владимир, 2008); Втором Российском культурологическом конгрессе (Санкт-Петербург, 2008).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав содержащих шесть параграфов, заключения и списка использованной литературы, включающего 209 источников.
Понятие детства в философии культуры
Важность постоянной рефлексии детства обнаружилась именно в результате поколебленной в исторических, этнографических, культурологических исследованиях веры в неизменность восприятия ребенка как подчиненного взрослому, несовершенного и неразвитого индивида, способного лишь усваивать существующие нормы с целью обретения своего социального лица и превращаться, таким образом, в личность. Актуальность исследования феномена детства как неотъемлемого мира культуры обусловлена коренными изменениями в определении сущности человека, развитие которого может быть осмыслено в симфонии образов ребенок-взрослый. В этом контексте детство оказывается неотчуждаемым свойством зрелой личности, творящей мир по образу и подобию тех людей, которые впервые для сознания ребенка актуализируют смыслы, ценности, идеалы, нормы культуры.
К настоящему времени предметно и концептуально оформились культурологические, антропологические, психолого-педагогические подходы к пониманию феномена детства, но в своей главной идее они опираются на представления о первозначимой роли философии культуры в самоопределении детства, и такое измерение приобретает фундаментальное значение в научном осмыслении проблемы. При этом заметно преодолевается узость биологического плана исследования детства как онтогенетической последовательности возрастных периодов в развитии зрелой личности, уходит на второй план доминирующая парадигма социализации как унифицирующей схемы приобщения ребенка к господствующим нормам санкционированного поведения в обществе. Философия культуры и культурология манифестируют самоценность детства как особого бытия культуры, альтернативного типа мировоззрения, адекватного мифо-символическому стилю мышления, она высвобождает детство из-под опеки ложных стереотипов, обрекающих ребенка выполнять роль «неполноценного» члена общества, не способного творить культуру.
О детстве и проявлениях «детскости» как специфической характеристики духовного мира взрослого человека писали почти все мыслители прошлого. В трудах Платона, Аристотеля, Августина, Гегеля, Маркса, Фейербаха содержатся глубокие размышления о сущности детства. Культурные смыслы и ценности детства исследуются в работах М.Мид, Р.Тейлора, А.Камю, Ж.Сартра, Э.Фрома, И.Хейзинги, Х.Ортега-и-Гассета, З.Фрейда и др. Эту проблематику в России разрабатывали И.Кон, Е.Золотухина-Аболина, Р.Апресян, А.Петраков, Г.Грачев, К.Пигров и др.
В европейской философской традиции первая попытка опредметить смысл категории «ребенок» принадлежит Гераклиту, высказывание которого: «Вечность есть играющее дитя, которое расставляет шашки: царство (над миром) принадлежит ребенку» , имеет смысл метафоры бытия. Но уже у Платона решаются вполне актуальные социальные проблемы детства, связанные с устоями идеального государства. Он оправдывает деторождение необходимостью восполнять отнятые смертью жизни граждан полиса и проявляет заботу об их воспитании в специальных условиях, вне семьи и матери, которая способна избаловать, испортить ребенка своей привязанностью. Главная причина, определяющая подобный подход - задача преследовать цели рода, цели государства, а вовсе никак не отвечать тем или иным чувствам своих граждан. Достижение этой цели оправдывает и инфантицид в отношении к больным и неполноценным младенцам.
Вообще следует отметить, что в античности, вплоть до IV века н.э. ни закон, ни общественное мнение не осуждали детоубийство. Как пишет Л.Демоз: «Детоубийство в античности обычно игнорируют несмотря на буквально сотни ясных указаний античных авторов на повседневность и общепринятость этого акта. Детей швыряли в реку, в кучу навоза, в помойную яму, сажали в кувшин, чтобы уморить голодом, оставляли на пригорке или на обочине дороги на растерзание птицам и диким зверям» 2. Ребенка, который не был безупречен по форме или по каким-либо признакам не подходил к описанию в гинекологическом трактате «Как определить, стоит ли воспитывать новорожденного», как правило, убивали.
Проблематика детства в античной культуре в основном замыкается на проблемы воспитания послушных граждан, исполнителей воли властей. У Платона в «Государстве» мы читаем следующее высказывание: «даже игры наших детей должны как можно больше соответствовать законам, потому что, если они становятся беспорядочными и дети не соблюдают правил, невозможно вырастить из них серьезных законопослушных граждан» 3. С семи лет государство берет на себя заботу по формированию морального и физического облика своих граждан. И характер принятия ребенка в культуре определяется степенью его приближенности к заданному идеалу, а поскольку наиболее пластичен в воспитании период юношества, раннее детство не считалось достойным внимания. Уже здесь оформляется взгляд на детство как на подчиненное, зависимое, где главным критерием социального одобрения оказывается степень соответствия взрослому образцу.
Способы инкультурации ребенка: проблемы исторической изменчивости
Каждое историческое время рождало свой образ человека и, соответственно, под его влиянием создавало свой образ ребенка. Понятно, что открытию детского «Я» и пониманию своеобразия детства предшествовал длительный период осознания культурно эволюционирующим взрослым человеком своего собственного «Я», погружения в глубины самого себя и нахождение возможностей самоописания и оснований для сравнения себя с другими. Если общество не имеет в своем языке понятий «индивидуальность», «самоценность», «субъект», «Я» и др., то и среди характеристик личности и индивидуальных рефлексий его не будет. Общеизвестна изменчивость канонов «красоты», «порядочности», «справедливости», «счастья», «зрелости», «старости», «мужественности» и т.д., но современный человек мало задумывается о том, что люди прошлых веков мыслили о себе совершенно в иных категориях, чем это принято сегодня.
Реконструируя образ человека, свойственный той или иной культуре, исследователи обращаются к философии, религии, этнографии, искусству, оригинальной литературе. Для социальной и исторической психологии важными источниками понимания личности являются этнографические данные, мифы, сказания, героический эпос, лирика, в которых отражается и процесс выделения индивида из рода, и преломление этого процесса в общественном самосознании. Существенным в историко-культурном анализе личности является и изучение изображений человека, способов его художественной индивидуализации и типизации. Подобного рода реконструкцию образов детства в истории культуры одним из первых осуществил Ф.Арьес.
Французский историк Ф.Арьес был первым, кто попытался выяснить, когда впервые и почему взрослые заинтересовались ребенком как Другим, имеющим свой вес и значение в иерархии бытия, осознали специфическую природу детства, способствовав тем самым дальнейшему упрочению его места в структуре общества. Он склоняется к мысли, что понятие детства лишено универсальности и в разные эпохи имело отличное культурное и социальное содержание. Он вскрывает не столько реальную историю детства, сколько социокультурные установки, отношение взрослых, исторические образы детства. То, как общество воспринимает детей, по мнению Ф.Арьеса, - одна из главных характеристик культуры в целом, а изменения в этих установках могут прояснить многие другие макросоциальные сдвиги. Отсчет истории детства Арьес начинает с XII века, исторического периода, артефакты которого свидетельствуют о невыделенности детской фигуры для культурного восприятия.
Материалом исследования для него выступили полотна художников, служащие отражением самосознания общества. Исследования в области изобразительного искусства, литературы привели его к выводу, что вплоть до XIII в. художники не пытались изображать реальных детей, а если изображались, то это были уменьшенные копии взрослых. Образ ребенка отличался от взрослого лишь ростом и силой. В этом смысле ребенок, по словам Арьеса, более сопоставим с карликом, занимавшем значительное место в средневековых типологиях. «Ребенок - это карлик, но карлик, про которого известно, что он не останется таковым, кроме случаев колдовства. Напротив, не является ли карлик ребенком, который в силу проклятия не растет, а быстро превращается в сморщенного старика?» . Специфика изобразительного образа детства, позволяет Ф.Арьесу сделать вывод об отсутствии выделенности для средневекового сознания природы детства, его отличительных свойствах, заинтересованности культурного внимания. Эстетическая невыраженность детства была знаком его мимолетности, о которой быстро забывали. Что также подтверждается отсутствием в данный период портрета реального ребенка таким, каким он был в определенный момент своей жизни.
К XIII веку, как отмечает Арьес, в изобразительном искусстве появляется несколько детских типичных образов: ангел, младенец Иисус или Богоматерь с Сыном, обнаженный ребенок. Все три типа объединены одной общей чертой - анонимностью детства, за исключением Христа, который в большей мере служит символом святости материнства и лишь контекстуально выражает смысл будущего спасения человечества. Образ обнаженного ребенка, чаще всего мальчика, к концу XIV в. заполняет живопись и становится декоративным моментом, повторявшимся всюду, он косвенно ассоциируется с античным Эротом и символизирует практически недостижимый для того времени идеал здоровья и красоты. На фоне высокого уровня детской смертности, болезней, физических увечий, телесной немощи этот образ выражал желаемое бытие ребенка, такое, каким его можно было представить лишь в дольнем мире поднебесной обители, где, собственно, он и находил себе применение. Однако уже к XV-XVI вв., по мнению Ф.Арьеса искусство начинает приоткрывать образ ребенка в мире повседневности: появляются картины с изображением детей в кругу семьи и постепенно фигура ребенка перемещается в центр художественной композиции, а вместе с этим возникает и новая техника написания портрета ребенка. Образ ребенка и характер его картинного исполнения приближаются к реализму и дети попадают в поле внимания взрослых.
Скрытый дискурс мифа «рождения» человека
Наиболее ранний образ детства сложился в архаической культуре, которая представляет исключительное значение для антропологического анализа особенностей хронотопа как пространственно-временной целостности, служащей своеобразной средой становления и развития явлений культуры. Несмотря на то, что понятие хронотопа в отечественной научно-исследовательской традиции было введено М.М.Бахтиным для изучения художественных произведений, в настоящее время оно получило довольно широкую интерпретацию, как со стороны историков, например, А.Я.Гуревича, так и со стороны культурологов В.С.Библера, В.Л.Рабиновича и др., допускающих его толкование в связи с пониманием феноменальной сути мира культуры. Однако, если Ф. Арьеса, А.Я.Гуревича, М.М.Бахтина, М.А.Барга и др. хронотоп интересовал в связи с удвоением мира в средневековом самосознании общества, то мы попытаемся взглянуть на него с позиций архаического мышления, подобно подходу, развиваемому в работах М.Элиаде, Э.Кассирера.
В идее хронотопа выражена не только историко-цивилизационная относительность феномена детства, но и заданы его антропологические контуры как рефлексивного опыта человека, стремящегося понять основы своего бытия в культуре. По мнению А.Я.Гуревича75, хронотоп является специфическим ментальным принципом мышления человека, объясняющим особенности постановки и решения им важнейших мировоззренческих проблем, среди которых возникают представления об отделении «потустороннего» мира от «посюстороннего», предназначенного для жизни человека, связанные с практиками сакрализации границ и осуществления обрядовых действий «перехода».
В архаической культуре дети до определенного возраста исключены из обычных процессов социальной жизни и составляют определенную группу со специфическим символическим статусом. В этом символическом статусе детства воплощаются представления архаического человека о начале жизни и сущности смерти, времени и пространстве, душе и других культурных универсалиях. Образы «детства» не являются случайными, они адекватны системе ценностей, норм, традиций культуры. В рамках данного исследования понимание архаической метрики детства предполагает изучение форм, видов и содержания представлений архаического человека о жизни, смерти, душе, времени и пространстве. В этом смысле можно говорить об образе детства как производном хронотопа архаической культуры, обусловившего отличие архаического образа детства от других его культурных модификаций и служащего определенным критерием культурной идентичности. Семиотическая реконструкция архаического образа детства позволяет восстановить утраченные для современного культурного сознания смыслы начала человеческой жизни в ее взаимосвязи с сакральным опытом. В свою очередь, обнаружение условных границ детства не может быть проведено без прояснения некоторых особенностей архаического сознания, как источнике знаково-символических образов реальности.
